Лет тридцать назад я пошла учиться в институт, где среди прочих дисциплин преподавалось актерское мастерство. Предмет этот был факультативным, меня он не заинтересовал, но молодой мужчина, преподававший его, хорошо запомнился мне. Вернее будет сказать, что я не могла забыть сон, в котором он распределял среди обучающихся роли в трагедии Шекспира "Гамлет". Мне он предложил роль Гамлета, а я в ответ решительно заявила, что согласна, но только при одном условии, что буду еще и режиссером постановки. Сон был таким ясным, как будто все происходило наяву, однако сновидение никак не пересекалось ни с репертуаром учебного театра, ни с моей жизнью. Все эти годы я пыталась понять, к чему был этот сон, но так и не смогла разобраться, что общего между мной и принцем Датским. Я много раз перечитывала эту трагедию в переводе Б.Пастернака. И вот пришло наконец-то время, когда я смогла написать о собственном осмыслении классического текста, постаравшись высветить то, что не лежит на поверхности, но что близко лично мне. Конечно же, сотни серьезных исследователей творчества Шекспира написали многие тома профессиональных и авторитетных книг о Гамлете, и я не возьму на себя смелость встать с ними в один ряд. Но ведь зачем-то мне привиделся и внедрился в мое сознание этот сон. И это не могло быть чистой случайностью.
Только факты
Когда мы обращаемся к этой трагедии, то невольно воспринимаем все, что в ней происходит, через личность главного героя принца Гамлета. Драматические события, в центре которых он оказался, неотвратимо ведут всех главных действующих лиц к смерти, а все нарастающий накал страстей заслоняет факты, а именно тридцатилетнюю претензию Норвегии к Дании из-за отторгнутых в пользу Дании земель. В финале трагедии подводится итог этого спора между двумя странами, увы, неутешительный для Дании. Датский король, как и все его подданные, которые могли бы претендовать на престол, убиты. На месте кровавой драмы то ли по случайному стечению обстоятельств, то ли по воле неумолимого рока оказывается норвежский принц во главе своего войска. Именно он, судя по всему, получит во владение не только спорные земли, но и всю Данию.
Между королевскими домами Норвегии и Дании было несколько общих моментов, можно сказать, совпадений. Короли в обеих странах умерли не своей смертью, а именно, король Дании погиб от руки брата, а король Норвегии - от руки короля Дании. После кончины каждого на трон взошли их братья. У датчан королем стал Клавдий, а у норвежцев - Вольтиманд. У каждого короля осталось по сыну, причем сыновья в обоих королевствах были названы в честь отцов. В Дании были Гамлет отец и Гамлет сын, а в Норвегии - Фортинбрас отец и Фортинбрас сын.
Действие трагедии начинается с явления призрака покойного короля Гамлета. За тридцать лет до этого "в тот день, когда родился молодой Гамлет"*, произошел поединок между королем Норвегии Фортинбрасом и королем Дании Гамлетом. Поединок на мечах был смертельным и король норвежцев в той схватке погиб. "Пред боем обусловили статью, что победитель получает право на землю побежденного. Страну убитого взял победитель Гамлет". Этим отторжением земель Норвегии в пользу Дании король Гамлет, который "был и есть тех войн виновник", подставил под удар и сделал заложником своего воинственного нрава новорожденного Гамлета, которому через тридцать лет предстоит расплатиться за дела отца не только собственной жизнью, но жизнью родных и близких, а также концом династии.
