Творчество Федора Ивановича Тютчева мы невольно начинаем постигать с самого раннего детства, ибо очень много его стихотворений проникают в нашу жизнь вместе с первыми детскими книжками. Поэт удивительно точно мог нарисовать типично русский пейзаж в любое время года.
Еще в полях белеет снег,
А воды уж весной шумят -
Бегут и будят сонный брег,
Бегут, и блещут, и гласят...
Они гласят во все концы:
"Весна идет, весна идет,
Мы молодой весны гонцы,
Она нас выслала вперед!
Весна идет, весна идет,
И тихих, теплых майских дней
Румяный, светлый хоровод
Толпится весело за ней!.."
Весенняя гроза
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный -
Все вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора -
Весь день стоит как бы хрустальный,
И лучезарны вечера...
Где бодрый серп гулял и падал колос,
Теперь уж пусто всё - простор везде,-
Лишь паутины тонкий волос
Блестит на праздной борозде.
Пустеет воздух, птиц не слышно боле,
Но далеко ещё до первых зимних бурь -
И льётся чистая и тёплая лазурь
На отдыхающее поле...
************************
Обвеян вещею дремотой,
Полураздетый лес грустит...
Из летних листьев разве сотый,
Блестя осенней позолотой,
Еще на ветви шелестит.
Гляжу с участьем умиленным,
Когда, пробившись из-за туч,
Вдруг по деревьям испещренным,
С их ветхим листьем изнуренным,
Молниевидный брызнет луч!
Как увядающее мило!
Какая прелесть в нем для нас,
Когда, что так цвело и жило,
Теперь, так немощно и хило,
В последний улыбнется раз!..
Затем в нашу жизнь приходят философские строки Тютчева, словно высеченные из камня.
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои -
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи,-
Любуйся ими - и молчи.
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изречённая есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи,-
Питайся ими - и молчи.
Лишь жить в себе самом умей -
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи,-
Внимай их пенью - и молчи!..
****************
Не рассуждай, не хлопочи!..
Безумство ищет, глупость судит;
Дневные раны сном лечи,
А завтра быть чему, то будет.
Живя, умей все пережить:
Печаль, и радость, и тревогу.
Чего желать? О чем тужить?
День пережит - и слава богу!
Ведущий
Но у Федора Ивановича Тютчева есть и совершенно изумительная любовная лирика. И причиной появления этих стихов была личная жизнь поэта, удивительна и неповторимая.
Ведущая.
Федор Иванович Тютчев никогда не был особенным красавцем: невысок ростом, тщедушен, один из современников сравнивал его лицо с обликом некой остроклювой птицы. Но женщины его любили за что-то другое, что прорывалось из его души чистыми, завораживающими душу стихами. А еще был великолепный, острый ум, знание большинства европейских языков, обширные познания в философии, истории, культуре.
Ведущий
Со своей первой женой Федор Иванович познакомился в Германии, работая в министерстве иностранных дел. Отгремела первая, несчастная любовь Тютчева. Родители баронессы Амалии Ленгерфельд не одобрили ее влюбленность в бедного молодого человека с отсутствием связей. Впоследствии эта, первая любовь отозвалась одним из самых знаменитых русских романсов: "Я встретил вас - и все былое".
Я встретил вас - и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое -
И сердцу стало так тепло...
Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас,-
Так, весь обвеян духовеньем
Тех лет душевной полноты,
С давно забытым упоеньем
Смотрю на милые черты...
Как после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне,-
И вот - слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во мне...
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь,-
И то же в нас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..
И тут в Германии, он встречает ее, Элеонору Петерсон.
Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой иx пламенно-чудесной,
Когда иx приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной,
Окинешь бегло целый круг...
Но есть сильней очарованья:
Глаза, потупленные ниц
В минуты страстного лобзанья,
И сквозь опущенныx ресниц
Угрюмый, тусклый огнь желанья.
Появляются два человека в старинных камзолах.
Граф.
Да, странный брак, не правда ли, князь? Вдова, немка старше нашего Феди на четыре года, да еще и четверо детей при ней.
Князь.
Зато как она очаровательна!
Граф.
Но ей уже 26 лет! Уже не молодая женщина.
Князь.
