Стынка Анжелика Васильевна (Сансара)
Провинциалка

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Стынка Анжелика Васильевна (Сансара) (angel-stunka@mail.ru)
  • Обновлено: 30/09/2017. 16k. Статистика.
  • Рассказ: Проза
  • Скачать FB2
  •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    18+

  •   Провинциалка
      Не вернуться в ясный, жаркий день. Не войти в него. Никогда.
      Воспоминания. Что они дают? Малую толику тепла. Беглые ощущения, не передающие всей глубины случившихся событий, в которых осталась живая я.
      Яркое солнце. Высокое небо. Ленинград. А впереди - туманы и дожди. Знать бы...
      Чудо-лестница, ведущая под землю. Красивая станция метро. Дорогой мрамор. Грязь и суета.
      Уткнувшись в начало станции, старый поезд остановился. Машинист лениво зевнул. Я втиснулась в людское месиво. Час-пик. Терпкий запах человеческих тел вскружил голову. Жаркое лето.
      Вздрогнув, поезд покатился. Вперед. С шумом, песнопением под монотонный стук колес.
      Фальшиво заиграла разбитая гармонь. Перекрикивая клокочущего железного удава, по нервам прошлись срывающиеся голоса. Ободранные дети. Идущие, поющие, просящие, поднесли к быстро реагирующему носу грязную шапку-ушанку. Звякнула монета, ударившись о медь. Начало девяностых.
      Дорога наверх. Длинная, суетная. Грубые женские пятки перед глазами. Не выдержу. Упаду. Разобьюсь и потеряю ребенка.
      Никто меня не звал и не просил приезжать. Я сама - подумав, что малышу без отца будет очень плохо. Четвертый месяц беременности.
      В дом меня пропустили, напоили чаем и уложили на диван. Его жена была со мной любезна. Добрая женщина.
      На утро она написала адрес хозрасчетной поликлиники. Дала денег на такси и искусственные роды. Взяв деньги, я отправилась на поиск работы. Только кому я была нужна? Закрывались заводы и фабрики. Предприятия, задыхаясь под обломками социализма, отправили рабочих к кострам, разведенным у станций метро.
      Приткнулась. Не прогнали, пожалели. Протянули кусок жареной колбасы и чашку теплой водки. Отхлебнув, поела. Разговоры про новую жизнь до утра.
      Рассвет. Легкая дымка над спящим городом. Воспаленные, красные глаза. И его руки. Посочувствовал? Сказал, что я похожа на его покойную сестру.
      Так я оказалась в теплой квартире. Мы сразу стали жить, как муж и жена. Наверное, ему нравились беременные женщины.
      Медленно, но сытно потекли дни. А для не родившегося ребенка - это главное. Покой, тушенка и сгущенка.
      Кругом очереди, начинающиеся от дверей универсамов и заканчивающиеся к закрытию магазина. В запотевших руках крепко зажаты бумажные талоны (сахар, мясо, яйцо, макароны) и не дай бог их потерять. Это не война. Пришла в страну перестройка.
      Я выжила. Благодаря Игорю. И никогда не спрашивала, чем он занимается, только радовалась пухлым пакетам с едой. Он оберегал меня от толчеи и голода.
      Кто-то скажет, что в те годы люди не голодали. Не голодали те, кто так говорит. Другие захлебывались пустой слюной. Спросите у них сами.
      Я ходила с трудом. Отекли ноги. Почти не выходила из квартиры. Он привозил милого суетливого доктора, который был рад заработать на свой кусок хлеба, осматривая мой круглый живот и деревянные ноги. В больницу нельзя было ложиться. Антисанитария и разруха. Куда-то исчезли медикаменты и младший медицинский персонал. Как рожать?
      Родила дома под наблюдением того же доктора. Опасно, но все обошлось. Розовая девочка громко заплакала. Здоровый ребенок. Слезы радости на лице Игоря.
      К моей Аленке Игорь всегда относился хорошо. Любил ее и баловал. Красивые игрушки. Хорошая медицинская сестра. Лучшая гувернантка. Частная школа. Так мы и жили.
      - Расскажите мне о себе. Откуда вы родом?
      Я родилась в поселке городского типа. Что это значит? Большие заводы пыхтели ржавыми трубами, загаживая воздух.