"насильственно, с оружием в руках отбить отцом утраченные земли". Он "набрал отряд за хлеб готовых в бой головорезов" и активной подготовкой к военным действиям посеял беспокойство среди датчан. Если бы король Гамлет был жив, то рано или поздно между двумя странами непременно вспыхнула бы война. Покойный был истинным королем и сражения были его стихией. Суть его натуры отражена в облике призрака, который предстает "в оружье", "до пят" и в шлеме с поднятым забралом. Клавдий, его младший брат и ныне правящий король Дании проводит время в пирах и праздниках, он не склонен воевать с соседом и решает уладить дело миром. Он отправляет к королю норвежцев посланцев с письмом. Король Норвегии Вольтиманд был уже в преклонных летах и к тому же еще и дряхлым и также не стремился воевать. Получив письмо, он вызывает племянника, и тот "от дяди получил головомойку и дал, раскаясь, клятву никогда" на Данию "не поднимать оружья". При этом молодой принц Фортинбрас вытребовал у Дании "право двинуть набранных солдат в поход на Польшу". На радостях Клавдий предоставил его войскам "свободный пропуск чрез свои владенья".
Судьба распорядилась так, что Фортинбрасу для возвращения отторгнутых Данией земель война так и не потребовалась. Кровавое дело было сделано за него другими. По стечению обстоятельств он оказывается в финале трагедии в Эльсиноре во главе своего войска. Перед ним лежит груда "свежих королевских трупов". Это королева Гертруда, король Клавдий, принц Гамлет и Лаэрт, сын недавно убитого Гамлетом главного советника короля Полония. Норвежский принц с твердой уверенностью заявляет: "на этот край есть право у меня. Я предъявлю его". Судя по всему в сложившихся обстоятельствах король будет избираться советом. Умирающий Гамлет торопится повлиять на выбор совета и обращается к преданному другу Горацио со своей последней волей: "Предсказываю: выбор их падет на Фортинбраса. За него мой голос".
Фортинбрас был давно готов к получению датских земель, он мгновенно оценивает ситуацию и понимает, что настал долгожданный час его торжества, что правосудие свершилось, его отец отомщен, а решение совета будет в его пользу. Он сразу же начинает вести себя как хозяин страны и отдает четкие распоряжения относительно церемониала похорон: "Пусть Гамлета к помосту отнесут, как воина, четыре капитана. Будь он в живых, он стал бы королем". Он не обращает внимания на слова Горацио, который предлагает ему: "прикажите положить тела пред всеми на виду, и с возвышенья я всенародно расскажу про все". На помосте достойно лежать лишь тело Гамлета. "Уберите трупы", они "здесь не к месту, как следы резни" - отдает он приказ. Фортинбрас не случайно берет дело в свои руки, по обычаю распорядитель на похоронах это преемник и наследник покойного. Ему никто не смеет перечить, впрочем, все, кто мог бы, теперь уже мертвы.
К слову сказать, история этих соседних стран изобилует конфликтами и, если Вы окажетесь в Норвегии, то Вам расскажут древнее предание о том, что еще очень и очень задолго до Колумба искусные норвежские мореходы успешно пересекали Атлантический океан и достигали берегов Северной Америки. Там они выращивали хлеб в таком количестве, что с избытком покрывали нужды страны в зерне. В этом нелегком и долгом пути они научились ориентироваться по цвету и запаху воды, и это искусство передавалось от отца к сыну. Датчанам надоело, что соседи не покупают их хлеб и тогда они напали на Норвегию и убили всех, кто имел хоть какое-то понятие о заокеанских походах, вплоть до малых детей. Больше норвежцы за океан не ходили.
Гамлет отец, Гамлет сын и Датский престол
Зловещий призрак в образе покойного короля Гамлета в полном вооружении и в доспехах трижды проходит перед ночным караулом замка Эльсинор, не открывая цели своего явления перед живыми людьми. На четвертую ночь он вступает в диалог с сыном и просит его: "отмсти за подлое мое убийство" и с болью и бессилием что-то изменить рассказывает, как младший брат Клавдий тайно и вероломно отравил его, когда он спал в саду. "Не дай постели датских королей служить кровосмешенью и распутству" - заклинает дух и отдельно оговаривает: "не оскверняй души и умышленьем не посягай на мать. Судья ей Бог и совести глубокие уколы".
