Когда мы сталкиваемся с предательством, унижением, обидой, а дать достойный отпор противнику выше наших сил, когда мы начинаем терпеть бедствия, в то время как он начинает процветать, то бывает трудно не поддаться порыву справедливого, как нам кажется, мщения. Пусть ему будет хуже и неважно, как будет нам, главное, чтобы он на своей шкуре почувствовал, какую боль он нам причинил. Как хочется порой наказать обидчика самим, не тратя времени на ожидание высшего суда. Мы твердо знаем, что небо на нашей стороне, а потому присваиваем себе право лично вершить, не заботясь о последствиях, правосудие. Бог все видит, да не скоро скажет - говорит пословица. Конечно же, весомые слова в нашу защиту непременно прозвучат, но только никто не знает, когда это произойдет. Что если нас тогда уже не будет и насладиться зримым проявлением личной правоты мы так и не успеем. Согласитесь, что достойное воздаяние и возмездие недругам при жизни дает намного больше удовлетворения, чем предсмертные мысли о том, что наша правота бесспорна и справедливость непременно восторжествует и неважно, когда. Главное дело, чтобы наша совесть была чиста.
В разные времена у разных народов месть воспринималась по-разному, она рассматривалась и как наказуемый проступок, и как дело чести. Часто люди мстят, не отдавая себе в этом отчета, не осознавая того, что постоянное раздражение, не говоря уже о злобе и презрении может нанести жертве смертельный удар. Часто жертвами мести становятся близкие люди, которые настолько мешают жить, что каждая их неудача или промах отзывается в душе радостным ликованием. Это как в "Земляничной поляне" И.Бергмана. Преждевременный уход человека в нашем обществе редко когда связывается с тем, что кто-то из его семьи или ближайшего окружеиия методично уничтожал его из-за нетерпимости, несбывшихся надежд, завышенных амбиций, чувства мести.
Классики часто делали месть лейтмотивом творчества и движущей силой сюжета. У них всегда стоит поучиться, чтобы, проведя параллель с популярными героями, увидеть, а мы сами мстим или становимся жертвами мести, чтобы понять, как нам поступать: не брать греха на душу и не мстить или без этого обойтись невозможно.
Закон омерты
М.Пьюзо создал серию романов о сицилийской мафии, о мире организованной преступности, живущем по закону омерты. Начало положил широко известный "Крестный отец", а роман "Омерта" вышел в 1999 году уже после смерти автора. В романе рассказывается, что давно живущий в Нью-Йорке владелец банков и великий дон Априле выбрал себе в преемники малолетнего сироту с Сицилии, Асторре, Мальчик стал считаться племянником дона. Дон почувствовал, что омерта у Асторре в крови и стал его последовательно готовить к роли главы семьи. К концу жизни дон навел порядок в своих делах, избавился от врагов, выполнил обязательства перед друзьями и детьми и стал джентльменом, банкиром и столпом общества. Казалось, что никто не посмеет посягнуть на него, но такие люди нашлись. Они решили прибрать к рукам принадлежащие Априле банки и средь белого дня убили его на ступенях храма. Убийцы были уверены, что в семье дона не найдется никого, кто посмеет противостоять им, что наследники продадут банки и те окажутся у них в руках. Власти спускают дело об убийстве на тормозах и Асторре берется за расследование сам. Ему удается найти наемных убийц, посредника и заказчика. Все они раньше или позже находят свою смерть, а Асторре сохраняет империю дона и уезжает жить на Сицилию.
Такой фантастический финал стал возможен благодаря личным качествам Асторре и владению омертой, кодексом чести, который сильно расходится с бытующими в обществе нормами. Дон Априле каждый год привозил Асторре с собой на Сицилию и лично обучал правилам жизни и законам чести, передавал ему свой богатейший опыт. Однажды во время прогулки глава небольшого клана, который замкнуто жил в своей деревне и не знал, кто такой дон Априле, захватил его и ребенка, чтобы потребовать выкуп. Наутро пленников освободили, а нахала и всех, кто был с ним, ожидала немедленная и мучительная казнь. Но Асторре уговорил дона проявить милосердие и отпустить виновных в похищении, что противоречило омерте. Любя племянника, дон нарушил порядок и согласился сохранить жизнь тем, кто посягнул на него, но с тем условием, чтобы весь этот клан присягнул ему на верность. Это происшествие позже имело много неприятных последствий, на Сицилии на Асторре было совершено покушение, и он чудом остался в живых. Всего этого можно было бы избежать, если бы дон не послушал племянника и убил не раздумывая всех.
