Не простое это дело, помогать ближнему, а тем более спасать его, каждый, кто решился встать на такой путь, невольно оказывается перед дилеммой, какому из двух напутствий: "спешите делать добро" или "не делай добра, не получишь зла" отдать предпочтение. Чем следует руководствоваться, народной мудростью русской поговорки или изречением "святого доктора" Гааза, выбитым на его надгробии. Этот обрусевший немец был главным врачом московских тюрем, ушел из жизни в 1853-м году, но навсегда остался в памяти людей. В 2018-м римско-католической церковью он был причислен к лику блаженных.
Оказавшись в Москве в начале 19-го века, образованный немецкий доктор вскоре приобрел обширную практику, разбогател и мог бы до конца дней вести достойную и обеспеченную жизнь. Он жил в собственном доме на Кузнецком мосту, носил фрак, белое жабо, панталоны до колен и напудренную косу, но при всей своей респектабельности был не без странностей и любил спасать бедных и обездоленных. Он завел обычай, о котором знала не только вся Москва, но в последствии и вся Сибирь, место для каторжан. В любое время дня и ночи он приходил на помощь всем, кто за ней обращался, независимо от звания и положения. Бедноту и стариков в богадельнях доктор Гааз исцелял бесплатно, а если помочь был не в силах, старался и умел утешить, выслушать, успокоить и вселить надежду.
В 1825 году преуспевающий доктор Гааз вошел в состав "московского о тюрьмах попечительного комитета", с этого времени для него началась новая жизнь, благодаря которой его имя сделалось поистине бессмертным. Теперь забота о заключенных, облегчение их нелегкой участи и их лечение стало его личным делом, делом всей его жизни. В те времена никто не задумывался над тем, как обращаются с осужденными, они были уже просто вычеркнуты из жизни обыкновенных людей, были за чертой. Их поистине адские муки и страдания никого не трогали, а бесчеловечное обращение и унижение считалось нормой. До отправления по этапу в Сибирь каторжники находились в заключении, где их не кормили, не мыли, держали в одном помещении, независимо от тяжести проступка, пола, возраста и состояния здоровья. Даже нар в камерах не полагалось, а общие для всех отхожие места не чистились. Вши и блохи, повальные болезни и эпидемии были в порядке вещей. Для милосердного и истинно верующего Гааза преступившие закон не переставали оставаться людьми, тем более, что суровые приговоры выносились даже за незначительные проступки, а зачастую арестанты были и просто ни в чем не виноваты.
Он старался сделать, что мог, а все его добрые дела просто невозможно перечислить. Например, он придумал новые облегченные кандалы, которые весили уже не 16, а 5-7 кг. Изнутри их стали обшивались кожей, чтобы не так травмировать ноги, а зимой не обмораживать их. Предварительно Гааз испытывал свое "изобретение" на себе. Он изыскал деньги на изготовление этих "гаазов" и добился их повсеместного внедрения в тюремную практику.
Вскоре он продал дом, богатое подмосковное имение и всё остальное имущество, а на вырученные деньги начал делать добрые дела. Он добился того, чтобы дети, женщины, старики и тяжело больные не шли в каторгу пешком, а ехали на подводах, устроил школы для детей каторжан, которых в те времена было принято отправлять вслед за родителями. Сам провожал каждый этап по Владимирке, наставляя, советуя и ободряя, иной раз доходил с колодниками до Балашихи. Он добивался пересмотра несправедливых приговоров и оправдания невиновных.
Последние десять лет он жил в двух маленьких комнатках в Полицейской больнице, которую сам же устроил. Здесь он и скончался в полнейшей нищете. Его хоронили за счет полицейского управления, а провожали "святого доктора" 20 тыс. москвичей, в то время как все население Москвы составляло тогда 170 тыс. На его могиле на Введенском лютеранском кладбище лежит простой камень с надписью "Спешите делать добро", а на ограде висят знаменитые "гаазовские" кандалы и до сих пор на могиле не увядают живые цветы.
