Панченко Юрий Васильевич
Дом в другой стороне

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Панченко Юрий Васильевич (panproza5@mail.ru)
  • Размещен: 05/10/2021, изменен: 05/10/2021. 313k. Статистика.
  • Роман: Проза
  • Размыслительная литература
  • Иллюстрации/приложения: 1 шт.
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Человек спасает себя в Мире...

    • Ю.В.Панченко

    Дом в другой стороне

    Книга издана при поддержке

    Министерства культуры РФ

    и Союза российских писателей

    0x01 graphic

    ВЯТКА - 2021 год

       ББК 84 З7
       П16
      
       Панченко Ю.В.
       Роман. Вятка, 2019 г. - 211 с.
       ISBN 5-86173-046-6
       В книге опубликован новый роман автора, написанный в 2021 году.
       Содержание романа - восстановление человеком нормальной и созидательной человеческой жизни, сохранение личности.
       Автор отличается своим своеобразным языком, стилем, точкой взгляда на происходящее в мире, сохраняя традиции русской художественной литературы.
       Издавался и переводился в Казахстане, России, Латвии, Германии, Чехословакии. Правда и свобода - два основных героя любых произведений автора.
       Лауреат литературной премии им. М.Е. Салтыкова-Щедрина.
       Лауреат международного конкурса поэзии "Линия фронта" в честь 75-летия Победы
       Через интернет произведения Юрия Панченко читают в 126 странах мира.
      
       ISBN 5-86173-046-6

    No Юрий Васильевич Панченко

    ДОМ В ДРУГОЙ СТОРОНЕ

    Роман

    Ангел тихий с чердака

    Медленно спускается.

    Как легка его рука,

    А лестница качается...

    Автор.

    И снова узкие дороги скрещены,

    О, эти русские распутья вещие!

    Взгляну на ворона - и в тот же миг

    Пойду не в сторону, а напрямик...

    Николай Рубцов.

    ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

       Глава 1
       Когда бы мне перед самым рождением показали, какою будет жизнь, я бы подумал - меня почему-то обманывают.
       Ложь, обворовывание души и разума, оболгание, скотство, оскорбление, раздавливание достоинства, убийство человеческого в человеке, убийство самого человека, предательство присяг, избиение детей, женщин, паскудство, унижение личности настоящей жизнью быть не может. Какое-то ржавое, изуродованное подсовывание отвращающего на месте честной, талантливой жизни созидающей, приветливой к человеку и не оскорбительной для человека. Через "законы", придуманные угнетателями. Жирующими на угнетениях.
       Люди, вы - зачем?
       Для не понимающих - "жизнь прекрасна и удивительна".
       Нравится придуркам.
       Придурки - точное слово. Не дураки, находятся рядом с дураками. При дураках...
       В конце концов... В конце концов...
       Мир натолкнулся на невероятно: весть воздух отравлен. Полностью. Заразой смертельной болезни.
       Весь. Сразу.
       Поправить защитную маску на лице.
       Ничего не трогать.
       Ручки дверей, кнопки лифта, сами двери, поручни автобуса.
       Ветки деревьев и траву.
       Ничего не трогать руками, только через бумагу. И её выбрасывать сразу. Не дотрагиваясь до стороны использованной.
       Ты отодвинут от жизни, ты в стороне.
       Посторонний. Для жизни.
       Как все. Во всей стране сразу.
       Во всём мире стало невозможным до чего-нибудь простейшего дотрагиваться. Мир - отравлен.
       Души трогать можно? Не пальцами, не через бумагу? Не боясь самому заболеть?
       Неустройством нормальной человеческой жизни...
       Когда бы меня перед рождением спросили, хочешь жить в жизни нашей, я бы спросил: а что в ней будет?
       Вот это?
       Смертельное отравление воздухом?
       Сергей Степанович приподнял лицо, почти до глаз прикрытое тканевой маской, посмотрел вдоль каменного канала улицы на светлое небо и понял, тысячи, миллионы летящих в воздухе вирусов он не увидит, как радиацию, а тысячами, миллионами вирусов смертельной болезни воздух надвигается на город, как и вчера... и, возможно, когда посмотреть на воздух в самый большой микроскоп, разглядятся и вирусы, налетающие плотной толпой... пока прозрачной...
       На краях крыш домов когда-то стояли большие буквы, утверждающие, миру - мир. Пора ставить буквы другие, миру - смерть.
       Но ведь сама жизнь - океан, и жизнь человека, и жизнь всех стран... и всему миру - смерть?
       Не скажешь, так не бывает.
       Бывает.
       Просто началось неизведанное пока, не понимаемое ни специалистами медицины, ни людьми в домах и на улицах...
       Океан жизни громаден.
       Разве гибель всей жизни не громаднее?
       Думать надо, надо думать.
       Надо пробовать разобраться, как на возможность полной гибели людей мир натолкнулся...
       На нужном углу нужного дома стоял нужный человек. Попросивший вчера встретиться сегодня.
       Глава 2
       На известном ему этаже человек открыл квартиру. Оглянулся, проверил, их не видит никто. Изнутри запер двери и задвинул шторы.
       Сели за стол, в комнате.
       - Добрый день, Сергей Степанович, - улыбнулся человек естественной человеческой улыбкой. - Спасибо, встретиться не отказались. Хочу узнать ваше решение после нашей первой беседы.
       - Я не знаю, смогу ли что-то сделать полезное. А не получится у меня, и что? Деньги и время истратятся напрасно?
       - Ищущий да находит, не сомневайтесь. Сергей Степанович, я прочитал все ваши опубликованные работы. Нам нужны ваши способности понимать скрытое, тонкое в поведении отдельных людей и большого общества. Нам нужны ваши способности. Чтобы не спрашивали нормальное, кому нам, называю. Международной ситуационной разведке. ЭмСэЭр, работающей по всему миру. Странная болезнь, эпидемия. Человек заболевает, за четверо суток его печень превращается в кисель, кровь отравляется и сразу смерть. И лекарство пока не придумали. В палаты к больным врачи входят в пластиковых костюмах, в шлемах на головах, уберегаясь от заразы.
       - Почему вы предлагаете уехать из страны?
       - Я вас должен спасти в хорошем состоянии, способным работать умственно. Сейчас здесь по четыре тысячи заболевших прибавляется каждые сутки. Впереди будут прибавляться по тридцать тысяч. Недолго случайно заразиться и погибнуть.
       - Спасибо, приятно быть нужным. В этой стране я не нужен никакой власти, от начальника жилуправления до самого верхнего в столице.
       - Так вот, сами видите реальность. Не нужность сами понимаете, к чему приводит. Безразличие власти сегодня смертельно.
       - А нас когда отравят? Застрелят? Взорвут в одной машине?
       - Нууу... и вопросы... - протянул Энтони.
       - Знать надо заранее.
       - А как?
       - Соображением. Десятым чувством. И стать для них никем - по нашему решению. Не кто-то неизвестный нам должен решать. Мы. Как нам выжить среди сволочизма мира. Всего мира. Видите, как близко от шутки вначале до всего мира - без шуток?
       Энтони молча кивнул, глядя в глаза.
       - Мы будем искать, кто запустил страшную заразу по всем странам мира?
       - Нет, ими занимаются другие группы. Знаете, делается просто. Где-то сотворили заразу. Доставили в страну, чтобы последствия свалить на неё, громадными штрафами и уничтожением экономики. Доставивший запускает вакцину в действие, поверивший, за большие деньги. Его сразу убивает группа прикрытия, И её убивает вторая группа прикрытия, и так в пять слоёв. И ни одна группа не знает, за что убивает прежних. Причина всех убийств...
       - Мне понятна, скрыть навсегда.
       - Правильно. Скрыть невозможно место разработки заразы, люди работают. У нас задача совсем другая, вы можете помочь найти причины поведения людей, выведшие страны, общества разных культур и политических устройств на самый настоящий тупик жизни, с возможным полным окончанием жизни человечества. Вы полностью согласны работать вместе со мной?
       - Одно сомнения, вдруг у меня не получится? Работу разведки я не знаю полностью.
       - Ищущий да обрящет. Где бы мы не оказались, ведите себя привычным образом, а я вас прикрою, при надобности. Решаем сопутствующие детали. Вот вам заграничный паспорт. На ваше подлинное имя. Вы - учёный, собираете материалы для новых статей. Я - редактор международного журнала "Проблемы развития общества и технологий", в переводе на русский, журнал зарегистрирован в США. Ваша карточка, на неё переведены деньги на всякий случай. Их достаточно дли переезда из любой страны в любую. Вдруг вы должны будете поехать один? Проблем у вас быть не может. Переезды, гостиницы, питание, нужные кому-нибудь подарки - всё оплачиваю я. Ваша вторая карточка, на ней гонорары за прежние издания, ваши. Появившиеся на самом деле, могут проверить.
       - Где они изданы?
       - В Германии, после научной конференции. Вы на ней работали. Гонорары будут обновляться в ходе нашей работы.
       - Запомнил, издано в Германии. К деньгам я... не они главное мне, а интеллектуальная работа.
       - Да, так надёжнее, чем работа за вонючие деньги. Телефон, смартфон, компьютер с собой не брать, они известны кому не надо.
       - А понадобятся для дела?
       - Купим новые, не привязанные к копированию информации никем.
       Кивнул. И начал неторопливо, с остановками на проверку мыслей размышлением.
       - Страница перевёрнута. Прежней жизни больше нет. Во всём мире. Для некоторых она закончена физически. Для оставшихся - пятьдесят на пятьдесят.
       Изменения идут каждые сутки, каждый час, каждую минуту.
       Каждую секунду.
       А какой будет жизнь после окончания пандемии - не знает никто. Никто в мире не знает новых смыслов, способных повернуть народы, страны к хорошему.
       Не конец света.
       Свет, настоящий, собирается по капелькам.
       Пока его возникновения - философского, экономического, политического, умственного просто нет.
       Как и нового понимания нового мира.
       Свободного от невозможности жить.
       Далее и компьютер не придумает.
       Получается так, что пробил час истины.... Не только для отдельных стран и режимов но и для мирового порядка.... 
       Только люди. Только люди.
       Нужен мир - свободный от невозможности жить.
       Давайте искать. Думать и искать.
       Медики всего мира спасают больных.
       Мыслители всего мира способны спасти мир будущего.
       Давайте размышлять и искать.
       У кого-то должно получится.
       Помолчали.
       - Вот билеты. Посмотрите время отправления, сверяем часы. Сегодня вечером выезжаем из города в столицу, из столицы завтра самолётом куда нам надо.
       - Не спрашиваю, куда.
       - Замечательно. На кудыкину гору. Запомните, здесь я Андрей Андреевич, по второму паспорту Энтони. Называть меня по второму имени начинаете со взлёта самолёта, мы в нём познакомимся случайно, места оказались рядом. Вопросы есть?
       - Да. Вы курите?
       - Курю. Почему вопрос?
       - Потому что не терплю, когда не курящие рядом со мной начинают морщиться и долдонить о вреде сигарет. Жить - вреднее.
       - Особенно среди проблемы заражения всего мира. Да, и никогда не бойтесь неожиданного, предупреждение вам.
       Встали, пожали друг другу руки.
       Глава 3
       Не нарушая просьбу стюардессы надеть на лицо маску, улетая самолётом в сторону Европы, прикрыв глаза, Сергей Степанович разглядывал совсем другое, не самолётное. Улетев мысленно в обратную сторону, и совсем в другой год... Там, позади, показывалась нормальная человеческая жизнь, без всеобщей в мире заразы.
       Тогда ещё была остаточная юность, перетягивающаяся в молодость. На почту пришло письмо, до востребования. Тогда письма писали по-человечески, пером на бумаге. Не краткую информацию, от души и разума, от чувств. Одно письмо, оттуда, вспомнил и сейчас.
       "Здравствуй...
       И сразу по фамилии. Отделительно от себя? Отодвигая... с женской жестокостью?
       Опять не писала тебе долго, прости уж. Не могла писать. Всё так просто, оказывается. Поняла, что мне всё более трудно становится без тебя, без писем твоих, без звонков. Поняла и испугалась. Такой защищённой ото всего подобного и умудрённой опытом считала себя, а тут - снова весна наступила. Повторением весны встречи с тобой. Раньше от церкви отлучали, а я - себя от тебя, долго и мучительно трудно. Наверное, так нужно. Только кому? И зачем? Не знаю. Теперь спокойнее.
       Я научилась просто, мудро жить,
       Смотреть на небо и молиться богу,
       И долго перед вечером бродить,
       Чтоб утомить ненужную тревогу.
       Анна Ахматова, помнишь?
       И ещё, вероятно другое, почему мне трудно с тобой. Ты умный и слишком проницательный человек, видишь любого напротив себя насквозь. Всегда инстинктивно старалась избегать умных, проницательных людей, и теперь стало ясно, почему - я чувствую себя уверенно среди тех, кому попросту в голову не придёт заглядывать за твою внешнюю оболочку, среди которых ты чувствуешь, что тебя принимают ровно настолько, насколько тебе угодно быть понятой, верят в тебя в той мере, в которой ты в себя веришь сам, и безусловно видят тебя именно такой, какой ты больше всего хотела бы казаться. Мне проще, и с такими легче.
       Я привыкла общаться с людьми на равных, а с тобой у меня постоянно срабатывает какой-то идиотский комплекс неполноценности. Ты мне напоминаешь рентгеновский аппарат, высвечивающий суть из общей массы фальши и наигрыша. А суть, она не всегда привлекательна, моя, в частности. Каждый человек склонен подозревать за собой хотя бы одну фундаментальную добродетель, у меня, к сожалению, ни одной, кроме трезвого взгляда на вещи! Я никогда и ничего не смогу тебе дать! Дело в том, что жизнь, к какой привыкла я, абсолютно была бы неприемлема для тебя, - люди, окружающие меня, были бы скучны и не интересны тебе. Да и я тоже, пожалуй... Мне легче сказать тебе это, чем дать повод и возможность убедиться в этом самому.
       ..."Ну, да, - подсёк, мы князья партийного сословия, а ты из простых, и проницательно понимаешь не соответствие... Понимаю и вот как, где нет любви - нет бесконечного устремления и соединения душ..."
       Почему-то заранее жалея её... не вынесшую вознесения...
       И - письмо дальше.
       Ты не сердись, это не оригинальная поза и не мания самобичевания. Это так и есть.
       Я - за тебя, но я без тебя, и ничего тут не изменить. Возможно, мы ещё встретимся и что-то получится, но я как-то очень смутно представляю это.
       Ты прости, мне просто очень плохо сейчас и очень трудно. Никогда и ничего подобного со мной ещё не было. Настала резкая переоценка всего вокруг. Отношений тебя и меня - тоже.
       В силу природного эгоизма, эгоцентризма, взлелеянного неуёмной родительской любовью и общим поклонением, мне всегда казалась невыносимой мысль, что обстоятельства могут сложиться не в мою пользу, и должно быть, я с раннего детства приучилась к неблаговидным проделкам, помогавшим взирать на мир с холодной и дерзкой усмешкой и в то же время потворствовать любой прихоти своего "я".
       А теперь всё летит куда-то к чертям. Я больше ничего уже не понимаю, не знаю. Я тебе главного не сказала, чем живу уже давно.
       Дело в том, что умирает отец. У него рак лёгких и ещё инфаркт. Мы с ним уже давно в республиканской столице, ведь он большой партийный начальник, обкомовский. Он в лучшей республиканской больнице по онкологии, я - где придётся. У нас здесь никого нет, чужой равнодушный город. В нашем городе к нему в кабинет очереди стояли, тут он чужой. И я чужая. А надо как-то жить, и ещё ему помогать, а поможешь тут чем? Так и ношусь по городу, выискивая лучшие продукты на три передачи в день, кормлю, успокаиваю, пытаюсь его взбодрить чем-то, вечером сажусь на телефон и опять успокаиваю мать, она плачет с утра до ночи, с высоким давлением. А так хочется, чтобы меня кто-нибудь пожалел, надо и в жилетку кому-то поплакаться. Когда несчастье, горе разом, это, наверное, легче. А так - я уже отупела от боли: чудный, красивый столичный город, улыбающиеся люди навстречу, а ты идёшь и знаешь, что он больше этого никогда не увидит, идёшь и не знаешь каждый раз, увидишь ли ты его сегодня живым, и когда с ним случится последнее, через месяц, через день, или уже случилось?
       Страшно мне, Сергей. Особенно вечерами, как сейчас, сидя в гостиничном номере. Выть начну скоро.
       С тобой вроде поговорила через письмо - немножко легче. Жаль, сюда писать некуда, в любой день могу уехать в свой город, сопровождая отца. Звонить не могу. Да и не знаю, сколько буду здесь.
       Ну, ладно, ты живи хорошо.
       Закончила. Перечитывать не хочу.
       ...Да, те времена, когда влюблялись и паровались для жизни вместе... приглядываясь, а получится вместе? Сам, тогда, и не приглядывался, влюбился и вроде не только в неё, во весь мир, мир вокруг засветился... Самое поразительное во влюблённости - любовь и к девушке и ко всем, ко всему миру, воспринимаемым любящим тебя...
       ...Полные губы, закрученные в кольца густые волосы по плечам и ключицам, тёмные, тёмные оленьи глаза... Стоит в мини юбке, опершись на высокий подоконник, гордо показывая ладные, изящные девичьей тонкостью над коленками ноги высоко, до них дотронуться тянет и погладить, и узнать, а что повыше их...
       И глазами, и всем лицом с верха себя - кто ты? И кто я?
       - О чём подумал?
       - Что выше твоих ног, под очень короткой юбкой...
       - Какой честный, ответил... После свадьбы узнаешь...
       Не узнал. Нет - так нет, не рыдать же?
       Ноги - ногами, а знать содержание тоже нужно.
       В человеке, любом, своё содержание... Как во всякой книге.
       ...Тоска обрывная, и жить чем?
       Друг сказал спасительно.
       - Чего ты себя мучаешь? Забыл, как Ленка забирающе в себя на тебя смотрит, с улыбкой, затягивающей в таинственное? Да продери ты ей пару раз, успокоишься. Все девушки чем-то схожи! И что в трусах тоже!
       Ленка сразу примчалась после "хочешь - приходи", торопливо разделась... скромно и довольно улыбнувшись, потеребила, вспушила над лобком рыжие волосы... вертелась и радовалась, ой ещё, ещё, завтра с работы сразу к тебе...
       ...Неужели и с той, письмо написавшей, такое же возможно?
       Очухайся. У всех уши одинаковы, у всех девушек... Ты ещё придумай, на унитаз она никогда не садится...
       Да, но что за телесным? Что в душе невидимой? Что с высокими желаниями вознести её и ей поклоняться? Её беречь редкостью?
       Та возлюбленная осталась страницей молодости, а девушке, отделившейся от неё в сторону, не повезло, провалилась в пустоту ненужности иной не жизни. Вышла замуж за комсомольского вождя обкома комсомола, в своём азиатском городе. Редкая там дочь большого партийного чиновника, с большой квартирой в центре города и автомобилем дорогим, умершего отца. Местная знать, продолжением в обкоме комсомола. Во времена горбачёвщины арестовали в московском аэропорту, в её чемодане обнаружили наркотики. Посадили в тюрьму. Следом и мужа, не в первый раз поручившего ей доставку запрещённого из азиатчины в столицу страны.
       И зачем сама с собой согласилась жить скучной бытовой мутью?
       ...В самолёте начало давить на уши. Приоткрыл рот, сбрасывая давление на уши. Лайнер выворачивал на посадку в одной из европейских стран.
       Глава 4
       Сразу заплатив деньги на нужные дни, оформив машину на "пока отсутствующего друга", человека не существующего, но по его документам, поехали по европейской стране куда надо, позади не оставив своих следов. Приехали на край земли, сразу за платной автостоянкой серой сталью блестело море.
       По узкому мосту сошли с материка, над морем шли на остров.
       - Здесь я снял для нас квартиру, внизу кухня, ванна с морской водой, две комнаты на втором этаже.
       В конце мостика навстречу сделал три шага человек. Андрей Андреевич с ним спокойно и вежливо поздоровался, сказал, сопровождаемый со мной, их встречающий пропустил.
       - Лишние здесь не бывают? - уточнил Сергей Степанович.
       - Правильно поняли.
       В середине острова высился серой могучей высотой старинный замок, вокруг зеленели редкие деревья по сторонам улицы редкой, кольцом вокруг замка, с домами в два, три этажа, плотно построенным ещё одним оборонительным кольцом.
       - В замке сыро и тишина? Пусто?
       - Нет, Сергей Степанович. Есть отопление для зимы, водопровод, сухо, мебель старинная, длинные диваны с высокими спинками, кресла, столы на резных толстых ножках, гобелены и картины по стенам. Вокруг замка бастионы со старинными пушками, когда-то стреляли ядрами. Замок никогда не был взят никаким врагом. Но самое лучшее для сегодняшней ситуации, здесь чистый воздух, на верху замка установлены электронные очистители. Маски надевать не надо, здесь ни разу не зафиксирован ни единый вирус.
       - Морской курорт? Самый своевременный?
       - Вот наш дом, сейчас отопру. Сюда, в замок, в нём и гостиница устроена, на днях приедут на конференцию специалисты по вирусам. И будет среди них ваш знакомый из Германии, Герберт Краузе. Вы сможете с ним побеседовать о проклятом вирусе? Четыре года назад вы с ним встречались.
       - А что я делал семь лет назад тоже знаете?
       - Зачем мне знать не нужное?
       - Я пошутил. Без шуток в доставшемся нам таком мире с ума слететь можно. Да, побеседую. Полагаю, темы уточните, для беседы?
       - Потом, сейчас желаю уточнить - пива хотите?
       - Да можно...
       - Рыбу морскую пожарим? Купить надо рядом, в магазинчике, свежую. Сходим?
       - Идёмте, люблю смотреть в новом месте, где здесь что.
       - Для Герберта Краузе вы здесь - работаете над книгой о современной германской истории. Запомнили?
       - Ну... я и дважды два знаю сколько...
       - Только перед встречей наденьте пиджак, я вам его у нас дома выдам.
       - Обязательно?
       - Да, в его рукавах вшиты плоские микрофоны. Никому не давайте трогать вас за рукава.
       - Запомнил. Вступил в дело - гуляй смело.
       - Вот магазинчик, я ведь сказал - рядом. Мне нравится, мы начали понимать друг друга с коротких слов.
       - Конечно. Так - правильнее. Я буду рыбу жарить, я умею. Могу и тушёную приготовить.
       - Согласен. Жареная, тушёная - мне без разницы. Приготовите, как вам нужно.
       - Нет. Как нам нужно, ведь нас - двое.
       - Спасибо за уважение.
       - Пожалуйста.
       Чем жить в обстановке жуткой? - подумал...
       Ответил, молча: только хорошим.
       Глава 5
       Там, десятки лет назад, в семьдесят пятом году с чистым не отравленным смертью воздухом совсем другой жизни, подлинной, настоящей...
       ...Там было время не знания, время пробных тыканий во все повороты и узнавания несмелые, а нужные, требуемые возникновениями... без подсказок со стороны...
       Утром в воскресенье приехал автобусом в соседний городок, нажал на кнопку звонка квартиры журналистки, вместе бывшей на областном семинаре недавно. Спокойной, улыбающейся...
       Зевнув под ладошкой, журналистка открыла входную дверь, стоя босиком и в длинной тонкой ночнушке.
       - Привет, Алёна! Ты говорила, у тебя есть "Мастер и Маргарита" машинописная копия, я не читал, перепечатку дать можешь?
       - Проходи, найду.
       Принесла.
       - Какая на тебе длинная ночнушка. Просвечивает, на фоне солнца. И что под ней?
       - Я.
       - Сделать бы ночнушку как мини юбка...
       - Да? Ты сумеешь? Тебе ножницы найти?
       - Могу без них, - присев, приподнял низ до коленок.
       - Так ещё не мини, - любопытно посмотрела сверху.
       Поднял. До легко выпуклого живота. С кругляшкой пупка. С темноватыми волосами соломенного цвета пахнущими дрожанием... вздрогом коленок... прижиманием к ним её рукой на затылке...
       Вдыхал. Самое-самое её ниже, под волосами.
       Поднялся вместе с ночнушкой в руках. Сбросил на пол.
       - Обнажил? Любуешься?
       - Д-дааа...
       - Хочу тоже любоваться телом молодого голого мужчины. Убери с себя всё.
       Убрал. Подступил, встретил губами губы, зацеловались торопливо, требовательнее, обнял на уровне головы и шеи, плоской грудью надавив на выпуклые, обнял принизившись на уровень грудей, обнял ниже, видя живот, и ниже, за поясницу, и на самом уровне колен...
       Подняла его полностью, присела, приложила пальцами на подставленную ладонь вспухающий...
       - Не торопись, желаемый...
       Алёна глянула позади себя, приопустилась задом и легла на ночнушку, немного её раздвинув.
       Лёг рядом, на пол.
       - Слышал, - сказала тихим, провалистым в обрыв голосом, - бывает обратная поза...
       - Как?
       - Перевернись и ляг на меня, лицом на волосы над ней, дальше догадаешься, сделай на что потянет...
       Надвинула удобнее себе на лицо его бёдра, потрогала, обняла пальцами и вдруг вспухший оказался во рту...
       Раскрывал под волосами, открывая запахи сильнее, погладил пальцами...
       - Языком трогай, - подсказала... губами забирая его обозначение мужское...
       - Я в первый раз... не умею...
       - И я... найдём как надо... тебе не больно делаю?
       - Взорвусь...
       - Терпи, терпи... Да, там почти над ней сдвинь выше наплывчик, спрятана крепкая горошина, трогай её кончиком языка...
       - Тут? Так?
       - Почти... немного пониже... Ой, да попал, - дёрнулась сотрясением...
       - Больно сделал?
       - Провалисто... сильно сладко... сильнее захотела...
       - Перевернуться мне?
       - Давай, - попросила из-под короткого выстона.
       Раздвинут ноги, приготавливаясь...
       - Ты не девочка? Тебя не обижу?
       - Какая тебе разница, я под тобой, - придавила за спину к грудям. - В двадцать один год одни дуры в девочках... и все хотят... организм требует, никуда не денешься...
       Тыкался в нежный живот, в короткие нижние волосы, во что-то мокрое, не понимая, почему не попадает внутрь. Взяла пальцами, приставила ниже, надавила рукой на его зад, вталкивая, проваливая в себя... сразу поднимая на верх согнутые в коленках ноги... сразу наталкиваясь доступнее...
       Ойкнула удивлёнием... то ли боли, то ли... не понятого самой...
       В её плотности заскользило, захватываясь со всех сторон там, разгорячивая и плечи, и живот, и груди, и бёдра молодой девушки, с закрытыми глазами прислушивающейся подробно, как там, внутри он берёт и как сама даёт надвигами, надвигами, наслаждения мужчиной в себя забираясь способом единственным и предавнишним...
       - Не знаю когда совсем сорвусь...
       - Терпи, терпи... я первый раз кончила...
       - Да, вся встряхнулась...
       Натягивала на себя прижиманием спины руками, прижиманием зада его руками, прижимая ногами на его спине на своё тело, на себя...
       - Тер-пи... - помчалась яростнее, наяривая его на себя...
       - Не могу... сейчас кончу...
       Вырвала скользкий из себя и сдавила, на живот наливая капли, капли, выдавливая до последней...
       - Называется, мы теперь любовники?
       - Не знаю... называется, пока, я тебе отдалась... Нет, называется - мы взаимно захотели. Сколько можно хотеть и не иметь...
       - Покажи мне ещё чего-нибудь необычное?
       - Не испугаешься?
       - Нет.
       Алёна улыбнулась, переместилась и тем, чего недавно искал между её ног, совсем неожиданно села на его губы.
       - Поцелуй?
       Шевельнул губами, задыхаясь всеми её, между ног, запахами.
       - Я самая счастливая сегодня...
       Приподнимая ладонями твёрдые груди... с коричневаыми сосками.
       До сосков тоже потянуло дотронуться и полизать.... Да потеряется, что сейчас...
       - Когда у нас будет снова?
       - Подожди, твой очухается и меня доведёшь до излива крайних капелек. Тоже хочу снова, с тобой. Смешно ты говоришь ртом придавленым...
       - Вот хочу снова и пока не могу...
       - Давай возбуждаться вместе. Я лягу перед тобой и буду нежно наглаживать в своей губки внутри и клитор, на тебя глядеть, а ты на колени встань передо мной и медленно двигай на своём кожу. Иногда дотрагивайся своим до моей.
       - Покажешь мне самую чувствительную точку в ней?
       - Непременно. Как приятны мне такие разговоры! Возбуждай свой на меня, а я свою на тебя буду...
       Легла. Сел. Смотрели друг на друга. Делали, о чём договорились. Улыбаясь навстречу, девушка, гладя грудь с ожиданиями хорошего, нужного, гладя себя и внизу, внимательнейшее смотрела на круглое начало его умелости, вздрагивала на дотрагивания до своей раскрытой умеющим, приподнимая голову и смотря туда, туда... Протянула руку от своей груди, сопровождая глазами пальчиками обвела круглое начало, по всей длине за ним, обернув его ладонью, пробуя пригнуть и приставить к маленькому входу в ждущую... приподнимая голову и улыбку, внимательно и настойчиво, с доверием раскрытым и своим любопытством разглядывая мужское... трепетно вздрагивая от придуманостей, как сама сейчас будет давать своё тело для наслаждения ему, как сейчас станет ему гордо до отчаянности, до крика ярости...
       Дотронулся затвердевшим и сразу скользко провалился им в её в пухлоту под волосами, в маслено-влажное между сразу вскинутых наверх ног девушки.
       - Не торопись, дави сильнее, дави резче, - подсказывала и учила, - вталкивай до изнеможения... так нужно...
       Заколотился над задранными, расширенными белыми ляжками.
       До неожиданного прекращения вырвавшимся в её...
       - Всё, - приоткрыла ласковые глаза после молчания. - Ну и утро, ну и подарок неожиданный... Дай я тебя поцелую...
       Губы перепутались медленно, тихо... благодарением взаимным...
       - Ты меня переместил в женское наслаждение пропасти... пошевелиться нет желания... я пропала... в наслаждении...
       Подняла пальцы из неё в промежности и показала кровь утренней девственности.
       Глава 6
       - Вот смотрите, уважаемый Герберт, мы с вами гуляем по бастиону, в амбразуры смотрят на море литые чугунные пушки времён наполеоновских. Я думаю, сколько же труда... семнадцатый, восемнадцатый век... На материке найти залежи камней, вырубать их прямоугольными, переправлять на остров, строить крепостную стену, сам замок. Двадцать первый век, и он стоит, не рушится.
       - Ну? Они строили не из алюминиевых конструкций и не пластиком поверх покрывали... Да, семнадцатый век.
       - И затем наполеоновские войны, захват чужих земель, стран, разграбление и присвоение чужого имущества, ценных картин, гобеленов, древних скульптур... Сколько тысяч людей погибало, а Наполеона объявили гением. Странно?
       - Я и сам героизмом понимать не могу, и гениальностью.
       - И каждый год в мире происходит война, снова ограбление, присвоение чужого имущества, снова убитые люди, а каждая жизнь не повторима, кем бы убитые не были...
       Герберт покачал головой.
       - Сколько можно убивать людей? Веками, веками. И убившим больше всех наградами дают много медалей и орденов, ставят памятники. Почему не награждают сохранителей жизни? За проявление гуманизма? У награждающих мозги перевёрнуты, что ли? Я разговаривал с профессором медицины, спрашивал, откуда взялся вирус, сегодня убивающий тысячи людей в мире? Он мне сказал, ни в одной медицинской книге описание вируса не существует.
       - И ваш вывод?
       - Он изобретён учёными, работающими не на спасение больных людей от гибели, а на убийство. Но мне не интересно, кто его изобрёл. Предлагаю побеседовать о смысловой стороне происходящего в мире с помощью вируса.
       - Уважаемый Сергей, начнём исходить от имеющейся на сегодня информации. Из экономики происходящего. В основе - обрушение экономик стран, разных в мире, из-за невозможности работать на предприятиях. На многих предприятиях. А на некоторых - приобретать громадные деньги, миллиардами наживаясь на проблеме вируса. Как? Сначала запугиваем население в разных странах сразу. Объявляем, все желающие спасения должны носить маски. Производим маски миллионами и продаём в разные страны. Наживаемся. Пишем закон, кто маску не носит штраф. Продаём весь воздух Земли, во всех странах. Быстро производим электронные аппараты, вроде помогающие лечению, продаём. Снова дополнительно наживаемся. Вирусологам платим, они быстро создают вакцину против вируса. Быстро продаём её в разные страны. В медицине всегда очень важны отдалённые результаты. А мы тему отдалённых результатов выбрасываем и продаём вакцину наперегонки с производителями из других стран. Давим на них скандалами - ваша вакцина никуда не годится. Они давят обвинениями на нас. Но нам миллиарды нужны, и мы объявляем - вакцина принимается в три этапа, в течении двух месяцев. Поверившие нам приобретают зависимость от нашей вакцины, а мы - миллиарды.
       - И что проявляется смыслом наших действий? Их основой?
       - Война. Это война, уважаемый Сергей. В основе - деньги. А что люди тысячами погибают - устроителям войны всегда безразлично, гибнут не их дети и родственники. Как вы говорили в начале беседы - захват чужих территорий, чужого имущества, основа та же, как при наполеоновских походах по Европе. Совсем другими способами. Только экономически намного дешевле новые способы. Не нужна развитая промышленность для строительства танков и самолётов, кораблей, подводных лодок, ракет. Лаборатории с учёными, создающими биологическое оружие, вместо промышленности.
       - А те, наживающие миллиарды прибыли на биологической войне, разве имеют планы создания в разных государствах общества, удобного, приятного для жизни народов? Что они несут для мира?
       - Смерть.
       - Они сумасшедшие?
       - Я с ними не встречался. Я не знаю. Вам, Сергей, море какого цвета нравится? Стального, голубоватого?
       - С такими условиями жизни я хочу оказаться в детстве, в тёплой кровати лежать и думать, как и чем живут взрослые. На днях случайно увидел девочку лет семи - лицо светлое, глаза чистейшие... И подумал, во что ты живёшь? В какой мир? Грубый? Жестокий? Подлый?
       - Одним и тем же живут многие, многие взрослые, деньгами, бытом. Большая квартира, дорогая машина или две сразу, и никаких великих достижений, подвигов.
       - При виде моря мне хочется его потрогать руками. Море вечное, и нравится любого цвета. И ровное, и с волнами, - продолжил поддерживать уход Герберта от разговора.
       Для отсутствия срыва нужных настроений доверия, на будущее.
       Глава 7
       В своей квартире варили настоящий борщ, с мясом.
       - Спасибо, Сергей Степанович, хорошее у вас начало. Получилось. Если я скажу немного не то, можете не отвечать. Я заметил, что-то тормозит ваше общее настроение, и оно мешает работать. От него надо освободиться, настроение переменить. Причина вас какая пережимает?
       - Мне мешает оскорбление подлостью нелюдей.
       - Каких?
       - Четыре года назад убили моего родного любимого человека. Зверски. Мою сестру, занималась вирусологией, была кандидатом медицинских наук. Тридцать восемь ножевых ранений. Её же обвинили в самоубийстве. Вы можете себе представить, как оболганный в самоубийстве человек способен выдержать жуткую боль стольких ранений, дважды сам себе перерезать горло? Я личным расследованием установил, убийц было двое. Убили и чего-то искали, но не деньги. Все вещи перерыли, все бумаги. Количество ранений показывает на пытки. Омерзение к лживым следователям, их начальникам, остальным лжецам в погонах и изобразителей судей не проходит и мешает. И к мрази, с кого началось.
       - И на какой справедливый суд можно надеяться, при зависимости суда не от народа, а от плательщика сверху? Народ судей не избирает, назначаются диктатором. На справедливые законы? А где уверенность, что сами законы в стране правильные? На одной и той же территории - за убийство человека расстрел, по закону. Потом поднимается вой, это не правильно. За убийство - 15 лет. Потом опять вой и за убийство - всего пять, семь лет. Но ведь жизни убитого больше нет? А убийца живёт?
       - Да-ааа... Назовите фамилии, имена, должности лжецов. И город, где они. Город, где убийцы. Все будут найдены и наказаны.
       Называл. Энтони запоминал.
       - Ваш приговор для них какой?
       - Я могу решать?
       - Да, вы - суд. Самый правильный суд. Без лжи изображающих справедливые законы, сочинённые как выгодно им, властвующим. Да, как вы приговорите. Бойцы спецгруппы исполнят.
       - Они сами себя приговорили. К возможности почувствовать на своих телах, можно ли вытерпеть сказанное количество ножевых ранений. А для убийц пули - слишком простое. Пускай сдыхают долго.
       - Запомнил. Видите, какие бывают суды, короткие и без возможности болтовни адвокатов. Как можно защищать, оправдывать убийц - не соглашаюсь никогда.
       - Я тоже, Энтони. Справедливость не в их болтовне, а в неминуемом наказании.
       - Прошу вас, работаем спокойнее. Информацию передам кому должен, специалисты бойцы восстановят справедливость. Мы с вами и занимаемся нашими проблема для восстановления справедливости, а в разных странах, я уверен, многим среди людей честных справедливость всегда нужна.
       - Нам сообщат результаты?
       - Обязательно. Примерно дней через десять. Отправлю с пометкой исполнить срочно. Всем - соответствующее отмщение.
       - Ну.... Меняем тему... Вы борщ посолили?
       - Конечно.
       - Я едва не посолил во второй раз. Пойду, умоюсь холодной водой, надо успокоиться.
       - Давайте я вам водку налью? Сколько? Сто? Двести?
       - Спасибо. Я привык всегда быть трезвым. С юности привык, и со своей основной работой.
       Глава 8
       Один бродил по замку, разглядывая ковры, старинные письменные столы, диваны с высокими спинками в резьбе, картины на стенах...
       Навстречу шла женщина в длинном юбочном бежевого отлива костюме, тоже высокого роста, как и он.
       - О, месье Серж? - удивилась она. - Рада видеть, я вас помню по вашему выступлению в Мюнхене! Вы читали эссе о восстановлении настоящей, без партийной идеологии, истории!
       - Элизабет? Мадам Элизабет? - поправился.
       - И вы запомнили моё имя? Рада, рада. Я здесь живу, в редкой гостинице, в замке. Приехала на международный симпозиум. Хотите, можем заказать по чашечке кофе в баре? - протянула руку поздороваться.
       Взял, повернул запястьем, наклонился и поцеловал.
       Добавил.
       - Спасибо, пойдёмте в бар. Я для вас закажу кофе.
       - Мерси, друг мой! Я могу говорить друг мой? Шер ами? - обернулась лицом.
       - Приятно быть вашим другом, - улыбнулся женщине и повёл её под руку.
       - О чём вы задумались до нашей встречи?
       - Как быстро и массово людей делают психически зависимыми с помощь. Бытовой техники. Появились карманные телефоны. Замечательно. С ними, вроде, пришла независимость, звони, кому хочешь. И следом появились у многих, многих психическая зависимость от пустяковой мелочи, карманного телефона.
       - Вы философ, вы большой учёный, месье Серж, вы гондольер, плывущий по своей реке...
       - А вы умная, как и в Мюнхене, элегантная женщина, мадам учёная, своеобразно изучающая поведения обществ... Я прервусь? Нам два кофе и... солоноватое печенье? - спросил Элизабет.
       - Да, так нужно, да, и мне пирожное, любое.
       - Я продолжу об оглуплении, массовом, с помощью удобный для общения карманных телефонов? У себя в городе на улицам вижу молодых девушек, постоянно громко говорящих в телефон ерунду, куда идёт, в каком магазине что купила. Мужчины ходят туда-сюда, болтают. Нервно тычут в экранчики телефонов, ищут, кто им звонил? И думаю, вот кому вы нужны? Зависимые от телефонов, как от алкоголя пьяницы? Мне в компьютере хватает минут десять, чтобы узнать все новости, а они постоянно висят на телефонах. Книги не читают, образование скудное, думать о серьёзном не способны. Вытолкнутые мимо настоящей жизни.
       - Мой друг Серж, есть вирусы физиологические, есть психологические, есть и нравственные, да, попробуем разобраться по категориям, дорогой Серж? Рассказанные вами поражены вирусом психологическим, подсунутым ими через электронные технологии. Просто оболванивать людей, да? Прицеплять к ним психическую, новую, зависимость. Есть вирусы нравственные, - жадность, у меня есть два миллиона, хочу двадцать, - да, жадность, жестокость, корысть и весь перечень очень плохого, присутствующего в людях. Вирусы подлости, вирусы власти с желанием быть самым богатым и начинать войны, убивать людей ради проявления своей власти, - я над вами, я что хочу с вами сделаю.
       - Извините, я перебил... Вирусы омерзительного паскудства...
       - Паскудство что есть?
       - Элизабет, мой один приятель женился, семья, ребёнок. Уехал на год за границу зарабатывать деньги лекциями. Вернулся домой - жена родила ребёнка. От кого, его же не было? Призналась, от его отца. Приятель сразу развёлся. Потерялась семья, потерялись все отношения с отцом...
       - Поняла, отец разрушил семью сына личной гадостью. Фу, омерзительно! Убийца семьи, убийца чести сына. Вирусы лжи ради бесконечной наживы. Глупые вирусы, - тщеславие - все смотрите на меня, но что в них, старающихся выделиться одеждой, зелёными волосами, синими волосами, находится содержанием? Пустота. Когда человек дурак, то это надолго, когда умный - это навсегда.
       - Девушка, - сказал официантке, пожалуйста, принесите нам ещё два кофе? И шоколад для моей собеседницы. Мадам Элизабет, а вирусы физиологические?
       - Вы знаете, все физиологические вирусы, направленные на нарушения здоровья людей, основаны на вирусах психологических. Утверждение ненормального "я хочу завоевать весь мир" находится основанием. "Я не могу прославиться в науке, в искусстве, в спорте, в любых достижениях развития - я прославлюсь войнами". Находится основанием. Что происходит сейчас в мире? Биологическая война. Кто начал? Мы не знаем. А все её признаки знаем: вирус неизвестного происхождения, направленной деятельности, смертельно опасный. Начинающий изменять условия жизни, бывшие многие века. Поцеловаться при встрече - нельзя, цветы принять в подарок - возможно заражены, нельзя, ходить без маски по улицам города нельзя, и тысячи запретов, заканчивающиеся запретом попрощаться с погибшим от вируса по всем прежним национальным обычаям. Ничего себе, да? Ничего себе, сколько запретов? Основной запрет - жить людям. И с развитием жестокого отношения некоторых тайных выродков знаете, какой может стать вторая, новая биологическая война?
       С новейшим биологическим оружием.
       Первый вирус уничтожает людей города за сутки. Для неожиданного вируса лекарств нет, не придуманы. Второй вирус уничтожает первый вирус и самоуничтожается. Третий вирус за неделю от погибших людей оставляет скелеты. Четвёртый вирус уничтожает все скелеты, полностью. Пятый вирус наводит полный санитарный порядок, уничтожая остатки заразы.
       Города остаются целыми и безлюдными. Нет радиации, нет разрушений от бомбёжек атомными бомбами. Не нужны танки, пушки, военные корабли, солдаты. Сохраняются триллионы денег. Города грабятся, имущество присваивается. Правительства и армии нет, сопротивления нет.
       И никаких разрушенных городов, захватчики берут в них что хотят. И заводы целые, любые производственные объекты, на электростанции добавляй уголь, или газ включай, подключай электричество - всё работает, вместе с водопроводами.
       - Кто придумывает новые вирусы, более опасные?
       - Я не знаю. За подобные знания сразу убивают. А надо смотреть вперёд.
       - И такое возможно?
       - Смотрите на историю мира. На все бесконечные войны с самых старых времён. Явиться на чужую землю, убить и ограбить - да, на чужой земле создать более благополучную жизнь - нет.
       - Элизабет, с вами после нашего разговора не кофе пить - водку стаканами и спать сутки.
       - А кто же будет думать? Думающие люди разве для водки нахлестаться? Понимаю, трудно. Пойдёмте, походим по этажам древнего замка, он наши мысли переменит.
       - На лирику?
       - Лирика - сладчайшее для восприятия... Освобождает от тоски понимания сущности мира...
      