Дон твердо знал кодекс чести и старался всегда следовать ему. Одна из главных заповедей омерты состоит в том, чтобы не знать пощады к врагу. Если убеждение не помогает, врага полагается убить. Если ограничиться одними угрозами, то у врага непременно возникнет желание отомстить. Дон критически относился к милосердию и всегда говорил, что милосердие это дело Бога, а не человека и не надо присваивать себе это право. Милосердие это грех, притворство, будто ты обладаешь силами, которых у тебя нет. Оно наносит жертве оскорбление, которому нет и не может быть прощения. Человек не имеет права прощать себе подобных. Это может сделать только Бог. Люди, проявляющие милосердие, то ли страдают чрезмерной гордыней, то ли забывают о чести. Сам дон в отношении себя милосердия не потерпел бы. Дон не верил в чувство благодарности и не рассчитывал на благодарность людей за свои прошлые благие деяния. Дон наставлял Асторре, что люди должны испытывать чувство благодарности за то, что получат от тебя в будущем. Неповиновение у людей в крови, дон добивался повиновения умом и безжалостностью. Безграничный страх лежал в основе его могущества.
По законам омерты наказание было одним - смерть. Смертью и мужчины, и женщины каралось прелюбодеяние, поскольку семья всегда оставалась во главе угла. Также наказывалось убийство члена мафии и соблазнение его жены. Предательство это величайшее из преступлений, поэтому сам предатель, его семья и даже его ближайшие друзья головой отвечали за этот проступок. Нужно было стереть с лица земли саму память о предателе и прекратить на нем его поганый род. Дон беспощадно карал, но и щедро награждал, помогал нуждающимся, жертвовал на благотворительность, давал деньги на образование. Он умел с непредвзятостью улаживать серьезные конфликты между кланами. Он гордился тем, что каждый день своей жизни старался прожить по справедливости.
При таком кредо дон был верующим человеком, но по его понятиям ни в какие противоречия с верой он и не вступал. Наверное, логика его была приблизительно такой. Взрослые мужчины должны отвечать за свои поступки, если они идут на нарушение законов: на прелюбодеяние, предательство, на грабеж тех граждан, которые честно отдавали клану долю от доходов, если они рискнули посягнуть на территорию и дела другого клана, то тем самым они подписывают себе смертный приговор. Они сами себя приговаривают к смерти, потому что знают, что все эти действия караются смертью. Когда их вина доказана и они предстают перед судом чести, они могут клясться, что осознали свой проступок и больше его не повторят. Только вряд ли они сами знают, как поведут себя в будущем. Всегда может возникнуть минутный и безотчетный порыв, который они не в состоянии контролировать, может возникнуть соблазн больших денег, да мало ли что взбредет в голову тому, у кого один раз уже отказали мозги.
Как поведет себя человек в будущем, раскается или ожесточится, покорится или начнет мстить, знает только Бог. Только ему дано решать, кого можно прощать. Отпускать грехи, очищать человека от груза прошлого и тем самым давать ему шанс начать с чистого листа это миссия исключительно Бога. Без прощения, без очищения, без обновления человек не изменится и пойдет той же дорогой, по которой шел прежде, поэтому человеческое прощение это проявление непомерной гордыни. Бог всесилен и способен взять на себя грехи человека, а человек не в состоянии это сделать без ущерба для себя. Тогда, прощая и проявляя милосердие, один человек начинает отвечать за грехи другого, жертвует собой за его дела, начинает расплачиваться по его счетам за собственный счет или за счет своей семьи.
"Граф Монте-Кристо" - классика жанра.
Классическим романом о личной мести служит "Граф Монте- Кристо" А. Дюма. В течение четырнадцати лет по доносу приятелей молодой и наивный моряк Дантес был заживо погребен в подземелье замка Ив, страшной тюрьме, откуда есть только один выход - могила на морском дне. Судьба свела его с другим узником, аббатом, который был умен, образован, хорошо воспитан и знал жизнь и людей. К тому же он обладал несметными сокровищами, которые ждали своего часа в надежном тайнике. Две камеры с прорытым между ними лазом, как два сообщающихся сосуда, один был переполнен всем, что ценится в этом мире, а другой не имел ничего и к тому же был опустошен. Много лет узники проводили вместе ночь за ночью, постепенно знания, культурные навыки и жизненный опыт аббата перетекли к моряку и стали его достоянием, а когда это произошло, богач из богачей умер. Моряк чудом спасся, нашел сокровища и вскоре миру предстал влиятельный человек, как мы бы сейчас сказали, супермен - граф Монте-Кристо.
