Как-то, рассматривая соседский двор сквозь дырку в плетне, Витюшка услышал, как фашистский начальник кричал своей собаке: "Берта! Берта!". "Ага, её Берта зовут", - сразу же догадался Витюшка и подумал: "Такой страшный зверь, а зовут Берта".
Она действительно была настоящим чудовищем: огромная, черная, уши торчком, а морда узкая. И глаза страшнючие. А злая она была - ужас! Витюшка сам видел (опять же через дырку в плетне), как эта самая Берта едва не растерзала на части полицая, который сам зашел во двор. Когда солдаты оттащили от него Берту, полицай еле живой был. Ух, как Витюшка боялся эту зверскую фашистскую собаку.
Витюшке 5 лет. Когда в прошлом году он в первый раз услышал слова "война", понял, что это что-то страшное и противное. Потому что на другой день папка его собрался, перевесил мешок с харчами через плечо и ушел на эту самую войну. И соседских Ваньки с Манькой папка тоже ушел на войну. И другие отцы ушли. Все мужики ушли.
А бабы плакали. И мать Витюшкина тоже плакала. А потом пошла на работу вместо отца в поле. Правда, осенью станичники вернули её в школу, потому что мать Витюшкина - учительница. Вот станичники и порешили, что война войной, а детишков учить надо. Тем более, что почти все учителя тоже на войну ушли.
Но этим летом в станицу нагрянули фашисты. Всех взрослых, кто остался в станице, они погнали на работы в поле. Школу, конечно, закрыли, и мать тоже в поле выгнали. Теперь Витюшка сам целыми днями в доме хозяинует. Мать строго-настрого приказала со двора никуда ни ногой, а то фашисты убьют. Да и во дворе особенно мельтешить не следует. Кто знает, что у немцев в мозгах? Они же в первый день пограбили все, что могли. У Витюшки в доме тоже вычистили все припасы: и муку, и масло, и сухофрукты, и чеснок, который мать над печкой повесила. Из погреба картошку выгребли. Осталось с ведро за печкой. И то потому, что мать успела тряпьем заложить. Да в сарае под сеном немного кукурузных початков осталось. Теперь мать еды варит совсем немножко. Экономит. Очень тужит о том, как зиму придется пережидать. А Витюшка успокаивает её, говорит, что скоро наши придут и перебьют всех фашистов.
Но вот уже осень наступила, а наших все нет и нет почему-то. А немцы, гады, устроились в станице, как дома. Многих станичников из домов повыгоняли и сами поселились. Слава богу, у Витюшки в доме никто из немцев не живет. Наверное, их маленькая хата по вкусу фашистам не пришлась. Зато у соседей поселился какой-то немецкий начальник. Еще и собаку свою приволок. Таких собак Витюшка сроду в станице не встречал. И потому из любопытства иногда подглядывал за нею через дырку в плетне, разделявшем Витюшкин двор с соседским.
Собака содержалась дровянике, который до войны служил соседу своего рода мастерской. Сосед плотником был. Каждое утро солдат немецкий кормил собаку какой-то очень вкусной похлебкой. Мясной запах от этой похлебки на всю станицу разлетался. Вечно голодный Витюшка просто дурел от этого запаха. Наверное, от этого одурманивающего запаха он и просыпался так рано. Первое время дома сидел и терпел, потом стал выгребать во двор. Подойдет к плетню и смотрит в дырку, как собака глотает жирные куски.
Однажды он так смотрел, смотрел и не заметил, как собака, нажравшись вволю, тихо подошла к плетню, как раз к тому месту, где Витюшка спрятался. Чуть ли не в плетень мордой сунулась. Ох, и испугался Витюшка! Так задеревенел от страха, что с места стронуться не мог. Только прошептал: "Берта". Ну, собака понюхала что-то, развернулась и так же тихо пошла восвояси.
Долго Витюшка боялся к плетню подходить. Но противный аппетитный запах однажды все-таки приманил.
Подполз Витюшка к дырке, смотрит: собака уплетает свою похлебку. Съела все, вылизала миску и к плетню направилась. И опять Витюшка не смог убежать. Глаза выпучил на собаку и шепчет: "Что ты, Берта! Я же ничего у тебя не забираю!" Собака опять ткнулась мордой в плетень, хвостом вильнула и назад пошла.
Потом начались холода. Витюшка уже совсем не выходил из хаты. Очень холодно было, да и ослаб он от недоедания. Когда бабы на сельхозработах были, мать приносила с поля, то кочан капусты, то пару-другую буряков, то картошки немного под фуфайкой спрячет. Как-то принесла в карманах зерна кукурузы. Принесет чего-нибудь, печку растопит и наварит на ужин и на следующий день Витюшке. Как-то в станице выменяла отцово пальто на кусок сала. Витюшка не ел его, а потихоньку сосал.