       Глава 9
       - Сергей Степанович, вы сумели, вы сделали... Я и не думал, какие новости мы узнаем от плавающих вокруг рыб, от птиц летающих...
       - Да, приятная у вас манера говорить образно, в наше время, где и не догадаешься, - записывается всё, а как?
       - Спасибо. Спасибо.
       - Ну... Судьба была на наше стороне. Вы направили волны, куда надо?
       - Сразу же. И получил для вас ответ. Лично для вас.
       - Где он?
       Энтони нажал две кнопки. На экранчике заработало. Смотрели, видео.
       ...Двух убийц с заткнутыми ртами на берегу какой-то реки не обозначенной страны вывели из машины. За руки и за ноги привязали к толстому дереву, с другой стороны тросики протянули к машине, прикрепили. Руки привязали покороче, ноги подлиннее. Тяжёлая машина медленно, медленно поехали. Тросики натянулись. Начали отрываться руки, начали отрываться ноги. Тела попадали в траву. Их никто и закапывать не стал. Оставили грызть шакалам. Бойцы уехали.
       - Так и вспомнился древний русский способ казни гадов, нагнуть две берёзы, привязать ногами к их верхам, и отпустить, на разрыв гада.
       ...На лужайке среди деревьев неизвестной страны стоял ящик, к нему привели двух бывших верхних начальников, двух их подчинённых, умеющих для выгоды своей и начальников делать подлости враньём, ещё виноватых четверых, и последним мразь, с кого преступление начиналось. Всех наручниками прицепили к ящику, несколько раз обтянутому верёвкой. Начались выкрики, угрозы, сопли и слёзы. Мразь посадили на ящик, пристегнули.
       - Запомните, крепости не берут снаружи, предатели находятся изнутри. Вы все - предатели.
       Сказавший и его спутники отошли недалеко, что надо нажали. Ящик взорвался. Остатки тел полетели вверх и в стороны.
       Дым взрыва оттянулся, пропал в деревьях. Волки, по ветерку почувствовал кровь и мясо, пришли подбирать и сжирать, обгладывать остатки бывших вроде бы людей. Бывших людей, до той полосы, пока не начали предавать за деньги совесть, честь, личное достоинство.
       - Сказано вами, Энтони, сделано. Полным расчетом. Исполнители лжи не думают о вероятном наказании. Побродим по бастионам, проветримся?

    Конец первой части.

    15.05.2021 год.

    ЧАСТЬ ВТОРАЯ

       Глава 10
       Пожившая много лет женщина посмотрела на всех и утвердила уверенно:
       - Ну и народ - жить невозможно.
       - А что такое?
       - Невозможно жить. Один обман.
       - Да чего произошло?
       - С банковской сберегательной карточки, электронной, сорок две тысячи украли. Рублей. Мои похоронные.
       Где услышал?
       Там, в прежней своей стране, в зале для клиентов банка.
       Такого, когда жил в доме в другой стороне, ни разу не слышал, - чтобы деньги, собираемые на похороны, украли. Подлецы без совести. И сохранялось стремление стать человеком культурным, человеком образованным... и намечался, светлый впереди какой-то взлёт, непонятный пока и самому...
       Но - радовал и торопил вперёд. Вперёд и выше в сословии, от рабочего во что-то... яркое, непонятное, надо дойти до поворота и тогда...
       Там, в прежней стране, только в годах семидесятых, был свой дом, совсем другой своим содержанием, теми своими мечтами. В доме квартиры для обычных горожан, в одной из квартир вчерашняя молодая девушка, ставшая молодой женой для себя, молодого... Там, в доме в другой стороне, - и по времени в другой стороне и по территории, - начиналась, впервые, самостоятельная семейная жизнь, и начиналась с душевных взаимных принадлежаний.
       Алёне нравилось танцевать всякие хали-гали, ритмичные, запрещённые местными партийными и комсомольскими распорядителями, протестовать без слов расклешёнными светлыми брюками на себе, сшитыми самой по выкройкам из венгерского журнала мод, легко сдавать зачёты на факультете журналистики, и легко писать всякую "дежурную муру" в городской газете, на своей работе. Сам тоже и работал, и заочно учился в институте, тогда все среди молодых хотели учиться и жить высоко образованными. Тогда жили на взлёт, в интересное будущее... где, как говорили, человеком можно стать.
       Там, в доме в другой стороне, лёгкая телом и душой Алёна спросила.
       - Муж, чем ты будешь заниматься после своего факультета?
       - Человековедением.
       - Дааа... науки такой нет. Ну, ничего, я не боюсь. Стремись, настойчивый. Делай новую науку.
       Родители жили в селе недалеко, привозили с собой на автобусе настоящие яйца, настоящее сало, пышки - только мама Алёны их умела печь вспухшими, пушистыми, - и гордились дочерью, "что не стала поломойкой а вон кем". И в село к своим нравилось приезжать, особенно летом помогать пропалывать и поливать картошку.
       Родители приезжали в однокомнатную квартиру - стелили им спать на раскладном диване, себе на полу. "И мам-пап мне не указывайте, от дивана не отказывайтесь, тут я хозяйка, вам на диване спать удобнее. Мы в жару и без вас на полу спим, как прохладнее."
       - Да, - уверенно произнесла Алёна, глядя с постели на полу в потолок, - и партийные из отдела идеологии иногда бывают правы. Вчера мне они прислали материал, написано: "Коммунистическое учение является твёрдым, уверенным и надёжным основанием для достижения новых успехов." На твёрдом основании надёжнее, к новым успехам. Легко навернула на себя мужа и рукой приставила нужное там, где достижение успехов. Подняв загорелые ноги вверх над белым треугольником кожи, не загоревшей из-за плавок на пляже, - для успехов более упорных, достижений глубоких...
       Легко хохотнула, как успехами началось. Пока соображала, не сорвавшись в ничто, добавила, прислушавшись к себе... на твёрдом острее тебя чувствую... на полу лучше...
       В доме в другой стороне продолжалась летняя и душевная светлота, счастливая на "половой жизни спанья на полу", как веселилась шуткой Алёна, "может и потому, что ты меня на полу из девушки женщиной сделал".
       Попросил, расскажи, зачем на кухне закрылась с Иванцовой и два часа разговаривала?
       - Дура Ленка. Дура невозможная. Не знаю, как она жить будет с дурью своей? Вот рассуди. Люди чего не делают, а всегда над ними суд висит, людской суд. Кого осуждают сами люди, кого оправдывают... Она родила в шестнадцать лет. У меня родители понимающие, говорит, сказала, аборт делать нельзя, рожать больше не сможешь. И втемяшили ей дурь, позорное дело превратив в большой успех и причину для гордости. Ну ёшкин свет, чего только не бывает... Без мужа в шестнадцать лет родила, сам знаешь, как грубым, точным словом называется. Без матерных слов сказать - нагуляла. А ребёнку теперь пять лет. Влюбился в неё один, жениться предложил. Ребёнка твоего усыновлю, сказал. И усыновил, документы оформил. Ну, пожили, ребёнок его папой называл. Муж с ночной смены приходит - какой-то с ней в постели. Иванцова говорит, я же хотела попробовать с другим, он за мной долго ухаживал, шоколадки дарил. Я же думала, он на мне жениться хочет и с ним лучше будет. Так вот, муж сразу ей сказал - иди в суд, подавай на развод. Я для тебя самое лучшее сделал, усыновил, ты нагулявшей блядью - ой, извини, - быть перестала. Чего ещё не хватало тебе? А меня же и опозорила. Дура и дура. Сходили в суд, их развели. Муж хорошим был, и о не своём ребёнке заботился. Иванцова говорит, всякие-разные изменяют мужьям и хвалятся, а почему не мне достаётся? То понимает, потеряла мужа, то себя оправдывать пробует. Дурдом учудила. Обесчестила себя во второй раз, навсегда. Да чего о ней говорить? Одна пошлятина. Пошли на кухню, чай устроим, - поднялась на ноги.
       - Одеваться не будем?
       - Так жара... лето, жара... В пятницу сразу после работы к мои в село уедем, наверное заполивались с огородом... Поможем им и на речку загорать, где я с девчонками марлей на мели мальков в детстве ловила... в банку с водой отпускала плавать, крошками хлеба кормила и в речку отпускала...
       - Ой, - с баловством торопливо прикрыла груди, - я тебя стесняюсь, ой, - прикрыла внизу, - я тебя стесняюсь, - крутанулась всем телом, - вставай, изнеможенный, чаем напою, - потянула за руку на кухню.
       - Алёна, почему у тебя груди всегда вверх и в стороны?
       - А вот! От восторга! Нравятся?
       - Балдею от них. Да, балдею. И пахнут нежно... как перед дождём картофельная ботва у тебя в селе...
       - Ооооо... сейчас запишу на бумаге! - разлила смех по кухне. - Насколько нелепое и редкое сравнение - груди вздыбленные и запах перед дождём картофельной ботвы? Я в селе у наших ботву перед дождём понюхаю, попробую сравнить! - взмахнула обеими руками, удивляясь.
       Дотронутая до них...
      
       Глава 11
       В том прежнем доме растянулось по кухне и комнате тепло, за окнами косо пролетал снег, останавливаемый ветвями деревьев.
       Жена, с тонкими коленками девушки продолжающейся, присела напротив и напомнила, - Новый год вплотную, мы где будем праздновать? Я к празднику подкапливала, собирала продукты... Курица есть, колбаса копчёная, сыр, коробка конфет, шампанское и бутылка водки... Тридцать первого с нам придут Саша с Таней...
       Пришли, после полдня. С большой сумкой продуктов на праздник. Рассказали совсем авантюрное.
       - Скоро заедет Галка с Сергеем, заберут сумки с продуктами, у них девчонки будут в машине, а мы на хлыновской электричке поедем до станции Воробьи, от неё пешком на дачи, там нас остальные будут ждать.
       - Чёрт его знает, куда ехать, куда идти... А поехали! - улыбнулся Алёне муж.
       На станции вышли в темноте. Спросили у людей, пошли искать в посёлке площадь, от неё надо поворачивать налево, идти к дачам. На площади шли четверо, светили ручными фонариками.
       - А вот наши! Ура! Все приехали! Мы вас пришли встретить!
       Повели, на дачу. По пустой метельной черноте за станцией, по пустынной дороге. Дул тугой ветер, летел на лица снег. Казалось, идти придётся до самого города, и под утро получится встретить Новый год дома, в городе.
       Где-то свернули, прошли по заваленному снегом нетронутым к даче, единственной среди остальных светящеёся золотыми окнами.
       На даче впервые после лета и осени топилась печка, сильно, покрасневшая плитой, а по сторонам от неё осторожничал, отступая в углы, холод. И с потолка на головы, на шеи неожиданно падали ледяные капли испарины потолка.
       Зато серебрились растянутые по стенам гирлянды и прицепленные к ним ёлочные игрушки. Три девчонки, обрадовавшись, - нашлись и собрались все, - на общий стол начинали ставить тарелки, рюмки, бокалы.
       Возле печки подцепили к потолку три голые курицы, оттаивать.
       - Мы привезли тесто и фарш, будет готовить беляши, - сказала Алёна, доставая нужное.
       - Мы не знаем, как их готовить.
       - Девчонки, вы раскатывайте тесто кружками размером с блюдце, в середину кладите ложку фарша, и края заворачивайте наверх но полностью не залепливать, чтобы мясо в середине осталось. - А мой муж будет их жарить на сковороде, согласен?
       - Конечно, все вместе быстрее приготовим!
       - Скорее жарьте, полтора часа до двенадцати осталось!
       Беляшей на самой широкой тарелке получилось в четыре слоя, горячих. И остальным угощением заставили весь стол.
       - Наливаем! За прощание с прошедшим годом. Трудный был год, много наших ребят погибло в Афганистане. И хоронили их в деревнях почти секретно... Чтобы такой же год не повторился...
       - Новый год настаёт, пожелать хотим всем счастья, - пропели девчонки и праздник заторопился к двенадцати, к бою курантов по включенному радиоприёмнику.
       - За дружбу! За любовь! - воскликнула жена.
       Праздновали. За окнами вертелась метель, шарфами снега пытаясь влететь сюда.
       Пробили куранты. Стоя зазвенели рюмками, бокалами.
       Отсоединяясь от трудного в прошедшем году.
       Танцевали, хохотали, говорили наперебой, торопились праздновать, шутили...
       С потолка капали ледяные капли, поймавшие их взвизгивали.
       Вышли на улицу, в метели попели "В лесу родилась ёлочка", "Такого снегопада давно не знали здешние места", поводили хоровод вокруг настоящей заснеженной ёлки рядом с дачей. Потолкали друг друга в сугробы, белейшие в метельной тьме.
       Праздновали, сидели, стояли за столом, танцевали под транзистор...
       В первый день начатого года всей компанией пришли на станцию, дождались электрички. Поехали в город, в начинающейся темноте за замороженными окнами.
       Молчали.
       - Не знаю, что впереди, - сказал жене, - мне почему-то тревожно, очень тревожно. Во что мы живём? В хорошее? В тяжёлое? Что будет со страной? Что - с нами?
       Жена прижалась к боку, погладила по рукаву зимнего пальто.
       - Да, не думать ты не умеешь... Думаешь всегда...
      
       Глава 12
      
       Разделив на куски какую-то крупную морскую рыбу, чтобы умещалась на сковороде, посолив и обваляв в муке, дома жарили и беседовали.
       - Энтони, мы тут гуляем, смотрим на море с бастионов, а я думаю, не напрасны ли мы? Не напрасно ли на нас тратятся деньги? Пока ничего нового, и зараза в разных странах увеличивается... Как нам сделать быстрее?
       - Содержанием наших дел должно быть и есть терпение. Постоянное внимание к цели и терпение. Не торопитесь, Сергей отчество, не торопитесь на рыбалке, невидимая под водой рыба сама должна клюнуть.
       - И шлёпнется на сковороду?
       - Куда ей мимо сковороды... Насчёт наших дел точно выразился в своём веке граф Бенкендорф, - "Наблюдать, чтоб спокойствие и права граждан не могли быть нарушены чьей-либо властью или преобразованием сильных лиц, или пагубным направлением людей злоумышленных". Правильно он написал в своих записках, и мне смешно было читать в коммунистической истории СССР для школьников проклятья в его сторону, - царский жандарм и продолжение их ругани. Бенкендорф честь имел, отлично разобрался в заговоре против царя дворян, полковников. Коммунисты учили в школах, они, полковники, боролись за свободу народа и освобождение от царя. Какое освобождение народа? Пестелю потребовалось стать диктатором. И остальным дворянам его прислужниками. Почему и повесили.
       - Энтони, вы в какой советской школе учились? С неожиданно правильным пониманием заговора декабристов? В Москве? Где больше думающих?
       - Вырастал и учился в одной европейской стране, дыша воздухами вольнодумства. В семье дипломатов, знавших происходящее не по новостям газет и телевизоров. Отец постоянно приучал знать по фактам, верить фактам, анализировать факты. Но не партийные указания сусловщины и остальных цэкушников.
       - Вам, из европейской страны, сусловы были не нужны?
       Подошёл к плите, перевернул рыбу на сковороде.
       - Так правду они ненавидели. Мучились, пробуя уничтожить правду прежних веков, написанную знаменитыми русскими писателями. Как советским людям объяснить Пушкина, призывы к свободе? А Гоголя? Не лгущего в изображениях жизни? Гоголь писал точнейший реализм - Ревизор, Мёртвые души, и писал фантазии - летающие гробы, ведьмы и черти на летающих мётлах... может быть ему тошно становилось от реальности вокруг и он пробовал вырваться ну хоть куда? Только бы не знать, не видеть "новостя" реализма рядом с собой? Писатель не журналист, он не списывает с жизни, писатель пишет свои и понимания реальности, и свои представления о жизни иной, правильной для людей.
       А вот "Маленькие трагедии" Пушкина по форме что такое? Где точнейший реализм растворён в фантазиях? И сколькие сегодня, подтверждая его уникальные прозрения, пересчитывают бесполезные для жизни миллиарды наворованного? Миллиарды, не создающие ничего хорошего? Бесполезные для проявлений жизни?
       Получается, форма пусть будет любая, только бы - смысл, смысл проявился? Показывающий не "чего изволите", как пахал в литературе весь колхоз с названием Союз писателей СССР. И пахал мимо литературы. Не мой приговор им, их - самим себе. Подтверждается исчезновением всего, написанного ими. Исчезновением для читателей, читать люди их не хотят. После русской литературы той, до семнадцатого года, не угождающей власти.
       - Сегодня, Энтони, генералы и полковники в той самой стороне ведут себя намного позорнее. Им не нужна их личная диктатура, они многие воры и барахлисты. Со пропавшей честью, сгнившей совестью.
       Декабристы - трагедия для многих светлых до неё личностей...
       Как это странно... Генералы России восемьсот двенадцатого года. Под ядрами и пулями противника командовали сражениями. Погибали в сражениях, другие умирали от боевых ран. И не напрасно в Петербурге была устроена в царском дворце галерея портретов генералов тысяча восемьсот двенадцатого года. Вошли в историю честными героями, преданными царю и Отечеству. Портреты предателей оттуда выбросили.
       Генералы и полковники крайних нескольких лет сегодня. Одно и то же, кто из них больше украл из государственной казны миллионов и миллиардов. Или отобрал у сумевшего наворовать миллионы. Входят в современную историю генералами ворами. Некоторые выгнаны со службы то ли за бестолковость, то ли за постоянную ложь на службе. То ли за то, что воровал и с начальством не делился? Деньги как дым из печной трубы, всегда идут вверх. Верхним не передашь - они же и посадят.
       Похоже, Отечества для них нет?
       Пониманием через совесть, честь, достоинство?
       Приятеля одного раз спросил...
       "Вы полковник, второй год на должности генерала, командуете областным управлением. Почему вы не генерал?" Усмехнулся в ответ, глянул, что никто рядом не подслушает, и мне - в Москве от меня деньги ждут за звание, а я не плачу.
       Честные редко, да остались?
       Что же происходит рядом с нами?
       - Что, что... Загнивание после заражения вирусом подлости, и вирусом воровства. Одновременно. Они все из сословия предателей. Кто принимал воинскую присягу с обязательством защитить Советский Союз? Они. Кто принимал воинскую присягу с обязанностью защитить страну, ставшую после Союза? Они. Для меня, Сергей Степанович, двух присяг не бывает. Присягнул - так и исполняй. Не исполнил - твоя жизнь, честь имеющая, закончилась. Ты ещё жив? Ну, так и догнивай, душой без чести...
       Так воспитан с детства и личными размышлениями, предателей презираю. Рыба готова, - оглянулся от плиты, - садитесь, пообедаем.
      
       Глава 13
       Энтони и его коллега перешли по мостику с острова со старинным замком на начале земли прогуляться к ближнему лесу.
       Перед очередным заседанием конференции, международной.
       - Сергей Степанович, так что же нужнее людям? Капитализм? Социализм? Другое социальное устройство?
       - Капитализм анализировали Карл Марк и Фридрих Энгельс. Давайте посмотрим на социализм. Хотим мы, или отрицаем, постоянно в жизни идёт суд времени. И на нём нельзя лгать, когда хочешь понять начала и концы.
       Где я родился - измученная страна. Первое в мире социалистическое государство, должное стать, как меня учили, примером для всего мира и породителем новых социалистических государств. Причина - в одиночку с капстранами сражаться тяжело.
       Не должно быть ни капитализма, ни социализма.
       - Тогда - как?
       - Третий путь - гуманизм. Забота о народе. Доброта. Честность. Как мы знаем и по себе, и по людям, у всех нормальных желание одно: стремление к хорошему. Было бы первое социалистическое государство на самом деле хорошим - многие пошли следом за ним.
       Но мы знаем из истории двадцатого века - да, после сорок пятого года в Европе, в некоторых странах, насильно из Москвы заставили строить социализм. В тех странах не понравилось. Первое социалистическое приехало на танках усмирять народы чужих стран, сначала в Германию, позже в Венгрию, и попозже в Чехословакию. Тем самым запрещая им выбирать свой, другой путь. Подавление силой всегда показывает... что-то тут не так, если народы не хотят. И в самой стране было несколько восстаний против власти, их родной, как втемяшивали, социалистической. По разным причинам, но против власти, а не против врачей больницы или рабочих другого завода.
       Вернёмся к девятьсот семнадцатому году. Ленина народ выбирал во власть? Нет, его привезли из-за границы. Какие его лозунги-обещания? "Вся власть советам. Землю крестьянам. Фабрики рабочим." Вся власть оказалась у коммунистов, земля оказалась государственной, фабрики и заводы тоже государственными. А народ оказался полностью зависимым от власти, как при крепостном праве люди зависели от своих хозяев, господ, купивших их в собственность. Только народ за деньги не покупали и не продавали, а зачем? Он и без денег полностью зависим от государства.
       Вот и смотрим, какая правда в основе государства социалистического, лучшего в мире? И какая - ложь?
       Посмотрите, за весь двадцатый век в объявленном передовом государстве погибло людей больше, чем в любом ином веке, при царях. Миллионы, миллионы.
       Сколько людей можно убивать?
       Веками. Веками.
       Всегда.
       Тех - кому пообещали, у вас будет хорошая жизнь.
       На Венском конгрессе русский царь убедил руководителей стран Европы больше не нападать друг на друга, больше не воевать.
       В девяносто первом я смотрел на памятник Ленину и думал, неужели он ошибся? Самый умный теоретик социализма, нового, лучшего для народа строя, как нас учили?
       В чём ошибся? Как?
       Смотрим его телеграммы. "Арестовать, расстрелять, повесить, создать концлагерь и отправить туда." И доруководился до гражданской войны. Сколько на ней погибло тысяч, миллионов людей? До сих пор сосчитать не могут. И воевавших, и мирных жителей.
       При Сталине - рабский труд в лагерях. Сколько было посажено? Опять миллионы? За что посадили моего деда? За то, что до революции он имел свой магазин. Но в тридцать седьмом году у него магазина не было несколько десятилетий, отобрали в семнадцатом. Он стал обычным рабочим, так за что его судить? Причина - государству нужна бесплатная рабочая сила.
       Начало войны сорок первого года. Почему громадные потери в людях и территориях? Потому что власть довела страну до войны, своей политикой. Народ не решал ничего. Потому, что полками и дивизиями воевали капитаны, майоры без нужного образования, без опыта войны. Одно пропагандировалось на военных парадах, у нас сильная армия, победим любого врага, совсем другое оказалось в сражениях. И миллионы погибших. И разгром армии, кадровой, всего за три, четыре месяца. Больно и больно, за народ, не виноватый ни в чём и погибший. Миллионами.
       Испытания атомной бомбы на Тоцком полигоне на своих солдатах и офицерах. В какой стране другой, и передовой, и отстающей такое устраивали? Нигде.
       Люди для власти кто, в данной, в мире передовой?
       Материал для испытаний на них взрыва атомной бомбы.
       При Хрущёве - опять власть так натворила, - едва не довели до атомной войны во время карибского кризиса.
       Так же, как при Брежневе устроили войну в Афганистане. Где не за свою Родину гибли солдаты и офицеры.
       Так за что мы можем называть образцом для подражания социалистическое государство? Где народ, на деле, власти никакой не имеет? Где чиновники партийного коммунистического образца заменили прежних бояр, князей и дворян во власти?
       Чем закончили эти деятели правящей коммунистической партии? Обещавшей народу построить более замечательную систему, коммунизм?
       Предательством.
       В тысяча девятьсот девяносто первом году у меня украли мою страну. А там происходило и много хорошего, там было человеческое доверие. Уничтоженное в девяносто первом году. Даже возможность созидательной жизни, развития самого государства уничтожена. А созданное народом, трудом - его разворовали и присвоили.
       Мне обидно?
       Мне омерзительно, как бывший большой партийный начальник, бывший коммунист докладывал в другой стране: с коммунизмом покончено. Потому что предательство, подлость противны всегда, они часто смертельны для людей, даже находящихся в стороне от предателя. У предателя - предательство, у народа - последствия сделанного руководителем предательства.
       Измученная враньём, жестокостью, предательством страна...
       Передовая в мире. Образец для мира. Убитых десятки, десятки миллионов человек, граждан страны...
       Вот видите деревья леса, траву? Птиц? Букашек на траве?
       Всё имеет нужное им для жизни, имеет от природы. Без начальников и парламентов.
       А люди - нет.
       И как им жить? Чем жить?
       Крохами? Нищетой?
       - Кто может начать третий путь?
       - Пока я не знаю... Надо искать.
      
