Жил в одном селении Мудрец. Он был очень добрым и справедливым человеком. Поэтому каждый день приходили к нему жители селения за тем, чтобы получить от него мудрый совет. И он никому и никогда не отказывал в своем внимании.
Однажды вечером его ученики сказали, что пришел незнакомый человек и просит, чтобы Мудрец помог ему решить очень важную для него проблему.
-И какая же у него такая проблема, если он пришел решать ее, на ночь глядя? - спросил Мудрец.
-От него отвернулись все родственники и знакомые. И он желает вернуть их расположение.
-Пустите, - распорядился Мудрец, приподнявшись на подушках.
Человек вошел и приблизился к старцу.
-Долго ли ты добирался до меня, добрый человек? - поинтересовался Мудрец. - У тебя окончательно износились башмаки.
-О, великий Мудрец! К моему счастью, я живу в соседнем селении. Но я так торопился к тебе, что забыл обуть новые башмаки, которые только вчера купил. А эти я давно мечтаю забросить в чулан. И, слава Богу, теперь-то я уж точно это сделаю, чтоб не попадать более в неловкое положение.
-А как давно ты их приобрел? - спросил Мудрец.
-Около полугода, наверное, - ответил человек.
-Надо полагать, они были довольно красивыми?
-О, да! Ты прав. Они были замечательны. Помню, я сразу обратил на них внимание, как только вошел в магазин.
-И ты тут же попросил продавца подать их тебе, - оживился Мудрец, - потом примерил и с удовольствием обнаружил, что они тебе как раз впору. Твоим ногам было так тепло и уютно в них, что ты не захотел их снимать. Ты расплатился с продавцом и пошел в новых башмаках в гости, чтобы похвастать новым приобретением. Твои приятели оценили покупку и сказали, что они сами не прочь обзавестись подобной обувью.
-Все так, великий Мудрец! Именно так все и было! - удивленно воскликнул пришелец.
-Придя домой, ты показал новые ботинки жене. И тебе было приятно, когда она с уважением и любовью погладила тебя по плечу и сказала, что никогда не сомневалась в твоей практичности и предприимчивости. Потом ты аккуратно протер башмаки тряпочкой и поставил их в шкаф.
-У меня такое ощущение, что ты, великий Мудрец, сопровождал меня в тот день! - изумился человек.
Мудрец, между тем, спокойно продолжал:
-Первое время ты обувал башмаки только по праздникам и в выходные дни, когда отправлялся в гости или на торжество. Но однажды случилось так, что ты возвращался домой в этих башмаках поздно вечером во время страшной грозы. Ты не мог разобрать дороги и угодил в лужу. И твои башмаки промокли насквозь, что, конечно, доставило тебе немало неприятности.
Прибежав домой, ты быстренько стащил ботинки с ног и побежал греться. А потом уснул. А башмаки остались валяться у порога. Мокрые и грязные. К тому же, обиженные на тебя за то, что ты был к ним несправедлив.
К утру башмаки высохли и отогрелись. И забыли о нанесенной им обиде. Но на их подошвах осталась грязь. И они чуть-чуть огрубели и потеряли свою былую привлекательность.
-Да, я был тогда неправ, - согласился человек и добавил сокрушенно. - И все-таки согласись, уважаемый, в тот день мне было не до башмаков. Я ведь мог простудиться и заболеть.
-Ну, разумеется, - сказал Мудрец и продолжил. - Утром, торопясь на работу, ты обнаружил у порога свои грязные ботинки и пришел к неудовольствию от их вида. Но чистить не стал, потому что, естественно, у тебя не было времени.
О башмаках ты вспомнил, когда надо было идти в гости. Досадуя на себя, на башмаки и на весь мир, ты наскоро смазал с обуви грязь и с горечью заметил, что новые башмаки уж далеко не новые и совсем не столь великолепные и блестящие, как раньше. И не удобны, как раньше. И ты не стал прятать их в шкаф. А на следующий день ты пошел в них на работу. Вечером ты впервые за время вашего с башмаками тесного сотрудничества не смазал их гуталином. А потом и вовсе решил, что они совсем не нуждаются в твоей заботе и внимании.
Теперь их место было возле порога. Там, где валялась остальная обувь.
-Прости, великий Мудрец, - нетерпеливо перебил человек. -
Совсем нет нужды рассказывать о том, что через месяц я потерял к новой обуви всякий интерес. Эти башмаки были для меня как все остальные нужные мне вещи. Нужные мне потому, что я не мог без них обходиться. Я обувал башмаки в дождь и в снег, в мороз и зной. Я шлепал в них по лужам, не разбирая грязи. Я забывал их мыть и мазать гуталином. Когда по утрам я обнаруживал их сырыми и грязными, я ругал их последними словами и думал, что не стоило покупать такие дорогие башмаки. Тем более, потому еще, что они светлые. Лучше было бы купить резиновые сапоги, которые легко мыть, побултыхав их под краном или в луже.
Теперь я приобрел новые башмаки. И с радостью думаю о том, что, наконец, выкину эти развалины в чулан.
Но, ведь, о, мудрый человек, я не затем пришел к тебе, чтобы толковать о моих старых башмаках. Я очень хотел просить тебя, чтобы ты подсказал мне...
-Я ничем не смогу помочь тебе, добрый человек, - перебил его Мудрец.
-Но ты даже не выслушал моей просьбы, - удивился пришелец.
-Я знаю, какова твоя просьба, - ответил Мудрец. - Ведь ты пришел просить совета, как вернуть тебе расположения твоих родственников и друзей. Не правда ли?
-Да-да, конечно, именно с такой просьбой я и пришел к тебе..
