*** 
Запорошено давнее детство...
Мать встречает, позвав, у крыльца.
Мне, вспотевшему, надо раздеться,
Свой рассказ начинать без конца.

Отдыхал я. Так сладостно в доме
После долгого летнего дня.
И, тогда ещё, все были в сборе,
И все вместе любили меня.

Только радости знавший в то время,
Но не знавший, что это - они,
Горевал, в справедливость не веря,
Но надеясь на лучшие дни.

Обод солнца за деревом дальним.
День хорош - значит, жизнь хороша.
Я к кому-то припал, засыпая,
Всё, что было, во сне вороша.

1967




             *** 
Жгут листья. Дым костров рассеян,
Но неба цвет не изменён.
Жду исполнителя Орфея
Из тех, мифических времён.

Желаю вновь и без возврата
То состоянье естества,
В котором песнь мою когда-то
Мне птица Б-жья принесла.

1968







            ***
       Парк Костюшко

Старинный парк... Я помню летний вечер.
Сюда, приняв удачу за успех,
Я приходил с тобой. И был отмечен
Единственной из стоящих утех.

Что говорил, не помню. Не расскажешь,
Чем полон был в непонятый момент.
Его страницы в памяти расставишь,
Бесценный мой архивный документ.

Не надо хлеба. Губы чуть устали
Любить, ласкать, любить и целовать.
Не знаем сколько нам еще осталось.
Осталось мало. Но зачем нам знать?

1969






             *** 
Падает дождь на простуженный город. 
Рано стемнело. Зажгли фонари. 
Башни костёлов, как поднятый ворот, 
Поднятый до наступленья зари. 

В комнате нашей тепло и уютно. 
Только слезинки дождя 
Катятся, катятся, катятся, будто 
Жить и не плакать - нельзя. 

1975




              *** 
Над городом повисли облака,
Как будто чья-то властная рука
Их держит здесь и не дает уплыть
В другое небо, где вольготней жить.

В другое небо, где простор широк,
Где облака, как дети на песок
Слетаются и тают в вышине,
Чтобы дождём пролиться по весне.

1975



             *** 
Ивану Фёдорову памятник 
На фоне клёнов в октябре. 
Мир совершенен, словно праведник... 
Но фотографии не верь. 
   
Запечатлённый так талантливо, 
Фрагмент из книги бытия - 
Лишь лист гербария галантного. 
Он сух, себя в себе тая. 
   
И, соразмеренный с реальностью, 
Приняв иное как своё, 
Он в поединке с моментальностью 
Канонизирует её. 
   
...Как передать тот миг единственный, 
Обычный миг, среди других, 
С его гармонией таинственной 
И ядом газов выхлопных? 
   
Но недосказан и невысказан, 
С тобой пока ты без него - 
Он контактирует, но пристально 
Не приближает никого. 
   
2005    


  
              ***
Судьба - произведение искусства.
Но экономна внешняя канва.
И только след оттаявшего чувства
Приобретает вечности права.
  
Когда обет твой давний не исполнен,
А мир вокруг - всесильный бутафор,
Зайди во Львов, вернись к себе и вспомни
Две даты. И Аксинина офорт.
  
2008




              ***
Я потом прочитал у Хименеса -
Он к Испании днём подъезжал.
Много в жизни уйдёт и изменится.
Этот миг - не забыл, задержал.

Я домой возвращаюсь. Каникулы.
Лето. Солнце с дождём пополам.
Чай попили - и к окнам приникнули,
Поезд мчит по знакомым местам.

Одиночные низкие здания.
Перелески, и снова поля.
Мир красив, как узоры вязания,
Словно тот, кто вязал, это я.

Вслед за быстро мельнувшими сёлами
Поселений густые ряды.
Непременные церкви с костёлами,
Палисадники, где-то сады.

А потом - нет, не город, а пригород.
Здесь брусчатка, здесь праздник камней.
Всё знакомо. И сердце так прыгает,
Так банально, сильней и сильней.

Вот и Львов. Поезд едет по городу,
И трамвай, наш двоюродный брат,
Нам сигналит, приветствует с гордостью. 
Ну, а я принимаю парад.

Предвкушаю. На глаженой скатерти,
Наконец, поглощаю меню.
...Я стою перед дверью незапертой.
Вот сейчас постучу, позвоню.

2009





       ***
"Паныч пришли" - молочница в прихожей
Встречала полусонного меня.
Я прятался за бабушкой. Похоже,
Начало рядового трудодня.

.. А дальше путь подъёмов и падений.
Пусть иногда звучал победы клич,
Не пан, конечно. Инок без владений.
Но всё-таки - смешно сказать - паныч.