       Глава 14
       Энтони читал нужную информацию. Всё подряд, не теряя разные мнения. Не пропуская ни слова.
       Верхние недовольны, что народ отказывается от прививок.
       - С одной стороны подкидывают темы о стопроцентной смерти при повторном заражении у вакцинированных, с другой стороны новоявленный вирусолог с офицерским образованием призывает всех уколоться, сам не решаясь на это и скромно отводя взгляд.
       - Можно выдавать премию деньгами каждому вакцинировавшемуся. Толпы прибегут. Верх будет доволен темпами вакцинации, а народу помощь на еду.
       - Верх недоволен? Так я живу не для того, чтобы радовать верхних!
       - Я тоже не для них живу и не крыса для их опытов.
       - Дать деньги за укол. Многие сразу пропьют от нервного напряжения. И сразу им арест, вытрезвитель, чтобы деньги назад вернуть.
       - У многих недоверие и к власти и к вакцинам. Какая лучше и безопаснее? Пишут разное, а официалы молчат, вот и думай что тебе вдуют уколом.
       - Недовольны пишется слитно! А если они недовольны, значит мы всё делаем правильно.
       - Недовольны? А они как ожидали, думали народ с радостью побежит колоться не одобренной никем вакциной? Закупите одобренные международными организациями по здоровью вакцины, я больше доверяю европейским специалистам, иначе бы туда не возили лечить за валюту больных детей, на которых махнула рукой отечественная медицина. Вакцинироваться надо, не спорю, вирус косит людей всех возрастов, это факт. Дайте людям выбор, чем прививаться, пусть будут платные европейские вакцины, но люди пусть сами решают, чем им прививаться.
       - Вакцинация - это уровень доверия к власти. Ну не доверяют вам люди, не доверяют.
       - Если ваша вакцина не защищает от болезни, то она нам не нужна!
       - Не спрашивать надо, а принудительно всех вакцинировать. В детстве никого не спрашивали, когда завез один путешественник из Индии черную оспу. Сделали вакцину и привили все население. Помню как ставили прививку, две черточки до крови на руке и все привиты.Также надо и сейчас. Нечего спрашивать народ. Надо, значит надо.
       - Для тебя народ толпа баранов?
       - У нас молодой парень от вакцины почему-то умер, народ боится, что будет дальше, потеря иммунитета температура и летальный исход.
       - О нас уважительно и не думали там, наверху.
       - Тот путешественник присутствовал на похоронах зараженного черной оспой индуса. Подцепил заразу, привез в Советский Союз. Огромную работу провели сотрудники КГБ, МВД и Министерства здравоохранения, выявив всех, кто с ним летел в самолете, изъяли его подарки любовнице, уже переданные на продажу в скупку. Действительно, быстренько взяли под медицинский контроль всех потенциальных контактирующих.Тогда был в государстве порядок.
       - Верхотура - это гнездо, откуда столетиями исходили указы и приказы об уничтожении миллионов русского народа. Верхотура - это источник вранья, ставшим главной стратегией внутренней политики преступников у власти. Зачем они развалили СССР? Они первыми предали прежнюю страну.
       - Вы вакцинировались? - Да! Всеми российскими вакцинами!
    - Хм... А маску носите? - Да! И перчатки, и руки мою с мылом! Как официально потребовали. - У вас новый штамм. И его лечение обойдётся сильно дороже.
       - В башенке не довольны темпами вакцинации? А уж народ-то как недоволен снижением уровня жизни - налогами, ценами, нищими зарплатами...
       - "На фоне этой беспрецедентной вирусной угрозы"... Во-первых не чума. Во-вторых не наблюдаю этой беспрецедентности у нас вокруг. Даже в поведении в клиниках самих медиков. В красной зоне в скафандрах, но при этом выдают "выписанных" без каких-либо... Через несколько метров дверь в обычную зону, там все медики без масок. Посетители тоже и им не делали замечаний никаких.
       - Так они уверяют, не доказывая впрочем, что факт переболения ничего не гарантирует
       - .Вирус косит людей всех возрастов, это факт. Семнадцатое место по смертности на понятие косит никак не тянет.
       - После того - это не значит по причине того. Поэтому говорить, что прививка вызвала смертельный исход - это голословное утверждение для сеяния смуты среди неразумных и нерадивых. Прививка нужна в первую очередь самому человеку, чтобы оградить лично себя от непредсказуемых и чаще всего тяжелых последствий от переносимой и перенесенной инфекции и во вторую очередь ограничить циркуляцию вируса среди людей, что и приведет в конечном итоге к прекращению эпидемии. Только человек без ума в голове может проигнорировать себе и своим близким и дорогим людям вакцинацию! Нет понимания и гражданской совести? Требуется срочная обязательная вакцинация всего населения страны, иначе популяционный иммунитет будет достигнут естественным путем от перенесения инфекции, правда треть страны вымрет и станет инвалидами от синдрома! Никому не удастся без прививки отсидеться в сторонке и не заболеть. Поражающие способности вируса велики и каждый с ним встретится, для не привитых последствия непредсказуемые, чаще тяжелые и смертельные. Так что все на прививку ради собственного благополучия!
       - Так факт вакцинирования, тоже ничего не гарантирует. Сколько уже случаев, что после прививки всё одно заболевают.
       - Как прогнозируют наши уважаемые ученые, в следующем году, через год, возможно, ревакцинация потребуется другой вакциной.
       Напичкают по самое не балуй, разными вакцинами и от разных вирусов... А вообще дело все в том, что во всю эту вакцинную компанию вложены и поделены огромные бюджетные деньги, тут никому дела нет до народа, уж поверьте, там свои схемы. Об этом есть целая статья, кто, где, когда и сколько на этом зарабатывает.
       - Факт вакцинирования тоже ничего абсолютно не гарантирует. Не обезопасит. Надоело уже читать все это. Мало ли чем я недовольна, но это никого не волнует. Вроде рабовладельческий строй отменен, или я что-то пропустила? Мы не рабы, рабы не мы. Помните из начальной школы?
       - Не доволен? А я довольна? Такого ерша задвинули! Кино, театры, кафе, прогулки, звать в гости, ехать на отдых за границу запретили? С вашей вакциной пошли в дальние месте! То выпить нельзя, то в метро штрафуют без перчаток! Народ всюду перепугали! С вашей вакциной панику наводите, у меня секса три месяца не было! А я не доска глухотелая! Я не в тюрьме нахожусь и жить хочу всеми желаниями!
       - Народ говорит, что кому, а голодному бабу... Хотя и вы правы, на кой фиг нам паника и принуждение колоться?
       - С чего бы это надо? Принуждайте себя, своих родственников. Люди вам не стадо.
       - Но чтобы выделялось и пилилось как можно больше бюджетных средств, необходимо чтобы как можно больше народу привилось, тут все просто, отсюда и недовольство.
       - Я не понимаю принуждение. Я знаю. Но не побегу.
       - Иностранная медицинская компания ВОЗ дает убедительные рекомендации, а доктора меднаук здешние так подозрительно увлеченно и с особой заботой стараются нас привить, странно все это. Кто же и на кого работает?
       - Меня коснулось конкретно. Тем не менее я придерживаюсь прежней точки зрения, прививка мне не нужна. Есть холодный разум, влияниям не подчинённый. Есть подчинённый влиянию толпы и паники из малого.
       - Кто-то не доволен темпами вакцинации населения и не принимает решение на ускорение темпа вакцинации? В чем дело? Кто сидит наверху и не может придать статус обязательности вакцинации населения страны? Одним росчерком пера в приказе о введении в регионах страны обязательной вакцинации населения сразу начнет исправлять ситуацию с эпидемией к ее окончанию! Ну, кто же там выше нас проявит здравомыслия и заботу о народе!? Давайте же соображайте быстрей!
       - Вы видели или слышали чтобы прививались политики или певцы, бизнесмены? По ящику показывают только пенсионеров и работяг. У чиновника спросили про прививку, так он глаза отводит... Оказывается, они все переболели и им пока это не нужно. И правильно. А зачем? Давай поглядим как эти себя будут чувствовать а потом может быть и мы привьемся, похоже, именно так. Идут какие-то опыты, закрыли границы, загнали всех на черноморское грязное побережье, цены взвинтили на всё, а нам рассказывают об инфляции в два раза в год, когда самые простые стройматериалы подорожали в четыре раза за полгода. Доверие к власти у народа ноль, отсюда и вакцинация в провале!
       - У переболевших антитела и клеточный иммунитет, а у привитых - только антитела, которые постепенно исчезают.
       - Видимо, дело идёт к тому, чтобы ввести принудительную вакцинацию и на ней иным обогатиться непомерно. Настораживает то, что впервые в моей долгой жизни, государство так истерично беспокоится о моём здоровье.
       - Если у вас есть желание привиться идите и прививайтесь! У меня такого желания нет! Не надо нести пургу о принудительном прививании жителей!
       - Враньё и пропаганда. "Потрясающие способности вируса" не проверены.
       - Лично я полностью вакцинировался. Процедура не из приятных в том, что пришлось заполнять разного рода бумаги и отвечать на вопросы в длинном столбце, которые вовсе не понятны. Это же надо делать и при вторичной инъекции. Ясно дело это то, что медицинские учреждения хотят застраховать себя от неприятных последствий вакцинируемых. В первую очередь мне в глаза бросилось то, что контингент вакцинируемых был не за пятьдесят, а скорее всего за шестьдесят лет. Сейчас народ привлекают разного рода лотереями и розыгрышами, а нам даже не дали сертификат о прохождении вакцинации. Когда мы учились в школах, то прививки нам делали прямо на уроках и ни какой бюрократии и казёнщины.
       - Нет. По десять тысяч рублей каждому за вакцинацию! Недавно на Петербургском экономическом форуме чиновник сказал - денег в стране много!
       - У подруги скончался муж через неделю после прививки. Четыре операции и не спасли. Диагноз поставили сепсис лицевого отдела. Сначала воспалилась одна щека и шея с этой стороны - операция. Затем другая щека и другая сторона шеи - операция. Легкие загноились-поставили аппарат, почки отказали...кормили через зонд...постоянное переливание крови и не спасли, заражение пошло в кровь. Мы до последнего молились и не верили в такой исход.
       - Именно. Вакцина не прошла положенные сроки испытаний. Тут на удачу. Кому-то повезёт, большинству, а некоторым, извиняюсь, совсем не повезёт. Если не сразу, так потом умрёт, попозже.
       Достаточно выдавать привившимся некий пожизненный сертификат о праве выхода на пенсию в 60 и 55 лет, и народ кинется на прививки. Но ведь опять обманут.
       - Пропустили. Встречал тексты об мечтах некоторых о восстановлении крепостничества. И я предполагаю, что всё это дрессировка к покорности.
       - Почему и настораживает такая одержимость. Онкологию лучше бы лечить научились. А то сейчас еще новую моду взяли, не важно что болит, сразу к проктологу. И после этого я должна минздраву верить? А вообще такие выступления смахивают на комплекс Бога или личную очень большую заинтересованность, а на войне все методы хороши! Интересно, до каких высот человек сам себя поднять может. Тема для научных трудов.
       - Наберите в компьютере - сколько времени требуется для создания вакцины от чего либо! Ответ вас возможно удивит - минимум 8 лет. Вот вам и ответ!
       - Я абсолютно с Вами согласна!
       - По пропаганде и у переболевших это не надолго. Тоже со временем к нулю сходит. Просто имеющие собственный реальный иммунитет либо не болеют вообще, либо переносят в лёгкой форме. А вот собственный иммунитет приобретается в детстве. Кого воспитали в гигиене, тот сейчас и получает.
       - На внутреннем рынке вакцина стоит 1900 рублей за дозу. По такой цене ее закупали российские лечебные учреждения. На бесплатную вакцинацию россиян в федеральном бюджете было зарезервировано 182 миллиарда рублей. Как говорится, все ради народа. Эти деньги делят между собой несколько особо приближенных организации. Единственным поставщиком "вакцины" для российского здравоохранения определено ООО "Иммунодела", входящая в экосистему Урбанка. Для вас вакцина бесплатная, помогает она или нет, дело пятое, там хоть физраствор могут колоть, главное что под эту дудку пилятся бюджетные деньги и повод вроде как есть. По 10000 не получится, в минусе останутся.
       - Всё ради народа? Не смешите меня. Лучше бы о карманах пенсионеров так заботились, как о пропаганде вакцинации.
       - Спасибо за поддержку!
       - Умник, что несёшь пургу? Люди не такие глупые, как тебе кажется.
       - Не могу не сказать о главном сейчас, что пора и власть употребить и перейти от разговоров к обязательной вакцинации! Почитайте в интернете комментарии массы наших соотечественников о пользе вакцинации от инфекции. Дух захватывает - сколько дури высказывает наш народ о вакцинации. Поэтому рассчитывать на добровольность массовой вакцинации рассчитывать не приходится. А я, как врач-эпидемиолог, делаю простой прогноз: без введения законодательно обязательной вакцинации для всего населения страны эпидемия будет продолжаться не менее трех лет со значительным вымиранием населения и инвалидизацией не менее половины переболевших в стационаре. При массовой вакцинации населения с охватом 70 и более процентов населения за два месяца вирус снизит свою вирулентность до безопасного уровня и циркуляция вируса в стране прекратится, эпидемия завершится! И наступит безопасное нахождение всех в нашем обществе. Правда, есть из чего выбирать! Так быстрей выбирайте, кто еще не понял, что идет жестокая война на выживание с врагом массовым и невидимым, наносящим колоссальный вред здоровью и жизни. А защита от него только одна - это прививка!
       - Сколько заплатили за принуждение?
       - Какие там научные труды, просто особо приближённые выступают посредниками в этом деле, бюджетных денег набрали за вакцину, а народ прививаться не торопится. То, что попало в карманы уже прижилось, вернуть никогда не получится.
       - Если появился клеточный иммунитет то это надолго, может быть даже навсегда. Почему и предпочтительнее классический вариант вакцины, а не генноинженерный.
       - Лично считаю, что сейчас самые опасные вакцинированные, уверенные в том, что им можно ходить без масок и они полностью защищены. По факту, они также заражаются и разносят эту заразу. Но этого в упор никто не видит. Ни о какой заботе о людях не может быть и речи. И я не голословно об этом пишу, я лично много раз делала замечания почему они без масок, на что был ответ что они вакцинировались и кстати меня окружающие все поддерживали и я тоже всегда поддерживаю такие замечания.
       - Что за бред такой, тебе кто подкинул? С головой всё плохо после длинных выходных?
       -Ты хоть какую маску натяни, мы тебя узнаем, тоже мне доктора изобразил. Ты бы хоть тексты свои менял, пишешь абсолютно одинаково под разными именами. Или фантазии не хватает?
       - Посоветовать бы почитать Библию, чем заканчиваются подобные комплексы Бога. Никто не вправе отнять свободу выбора, даже кому-то очень хочется.
       - Вакцина должна пройти полный цикл испытаний.
       - Полагаю, вы правы. Чётко!
       - Только вопрос времени. Или готовы дать полную гарантию, что прекрасно и безопасно? Так даже специалисты по этой вакцине не могут дать на будущее гарантий.
       - Ну почему глупых почитаешь, так не просто стадо, а отара овец. Большая часть даже не понимает, что их поводыри за океаном сидят. А провокаторы, что идут во главе стада, сидят в соседних странах.
       - Сейчас москвичи разносят заразу снова по всей стране. Почему не вводят жесткие ограничения, где растет заболеваемость вирусом? Почему они ездят куда хотят? Даже за границу? Почему жители российских регионов должны страдать от москвичей и питерцев?
       - Вакцин несколько. А кто и по какой вакцине даёт гарантию? Можно ответ?
       - Вот именно по этой причине иногда нужно включать мозг. Узнать сколько времени надо на создание вакцины и главное, полное исследование на побочные влияния и главное - отдаленные последствия. Меня пара лабораторных крыс почему-то не устраивает, извините.
       - Ну так любой не заболевший, может быть разносчиком. Маски. Предлагаемые обывателю маски - фиговый листок. От вируса защитить не могут. И ВОЗ об этом предупреждает. Зато вредное воздействие ношения маски на организм реально очевидно. Что выдыхаем? Отработку. Что вдыхаем? Её обратно раз за разом. Кто не спортом, а физкультурой занимался, тот поймёт о чём я говорю.
       - У меня мать умерла вроде как от вируса четыре месяца назад.
       - Мне и самой тяжело, но все-таки лучше когда ходят с открытым ртом и на тебя дышат.
       - Сказано же миллион раз маска, чтоб ты других не заражал, но чтоб не вредить себе, её менять надо!
       - Тогда, что за недоверие официальной информации?
       - Поверила овца волку, что не сожрёт...
       - А вот здесь не правы, у меня достаточно знакомых перенесли болезнь в тяжелой форме и смерти были. Страшно и ужасно все, никто не спорит. Но прошу поверить мне на слово, что ни у кого из них даже мысли нет колоться и совсем не потому, что переболели. Можете считать это личным и неправильным мнением, это ваше право.
       - При этом ни одна старуха с которыми она в инкубационный период общалась на прямую, не заболела. Как огурчики сейчас. Я сам между двумя её госпитализациями шесть дней дома с ней возился безо всяких там чокнутых ограничений и после не чихнул ни разу. Да и выкинули её после первой госпитализации абсолютно без на меня воздействия. Вроде как должен изолирован быть. А перед второй госпитализацией только спросили: - Вы-то как? - Нормально. - Ну и ладно. Только готовьтесь к похоронам. На том уехали.
       - Я не переступлю черту здесь. Правильно написали, именно недоверие. И чем она официальней, тем больше я ей не доверяю. Моя жизнь - мое право.
       - Но это для здравого, не поверхностно интересующегося положением дел ума, совершенно очевидно. Таких у нас людей не много.
       - Так действительно разумно и естественно, а значит правильно.
       - А если ошибаетесь? Как учёные советуют делайте!
       - Я разумный. А ты либо паникёр, либо ... лучше умолчу.
       - Что развопился здесь с учёными без фамилий, кот помойный? Иди да коли себе хоть каждый день, а мы посмотрим, сколько ты проживёшь после этого. Никто не обязан подвергать свою жизнь опасности и риску, если чувствует недоверие к тем или иным медицинским манипуляциям.
       - Если верхние привились, то откуда беспокойство? Пусть беспокоятся те, кто не привились. Или в кремле не привились?
       - У них с учёными без фамилий сдельщина - сколько навалил тут идущих на прививки, за столько и заплатят, квартиры за границами оплачивать надо.
       - Вся ситуация с вирусами показывает лицемерие нашей власти и всех кто к ней как то относится. Не хочет замечать больше ничего, кроме нарушений с так называемыми средствами защиты, которые наши политики тоже не носят а штрафами облагают народ. На улицах ловят без масок и штраф давай. Все эти продажные актеры, ведущие и им подобные показали какие они независимые. А политиков интересует оказывается наше здоровье. До этого не интересовало, а сейчас почему-то заинтересовало. При этом их не интересует ни зарплаты, ни пенсии, ни что-то еще, а только это. Почему верхний не сделал прививку, да еще и при всех? А назвал это обезьянничеством? Значит летать с журавлями - это не обезьянничество, а показать своему народу, что ты сам пользуешься этой вакциной - это обезьянничество?
       - Они недовольны темпами отбивания бабла из бюджета на бесплатное вакцинирование... основной интересант мероприятия по производству и сбыту зелья - одна из структур семейного бизнеса неприкасаемого...
       - Ты откуда знаешь? Тебе докладывают?
       - Чем больше нарушений со средствами защиты, тем больше штрафов. А это дополнительный доход в казну государства. Не всё ж нефть качать?
       - А вы писаки откуда всё берёте? Вам из госдепа США инструкции шлют, чуть не забыл.
       - Ты о себе, провокатор? Не зря с разных адресов поливаешь.
       - Вот сколько знакомых лично столкнулись с этой гадостью, все первыми стали узнавать о возможности привиться. Большинство уже сделали, остальным просто пока противопоказания не позволяют. Не знаю, откуда таких знакомых берёте. Лжец.
       - На себя бы посмотрел! Тупой!
       - Не смеши мои окурки.
       - Ни один знакомый добровольно не сделал, ни один! Сделали знакомые, которые работают в больницах, военные, там это в добровольно-принудительном порядке, а так бы и они не делали... Укололся - радуйся, вскоре тебе еще предстоит несколько уколов непонятно чего и от чего, а других не агитируй, у всех своя голова на плечах и подавляющее большинство все-таки с мозгами.
       - Кто столкнулся с этой гадостью, у того уже есть антитела, нормальные антитела, а не то что тебе влили, и твои прививки им просто незачем. Сказки какие-то рассказываешь, переболели и пошли вакцинироваться. Что за чушь, где логика?
       - Какие тебе аргументы нужны, кот помойный? Вот прямо сейчас болеет подруга, пятый день температура высокая, на шестой день потеряла обоняние, с постели не встаёт, но при этом говорит мне, что лучше так переболеть самой, чем колоть в себя не пойми чего. И хоть у меня уже есть откуда-то антитела, я придерживаюсь абсолютно такого же мнения, лучше я переболею, чем вколю в себя эту хрень. А умирали и раньше от гриппа те, у кого иммунитет слабый и не мало. Так что умолкни уже, кот помойный, и иди молча коли в себя всё подряд.
       ...Надо показать информацию коллеге, - отметил в уме Энтони, переходя с пришедшему из другой страны.
       Глава 15
       С элегантной женщиной и день лёгок, бродили вдвоём на третьем этаже замка. Высокая шея, гладкие наверху и закрученные в широкие завитки кольца по сторонам... над узкими плечами...
       - Вы не задумывались, почему в европейской стране сто сорок семь тысяч заболевших, за год, сто двенадцать тысяч умерших, а в азиатской Монголии тоже за год двести шестьдесят шесть заболевших и трое умерших? - спросила француженка Элизабет после спасибо за поднесённую зажигалку. - Интересно бы проанализировать и понять, но до Монголии от нас неимоверно далеко...
       - Ну, не задумывался...
       - Почему мы опять о болезнях? Извините меня, Серж. Покажите мне редкое, красивое? От красивого жизнь интереснее, страсти возникают в сторону желаний жить редким... - крутанула обеими руками низкий и лёгкий подол палевого платья.
       Делающего её стройнее и изгибчивее.
       - Давайте выпьем, для радости? Шампанское из бара принести или...
       - Принесите или. Коньяк. Я слишком устала от обсуждаемой тревожности в мире.
       Ровные полы каменного замка поблёскивали старинным паркетом, сохраняемым натёртостью.
       Все стены этажа стояли, веками задрапированные зелёным шёлком. И на столе, резном толстыми ножками, лежала тихо скатерть зелёного шёлка. И широченная кровать на четверых размерами, с резными столбиками по углам, стояла обтянутая зелёным, с золотистыми цветами, шёлком по всем столбикам.
       И на сторонах окно висели зелёные, с золотистым, шторы. Не закрываемые здесь давным-давно, наверное.
       Не пахнущие пылью.
       Ждала в середине зала бывшего когда-то здесь герцога.
       Почти торжественно.
       - О? Коньяк "Вива Наполеон"? Замечательно. Вы оставили, извините, деньги на обратный билет?
       - Зачем говорить о мелочах?
       - Мелочи происходят основанием основного, Серж. Сейчас моя очередь. Мы ведь не станет пить замечательный коньяк без закуски? А кто её выбирает?
       - Женщина?
       - Да! - приподнялась над собой.
       Элизабет гордостью приподняла лицо и удалилась, почти торжественно. И почти торжественно вслед за ней, вошедшей, официант во фраке внёс поднос со всеми закусками, выбранными женщиной.
       Сергей протянул официанту некоторые деньги, не спрашивая о цене. Официант выбрал нужные, сколько требовалось.
       - Где мы сядем?
       - Вот за этот исторический стол середины восемнадцатого века, - показала Элизабет пальчиком в сторону низкого, для игр в карты.
       Два кресла резных по сторонам... тех же прежних веков...
       И завертелось - впереди необходимость, и потянуло взаимно...
       - Серж, поцелуй меня как единственную на... здесь... в мире женщину... неповторимую желанием жить...
       По три глоточка, по откушенной шоколадке...
       Губы женщины хотящей поцелуйности... нежные упругостью...
       Удерживаемой за вогнутый бок и за спину...
       - Я была девочкой и видела вырезанного из камня Бога, израненного осколками войны с фашистами. Гладила его. Я взрослой, понимающей видела парижан, стоящих на коленях на асфальтах улиц и молящихся о спасении пылающего пожаром собора Нотр-Дам. Собор страшно пылал. Над всей страной. Над всеми веками страны. Надо всей культурой Мира. Я не знаю, как жить. Собор зажгли сволочи. Я не знаю, как жить среди неизвестных сволочей. Серж, спаси меня от сволочей?
       Что отвечать? Чем?
       Туманом?
       Целовались, переплетаясь будущим.
       Или прошлым.
       - Прихвати меня крепче за зад... Как настоящий мужчина, как настоящий гренадёр Наполеона...
       Палевое платье, до самого пола, оказалось подолом легче шёлка...
       Гладкие, гладкие, гладкие ноги, крутизна зада над ними...
       Удивительно точная телом, не толстая и не худая, - лёгкая, - изящная суховатыми коленками и как нужной круглоты, ширины бёдер...
       Элеонора прошла и резко откинула покрывало зелёного шёлка на широченной кровати середины восемнадцатого века. Забелел шёлк простыни. Раскинувшись руками, упала на неё. Воскликнула радостью ожидаемого, мужским рукам под подолом платья, соскользнувшим резко трусикам. И развела ноги, встречной нежности, встречному всему спеша согласием... выскользнув легчайше из платья...
       - Тебе нравится, я голая? Голая - окончательная правда, ничего не скрыть. Я тебя восхищаю голой? Предельное начинается, и не обмануться...
       Элеонора прошла и резко откинула покрывало зелёного шёлка на широченной кровати середины восемнадцатого века. Забелел шёлк простыни. Раскинувшись руками, упала на неё. Воскликнула радостью ожидаемого, мужским рукам под подолом платья, соскользнувшим резко трусикам. И развела ноги, встречной нежности, встречному всему спеша согласием... выскользнув легчайше из платья...
       Охала. Рычала. Взвыла, куда-то проваливаясь.
       Возвращалась, откуда-то издали.
       - Серж, принесите мне коньяка, я не понимаю, где верх, где низ... как вернуться в себя, как нужно не понимаю...
       Приподнялась, с бокалом не попробованного коньяка.
       - Пойдём за наш стол начала восемнадцатого века, и - помолчала торжественным лицом - начала нашего... будем дальше пить и переплетаться разговорами в общее... в общее наше...
       Помог, легко поддерживая пальчики левой руки.
       Обнажённой в красивое.
       - Русские все так рычат, заливая своё в женщину?
       - Я не женщина, не знаю. Тебе интересны другие?
       - Ни за что, я как-то не так обрадовалась. Я в тебя всеми ногтями вцеплюсь и требовать твоего согласия не стану. Сегодня ночью будешь спать со мной, я прижмусь к твоему плечу.
       - И если потребуешься ночью?
       - Не твоё дело. Почувствую - отдамся. Понял, какая я женщина? Сначала - почувствовать.
       - Ты бы Наполеону дала себя?
       - Никогда.
       - Почему?
       - Он убийца тысяч и тысяч безвинных людей. А тебе дала - ты сохранитель.
       - Ты завтра дашь?
       - Не болтай напрасно, спаситель... впереди пусть возникнет чувство... и - желание...
       - И мне возгордиться, что Наполеону не дала бы?
       - Не теряй секунды счастья, спаситель, - прижала за затылок обеими руками к себе. Куда потребовалось. К самому естеству. - Его нет, а мы живые, и ты - спаситель... мой, сегодня и надолго... не знаю, а может - единственный и навсегда... Не дала бы Наполеону? Давать как лить в унитаз одно, а как тут... высверками... в глазах сияния...
       Сидела на переднем крае старинного деревянного кресла с широкими полукруглыми резными сторонами под подлокотниками, разведя ноги до подлокотников на стороны, внимательнейшее высматривая и воспринимая опущенным лицом каждое проникновение нежности к её самому нежному, настраивающему её всё тело на благость, на растаянность... на исчезновение угадывания себя... над вхождением в неё среди расставленных ног... мельчайшей точки вызванивания утопления в нежности...
       - Твои груди пахнут черёмухой...
       - Горькой?
       - Нет. Возлетающими над весной запахами черёмухи...
       - Черёмуха? Ты русский?
       - Ну и что?
       - Втолкни в меня своё русское умение дожать, достать до невозможностей во мне... Сейчас я люблю тебя!
       - А потом?
       - Я не знаю. Сейчас я люблю тебя и исполни желаемое мною... женщиной... Заткни моё самое-самое в женщине радостью, меня через неё радостью... затолкай и запечатай рыками гренадёра... Разве не восторгают тебя мои торчащие настоящие груди? Не призывают врываться в меня?
       Тишина веков прислушивалась к выкрикам женщины... настоящей... живущей женским... а всё остальное к чёртовой матери... мусором скучности...
       - Счастлива сообщить тебе, из меня выкапывает горячее, вдутое в меня тобой... - с радостью посмотрела в глаза и, нагнув лицо, на свою промежность, - где наши бокалы? - За общую нашу победу, гренадёр Наполеона?
       - Виват?
       - Виват, мон шер Серж.
       Помолчали.
       Женщина Элизабет сказала, упорно глядя в глаза.
       - Я сейчас нажму кнопку на телефоне, позову сюда официанта, и предложу ему стать третьим с нами. Тут никто не откажется, зная, я одна из наследниц первых владельцев замка. Что сделаешь, спаситель?
       - Подниму кресло и шарахну ему по голове.
       Протянула бокал, сделать общий звон. И сказала почти нежно.
       - Вот теперь я тебе верю, спаситель... Я, ты, - и никто рядом. Пойдём, - протянула тонкую руку, - на старинную кровать с зелёным щёлковым покрывалом... Покрой меня... собою, мон шер ами...Мой любимый сейчас друг...
       - Всегда тебя покрывать?
       - Ты разве полагаешь иначе?
       - Бык покрыл корову, говорят в деревнях сельские...
       - Насколько правильное выражение... но я не корова, я женщина... элегантная...
       - Сурово и точно, как в природе... покрыл...
       - Так давай... сделай, потом скажешь!
       - Иначе никак, опустил руки на слегка удлинённые половины плотного зада... легко зажимая... перетекая... поглаживая пальцами и впереди... во влажной нежности...
       Падая в невозможность и желание на древнейшую кровать... с женщиной под собой...
       В неё, растаявшую поднятыми наверх выпуклыми исподнизу бёдрами ног, ждущими неторопливости, постепенности сладчайшего...
       - Раствори меня... ничего знать не хочу на поганой земле... раствори... тебя знать, спаситель... раствори в солнечности... да, твоя, да, раствори, да, согласна, раствори навсегда и сейчас... своим суровым крепостью и нежнейшим... во мне... в душе моей... женской... в счастье...
       Приподнимая восторгами бёдра навстречу... хватаясь за самый край растворяющего... впиваясь ногтями жадности в кожу спины...
       Голая, великолепная естественность, прошла к высокому окну, раздвинула шторы.
       - Серж, смотри, в тучах на нас смотрит глаз. Это он направил тебя ко мне?
       - Не знаю...
       Обернулась. Посмотрела в глаза упёрто.
       Трудно выдохнула.
       Легко, жадно, расплывчато губами по губам поцеловала...
       Губами перелившись по губам... настойчиво...
       - И больше ничей, ты раздвинул мне тоскливый мир, - выдохнула легко. - Останься здесь со мной? Утром проснуться и прислушиваться к твоему дыханию... прелестно...
      
      
       Глава 16
       В европейской квартире соединили общением вечер муж, жена и подруга жены.
       - Друзья, положение отчаянное, с вирусом, летающим в воздухе повсюду, невозможно подружиться. Да и чёрт с ним, жить надо своими желаниями, жить, не ныть тоскливыми песнями. Дрянь, не жизнь, в масках не поцелуешься. Мы в самом желающем возрасте, разворошенные требованиями тел, и монашками становиться нам досталось? - не согласилась подруга жены.
       - И я не согласна, - ответила жена. - Без тюрьмы в тюрьму попали, в разные запреты?
       - Да, люди стали сильно бояться встречных на тротуарах, в городе, - добавил муж.
       - Времена сильно переменились. Подключаются знакомые через компьютеры для совместного вот как я ему даю, вот как я её имею, смотрят те затем эти показы напрямую, без вырезанных сцен, как в кино, - завела тему подруга жены. - Лижут символы мужчин, мужчины гладят напарниц в промежностях... Зная, в любой день из-за эпидемии может оборвать и сама жизнь.
       - Люди сами выбрали нужное себе, в стороне от диктаторов. Без митингов и демонстраций. Показывают? Значит, им нравится, - продолжил поддержкой муж.
       - Между прочим, они открыто показывают свои сущности, и они правы, - продолжила и жена, тему. - Кому не надо пусть и не глядит.
       - Тебе надо? - спросил муж.
       - Да, я люблю смотреть и внимать, и чувствовать, если красиво, если чувствительно.
       - И мне забавно, - не оставил её одной, в стороне, муж.
       - И для меня смотреть - да, возбуждающе и любопытно, - продолжила подруга жены. Мне знакомая из другого города по компьютеру переслала своё видео со своим радостным пояснением письмом о своих удовольствиях на диване, - с улыбкой сообщила гостья.
       - Рассказывай, - дотронулся до неё муж.
       - Положила голого желающего её на диван, перевернулась задом на его лицо сверху и попросила, ну пожалуйста... поласкай меня... Ласкает. Дошло до нетерпения, перевернула на четвереньки, тот сзади в неё направил и ее, и ее, пока головой в подушку не рухнула. Я запомнила нежное, голосом её, ну пожалуйста... поласкай меня...
       - Понравилось?
       - Да, понравилось, порадовалась за неё и ей позавидовала.
       - На видео крупные планы были?
       - Были.
       - Третий снимал. Или третья, женщина.
       - В одном месте проскочила фраза "давай, тебе ведь сказано вежливо". Женщины подробности смелее снимают.
       - Мне интересно, что женщина снимающая чувствует? Заводится желанием тоже? - любопытнейше сказала жена.
       - Психику не выключить, снимающая видео не деревянная.
       - Втроём попробовать затягивает... меня...
       - И я разволновалась, - улыбнулась простительно жена, и все разволновались...
       Подруга кивнула, тронув себя за ушко.
       - А что мы теряем возможность? Давайте устроим вечер на троих, в постели? - жадно предложила жена, - ты увидишь, муж, какая моя подруга прелестная на постели!
       - Тебе известно?
       - Да, мы ласкались совместно! Как две красивые женщины! Женскими направлениями любви. А ты, муж, покажи моей подруге мужское.
       - Полностью?
       - Непременно и до конца. Всё как можешь со мною. Поделись?
       - Тогда попробуем? Мне очень любопытно переступить условный запрет... и в животе похолодело... Что выйдет, а?
       Не отворачиваясь к стенам, подсмеиваясь через немного нервное "а как получится неожиданное" все трое разделись. И голыми, не худые и не вялые, изящные, стали красивые телами, натуральными до всех краёв. Обе женщины распустили волосы на плечи. Прогладили сами себя на коротко остриженных волосиках над самым женским, как убирая с них лишний жар волнений.
       Жена, подвернув под себя ноги, села, прижавшись к спинке кровати подушкой за спиной. Подруга легла между её раскрытых навстречу колен, вся раскрытая навстречу, и грудями, и животом, ногами, немного поднятыми на стороны, открывшими весь вид под ними, и улыбкой рта, и глазами, и настроенностью ожидания, как начнётся сейчас неизвестное, новое до сих пор.
       Темноволосая жена сразу начала гладить хорошо наполненные груди второй женщины, постоянно улыбаясь и ожидая, как сейчас будет прямо при ней. Муж встал на колени между ног жёлтоволосой новой ему женщины, улыбающейся и разрешительно и притяжкой к себе, погладил живот лежащей неожиданно новой для него женщины и груди, и плечи и груди и живот, перепутываясь на них с руками жены, видя белые зубы зазывающей, разрешающей улыбки... потрогал, погладил пальцами, затем и началом мужской напорности влажноватые нижние губы, приподнял одну ногу новой женщины, ввёл в её тело требуемое улыбками двух женщин... навстречу улыбке новой женщины, улыбке довольнейшей...
       ...новую...новую ...
       ...заработал настырностью вталкивания и вытаскивания не совсем, вталкивания и вытаскивания не совсем, видя, как и радостно, и согласно улыбается жена, забравшая из его руки поднятую ногу подруги, помогая ему входить и выходить, входить и выходить твёрдым, желающим женщину новую... улыбчатым вниманием и согласием на делаемое мужем, ногами, чувствующими длинно тело подруги, глажкой живота её и грудей трясущихся движениями, и плеч и волос забирая её чувствования вхождений на себя, забирая узнаваемое впервые в себе, согласившейся, завидуя себе и ей... ...и все её удовольствия сразу делая своими удовольствиями, искрами перетеканий взаимными...
       Всегда лежала под мужем, стояла перед ним на четвереньках для вхождений сзади, а теперь наконец подробно видела, как и что муж делает с ней, в виде подруги, и внимала, чувствуя, муж делает и с ней, неожиданно истекая из себя недавним желанием наступившим, радуясь соучастием снова. Придумывая, муж делает с ней и находя в себе злость, - ты влетела, мой тебя сейчас продерёт, продерёт, он дерёт наказанием... ...выштыри её, выштыри и в значении наказания и в значении сладости нестерпимой, размотай по страсти, да пусть извертится... да-да, терпи, да, отдавай ему себя... подмахивай бёдрами навстречу и через сотрясения твои переходят в меня твои чувствования...
       ...гладя плечи, живот с желанием достать, схватить рукой вылетающий на секунды влажный... обласканный глубиной подруги...
       - Я истекла, у меня влажности до попы дотекли...
       - Тебе не изменяю?
       - Что ты!? Ново по ощущениям и превосходно!
       И обе женщины улыбались, и новая происходящим жена прихватила бока подруги подарившей мужчину, сильнее хотя потому что на глазах его жены, обновлением, и все трое завихрились, завихрились единым... пустившая в тело своё прерывала улыбку неожиданными выкриками, когда доставал ударно и глубоко, резко. Новая женщина сотрясалась от настырных находов, резких, вхождений в желания тела её, новая женщина улыбалась расплывчато и весело, и весело над ней улыбалась жена, довольная, что на её глазах заталкивают подругу ближе и ближе к нетерпению окончания тут, всех при всех... сама почти заканчивая в новый раз из себя... подруга прихватила мужа за плечи, требуя на себя, на себя, акая ритмично на повторения накачиваний потребности в себя, накачиваний и мужчины, и женщины за спиной, и отлётности от не той жизни, переплыв в радость, радость, жена дотянулась и погладила мужа по щеке... мужчина выкрикнул уу-ааа и сильнее начал, сильнее натыкиваясь над встречаемую улыбку рта новой женщины под собой... женщина широко раскрыла рот, стала серьёзнее всем лицом, как выдерживая неожиданную боль ударов в себе самой, там, внутри встретившей натискивание и натискивание, акала, акала жалобнее, срываясь в окончательное растворение в дрожание страсти, удерживаемая за плечи женой, удерживаемая за щёки ей же, за горло мужчиной, выстанывала коротко под улыбкой подруги, жены вытворяющего с ней потерю всякого постороннего... искала и искала телом продолжения... удерживаемая наглаживаниями грудей и плеч... жена улыбалась счастливо, довольно и весело, через подругу чувствуя, будто не подругу, её так выделывает муж - все содрогания тела перетекали и в тело её... приподнялась, села совсем, наблюдая вместе с приподнявшей голову новой женщиной, улыбающейся, как на низ живота подруги вылетают беловатые выбросы из вовремя высвобожденного пока твёрдого, удерживаемого стонущем мужем рукой... наблюдая со счастливейшей улыбкой и облизывая свои пальцы... муж поверх согнутой подруги дотянулся и поцеловал жену благодарением за праздник на троих... жена выскочила, обошла постель, схватила в руку ещё полусильный мужа, пригнулась, вылизывая беловатое, набросанное мужем на живот подруги... подруга улыбалась, жена перенагнулась к ней и переплелась губами в губы своей женщины, нацеловывая сильно, глубоко и благодарно... муж нацеловывал подругу в рот, обнятый ласково новой для себя, и всем новым... и внизу, в мокрых тех губах, благодарностью за получившееся и понравившееся всем троим... подруга улыбалась на вылизывания женой тех губ, внизу, оставшимися каплями страсти... страсти отблагодарить... подругу, давшую радость всем троим, удерживающую в руке похвалениями обмякший, только что умеющий...мужской... мужской... улыбающуюся, улыбающуюся светом нарадованности...
       Отделяться на трёх разных не захотелось. Перепутались, объятиями, руками и ногами. Не разделительные.
       Глава 17
       Генерал генералов закрыл папку с делом, нажал кнопку, вызвал к себе генерала пониже, начальника по кадрам.
       - Здра... жела...
       - Да ладно, пошли в мою комнату отдыха, она не прослушивается. Дело секретное. Пора порядок устроить должным порядком.
       Сели.
       - Ты помнишь, из Залёпинска мы выдернули полковника, четыре года назад?
       - Свиньина?
       - Подлец, оправдывает свою фамилию. Изучил его дело. Наливай рюмку коньяка, копчёную белорыбицу сам возьми из холодильника. Мы подлеца поставили руководить областным отделением, поставили на генеральскую должность. Вступительный взнос он заплатил, с нами рассчитался тогда?
       - Полтора миллиона передал нам, точно помню.
       - Квартиру ему служебную, машину, санатории бесплатно, за счёт нашей славной конторы, всем наделили, только служи! Освоился и чем занялся? Требовал от подчинённых все сложные дела фальсифицировать, быстро закрывать для улучшения показателей службы. Ты, Семён, помнишь моё утверждение? Все деньги, как дым в камине на моей даче, должны направляться наверх.
       - Согласен. Всесторонне согласен.
       - На него приходили жалобы? Приходили. Я их списывал в архив. А деньги от него приходили? Нам немного и остальное - выше?
       - Ни разу.
       - Ты с ним говорил?
       - Как же? В тот год, когда вы его перевели начальником республиканского значения в одну из бывших республик. У меня информация тогда появилась, я вам напомню - жена его сказала насчёт перевода, там ещё лучше будет, он генерал-лейтенанта получит и денег больше станет.
       - Вот, вот, мерзавцы, от денег ослепли! Да, там он наших министров начал давить, прибыль нам приносящих, пришлось его сюда мне взять, в центральное управление, тоже на должность генерал-лейтенанта. Столица, квартира без очереди наша, служебная, машина, санатории... Он вступительные за республику доставил? И за перевод в столицу?
       - Ни за что не доставил.
       - Вот, Свинин и есть свинья. Так и не понял, почему я его в звании не повысил и в провинцию отправил. Теперь слушай. Он на первой своей службе, где стал генералом, давил на экономический отдел и наладил. Те твари ищут должников по налогам, фирмачей, подводят под статьи с обещанием посадить, предлагают заплатить за изменение дела в стороне живите без посадки, получают по сто двадцать, по сто пятьдесят миллионов с виноватых. Умножь на четыре года службы там Свиньина? Под миллиард подскочит?
       - Так точно!
       - С меня требуют, почему у нас недостача? Требуют. Я и стал сам искать, кто у меня в трубе кирпичом стал, почему и где деньги наверх, как кирпичом перекрытые в трубе, не проходят. Нашёл! Вот гад, вот паршивец! И тебя, и меня подвёл под монастырь! Мне ждать увольнения за нехватки?
       - Он подлец. Дело требует наказания.
       - Дело требует и найти и вывернуть из него все миллионы! Все, до рубля!
       - Как поступим? Слушаю и запоминаю! - даже встал.
       - Сиди, - прошёлся по комнате начальник всех генералов. - Значит... поступим так. Запоминай. Первое. Немедленно выгоняем его из нашей конторы, лишаем генеральского звания, служебной нашей квартиры, служебной машины и санаториев. За фальсификацию уголовный и иных дел. Немедленно открываем на него следствие, отыскиваем и переводим на наш секретный счёт все миллионы. На его банковские счета накладываем арест. Заставляем продать жилой дом в Испании и всю выручку - нам. Продать в счёт уплаты долгов два личных автомобиля, загородный дом в два этажа.
       - Есть!
       - И чтобы он не устроился работать ни в какую государственную контору, проследить... За фальсификацию и не исполнение государственных задач!
       - Есть!
       - Дворником его заставим работать, плитку на тротуарах укладывать!
       - Есть!
       - Сколько ему сегодня лет?
       - Сорок четыре!
       - Мордой в асфальт! Плитку тротуарную мордой выравнивать!
       - Есть! Им оболганные, не расследованные дела расследовать? Фальсифицированные?
       - Да чёрт с ними, не до того. Что закрывал дела по убийствам, долгие по расследованиям, ничего, а что подписывал дела по вымоганию миллионов из фирмачей и присваивал - вина его! Нам деньги из мерзавца вынуть надо быстро и все! С передачей кому положено!
       - Есть!
       - Срок исполнения - два месяца. Держать в карцере, и всё до рубля! До рубля!
       - Есть! А если он покончит самоубийством?
       - Ты сам с бригадой сегодня лети в тот год. И сам скажи начальнику тюрьмы - держать в одиночной камере, в наручниках всегда. Жаль, кандалы давно отменили. Маску ему на харю постоянно, чтобы от вируса не сдох. И если что с ним - начальник тюрьмы жизнью ответит. Сам скажи. Наша задача - вывернуть до последнего рубля, и пусть стреляется. Недостачу нам не простят.
       - Понял! Есть!
       - Так вот, Михеич, мы его в генералы возвели - мы и мордой в асфальт вышвырнули. А исполнять требование старших учить его поздно, свинья и есть свинья.
       Глава 18
       Энтони прочитал пришедший откуда надо ответ. Сразу напечатал на цветном принтере удостоверения журналистов международного радио. Вклеил фотографии, поставил обязательные подписи и печати.
       - Мы немедленно вылетаем.
       - Куда?
       - Примерно за восемь тысяч километров.
       Прошли по мостику пешком. С острова со старинным замком.
       Помчали. Машина до аэропорта, спецсамолёт с документами торговой фирмы по продаже швейных машинок с двойной прострочкой за один проход, полетели.
       - Хорошо, в этом самолёте сиденья раскладываются и можно поспать, - отметил для себя Сергей Степанович.
       Полузасыпая... в реактивном, скоростном... через все границы пропускаемым...