Дух короля Гамлета рассуждает как оскорбленный и сломленный прелюбодейством и предательством муж и брат. Подобный образ мыслей, уместный для обычного человека, никак не подходит главе государства, которое к тому же оказалось теперь в плохих руках. Гамлета отца, кажется, не волнует, что Дании может грозить потеря былого могущества, поставившего ее выше других стран. Правящий король "пьет до утра" и, сделав пиры важнейшим делом правления, ввел новый обычай "чуть он осилит новый кубок с рейнским", как об этом немедленно и всенародно оповещают трубами, литаврами и пушечными выстрелами, что ставит этот сомнительный подвиг в один ряд с подвигами на поле брани. Призрак отца слышит эти "победные" звуки, но не высказывает в разговоре с сыном опасений, что, веселясь ночи напролет, Клавдий может потерять завоеванные Данией земли, ведь вот уже и Норвегия поднимает голову, а за ней пойдут и другие, Англия, например.
Дух покойного короля обеспокоен не судьбой страны, а исключительно личной местью. Призывая отомстить, король подразумевает, что у Гамлета есть все реальные возможности для того, чтобы покарать нового короля, что у сына достаточно сил, опыта придворной жизни и влияния. Отец не дает ему советов, никак не направляет, не предлагает путей, какими можно было бы осуществить эту месть. Как будто бы принц настолько умудрен и сведущ, что в помощи не нуждается. Как будто бы все дело в том, что принц всего лишь интуитивно подозревал, но не имел веских оснований и твердой уверенности в том, что отец предательски убит, а потому ничего не предпринимал. Теперь же, когда Гамлет сын узнал правду, руки у него развязаны и этого более, чем достаточно, чтобы порок был наказан, правда восторжествовала и справедливый суд свершился.
Дух Гамлета с одной стороны просит сына не посягать на мать, а с другой - отомстить дяде, ее мужу, с которым она живет в любви и согласии и в соответствии с данным при венчании обетом. Он пытается переложить на сына то, с чем сам справиться не смог причем в те счастливые времена, когда, будучи королем, обладал всей полнотой власти. Сын никакой реальной властью не обладает и в придворных делах мало искушен. При жизни отец почему-то не готовил Гамлета ко вступлению на трон. На момент происходящих событий идет тридцатый год жизни принца и наследника, а он все еще студент и проводит время далеко от дома в университете другой страны в обществе друзей.
Гамлета могли не готовить к престолу из-за того, что в то время покойному правителю наследовал не сын, а младший брат. В Норвегии наследником покойного короля также становится не сын убитого короля, а его брат. Может быть, что Гамлет отец был хорошим полководцем и воином, но не был дальновидным политиком. Он не видел козней брата, не готовил себе преемника, просто не задумывался над тем, что когда-нибудь умрет и что для блага страны стоит распорядиться о престолонаследии еще при жизни, когда есть и полнота власти, и силы. Возможно, что он не слышал слов тех, кто пытался его предупредить о кознях брата, и тогда сок белены, влитый братом ему в ухо. становится указанием на его внутреннюю глухоту. Вряд ли Клавдий действовал в одиночку, наверняка против Гамлета был заговор и будущий король, прежде чем совершить убийство, заручился поддержкой влиятельных лиц королевства.
Принц уже далеко не юноша, ему тридцать, что по тем временам было возрастом зрелости, Гамлету давно уже полагалось остепениться и обзавестись семьей. Возраст Гамлета указан в трагедии дважды, что делает этот факт вполне достоверным. Могильщик, роющий могилу для Офелии, признается "я здесь тридцать лет при погосте", "с того самого дня, как покойный король наш Гамлет одолел Фортинбраса", а "это было в тот самый день, когда родился молодой Гамлет". В этой же сцене Гамлет, берет в руки череп Йорика, покойного королевского шута, а все тот же могильщик, а по призванию еще и хранитель времени, без запинки выдает, что скоморох умер ровно двадцать три года назад. Гамлет тут же вспоминает: "это был человек бесконечного остроумия, неистощимый на выдумки". Это обозначает, что на момент кончины Йорика Гамлет был уже в таких летах, что отлично запомнил самого Йорика и мог оценивать его блестящий юмор, "когда со смеху покатывался весь стол". Двадцать три года назад Гамлету было никак не менее семи лет.
