Смолланд. Приезд



Сумасшедшая Англия.
   Скучная Швеция.

Все мои сны - с самого первого дня -
  о России, о доме.

А потом просыпаешься в незнакомой -
   стены чужие, чужой потолок - комнате.

И нельзя позвонить
  и услышать усталый
    голос,
     пахнущий старыми
      книгами и словарями,
и часами, часами
  с ним говорить.

Не хочу ничего,
   кроме Крыма,
      крошащего кромку
        Кара-Дага
         в Черное море.

Мелкая серая галька,
   сухая трава,
    запах соленого
      и непредвиденность встреч -

в бухтах,
  на пляже,
    на набережной.

Да, я скучаю.
  Хочется говорить по-русски,
    дурачиться, сочиняя
       суффиксы.

Хочется танцевать и чувствовать
  гибкость мотива
    и близость

звезд - крупных и крошечных.

Есть персики - килограммами
  и красный лук с картошкой,
    а потом пить чай с травами
     и загорать,
       обнимая Землю руками.

Но остается еще
   целехоньких двадцать дней -
     Фалун, Стокгольм, Нортелье.

Никогда еще не
  хотелось,
   чтоб дни пролетели быстрее.

Тогда ведь я стану
  на три недели старее.

Но зато я увижу
  каменный берег Невы
   и оттуда Москва будет ближе,
    чем из Шве-
     ции.

И все родственники,
  все друзья
    будут расспрашивать,
     но рассказывать нечего.

Просто хочется чаю
  и смеяться весь вечер -
    по пустяками 
      и по главному
       и чтоб плавились свечи
        на белой скатерти
         под старой лампой.



*             *            *

Смолланд. Ужин


Старинная шведская ферма.
Гостиная с белым камином.
Я время толкнула... И, верно,
Века расступилися клином.

Мерцают в горящих поленьях,
В торжественно-медленных свечах
И пламени робких волнениях -
С нечаянным дыханием встречах.

И в древних не тлеющих искрах
Не узнанных северных глаз.
И видно - далёко и близко -
Так Вечность взирает на нас.



*             *             *


Stockholm

                                       to J. W.-F.





Six years passed -
  we met in Stockholm.
Me - a foreigner,
  you - at home.

We talked of age
 and distance
  and Time,
    Eternity,
     Life and Death.

A glass of white wine
  touched a glass of red wine

and both were excited, I guess.


You told me again:
  "You'll always be there..."

And fine drops of rain
   hang up in the air.

The water stopped floating,
  so much surprised
    to hear the sounds of Paradise.

Two hours passed
  in feudal Stockholm.

They couldn't last -
   we both went home.

Not the same place,
  invisible lace
   of our words
    hovering high
     to feed
        the birds.


Stockholm, Nacka


                       


              *           *            *



Шведам


Прозрачность озерного нрава.
Медлительность северных глаз.
Глядела я влево и вправо -
Себя все искала меж вас.

Но нет, не звенит почему-то
Струна допетровских веков.
Грущу по благому уюту
Заросших российских садов.

Скучаю по черному хлебу.
Елоховкой брежу во сне.
По детскому дачному небу
Покой заструится ко мне.

Мне страшно домой возвращаться -
В советскую зверскую жуть.
Но русской душе ли бояться -
Давно уж начертан мой путь.




             *             *            *



                                        to M.T.

Я - в Швеции.
А ты - в России.
Сукно, карандаш, бумаги лист.
И сигаретный дым рассеянно
   струится странно - сверху вниз.


Я в Швеции,
 а ты в России
   хоронишь в сердце
     травмы дня.

А, может, к ночи,
  от бессилия
     возьмешь и вспомнишь про меня?



              *             *              *

Русский без России -
   колодец без воды,
     нищий без подаяния,
      ребенок без матери.

Русский без России -
   грешник без покаяния,
     поэт без Неба,
      человек без Бога...