На примере Вятской губернии, занимающей большое место в европейской части России, я хочу показать иностранным читателям славянской национальности типичное для всей сегодняшней России.
При жизни своей Александр Сергеевич Пушкин успел написать о вятском поэте Ермиле Кострове, в нищете погибающем на своей родной земле. Факт исторический, и напоминанием жутким задуматься заставляет в сторону размышлений тяжёлых. Не стоят ли творческие личности по всей России близко к погибели и сегодня: актёры, писатели, художники, музыканты, народные мастера? Не только на вятской земле, но и по всей России, не исключая ни провинции, ни столицы?
Сама культура на вятской земле, территориально крупной части провинциальной России, как и в столице делится отчётливо на культуру бытовую, официальную и культуру естественную, творимую созидателями.
Культура бытовая постоянно находится вокруг нас такою, какой любой человек её видит. Пройдите по улицам вятским, посмотрите на прохожих, прислушайтесь к их разговорам. Темы бесед чисто бытовые, в основном о покупках-продажах, чего муж сказал по поводу обмена квартиры и чего "а я ему говорю". Часто беседа идёт на вульгарном языке матерщины, что между семнадцатилетними девушками и парнями, что между женщинами и мужчинами. Противно видеть не сочетание, всё-таки не сочетание красивого лица семнадцатилетней и вылетающий из её сочных губ мат.
Ельцинское разорение России озлило, расслоило само общество, как и в годы большевистской гражданской войны, раздвинуло его на отдельные части подобно Африке и Европе и по признакам внешним.
Бытовая одежда людей начала выполнять функцию спецодежды, дающей возможность с первого взгляда точно определять социальное место носителя. Вот встречается прохожий в костюме, в пальто моды, тканей шестидесятых годов. Понятно, человек дошёл до невозможности покупать новую одежду, донашивает вынутое из кладовки. Для таких людей в хлебных магазинах и висят объявления: булки пополам не режем. А они просят резать, на всю булку денег не хватает.
Часто встречаются люди в турецких кожаных куртках, греческих и китайских кожаных пальто, новых дублёнках, шубах. Это спецодежда челноков, президентов фирм, читающих Маринину и не знающих Льва Толстого и по портрету, не то, что по томам "Войны и мира." Они покупают и дорогие продукты, и заграничную бытовую технику, капризно ругая российскую, иногда и картины: какой-нибудь изогнутый дракон или тигр на фоне фанз. Штампование иллюстрации, конечно, не подлинники. Чужеродные по содержанию, но определяющие сословие на этажерке социального расслоения.
Ходят по улицам живые копии американских "деловых людей", надоевших по штатовским фильмам: дорогое чёрное длинное пальто, в любой холод без головного убора, обязательно белая рубашка, галстук как деталь формы, крупный значок с обозначением фирмы, настырность в шаге и жёсткость в глазах. Даже беспощадность. Лицо не наполнено интеллектуальной работой, размыслительность для завлечения народа в очередное строительство финансовой пирамиды не нужна.
Которую зиму подряд в самом центре города сидит и в крепкий мороз без шапки на седой голове старик, по возрасту ему за семьдесят. Какая беда выгнала на улицу? Страшно. Не дай судьба, думаешь, самому на его месте оказаться. У дверей магазинов на центральных улицах - здесь покупателей больше, - просят на хлеб старушки. В магазинах, тут теплее, подходят и просят на пропитание дети. Как одет этот слой людей - в старое, где-то подобранное. В страшное крайней нищетой время победившего ельцинизма, с уничтожением людей и самого государства в основе.
Вот шуба тысяч за много. Костюм за тысяч несколько. Поверх блестящий автомобиль, за ним сразу несколько автомобилей, впереди и позади милицейские с мигалками и регулировщики на всех перекрёстках по пути следования, останавливающие перед несущимися по центру людной, самой узкой улицы, всех. Так выглядит в провинции только "радетель народа", губернатор. Какие булки он ест и живёт в условиях каких - большой секрет, запрещено узнавать. Зато не запрещено слышать, как в очередной речи он Шаляпина называет Сергеем Ивановичем, а после криков из зала решает: - "Что? Фёдор Иванович? Ну, пусть будет Фёдор Иванович". Да, как говорится, и на том спасибо, дозволил Шаляпину...
