Аннотация: Игорь Кижаев возвращается на родину с увесистым запасом самородного золота. Все хорошо, но на беду ему подворачивается молодая нимфоманка, которую ему приходиться защищать от всей орды местных бандитов...
ЕВГЕНИЙ САРТИНОВ.
КАПКАН ДЛЯ АЛЬБАТРОСА.
Глава 1.
Выглянув в единственное окно своего старого вагончика Кижаев убедился, что погода стремительно портится, тучи все больше опускаются к земле, прикрывая зарождающуюся луну. Это было ему на руку, полярный день ближе к осени хоть и сменился скудной темнотой, но все равно ночь была слишком коротка для того дела, что задумал Игорь. Не торопясь он приготовил ужин, плотно поел, напился крепкого, до горечи чая, выключил свет и стал ждать.
Темнота опустилась на землю лишь в одиннадцать вечера. Солнечный диск исчез за горизонтом всего на два часа, и если бы не разыгравшаяся непогода, то близкая, холодноватых тонов заря высвечивала окрестности подобием среднероссийских сумерок.
В половине двенадцатого Игорь оделся по полной форме, свернул дождевик в рулон и с трудом отодвинул в сторону большой квадратный ящик, служивший в его убогом жилище обеденным столом. Под ним в полу открылся черный провал подкопа. Его Кижаев начал копать две недели назад, когда убедился, что его явно, почти в открытую, пасут. Золото, намытое им за этот удачный сезон, не давало многим спать спокойно. Один раз они уже проверили вагончик, перевернув в нем все вверх дном, но Игорь никогда не хранил свою добычу в поселке. Кижаев знал кто охотится за его золотом, слишком маленьким было это небольшое селение за полярным кругом.
Сначала он складывал землю в ящик, потом начал утрамбовывать ее в самом подкопе. На его счастье вечная мерзлота в этом месте залегала глубже, иначе вся идея с подкопом неизбежно пошла бы прахом. Вековой лед ему пришлось бы долбить не одну неделю. С кряхтением согнувшись Игорь пополз по длинному подземному ходу, стараясь не думать о метровом слое земли, готовом обрушиться и похоронить его в собственноручно вырытой могиле. В этот раз ему пришлось гораздо трудней чем прежде. За собой Игорь тащил большой рюкзак, скатку дождевика, и чехол с разобранным ружьем. Несмотря на просачивающийся снизу от мерзлоты холод он вспотел и к концу десятиметрового пути основательно устал. Наконец в свете электрического фонаря перед ним появилась желтоватая стена тупика. Среди глины торчал кончик деревянной палки, еще десять дней назад Кижаев воткнул ее в склон оврага, и сам поразился с какой точностью он вывел свой подкоп. Давали о себе знать навыки, полученные в шахтах полярной Воркуты. Подняв лопату с короткой ручкой Игорь в три удара разрушил полуметровую стенку и выбрался наружу. Холодный ветер сразу остудил его пылающее лицо порцией ледяного дождя, но не обращая внимания на непогоду Игорь вытащил всю свою амуницию и поспешно двинулся вниз по руслу оврага.
Дождь разыгрался не на шутку, и уже через десять минут Кижаев брел по колено в воде. Уровень ее рос на глазах, Игорь еще больше прибавил ходу, а вскоре и побежал. Ему приходилось видеть этот овраг до верху полным воды, и если она поднимется еще на метр, то ему прийдется туго. К счастью вскоре перед ним открылся простор реки и перейдя по пояс вброд излучину ручья Игорь выбрался на берег Альчигана. Чуть передохнув, он спустился ниже по течению и за большой кучей наносника увидел деревянную лодку.
"Слава богу! Илька не подвел. Только эвенком и можно доверять в наше время."
В плоскодонке Кижаев обнаружил все то, о чем заранее договаривался с эвенком: лодочный мотор, бак с бензином, две запасные канистры с топливом и мешок сушеной рыбы.
Быстро прикрутив к корме тяжелый "Вихрь" Игорь столкнул лодку на воду и орудуя шестом, направился вниз по течению. Вообще-то ему надо было в другую сторону, Северный Ледовитый океан Игоря не интересовал, но он боялся заводить мотор в такой близости от поселка. На вечной мерзлоте реки не могут пробить себе глубокое русло и широко разливаются по равнине, дробясь на многочисленные, мелководные протоки. Спустившись вниз метров на триста он обогнул большой остров, и лишь затем, под его прикрытием, дернул ремень магнето.
Погоню он обнаружил через час после отплытия. Вдали, за спиной, вспыхнул и полоснул острым уколом света луч прожектора. Выматерившись Кижаев прибавил газу, часто и нервно оглядываясь назад. Вскоре он понял, что его преследуют на двух лодках. Плоскодонку Игоря быстро доставали, и это несмотря на то, что "Вихрь" Кижаева работал на полную мощность.