Гамлет мог сам, по складу характера не стремиться к власти, наука, философия, интерес к театру и свобода университетской жизни могли занимать его намного больше, чем служение долгу и державе. Но это не так, Гамлет постоянно думает о судьбе родины, он мучается оттого, что авторитет Дании после кончины отца упал, что кутежи Клавдия "накрыли нас стыдом в чужих краях", он носит при себе отцовскую королевскую печать, один из символов власти, уже умирая, он находит силы, чтобы завещать трон Фортинбрасу. Последние слова Гамлета о Датский короне, и его голос для совета решающий, этот "голос есть судьба голосованья".
Возможно, что Гамлет предпочитал общество мужчин, а потому оттягивает женитьбу, что ему удобнее было находиться там, где не было необходимости это скрывать и где принц был не на виду, не в центре дворцовых сплетен. В трагедии есть намек на это: "Что же Вы усмехнулись, когда я сказал, что мужчины не занимают меня?" - задает Гамлет вопрос Розенкранцу. Вокруг него все время молодые мужчины, товарищи по учебе в университете. Ближе всех был Горацио, который впрочем, далеко не молод, если хорошо помнит поединок двух королей, случившийся тридцать лет назад. Из бывших при дворе, ему были близки только шут Йорик и "благородный юноша Лаэрт", сын Полония. Только они вызывают у принца дружескую симпатию.
Короткая память
Сын оказывается единственным человеком в королевстве, к кому за сочувствием и помощью смог обратиться призрак убитого короля Гамлета. Покойник бессилен что-то изменить, он перекладывает месть за свою поруганную честь на сына, он делает Гамлета преемником, возлагая на сына сведение счетов с братом и женой. Однако, при жизни король ничего не сделал для того, чтобы Гамлет мог обрести для поддержки отца какие-то реальные возможности, например, чтобы сын мог по закону унаследовать трон и власть. Сын только игрушка в руках отца, хотя он не перестает гордиться отцом: "он человек был, вот что несомненно, уж мне такого больше не видать". Сын, может быть, впервые в жизни оказался нужным отцу. Отец впервые обратился к нему как к равному, и Гамлет устремляется навстречу смерти. Ему не дано предугадать, что все поведение отца и в отношении сына, и в отношении державы предопределило грядущую трагедию: гибель сына, конец династии и воцарение чужестранца.
Гамлет и его друг Горацио в один голос утверждают, что покойный "во всем был королем", что в нем "собранье качеств, в каждом из которых печать какого-либо божества". Кроме них, покойного короля не вспоминает уже никто. Все, кроме Гамлета, сняли траур по покойному и начали новую жизнь с новым королем, новой королевской печатью и новым профилем на монетах. Все придворные дали присягу новому королю и преданно служат ему. И это прежде всего главный королевский советник Полоний. Все говорит за то, что они с Клавдием находятся в тесном контакте и в доверительных отношениях. Король еще только-только вступил на трон, а Полоний уже не без гордости напоминает королю, что ложных советов он ему ни разу не давал: "назовите случай, когда бы утверждал я: "это так", а было б по-иному". Король немедленно отвечает: "не припомню". В отношении каких государственных дел Клавдий нуждался в советах, не знал, как ему поступить, какие советы Полония оказались полезными и необходимыми, а жизнь показала, что они были единственно правильными. Может быть, между ними был сговор в отношении захвата власти, а может быть, это Полоний подтолкнул Клавдия на убийство и научил, что и как сделать, чтобы никто не смог подкопаться.