Культура в провинции используется как способ репрессии, унижения и наказания. "Он директор завода, а я, начальник участка, пришёл к нему в кабинет в джинсах. Он долго орал на меня, как я посмел придти в джинсах, выгнал из кабинета и дела не решил".
Почему-то в вятской провинции редко попадается обращение на "вы", на "ты" начинают разговор со всяким незнакомым человеком, если он не начальник ну хотя бы по одежде.
Культура применяется для вздутия значимости, самовосхваления. "На нашей земле родился великий художник Васнецов, так что имейте ввиду, с земляками его рядом садите." Человек культурный, конечно, сразу же поймёт разницу между художником Васнецовым и чиновником паркетного кабинета, зная точное значение великого художника и здешнюю его непричёмность.
Рванувших из грязи в князи, в господа приостановил народ, не желающий ещё одного унижения. Обращения "господин" в провинции не слышно, но регулярно оно применяется в канцелярских документах чиновниками по отношению друг к другу. Военные в провинции твёрдо оставили в обращении слово "товарищ" и изменений не пробовали вводить. Им не до спеси, им воевать приходится. И совести, наверное, у них побольше, как и братства по общему делу.
Культура наворовавших, нажившихся на общей беде и этим переменившимся в сторону зла русских - в быту при их поисках исключительного найдено, и вот результат, - бесчисленные копии с Санта-Барбары: те же овальные проёмы в стенах квартир и сами квартиры "как у них" в два, в три этажа, те же полукруглые лестницы наверх, полуовальные залы с толстенными диванами и креслами, светильниками, скучными больничной стерильностью белыми обоями, перламутровыми унитазами с элементами античной архитектуры, "как там, у этого, ну у Билла, по видаку про него смотрел". А продолжением просевших в скучноту грузных жён худощавые девочки в саунах на стороне, оплаченные как обязательное приложение к водке и шашлыкам, и сексуальные содержанки в стороне от дома.
Не имея личных пониманий культуры, они потерялись в эстетике, как африканцы в тайге, - впитав диванно-телевизионное "воспитание", не понимая психологической сущности архитектуры, её интерьерного и потому постоянного влияния на человека. От их пластмассовых стен и подоконников, оклеенных "мрамором" синтетики, от штампованных их подвесных потолков, одинаковых в США, Венгрии, Италии, Мексике, летит мёртвая пыль, тончайшая пыль тоски. Может и потому, что потолки штампуются из мусора: материал для них - макулатура. У них пылятся пластмассовые пальмы и невянущие букеты цветов, пахнущие колбами лабораторий и формулами органической химии. А отупевшая "эстетика" всегда даёт своим продолжением отупение человека, обложенного чужеродностью.
Шут с ними, хорошо хоть это есть. Седлом на корове.
Большое или же полное отсутствие бытовой культуры в обычной провинциальной жизни на самом деле смертельно опасно, - каждый праздник, каждый месяц происходит одна и та же чисто бытовая трагедия: муж и жена, или сожители, или знакомые после распития водки один другого убивает ножом, топором, бутылкой по голове. На что человек культурный вряд ли способен: разумность жизненная остановит, своя же, облагороженная воспитанием культурным.
Те, кто задумывал погубление России ельцинизмом, люди умные, и учли они многое. Через культуру бытовую прошёл удар экономический, остановивший сотни заводов и фабрик по всей России, толкнувший миллионы нас в нищету безработицы. Ещё при горбачёвщине начиналось активнейшее и регулярное вбивание в головы: все товары, сделанные на наших заводах и фабриках, плохие, а сделанные за границей - отличные. Наверное, постепенно станет известно, за какие суммы взяток и кем конкретно у нас останавливалась промышленность специально для того, чтобы именно в Россию сталкивать любые товары, от носков, зубных щёток до самолётов и заводского оборудования. До совместной с американцами космической станции, где мы хозяевами уже не будем, после нашей "никуда не годной", отлетавшей в Космосе несколько не заложенных в её проектирование сроков. Вот что такое "психологическая разработка" экономического значения обыкновенной бытовой культуры. Понято, просчитано и сделано. Людьми, понимающими и музыку Чайковского, и успокоение для души, всегда идущее от чистого, тёплого русского снега.
Русские мыслители, вы где? Когда ваше действие обернётся для Родины единственно требуемой мощью, - мощью расцветания всех сторон её?
Будет ответ. И был, и будет. Потому что Россия для русского человека чести и дела - не временна, а постоянна.
