Борьба добра со злом - вечная тема всех размышляющих о перипетиях и парадоксах общественной жизни. Она также является центральной в книге А.Деникина "Борьба генерала Корнилова" (М.: "Вече", 2014) и в произведении И.Розенфельда "Крах русского консерватизма" (Тарту-Санкт-Петербург, "Крипта", 2015).
События, о которых пишут оба автора по существу своему и противоположны, и в то же время одинаковы. На самом деле, суть революции 1917 года и контрреволюции 1991 года одна и та же: борьба за власть враждебных друг другу классов. И корниловщина, потерпевшая поражение в гражданской войне от большевистских Советов, и ельциновщина, ликвидировавшая Советы и КПСС, находясь на одном и том же полюсе классового противостояния, были враждебны трудящимся массам. И, конечно же, само собой возникает вопрос: как это могло случиться, что побежденные вдруг оказались победителями, почему поражение корниловщины спустя семь десятилетий обернулось победой ельциновщины?
Чтобы ответить на этот непростой вопрос, обратимся к фактам истории.
В августе 1917 года генерал от инфантерии Л.Корнилов предпринял поход против революционного Петрограда с тем, чтобы, став диктатором всея Руси, искоренить Советы, в которых большинство составляли большевики.
А.Деникин, раскрывая суть операции подавления Советов белогвардейщиной, писал, что Л.Корнилов на совещании 30 июля 1917 года с участием министров путей сообщения и продовольствия заявил: "...нам необходимо иметь три армии: армию в окопах, непосредственно ведущую бой, армию в тылу - в мастерских и на заводах, изготавливающую для армии фронта все ей необходимое, и армию железнодорожную - подвозящую это фронту..." (цит. изд. с. 16). В этих целях следовало, по его мнению, в отношении тыловых войск и населения ввести юрисдикцию военно-революционных судов с применением смертной казни.
Как известно, поход на Петроград бесславно провалился, а его участники во главе с Л.Корниловым были посажены в Быховскую тюрьму.
Ни А.Керенский, ни Л.Корнилов не смогли остановить братания русских и немецких солдат на фронтах, предотвратить распространение по территории России большевистских Советов. Солдаты и рабочий люд под руководством большевиков смели в октябре 1917 года власть буржуев и помещиков. Как писал А.Деникин, "...в первые же дни после переворота Совет народных комиссаров издал ряд оглушительных декретов: предложение всем воющим державам немедленного перемирия на всех фронтах и немедленного открытия переговоров о демократическом мире; о передаче всей земли в распоряжение волостных земельных комитетов; о рабочем контроле в промышленных заведениях; о равенстве и суверенитете народов России...вплоть до отделения и образования самостоятельных государств" (цит. изд. с.174).
Революция в России в 1917 году победила благодаря тому, что солдаты на фронте и трудящиеся в тылу поддержали власть большевистских Советов, выражавшую их коренные интересы, несмотря на отчаянное сопротивление нарождающейся белогвардейщины, чиновников государственного аппарата и крупной промышленно-торговой буржуазии.
Не могу здесь не воспроизвести пренебрежительных и злобных высказываний А.Деникина в адрес столь ненавистной ему толпы (другого термина в его барском сознании трудящиеся видите-ли не заслуживали!), когда он удирал на Дон вместе с Л.Корниловым и его сообщниками из тюрьмы в Быхове: "Прежде всего - разлитая повсюду безбрежная ненависть - и к людям, и к идеям. Ко всему, что было социально и умственно выше толпы, что носило малейший след достатка, даже к неодушевленным предметам - признакам некоторой культуры, чуждой или недоступной толпе. В этом чувстве слышалось непосредственное веками накопившееся озлобление, ожесточение тремя годами войны и воспринятая через революционных вождей история. Ненависть с одинаковой последовательностью и безотчетным чувством рушила государственные устои, выбрасывала в окно вагона "буржуя", разбивала в клочья бархатную обивку вагонных скамеек. Психология толпы не обнаруживала никакого стремления подняться до более высоких форм жизни: царило одно желание - захватить или уничтожить. Не подняться, а принизить до себя все, что так или иначе выделялось. Сплошная апология невежества" (цит. изд. с. 186). Вот таково было подлинное восприятие А.Деникиным рабочего быдла, который наконец-то осмелился свергнуть вековую власть господ! И что могло быть общего у А.Деникина с этой чернью? Он с возмущением писал, как один солдат расположил к себе слушателей кощунственным с его точки зрения воспроизведением ектеньи (протяжное моление - ВП) на "революционный манер" и проповеди в сельской церкви: "Братцы! Оставим все наши споры и разговоры. Сольемся воедино. Возьмем топоры и вилы и, осеняя себя крестным знамением, пойдем вспарывать животы буржуям. Аминь!" (цит. изд. с. 186).
