Что нужно молодому, неженатому, хорошо обеспеченному деньгами и свободным временем человеку? Провести пару часов в женском обществе, желательно с глазу на глаз. При своём росте, весе, комплекции и остальным физическим данным мне не составляло труда найти девушку на эти два часа. Больше всего мне нравилось искать их в кофе "Саламандра". Они шли сюда словно на нерест, а по истечению его больше никогда сюда не возвращались. Иногда приходилось ждать нужную девушку час, порой полдня, но я никуда не спешил. За эти годы я перезнакомился и передружился со всеми официантами и барменами "Саламандры".
Её я увидел сразу, как только сел за столик. Между нами было метров пять, она сидела спиной ко мне, и я видел только коротко постриженную, по самую шею, тёмно-рыжую копну волос, самую тонкую шею, да порой ухо, с небольшой капелькой сережки. Знакомый официант принёс мне кофе, я сделал только один глоток, не сводя глаз с незнакомки. И она, словно почувствовала мой взгляд, оглянулась. Небольшой, чуть вздёрнутый носик, тёмные глаза, алая помада на губах. Это было именно то, что мне нужно было. Девушка отвернулась, может даже слишком резко, так, что тёмно-рыжие волосы мотнулись вперёд. Через минуту она обернулась снова, и теперь её взгляд задержался на моём лице гораздо дольше. Потом она снова отвернулась, и в этом снова была какая-то дёрганность, даже истеричность, но это безумно нравилось мне. Я отпил из чашки, и снова уставился на рыжую копну волос. И тогда она повернулась в третий раз, и уже конкретно уставилась на меня. Она вполне откровенно несколько секунд рассматривала меня, а потом мотнула головой вверх. Я её понял - она спросила: "Что?" Я не стал делать каких-то пошлых жестов, изображать что-то активной мимикой лица. Я просто улыбнулся и чуть наклонил голову. Этого вполне хватило. Девушка мотнула головой в сторону входа, и я согласно кивнул головой. Пока я расплачивался, прощался с барменом и официантом, незнакомка уже выскочила из кофе. У входа её не было, она уже торопливо шла, словно куда-то опаздывала. Я слегка растерялся, но тут она обернулась, и снова мотнула головой, словно приглашая идти за собой. Мне это нравилось. "И кто кого снимает?" - хохотнул про себя я. Появлялась какая-то загадка, интрига. "Рыжая", - присвоил я ей имя. Бежать за ней, чтобы догнать, я не мог, это выглядело бы слишком смешно. Так и шёл метрах в десяти от незнакомки. Зато я хорошо рассмотрел элементы её фигуры в виде стройных икр. Выше был стильный, но довольно бесформенный плащ бежевого цвета размера на три больше её, с широким поясом и громадным откидным воротником. Между тем Незнакомка не сбавляла скорости, но регулярно оглядывалась, убеждаясь в том, что я иду следом. "Наверняка замужем, - подумал я. - Не хочет, чтобы её видели со мной".
Так было минут двадцать, потом она свернула к зданию, которое я меньше всего ожидал увидеть в конце нашего странного шествия - к городской больнице. На крыльце, у самого порога, она снова оглянулась, и опять кивнула головой в сторону открытой двери. В коридоре поликлиники я её едва не потерял, но Рыжая вывернулась из какой-то двери с ключом в руке, и по-прежнему стремительно двинулась по коридору. Сохраняя дистанцию, я шёл за ней, мы поднялись на третий этаж, здесь она скрылась в туалете для медперсонала. Решив, что похожее помещение надо посетить и мне, я свернул в мужскую половину отхожего места. И тут я чуть было её снова не потерял. Я вышел из туалета, а незнакомки не было. Минут пять я таращил глаза в разные стороны, уже начал волноваться, что всё это странное путешествие прошло зря. Но тут в дальнем конце коридора открылась дверь, моя рыжая загадка показалась на пороге, и снова, как в кафе, чуть кивнула головой - пошли. Я успел заметить на дверях номер - 333, и табличку "Кабинет функциональной диагностики". Она была в белом медицинском халатике, а вот под ним не было уже ничего. Рыжая не позволила мне не сказать ни слова, захлопнула дверь, и просто впилась в мои губы настолько беспощадным поцелуем, что я понял, что ничего говорить и не надо. Затем она сама упала поперёк стола на спину, и это было начало двухчасового, беспощадного угара, подобному тому, что ещё никогда не было в моей жизни. Там было всё, что женщина и мужчина могут совершить во имя любви. То, что она была бешенной, было понятно, но я не мог понять, что творилось со мной. Я был беспощаден, неистов и неисчерпаем. Ни секунды простоя, ни минуты отдыха. Мы перетекали из одной позы в другую, были мокрыми, как после доброго душа, капли её пота падали на моё лицо, а запах тела возбуждал и был желанен. За всё это время мы не сказали друг другу ни слова, не издали ни звука, всё шло так, словно мы одно целое, думаем и делаем всё одновременно. И так же один момент всё закончилось. Мы отвалились друг от друга как две напившиеся крови пиявки. Оказалось, что всё это происходило уже на линолеуме пола, мы были голые и лежали в луже пота. Минут пятнадцать я приходил в себя, а она уже поднялась, замедленными движениями надела свой легкомысленный халатик. Я приподнялся, хотел спросить, как её зовут, но моя рыжая загадка прижала палец к моим губам. Это было вопреки всем правилам, хотя, какие в этом деле могут быть правила? Я принял эту игру, молча, оделся, на пороге оглянулся на неё. Она сидела на кушетке, и я был уверен, что когда я закрою дверь, она просто упадёт на неё и уснёт. Но пока незнакомка послала мне воздушный поцелуй, и в этом расслабленно жесте было столько благодарности, что я просто улыбнулся, и вышел из кабинета, напоследок сделав так, чтобы английский замок защёлкнулся. "Может она немая?" - подумал я. - "Скорее всего".
До дома я добрался на дрожащих ногах. При моём состоянии здоровья это было удивительно. Приняв душ, я упал в кровать и проспал почти сутки. Затем было утро, суточное дежурство, два пожара, снятая с дерева кошка. Но свою странную незнакомку я не забывал, ни на минуту. Так что, поисками незнакомки я занялся на третий день после нашего неистового свидания. Поликлиника была на месте, кабинет 333 так же. Я постучал в дверь, и сердце у меня при этом билось слишком сильно.
- Войдите, - произнёс женский голос.
Это была не она. За столом сидела миловидная, черноглазая женщина лет тридцати, с длинными, чёрными волосами.
- Здравствуёте. Скажите, тут работала девушка. Рыжеволосая такая...
- Инга?
- Не знаю, может быть.
Женщина повернула ко мне фотографию в рамочке на столе. Это была моя новая знакомая, причем фотограф снял её именно в том ракурсе, когда она первый раз обернулась ко мне в кафе.
- Да, это она. Мне бы хотелось увидеть её.
- Не получится.
- Почему?
- Позавчера мы её похоронили. Машина сбила её ночью в понедельник. Она умерла на месте, сразу.
Меня словно убило, я был раздавлен, стало трудно дышать. Как-то машинально я сел на стул. Но через минуту до меня дошло...
- Постойте... Как в понедельник? Я был с ней здесь во вторник. В этом кабинете. Примерно в три часа дня. Мы... мы с ней тут долго, два часа занимались сексом.
Брюнетка устало вздохнула.
- Этого не может быть. В три дня во вторник я её лично одевала в морге. Вы ошиблись днём.
Я попробовал в уме пересчитать дни. В понедельник я пришёл со службы, хлопот в те сутки у нас было выше крыши, так что я проспал до утра, потом поел, позанимался на тренажёрах и пошёл в кафе. Среда у меня отходным после того бешенного секса, в четверг - смена. И сегодня - пятница. Всё верно!
- Но я был с ней тут именно во вторник!
