Бурное развитие производительных сил усилило антропогенное воздействие на природу нашей планеты.
Обеспокоенное человечество за последние десятилетия вынуждено было принять ряд правовых актов по защите окружающей среды (см. http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conv_environment.shtml). На сегодняшний день основополагающим документом является Парижское соглашение в рамках Рамочной конвенции ООН об изменении климата, регулирующее меры по снижению углекислого газа в атмосфере с 2020 года. Соглашение было подготовлено взамен Киотского протокола в ходе Конференции по климату в Париже и принято консенсусом 12 декабря 2015 года, а подписано 22 апреля 2016 года. Ведущий конференции Лоран Фабиус, министр иностранных дел Франции, заявил, что этот "амбициозный и сбалансированный" план стал "историческим поворотным пунктом" на пути снижения темпов глобального потепления.
Целью соглашения (согласно статье 2) является "активизировать осуществление" Рамочной конвенции ООН по изменению климата, в частности, удержать рост глобальной средней температуры "намного ниже" 2№C и "приложить усилия" для ограничения роста температуры величиной 1,5№C.
Участники соглашения объявили, что пик эмиссии СО2 должен быть достигнут "настолько скоро, насколько это окажется возможным"
Страны-участники определяют свои вклады в достижение декларированной общей цели в индивидуальном порядке, пересматривая их раз в пять лет. В соглашении говорится о недостаточности предложенных в настоящее время национальных вкладов, а также об "амбициозности" и "прогрессе" по мере их пересмотра. Не предусматривается никакого механизма принуждения, как в отношении декларирования национальных целей, так и в обеспечении обязательности их достижения (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%B6%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5_%D1%81%D0%BE%D0%B3%D0%BB%D0%B0%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5_(2015).
1 июня 2017 года президент США Дональд Трамп неожиданно для мирового сообщества официально объявил о выходе США из Парижского соглашения по климату, заявив следующее: "Не выходить из соглашения от нас требуют те же страны, чьи торговые ограничения обходятся Америке в триллионы долларов, и которые во многих случаях небрежно относятся к своему вкладу в наш критически важный оборонный альянс".
Заявление Дональда Трампа спровоцировало бурную дискуссию в СМИ о правомерности такого решения. Специалисты и журналисты разделились на два диаметрально противоположных лагеря: одни считают, что мир ожидает экологическая катастрофа, если не приостановить выбросы СО2 в атмосферу, другие же уверяют, что теория негативного парникового эффекта является сфабрикованной еще в 1980-е годы. Последние утверждают, что в ней все шито белыми нитками, что Мировой океан поглощал и продолжает поглощать гигантские количества углекислого газа, восстанавливая первоначальный химический баланс атмосферы (см. статью Е.Черных "Трамп развязал на планете первую климатическую войну" в газете "Комсомольская правда" в Северной Европе от 20-26 сентября 2017 г.).
Так кто же из них прав?
Е.Черных ссылается на профессора МГИМО доктора экономических наук В.Катасонова, который утверждает, что красный свет зеленой энергетике, а, следовательно и стратегии защиты природы, включили могущественные лоббисты нефтяного бизнеса (British Petroleum, Gulf Oil, Mobil, Royal Dutch Shell, Chevron и Texaco), которые в начале 1970 годов контролировали 85% мировых запасов нефти. Позже они стали прикрываться вывеской ОПЕК. Дональд Трамп обещал вернуть США статус мировой энергетической державы, которая будет обеспечивать потребности в энергии не только самих себя, но и экономик других стран мира, включая китайскую. Апологетами же негативного парникового воздействия, борцами за охрану природной среды выступили сторонники т.н. постиндустриального общества, цифровой экономики (в первую очередь бизнесмены Силиконовой долины), потребности которой будут обеспечиваться преимущественно за счет альтернативных возобновляемых источников энергии.
Гипотеза В.Катасонова о том, что именно в США возникли два противоборствующих лагеря, не учитывает интересы субъектов других стран, о чем говорит хотя бы тот факт, что участниками Парижского соглашения явились почти две сотни государств мира.