Бескорыстные податели добра
"У Гааза нет отказа" - так говаривали о докторе его современники. Подобные ему исключительные бессеребренники в нашем мире встречаются нечасто. Безотказные податели добра в изобилии обитают только в сказках, где без них никак не обойтись. В роли подателей добра нередко выступают разнообразные животные. В сказках Пушкина это золотая рыбка и золотой петушок, а также царевна лебедь. У Ершова это конек-горбунок. Встречаются в сказках и податели добра с человеческими лицами, однако всех волшебных сущностей, безвозмездно приносящих щедрые дары людям, объединяет то, что сами они пребывают вне мира людей и человеческие ценности - богатство, положение в обществе, власть и прочие людские заботы их абсолютно не интересуют. Они смотрят на наш мир со стороны, со своей отличной от нашей точки зрения. У них свое видение мира и свои предпочтения.
Люди и волшебные животные обитают в параллельных мирах, которые редко пересекаются, а потому сами в том, что чудесным образом дают людям, никак не заинтересованы. Человеческие желания им вообще чужды. Волшебные животные не дарят людям что-то такое, чем они дорожат сами. Не отдают ничего, о чем потом стали бы жалеть, стали думать, что им самим в результате этого подарка чего-то станет не хватать, что они сами чего-то лишатся. Они никогда не вспоминают с сожалением о том, что дали людям. Рыбке совершенно не нужна власть и статус царицы государства, петушка совсем не интересует личный покой Дадона и его царства, Лебедь совершает свои чудеса исключительно для Гвидона, она начнет пользоваться их результатами только, когда перестает быть птицей и превратится в человека, в прекрасную девицу. Коньку-горбунку для собственных нужд вообще ничего не нужно.
Если бы доктор Гааз хотел из своих добрых дел извлечь какую-то выгоду, например, прославиться, добиться почета и уважения со стороны властей; если бы он стремился к похвале или начал требовать от других докторов безвозмездного лечения и стал укорять тех, кто этому не следует; если бы он стал читать нотации и нравоучения арестантам, учить их, как жить, то он не смог бы так много сделать, заслужить вселенскую любовь и войти в сонм блаженных. "У Господа на земле нет других рук, кроме наших" - говорил он и обрел право творить добро безвозмездно и без упоения собственной добротой, ему было дано стать всего лишь дланью Господней.
Ненависть к подателю добра
В чем только ни обвиняли доктора Гааза, каких только доносов на него ни писали его недоброжелатели. Ему приписывали сговор с арестантами, потакание закоренелым преступникам, излишнюю мягкость и самоуправство. На него даже завели уголовное дело. Не только власти, сами преступники нередко платили Гаазу злом за добро. Однажды его обокрали, вора задержали, но в ожидании прибытия полиции Гааз сам отпустил его, решив, что доброта может его исправить, а каторга - ожесточить. Подобный случай был не единственным.
Казалось бы, что всей своей жизнью и бескорыстием податель добра защищен от клеветы и злых дел. Однако есть много причин, по которым такая личность зачастую становится объектом ненависти, чем подтверждается русская поговорка "не сделай добра, не получишь зла".
Пушкин подарил всем нам известный образ подателя добра, хрестоматийную золотую рыбку. Он показал, каким жестоким оказалось правление старухи, которую рыбка возвела вначале в дворянское сословие, а потом и на царский трон, как дорвавшись до власти, старуха всячески притесняет, бьет и оскорбляет своих верных слуг. Для старухи рыбачки сказка кончается тем, с чего началась, разбитым корытом. Золотая рыбка подвела ее к такому убогому финалу после того, как баба решилась переустроить мир. Она сама вознамерилась стать "владычицей морскою", а рыбку пожелала определить на подневольную службу в штат своей личной прислуги, чтобы та была у нее "на посылках". Такая вопиющая наглость зарвавшейся бабы возникла из-за ее безмерной ненависти и презрения к своей благодетельнице. Вчерашняя рыбачка вряд ли задумывалась над тем, почему ей так хочется унизить рыбку и лишить ее царской власти на море, баба действовала спонтанно.
Почти два века, прошло со дня написания сказки и немало людей повторило незавидную участь бабы, но мало кто попытался понять, почему в ответ на добро так неотвратимо, необъяснимо и непоправимо хочется сотворить зло.