Это, конечно, только предположения. Но Полоний, несомненно, предал покойного короля, когда закрыл глаза на незаконность смены власти, немедленно и с радостью стал для Клавдия одним из "советников, во всем нам давших одобренье".Тогда Гамлет, чувства которого обострены местью, благородным гневом, возложенной на него отцом миссией закалывает Полония не случайно. С бесславной кончины главного советника короля он начинает вершить свое правосудие. В этой сцене в спальне королевы Полоний прячется за ковром, висящим на стене, его не видно, но Гамлет протыкает ковер, а заодно и стоящего за ним советника короля. Это призрак, для которого стены не преграда, направляет руку сына для смертельного удара.
Сын и мать.
Принц сражен словами призрака, подтвердившими его самые мрачные подозрения. Он убеждается в справедливости своих подозрений и обвинений призрака против Клавдия, когда на представлении в замке Эльсинор актеры на сцене точно воспроизводят обстоятельства отравления покойного короля братом. Король узурпатор не выдерживает и покидает зал. Теперь у сына больше нет сомнений, и он решает указать матери, в чем заключается ее вина перед покойным мужем и пытается склонить ее к тому, чтобы прекратить брачные отношения с новым мужем. Сын говорит все, что думает, не церемонится с матерью и не щадит ее. Ему кажется, что чем более грозными и суровыми окажутся его слова, чем более сильное давление он окажет на мать, тем быстрее она осознает, какой урон нанесла покойному мужу, тем более искренним и сильным будет ее раскаяние. Он уверен, что как только она узнает всю правду о гибели прежнего мужа и подлости мужа нынешнего, то ужаснется и осознает, что долг велит ей немедленно порвать с Клавдием. Более того, она возблагодарит сына за то, что он открыл глаза на очевидную неблаговидность ее поведения и помог вернуться на путь добродетели.
"Вы сделали такое, что попирает нравственность и стыд", что "делает пустым набором слов обряды церкви", Вы живете "с петрушкой в королях, с карманником на царстве" - такими жесткими словами Гамлет обличает мать.
Гертруда не имеет собственной позиции, а идет туда, куда ее ведут постоянно изменяющиеся обстоятельства, а также тот, за кем ей сейчас полагается идти в соответствии с этими новыми обстоятельствами и обязанностями королевы. Сама она этого просто не знает, не умеет принимать решения, не отличает, что есть добро, а что зло. Если такой, как она, повезло и по жизни ее ведет порядочный человек, то рядом с ним она и сама становится порядочной. Если нет, так нет, ничего не поделаешь, так распорядилась судьба, то есть все те же обстоятельства. Бунт, протест, собственная позиция, все это не ее удел. Она - отражение, а не изображение. Она не является вероломной, как сгоряча решает не слишком-то хорошо понимающий женскую натуру Гамлет. Королева просто всю свою жизнь играет ту роль, в которой волею судеб оказалась. Она и перед самой собой также не перестает играть эту роль, роль доброй и добродетельной королевы. Иначе как выдержать тот королевский образ жизни, из которого невозможно выйти. Это и сделанный за нее выбор мужа, которого она обязана любить, и вечное радостное служение ему, и ритуалы двора, следуя которым она практически никогда не остается наедине с собой. Если дать себе волю и начать думать, то можно сойти с ума.
Отец, не сумев сладить с Гертрудой сам, предоставил сделать это сыну. Слова отца о том, что сыну не надо задевать матери, пусты и лишены силы, невозможно мстить Клавдию и не задеть преданную ему Гертруду. Сын вообще не может быть судьей собственной матери в ее отношениях с отцом, это прерогатива мужа. Обвинения в адрес матери непременно принесут сыну беды, ослабят его и сделают уязвимым для недругов. Невозможно дереву быть здоровым и крепким, если отсечь половину его корней. Матерей не выбирают, дети обязаны принимать их такими, какие они есть. Можно, конечно, если есть веские основания, совершенно отречься от матери, выбросить ее из жизни и забыть, а в таком случае навсегда перестать быть сыном. Гамлет сыном остается, но отец вынуждает его встать на тяжелый и безрадостный путь обличения собственной матери.