"Валерик Семин и Трухно, только у них такие быстроходные лодки," - понял Игорь. Чуть рассвело и он посмотрел на чехол ружья, затем перевел взгляд на рюкзак. Кроме десяти килограммов золота там лежало еще кое что. Не отпуская рукоять газа Игорь запустил руку под клапан и достал толовую шашку. Зажав ее коленями он так же одной рукой достал из жестяной коробки из под чая детонатор, воткнув его в шашку и коротко обрезал ножом бикфордов шнур. Как раз в это время обе "Казанки" сблизились настолько, что с одной из них полыхнул выстрел карабина. Пуля расщепила одну из досок борта, но на это Игорь не обратил особого внимания, только поморщился. Обе "Казанки" так бросало на поднятой его лодкой волне, что попасть в него не удалось бы даже чемпиону мира по пулевой стрельбе. Все свое внимание Кижаев по прежнему сосредоточил на водной глади впереди лодки. Мели, перекаты, вот чего он опасался. Стоило ему обломить хоть одну лопасть, и он мог считать себя покойником.
Большой, притопленный топляк он заметил всего метров за двадцать. Торцевой конец бревна чуть торчал на поверхности, временами совсем скрываясь в крупной волне. Кижаев не стал круто уводить лодку в сторону, он рисковал, тянул до последнего, и лишь метрах в двух от бревна чуть сдал в сторону. Развернувшись назад и прищурившись от яростного, секущего дождя, он увидел как откинутый в сторону поднятой его лодкой волной топляк на секунду всплыл прямо перед одной из "Казанок" и тут же нырнул под ее днище. Удар и рев взвывшего двигателя заставили его улыбнуться. Одна из лодок преследователей, обломав винты, вышла из игры.
"Как в бильярде", - похвалил себя Кижаев.
Но трое на второй "Казанке" отнюдь не хотели сбрасывать карты. С нее снова застучали выстрелы, хоть и неприцельные, но сильно нервирующие Игоря. Преследователи приблизились уже метров на пятьдесят, и тогда Кижаев решил, что пора и этим парням предъявить счет. Он достал из кармана зажигалку, все так же удерживая коленями толовую шашку, подпалил шнур, чуть скинул газ и, привычно отмечая время оставшегося горения, подпустил "Казанку" поближе. До нее оставалось метров двадцать не больше, когда Игорь решился и метнув шашку в сторону стремительно накатывающейся лодки, тут же выжал рукоять регулятора газа до упора.
Глазомер у него был точен, да и подфартило, как деревенскому дурачку в картах. Веселая искра горящего огня опустилась точно в середину лодки. Никто из его экипажа не успел понять что это такое, тротил взорвался едва коснувшись дюралевого днища. Рвануло резко, мощно, обернувшийся Кижаев увидел как в свете вспышки из лодки полетели какие-то черные лохмотья, полыхнул разлившийся по воде бензин, и "Казанка" начала погружаться в воду. Вскоре в свете этого необычного костра над водой торчал только заполненный воздухом дюралевый нос лодки. Кижаеву показалось, что он слышал человеческий крик, но до конца он не был в этом уверен. Шум мотора перекрывал все посторонние звуки. Да ему было и не до этого. Впереди предстояла слишком большая дорога на материк.
Глава 2.
Нужного ему автобуса не было через чур долго. Кижаев, не по погоде вырядившийся в свой светлый плащ, поднял воротник уже не для форса, лишь бы согреть замерзшие уши.
"Вот балбес, - думал он, тщетно борясь с дрожью организма. - И надо было мне этот плащик одеть, нашел перед кем выпендриваться, пред этой дурой в бигудях!"
Игорь невольно вернулся к сегодняшней его неудачи. Всю сознательную жизнь щуплого Кижаева словно на аркане тянуло к женщинам атлетических комплекций. Наташа в этом случае была просто идеалом: на голову выше Игоря, с мощной грудью, крепкими бедрами и отдельной квартирой. Два первых свидания сошли вполне благополучно, Кижаев уже начал было подумывать о дальнейшей совместной жизни, но в этот день Наташа встретила его уже слегка поддатой и во всей красе показала свой торгово-нахальный характер. Они разругались в усмерть, и чтобы избежать рукопашной "с превосходящими силами противника", Игорь поспешно оставил "поле боя".
"Что за сволочная эта женская порода, мало им просто иметь дома мужика, так нет еще обязательно надо держать его под каблуком. Самое хреновое, что и без них ни как обойтись нельзя."
Философские рассуждения Кижаева прервало появление долгожданного автобуса. Ввинтившись в плотную толпу на задней площадке Игорь машинально продолжал думать о своем. На днях ему стукнуло тридцать семь, и "старый Альбатрос", так иногда величал себя "Кежа", всерьез начал подумывать обзавестись семьей. Он хорошо представлял себе будущую половину семейства, рослую, в его вкусе женщину лет на семь моложе себя, хозяйственную, спокойную, можно уже с ребенком. Это устраивало его, тем более, что о пеленках и подгузниках Игорь мог думать только с содроганием души. Наташа в этом смысле представлялась идеальным вариантом, но увы! Кижаеву по жизни не везло с женщинами. Не то чтобы он не пользовался у них успехом, скорее наоборот, но все эти "лави стори" кончались для Игоря большими жизненными катаклизмами, после которых ему иногда приходилось "делать ноги" не только из города, но и с одного материка на другой.