Теперь сельхозработы закончились. Немцы стали гонять станичников на другие работы. Мать приходила домой, топила печь и плакала. Однажды не пришла вовсе. Витюшка ждал её, ждал, да и заснул. Утром проснулся оттого, что пришла Ваньки с Танькой мать, тетка Поля. Принесла хлеба и картофелину, затопила печку, а потом сказала, что мать Витюшкину вместе со всеми бабами, которые рыли в поле окопы, фашисты увели куда-то. Построили в колонну и увели. Витюшка заплакал, а тетка Поля говорит:
-Не реви. Авось вернется. Я думаю, что куда-то далеко повели рыть эти проклятые окопы. Если вечером матери не будет, я принесу тебе что-нибудь поесть. А ты сиди и никуда не выглядай! Фашисты по хатам шныряют, небось, еще работников ищут.
Вечером мать не пришла. И на другой день не пришла. А пришли фашисты. Тот самый соседский фашист с солдатами и с Бертой. Витюшка сидел за столом и рисовал карандашом в материных книжках рисунки. Услышал в сенцах шум и в одно мгновение под кровать шмыгнул. Прижался к стенке и дрожит от страха. Слышит, фашисты ходят по хате и по-своему что-то калякают. Вдруг видит Витюшка прямо перед собой собачью морду. Это Берта под кроватью Витюшку учуяла. Сунула морду под кровать и смотрит на Витюшку. А Витюшка глаза на Берту выпучил. "Ну, все, - думает, - сейчас она меня вытащит и съест". Но Берта не стала Витюшку вытаскивать, а носом туда-сюда поводила и отошла от кровати. Фашист кликнул её и повел во двор.
Лег Витюшка на кровать и приготовился умирать. "Небось, нечего во мне есть, если Берта не стала меня хватать, - размышлял он, - похлебка в её миске куда вкуснее, чем я". С этими мыслями Витюшка и забылся. Может, заснул, может, в беспамятство впал - ничего не помнит. Грезилось ему сквозь сон, что тетка Поля приходила вместе с Ванькой, Витюшкиным ровесником.
Наверное, действительно приходила, потому что в хате было тепло, когда в какое-то утро Витюшка поднялся.
Все тот же аппетитный запах собачьей похлебки поднял его. Оделся Витюшка и вышел во двор. Лежал снег, легкий морозец бодрил. Зачерпнул Витюшка ладошкой снега немножко, сглотнул. Ничего, легче стало. Поплелся к плетню. К дырке приложился. Так и есть: лопает Берта, чтоб ей пусто было! У Витюшки аж голова закружилась от голода. Совершенно ничего не соображая и не чувствуя никакого страха, раздвинул Витюшка в плетне ветки, пролез в лаз и пополз на четвереньках прямо к собаке.
Берта оторвала от миски морду и молча уставилась на Витюшку. А он уже ничего не мог с собой поделать.
- Берта, голубушка, дай мне хоть чуть-чуть поесть! - заливаясь слезами, шептал Витюшка. - Я только самую малость попробую!
И Берта, вильнув хвостом, услужливо отодвинулась в сторону и, усевшись на задние лапы, спокойно наблюдала, как мальчик жадно хватал руками куски вареного мяса и картошки. Когда Витюшка все доел, Берта придвинулась к нему и принялась заботливо вылизывать его лицо и волосы. Она, вероятно, приняла мальчика за своего щенка.
И тут Витюшка услышал крик немецкого солдата. Из дома прямо к ним спешил, размахивая руками, фашист и угрожающе что-то орал. Витюшка в страхе стал пятиться на четвереньках к плетню. Солдат был уже совсем близко. Вот он уже поднял руку...
Вдруг между Витюшкой и солдатом черной тенью взметнулась Берта и, злобно рыча, схватила немца за руку и крепко сжала свои челюсти. Немец взвыл от боли, а Витюшка прыгнул к плетню.
Он пробежал через свой двор в соседский, к тетке Поле. Та долго не могла уразуметь, что случилось с мальчиком. А когда поняла, взяла его на руки и отнесла от греха подальше к свои родичам на другую улицу.
Через месяц станица была освобождена советскими войсками от немецких захватчиков. А потом вместе с другими станичниками вернулась домой Витюшкина мать. Наши освободили их из плена. А еще позже тетка Поля рассказала Витюшке и его матери, что фашистский офицер, который стоял у соседей, тогда еще, когда Витюшка убежал, застрелил свою собаку.
- Её Бертой звали. Она меня спасла, - сказал Витюшка и вытер рукавом набежавшие слезы.