В палисаднике около нашего дома всегда молодежь тасуется. То к старшему брату при-дут, то к среднему. А то к сестрам подружки поиграть-поболтать... Сначала когда-то полоску земли огородили от блудливой скотины, и кусты всякие посадили, смородину, крыжовник, боя-рышник, яблони-дички. Все разрослось, раззеленелось. Прямо, скверик небольшой. Братья сно-ровисто скамейки в землю вкопали, столик соорудили. В домино, в картишки, просто посидеть в тенечке. Потом, когда повзрослели, и выпить. Не в дом же всякий раз с толпой друзей идти. А у соседа дяди Коли фанерная избушка стояла перед домом, небольшая - полтора на полтора метра. С крышей, с окнами. Внутри по стенам лавки, и столик маленький. Он ее своим детям сделал, вроде как домик для игры. А потом, не помню, по какой причине, решил сломать, с то-пором выскочил. Наверное, опять что-то его разбойники, Витька или Колька, натворили.
Тут мои братья, Женька с Вовкой, рядом оказались.
Поболтали они промеж собой по-соседски, бутылку вина самого наидешевого - магазин недалеко, в этой же будке выпили, и перекочевала избушка в наш палисадник.
Сколько вина в ней будет выпито, сколько народу временный ночлег найдет, сколько поцелуев жарких и объятий крепких...
Толя Колпак жил в общаге. Он после фазанки в нашу зону попал, токарем на завод. Учился с моим братом Женькой. Ну, и корешились они. У Толика шиза была. Он детдомовский, натерпевшийся по жизни. А тут такие деньги! Платили на заводе о-го-го! Он получку получит - никому отдавать не надо, ни родителей, ни жены. Вот он с каждой зарплаты себе брюки, рубаху или туфли остроносые. Сам невысокий, крепенький, задиристый. А придет в кино, или на тан-цы, или просто вечером с друзьями прошвырнуться - обязательный костюмчик-тройка, приче-сон, одеколон "Шипр". В туфли как в зеркало смотреться можно. А друзья его, такого прикину-того, со всех сторон обступят и идут. И как гордятся, что среди них хотя бы один такой есть.
У Толика был синий костюм-тройка из офицерской ткани - диагонали. Аж по восемна-дцать рублей за метр. Был коричневый. Еще один моднячий клетчатый. И даже светло-серый. На его фигуру в магазине не купишь. Он их в ателье заказывал.
А когда жарко, он всегда в белоснежной рубашке, нейлоновой, чешской, в легкую по-лоску за двадцать пять рэ.
Про эти рубашки нейлоновые дядя Гриша рассказывал. Он умный, техникум закончил, на заводе сборщиком работает. Только что собирает и для чего - никогда не скажет. Так вот он и рассказал, что чехи от нас газ получают, почти бесплатно, за копейки. Они же друзья наши, вот мы им и помогаем. Они, как мы, газ этот не сжигают на кухне или в топке, не такие дурные. Они его сначала через установку прогоняют и разделяют на составляющие. Чистый газ на ото-пление пускают - он у них не дымит и не воняет. А из остального делают пластик и синтетиче-скую нить. Вот и рубашка эта. Она им в копейки обходится, а у нас в магазине четверть получ-ки выкладывать приходится. Так что они из нашего газа еще миллионы прибыли получают.
Дяде Грише верим. Он любую схему запросто читает. Не просто расскажет, где, что и для чего придумано. А и подскажет, что на что можно заменить, чтобы наши мыльные радио-приемники чище работали. У него приборы есть специальные - помогают настроить схему, можно не только "Маяк" ловить.
Мы, мелочь, на Колпака как смотрели?
А раскрыв рот смотрели.
И мечтали - вырастем, такими же будем. Пойдем на завод, токарями или фрезеровщика-ми. Или сварными - кого на что выучат, и будем со всеми вместе рано утром на автобус спе-шить, в цеха свои. Вечером возвращаться и остаток дня личной жизни посвящать.
