Аннотация: Очерк о замечательном детском хирурге А.И.Лёнюшкине. Опубликован "Медицинской газетой" - Љ58. - 30.07.1999. - с.7.
Он неугомонен и деловит, сосредоточен и строг, а если и сокрушается, то лишь по поводу новой прически "под ежик" ("Постригся себе на голову! На Керенского, говорят, стал похож...").
А между тем Алексею ЛЁНЮШКИНУ, руководителю отдела плановой хирургии Научного центра здоровья детей РАМН, заслуженному деятелю науки РФ, профессору, доктору медицинских наук, автору многих монографий, вузовских учебников и научных пособий, посвященных насущным проблемам детской хирургии, в марте этого года пошел восьмой десяток...
ПОПОВСКИЙ СЫН
На детство свое уроженец небольшого сельца Ичалковского района Мордовии не жалуется - смешно жаловаться на то, чего, по сути, не было. В 1931-м, когда Алеше было два года, его отца - священнослужителя Ивана Лёнюшкина репрессировали как классового врага, отобрав у семьи дом. Пошли мать с сыном по миру, сменили бессчетное число углов, закутков. Узнавая об их происхождении, хозяева не раз выгоняли, угрожали сдать "куда надо". Впрочем, попадались и хорошие люди. Однажды в метельном феврале зарылись обессиленные скитальцы в снег немного передохнуть и...незаметно заснули. Спасибо прохожим: заметили, отрыли, отогрели.
Крест "чужака" сделал Алексея неразговорчивым, замкнутым, клеймо поповича и сына репрессированного сопровождало его и в мордовской школе, и во 2-м Московском медицинском институте, куда юноша, несмотря на большой конкурс, поступил в 1946-м в 17 лет.
Именно детские годы профессор Лёнюшкин винит в том, что за всю жизнь так и не увидел ни одного хорошего сна: "Все белиберда какая-то да кошмары снятся..."
ДЕТСКИЙ ХИРУРГ
Сколько Алексей Иванович себя помнит, всегда мечтал стать врачом, именно хирургом - очевидно, хотел вылечить тяжелобольного отца, как-то поддержать мать. Трудное начало жизни, когда по?стоянно приходилось ждать подвоха из-за всплывавших там и сям анкетных данных, перебиваться все студенчество с общежитских хлебов на вокзальный квас, породило неосознанный протест и, формируя психологию подранка, заложило характер непростой, но сильный. В будущем враче органично уживались острое самолюбие и хирургическая рукастость, настырная любознательность ученого и сострадание к человеческому горю.
По окончании института Лёнюшкин поехал в родную тмутаракань на должность... участкового педиатра. В Минздраве Мордовии молодого хирурга обрадовали: "Официально ты педиатр, но можешь под свою ответственность и оперировать".
Годы хирургической подпольщины в глубинке окончательно убедили в правильности профессионального выбора, научили обходиться малым, действовать по обстоятельствам, дали бесценный опыт врачебной самостоятельности. Столичная ординатура при II-ом Московском мединституте лишь де-юре закрепила то, что было де-факто наработано, обдумано, пережито в маленькой участковой больнице.
...Вот уже многие однокашники в аспирантуре, работают в столичных детских больницах, лишьу Лёнюшкина - ни прописки, ни ра?боты, ни перспектив. Неизвестно, как бы все сложилось, если бы не два человека, сыгравших в судьбе будущего профессора решающую роль - известный организатор московского здравоохранения Л.Ворохобов и особенно Е.Прохорович, тогдашний главный врач знаменитой Морозовской детской больницы. Благодаря им провинциальный хирург угодил сначала в Филатовскую, а затем в Морозовскую больницу. Именно тогда Лёнюшкин познакомился с профессором С.Терновским, с легкой руки которого и начал заниматься наукой.
Уже будучи заведующим хирургией "Морозовки", в 1961 г. Алексей Иванович написал кандидатскую диссертацию (без утверждения темы, на свой страх и риск) "Методика обработки культи червеобразного отростка при аппендэктомии у детей".
В этом труде Лёнюшкин впервые научно обосновал необходимость забирать послеоперационную культю в кисетный шов, но не погружать в просвет кишки, "перитонизировать" - тогда заживление операционной раны и восстановление нарушенных болезнью функций кишки идет куда быстрее. Такая культя оказалась на удивление прочной (в ходе эксперимента выдерживала груз до 10 кг) и "бесконфликтной" - не отторгалась, не давала побочных реакций, хорошо рассасывалась. Диссертация была с успехом защищена, а этой методикой до сих пор широко пользуются.
УЧЕНЫЙ
Уже работая в Русаковской детской больнице, молодой кандидат наук вплотную занялся детской колопроктологией. Впрочем, формально такой науки еще не было, это Лёнюшкин сам, опираясь на давнюю хирургическую традицию, верой и правдой "строил" ее год за годом.
Это было счастливое для него время. Начиналась оттепель. Алексей Иванович, пожалуй, впервые ощутил себя равным среди равных: перестали дергать отделы кадров, пришло осознание, что время работает на него. Оттаяло сердце и благодаря обретению простого человеческого счастья - семьи, дома, детей.
Тогда воспряла вся страна. Люди искренне надеялись, что с торжеством коммунизма скоро исчезнут и болезни. Показателен эпизод с девочкой из Куйбышева, написавшей в ЦК КПСС письмо с просьбой избавить ее от странной затяжной "пневмонии". Больного ребенка, что называется "во исполнение", вызвали в Москву, обследовали. Проведенная Алек?сеем Ивановичем операция по поводу бронхогенной кисты оказалась успешной...