* * *
Культура официальная в провинции российской отличается от космополитной столичной вкраплениями, наверное, традиционными, местной народной культуры. По принуждению, не от души это местных акцентов национальная одежда на девушках при встречах налётных чиновников, расшитые на местный народный манер полотенца для подношения бесплатного хлеба им, пресытым, частушки на концерте для них и какой-нибудь стилизованный "под русский" танец с подтекстовым значением "и мы здесь стараемся". То есть, чиновники местные стараются, танцоры при выявлениях "достижений" ни при чём.
"Сколь много достижений, - говорят на Вятке, - да жить сколь трудно, ой сколь трудно-то"...
Тот самый русский царь Александр второй, любивший свою Родину и объявивший всему миру, что у России есть два надёжных союзника, армия и флот, в юности своей, готовясь к правлению страной, объезжал область за областью, край за краем для познания земель и жизни народа. На память о его посещении Вятки благодарный вятский народ заложил большой городской парк, называемый сегодня опять Александровским садом. Долгое время называть его было приказано Халчуринским, в честь убийцы, подорвавшего Зимний дворец и погубившего людей невинных, охрану да прислугу.
В честь приезжавших на день города чиновника Кремля Сатарова, "друга" всех детей страны Лиханова, прочих московских "выдающихся? приглашаемых властью официальной, горожане деревья не сажают. Смысл какой? Горожан к "высоким" гостям просто не подпускают, и уважать их, "идеологов-аналитиков-спасателей", за что? Временщики они, доброго не сделавшие для России. Сажают сами в чужом, в царском парке на память о себе, а дары данайцев засыхают.
Культура официальная имеет свой бюджет, штаты чиновников, помещения для контор, театральных спектаклей и концертов попсы. Для библиотек, во множестве проданных в воровское наше время известно кому. Порушенные в колхозах клубы, недостроенные в малых городах тоскливые, без крыш, здания Домов культуры, остановленные в строительстве ещё при забалтывании краха страны Горбачёвым со сворой.
Культура официальная - это система управления, и поэтому через готовую систему прошёл ещё один удар ненавистников России с целью простершей: культуру свести на нет. И методом простейшим, выражаемым словами "на культуру у нас денег нет". У тех, кто распоряжался в переменяемых чиновниками, но не сутью, правительствах прошедших правлений ельцинистов. Прошедших ли? Никто пока точно не знает, ведь перемен серьёзных не видно. Но понятно, с системой официальной тем, кто знал - бескультурье выравнивает людей и животных, работать на разрушение было намного проще, чем по проблеме бытовой культуре народа, достаточно в бюрократическую машину запустить сверху, из столицы, а до районного баяниста само докатится.
Был и остаётся ещё один момент в культуре, управляемой через систему чиновников, и очень внимательный для провинции момент. Отторжение официальной культурой, выборочное, творцов, и отторжение творцами - художниками, писателями, актёрами, музыкантами - отношений с начальниками официальной культуры. В провинции, где все творческие личности на виду и чиновники рядом, творцы живут сами по себе и чиновники сами по себе, и непонятно, на кой шут они нужны. И всё почему-то культурой руководят профессиональные номенклатурщики, и близко не бывавшие в аудиториях, на экзаменах в институтах культуры. Кто из творцов с кем из чиновников пьёт водку, сидит рядом на "представительных" концертах и подобострастен - никуда мы не уехали от гоголевских картин из "Ревизора", всё в провинции важно, ото всего - результат. Если сам творческий человек согласен на зависимость и ищет её для скорого получения почётного звания, признания не народом, так начальством - тут ему скорый конец, творческий. Об этом скучно говорить, нет наверное ни одного провинциального города, от кумовства-своячества свободного, - при власти любой. Но творчества вне свободы не бывает, вот и цена...
Провалившись в скудные остатки разворованных бюджетных денег после ухода от власти коммунистов, культура официальная попала и в отсутствие ясно выраженного национального содержания работы, чего и добивались яковлевн-ковалёвы-собчаки-новодворские. Никто не заявляет: идеологическая направленность должна быть национальной, русской в России. Свобода творчества в данном же историческом отрезке времени - ельцинизме, - оказалась не у ельцинистов, существующих в провинции, а совсем в ином пределе практических дел, - у тех, кому и излишняя идеологическая удушиловка прежняя мешала, но и удушиловка финансовая досталась им же, не прекратившим творить по потребности своей.
