Ее считали самой красивой, самой образованной, самой богатой и самой смелой женщиной своего времени. Ее называли Королевой куртуазной любви... Королевой крестоносцев. И Королевой трубадуров. И Госпожой Европы. В ее жизни было больше приключений, чем в жизни ее легендарного сына, короля Ричарда Львиное Сердце. Но История так привередлива, так несправедлива, что мы почти ничего не знаем о ней, королеве Алиеноре - Элеоноре, герцогине Аквитанской.
Одна из легенд гласит, будто Элеонора как-то переоделась рыцарем и на турнире выбила из седла своего будущего - заметим, второго - мужа, наследника английского престола. Вымысел?.. Но такое Элеоноре Аквитанской, пожалуй, было по силам. Ее удивительно долгой жизни хватило бы на несколько романов Александра Дюма или Вальтера Скотта.
Элеонора прожила 82 года, на ее глазах прошел почти весь двенадцатый век, золотой век рыцарства. Ей довелось править двумя странами, причем соперницами - Францией и Англией, в доспехах рыцаря участвовать в крестовом походе, затевать семейные ссоры в масштабах гражданской войны, томиться в застенках, а на склоне лет разъезжать по всей Европе, устраивая династические браки.
СТРАННЫЙ СОН
Однажды в раннем детстве ей приснился чудесный белостенный замок. Она рассказала об этом своему деду, Гильему IХ-му Аквитанскому, самому знатному из известных трубадуров. "Это - Камелот, крошка моя. - сказал тот. - Замок великого короля Артура". "Нет, я сама в нем жила и правила", - нахмурив бровки, ответила Элеонора. "О, сколько королей зарилось бы на такое придание," - покачал головой герцог. "Я не отдам свой замок никакому противному королю!" - топнула ножкой кроха. "Тогда о тебе сложат легенду, которой позавидует сам король Артур", - грустно усмехнулся старый герцог.
Было от чего взгрустнуть. У его сына, тоже Гильема, было только две дочери и ни одного сына. Значит, не за горами борьба за прекрасную Аквитанию, превосходившую по площади владения французской короны. И по нынешним-то меркам - это лучшая часть юго-западной Франции... как-никак бордосские вина и, вообще, благодать.
Опасения оказались не напрасны. Спустя десять лет отец Элеоноры отправился в паломничество по святым местам. И вот прямо в Страстную Пятницу странный недуг свалил этого тридцативосьмилетнего здоровяка, обладавшего сказочной силой и любившего поесть за восьмерых. Умирая, герцог передал свою дочь на попечение своему сюзерену, французскому королю Людовику VI, который - что за совпадение! - умирал от неизлечимой тогда дизентерии. Так что свадьба его наследника, семнадцатилетнего Людовика, и совсем юной Элеоноры - ей было пятнадцать - было делом решенным.
ПЕРВАЯ СВАДЬБА
Свадьбу устроили в Бордо - и правильно. Париж того времен был скучнейшим захолустьем. В нем жили сумрачные северяне, не разумевшие ни в модах, ни в поэзии, ни в учтивом обращении с дамами. Людовик смущался, опускал глаза, когда видел декольте, которых в Париже не носили и в помине, краснел - в общем, вел себя тихоней. И поначалу этим привлек Элеонору. Она мечтала, что так отныне и будет, как в соборе святого Андрея, где их венчали. И на улицах Бордо: все смотрели только на нее, все приветствовали прелестную юную герцогиню, усыпая перед ней дорогу цветами.
Но со скромностью и набожностью у Людовика, по меркам Элеоноры, вышел перебор. Вскоре она горестно вздохнет: "Я полагала, что вышла замуж за мужчину, а оказалось - за монаха". Этот вздох зафиксирован в летописях... Да и трудно оказалось вертеть монахом. Он чуть что, выставлял живым щитом епископов... А те и так ежечасно роптали: "Мерзкие стихоплеты наводнили город, как тараканы...", - это о трубадурах, которых Элеонора пригласила в Париж, - "...и проклятые провансальские декольте. От аквитанки тут, как от Евы, сплошное дьявольское искушение".
На время ей, впрочем, удалось превратить Людовика в свирепого рыцаря - но не в постели, а лишь на поле брани. Она провернула сложную интригу и вынудила Людовика начать войну с графом Шампани. Причиной всему была любовь. Ее сестра воспылала страстью к советнику короля, а тот был женат. Элеонора решили их развести - и развела.
Женой советника была племянница графа Шампани. Граф обиделся и пожаловался Папе Римскому. Надо было отстаивать честь семьи, и Людовик двинул войска на Шампань. В походе он вдруг вошел во вкус и устроил в Шампани такой разгром, что остановить его смог лишь великий проповедник той эпохи, Бернар Клервосский.
Он решил отправить короля в Крестовый поход, думая, что отсылает его от греха подальше. Но не тут-то было. Как изумился великий аскет, когда Элеонора предстала перед ним в рыцарских доспехах, а с ней - еще три сотни знатных амазонок в полной боевой выкладке и с толпой оруженосцев!
Благословение было получено, и чета отправилась на Восток воевать с сарацинами... По дороге немного погостили в Константинополе у византийского императора. Пир был грандиозным. Больше всего Элеоноре заполнились жареные лягушки, от которых парижане воротили носы, соусы с кориандром и - главное - вилки, о коих в Европе еще не слыхивали. Она лихо управлялась с двузубой серебряной вилкой, а Людовик все морщился и вместо вина просил родниковой воды. Хороший он был человек - все признавали, но - не ее романа.
Лучшие воспоминания ее жизни - она сама потом признавалась - десять дней, проведенные на Святой Земле. Нет, не в Иерусалиме, а в Антиохии, которой в ту пору правил... ее дядя Раймунд. Он был очень похож на ее деда, Гильема - красивый, отважный, образованный, веселый, куртуазный. Практически ее ровесник. Стоял март 1148 года. Все цвело. Они гуляли в оливковой роще, говорили о поэзии. Позже Раймунд предложил Людовику лучший план похода, тот стоял на своем. Элеонора горячо поддержала дядю - ссора с мужем была публичной. Людовик уперся. Результат: поход кончился провалом. Сарацины дали рыцарям взбучку. В одной из стычек, когда отходили с боями, Элеонора сама в стычках командовала отрядом своих аквитанцев. А Раймунд в скором времени погиб в бою с сарацинами, и его голову выставили на копье посреди городской площади.
Этого Элеонора мужу не простила. Возвращались домой на разных кораблях - уже скандал! Потом она сама стала настаивать на том, что они состоят в таких родственных отношениях, которые непозволительны для христианского брака.
РАЗВОД ВЕКА
И вправду, под таким заголовком на первой полосе вышли бы все газеты Европы ранней весной 1152 года, если бы они тогда существовали. Шутка ли! После пятнадцати лет совместной жизни разводится королевская чета Франции! Взаимных упреков было много.
Элеонора обвиняла мужа в неисполнении супружеских обязанностей, тот ее - в неспособности родить наследника. В итоге Людовик поступил благородно и без колебаний вернул жене ее приданое - земли Аквитании и Пуатье. Он считал, что жениха такого знатного, как он, но при том похотливого, она найти не сможет.
Оказалось, что искать недолго. Она присмотрела замену перед тем, как потребовать развода. Вернее, была наслышана, посылала разведку, провела тайные переговоры... Людовик, говорят, потом кусал себе локти.
МУЖ НОМЕР ДВА
Однажды мартовским вечером в Пуатье, куда Элеонора гордо удалилась из Парижа, появился Генрих Плантагенет, граф Анжуйский и он же герцог Нормандский.
Анжуец тоже был из северян, по крови от викингов - значит, хмурый, тяжеловесный, уж точно не утонченный юноша, зато... Много чего "зато". Прямой потомок Вильгельма Завоевателя, и еще неизвестно, кто знатнее - он или Людовик, если считать от Адама. К тому же кандидат на английский престол. Только вот драчун, грубиян и отчаянно молод. Ей-то почти тридцать, а ему и двадцати нет. Но она знает, как вытесать из мальчишки короля на свой вкус.