Но главным лейтмотивом Лёнюшкина по-прежнему оставалась колопроктология.
Ее актуальность, необходимость были обусловлены высокой частотой пороков развития толстой кишки, в том числе и таких сложных, как атрезия ануса и прямой кишки (полное отсутствие просвета или естественного отверстия в трубчатом органе, а также анатомическое отсутствие самого трубчатого органа), врожденными аномалиями развития нервно-мышечного аппарата дистального отдела пищеварительного тракта у детей.
В 1970-м неистовый "Ломоносов" из Мордовии", как его окрестил Прохорович, блестяще защищает докторскую диссертацию "Хирургическое лечение пороков толстой кишки у детей".
Лёнюшкин - автор многих хирургических изобретений, имеет 10 авторских свидетельств. Его модификации оперативных пособий, внедренные в хирургическую практику, позволили существенно помочь огромному числу детей, вернуть им здоровье, а многих и просто спасти от гибели, в частности при болезни Гиршспрунга.
Врожденный дефект нервных узлов стенки толстой кишки при этом заболевании блокирует ее перистальтику, нарушает пассаж кишечного содержимого, ведет к развитию непроходимости. Спасение - неотложная операция. Пораженный участок кишки удаляют. Но что делать дальше? В свое время Свенсон предложил после резекции накладывать анастомоз - напрямую сшивать концы кишки. Но при этом никак не удавалось герметично соединить две кишечные трубки разного диаметра - почти в половине случаев они разваливались. Тогда итальянец Соаве решил не накладывать анастомоз, а просто протягивать кишку в кишку с последующим самопроизвольным их срастанием. Но последнее слово осталось за Лёнюшкиным, предложившим в конце операции по Соаве заворачивать верхнюю кишку на манер манжеты, дополнительно увеличивая тем самым плотность соединения тканей. Соаве после внимательного ознакомления с трудами дотошного русского оценил нововведение, а позднее при личной встрече предложил официально назвать методику "Соаве - Лёнюшкина".
Операции, ученики, симпозиумы и снова операции... 29 лет работы на одном месте: хорошо это или плохо? 15 лет, будучи доктором наук, оставаться старшим научным сотрудником до получения профессорского звания: долго это или в самый раз?
Во всех уголках России, ближнего и дальнего зарубежья - от Болгарии до Шри-Ланки - трудятся его ученики, ученики его учеников. Дюжина докторов и почти сорок кандидатов наук с полным основанием считают Лёнюшкина своим научным отцом.
Свыше 4000 операций, большей частью сложных, уникальных, принесли профессору широкую известность. Его приглашают в Тбилиси и Ташкент, Бишкек и Алма-Ату, Иркутск и Омск - вот далеко не полный "синодик" хирургических гастролей Алексея Ивановича за последние месяцы. Оперировать он любит и умеет, хотя и достаются ему больные, мягко говоря, непростые, зачастую прошедшие почти все круги хирургического "ада". Возраст - от нескольких дней до 15 лет. Порой у ребенка живого места не отыскать - вот и начинает Лёнюшкин "колдовать", по кусочкам конструировать недостающее. Кому "новую" кишку сделает, кому не сотворенный природой анус сформирует.
О врачебном наитии и мастерстве Алексея Ивановича сложены легенды. Перед его смелостью, оперативным "хулиганством" (как он сам иронизирует), выражающемся в нестандартном, не описанном ни в одном учебнике решении, почтительно снимают шляпу наши и зарубежные коллеги. "Оперировать я не боялся никогда. Волновался - да, сомневался - бывало, а вот чтобы бояться - такого не помню. Да и волнение только до того мгновения, как скальпель в руки возьму. А дальше приходит вдруг вдохновение, спокойствие и ясность. И сразу прибавляется сил... В такие минуты кажется: умею летать!"
Хирургия для Лёнюшкина - промысел. И, похоже, врача с мировым именем, хирурга экстракласса мало волнует сколько он получает за свою уникальную работу. Алексей Иванович ценит другую "валюту" - человеческую благодарность, искреннее "спасибо" за хорошо сделанную работу.
Он давно бьется над воплощением своей "самой светлой мечты" - внедрением в России комплексной программы поэтапной реабилитации детей с недержанием кала, каломазанием, хроническими запорами, чтобы не становились они изгоями, психологическими инвалидами. Но чиновников от медицины этот контингент, увы, мало заботит. "У меня несчастная профессия! - "взрывается" иногда Алексей Иванович. - Я завидую тем же кардиохирургам белой завистью: сделали разрез - на весь мир показали, сердце пересадили - на всю Вселенную фанфары! А у нас? Оперирую клоаку (порок развития с полным слиянием мочеиспускательного канала, вагины и прямой кишки. - А.У.), и что? Какие журналисты, операторы будут, извините, демонстрировать голый зад по телевизору и кричать об этом на каждом углу?"
Впрочем, Лёнюшкина устраивает и "локальное", сиюминутное счастье: "Операция прошла удачно - счастлив, на другой день пришел в больницу, а осложнений нет - дважды счастлив". И если уж согласен однажды умереть, то только на рабочем месте, оперируя очередного маленького пациента. Причем в самом конце операции, когда наложит последний шов, затянет последний узел.
У Алексея Ивановича нет правительственных наград. Впрочем,он понимает, что если бы всем нашим хирургам за каждую спасенную человеческую жизнь и впрямь давали бы по ордену, не хватило бы драгметаллов не только в России, но и во всем мире...
![[]](/img/u/uglickih_a_k/text_0240/samorodokizmordowiiolenjushkine.jpg)