Народ потихоньку рассеивался, вскоре его даже перестали толкать, и прямо перед собой Кижаев заметил молодую девушку, скорее даже девчонку, невысокую, в короткой кожаной куртке, с непокрытой головой. По привычке старого ловеласа Игорь сначала оценил крепкие, красивые ноги в темных колготках, потом перевел взгляд на лицо. Девица стояла к нему в полуоборота и Кижаев видел только ее профиль. Курносая, с аккуратным миленьким лицом она покосилась в его сторону большими темными глазами и тут же отвернувшись уставилась в окно. Небольшой кожаный рюкзачок на спине подтверждал, что юное создание еще посещает школу.
"Ежик, - подумал Кижаев. - Обычный ежик".
Ежиками Игорь называл подобных молодых девчонок, словно сотканных из юности, взбалмошенности и странной, непонятной ему агрессивности. На время он забыл о девице, и когда освободилось место Кижаев прошел вперед и уставился в темное окно.
За двадцать лет его отсутствия в родном городе почти ни чего не изменилось, и он даже в темноте узнавал улицы и кварталы столь памятные по его бурному детству. Энск остался тихой провинцией, население за эти годы даже не выросло, а сократилось со ста тридцати тысяч, до ста двадцати. Игорь мог выбрать для своего постоянного места жительства любой другой город России, но его нестерпимо потянуло сюда, на родину, к немногочисленным родственникам, к заливным лугам и птичьей охоте, рыбалке по многочисленным протокам, к запаху поздних, антоновских яблок, какждый раз неумолимо возвращающий его в детство.
На одной из остановок в автобус ввалились два молодых парня, одетых по инкубаторски однообразно в кожаные турецкие куртки, норковые шапки висящие на ушах, даже стрижкой и худобой похожие друг на друга. Немного поскандалив с кондукторшей они все таки заплатили за проезд и прошли на заднюю площадку. В автобусе было тихо и Кижаев невольно слышал все разговоры с задней площадки.
- О, кого я вижу! - преувеличенно восхищенно воскликнул один из парней. - Лола, откуда это чапаешь?
- От верблюда, - нехотя ответил чуть хрипловатый девичий голос и Кижаев понял что отвечает как раз та самая девчонка, больше на задней площадке ни кого не было.
- Лолик, не хами, - игривым тоном продолжал парень. - Я слыхал тебя Серега кинул?
- Это не он меня а я его кинула, - явно окрысилась девчонка.
- Да ну не гони, ты его кинула, - в голос заржали оба парня. - Таких как Серега не бросают.
Все эти разговоры показались Кижаеву неинтересными он снова задумался о чем-то своем. Из этого философского раздумья его вывели звуки донесшейся с задней площадки драки.
- Ну-ка вы что там делаете, перестаньте счас же! - закричала кондукторша, лузгающая на переднем сиденье семечки.
Игорь обернулся и увидел что те самые двое парней лупят девчонку. Та не оставалась в долгу, нанося яростные, не по возрасту и полу удары. Но увы, ростом и весом она ни как не могла потягаться с этими двумя акселератами. Немногочисленные мужчины только глянув назад тут же поспешно отворачивались, лишь кондукторша все продолжала вопить своим профисионально-пронзительныим голосом.
Следующая остановка должна быть его, и Кижаев поднялся к выходу. Может быть он пустил все это вниз по течению, но один из парней оторвавшись от девицы обернулся лицом к Игорю и скользнул по худощавой фигуре мужика в странном светлом плаще снисходительно-издевательской ухмылкой. Парню было лет семнадцать, не больше, и он не знал что в свое время "Кежа" славился своими ударами ногой. Неторопливо расстегнув на плаще последнюю пуговицу Игорь неожиданно резко выкинув вверх правую ногу. Роскошный итальянский ботинок с такой силой заехал в нижнюю челюсть акселерата, что зубы его щелкнули как захлопнувшаяся мышеловка. Отшатнувшись в сторону парнишка опустился на колени и привалился головой к входной двери. Словно специально дождавшись этого автобус затормозил и с простуженым шипением открыл двери. Напарник поверженого переростка оторвавшись от избиения девицы с удивлением увидел как его друг нырнул в черный провал осенней ночи. С криком:
- Лиха, ты куда! - второй парниша бросился за ним и уже на выходе получил от Кижаева добрый пинок в зад. Подобную гуманитарную помощь он не оценил и через пару секунд попытался вернуться в автобус чтобы рассчитаться с "доброхотом" той же монетой. Но пользуясь временным преимуществом в росте Игорь нанес все тот же свой коронный удар ногой в нижнюю челюсть. После этого парниша все таки решил покинуть автобус насовсем.
За всеми этими разборками Кижаев упустил время и вынужден был проехать еще одну, лишнюю остановку. Вместе с ним собралась выходить и та самая девчонка. Она стояла рядом с Игорем по другую сторону поручня, на лице протянулись две явные полоски от слез, но самих их сейчас уже не было видно. Чуть припухшая нижняя губа, ссадина на тонкой шее, только это и показывало видимые потери. Кижаев не удержался и спросил:
- Ты как?
