Кики чувствовала себя совершенно счастливой. Очаровательная молодая женщина была замужем за самым интересным мужчиной Англии. Еще юной девочкой, несколько лет тому назад, она влюбилась в этого импозантного, строгого и волевого мужчину. Наверное, в него была влюблена не одна она. Тогда он заставлял трепетать многие юные сердца. И не только юные. Дамы постарше тоже всегда провожали его многозначительными томными взглядами. И сейчас Кики была так счастлива! Бесконечно счастлива! Джек - ее муж!
Джека всегда окружала тайна. Никто никогда не бывал в его имении, он не устраивал званых обедов и балов. Имение находилось далеко от Лондона, в заброшенной, окутанной туманом местности. Замок был огражден парком, больше походившим на дремучий лес. Фамильному замку было более четырехсот лет. Поговаривали, что в его башнях живут привидения. Джек своим видом и поведением сам провоцировал эти разговоры. Одежду он носил только темных оттенков, тесной дружбы ни с кем не заводил, не сближался с людьми - и был холост. Чем не провокация для добропорядочного общества?
И был данный джентльмен богат, фантастически богат. Это сводило с ума всю лондонскую знать, имевшую дочерей на выданье или племянниц на содержании.
Раньше почти круглый год Джек жил в своем поместье. Он любил старый дом и огромный парк. Он мог часами читать древние фолианты из фамильной библиотеки. А потом сутками не выходил из своей лаборатории. Прислуга привыкла к такому распорядку, к маленьким странностям хозяина-холостяка. Все в доме знали, что Джек любит тишину, и старались жить практически бесшумно. Отсюда и глупые разговоры о привидениях в доме: люди, населявшие поместье, обрели облик молчаливых призраков. Вечерами, когда зажигались свечи, замок окутывала особенно непроницаемая тишина. И только серые тени скользили в окнах за занавесками.
Джек, ученый-химик, работал весь год. Ставил опыт за опытом. Таинственная дверь знаний приоткрывалась перед ним все шире и шире. Идя этой дорогой, не видишь конца, путь открытий ведет в бесконечность. И чем дальше, тем больше скользких узеньких тропинок ответвляется в разные стороны. Тропинки тоже манят, зовут за собой так же, как и главная дорога. Годы пролетели для Джека, как один день. И вот - она. Кики!
Он ждал ее всю жизнь. Единственную! И никогда его не оставляла надежда, что в толпе людей, снующих, галдящих, спешащих, блеснут однажды неповторимые глаза, ради которых можно наделать кучу глупостей. Например, обойти пешком земной шар. Этот суровый мужчина верил в любовь с первого взгляда и на всю жизнь.
Еще в молодые годы Джек решил, что в его дом войдет не просто женщина, а его женщина, созданная Богом только для него. И тогда все, что у него есть, он положит к ее ногам. Не утаив для себя ничего. Нежность, страсть, обожание - он отдаст ей!
Однако годы шли. Исполнилось тридцать пять. Исполнилось тридцать шесть. Грустью исполнилось сердце. А ее все не было...
* * *
Маленькой любви не хотелось. Никогда не хотелось. Здравый рассудок нашептывал: "Останешься бобылем. В твоем доме не будут смеяться дети"...
В тот вечер, когда Джек встретил Кики, ему было особенно грустно. Блуждающим взором он оглядывал пары.
Пары вальсировали. Хрусталь люстр вел дразнящую игру с бриллиантами и изумрудами на шеях кружащихся дам. Праздник красоты! Джек чувствовал себя на нем непрошеным гостем. "Ну что ж, пора возвращаться домой, пора..." - подумал он и повернулся спиной к танцующим.
Спускаясь по лестнице, он остановил взгляд на запоздавших гостях, поднимавшихся ему навстречу. Пышногрудая блондинка сопровождала необыкновенное существо - маленькое чудо с длинными русыми волосами. Большими, широко открытыми синими глазами девушка снизу вверх взглянула на Джека. Так в его жизни появилась Кики. Смешливая, озорная, юная Кики.