В итоге на месте живой воды мастерства, элегантности, гармонии красоты, основанной на правде, отошедшей в новое подполье, образовалось болото пошлости. С песенками, неповторимыми из-за глупости содержания и штакетной музычки, с наездами в провинцию то "Голубой луны" с показом задницы Моисеевым зрителям и визгами восторга соответственно своих, лунников, то с представлением как "великих" попсовых "графов и княгинь". С телевидением от самого поезда появляются в провинции микрофонные бормотальщики, кумиры попсы местной, через увлекающихся ерундой подростков выгребающих хлебные деньги из карманов родителей - билеты на питерских и московских "не открывших ничего" стоят бессовестно дорого. И ещё дороже - на появления хазановские, жванецние, когда собираются щёлковокостюмные хохотуны в зале, где со сцены сплошняком летят издёвки над обворованным, униженным русским народом. Да, нагадили, но ещё и поглумиться им требуется...
Не все с одной шаланды среди московских артистов, в столице тоже удерживают культуру русскую от погибели люди достойные. В провинции с аплодисментами на каждом куплете народ принимает ансамбль "Золотое кольцо", песни они поют русские, свои. Знают и уважают вятчане своего земляка, певца Большого театра Александра Ведерникова, исполнителя русских романсов и песен Валерия Барынина, творчеством своим пропагандирующих русскую классику, то есть - образец.
Самое странное и просто нелепое в системе официальной культуры провинции - пропасть между начальниками от номенклатуры и непосредственными деятелями культуры. То ли воздухом руководят чиновники, то ли качанием веток от движения воздуха - нет связки для единства. Есть отчёты бюрократические о проделанной работе, и есть работа, делаемая совсем другими, - творческими личностями, в стороне от них. Когда приезжают в вятскую провинцию литературоведы, художники, дипломаты Швеции и рассказывают, что у них работа с творческими личностями дело сугубо государственное, с обеспечением мастерскими художников, финансами - труда писателей, музыкантов, актёров, - здесь острее понятно, в какой яме мы сидим, творческие личности России. И непонятно, сколько же ещё десятилетий чиновникам государства российского на нашу - государственную, культуру будет наплевать.
Творческие личности, подлинные, отличаются от людей всех других занятий вот чем. Любому рабочему, начиная с дворника, сантехника, сначала нужно сказать, сколько он получит за свою работу, и только потом он начнёт работать. Политики устроены по такому же принципу со стороны экономической, и мэры, и губернаторы, и президенты.
Работодателем для творческой личности является время, в котором личность живёт. Когда в России художник начинает новую картину, писатель роман, композитор первые ноты симфонии, им совершенно безразлично, кто, когда и сколько заплатит за труд. Они вообще не думают, заплатят ли им, и будет ли картина выставлена для зрителя а роман напечатан, симфония исполнена оркестром. Так в России устроены творцы, на бескорыстии, на чистоте помыслов изначальных. Те, кто не пишут романов о бандитах и проститутках - ширпотреб тухлого разлива, не пишут живописную халтуру с той же полки, и не сочиняют нотную разливуху. Других творцов не бывает. Просто не бывает, в России.
Творческий человек всегда самостоятелен, что не понимается в провинции чиновниками. Один из великих заветов М.Шолохова - он не спрашивал у Сталина, что и как написать в "Тихом Доне". Но и у Сталина хватало ума и культуры не мешать М.Шолохову: через культуру совершаются и социальные, и политические тончайшие анализы и открытия, нужные для будущего всей нации.
Если в Швеции между двумя домами вешают над улицей дерево вверх корнями и на сей "арт-проект" выделяются деньги государства, почему в нашем государстве деньги выделяются политикам на их выборы, устройство во власти и содержание, - им, снова и снова пытающимся нашу страну Россию повесить убитыми корнями вверх между США и НАТО? И почему только ими, распределяющими государственные деньги, загнаны в нищету, в пропадание творцы?
Специально. Потому что с творцов начинается правильное понимание Родины. Со сказок русских современных и прошлых. С игрушек русских. Песен русских. Живописи, симфоний, балетов, драматических спектаклей.