Располагая невероятными финансовыми возможностями, с холодным расчетом и трезвым умом шаг за шагом он шел к намеченной цели. Он вершил взлелеянную в подземелье месть и подводил к заслуженному возмездию каждого из своих обидчиков. Каждый раз дело выглядело так, как будто преступное прошлое предателя по невероятному стечению обстоятельств, буквально чудом всплывало из небытия на свет, и это становилось концом всей жизни для каждого из тех, кто давным-давно его предал. Если бы эти люди в открывшихся обстоятельствах могли сохранить способность трезво мыслить, то ощутили бы, что в их жизнь вмешались поистине нечеловеческие силы. Впрочем сам граф, несмотря на царскую щедрость, с которой он одаривал всех и вся, несмотря на очевидные благодеяния, которые он расточал налево и направо, временами начинал походить на гостя из потустороннего мира.
По сути граф заново родился в совершенно ином облике, его внешность, манеры, образ жизни преобразились до неузнаваемости. Прежний моряк умер, но в память его навсегда врезалось все то, что произошло с ним в той прежней жизни. Самим фактом своего триумфального возвращения из небытия он уже одержал победу над теми, кто его туда отправил. Он смог превзойти их в человеческом плане и прежде всего именно это внутреннее превосходство, а не баснословное состояние, благодаря которому перед ним открывались любые двери, позволило ему восстановить справедливость. Он начал жизнь с чистого листа, он инкогнито, неуловимый человек с таинственным прошлым. Он не страшится своего прошлого, после всего, через что он прошел, он уже вообще не испытывает страха. У его противников также есть тайны, но они постарались о них забыть, более того, они их давно уже похоронили, но они смертельно боятся того, что однажды могут столкнуться с тщательно скрываемой правдой о себе. Его тонкая игра с каждым из предателей может показаться чересчур надуманной, искусственной, как будто он на самом деле супермен. Его сверх возможности основаны не только на финансовом могуществе. В отличие от тех, кто предал его, граф ни на чем не может споткнуться, не существует ни одной западни, иллюзии или уловки, на которые он мог бы попасться или купиться. Благодаря этому, а не мистической дьявольской силе он может наблюдать происходящее со стороны и видеть людей насквозь, считывать их тайные намерения и предвидеть поступки, намного опережая каждого.
Несчастье и счастье
Логика графа была проста. Он считал, что разрушенная путем предательства и лжи безоблачная жизнь юного моряка не подлежит восстановлению, что за безвозвратно утраченные радость и наивную безмятежность, за долгие годы страданий и лишений, за боль разочарования обязаны заплатить те, кто за этим стоит. Существует и другой противоположный подход к предательству и он также имеет право на жизнь. Если бы они его не предали, он не попал бы в замок Ив, не встретил бы аббата, не приобрел бы его знания и опыт, его сокровища и мудрость, не стал бы недосягаемым человеком с неограниченными возможностями и не обрел бы любовь юной красавицы албанки. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. При таком подходе Монте-Кристо должен был предоставить обидчиков их судьбе и высшему суду, не отягощать свою жизнь местью, не тратить на это годы, а пребывать остаток дней в неге и роскоши, в изобилии и любви. Не ускорять расплату, а спокойно без ожесточения ждать и верить, что все тайное проявится и придет в то время, когда суждено, не раньше и не позже. Не брать на себя труд ускорять и приближать, чтобы успеть увидеть и исполнить данный самому себе обет, а положиться на волю неба.