Свадьба состоялась до неприличия скоро. О ней говорил весь Лондон. Платье невесты было усыпано бриллиантами, и это волновало женскую половину населения. Джек подарил Кики на свадьбу двух породистых скакунов, которые стоили целое состояние, и это волновало мужскую половину. Эта свадьба обросла слухами еще и потому, что как только молодые обвенчались в городском соборе, они сбежали из Лондона. И не в свадебное путешествие, а в старое фамильное имение Джека. "Как странно! Почти неприлично! И эта скоропалительная свадьба, и внезапный отъезд..."
Слухи не тронули ни Джека, ни Кики. Им хотелось быть вдвоем! Скорее избавиться от чужих взглядов и неискренних слов. Скрыться в тишине замкнутого пространства. И наслаждаться друг другом.
Свадебный кортеж подъехал к замку. И по усыпанной лепестками роз и фиалок мраморной лестнице Джек ввел в свой дом ту единственную, которую ждал. Замок словно очнулся, словно вышел из долгой спячки, наполнился праздничной суетой и весельем. Отовсюду теперь слышался радостный смех.
Кики полюбила старое имение с первого взгляда - и не потому, что оно было великолепно, а потому, что здесь жил Джек. Она и маленькую хижину в дремучем лесу полюбила бы, если бы рядом был ее муж.
Кики с радостью приняла и старый парк с могучими деревьями, которые по возрасту годились бы ей в деды и прадеды. Она чувствовала себя защищенной.
Они любили целоваться в тени деревьев. Они любили смотреть на звезды. Они любили слушать дождь, глядя в распахнутое окно, или гулять под ливнем - шлеп-шлеп башмаками по лужам. Они любили спать на одной подушке и есть из одной тарелки.
"Так не бывает", - мог бы сказать кто-то. А Джек и Кики наслаждались тишиной и друг другом. Им было так сладко вместе...
* * *
Прошел год. Каждый день, подаренный судьбой, Джек и Кики старались сделать незабываемыми. Дыхание любимого рядом - бесконечное счастье! Улыбка, смех - праздник. Они не пытались как-то по-особенному строить свою жизнь. Они просто любили. Просто...
Кики проснулась на рассвете, только первый луч солнца скользнул по ее лицу. По-кошачьи потянувшись, она посмотрела на любимого. Подумала: "Как ты прекрасен, мой единственный! С днем рождения тебя, милый. Я постараюсь дарить тебе только радость! Каждый день - всю твою жизнь"... Тихий поцелуй в щеку. Такой тихий, что Джек не проснулся.
Счастливое волнение переполняло Кики. Она неслышно соскользнула с постели, накинула легкий пеньюар и бесшумно вышла из комнаты. Ее затея ей нравилась, и от этого озорная улыбка играла на ее губах. Кики хотела сама срезать в саду розы, целую охапку - так, чтобы Джек проснулся и увидел ее и розы. А она будет бросать цветы к его ногам и говорить, какой он замечательный, немного сумасшедший, чуть-чуть бешеный... Так много хотелось ей сказать, для этого нужно было бесконечное количество цветов! Она решила срезать столько, сколько можно унести. И Кики весело выбежала в парк.
Выбирая и срезая цветы большими садовыми ножницами, Кики напевала: "С днем рождения тебя, милый...".
"Кажется, больше я не унесу", - подумала она и сложила розы на руку. Шипы немного кололись через пеньюар, но и это приносило ей радость, ведь эти розы - для Джека. В другую руку Кики взяла ножницы и вприпрыжку побежала к дому.
Она думала, что в такое раннее утро ее никто не видел, что дом еще спал. И она не заметила, что у окна, чуть отдернув штору, стояла Долли, старая няня Джека, которая наблюдала за молодой хозяйкой, сделавшей счастливым весь этот большой дом. А главное - Джека. Бабушка Долли вздохнула. Уже тридцать седьмой год в этот день она вставала пораньше, чтобы приготовить именинный пирог для своего мальчика. Этот процесс старушка не доверяла никому.