-Поэтому я и сказал, что ничего не могу сделать такого, чтобы вернуть тебе былую привязанность твоих близких. К каким бы магическим словам и средствам ни обратился для удовлетворения твоих желаний, все будет бесполезно.
-Но почему? Разве ты уже не обладаешь всей той чудодейственной силой и мудростью, о которой идет слава по всей округе?
-Моя мудрость, о, несчастный, останется при мне, - изрек Мудрец. - Но ты со своими близкими обращался точно так же, как с башмаками. И они совершенно справедливо отказались тебе служить в ответ на твою небрежность и невнимательность. Всякий человек, как и всякая вещь, нуждается во внимании и заботе.
-Значит, ты хотел сказать, что мне надо было...
...- Никогда не забывать о том, что человек, легко бросающий и предающий своих близких, рано или поздно, остается совсем один.
-И что же мне теперь делать? - отчаянно воскликнул человек.
-Не торопиться выбрасывать свои старые башмаки в чулан, - ответил Мудрец и махнул рукой, подавая знак, что разговор закончен.
Сказка о страдании и наслаждении
Некая женщина обратилась к Всевышнему с мольбою:
-Господи! Пошли мне сыночка! Чтобы млела я от счастья, вскармливая его своею грудью и убаюкивая в колыбели, чтобы радовалась каждому его действию и внимала каждому слову. А когда он вырастет, пусть будет красивым и статным, здоровым и сильным, счастливым и богатым, людям мил, а ко мне внимателен и почтителен. И чтоб было у него много деток, с которыми я могла бы нянчиться.
-Хорошо, - ответил Всевышний, - будет все так, как ты просишь. Но для этого ты должна взять себе мужа, который будет тебе господин и повелитель. И ты будешь исполнять его волю. И будешь терпеть его упреки и капризы. И будет больно тебе от его измен и обмана. И родишь ты сына в великих муках. И будет тебе много бессонных ночей и тяжелых дней. И много забот и хлопот испытаешь ты, пока твой сын не обретет силу и станет на свои ноги. И приведет он в твой дом женщину, которую ты должна будешь принять, как родную дочь. Она же будет принимать тебя соперницею, и заставит тебя много плакать и страдать. И только в конце своей жизни после многих тягот и страданий обретешь ты истинную радость и умиротворение. Готова ты все это принять?
И ниспослал ей Всевышний все, о чем она молила. И было все так, как и сказал Он. Но женщина была счастлива, как того хотела.
И другая женщина взмолилась к Всевышнему:
-И я хочу счастья материнского, радости и удовольствия от моего прекрасного ребенка. Но сделай, Господи, так, чтобы не нужно мне было мучиться при родах, страдать без сна и покоя и отказывать себе в необходимом ради ребенка. И я совсем не хочу терпеть возле себя какого-то повелителя только потому, что он стал отцом моего сына. В конце концов, я всего-навсего слабая и беззащитная женщина. И я имею право на свою толику радости и счастья.
Все, как захотела женщина, так и случилось в ее жизни. Не послал ей Господь повелителя-мужа. И жила она свободной птицей в вольном полете. Сколько хотела, столько пила и ела, занималась, чем хотела, где желала, там бывала. Не мучилась от родовых схваток и не страдала от беспокойства за кого-либо и усталости.
Но и сына ей Господь не смог послать для ее радости и утешения. "Радости и утешения ей и без дитя хватает", - справедливо решил Он.
И прожила она свой бабий век одна. Волосы у нее побелели, зубы выпали, спина сгорбилась - немощь пришла и муки болезненные. А рядом ни единой души, кто мог бы ее призреть и утешить.
И взроптала она к Всевышнему:
-Господи! Что же ты не послал мне сына, который позаботился бы обо мне и принял к сердцу мои страдания?
И ответил Господь, приблизившись к смертному одру:
-Всякое наслаждение приходит через страдание. Но всякое страдание вознаграждается наслаждением.
Сказка про наглого Пса
Жил у одного Хозяина Пес. Молодой, здоровый, крепкий и породистый. Родители его, овчарской породы, верой и правдой служили некогда Хозяину и отличались необыкновенным умом и усердием. Но сынок их, наш Пес, ни характером, ни способностями не пошел в отца и мать. Наоборот, все, что ни есть дурное в собачьей природе, в полной мере в нем воплотилось. Он оказался на редкость тупым и бестолковым.
Сколько ни учил его Хозяин, никакая наука не шла ему впрок, и ни к каким собачьим делам не приспособился: ни сторожа из него не вышло, ни охотника, ни погонщика. Целыми днями и ночами валялся он в своей будке и единственно о чем заботился, так это о том, чтобы какая-нибудь живая тварь не приблизилась к его миске, наполненной вкусной едой. Ко всему прочему, был наш Пес еще необыкновенно злобным, скандальным и наглым. Любил он для своего удовольствия душить кур, драть овец, гоняться за свиньями и без всяких видимых причин брехать на коров и лошадей. Причем, при этом не различал он ни своих, ни чужих. Долго терпел Хозяин такое поведение Пса. Но когда Пес однажды сдуру набросился на Хозяйских детей, рассердился Хозяин не на шутку и прогнал дурного Пса прочь со двора.
Устроился дурной Пес в ближайшем лесу. Неплохо, надо сказать, устроился. И с жильем у него не оказалось проблем. В первый же день встретил хорошенькую Лису, да у неё в норе и обосновался. Впрочем, скоро он её из норы прогнал, поскольку завел знакомство со стаей шакал. Ну, шакалы, разумеется, сразу же стали внушать Псу, что не пристало благородному псу водиться с лисами. Лисы и волки - давние собачьи враги. А шакалы, дескать, представители псовой породы, стало быть, находятся с собаками в родстве. В общем, окрутили шакалы нашего Пса, объявили его вожаком своей стаи и приспособили для охоты на всякую беззащитную живность в лесу. Зубы-то у нашего Пса были не хуже волчьих. А сами шакалы, как известно, для охоты неспособны. Они все больше падалью питаются. Ну, глупый Пес и решил, что, действительно, с такими зубами ему все нипочем. Давай он таскать шакалам всех, кто ему под зубы попадался: зайцев, птиц, маленьких лосят или поросят, отбившихся от кабаньего семейства.
Пошла вскоре по лесу дурная слава про нашего Пса. Мол, нет никого в лесу круче и страшнее зверя. И зубы у него, мол, самые острые, и сила неимоверная, и смелости не занимать. А главное, целая стая шакалов вокруг него. И вся эта стая по его приказу целый лес контролирует и свои порядки наводит.
А были в этой стае смазливые шакалихи, которые вели свою жизнь свободно и видели свое предназначение в том, чтобы украшать жизнь авторитетных шакалов, первым из которых был теперь наш Пес. Выбрал себе Пес одну из самых крутых и стал с нею жить. И все было хорошо и красиво. Но вот однажды сообщает Псу шакалиха, что будут у неё скоро маленькие шакалята. Не понравилось это Псу. "Ах, ты, - говорит, - поблуда шелудивая! О каких шакалятах ты мне лаешь? Когда это было, чтобы у благородного пса шакалята рождались? Поди от меня прочь и не смей мне со своим выводком на глаза показываться!".
Прогнал её прочь, а сам стал с другой шакалихой заигрывать. А эта другая была невестой очень авторитетного шакала, бывшего вожака стаи. Этот отвергнутый вожак и без того зуб держал на Пса, а тут еще и невесту у него Пес отбил. Совсем озверел бедняга. Стал он тогда против Пса интриги вести в стае. Дескать, до чего мы, шакалы, дожили, что какому-то домашнему псу подчинились. Да если мы все вместе загрызем его, то останется от него только мокрое место. "Остынь, приятель, - говорят ему шакалы, - где это видано, чтоб шакалы грызли какого-нибудь авторитетного зверя? Ни наши зубы, ни наши лапы не приспособлены для нападающих маневров. Как только мы станем нападать на Пса, он своими зубами сумеет разорвать двух-трех из нас. Нет, мы на такие жертвы не способны". И посоветовали шакалы своему бывшему вожаку уступить Псу свою невесту. "Эх, вы! - воскликнул Шакал. - Помянете мое слово, когда этот наглый Пес всех ваших жен и невест по очереди испоганит". Сказал это и ушел в соседний лес. И невесту свою увел с собой.
А в этом лесу все так и случилось, как предсказал бывший вожак. Наглый Пес вскорости принялся со всеми шакалихами заигрывать. А те, конечно, не смели ему противостоять. Авторитет все-таки. Кто знает, чем закончилось бы все это безобразие, но случилось так, что один авторитетный молодой шакал застал нашего Пса у себя дома со своей женой. Ну, облаял его сгоряча и грызанул слегка. Псу бы убраться подобру-поздорову из чужого дома, а он взял, да и загрыз несчастного шакала.
Такое поведение окончательно переполнило чашу терпения шакалиной стаи. И побежали шакалы в соседний лес к старому матерому Волку. От дел своих волчьих он давным-давно отказался и промышлял только лишь мелкой дичью для пропитания, да тем, что доставляли ему внуки, молодые волчата-подростки. Притопали шакалы к Волку. "Помоги, - дескать, - уважаемый, прогнать из лесу этого наглого Пса". "Но вы же сами приняли Пса в свою стаю", - говорит им Волк. - И даже своим вожаком объявили". "Оно так, - согласились шакалы, - приняли и объявили. Да ведь этот наглый Пес совсем про дело свое забыл, а занимается теперь только тем, что волочится за нашими женами и невестами. Помоги, дорогой, а уж мы в долгу не останемся".
Ну, Волк помог, конечно, шакалам. Ночью как-то вместе со своими волчатами подстерег Пса возле его дома, да и задушил. Бросил возле ворот, а на ухо записку присобачил, на которой было нацарапано: "Собаке собачья смерть!"
Сказка о Премудром Зубе
Однажды в одном из самых обыкновенных и заурядных Ртов родился Зуб. Очень беспокойным и привередливым оказался этот Зуб. Он заявил о себе еще задолго до рождения, замучив до безумия не только собственный Рот, но и всю Челюсть. Родившись, он объявил на весь Рот, что он самый крепкий, самый белый и самый сильный. Зуб этот умудрился пристроиться позади всех своих собратьев в заднем уголочке Рта.
Премудрым оказался этот Зуб, хоть и родился последним. Ну, его и прозвали Зубом Мудрости.
Так вот, этот Зуб Мудрости, как известно, устроился в заднем уголочке Рта, подальше от глаз, чтобы можно было не только укрываться от всякого рода недоброжелателей, но, самое главное, - удобно уклоняться от разных дел, каких немало выпадает на долю каждого порядочного Зуба. Да и начал свою жизнь наш мудрец с того, что принялся все дни напролет валять дурака, пользуясь привилегией крайнего. В то время как все остальные зубы усердно перемалывали, разгрызали, откусывали и жевали, этот преспокойно отлеживался в уголочке, получая самые лучшие, мягкие и вкусные куски пищи.
Скуки ради завел себе "мудрец" друзей-леденцов, любителей беспорядочной "сладкой" жизни. Скоро молодой Зуб так облепила всяческая "сладкая" нечисть, что бедняга уже и не представлял себе жизнь без этого общества. А с такими уважаемыми и порядочными гражданами как Зубная Щетка и Зубной Порошок мудрец не желал даже и знаться. Надо было видеть, как воротило Зуб от одного только появления добрейшей Зубной Щетки, которая каждое утро без опоздания приходила в Рот и старательно наводила в нем порядок, выскребая оттуда разную нечисть, которая бессовестно облипала Зубы.
Тупо выставив свою грязную голову, усеянную микробами и вирусами, Зуб раздраженно посылал Щетке свои проклятия, требуя, чтобы она немедленно убиралась от него подальше
-Пусть я буду грязным, но зато независимым! - кричал он Щетке. - Я уже не маленький, чтобы меня воспитывали!
А, поскольку это повторялось ежедневно, Зубная Щетка просто-напросто перестала не только касаться этого Зуба, но и старалась обходить его десятой дорогой. Нечистота восторжествовала, облепив со всех сторон беспутного себялюбца. Распевая ему в оба уха сладостные славословия, она потихоньку, но беспощадно разъедала и развращала его. Остальные же Зубы отвернулись от "мудреца", справедливо решив, что с таким гордецом очень опасно иметь какие-нибудь дела.
И стал Зуб потихоньку разлагаться. Сначала он потерял свою белизну и свежесть. Потом на нем появились трещины, в которые тут же поселились коварные Микробы. И, наконец, на самом видном месте у него образовалась дырочка. А потом, естественно, Зуб заболел. Болезнь оказалась у него не смертельной, но довольно болезненной и неприятной. И Зуб, конечно, сильно расстроился от жалости к себе. И взвыл.
Он был большой неженка, этот Зуб. Он жаждал сочувствия к себе и жалости. И он получил все это сполна. Его, как страдальца, окружили заботой и вниманием. Его грели и полоскали, поливали снадобьем. К нему прикладывали примочки, и к нему наведывались самые изысканные целители: Бальзамы и Аэрозоли.
Больше всех о состоянии здоровья Зуба беспокоилась Зубная Щетка. В первую очередь, она тщательно вычистила все закоулки Рта от всякой нечисти, поскольку была уверена, что все болезни на свете - от грязи. И с помощью Паст и Бальзамов Щетка навела во Рту стерильный порядок, обеспечивающий Зубу комфортные условия для выздоровления.
Но Зубу вовсе не хотелось выздоравливать. То есть, болеть ему, конечно, не хотелось. Просто за время болезни ему так понравилась роскошная жизнь в атмосфере всеобщего внимания, что иной жизни он себе уж и не представлял. Вот и решил он для себя, что выглядеть больным - это очень удобно и выгодно.
Надо сказать, что за время болезни у Зуба появился приятель: большой, мягкий и очень приятный Язык. Этот покровитель нежно гладил больной Зуб по голове, прижимая несчастного к своей огромной, горячей груди, и жалел.
-Эта зубная Щетка - противная и злая особа, - ядовито плевался Язык. - От нее только грубости и колкости. Ее следует избегать и презирать!
Языку было за что сердиться на Щетку. Вычищая Рот от нечистот, она нередко прохаживалась и по Языку, сгребая с него грязных бродяг, с которыми (чего греха таить?) частенько колобродился мягкотелый и бесхарактерный добряк.
-Она тебя оскорбляет, мой друг, - нашептывал Язык Зубу. - Она унижает твое достоинство. И притом, она ужасная скандалистка, от которой нет житья никому. Даже мне, хотя я всем делаю только добро. Но я мягкий, я терпеливый, я все могу стерпеть. А тебе не следует подчиняться ей. Тебе надо жить иначе.
-Как же мне следует жить? - нетерпеливо спрашивал Зуб.
-Легко и свободно.
-Я и сам давно мечтаю о том, чтобы жить свободно, спокойно и сытно, и чтобы никому на свете не быть обязанным. Чтоб никто не учил, не воспитывал, не трогал, не заставлял, не требовал, не мешал и не докучал.
-О! Это очень просто! - восклицал Язык. - Тебе следует все время болеть.
-Но я не выношу боли. И я хочу долго жить!
-Да я и не о боли говорю, мой друг, - возражал Язык. - Когда я говорю о том, что тебе следует все время болеть, то я имею в виду, что тебе нужно играть роль больного. Играть роль - это совсем другое, чем действительность. Роль больного - это очень выгодная роль. Если тебе хорошо удастся войти в эту роль, то ты сможешь жить безбедно, не прилагая никаких усилий. Правда, изображая из себя больного, ты вынужден будешь несколько ограничить свободу своих передвижений.
-А есть ли другая какая-нибудь роль, которая так же могла бы обеспечить мне комфортную и беспечную жизнь?
-Разумеется! Роль любимого. Роли любимых и больных совпадают. И те, и другие позволяют себе капризничать, хныкать, жаловаться и требовать, будучи вполне уверенными, что добровольные опекуны обязаны вокруг них крутиться. Все дело в этой уверенности. Людям нравится опекать больных и оказывать услуги любимым. И часто им бывает невдомек, что тем самым они оказывают плохую услугу опекаемым. Перестань подавать стонущему человеку в постель еду и воду, он сам встанет и пойдет, чтоб напиться и поесть. Конечно, я не говорю о тех страдальцах, которые действительно серьезно немощны. Мы же ведем речь совсем о другом. Изображающие из себя любимых или больных одинаково жаждут особого внимания к себе. И они получают это внимание абсолютно даром и безвозмездно. Ты должен научиться играть роли, друг мой. Только не хватайся сразу за много ролей. Запутаешься и проиграешь все. Выбирай самую благоприятную для себя. Ты хоть знаешь, какая роль тебе наиболее благоприятна?
-Конечно! - горделиво усмехнулся Зуб. - Самая благоприятная роль - это роль супермена. Супермен всегда и всякому может дать в зубы и подчинить себе всех. Я мечтал бы стать сильнее всех, чтобы никто не мог мне противостоять.
-Дурак! - спокойно изрек Язык. - На всякого силача всегда найдутся другие силачи. Если ты хочешь жить беззаботно и легко, не трудясь, но получая, ты должен быть не сильным, а слабым. Легче всего на свете живется нищим, убогим и страдальцам, живущим за счет благодеяния других. Ты, вот, сам теперь имеешь все, не ударяя палец о палец. А другие Зубы в это же самое время усердно трудятся. Но имеют гораздо меньше твоего.
А почему все это? Да потому, что твоя болезнь вызвала к тебе жалость и сострадание. И каждый отдал тебе частицу того, что не отдал бы здоровому. Ты собрал дань, ничего ни у кого не требуя. И при этом сам ты никому ничего не дал и никому ничего не задолжал. Вот тебе преимущество роли убогого страдальца. То же самое и с ролью любимого.
Чем искуснее ты будешь играть свою роль, чем шире и разнообразнее будет публика, перед которой ты будешь изображать того или иного страдальца, тем прекраснее будет твоя жизнь.
Но при этом, друг мой, никогда не забывай двух вещей, которых ты должен избегать. Первое, не переигрывай свою роль, и, второе, не вздумай подчиняться голосу совести. Первое ведет к тому, что ты на самом деле можешь заболеть или влюбиться. И тогда ты по-настоящему станешь страдальцем. Второе коварно тем, что совесть всегда сидит внутри нас и норовит время от времени высунуться наружу, чтобы подавить нашу свободу.
Язык долго и терпеливо поучал Зуба, преподавая уроки житейских премудростей. Зуб оказался очень толковым учеником. К тому же, он от природы был премудрым.
Из всех житейских ролей он выбрал себе наиболее привлекательную: роль гордого и одинокого страдальца, жертвы, выброшенной стихией судьбы на пустынный остров бездушия и коварства. Великолепная роль, надо сказать!
В качестве реквизитов к роли Зуб избрал лесть и обходительность к нужным людям, ложь и наветы в адрес мнимых врагов, изобретательность и фантазию при демонстрации своих немыслимых "страданий". И всякий раз, описывая окружающим свое бедственное положение, Зуб демонстрировал свою дырку, которая наводила ужас и вызывала у остальных Зубов сострадание и неловкость за то, что сами они были здоровыми и цветущими. "Бедный, несчастный Зуб, - сочувствовали они. - Мы такие здоровые, удачливые, счастливые. У нас нет ни трещин, ни дырок. А каково ему, бедолаге! Мы будем последними свиньями в этой Челюсти, если не поможем ему.
И здоровые Зубы мололи и пережевывали больному пищу. Язык доставлял ее прямо к ногам. Даже Зубная Щетка старалась работать возле больного осторожнее и мягче. Его жалели, ему позволяли и прощали все его хитрости и подлости, на которые он был большой мастер. "Ну что с него возьмешь? У него ведь такая дырка!"
О! Зуб, конечно, очень дорожил своей дыркой. И, разумеется, не собирался ее лечить. А она все росла и углублялась, разлагая и душу, и тело Зуба. Кроме того, в этой дырке поселились те самые зловредные нечистоты, которых когда-то старательно пыталась выгрести Зубная Щетка. Теперь они точили Зуб изнутри, натравливая его на действительных благодетелей. Зуб слушал их, скрипел от негодования и терзался от душившей его боли. Теперь уже Зуб не изображал больного, не играл роль. Он действительно был серьезно болен. С каждым днем боли все больше и сильнее донимали его нутро. И он уже по-настоящему нуждался в посторонней помощи.
Но к этому времени его постоянные капризы и скандалы, которые он учинял во Рту, надоели всем настолько, что все от него отвернулись. "Мы его кормим, поим, выгребаем из-под него грязь, а он еще нас же во всех своих бедах обвиняет", - стали рассуждать те, которые еще недавно готовы были отдать ему последние крохи.
И, наконец, наступил самый черный день в жизни Зуба, когда он действительно стал для всей Челюсти тяжелым и ненавистным ярмом, когда всем обитателям Рта разом захотелось избавиться от надоевшего бездельника. Даже добряк Язык отвернулся от гниющего Зуба. Теперь уж ни хитрости, ни безутешные слезы больного, ни искренние раскаяния и устремления к исправлению - ничто не смогло растопить лед холодного и единодушного решения общества, которое окончательно и бесповоротно постановило удалить беднягу изо Рта. Последние отчаянные вопли несчастного только приблизили конец.
В зубном кабинете Городской Стоматологической Клиники бедный Зуб Мудрости был вырван изо Рта и выброшен в таз, где валялись другие такие же сгнившие отбросы.
Сказка о всеобщем счастье
Два молодых человека решили подарить людям Всей Земли Всеобщее Счастье. Но они не знали, где это Счастье находится. И пошли молодые люди к одной старой-престарой Вещунье за советом. Дескать, помоги, укажи дорогу, если знаешь!
Старая-престарая Вещунья дала юношам клубочек и сказала: "Где находится Счастье, знает лишь один Мудрец, у которого имеются все на свете Самые Умные Книги. Где живет этот мудрец, никто не знает. Но мой клубок укажет вам дорогу".
И отправились юноши вслед за клубком. Долго ли, коротко ли шли, наконец, привел клубок их в дом, в котором жил Мудрец. И у него действительно оказались все на свете Самые Умные Книги, в которых покоилось все самое полезное для всякого человека и Всего Человечества.
Но Мудрец был уже очень стар. И он не в состоянии был хранить свои Книги в надлежащем порядке. Поэтому все Книги были в беспорядке разбросаны по всему дому. А сам старик в почти бесчувственном состоянии лежал на грязной постели и умирал.
Когда Мудрец услышал, зачем юноши пришли к нему в дом, он, собрав последние силы, промолвил: "Я стар и слаб и готов уйти с миром в иную обитель. Поэтому я не смогу уже вам чем-нибудь помочь. Но вы сами можете отыскать нужную вам Книгу и прочитать в ней все, что вам угодно".
Первый юноша тут же принялся рыться в ворохе книг. Он стал перелистывать страницы каждой книги, прочитывая все записанное в ней от корки до корки. Прочитав книгу, он аккуратно ставил ее на полку, а сам принимался за другую. Он не прерывал своего занятия ни днем, ни ночью много-много суток.
Другой же юноша, увидев, в каком состоянии находится Мудрец, сразу же принялся за ним ухаживать. Много-много дней и ночей посвятил он тому, что кормил, поил старика, прибирал и обогревал его жилище, стирал одежду, лечил больного всевозможными травами и снадобьями, о которых прочитал в одной из мудрых Книг. Ни усталости, ни раздражения, ни досады не проявлял молодой человек от забот и хлопот, когда старик, бывало, принимался брюзжать и капризничать, как это делают, обычно, больные люди. И эти заботы и добрые слова, на которые молодой человек не скупился, сделали свое дело: Мудрец стал понемногу поправляться.
А тут Первый юноша, наконец, нашел нужную Книгу. Прочитал в ней все и сказал Второму:
-Пойдем, я знаю самую короткую и верную дорогу ко Всеобщему Счастью. Я знаю, как к нему добраться, как одолеть все препятствия, которые попадутся на пути, и как принести Счастье людям Всего Света.
-Прости, приятель, - ответил Первому Второй, - но я не могу сейчас отправиться в путь, потому что не могу оставить больного старика в одиночестве. Он еще очень слаб, чтобы самому о себе заботиться. А если мы покинем его, он умрет.
-По-моему, ты напрасно хлопочешь, - возразил Первый. - Ты никогда не сможешь поставить его на ноги, потому что он все равно умрет от старости.
-Ну, что ж, тогда мне придется присматривать за ним до самой его смерти, - спокойно сказал Второй.
-Как ты можешь говорить о каком-то немощном старике, когда речь идет обо Всем Человечестве, которому мы должны принести Счастье? Идем скорее! Время не ждет. Мы и без того слишком долго задержались здесь и потеряли время по вине этого человека.
-В чем же его вина?
-Как, в чем? Если бы этот старик содержал свои книги в порядке, то не пришлось бы мне так долго в них копаться.
-Иди один, - сказал Второй. - Мне трудно заботиться о целом Человечестве, когда у меня на глазах страдает один человек. А если он погибнет по моей вине, мне трудно будет управляться со Всеобщим Счастьем.
-Но в том, что этот человек так болен и так стар, нашей вины нет никакой, - убеждал Первый. - Представь себе, что было бы с этим стариком, если бы мы случайно не набрели на его жилище? Пусть скажет "спасибо" за то, что мы еще продлили ему жизнь.
-Не за что говорить ему "спасибо". А пойти с тобой я все равно не могу. Все дело в том, что мои руки не смогут одновременно нести Мою Вину и Всеобщее Счастье. А ты иди, если у тебя никакой вины нет.
-Глупец! - рассердился Первый. - Ты не знаешь, что чего стоит! А я не стану ждать, пока ты будешь возиться с каким-то дряхлым и бесполезным стариком. Я сам добуду людям Счастье.
И ушел. А Второй остался.
-Он не найдет Всеобщего Счастья там, куда он отправился, - сказал Мудрец Второму, когда Первый ушел, прихватив с собой нужную Книгу.
-Почему? - удивленно спросил Первый.
-Потому что путь ко Всеобщему Счастью, описанный в той Книге, ложный. Этот путь в никуда.
-Значит, у тебя имеется другая Книга, указывающая путь к Счастью?
-Что ты? - усмехнулся Мудрец. - Другой такой Книги у меня нет. Да и ни у кого нет.
-Значит, никто и никогда не сможет найти на Земле путь к Счастью? - отчаянно воскликнул юноша.
-Путь к Счастью, и даже Всеобщему, может найти всякий. Ты его уже нашел, - спокойно ответил Мудрец и отечески обнял молодого человека.
Когда весной поёт свирель
Как только в марте запоёт в лесу свирель, то это значит, что красавец Лель устроился на берегу реки Весну встречать и девушек прекрасных завлекать...
Ну, это присказка пока еще - не сказка. А вот у всякой сказки есть завязка. Не торопись, дружок, присядь-ка на завалинку да посиди. А сказка будет впереди.
В старенькой избушке на лесной опушке жили-были дед и баба. И были у них две внучки. Деда звали Мороз, а бабу - Яга, а внучек звали Снегурочка и Ягурочка.
А еще в избушке проживали кот Баюн и пёс Буян.
И в домике своем они отлично жили-поживали, друг дружке помогали, своими делами занимались, а в чужие дела не совались.
Лишь только солнышко весной пригреет, сугробы деда Мороза растопит, баба Яга с внучкой своей Ягурочкой из избушки выберутся и в лес хозяйственными делами заниматься отправятся. А в лесу с ранней весны и до поздней осени у бабы Яги дел невпроворот: там берёзку подлечит, там ягодку подберёт, тут, гляди, травку лечебную сорвёт да потом засушит. Бывает, Волку серому надерёт уши, чтоб не обижал всякое мелкое зверьё. К Лешему заглянет поболтать про житьё-бытьё.
И у Ягурочки в лесу свои дела: кого подлечила, кого от хищных лап спасла. Кикимору с русалками, опять же, все время приходится мирить. Они, видите ли, заблудших туристов никак не могут поделить.
Покуда тепло, у хозяек лесных - дела. Но вот Лето проходит, Осень прошла, баба Яга с Ягурочкой сдают все свои дела деду Морозу и Снегурочке. Их очередь пришла наводить в лесу порядки. С приходом матушки-Зимы зверью в лесу приходится не сладко. Кто не укрылся на зиму, того скорей укрыть, не спрятался - скорей под снег загнать. Еще мосты по рекам надо наводить, а в праздник Новогодний - подарки ребятишкам раздавать. Их дед Мороз с весны до осени в избушке мастерит, а всякие зверушки ему, конечно, помогают. Ну, разный материал лесной в избушку доставляют. Кто шишку принесет, кто ветку, кто цветок несет в избушку. Рукою дед Мороз взмахнет - цветами радуги лесной подарок зацветёт и превратится сразу в яркую игрушку. Её Снегурочка на ёлочку потом повесит, чтоб радовался празднику народ.
А у кота Баюна и у пса Буяна свои дела в избушке и в лесу. Буян из леса гонит браконьеров, нечисть всякую и хулиганов, Баюн же сортирует все, что в дом зверушки принесут. А летом в жаркий день, когда Мороз в избе устроится в кровати почивать, Баюн под бороду Морозову приляжет и станет песни новые мурлыкать, напевать.
Вот так и жили дед Мороз, Яга, Снегурочка с Ягуркою в лесу, покуда...
...не приключилось с ними маленькое чудо.
Точнее, нет, не маленькое, а, в общем-то, большое. Случилось то, что раннею весною Снегурочка нечаянно влюбилась.
А дело было так. В тот год красавица Весна немножко припозднилась. Уж дед Мороз устал в лесу хозяйничать, пришел в избу, сердиться начал, принялся зевать, бурчать. Чтоб дедушку не раздражать, Снегурочка пошла гулять. Буян за нею следом увязался. А день был теплый, солнечный. Подснежник на проталинке поднялся на ножке, головкой беленькой Снегурочке кивнул, листком малюсеньким махнул:
- А что, Весна пришла?
- Пришла, пришла! - чирикнул Воробей, - Вон, слышишь, как журчит ручей! А на лужайке целый хоровод твоих сестер и братьев, и поет свирель
- Свирель? - Снегурочка спросила и прислушалась, - Действительно, свирель! Но кто играет так красиво?
- Лель.
- Лель!? Кто такой? Я почему не знаю Леля?
- Да потому, Снегурочка, что Лель приходит в лес, когда ты спишь, в апреле.
- А почему сейчас пришел? Ведь нынче март ещё.
- Так, верно, разбудить Весну пришел. Да ты спроси сама.
- А можно?
- А почему ж нельзя? Нет, я сойду с ума! Ну, до чего ж вы, люди, чудаки!
- А далеко он?
- Да вон же, вон, там, у реки.
Снегурка Леля увидала, тотчас же страстью воспылала. Да что сказать? Лель был пригож: лицом и статью - всем хорош.
Промолвил Лель, увидев девушку и опустив свирель:
- Желаю здравствовать тебе, девица! Могу ли я с вопросом обратиться?
Корона солнечная над головой певца сияла.
- О, да! - вздохнув, Снегурочка сказала.
- Тогда скажи мне, как тебя зовут?
- Снегурочка.
- А где живешь ты?
- Тут, - и в сторону избушки указала.
- Но там Ягурочка живет. Мы с ней давно друг друга знаем. Весной и летом часто видимся, играем, цветы и травы на полянках собираем. В Иванов день с людьми резвимся у костра. Её ты знаешь?
- Да. Она моя сестра.
- Ах, почему не знал я, что у моей Ягурочки красавица-сестрёнка есть. Постой! Куда же ты?
Снегурочка, сорвавшись с места, побежала прочь.
Домой. А дома уж дала волю слезам. Буянка слезы ей сочувственно лизал. А дед Мороз уже вовсю храпит. Яга с Ягуркою по лесу где-то бродят. Баюн сидит на печке и Снегурке говорит:
- Еще чего, нашла об чем страдать! Да вся эта любовь к артистам до добра-то не доводит. Придет Ягурка, с ней поговори! Сколь знаю я, они с "шопеном" этим просто дружат.
- Ага-в! - пес гавкнул. - Дружат, дружат! - и мотает головой. - Подумаешь, ну, сиганули пару раз через костёр. А ты уж в рёв и вой!
Снегурка успокоилась. Вот вечером сестра с Ягой явились. Как говорят, ни сколь не запылились. Ещё бы: столько дел перевернули! С Весною встретились, Лисицу с Волком помирили, ручей с дороги к речке развернули, у Водяного сеть забрали, чтоб не вздумал рыб ловить. Кого-то разбудили, кого-то отругали. Короче, целый день без дела не сидели. Пришли домой, поели. И вот Снегурочка с Ягурочкой в свою светлицу устремились, чтобы душа с душой поговорить, уединились.
