Город наш быстро разрастался. С каждым годом жилых домов заметно прибавлялось, тут вот целую новую улицу имени Космонавтов заложили.
- Заказ пришел, - новую продукцию завод выпускать будет, - перешептывались взрос-лые. Это уже как примета - журавли на юг полетели - скоро зима. Сразу несколько домов за-ложили - значит и завод так же расширяется.
Магазин двухэтажный пустили, прямо напротив кинотеатра "Утес". На первом этаже продукты, на втором одежда и обувь. Мы перед киносеансом в магазин ходили. Смотреть. Тоже как в кино. Потому что красота. Витрины огромные, ярко-светлые. А там! Колбасы разные, мя-со, молочные продукты на любой вкус. А конфет. А печенья... Шампанское четырех видов. От 2 р. 87 к. до 3 р. 17 к. И "Рислинги", "Тамянки", "Варны"... Вина такие, болгарские. Это их я потом портфелями возил в общагу, когда уже в институте учился. Другие, разные "портвейны 777", "солнцедары" и "плодовоягодные" даже в самые тяжелые времена не пил, не мог прогло-тить. От одного их запаха в желудке революция случалась.
Раз строили дома, значит, и народу прибавлялось. Стране для поддержания мира во всем мире нужно много "приборов" с нашего завода, кило и мегатонных. Я как-то услышал фразу - "обезьяна с гранатой" и подумал. Это про нашу страну тех времен на западе так говорили. По их понятиям мы - нищая, забитая, лишенная всяких прав двухсотмиллионная масса народа, ко-торой нечего ценить и нечего терять. Запросто пойдет умирать и всех за собой потянет...
Если, конечно, взять жизнь за колючей проволокой в многочисленных деревнях и город-ках вокруг нас - там да, там жизнь такая, что и умереть не жалко. В нашем городе вряд ли на-шлись "добровольцы" - такой жизнью дорожили. Правда, в области таких городков только че-тыре, и живет в них процентов пять от всего населения...
Обычно в нашей зоне как строили? Сначала появлялась бригада, шутливо обзываемая заборостроительной. Чем выше забор и больше колючки по верху, тем важнее объект. Кто строил? Иногда солдатики стройбата. А чаще всего зэки. По четырем углам вышки, на которых обязательные прожектора и автоматчики. По утрам закрытые тентованные ЗИЛки привозили грустных заключенных. Машина сдавала бортом к воротам. Тут уже стояли кинологи и авто-матчики. Собаки рвались с поводков, загоняя за забор бессловесную рабочую скотину по фами-лии зэк.
Когда в военных кинофильмах показывали шеренги наших пленных, охваченных коль-цом немецких автоматчиков и злыми немецкими овчарками, я даже запах страха чувствовал. Потому что постоянно видел подобную картину в нашем городе. Только в кино немцы наших загоняли в лагеря. А здесь хорошие наши конвоировали наших же, но чьей-то злой волей пере-веденных в разряд плохих.
Наверное, года полтора строили бытовой комплекс. Я в школу ходил мимо стройки и каждое утро видел прибытие зэков на работу. И думал, а где же они спят? Где тюрьма? Бакаль-ская далеко, почти тридцать километров. Катавская ненамного ближе. Ага. За рекой на огоро-женной территории завода? Или в пещерах?
Ходили слухи, что лет двести назад в горных пещерах огромный монастырь был. Там монахи не просто жили, а и золото добывали, и алмазы . И что, якобы, так они были богаты, что много земель и заводов в собственности имели. И даже за границей России. А потом, когда ре-волюция произошла, они главный вход в пещеру взорвали, и остались навсегда под землей.
Но говаривали и про другое. Что пещерами этими под землей можно аж за Полярным Уралом выйти. Такие там огромные ходы есть. Но все это - наверное, сказки. Иначе давно бы пещеру нашли и на нужное дело приспособили.
А с другой стороны, думал я, завод у нас большой. Если в Юрюзани механический завод как целый большущий квартал с многоэтажными корпусами и трубами в сто метров, а народу в городе в пять раз меньше, чем в нашем поселке, то какой же величины завод у нас? А ведь его нет, ну, в смысле, что не видно его над землей. Спрятан он. Так может и не врут сказки про мо-нашеские пещеры?..
Власти городка сделали нам подарок. Нам, в смысле - всем горожанам. Еще с осени за висячим мостом трактором ДТ-80 выкопали большой котлован, этим же грунтом сделали обва-ловку, щедро засыпали глину речным песком. На краю поставили трехметровую вышку.
Весной река Юрюзань привычно разлилась и котлован превратился в самый настоящий пруд. Вода в нем быстро прогрелась. Пожалте вам, купайтесь на здоровье! А чтобы удобнее было - вот вам пара кабинок для переодевания, туалет на отшибе, несколько скамеек. В дни плавательных соревнований и небольших летних праздников приезжал буфет и радиобудка.
Мы все больше времени проводили на пруду, начисто забыв любимый некогда залив.
Накупаемся до посинения, жрать хочется. Не домой же ради такой мелочи идти!
- Айда по малину!