    Конец второй части.

    15.05.2021 год.

    ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

       Глава 19
       На территории, объявленной правовым устройством жизни общества и каждого человека...
       В городе провинциальном на дверях домов неизвестные наклеили объявления: "Жителям центральных улиц форточки и окна держать закрытыми и ничего в них не высовывать, на балконы строго запрещено выходить, от прогулок по улицам требуем воздержаться и всем находиться в своих квартирах двое суток."
       Отвратительно, я вам не холоп, - подумал человек.
       Взял паспорт в карман и пошёл пройтись, по самому центру.
       До этих дней, знал не холоп, от аэропорта до города на расстоянии тридцати километров у все участковых полицаев отобрали пистолеты, у всех охотников в деревнях и на дачах отобрали охотничьи ружья и патроны.
       Провели обыски у охотников, искали взрывчатку для глушения рыбы в озёрах.
       В лесах вдоль дороги замаскировали снайперов, на земле и на деревьях.
       Всю дорогу от аэропорта до города залили новым асфальтом, при въезде в город залили и железнодорожные рельсы пути на продуктовые склады города, чтобы машина на скорости нигде не дрогнула.
       По улицам города заварили крышки канализации и снабжения водой.
       На крышах домов положили и посадили снайперов с винтовками новейшего образца.
       Всей городской полиции и остальным погонникам запретили на несколько дней носить с собой пистолеты боевые, травматические, автоматы, пулемёты, гранатомёты, брызгающие баллончики в перцем и любую взрывчатку.
       И ездить по городу в танках и бронетранспортёрах.
       Воинскую дивизию рядом с городом поставили на боевое дежурство, с ракетами земля-воздух. Заменив офицеров на пультах пуска ракет, временно, на доставленных из спецполка сильнее надёжного. Проверенного и перепроверенного.
       На двое суток запретили продавать алкоголь по всей области, работу ресторанов, кафе, рюмочных, пивных, а из районов кому-либо приезжать в город, даже чиновникам.
       Запретили в жару носить шорты, летние майки, а девушкам и женщинам с реки идти по улицам в пляжных плавках, лифчиках, закрытых купальниках.
       Вспомнили. Запретили водить по улицам собак, свиней, телят, баранов, коров, лошадей, а так же гавкать собакам на балконах. По городу ездить на личных машина - добавили.
       И ещё вспомнили и дополнили.
       На улицах запретили материться. В магазинах тоже.
       Сюда, стало известно через шу-шу-шу, приедет самый-самый начальник страны. Встретиться с начальником области местным и народом.
       Человек шёл по пустой, днём, улице.
       На тротуарах стояли по двое, по трое наследники секретной конторы, в штатском. В начале квартала и в том конце. Фотографировали издали и почти в упор.
       - Полагаю, для передовых газет мира? - интересовался, зная, все фото для их секретных папок. С требованием хранить вечно.
       - Проходить, не задерживаться, проходить...
       Смотрели на его умное лицо, понимая, он не из колхоза "путь в тупик" а некто, каких-то умных и светлых занятий, и может быть приезжий из столицы генерал в штатском, проверяющий, и что ему безразличны присутствующие где-то начальники и запреты жить личными желаниями.
       Человек, сильно не приглядываясь, чтобы не выстрелили, и не останавливаясь, делая из себя цель, на ходу отмечал снайперов на крышах домов, те не слишком прятались.
       Меня убивать? Свободного человека? Меня? Да плевать я на вас хотел, стреляйте.
       Думал и знал человек.
       Я вашу власть не выбирал, я для вас посторонний. И вы для меня посторонние, не мешайте жить.
       В центре города штатские стояли по двое плотнее некуда, через десять шагов, на тротуарах с обеих сторон улицы. Здесь, на угловом здании музея в три этажа, на углу его не прячась сидели три снайпера, и на соседних по три, тоже.
       В тени, против музея, стоял народ: все пенсионного возраста и всего человек двадцать. В окружении московских охранников, видимых по дорогим чёрным в жару костюмах и одинаковых галстуками. Возле пенсионеров приготовили кинокамеры на треногах не местные операторы.
       К ним через центральную площадь со стороны губернаторской конторы в пять этажей ехал длиннющий тяжёлый чёрный автомобиль, по его сторонам бежали охранники, про обязанности живыми телами закрывая бронированную машину.
       Из машины вышел невысокий приезжий, сам дверь не открывший, привыкший к слугам. Бодро подошёл к выставленным здесь "представителям народа" и сразу спросил утвердительно и провокационно, не здороваясь.
       - Хорошо живёте?
       - Здравствуйте, ой вы какой, здравствуйте, хорошо живём, хорошо, картошка не сильно дорогая...
       - Всем довольны?
       - Всему рады, всему рады...
       - Пенсии у вас хорошие?
       - Всему рады, всем довольны... по шесть тысяч у нас...
       - Денег дополнительных нет у нас, но вы держитесь! Рад встрече, до свидания, - повернулся и пошёл к автомобилю, длиннющему.
       Человек пошёл в свою сторону, чувствуя наблюдения снайперов. И лбом, и боками, и спиной.
       Не до вас мне, подумал, и начал надёжно, спокойно сопоставлять, как же в тысяча восемьсот пятом году русский Царь приехал к войскам своим, находящимся за границей, и в честь его приезда выстроили на большущем поле полками восемьдесят тысяч вооружённого войска. И как он не боялся скакать перед вооружёнными ружьями, пистолетами, саблями войсками, со свитой позади, один останавливаясь и приветствуя полки боевые...
       ...где выстрелить в него с расстояния близкого мог любой солдат, офицер, но и подумать о выстреле не умел ни солдат, ни офицер...
       ...встречая своего Царя гордостью за него и явлением счастья...
       ...воины и офицеры счастливились, видя своего Царя, руководителя своего государства, воины после встречи с ним желали тут же идти в сражение и победить врага, и даже понимали счастьем погибнуть в бою за Царя и Отечество...
       Кто же захочет за этого погибать? Спешащего к слуге, открывшему дверь броневика?
       Кто же станет смотреть на этого влюблёнными глазами и сердцем счастливиться?
       Отрепетированные пенсионеры с нищими пенсиями?
       Народ, сюда не допущенный, и живущий проще не думать, как и чем?
       Воины там, в исторической дали, любили своего Государя. И трепетно, искренне гордились сердцами, - Государь с ними. Сильнейшим воодушевлением и соединением всех их душ, и солдат, и офицеров, и Главнокомандующего в единую силу. В желание начать завтра битву и врага победить.
       Почему же такая разорванная, громадная разница на одной и той же территории?
       - За Бога, Царя и Отечество!
       Сейчас - за что?
       Враг - где? На территории страны, преданной недавно?
       Я тоже предал?
       Нет. Я никогда не давал присягу. Ни политической руководящей партии, ни армии, ни флоту, ни секретным органам я не присягал.
       Форточки закрыты, на балконах и лоджиях никого.
       Человек шёл по пустым улицам.
       Самое начало восемнадцатого века людей и двадцать первого.
       Жизнь и пустота.
       Лжи. И трусости.
       Глава 20
       В аэропорту имени Чингизхана азиатской страны, как сошли с трапа, резанул в ноздри сухой, острый, горячий воздух, пахнущий степными травами.
       На стоянке машин за такси, в самом конце, стояла вездеход, почти новый, когда-то сделанный в СССР на Ульяновском заводе по армейскому образцу. Энтони открыл дверь водителя и сел, увидев ключи, вставленные в замок стартёра. Позади находились две коробки, Энтони проверил.
       - Набор для путешествия, - питьевая вода, азиатская водка, виски, коньяк. И дорожный холодильник с продуктами. Поехали?
       - Ну да, ну да...
       Человек, стоявший на тротуаре безразличным и мимо которого прошли сюда, сел в свою машину и сразу уехал.
       Так надо, - понял Сергей Степанович.
       Скоро проехали через столицу страны, мимо юрт, хрущёвок, домов сталинской архитектуры, опять хрущёвок, новых стекляшек высоких и изогнутых в виде паруса, на ходу отмечая памятники каких-то громадных всадников с саблями и в древних халатах, толстых сапогах, с воинскими шлемами и длинноухими шапками на головах.
       Юртами столица начиналась со стороны въезда, хрущёвками и юртами заканчивалась. Сергей Степанов успел заметить вывеску на доме с отпавшей кусками штукатуркой "монгол шуудан" с изображением почтового конверта рядом и понял, где они по географии. Добавилась прочитанная вывеска "Алтын орда", несколько на английском и иероглифами, видимо, китайцы и тут торговали ну совсем вольно и с прибылями.
       За столицей азиатской сразу оказался океан степи, и даже подъемы на сопки открывали степь без краёв слева, справа, впереди, и никаких кустарников, никаких перелесков, рощ, лесов...
       Ничего, ехали вперёд.
       Подальше от столицы наткнулись на живую реку. Через шоссе плавно и не торопливо перетекали серые шерстью бараны, текли и текли, и проехать, остановив их, стало невозможным. И с той стороны собирались встречные машины. Иногда по сторонам большущей отары проезжали на лошадях чабаны.
       Живая река закончилась. Асфальт лежал вровень со степью, Энтони свернул на полевую дорогу и пояснил: скотобазы возле шоссе не бывают.
       - Да, чего рядом с дорогой баранам есть...
       Впереди в зелёной долине между невысоких сопок паслись семь верблюдов, в стороне от них синела узкая речка и на берегу ходили коровы. Близко за ними белели юрты и один одноэтажный домик, тянулись изгороди из металлической сетки для загона баранов.
       Остановились рядом. К машине подошли чабаны. И все без масок на лицах, против вируса заразы.
       - Сайн байна уу! - спокойно выговорил им Энтони.
       Монголы удивились, европейские люди знают, как здороваться на их языке? И стали смотреть доверчивее.
       - Кто у вас баскарма? Главный начальник?
       Сходили в белую юрту, баскарма неторопливо подошёл.
       - Сайн байна уу!
       - Здраствуй, моя урус языка знаит, моя в Сапецкий Союза раньше был. Моя зовут Хаган, - протянул загоревшую, коричневую кисть руки. И Сергею Степановичу тоже.
       - Мы приехали с международного радио из Англии, хотим сделать передачу о вашей жизни. Давайте вместе пообедаем, поговорим? Сколько стоит зарезать барана, приготовить ваш национальный обед?
       Хаган назвал в долларах. Энтони отсчитал, добавил сверху и показал Хагану - пятьдесят подарком, и улыбнулся, - без их арака или русской водки какой обед?
       - Уй, сапасиба, - узкими глазами улыбнулся Хаган, подозвал одного из чабанов, на родном языке объяснил, что надо быстро сделать.
       Сели, в тени белой юрты, прямо на траву.
       - Моя раньш пырастой чабан была, - начал рассказывать Хаган, на Сапецкий Союза баран гонял с рюсскими. Рюсские к нам приезжайт, биригада шеловек семь, на лошад, отара баран на документ берёт мыного, на Сапецкий Союза гоняйт. Идут тихо, на путь пасти надо, баран вес не теряйт. Тырава ест, вода ест. На граница баран считайт, гонит на мясной комбината. Денга мыного лет за баран зарабатывал.
       - А сейчас с русскими как? Союза больше нет...
       - Киргиза приезжай, на себе баран забирайт, денга оставляйт, Моя чабан биригада до границы помогайт.
       Женщины в национальных длинных платьях и в безрукавках, с белыми платками на головах выходили из юрты, приносили что-то, В стороне в котле начинали варить мясо.
       - Вы здесь живёте круглый год? - спросил Сергей Степанович.
       - Ай, зашэм? На зима мороза сылная. На моя квартира еду, на моя сымья. На Улан Батор карошый квартира. Отапления батарее работайит, гарачий вада на ванна шэшот.
       - У вас тут и маски на лицах никто не носит?
       - Пашему рта закрывайт и носа? Самая лучшая воздуха у нас. Самая здоровья.
       Чабаны оказались одетыми кто в китайские спортиные костюмы, кто в штаны и рубашки, Хаган сидел в брюках, рубашке и поверх в национальном монгольском халате, напоминающий азиатский чапан, синий прежде и сильно выгоревший на летнем постоянном солнце.
       Женщины позвали всех в юрту, показывая на вход и руками. Посреди юрты, - круглого дома их кошмы, покрывшей стенки из решёток, кошма лежала и на земле, - стоял круглый низкий стол, вокруг лежали плоские подушки. На них и показал Хаган, приглашая начать обед.
       На столе стояло настоящее, желтоватое сливочное масло, сделанное из коровьего молока здесь же, в степи, лежали пирожки, чебуреки, зелёные перья лука, созревшие огурцы и помидоры, стояли рюмки и бутылка водки.
       - Ничего, что я так? - поставил Энтони захваченную бутылку коньяка, рядом с водкой. - Мягкий, армянский коньяк, предупредил всех.
       - Коньяк ууцгаая, - Хаган согласно кивнул, наливая всем.
       - Нам много пить нельзя, нам на машине ехать.
       - Уй, канышна! - согласился Хаган, сразу наполняя поставленные по второму разу.
       Женщина принесла большое блюдо, поставила в середину стола, - куски варёной баранины, лежащие на сваренных мучных лепёшечках, белые полукольца лука, подваренного немного, веточки зелёного укропа... Хаган сразу сказал, бешпармак у них едят руками. Гости и хозяин сполоснули руки над тазиком, им поливала из кувшина другая женщина и тазик сразу унесла.
       - Хаган, вот почему в Индии очень много больных проклятым вирусом и поумирали сотни, тысячи людей, и в Европе много больных, заводы прекращают работать, а у вас за год всего по стране триста с чем-то больных и двадцать два человека умерли?
       - Моя канышно не ушёная, бирусы-мирусы не знайит, зашем зылая щеловек пиридумала? У нас воздух здоровая, чистая, вода чистая, у нас питания сывоя, иностранный котель-матель и не нада, националный питания историческая, чужие не нада. Наша границ сразу закрыл правытельства наш, баранов через границ пускайит, баран не болеет, зараза не носит. У вас перепуталась еда свой, чужой, гамбургер-ямбургер, а ты и ты природой назначенный на сывоя еда. Мине говорил, на Турция зараза - на Турция богатый отдых ехал. Заразился, сдох. На голове умнет, в болной города ехат? У нас на любая степь ехай, живи, зараз нет. Зашем нам их космомы-мосмосы, их саревнований, у кого ракет силнее? На космосе воздух нет, улица нет, деревья нет, степь нет, одна сымэрть ест. Зашем нам сицилизма-капитализма? Нам сывой жызн нада, националный обычай знайт, собюлюдать дырэвный обычай. Предком слушайт, как они сказали - делайт.
       - Уважаемый Хаган, нам по чуть-чуть, нам скоро ехать...
       - На степь милисий-полисий нету, на степь моя я хозяина.
       - Ну... с пьяной головой за руль опасно садиться...
       - Сыпакойна. Обед кушайт, на трава отдыхай, голова сывежий становитца. Думайт нада, пыравельно. И у нас секрет есть, кровь сильная. Наша кровь европеская женщин побеждайт. Наша муж с белой спит, щего нада сыделал, ребёнка родится похожий на нас, и кожей и глазами, и думает как мы, наша кровь с нашей природой в нём.
       - А если вашу кровь добавить в меня? - повернул в нужное Сергей Степанович.
       - Ай, я не врача, не зынаю.
       - Сделать из неё нужную вытяжку, защиту от всякой вакцины? Сильная кровь - основа защиты от болезней?
       - Ай, конышна!
       - И иного не бывает? - продолжил нужное, Сергей Степанович.
       - Ай, наша кровь от предка наш гылавных защита. И наша как нада пыравылна жить. Зашем мине телевизора? Вешером лягу на степь, звёзды смотрю, думай, ай как кырасиво на степь. Давайте выптем, давайте бешпармак кушайт, он целебный. Из мяса наш барашка, кыровь у нашего барашка тоже кырепкий. Оййй, - вздохнул, - люди сволошь стали, мыного сволошь... Такой смерть придумать на висе страна вместо радость жизни... На аркан такой сволошь и на степь гынаить... щакалам выбросить... Я не врача, я толко зынаю, наша кровь cылный. Давайте кушайт сылный бешпармак!
       Глава 21
       Двойные мраморные ступени длинного крыльца во Дворец правительства страны заканчивался площадкой наверху, и там, в полукруглой нише почти в три этажа, в широченном кресле уверенно сидел монументальный Чингизхан, на высоком постаменте в два человеческих роста изображённый памятником. Своей шириной Чингизхан сразу напоминал о ширине страны и мира.
       Основателем страны...
       Отлитый из металла на века.
       Часовой в вестибюле попросил документы. Показали, бумаги международного радио в Лондоне.
       - Нам нужно срочно встретиться с вашим министром культуры, у нас скоро самолёт.
       Часовой позвонил. Положил трубку, разрешил пройти и напомнил: вам на третий этаж.
       - Спасибо.
       Министр культуры в кабинете сидел интересно, в белой рубашке, при галстуке бабочке, и поверх синий национальный халат, похожий на казахский чапан. Зелёного цвета, вроде бархатный, с золотыми орнаментами от плеч по сторонам запаха, и на обшлагах рукавов. Крупный орнамент, красивый, искрящийся.
       Кроме его стола и длинного для заседаний стоял чёрный рояль, на одной стене висели азиатские струнные музыкальные инструменты, видимо копии народных. Или настоящие.
       - Здравствуйте, уважаемые гости, я господами никого не признаю и называю вас вежливо?
       - Да, спасибо, здравствуйте. Вы говорите на русском?
       - В молодости я учился в Университете, в Москве. Могу пересесть за рояль, - прошёл по кабинету, и они увидели орнаменты и внизу, горизонтально, по нижнему обрезу, - сыграть вам что-нибудь из мировой классики.
       - Снова благодарим вас, товарищ министр, можно сразу к беседе?
       Министр показал на небольшой столик в стороне, с графином воды и бутылками минеральной, на кресла. Уселись. Министр внимательно просмотрел их документы с международного радио Лондона, улыбнулся, возвратил. Повернул к ним табличку со своим именем.
       - Я - Долгоон, имя переводится как спокойный. Давайте говорить, называя по именам. Ваши я запомнил. Что вам, уважаемые зарубежные гости, интересно у нас?
       - Какая сейчас культура вашей стране. Как мы понимаем, прежде, при СССР, ваша культура контролировалась Москвой? Правительствами Брежнева, остальных после него?
       - Да, Нас считали зависимыми от их партийной работы, и мы от них зависели. Они все исчезла. Страна СССР распалась. Мы неожиданно начали чувствовать себя свободными от марксизма-ленинизма. И мы начали восстанавливать свою, национальную культуру. Самостоятельную. Основанную на культурном прошлом нашей исторической, родной земли, на культуре наших прежних веков. Её взяли за наше основание и развиваем в современном мире. Из дерева сосна дерево берёзу не сделать, как их вместе опытами не соединяй.
       - В чём же сила вашего народа?
       - Сила народа - в культуре. В народной культуре, национальной. Основой для нашей культуры не может быть социализм или капитализм, они не надёжные, отпадают вместе с политическими партиями. Только национальная история, национальные обычаи, они по природе, по рождению живут в каждом человеке, заложены от рождения.
       Все книги Пушкина социалистические или капиталистические? Нет, они народные. Партия уходит, Пушкин остаётся с народом. Музыка Чайковского чья? Ни капиталистам принадлежит, ни коммунистам. Пользуются все, кто музыку любит. Чайковский стоит над партиями, политиками, Чайковский всегда с народом. А песня "Во поле берёза стояла?" Зачем, где, какая партийность в ней? Песня тоже народная. Власть меняется, народная песня остаётся, живёт.
       Зачем нам книги марксистов, написанные для оправдания руководящей тогда компартии Сталина, Хрущёва? Учиться убивать людей, кто не хочет становиться коммунистами? Как в книге собравших все премии про революцию и гражданскую войну, уничтожать их семьями и сразу посёлками? Учиться грабить крестьян через колхозы, что в его коммунистической пропаганде про целину, и несогласных людей арестовать, гнать голодными в ссылку а пустую степь на другой край страны? Свой народ нам надо любить и сохранять, давать ему жить спокойно, с уверенностью, правительство с народом не воюет. Не убивать, не грабить, давать народу жить спокойными трудами, тогда появится накопление и для довольной жизни, и для культуры. Для исторической культуры народа при современной жизни.
       - Уважаемый Долгоон, в мире сегодня жуткая эпидемия заразы. Во многих странах люди болеют тысячами, умирают сотнями за одни сутки. Почему у вас всего сотни три, три с половиной заболевших, и двадцать два умерших за год?
       - Наше правительство правильно сделало, сразу при страшной вести закрыли все границы. Иностранцам сказали, уезжайте за двое суток и дальше из страны выпускать не будем. Впускать тоже до конца эпидемии. И мы у себя не уничтожали фельдшерские пункты в отдалённых пастбищах, больницы там и в городах, такое делали в других странах, мы знаем. Медицину мы сберегли крепкой.
       В стороне от медицины я знаю вторую причину. Мы сохранили национальное здоровое питание, привычное для нашего народа, доставшееся наследием предков. Много нашего народа физически крепкие, здоровые, потому что всегда находятся на живом степном воздухе, пасут отары овец, стада коров и верблюдов, коней пасут. Здоровый воздух, здоровая пища, физическая работа. Не сравнить, как в иностранных кино, люди сидят в барах, разговаривают и без конца пьют алкоголь. Губят себя. Смотрю и думаю, как они пьяными могут придумать хорошее, полезное? Никак. Что едят? А, и знать не хочу, соломку из кукурузы. У нашей нации горячая, бурная кровь, заставляет не болеть, заставляет жить физически крепкими. Нам не нужна специальная физкультура, не нужны чемпионы с наркотиками, не нужно хвалиться - мы самые сильные в мире, золотые медали взяли. Ну и что? У нас на определённом достижении, определенном природой, есть достижение крепкой физической жизни, и хватит. Кровь хорошая у нашего народа, всякой заразе сопротивление сильное. Как сейчас видим по болезни во многих странах, мы удар эпидемии выдержали.
       - Ваши медики на основе сильной крови изготавливают лекарства, вакцины? - завернул в нужную сторону Сергей Степанович.
       - Министр медицины знает, я не знаю. Знаю, наша кровь, наше наследство предков побеждает всякую белую женщину, она рожает не европейского сына, а нашего, от нас не отличимого.
       - А почему ваш руководитель страны при Брежневе, Юмжагийн Цеденбал, жил с русской женой?
       - Любовь? Позавидуем ему? - хохотнул, - а может, выполнял партийное задание из Москвы? Вместе с ней? Насаживать здесь марксизм-ленинизм и верность коммунистической Москве? Аааа... Мне скоро ехать надо к скульптору в мастерскую, новый памятник смотреть и думать, как у него получилось. От него к историку, тюркологией хорошо занимается, побеседовать надо.
       - Спасибо вам за встречу...
       - Да нормально встретились, приятные с вами разговоры... Извините, нашим национальным чаем не угостил, с вами хорошие, неожиданные разговоры...
       Попрощались, крепко пожимая его руку.
       ...Машину оставили на том месте в аэропорту, с ключами. Прошли мимо человека на тротуаре, с безразличным лицом.
       Улетели.
       Через несколько часов полёта Энтони показал на приборчике четыре возникшие точки.
       - Отправлено аналитикам. Благодарят.
       Внизу протягивалась разными полями, реками, лесами Европа...
       Глава 22
       Элизабет смотрела на море. Сейчас блескучее солнечностью.
       Подошёл сзади. Обнял за плечи.
       - Ууу?
       - Не ууу.
       - У?
       - Не у.
       Развернул, за плечи. Приподнял опущенное лицо женщины, и лбом в лоб и губами в губы.
       Переливчато, а сначала губами тихими, обиженными...
       - Ты куда исчезал? Подумала, исчез навсегда...
       - Да мы мотались по районам, искали, где картошку осенью закупить, вагона три.
       - Для чего картошка, вагонами?
       - Деньги заработаем продажей в другую страну.
       Стукнула кулачком в плечо. Остановилась глазами в глаза.
       - Попробуешь снова исчезнуть и мне не сказать...
       - Не попробую.
       - Я плакала. О тебе думала и плакала. Значит, ты во мне. Самый опасный, который в душу входит. Никого в душу не пускать и жить свободной легче?
       - Ошиблась. Самый нужный. Я тебе пришёл, к другим женщинам не подхожу. Они не нужны.
       - Ооооой, ооооой, помирились...
       Поправила на нём воротник рубашки. И галстук.
       - Меня крутит изнутри.
       - Тошнит? Живот?
       - Выше. Душа. Мне нужно до всего дойти и понять тебя и меня вместе, и сказать, и, пока, не могу...
       - Ти-хо. Ти-хо, - зажал в руках. - У тебя получится. Ты не торопись. Чувствуемое проявится и обозначится, когда оно есть. У тебя всё получится, я не вру, я знаю. Заглядом в твою Душу...
       Поверила, содержанием глаз.
       - Серж, ты утром позавтракал?
       - Спасибо за заботу, меня удивила, триста лет не спрашивали... А ты голодная?
       - Не помню, утро тянулось тоскливым.
       - Элизабет, пойдём в кафе, я тебя накормлю.
       - С ложечки?
       - Ты с ложечки хочешь? Как было в детстве?
       - Угу.
       Приподняла локоть, чтобы повёл её под руку.
       После поздноватого завтрака зашли в зал, побыть на конференции. Сели сзади. Энтони обернулся и помахал им пальцами руки.
       - Уважаемые господа, сейчас перед вами поделится своими впечатлениями вирусолог из Германии, доктор с большим стажем деятельности и имеющий научные труды Гофрид Шеффер. Профессор института изучения глобальных проблем медицины.
       - Коллеги, с чем мы имеет дело? В мире неожиданно возникла болезнь, не описанная ни в каких медицинских книгах. Значит, она новая. Эпидемия быстро перешла в пандемию, в разных странах погибло более пяти миллионов человек. По-моему, это первая мировая биологическая война, возникшая без объявления. Пусть занимаются проблемой войны политики, но должен сказать, те, кто и сегодня в условиях пандемии открывают полёты за свои границы в другие страны, способствуют распространению страшной болезни. Кто они, вам и без названия понятно.
       Буду говорить как медик. Началась болезнь, начались поиски, как создать вакцину, предупреждающею болезнь. Вакцину быстро, без изучения болезни, создать невозможно. Создали, начали применять, в некоторых странах, не имея доказательств эффективности и надёжности вакцины. Сначала людям объявили, нужен один укол. Скоро добавили - нужен и второй укол. Скоро выяснилось - вакцинироваться требуется каждый месяц. И одновременно, пока людей пугали и запутывали, начали возникать новые штаммы, их на сегодня имеется шесть групп. Для них, новых вирусов, разработанные вакцины бесполезны.
       Но что мы видим? Сначала людям говорили, их дело, кому вакцинироваться. Говорили не долго, начались дискриминация в виде запретов на работу для всех, кто вакцину не привил, запреты на учёбу в институтах, запреты поездок по стране, а для иных увольнение с работы как наказание за отказ вакцинироваться. Получается, некая группа заинтересована как можно больше народа заставить привиться? В чём их озабоченность? В спасении людей прекращением пандемии или в приобретении для себя громадных денег?
       Я не уточняю, вы сами думать умеете.
       Мы знаем по одной из вакцин, усиленно предлагаемой в разные страны для покупки ими и применяемой в стране изготовления.
       По ней не завершены третья и четвёртая стадии испытания, вакцинирующий её эффект не имеет объяснения и не имеет доказательства. Но людей вакцинируют ею усиленными методами, вплоть до запугивания не пустить на самолёт, на поезд, ограничить время нахождения на прогулках по свежему воздуху, оставить людям только право сходить в магазин за продуктами и в аптеку.
       Вакцина, не имеющая описания эффективности, доказательства её пользы, разрушает здоровье навсегда. Дополнительно - отдалённых результатов по вакцине нет, в медицине они обязательны.
       Коллеги, появились новые данные по применению вакцины. Девушки, уколотые вакциной, женщины после применения к ним вакцины не могут забеременеть в течении полугода. Напоминаю, следующий укол вакцины через месяц, и как на людей давят пропагандой, вакцинироваться надо каждый месяц. Девушки, женщины не смогут забеременеть никогда? Или забеременеют, исключением, и родят уродов? Своими изуродованными организмами?
       Как вакцина влияет на мужские способности к зачатию ребёнка, у нас находится в стадии изучения. По начальным данным обнаружено следующее. Представьте себе мужчину - сравню его с симфоническим оркестром, и все инструменты расстроены, и ноты написаны неразборчиво, криво-косо, наспех. И дирижёр где-то скрылся. Всем понятно? Да, у нас пока мало статистики, она проходит накопление. По первым полученным данным, мужчина после прививки вакциной вряд ли сможет стать отцом. Уточнение будет сделано попозже.
       Так что мы имеем? Войну против нового, не народившегося поколения людей?
       Хочу всем напомнить, задача медицины единственная во все века, - спасение больного. А что случится при развитии лживого отношения вирусологов к больным к середине нашего века, с поколениями людей будущего - вы и без разъяснений понимаете.
       - Серж, я сейчас со стула упаду, - шепнула Элизабет. - Ты никогда не сделаешь себе погубительную вакцину. Я тоже.
       Положил руку на её пальцы, забирая её переживания на себя.
       Глава 23
       Энтони работал, снимал информацию из компьютера. В Казахстане, сразу в трёх городах, прошли митинги против вакцинации. Чего-то бормотал прокурор, по работе своей, полиция не арестовывала, никого из кричавших им в лица протестов. В Москве на двух митингах не дали никому сказать ни слова, полиция хватала и тащила в автобусы тюремные, с решётками на окнах, изнутри.
       Прочитывал.
       Наверху разрабатывают новую крупную затею, "Мозг и человек", на которую до 2030 года потребуется 72 миллиарда. Придумали для направления "мозг--компьютер", чтобы получалось вживлять в мозг человека микрокомпьютеры под названиям чипы для  получения сведений откуда угодно.
       Сотрудники говорят, у страны научные преимущества в работе, но требуется сильное финансирование.
       Мнения.
       - Может сначала людям канализацию и водопровод в дома провести? Про газ промолчим, дорого. За границу им выгоднее продавать.
       - А не рассказали, когда они разработают мозги для целого слоя населения, в том числе и для придумавших?
       - Пусть экспериментируют на родственниках.
       - Смотрите, уже на чипах хотят деньги воровать.
       - Где преимущество? Как обычно, в пустой болтовне.
       - Любое стороннее вмешательство в такую тонкую область, как мозг, влечёт за собой огромные риски осложнений, уродств, инвалидности или летального исхода. В подобных случаях разработчики данного действа обязаны в первую очередь провести испытания на себе и своих родных и близких.
       - Они же и скажут, испытания прошли успешно. Всех обяжут мозги уродовать.
       - У нас работают давно и засекречено. В девяностые годы видала своими глазами!
       - Издевательство над человеком. С запахом электронного концлагеря.
       - Те, кто такие мерзкие идеи разрабатывает и даёт приказы на разработку, - они являются слугами дьявола и, как в Священной книге написано, их необходимо сжигать на огне. Пускай вживляют эти чипы добровольно в первую очередь руководству этих идей.
       - А у них уже давно вживлены чипы в мозг, поэтому ими руководит госдеп.
       - Дело не в недофинансировании, а в том что более менее умные с работающими мозгами бегут из страны, здесь нет будущего.Взять хотя бы картинку из этой новости: томограф и иконка.
       - Правительство прежде должно поднять зарплаты, обеспечить народ всем необходимым для нормальной жизни, потом должно вживить чипы всем члена правительства и всем своим родственникам и на примере убеждать к тому времени счастливый народ вживить чипы.
       Если у народа все хорошо они получают прилично, есть чистая еда, медицина на высоте, хорошие квартиры, возникает вопрос а зачем таким людям чипы голове? Чтобы быть еще счастливее или все же здесь что-то другое кроется?
       - Чтобы вам диктовать, как электронной кукле. В 1945 году на Нюрнбергском процессе осудили фашизм. "Также программа предполагает создание аватаров людей для дистанционного управления транспортом и компьютеров, которые помогают принимать решения." Это как? Люди, управляемые компьютерами?
       - Да это брехня, придумали, как деньги на свои счета перегнать.
       - Так уже началось. В жижах, которые сейчас втюхивают всем в виде вакцин и содержатся эти штучки. Посмотрите видео на канале на ютубе. Блу туз старых моделей телефонов ловит тех, кто укололся и стал так называемым покемоном. За ними всеми наблюдают, цифровой концлагерь? Ну и для чего нам всем электронные технологии, следящие за нами?
       - А двадцать пять миллионов в стране так и будут продолжать справлять нужду в очковых уличных сортирах, без тепла и водоснабжения, но - чипованные?
       - Варвары, демоны! Вставай народ, объединяйся на борьбу против варварства! Мы вам не крысы для опытов!
       - Эти частички встраиваются в центральную нервную систему и шапочка не поможет.
       - Не верю. Неужели они не люди? Опыты на мозгах людей делать? Помните фильм "Мёртвый сезон"? В нём показано, один немец изобретал препарат для управления людьми. Вколол человеку, и он стал идиотом, умеющим только траву косить.
       - А вы что думали, что пандемия пройдет и всё? Нетушки, это продолжение войны против мирового населения. За следующую вакцинацию будете платить из своего кармана и продлевать себе жизнь, кто не заплатил значит умер, а будете возмущаться так на это как раз и чип придумали, сказал хреново в сторону того и его компании, раз и кнопочку нажали, бах и сердечный приступ. Ловко придумано, так и хочется выругаться матом.
       - Вероятней всего речь идёт о фабуле сериала "Сотня", там эта тематика обыграна именно таким образом: через инъекцию в кровь попадает микроконструктор, который под воздействием высокочастотного излучения формируется в сложное электронное устройство в заданной локации организма... Но возможности сегодняшней науки ещё очень далеки от создания и повсеместного внедрения подобных технологий.
       - Шарик перенаселён. Поэтому проблемы. А если нам врут? Сколько по миру пустых территорий? Выживут, кому повезёт. А потом всё равно в ящик. Только изобретатель жив будет.
       - Прощайте все люди?
       - А что толку от этих возможностей, если у силовиков, правительства и прочих больших шишек будут и роботы, и всё остальное, а у простых граждан - пусто? Или эту ситуацию планируется изменить?
       - В Ведах говорится, что на Земле чередуются периоды открытия и закрытия порталов, ведущих вглубь Земли, где живут бесы и отбывают наказание грешники. Когда порталы открыты, как сейчас - Души из Ада либо забираются в Рай (отбыв своё наказание), либо снова воплощаются на Земле, реинкарнация существует. В середине двадцать первого века Бог закроет порталы на тысячу лет и бесы (к сожалению, и грешники тоже) оттуда не смогут выбраться. В Коране написано, что дьявол сказал Богу: "Я заберу людей с собой". Для этого бесы внушают людям чипироваться. Потом прислужники бесов проставят на всех чипированных три шестёрки, в том числе и без ведома человека, например, при проходе через поручни в аэропортах, через металлоискатели на автовокзалах, в магазине, в школе и т.п. Бог сказал: "На ком будут три шестёрки - того я отправлю в Ад". На чипы подадут смертельный разряд тока, все чипированные умрут, а так как на них будут три шестёрки - все их Души будут отправлены в Ад. После этого порталы закроются, и Души оттуда уже не смогут выбраться тысячу лет. Так дьявол отомстит Богу, забрав его подданных на тысячу лет в Ад.
       - Захотел помыться или сходить в туалет -- залогинился, получил ощущения, что всё прошло хорошо. Забыл логин - мучайся.
       - А что, прибор по мгновенному перемещению в пространстве, о котором так много писали, уже освоили?
       - Кто-то из женщин, предположительно дочерей самого-самого красивого, умного, многоликого, положит в карман большие миллиарды бюджетных денег. На том и закончится.
       - Предлагаю начать с футболистов. Если будет успешным, то поможет им играть, а если нет, то не жалко...
       - Всё это уже готово и протестировано и сейчас на стадии внедрения и нам с вами, господа спящие, не избежать столетнего ига и опускания человека, а в частности наших детей и внуков, на уровень конвеерных фасовщиков и обслуживающих робототехнику для собственного угнетения.
       - Вы наивный. Уже всё давно создано. Как биолог по образованию, читаю и изучаю разные статьи, в том числе зарубежных издателей. В журнале Гардиенс читала об этом и использовании ферритина. Уколотых видно на блю тузе старых моделей телефонов. Посмотрите ради интереса, думаю будете удивлены.
       - И да, все снятые фильмы, музыкальные клипы и прочая лабуда, это не что иное как озвучивание планов в отношении человечества. Они показывают, что будут делать, они обязательно должны показать свои планы, а то им прилетит от главных.
       - Лучше вживите чипы в чиновников! Захотел взять взятку, или украсть из бюджета деньги, тут же сигнал в соответствующие органы! А кто будет отказываться - увольнять. Коррупция сразу будет побеждена, и будет толк от потраченных миллиардов!
       - В общем-то выполнение этой программы уже началось. Прямо сейчас подсаживают нам наниты под видом прививки от короновируса. Весь этот короновирус ради этого и выпустили в массы.
       - Уважаемая, а не подскажите, где покупаете такую забористую дурь?
       - Оскорбления и хамство - следствие отсутствия аргументов и низкого интеллекта.
       - Лишнее это! Вы только подумали, а ваш аватар уже напился и испражнился за вас!
       - Это вряд ли возможно, как радиофизик говорю. Чтобы чип излучал хоть что-то, размеры его антенки должны быть соизмеримы с длиной волны. Даже для мм диапазона размеры чипа будут такими, что он будет образовывать тромбы. Физику не обмануть!
       - А Вам бы хотелось, чтобы успешно? Не терпится управляемым биороботом стать?
       - Даже не чип под кожу, а сразу в мозг! Навсегда! Это и есть превращение человека - дитя божьего в управляемый биоробот, потерявший волю, а значит и душу - периферийное устройство какого-нибудь суперкомпьютера! А здесь половина даже не понимают о чём речь идет, думают афера, убеждены, что водопровод им важнее провести. Да молитесь Богу, чтобы это была афера и воровство... только это не так к сожалению! Скоро, скоро вы массово начнете становиться рабами Антихриста! Сколько идиотов в стране и как они опасны!
       - Ты о чём?
       - Я думаю, что пандемия надумана. Весь остальной твой пост комментировать не хочется, больно уж бредовый.
       - Чип в мозги? Без него могу спросить, кто на Нюрнберг такси заказывал?
       - Значит, будут излучать, например, в нано или микро метровом диапазоне, сопоставимом с длинами волн света, а получать декодировать информацию будут с помощью расставленных всюду видеокамер, возможно, даже модифицированных?
       - Проблематично.
       - Хотелось бы, конечно, верить в ваши слова. Но служащие Тёмной стороне, рабы низменного инстинкта подчинить всё и всех - те ещё упёртые.
       - Ну и сказка! Читай её детям на ночь.
       - Радиофизик, говоришь? Ну-ну...
       - Чип ставить лучше в желудок. Захотел выпить, подумал, и сразу пьяный.
       ...Энтони посмотрел в окно. На свободную, пока, жизнь.
       От всякой гадости.
       ...Надо показать Сергею Степановичу и отправить куда нужно, - решил спокойно. - Что только не придумают, только бы людям жить не давать...
      
