Жизнь Ильи Николаевича Тюрина оборвалась, когда ему едва исполнилось 19: он утонул в Москва-реке в Строгино вечером 24 августа 1999 года. Менее чем через год в издательстве "Художественная литература" вышел томик его литературного наследия, собранного неутешными родителями Ильи Ириной Медведевой и Николаем Тюриным: стихи, песни, эссе, статьи и рецензии - верные свидетельства неординарного дара их столь много обещавшего сына...
Но Илья обладал не только гуманитарными и музыкальными способностями, но и тягой к естественным дисциплинам. А также - силой характера. Например, у него, выпускника лицея при Российском государственном гуманитарном университете (РГГУ), была прямая возможность поступить на какой-либо его факультет. Перед ним открывалась верная перспектива успешно жить журналистско-литературным трудом. А он круто меняет колею жизни и, предварительно год проработав санитаром в знаменитом "склифе", идет в медицинский университет. Но при этом остается человеком общественно открытым, болеющим за судьбу Отечества. Последнее им написанное: убийственная заметка о новейших политиках, у которых - "полное отсутствие чувствительности к тому, что думает о них страна, той обратной связи, которая в просторечии зовется совестью". Большая для его лет редкость: девятнадцатилетний Илья ценил мораль и совесть выше политического эгоцентризма.
Не все, однако, написанное Ильей вошло в вышеупомянутый сборник "Письмо". Предлагаем читателям фрагменты из его записных книжек, предоставляя им самим оценить глубину и прозрачность мысли этого незаурядного юноши.
Юрий КУБЛАНОВСКИЙ.
1996
28 января: Я только что узнал: сегодня умер Бродский, ночью, в Нью-Йорке, во сне... Теперь, произнося это имя, я каждый раз буду внутренне содрогаться, как будто вызывая его обратно - <заставляя> совершить нечеловеческий путь.
В некрологах напишут, что он вдруг стал всем нам необычайно близок. Это не так: он стал чужим и непреодолимо далеким - действует проклятая человеческая природа. Он жил в наших сердцах, пока в нем жило его собственное сердце; а сегодня, в одну из нью-йоркских ночей, он незаметно ушел, даже не хлопнув и не скрипнув дверью - так, что мы и не заметили. Он ушел исхоженной дорогой, просторной и удобной, без ухабов и ям - в иные сердца. А нью-йоркская ночь - последовала за ним.
* * *
31 января: Иосиф Бродский завершил этот январь, и одновременно начал его в виде "Части речи" на моем столе. Он - везде, и каждый атом теперь (подобно черному квадрату на выставке) наполнен им. Стараюсь использовать эту "атомную энергию Бродского", потому что подобные моменты быстро проходят...
* * *
Солнечное затмение - негатив ночи...
* * *
День начался задолго до себя...
* * *
Кирпичный дом - множество вавилонских книг.
* * *
Благовест стаканов.
* * *
... Расстрелян будильником по статье восемь ноль-ноль.
* * *
Кабель в метро - нить Ариадны.
* * *
Игрушечный ад бетономешалки.
* * *
29 февраля: Это - месяц нас с Бродским. Я впервые ощутил себя поэтом, через десять лет после первого стихотворения. Это - вне меня; это - вне четырех четвертей, в которые я больше не могу себя заталкивать, это - вне!
Возможно, это самовнушение, но скорее - симптом. Я чувствую зависимость от собственного шестого чувства, я должен писать. В противном случае - я навсегда в квадрате, в "кирпиче", в "проезд воспрещен"...
От первой "Римской элегии" я получаю физическое наслаждение. Это - тоже симптом...
* * *
3 марта: Никогда не было такого. Я написал за день два стихотворения, абсолютно различных даже по размеру. Днем, гуляя с собакой, завершил свою вчерашнюю (кажется?) задумку. А ночью, уже, кстати, 4 марта, меня посетили еще два четверостишия, вскоре принявшие и третье. Ядро - мысль о том, что кладбище есть "перевернутый город" (нам видны лишь "корни"), и клаустрофобия на нем - естественна...
* * *
Трон коммунизма - табуретка у ног повешенного.
* * *
Выбор мертвецов - коммунизм.
* * *
Гуляющие в парке - "заблудшие души", чистилище.
* * *
Лица стариков - бенгальские огни.
* * *
Километры в час - километры в жизнь.
* * *
Струны - нити Мойр - судьба звука.
* * *
Звезды - точки в непрочитанных строках
* * *
Вырезать горло молочному пакету: молоко - его последний вопль.
* * *
Дерево--сплетенье игреков и иксов. Провода - знак равенства, далее - небо...