Обидчики графа были посторонними людьми, с них спрос, конечно же, далеко не такой, как с людей близких. Хотя случается, что и близкие становятся предателями, пишут доносы и подложные письма, обрекая на верную смерть родственников, людей одной с ними крови. Так было с Гвидоном и его матерью царицей в "Сказке о царе Салтане" Пушкина. Здесь по ложному обвинению мать с сыном заточили в бочку и бросили в море на верную погибель, а стояли за этим преступлением мать с сестрами царицы, они же бабушка и тетки младенца. Как и в случае с Монте-Кристо изгнанники умерли для всех, но чудом спаслись и обрели новую милостивую к ним судьбу. В изгнании царевич как бы заново рождается, он нарекает себя новым именем и вот перед нами уже князь Гвидон. Он получает во владение княжество, сказочные сокровища в виде белки с золотыми орехами, надежную охрану и красавицу жену царевну Лебедь.
К концу сказки обман и предательство раскрываются, но злых родичей никто и не думает наказывать, их прощают и отпускают по домам. А как же долгие годы неизвестности, слезы оклеветанной царицы, как же тоска сына по отцу, без приказа которого их с матерью не могли бы послать на смерть и тоска отца по безвременно погибшим жене и сыну, как же разоренное неумелым бабьим правлением царство славного Салтана. На кол посадить Бабариху с дочками и то будет мало. Но семья царя не идет на возмездие и судит о произошедшем с ними так, как и полагается царям. На все воля Божья, все, что произошло, было испытанием, а каждый, кто проходит его с честью, получает воздаяние и никак иначе.
Не было бы баб с их завистью и подлостью, не было бы изгнания матери с новорожденным сыном в бочке на верную погибель, но не было бы и чудного острова с прекрасной Лебедью, не было бы второго рождения царевича под новым именем, не было бы белки, богатырей, красавицы жены. А останься царица с сыном на родине, так бабы сделали бы все возможное, чтобы сжить младенца с матерью со свету. Дочь с трудом может противостоять матери, которая подарила ей жизнь, а маленькому внуку Гвидону, который ничем не обязан бабушке Бабарихе, до сильного богатыря, защитника матери, еще надо было дорасти. Да и стал бы он богатырем, если бы они по капле вливали в него яд мести, зависти и злобы. Останься юный матрос Дантес в Марселе, женись он на Мерседес и стань капитаном, так его хитрые недоброжелатели нашли бы множество путей, как его подставить, как подловить, как оговорить и рассорить с любимой. Ведь юный Дантес был бесхитростным, наивным, доверчивым и не мог отличить друга от врага, явное от тайного. В замке Ив, когда он рассказал аббату историю своих злоключений, тот, зная жизнь и людей, мгновенно расставил все акценты, объяснил, кто стоял за его заключением, что ими двигало и в чем была выгода и личный интерес каждого из мнимых доброжелателей юноши. Сам, без помощи аббата он так навсегда и остался бы в счастливом неведении.
Театр мести
Изощренную месть, месть как искусство продемонстрировал С.Моэм в романе "Театр", а блистательная Вия Артмане и юный тогда еще Инвар Калныньш воплотили образы главных героев в одноименном советском фильме. Действие романа разворачивается в Лондоне в начале двадцатого века. Талантливая и даже гениальная, но уже не первой молодости актриса Джулия Ламберт становится возлюбленной юного и пылкого бухгалтера Тома Финнела. Чувство преобразило Джулию и вдохнуло в нее новую жизнь. В объятьях Тома она почувствовала себя снова молодой, а сердце ее наполнилось счастливым покоем. Она сняла для него квартиру, делала дорогие подарки, потворствовала его расточительству и ввела в круг своих великосветских знакомых. О паре поползли слухи, но Джулия целиком отдалась неведомому ей ранее чувству и была счастлива.
Вскоре молодой любовник показал изнанку своей натуры. Обретя новую жизнь, он отдалился от Джулии, что заставило ее испытывать страдания, мимо которых он проходил с полнейшим равнодушием. Ей стало легче, когда она принялась в подробностях придумывать план мести. Она знала все уязвимые места Тома и знала, как ранить его всего больнее. Но в отмщении ей невольно помог сам Том, а сложившаяся да долгие годы игры на сцене привычка рассматривать жизнь как театр, а театр как реальность стала для нее опорой. И Джулия нанесла такой удар, который был бы ей не по силам, если бы она что-то заранее планировала, строила козни и пошла на сознательную месть.