Сермяжная, серошинельная демократия - вот как воспринимали революцию белогвардейцы. А все еще верные Л.Корнилову текинцы, сопровождавшие его во время побега на Дон после понесенных потерь в боях с большевиками, заявили своим офицерам: "Ах, бояре! Что мы можем делать, когда вся Россия - большевик..." (цит. изд. с 192).
Особенно остро почувствовали враждебное отношение масс к себе корниловцы, ведущие беспощадную борьбу с большевиками, во время т.н. "ледового похода". А.Деникин писал: "Член ростовской управы, с.д. меньшевик Попов, странствовавший как раз в эти дни по Владикавказской жел.дороге, параллельно движению Армии, такими словами рисовал настроение населения:
"...Чтобы не содействовать так или иначе войскам Корнилова в борьбе с революционными армиями, все взрослое мужское население уходило из своих деревень в более отдаленные села и к станциям жел.дороги..."Дайте нам оружие, чтобы мы могли защищаться от кадет"! - таков был общий крик всех приехавших сюда крестьян...Толпа с жадностью ловила известия с "фронта", комментировала их на тысячу ладов, слово "кадет" переходило из уст в уста. Все, что не носило серой шинели, казалось не своим, кто был одет "чисто", кто говорил "по образованному" попадал под подозрение толпы. "Кадет" - это воплощение всего злого, что может разрушить надежды масс на лучшую жизнь, "кадет" может помешать взять в крестьянские руки землю и разделить ее; "кадет" - это злой дух, стоящий на пути всех чаяний и упований народа, а потому с ним нужно бороться, его нужно уничтожить" (цит. изд. с. 300-301).
Итак, революция 1917 года состоялась потому, что ее движущей силой были обездоленные трудящиеся массы.
Совсем иная картина наблюдалась во времена контрреволюции 1991 года. Подавляющее большинство советских тружеников поддерживало курс М.Горбачева и его подельников к рынку, по существу к капиталистическому рыночному хозяйству. Второй особенностью контрреволюционного процесса было то, что в советском человеке в условиях безраздельной диктатуры партийно-государственного аппарата была подавлена гражданская активность при одновременном преобладании личных и частных интересов над общественными.
Таким образом, общим и решающим фактором в революции 1917 года и контрреволюции 1991 года было поведение трудового люда: в первом случае - активное, наступательное, а во втором случае - пассивное и соглашательское по отношению к власти.
Другими словами, в результате процесса перерождения как трудящихся масс, так и управляющих обществом произошла трансформация качественного содержания полюсов, точнее - смена их знаков (+,-) в единстве противоположностей.
Эта метаморфоза не была случайностью, а закономерным процессом, имевшим множество причин (социальных, политических, нравственных), о чем я обстоятельно писал во второй части своей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог". Обстоятельный анализ внутренних противоречий социалистического общества содержится в трудах В.Архангельского, в частности в его книге "Концепция социализма как общества диалектических противоположностей" (http://www.koob.ru/arhangelskiy/concept_socialism).
Если в революции 1917 года решающую роль сыграли большевики, то контрреволюция 1991 года могла состояться только благодаря активности либералов и консерваторов, о чем пишет в вышеупомянутой книге И.Розенфельд. С ним не во всем можно согласиться, в частности с его интерпретацией деятельности некоей "Русской партии" в среде руководящих работников страны, о которой вещает А.Байгушев (автор книги "Русский орден внутри КПСС" - М.: Издательство "Эксмо", 2006). Но в главном, И.Розенфельд вне всякого сомнения, прав. Он различает в составе правящего партийно-государственного аппарата СССР (стр. 129-130 цит. изд.). два типа консерваторов: советский (идеологический основой которого был традиционализм в варианте Егора Лигачева, Николая Рыжкова, Нины Андреевой и ГКЧП) и правых (имперский, антисоветский в смысле правых идеологов - И.Солоновича, И.Ильина и проч.). Что же касается А.Байгушева, на которого часто ссылается И.Розенфельд, то о нем Сергей Ермолин в статье "Мелкий бес из пятой колонны в ЦК КПСС" (http://zavtra.ru/content/view/melkij-bes-iz-pyatoj-kolonnyi-v-tsk-kpss/) писал: "Надо прямо сказать, что, как бы бывший помощник Суслова не старался представить себя и себе подобных в ЦК в роли этаких благодетелей, обеспечивших "золотой закат" советской власти, были они не "Русским орденом", а банальной ПЯТОЙ КОЛОННОЙ в КПСС и стране вместе с "демократами" (сионистами). Так что опыт тесного сотрудничества у русских националистов и демократов (в том числе еврейских националистов) есть, несмотря на весь их внешний антагонизм в деле разрушения Советского Союза. Одни вопили об империи зла, об угнетении русскими других народов СССР, взращивая националистов в республиках Союза, другие, так называемые патриоты и националисты, вопили об ограблении русских национальными республиками, разжигая сепаратистские настроения среди русских. Своей цели они достигли, но понимая, что возмездие за содеянное рано или поздно придет, самозванный националист из ЦК КПСС беспокоится о том, как спастись, как УСТОЯТЬ".