Снегурка рассказала все о Леле, о том, что любит всей душой на самом деле и хочет знать, Ягурку любит Лель серьёзно, или просто так... того...
- Спроси, сестрёнка, лучше ты у Леля самого, - сестра Снегурочке сказала.
- А ты-то его любишь, или нет?
- Какая разница? - услышала в ответ. - Тебе я худа сроду не желала. И не желаю впредь.
- А что же дальше делать нам, ответь?
- Мы завтра с ним поговорим. Чтобы по совести все было, и не мутился разум, давай, по очереди поговорим - не сразу. И мы ошибок лишних избежим.
Ягурка повстречалась на рассвете с Лелем:
- Ах, здравствуй, милый, дорогой! Ты ждал меня?
- Ты спрашиваешь? Да в эти жуткие холодные недели я мучился тоской. А все из-за Зимы. Она ведь разлучает нас с тобой.
- Но ты же знаешь, выход есть всегда. Давай поженимся, и вот тогда ни тетушка Зима, ни Осень-матушка не разлучат нас никогда.
- Прекрасно! Мы поженимся с тобой! Мы будем вечно неразлучны: ты и я.
- И будем мы одна семья?
- Конечно! Только маленький нюанс. Пусть матушка моя Весна позволит мне жениться, благословит на счастье нас.
День целый Лель с Ягуркою не расставались: друг другом любовались и песни пели, и смеялись.
На следующий день Ягурочка прикинулась больною и в девичьей светёлке заперлась. Снегурочка же к речке на свиданье к Лелю собралась.
Идет по лесу: страх и радость, и блаженная тоска. А сердце, словно птичка в клетке, бьётся и наружу рвётся. "Назад пойду!" - подумала. И вдруг издалека, от речки - трель свирели.
Лель! И крылья понесли...
И он стоит, и смотрит на Снегурочку, и ласково так, нежно говорит:
- Ну, здравствуй, милая красавица! Что ж убежала ты тогда? Я ждал тебя! Я ждал до ночи!
-Зачем?
- Понравилась ты, милая, мне очень!
-Я многим нравлюсь. Я ведь выступаю. Мы с Дедушкой зимой на праздниках детишек поздравляем. Мне комплименты шлют, стихи мне посвящают.
- Нет, мне ты нравишься не так, а по-другому! Как только, милая, тебя я увидал, я точно окунулся в омут. Ты у меня в сердце! Больше мне никто не нужен!
- А как сестра моя Ягурочка?!
- Да, был я с нею дружен. Не более того, поверь!
Работали, играли вместе, ну, и по лесу бродили. Но теперь... Я всех забыл. Я твой! И я готов назвать тебя своей женой.
- Сейчас?
- Конечно! Только маленький нюанс. Пусть матушка моя Весна позволит мне жениться, благословит на счастье нас.
До вечера Снегурочка и Лель не расставались: друг другом любовались и песни пели, и смеялись.
На третий день Снегурочка с сестрой в светёлке заперлись, чтоб окончательно друг с дружкой объясниться.
Молчали долго. Наконец, Снегурка говорит:
-Поздравь меня, сестрица! Красавец Лель мне сделал предложение.
- Уже?! И что ж он говорил?
- Да много, что сказал. Но я была в таком волненье, что толком даже ничего не помню.
- Так, может, я тебе напомню? Он говорил, что ты его, а он весь твой, что он готов назвать тебя женой. Причем, немедля, прям сейчас, "но есть лишь маленький нюанс: пусть матушка Весна позволит вам жениться, на счастье вас благословит".
- Ну да! Все так и говорил. Но погоди, откуда знаешь ты?
- Да он всем девушкам одно и то же говорит. И мне все точно так сказал. Что взять с него? Артист!
- Поверить не могу! Ой, стыдно как!
- Забудь, сестренка! Он волокита и нахал! Но мы ж не будем ссориться из-за какого-то мальчишки.
- Конечно, нет! Нельзя! На нас ведь смотрят миллионы ребятишек.
- Ну да! К тому ж в лесу всё хлопоты, заботы. В общем, некогда страдать. Давай, Снегурка, отправляйся отдыхать, а я пойду работать, бабусе помогать. Ну, всё! Прощай до осени! Вам с Дедом Баюна я на хозяйстве оставляю, ну, а Буяна не могу никак оставить - забираю. Смотри, как по двору мотается он из конца в конец! Ай, молодец!
...А, впрочем, сказочке моей конец! Ну, а тому, кто взял её и прочитал, здоровья, счастья и любви я пожелал.
Символ новой эпохи
Их было семеро:
- Амато, что означает "любимый",
- Неро, что значит "темный",
- Бьянко, означает "белый",
- Бруно, что означает "смуглый",
- Гьялло, что означает "желтый",
- Рубео, то есть "красный", и
- Чаро, что значит "светлый"...
Жил-был один старик. Звали его Фаббро, то есть "Творец". Было у него семеро сыновей: Амато, Неро, Бьянко, Бруно, Гьялло, Рубео и Чаро.
Амато обладал большими способностями к постижению тайн любви.
Неро был стройный, подобно кипарису, высокий юноша с темной кожей и с черными, как смоль, курчавыми волосами. Он был самым выносливым, крепким и терпеливым из всех собратьев и отличался завидным трудолюбием.
Бьянко был очень красивым внешне. Он привлекал к себе всех без исключения своею белою кожей, солнечными белокурыми волосами и голубыми, как небо, глазами. Он был заводилой во всех играх, был очень предприимчивым, и у него никогда не было недостатка в средствах.