      Большой стране было наплевать на маленький рай - Молдавию. Ей требовались подношения: сахар, консервы и компот.
      Радужное и счастливое детство. Добрый детский сад, в группах по сорок орущих малышей. Не боясь грядущих дефолтов и инфляций, зная, что свою пайку получат в срок, женщины рожали. Стабильность великого государства.
      Маленький значок октябренка на груди. Алый пионерский галстук на шее. Борьба за честь быть принятой среди первых в ряды комсомола, меньшего брата коммунистической партии.
      Много солнца и здоровых отношений. Нараспашку двери домов. Отсутствие преступлений. Человек человеку - добрый гость.
      Инфантильность размышлений делала нашу жизнь простой и счастливой. Если люди не стоят под зонтами, не значит, что на улице не идет дождь. ГУЛАГ. Соловки. Были далеки от наших мест.
      - Вы жили в дорогом доме. К вашему мужу относились с почтением и уважением, почти поклонением.
      - Да. Меня устраивало такое положение вещей. Я гордилась своим супругом.
      - Не задаваясь вопросами?
      - Именно.
      - Вернемся к вашему отрочеству.
      - С удовольствием.
      Не зная, что такое карьера, я пыталась ее делать. Вела пионерские линейки и дудела в горн. Читала стихи, восхваляющие любимую коммунистическую партию. Пела песни, превозносящие правильность выбранного пути. Переписывала в пухлый блокнот цитаты из съездов партии. Я была хорошей девочкой. А он приехал и разбил мою жизнь. Он был царем и богом. Он приехал из Ленинграда.
      Весна. Цветущие яблони. Запах-дурман, распространившийся по всей Молдавии, вскружил мне голову. Его руки были мягкими, а глаза добрыми. Я полюбила его - командировочного.
      Он не снимал апартаментов в гостинице (у нас не было гостиницы). Ему предоставили хороший дом и вышколенный обслуживающий персонал. Он носил меня на руках. Угощал конфетами и дарил пластинки. Рассказывал о Ленинграде. О музеях и фонтанах. А я слушала и любила его.
      - Вы догадывались, что у него есть семья? Жена? Дети?
      - Нет.
      - Но вы приехали в Ленинград. Как вы узнали адрес?
      - Легко. Приехала и обратилась в справочное бюро, находившееся у метро "Площадь восстания". Назвала фамилию, имя, отчество и год рождения.
      - Его возраст не смущал вас?
      Я любила его. Когда он уехал, я ему писала, но он не ответил ни на одно мое письмо. Я не могла просто принять это, ведь под сердцем жил его ребенок. И мне было всего шестнадцать лет.
      Постучавшись в дверь его дома, я не думала, что встречусь глазами не с ним, а с его женой. Двое детей, вприпрыжку выбежав за ней, уткнулись в мои колени. А он спрятался в дальней комнате. В тот вечер мы не увиделись. Его жена сказала, что он работает.
      - И вы возненавидели людей?
      - О чем вы? У меня был Игорь и Аленка. В моей жизни все было хорошо, пока он вновь не ворвался в нее. Старый и ободранный - отец моей девочки.
      - Как вы узнали его?
      - По глазам.
      - Но ведь прошло много лет.
      - Пятнадцать. Так ли это много, чтобы не узнать любимого человека?
      - Вы любите его?
      - Теперь нет.
      
      * * *
      - Я навел справки о вас. Сложилось нечто интересное.
      - Нет ничего интересней, чем сама жизнь.
      - Вы действительно приехали в Ленинград, но не были в положении. Придя в дом к вашему любовнику, вы принялись шантажировать его семью.
      - Вы ошибаетесь. Я не шантажировала! Я предложила им расстаться с деньгами, указав на свой растущий живот.
      - Бандаж.
      - Да, бандаж.
      ...Похоронная процессия продвигается по широкой улице, утопающей в яблоневом цвете. Весна. Религиозные знамена, православные иконы и небольшой гроб, обитый красной дешевой тканью. Гроб слишком мал для человека, для взрослого человека. Люди, которые несут его, улыбаются и смеются. Стоящие по обочинам неширокой дороги счастливо приветствуют процессию.