Я просто думаю, что Феде пришло его время. Зов плоти.
Граф.
Ну, вам лучше знать. Вы уже женаты.
Князь
Насколько я знаю, вы тоже собираетесь одеть оковы Гименея.
У Элен, еще, говорят, хорошее приданое.
Граф.
Ну, вам ли об этом волноваться? Ваша Натали, так же, по слухам, тоже принесла в вашу семью неплохой доход. Так ведь, князь?
Князь.
Ну, не без этого. Вот на что наш Феденька будет кормить свое многочисленное семейство? Он внештатный атташе Российской дипломатической миссии, и без протекции. А без нее вы, сами понимаете, карьеры не сделать.
Граф.
Не скажите! Протекция это хорошо, но, Федя не так прост. Такой редкий талант. Шестью языками владеет в совершенстве, философ, блестящее перо, блестящий ум. Чиновник самого низкого ранга, вы это верно заметили, но почему, то именно с ним дружит Гейне и Шиллер, а не с вами? А что же вы умолчали про его первый сборник стихов, который редактировал сам Пушкин? Завидуете? Ваши стихи, насколько я знаю, которые вы скромно подписываете "Князь Московский" никто не печатает, ни один журнал.
Князь.
Ой, только не надо о его стихах. Когда я вижу, как он относиться к своим творениям, я прихожу в ужас. Он раскидывает их по всем комнатам, забывает в кафе, а недавно случайно сжег несколько десятков своих творений, посчитав их черновиками. И меня поразило даже не это, а то, что он отнесся к этому с полным безразличием.
Граф.
Вот! И, скажу я вам, что могу поспорить на ящик "Клико", что наш Феденька далеко пойдет. Если не в дипломатии, то в стихосложении точно.
Мужчины уходят, появляются две девушки в старинных платьях.
Элен.
Натали, вы не понимаете! Я, как лучшая подруга Элеоноры, знаю всю подноготную этого романа. Она влюбилась в него искренне и всей душой. Элеонора, готова умереть за него.
Натали.
Элен, но что она в нем нашла? Маленький, худенький. На птицу какую-то похож. Нет, даже не на птицу, на птенца.
Элен.
Вы с ним просто не говорили ни разу.
Натали.
Нет, а что?
Элен.
О-о! Он может свести с ума одними разговорами. Такой ум! Такая душа! Он притягивает к себе - как магнит.
Натали.
Вы как будто завидуете ей?
Элен.
Что мне завидовать? Я собираюсь замуж, и вы знаете за кого. Кстати, а где наши мужчины? Готова поспорить, что они сейчас тоже обсуждают женитьбу Тютчева.
Ведущий
Шли годы, Тютчев по-прежнему жил и работал в Германии, у него рождались дети, он так же находился на дипломатической службе, но карьера его не шла в рост, и семья все так же нуждался в деньгах. Про его стихи в России начали забывать, но Федор Иванович относился к этому с потрясающим безразличием. Для него главными были политика, судьба России и семья.
Как неразгаданная тайна,
Живая прелесть дышит в ней -
Мы смотрим с трепетом тревожным
На тихий свет ее очей.
Земное ль в ней очарованье,
Иль неземная благодать?
Душа хотела б ей молиться,
А сердце рвется обожать...
Ведущий
Но тут случилось непоправимое. Через восемь лет после начала их брака с Элеонорой Тютчев влюбился еще в одну женщину.
Появляются Князь и Граф.
Князь.
Какая интересная женщина! Что она нашла в нашем Тютчеве?
Граф.
Вы с ней лично не знакомы, нет? Это хорошо.
Князь.
Почему?
Граф.
Ей было бы с вами скучно. Блестящий ум, совсем не женский, прекрасно разбирается в искусствах, философии, знает четыре языка. Прекрасно пишет, в этом она пошла в своего родного брата Пфеффеля, знаменитого публициста.
Князь.
В самого знаменитого журналиста Германии?! Золотое перо Рейна?
Граф.
Да, и она влюбилась в нашего Федю, причем всей душой.
Входят женщины.
Элен.
Натали, я просто обескуражена! Элеонора плачет целыми днями. Она попробовала устроить мужу сцену ревности, даже попыталась заколоться кинжалом.
Натали.