       Глава 24
       Элизабет легко, прогулочно, в коричневых узких пляжных плавках и коричневом лифчике шла по самому краю тёплой воды лесного озера, играя, подпрыгивая м с размаха подпинывая верхнюю воду.
       Удивительно точная телом, не оплывшая толщиной и не худая, - лёгкая, - изящная суховатыми коленками и слегка выпуклыми обводами бёдер... И груди - ой, во взрослой зрелости, а не тусклым напоминанием вероятности подобия их, - слегка выпуклый живот не рожавшей...
       Да всё видимое общим, а главным - воспарение от ней и рядом с ней...
       Подошла, легко села на песок. Сначала вылив ему на голову тёплую воду озера, из ладоней.
       - Пошутила, так для тебя правильно? Мы постоянно распознаём друг друга...
       - Да. Содержание в человеке - главное. Содержание души, содержание сердца, содержание мыслей, содержание желаний...
       Отодвинулась лицом удивлённым, села напротив, на песке.
       - Насколько ты умный! За тобой надо ходить с бумагой и записывать! Или в книгах прочитал? Запомнил?
       - Сам только что понял и тебе сказал.
       - Расскажи мне про меня, про моё содержание?
       - Идёшь, легко переступая, бёдра изящные, промежность между ног неожиданно широкая, моя ладонь вместится. И сразу моё желание, вот бы подойти и ладонью снизу зажать твою промежность....
       - Когда? - отодвинула пальцами прядь волос от глаза слева. И вскочила шаловливо, балуясь.
       Прижал. Молчала.
       Дышала, почти не слышно.
       Надавливаясь на ладонь промежностью, наседая...
       - Уууу... ага... поняла... как приедем домой...
       - Угу, понял.
       - Ты заботливая, правильная, - усадил рядом.
       Пересела, глаза в глаза.
       - Ты утром сказала, сегодня перерыв на конференции, ждут профессора из Голландии, поедем на лесное озеро, отдохнём? Посадила в свою машину и увезла, я не знаю, где здесь лесные озёра. Правильная ты...
       - Ночью, - хитро улыбнулась, - и ты был настолько правильным, настолько переменил меня настроением... на улавливание скрытого от других... на улавливание жёсткости не обидной, прелести приятнейшей...
       - У тебя из плавок, сбоку, спиралькой каштановый волосок выскочил...
       - Убрать?
       - Нет, мне нравится. По нему одному можно представить остальное, полностью.
       - Ты ведь видел?
       - И воображением представить трепетно... Рыжие яростные волосы над ней и вокруг неё... может, золотистые?
       - А ещё про моё содержание? Человеческое?
       - Ты свободная, у тебя нет мужчины.
       - Салют, ночью кто был?
       - Имею в виду всех других мужчин на земле.
       - Согласна, нет. Я по ним не болтаюсь. У тебя женщина есть? Мимо меня?
       - Я тоже свободен. Прошлое меня от них освободило.
       - Кто она была?
       - Там, в доме в другой стороне, она была женой, варила макароны с сосисками, спрашивала меня, кем я буду в будущей жизни. Говорил, хочу написать теорию человековедения. Такой науки нет, говорила. Будет, отвечал. Дерзай, настаивала, открой людям новое. В доме в другой стороне было уютно, по вечерам писал статьи для своей теории. Она работала журналисткой.
       - Где она?
       - Перитонит. Врачи ничего не смогли сделать. Тогда я и понял, насколько жестока жизнь.
       - Извини, я сделала тебе больно.
       - Не ты сделала, жизнь...
       - Помолчим? - предложила с пониманием... и участием...
       - Да. Светлая ей память.
       Пролетели белые чайки...
       Вернулись. Пролетели вторым кругом.
       - Элизабет, я могу тебе сказать так... Если в нас сохранится возникшее, не прекратится ни по какой причине... становись моей женой? Мы очень взрослые люди, мне в жизни нужен свой человек, по душе и сердцу, своя женщина, желаемая для постоянной её защиты... В любом человеке всё начинается с нужности...
       - Мне стать женой... Я соглашаюсь, - порозовела щеками. Ты прав, если не прекратится по какой-то причине...
       Придвинулась.
       Поцеловались, упав рядом на жёлтый песок...
       Прижалась, прижалась...
       - Почему ты несколько раз сказал дом в другой стороне?
       - Мой дом в другой стороне, где есть хорошее и нет плохого.
       - Мы оформим свои отношения?
       - Непременно. Я без документа в обычный поезд не сажусь, а тут - жизнь. Оформим, где у вас тут по вашим законам положено.
       - А где мы начнём жить?
       - Пока в замке, как герцог и герцогиня. Позже я найду страну, где мало заразы, эпидемии, уедем в неё.
       - В Европе?
       - Только в Европе. Настоящей.
       - И ты мне позволишь работать как мне нужно, заниматься наукой вирусологией?
       - Я же тебя не в кабалу позвал? Свободный у тебя выбор, занимайся своим делом.
       Засмеялась, прижавшись опять.
       Глава 25
       Жизнь засветилась радостью, и радость, начинающаяся из глаз влюблённой женщины, из её постоянных подтверждений, искрилась распахнувшейся новой жизнью.
       Свет появился в душе. Отражением всякого взгляда на Элизабет, отражением любой мысли о ней.
       А все мысли возникали хорошие...
       Нужностью её как человека, как женщины.
       Как содержанием любви...
       Живым сосудом не исчерпания.
       Мир расширился.
       Настоящим.
       Что-то заработало, что-то вспыхнуло, и оно, вспыхнувшее взаимными откровениями, стало постоянным свечением радующего содержания новой жизни.
       Даже свои размышления над теорией человековедения сделались светлее и понятнее, хотя переносить их в рукопись не торопился, пока обдумывая.
       Энтони подарил цветы, поздравил с пожеланиями жить вместе навсегда, пальнул шампанским и праздновали.
       Вчера. В замке. На третьем этаже, тёмным и блестящем старинным паркетом.
       Стены большущей резиденции хранили себя драпировками зелёным шёлком. И широченная кровать под балдахином, нависшим зеленоватым шёлком, с золотистыми цветами, с таким же шёлком обтянутая по токарным и резным столбикам по углам, оставалась древней и настоящей, с чистой постелью. И стрельчатые окна прикрывали зелёные, с золотистыми цветами, шторы.
       Почти торжественно.
       Шоколад и фрукты разместили на фигурном, с токарными широкими ножками столике пониже письменного стола, придвинули стулья с высокими спинками. Элизабет присела, ойкнула, спросила "можно я так" и пересела на колени.
       - И сейчас хочу вместе с Сержем, с мужем, - весело уточнила для Энтони. - Вот примета у меня! Сейчас, в самом начале сплотиться с ним - и никуда не отшагнёт от меня!
       - Да как вам нужнее, я не против...
       - Энтони! Моим повелением вы назначаетесь нашим родственником! Бывает, от родных людей толка никакого, а вы меня Сержем осчастливили!
       С кухни горничная принесла заказанное: хлеб, сухарики, овощные салаты, красную рыбу и копчёную белорыбицу, салями, сыр, ветчину, бифштексы, посудинку с жареной к ним картошкой, соусы, пирожные и остальное, уместившееся на столике... вокруг красного вина, коньяка и виски...
       Белейшее платье на Элизабет, длинное, до ковров на паркете...
       Зажгли свечи в старинных подсвечниках. Праздновали, беседовали. Элизабет продолжала сидеть на коленях, а начинало тянуть в сторону... не только её слова слушать и ей отвечать словами, - руку подвести под длинный подол платья и по ногам гладить, гладить настойчивее...
       Затемнела ночь.
       - Мы остались одни? - поднялась на ноги.
       Платье, сдвинутое с плеч, с неё упало на ковёр, сразу после ухода гостя. Любимая завела руки за себя и уронила на платье белейший полупрозрачный бюстгальтер.
       Ожидала, внимательно с желанием иным посмотрев.
       Оттянув от зада, приседая, сдвинул белейшие полупрозрачные впереди прямоугольные невысокие трусики на ступни ног - вышагнула из них. Так просто, и так ответно не нетерпение...
       Раскрылась.
       Светом души, телом, желаниями...
       Вся.
       - Мы будем?
       - Даже не знаю... после вина можно, нет?
       - Один раз живём, - бросил куда-то рубашку.
       ...перепутаясь языками целовать, зная захватывающие губы... отвечающие поцелуйно...
       ...вздрогнутое встречание... наплывом широкой промежности расставленных ног...
       ...наплывом запаха из промежности...
       ...захватом воздуха... не хватающего...
       ...целовать губы шею плечи груди руки чувствуя ответно привольность тела...
       ...потерю напряжение всего тела...
       ...жданного...
       ...ищущего любых прикосновений и нажимов...
       ...согласная и ждущая исполнений ожидания...
       ...да-да-да твёрдым и просящим шепотом в самое ухо...
       ...громчайшим...
       ...тут... на ковре...
       ...пускай тут...
       ... размахнуть ноги на стороны приподнять наверх и наставленный тонкими пальцами женщины провалить в глубь...
       ...о?!... ...вздрогнув поразилась удивлением... ...резко узнав вмещение в своё тело... мужского значения напора...
       ...тебе больно... мне назад...
       ...а-а... ...даль...ше...
       ...так твоей лучше...
       ...уууу??? ...ох ...ох... ...уууу... ...ох...
       ...двигать в тебе двигать в тебе понимая в тебя в тебя двигать... телом плотно в тело нежное... 
       ...угу... ...угу...
       ...женщина даёт или берёт...
       ...не понимаю... ...не знаю... ...мы одно...
       ...весь в тебе хочу вместиться... ...как...
       ...не знаююю... ...ох... ...ох... ...ааа?
       ...прикасаясь телом вдруг к гладким нежным изнутри ногам доставая в тебе до упорной твоей глубины среди тесноты скользкой...
       ...угу... ...ах... ...ай...
       ...встречая приподнимания зада... ...бёдер... настроений жадно давать... давай...   
       ...двигай... двигай... ..двигай... ...резче... ...быстрее... ...пожалуйста...
       ... задвиг задвиг задвиг задвиг...
       ... как она раскрытая губками желания страстью желаниями жадностью пахнет... ...не вскрикивай сильно выплеснусь...
       ...ооо... ...ууууу...
       ...нравится тебя... ... прорываться в тебя...
       ...да... ...да...
         ...хорошо с тобой в пожаре ничего больше не знать... хорошо тебя... неторопливо... желанно... ...сжать обе груди и твёрдым в тесную куда пальчиками направила...
       ...меня... ...даааа...
       ...сжать обе груди и в тесную куда пальчиками направила...
       ...резче... ...двигай...
       ...в неё... ...в неё... ...притягивая за бёдра... ...за зад...
       ...экстаз... ...ооо, кончила... даааа... нае... ...лась... неееет... ...чуть... ...чуть... ...второй раз экстаз...
       ...до края наиполнейшего...
        ...даааа... ...за...замечательно...
       Притихли.
       - Сейчас из ванной вернусь...
       Пришла.
       - Ты почему не помылся?
       - Пускай от меня сегодня тобой пахнет. Тебе стало хорошо?
       - Намного лучше, чем было до того. Умеешь... довести до восторга... до края... себя не помню... что говорила...
       - Я тебе кофе налью, и себе.
       - Спасибо, вежливый.
       - Спасибо за кофе или?
       - И за или.
       - И тебе, за или, - подошёл и поцеловал в губы, встретив, сразу, ответ.
       - Видела в интернете картинку смешную. Сидит древнегреческая женщина с голыми грудями, обёрнутая тканью на бёдрах, показывает на скульптуру юноши с маленьким тютюнчиком и дальше слова: господи, и мне с этим жить весь год эпидемии? Насколько не повезло...
       А мне - повезло, - дотронулась, до чего захотела. Мною пахнет, толковый... внушительный...
       - Есть с чем пережить карантин?
       - А то?
       И засмеялись. Вместе.
       Подумал - как люди редко смеяться стали, в мире... да ещё вместе...
       Глава 26
       Возле чугунной старинной пушки бастиона с Энтони смотрели на море.
       Не слишком далеко плыл громадный авианосец, с ним военные корабли сопровождения.
       - Красиво плывут, Сергей Степанович? Сейчас, на что ни глянь, одна и та же проблема, смертельный вирус. Авианосец - замкнутое пространство, никуда с него не убежать. Экипаж примерно под шестьсот матросов и офицеров. На одном американском авианосце появился вирус, больные начали резко прибавляться. Капитан пробовал зайти в разные порты, ссадить больных на берег - не принимают. Один порт принял. Все сошли с корабля. Капитана тут же приказом сняли с командира корабля, а экипаж поблагодарил капитана за спасение их жизней.
       И вот смотрите, насколько вирус делает бесполезной современную боевую силу. На корабль можно доставить новый экипаж. А сначала нужно продезинфицировать полностью большущий корабль. Сколько на нём помещений? Сотни? И как вычистить их с гарантией отсутствия заразы? Сложно, а на деле - выход из строя грозного оружия, без всякого боя. Атомные подлодки, рассчитанные на долгое боевое дежурство в автономном скрытом плавании. То же самое. Невидимый вирус, и конец боевому дежурству. Видите, как результативно срабатывает смертельная зараза.
       - Понятнее некуда. Города и страны спасать сложнее.
       - Кому война - кому нажива. Восемь человек в мире на сегодня стали миллиардерами на продаже вакцин от вируса, - спокойно сказал Энтони. - Вчера в Лиссабоне на одного стало меньше, застрелили при выходе из личного самолёта сразу на трапе. Не смотря на охрану впереди и за ним. Снайпер со своей точки сработал, из отдаления.
       - Будут искать, кто заплатил снайперу?
       - А зачем? Понятно, застрелили конкуренты, кому-то пережал возможность загрести деньги в свою сторону. Будут родственники делить между собой миллиарды и не думать, а для чего жил застреленный? Жил - для пустоты: за миллиарды вечность не продаётся.
       - Да, и я не понимаю подобных. В стране подальше от нас один наворовал из бывшего государственного имущества, присвоил молочный комбинат. Прикупил несколько магазинчиков. Заказал иностранную вакцину, обезопасить себе драгоценное здоровье, жить тоже с миллионами. Не дождался. Вирус его отметил, сдох, туда ему и дорога. Не понятно мне, когда живут только ради денег. И никаких светлых устремлений, никаких открытий, за что человечество могло бы стать благодарным. Бесполезное, пустое пребывание на земле. И никакой возможности бессмертия.
       - Какого?
       - Ну, как у Пушкина. Как у Королёва, открывшего дорогу в Космос. В будущее. Как у Кутузова, освободившего свою страну от врагов.
       На бастион сверху по вечным ступеням широкой лестницы сходила Элизабет. В юбочном костюме нежного, светлого шоколадного цвета.
       - При ней о тяжёлом говорить нельзя, - отметил Энтони. - Женщине рядом с нами должно стать светло...
       Сергей Степанович пошёл навстречу.
       Поцеловались.
       - Вот всегда мужчины так, устроить приятное не могут. Стоите, ходите здесь одни... Пойдёмте на веранду, я попросила горничную принести на столик для нас пирожные и кофе. Посидим уютно на вольном воздухе.
       - Утром послушала новости, лучше бы не включала, - сказала за столиком жена. - Цены на платья поднялись, на обувь поднялись, и на сумочки поднялись? А, одна печаль. Что мы будем делать на такой земле? Что же нам делать?
       - Не слушать тоскливое.
       - Муж, а я знаю, что делать. Надо придумать и сделать хорошее. От хорошего у меня всегда меняется настроение. Энтони, мы живём на третьем этаже. Обновите свои все настроения? Поживите в замке? Историческом? На четвёртом этаже есть апартаменты. Стены задрапированы тканями, кровать, стол и кресла, телевизор, туалет, ванна, картины по стенам и резные орнаменты на всей мебели. На первом этаже помещения сдаём как гостиницы, а там нет. Поживите, я вам как одна из наследниц дарю светлые дни.
       - За что?
       - Я вам уже говорила, вы для нас вроде родственника... Другом могу называть? Дарю вам как родственнику, как другу, - приподняла руку и показала на верхние стены замка.
       Древнего.

    Конец третьей части.

    13.07.2021 год.

    ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

       Глава 27
       Вирусы заражали людей, мучили их болезнью, принуждали умереть в любом возрасте.
       Переменить содержание любого человека и всех людей не могли.
       Как и во все прежние века, люди делились на три основных слоя: не способных запоминать и думать, на средних возможностями, и на умных. Кому что выпадет от рождения, от природы. И ничего не переменить никакими возможностями образования и воспитания.
       Общества в разных странам делились на честных и лжецов, на зарабатывающих трудом и воров, на трезвенников и пьяниц, на женщин семейных и проституток, пристраивающихся "замуж" не за человека полюбленного, а за его деньги, на обычных поведением и на наркоманов, на культурных и хамов.
       Как всегда. Как в веке всяком.
       И никакие вирусы, известные прежде и новые, переменить никого не могли.
       И только умные, талантливые, честные могли и умели тащить эту громадную телегу населения всех стран в нужную сторону, в сторону развития всего общества.
       Природными заданностями, не спрашивая остальных, а почему так?
       Небо землёй не бывает, и земля водой не бывает.
       Почему? Потому, что - так.
       Без перемен. Не возможных.
      
       * * *
       Болтали, опустив голые ступни в море жизни.
       - Серж, вы каким были в молодости?
       - Элизабет, интересно ты меня называешь, то на ты, то на вы...
       - На вы - вежливее...
       - И я тебя по настроению буду называть на вы. В молодости я работал плотником на стройках новых домов. Настилал полы, с бригадой плотников, ставили рамы в окна, в проёмы дверей, навешивали рамы, двери, а за нами шла бригада маляров, девушек, они красили потолки, двери, клеили обои.
       Но это не главное. Я сам учил по книгам логику, психологию, философию, читая работы философов, начиная с древних, греческих, постоянно читал художественную литературу. И понял, на стыке этих наук может возникнуть новая, с названием человековедение. Или - человекознание. Отсутствующая. И я сам начал писать статьи для новой науки. Пробные. Понял, образования не хватает. Поступил в университет, закончил. В университете мне нравилось беседовать со специалистами по философии, по литературе. Постепенно, после университета, написал первый вариант книги с названием "Человекознание". Не торопился, дорабатывал. Получилось двести двадцать семь страниц. С объяснением, что же такое человек, по своей сущности. По своему содержанию.
       - Я училась в медицинском. По своему влечению. Как одна из наследниц замка я могла бы ничему не учиться и жить в достатке. Скучно, я училась с интересом.
       Море серебрилось искрами солнечных отражений.
       - Твою научную работу напечатали книгой?
       - Нет-нет. Позвали в горком коммунистической партии и рассказали: в моей рукописи нигде не упоминаются цитаты из Макса, Энгельса, Ленина, и из постановлений ЦК КПСС. Публикация без них невозможно. На моё напоминание - я автор работы по своей теме, в ней наука, а не политические решения-постановления нужны в ней, мне ответили: не переходите на отрицание руководящей роли нашей партии. Нет такой науки, предлагаемой вами. Когда-то, говорю, и физики, и математики не было, а без них не стало бы ни Королёва, ни Гагарина. Вы не умничайте, в ответ мне, в горкоме партии не дураки сидят. Спасибо скажите, что в КГБ вас не отправили. Спасибо, говорю, что не отправили.
       - КГБ - особая милиция?
       - Политическая. А книга сама по себе вышла.
       - Как? Мимо их партии?
       - Во времена Горбачёва стало посвободнее, в одной европейской стране откуда-то узнали о моей разработке. Прислали письмо, предложили мне разрешить издать "Человекознание" для университетов их страны. Я согласился. Вышла в переводе на их языке, прочитать не могу. Показывал одному приятелю, немецкий он преподаёт, сказал, нормальный перевод, смысл моих абзацев не утерян.
       - Сейчас ты что придумал новое?
       - Я постепенно дописываю второй том той же темы, "Человекознание".
       - Неожиданное для меня открытие... Выходила замуж за обычного человека, а вы оказались учёным? Почему при знакомстве вы им не представляетесь?
       - Потому что знаю содержание людей. Простым и скромным оставаться проще, в жизни...
       - Я твою новую книгу издам в хорошем издательстве. Мы будем выбирать издательство, не они тебя.
       - Вы удивительно щедры...
       - Да ладно, как ты говоришь иногда, не выпендривайся! - болтонула ногой в воде сильнее, с брызгами. - Ты пробовал писать рассказы? Художественную литературу?
       - Да. Есть у меня начатое.
       - Дай мне почитать?
       - Когда в замок вернёмся.
       Глава 28
       Элизабет подсунула подушку под спину, прижалась к широкой резной спинке кровати под балдахином, придвинула настольную лампу. Читала.
      