К парадному входу старого замка вела лестница в двадцать шесть ступеней. Кики знала каждую ступеньку. Вторая - с небольшой щербинкой с правой стороны. С десятой недавно откололся кусочек мрамора, прямо посередине... Родные ступени. Поэтому - бегом! Пока не проснулся любимый. Она должна успеть. Она войдет в комнату, где ее Джек еще спит. А когда он проснется, то...
Дуновение ветра... Пола пеньюара взвилась вверх и вперед, резвая ножка наступила на него. Под грузом своей ноши - огромного букета роз - Кики упала. Розы рассыпались под ней алым ковром. Большие садовые ножницы вонзились в грудь.
"Как колются розы..." - подумала Кики и закрыла глаза.
* * *
Крик Долли разбудил дом и испугал Джека. Зловещим и страшным показался ему разнесшийся по замку шум. Кики не было рядом. Его женщины не было рядом! Холодом пронзило сердце.
Раздался громкий, прерывистый голос слуги:
- Хозяин, большое горе с хозяйкой! Она на парадной лестнице... Мы послали за врачом.
"Нет, этого не может быть! Дурной сон! Такого не может быть никогда!"
Кики внесли в дом. Она покорно и тихо лежала на постели. Обхватив себя руками, раскачиваясь взад-вперед на коленях у ее изголовья, Джек шептал: "Я тебя никому не отдам. Ты навсегда останешься со мной"...
Сколько времени прошло, никто не знал. Наверное, много. Сгустились сумерки. Старая Долли подошла к Джеку и произнесла:
- Ее необходимо переодеть. Так надо. Нужно готовиться...
- Я никому не разрешаю к ней подходить! Не приближайтесь! Вещи принесите в спальню. Я все сделаю сам.
Джек обнял Кики. Поднял на руки. И унес, едва слышно проговорив на ходу:
- Готовьтесь к обряду.
В спальню принесли все, что требовалось: умывальные принадлежности, щетку для волос, одежду. Джек снял с Кики окровавленный пеньюар, нежно обтер губкой холодное тело. И все шептал:
- Я тебя никому не отдам...
Казалось, он потерял рассудок. Уже почти не двигаясь, Джек сидел у изголовья кровати, на которой лежала Кики. Его потрескавшиеся губы лихорадочно шептали, как заклинание:
- Девочка моя, я тебя никому не отдам. Ты - моя. Главное - ничего не бойся...
Прошло два дня. На третий день слуги услышали странный шум из комнаты, где были Кики и Джек. Стоя под дверью, люди прислушивались к необычным звукам. Войти никто не решился. Шум был такой, будто двигали тяжелую мебель.
Действительно, исхудавший, обессиливший Джек с трудом передвигал кровать, на которой покоилась Кики. Джек двигал кровать ближе, ближе... к большому зеркалу на одной из стен просторной комнаты. Наконец он остановился. Кровать полностью отражалась в зеркале. И Кики в белом платье.
"Не пропустить бы... Я буду первым... Не отдам..."
* * *
Джек поставил у зеркала серебряный таз с водой. Этой водой он умывал лицо жены. Этой же водой протер зеркало. Затем в два ряда от ножек кровати расставил зажженные свечи. Своеобразная дорожка приводила к зеркалу и отражалась в нем. Встав над телом любимой, Джек тихо произнес:
- Кики, твой путь я осветил свечами. Не бойся! Доверься мне! Иди этим путем. Шаг за шагом. Перед тобой множество дорог. Выбери одну. Ту, которая горит. Если любишь меня, останься со мной навсегда! Выбери правильный путь. Я открыл его для тебя.
Джек принялся ждать. Несколько часов он простоял у зеркала. Догорели свечи. Глубокая тишина легла в комнате.
И вот зеркало зазвенело! А потом в нем появился любимый образ. С той стороны стекла появилась Кики!
- Джек, что случилось? - послышался голос Кики. Родной, тихий, он испуганно дрожал. - Джек, где я? Я вижу тебя в зеркале... Ты похудел, милый. А что за женщина лежит на кровати? Она так похожа на меня! Только бледная... Мне страшно, милый!