* * *
Повторяю слова, выполняя работу эха.
* * *
Грязная посуда - Парфенон, развалины; мыльная пена - словно предисловие к рождению Венеры; моющий блюдца - почти дискобол.
* * *
Трамвайные рельсы <порезы>, согревшие переулок.
* * *
Лунный свет - кровь белокровья...
* * *
Снег - будто некто внезапно нажал на "пробел".
* * *
Для очищения ночи - седьмое чувство. Ночь незаметна вокруг, но подсознательно ощутима, словно подслушивающее устройство.
В противоположность быку, реагирую на красное (светофор) онемением.
* * *
Оглядываю себя, будто ищу финальную подпись автора в углу. Только где угол?
* * *
Ртуть в термометре тяготеет более к побегу, нежели к предсказанию погоды.
* * *
И на лицо отбрасывает тень грядущий череп.
* * *
Звук ощупывает лицо, как слепой... колокол.
* * *
Дожди возвращают мир к наброску...
* * *
Чревовещание самолета; мимика туч...
* * *
Небо наполовину создано из ребра стены.
* * *
Мысля, обращаю на себя Его внимание.
* * *
Проходя через сеть веток, звук становится колокольным звоном.
* * *
"Вызвать огонь на себя" может полено, или: взгляд, устремленный на полено. Его преимущество в перевоплощении.
* * *
Новорожденная стружка тотчас скручивается в подобие мозга, в мысль: что дальше?!
* * *
Свет наполняет сосуд снаружи.
* * *
Часы вырабатывают иммунитет от времени...
* * *
Все крупное - неустойчиво, ибо уже способно конкурировать с целым. Целое подавляет свои отдельные части.
* * *
Ночью слух перестает воспринимать вопросительные фразы ветра. Ибо он сам - вопрос.
* * *
1) Борьба воздуха со стеклом: только здравый смысл удерживает последнее от тарана;
2) Колокола - звон ключей Петра, пришедшего к вратам слишком рано.
* * *
Ночь - набросок дня углем.
* * *
Смерть - превращение мимики в графику.
* * *
Окна: игра в крестики-нолики с воздухом.
* * *
Скобки - могильщики, несущие слово.
* * *
Окно - Око (пропущенная буква).
* * *
Лужи - остракизм неба.
* * *
Лифты ссорятся, как супруги - хлопая дверьми.
* * *
Движение во все стороны сразу ("на все четыре...") есть комната.
* * *
Комната создает эффект согласия с вами.
* * *
Человечество - чаша, для которой осколки - нормальное состояние.
* * *
ТРАГЕДИЯ ЧЕЛОВЕКА, при условии, что он поэт, в его судьбе уже состоялась: вторжение поэзии в любую жизнь и есть трагедия человека. Поэт говорит не так, как говорит человек - и со временем это начинает определенным образом направлять его мысли. В конце концов, поэт находится там, где человека нет. Трагедия человека состоит в недосягаемости этого "там". Трагедия же поэта заключается в невозвратимости оттуда. Но при всем видимом равенстве антагонистов, истинным горем для биологической единицы является неприобретение качеств поэта, а утрата качеств человека, * как всякая утрата печальнее всякого приобретения.
Всю эту классификацию трагедий почти неприлично применять к Есенину, потому что в конечном счете мы таким образом выясняем: что именно привело его в "Англетер". Думаю, смутное (на уровне сочетания звуков в стоке) ощущение драматизма ситуации - и есть наш предел в этой теме, хотя опасная близость петли к любой из мелодий есенинской жизни и не настораживает ее исследователей. С другой стороны, трагедия, приведшая к смерти, * смертью направляется, и говоря о трагедиях Есенина, мы имеем в виду прежде всего <некий> раритет, к судьбе поэта впрямую не относящийся, а потому - могущий быть предметом постороннего изучения.
Если же изучение состоится, и перед окулярами встанет триада: эпатаж - Айседора - пьянство, - трагедия (как нечто просто более легкое, невещественно6е - как озон), я уверен, уступит им место.
* * *
Мне кажется, подразделение на трагедию человека и трагедию поэта - не только показатель (вполне объяснимого) бессилия, но и - в смысле постепенного отхода от истины - первая ступень разложения.
* * *
Известный писатель - это не только поэт или прозаик, но и действующее лицо нашей биографии.
* * *
Книги думают за меня.
* * *
Ум - не гениальность, а глупость - не идиотичность, то есть ум - не особый дар, а глупость - не явление ущерба.
* * *
Гениальная картина (не только портрет) - встреча взглядов.