    НОМЕРНЫЕ ПОСЁЛКИ СТАЛИНА

       Огуречик-человечик,
       Не ходи на тот конечик.
       Там мышка живёт.
       Тебе хвостик отгрызёт.
       - У меня хвостика нет.
       - Ты бойся на всякий случай, найдут и отгрызут хвостик, если захотят. Не знаешь ещё, люди какими бывают...
       Тебе шесть лет. Ты слушаешь стишок и жалко огуречика. И самому не надо ходить на тот конечик, запоминаешь, там сделают плохое. Опасливо становится, ты ведь маленький, ты только-только начал ходить в школу, в первый класс.
       Твоя школа называется Колбаса. Какая настоящая колбаса, съедобная, ты не знаешь, в столовой её не выдают, не бывает, и в посёловском магазине её нет. Колбасу показывают в кино, когда в Москве сидят гости и говорят: - "колбасы я наелся в буфете на работе, зажарь мне котлеты".
       Ты не понимаешь, как можно говорить кому-то его желания. Ты привык, а сначала научился съедать то, что дают в столовой. Ты живёшь в детдоме, вокруг тебя шестидесятые годы двадцатого века.
       Школа Колбаса - твоя самая первая, сделана так. Выкопана длинная прямая яма, примерно на метр в глубину, чтобы ниже надо было стены класть. Стены сделаны из самана, поверх наложены горбыли, на них плетни из хвороста, дальше солома, на солому набросана земля. Окошки маленькие, их засыпает снегом, в классах горят керосиновые лампы. Полы земляные. В школе четыре комнаты - классы, и две печки. На перемене ты бежишь к печке, открываешь топку, достаёшь из кармана запрятанный на завтраке в столовой хлеб, кусочек сала, отламываешь от веника палочку, жаришь в топке сало и капаешь им на хлеб. Надо успеть, пока и перемена, и за тобой несколько пацанов, надо сделать быстро. Ты вырастаешь и думаешь, все дети учатся в таких же школах.
       Строем ведут в посёловский клуб. Показывают кино. Школа в Москве. Потолок в классе - двоим взрослым, вставшим друг на друга, не достать. Окна шириной в десять школьников и в высоту в четыре первоклассника. Они хором говорят спасибо товарищу Сталину за их счастливое детство. Ты не знаешь, кто такой товарищ Сталин. Ты понимаешь, - там, не на Пятом посёлке, совсем другая, сказочная жизнь. С волшебником Сталиным, делающим светлые, красивые классы в школах с книгами в шкафах позади парт и глобусами на шкафах.
       Позади парт в школе Колбаса побеленная извёсткой стенка, низкая. Книг, и библиотеки, в школе нет. Картин на стенах тоже.
       Ты вырастаешь, и начинаешь задавать всякие вопросы, возникающие от думанья.
       - Почему есть город Москва, недалеко от нас город Караганда, ещё ближе станция Осакаровка, а наш посёлок называется без имени, Пятый посёлок? Почему рядом с нами есть посёлки с номерами Девятый, Шестой, Восьмой, Одиннадцатый? А где посёлки от Первый, Второй, Третий, Четвёртый, Седьмой, Десятый? Куда они пропали?
       Интересно, многие взрослые и не задумывались, почему так разорвана, почему с дырами пустоты идёт нумерация посёлков здесь, возле Караганды.
       - Те посёлки пропали, на их месте снова степь началась.
       - Тогда расскажите, наш посёлок откуда взялся? Почему у него вместо названия - номер?
       Ты сидишь с другими мальчишками в столовой, вместе с работницей кухни чистите картошку, вы все сегодня дежурные по столовой. В детдоме двести сорок четыре мальчиков и девочек, на всех надо начистить большой ящик картошки, наверное, целый мешок.
       Тётя Куля - как зовёте вы работницу столовой, - смотрит на вас грустноватыми глазами, молчит, вздыхает почему-то, как боясь возвращаться куда-то в очень плохое, и рассказывать начинает.
       - Наш Пятый посёлок начался в тридцатый годах, арестанты его построили. Привозили сюда людей с разных сторон, кого из России, с Волги, кого из Крыма, греки они, чеченов привозили, татар, немцев везли откуда-то, наши они, русские, в России всегда жили. До войны всё было. Нашу семью с Дона привезли, и ещё несколько семей с Дона, вместе с нами.
       - Кто привозил?
       - Конвойные, с винтовками.
       - Так вы и были враги народа?
       - Какие мы враги народа? У нас семья жила зажиточно, потому что работали много, не ленились. Самых зажиточных арестовали, скот весь отобрали, имущество разрешили взять, что с собой унести можешь, и всё. За что нас понаказывали, обобрали до нитки, до сих пор сама не пойму. Вы только не передавайте никому, а то снова накажут за вредные разговоры, правду у нас вредной придумали называть, по ихним законам.
       - По ихним - чьим законам?
       - Конвойников, чьим же. Нас везли на поезде в скотских вагонах, там четыре стены и пол, и лавок не было, спали все на полу. Несколько дней и ночей везли, не говорили, куда.
       - Вас судили и приговорили?
       - Никто не судил. Поарестовали, повезли. На станции Осакаровка сказали всем выходить, построили нас в колонну и погнали по степи. Люди идут семьями, детей маленьких на руках несут. По сторонам конвойные на бричках едут, с винтовками. Они власть, чего им двадцать километров по степи ногами топать, уставать. Пригнали нас в степь, сюда, здесь шесть стоял, и наверху пучок травы привязан. Повезло нам, речка Ишим тут оказалась, воды напились за весь день. Конвойники сказали, стройте дома, жить тут будете. Из чего строить? Кирпичей, досок нет. Лопат, топоров. А не наше дело, они сказали, стройте как хотите. Кто побежит отсюда - поймаем и расстреляем. Кто как мог, начали ямы копать в овраге, где обрывчик есть, по берегу реки люди ямы копали, в береге обрывистом. Тряпкой закрыли вход, вот и дверь. Зимой печки нет, в норе не сделать. Дров нет. От морозов и простудных болезней многие семьи поумирали. Посёлок раньше начинался немного в сторону, левее, там бугров много до сих пор. Они не бугры, они могилки.
       - Мы ходили, видели. А чей там памятник валяется, из белого камня?
       - Врача с нами пригнали, не знаю, откуда. Он лечил многих людей, траву собирал по степи и травой лечил, лекарства не было никакого. Он и сам умер, ему памятник. В том месте много людей похоронено, в первую зиму тиф начался, от него и от голода люди умирали семьями. Одни умирают, другие хоронят. На том месте много людей захоронено. Кого пригнали конвойники, может, третья часть к первой весне осталась. Потом конвойники новые семьи пригнали. На могилах крестов, памятников не ставили, не из чего делать было.
       - А почему вы не убегали? Пошли бы все на станцию Осакаровка и уехали.
       - На станции строго следили, арестовывали сразу. Поди туда и не возвратишься.
       - Куда делить другие посёлки? Почему начинаются они сразу с Пятого?
       - На тех люди поумирали все, и посёлки прекратились. Давайте, дети, насчёт другого спрашивайте, с вами наплачешься...
       Глава 29
       Ты разглядываешь посёлок, гуляя по нему, потому что гулять больше негде. Посёлок, речка Ишим, степь, бесконечная во все стороны. Голубое красивое небо, по всей купольности облитое ярчайшим солнцем.
       В посёлке пять улиц, они так и называются, тоже цифрами. Возле магазина, маленького, стоят женщины и быстро-быстро говорят на греческом языке. Ты уже знаешь, их сюда привезли из Крыма. Что они могли сделать против советской власти, ты никак не можешь понять, потому что дружишь с греками мальчишками и нет у них ни одного рассказа для причины их ненавидеть. Они такие же, как и ты, и их родители такие же, как и ты. Они не воевали против советской власти и бунты не устраивали.
       Дома в посёлке саманные, небольшие, все одноэтажные. С земляными крышами, летом хозяева крыши обмазывают глиной, чтобы не протекали. Если за лето пройдут три дождя, все радуются, вырастет картошка на огородах возле домов. И капуста, и морковка. Возле каждого дома огород, любая семья кормит себя, с огорода.
       На краю посёлка делают саманы. Папа, мама, две дочки. Они лопатами вскопали степь небольшим кругом, посыпали соломой, полили водой из речки, вёдрами натасканной, голыми ногами ходят по кругу и месят глину. Потом они будут накладывать лопатами сырую, густую глину в прямоугольные ящики без дна, сделанные из досок, и выкладывать глиняные кирпичи на сухую землю. За лето саманы высохнут, из них начнут строить дом. Вместо хибарочки, где живут сейчас.
       Одна улица в посёлке чеченская. На неё почему-то никто старается не ходить. Чечены идут к своим малюсеньким домам. Мужчины и летом в высоких круглых каракулевых шапках, руки держат за спиной, на них гимнастёрки без погон, тонкие ремешки, штаны галифе, на ногах шерстяные носки и калоши. Летом. Чеченское кладбище рядом с посёлком отдельное. Там на могилах плоские камни, проходить близко нельзя, говорят взрослые, чечены обидятся. Им тоже запрещено уезжать с Пятого посёлка, тут до сих пор непонятно, все посёловские арестованные до сих пор? Гагарин в космос слетал, а тут то же самое, как от начала, от той травы, привязанной на шесте в пустой степи.
       На краю посёлка станция МТС, машино-тракторная станция. Стоят трактора, комбайны, грузовики, есть слесарные и токарные мастерские, здесь работают многие отцы семей и повзрослевшие сыновья. В МТС по вечерам работает дизельная электростанция. Перед двенадцатью часами ночи свет в домах трижды мигает и гасится, дизельный двигатель станции останавливается. На ночь и радио выключается, в местном радиоузле.
       Все люди по посёлку ходят в фуфайках, осенью и зимой, и весной. Одна рабочая, вторая для хождений в магазин, в гости, в кино. Его показывают в маленьком саманном клубе, ленты в коробках привозят из района один раз в неделю. Никаких пальто, шуб ни у кого нет, слишком дорогие.
       Зимой посёлок буранами заметается до печных труб, вровень с крышами. Занятия в школах отменяются. Люди прокапывают траншеи от входной двери домика, по ним и ходят.
       Детский дом - девять саманных домиков на самом краю посёлка. После бурана от домика к домику, и к столовой, прорыты траншеи, для ходьбы.
       По ночам далеко в степи светятся огоньки, серебристые. Там станция Осакаровка, до неё двадцать километров. Там ездят поезда, свет выключать нельзя. Ты никогда не видел, что такое поезд снаружи и внутри вагонов. Ты начинаешь мечтать - сядешь в поезд и уедешь отсюда, потому что не хочешь жить в посёлке, где все взрослые и все дети как будто вольные люди, и как будто арестованные навсегда.
       Неизвестно за что.
       Вечерами снова и снова небо над посёлком становится полосатым от белых следов. Так тут все узнают, запустили какую-то ракету. По радио о запусках ракеты не сообщается, запуски все секретные. Всегда маленькая серебряная штучка, похожая на папиросу, летит впереди, а за ней по всей выпуклости неба расходятся полосатые следы, как на арбузе.
       После того, как Гагарин слетал в космос на такой ракете, - вы не увидели его пролёт над посёлком под космическими трассами, он промчался утром, - в магазинчик из района начали привозить белый хлеб. Продавать по батону в одни руки.
       Впервые, на посёлке.
       Самый дешёвые фуфайки на людях, единственный телевизор на всё село в сельском клубе, самый дорогой в мире космический аппарат пролётом над Пятым, номерным со сталинских указов посёлком...
       Глава 30
       С тобой, уже в пятом классе, учится Олег Дик. Он англичанин, посёловский, его мать преподаёт вам английский язык. Она настоящая англичанка, раньше работала в Москве переводчицей в министерстве иностранных дел, никому не рассказывает, за что и как очутилась здесь. Вместо Англии. Её всегда сильнее жалко, ведь вы то русские...
       Олег приходит в школу в новых брюках. В светлых, присланных посылкой родственниками из Англии. Вы окружаете его на перемене и просите показать удивительное, замок "молнию" там, где расстёгивается ширинка. У вас у всех на чёрных штанах пуговицы, часто - деревянные, не пластмассовые.
       Ты на улице посёлка разговариваешь со взрослым, он приехал сюда чего-то проверять из самого города, из Караганды.
       - Правда, что наши лётчики воевали в Корее против американцев?
       - Не твоё дело.
       - Правда, что в Караганде шахта взорвалась и шахтёров из неё не достали, все сгорели?
       - Не твоё дело.
       - Правда, что Хрущёва в Москве с работы выгнали?
       - Не твоё дело.
       - А зачем тогда я в стране?
       - Иди отсюда.
       Идти некуда. Кругом Пятый посёлок, охраняемый степью. Пойдёшь, воду в ней не встретишь на пути, сам и погибнешь.
       Зимой ты с мальчишками приходил к вашим пожилым одиноким учительницам. Помогали переносить уголь с улицы в маленькие углярки в сенях, откапывали проход от улицы до дверей. После работы учительницы поили чаем, выкладывали на стол конфетки, их называли подушечки. Липкие, маленькие. Дорогие, по зарплатам учительниц. Ты видел сделанные посёловским столяром простейшие столы, фанерные шкафчики, кровати с железными спинками с тонкими серыми одеялами. Как солдатские, в кино.
       Ты и не знал, тогда, - вперёд, на всю жизнь, появилось презрение к любой бесполезной, глупой роскоши. К барахлу.
       Те учительницы жили для другого.
       У них учился.
       Без слов. Без нотаций.
       Тракторист посёловский рассказывает, оглядываясь на стороны.
       - В городе Темир -Тау, возле Караганды, рабочие подняли восстание, только не говори никому.
       - Почему они восстали?
       - Туда болгар навезли из самой Болгарии и объявили братскую молодёжную стройку завода и города. Коммунистические бригады труда сделали. Болгар в хорошие общежития поселили и им больше платили за такую же работу, столовые в общежитиях для болгар хорошие, душевые работают, наши рабочие жили в бараках и мало получали. Забастовали, громить начали власть, весь город войсками с танками коммунисты окружили и в забастовщиков стреляли.
       - Разве можно стрелять в живых людей? Они ведь в военных не стреляли?
       - Нет. Ну и что? Против власти забастовали, а им приказать в людей стрелять - да запросто.
       Все вечера ты, пятиклассник, читаешь "Тихий дон". Дочитывая последний том, белых ненавидишь и красных ненавидишь. Ни с теми хорошей жизни у простого человека нет, и не с этими. Грабят все, лишают жизни расстрелами все.
       Люди сами по себе, по устройству бессовестности, жестокости хуже посёловских собак? Живущие в других местах страны и городах? И национальность русские не означает, что они обязательно честные и добрые?
       И почему чёрное солнце Григорий Мелехов увидел в самом конце книги, ты понял.
       Писатель просто назвал самым точным образом, чего видишь ты.
       С самого детства.
       Глава 31
       Вам показывали кино про немецкий концлагерь. Ты сидел и удивлялся, - в тех лагерях - а фашистов надо ненавидеть, - были тоже отряды, как у вас. И старосты, как у вас, в детдоме. И строем заставляли ходить. И свободным человек не был, попавший в лагерь.
       С самого детства надо ходить строем, приучили тебя. Вставать утром по расписанию, хочешь, не хочешь, умываться быстро, строем в столовую, строем из столовой, строем в школу, строем назад из неё. Строем через весь посёлок в сельский клуб, там будет кино.
       С самого детства уметь "правой - левой", не выскакивать из шеренги, строем, одинаково со всем отрядом. Детдомовцы с самого детства - лагерники?
       - Где сам собой станешь? Когда?
       - Сильно умный, что ли? А по морде за такие слова не хочешь?
       - Сам получишь.
       Не стена ограничения.
       Камера.
       Тюремная камера, получившаяся в голове спросившего.
       Учительница на уроке спрашивает, почему ты учился на пятёрке и перестал делать домашние задания.
       - Зачем учиться? Всё равно война будет.
       - Какая?
       - Каждый день по радио говорят, карибский кризис, на нас Америка нападёт с атомными бомбами. Сгорим все, зачем учиться? Мы с мальчишками сидим по вечерам, договариваемся, где спасаться. Куда бежать? Везде степь ровная, надо землянки рыть, может, помогут спастись от Америки. Хлеб из столовой приносим и сушим на сухари.
       Директор в своём кабинете.
       - Как ты посмел о войне всем в школе говорить? Я на фронте четыре года в артиллерии воевал, такое видал, такое... Я свою страну защищал, а ты про войну придумал говорить?
       - Почему вы были на войне и защищали тех, кто сюда вас под конвоем отправил?
       - Не твоё дело, не дорос ты ещё мне вопросы насчёт того задавать!
       - Я бы за них не воевал, они сами враги народа, кто сюда без приговора людей отправлял. Я насчёт войны говорил потому, что по радио говорят, наши на Кубу завезли ракеты и американцы хотят начать войну против нас, называют по радио карибский кризис. Я сам ничего не придумывал.
       - Иди и учись. И ни слова насчёт войны, понял?
       - Ладно, пока не буду.
       - Не пока - запомни, - а никогда!
       - Война завтра если начнётся, нам всем чего делать? Куда бежать от американских атомных ракет?
       - Сказал тебе - никогда!
       Ладно. Можно повернуться и молча выйти из кабинета директора, и самому думать, что делать, как спасаться, когда начнётся... Ещё и над тем подумать, почему взрослые правду скрывают?
       Тебе тринадцать лет. Ты с мальчишками в обрывистом склоне оврага за посёлком выкапываешь землянку. Тут наметили прятаться от атомной бомбы, когда американцы начнут войну.
       Копаете, потому что взрослые одно говорят, а противоположное думают. И скрывают. Они все такому научены пятым посёлком.
       Вместе с вами сын из немецкой семьи.
       - Отто, твой отец в войну сорок первого где воевал?
       - Нигде. Его забрали в трудармию.
       - Чего-чего? Трудармии не бывает!
       - Была во время войны. На нашем посёлке все немецкие семьи привезены с Поволжья, раньше там они жили. Когда война началась, с посёлка их забрали в трудармию, они бесплатно строили заводы и жили в специальном лагере.
       - Их чего, судили, потому что немцы?
       - Не судили, и не потому что немцы. С посёлка немцев в трудармию забрали, русских, греков, разных забирали. Одних в армию настоящую, а их в трудармию, до конца войны.
       - Врёшь ты. Нельзя человека без суда в лагерь отправить.
       - Я бы врал, да говорю, как было. Сами у моего отца спросите, только он рассказывать не любит. Не хочет, противно ему вспоминать.
       Тринадцать лет. Тебе жалко и Отто, и его отца, вечного невольника, и всех пятовских мужчин, кого в любой день могут забрать в лагерь и заставить работать бесплатно просто так, потому что они сюда переселились не по собственному желанию, а по приказанию власти. Или переселение, или расстрел. Так им говорили те, кто приказывал.
       Власть - не у умных. Власть - у кого винтовка, сабля, наган, пулемёт и автомат.
       Запоминаешь, на всякий случай.
       Глава 32
       У тебя два директора, школы и детдома. Директор школы попроще, останавливает и ругает, когда по школьному коридору на перемене бегаешь. Со своим директором совсем другое, понятное вам двоим. В разговорах на двоих.
       Синие большие, толстые тома книг стоят в его кабинете, на простых полках. Большая советская энциклопедия, написано на каждой. У вас одна на двоих энциклопедия, не написанная в книге.
       - Мне сказали, ты опять не хочешь учиться. Смотри, загоню тебя туба, где Макар телят не пас. Подумай сам, как станешь жить без образования? Отправлю тебя в колхоз, будешь всю жизнь коровам хвосты крутить. Это наше поколение - тут раньше школы не было, потом война началась, вместо института. Ты должен учиться, после школы в институт поступать надо. Государство на тебя каждый день деньги тратит, кормит тебя, одевает, ну, и ты добром должен отплатить.
       - Я никому не должен.
       - Как не должен? Государство тебя...
       - Вы верните мне моих родителей, я к ним уеду. Государство не живое, с ним встретиться нельзя. Я о родителях когда думаю, мне никакой школы не надо, пешком бы по степи к ним ушёл. Не знаю пока, идти куда, в какой город. Вместо государства родителей верните. Найдите мне моих родителей, папу и маму?
       - Государство, государство...
       Директор замолкает. Директор смотрит на тебя, молчит. Ты начинаешь понимать - попросил, сказал чего-то такое - нельзя было говорить. Директор хороший человек, он молчит и знает, чего сказать тебе сейчас не может.
       Директор отходит от стола к окну. Смотрит в окно. Стоит, молчит.
       Возвращается, останавливается рядом.
       - Я прошу тебя, учись. Надо учиться, без образования тебе после детдома будет очень трудно. Ты способный, учись.
       Гладит по плечу. И не говорит, чего знает, он пока не может.
       Вы понимаете, что - в тишине. С разных сторон понимаете.
       Тишина.
       Как из неё выйти... в самое нужное... нужны родители, родители...
       Таких, как ты, у директора...
       Ты идёшь от директора в свой отряд. Отряд... тоже, как у запертых в лагере...
       Ты хочешь идти несколько дней. Через степь, речки, сопки, и где-то искать родителей.
       Не знаешь, где искать. Надо подрасти, догадываешься.
       И никак не можешь догадаться - вот почему все семьи, живущие на посёлке, привезены сюда арестованными, наказанными без судов, - почему ты, привезённый сюда из городского дошкольного детдома, тоже невольник, не имеющий права уйти отсюда. В любую сторону уйти, уехать на попутной машине.
       Милиция поймает и вернёт. Сюда. Других мальчишек уже возвращали.
       За что вы все не свободные с самого раннего детства, с дошкольного, где и осознавать вокруг себя ничего ещё не могли? Так понадобилось этому государству, пригнавшему сюда, к пучку травы на шесте в голой степи, разных и одинаково наказанных людей?
       А директор и некоторые взрослые из посёлка ещё ездили на войну защищать такое, жестокое государство?
       Зачем, кому оно нужно?
       Глава 33
       - Стройся! Смирно! Знамя поднять!
       Ты государственный человек, и стоишь среди всех остальных государственных, выстроенных отрядами девочек и мальчиков. Восемь отрядов. Лето. Утро.
       Документ называется разнарядка. Его читает завуч.
       - Государство вам не дойная корова, вы тоже можете обеспечить себя продуктами питания, на то у нас есть свои поля и сад. Первый отряд малыши, остаётесь тут. Второй - полив малины и смородины, третий - полив яблонь, четвёртый и пятых отряды пасти коров и свиней, и уток, шестой на прополку свеклы, седьмой полоть картошку, восьмой...
       Поля длинной по три, четыре километра. Пшеница, комбайн. Вторая здесь целина.
       ...продолжить позже...
       Глава 34
       Встала. Быстро подошла.
       Села напротив, глазами в глаза.
       - Что ты сделал? Что ты со мной сделал своими страницами?
       - Тебе трудно? Прости...
       - Ты поразил меня в самое сердце, я заорать хочу.
       Погладил, по руке.
       - Какая жизнь - так и написано. Врать незачем.
       - Откуда ты такое знаешь?
       - Я там был.
       - Ты жил в земляном домике? Учился в земляной школе? Ты дрался словами за свою правду?
       - Да, так начинал.
       - Была бы я мужчиной, сейчас же налила бы полный стакан водки и выпила. Затем, чтобы ничего не понимать!
       - Элизабет, прелестная, спокойней, спокойней, - провёл рукой по её причёске.
       - Как ты сумел сохранить в себе человека?
       - Я думал. Я жил и понимал, думать - большая благодарность судьбы. Не знаю пока, за что.
       - Ты поднялся с неимоверно давящей глубины? Бывшей в твоём детстве? Где продолжение? Дай мне?
       - Ещё не написал. Элизабет, для таких страниц нужно войти в редкое состояние. Мне не нужно количество страниц, нужно настоящее содержание.
       - Мне тебе чем помочь?
       - Собой. Ты есть - мне хорошо. И ты меня понимаешь.
       - Я тебя сильно понимаю. Я тебя больше узнаю и сильнее понимаю.
       - Элизабет, там, где у меня был другой дом, и в нём я начинал писать самые первые главы "Человекознания", приехал раз к своим друзьям, в городе. Сидим, пьём чай, Говорим. Они радостно рассказывают, накопили денег, купили мотоцикл. И всё время - надо деньги зарабатывать, надо деньги зарабатывать. Ты всё время говоришь, деньги не главное в жизни. Что тогда главное? Пока не знаю, но не деньги, отвечаю им. Узнаю - скажу. Узнал. Главное - творчество. Его не купить ни за какие деньги. Можно дом большой купить, самолёт, гражданство другой страны. А творчество - никак. И радость, идущую мне от тебя. Из твоих глаз. Из твоих слов.
       - Обними меня? - пересела к нему на колени. - Прижми и держи крепко?
       - Я тебе снова повторю. Жизнь засветилась радостью, и радость, начинающаяся из твоих глаз с искорками улыбок, стала распахнувшейся жизнью.
       Отодвинувшая прежние тяжёлые впечатления о жизни той.
       С тобою рядом мысли приходят светлые, хорошие.
       И ты светишься содержанием любви.
       Слова словами, а когда я постоянно тебя чувствую... твоё подлинное отношение ко мне, и есть от меня отношение ответное...
       Жизнь раздвинулась.
       Вернувшимся морем.
       Не тем, вокруг острова, - морем наших душ...
       Свечением новой жизни, на двоих...
       - И вместе, - подсказала женщина, - на двоих и вместе...
       Обнимаемая тепло, без жадности...
       - У меня неожиданное чувство... будто бы я тебя родила...
       - Может быть. Может быть, родила заново...
       - Сразу взрослым.
       - Я постараюсь писать помягче, чтобы тебе больно не было при чтении.
       - Нет уж, нет уж. Только как ты хочешь и можешь. Только как ты. Талант в упрашиваниях не нуждается.
       - Умная, прямо ничего сказать невозможно.
       - А ты не доволен? Ой-ой, одно на языке, другое в глазах... Я тебе кофе сама сейчас сварю. Наградой от меня, за твои страницы.
       - Ну... спасибо... Пойдём варить вместе?
       - Сказала - я. Сиди. Твоё дело - думать.
       Показала указательным пальцем вверх.
       В небеса, сквозь крышу замка...
       Глава 35
       Энтони вернулся через два дня. Откуда надо. Позвал пройтись по свежему воздуху, что означало - другие слушать не могут.
       - Сергей Степанович, меня попросили передать вам поздравление с вашей женитьбой. Неожиданно, но вписалось как надо. Подарком вам передаю конверт, в нём фото подаренного вашей семье дома в стране, где на сегодня минимальное количество заболевших. Коттедж, на окраине небольшого городка. Рядом лес, природа. Четыре комнаты внизу, две наверху. В конверте документы на покупку дома и ключи от него. Новый паспорт сделан, той страны. С заменой имени, фамилии, вашей национальности, как положено. За домом пока будут присматривать, чтобы никто в него не сунулся.
       - Спасибо.
       - Вам присвоено звание. Поздравляю.
       - Зачем оно мне?
       - Звания нужны. Работает бухгалтерия, идут начисления затрат на поездки, на зарплату, на прочее и прочее... Отчёты нужны, а кому начислять? Младшему специалисту? Старшему?
       - Спасибо за поздравление. И какое?
       - То же, что и у меня. Скажу так, специалист первого класса. У вас хорошо получается находить нужное, ну, прямо волчье чутьё. Наша совместная работа отмечена как нужная и пролегающая в точном направлении. С результатами, имеющими развитие. Кому назначено - поработают дальше.
       - Энтони, я хочу сказать вот чего... То и дело думаю, мы ничего не делаем, а если делаем - для чего? Чтобы всякая сволочь воспользовалась и продолжала воровать? Наживаться одни на болезни, другие на продаже вакцин, третьи на вранье информационном? Зачем нам тратиться на всякую людскую погань? И в итоге всех людей заставить им подчиняться по цене конец жизни за не подчинение им, правящим?
       А не бессмысленно ли защищать человечество? Разве его переменишь? Мы поможем очиститься от одной смертельной заразы, так останутся привычные, - пустая жизнь, воровство непомерное, убийства честных, наркотики... Вот давайте посмотрим. Лев Толстой показывает факты начала девятнадцатого века. Князь Василий, пробовавший украсть и подменить завещание отца Безухова. Что он показал на своих выросших детях? Проституцию. Продавал и дочь Элен, и сына Ипполита за большие деньги как кобылу и жеребца породистых. В стороне от любви устраивая им семейную жизнь там, где большие деньги. В стороне от не возникших человеческих чувств, задавленных кастрацией жизни душевной. Сегодня полковники и генералы наворовавшие, министры и прочие чиновники точно копируют его, продавая своих дочерей и сыновей за большие деньги, особняки за городом, за дома на тёплых морях, дорогие машины и прочую ерунду. А век уже - двадцать первый. И когда подлое прекратится? Переменой на противоположное? Видимо - никогда?
       - Сергей Степанович, поймите... Да, вы много знаете, я прочитал вашу книгу "Человекознание". Проницательность в вас на первой позиции, вы видите людей насквозь. Да, много в мире поганого, и оно в людях. Знаете, порядочные люди умеют освобождаться от поганых, и нам надо им помогать. Мы сегодня вынуждены помогать всем без разбора, пусть сохранятся и волки, и овцы, а жизнь сама по себе всё равно освободится от погани. Не мы создали окружающую реальную обстановку, но у нас есть возможность переменить её. Вы не нервничайте, результаты наших дел отмечены хорошо, вам попросили передать пожелание новых успехов. Процессы происходят, а значит, где-то они проявляются. И наше дело - собирать нужные камешки. Среди случайных.
       - Я не нервничаю. Я переживаю, для хороших людей мы мало делаем. Как ускорить, я пока не знаю.
       - Не торопитесь. Постепенно, постепенно... Мы не может прямо сейчас переменить погоду на завтрашнюю, не торопитесь. И ещё вот что. Вы будете возвращаться в свою прежнюю страну?
       - Нет.
       - Тогда вашу квартиру в прежнем городе можно переоформить на нужного человека?
       - Я её и продавать не стану, я не жадный. Тем более - дом подарили. А поехали в ту страну? Дом посмотрим?
       - Спасибо, некогда. Для переоформления квартиры вашего устного согласия достаточно, передам, кому следует. Кстати, мне предложили узнать, а вы пишете новые материалы на тему человекознания?
       - Собирается постепенно, книга вторая. Продолжением первой.
       - Вот и считайте основным своим делом, а нужные камешки прилетят. Возможно, ваша вторая книга станет засекреченной. Знание людей - то ещё оружие. Редчайшее. Сейчас электроникой лезут разведки мира в смартфоны, в компьютеры, с целью побольше знать о человеке. В самого человека электроника проникнуть не может.
       - Энтони, вы вернулись немного просветлённым... чем-то другим...
       - Сказал же я, вы проницательны. Я родителей успел повидать.
       - Поздравляю. И не спрашиваю детали. Меньше знаешь - быстрее забудешь. И ни в каком гестапо не сможешь рассказать.
       - Да? Так? Меньше знаешь - быстрее забудешь? Надо мне запомнить... У меня всё по нашим новостям, пойдёмте в замок, а то сейчас ваша жена налетит на меня с обидой, куда мужа увёл?
       - Я не знаю, есть ли у вас жена и не спрашиваю.
       - Правильно. Вот интересно... мне учиться всем нашим делам пришлось, а вы соображаете запросто, без всякой подготовки... Почему?
       - Не знаю... Правда - не знаю. Рыбам дано плавать, птицам летать...
       - Летать, летать... Вам что-нибудь в ум прилетело? Новые идеи есть?
       - Вот смотрите, Энтони. Разработанные вакцины проявились слабым местом, они начинают перенастройку организма человека. Чёрт знает, чем может закончиться. Надо работать на упреждение. Вакцины разрабатывают для лечения людей. Можно зайти с другой стороны, сразу ко всей проблеме и решать её на дальних подступах. Предложение и его суть. Принцип: ракета - антиракета. Вирусы передаются по воздуху, в основном, иногда с предметов, дверных ручек и так далее. Разрабатывается истребитель вирусов, на основе самих вирусов. Свой своего отыщет скорее. Допустим, разработка у учёных получилась. Истребитель распространяется по воздуху, над городом, с учётом направления ветра. Отыскивает вирусы заразные и их уничтожает. Люди перестают заражаться.
       - У истребителя должна быть и гарантия, что он не накинется на людей ещё большей опасностью.
       - Да, да, истребитель вирусов строго направленного действия. Уничтожает только опасных.
       - Почему вы никогда не просите деньги за свои идеи?
       - Светлые идеи с крохоборством, с жадностью не совместимы.
       Энтони понял, сегодня же над идеей начнут думать. Там, за тридевять земель. В царство соображающих.
       Глава 36
       Сидел один на третьем этаже и сердился. Бодрая, яркая платьем с разлетающимся на стороны длинным цветастым подолом, быстро вошла Элизабет.
       - Где ты была? - едва не рявкнул.
       - Что? Что?
       - Где ты была так долго?
       - Что? Что? Повтори?
       Помолчала.
       А почему-то вместо обиды в глазах Элизабет добавилась гордость...
       - Серж, ты мне показал неожиданное. Меня никто не спрашивал, где я была. Двести лет. Ты показал мне мою нужность. И ревность.
       - Прости, я едва не нагрубил.
       - Ревность восхитительна... Я провела время в бухгалтерии, проверяла работу бухгалтера, смотрела документы, как идут дела. Люди приезжают отдохнуть в наше тихое место, заменяются другими семьями. Людей надо расселять, кормить, обеспечивать хорошими условиями. Моя управляющая делами на пять дней к родителям отпросилась, боится, чтобы не заболели. У нас в бухгалтерии сошлось, как надо.
       - Элизабет, мне всякая чушь о тебе лезла в башку, сидел и злился.
       - Тихо-тихо, не обижай себя. Ты мне неожиданно показал приятнейшее - я всегда нужна тебе. Я почувствовала себя постоянной в твоих мыслях.
       Обнял и прижал.
       - Ой, раздавишь, - прижалась плотнее...
       - Раздавлю и создам заново.
       - Лучше оставь, как есть... Мужчина, кстати, вспомнила. У меня горничная занята, а ты знаешь, как гладят брюки? Расклешенные мои, ярко-красного цвета, забыла повесить на вешалку и помялись.
       Переоделась. В белой блузке и женских брюках вышла из-за ширмы.
       - Снимай брюки, отглажу.
       - Ууу? Прямо здесь?
       - Сейчас гладильную доску поставлю и утюг включу. Стесняешься передо мной без них походить?
       Подумала. Сняла и подала. Подставила левую руку под локоть правой и подбородок положила на кулачёк.
       Взял полотенце потоньше, обрызгал водой с двух сторон. Наложил на расправленную штанину, прогладил. Перевернул, прогладил вторую.
       - А зачем через полотенце?
       - Крепче стрелки держаться будут. И без марли или полотенца можно ткань испортить.
       - Какой ты опытный... чего только не умеешь...
       Прогладила себя по выгнутым бёдрам, по тончайшим колготкам и мягкого песочного отлива трусиками под ними.
       - Отдавай мне, надену.
       - А может...
       - А может - отодвинуто на попозже, - закачала головой и погрозила пальчиком, выхватывая у него брюки и надевая, немного пригнувшись. - Пойдём на веранду, я попросила кофе настоящий приготовить, не растворимый. И виноград, печенье, шоколад...
       Посмотрела в высокое старинное зеркало на стрелки брюк впереди.
       - Как надо, верх приличия.
       Повернулась, положив руки на края зада, спросила:
       - Сзади выразительно?
       - И выразительно и мечтательно.
       - Пока - мечтай! - взмахнула руками, как подлетающая птица.
       Подцепила ногами туфли и каблуками рядом, ведомая под руку, цок-цок-цок...
       Сидели, втроём, с дождавшимся их Энтони. Пили кофе, курили сигареты. Смотрели с веранды на море.
       - Ну как, Энтони, вчера в баре набеседовались с путешественницей?
       - Пустота. Понимает только в смартфонах и мотоциклах, мне рассказывала устройство своей ревущей колесницы. Я спросил, вы читаете книги? Нет, говорит, читаю в смартфоне сообщения мне. Ну, ерунду всякую.
       - Меня поразило решение жюри на международном фестивале кинокартин, - брезгливо возмущалась Элизабет. - Какие-то чокнутые сняли кино. Молодая девушка влюбилась в ведро и занимается с ним сексом. Садится верхом на ведро, скользит по нему, гладит, рассказывает, как влюбилась в него, в ведро, обнимает, ахает. Чёрт его знает, чем возбуждается на ведре. Выворот всех желаний, нечто не человеческое!
       - Голой?
       - Ну конечно, и ложится на спину, зажимает ведро между ног, двигает туда-сюда, пробует ручку ведра вставить в себя, внизу. Видит ведро во сне, просыпается и ищет его. Укладывает на подушку рядом. И в конце всей мути заявляет, я беременно от ведра, я рожу маленькое ведёрко. Мужчины, кто делал кино - совсем с ума сошли? Почему они для людей придумывают и делают уничтожающую нормальное дрянь? С направлением на отвращение от настоящей, подлинной жизни? Мужчины, я вам скажу. Для чего нормальной женщине нужен секс? Для удовольствия, для проявления верности к ней, для спокойствия. Да, да, для спокойствия. Без него женщина становится нервной, отвергаемой, и отрицание её, пренебрежение на психику давит. А им выдали премию за гнусность.
       - Вирусом заразились. Вирусом подлости, - спокойно сказал Энтони.
       - Они не извращенцы, они погубители жизни, - добавил муж. - Мир делится и разделился. На светлое и тёмное. Вот, как солнечная сторона и тень.
       - На светлых и тёмных, - сказала свой вариант Элизабет. - И погубители жизни выдали паршивой дряни высшую премию.
       - Не в первый раз, не в первый раз, - уточнил Энтони. - Элизабет, а что вы читаете?
       - Мне Серж подарил одну русскую книгу. Называется "Герой нашего времени", написал Михаил Лермонтов, в тысяча восемьсот сороковом году.
       - Нравится?
       - Очень интересно, Такие у них переживания... настоящие... мужчина увидит лодыжку ноги дамы, под окончанием длинного платья, и волнуется, и думает о ней... тосковать по близости с ней начинает... Вот это восприятие, воображение для тех мужчин...
       - Муж ваш, - показал на приятеля, - тоже пишет? Читаете?
       - Медленно пишет, я не тороплю... как чувствую, творчество - процесс необыкновенный, прикасаться к нему торопливостью не надо...
       Беседовали.
       Земля оставалась землёй.
       Солнце светилось солнцем.
       Море волновалось волнами вечности движения.
       Оставалось собой...
      

    Конец четвертой части.

    24.07.2021 год.

    ЧАСТЬ ПЯТАЯ

       Глава 37
       Мир во всём мире прекратился. Одновременно, во всех странах сразу.
       Похожее на первую биологическую войну заменило мирную жизнь. Чем-то похожим на невидимую радиацию взрыва атомной станции в Чернобыле, только губительный воздух возник не зонами в отдельных местах, а на всём пространстве, природной атмосферой обернувшим Земной шар.
       "И живые позавидуют мёртвым" из фразы старинной книги превратилась в ежедневную явственность.
       И быстро стало понятно, - любой человек в любой стране может заразиться, погибнуть в любой день.
       Привычная, веками устоявшаяся жизнь изуродовалась полностью, с пришедшей во все страны смертельной заразой.
       Людям запретили здороваться рукопожатиями за руки, как всегда. Запретили появляться на улицах городов без масок на лицах и без резиновых перчаток.
       Запретили совсем гулять на улицах, выходить только в магазины и аптеки, и с домашними собаками на прогулки. По радио полиция каждый день громко рассказывала на улицах городов о мерах безопасности и новых правилах поведения, штрафуя за нарушения. Закрыли все концертные залы, театры, кафе, рестораны, пивные и рюмочные, дома отдыхов, пляжи.
       Запретили приезжать на кладбища и проведывать в прежние года родных и друзей. Поставили полицию, на въездах и проходах.
       Запретили в городском транспорте быть без масок и резиновых перчаток.
       Запретили молодым обниматься и целоваться.
       Запретили поездки в другие города и за все границы.
       Запретили недавнюю привычную жизнь.
       Запретили быть прежними нормальными людьми.
       Заболевшие умирали сразу сотнями человек.
       В каждой стране.
       Больных помещали в больницы и доступ к ним, проведывание, передача им продуктов стала запрещена. Больных лечили врачи, одетые в специальные костюмы, полностью врачей закрывающих, от голов до ступней ног. Как для работы в безвоздушном пространстве.
       С умершими нельзя стало попрощаться всем желающим, пришедшим на похороны, похоронить по давним традициям. Умерших упаковывали в чёрные пластиковые мешки, клали в гробы, обёрнутые пластиком, к ним на кладбищах под присмотром полиции могли подойти на одну минуту прощания всего десять родственников. Даже кладбища начались другие, теперь не отдельными могилами. Во многих странах бульдозеры вырывали длинные и глубокие траншеи, гробы заносили в них и ставили плотно, и поверх ещё ряд, и поверх третий ряд. Тракторами закапывали.
       Могилы превращались в общие, братские. Как на фронтах войны. Рядами. Длинными рядами.
       Люди исчезали очень быстро.
       У человека заболело сердце. Пока он неделю лежал в больнице, в палату для сердечников, из палаты увезли двоих живых. И не сказали, куда и почему. Потихоньку больные сердечники узнали, у двоих обнаружился вирус.
       Человека через неделю выписали. Дома через двое суток у него резко поднялась большая температура. Утром приехала скорая помощь. За ней реанимация. Человека увезли в вирусную больницу. Жене сказали - не волнуйтесь, мы и не таких тяжёлых вылечивали. Через четыре дня утром ей позвонили и сказали, он умер.
       Всё. Хоть с ума сходить осталось жене. Всю жизнь прежде ничем не болел, заразился в больнице, ослабленным. Умер, неожиданно и быстро. От смертельного вируса. И похоронить по-человечески невозможно, в открытом гробу не проститься. Жена ещё договориться смогла об отдельной могиле. "Мужу всегда сама могилку приберу, сяду рядом, расскажу ему, как живу и чего вокруг происходит... машины скорой помощи сиренами по улицам воют, санитарный вертолёт над домами рокочет, больных перевозит из районных городков, страх нагоняет..."
       Работающие с больными вирусом врачи тоже умирали. Сотнями, в разных странах. И медсёстры, и водители машин скорой помощи, и санитарки, а поварихи больниц. Заражались и погибали.
      
       * * *
       Дом в другой стороне всегда, каждые дни оставался наполненным желанием в нём сохранять сами по себе возникшие и продлённые отношения с первой женой, постоянно человеческие, хорошие. Ни скандалов, ни взаимных отверженностей...
       Там, в другой стороне, двери в подъезд не запирались замками и на всех окнах никому не приходило ставить решётки, смотреть в окна как из тюремной камеры.
       В дом приходили друзья, для приятных бесед и общений. Там друг Борис Глозштейн хохотал и рассказывал: мне на конверте пишут фамилию - Главштаб, и домой письма доходят. Читал первые главы "Человековедения", задавал вопросы, вопросы и раз сказал: ты - две атомные передвижные электростанции! Там один из друзей заночевал, опоздав на последний автобус, утром проснулся, лежал, смотрел в потолок и сказал: хочешь, я тебе денег займу? Мне вчера много выдали, за мои проданные в лавке художников картины? Жена, нам нужно деньги занять? Нет. Нет, не хочу, жена сказала не нужно. А тебе - спасибо, впервые мне предложили, я, бывает, ищу пять рублей до получки.
       Там укреплялся выбранный вариант жизни, - делать начатое, даже если не получится знание человека сделать наукой для изучения другими. И как-то весело, без сомнений работалось, по дороге "получится - ничего не получится". Так и ответил Глозштейну на его вопросы сомнений: не получится - ну и чёрт с ним! Пробовать надо!
       В доме в другой стороне шла жизнь - созидающая.
       Из дома пропал свой человек, жена.
       Обрушилась и исчезла страна, потерялся дом, потерялись недавние смыслы жизни, потерялась вера в честность власти.
       Любой.
       Исчезла жизнь. Прежняя. Разворотом в созидание.
       Заменившись разрушением и уничтожением.
       Страны.
       Началось отыскивание дома в другой стороне.
       Глава 38
       Здравствуйте, разумный, понимающий меня человек.
       Сейчас письма пишут на компьютерах, а мне нравится на бумаге, писать, останавливаться и раздумывать. Я даже не знаю, где вас найдёт моё письмо.
       Я родилась и вырастала в небольшом городке, отсюда не уехала.
       Квартира у нас с папой и мамой находилась в самом центре городка, в доме послевоенной сталинской постройки, трёхкомнатная, и комнаты большие. Отец работал начальником цеха на заводе, мама на телевидении, редактором программ. Оглядываюсь и понимаю, многое нужного прошло мимо, а года не повторить.
       Ну почему, ну почему мне ничего хорошего в жизни не досталось? Я образованная? Да, школу с отличными отметками закончила. Да, институт закончила. Я отлично работала и работаю? Да, ведущей программ на городской телестудии. Концерты по заявкам сделали меня известной всему городу, все в праздники видели меня и слушали мои слова перед песнями. Я красивая? Да, на меня многие заглядывались. Я даже замужем была, семь месяцев и тринадцать дней. Нахамил бывший муж, ударил, я немедленно развелась.
       Начала ждать другого, умеющего не ударять женщину и не хамить ей.
       Мы собрались раз вечером праздновать у нашей сотрудницы день рождения. Выпили шампанского, мужчины выпили водки. Оператор наш с телевидения говорит "как мне нравится тебя брать в кадр, ты красивая, пойдём спрячемся вдвоём?" Поняла для чего и пошла за ним, в ванной закрылись, пока остальные танцуют. Прижал к себе, схватил за плечи, Стою и жду загадочного от неожиданного сексуального предложения. Я молодая женщина, свободная, красивая, я могу хотеть, чего женщине положено? Да, могу.
       Стянул с меня немного трусы, втиснул свой, между ног потёрся им по моей нетерпеливости, я сжала ногами его придвинувшийся, двинулся и вылил мне на трусы обозначение его мужской возможности, сразу ставший невозможным для продолжения. Прогнала его из ванной, закрылась и отмыла с трусов его скользкое. Пришлось дальше в гостях быть без трусов, в одних колготках. Засунула мокрые трусы в пакетик и в свою сумку. С другим оператором танцую, говорю ему на ухо "хочешь секс по полной устроим, прямо сейчас в другой комнате дать хочу", отвечает "за столом жена моя с гостями, да ты что, дура?" "От твоей жены не убудет, разнообразие укрепляет семью." "Нет! Нет!" И ушёл, бросил меня среди танца. Как будто секс устраивают одни дуры...
       Ну почему мне так не повезло? Постоянно без мужчины живу, и не повезло...
       Раньше я думала, вот стану известной в городе и начнётся настоящая сплошная радость. На улицах меня узнают, в магазинах узнают и пропускают без очереди, всё городское начальство узнаёт и спрашивает, когда зайду для интервью, и в поликлинике все врачи знают, и в прачечной. Жить вроде легко, да постоянно скучно, скучно... Хожу по улицам одна и скучно... Вроде и река есть, а никто под алыми парусами не приплывает... Читала недавно, какой-то пьяница сочинил про алые паруса, может, он наврал? И не бывает?
       А зимой космонавт один приезжал, к родителям, тут он родился. Все сейчас космонавтов по фамилиям не знают, из бывших героев они стали обычными, вроде водителей городских автобусов. Его я знаю, в одной школе когда-то учились. Я ему вопросы задаю, беседу с ним для нашей телестудии готовлю. Он говорит "чего ты мне соблазнительные улыбки строишь, я после полёта с женщинами не могу, восстановление организма полностью не прошёл". Опять алые паруса не приплыли, что же делать?
       Живу одна, год за годом проскальзывает. Для чего живу? Не знаю. Работа мне моя надоела, известность мне надоела, на ней даже в другую страну на отдых пляжный не уехать, уеду и стану там никем, полы мыть останется, чтобы на пропитание заработать. У себя в городе и живу одна в трёхкомнатной квартире, и разговорами с разными начальниками и бизнесменами всегда хорошо заработаю, у меня две машины есть.
       Да если бы они до счастья довозили, а то так, до поворота направо, поворота налево, на стоянку во дворе дома...
       Что мне делать - не знаю, Зачем я?
       Тут ещё и зараза в городе появилась, хожу с лицом, наполовину закрытым маской. И красоту свою не показать...
       Зачем я живу? Не знаю...
       А тут один генеральный директор всей области по колбасе и мясу приезжал. Сидим на банкете, главный в городе говорит "Елена Аркадьевна, побудьте с ним ночью? Мы договора быстрее подпишем, город без мяса не останется." "Я без чувств, отвечаю, ничего не могу". "Вы сумейте, он на одну ночь приехал. Вы у нас самая красивая. Премия вам будет." "Ладно, выручу. Согласилась."
       Гендиректор толстый, как кресло у меня дома в самой большой комнате. В номер в гостинице зашёл, в одежде сразу на кровать повалился. И захрапел. Бутылки две виски выпил. Я посидела, посидела и ушла. Какой секс со спящим? Да ниже нуля.
       Горничной велела, заприте его в номере, ещё обворуют. Запру, говорит, а то ходят здесь всякие бляди. И на меня зыркнула, с подозрением.
       Ох и общество! Ох и город!
       То - вы наша первая леди,- то сходу в бляди попадаешь.
       Ну вот, мне не хватало в них стать зачисленной...
       Не знаю, для чего мне весь скучный дурдом вокруг меня?
      