Одновременно с другой стороны - Соросами из-за рубежа и битовыми внутри страны, быстро наладилось финансирование всех, способных и согласных гадкое пропагандировать о истории нашей Родины, издеваться над ней в "произведениях" скрипов и визгов через жанры любые, то есть напрямую уничтожать нашу культуру провокационными подделками и выдавать гниль свою за "наше настоящее."
Творцы концентрируют в себе и передают народу точное знание о своей стране, духовное знание. Тогда народ не обмануть. Тогда народ не победить "перестройками", придуманными для уничтожения страны, в чём мы безрадостно убедились. Тогда и народ должен заботиться о творцах и обеспечивать соучастием их нормальную жизнь, - не мерседесно-особняковую, чего у творцов просто нет. Нормальную. Вместо бесконечного прокормления наидорогого миллионноголовой ненасыти чиновничьей гидры, морочащей народу голову и политикой антинародной, и всеми иными формами и приёмами вранья.
На любое политическое место при выборах до 15 кандидатов. Цену таких мест я показал, предложив одному из политиков объявить в городе выборы на место писателя. Или композитора. Бесполезно. Тут и обнаруживается вся дохлость современной политической системы России, тут и виден один из ответов, почему мы так живём, - любой необразованец, бесталанный человек может оказаться у власти, для руководства народом как личность пустой от рождения. Что в творчестве - исключено. И за деньги, ни за какие, не продаётся.
Нас пробовали обмануть после 91 года обещанием сильной и богатой России, - говорит вятский художник А.Кардаков, - мы быстро определили саму суть. Нам, художникам, ельцинская система не дала никаких материальных возможностей для творчества, отобрала последнее, оставшееся со времён прежней власти. Все кириенки-черномырдины не смогли отобрать у нас одно-единственное, право творчески работать, отображая правду и прошлых веков нашей великой Родины и - а такое для художника дважды больней по сравнению с людьми, ввергнутыми в разлад жизни, - правду наших дней. Она не нужна в Кремле, но настоящего художника это касается меньше всего. Художник творит для своей страны, для своего народа. Единственное мое право - не врать в произведениях, выходящих из мастерской на выставки.
Не бороться творцы не согласны. Собрались А.Шабуров, А.Кардаков, В.Суслов, певец и художник В.Барынин и создали на Вятке региональный фонд "Русское искусство." Фондом напечатаны каталоги "Вятские художники на рубеже 21 века", проведены две выставки и готовятся новые две, одна в Кирове и вторая в Москве, чтобы и в столице знали вятских художников, русские традиции перемещающих в 21 век. При поддержке компании "Арт-край" после Москвы выставка отправится в Стокгольм, - находятся и на вятской земле финансовые помощники, но самостоятельные, не от власти существующей. Пропаганда русского искусства, помощь молодым художникам, архитекторам, - так намеревались и работают в фонде "русское искусство", не имея ни помещения для самого фонда, ни автомобилей и ненужной охраны. Нет в фонде и каких-либо администраторов, всеми проблемами занимаются сами художники, не исключая себя из правила каждый день в мастерской заниматься главным, живописью, ими троими ровно год был затрачен на написание исторической картины-триптиха "Прости народ православный", показывающей восстание Пугачёва. Сама современная история заставляет художников показывать зрителям, что делать, И как раз в это же время Черномырдин финансировал съёмки фильма "Русский бунт" на Оренбуржье, прикармливая сельских жителей на массовках. Фильма до сих пор не видели, а триптих, не финансирований никем, показан на выставке в Пушкинские дни на вятской земле, есть приглашение показать в Москве и Костроме. НЯ знаю, в жестокое время мы втроём сделали праведное дело", - говорит один из соавторов А.Шабуров.
"Россия, Русь, храни себя, храни", - просил Николай Рубцов.
Храни - не в банковские подвалы запирать таланты природные, а делом приумножать славу земли своей. Творческим. Невозможным для народов стран корыстных, расчётливых, циничных.
Третий удар погубителей России, по творческим личностям непосредственно, оказался самым сложным для них, самым неисполнимым. Слабые продались сразу, а в пространстве, от них свободным, сильным стало только просторнее. Творческая жизнь спокойно продолжается без космополитов, сбежавших в США не из провинциальной России, без "пенных" и прочих клубов, клубками вобравших в себя известно что.