- Ниче, нормалек, - буркнула девчонка.
Вышли они вместе, машинально повернули в одну сторону. Игорь вытащил сигареты, к его удивлению девчонка сделала тоже самое. Читать нравоучительные лекции по морали было не в стиле Кижаева, особенно этой современной, бешеной молодежи, поэтому он молча протянул свою зажигалку даме.
- Ты куда сейчас? - спросил Игорь.
- Домой.
- А где твой дом? - снова спросил Кижаев, уже на ходу лишь затем, чтобы поддержать разговор.
- Я в сорок шестом живу.
- Вот как? - удивился Игорь. - Я тоже живу в сорок шестом.
- Я знаю, в десятой квартире.
- Точно, но откуда ты это знаешь?
- А у нас все про всех знают. Ты на той неделе въехал. В этой квартире раньше два брата наркомана жили, года на три меня постарше. Один в прошлом году умер, другой с месяц назад.
- А, то-то квартира в таком скотском состоянии. Я уж сомневался, люди ли там жили, скорее лошади. А ты в какой квартире живешь?
- В сорок шестой. Легко запомнить, дом сорок шесть, квартира сорок шесть.
Они подошли к дому, самой обычной пятиэтажке, у своего подъезда Кижаев слегка замялся, он не знал, провожать ли девчонку до квартиры или нет. С одной стороны это было в стиле проявленного им джельтменства, но с другой - потешно: разменявший четвертый десяток дядька провожает до дверей юное создание только недавно покинувшее детсад. Но девчонка решила все сама.
- Чао, спасибо за помощь, - попрощалась она своим чуть хрипловатым голосом. При этом юная дама еще раз пристально глянула на этого худощавого парня, со скуластым, довольно симпатичным лицом, в странном светлом плаще с погончиками, поясом, большим воротником. При свете фонаря терялись морщинки у глаз и Китаев казался моложе своего возраста, даже небольшие усики над верхней губой не старили его, а наоборот, очень шли ему. Маленький, вздернутый вверх нос и чуть раскосые темно-карие глаза так же не придавали его лицу слишком серьезное выражение.
Кивнув головой Кижаев прошел в подъезд, в нем как всегда было темно, он услышал рядом какой-то шорох, чуть подался в сторону, и тут же почувствовал сильный удар по голове. Слава богу что он пришелся вскользь, и хотя колени Игоря подогнулись, но сознание до конца он не потерял. Сочные удары по голове и спине подсказали ему что бьют ногами. Ответить Кежа не мог, руки и ноги были как ватные, он лишь опустил голову пряча лицо от ударов. А они продолжали щедро сыпаться, и последнее что слышал Игорь, был звучавший словно за тысячу километров звук милицейского свистка.
Глава 3.
В себя Игорь пришел уже на свету, оказывается он поднимался вверх по лестнице, но основным двигателем при этом служили не его ноги, а кто-то под его рукой, упрямо тащивший Кижаева вверх. Глянув себе под мышку Кежа увидел темно-русые волосы стрижкой карэ и понял кто именно транспортирует его до квартиры.
- А это ты, - пробормотал он. - С-спасибо.
- Иди лучше, - сердито буркнула девица. - Тяжелый как мешок с говном.
От подобной характеристики Игорь несколько взбодрился, но у дверей квартиры его голова крутанула лихую внутреннюю карусель и скрипнув зубами он прислонился спиной к стене.
- Чем это они меня так огрели? - спросил он не открывая глаз.
- Трубой, - все в том же тоне недовольной примадонны заявила девчонка. - Если б я их свистком не спугнула вообще бы могли забить.
- Так это ты свистела? - оживился Кижаев, шаря себя по карманам. - Спасибо. Открой дверь, а то мне глаза даже раскрывать больно. Тебя как зовут- то?
- Лола.
- Как? - удивился Игорь.
- По паспорту Лариса, мать таким идиотским именем наградила. Все детство дразнили: Лариса-крыса. А сейчас зовут как хотят. Кто Лора, кто Лара, кто Лола. А тебя как зовут?
- Игорь, можно Кежа.
- Как? - удивилась Лола.
- Кежа. Кличка у меня такая по жизни.
Она открыла дверь, сама, без приглашения прошла в комнату, огляделась по сторонам.
- Хорошая квартира, больше чем у нас, только засраная очень.
Комментировать это высказывание Кижаев не стал. Он и сам знал что видит сейчас Лола в зальной комнате: ободранные до бетона стены, рулоны линолеума и обоев в углу, заляпанный краскопульт - все атрибуты большого ремонта. Оставив девицу осматривать квартиру Игорь прошел в ванну на ходу сдирая с себя одежду и уже через пять минут лежал наслаждаясь горячей водой. Вьехав в новое жилье Кежа первым делом сменил все трубы и сантехнику, а ванну поставил самую большую из всех, каких только видел в местных магазинах. При этом чтобы втиснуть ее Кижаеву пришлось даже слегка подрубить стенку. За долгую кочевую жизнь именно ванна и баня были признаны им самой большой бытовой роскошью.