* * *
Страшнее всего - когда Парка не обрывает вашу нить, а просто выпускает из рук...
* * *
Конверт - рукопись, наложившая на себя руки (покаяние рукописи?)
* * *
Дом, выросший (два смысла) из деревьев, как из старой одежды...
* * *
Пережив две смерти - становишься триединым.
* * *
Пустота между строками подстрочный перевод Бога.
* * *
1. Когда находишься в <чьей-то> тени - отбрасываешь свет.
2. Стихи - попытка избавиться от того, что некогда вдохнули в глину.
3. Все мы гениальны в свою последнюю секунду - о случайности любой смерти.
4. Аплодисменты - ладони отвешивают друг другу пощечины, предотвращая обморок <от слов>.
5. Выпуская белый сигаретный дым, некто расстается с сединою. Или - добавляет к голове завитков...
(1 - 5: 24 мая 96, на вечере памяти И.Б.)
* * *
Что бы там ни было, нам остается только догадываться о том, что впереди...
* * *
Слезы всегда неподвижны. Наоборот - лицо поднимается вверх.
* * *
Под конец ваше лицо напоминает отпечаток пальца - знак, что следствие, наконец, подходит к концу.
* * *
Комната входит в дверь...
* * *
Алиби ночи - в том, что она везде.
* * *
Если мысль верна, то вне зависимости от своей глубины - она всегда достигает дна (т.е. искомого).
* * *
Утро: значения слов являются раньше самих слов...
* * *
Иуда - звук <навеки> вытянутых губ: чтобы предотвратить? запечатлеть? напомнить?
* * *
Видимо душа и состоит только в одном эффекте своего присутствия. Т.е. когда <она> есть, * того, во что она облекается, мы можем и не замечать.
* * *
Стихи не выбирают времени. Возможно - благодаря нашим несостоятельным представлениям о нем.
* * *
Вера, надежда, любовь - скорее логическая цепь, вектор, нежели <просто ряд>.
* * *
Горизонт - как вечное тире перед монологом.
* * *
Великому трудно не подражать, в этом - земной вариант его бессмертия.
* * *
На часах проходит несколько минут * так подводят бровь.
* * *
Для начала о Ерофееве:
Его текст напоминает привычную суету вокруг работающего художника - подмастерья, "зрители", сам пейзаж...
"Поэма" - совершенно напрасно. Ерофеев - прежде всего живописец. Вот почему он старательно создает толпу вокруг себя ("ангелы", alter ego, обращение к читателю etc.). Ему необходимы постоянные пейзажи, виды, натурщики (-цы) - не зря он и едет в электричке - она одновременно все это обеспечивает.
* * *
ВЕНИЧКА ЕРОФЕЕВ
Между тем временем, где некогда завершились описываемые события, и тем, где мне еще предстоит завершить это описание <лежит> все то же время.
Уже приятно. Значит, не существует трех заветных флажков, которые разделяли для нас: содеянное утром, одолевающее сейчас и замышляемое к вечеру. Иль я просто забыл их развесить? Или вы - поспешили?) Значит, не существует хотя и логической, но - цепи, которую так легко можно было ощутить и, несмотря на мнимую <несущественность>, ухватить за тяжкие звенья: красный - желтый - зеленый - красный... Или: Москва - Петушки - Москва...
Но нет Петушков! А если и были - то лишь для того, чтобы нам в конце концов это обнаружить. И, обнаружив это, - гнетущую однородность пространства и остального, разум чувствует сразу многое. Сразу все. Зависть: потому что существует еще, по крайней мере, одна жизнь - такая же одинокая, как и он некогда. Гнев: потому что отныне его самое лучшее, единственное одиночество - нарушено точнейшей и блистательной копией. Отчасти обида: потому что сам ведь втайне хотел чего-то подобного ("пошли мне, Господь, второго?!!) И обиду втройне: потому что не хотел, конечно же - только шалил, исключая саму возможность... Уж лучше бы хотел!
Помните, у рыб: тому хорошо, кто вовремя окрасился в чей-нибудь цвет.
В ужасе постигнув внезапно открывшееся ему (совершенство? божество?), душа желает последнее, что у нее осталось для защиты - она принимает Его форму, вдруг понимая все и до конца. Все и до конца - не имея ни желания, ни возможности уже остановиться... Все и до конца - до своего, конечно, не до реального. И смерть, в данном случае, - уже не обыкновенная процедура тела, но торопливая самооборона вечности.