Завершая статью, хочу обратить внимание читателей на то, что белогвардейцы, стремившиеся уничтожить большевиков и Советы (как выражался А.Деникин, "немецко-большевистско-иудейское иго"), а также консервативная часть партийно-государственной номенклатуры СССР пользовались одним и тем же оружием - беспардонной демагогией. И те, и другие якобы радели о Великой России, о народе, о русских святынях и попранных правах граждан.
Однако простые люди довольно быстро раскусили подлинное содержание корниловщины и ельциновщины. Даже А.Деникин, описывая процесс становления Добровольческой армии, вынужден был признать, что "печать классового отбора легла на армию прочно и дала повод недоброжелателям возбуждать против нас в народной массе недоверие и опасения и противополагать ее цели народным интересам" (цит. изд. с.254). А что касается Б.Ельцина, то я, будучи в командировке в 1992 году в Москве, от своего соседа по гостиничному номеру, приехавшего с Урала, услышал от него проклятия в адрес Ельцина. Парень говорил: "Если бы я знал в 1990 году, что он нас обманывает и вешает лапшу на уши, то ни за что за него не голосовал бы. Обманул он нас, простых людей, наивно поверивших его лживым обещаниям". Словом, народ быстро прозрел, отделив зерна от плевел.
Если пренебречь известными пороками натуры Б.Ельцина и попытаться дать научное объяснение такому явлению, как консерватизм, пользуясь термином, используемым И.Розенфельдом, то его корни кроются во всевластии партийно-государственного аппарата, порождающем совокупность отрицательных нравственных качеств вечных "номенклатурщиков" и их "сословную" солидарность, без которой невозможно был бы проводить в жизнь политику, вырабатываемую в недрах ЦК КПСС под руководством очередного Генсека.
И еще об одном чрезвычайно важном обстоятельстве, которое роднит описываемые события - корниловщину и ельциновщину. Как в годы гражданской войны, так и в 1990-е годы врагов трудящихся масс поддерживали всеми способами империалистические державы, правители которых отчетливо сознавали, чем грозит советская власть экономическим и социальным устоям буржуазного общества. Следовательно, диалектика классовой борьбы в период революции и контрреволюции в России (СССР) переплеталась с внешними, международными отношениями, которые оказывали мощное влияние на ход борьбы внутри страны. Масштабы и формы воздействия внешнего фактора - предмет особого исследования, однако здесь следует заметить, что он усиливал не только враждебную трудящимся сторону диалектического единства, но и в какой-то мере содействовал победе революционных сил в 1917 году и в годы гражданской войны. Что же касается событий 1990-х годов, то внешний фактор способствовал только победе контрреволюции и разрушению СССР (см. 5-ую главу монографии "Мир на перекрестке четырех дорог"). И.Розенфельд дает следующую трактовку внешнего влияния на лиц, осуществлявших контрреволюцию 1991 года: "Запад, по-видимому, ставил своей целью подмену "левых" вариантов либерализма (шестидесятничества) и советского консерватизма (сталинизма) на их правые аналоги. Именно, замену советского либерализма (теории социализма с человеческим лицом) на оранжевый (правый) либерализм для советских демократов и правый национализм для консерваторов" (цит. изд. с. 169). Заслугой И.Розенфельда можно считать попытку раскрыть внутренний механизм диктатуры партийно-государственного аппарата, которая и привела СССР к гибели. И в этом смысле в нижеприводимой цитате есть определенное рациональное зерно: "Вопреки консервативному утверждению, что СССР "развалили" либералы (демократы) во главе с Горбачевым, следует указать со всей определенностью, что немаловажной (а может быть одной из серьезных) причин развала СССР являлся подрыв его идеологии и политики внутренними группировками консерватизма - правого национализма. Внедрение консервативной идеологии ("вируса консерватизма"), стремление подменить ею левую и демократическую традиции было существенной причиной разрушения идеологической основы реального социализма, а, следовательно, и подрыва всего советского проекта. В этом смысле консерватизм (правый национализм) может рассматриваться как орудие стратегических конкурентов советской и постсоветской России, добившихся разрушения СССР" (цит. изд. с.177).
Все верно. Запад, добиваясь ликвидации СССР, сделал ставку на Б.Ельцине - этом таране и лидере правых консерваторов, который обладал даром демагога, беспрерывно обманывая народ. В этом ему помогала свора проходимцев и авантюристов, которые также принадлежали к лагерю правых консерваторов (см. мою статью "Есть ли предел лицемерию?" (http://www.alternativy.ru/ru/blog/8377).