В полукилометре от пруда был заводской отстойник. Его еще называли зольными отва-лами. Там сливался шлам, вода утекала в речку, а грязно-серый песок, вязкий и прилипучий, высыхая, трескался. По этой чашуйчатой корке мы перебирались к лесному малиннику. Ягоды были крупные, сочные. Такие вкусные даже в нашем огороде не росли. Взрослые сюда не ходи-ли, боялись провалиться или еще почему. Это как зимой на снегу наст образуется. Идешь по нему осторожненько - он проседает под ногой, скрипит, но держит. Чуть носок острее поста-вишь или резкое движение сделаешь - и ушла нога в глубокий рыхлый снег. Так и мы по этой серой корке не раз в жижу проваливались. Её потом ничем не отмоешь, хоть полдня в проточ-ной речной воде бултыхай, все равно когда высохнет, бесчисленные блестки на штанах остают-ся.
А еще за малинником была огорожена проволочными рядами свалка. Тоже заводская. Она охранялась солдатами. Но не очень рьяно. Мы и туда лазили. Что находили? А что нам на-до? Куски цветного оргстекла для наборных ручек. Из обрывков разноцветных проводов вяза-ли ремешки для часов. Медные трубки для поджигов, самодельных пистолетов, работающих на спичечных головках. Еще наконечники для самострелов, и прочую мелочевку.
Ниже подвесного моста перекат. Там голавль на закидушку хорошо берет. Только надо уметь кидать ее. И леску толстую не запутать. Там дядя Миша всегда рыбу ловит. Мы знаем, как к нему подойти, чтобы не прогнал. Наловим лягушек, ему принесем. Голавль хорошо на ля-гушечьи лапки ловится. А там, за малинником заболоченный участок. Там камыши, лилии и кувшинки. И лягушек! Просто море целое. Они непуганые, жирные, с ладошку размером. Когда солнце сядет - их жабий хор за километры слышно.
На свалке консервную банку из-под томатной пасты нашли, - она литров на пять, - и в нее самых крупных жаб наловили для дяди Миши. А еще, когда к речке шли через малинник, веток с ягодами наломали. Это уже для себя, полакомиться.
Мы думали, вот сейчас обрадуем старого рыболова!
А он посмотрел в наше жестяно-консервное ведро, снасть свою на камни положил и но-гой придавил, чтобы ветром не раздуло круги из лески. Достал одну жабу, и ну на пузо ее, и на голову под разными углами смотреть, а потом спрашивает озабоченно.
- Где вы такие страсти нашли? В жисть ничего уродливее не видел.
- Места знать надо, - ухмыляемся.
Но дяде Мише наше веселое настроение никак не передается.
- Ребята, я вас серьезно спрашиваю, - сбрасывает жабу в банку, и руки в речке моет не просто так, а трет их с песком.
Мы тоже к воде полезли, тоже руки давай надраивать.
- Вон там, за прудом и отстойником.
- А вы зачем туда ходите?
- За малиной, - протягиваем ему ветку, на которой осталось несколько красных ягод.
- Давайте все сюда, - уже не просит, а требует он.
Забрал все ветки малиновые и в быструю воду речки бросил.
Разлетелись веером, поплыли, кружась по воде, зеленые листья в красно-кровяных пят-нах ягод.
- Вы вот что, - говорит нам дядя Миша, - туда больше не ходите. Я вам ясно говорю? - повысил он голос, заметив попытки возразить ему. - Если хотите, чтобы у вас потом жены бы-ли, ну и дети, естественно... чтобы бубука у вас как у мужиков того... стояла, не ходите туда, сынки. - Видно, понял, что не окончательно убедил нас, добавил шепотом, как тайну какую выдал: - Там место сильным ядом отравленное. Вы можете, как эти жабы, толстеть начать. И будете пухнуть, пухнуть, пока не лопнете от водянки. Егор Евсеича, голубятника, ты же знал? - Это он уже ко мне.
- Ага, - киваю я. Как не знать? У нас на весь город всего пятеро человек голубей держат.
- Помните, каким он был?
- Ну, - теперь уже все киваем.
- Его в гроб положили, а как выносить? В дверь ни стоя, ни боком не проходит.
Ну да, было такое дело. Так разнесло бедного Егора Евсеича, что обе створки окна при-шлось открывать и майнать подъемным краном.
Нам, естественно, никому не хотелось такими стать.
А потом зольные отвалы огородили и таблички предупреждающие развесили.
И пруд новый построили.
Далеко от этого места.
Нам же ничего про взрыв в "Сороковке" не рассказывали. Это государственный секрет был.
. . .
На стыке Челябинской и Свердловской областей тысячи квадратных километров за-раженной и опасной для проживания территории - радиоактивная река Теча и водоемы во-круг города Озерска...
В Оренбургской области Тоцкий полигон. Там мой дядька в стройбате служил. Строили коробки домов, бетонные убежища, стены из стеклоблока - стеклоблок там впервые приме-нять начали. А потом на людях и на этих строениях испытывали воздействие атомного ору-жия. Он чуть не ослеп от вспышки ядерного заряда. Может даже того, который в городе, где его сестра живет, сделали.
Наши зольные отвалы, где такие крупные лягушки...
А сколько всего по России убитых нашей продукцией земель и душ человеческих?
См. также
ПОТЕРЯВШАЯ ОРГАЗМ
Книга психологических ребусов "Семь невыученных уроков"
"Я - SOSка"
эротическая повесть, - исповедь 12-летней
"ЭРОТИЧЕСКИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БАБКИ - ЁЖКИ"
Триллер-фэнтэзи- пародийная сказка
СЕКС ДО УТРА, песни.
"БАННЫЙ ДЕНЬ - СУББОТА",
исповедь 13-летнего, повесть, полный вариант на сайте