Она была далеко не глупа и отдавала себе отчет, что Том - вульгарный молодой человек, что их отношения льстят его тщеславию. Что ему не дано было ощутить, что она способна вдохнуть жизнь в любую даже самую слабую роль, что на сцене она пребывает во власти неведомой ей духовной субстанции, которая играет на ней как на скрипке. Ее сразило даже не то, что он видел в ней всего лишь средство для удовлетворения личных амбиций, а то, что он пренебрегает этим духом творчества, в потоках которого она жила и царила на сцене. Что ему это безразлично, что это выше пределов его понимания.
Гордясь своей властью над великой актрисой, он обратился к Джулии с тем, чтобы его юная любовница стала ее дублершей. Джулия испытала такую боль, словно острый нож вонзился ей в сердце, но смогла с достоинством довести сцену объяснения с Томом до конца. Том настаивал и требовал, обвиняя ее в том, что она его купила, что из-за нее он стал подлецом, что он живет у нее на содержании, а потому не может даже помыслить о том, чтобы предложить руку порядочной девушке.
Как раз в это драматическое для Джулии время ей пришлось играть роль покинутой женщины и она на сцене вложила в близкий ей по духу образ всю боль, все муки, во власти которых тогда находилась. Ей казалось, что такой искренней она еще на сцене не была, но каково же было ее разочарование и удивление, когда муж, ее самый лучший критик спросил ее, что с ней, почему она вдруг стала играть так плохо, как никогда. Находясь во власти чувств, Джулия не отдавала себе отчета, что ее игра стала средством, при помощи которого она давала выход своему отчаянию, что она утратила творческое начало, которое притягивало к ней публику и которым она заряжала переполненные залы.
Помогло пережить горе жгучее презрение к глупому мальчишке, который жил обыденным и не дорос до того, чтобы ощущать волшебную мощь творчества. Она согласилась взять его подружку в спектакль и работа над пьесой началась. Джулия сразу же поняла, что даже в семьдесят будет играть лучше, чем та в юности. Вплоть до премьеры все шли неплохо. Благодаря умелому поведению и авторитету Джулии все те, кто поначалу сомневался, поверили если не в талант, то в способности девушки. На премьере Джулия показала, на что способна и имела ошеломительный успех. Она полностью переиграла партнершу, поставила себя в центр действия и сценического пространства, а ее отодвинула в тень, сделала беспомощной, неуклюжей и даже некрасивой. Она не только задвинула соперницу, она ее уничтожила, причем так умело, так красиво и естественно, что только знатоки театра разглядели, при помощи каких приемов ей это удалось сделать. Том к их числу не относился и принял все за чистую монету. Он с восторгом поздравил Джулию с успехом, поспешил назначить ей свидание и отрекся от неудачницы. Джулия торжествовала, она снова царила, она была божественной и тратить этот дар на обманщика она впредь не станет. Она для него умерла, она не станет ему ничего объяснять, просто вычеркнет из жизни.
Пределы терпения
Свое освобождение от чар любовника Джулия начала с обдумывания плана мести Тому. Ей хватило и таланта, и характера, и ума на то, чтобы не идти напролом, а переиграть обманщика, благодаря чему она полностью освободилась от тяготившей ее зависимости. Она не поддалась порывам и эмоциям, она продолжала любить и потакать ему до тех пор, пока он не посягнул на святое святых - ее божественный дар великой актрисы. Дар этот не принадлежал ей, он снисходил на нее как неведомая сила, а без него, когда она играла так, как чувствовала, она становилась заурядной и вести за собой на одном дыхании публику уже не могла. Тому казалось, что его власть над Джулией безгранична, что за счастье быть с ним, она отдаст не только деньги, что она пожертвует и своим даром. Что она будет готова заплатить за его любовь любую цену, что если он любит свою новую пассию, то Джулия также будет ее любить. В ореоле любви Джулии бездарная перетянет на себя поток ее таланта, тлеющая душа воспламенится от искры божьей и одухотворится, станет настоящей актрисой, а Джулия как актриса сойдет на нет. Заурядность победит талант.
Месть Джулии сродни мести золотой рыбки из сказки Пушкина. Мы с детских лет помним, как "добрая" рыбка без тени эмоций и без промедления одаривала жадную старуху всем, что только ее душеньке было угодно. Корыто, так корыто, изба, так изба, затем терем дворянки, дворец царицы и под конец вновь разбитое корыто. В своем последнем притязании старуха вознамерилась стать вместо рыбки владычицей морской, а рыбке она отводила при себе ту роль, которая казалась бабе справедливой и достойной крохотной и недалекой рыбешки. Рыбка, благодетельница и спасительница, которая давала сверх меры и ничего не просила взамен, должна была отныне быть на посылках, оказаться мелкой сошкой, незаметной прислугой в штате бабы.