      Давно не было дождя. Еще немного и наступит засуха. Для аграрной республики - смерть.
      Уговорить природу одарить землю проливным дождем можно. Если прибегнуть к древним обычаям, сохранившимся глубоко в подсознании местных жителей. Языческий обряд - захоронение куклы. Кукла-невеста, принесенная в жертву, преданная земле, поможет избежать несчастья.
      Теплый край хорошо знает, что такое засуха. Грубая земля. Унылые поля. Мертвая пшеница. Обугленные шапки подсолнухов.
      Пошел дождь. Быстрый и обильный. Легко вздохнув, земля заколосилась богатым урожаем.
      - Вы воспитывались в детском доме, затем учились в интернате.
      - Жизнь за высоким забором. Хотите, я расскажу, что это?
      Жизнь, расписанная по минутам. Жизнь толпой и в толпе. Ничего лишнего, ничего личного. Застиранное белье, меняемое раз в неделю. Гельминты, ворочающиеся в кишечниках. Банный комплекс холодный и грязный. Похотливые глаза учителей, следящих за развитием форм. Педофилия. Отторжение. Старые грязные лезвия. Вскрытие вен. Сепсис. Привыкание. Умение находить выгоду во всем и всегда, в любых сложившихся ситуациях. Раннее развитие. Школа жизни. Школа выживания.
      - Как вы познакомились?
      - Партийный работник, приехавший на завод с резолюцией. Я не могла упустить свой шанс.
      - К тому времени вы закончили школу?
      - Да. В пятнадцать лет я закончила восьмилетку. И получила место работы. Прачкой в государственный дом.
      - Зачем прачке философия древних и оккультные науки?
      Секс. Горячий, страстный. Его глаза и мое молодое тело. Мягкое и податливое. Дарящее уверенность и спокойствие. Наверное, ему не хватало этого с требовательной женой. Любящей дорогое кружевное белье, мягкий свет ночника и душистый аромат чистой кожи.
      Яркие солнечные лучи, стучащиеся в предбанник прачечного комплекса. Запах потного тела и хозяйственного мыла на территории криков и брани. Тазы, лавки и мыльные пузыри. Биение сердец. Ритмичное, бешенное. Простые эмоции.
      Похотливый и ненасытный. Мне было легко с ним. Он не копался в моей голове. Он пребывал в состоянии безнаказанности, уверовав в то, что все сойдет с рук. Расслабился и рассказывал. Где живет, как живет.
      Пришлось научить его смело думать, быстро реагировать и трезво анализировать. Он растерялся, испугался, ударился в бега (скрылся в дальней комнате). Я общалась с его женой.
      Умная, грамотная, она сразу поняла, что к чему, взглянув на мой живот. Она с лихвой расплатилась за его смелые фантазии.
      - Почему вы не могли иметь своих детей?
      - Я же сказала: детство и юность за высоким забором. Что происходило за ним, никто из счастливых людей и не догадывался.
      - Вы подверглись изнасилованию?
      - Я не назвала бы это так. То, о чем вы говорите, было нормой жизни и поведения. И никто не задумывался о наших детородных возможностях в дальнейшем.
      - Как в вашем доме появилась девочка?
      Шел добрый снег. Мягкий, пушистый. Мы ловили его губами и смеялись. Послышался писк. Зовущий писк, доносящийся из темного сквера. Ночь в угрюмом городе, экономящем на электричестве.
      Мы с Игорем увидели маленький сверток, лежавший под заснеженной елкой. Кто-то, за ненадобностью, выбросил на улицу ребенка. Мы не осуждали - мы радовались, что малыша не утопили и не удушили.
      Голодное время. Живых детей прокормить бы. А только что родившийся ребеночек еще и не человек вовсе. Так думали многие.
      Нам очень повезло. Аленка оказалась здоровой девочкой. Она не стала инвалидом, несмотря на то, что жизнь свою начала, запеленатой в рваную тряпку. Мы даже не знали, как долго она пролежала в снегу в том зимнем сквере.
      - Ваш муж вас очень любил.
      - Да.
      - Почему же вы убили его?
      - Вы так много знаете и ничего не поняли?
