СКАЗКА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ


Прибежал пастушок,
Задержался в людской,
Отряхнулся как мог,
Покачал головой,

И по-взрослому так,
Рассудительно так
Говорит, "Я дурак,
Но Матвей не дурак.

И придумает он.
Пусть придумает он.
Он изрядно умен.
Несказанно умен.

Сбережет нас Матвей,
Все уладит Матвей.
Мне к Матвею скорей.
Побегу поскорей.

Я как вспомню - так страсть.
Как подумаю - жуть.
Так и вижу - напасть,
Всем напастям напасть.
Не моргнуть, не вздохнуть.

Поле плоское - вот.
И огни вдалеке.
Гул по полю идет
От опушки к реке,

Так и стелется гул,
Так и катится вал.
Хоть бы ветер подул.
Хоть бы снег перестал.

Кони фыркают там,
Стрелы точатся там,
Нету счета коням,
Нету счета мечам.

Страшно мне - не могу.
Так и вижу пургу
И следы на снегу.
И следы на снегу.

***

Позабыв о делах
Люд купеческий прёт.
Кто-то в колокол - бах!
И собрался народ,

И сказал им Матвей,
"Рать пришла из степей.
Нету рати сильней,
Нету рати страшней.

Я кольчуге не чужд,
Для купеческих нужд
И для нужд городских
Я в сраженьях лихих

Ранен дважды. Словам
Вы внемлите тотчас!
Не из страха я вам
Говорю без прикрас -

Князь обижен и зол.
Выгнать было легко,
А теперь он привел ... "
И, вздохнув глубоко,

Продолжает Матвей,
" ... всю ростовскую рать,
Всех рязанских парней,
И татар тысяч пять.

Режьте, братья, коров,
Постелите парчи,
Напеките хлебов
И готовьте ключи".

Не послушал народ,
Возмутился народ,
Топоры достает
И кольчуги несет.

***

Не по жизни Вежек тать, а по случаю.
Где лежит чего ненужное если,
Он, сомненьями души себя не мучая,
Незаметно его хвать - и несет себе.

Не прокормит себя Вежек ремеслами,
И ни в смерды, ни на торг не пристраивается,
А живет все больше как-то - а просто так.
Без занятий больше всё пробавляется.

А как прибыл в город князь со товарищи,
Со богАтыри, со конники татарския,
Как восстали горожане устрашающе,
Как решили дать отпор безоглядственный,

Как наладили кольчуги да подшлемники,
Кладенцами оснастились душегубными,
Так и понял Вежек - лучше в деревне мне
Переждать, пока их князь приголубливает.

Прихватил свою котомку заветную,
Обвязал чем было онучи невзрачные,
И пошел себе тропою неприметною
Вдоль реки, льдом октябрьским прихваченной.

***

Здравствуй, Анька, мое солнышко ясное,
Здравствуй, девица, купца полюбовница.
Покажи мне, Анька, плечи атласные,
Не прикидывайся, Анюшка, скромницей.

Не смотри, что в высоту неубедителен.
Крепок князь вельми да ладен под одёжею.
Отказал во время оно мне родитель твой,
Говорил, что род мой знатности сомнительной.
Ты ж отказывать не смей. Не расположен я.

Сарафан снимай купеческий вовсе ты,
Да ложись на ложе ты без опасения.
Третий год тебя люблю я, извелся я, 
Вышла мне теперь награда за терпение.

Грудь твоя, Анютка, нежная вздымается,
Бедра вздрогнули розовые, гладкие.
И ведь, милая моя, получается,
Любишь князя третий год без оглядки ты.

А что было с тем купчиной - позабудем мы.
Что по слабости случилось - поросло травой.
Заживем с тобою славно при людях мы,
Быть тебе, как есть, Анютка, моей женой.

По весне сыграем свадьбу да поужинаем.
Люб тебе я, говори, моя суженая?

И сказала Анька "Люб". И, смущенная,
Покачала головой - удивленная.

***

Прошли две недели. Просто
Анютка живет, не скучает.
Князь небольшого роста 
Души в невесте не чает.

"Под утро вернусь", сказал он,
Погладил по волосам,
И отбыл с дружиной малой
По пригородным делам.

Вечер. Стучаться. Жутко.
Не говоря ни слова,
Подходит к двери Анютка,
Боится двигать засовы.

Открыла и чувствует - тошно ей.
А на пороге стоит Матвей.