2009





          ***
На том же поле молочайном
Спокойней краски, тише гладь.
Пред искушением случайным
Уже нетрудно устоять.

Души прекрасные порывы
Другим делам посвящены,
Все табу и альтернативы
Навек взаимно прощены.

Под небесами голубыми
Костёр заброшенный горит,
Далёко тают струйки дыма
И солнце светит и блестит. 

2010





              ***
Дождь за окном. Мне четырнадцать лет.
Школа. Вечерняя смена.
Тусклый, тоскливый, мигающий свет
С молнией попеременно.

Здание австро-венгерских времён,
До потолка, как до неба.
Холодно. Я безнадежно влюблён.
Очередь. Это за хлебом.

День бесконечен, и дни без конца,
И никакого просвета.
Хочется скрыть выраженье лица.
...Многое было. И это.

2011







              ***
Брожу по городу продрогшему,
Ломая выбранный маршрут.
Воспоминания подросшие
Теперь уже не подведут.

Когда-то, в молодости-юности,
Послушный правилам игры,
Я обходил и эти улицы,
И близлежащие дворы.

Потом, случалось, и обласканный,
Другими тропами ходил.
Искал обещанное сказками,
Себя терял, и находил.

Науку самоотречения
Постиг в начале всех начал.
Плыл, как обычно, по течению,
Мечтая выйти на причал.

И вот, вернувшийся из прошлого,
Как кем-то брошенный пятак,
Кружу, блуждаю, гость непрошенный,
Без ясной цели. Просто так.

 2011







              ***
В глубинных недрах топонимики,
В краю названий и имён
Порой окатывает лирикой,
Как будто заново влюблён.
 
Как будто в юность возращаешься,
А там тебя уже не ждут.
Но ты стоишь и не прощаешься...
Октябрь. Вечер. Листья жгут.
 
За огородами, за городом,
Там, где кончается асфальт,
Взрослели мы, по-детски гордые -
Не просто лес, а Кайзервальд.

А дальше - склоны лет и местности,
Подзамче светится внизу.
И, как исход из неизвестности,
Высокий Замок сквозь слезу...

Картина, может быть и мнимая,
В рефлексах запечатлена.
Неспешно коллекционирую
Мгновений жизни имена.

 2011




     ***
Матка Боска над брамой.
Львов. Конечно, дождит.
Распрекрасная дама
По ступенькам бежит.

Вот ко мне вылетает,
Вот целует меня.
Все сомнения тают -
Эфемерна броня.

Где былая граница?
Неосторожен взгляд.
Наши глупые лица
Целый мир веселят.

 2011







     ***
Ничейный двор, где мы бесились,
Футбол гоняли в летний зной.
А во дворе - разбитый "Виллис",
Полузасыпанный землёй.

Неопалимая крапива
Цвела на нём из года в год,
Перебегая торопливо
И на соседский огород.

По вечерам костры палили,
Огонь держали под золой.
Пекли картошку. Говорили.
И рядом пёс. Совсем не злой.

Потом фашиста раскопали,
Сгребли, свезли в металлолом.
Мы игры новые играли,
Теряясь в теле молодом.

А двор шагреневый сжимался...
Томимый жаждою чудес,
Я, повзрослевший, возвращался,
Искал его. Но он исчез.

 2011




          ***
На фотографиях львовских погромов
Лица соседей и просто знакомых.
Здесь не какой-нибудь уличный сброд,
Это на праздник пришедший народ.

Чувствуешь, как сладострастно возмездье -
Испепелять врассыпную и вместе,
Перерезать уцелевшую нить,
Только не сразу, а повременить.

Жизнь наполняется истинным смыслом,
Смыслом, который не слишком изыскан,
Но возвышает распластанных ниц 
До предвкушающе-радостных лиц.

2012





          Мы спокойно, классически просто идём.
                         Георгий Иванов

         ***
На Кайзервальде листья жгут.
И дымка сизой поволокой
Витает там, где нас не ждут,
В той жизни - давней и далёкой.

Целебен времени настой.
Но помнишь, избегая мщений,
И запах затхлый и густой
Полуподвальных помещений.

Здесь эстафету передай,
Постой на повороте плавном.
Ты слышишь? Дребезжит трамвай
За церковью Петра и Павла.

Знакомый цокот каблучков
От остановки по брусчатке.
Стоп-кадр на тысячи веков -
Она разглаживает прядки,

Она сегодня влюблена.
И мы пройдёмся парком Стрыйским
Пока танцуют времена
На камне польском и австрийском.

2013