Перекупить, заставить работать на себя оказалось не под силу ни березовским с непонятными из провинции премиями "триумфами" и здесь не признаваемыми, ни Соросам и прочим, - не срабатывает перед талантами, преданный патриотизму, ну ни что. "Каждый имеет свою цену" просто не проходит ни в рублях, ни в долларах, цена творчества в России - "я не могу не заниматься своим делом, а что жизнь материальная не достаточная - так нам не привыкать". Не захочешь, а вспомнишь: в России протопоп Аввакум писал книгу в ледяной земляной тюрьме. Аввакумы, выяснилось и через века, у нас повторяемы по предназначению и образу жизни.
Прежний заказчик на творческие произведения - советские заводы, профилактории, институты, дома отдыха, дома культуры - для художников провинциальных пропал десять лет назад. Новый заказчик не образовался никакой. Владельцы особняков, как оказалось, сплошь понимают ценность автомобиля, прочего бытового ширпотреба, а живопись и скульптура, графика, резьба по дереву и мозаика пролетают мимо их, ничего они в предметах искусства не видят. И поучилась редкая в продолжении творческого процесса полоса, художники судьбой предоставились самим себе, то есть своему творчеству. Разрушение прошло смерчем по мастерским, где теперь вместо стоявших у мольбертов художников продаются или квартиры, или интимное женское бельё и туфли, водка и колбаса - слишком дорого стало выплачивать за аренду помещений для художников, - но разрушение не прошло через природные их одарённости. Переменилось и сделалось здесь честнее: уж кому дано - тому дано, он и на кухне в своей квартире поставит холст и напишет, что нужно ему. Не на заказ с предоплатой многие работают художники, на время. На то самое, где рассудится: кого в бездари, кого для приятной памяти, а кого - в бессмертие. Так получается, в провинции. Творец ведь не спрашивает, что и когда ему делать, он знает и делает. И для себя, в самом начале, и для людей окружных и заграничных, продолжением постепенным, А вообще - для России: куда же помимо - ее? "Тута она, тута!.."
Но почему же в России жизнь у творческих людей такая тяжкая? В Швеции художник получает государственные деньги на свой обозначенный предложением иарт-проектп, идёт в магазин, среди продуктов ложится на стол и лежит весь день. В этом там суть творчества, не принимаемого нами. В России художник, участник многих местных и всероссийских выставок, выкапывает картошку с огорода, продаёт свой продукт питания и на выручение деньги покупает краски, садится писать картину. Устремлённый на творчество классического строя, на написание картины жанровой.
Деньгами, квартирами, дачами, домами творчества первым в Союзе обеспечивал творческих людей Сталин, понимавший культуру как часть государственного устройства. Последним Хрущев, проклявший "пидарасов" на выставке в Манеже. Всё другое время - следующие сорок лет, для культуры болтался "остаточный принцип" финансирования, замененный на "рыночный", убийственный в переводе на нормальный язык. Культура оказалась ненужной для государства, узнанному нами от горбачёвщины до отречения Ельцина, с продолжением на сей час.
В вятской провинции сегодня проблема власти и писателя решается способом самым оскорбительным: кого хочу - того и признаю писателем. Не важно, сколько книг у автора опубликовано и на какие языки он переведён. Раскол, организуемый властью, в том числе и местной писательской, строго сориентированной на бывшее здание обкома КПСС, где сейчас находится губернатор со своей чиновничьей ратью. В помощниках губернатора, носящим за ним то букеты цветов то почётные грамоты, тот самый постаревший жандарм, десятилетия через цензуру, худсоветы и редколлегии указывавший, что можно "пропустить к народу" и что "задавить". Рядом с ним то и дело видится начальник местных писателей, наверное так привычнее, годами дорога натоптана. Политическая цензура, законодательно отменённая, при ельцинизме тут же заменилась удавкой финансовой. Общее низкое состояние культуры провинции, не понимание её настоящего государственного значения быстро выхолостило и убрало на ноль способных дать деньги на издание книг, проведение выставок, концертов.
Среди провинциального стихотворчества часто на первом месте система "кровь-любовь", пустотемность и безмыслие. На поле прозы - тоска по умной, откровенной литературе, честно объясняющей устройство мира и вчерашнего, и сегодняшнего. После известных волнений в писательской среде, десять лет назад прошедшей по всей России, для сброса недовольства "старцами" напринимали в Союз писателей России по рукописям и не смогли, а может традиционно старцы не захотели напечатать талантливое, не ими созданное. Идиотская вышла ситуация: ходят по городу люди с удостоверениями членов Союза писателей, и неизвестно читателям, что вообще они написали. Такого не бывает, наверное, и у папуасов.
