В пятницу, придя с работы, Пятиплюев решительно заявил жене:
- Хватит валяться на диване и тухнуть у телевизора! Мы должны отдыхать, как отдыхают культурные люди, обогащать себя новыми впечатлениями!.. Завтра же мы идем на концерт!
Жена, стоя у плиты, обернулась, одарив его очаровательной улыбкой.
- Дорогая, я думаю Шостакович это то, что нам нужно! Представь, чарующие звуки скрипки под мужественный аккомпанемент рояля. Лилии расцветают в волшебном саду, - расписывал Пятиплюев, уминая куриные котлеты. - Как раз сегодня я встретил на улице Корзухина, у него завтра салон. Мы приглашены!
Ночью он мечтательно улыбался во сне. Ему снился Корзухин во фраке, скрипка, рояль... лилась музыка, Пятиплюев парил над землей, и прекрасные женщины в прозрачных одеждах осыпали его цветами.
Проснувшись после полудня, Пятиплюев встал с постели около двух, откушал, приготовленных женой оладушков со сметаной, добавил тарелочку наваристых пышущих жаром щей и, придя в полное благодушие, посвятил оставшееся до выхода в свет время Интернету.
Жена сбросив халатик, скрылась в ванной и спустя не более двух часов появилась в вечернем туалете, пудре и золоте, сверкая как сверкают все тридцать два зуба Голливудской кинозвезды.
Пятиплюев удовлетворенно крякнул, отметив про себя, что валяться на диване тоже может быть делом весьма привлекательным, и не лучше ли послать к черту всю эту концертерию... Но жена уже накидывала шубку, и Пятиплюев, рассудив, что одно другому не мешает, а даже наоборот, быстро прыгнул в костюм, схватил пальто и поспешил за машиной.
В зале было немноголюдно, поэтому Пятиплюевы расположились в первом ряду, чтобы посторонние не вклинились между ними и флюидами прекрасного.
Пианист был похож на гигантского паука. Разминаясь, он наигрывал из Рахманинова, задирая мосластые плечи выше бритой головы. Длиннющие ноги его, не умещаясь под инструментом, выпирали коленями в стороны.
Наконец, скрипач, маленький чернявый человечек лет сорока, одетый на вырост, выпорхнул из-за кулис, скрипка взвизгнула и концерт начался...
- У тебя лицо голодного грифа, - сказала жена Пятиплюеву после первого отделения. - И совершенно остеклевший взгляд...
- Да, дорогая, это очень возможно. Во всяком случае теперь я догадываюсь у кого учился Шнитке и что значит Малевич в музыке... Если я еще раз встречу Корзухина, я перейду на другую сторону улицы.
Ночью Пятиплюева мучили кошмары. Выпив валерьянки, он проворочался до четырех и заснул беспокойным сном.
Наутро он встал с мигренью, осунувшийся, но просветленный.
- Дорогая, все ясно! Мы пошли не на тот концерт! Нам нужно современное искусство! - торжественно объявил он, уминая омлет с ветчиной и запивая его кофе с ликером. После чего завалился на диван и проспал до обеда.
Следующим вечером Пятиплюевы отправились на Кузнецкий.
Современное искусство, представленное известным юмористом и певицей, чей псевдоним выдавал зависть к известной американкой шоудиве, сулило настоящее зрелище. Зал был полон.
Первым на сцене появился юморист. Его затертые шутки Пятиплюев перенес стоически. Но когда из-за кулис к восторгу публики выскочила худосочная перезрелая дама в черном трико, галифе и ботфортах, усыпанных звездами, Пятиплюев застонал и схватился за голову. С грохотом, от которого завибрировали стены, стулья и сидящие на них зрители, из динамиков понеслась фонограмма. Певица тотчас принялась плясать и петь в микрофон, временами требуя у какого-то Витьки добавления ревера. Выдав подряд десяток песенок на схожий мотивчик, она скрылась за кулисами, обещая вскоре вернуться. Ее сменил юморист, успевший, судя по глазам, хватить за кулисами рюмашку.
- Бежим, - прошептал Пятиплюев жене, вскакивая с кресла и выбегая из зала.
Ночь прошла в бессоннице и тщетной борьбе с мигренью. Пятиплюев выпил стакан коньяку, и только после этого ему удалось уснуть.
Всю следующую неделю он был мрачен и неразговорчив. Даже куриное филе в панировке, свиная отбивная и фаршированные перчики со сметаной, заботливо приготовленные женой, не могли поднять его настроения. И только после домашнего кролика, начиненного чесноком и обложенного по бокам запеченным в духовке картофелем, Пятиплюев вновь почувствовал себя человеком.
Жизнь пошла своим чередом. Казалось, ни что уже не напоминало о погубленных выходных. Но в конце недели Пятиплюев глубокомысленно изрек:
- Дорогая, искусство может и подождать. С возрастом слух ослабевает, и мы будем не столь взыскательны. А пока нам необходимо заниматься спортом. Движение - это жизнь! Завтра же мы отправляемся кататься на лыжах...
Жена оторвалась от плиты, одарив его сияющей улыбкой.