       Глава 39
       - Странные эти учёные, - достал сигарету Энтони. - Спят они на ходу с открытыми глазами, что ли? Громкие названия: Кембриджский университет, Имперский колледж Лондона... Говорили с ними, а что узнали? После болезни вирусом интеллектуальная работа мозга плохо начинает работать. Полгода назад я разговаривал с переболевшим, он рассказал, голова наполовину не работает, стала как расстроенный рояль. Печень, почки, сердце, сердце, пищевод работают не привычно и руки, ноги теряют ориентацию. А учёные только сейчас определили. Да чем они на работе занимаются? Чёрт его знает.
       - Какой-то не нормальный настрочил в интернете, есть приказ правительства об эвакуации людей из городов. В леса.
       - Зачем? Эвакуация из опасного места в безопасное - есть смысл. Только безопасные места отсутствуют. В лесах тоже. Плюс отсутствие в лесах воды и питания, жилья для половины миллиона жителей среднего города.
       - Я ждал, в тяжёлые времена всегда появляются психи и провокаторы. Зачем нам на них обращать внимание? Чтобы знать, откуда и почему начинается паника?
       - Да, хотя бы для этого. Что вы делаете по вечерам у себя в апартамента герцога, Энтони?
       - Сижу в старинном кресле, листаю тяжёлые старинные фолианты. Они написаны от руки, надо же, как люди терпеливо старались. Старинный язык не понимаю, чувствую другое. От древних книг идёт нечто неуловимое, они мой ум настраивают на размышления. Без всяких коньяков и таблеток для улучшения работы мозга. Рассматриваю их на полках. Спасибо, думаю, Элизабет за необычайный подарок. Она из Парижа вернётся через два дня?
       - Точно.
       - Завтра у нас будет встреча на троих, приедет мой самый верхний начальник. Вы ему нужны, для уточнений. Что у нас по мафии, торгующий по всему миру прививками от заразы на миллиарды доходов? По словам не их, а общества?
       - Вот материал, читайте. Как людей пугают и дурят.
       - Опять главный лекарь всея страны с образованием военным обвиняет граждан: мало колитесь вакциной! Всем выстроиться в очереди и колоться в темпе! Может вы там у себя, в кабинетах для изображения честности и солидарности с нами хотя бы маски начали надевать? Показали бы, люди - мы с вами?
       - В странах Европы начались большие демонстрации с протестом против правительств, заставляющего всех идти на прививки.
       - Прав знаменитый доктор Бокерия. Он сказал, ни врачам, ни заболевшим не объясняют функциональность прививаемых вакцин. Держат всех за дураков и прут в наглую. Бокерия прав, объясните что к чему, чего нас заставляют колоть себе, может и согласимся, мы не идиоты. Привожу его слова. "Я сегодня услышал это по радио. Не знаю, если я не захочу, скажем, тогда не пойду вакцинироваться, я лучше штраф заплачу. Если считается, что таким образом можно улучшить здравоохранение - пускай штрафуют тогда. Я думаю, что таким образом здравоохранение улучшить нельзя. Надо доказать полную эффективность этой вакцины. И тогда все побегут. Я просто убеждён в этом. А сейчас, когда её ещё нет, как можно об этом говорить?" - задал вопрос врач. Лично я буду к его советам прислушиваться, он в медицине понимает.
       - А не связана ли вспышка неизвестной откуда взявшейся болезни сейчас именно с экспериментами над людьми не проверенными прививками? Для заработков производителей вакцин? Я доверяю прививкам, которые уже проверены годами и поколениями. К примеру, от оспы, мне в детстве делали. Но те, которые сейчас без объяснений их действия, это полный ужас.
       - Чего он на нас орёт? Чего требует? У бывшего военного разве медицинское образование?
       - Скорее всего в доле с наваров...
       - Идите на уколы, иначе вы заболеете и все умрёте.
       - Наши лекарства в виде вакцин не работают и небезопасны, по результатам посещения завода производства вакцин представителями международного контроля медиков они даже не стерильны! Долой не чистые вакцины!
       - Зарабатывающие на беде народа счастливыми не станут.
       - Смотрим внимательно, что случилось с вакцинированными в одной из стран. Там вкололи вакцины почти всему населению, убрали все запреты, разрешили ходить везде без масок. Рванул новый виток заразы. И что? Среди заболевших больше шестидесяти процентов оказались из тех, кому вкололи вакцину. Что имеет результатом? Вакцины не работают, вот вам и результат! На каком основании нам верить в удачу от прививки? Когда укалывают неизвестно чем?
       - Вакцину сработали на коленке против заразы номер один. На дворе сегодня работает четвёртая мутация вируса. Вирус меняется то и дело, так почему против него вакцина без дополнений и изменений?
       - Какова статистика смертей среди получивших прививки? У нас? Скрыто и не увидеть нам! И да, почему прививанием командуют не медики, а вчерашние военные?
       - Я не мышь в лаборатории медиков, я человек. У меня одна жизнь. И моё право решать, идти к вам на ваши опыты или отказываться.
       - Прививайтесь все скорее! Умрут все не привитые!
       - Запрет на ввоз в страну вакцин, зарегистрированных в международной организации здравоохранения, тянет на очередное преступление против человечности. Только за это должен быть суд в Гааге или Нюрнберге.
       - Когда бы вакцинировали с хорошим результатом, то радовался бы, что так легко отделался от болезни.
       - История в стране, где многие были привиты вакцинами, лишний раз подтверждает, что уколы этими мутными жижами чрезвычайно опасны для здоровья и жизни. По реальности после прививок все болезни и начинаются, а смертность среди заразившихся уколотых в три с половиной раза выше, чем у нормальных граждан.
       - Ты, требующий из своего кабинета начальника всем бежать на уколы с вакциной мутной, сам привейся и проколи всех своих родственников. Я подожду и посмотрю, чем для вас закончится.
       - Доказательств опасности вакцины нет!
       - Согласен. Есть доказательства - после вакцины заболевают и умирают. Прекратите опыты на людях!
       - А вы всё время на улице в маске ходите?
       - Почему офицер без медобразования над велит и сам не прививается? Я не прошусь летать на военном истребителе, не знаю как им управлять. И правильно поступаю. Тут и причина у меня ему не верить.
       - Навязываемые населению уколы. Ничего не предотвращают и не облегчают, а лишь усугубляют, калечат и увеличивают шанс ускоренно сыграть в гроб. У них лишь один вариант - возможность набить карманы тем, кто вокруг них отирается.
       - Да я-то это понимаю и соглашусь. Только нам-то всем чего говорят? Что распространение вируса возможно остановить только с помощью иммунизации определенного количества граждан. Где подтверждение? Утверждают нагло, словно случившееся уже проходили. Как его остановишь, если привитые все равно болеют?
       - Что мешает сделать обязательную вакцинацию на государственных предприятиях? Хотят работать, пусть прививаются, а что делать, если своих мозгов нет?
       - Ты человек или жандарм? Долой насильное применение непонятного шмурдяка!
       - Офицер сам до сих пор не привит, ладно хоть не врет, что отказался прививаться, в отличии от других начальников страны.
       - Не хрен военному вообще лезть в это. Он некомпетентен, в медицине не знает ничего.
       - Я могу только рекомендовать вообще не слушать, что говорят власти. Там не осталось ни одного авторитетного человека, к которому можно прислушаться. Среди них нет ни одного специалиста по медицине. Могли бы для приличия принять на дела академика медицины, он бы им советовал, как Валерий Легасов был членом правительственной комиссии после взрыва в Чернобыле. Это ваша жизнь и принимать решения нужно исключительно самостоятельно. Лично меня убеждает статистика по смертности в Великобритании. Страна неплохо вакцинирована и, несмотря на это там заражается не меньше человек, чем у нас. Внимание! У них умирает по пятнадцать человек в день, а у нас под семьсот. Для меня это весомый аргумент в пользу вакцинации, а что там говорят наши власти, это вообще не важно. Если их мнение изредка совпадает с моим, то это не значит, что я перешел на их сторону.
       - Один политик предложил ввести уголовную ответственность за уклонение от вакцинации отечественными вакцинами, так что противники уколов сушите сухари. Я привит два раза, хочу привиться одобренной ВОЗ модерной, почему она запрещена на ввоз в Россию и привитые ею не признаёт наша медицина, якобы это суррогат и не умеют американцы и европейцы делать безопасные вакцины. Получается у них слабая медицина. Но почему тогда больных детей лечим там, тут лечение не найти, и начальники страны лечатся тоже там?
       - Потому что тут медицину разрушили. Уничтожали её под лживым словом оптимизация. На деле оптимизация обернулась уничтожением фельдшерских пунктов в деревнях, больниц в городках, а толковые врачи уехали в другие страны, где им много платят за работу.
       - Смотришь на физиономию требующего бежать всем на уколы и последняя вера в хорошее уходит, доверия не вызывает ни одним словом.
       - Что бесит - нет правды, не только у нас, во всем мире. Сильно переживаю за свою семью и выхода пока нет.
       - Какие меры предохранения? Ерунда! Все стадионы заполнены, границы открыты, праздники собирают толпы, фейерверки! И что такое вакцина? Человек искусственно переболевает, а если повторные заболевание и мутация вируса? Скажите мне, здоровому, зачем искусственно переболевать?
       - Ложь. Колорадского жука тридцать лет победить не можем, а от этой заразы за полгода вакцину сделали. Читал ответ специалиста на вопрос, сколько времени надо, чтобы сделать проверенную, надёжную вакцину. Ответ его - семь, восемь лет.
       - Сейчас прежде всего всё направлено на устрашение, объявления новых релизов и обновлений штаммов. А раньше их не было? Стойко уверен, что только лечащий врач по месту жительства, знающий вас много лет, может сказать нужно или не нужно вакцинироваться, но никак не стадный механизм вакцинации от не специалиста и ему подобных.
       - Несёт из кабинета пургу и никто его не увольняет. А если пурга, так можно послать?
       - Когда на одной чаше весов здоровье нации, а на другой интересы партии, чаша весов склоняется без долгих колебаний и предсказуемо.
       - Не партии, а скопища зарабатывающих на нашей беде.
       Сейчас прочитал публикацию из официальной прессы одной страны, поэтому в кавычках. " Из полностью привитых пациентов с положительным результатом на заразу около четыреста девяносто пять пациентов были госпитализированы, триста тридцать четыре были госпитализированы в тяжелом состоянии и сто двадцать три умерли". Полностью привитые умерли? Почему? Результат для привитых страшный, смерть? Ещё пишут, что с увеличением количества вакцинаций падает её эффективность.У нас подобная информация конечно есть. Но для нас запрещена? Как обычно?
       - Ну, кто прав не знаю. Член моей семьи сейчас жёстко заболел, хотя уже месяц назад сделал вторую прививку. До прививок он так жёстко не болел. Не понять, как прививки помогают.
       - Гонят нас на прививки как овец безмозглых. Нашего желания не спрашивают. Пугают, на работу не пустим, в поезд не пустим, в метро не пустим, оштрафуем. Мы так не договаривались. Мы, напоминаю, не крепостные восемнадцатого века, и каждый из нас живёт только один раз. Я за то, что сам буду решать, какие уколы разрешать делать.
       - Чиновник призвал заставить привиться всех пожилых людей.
       - Наплевать!
       - Никого не спрашивать. Загнать в больницы и привить. Пенсии не давать без прививки.
       - Вы вконец озверели.
       - Красные комиссары миллиардерами не были, но свои удовольствия обеспечивали теми же методами. Насилием. И сегодня ничего не изменилось, ничему людей история не учит.
       - Не поддавайтесь! Это геноцид населения! Зачем они упорно заставляют колоться, ведь на жизнь и здоровье граждан властям наплевать, они отказывают даже в плановой мед. помощи не уколотым.
       - Все просто! Добывание денег! Выкидывать вакцину с истёкшим сроком годности не получится даже в Африку!
       - Настораживает и возмущает. Пожилые люди - скот что ли? Ну, сгоните всех пожилых людей и уничтожьте сразу, чего тянуть. Вот на лицо все отношение вообще к населению. Стыдно должно быть, кто здоров и чувствует необходимость и потребность для себя сделать прививку - он идет и делает. В первую волну болезни от страха и от того, что обещали доплаты, врачи проявили себя, как герои. А потом по старинке - и так сойдет.
       Мир в налетевшем страхе заразы для всех меняется и естественно люди тоже. Уходят в прошлое честь, достоинство, уважение, человеколюбие, друг за друга, брат за брата. Теперь - лишь бы нам, распухшим от миллиардов было хорошо. Рано или поздно произойдет взрыв человеческих эмоций и все встанет на свои места. Рабство и унижение должно закончится.
       - Средний класс в возрасте сорока лет, имеющие приличные должности и относительно хорошую зарплату, боится потерять работу, большая часть их платят ипотеку, имеют детей. Вот это давление и заставляет делать прививку.
       - Миллионы натащившим под матрац не помогают. Один разбогатевший на платном высшем образовании, на поборах со студентов сделал дурь как совсем глупый. Обстановка известная, всюду зараза. Взял жену, дочь взрослую, зятя, повёз на юг к морю, где все приезжие из всяких городов. Позагорали, вернулись в город. Сразу все попали в больницу. Он умер первым, остальные лечатся. Хо, купил себе смерть без очереди...
       - Глядим на конкретные исходные значения. Есть болезнь, от неё умирают. Есть прививки, с ними тоже заболевают без гарантии выжить. И куда бежать бедному заболевшему? Как быть? Ну ничего не понять! И верить некому!
       Глава 40
       В том доме в другой стороне любимый пёс ляжет на ковре где захочет и начнёт смотреть в глаза, поглаженный.
       И ему будет сказано тихим голосом, он по доверчивому голосу узнает, дружеское говорится только ему.
       - Твоё имя переводится с латинского слова как чёрный ворон, волшебник. Корвин, тебе-то хорошо, ты собака. А я человек, и человеком быть неимоверно тяжело.
       Согласится, понимающими чёрными глазами.
       Мигнул обеими глазами, согласился.
       - Как тяжело быть человеком понимающим все причины бардака и шмурдяковины... Ты погрустнел, я о другом начну. Помнишь, когда я тебя принёс домой, ты был маленьким, не выше кошки. Ты встал у шкафа и стоял, постепенно понимая, здесь жить будешь со мной. Я тебе варил кашу с мясом, ты привык, где стоит твоя чашка и рядом чашка с водой для тебя. Ты научился ходить по коридору на кухню, там кушать.
       - Теперь мне стало нравиться сырое мясо, - ответил глазами. - И ливерная колбаса, прямо из холодильника. И говяжьи кости, я их грызу.
       - Был бы всегда с тобой, и людей не видеть...
       - Тебя их видеть кто заставляет? Не подпускай к себе никого.
       - Я столько узнал от людей и попыток обмана, и лжи, и подлости, и жестокости... От тебя - ни разу.
       - Так я же не дурак, - вздохнул пёс.
       - Надёжный мой...
       - Ты мой с моего крошечного детства друг, ты не обижайся. Люди хуже животных. Люди жестокие. У нас, у животных, не бывает войн. Нет полиции, внутренних войск, омоновцев для избиений на улицах, нет армий, танков и самолётов, нет желания прибежать в другую страну и захватить её, и себя объявить царями-правителями. И воровства нет. И всяких ваших вонючих денег, уродующих людей, делающим им психические ненормальности. У нас нет захватывающих власть и становящихся диктаторами. И наркотики нам не нужны. И машины, поезда, самолёты. Какие-то ревущие трубы-ракеты, улетающие в самый космос. У нас, у животных, нет и нам не нужно.
       - Почему?
       - А мы живём по природе, как природа нам определила. Мне определила жить с тобой, дружить с тобой, любить тебя, остальные дурынды и шмурдяки меня не интересуют. Мусор лишний в жизни нашей мне не нужен.
       - Корвин, а что у тебя за способность удивляющая? У тебя что-то подобие радара в башке? Почему, когда я подхожу к дому и ещё нахожусь на улице, и на первом этаже дверь в подъезд не открыл, ты уже знаешь, что я иду домой и сидишь за входной дверью? В окне наш подъезд не виден, он в другой стороне. Чем ты чувствуешь?
       - Да, я тебя чувствую на подходе к дому. У нас нет учёных, они бы и эту мою способность своими опытами погубили. Становись собакой? Собакой лучше жить, чем человеком.
       - Ты собака, я собака... И убежим куда-нибудь от людей?
       - Да сразу, и начнём жить по законам природы. Без всяких председателей, депутатов, автоматчиков на улице, воющих машин полиции... Власть у нас станет одна, власть природы. Она накормит, напоит, она нужной травой вылечит. И не обворует, как люди, и пенсией мелочной не опозорит, за сорок лет труда...
       - Прислушиваться к природе и её понимать...
       - Ага, ты наконец понял. Я дворняга, дворняги знаешь какие умные? Ещё до человека Гагарина в космические пределы начали запускать дворняг, смотреть, дышать они смогут там и воду пить. Брали только дворняг, мы самые умные, из собак. Пёс Цыган был, кличка его. Раз уже в ракете летал и живым вернулся. Привезли вторую собаку и его к ракете для второго полёта, он сообразил, фиг второй раз полечу, мучиться снова не буду. Удрал в степь и спрятался. Солдаты бегали по степи и не нашли. А ракету запускать надо. Солдаты пошли к своей столовой, поймали, которая по размерам подходила, и засунули в отделение для полёта, ремнями прикрепили. Как ракета вернулась, приехал главный по ракетам Королёв и спрашивает, а где мой любимый Цыган? Он был назначен в полёт. Убежал, ответили. Тогда, сказал главный по ракетам, я понял, дворняга слетала без предварительной подготовки. Значит, всякого человека туда запустить можно. Вот какое открытие сделал дворняга Цыган без всякого полёта, главному по ракетам подсказал.
       - Откуда знаешь?
       - Забыл? Сам мне рассказывал. Правильно Цыган удрал, разок попробовал и понял, в ракетах летать нам не нужно. Труба ракетная сильно воет и в ней тошнит.
       - А совесть у собак есть?
       - Когда ума хватает не быть гадом, тут и совесть не нужна...
       - Корвин, законы вам, животным, нужны? Тома всяких законов? Числа их уже точно никто не знает...
       - Чего-чего? Мы сумасшедшие, что ли? Ты слышал, чтобы животные своих детёнышей не оберегали? Бросали? Чтобы собаки убивали друг друга? Люди родных людей убивают, пьяный мать убил, жена мужа убила, другой маленького ребёнка в окно выкинул с высокого этажа, я по телевизору слушал, рассказывали. Нет у нас законов, у нас природный порядок и природный ум.
       - По телевизору? Ты и слова понимаешь?
       - Ха! Вот ты говоришь, пошли, покушаем? Говоришь, пошли, погуляем. Я иду, каждое слово понимаю. Законы придумывают со знанием наперёд, люди хуже зверей, я же тебе сказал?
       - И что мне делать?
       - Да смотри на меня для примера и живи по природе... Я тебя плохому не научу.
       - Да.... Прав ты, пёс мой Корвин, прав... Куда бы нам убежать? Отключиться от земного притяжения и убежать в мир без людей?
       - Становись собакой и убежим, найдём, куда...
       Глава 41
       Свой узнаётся сразу, до первых слов. Ожидаемый из руководства приехал утром.
       По секундному промельку в глазах приехавшего, когда здоровались, Сергей Степанович понял, перед ним человек умный и очень опытный. Вот и хорошо, - подумал, - с дураками разговаривать хуже.
       Сварили с Энтони кофе для гостя, сели за ломберным старинным красивым столиком в апартаментах на третьем этаже.
       - Присланное вами совсем недавно мы оценили, по нему думают и работают дальше, кому положено. Сергей Степанович, расскажите мне, что такое тонкие материи, открытые и накопленные за века народной мудростью? Ими на самом деле можно, в стороне от любых законодателей, работать? Применять практически?
       - Есть грубые действия, для безмозглых. Драки. Есть исполняемые решения местных правительств, придуманных чиновниками. Обычно с пользой для себя, не для народа. Есть тонкие материи. Они не поддаются законам, распоряжениям, приказам. Находятся полностью независимыми, по своему состоянию, содержанию. Простое - невозможно приказать полюбить человека, сколько бы чиновников не подписалось под своим решением на бумаге. Вот тут территория тонкого, в народной мудрости она обозначена выражением - сердцу не прикажешь.
       Человек согласно и понимающе кивнул.
       - Вот смотрите, Библия. Переводится как библиотека, собрание разных книг. Для меня - сборник исторических мудростей. Прочитав её, можно стать верующим, а можно и взять для себя умные мысли, сказанные в ней фразами, абзацами. В древние времена.
       И вот - книги пословиц и поговорок. Народных. Созданных тоже сборником замеченного народов в жизни, запомнившимся, и пословицами, поговорками, рассказанными обычаями. Ими можно пользоваться. Как народной мудростью, переданной нам, новому поколению.
       - Сглазили. Смысл, подлинный, где? - спросил очень серьёзный человек.
       - Человек делает что-нибудь. Причём, делает много раз делаемое, прежде. И у него никак не получается. Тут наблюдающий его напрасные старания и говорит понимающе, тебя сглазили. Сплюнь три раза через левое плечо.
       - Помогает?
       - Есть ещё второй вариант избавиться от сглаза. Успокоиться и пересилить сглаз, сделав другое дело, но обязательно хорошее. И тогда возвращаешься в состояние освобождения.
       - Я тоже запомнил, - кивнул Энтони.
       - Тонкие материи. Работают тонкие материи. Кто не верит - не моё дело. Я на вере деньги не зарабатываю, как попы. Мне требуется - применяю. И, применяя, нельзя говорить никому, тайна должна работать только в тайне.
       - Но это не мистика, - стряхнул пепел сигареты человек.
       - Да, не мистика. Народные наблюдения, народные действия за века.
       - Вы - применяли? Вы, сам по себе человек, не колдун и никакой экстрасенс?
       - Практическое применение было. Дважды. Оно - уничтожение мыслью, и применять надо где иного выхода, иной возможности нет. И только к виноватому по настоящему. Ошибёшься - вернётся и на самого прилетит.
       - Как и когда?
       - Не так давно. Мне потребовалось, чтобы начальник службы внешней разведки одной из стран разобрался по моему обращению к нему и разыскал виновных. Он несколько раз запретил получать обращения от меня, и электронные, и по простой почте. Я понял, достать его в другой стране и заставить работать никак не смогу. Подумал, и в нужном состоянии души про себя сказал: будь ты проклят. Вроде слова и слова, да?
       Человек кивнул.
       - Проклятье, повисшее над виноватым, работает. Нужно терпение. Ждал примерно полтора года. Сколько раз думал, неужели не сработает? В интернете прочитал: виноватый полетел в тёплые страны, позагорать на море. Нырнул с аквалангом и не вынырнул. Вытащили его погибшим. Понимаю, от таких избавляются и по служебным причинам, и надеюсь, моё проклятье добавилось, ведро переполнилось нужной каплей.
       - И без разницы, в какой стране находится?
       - Без разницы, другой планеты нет.
       - Сигарету?
       - Да, спасибо. Было ещё раз. Один сказал мне гадость - ну, такое говорить нельзя. Я не врезал ему по морде, я не сказал ни слова. Подумал в том готовом состоянии - будь ты проклят. Живу, жду, не тороплюсь. Почти полгода прошло. Неожиданно виноватый сошёл с ума: забыл имена всех знакомых и жены, где в квартире туалет. Ночами бродил по квартире и кричал, днями спал. Вызвали скорую помощь, санитары увезли в больницу для сумасшедших. Дней через двенадцать в ней он умер. Сработало.
       - Извините за трудное напоминание, связанное с убийством вашей сестры... Почему вы сами с ними не смогли ничего сделать, и бойцы наши сработали?
       - Спасибо за извинение, сдерживать себя умею... На всю группу не сработаешь, как их собрать вместе? По отдельности - долго. Как в анекдоте. Тонет кораблик, на нём собранные кричат: господь, помоги, всё отдадим! В ответ им "долго же я вас, гадов, в одном месте собирал."
       - Да, свою ошибку я понял. Не додумал... В одной стране есть один, до него добраться не получается. Вы можете помочь? Прямо сейчас?
       - Он на самом деле виноват?
       Опытный человек кивнул.
       - Имя, фамилия?
       - Запомнил.
       - Страну назвать?
       - Не нужно. Меньше знаю - ни в каком гестапо не расскажу.
       Встал, походил по комнате. В стороне. Настраиваясь на нужное.
       Сел. Подождал.
       Посмотрел в пространство мимо, чтобы не попало на хорошего человека.
       Не виноватого.
       Мысленно отправил нужное.
       Сидели. Молчали.
       Никто не смотрел на часы, зная, время исполнение не известно.
       У приезжего пикнул прибор. Достал из кармана, прочитал информацию.
       - Погиб в автомобильной аварии. В машине находился один, за рулём. Двадцать три минуты назад.
       - Ну... вина у него оказалась тяжёлой, - решил Энтони.
       - Судьба сегодня оказалась на нашей стороне, - добавил Сергей Степанович. - Проклятье сработало.
       Человек прошёл к окну. Смотрел на море жизни. Обернулся и сказал почти весело.
       - Мужики, у нас время до вечера. Давайте выпьем? Посидим, поболтаем?
       - Коньяк открыть или виски? - встал Энтони.
       - Несите русскую водку, она мозги просветляет, - улыбнулся умный и очень опытный. - Люблю посидеть с толковыми людьми... Среди своих, да в апартаментах герцогов, среди старинных гобеленов и картин... и забота свалилась, пропала...
       Глава 42
       В доме в другой стороне блещущими искорками и радостями глаз засветилась бьющая в душу радость.
       Прижатая к стене плотнее некуда, Элизабет осторожно потрогала мизинцем верхнюю приподнятую губку.
       - От твоих поцелуев опять губочка начинает припухать...
       Юбка почему-то сама полезла волнами на самый верх...
       - Подожди, я в душ быстро после дороги...
       - Наполеон писал своей жене возвращаясь к ней из похода до его возвращения не мыться...
       - И чего ты только не знаешь? Ходячий склад книг...
       И на бёдрах руки, и на выпуклых...
       Перевёл, не отпуская руки с бёдер, на кровать под полог.
       - Пожалуйста, Серж, поцелуй мне нежно живот... мне сильнее станет нужная потребность... ст... страсти...
       Пошёл, по местам просьбы. По пути убирая плотную прижатость трусов совсем...
       - Ох,- ответила вздрогнувшим телом и тёплыми словами, прилежными, - мы снова одно, мы снова едины...
       Рванулись, в нужное. Мчались.
       Молчали, счастливым удивлением.
       - Я переживала, ты можешь быстро успокоиться и перестать чувствовать меня совсем... Я плакала, вчера.
       - Женщина-женщина, и для чего от придуманного плакать?
       - А хочу, плакать о тебе. Молить судьбу сохранить всё наше и не порушить, не прекратить. Я - женщина...
       Встала и прошла к ломберному столику. Обнажённой. Выпила минеральной воды.
       - И мне можно без одежды?
       - Иди сюда. Первые на земле люди ходили без одежды. Наверное, любовались друг другом. Без насмотреться друг на друга скучно, а одежда иногда - как шкаф.
       Сел на пол и прижался головой между нежных ног. Пахнущим произошедшим.
       - Наполеон побеждал, а ты знал себя победителем?
       - Угу, сейчас с тобой.
       - Так да, понятно, а в стороне от меня? Ты пробовал узнать влияние на людях твоих идей, книги человековедения?
       - О, Элизабет, напомнила. Я не пробовал, у меня случайно получилось узнать. Раз в одной военной дивизии подошёл праздник, юбилей дивизии. Она настоящая, была создана в первом составе в войну сорок первого года. Находилась в лесах. В городе собрали артистов, человек семь певцов, музыкантов, для концерта в дивизии, и позвали меня. Мы приехали в лес. Военный городок, большая площадь перед Домом культуры дивизии, по краям площади стоят настоящие пушки. Вокруг Дома культуры солдаты с автоматами шагов через десять. В коридорах тоже. Я спросил офицера, почему у вас везде автоматчики? А что вы хотите, сказа мне, на сцене боевые знамёна двенадцати полков, их положено охранять. Я первый раз среди военных, ему сказал, ваших правил не знаю.
       Посмотрел из-за кулис. На сцене в ряд стоят знаменосцы с алыми с золотом полос лентами через плечи, по сторонам их офицеры с саблями наголо. Красиво и торжественно. В зале, мне сказали, под тысячу офицеров и солдат. Ну вот, начались поздравления, торжественные вручения кому орденов, медалей, кому погон с повышением звания, всё по-военному. Награждаемые входят на сцену, маршируют чётко.
       Начался концерт. Поют наши из актёрской бригады, танцуют военные и гражданские народные танцы. Зал хорошо хлопает, праздник.
       Объявили меня, поэтом. Вышел к микрофону, он впереди сцены. Страшно стало. Зал видно рядов на десять, генералы сидят, полковники, майоры, дальше в зале потемнее и солдаты, солдаты до стены вдалеке. Стою. Как-то успокоился. А года были тяжёлые, то на Кавказе война, то в Азии, солдаты и офицеры гибнут из-за глупости штатских начальников, не умеющих договориться жить с соседями в мире... По теме начал читать.
       Закончил. Вдруг грохот. Генералы, офицеры, первые ряды встают и не хлопают - сразу овации, вместе, бац-бац, бац-бац! Волной за ними поднимается весь зал и овации, овации. На меня вдруг навалилась горячая непонятная сразу волна, все их эмоции кучей, обвалом, я такое испытал впервые. Волна чуть не швырнула меня вдаль сцены, я стою и всего трясёт. И уйти не могу. Весь зал стоит, овации, как мне уйти? Ужас, думаю, я своими стихами поднял весь армейский зал, как практически повлияли на них стихи, повлияла мощность слова...
       Генерал сел. По сторонам начали садиться офицеры. Я махнул рукой вверх и ушёл за кулисы. И за ними продолжало трясти, стул нашёл, сел. Чтобы вдруг сознание не потерять. Артисты подходят, поздравляют, у меня в ушах как вата, от перенесённого...
       Так срабатывают тонкие материи, при знании сущности людей. Человековедение в действии.
       - Прочти мне, что читал им?
       - Слушай.
      

    НЕВЫНОСИМО

      
       Радость - мимо, и честность - мимо.
       Жить средь гнили - невыносимо.
       А ещё и надежды - мимо.
       Жить и завтра - невыносимо.
       Стой в самом себе, человек.
       В наш поганый, поганый век.
      
       Правда - мимо, забота - мимо.
       Вся планета - невыносимо.
       Теплота доброты - и мимо.
       Пули, бомбы - невыносимо.
       В наш поганый, поганый век,
       Сохрани себя, человек.
      
       Ты пройдёшь всей мерзости мимо,
       Ты забудешь - невыносимо,
       Удержись от уродств, человек,
       В для тебя наплевательский век.
      
       Даже листья осени - мимо,
       Здесь им тоже давно нестерпимо.
       Ты запомнишь, начнёшь с утра
       Тропку тонкую, всю из добра...
      
       Элизабет молчала. Погладила, по голове.
       - Вышла замуж и не знала, что за поэта? Стихи - не просьба, стихи - сплошной приказ, - сказала с женским простым удивлением. - Поднять весь зал военных стихами - мощно. Стихи для меня где?
       - Элизабет, я тебя чувствую и праздную постоянно. Родником любви.
       - Знаю... Тоже мне - так... такое...
      

    Конец пятой части.

    06.08.2021 год.

    ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

       Глава 43
       Стояли на бастионе. По морю проплывал обратным курсом громадный авианосец. С боевыми кораблями охраны по сторонам.
       - Энтони, в моей прежней квартире не начинали ремонт?
       - Нет. Потянуло вернуться?
       - Незачем. Полагаю, вам придётся слетать в тот город, туда и сразу сюда.
       - Почему?
       - Ключи я вам отдал, от квартиры. Заходите, сразу в большую комнату. Там стеллажи для книг от пола до потолка, от стены до стены. Крайний ряд справа. Третья полка сверху. Костомаров, русская история. Большого формата. В трёх томах. Берёте том третий. Страница двести. Вложен свёрнутый пополам листок обычного формата. Забираете и возвращаетесь. Извините, с вами не могу, у меня встреча здесь с одним норвежцем, договорился.
       - Что на листке?
       - Копия боевых учений, из компьютера корабля командующего учениями на Северном море. Столбики цифр, значков, надписи. Обозначения надводных кораблей, атомной подводной лодки, близко от неё лодки противника, выпустившей по атомной торпеды. Двенадцатое августа двухтысячного года. Свидетельство подлости некоторых, думающих, им можно всё.
       - "Курск"?
       - Да.
       - Где вы взяли?
       - Мне через год после расстрела атомной подлодки передал капитан первого ранга, он был там, на учёниях. На корабле командующего. Муж моей погибшей сестры. В живых сейчас нет, по болезни скончался, рак желудка. Сказал мне - всякая правда должна со временем всплыть. В моей квартире на стене прибиты его погоны.
       - Видел. Не спросил тогда, что за погоны капитана первого ранга.
       - Понял сейчас. Наверное, после смерти её мужа у моей убитой сестры искали документ, отсюда множество ранений. Пытки. И, мрази, свалили следствие на самоубийство. Без указаний причин и их доказательств. Только в стране лживых подлецов министр МВД в девяносто первом году мог лечь на кровать, из пистолета выстрелить в свою голову и что поразительно - аккуратно положить пистолет на тумбочку рядом с кроватью. Что физически невозможно. Документ находился в другой квартире, у меня.
       - Почему вы вспомнили, Сергей Степанович?
       - Авианосец напомнил. И я молча помянул моряков и офицеров, погибших предательством, без всякой вины.
       - Даааа... документ редчайший и нужнейший... Сколько лет вы хранили... Один такой успех, и можно год нам отдыхать.
       - Иногда о нём забывал...
       - Крайний ряд справа. Третья полка сверху. Костомаров, русская история. Большого формата. В трёх томах. Берёте том третий. Страница двести. Вложен свёрнутый пополам листок обычного формата. Запомнил.
       Что-то вынул из кармана, нажал пару кнопок.
       - Ваша жена спросит, где я - поехал подписать закупку вагона яблок. Пойдёмте. По чашке кофе на дорожку, и я улетел. Хочу сказать вам, после взлёта самолёта с нами, со мной, из любого аэропорта, наши имена в списке пассажиров исчезают. Необходимая служба работает.
       - Правильно, фиг кому распечатка из компьютеров достанется.
       ...Энтони вернулся через два дня.
       - Спасибо. Документ серьёзнейшего значения, для всей последующей истории мира. И для нашего понимания событий без вранья. Из серии долго лежит - далеко бежит. Я вызвал курьера, завтра приедет на пять минут и увезёт подлинник куда надо. Кому положено разберутся в истории подлостей мира.
       - У Чехова где-то в рассказах есть фраза: "Дворникам медали дают?" - улыбнулся весело.
       - Да вы сами вместо ордена!
       - Энтони, я бы хотел переместиться в другой век, во времена честности и отсутствия подлости людей, а некуда... что поделаешь, - а некуда...
       - Устали?
       - Не от наших забот. От скотства, с каким нам приходится работать. А между тем наше дело - стоять на своём месте, как мой отец стоял на Курской дуге в том самом сражении. Вот вам материал по работе с норвежцем.
       - Спасибо. Мимо птички не пролетают?
       - Получается как-то так...
       Глава 44
       Стол, две табуретки. Два молчаливых бойца по сторонам доставленного.
       - Должен вас допросить. Вы директор института по разработке вакцин. Сразу предупреждаю, не захотите отвечать на вопросы, начнёте врать - выход сделаете себе один, в крематорий.
       Второй выход - отправитесь домой. Выбирайте.
       - В крематорий мне совсем не нужно.
       - Когда вы получили заказ на изготовление вакцины?
       - За полгода до возникновения болезни во всех странах.
       - От кого получили заказ?
       - Они себя не называли ни по именам, не говорили, откуда приехали к нам в институт. В крематорий не нужно, я не вру. Разговор был короткий, они оплачивают изготовление вакцины, мы не имеем права производить её и продавать, только они.
       - Договор о работе где?
       - Условие их - работа и оплата без договора. Оплата сразу.
       - Сколько получили лично вы?
       - Пятнадцать миллионов долларов.
       - Ваши соучастники, нужные специалисты?
       - Полтора миллионов долларов на три специалиста. Как я понял, придумавшие заразу затратили деньги на разработку, а на продаже вакцины захотели вернуть деньги и много, много заработать.
       - На какой основе вы разрабатывали вакцину?
       - Смотрите, стол. Чтобы сделать стол, нужны исходные данные. Ширина, длинна, высота. Так и с вирусом, против какой болезни? Нам дали исходный материал приблизительным. Может, чтобы сохранить секрет болезни, формулу, геном. На приблизительном исходном мы сделали приблизительную вакцину.
       - Сколько времени надо для разработки надёжной вакцины для прививки?
       - Семь лет, не меньше. Со всеми испытательными проверками действия.
       - Вы сколько времени затратили?
       - Сделали за четыре месяца.
       - Ясно, в итоге у вас получился шмурдяк, бурда, жижа бесполезных качеств.
       - В итоге так. Кому помогает, кому нет. Отрицательные сопутствующие действия - перенастройка организма. Женщина после прививки полгода не может забеременеть, и неизвестно, кого родит позже, нормального или урода. Мужчина становится импотентом. Есть и другие, вплоть до возникновения в организме бляшек, приводящих к остановке сердца.
       - Преступление против будущего поколения? Да вы просто фашистский доктор Менгеле.
       - Я хотел впервые много заработать, у меня семья, дети.
       - У остальных людей, погибающих сотнями в любой стране каждые сутки, ни семей, ни детей? Что вы думаете о создании настоящей вакцины, без жутких сопутствующих явлений?
       - Как специалист поясняю, вакцину против болезни нельзя создать, не имея вирус самой болезни без добавок чего-либо постороннего. Надо выделить сам вирус, изучить из чего он состоит, а затем искать и создавать лекарство против него. Мы не можем лечить больного, не зная диагноза и не понимая, против чего - основа его болезни, - нам надо действовать. А наша разработанная вакцина никакого отношения к надёжному лечению больных не имеет. Может, так было задумано заказчиком. Почему они и скрыли суть болезни. Добавлением хочу сообщить, даже привитые нашей вакциной люди заболевают. В Израиле, в Англии, знаю по статистике, рванулся вверх рост массовых заболеваний и среди них оказался очень большой процент имевших прививки.
       - Врачи и все агитирующие прививаться чиновники в разных странах постоянно делают агитацию почему?
       - Продались за деньги. На здоровье людей они не обращают внимание. Зарабатывают миллионы для себя на общей беде.
       - Почему невозможно найти описание фармакологических свойств вакцин?
       - Потому что их нет. Вы покупаете аспирин, валидол, и читаете приложенное пояснение фармакологического действия лекарства. Для вакцин подобного нет. Скрыто. Возможно, скрыто намеренно.
       - Каким образом вакцины превращаются в деньги?
       - Простым. Из бюджетов стран перечисляются деньги за покупку вакцин.
       - Сколько денег?
       - В стране примерно девяносто восемь миллиардов. В мире двести тридцать миллиарда, примерно. Долларов. По моим подсчётам из доступных источников. Самые разные фирмы заработали. В разных странах мира. Заграничные.
       - Названия фирм?
       - Я не знаю, не вру. Меня не выпускают за границу, мне запретили встречаться с учёными на конференциях и где получится. Из города тоже запретили выезжать.
       - Девятьсот восемьдесят тысяч людей на сегодня умерли в мире от заразы.
       - Я не виноват, я саму заразу не создавал! Я понимаю, произошла крупнейшая в мире афёра! Виноватые создали и зарабатывают на вакцинах.
       - Вы сможете со своими специалистами разработать правильно работающую вакцину для прививки? Найти геном, противодействие для него? Надёжное?
       - А оплата?
       - Ваша жизнь. И ваших специалистов. Наделали гадостей - исправляйте. Сами сказали, миллионы получили, на питание хватит.
       - Варианты есть?
       - Без вариантов.
       Глава 45
       Потребовалось устраивать тот самый дом. В другой стороне. Для будущего моря жизни.
       - Пашем и пашем, Энтони. Исчезну на пару дней, жене надо показать подаренный дом.
       - Удачной дороги в оба конца, Сергей Степанович. На машине жены?
       - Через мостик пешком и правильно вы сказали, на её машине. До встречи?
       И хлопнули друг друга по рукам.
       Элизабет попросил взять с собой паспорта и деньги, предупредив, поедем через границы.
       - Куда поедем? Какой дом? Чей дом смотреть?
       - Дом в другой стороне, увидишь где. Не далеко отсюда.
       - Откуда он появился?
       - Мне его частично подарили оплатой, частично заплатил свои деньги. Кирпичный дом на окраине небольшого города, напротив него лес. Четыре комнаты внизу, две наверху, в мезонине с тремя окнами. Я мужчина, я обязан заботиться о нашей семье. По документам дом оформлен на тебя и меня, пусть имущество будет нашим общим, я не жадный.
       - Поехалиии... - протянула Элизабет недоверчиво. - Пока лето не закончилось...
       Дом нашли сразу. Ворота на территорию за металлической оградой открыли кнопкой электронного ключа. И ворота гаража.
       Вокруг дома росли кусты и цветы. Ухоженные. Сначала обошли все их, вокруг дома, внутри ограды.
       - Серж, ты тоже видишь впервые? Как ты купил, не посмотрев покупаемое?
       - Я не мелочный, купил по фотографиям и краткому описанию. Кирпичный дом, крепкий, надёжный, стены приличной толщины. Значит, осенью и зимой тёплый. Входи первой, подарок на нашу свадьбу.
       - Ооо, тут сразу комната и направо кухня. Ванна, туалет, кладовая с полками. Комнаты две, большие, спальня и общая, полы из досок, деревянные. Кафель на полу мне не нравится, скользко и холодно без обуви. Мебель вся расставлена, столы, стулья, кресла, кровать на двоих, и вся новая... Почему она вся новая?
       - Потому что так продавалось.
       - В шкафу постельные простыни, подушки, полотенца... И посуда есть, кастрюли, тарелки, сковородки, ложки, вилки... Холодильник... Телевизор в большой комнате...
       Смотрела и воспринимала своим...
       Привыкая. Оборачиваясь, рассматривая чего не заметила. Привыкая.
       И шторы на окнах понравились, разные в каждой комнате, длинные, до пола.
       Как в замке на острове.
       - Жена, здесь не хватает стеллажей с книгами и картин живописи на стенах.
       - Мне - швейной машинки, нравится самой шить платья, по своим рисункам и выкройкам.
       - Привезём, добавим.
       - Сразу надо помыть полы, - утверждая законом для дома, потребовала, - в чистоте нам станет увереннее. И совсем нашим станет.
       Разделись, до маек и трусов.
       Муж налил в ведро воды, взял тряпку и пошёл мыть полы на втором этаже, и лестницу оттуда вниз.
       Жена начала мыть внизу, на первом.
       Полы закончились. Жена перемыла посуду, тарелки.
       Упала в широкое кресло. Смотрела в потолок.
       - Серж, наш дом. С ума слететь, впервые в жизни у меня свой дом. Замок не считается, замок в собственности нескольких наследников. Наш дом. Впервые в жизни. Ты - величайшей доброты человек.
       - Сначала твоим стал я, затем дом...
       - Я понимаю, я согласна. Ты человек, ты важнее. Наш дом. Мы в доме, и больше никого!
       - Со второго этажа очень успокаивающий вид на сосновый лес...
       - Мы там будем сидеть, и беседовать, глядя на высокие сосны... Я в душ.
       - И я.
       - Запрещаю. В нашем новом доме должна сохраняться интимность...
       - Слушаюсь и исполняю, ты ведь - женщина.
       ...Прелестная обнажённая женщина лежала в прелестном полумраке настольной лампы.
       С приманчивыми коротко остриженными волосами в самом низе живота. С белыми без загара грудями радости неимоверной и ожидаемой полнейшего раскрытия её, радости страсти.
       Допустила. До себя. Желанного.
       Визжала. Требовала. Впивалась пальцами в кожу спины, сильнее прижимая на себя. Обхватывала поднятыми ногами.
       Выкручивалась из захвата рук и нажималась всем телом. Изгибчивым и вверх, и вниз, и в стороны.
       Тряслась в почти рычании.
       Природном. Искреннейшим.
       И тишина опустошения всех желаний...
       Души... Тела...
       Переживающего возвращаемо случившегося только что...
       Повторением... уточнением чувств....
       Глава 46
       Прелестная светлая утренняя жена откинула одеяло и известила решительно, - желаю устроить день откровений!
       - Как?
       - Для начала мы весь день будем ходить, сидеть, кушать, разговаривать обнажёнными! Насмотрюсь на тебя вдоволь, без ожиданий что кто-то войдёт, и ты - на меня. Надо?
       - Непременно.
       - Я первой в душ. Затем, Серж, тебе сварю утренний кофе, сделаю бутерброды с ветчиной и с сыром. А ты пока делай свою привычную утреннюю зарядку! Свободным от стеснения, обнажённым! Пикассо свою графику голым рисовал и никого не спрашивал!
       - Хозяйка дома в другой стороне руководит...
       - И ей, заметь, руководить нравится!
       - А мне нравится в доме называть тебя хозяйкой.
       - Надеюсь, любимой? Не просто хозяйкой?
       Помолчала, захваченная.
       - Завоеватель... Отпусти мои белые груди, мне в душ... я скоро...
       В капельках не слишком вытертого тела воды стояла у плиты, наблюдая, пусть кофе не успеет пузырьками выскочить через край.
       Завтрак накрыли в большой комнате, за столиком.
       - Серж, когда я впервые увидела в компьютере разные видео, как обнажённые люди ведут себя на пляжах, удивились их свободе. Лежат, ходят, купаются в море. Возбуждаются, с понятными продолжениями до конца. Разрешений в парламентах в виде законов закабаления для себя не спрашивают. Недаром на знаменитой картине образ свободы на баррикадах - женщина с обнажёнными грудями.
       - Элизабет, получилось, компьютеры, простые кинокамеры открыли людям исполнение скрытых желаний. Они начали снимать свои настоящие желания, и оказалось, женщинам перед камерой с показом в компьютере друзьям приятно медленно раздеваться и танцевать, чего бы без техники, в ресторане, не сделала.
       - Ты тоже смотрел видео, грубо называемые словом порно? Тебе с твоими описаниями сущности человека оно помогало?
       - Там много скучного мусора, обычные механические движения голых тел. Убирал сразу. Поведение, я искал проявление естественного поведения людей в условиях их полной откровенности. В глазах, в движениях. Свободное поведение. Естественное, ни один артист не сыграет специально. Находил. Пригодилось для разработки темы, потому что сексуальное убери из человека, и он пустой. Природное уничтожать нельзя.
       - Сейчас, - отрицательно закачала головой на стороны, - ещё бы я от не заменимых ничем восторгов отказывалась...
       Элизабет поднялась со стула, развела руки, потянулась на цыпочках вверх... Оглянулась на окна.
       - Перейдём в мезонин? Привыкать к нему надо...
       Пошла, впереди. Шевеля на стороны, горизонтально, половинами прелестного не тяжёлого зада.
       Сели, на диван. В трёх окнах близко, мягко зеленели высокие, густые сосны. Медленные над ними, густели облака.
       Стало больно. За первую жену. Не видит красивого. Но он её не отринул, не отставил от себя. Жена недавно во сне появилась и сказала: живи с Элизабет, она хорошая и честная. Она тебя, знаю, любит.
       - Я тебя не предал?
       - Нисколько.
       И тут же - не разглядеть...
       - Муж, вот я прочитала толстый роман "Анна Каренина",. Ваш, русский знаменитый роман. Я не поняла поведение Анны, что за нелепая женщина? У неё уважаемый, как тогда говорили, в свете муж, государственный деятель, и богатый. Она живёт на всём готовом, богатый дом, прислуга. Хорошо устроилась? Как поняла я, муж не слишком был способен в постели, по старости, но у них есть сын. А она встретила молодого офицера, жеребца. Умеющего с ней в постели много раз.
       - Ха-ха-ха!
       - Я сказала смешное? - возмутилась жена.
       - Я вспомнил, в советском кино "Анна Каренина" секс офицера с ней в условиях кромешной цензуры показывали выдающимся вариантом. Здоровенный плоский металлический шатун паровоза ходит туда и назад, туда и назад, вращает колесо, идёт движение вперёд. Представь, здоровенный железный шатун...
       - Ха-ха-ха! И зрители понимали?
       - Догадывались.
       - Великолепно. Вернёмся. Зачем Анна сломала себе жизнь? Там и страницы есть, офицер ломает спину лошади на скачках. С переносом значения, с намёком, офицер-кобель сломал жизнь Анны.
       - Ей жизнь не сломал, сама себе сломала, подложив себя под него, осознанными изменами мужу. Элизабет, я понимаю так, А тут уже проституция, расчёт на деньги, выходить замуж за старика, зная наперёд его ночные спокойствия в постели. Зная его уважаемое положение в обществе и большие деньги богатства. И вместо благодарности его же предать, обесчестить. Пусть писатель выдумал, но по фактам - проституция. Захотела она прибавить молодого для секса, только оставаться в богатом доме. Потеряла и сына, и мужа, и уважение в обществе, и богатство, и обеспеченную жизнь. Ну и придумала лечь на рельсы, наказание за преступление надо ведь изобразить?
       - Муж, женщина в выборе свободна!
       - Да, свободна. Но союз взаимности и образует взаимные границы, некоторые. Без них нужность друг другу развалится.
       - А любовь? Вот полюбила! Без него жить не может!
       - Что полюбила? Деньги сначала? Затем самца? Выбор короткий.
       - Нет! Полюбила! Отчаянно полюбила!
       - Уходи из прежней семьи и люби кого хочешь. Живи с любимым. Кто любит - не знает потребности предавать.
       - Да, да, я согласна...
       Элизабет смотрела на облака, на облака, думая...
       - Ты прав. Я бы твою женщину рядом с нами не потерпела бы. Проиграла сейчас положение замужней женщины, обдумала... Немедленно прогнала бы. Тебя.
       - Почему перевела на меня? Я о тебе не предполагаю насчёт постороннего для нашей семьи мужчины?
       - Ну... Ну, извини, я грубо подумала и поступила словами. Извини. И ты окончательно прав. Крепости не берут снаружи, предатели находятся внутри крепостей. За предательством следует наказание, что правильно рассказано писателем. Ты меня извинил?
       - Я на тебя и обидится не успел, - с улыбкой положил руку на голое плечо.
       Жена согласно и раздумчиво покивала головой.
       - Пойдём вниз? На наш, на наш первый этаж в нашем доме... Ох! Сильно мне нравится понимание, наш дом!
       Поднялась, повела за руку.
       Вдруг оказавшаяся, на первом этаже, сильно прижатой к стене комнаты, с прихваченными мужскими руками половинок зада...
       Губы на губах...
       - Спаси... теее...
       Шепнула провалочно...
       И схватилась, крепко, пальцами за твёрдый, упёртый в живот желаемый спаситель...
       - Одна художница написала картину... Женщина головой в пол, зад задран вверх, мужчина сзади сильно держит её за бёдра и женщина прислушивается телом к движениям ворвавшегося в неё...
       - Вры... врывайся...
       Сгибаясь, опускаясь головой до чистого пола...
       - Уууу... Ого!?!
       Прелестная... надвинувшись бёдрами на встреченного тесной глубью шатуна... вперёд-назад... вглубь-наверх...
       - Попал...
       - Глу... боко...
       Уперевшись и плечами в пол...
       - Вры... вайся... пожалуйста... не жалей...
       Выдыхая прерывисто горячее счастье...
       Глава 47
       - Гробы, гробы, гробы, гробы...
       Плач, плач, кто-то среди родственников не наших в обморок падает... Я и запомнила, - гробы, гробы в морге...
       Мы собрались, родня наша, в морг областной приехали. И не проститься мне с мужем по-человечески, и всей приехавшей родне... Их в морге, погибших от проклятого вируса, В чёрные полиэтиленовые мешки помещают, мешок наглухо заклеивают, и в гроб кладут. Гроб полиэтиленом оборачивают, нам далеко везти на похороны, в родное село мужа. Согласилась бы я на похороны в городе, да кто к нему на могилку приедет, проведать? Вся родня в селе его родном, я одна в городе, городская. Машину мы наняли специально, родня в селе помогла. Вынесли нам мужа его, поместили в кузове грузовика. А рядом другие своих в гробах получают, плачут, плач и плач... И врут нам в сообщениях, умер за сутки один, два человека. Мы приехали забирать мужа моего, восемнадцать гробов умерших от вируса люди забирали, в тот день. Нам сказали, стойте в очереди, так вот, с враньём официальных сообщений. Мы и поехали, похоронили, там мама его и отец похоронены, мы рядом закопали. Цветы положили, венки. Фото у креста временно поставили, смотрит на нас, как живой. Сразу памятник нельзя ставить, через год закажу, мраморный памятник поставлю хорошему моему...
       Летом земляника начнётся, приеду к нему, на полянах нарву, положу на его могилку, на тебе, я привезла, все тебя в селе любят и помнят, на поминки после похорон много людей собралось. Кого не любят, к тем не собираются...
       - У меня умер двоюродный брат, от вируса. Любимый был брат. Отдали нам его в гробу. Приехали на кладбище. Милиция посчитала из нас десять человек, остальным попрощаться издали, сказали. Пропустили нас, десять человек, предупредили, прощаться одну минуту. Я подошёл к гробу, на нём маленькое окошко, стеклом закрыто. Сверху полиэтиленовой плёнкой закрыто. Смотрю и ничего не увидел, не разглядеть. Наблюдающий предупреждает, минута закончилась. Пришлось уступить место следующему, вернуться к своим. Стоим, мысленно прощаемся. Пришли кладбищенские похоронщики. В костюмах как в Чернобыле, закрыты ими полностью, и голова, и тело, и ноги. Нам, родственникам, подойти к могиле и по нашим правилам бросить по три горсти земли на гроб запрещено. Пустили к могиле, когда похоронщики закончили закапывать и ушли. Так мы брали по сторонам оставшуюся землю и бросали на могилу, по три горсти. Проклятый вирус даже и на погибших от него повлиял, даже на похороны по нашим народным традициям. И не похоронить, как прежде, и не попрощаться с погибшим в открытом гробу, гроб открывать строго запрещено. По традиции налили в стакан водки, положили сверху пластик чёрного хлеба, поклонились моему двоюродному брату, поехали на поминки. А милиционер последним за нами ушёл, строго стало, хоронить.
       - Я никак не могу привыкнуть, жены моей больше нет. Работала и работала врачом в больнице, столько лет. С вирусом их больницу из глазной сделали для больных вирусом. Её в ней и оставили работать дальше. А там какая-то самая опасная красная зона началась, где самые тяжёлые больные. Моя жена говорила, чего боишься? Остальные врачи работают, не болеют, и со мной не будет ничего страшного. За девять дней жены моей не стало. Это как? Девять суток проболела и смерть её унесла? Это как? С кем я жить буду? Двадцать четыре года прожили вместе, и хорошее было, и плохое, да ведь ладно, бывает в семье всякое, прощали друг друга, жили и жили. Гостей жене нравилось к нам звать, по праздникам. Пела хорошо застольные песни. И чего? Девять суток и умерла? Я утром на кухню зайду - Вероника, на завтрак чего будем? Вслух говорю. И слёзы начинаются, слезы... Выпить бы сразу, с утра, стакан водки полный, думаю, пускай водкой мозги отшибёт! А я не могу с утра, не могу стараться забыть жену, Веронику...
       Жить мне осталось дальше как? Ума не приложу...
       А возле подъезда дома в двадцать два этажа почти собрание, главным на собрании мужчина лет пятидесяти.
       - Как получилось, кто знал? Молодая студентка, вчера похоронили на вирусном кладбище...
       - А нечего было её шароёбиться по Турциям! Сказано - всему городу по улицам лишний раз не ходить, масочный режим соблюдать, когда в магазин идёте. Двадцать первый год ей шёл, двадцать первый... Сказали, скорая помощь за ней когда приехала, на возвращении из-за границы из Москвы поездом ехала, одиннадцать человек успела заразить в вагоне, весь вагон из-за неё проверяли, одиннадцать с подозрением по больницам распихали. Кто её в Турцию звал? У них у самих вирус, смерти, так нет же, деньги им нужны сильнее, все отели открыли, путёвки продают, приезжайте, платите нам! Бабы, а знаете, зачем молодые девки в Турцию ездят? Доллары проституцией зарабатывать и там с турками за трахалки расплачиваться! Вы подумайте, какой она была? Идёт мимо нас, ни разу не поздоровается. Только орала в свой смартфон, я такая вся из себя! Я вся такая! Вы, бабы, сообразить можете, студентке на путёвку в Турцию где деньги на покупку взять? У себя в городе нашароёбится по барам, тому-этому даст, вот и деньги! Родители её куда смотрели? Да они мимо нас проходят и никогда не поздороваются! Люди разве?
       - Об умерших говорить плохое не принято...
       - Хорошее про неё где возьму? Какой была, такой и утекла. А нам всем на прощанье подлейшее устроила, заразы всем подъездом опасаться! Как её унесли на носилках аж с двадцать первого этажа, нам и пришлось все перила, все лестницы с дезинфекцией отмывать! Да домой по нашему подъезду стало ходить страшно, опасно потому что! Хрен его знает, дезинфекция заразу отмывает с уничтожением, нет? Благодарить нам её? Спасибо, с блядок из Турции в наш дом страшную заразу притащила?
       - Жалко, молодая умерла...
       - Себя пожалейте, бабы, да осматривайтесь, в подъезде лишний раз до перил не дотрагивайтесь, заразу глазами не увидать...
       В селе поминки. В селе и плач, и вой души раздавленной...
       - Сынок мой миленькиииииий... Сынок мой славненькииииий... Да кто тебя на тот свет у меня отобрааааааалл... Да не хочу я жить больше без тебяяяяя....
       - Уймись, Варвара, уймись...
       - Сынок золотой раззолотоооооой.... До ручек твоих дотронусь и не могу дотронутьсяяяяяя... До ножек твоих дотронутьсяяяяяя.... Не разрешают дотронуться до ручек родных любиииииимыххх... За тобой прилетел вертолёт врачи сказали в городе вылечаааааат... Врачи сказали хорошияяяяя... Сынок мой родненькая кровиночка нашааааа.... Восемнадцать лет недавно исполнилооооось... На кого ты нас покинул кто у нас тебя украаааалллл...
       Отец сынка встал из-за стола поминок от невозможно примириться со смертью сына, упёрся лбом в стену до боли, трахнул кулаком на стену, с размаху пробуя пробиться к сыну и на тот свет...
       Та сторона, за похоронами сына, светом не открывалась.
       В темноте души осталось жить самим и в горе сердец.
       Вой матерей летит во все окна, вой сотен, сотен семей по всем странам Мира людского...
       Глава 48
       В доме в другой стороне, в прежнем, было раскрыление всех надежд, над поисками главного, чем можно бы стало заниматься уникально, и со всем желанием...
       В не грустной молодости.
       Теперь, для нового дома в другой стороне, отыскивалась и повторялась для себя уверенность: сделаю, чего мне необходимо. Для проявления смысла жизни. Для не пустоты во времени всех лет.
       Прежних. И ближайшим содержанием подошедших в упор.
       Сохранением себя навсегда.
       Здесь поворачивалось куда надо.
       В жару замок герцогов удерживал прохладу.
       И гранитную выдержку, спокойствие беседующих.
       Прохаживались, мимо картин природы и изображений людей давних веков.
       - Сергей Степанович, ну - ладно. Ну - ладно. Вот мы летим в одном звездолёте под названием Земля. Все вместе, рядом с другими планетами. Все вместе. В обществе мировом своя управляющая контора. Тут бандиты. Тут миллиардеры, свихнутые на умножении денег при отсутствии гуманных целей. Тут крохоборы-диктаторы, обирающие людей на деньги, людей работающих. По двенадцать часов в сутки. Без перерывов. Нормальное устройство всеобщей жизни?
       Нет.
       Куда летим?
       Зачем? Для чего?
       Одни руководители стран продолжают руководить, оставаясь со своим народом, заболевают и лечатся, другие спрятались в подземных секретных бункерах и доступ к ним стал разрешённым через две недели карантина записавшегося чиновника с отсутствием болезни...
       Что с вакцинацией, навязываемой людям теперь угрозами потерять учёбу, работу? Выход на улицы городов? В одной стране из шестнадцати областей народ четырнадцати отказался от вакцин, потребовал прекратить вкалывать непонятно что. В другой стране, тоже европейской, сто восемьдесят тысяч людей вышли на демонстрацию с требованием запретить прививки непонятно чем. И остальных, европейских, отказы, протесты. Прочитайте высказывания некоторых людей, тут немного.
       - Любопытно мне, а почему всем нам повсеместно навязывают одну и ту же вакцину? У нас один институт, способных их разработать? Странно, странно. Почему нет других вакцин, для выбора после их сравнений?
       - Сегодня вариантов заболевания семь, появляются новые. Вакцина сделана для первого варианта. Не понимаю, чем она сможет помочь второму, пятому? Седьмому? Перед нами не бензин, для массы авто одинаково подходящий.
       - Самое интересное и нужное впереди. Когда выяснятся настоящие отдалённые последствия прививаемых вакцин. И почему люди с прививками всё равно заболевают и погибают. Все это ради прикарманивания очень больших денег, и зараза искусственно выдуманная проблема, причем мирового масштаба. Хочется дожить до того времени, когда вся эта ложь будет раздавлена.
       - Сколько можно над людьми издеваться, людей запугивать? Если бы вакцина была такая чудодейственная и безопасная, не надо было бы народ запугивать увольнениями.
       - Ну то, что на пандемии миллиарды сложены, если не триллионы уже, это понятно. Возможно, и бенефициары есть, сложно отметать такой вариант, как узкий круг влиятельных людей, либо одно государство, но последствия конечно не предсказуемы!
       - Энтони, как остановить насильное принуждение к уколам вакцинами? Полностью остановить?
       - Приостановление началось. Больше информации в смартфонах, в компьютерах, свидетельства очевидцев о заболевших после прививки... Многие наши не напрасно сработали.
       - А мы?
       - Мы - тоже. То ветер с моря, то ветра нет, а мы делали и делаем своё дело. Не переживайте, результат начинает проявляться. В некоторых странах люди из правительств занимались рекламой вакцины, давили на народ вплоть до шантажа. Показывая, невольно, не заботу о народе, а личную заинтересованность. Теперь они замолчали. Кто должны из наших, проверят, сколько у некоторых прибавилось миллионов на их счетах в разных банках мира. Обнародование таких результатов их забот о личных миллионах и миллиардах поможет народам найти себе других руководителей, честных, работающих для хорошей жизни народов и развития всех стран. Но кто на самом верху долго остаётся честным? Вот проблема...
       Походили. Подумали.
       - Проблема, и мы, пока, её не решим. Сергей Степанович, скоро вы должны будете вместе с женой уехать в свой новый дом. Заниматься только своим научным трудом. Оплата заранее обеспечена, не беспокойтесь. После окончания вашей второй книги, напоминаю, она станет сразу засекреченной. Вы сейчас какую тему разрабатываете?
       - О напрасности и полезности чиновников, Энтони. Чиновники, генералы воруют, и свою задачу видят не заниматься государственным устройством жизни, но только своей. Может, запаниковали из-за возможности поймать смертельную заразу, да и тут смысла нет. Пишу примерно так.
       Чиновник, он же вор и спекулянт финансовый, много лет добывавший и добывавший деньги с любой стороны взятками, участием в преступных методах появления у него денег, рассылавший деньги по банкам, прятавший в других странах, с арестом в одну секунду вдруг сам превратился в источник денег для многих, превратился в продаваемый товар.
       Сам стал товаром для накопления денег другими.
       На нём, как на товаре, сразу начали зарабатывать охранники, юристы всяких направлений, от следователей до судей и прокуроров, адвокаты, журналисты, в общем, рвут убитого зверя на части, насыщаясь сами.
       Кто кусок, кто свою крошку.
       Так бывает. Суслик грызёт, грызёт зерна, запас на зиму собирает, а секунда - у беркута в лапах и клюв терзающий распахнут.
       Слетаются птенцы.
       Добыча становится продуктом питания.
       С выбросом переработанного через природное отверстие.
       Итог по линии.
       На входе животное, много лет бездумно наедающее сотни килограммов мяса, далее превращаемое в мясо, затем поедающий мясо человек разумный, имеющий способность мыслить и рождающий мысль.
       Да, к открытиям способен не всякий человек.
       К съеданию продукта, дающего жить, каждый.
       Бестолковая переработка продукта в природе отсутствует, как видим.
       Толковая проявляется, иногда, мыслью как конечным, хорошим результатом.
       Воруйте. Жрите. Беситесь.
       Напрасно...
       Там - тьма.
       Жизнь всё равно предназначена для мыслящих.
       Тут свет.
       Постоянно присутствующий в веках.
       Примерно так, о смысле жизни людей.
       - Ну.... Новый Карл Маркс... Товар - чиновник - деньги - товар... Вы продолжайте, Сергей Степанович, пока мы вас отвлекать не станем. Исключительно при крайней нужности. Нам очень нужно точное знание людей. Насквозь. Точнейшее понимание причин их поступков, из устройства изнутри, мыслительное.
       - Размыслительное оружие?
       - Да.
       - Пошли пожрём?
       - Ха, почему так грубо?
       - Пацаном хочется быть, мальчишкой лет пятнадцати... Они так разговаривают между собой...
       - А пойдём! Шамовка остынет! - выровнялся шуткой Энтони.
       И улыбкой.
      
      
      
       Глава 49
       Мягкий, лирический настроением серел день начала октября за окнами дома в другой стороне.
       Муж сидел за письменным столом, писал на листах бумаги исключительно авторучкой, чтобы никто не мог прочитать, украсть из компьютера. Написанное позже перепечатывал на пишущей машинке, из неё тоже не украсть.
       Жена, в толстом светло-сером свитере, мягком, уютном, читала необходимые ей материалы конференции по вирусологии.
       - Смотри, Элизабет, первый снег новой близкой зимы...
       Смотрела.
       Обернулась.
       - Насколько он волнующий, чистый новый снег...
      

    Конец романа.

    17.08.2021 год. Вятка

    РАССКАЗ

    ПЁС АНГЕЛА

    Сыну Ростиславу

       Человек зашёл в тамбур магазина. На сыром со снегом полу валялся щенок. Чёрный, худой, маленький как кошка, почти расплющенный избиениями и отпинываниями.
       Человек забрал щенка на руки и вернулся домой.
       Положил щенка на одеяло, на полу. Укрыл, краем одеяла.
       Щенок не плакал. И не открывал глаза.
       Подрагивал.
       Плакал подскуливаниями.
       Обидными.
       Человек налил щенку чашку воды, положил кусочки мяса на тарелку.
       Двое суток щенок не ел, не пил.
       Человек приоткрывал ему губы и пипеткой накапывал молоко.
       Молоко скатывалось на пол.
       Человек подтирал.
       Щенок не умирал.
       Подскуливал. Обидно.
       Рассказывал одно и то же: я вам плохое сделал?
       За что вы все издевались надо мной?
       Человек закапывал лежащему на одеяле молоко.
       Щенок начал слизывать, проглатывал.
       Сволочи, услышал человек от щенка.
       Чего щенок хотел произнести обязательно и пока не мог.
       А бессловесное общение уже начало появляться.
       Появлением в воздухе, пониманием человеком.
       На тёплой подстилке щенок начал переворачиваться, сворачиваться в кружок.
       Пробовать подниматься на избитые ноги.
       Смотрел человеку в глаза виновато, напустив рядом с собой маленькую лужу из себя.
       Человек убирал.
       Щенок наблюдал виновато.
       Человек гладил и говорил спокойные слова: ты хороший, ты хороший.
       Человек знал седьмым нюхом, щенок выживет.
       Сидел над щенком и говорил ему умственно, - живи, ты сильный, живи, живи.
       Гладил, от чёрного носика до чёрного хвостика.
       Гладил, укрывал ладонями.
       И к середине месяца щенок первый раз поднялся на ноги. Сошёл с одеяла. Вернулся на тёплое одеяло.
       Сам слакал молоко из чашечки.
       Человек вынес щенка во двор. Положил на мокрый снег.
       Подышать свежим воздухом природы и жить дальше.
       Щенок начал есть кашу с мясом, пить воду, подходить к дверям, оглядываться на своего человека, показывая, надо полить снег на улице.
       Щенок научился лежать на ковре в комнате человека. Вырастал и научился думать. Щенок думал и думал. Не торопился.
       Дожидался натекания в себя сильнейшей силы.
       И спокойствия.
       Дорос до взрослого. До умеющего хорошо думать.
       И помнить.
       Очень хорошо помнить.
       Дождался натекания в себя сильнейшей силы.
       И точного спокойствия.
       Воскресения.
       Своего.
       И появился у того магазина выросшим чёрным псом.
       Пёс пропускал в магазин стариков и старушек, помня их безобидную, не виноватую обувь.
       Останавливал злых взрослых. Не всех.
       Чью обувь помнил.
       Вставал им на грудь чёрными лапами, смотрел в глаза.
       Ты виноват, показывал глазами.
       Заставляя от страха сесть на снег.
       Девятерых посадил. Для начала.
       И приподниматься не разрешал, при каждом шевелении виноватого подходил, спокойно клал чёрную лапу на плечо.
       Без рычания.
       Глаз хватало.
       Держал и держал на снегу, угадывая новых виноватых, в появляющихся.
       Приехала милиция.
       Офицер посмотрел со стороны и сказал остальным: тут что-то не то. Почему он пропускает старушек, и некоторых, а других в снег на сильном морозе сажает? Тут надо головой понять.
       Милиционеры прошли в магазин. И вышли. И пёс их не тронул.
       Схватить себя за ошейник не дал.
       Исчез.
       К вечеру появился, суд продолжился.
       И в праздник суд продолжился.
       И в среду очередную, без предварительного объявления.
       И в пятницу.
       Посидевшие в морозную зиму на снегу оказывались в больнице.
       Некоторые начали умирать.
       Умерших хоронили.
       Двадцать семь бывших людей перестали жить повыше земли.
       Проклятье на них пало за что-то плохое, плохое они сделали, говорили в городе. Искать надо, чего они натворили такого, и самим не делать.
       Пса разыскивали по улицам города.
       Исчез.
       Поехал вместе со своим лучшим человеком в гости, пожить, где горы высокие и на них белые ледники, показывающие вечность чистоты природной.
       Вечной чистоты.
       Дел и помыслов.
       Пёс Ангел бегал по зелёным полям.
       Пёс Ангел видел иногда в голубом небе белого, почти прозрачного Ангела, прилетавшего со стороны чистоты вечной природы....

    31.05.2021 год.

    Юрий Васильевич Панченко

    ДОМ В ДРУГОЙ СТОРОНЕ

    Роман

    *

    Рассказ

    Авторская редакция

    Подписано в печать 27.08.2021 г.

    Бумага офсетная. Гарнитура Times New Roman

    Усл. п. л. 12,26. Заказ N 632. Тираж 100 экз.

    Отпечатано в типографии ООО "Лобань".

    610000, г. Киров, ул. Московская, 52.

    Тел./факс: (8332) 222-086

      
      
      
      
      
      
      
      
       46
      

    47

      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Панченко Юрий Васильевич (panproza5@mail.ru)
  • Обновлено: 05/10/2021. 313k. Статистика.
  • Роман: Проза
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.