      Разговоры по душам. Море водки. (У меня были деньги). Но не было жилья. Интересная информация, собранная тогда у костра, помогла мне выстроить правильную линию поведения.
      Нужный макияж, линзы, цвет бровей и волос, особая дикция (пришлось удалить два зуба) сразу расположили его ко мне. Я стала похожа на его покойную сестру. Он был виноват перед ней - она погибла в перестрелке. У него был комплекс вины. Я воспользовалась этим и вошла в его дом полноправной хозяйкой. Я думала, что начну жизнь заново. С чистого листа, зачеркнув прошлое. Но все сложилось не так, как я предполагала.
      Это такой труд, быть женой большого человека! Но я старалась. Изо всех сил пыталась не замечать, не знать, не слышать. Не видеть!
      Аленка скрашивала мое существование.
      - Вам нравились новые лимузины и гектары плодородной земли.
      - Да.
      То было странное время. Все кругом пилилось и делилось. Страна по уши утопала в братоубийственной войне и крови. Демократия-смерч неслась вперед.
      Вчера - южные острова. Сегодня - кладбище на юге города. Многие смирились и полегли. Другие выстроили вокруг себя крепкую оборону.
      Спины охранников перед глазами и ночью, и днем. Страшно за себя и ребенка. Отвоевались. Отвоевали. Отхватили и расслабились. Бронежилеты и малиновые пиджаки сменили на дорогие костюмы и офисы в престижных кварталах города.
      И вдруг пришел он. И принес фотоальбом. Перестройка, забрав у него власть, предоставила взамен свободу выбора. Он стал неплохим фотографом. Старым (прошло пятнадцать лет) и угрюмым фотографом.
      Как он узнал меня? Говорил, что по голосу. Мое наружу выпрыгивающее тщеславие налево и направо раздавало автографы. И интервью.
      Жарко растопили печь. Кухарка внесла самовар. Завыла во дворе собака.
      Мы пили чай. Нежно вспоминали прошлое. Я медленно перелистывала альбом с фотографиями, а он, упившись клофеллина, уснул крепким, беспробудным сном.
      - Вы отравили любовника.
      - Да.
      - Вы убили мужа.
      - Да.
      - Вы оформили завещание.
      - Да.
      - Ваша приемная дочь, достигнув совершеннолетия, не так давно вступила в права наследства.
      - Да.
      - Вы не предполагали, что вас найдут?
      - Конечно, нет.
      Я думала, что, инсценировав собственную смерть и исчезнув, покончу со всем этим раз и навсегда. Да не тут-то было...
      Поняв, что захоронили жертвенную куклу, они получили разрешение на эксгумацию и интенсификацию.
      Безвизовый Кипр - приют для несчастных странников, потерявших собственное имя. Пальмы, солнце, песок. Маленький рай для воскрешения уставших душ.
      Я уничтожила фотографии, на которых Игорь и Аленка ласкали друг друга. Глупая маленькая девочка. Милый ребенок. Я искренне любила ее. А он заслуживал смерти, как крепкой хозяйской палки заслуживает блудливый пес. Я не раскаиваюсь. Не раскаиваюсь!
      Уютное кафе на берегу. Легкий аперитив. Нежное перешептывание волн, мягко бьющихся о мелкий серый гравий. Тень невысокой пальмы на желтом песке. Игривый свет маленьких придорожных фонарей. Блики на воде. Неторопливые прохожие, наслаждающиеся наступившей тишиной. Простые декорации последнего вечера.
      Мне принесли хорошо прожаренное мясо. Красивое оформление. Овощи цветочками. С резными лепесточками. И я не сразу заметила тонкую струйку алого кетчупа по краю белой тарелки. Только успела прочесть: "Семья тебя видит".
      - Вы не помните момент смерти?
      - Нет.
      - Вы поперхнулись душистым перцем.
      - Аллергия. Они знали.
      
      * * *
      Я не помню миг своего рождения. Для чего я здесь?..
      Здоровая девочка - младенец - нежно зевнула и крепко уснула.

  • Оставить комментарий
  • © Copyright Стынка Анжелика Васильевна (Сансара) (angel-stunka@mail.ru)
  • Обновлено: 30/09/2017. 16k. Статистика.
  • Рассказ: Проза
  •  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта.