Ш. Ничтожества будут преуспевать, ничтовластвовать и пустогосподствовать над нами дотоле, доставлять всяческие ущербы, неограниченно стяжать всеобщее в собственное, преследовать, травить, лишать закононного признания, сеять раскол, безграмотность, зависть, корыстолюбие, презрение к истине (в виде новых гуманитарных учений и всяческого маркетоложества), при этом ещё и учить нас жизни и морали, и делать это непрестанно, используя всю мощь средств массовой информации и коммуникации, действуя всё с большим изощрением и инквизиторским искусством, ибо в этом их предназначение, единственный смысл их существования и материально-властного успеха, - до тех пор, пока мы не перейдем в солярное бытие, в светоносный формат существования, пока наша телесность, каковая суть языковая телесность нашего Я, не преобразуется и, сплетясь с солнечностью в единое ленто-мебиусное сплетенье, вернет себе изначальное жизненное сродство с Солнцем. Уровень господства ничтожеств - строгий и точный показатель обратной зависимости от уровня нашей Солнце-проводимости, ведь, наша речь - проводник солнечной хронологосности, а мышление - непосредственное ее выражение. Низкий уровень Солнца в человеческом словообращении - это порок разумного сердца словообращения, порок мышления. Слабость мышления людей - основа господства над ними и преуспевания ничтожеств, когда ничтожнейший ум и пошлейший цинизм подаются как образцовая хитромудрость практического преуспевания и новая снобистская мораль. Архетипический идол и символический тотем ничтожеств - "священный египетский Крокодил", который, как известно даже детям, "Солнце проглотил". Крокодил жесток, но и трусоват.
Так слово почивших пророков цените,
Чтоб вырвалось солнце из древних гробов.
Нострадамус, "Центурии".
Р. "Слабость мышления людей - основа господства над ними и преуспевания ничтожеств, когда ничтожнейший ум и пошлейший цинизм подаются как образцовая хитромудрость практического преуспевания и новая снобистская мораль."
Хайдеггер говорил, что закат метафизики, возможно, будет длиться дольше, чем вся ее история. ("Преодоление метафизики", М. Хайдеггер). То есть, господство бездумности, поверхностности (а поверхностность и есть метафизика) в массовом сознании только набирает обороты. И это не удивительно. Здесь уместно процитировать Платона:
"Когда с кого-нибудь из них снимут оковы, заставят его вдруг встать, повернуть шею, пройтись, взглянуть вверх - в сторону света, ему будет мучительно выполнять все это, он не в силах будет смотреть при ярком сиянии на те вещи, тень от которых он видел раньше. И как ты думаешь, что он скажет, когда ему начнут говорить, что раньше он видел пустяки, а теперь, приблизившись к бытию и обратившись к более подлинному, он мог бы обрести правильный взгляд?"
"Подлинное" - это опыт шаманского видения. Без этого опыта разговоры так и останутся разговорами. Да и Платон, скорее всего, проходил посвящение в ходе элевсинских грибных мистерий. В первом томе РТЧ, по-моему, или в одной из статей ты говорил, что солипсизм не преодолеть на крыльях логоса. А знаешь, почему? Да просто потому, что подлинное знание, подлинная "техника" не может быть выражена через текст. Знание - живое, поэтому его не заключить в систему. Это первая причина. Вторая причина в том, что, будь это возможно, люди давно бы себя уничтожили. Они уже создали атомную бомбу, которую и подорвали с успехом. А ведь живое - это не только человек, растения и животные, это буквально все сущее. Поэтому, бесцеремонно потревожив "прах" (атомная бомба - пошлейшая из пошлейших констатаций, Хайдеггер) люди уже навлекли на себя проклятие. Подлинное знание, подлинный внутренний опыт есть опыт шамана. Философия лишь герменевтика, завершающее украшение этого опыта. Господство бездумности в массовом сознании есть следствие отрезанности, оторванности человека от шаманской практики, которая и составляет подлинную онтологию.
Ш. Народы Горного Алтай, а также, как я читал, еще ряд народов, сохранивших связи с природой, ожидают прихода Белого Шамана. Допускаю, что, с точки зрения этих народов, философ может быть определен как шаман, но это свидетельствует лишь о том, что так "работает" их система означения. Их понятие "шамана" не аналогично, скажем, "кастаньедовскому". Это не некоторое выделенное из социума понятие особой духовности, напротив, это организующее природное измерение жизни людей начало, метафизический принцип. Оторванный от "языка" (народа), шаманизм превращается из народной языковой телесности - в индивидуалистическую практику, сведенную к определенным техникам. Проблема западного литературного шаманизма, как раз, в его неподлинности в смысле постава практики общения с природой на службу эгоизму, самозамкнутой личности. Бхагавадгита свидетельствует о следующем: созерцание Бога непосредственное сокрыто от индивидуального человека потому, что, случись оно, человек автоматически, в тот же миг лишается разума. Так же и шаманизм, оторванный от его природного этнокультурного смысла, завораживает личность, лишает ее реализации в бытии, открывает дорогу ничто, небытию, наводит ту самую метафизическую тоску, о которой ты свидетельствуешь. Некреативное положение Индии в современном мире связано именно с подавлением речевой активности созерцанием т.н. "внутреннего". Ничем не ограниченная визуализация также подавляет человека, как и всякая тотальность, открывает дорогу худшим сценариям "матрицы". Знание - это не только и не столько транс созерцания, сколько следование правде истины, где созерцание - только элемент усиления этой правды, и, при этом, созерцание не должно быть прямым, оно вызывает ожог души и разума так же, как прямое смотрение на Солнце, это должно быть скорее боковое, косвенное зрение, мера и объем которого определяются задачами мышления, а не квазисамоцененностью созерцания. "Онтология" знания - не в созерцании, а в бытии, в том напряжении, которое возникает в повседневной борьбе человека с претензиями небытия на существование, каковое превозмогание небытия и делает человека человеком. Шаманская техника - это открытые ворота небытию, "царская дорога" для небытия в бытийную крепость человека, сдача человеческой сущности неприятелю, демону неопределенности. Дело состоит не в том, чтобы противопоставить внутреннее созерцание внешнему миру, который становится еще более неопределенным в этом противопоставлении, а в том, чтобы раскрыть внешний мир как простое сущее, простота которого в том, что все это сущее - живое. Визуализация должна быть подчинена стратегии осуществления знания как жизни, визуализация сама по себе есть такой же взрыв небытия, как атомная бомба, это "внутренняя атомная бомба", руинирующая человеческое как возможность бытийной реализации. В конце концов, то, что ты визуализируешь, ты уже знаешь, как естественный философ языка (=суть Я-человек), а знание ищет, прежде всего, осуществления, а не подтверждения. То есть в данных практиках ты рискуешь впасть в дурно-бесконечное самовоспроизводство уже существующего в тебе (тобой) вместо живой реализации Того, что есть Ты.