Провинциальной властью писательской и губернаторской признаются только писатели, способные на подхалимство и исполнение "чего изволите". В период выборов предлагается написать гадкое о конкуренте основного кандидата. Не написал - на четыре года тебя нет. Но одно замечательное присутствует и в этой позорной графе: не мешайте, пытающиеся изображать себя вождями, я и без вас сделаю назначенное судьбой.
В стране, где культура уничтожается намерено, другого быть не может. Но кто её уничтожает? Даже непониманием культуры, не владением её индивидуальным, неумением что-то сделать для неё? Тут не соросы живут, тут свои, русские, на фоне беды возвеличивая себя лично. Те, кто не знает имени-отчества Шаляпина, кто не знает, что сочинил Евгений Дога, и вся подхалимская под ними их обслуживающая и на беде народа жиреющая рать. И это мерзко так же, как нашим солдатам в Чечне, когда они со стороны противника слышат славянскую речь. Наши настоящие патриоты теперь и в провинции русской определяются не по признаку национальности, а только по делам.
Удержать от уничтожения, восстановить культуру русскую понимающим, что происходит, придётся так же, как восстановить границы государства Российского, потерянные после беловежского сговора.
Профессор местного университета беседует с местным писателем и искренне удивляется после узнанного: - "Как такое может быть, что вы рассказали? Вас ни разу не пригласил к себе губернатор? И у нас в области нет продуманного плана развития культуры? Не работает ни одно издательство художественной литературы? В области размерами с европейскую страну... Мы ведь приближаемся к варварству, натуральному варварству. А я предполагал - писателям у нас выделяются престижные квартиры, какие-то суммы денег, дабы вы могли заниматься литературой, и ваши книги печатаются за счёт местного бюджета и вы авансы получаете и гонорары...
Гонорары в провинции писателям давно выплачиваются так же, как и рабочим: продукцией. Если богатая фирма издала. Книгами, и сегодня российский писатель принуждается к изображению из себя тягловой лошади: сам напиши, сам найди большие деньги и издай, сам продай. С учётом бокового вектора давления, - ни власти провинциальной чиновничьей, ни завистникам с удостоверениями писателей всегда не нужны умные, талантливые, свободомыслящие. Вообще способные понимать, что происходит. Со времён Платона ненависть такая традиционна, как и низость, и сопутствующая злоба. Но что обязательно для варвара - преодолимо для человека творческого, культурного. Знающего, что делать в условиях хаоса.
Мужество. Вот на чём держится сегодня дух не переставших писать романы, рассказы писателей, живущих в провинции. По близкому примеру солдат и офицеров действующей нашей армии. По далёкому примеру одного из великих русских писателей протопопа Аввакума.
Светлое - для России понятие постоянное.
"Не пишите, всё плохо, плохо", - сказал чиновник областной администрации. "Правильно, - поправил актёр театра. - Напишите, нам не плохо. Нам очень, невыносимо трудно, а мы - держимся".
..Традиционное приветствие всему составу симфонического оркестра. Обязательное пожатие руки перед репетицией оркестра дирижёром - первой скрипке. Дирижёр за пультом. Тишина, внимание. Начинается репетиция уникального для вятской провинции полносоставного симфонического коллектива.
В перерыве я стою в курилке с одним из скрипачей. Он мастер, не раз приглашавшийся на зарубежные гастроли. Мне кажется, пиджак его испачкан налётом мела. Я пригляделся. Лацканы протёрты до светлого подкладочного материала, края рукавов обтрёпаны и мохрятся. Это не чиновничья номенклатура из колоды взаимозаменяемых. Это исключительной одарённости музыкант, заставлявший аплодировать своей игре в Москве, Австрии, Петербурге и не опустившийся сам по себе, а живущий вместе со своим народом, - как народ. Вятский народ.
