Тревожная осень 1939 года. Ровно через двадцать пять лет снова загремели орудийные залпы, оповестившие мир о начале второй мировой бойни.
Только-только успела Европа залечить раны 1914-1918 г.г. и снова зачинщиком войны оказалась Германия. Трагедия Польши у всех на устах. Общая встревоженность. Газеты наполнены сообщениями о растоптанной тевтонским сапогом Польской республике. Прибалтика настороже. Мы хорошо помним, что произошло на наших землях в завершающую фазу Первой мировой войны.
Местные немцы по зову фюрера спешно укладывают чемоданы, собираясь "nah Faterland ". Случайно я оказался в Таллине и был свидетелем их отъезда. Таллинский порт. У его причала огромный океанский пароход "Doitsсhland". С характерной для немцев аккуратностью и порядком проходит посадка пассажиров и погрузка багажа. Никакой паники, царит серьезное спокойствие.
Кто же эти будущие немецкие граждане, склонившие головы перед черным изображением свастики на красном полотнище?
Прежде всего, прибалтийские немцы, отпрыски старых немецких баронов, всегда гордившиеся своим немецким происхождением. Эстонцы с микроскопической долей немецкой крови, так называемые "skasakadakas", которые всегда придерживались немецкой ориентации - акционеры фабрик, заводов, банков, страховых обществ, владельцы имений, мыз и, наконец, русские, у которых в роду были предки из немцев, или же имелись мужья, жены немецкого происхождения. Ничего, что они оставили здесь с полной обстановкой дома и квартиры. Им обещаны в Германии нисколько не худшие особняки, полностью обставленные, принадлежащие немецким евреям, которых вывели в расход.
В ту пору в Нарве насчитывалось около 450 немцев, главным образом служащих Суконной и Льнопрядильной мануфактур и лиц свободной профессии.
Почти все они стали "возвращенцами" и ослепленные посулами Гитлера устремись на Запад.
Осенью 1939 года между Советским правительством и правительством буржуазной Эстонии завершились переговоры о предоставлении советским войскам баз в районе Хапсалу, Балтийском порту, на островах в Финском заливе. Утром 18 октября 1939 года на советско-эстонской границе в районе Комаровки на Ленинградском шоссе произошло памятное событие. На митинге у широко отрытых пограничных ворот встретились представители двух армий. Один за другим нескончаемой вереницей потянулись грузовики с неподвижно сидящими в образцовом порядке советскими бойцами. Путь их пролегал мимо Ивангородской и Германовской крепостей через Петровскую площадь на Таллинское шоссе. По пути следования войсковых колонн cобралось огромное количество любопытных. Слышались приветственные возгласы. Но в толпе были и такие, которые хмуро, исподлобья поглядывали на советских воинов, таили в себе злобу и не могли сдержаться, чтобы не выразить свое неудовольствие вслух.
Лето 1940 года в корне изменило политическую, общественную и трудовую жизнь Эстонии. Профашиствующая власть распалась. Эстония стала полноправным членом в семье народов Советского Союза. Разительные перемены произошли на трех нарвских мануфактурах, национализированных государством. Фабрики заработали на полную силу. Увеличилось число рабочих. Слово безработица навсегда исчезло из лексикона тех, кто годами бился в тисках нужды, кто не был уверен в завтрашнем дне, будет или нет он работать, или придется стоять у станка три дня в неделю. Преобразилось лицо города. Исчезла буржуазия. Акционеры предприятий, промышленники, купечество покинуло Нарву, кто по собственному желанию, кто по принуждению.
Вместо ликвидированного "Товарищества Нарвский Русский театр" образовался Нарвский рабочий театр, в состав которого вошла большая часть актеров товарищества, молодежь из городских клубов, активисты Принаровских просветительных обществ, участвовавшие в спектакле на "Дне Русской Культуры" в Таллине - Иван Фаронов из деревни Переволок, Александр Минин из Криуш, Николай Зарековкин из Долгой Нивы.
Прекратила существование газета "Старый Нарвский листок", редакция и типография которой находились на Вышгородской улице в доме наследников Журавлевых.
Органом Горкома Коммунистической партии стала газета "Советская деревня". Редакция помещалась в этом же здании на третьем этаже. Название газеты говорило о ее содержании. Освещалась главным образом жизнь новой деревни с ее колхозами, носившими незамысловатые наименования: к названию деревни прибавлялось прилагательное "красный". Так началась деятельность колхозов "Красный Радовель", "Красная Комаровка", "Красная Долгая Нива" и т.д. наибольших успехов сразу же добился колхоз "Красная Долгая Нива", правильно уяснивший свою близость от города, который так нуждался в бесперебойном снабжении сельскохозяйственными продуктами и овощами.
В Таллине происходила ликвидация Союза Русских Просветительных и Благотворительных Обществ. Оставшись без работы, я принял приглашение стать сотрудником газеты "Советская деревня". Мое оформление на штатную единицу литработника задерживалось выяснением моей личности, - насколько я лоялен к советской власти, нет ли в моем прошлом, ведь я работал в буржуазной прессе без малого восемнадцать лет, погрешностей, которые бы служили препятствием для работы в советской печати. Через месяц я стал штатным работником. Отпросился на несколько дней съездить в Таллин сдать ликвидационной комиссии находившийся у меня театральный инвентарь Союза и получить окончательный расчет.