Первая встреча была, если не сказать, тайной, то по крайней мере не афишировалась. Со дня развода и месяца не прошло, и если бы Людовику донесли, что анжуец не простой гость и все уже сговорено... даже этот "монашек" мог бы прийти в ярость, а Генрих как-никак считался по старой родовой клятве его вассалом. Лучше было пока обойтись без войны.
Они встретились в огромном тронном зале.
"Хорош! - подумала она, умело скрывая волнение. - И ладно скроен, и крепко сбит. Выглядит старше своих лет. Светло-рыжеват, как все анжуйцы, сероглаз. Породистый каурый жеребец. И сколько крови в нем, как горит!"
А он - нет, ничего не подумал. Просто влюбился... Эта светлая кожа и острые черные брови, и разящие черные ресницы в палец длиной - о, гибель для северянина! И это проклятое провансальское декольте - как оно пышет, адский котел, да и только!
"Мадонна! - припав на одно колено, обратился он к Элеоноре на итальянский лад (обычное в ту пору обращение к солидным дамам), надо же было выказать образованность. - Мадонна! - Голос предательски осип. - Любовных кансон в нашем роду не слагают. А сладко петь умеют при случае только наши мечи. И потому говорю просто: я прибыл в назначенный вами срок и потрясен вашей красотой".
Выйдя замуж повторно, Элеонора, словно назло Людовику, принялась рожать сыновей. Пятерых принесла она Генриху, а всего детей у нее было десять. В пеленках она не погрязала - несмотря на частые роды, вовсю помогала Генриху, ставшему королем Англии, укреплять власть. Когда он занимался делами на материке, она издавала указы от своего имени, а заодно закупала для хозяйства - все "накладные" сохранились в архивах! - медные тазы, подушки, миндальное молочко для ухода за кожей и много пряностей, к которым пристрастилась в Византии.
Она чувствовала себя хозяйкой Камелота. Но разлуки с мужем становились слишком частыми... И однажды ужасная весть застигла ее врасплох: у Генриха есть любовница, прекрасная Розамунда. Неужто кто-то мог быть прекраснее ее, Элеоноры?!
МЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ
Оскорбленная, она гордо покинула Англию и переселилась в Пуатье. Вскоре до Генриха стали доходить слухи: Пуатье сделалось столицей королевства Любви и Чести. Туда съезжаются все славные рыцари Европы и знаменитые трубадуры. Там что ни день рыцарские турниры и состязания поэтов и музыкантов. Элеонора завела верховный Суд Любви, где заседают одни женщины и, как заправские законники, судят своих кавалеров. И все славят Элеонору.
"Пусть себе резвится", - отмахивался Генрих, не тревожась и о том, что "вассалами Любви" стали в Пуатье три его повзрослевших сына. Ответный удар оказался для него столь же внезапен: Элеонора подняла сыновей на мятеж против отца. Старший метил отнять у Генриха корону, а средний, Ричард, покушался на материковые владения. Людовик, проглотив былую обиду, поддержал свою бывшую супругу
Поначалу Генрих так растерялся, что едва не потерял разом все. Но он был неплохим полководцем. Кликнув верных вассалов, набрав армию брабантских наемников-головорезов, он ринулся в бой и быстро разогнал веселых и безалаберных южан. Из его сыновей только Ричарду этот урок пошел впрок.
...К северу от Пуатье, у самой границы владений Людовика, брабантцы как-то наткнулись на горстку всадников-чужаков. Видя, что силы слишком не равны, их предводитель приказал сдаться. К своему величайшему удивлению, враги узнали в нем переодетую в мужское платье Элеонору. Она спешила найти спасение у Людовика, не понаслышке веря в его милосердие. Но удача на этот раз изменила ей.
ЗАТОЧЕНИЕ
В июне 1174 года корабль со знатной пленницей отплыл из порта Барфлер в Англию. Было о чем тосковать Элеоноре, ведь в те же летние дни из того же порта ровно двадцать лет назад она отплыла со своим молодым мужем в направлении белостенного Камелота.
Пятнадцать лет заточения за измену - таков был приговор, провозглашенный заматеревшим с той поры Генрихом. Когда еще в супружеской жизни слово "измена" несло столь высокий смысл?
Разумеется, то не было тюрьмой в чистом виде. Ее держали то в одном, то в другом замке на полном довольствии. Но вынужденное бездействие под неусыпным надзором было для нее истинной каторгой. В заточении она узнала о смерти своего старшего сына, Генриха, потом - первого мужа...
Прожив без своей бойкой супруги десять лет, Генрих, как говорят, загрустил и презентовал ей великолепное алое платье, подбитое беличьим мехом. Это был последний его подарок. По иронии судьбы, Генрих Английский скончался за несколько месяцев до истечения тюремного срока его жены.
Ричард, любимый сын Элеоноры и наследник короны, сразу послал людей в Англию, чтобы освободить мать. По их словам, они застали ее "уже освобожденной... и более величественной, чем когда-либо". Шестьдесят семь лет не были для нее старостью! "Ей не дашь больше сорока, а сил в ней - коня свалит!" - писали на материк.
СЕРДЦЕ МАТЕРИ
Как и неугомонному Ричарду, дороги не были ей в тягость. Ее видели то в Лондоне, то в Пуатье по несколько раз в году. А Ричард... О, для своих же соотечественников он был таким же мифическим персонажем, как и для нас с вами. В Англии он почти не появлялся - то пропадал в крестовом походе, то отбивал замки у короля Франции Филиппа-Августа, сына первого мужа своей матери и своего союзника в былой войне со своим родным отцом.
Элеонора дождалась своего часа и повластвовала вволю, пока Ричард Львиное Сердце воевал с мусульманами на Востоке. Она привела в порядок дела королевства, ввела новые, более удобные, меры длины и веса... и, увы, ей самой пришлось противостоять притязаниям ее младшего сына, Джона, вознамерившегося отбить корону у брата. Обошлось без большой войны, вероятно, лишь потому, что страной правила женщина.
Белостенный Камелот был почти отстроен, когда его стены рухнули под новым ударом судьбы. На обратном пути из Святой Земли Ричард был пленен австрийским герцогом Леопольдом, отомстившим англичанину за то, что тот сбросил со стен отбитой у сарацин крепости австрийское знамя и водрузил свое. Выкуп был непомерно высок. По велению Элеоноры, всем свободным жителям Англии пришлось отдать четверть своего имущества, монастыри лишились всех своих богатств, казна опустела в одночасье.
Элеонора сама пустилась в плаванье по бурному зимнему морю на одном из кораблей конвоя, сопровождавшего потерянные Англией богатства. Она спасла сына из плена, но не смогла спасти его от судьбы. Через пять лет он снова был далеко от нее - и снова позвал мать... теперь уже из последних сил. Осаждая одну из французских крепостей, Ричард был ранен стрелой. Он дождался свою матушку и умер у нее на руках. По легенде, она горестно вздохнула, держа его горячую - от тяжкой лихорадки - голову: "Как же мне править без тебя, мой славный рыцарь?" - "Матушка, ты сама - рыцарь, славнее некуда", - прошептал в полубреду Ричард.
ГОСПОЖА ЕВРОПЫ
В восемьдесят лет она отправилась через Пиренейские горы туда, где жила ее дочь, вышедшая замуж за короля Кастилии. Среди своих "испанских внучек" она выбрала Бланку - ту, что характером была похожа на нее. И отправилась с ней во Францию. Ей удалось выдать Бланку за юного Людовика, внука своего первого мужа и сына короля Филиппа-Августа, отчаянно воевавшего с ее сыном Ричардом. Вся Европа была потрясена этой свадебной экспедицией. При дворах ее торжественно величали Госпожой Европы и даже Бабушкой Европы. "Это - мой последний Камелот", - сказала она на свадьбе, благословляя молодых. Ничего не поняв, те только удивленно переглянулись...
Связаться с программистом сайта.