Гамлет решается еще и перевоспитать Гертруду. Он обвиняет королеву в прелюбодеянии, взывает к ее совести и полагает, что он в состоянии повлиять на ее натуру и изменить ее, как ему кажется, к лучшему. Он старается склонить ее к тому, чтобы бросить Клавдию вызов, начать против него войну. Он не желает видеть, что она всего лишь женщина, привыкшая идти вслед за мужем. В конце концов, выходя замуж за Клавдия, она не знала, что он убил Гамлета, она осталась одна, она была сломлена своим горем, а он ее утешил. Она сняла траур, ей сшили роскошное платье для свадьбы, еще одно для коронации, она была в центре внимания в соборе на венчании и на коронации, на пирах и праздниках в честь радостных событий. Она принимала поздравления и пожелания. Она улыбалась, ей было хорошо, радостно и спокойно на душе. Далеко не все женщины имеют твердый характер, не все способны с достоинством нести вдовство с его ограничениями. Гертруда привыкла быть прекрасной королевой, она умела играть только эту роль, а к другой просто не была готова, а словам этой другой роли не была научена. Да и поздновато было вживаться в новую роль, если Гамлету было тридцать, то ей - уже около пятидесяти.
Королева не в силах вынести натиск обвинений, кажется, она уже готова пойти за сыном и раскаяться: "Гамлет, пощади! Твои слова - как острия кинжалов и режут слух". Но тут перед очами сына вновь предстает призрак и заклинает прекратить терзать мать: "Спаси ее от налетевших страхов. Сильна их власть над слабыми душой". Гертруда не видит призрака, ей кажется, что сын в исступлении говорит с пустотой, ей кажется, что это следствие его душевной болезни. Сын разубеждает ее, говорит, что он здоров, она и здесь торопится согласиться. Но ситуация уже переломлена, и мать выходит из-под власти сына, а тут еще и потрясение от только что заколотого Полония. События продолжают идти по прежнему сценарию, Гертруда продолжает соблюдать обет, данный второму мужу, а Гамлета отправляют за смертью в Англию, даннику Дании.
Выхода уже нет
Гамлет чудом спасен, вместо него на эшафот в Англии взойдут другие. В последние дни жизни принца одно счастливое стечение обстоятельств последует за другим. Кажется, судьба хранит его и это добрый знак. Однако его просто берегут от случайностей, чтобы привести в целости и сохранности к трагическому финалу. Дней его жизни уже не осталось, могила уже ждет его, а пока он разговорился с придворным могильщиком, обладателем безукоризненной памяти и мрачного юмора. Этот гробокопатель напоминает принцу, что родился он в тот самый день, когда от руки его отца пал король Норвегии. Скоро, очень скоро круг замкнется, произойдет новый кровавый поединок, на этот раз неудачный уже для Дании. После поединка сын короля Норвегии, не обагрив рук ничьей кровью, получит назад проигранные отцом земли, а в придачу и всю Данию.