Нельзя также не отметить, что широко распространено мнение о цикличности климата на Земле. Среди ученых ведутся дискуссии о точных границах малого ледникового периода и некоторые из них считают, что природные катаклизмы последних лет не связаны с антропогенным воздействием человека на атмосферу, а определяются многовековыми процессами.
Однако никто не может отрицать того очевидного факта, что выбросы СО2 с каждым годом возрастают. Разногласия касаются только вопроса о степени воздействия этого процесса на атмосферу. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов, характеризуя экологическую обстановку в мире, загрязнение природной среды промышленным и сельскохозяйственным производством, повышение уровня Мирового океана, кислотные осадки, озоновые дыры, быстрые темпы снижения биологического разнообразия, вырубка лесов и потеря целых экосистем.
За последние 100 лет концентрация углекислого газа - одного из основных парниковых газов - в атмосфере увеличилась на 12-18%; на 10-20% возросла запыленность атмосферы; на 7-10% снизилась освещенность Земли; на 2% уменьшился озоновый слой, защищающий людей от смертельного радиационного излучения Солнца.
Как в США и Японии, так и в странах Западной Европы экологическая обстановка в городах стала представлять реальную угрозу для здоровья людей и для окружающей города природы. Воздух городов насыщен угарным газом, нитратами, различными бензолами и окислами тяжелых металлов, серным ангидридом.
Выбросы промышленных предприятий, размещенных на берегах рек, использование рек и каналов как транспортных артерий превратили многие из них в "сточные канавы". Особенно неблагополучная ситуация к 1970-1980-м гг. сложилась в бассейнах крупных рек: Рейна, Дуная, Одера, Вислы. Все это бесспорные факты, отрицать которые невозможно.
Выдающийся ученый Н.Моисеев настаивал на комплексном изучении биосферы с тем, чтобы определить критические значения предельных антропогенных нагрузок на нее (программа определения "запретной черты"). Поясняя смысл данной проблемы, Н.Моисеев писал: "Есть понятие бифуркации, которому А.Пуанкаре придал специфический смысл (после работ Р.Тома чаще употребляется термин "катастрофа"). Под воздействием медленно возрастающей внешней нагрузки система постепенно эволюционирует, сохраняя, однако, свои основные свойства. Но существует предельная величина нагрузки, по достижении которой линейный ход развития нарушается. Система быстро переходит в качественно новое состояние. И однозначно предсказать, в какое именно, теоретически невозможно. Невозможно в принципе! Оно зависит от бесчисленного множества случайных факторов. Простой пример: на сколько кусков и какие именно разлетится палка, если, изгибая ее за концы, мы однажды превысим ту нагрузку, которую она может выдержать.
Точно так же и биосфера. До поры до времени она выдерживает все возрастающее антропогенное давление. Но в какой-то момент может произойти бифуркация биосферы или ее важнейших фрагментов. Превысив по тем или иным параметрам предельно допустимые нагрузки, мы дадим начало необратимым процессам, которые приведут биосферу в совершенно новое квазистабильное состояние. И точно описать заранее все его конкретные свойства невозможно в принципе. Нельзя и предсказать, будет ли новая биосфера пригодна для обитания рода людского" (Моисеев Н. Коммунист, 1988, Љ 2, с.76).
Всякие безотходные технологии, новые методы переработки отходов, очистка рек и т.п. меры, по мнению Н.Моисеева, не в состоянии предотвратить назревающую экологическую катастрофу, они лишь отодвигает ее на какой-то промежуток времени, в лучшем случае дают тайм-аут для отыскания более кардинальных решений.
Н.Моисеев - глубокий, добросовестный исследователь и вследствие этого, преодолев полосу тяжелых раздумий и колебаний, он, в конце концов, пришел к правильному фундаментальному выводу о том, какова должна быть в действительности "палитра посткапиталистического мира": стихия капиталистического глобального рынка ведет к тупиковому сценарию развития и только демократический социализм может обеспечить коэволюцию человечества с биосферой.