Один мудрец когда-то заметил, что человечество - в отличие от человека - идет от старости к молодости, а не наоборот. Если события и дальше будут так разворачиваться, придется нам отправляться в памперсы и учиться агукать.
Пока же такое ощущение, что нам года три-четыре: мы с удовольствием познаем мир, надуваем мыльные пузыри, обожаем подраться, любим все яркое и блестящее. Муки мудрости нам неведомы, самосовершенствование безразлично - мы абсолютно не в состоянии уразуметь, что же это за зверь такой. Мы ломаем подаренные машинки с желанием найти спрятанные внутри конфеты, притаскиваем домой котят и кутят, да не чтоб заботиться, а чтоб потискать и бросить: мы быстро теряем ко всему интерес. Одно радует: эмоции скрывать не умеем, а главное, их у нас валом, экономить не приходится. Ребенок в этом смысле гораздо более зрел, чем взрослый. Ведь взрослый как: скрывает чувства, скрывает, а потом бац - уже и скрывать нечего, атрофировались. "Плакать начать бы, да нет, не начну. Видно, душа, как печенка, отбита"... Из колеи нас могут выбить разве что по работе неприятности, ну и безвозвратные потери, конечно...
"Я думаю, раз никто не умер, значит, все можно поправить, все можно вернуть", - молодой человек, говорящий такое, безусловно, не в курсе, что не все в жизни можно вернуть, даже если все живы и здоровы. Есть такой тип людей: они не ходят кругами, как все остальные, их путь линеен, они вернуться физически не в состоянии. Наверное, такой вот "линейной" была моя маленькая подружка, когда мы встретились на Черноморском побережье много лет назад. Делать мне было особо нечего, сама я по возрасту, с точки зрения взрослого человека, недалеко от нее ушла - ей три, мне - двенадцать. Общаться не с кем, подростков в обозримом пространстве я не увидела, ее ровесников тоже рядом не мелькало. И мы стали играть вместе. Поначалу просто от нечего делать. Но, видно, я втянулась. Потому что когда произошла замена меня - на более старшую и - да что там! - на более красивую девочку, я сначала растерялась, потом не поверила, потом попыталась восстановить статус кво - прежним весельем, новыми играми, но ничего не вышло, и я принялась страдать, как страдают все люди, если любимый или любимая уходит от них к другому или другой. В двенадцать проанализировать собственное страдание и понять что-то сверх того, что это больно, вряд ли кому-то удавалось. Мне тоже не удалось. Я просто старалась от своей подружки держаться на расстоянии взгляда и преданно ловила этот самый ее взгляд, надеясь, что он будет хотя бы приветливым, а там, кто знает, может, меня и позовут обратно, и все станет, как прежде? Но приветливости во взгляде я искала тщетно. Девочка смотрела на меня исключительно сурово, и иметь со мной что-либо общее больше не желала. Наверное, для нее это было слишком много - две взрослые дружбы. Или, по типу "разделяй и властвуй" - она развела нас по нашим законным местам и наслаждалась своим могуществом и властью над теми, кто старше? Кто их, трехлетних, поймет?
Мне б это с кем-нибудь обсудить тогда, ведь все старо как мир, и решение бы нашлось. Но кому я могла рассказать о своих чувствах, с кем поделиться? Взрослые - они настолько заняты собой, что во всякие детские глупости им влезать просто в голову не приходит. В одиночестве я грустно рисовала палочкой на песке, искоса на свою любовь посматривая, но только так, чтобы она, не дай бог, не увидела. Сказано же мне было - уйди. Как я могла омрачить ее настроение?
И я ушла. Вернее, уехала домой. И было у меня потом миллион дружб и любовей, которые заканчивались ничем или чем-то, или вообще не заканчивались, и подружку свою я совершенно выбросила из головы и даже имени ее память не сохранила. Но вот страдание - вечный спутник высоких чувств - и эти рисунки на песке, и нежелание есть и спать...- они запомнились.
А кто вообще распорядился считать любовью то, что мы этим словом называем? Может, в китайском или японском алфавите есть иероглиф, обозначающий именно такое чувство - чувство не осознающей себя любви и столь острой дружбы, что это и не дружба уже?..
Увы, любовь как человеческое качество (вроде смелости, ума или доброты) встречается в природе не так уж часто. Кажется, только поэты наделены им в полной мере, говорят ведь, что у Пушкина любовь была одна, только объекты ее все время менялись. Или Цветаева... "Ненасытностью своею перекармливаю всех"... Ну, понятно, поэты ведь дети, "уметь жить" не умеют, зато чувства скрывать - тоже не умеют. Поэтому-то эмоции у поэтов всегда свежи, как вода из колодца, когда ее черпаешь, черпаешь, и она не застаивается. Понимаете теперь, почему эти неумехи живут среди нас?