Дверь ванной он оставил открытой, и вскоре до ушей блаженствовавшего хозяина донесся отдаленный вопрос поздней гостьи.
- У тебя перекусить ничего нет?
- Посмотри в холодильнике. Кстати мне тоже сделай пару бутербродов, - крикнул в ответ Игорь, подливая под струю воды импортную шампунь с любимым запахом роз.
Минут через десять дверь открылась на пороге с подносом в руках появилась Лола.
- Нехилая у тебя ванна, - заметила она окидывая взглядом место блаженства своего нового знакомого. У того же из пены торчала лишь одна голова. Поставив поперек ванны доску Лола водрузила на него поднос. Кроме бутербродов на нем присутствовали две запотевших бутылки "Жигулёвского", единственно признаваемый Игорем сорт пива. Бутерброды же Лолка соорудила своеобразные. Намазав огоромные куски хлеба майонезом она сверху пристроила все три вида колбасы найденной у Кижаева: ветчинную, сырокопченую и докторскую. Ни мало не стесняясь она присела на край ванны и принялась в упор разглядывать своего защитника.
- А по лицу не заметно что тебя так сильно отхайдакали.
- Лицо я успел спрятать. Это те двое?
- Да.
- Кто они?
- А, Жмуня и Пепел, ...
Слово, которое девочка подобрала для определения характеристики парней, Кежа ни как не ожидал услышать из этих юных уст, даже со всеми скидками на испорченность нравов современной молодежи. Почему она записала парней в пассивные гомосекуалисты Игорь выяснять не стал. А Лола протянула руку и ткнув пальцем в татуировку на плече Кижаева спросила.
- Это кто у тебя?
- Альбатрос. Скиталец морей. Выколол когда служил в торговом флоте.
- Так ты моряк?
- Было и такое в моей жизни. Пару лет ходил в загранку, потом выперли.
- За что?
Игорь засмеялся.
- За поступок несовместимый с моральный обликом советского моряка. Пришли мы тогда с Сан-Франциско, это год восемьдесят четвертый, все за шмотками на берег рванули, а меня не пускают, молод больно, у трапа поставили. Смотрю негритяночка одна ходит по пирсу, по сторонам поглядывает. Ну, перемигнулись мы с ней, я ей несколько зелененьких показал и провел на судно. Третий помощник капитана засек, собака. Так и турнули меня с морфлота.
- Ну а как эта, негритянка?
- Нештяк, вот только в жены бы я ее не взял. За неделю замучила бы до смерти.
Когда и бутерброды и пиво кончились Лола ушла, но вскоре вернулась в костюме Евы и без малейшего смущения залезла в ванну к Кижаеву. Усевшись напротив Игоря она протянула свои ноги поверх его и с блаженным видом заявила:
- Кайф! Завтра бы еще в школу не идти, вот это был бы полный отпад!
Глава 4.
В девять часов вечера в дверь квартиры Кижаева осторожно постучали. Игорь удивился. Звонок у него прекрасно работал и если бы в квартире был включен телевизор он бы не расслышал это осторожное постукивание. Вытерев с рук липкий обойный клей он подошел к двери и спросил:
- Кто?
Хотя ответила ему тишина Игорь все таки распахнул дверь. На лестничной площадке стояла невысокая, худущая девчонка непонятного возраста с длинным, сливообразным носом и большими, черными, еврейскими глазами.
"Подаяние что ли просит?" - подумал Кежа, разглядывая вселенскую скорбь в глазах девчонки.
- Это ты что ли тут как кошка скребешься? - спросил он.
- Вы... Кежа? - запинаясь спросила девчушка.
- Ну, я, - признался Игорь.
- Я подруга Лолы... Она мне рассказывала про вас.
- И что?
- Она исчезла.
- Как это исчезла? - не понял Кижаев.
- Ее уже три дня нету. Ни дома, ни в школе.
- Ты что, вместе с ней учишься? - Спросил Игорь раскуривая сигарету и присаживаясь на корточки.
- Да, - все так же нерешительно призналась девчонка.
- И как тебя зовут?
- Инна.
- Послушай, Инна, объясни все толком. Откуда ты знаешь что она исчезла? Может она уехала куда, заболела, попала в больницу?
Инна отрицательно покачала головой.
- Она моя лучшая подруга. Мы и живем рядом и учимся в одном классе, девятом "Б".
- Постой, в одном классе, - удивился Кижаев. - Сколько же тебе лет?
- Пятнадцать недавно исполнилось.
- А Лолка что же, второгодница?
- Нет, ей тоже пятнадцать, правда уже давно, в мае стукнуло.
"Вот овечка, а говорила что шестнадцать! - подумал Игорь.- Так можно под статью подвести! Развратные действия в отношении малолеток, только этого мне еще не хватало!"
- А мать ее что говорит? - допытывался Кижаев.
Девочка отвела в сторону глаза и сказала:
- Тетя Лена говорит, что она просто по рукам пошла. Но я знаю что это не так.