Дирижёром симфонического оркестра Валерий Раевский захотел стать, когда студентом, разгружавшим на прокормление вагоны, на концерте в Москве впервые увидел дирижёра во фраке. И понял, для чего нужен дирижёр. Он им стал. Жил и работал в Грозном в звании "Заслуженный работник культуры Чечено-Ингушской АССР", при Дудаеве оттуда уехал. Там не только культура, там обрушивалось всё нужное для человеческой жизни, оттуда и чеченцы уезжали, не желавшие становиться приложением к автомату или гранатомёту. Грозный запомнился Раевскому и замечательной по редкости собранной музыкальной литературой, редчайших нот библиотекой. Уничтоженной, конечно, бросившими на уничтожение и свой народ,
Раевский рассказывает: - "Когда при Горбачёве начались разрушительные для культуры процессы выборов дирижёров, замена дисциплины бардаком, я сказал своему составу оркестра там, в Грозном, у нас никакой демократии, власти оркестра над главным дирижёром не будет. А как тогда, спросили меня. У нас будет просвещенное единоначалие, ответил музыкантам. Они поняли и приняли. В Грозном тоже были культурные, понимающие гармоничное устройство жизни люди. И мы концертировали. Оркестр распался потому, что в Грозном больше не понадобился власти. Мы прекратили работать - следом началась война".
В вятской провинции Раевский продолжил свою непререкаемую позицию просвещённой государственности, монархии, как шутливо называет свой правильный метод работы. До него сорок лет здесь существовал профсоюзный любительский симфонический оркестр, без зарплат и почти без концертов. Аморфное действо было, то ли оно есть то ли его нет. Просвещённый, культурный деятель Раевский собрал оркестр заново по музыканту, по инструменту. Как настоящий командующий собирает разрозненные части, сжимая в мощную силу, способную переменить поражение.
"Зачем вам ноты? - удивляется перед музыкантами Раевский, - Не смотрите в ноты, вы их прекрасно знаете. Всем смотреть на дирижёрскую палочку". Симфонический оркестр, созданий в вятской провинции среди разрушительных лет - явление уникальное. Под магазины продавались бывшие библиотеки, разворовывался кирпич с недостроенных домов культуры, актёры не выдерживали нищеты и уходили в коммерсанты, а Раевский неделя за неделей, год за годом и репетировал, и доискивался необходимых для вибраций звука залов для самих репетиций, и искал деньги для оркестрантов, и начинал концертную деятельность полносоставного, сыгранного коллектива. Музыканты, работающие в оркестре - только имеющие специальное образование. Многие закончили консерватории. Они ещё не совсем заняты одним оркестром, здесь работа пока за полставки от нужного. Из городского бюджета больше пока выделить не могут. Поэтому каждый, музицирующий в оркестре, вынужден быть ещё и на второй работе, кто преподавателем по своей музыкальной специальности, кто ещё где-то, что привычно для творческого народа. К сожалению, не к радости привычно.
Роль личности в истории Раевский понял верно там, в юности. Лживость, разболтанность и раздолбайство демократии откинул сразу и получается у него, через природную одарённость, ещё и поэтому. Чем не жизненный пример для деятеля государственного и самого высокого поста? Но ведь надо-то стать, и быть, не опускаясь, культурным человеком, просвещённым человеком, честным человеком! Тогда смотрящие на твою указывающую руку верить будут, тогда на вежливые поправления идущие за тобой откликнуться не обидами, а исполнением должного, тогда замечательность, приходящая к сообщникам на репетициях, перенесётся и на самые ответственные минуты концертов,- со сцены в зал, в народ. Тогда и до народа дойдёт содержание, заложенное в вожде, в Главном дирижёре и оркестром сподвижников переданное своему народу.
За то, что индивидуально не споили, не переманили на Запад, не подменили стремление к созиданию на стремление к бессмысленному материальному обогащению в русском дирижёре Валерии Раевском, - кому-нибудь в ЦРУ плохо спится. Потому что уничтожение личностей в культурной среде России значительно так же, как уничтожение стратегического оружия страны.
А пока ракеты на нас не летят, происходит следующее. Одним из главных ударов, придуманных и исполняемых разработчиками уничтожения России, был направлен на национальную русскую культуру.
Культура любого народа представляет собой его оборонную, сохранительную, защитную и воспроизводительную системность. Народ, допустивший полное уничтожение своей национальной культуры, обречён на уничтожение физическое или на поглощение другими народами.
Будущее культуры России обеспечивается невозможностью её прекращения, гарантируется естественной потребностью творческих личностей созидания новых произведений в самых разных жанрах.
Пока культура будет зависать от ищущих личную выгода политиков провинциальных и столичных, её свободное ото лжи развитие невозможно. Власть в области культуры должна принадлежать непосредственно творческим деятелям.