* * *
Конкуренция между поэтами и бардами, рок-поэтами еtс вряд ли возможна. Почти смысл и бесспорно <отличие> поэзии - в том, что она обладает правом задать вопрос, не предлагая ответ. Слова же спетые - в принципе утвердительны. Одна из причин: уже с момента написания они принуждены к произнесению <себя> вслух, а устная речь едва ли не насильственно освобождает от пунктуации (в том числе и незримой)...
* * *
Лейб-журналист.
1997
* * *
Потеря есть материя. Она
Сама предмет - поскольку вызывает
Из памяти предметы, высыпая
Шкатулку существительных до дна.
* * *
Думаю, что поэзия, и вообще мелкое необязательное сочинительство, привлекли меня тем, что давали возможность выдать мысли, которые у меня были, за мысли, которых у меня никогда не было. Кроме того, стихотворная машина, за счет размера и рифмы большей частью работала сама, и я чувствовал себя спокойно...
О СУДЬБЕ
Понятия "судьба", "рок" и "неизбежность" явились прежде всего (поздним) осознанием иллюзорности идеи, будто каждое наше мысленное или физическо6е движение могло, в принципе, произойти иначе, нежели произошло, иметь другое развитие:
--
Если рассматривать любую реакцию психики как рефлекс (вариант рефлекса), то подобные реакции составляют стереотип; причем, если их нельзя прогнозировать именно благодаря этому стереотипу (самозащита организма от предугадыванья).
2) В таком случае, если рассматривать всякую "неадекватную" реакцию как нарушение рефлекса (не обязательно болезненное), то это всего лишь смена одного стереотипа на другой. Хорошо известно, что "новое" в частном человеческом характере не может проявиться только единожды или дважды - а скоро становится привычным и в определенной мере предсказуемым.
Стереотип - это автоматизм. Выходка идиота автоматически несносна, но и стихотворение Мандельштама автоматически вдохновенно. И автомат в любом состоянии - все же автомат. Когда мы решаемся на что-либо, мы пытаемся решить: предпринять нам то или другое. Но в то же время даже и сам этот акт раздумья не мог быть никаким другим. Любому действию извне психика заранее противопоставляет совершенно определенное действие изнутри, даже и не зная, что произойдет, и какие из приготовленных реакцией ей удастся использовать. "Судьба" - это не случайно удачный набор обстоятельств, но заранее известный набор ответов на каждую их комбинацию. Не потому ли понятие "судьбы" определено именно людьми, что оно возникло с появлением людской популяции? Не может ли и речь быть иллюстрацией общей для человечества фатальности? Принято считать речь следствием исключительно мозговой деятельности. Возможно, этот уровень интеллекта равен осознанию предопределенности каждого шага. Если принять речь как иллюстрацию фатальности, то так можно объяснить возникновение речи.
1.08.97
* * *
Благоговение дикаря перед черепахой: с обеих сторон необъяснимое.
* * *
Что случилось? Что сделалось в мире
Между фразой одной и другой?
Почему не становится шире
Поле зренья под бровной дугой?
* * *
Свобода - всегда итог длительной неволи. Не странно ли? Не одна ли это цепь?
* * *
Подобно нищим на заглохшем пире,
Мы радуемся тесноте явлений.
Но разве пошлость подбирает в мире
Не только то, что ей оставил гений?
* * *
СМЕРТЬ - защитная реакция организма, такая же, как образование тромбов, кашель etc. Необратимость смерти сводится не к невозможности возвратить умершему жизнь, а к невозможности вернуть тот момент времени, в который смерть наступила. Точно такая же необратимость сопутствует и образованию тромба, и кашлю. Не может быть, чтобы после кашля (или свертывания крови в ране) в организме не произошло изменений. Изменения в организме после смерти - только грубее и ярче выражены. Смерть безусловно принадлежит общему ряду "защитных" реакций организма - но выделяется из этого ряда потому, что мы не знаем следующего за нею процесса. Думаю, что процесс, естественно наблюдаемый после смерти, то есть разложение тела на химические элементы, - и есть "последующий". Всякий элемент подразумевает атомы и электроны, среди которых нет "живых" и "мертвых", а есть только более или менее сложные комбинации. Элементы разложившегося (погибшего) организма могут участвовать в создании новых организмов с таким же успехом, как и все остальные элементы мироздания. Если представлять себе это мироздание как <бесконечное> уравнение реакции, то символы "смерти" в таком уравнении приобретут смысл совершенно равный смыслу символов "жизни".
* * *
Такты музыки разделяют время на непривычные ему единицы, и это одна из причин
* * *
Государство основывается не на определенном складе ума, а на большинстве. Если бы шизофреников или слабоумных было большинство - у них определенно было бы и государство.