- Молодой человек, может быть, вы, и занимались с Ингой сексом, она была девушка одинокая, свободная, но только не во вторник.
Я ничего не мог понять. Тут в голове мелькнула ещё одна идея.
- Скажите...
- Алла.
- Скажите, Алла, а Инга, она была... немой?
Собеседница удивленно подняла брови.
- Почему вы так решили?
- За все это время, больше чем за два часа, пока мы тут... она не сказала ни слова.
- Да нет. Не сказать, что Инга была болтушка, но голос у ней был очень сильный, и такой, чуть хрипловатый, как будто она курила, хотя никогда этим не занималась.
Она внезапно заплакала.
- Мы были лучшими подругами. Она всегда делилась со мной всем, самым сокровенным. Я даже знаю, что в последнее время у ней никого не было. Почти год. И это её... напрягало. Она сама сравнивала себя с гранатой. "Я так скоро взорвусь", - сказала она в тот понедельник. Она и парк этот отправилась, чтобы найти кого-то. Переходила дорогу на "зебре", а тут этот мажор под наркотой на "Бентли". Так что, вы ошибаетесь. Если что у вас было с Ингой, то никак не во вторник.
Я попрощался, вышел из кабинета, как-то на автопилоте спустился вниз. И тут снова, на стенде слева от выхода увидел знакомую фотографию. "С глубоким прискорбием... Инга Князева..." И даты жизни, убеждающие в том, что она погибла именно в понедельник.
"Этого не может быть! Это не сон. Всё было наяву, особенно этот запах пота. Такое не может присниться, трёхчасовой сон, после которого я отходил сутки".
Я зашёл в кафе, допросил официанта Тольку и бармена Виталика. Те всё помнили смутно, особенно девушку.
- Если бы ты ушёл с ней, а то поврозь.
- Да, я и не помню никакой девушки. Тогда вообще народу было мало.
Тут мне в голову пришла идея, подсказанная детективными сериалами.
- Слушайте, а у вас камеры снимают?
- Конечно.
Они переглянулись.
- Сходи с ним. Витька твой друг, - предложил бармен Тольке.
Витька оказался парнем, сидевшим в маленьком кабинете у входной двери. Он, в самом деле, оказался другом официанта, так что быстро нашёл нужные записи.
- Вот, вторник, час дня.
- Вот ты заходишь.
- Вижу.
Я видел себя, видел, как Толька принёс мне кофе. Но угол, где сидела рыжая незнакомка, был практически не виден. Вот я встал, пошёл к выходу. Но... Передо мной никто не вышел. Дверной проём был пуст!
- Ещё, прокрути назад, - попросил я. - Вот этот кадр.
Да. Я зашёл. Потом зашёл пожилой человек, потом я вышел. И никого! Я глянул на другой квадрат экрана. Вот я появляюсь на улице, оглядываюсь по сторонам. Видно даже, как я улыбнулся, и уверенно двинулся по улице.
Несколько минут я был в шоке, меня пытались расспрашивать, теребили меня как ватную куклу, но я был словно без чувств, хотя и в сознании. В себя я пришёл у стойки бара, в руках был пустой стакан с запахом виски. Я жестом попросил Виталика налить ещё. Я пил шотландский скотч, и не чувствовал ни вкуса, ни запаха, словно это была дистиллированная вода. Потом... Потом меня пробило, так что я очнулся дома, лежащим на кровати одетым, с диким похмельем и головной болью.
С тех пор прошёл год. Я так и не решил эту загадку. И это страшно, потому, что мне уже никто не нужен, кроме странной, рыжей девушки, словно вырвавшееся с того света на последнее свидание. Все женщины, которых я снимал всё в той же "Саламандре", были милы, хороши, но всё, что было между нами, было пресным, словно роскошное блюдо, которое долго ждёшь, которое очень красиво, но в которое забыли добавить соли. А ещё их очень обижает то, что я прошу их во время секса молчать. А я не могу им объяснить, что хочу вернуться в тот странный вторник в середине прошлого мая. Но, увы, этого, похоже, уже не дано.