- И что, она никуда не обращалась? Ни в милицию, никуда?
Инна отрицательно мотнула головой. Чуть подумав Игорь поднялся на ноги и сказал:
- Ладно, что нибудь придумаем.
Видно в его голосе проскользнула явная нотка безнадежности, так что "ходячая скорбь" по имени Инна развернулась и ссутулившись пошла вниз по лестнице.
Докурив сигарету Кижаев вернулся в квартиру и продолжил клеить в спальне обои. Всю эту неделю он вплотную занимался ремонтом. Зал был уже полностью готов, подвесные потолки, выпуклые германские обои бежевого цвета, импортный линолеум под наборный паркет - все соответствовало укоренившемуся понятию евроремонта. Оставалось завести только мебель. Пока из этого у Кижаева имелся только телевизор да большая промятая тахта, доставшаяся от прежних хозяев.
Руки Игоря продолжали аккуратно мазать уже пропитанные куски обоев, но сам он невольно вспоминал события недельной давности.
- Я тебе подобрал другое имя. Лолита тебе идет больше, - сказал Кижаев ей той ночью.
Лариска подняла голову с подушки и спросила: - Почему Лолита?
- Похожа. Ты кино что ли не смотрела?
- Смотрела.
- Ну и как?
- Дребедень. "Эмануэль" лучше.
- А кто ж тебя всему этому научил?
- А тебе то чего?
- Благодарность вынести хочу. Давно я так не отрывался.
Кижаев не грешил душой. То что ему продемонстрировала эта малолетняя девчонка в полном объеме он получал раньше только у тридцатилетних сочинских путан, всю жизнь повышающих квалификацию в горячий сезон летних "гастролей". Казалось для Лолы в сексе не было никаких тайн или секретов. Больные ребра Кижаева не давали ему толком двигаться, но это ему и не понадобилось. Всю динамическую часть секса на себя взяла нежданная гостя, оставив "Альбатроса" морей в роли статичной фигуры.
- Ну если тебе это в самом деле интересно... Теорию мне преподавала мамаша.
- Это как? - даже приподнялся с дивана Игорь.
- А вот так, - девушка отвечала лениво, не открывая глаз. Ее наконец то покинула так не нравившаяся Игорю дурная агрессивность. Ежик спрятал свои колючки. - Она ведь меня одна родила, в шестнадцать лет. Так что ей сейчас только тридцать, квартира у нас однокомнатная. Мать ширму поставила, да только дырку в ней сделать это раз плюнуть. Так что я уже лет в десять знала про это уже все.
"Типично совковая чернуха," - подумал тогда Игорь, слушая "мемуары" его Лолиты.
- Потом я подросла и меня переселили на кухню. До сих пор ненавижу эту кухню. Она у нас такая тесная, каждый вечер громыхаешь раскладушкой, и здоровые черные тараканы ночью бегаю по лицу.
Она передернулась всем телом.
- Потом я уже совсем матере стала не нужна. Мужики к ней приходят, а на меня зенки пялят. Ее это злило. Один такой, с широким пробором, - она показала рукой, и Игорь понял что мужик был лысый. - Зажал в коридоре, под халат рукой полез.
Лола засмеялась.
- А я в это время уже в сектушку ходила, на футбол, как дала ему коленкой по яйцам, он потом и с матессой ничего сделать не смог. Так и отвалил не кайфанув.
- Ну, а кто ж тогда тебе преподавал практику?
- Был один, - нехотя ответила Лариса. - Сейчас с наркотой связался, я его и бросила.
- Что на иглу сел?
- Наоборот, торгует ей, сволочь!
- А ты не пробовала ни чего?
- Ты что! - возмутилась девчонка. - Я что дура что ли? Я даже "план" пробовать не хочу, знаю что все с этого и начинают. Я уже двоих пацанов из своего класса похоронила, подружка одна вон совсем доходит. А этот козел весь город хочет посадить на иглу.
- Серега что ли? - припомнив разговор в автобусе спросил Игорь.
- Он, - нехотя ответила Лариса.
- А кличка у него какая?
- Да нету у него клички, Серега и все. Он один такой в городе, его даже Серым не звали, как обычно всех Сергеев. Серега и есть Серега.
Она не по возрасту, как-то совсем по бабьи вздохнула, и Кежа понял что этот незнакомый ему Серега совсем не случайный парень в судьбе энской Лолиты.
Вспоминая все это Кижаев продолжал клеить обои. В этот вечер он рассчитывал закончить со спальной комнатой, оставалась заклеить всего одну стену, но в самый разгар приготовлений Игорь вытер руки тряпкой и начал собираться на выход. Одев свитер и куртку он вышел на улицу и двинулся к третьему подъезду.
"Ну и дурак же ты, Кежа, - думал он на ходу.- Далась тебе эта малолетка. Ну переспала она с тобой, и что? Из-за нее же тебе чуть череп не проломили. Вечно ты находишь на свою задницу приключения. Забыл как из Хатанги рвал когти по тундре с двумя банками консервов? А та и история в Воркуте? Как ее тогда звали, как-то мудрено. А! Инесса!"