Стоит он - бродяга, ни дать ни взять - 
И смотрит хозяйке в очи.
"Нельзя ли, хозяйка, грошей за пять
Мне здесь посидеть до ночи?

И чтоб мне хлеба и квасу чтоб.
А то ведь, сказать по сути,
Устал я, хозяйка, от мерзлых троп
И слякотных перепутий".

Сама не своя, дрожа и молясь,
Анютка дверь запирает
И гостя к столу сажает,
И говорит, садясь - 

"Живой!"
"Пришел повидаться с тобой".
"Не ври".
"До самой двери
Думал - приду, увижу ... и вот ...
Отогреюсь ... а князь придет,
Так вот ведь нож - и вот рука".
"Дурак ты, Матвей". "Пожалей дурака,
Анютка. Я прячусь, мне жизнь не мила".
Встала. Подошла.

На княжеском ложе лежит Матвей.
Устал. Прижалась Анютка
И думает - что ж теперь делать ей.
С правителем плохи шутки.

Что ж - выставить что ли пришельца в пургу,
Помыться - и всё. И нету.
Вернется князь. "Не лги". "Не лгу".
"А откуда ж", он спросит, "следы на снегу?"
И ждать будет грозно ответа.

А может, открыться? Мол, так и так,
Всего лишь слабость. Прости, мол.
Жалко Матвея. Вон жалобно как
Молчит Матвей. Загрустил он.

Уйдет, и у князя прощенья просить
Я стану. Так, значит, тому и быть.

Но опасно князьям
О таком говорить.
Может выгнать к чертям.
Может даже прибить.

Скажет - что-то не так!
Как он в терем проник,
Твой купчина-мастак,
Твой шутник-озорник?

Знать, не лыком он шит,
Не соломой набит -
Не на плахе лежит,
Не в остроге сидит?

Почему на поклон
Побоялся придти?
Как от ратников он
Умудрился уйти?

Вот же он чародей,
Наш забавник Матвей.
Ты ж, Анютка, ей-ей,
Хоть боярских кровей,

А купцу отдалась!
Ну ты, Анька, и мразь!"
Рассудителен князь.
Подозрителен князь.

Он в своем терему
Любит правду вершить.
И не нужно ему
Ничего говорить

Коль исчезнуть не хошь
Как ушедший к врагу,
Как под пальцами вошь,
Как следы на снегу,
Как следы на снегу.

***
Стоит у дороги елка.
Дрожит на ветру зябко.
Иней - как платье из шелка.
Снег - как беличья шапка.

Поземка струится вдоль мерзлой реки,
Небо справа светлеет.
Идут, к поясам привязав узелки,
Дорогой Анютка с Матвеем.

Навстречу им сани. Вот Вежек взглянул
И вожжи слегка на себя потянул,
И молвит, "Привет вам, как будто!
Как жизнь? Вроде стала она веселей?
А ну-ка! Ведь это ж купчина Матвей!
А с ним - не сама ли Анюта?"

"Слышь, Вежек, тебе мы не сделали зла.
Езжай себе миром". Анютка прошла
Чуть боком, с опаской, и молча Матвей
Пошел, нож сжимая, за ней.

Но спрыгнул с саней, подождав, человек -
И обухом валит Матвея на снег.

***

А судили их днём. Потеплело. Дневной
Свет согрел онемевшие кости.
И помощник тиуна умелой рукой, 
Приговор начертал на бересте.

Дабы каждый запомнил подлец и урод,
Что не любит измену ни князь, ни народ.

***
Год прошел, и второй. Князь народом любим - 
Справедлив, и правитель хороший.
Дань и право, на век утвержденные им,
Не легли непосильною ношей.

Вежек, князю служив, при дворе
Поприжился в том октябре.
И с тех пор там живет,
И щедрым слывет,
И доволен вполне,
И уже к весне
Повышения в должности ждет.

***

А как путник идет по тропе вдоль реки,
Или с парнем гуляет невеста,
Видят, как правят в сторону челн рыбаки, 
Обходя нехорошее место.

Говорят, там на дне двое рядом лежат.
Каждый с камнем у шеи. Еще говорят,
Что какой-то пастух, неуживчив и тих,
Приходил раза два помолиться за них.

***

Был церкве за околицей колокол дан
Новый. Бабы твердят, что не даром
Раз в году, в октябре, будит он горожан
Ближе к полночи гулким ударом.

И за первым ударом немедля второй
Раздается. Кто бьет? А никто. Сам собой.
Колокольня пустая - что в тишь, что в пургу.
Ни теней на стене. Ни следов на снегу.