Как все.
Еще у Колпака было особое отношение к хлебу. Какое-то сильно преклонительное. Не-которые так к богу относятся, как бабушка моя. Или к иконе.
На проспекте две общаги рядом стоят, - одна для пацанов, а другая для девчонок. Колпак в своей общаге всех приучил, - никто черствый хлеб не выбрасывает. Все ему несут. А потом и с женской половины тоже привыкли не выбрасывать. Он башковитый! Для большой кастрюли какую-то внутрь хреновину сделал, как этажерка многоэтажная, крышку особенную, с клапа-ном соорудил. Типа самогонного аппарата. Только ни трубок, ни змеевиков. И внутрь не браж-ку, простую воду заливает. Стакан один. Или кружку.
Настрогает черствый хлеб тонкими ломтиками, в чудо-агрегат свой уложит рядами, под-солит немного, какими-то приправками присыплет. Включит газ... И нате вам, хлеб свежень-кий, тепленький.
Всех угощает.
Я тоже ел. Таким хлебом запросто можно одним наесться, и больше ничего не надо. Только воды из родника глотнул, и хоть целый день потом бегай.
А потом он меня еще одним удивил.
Я велик у забора оставил, большой и тяжелый. А Колпак взял его за руль одной рукой, другой за багажник. Незаметно дернулся - и велик на его вытянутых руках замер.
- Ух, ты! Как это?
Опустил он велик на землю, р-раз, и опять тот на вытянутых руках замер. И не качнется!
- Спортом заниматься надо! - говорит. - Вы вот по улице целыми днями носитесь, а на стадионе секций полно. Кто хоть в одну ходит?
- Я на баян хожу, - Колька говорит.
- Балбес, - отвешивает ему Петька легкого тумака. - Баян - это искусство, а не спорт. Ты еще про шахматы скажи.
- В шахматы Серега ходит, - не врубается Колька.
Все заливаются смехом. И Колька тоже, хотя смеются-то над его дурными ответами.
- Ты куда ходишь? - спрашиваю я у Колпака. У меня не выходит из головы, как ловко он, такой... не большой, ладненький, и так легко с тяжелым великом справился.
- Сейчас в штангу, уже почти год, - говорит он. - Там Зайцев тренирует. Он Почетный мастер спорта. Чемпион. У нас в цехе фрезеровщиком пашет. У него знаешь, сколько медалей! Вся лента в них. Берет и запросто сто пятьдесят килограммов поднимает.
- А нас возьмут?
- Куда?
- Ну... в секцию к Зайцеву.
- В штангу?
- Ну.
- Нет, там с шестнадцати берут. Только посмотреть если.
- У-у...
- В борьбу идите. Или в велосипед. Мало, что ли секций всяких?
- Что за спорт, велосипед? Мы и так целыми днями гоняем.
- Эх, вы, мелкота, - рассмеялся Толик и ушел с нашими старшими братьями в кино...
. . .
Через пять лет я впервые выступал перед переполненным стадионом на Дне Города. Поднимал штангу. Со смешным весом. В восемнадцать лет во мне самом было неполных 48 кило, на штанге 72. А потом стал мастером спорта СССР, чемпионом много чего, наустанав-ливал всяких городских, областных и Цээсовских рекордов, объехал всю страну. Правда, за ру-беж не пустили, я ж с запретной зоны, невыездной.
Это Колпак, вскинув над головой мой старенький велосипед, накрепко зажег меня...
См. также
ПОТЕРЯВШАЯ ОРГАЗМ
Книга психологических ребусов "Семь невыученных уроков"
"Я - SOSка"
эротическая повесть, - исповедь 12-летней
"ЭРОТИЧЕСКИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БАБКИ - ЁЖКИ"
Триллер-фэнтэзи- пародийная сказка
СЕКС ДО УТРА, песни.
"БАННЫЙ ДЕНЬ - СУББОТА",
исповедь 13-летнего, повесть, полный вариант на сайте