Какой ужас! И что случилось дальше?
Элен.
Кинжал оказался карнавальным, так что она только покорябала кожу. Они рыдали оба, оба просили друг у друга прощения, но... Он так и не расстался с ней.
Натали.
А, правда, что покойный муж этой Эрнестины сам познакомил их друг с другом?
Элен.
Да, и это просто мистика! В Мюнхене, на балу, банкир Дёрнберг, уже очень пожилой человек, подвел к нему свою молодую жену, Эрнестину, ей тогда было всего 22 года, и попросил Тютчева позаботиться о ней. Сам же он сослался на плохое самочувствие и отбыл домой, где той же ночью и умер.
Натали.
Боже! Какая романтичная история!
Элен.
Какая романтика!? Вы про что, Натали? А как же семья?
Наталья.
Он что, собирается уходить из семьи?
Элен.
В том то и дело что нет! Он говорит, что по прежнему любит Элеонору.
Натали.
Ну вот, все же хорошо!
Элен.
Но нельзя же все это делать на глазах света! Это же неприлично!
Натали.
Вы думаете, что приличней было бы скрывать эту связь?
Элен.
Но так делают все!
Натали.
Но Феденька - это далеко не все.
Элен.
Так, Натали, вы тоже попали под его очарование?
Натали.
Увы, да. Только я знаю, что у меня нет никаких шансов!
Ведущий
Их взаимная страсть действительно вспыхнула в тот роковой для барона Дёнберга вечер, мгновенно. Эрнестина была совершенно другой женщиной, чем Элеонора. Если жена была женщиной без особенных эстетических запросов, с домашними манерами хозяйки дома, то новая любовь была под стать самому Тютчеву.
Ведущая.
Эрнестина была не только очень красивой женщиной, а еще и удивительно умной, тонкой, хорошо образованной и чувственной одновременно. Тютчев не мог развестись с женой, своим огромным сердцем он продолжал любить и Элеонору. Конечно, та не могла не знать про это увлечение своего мужа. Сначала она не воспринимала это все серьезно, но потом до нее дошло, что болезненное состояние Федора Ивановича ни что иное, как серьезная влюбленность в другую женщину. Он не мог расстаться с Элеонорой, он ее очень любил. А еще он очень любил троих дочерей, тех, что родила ему эта женщина.
Ведущий
Так шли годы, неопределенность в личной жизни Тютчева продолжалась. Они с Эрнестиной пробовали расстаться, разъезжались по разным городам и даже странам, но потом страсть вспыхивала снова, они встречались где-нибудь в Швейцарии, чтобы после нескольких дней счастья снова расстаться.
Ведущая.
Эрнестина с ее умом и красотой могла бы спокойно найти себе прекрасную партию. Но она могла думать только о Тютчеве. Ради этого она даже выучила русский язык. Влюбленные, после долгих лет этой мучительной связи, все же, решили расстаться навсегда, но тут вмешался его величество случай.
Ведущий
Во время морского путешествия из Петербурга в Неаполь на корабле, где ехала Элеонора с дочками, вспыхнул пожар, были многочисленные жертвы. Трагедия, по тем временам, была на уровне "Титаника". Семья Тютчева чудом спаслась, в этом им помог плывший на том же теплоходе Иван Сергеевич Тургенев, но этот случай подкосил здоровье Элеоноры, и, через два месяца она умерла от простуды. Ей было всего 39 лет. Тютчев в одну ночь поседел от горя. День смерти Элеоноры был всегда печальным событием для поэта. Именно ей посвящены строки, которые знают все, кто хоть сколько-нибудь имеет отношение к поэзии.
Еще томлюсь тоской желаний,
Еще стремлюсь к тебе душой -
И в сумраке воспоминаний
Еще ловлю я образ твой...
Твой милый образ, незабвенный,
Он предо мной везде, всегда,
Недостижимый, неизменный -
Как ночью на небе звезда...
Ведущий
Вследствие этого печального события любленные наконец-то смогли объединиться. Тютчеву тогда было 35 лет, Эрнестине - 29. Романтика кончилась, началась повседневная жизнь. Они переехали жить в Россию.
Не знаю я, коснется ль благодать
Моей души болезненно-греховной,
Удастся ль ей воскреснуть и восстать,
Пройдет ли обморок духовный?
Но если бы душа могла
Здесь, на земле, найти успокоенье,
Мне благодатью ты б была -
Ты, ты, мое земное провиденье!..
Появляются Граф и Князь.
Граф.
Ну, князь, а помните, двадцать лет назад вы говорили, что без протекции наш Федор Иванович не сделает себе карьеру. А сейчас он главный цензор всех издаваемых в Российской империи иностранных книг. Так что ящик "Клико" мой, князюшка.
Князь.
Вы еще помните про тот наш старинный спор? Я надеялся, что вы про него забыли. А насчет ящика "Клико"... Вынужден не согласиться с вами, граф. Нынешний канцлер, граф Горчаков давно состоит в дружеских отношениях с Тютчевым. Поговаривают, что большинство идей, что сейчас воплощает канцлер во внешней политике империи, на самом деле плоды ума нашего Федора Ивановича. Кстати, я что-то не вижу в свете его красавицу жену?
Граф.
О! Мы будем лишены ее волшебного присутствия. Все трое ее детей подвержены заболеваниям, и климат Санкт-Петербурга не для них. Она постоянно жила в родовом селе поэта, Овстуге.
Ведущий
Эрнестина родила поэту трех детей: двух сыновей и дочь. Это вызвало у поэта самые благодарные стихи.
Не раз ты слышала признанье:
"Не стою я любви твоей".
Пускай мое она созданье -
Но как я беден перед ней...
Перед любовию твоею
Мне больно вспомнить о себе -
Стою, молчу, благоговею
И поклоняюся тебе...
Когда, порой, так умиленно,
С такою верой и мольбой
Невольно клонишь ты колено
Пред колыбелью дорогой,
Где спит она - твое рожденье -
Твой безыменный херувим,-
Пойми ж и ты мое смиренье
Пред сердцем любящим твоим.
Ведущий
Сам же Тютчев по-прежнему работал в министерстве иностранных дел, где он наконец-то получил хорошую должность, и возможность содержать свою многочисленную семью. Все было так хорошо, так спокойно. Но недаром поэт еще в начале их совместной жизни с Эрнестиной написал пророческие строки:
Не верь, не верь поэту, дева;
Его своим ты не зови -
И пуще пламенного гнева
Страшись поэтовой любви!
Его ты сердца не усвоишь
Своей младенческой душой;
Огня палящего не скроешь
Под легкой девственной фатой.
Поэт всесилен, как стихия,
Не властен лишь в себе самом;
Невольно кудри молодые
Он обожжет своим венцом.
Твоей святыни не нарушит
Поэта чистая рука,
Но ненароком жизнь задушит
Иль унесет за облака.
Ведущая.
Именно в это благодарное время в жизни Тютчева появилась новая женщина. Самую страстную любовь поэта звали Еленой Александровной Денисьевой. Она ворвалась в его жизнь, и просто смела все моральные преграды своей удивительно пылкой душой.
Появляются женщины.
Элен.
Это ужасно, просто ужасно! Я не понимаю, он же чуть ли не вдвое ее старше!
Натали.
Да! Ему уже 47, а ей всего 24. А вы знаете, как они познакомились?
Элен.
Нет, а что?
Натали.
Как известно, любимая тетушка Елены Денисьевой смотрительница Смольного института благородных девиц. Тютчев приехал навестить своих дочек, а тут как раз приехала Елена. При этом говорят, что только полчаса поговорив с поэтом, она сама кинулась ему на шею.
Элен.
Так вот почему тетушку лишили этого престижного места?!
Натали.
А саму Денисьеву не принимают ни в одном приличном доме Санкт-Петербурга.
Женщины уходят, появляются Князь и Граф.
Граф.
Да, я бы не отказался, чтобы мне на шею кинулась такая красавица. Почему ему так везет, князь? Ну не красавец же он! Не красавец!
Князь.
Вынужден с вами согласиться. Я не понимаю женщин, что они в нем находят?
Граф.
Да, и, признаться, без присутствия Денисьевой балы и рауты стали скучноваты. Не на ком остановить взгляд.
Князь.
Вы так же отказали ей в своем доме?
Граф.
Да, а что делать? Если свет решил, то пойти против всех невозможно.
Меня просто не поймут.
Ведущая.
Молодая красавица была любимицей высшего света, и это самый свет отвернулся от нее в тот момент, когда она, презрев все ханжеские нормы, сама бросилась в объятия поэта. Она все это воспринимала болезненно, но готова была принимать эти жертвы.
Чему молилась ты с любовью,
Что, как святыню, берегла,
Судьба людскому суесловью
На поруганье предала.
Толпа вошла, толпа вломилась
В святилище души твоей
И ты невольно постыдилась
И тайн и жертв, доступных ей.
Ах, если бы живые крылья
Души, парящей над толпой,
Ее спасали от насилья
Бессмертной пошлости людской!
Ведущий
Вот как писал один из современников о Денисьевой: "Ей нужен был только Тютчев, и решительно ничего, кроме него самого". И у Федора Ивановича снова началась мучительная жизнь с двумя любимыми женщинами.
Все, что сберечь мне удалось,
Надежды, веры и любви,
В одну молитву все слилось:
Переживи, переживи!
Ведущий
Как и прежде, ему была дорога и прежняя любовь, и новая. Эрнестина так и жила с детьми в деревне, а Тютчев с Денисьевой - в Петербурге. Он приезжал ненадолго в Овстуг, иногда в год не набиралось и месяца их совместной жизни. А потом Тютчев снова уезжал в столицу, на работу, и к своей Елене.
Как ни бесилося злоречье,
Как ни трудилося над ней,
Но этих глаз чистосердечье -
Оно всех демонов сильней.
Все в ней так искренно и мило,
Так все движенья хороши;
Ничто лазури не смутило
Ее безоблачной души.
К ней и пылинка не пристала
От глупых сплетней, злых речей;
И даже клевета не смяла
Воздушный шелк ее кудрей.
Ведущая.
Денисьева не могла остановиться в своей страсти, она понимала, что поэт не может развестись, и сама начала придумывать чисто женские причины этой невозможности.
Выходят обе девушки.
Элен.
Вы знаете, эта... эта... представляется новым знакомым как Елена Тютчева!
Натали.
Да-да, она говорит, что Тютчев не жениться на ней только потому, что это будет его четвертый брак, и его запретит церковь. Они живут с ней под одной крышей, она с ним ездит по всей Европе.
Элен.
Да, и она даже родила ему троих детей!
Натали.
А как же Эрнестина? Она что, не знает про все это?
Элен.
Ну как же, знает. Сообщали добрые люди, и не раз. И письменно и лично.
Натали.
И что?
Элен.
И ничего!
Девушки уходят, выходят их мужья.
Князь.
И что, граф? Неужели она терпит это?!
Граф.
Смею вас удивить, но за все это время Эрнестина ни разу, ни при встречах, ни в письмах, она не упрекнула его в этом странном сожительстве с Денисьевой.
Князь.
Но это же неестественно для женщины?! Они от природы собственницы, не терпящие конкуренток. Они ревнивы от природы!
Граф.
Кто знает, может, она вспоминала себя, когда сама была третьей лишней? Это ведь длилось столько лет. Кто знает.
Князь.
Да, почему у него так, а мне бог дал жену, готовую ревновать к любой проходящей мимо женщине?
Граф.
Федор Иванович у нас везунчик. И талантом не обидел, и умом. Каждому свое, князюшка.
Ведущая.
Только однажды Эрнестина не выдержала, и сожгла две сотни писем Федора Ивановича.
Она сидела на полу
И груду писем разбирала
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.
Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело...
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..
Ведущий
Это удивительно, это непостижимо в наш век циничных реалити-шоу с всеобщим, гласным перемыванием постельного белья. Другой век, другие нравственные высоты. Эрнестина так любила мужа, что принимала даже его измену. И поэт ценил эту ее жертву. "Ах, насколько ты лучше меня, насколько ты выше!.." - признавался он в одном из своих писем.
Ведущая.
А ведь Эрнестина любила его ничуть не меньше Елены. Одна из дочерей описывала в мемуарах случайно увиденную ей истерику мачехи, она даже опасалась за рассудок Эрнестины, боялась, как бы она не наложила на себя руки. Ей нужен был поэт, не там, далеко, а здесь - рядом, сейчас! Он вскоре после этого приехал, и снова - она счастлива, и снова - ни слова упрека.
Ведущий
Этот период был самым плодотворным в литературной жизни поэта. Из под его пера рождались самые нежные строки.
О, как на склоне наших дней
Нежней мы любим, и суеверней...
Сияй, сияй, прощальный свет,
Любви последней, зари вечерней!
Полнеба обхватила тень,
Лишь там, на западе, бродит сиянье, -
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарование.
Пускай скуднеет в жилах кровь,
Но в сердце не скуднеет нежность...
О, ты, последняя любовь!
Ты и блаженство, и безнадежность.
Ведущая.
Елена как никто вдохновляла его, буквально сгорая от любви. Она ревновала Тютчева к жене, к друзьям, даже к стихам, и в тоже время не могла жить без них, читая жадно, словно поглощая всей душой. Однажды, во время приступа ревности, она с такой силой запустила в Тютчева мраморным пресс-папье, что оно содрало с виска поэта кусок кожа, и, попав в угол камина, выбило изразцовую плитку.
Ведущий
Такая сила страсти не могла не сказаться на ее здоровье. Скоротечная чахотка сгубила эту тридцативосьмилетнюю женщину за какие-то полгода.
Весь день она лежала в забытьи,
И всю ее уж тени покрывали.
Лил теплый дождь - его струи
По листьям весело звучали.
И медленно опомнилась она,
И начала прислушиваться к шуму,
И долго слушала - увлечена,
Погружена в сознательную думу...
И вот, как бы беседуя с собой,
Сознательно она проговорила
(Я был при ней, убитый, но живой):
"О, как все это я любила!"
Любила ты, и так, как ты, любить -
Нет, никому еще не удавалось!
О господи!.. и это пережить...
И сердце на клочки не разорвалось...
Ведущий
Задолго до этого, в самом начале их романа, Тютчев написал пророческие строки:
О, как убийственно мы любим!
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердце милому милей!..
Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя...
Год не прошел - спроси и сведай,
Что уцелела от нея?
Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагаю своей.
Ведущий
Смерть Денисьевой была страшным ударом для Тютчева. Четырнадцать лет опаляющего счастья закончились. Поэт, а ему было уже шестьдесят лет, совсем перестал следить за собой, плакал почти беспрерывно. Дочери писали матери, в каком ужасающем состоянии они застали отца в Петербурге.
Ведущая.
И, Эрнестина, эта великодушная женщина, пишет им в ответ: "Как мне его жалко. Какая ужасная трагедия!"
О, этот юг, о, эта Ницца!..
О, как их блеск меня тревожит!
Жизнь, как подстреленная птица,
Подняться хочет - и не может...
Нет ни полета, ни размаху -
Висят поломанные крылья,
И вся она, прижавшись к праху,
Дрожит от боли и бессилья...
Ведущий
Поэт не может не возвращаться к своей опаляющей любви. Накануне годовщины смерти Денисьевой он пишет пронзительные строки:
Вот бреду я вдоль большой дороги
В тихом свете гаснущего дня...
Тяжело мне, замирают ноги...
Друг мой милый, видишь ли меня?
Все темней, темнее над землею -
Улетел последний отблеск дня...
Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты, видишь ли меня?
Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня...
Ангел мой, где б души не витали,
Ангел мой, ты, видишь ли меня?
Ведущая
Эрнестина простит его, и пожалеет, и они будут жить дальше, неизбежно старея. Она будет трогательно ухаживать за Федором Ивановичем после инсульта, и в одном из своих последних стихотворений он оценит это.
Всё отнял у меня казнящий бог:
Здоровье, силу воли, воздух, сон,
Одну тебя при мне оставил он,
Чтоб я ему еще молиться мог.
Ведущая.
Затем она проводит поэта в последний путь, и переживет его на двадцать лет...
Ведущий
Федор Иванович Тютчев автор многих блистательных стихов. Чего стоит хотя бы знаменитое:
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать -
В Россию можно только верить.
Но, если бы не было этих трех женщин, яростно, преданно, истово, любивших поэта, у нас бы не было его удивительной, тонкой, чувственной, ранимой любовной лирики. Запомните их имена: Элеонора, Эрнестина и Елена.