- Не бойся, родная, только не бойся. На кровати лежит твое тело. Был несчастный случай, ты погибла. Но я не мог отпустить тебя. Не смог! Прости меня, милая! Я не отдал тебя ни Богу, ни дьяволу. Ты - моя! И ты в зеркале. Это ты - в зеркале...
Минуту они молча смотрели друг на друга. Наконец, Джек сказал:
- Кики, пройдись по комнате, скажи мне, что тебя окружает. Подойди к окнам, расскажи, что за ними. Подойди к дверям, попробуй их открыть.
На некоторое время Кики исчезла из виду. Затем появилась вновь.
- Джек, за окном наш парк, но окна не открываются. Я попробовала разбить стекло, но рука уходит куда-то в пустоту. Открыла дверь, за ней холл и лестница, только там никого нет. Пустой дом! Джек, протяни мне руку!
Джек поднес руку к зеркалу.
- Джек, я не чувствую ее, между нами холодная стена!
- Это зеркало. Все будет хорошо, милая. Мы будем вместе. Дай только время. Девочка моя, сегодня похороны. Скоро придут за телом. И мне придется занавесить зеркало покрывалом. Как только все закончится, я вернусь к тебе. Я быстро. Я мигом.
И Джек закрыл зеркало огромным черным полотном. Затем он открыл дверь комнаты.
* * *
Начался похоронный ритуал. Тело Кики захоронили в семейном склепе.
Слезы, вздохи, перешептывания - неотъемлемая часть любых похорон. Похороны Кики не стали исключением, наоборот, пересудов было куда больше. Хозяин замка, видать, тронулся умом. То три дня никого не подпускал к покойнице, то будто куда-то торопится. А впрочем, этот джентльмен всегда был странным.
Джек действительно нервничал. Он спешил к своей жене. В комнату с зеркалом.
Сдернув черную ткань, он увидел Кики - такую близкую и далекую. Она ждала его.
Проходили дни, недели. Джек перебрался жить в комнату, где по ту сторону зеркала была его Кики. Он похудел и постарел. Кики оставалась молодой и красивой. Джек ждал, когда его убьет старость, а Кики ждала Джека. Сам он не мог уйти.
Они все время были вместе, но им так не хватало нежности рук, тепла губ... Все дни, до глубокой ночи, они говорили друг с другом.
Прислуга, жившая в доме и слышавшая голоса из-за закрытой двери, решила, что хозяин окончательно сдал и разговаривает сам с собой. Потом слугам стало казаться, будто в доме появилось привидение - женщина в белом платье. И они покинули стены замка, ушли на поиски новых хозяев, более благополучных.
В пустом, холодном имении осталась только Долли - старая няня, преданная тому, кого вырастила на своих руках. Она приносила к дверям комнаты еду. И готовилась к развязке драмы. Джек старел. Дряхлел. Быстро. Стремительно. И радовался этому. Его глаза светились счастьем. Скоро! Скоро он обнимет любимую! Его душа устремится к ней - единственной. К той, которая ждет.
* * *
В один из дней Кики и Джек почувствовали, что совсем скоро в замок войдет смерть. Они стали торопливо готовиться. Джек с трудом надел вечерний костюм, новые туфли - он был очень ослаб. Дрожащими руками повязал галстук - пальцы больше не слушались его. Сел в кресло напротив широкого зеркала. По ту сторону стекла Кики расставила в два ряда свечи. Медленно потекло время. Смерть не торопилась. Ходила рядом, оглядываясь, осматриваясь. Джек и Кики напряженно ждали.
И вот Кики увидела то, что Джеку не дано было видеть. В комнате появилась женщина. Не вошла - появилась, возникла, словно из сгустка пыли. На ней был длинный плащ, широкий зеленый капюшон покрывал голову, из-под капюшона виднелись спутанные пряди седых волос. Женщина посмотрела на Кики и улыбнулась. Ее лицо заставило Кики содрогнуться: два красных пятна глаз, в которых не видно было зрачков, раскрытый рот - он напоминал песчаный оползень, в котором, словно в бездне, зримо исчезала жизнь.