У бабы на безмерную и ненасытную ненависть к царице морской было множество побудительных мотивов. Их недоступная бабе суть сводилась к тому, что героини сказки имели разный статус, по рождению рыбка была царицей, а старуха - нищей рыбачкой. Для бабы злиться, сквернословить, оскорблять, делать назло, ни с кем не соглашаться, выпячивать свою роль, в любых ситуациях отстаивать свою правоту и стоять на этом до конца, казаться значительнее, чем она есть, было таким же обычным и естественным делом, как есть и пить. Она не задумываясь поступала так, она вела себя так всю свою жизнь. Рыбка всегда, при любых даже самых неблагоприятных обстоятельствах неизменно сохраняет невозмутимость, уверенность и чувство собственного достоинства. Она никому ничего не доказывает и никогда не возмущается, не спорит и не выходит из себя. Неважно, какие невзгоды вторглись в ее жизнь и перевернули все с ног на голову, какие беды обрушились на ее дом, на ее бескрайнее синее море, неважно, спокойно оно или на нем бушует черная буря - рыбка продолжает все также неизменно приветливо разговаривать со стариком. Она не сетует и не раздражается, не обвиняет в своих бедах никого, а прежде всего возмутительницу спокойствия водной стихии - старуху.
Рыбка родилась царицей и для нее дело чести жить и умереть по царски. Для нее нет важней дела, чем сохранить царский статус. Любые несчастья рыбка воспринимает как испытание. а не как наказание. Все это было послано ей свыше, чтобы проверить, достойна ли она оказанной ей высокой чести быть царицей. Небо не отвернулось от нее, стоит ей без протеста и возмущения пройти через все муки, как оно снова ей улыбнется. Так и случилось в сказке.
Поставить на одну доску
Каждый новый виток восхождения старухи приводил к усилению волнения на море. Безмятежно спокойное в начале сказки море постепенно разыгрывалось все сильнее, а в самом конце на нем уже бушует черная буря. Чем больше благ и власти получает на земле старуха, тем труднее становится жить рыбке. Одно дело плескаться в чистой воде под голубым небом, плыть, куда хочется и управлять своим движением и совсем другое, когда приходится раскачиваться в мутных волнах бури, преодолевать их напор, выживать под их натиском и целиком отдаваться на их волю. Чем свободнее становилась старуха, тем больше ограничений выпадало на жизнь рыбки.
Старуха своим звериным чутьем ощущает, что рыбка принадлежит чуждому, недоступному и непонятному ей миру. Старуха ненавидит и отрицает все, что лежит за пределами ее понимания, ненавидит она и рыбку. Всеми силами баба пытается опустить ее до своего уровня, сделать подобной себе. Она изо всех сил старается вывести рыбку из себя, пробить ее. Раз от разу по мере восхождения бабы жизнь царицы морской становится все более неприглядной. На ее месте старуха давно бы нашла тихую заводь и перестала приплывать к старику и тем самым рисковать. В такой тяжелой ситуации не до спокойных вежливых разговоров, не до исполнения чужих просьб, надо где-то переждать разбушевавшуюся стихию.
Старуха меряет всех по себе, ей кажется, что в мутном бурном вспененном море рыбка наконец-то станет говорить с ней на одном языке, станет понятной, начнет осуждать бабу, доказывать свою правоту, ставить старуху на место, укорять ее в неблагодарности и демонстрировать личное превосходство. Но не тут-то было, рыбка непробиваема, она, кажется, просто не замечает потуг бабы. Если бы рыбка повелась на ее происки, то лишилась бы защиты высших сил, своего царского статуса и привилегий, стала бы со старухой на одну доску, оказалась с ней в одной плоскости, тогда старуха взяла бы над рыбкой верх. В обыденном и привычном для бабы пространстве брани и сквернословия, презрения и ненависти ко всему миру старуху трудно превзойти, там ей равных нет.
Сломить волю благодетеля
Баба пытается подчинить себе царицу моря, сделать ее своей прислужницей, посыльной. Тогда ее легко можно будет обвинить в нерадивости и нерасторопности, а то и в преступной халатности и даже в измене, применить к ней всю полноту государственной власти и отдать под справедливый суд, который и решит ее участь, причем руководствуясь не старухиной волей, а буквой закона. Схема проста, вначале необходимо вынудить рыбку пойти к старухе в услужение, потом оговорить ее, унизить, смешать с грязью, а лишь затем уничтожить физически. При этом таким, как старуха хочется еще и поиздеваться над вчерашним благодетелем, поиграть с ним как кошка с мышкой. Представить дело так, что старуха над судом не властна, что она сама в любой момент может быть также осуждена, что она сама своих судей боится, потому что перед законом все равны.
Публичное унижение вчерашней благодетельницы это самое большое удовольствие для таких, как баба. Видеть рыбку беспомощной, сломленной, опустошенной страхом и бессилием, это ли не высшее наслаждение. Одно дело отдать приказ о ликвидации и совсем другое - предварительно подавить личность. В ходе следствия надо сделать так, чтобы рыбка поверила в милосердие старухи, надо стать для нее благодетелем, а для этого обругать ее тюремщиков в излишней строгости, личной волей поместить в комфортные условия и создать иллюзию скорого освобождения и судебной ошибки, за которую виновные непременно поплатятся.
Иллюзию надо сохранять до самого последнего момента. Только вначале надо, чтобы рыбка попалась. Надо незаметно путем многоходовой комбинации поставить царицу моря в зависимость от бабы, притупляя при этом ее бдительность. Рыбка ничего не смыслит в практических делах, к тому же она намного глупее старухи и зациклена, помешана на том, чтобы делать добрые дела, а еще на том, что не способна ни в чем отказывать. На этом ее и надо поймать. Вот стала баба дворянкой, вот стала она царицей, беды в этом для рыбки нет. Рыбка и не подозревает, какая ее поджидает опасность, остается уже совсем маленький и незаметный шажок вверх. Вот старуха уже живет в море, она стала единовластной правительницей, тут-то вчерашняя царица и попадется в сети, окажется в полной власти бабы.
Могла ли старуха знать, что в этот самый момент ситуация для нее переломится и она вернется в исходную точку, к своему разбитому корыту. Могла ли она разгадать, что рыбка насквозь ее видит, но ничего не говорит, потому что в ее планы не входит укорять и перевоспитывать бабу. Старуха не могла помыслить, что рыбка способна все вернуть на круги своя молча без нотаций и брани. Рыбка не унизилась до того, чтобы читать старухе мораль, какой смысл читать мораль аморальной сущности. Рыбка просто отняла все то, что дала, вернула бабу к истоку, тут и сказке конец.
Переписать прошлое
Старуха хочет избавиться от рыбки еще и потому, что та отлично знает все шаги ее восхождения, помнит, что еще вчера баба была грязной и нищей рыбачкой. Кроме старика мужа рыбка единственный свидетель ее прошлой незавидной жизни. Свидетелям рот не заткнешь, поэтому от них необходимо избавляться. Начинает старуха-царица с рыбки, а потом и до старика очередь дойдет, впрочем, матушка царица отослала его служить на конюшню и вряд ли кто станет слушать и тем более верить тому, что на самом деле он ее законный муж.
Благодетели также представляют угрозу таким, как старуха. Сейчас каждый, кто смотрит криминальные телесериалы, знает, что если хочешь из друга сделать врага, то надо дать ему в долг крупную сумму. Когда настанет срок отдачи долга, а денег у вчерашнего друга не окажется или их станет просто жаль отдавать, у него может возникнуть искушение поискать пути обхода. "Друг" может опорочить, оговорить, обвинить своего благодетеля в несуществующих проступках и даже преступлениях, оклеветать и тем погубить репутацию. Можно сделать это не самому, а обратиться к профессионалам, оплата услуг которых будет стоить намного меньше, чем сумма долга. Они могут взяться и за то, чтобы физически устранить заимодавца.
Рыбка подарила старухе намного больше, чем деньги, она дала ей самое высокое в стране общественное положение, обеспечила такую надежную поддержку и защиту. что никто в ней не разглядел вчерашнюю унижаемую всеми подряд рыбачку. Рыбка является одновременно и свидетелем прошлого, и благодетелем, поэтому было еще целых две причины, по которым рыбке на этом свете было не жить.
Сколько стоит покой и счастье
Сама старуха никому ничего хорошего не сделала, а потому она просто не в состоянии оценить, каких энергетических затрат стоили рыбке все ее добрые дела. Со стороны, с ее бабьей точки зрения рыбка вообще плавником, в смысле пальцем не пошевелила, чтобы дать ей корыто, избу, терем, а потом еще и царский дворец. Все это являлось перед бабой само собой, как будто только ее и дожидалось. Баба видит, что рыбка никаких усилий не прилагает, что расставаться ни с чем ей не жаль, что она неизменно остается безучастной и безразличной. По понятиям старухи это обозначает, что у рыбки неиссякаемый запас благ, что у нее еще очень много осталось такого, чем она не пользуется и что ей не нужно, а главное, чему она не знает цену. Нужно сделать так, чтобы она отдала старухе все до последней капли. Старуха боится переступить черту, не знает, есть ли предел доброте рыбки, не знает, сколько еще времени рыбка будет исполнять ее желания. Она вынуждена торопиться, чтобы успеть урвать как можно больше. Она пытается нащупать, как вынудить рыбку выложить все, что у нее еще осталось, тем более, что рыбке и так хорошо жить и ничего-то ей не нужно. Эта неизвестность вызывает все новые волны злобы и заставляет старуху идти ва-банк.
Старуха ненавидит рыбку за то, что та ее обманывает, что рыбка владеет чем-то таким, что старухе недоступно. Вначале старухе кажется, что ей тяжело жить оттого, что у нее нет корыта, но получив его, она не становится счастливее, а жить ей на становится лучше. Потом ей начинает казаться, что все ее несчастья от того, что у нее нет избы, но и с избой жизнь не становится краше. Радость обладания лишь ненадолго согревает бабу в дворянском тереме, но скоро ненависть и злоба снова овладевают ею. Она вновь становится одержимой недоступным, теперь для счастья ей нужны царские хоромы. Рыбка даёт бабе и их, но и царский статус бабе не поможет, через две недели бессильная злоба вновь начнет сводить ее с ума. Ей для равновесия нужно все, что есть у рыбки, а для этого ей нужна сама рыбка. Старуха силится овладеть секретом безмятежности рыбки, но все бесполезно, ей не суждено понять, что никакие новые обладания, никакая власть и мгновенное исполнение все новых желаний не способны подарить ее душе мир и покой.
Злоба как источник силы
Старуха испытывает постоянную злобу, потому что она живет этой злобой, она ее источник и обитель. Начни она благодарить и радоваться, по достоинству оценивать дары рыбки, возвеличивать ее и благоговеть перед ней, то где же тогда станет обитать эта злоба, куда она денется. Злоба не захочет покидать свое пристанище без того, чтобы ей не предоставили новое. На земле без злобы нельзя, здесь не рай, где правят другие законы. Если старуха отринет злобу, то те, кто поставили ее этой злобе служить, потребуют куш за то, что старухе было дано безнаказанное право упиваться злобой и ненавистью, считать себя вправе притеснять и обижать, наказывать и ненавидеть, судить и миловать, властвовать и издеваться. Ей же за все это не только не было какого-либо порицания, напротив, была поддержка и карт-бланш в ее темных и неприглядных делах. Кто-то на земле должен делать грязную работу, не каждая душа добровольно обречет себя на такой нечеловеческий и поистине адский труд. Старуха с готовностью взялась, она в номенклатуре, на нее всегда можно положиться, она своему призванию никогда не изменит и оправдает то, что на нее возложили. Она как бездонная пропасть, как черная ненасытная дыра.
Если она вдруг решит отречься от своей грязной миссии, начать жить, как обычный человек, следовать морали, отвечать за дела по совести, самой платить по своим счетам, рисковать, ошибаться, работать наконец, занимать себя этим и зарабатывать этим на жизнь, как делает большинство людей в этом мире, то сразу выйти из-под крыла своих хозяев ей не удастся. Она - важная фигура в их игре, на нее поставили, она себя проявила как истинная "старуха". Ее прикрывали, ее не выдавали, ее поддерживали и охраняли. Подставляли других, невиновных, которых обвиняли в ее преступлениях и наказывали вместо нее.
Все это немало стоит, поэтому таким, как старуха, вначале придется расплатиться с покровителями за обеспечение безопасности, а также за те дополнительные хлопоты, на которые хозяевам теперь придется пойти. Ведь нужно будет найти полноценную замену, установившийся миропорядок с уходом "старухи" не должен нарушиться. В нашем мире без таких, как она, не обойтись, они необходимы для равновесия, они, как и рыбка являются частью вселенной. Если одна "старуха" решила выйти из игры, нужно будет найти на ее место другую, а это не так-то просто, нужно время, проверки, гарантии и т д.
Если вообразить практически невообразимое, что старуха осознает, сколько зла она причинила людям, если она начнет просить прощения и каяться, то ей придется взвалить на свои плечи неподъемную ношу. Придется расплатиться со всеми, кому она нанесла ущерб, когда правила, будучи неграмотной и неотесанной, целой страной, когда мерила все на свой аршин, когда подминала и истребляла, самодурствовала и издевалась. В таких делах расплачиваются здоровьем и даже жизнью. Только никто не хочет умирать, поэтому "старухи" идут до конца, идут на все новое и новое зло, такая у них страшная миссия на земле.
Малые дети на все времена
Старухе все досталось чудом, она ничему не научилась, ничего не преодолела, не приобрела никакого опыта. В конце она лишилась всего, что дала ей рыбка, но так и не поняла, что к чему. Как легко ей все дали, также легко и забрали назад. Как будто с ней ничего так и не происходило. С самого начала диалога со старухой рыбка приступила к ее нейтрализации. Старуха смутно ощущала исходящую от рыбки опасность и пыталась упредить удар, вывести рыбку из игры до того, как это сделает с ней она. На первый взгляд рыбка прибегла к очень странному и даже парадоксальному приему для устранения старухи. Рыбка начала без каких-либо условий абсолютно безвозмездно исполнять все до единого желания бабы, кроме последнего, в котором та покушалась на ее личный дом и на ее свободу. С каждым новым витком восхождения старуха все сильнее верила не только в полнейшую безнаказанность за свое самоуправство, но и в личное превосходство, исключительность и избранность, благодаря которым ей все это позволено творить как с людьми, так и с морем и даже с самой рыбкой. С каждым новым шагом наверх старуха торжествовала все больше и сама начала верить в собственную значительность, в заслуженное ею мощное покровительство. Она заглотнула наживку в виде власти, денег и непогрешимости и совершенно утратила связь с реальностью. Она заглотнула кусок, который была не в состоянии переварить и оказалась у разбитого корыта.
Потакая всем старухиным капризам, рыбка исключила для нее возможность обучения и личностного роста, приобретения опыта и, как следствие, устойчивости в мире людей и обретения смысла в жизни. Старухе некогда было приобретать опыт и прокладывать, двигаясь путем проб и ошибок, собственный путь, ей незачем было находить общий язык с людьми и ладить с ними. Ей не нужно было работать и изменить себя и мир с помощью труда. Едва лишь она начинала чего-то желать, как это желание мгновенно удовлетворялось. Все само плыло к ней в руки, только успевай привыкать к постоянным переменам к лучшему. Все ее новые слуги мгновенно воспринимали ее вначале как дворянку, а потом и как царицу и безропотно подчинялись. Она их била и наказывала, а они в ответ только радовались, что стоят близко к трону.
Бабе начинало казаться, что она и в самом деле такая необыкновенная, что все ее любят и ценят каждое ее слово, бегут исполнять каждый ее приказ, ловят каждый жест. Рыбка создала в бабе уверенность в исключительности и развратила ее вседозволенностью.
Рыбка в обращении со старухой напоминает добрых родителей, не способных ни в чем отказать любимым деткам. Такие родители стремятся предоставить своим чадам как можно больше всяческих благ, делают за них все, что возможное и даже невозможное, исключают какую бы то ни было самостоятельность и постепенно поднимают детей на небывалую, но мнимую высоту. Родителей вроде бы и не за что упрекнуть, они превзошли себя, зачастую отказывали в чем-то себе, чтобы только у детей было все, что можно, чтобы они росли беззаботно, не зная и не преодолевая трудностей.
Особенно часто такая линия поведения встречается в воспитании так называемых трудных детей, когда не в силах принять проблемы ребенка как продолжение проблем собственных, не в силах проявить характер и истинную действенную любовь, родители фактически откупаются от возникших проблем деньгами. На них они покупают не только дипломы, квартиры, ими они не только оплачивают крупные траты. На деньги они покупают личное спокойствие. Взрослые дети от неуверенности и несостоятельности наглеют и очень часто начинают ненавидеть родителей, что со стороны может показаться черной неблагодарностью.
Добро и польза
Старуха напоминает такого ребенка, подобно ему, она ненавидит рыбку за полнейшую зависимость от нее, за свою беспомощность и несостоятельность, за впустую потраченное время, за напрасно прожитую жизнь, за то, что она умрет такой, какой родилась так ничему и не научившись, не сделав никому ничего хорошего. Но ненависть эта шла у бабы на интуитивном уровне, случись старухе встретить благодарного слушателя, случись ей обозначить свои претензии к рыбке, никто не поймет ее жалоб и сетований, только позавидует. Кому не хочется найти такого бескорыстного благодетеля, как золотая рыбка. Как можно в чем-то обвинять того, кто потакает во всем и исполняет любые желания, причем без осуждений и нравоучений, кто не долдонит, не зудит над ухом, что надо учиться, трудиться, ладить с людьми, исправлять ошибки, жить честно и прочее. Кому приятно все эти разглагольствования слушать, кто станет задумываться о неизбежном возвращении к разбитому корыту. Как говорят в некоторых кругах, не учите меня жить, лучше помогите материально.
В сказке "добрая" рыбка отняла у старухи все, что дала, так что жадная безграмотная старуха обладала полнотой власти в государстве всего лишь две недели. Но и за это время она могла хорошо покуролесить, с ее "талантом" презирать и ненавидеть людей, крушить и разрушать все, что попадает под руку. Для нее это дело привычное и единственное, на которое она способна. Рыбка по праву может разделить со старухой ответственность за все последствия ее тяжелого правления, ведь это по ее воле старухе никто не в силах был противостоять, это благодаря рыбке все безропотно подчинялись бабе. Тогда русская поговорка справедлива, добро на деле может обернуться злом, хотя не исключено, что старуха во время своего правления всего лишь исполняла высшую волю и наказывала исключительно тех, кто этого заслужил. Впрочем, лес рубят, щепки летят, наверняка невинные души впопыхах также были загублены бабой, без неизбежных издержек здесь никак не обойтись.
Что же в остатке
Так чем же руководствоваться, спешить делать добро или повременить, опасаясь неизбежного зла в награду за добрые дела. Если есть душевные силы, чтобы встать на путь личной святости, как доктор Гааз, то можно так и следовать по нему до скончания века. Надо только не забывать, что у него семьи не было и никакой ответственности за судьбу детей и жены не возникало; что он был прекрасно образованным, высоким профессионалом и принадлежал дворянскому сословию; что он был глубоко верующим человеком; что он был способен не тушеваться в разговорах в царем; что он общался с арестантами и больными по долгу службы, а не набивался со своим добром к первому встречному. Надо не забывать, что в первую половину жизни он досыта вкусил всех ее благ, был богат, респектабелен и вхож в высшие слои общества.
Следует помнить, что он мог отпустить того, кто только что его обворовал, мог поцеловать холерного больного, ухаживать за грязными и дурно пахнущими, что он никого не учил, как жить, но при всем том всегда был опрятно одет и неизменно спокоен. Личных желаний у него не было, он жил для других и не кичился этим. Неподкрепленных личными делами слов у него для людей не было, он учил и поднимал других исключительно на личном примере и никому не навязывал свои взгляды на жизнь.
Если же возомнить себя подателем добра и сделать какое-то благодеяние для другого, а потом вдруг обнаружить что тот теперь стал жить намного лучше, а у этого подателя жизнь, напротив, стала ухудшаться, если податель этот начнет злиться, сетовать и завидовать, то лучше было и не начинать творить это самое добро. Урона от злобы будет больше, чем пользы от добра. Нам не дано предугадать, за что человек терпит бедствия или болеет, помогая и спасая подобных старухе, как это делала рыбка, мы невольно взваливаем на себя ответственность за грязные дела и платим по чужим счетам, а то и, сами того не желая, потакаем злу. Как это было с рыбкой и старухой, воссевшей на царский трон.
У Пушкина в сказках добро и справедливость всегда торжествуют, но жизнь порой идет по законам других сказок. Выбор, куда пойти, этот момент истины, всегда остается за нами, а будущее покажет, каким путем, за каким поводырем нам хватило душевных сил пойти. Если при нашей жизни мы так и не сможем в этом разобраться, то наши дети и внуки своими делами и судьбами расставят все точи над i. Только мы об этом можем так и не узнать и прожить жизнь с чувством выполненного перед грядущими поколениями долга.
Стивен Хокинг популярно рассказывая о природе черных дыр, без которых вселенная существовать не может, приводил такой наглядный и простой пример. Если выкопать яму, то рядом непременно возникнет холм. Дом, который приобрел для себя доктор Гааз, находился по адресу Кузнецкий мост 20. Именно там когда-то жила известная совершенно иными делами Салтычиха и стены этого дома были в буквальном смысле пропитаны кровью ее невинных жертв.