Дверь квартиры номер сорок шесть открыла высокая, довольно красивая женщина с коротко стрижеными светлыми волосами. Мать Лолиты смотрелась моложе своего возраста, с хорошей фигурой, чистым, белым лицом, какое бывает только у избранных природой счастливых женщин, не знающих что такое веснушки или пигментные пятна. Лишь одно сразу не понравилось Кижаеву - жадный взгляд одинокой женщины, каким Елена окинула его с головы до ног.
"С такой надо как можно наглей", - решил он.
- Извините, Лолу можно увидеть? - напористо спросил он.
Выщипанные в ниточку брови женщины поднялись вверх.
- Ее нет, а вы... вообще-то кто?
- Я ее новый тренер по футболу, - с ходу нашелся Кижаев, и задал еще один вопрос. - Она не была на тренировках уже три дня, а скоро городские соревнования.
Женщина хмыкнула.
- Разве три дня? Мне казалось меньше. Я не знаю где эта противная девчонка, может у подружек где нибудь, а может к бабушке уехала. Скорее всего она у Инки ночует. Как прийдет я ей скажу что вы приходили. Может все таки пройдете, поговорим?
Последнее слово она сказала уже совсем другим тоном, чуть-чуть добавив в голос грудное, вибрирующее звучание.
- Нет, как нибудь потом, - отказался Игорь, и поспешно сбежал вниз, успев заметить гримаску разочарования на красивом личике Лолкиной маман.
"Сучка, - подумал Кежа. - Дочь три дня домой не приходит, а у ней одни кобели на уме".
Очутившись на улице Кижаев машинально двинулся к своему подъезду, мысленно убеждая себя в том, что сделал все что мог, и найти шальную девицу в стодвадцатитысячном городке так же нереально, как иголку в стоге сена.
"Тогда она у меня переночевала, а сейчас может еще кого покруче нашла".
Так бы он и свернул к своему подъезду, если бы не увидел впереди себя парня, фигура которого показалась ему знакомой.
"Обана! Старый знакомый. Счас мы ему предъявим небольшой счет."
В это время идущий впереди парень попросил у прохожего закурить, Кижаев обогнал его, свернул за угол дома, и, осмотревшись по сторонам, решил что это место вполне сойдет для предстоящего "суда присяжных". Две пятиэтажки выходили на этот пятачок глухими, торцевыми стенами, к тому же имелась лестница, ведущая в подвал. Он еще оглядывался по сторонам, когда сзади его послышались шаркающие звуки шагов. Кежа резко развернулся и со всей силы ударил ничего не подозревающего парня ногой в пах. Согнувшись напополам тот захрипел от боли и сделал попытку встать перед Игорем на колени. Подобного подхалимажа Кижаев не допустил. Схватив своего старого знакомого за воротник он поволок его вниз по подвальной лестнице и шваркнул головой о запертую металическую дверь. Голова, очевидно, не была жизненно важной частью этого организма, на этот удар парниша не обратил никакого внимания, продолжая нянчить обоими руками свои детородные органы.
- Ты кто? - спросил Игорь, - Жмуня или Пепел?
- Пепел, - с хрипом представился парень.
- Ладно, познакомились.
- Ты че, в натуре, мне все яйца отбил? - попробовал предъявить претензии Пепел.
- Не пасха, новые купишь. Да и зачем тебе они? Такая гнида как ты детей иметь не должен.
Пепел попытался ударить Кижаева, но тот быстро и резко стукнул несколько раз своего собеседника по мослистой роже. Еще в юности маленький кулак Кежи сравнивали с гирькой. Сейчас эта гирька быстро превратила физиономию Пепла в месиво. Из носа и разбитой брови текла кровь, один глаз быстро наливался опухолью.
- У, с-сука... - скорее с отчаянием чем с ярость простонал Пепел.
- Ну что, с тебя довольно?
- Да, - прохрипел тот.
- Ну ладно. Дружок то твой где?
- Жмуня? На остановке, наверное, ждет.
- Передавай ему привет. Скажи что больше вам тот номер не удастся, понял?
Пепел через силу кивнул головой. Кижаев отпустил парня, тот подобрал шапку и первый выбрался вверх по лестнице наверх. Поразмыслив Игорь задал своей жертве еще один вопрос.
- Эй, Пепел, ты не знаешь куда Лолка девалась?
- Куда она может деваться? - откровенно удивился тот.
- Три дня ее уже нет, ни дома ни в школе.
- Ладно, я поспрашаю, если что, стукану.
- Да уж постарайся. Где живу знаешь.
Вернувшись домой Кижаев посмотрел на сьежившиеся от клея обои и плюнув пошел на кухню. Сто грамм водочки немного подняли его настроение, но до конца так и не вернули спокойствия.
Глава 5.
Приняв ежедневную ванну он уже собирался лечь спать, когда раздался звонок в дверь.
- Кого это черт принес? - пробормотал Игорь, и надев трико, прошел в прихожую. Открыв дверь он увидел знакомую, перекошенную от заплывшего глаза физиономию Пепла.