Смерть подошла к Джеку. Коснувшись рукой его тела, она звучно сглотнула. И так же внезапно, как появилась, - исчезла.
Остановилось сердце. Закрылись глаза. Наконец-то. Кики стала ждать. По одну сторону зеркала пройдет трое суток, и по другую сторону она зажжет приготовленные и расставленные свечи. И, быть может, если она ничего не перепутала, Джек и Кики снова будут вместе.
Побежало время. Стоя у зеркальной стены, Кики не отрываясь, не отводя взгляда, смотрела на мертвое тело мужа. Не пропустить бы...
* * *
А Джеку казалось, что он спит. Сквозь сон ему слышались голоса, которые звали его по имени. "Джек! Джек!.." Голоса звучали все четче... Кто-то подошел близко. Словно очнувшись от глубокого сна, Джек открыл глаза и увидел себя на широкой зеленой поляне. Над его головой сияло небо. Светлое, чистое! Настоящее! Щебетали птицы.
Молодого Джека - ему было теперь лет тридцать, - одетого в черный костюм, окружили люди. Все они были в красивых прозрачных платьях, сквозь призрачную ткань которых виднелись бьющиеся сердца.
- Джек, мы пришли за тобой. Ты достоин вечности. Нашего мира. Перед тобой - Вселенная. Здесь твоя душа найдет покой, а мысли будут творить! Творить в бесконечности! Для бесконечности!
Люди протянули к Джеку руки, приглашая его идти за собой. Появилась дорога. Светлый путь.
- Я не могу быть с вами. Там нет Кики, - тихо произнес Джек.
Люди грустно посмотрели на Джека - и ушли.
- Джек, мы пришли за тобой, - тут же раздались иные голоса. Их звук был резок и неприятен. Из густой травы выползли две змеи с человеческими головами. - Джек, мы все знаем. Все видели. Слышали. Твои инстинкты можно развить! Ты нам подходишь. С женой - это ты ловко! Туда ей и дорога, молодец!
Над поляной разлетелось трескучее хихиканье. Зеленая трава пожухла, повсюду разлился тошнотворный запах тления. Солнце расплылось желтой маслянистой каплей в душном воздухе. Тени окружили Джека. Обступили со всех сторон. Потащили за собой.
- Кики, Кики! - закричал Джек что было сил. - Где ты?! Где дорога к тебе?..
Едва слышно, словно ветер прошелестел по деревьям, прозвучал далекий голос:
- Тропинка... Ищи свет. Найди его! Умоляю! Иди к огню!
Джек не сразу разглядел длинную тропинку, уводящую куда-то за пределы взгляда. Куда? Страшно...
- Джек! - голос Кики. Родной. - Только не бойся. Доверься мне. Поверь мне!
Джек твердо ступил на тропу. Узкая лента светилась желтыми сполохами, похожими на пламя свечей. Дорога привела Джека к открытой двери.
- Милый, ты силен! - его Кики шутила. Она шутила! Она была рядом!..
Мужчина и женщина стояли обнявшись. Долго. Они знали, что теперь он и она - одно целое.
* * *
Старая Долли похоронила своего хозяина, своего милого мальчика, в семейном склепе, где покоились все предки его рода. Где покоилось и тело Кики. Преданная няня не знала, что эти двое были не со всеми. Они были - сами по себе. А с ними - их любовь, победившая пространство и время, рай и ад! Открывшая им дверь в доныне несуществующую бесконечность, которую они создали сами.
Прошло много лет. Никто не жил в старом имении. Мох покрыл стены. Лестницу разбило время. Комнаты затянулись паутиной.
Путники объезжали полуразрушенный замок стороной. В полнолуние из заброшенного имения доносится женский смех. Счастливый и веселый. Ему эхом вторил мужской. Иногда слышались голоса. "Я люблю тебя, Кики". "Я люблю тебя, Джек".
Некоторым странникам - тем, которые приближались к замку, - казалось, что из разбитых окон виднелись тени целующихся людей.
Кто-то мог бы сказать: "Так не бывает". Кто-то... Этим двоим не было дела до кого-то.