Вот тут рыбка не выдержала и отомстила, вернула бабу в прежнее нулевое состояние, разом отняв все, что дала. Месть, конечно, страшная. Одно дело жить и ничего не иметь, но и при этом и не знать, как это бывает, когда обладаешь властью и богатством, когда все вокруг спешат исполнить любой твой каприз. Упала старуха с невероятной высоты и всю жизнь потом локти кусала, что не удержалась. Она не радовалась, что хоть когда-то благодаря рыбке хорошо жила, что ей есть, что вспомнить на старости лет, вспомнить, на чем ела и пила, в какие наряды облачалась. Старуха злилась пуще прежнего, пуще чем у разбитого корыта в начале сказки. Она злилась, что не удержалась на плаву, что на старости лет поверила, что есть еще на свете доброта, что мир через рыбку наконец-то дал ей то, чего она, старуха стоила, а рыбка злая, как и все вокруг, что давно надо было ее поймать, прирезать да уху сварить. А она, старуха слишком добрая была, пожалела, вот теперь и мается в нищете.
Бесконечная страшная месть
До сих пор речь шла о мести в мире живых людей, а в "Страшной мести" Гоголя месть за содеянное при жизни убийство настигает преступника и после смерти, более того, она настигает и весь его поганый род, обрекая лежащих в гробах его потомков на невыносимые муки. В этой повести, как и в "Сказке о золотой рыбке" в основе мести лежит доброта. Названные братья Иван и Петро поклялись страшной клятвой, что чтобы ни случилось, все радости и невзгоды они будут делить пополам. А случилось так, что по приказу короля Степана отправились братья ловить грозного турецкого пашу. Но только Иван сумел его поймать, а Петро вернулся с пустыми руками. Король Степан обрадовался и, как и обещал, несметно одарил Ивана, а Иван, согласно братской клятве, честно разделил все пополам с Петром. Забыл Иван или не знал про поговорку - не делай добра, не получишь зла, только брат его ответил на добро злом.
Вот едут они верхом на жалованную королем землю, тут Петро не выдержал и затаил против Ивана месть. Не выдержал он, что честь от короля досталась Ивану и столкнул названного брата вместе с конем и с малым сыном на руках в глубокий провал. Все достояние, пожалованное королем, досталось одному Петру, и стало у него так много богатства, как ни кого.
Петро в свое положенное время умер, и призвал Бог души обоих братьев на суд. И явил Бог Ивану за его доброту к брату и те страдания, которыми брат за это отмстил, особую милость и благоволение, обратившись к нему и позволив самому выбрать казнь Петру. И попросил Иван у Бога страшной мести для брата Петра. Попросил он, чтобы все потомство Петра не имело на земле счастья, а последний в его роду был бы такой злодей, какого еще не бывало, "от каждого его злодейства чтобы деды и прадеды его не нашли бы покоя в гробах и, терпя муку, неведомую на свете, поднимались бы из могил! А иуда Петро чтобы не в силах был подняться и оттого терпел бы муку еще горшую; и ел бы, как бешеный, землю, и корчился бы под землею!" Попросил Иван Бога: "когда придет час меры в злодействах тому человеку, подними меня, Боже, из того провала на коне на самую высокую гору, и пусть придет он ко мне, и брошу я его с той горы в самый глубокий провал, и все мертвецы, его деды и прадеды, где бы они ни жили при жизни, чтобы все потянулись от разных сторон земли грызть его за те муки, что он наносил им, и вечно бы его грызли, и повеселился бы я, глядя на его муки! А иуда Петро чтобы не мог подняться с земли, чтобы рвался грызть и себе, но грыз бы самого себя, а кости его росли бы, чем дальше, больше, чтобы чрез то еще сильнее становилась его боль. Та мука будет для него самая страшная: ибо для человека нет большей муки, как хотеть отмстить и не мочь отмстить".