Итак, вот он, кровавый финал, в котором нет ничего случайного, все по воле рока. В соответствии с завещанием призрака Клавдий пал от руки Гамлета. Ранее от руки принца пал предатель Полоний. Все прочие смерти в финальной сцене трагедии были для призрака неожиданностью, он их не хотел, но только отпущенное королю время власти над Данией истекло, страна под властью подлого и безнравственного Клавдия неумолимо шла к потере государственности, пока не оказалась перед неминуемым воцарением принца Норвежского. С провидением не поспоришь, а ему были необходимы еще три смерти - Гамлета, его матери и Лаэрта. Иначе его воля не могла бы быть исполнена без помех и отсрочки. Гамлет, основной претендент на престол, погиб, кровью искупая грехи отца, который "был подрезан в цвете грешных дней" "со всеми преступленьями на шее". У Гертруды только перед смертью открылись глаза и она смогла разглядеть, что ее муж король Клавдий предатель, и что сын оказался правым, что он вел себя как герой. Это прозрение, обретенное слишком поздно и слишком высокой ценой, было именно тем, чего хотел от жены несчастный призрак. Лаэрт был реальным соперником Фортинбраса. Накануне развязки он мог бы легко смести Клавдия. Тогда простые люди ворвались в королевский замок с криками: "Короновать Лаэрта! Да здравствует Лаэрт!". Еще немного и народ возвел бы Лаэрта на трон, но Клавдий тогда справился с критической ситуацией, уговорив Лаэрта убить на поединке Гамлета. Если бы в дуэли с Гамлетом Лаэрт уцелел, то Фортинбрас ушел бы из Эльсинора ни с чем.
Все сходится в одну точку, события начинают происходить с фантастической скоростью, изменить и предотвратить ничего уже невозможно, одна смерть следует за другой. В предсмертное мгновение перед всеми, кроме подлого и лживого короля, которому нужно только одно: любой ценой спасти свою жизнь, открывается истина. Королева понимает, что отравлена мужем, что если Клавдий, зная, что она обречена, утверждает, что "это обморок простой при виде крови", если лжет в последнее мгновение ее жизни, то это значит, что он всегда лгал ей и Гамлет был прав. Лаэрта озаряет мысль, что Гамлет не виноват, что это "король всему виновник!". Он прощает Гамлету кровь и отца, и свою. Принц, умирая, думает о благе родины и передает власть Фортинбрасу, это единственная возможность избежать нового кровопролития, вызванного неразберихой с установлением законной власти в стране.
Вещий сон
Теперь я наконец-то смогла истолковать тот давний вещий сон, в котором мне предстояло сыграть роль Гамлета. Конечно же, не одна я боготворила, как и Гамлет, собственного отца и была уверена, что он беззаветно любит меня. Не я одна хотела любой ценой добиться расположения отца, быть нужной и значимой, близкой и родной. Многие, как и я, отбрасывали, вытесняли и всем сердцем оправдывали недоверие, нелюбовь, отчуждение и даже откровенное предательство со стороны отца и его готовность принести собственное дитя в жертву, чтобы этим заплатить за личное жестокосердие. Многие, как и я, не позволяли себе трезво взглянуть на все и сделать выводы, решиться в ответ на двуличие и обман со стороны отца, которому всем сердцем веришь, уйти прочь из его жизни или даже отречься.
Я всегда платила по его счетам, принимала на себя его долги перед миром и людьми и была горда тем, что именно мне, а не другим его потомкам выпала честь платить и оказаться в этом отношении состоятельной, оказаться в силах снять с его души "земные окаянства", те обиды или даже нечто намного большее, что он успел за жизнь причинить людям, о чем он никогда не заикался, но что висело на нем, а потом и на мне, что пригибало к земле, мешая распрямиться и поднять голову.
Несколько раз я была на грани, но не умерла. Наверное, потому что, как и Горацио в трагедии, обязана была рассказать о том, что думаю о Гамлете, принце Датском и о его отце, короле Датском. О вечно живых отношениях между властным, харизматичным, себялюбивом и внутренне одиноком родителе, использующем для поддержания личного высокого статуса любовь и преданность сына и о сыне, который обожает его без условий и сомнений и который предан ему всей душой. Об отношениях между упоенной своим успехом и искренне уверенной в том, что она во всех отношениях идеальна, матерью и пылким романтичным сыном с натурой поэта, артиста и философа. О том скрытом до времени разрушительном начале, которое вскормлено соками нелюбви и которое рано или поздно прорастает, выходит наружу и становится видимым всем и оставляет после себя, как и в "Гамлете", только лишь безжизненность и жажду мести.