To Alex



Итак, Париж! И прочь сомнения.
Я еду поездом - Москва-Санкт Петербург.
И стриж осеннего стихотворения
Парит в семи кругах - Семь Дней Творения,
Моих вояжей Демиург.


Семь дней в Париже. Ах, какая жалость!
Я улетаю без тебя, любезный друг,
Ведь минул год и страсти не осталось.
Я прохожу ее последний круг.



17 февраля 1997


В самолете Санкт-Петербург - Париж



1. Голубой Океан. С чем сравнить Голубой Океан
   Бесконечного льда, вдохновенного творчества снега?
   С виртуозностью - ввысь - хроматических гамм,
   Иль с пространством* фантазий души Ренессансного века?

   Или с Высшим Сознанием Освобождения Конца?
   И с бесстрашием Выхода в Вечность - без тела, без визы?
   Невесомость парения - лучше не надо Венца.
   А внизу, на Земле - геометрий цветные репризы.


________________________
*звуковая аналогия с Иль-де-Франс



2. "А все-таки она вертится..."
    Как это можно было понять с Земли?!
    Ведь и с воздуха наша Земля кажется плоской.
    Лишь светлой полоской
    Над этою снежной пустыней
    Кто-то пастелью провел
    Солнца дневные картины -
    Розовый ореол.


3.Над Балтийским морем. Над Гамбургом.


   Океан под облаками.
   Или небо в облаках.
   Я танцую в океане
   На небесных каблуках,

   А под Океаном - суша
   И скользит земной кораблик,
   Словно стрекоза в июле,
   Нет, скорее, майский жук,

   Но не ласточка, не зяблик, не паук.

   А теперь все затянулось
   Вьюгою или туманом.
   Я лечу сквозь эту манну -
   Ничего не видно вдруг.

   То ли Гамбург, то ли Канны -
   Не понять, не разобрать.
   Я сквожу сквозь Океаны -
   Little Мук. Ни дать, ни взять.



4,  Думал ли ОН, создавая?
   (О, это были века, миллиарды веков!)
    Образы незабываемой суши
    И геометрию льдов
    В Океанах, подобных верхам Океанов,
    Или пушистых ягнят
    Океанских небесных верхов?

    Мыслил ли образно ОН?
    БОГ ЕГО знает!
    Господи! ОН ведь и БОГ!
    ОН и творил и в себе отражает
    Нас, миллиарды умов.
  
    Нам ли, малюткам, понять,
       что думал БОГ.

    Нам никогда не узнать,
        что знает БОГ.




ON THE PLANE



Did HE really mean it
When HE created?
(Oh, it took him billions of years)
Images of unforgettable land
Or geometrical ice
Over the ocean-like ocean,
Herds of the newly-born sheep
Over the ocean-like sky?

What was HE thinking about?
God only knows.
God! It was HE who created.

We'll never know what HE thought.
We'll never know what HE knows.



5. Ну, а теперь - Антарктика, снега.
   Мы приближаемся к Парижу.
   Соревнования. Бега.
   На вездеходах и на лыжах.

   Под нами самолетик пробежал.
   Нас обгоняют! Мы идем так плавно.
   Земля внизу - Космический Опал.
   Забавно!



6. Подлетая к Парижу


    Заснеженные облачные Альпы.
    Над ними - еще слой... Плывут снега
    На высоте гигантского фрегата,
    А мы - беспомощно-воздушные ягнята,
    Но вот, пастух нас к берегу погнал.


7. Наклонные снежные пирамиды -
   Самолет пошел на снижение.
   Весенней Тавриды
   Дневные видения.

   А там, внизу, - разноцветное лоскутье Франции,
   Ухоженное человеческими руками,
   Движимое плывущими тенями, гигантскими облаками.


18 февраля 1997



Первый вечер в Париже


Закат над Сакре-Кёр. Прозрачный воздух.
И мягкость неба - милость на Земле.
И в храме так легко, так нежно. И не поздно
Подняться в Свет, оставив мрак во мгле.

Люблю Париж, февраль и Господа Дыхание,
Единое - The Sacred Heart.
Мне стал понятен Образ Мироздания,
Когда в закате возошла я на Монмартр.



19 февраля 1997



                       *     *     *


Ptit Trianon. Версаль. Апрельская погода.
Хотя в России и во Франции - февраль.
И стаи уток, селезней и чаек.
Под мостиком меня встречают
Два белых лебедя. А может, это сон?

Но нет, здесь Время движется, словно вода в пруду.
И мне пора в Париж. Иду! Иду-у-у-у!!!



20 февраля 1997


                *       *       *


Ночная прогулка по Сене


Луна скользит прозрачно над Парижем,
Как созерцание Вечного Сознания
Над воздухом высоких облаков.

Да-да, в Париже все другое -
Луна и небо. Даже и душа.

А лодочка моя скользит по Сене
Между дворцов подсвеченных видений
И храмов, созданных за несколько веков.

Что мне сказать? Стихи излишни -
Так мраморно и шелковисто
Вода струится подо мной... И мысли
Уходят на все стороны Мироздания.



21 февраля 1997



                 *       *       *
Notre-Dame de Paris.
Нет, слова не нужны.
О, Дыхание Духа
В сложнейшей гармонии готики!

Если смог человек
В своей Высшей Любви
Сотворить это Чудо,
Не так уж он мал.

Двести лет, двести лет
Он собор создавал.
Двести лет вдохновенных трудов.
Сколько рук! Сколько жизней положено!


Ну, а ОН с ВЫСОТЫ сей процесс созерцал.
Не узнать никогда, сколько пота и мук!

А теперь - Наслаждение Божие!



22 февраля 1997



                 *       *       *

Последний вечер. Люксембургский сад закрыт.
Закат над Монпарнассом.
Хочу ли жить здесь? Мысль моя летит
Танцующим Лиепой-Крассом.


Здесь хорошо. Но никого здесь нет.
Дворцы мне снятся - это к перемене.
И в глубину ушедших в Вечность лет
Уходит память лодочкой по Сене.


22 февраля 1997



                   *       *       *

Прощай, Париж! Дыхание весны.
И Сакре-Кёр благословенный!
Как капельки росы исчезнем мы
С цветов Земли, откроемся Вселенной.


Последний вечер. И душа летит,
Как мягкий дух, как мягкий воздух здешний.
Не продлевает Время мой кредит.
Я складываю чемодан прилежно.



22 февраля 1997




                 *       *       *


Париж! Космический Париж,
Где Сакре-Кёр спускается с Небес
И мягко выпадает на Монмартр
Прозрачностью Божественных Лучей.


Париж! Космический Париж,
Где кружевная башенка Эфель
Ракетою взмывает в Небеса
И, как сознание, стремится в Бесконечность.

Париж! Комсический Париж
С двуглавою иглою St. Sulpis
И Notr-Dame плывет по Сене вниз
И - в Океан Небесным Кара-Дагом.




24 февраля 1997



                 *       *       *

В Москве


Cнег, лед, ступеньки, хамство, мат.
Я из Парижа возвратилася назад.

Грязь, мразь и слякоть. Боже мой!
Я из Парижа возвратилася домой.



24 февраля 1997




                   *       *       *


Дыхание Notr-Dame еще парит во мне
И, кажется, что я - еще в Париже...
Но я - в Москве, в февральской сизой мгле.



24-25 февраля 1997



                    *       *       *




Солнце. Блестящая мостовая. Журчание воробьев.
Я иду по дороге. Живая, играя, напевая
   песню без слов.

И дорога уходит в Небо,
  к Другому Солнцу,
    в Город,
      где Мостовые - из Чистого Золота...



3 марта 1997