"Радуйтесь, афиняне, мы победили!" - воскликнул воин Фидиппид, принеся в Афины радостную весть о победе над персами у Марафона, и тут же упал замертво. Так гласит легенда. Осталось неизвестным время, за которое он преодолел дистанцию. Сама же легендарная дистанция, принятая ныне на Олимпийских играх, установлена - вернее объявлена - потомками с предельной точностью: 42 километра 195 метров...

Большинство современных историков считают, что легенда о гонце возникла спустя много лет после битвы. Те же, кто допускает реальность события, склонны считать, что со временем рассказ был украшен печальным концом для большего впечатления.

Между тем, один из писцов последнего византийского императора Константина XI в своей весьма обширной описи царской библиотеки упоминает о хранившейся в ней переписке "древнего спартанского царя Демарата с недругами, изгнавшими его из города". Писец, видно, был заядлым архивистом, и его "каталог" содержит подробные аннотации. Он отметил пассаж Демарата о превратностях судьбы: "Демарат считал, что, не окажись у афинян эвбейца, шустрого, как заяц, битва при Марафоне могла им пойти на вред, а не на пользу". На это оппоненты отвечали Демарату так: "Афиняне не сомневаются, что тому шустрому эвбейцу помогали боги, ибо он совершил то, что не доступно простому смертному. Будучи пленником персов, он во время битвы смог избавиться от оков и прыгнуть с корабля в воду. Страж пленников прострелил ему из лука правое плечо, однако он смог проплыть не меньше двух стадиев (около 370,5 м - С.С.), выбраться на берег и достичь лагеря афинян. Когда эллины одолели персов, он вызвался донести до Афин весть о победе быстрее всех врагов, уверяя, что рана не помешает ему, что он был в Афинах и знает дорогу. Страшась засады, предводитель греков Мильтиад, послал вместе с ним еще трех быстроногих воинов и велел им держаться дальней дороги на Афины, в обход горы. Те афиняне, какие сговорились с персами, хотя и видели издалека их поражение, но решили напугать сограждан и сообщить тем лживую весть. Они устроили посланцам Мильтиада засаду, будучи больше их числом. Эвбеец, как говорят, поразил копьем одного изменника, однако остальные вестники погибли в схватке. Спасаясь от преследователей, эвбеец смог умело перепрыгнуть через небольшой, но очень сильный водный поток, что и позволило ему уйти от погони. Говорят, он не смог дойти до городских стен всего нескольких шагов и опустился под кустом, истекая кровью. Последних сил ему хватило, чтобы подозвать к себе какого-то нищего и передать весть ему. Нищий же сообщил афинянам радостную новость, но те не верили, пока не узнали от родичей нищего, что до этого часа он был немым..."

Такая вот удивительная история. Наверняка, еще одна легенда. Однако, если из ярких камешков-легенд составить мозаику, то получится картина, довольно правдоподобно отражающая реальное положение дел в тот период греко-персидских войн. Да и сам подвиг гонца может затмить все рекорды будущих марафонцев.

Итак, 490 год до нашей эры. Флот персидского царя Дария I движется к берегам Эллады, опустошая по пути греческие острова и захватывая на них пленников. В числе жертв - и остров Эвбея. Около 10 сентября персы высаживаются на берег вблизи небольшого поселения, именовавшегося Марафоном. Высадка производится по указанию... изгнанного из Афин тирана Гиппия, который фактически возглавлял персидское войско.

Надо сказать, в самих Афинах положение было далеко не простым. Проперсидская партия, надеявшаяся с помощью Дария обрести власть, имела достаточно сильное влияние. Не было единства и среди афинских стратегов. Многие считали, что атаковать одиннадцатитысячным пешим строем двадцатитысячную армию персов, половину из которой составляла конница - полное безумие. Однако полководцу Мильтиаду удалось убедить военачальников объединить усилия и принять битву. Правильное построение войска, воодушевление греков и внезапность атаки стали главными причинами блестящей победы над чужеземными захватчиками.

Однако, проиграв битву, персы сели на корабли, не попавшие в руки греков, и поспешили... отнюдь не восвояси, а к Афинам. Их войско не было разгромлено и сохранило свою боеспособность. Коварный Гиппий надеялся, что персы успеют достичь Афин раньше победителей и смогут захватить город с моря, не прилагая особых усилий. Он не сомневался, что тогда многие в городе встанут на его сторону, что подавить сопротивление беззащитных Афин будет легко, а легкая победа и захват богатого полиса поднимет дух персов и его эллинских сторонников и позволит затем отразить нападение Мильтиада с суши.

По словам греческого историка Геродота, от Марафона "афиняне со всех ног спешили на защиту родного города и успели прибыть туда раньше варваров". В свете этих событий легендарный эпизод с гонцом принимает особое значение.

На основе письма спартанцев к своему бывшему царю Демарату, который повторил судьбу Гиппия, в обиде на сограждан отправившись к персидскому царю Ксерксу, сыну Дария, а затем вместе с его войском двинувшись на Грецию, можно представить впечатляющую картину "первой марафонской дистанции". Пока греки сражались с персами, один из эвбейских пленников сумел совершить побег с корабля. Очутившись у соотечественников, он перевел дух, а победа над врагом придала ему новые силы.

Между тем, откуда-то из укромного места, находившегося на возвышенности, за ходом битвы наблюдали некие афинские изменники. Несмотря на поражение своих персидских "спонсоров", они решили напугать город, сообщив ему, что побеждены эллины, и тем самым облегчить его захват персами.

Таким образом, "командный марафонский забег" приобретал огромное стратегическое значение. И, видимо, Мильтиад подозревал коварную уловку внутренних врагов, раз он не только послал в Афины быстрых гонцов впереди своего войска, но и повелел им держаться дальнего пути. Если гонцы строго выполняли приказ, то первая марафонская дистанция была значительно больше сорока двух километров...

Команда противников была многочисленней и к тому же имела явный гандикап, начиная свой бег ближе к Афинам, с более удобного места и со свежими силами, поскольку эти изменники, в отличие от истинных патриотов, не участвовали в жестоком сражении. Однако, похоже, они все же не надеялись на успех даже в таком, не слишком честном "забеге", раз решили напасть на соперников из засады. И это, несмотря на вероятную победу числом в рукопашной схватке, стало их главной ошибкой. Во-первых, схватка явно оказалась не такой легкой, как они надеялись. Во-вторых, они упустили лучшего бегуна противников, который к тому же нанес им урон в живой силе, метко метнув в негодяев взятое им в лагере копье. Затем эвбейский бегун - не забываем о его кровоточащей ране! - перепрыгнул через горную речку и был таков.

Итак, первый марафонский забег, возможно, был в действительности не просто забегом, а сложнейшим, более того - смертельным, пентатлоном! Первый этап: заплыв на 370,5 метров с торчащей в плече стрелой. Второй этап: комбинированный бег по дорогам и пересеченной местности, вероятно не менее пятидесяти километров. С третьего по пятый этапы - состязания в перерывах второго этапа: метание копья, схватка в рукопашную в стиле панкратиона, то есть бой без правил, и прыжок в длину через горный поток.

Муза Истории Клио лишена воображения и всякие "если бы да кабы" не трогают ее сердце... Все же ее можно упрекнуть в том, что порой она не замечает победы и рекорды чемпионов, оставшихся неизвестными - такие победы и рекорды, которые уже никому и никогда не под силу повторить.