- Салютик, - приветствовал тот Игоря. - Нашли мы тут одного кента, он кое что знает про Лолку. Пупок, иди сюда.
За его спиной Кежа увидел державшегося в некотором отдалении своего второго знакомца - Жмуню. Но разбираться ему сейчас было некогда. Пепел подтолкнул к Игорю невысокого пацана на вид лет десяти, в изрядно вытертой короткой куртейке и вязанной шапочке. Шмыгая сопливым носом тот начал рассказывать.
- Я тогда со школы чапал, а впереди как раз Лолка чесала. Тут рядом с ней тормозит крутая тачка, ее кто-то позвал, ну... она подошла, что-то спросила, а из машины двое вышли, ее скрутили и сунули в машину.
- Это когда было? - поинтересовался Игорь.
- Да вот, дня три назад, - для подтверждения пацан обернулся к Пеплу. - Витек ногу сломал как раз в тот день, ты же помнишь?
- Да, как раз три дня назад, - подтвердил Пепел.
Кижаев машинально присел на корточки, вытащил сигареты, угостил всех своих гостей, включая малолетку.
- А что за машина была? - спросил он.
- "Фольксваген", цвет "мокрый асфальт".
- Это не тот что каждый день около блинки стоит? - спросил осмелевший Жмуня.
- Он, - подтвердил Пупок.
- Это Валера Сытин! - в один голос воскликнули бывшие обидчики Кежи.
- Кто такой? - поинтересовался он.
- Сыч кликуха. Он из "бычков" Бизона, у Керима в ресторане раньше вышибалой работал. Он сейчас у Сереги первый корефан, - пояснил Пепел.
- Ну, а сам-то Серега в этом деле закручен? - спросил Кежа.
- А как же. Лолка же ему при всех на дискотеке по харе съездила.
- Да ну! - удивился Кижаев. - Это за что же?
Парни переглянулись.
- А ты случаем, не в ментовке пашешь? - спросил Пепел.
- Нет, - отрезал Игорь и, вставая, добавил.- Я сам за себя. Счас, подожди.
Он скрылся в квартире и вскоре вынес на площадку три бутылки пива и бутерброд с колбасой, который сразу сунул пацану. Пупок впился в него зубами с алчностью голодного Дракулы.
- Так за что же Лолка съездила по харе своего бывшего дружка?
- Серега в городе всегда в авторитетах ходил, ну, среди нас, пацанвы. Парень был свой в доску, особенно до армии, а в этот год прилично так скрутился. Все молчали, а Лолка ему в глаза все выдала, да еще и горячую влепила.
- И как же он скурвился?
- Он к Бизону прибился, всю торговлю наркотой ведет, - пояснил Жмуня.
- Квартиру купил, машину, - продолжил Пепел.
- "Опель", золотистый металик ,- закончил рассказ своим писклявым голосом Пупок. Покончив с бутербродом он отобрал у Кежи бутылку и начал прихлебывать пиво большими глотками.
- Но главное не это, - пояснил Пепел. - У него был друг, корешок еще с детства, Паша Зотов. Так вот Серега его Бизону сдал.
- Как это сдал?
- У Пашки на Бизона зуб вырос, тот его младшего брата на иглу посадил. А у Сереги со школьных времен еще обрез лежал. Ну, Пашка по старой дружбе подогнал к Сереге, забрал обрез и сказал зачем он ему нужен. Пока Пашка до дома Бизона дошел там его уже ждали. В момент замочили.
- Ага, кровищи было! - эмоционально подтвердил Пупок. - В него, наверное, раз сто выстрелили.
- Ну не сто, но раз двадцать это точно, - подтвердил Пепел.- Только этот разговор Сереги с Пашкой Лолка слышала. Серега сразу собрался и куда-то уехал. Ну а когда Пашку грохнули она все просекла.
- Пашка нештяк парень был, - шмыгая носом заявил пацан.
- Да и Серега раньше такой же был, - подтвердил Пепел.
- Постой, а как ты этого Серегиного бугра назвал? - спросил Игорь.
- Бизон. Бизяев Федор.
Кижаев сморщил лоб, потом уточнил.
- Он такой не сильно высокий, квадратный, еще ходит вперед так набычась?
- Да! - хором подтвердили все трое.
- И с бородой, - дополнил портрет пасторалью писклявый Пупок.
Игорь рассмеялся.
- Да, не думал что Федька так далеко пойдет. Раньше он все на подхвате был.
- Ты знаешь его? - удивился Пепел.
- В свои годы мы с ним вот как вы ходили, правда звали его тогда просто Бизя. Потом я отсюда уехал.
- Бизон сидел лет десять, за мента. Сейчас первый номер в городе. Всех под себя подмял, лично грохнул Зяму.
- У него целая кодла пацанов, такие все бивни, - широко раздвинув руки показал Жмуня. - Все их зовут "быками". - Круто живут, все на таких тачках, у самого Бизона "Ландкрузер".
На некоторое время Кижаев задумался. Прислонившись к стене он докурил до конца сигарету, лишь после этого спросил.