Бог соглашается исполнить страшную месть Ивана, но отказывает ему в Царствии Небесном: " но и ты сиди вечно там на коне своем, и не будет тебе Царствия Небесного, покамест ты будешь сидеть там на коне своем!". Иван не стал прощать брата или уповать на ту казнь, которую Петр заслуживает согласно высшей воле. Иван дерзает предать брата страшной казни, выдуманной им самим. Он будет смотреть на муки брата и радоваться. Он готов заплатить за муки брата тем, что сам навечно будет сидеть на горе на коне своем и никогда не попадет в Царствие Небесное.
Основная часть повести Гоголя посвящена истории последних дней жизни страшного колдуна, того самого человека, на котором заканчивается род иуды Петра. Что содеял колдун до этого, Гоголь не рассказывает, а за последнее короткое время успевает убить зятя, а с ним и других казаков, внука, дочь, святого старца. Кстати сказать, на святом схимнике не было никакого греха, и, если бы не проклятие Ивана, то это зло не осквернило бы землю. Как и надумал Иван, после каждого злодеяния все покойные предки колдуна, потомки Петра восставали из могил и испытывали невыносимые и неведомые муки. Петру же не позволялось восстать. От бессилия, от того, что прочие мертвецы превзошли его, что им дано больше, чем ему, он испытывал еще большие, чем они муки и грыз в исступлении землю.
Каждый раз, поднимаясь из-под земли, мертвецы бессильно злились на колдуна за то, что это из-за его злодеяний они вынуждены безмерно страдать и после смерти. Мало того, что они были обречены не испытать счастья при жизни, так еще и в посмертии им не дано было успокоиться и лежать, как полагается всем усопшим. Вернее будет сказать, что они тихо лежали в земле до той поры, пока их последний потомок не совершил свое первое злодеяние, первое убийство. Он убивал, но не мучился от этого, не испытывал угрызений совести, а они не убивали, но испытывали вместо него адовы муки. После каждого убийства, совершенного колдуном, они поднимались из гробов и тем самым бессильно протестовали против своей жуткой участи. Они были обречены испытывать безмерные страдания за него и вместо него.
А начало их посмертным страданиям положило беззаконие колдуна. Это с началом его темных дел мертвецы вынуждены были подниматься и мучиться, но им не разрешалось отомстить колдуну за это. Однако мертвецы предчувствовали, что каждое новое убийство приближает колдуна к концу его жизни, а это значит, что к концу и их мучений. Ведь свыше был положен предел, мера его злодействам, после чего злодей уходил с лица земли, а мертвые наконец-то получали право на месть колдуну. Предки колдуна копили зло, чтобы наконец-то взяться за него, когда "придет час меры в злодействах" его. Час этот пробил, когда призрак Ивана на коне и с младенцем на руках сбросил колдуна в провал в Карпатских горах. Тут уж бессильные дотоле мертвецы возликовали и сполна отыгрались на колдуне за все. Все они, где бы ни лежали в сырой земле, потянулись к нему и стали грызть его за те муки, что он им наносил. В этом была их часть страшной мести.
Злобный и мстительный Петро хотел отомстить колдуну еще сильнее, чем его потомки, которые зла не делали, а были при жизни скорее жертвами. Все эти мертвецы получили возможность отомстить колдуну за то, что по его вине они были лишены посмертного покоя, а Петро этого сделать не мог. Он всеми силами желал отомстить, но не мог, и это по Гоголю и есть самая страшная месть ибо "для человека нет большей муки, как хотеть отмстить, и не мочь отмстить". Проклятием Ивана Петро был обречен мстить каждому, до кого был в состоянии дотянуться. Он был олицетворением, духом мести, такая у него была жуткая участь. Когда другие мертвецы грызли колдуна, он грыз самого себя, свои кости, а они от этого росли еще больше. Он причинял жуткие муки сам себе и не в силах был остановиться и конца его мукам не было, они были вечными.
Он был обречен хотеть мстить, но при этом не мочь мстить. Петр был обречен навечно стоять у края того провала, в который он сбросил Ивана с сыном и тем прервал род Ивана. Был обречен всем существом желать причинить зло, отомстить за добро злом, но неведомая сила не давала ему это сделать. Он был обречен навечно находиться на волосок от мести, когда все, что накопилось против брата, уже готово было найти выход и сбросить брата вниз, но сил на это у Петра не было и соизволения не было, и вся эта непомерная злоба обращалась внутрь, против него самого. И он бесконечно грыз сам себя, свои кости, а они от этого росли еще больше. И в этом была страшная месть Ивана брату.