|
За 5 лет в "Сетевой словесности" опубликовано около тысячи произведений более трехсот авторов. Количество публикаций растет из года в год. Так, в 2000 году было опубликовано 250 произведений 126 авторов, в 2001 - 301 произведение 140 авторов. Следует учитывать, что под произведением понимается единичная публикация, которая может представлять собою роман, состоящий из многих глав, сборник рассказов или книгу стихов.
Среди представленных жанров - поэзия, большая и малая проза, драматургия, переводы, очерки и эссе, литературоведческие статьи, а также различные эксперименты в области гипертекстовой и мультимедийной литературы. Кроме того, "Словесность" завоевала широкую известность как центр теоретического осмысления проблем сетевой литературы, чему посвящен раздел "Теория сетературы".
Наконец, мы поддерживаем несколько специальных проектов, среди которых - такие уже ставшие классикой сетературы проекты, как "Сад расходящихся хокку" и "Чужие слова".
Многие наши авторы стали лауреатами различных литературных конкурсов. Для значительного количества авторов "Словесность" явилась трамплином к выходу в "большую литературу"; за онлайновыми публикациями последовали печатные - как в России, так и за рубежом.
Посещаемость сервера составляет в среднем 600 хостов день.
"Словесность" (именно таково было первоначальное название, "сетевая" добавилась позже) была открыта 3 марта 1997 года как литературный раздел Zhurnal.ru. Мне уже приходилось говорить, что произошло это спонтанно, когда накопилось критическое количество художественных текстов, с которыми было непонятно, что делать, поскольку такой формат в ZR изначально не был предусмотрен. ZR тогда бурно развивался вглубь и вширь; и было интересно пробовать делать все, поскольку в русской Сети того времени вообще мало чего еще было, и что бы ты ни начинал делать, ты почти наверняка делал впервые. Появление "Словесности", таким образом, было, во-первых, не реализацией заранее придуманного плана, а скорее следованием естественному ходу вещей. С другой стороны, это был эксперимент в ряду многих других и, как, показало время, эксперимент удачный (в отличие от многих других).
Среди первых публикаций в "Словесности" назовем "Занавешенные картинки" Олега Постнова (на самом деле, они были опубликованы еще в декабре 1996 года в составе третьего (новогоднего) выпуска ZR и были перенесены в литературный раздел постфактум); "Дурацкие стишки" и "Не новый завет от САМ" Александра Малюкова (3 марта 1997); "Дюжина осколков" Алексея (Лехи) Андреева (24 марта), стихотворения Александра Левина (30 сентября), Шермана (31 октября) и Сап-са-де (история не сохранила точную дату); эссе И. Лапшина о романе С. Лукьяненко "Лабиринт отражений" (19 сентября) и психоделическое произведение смешанного жанра "Дедушка Мухомор и мальчик Бананан" Александра Верникова с предисловием Вячеслава Курицына (13 ноября); а в преддверии нового, 1998 года - избранные главы из "Созвездия Пи" Хуана Мануель де Прады в переводе Анны Школьник.
3 августа 1997 было опубликовано первое произведение, посвященное феномену сетературы - Cetera Алексея Андреева, анонсированное как "Попытка анализа состояния русской сетевой литературы и путей ее дальнейшего развития". За первой ласточкой последовали другие. 29 ноября 1997 года открылась Дискуссия о сетературе, которая длилась около года и в ходе которой было сказано практически все, что только можно сказать о сетевой литературе.
Исходно никакой внутренней рубрикации в "Словесности" не было, тексты просто ставились один за другим. В какой-то момент (в какой именно - уже не вспомнить) было введено распределение по жанрам. Развитие в целом носило органический характер: новые опции добавлялись по ходу дела, когда в них возникала нужда.
Концепция "Словесности" долгое время оставалась имплицитной, не выраженной в строгих формулировках и нумерованных параграфах. Текст "О проекте" был написан мной лишь в начале 1999 году, когда "Словесность" переезжала на новый сервер и вообще по всякому реформировалась. В целом эта концепция наследовала общему духу Журнала.ру, который в ходе одного из симпозиумов на Калашном емко выразил Дима Ицкович: "Всюду жизнь". Другими словами, в центр ставилась спонтанная креативность, свободная взаимодействие индивидов, следующих внутренним творческим импульсам, и в процессе обмена творческими энергиями порождающих нечто, что не могло быть порождено никем по отдельности.
Очевидно, что свободное самовыражение, понятое как цель и средство, совершенно не совмещается с социальным или идеологическим заказом (манипуляция), коммерческим расчетом (бизнес), борьбой за власть и место в иерархии (статус). В этом смысле "Словесность", как и другие сходные по духу проекты, есть игнорирование принципов, доминирующих в современном обществе, росток новой цивилизации и нового сознания.
Это проявляется в отрицании товарно-денежных отношений (публикация для авторов бесплатна, доступ свободен для всех); отрицании копирайта как средства закабаления авторов издателем ("Словесность" получает право только на электронную публикацию, все прочие права остаются за автором, в частности, право издавать свой текст где угодно и как угодно); отрицания иерархий (мы не рассаживаем авторов по чинам; публикуем молодых и зрелых, маститых и начинающих, на равных основаниях).
Роль редакции при таких раскладах состоит не в том, чтобы "руководить", "задавать линию" и "направлять процесс", а в том, чтобы, во-первых, не мешать, а во-вторых, по мере сил, создавать благоприятные условия для жизни творческой среды и адекватно реагировать на ход ее естественного развития.
То есть, принцип редакторской работы, как я его понимаю в данном случае - laisser fair, laisser aller. Или, иначе: "Пусть все идет, как идет".
"Словесность" и меня лично часто критиковали за "невыдержанность линии", за эстетическую и идеологическую эклектику. Меня упрекали в том, что я публикую "слабые" или "непонятные" тексты и советовали проводить отбор более жестко. На это я отвечал и могу ответить сейчас: я не считаю себя пупом земли, не считаю, что мир вертится вокруг меня и должен соответствовать моим представлениям о нем. Напротив, я убежден, что опыты, идеи и вкусы, отличающиеся от моих собственных, имеют полное право на существование. Более того, именно они мне более всего интересны.
Другой аргумент состоит в том, что имея дело с текучей реальностью, с тем, что происходит здесь и сейчас, мы не имеем необходимого зазора, который позволил бы нам адекватно оценить вещи нам предстоящие. Всякое суждение выносится на основе прошлого опыта, но настоящее, даже если оно исходит из прошлого, всегда устремлено в будущее. Ergo, у нас нет мерки, которая будет соразмерна измеряемому. Применительно к литературному процессу это означает, что оценивание должно производиться не до, а после. Соответственно, отсеву должны подвергаться произведения явно слабые и вторичные, или омерзительные с эстетической (а значит, и этической) точки зрения. Все прочие заслуживают того, чтобы дать им шанс.
Это отнюдь не означает торжества демократии. Отбор текстов производится редакцией на субъективных основаниях и отчитываться в своем выборе она ни перед кем не обязана.
- Дмитрию Ицковичу, без которого не было бы ни Журнала.ру, ни, соответственно, Сетевой словесности
- Роме Воронежскому, который сделал первоначальный логотип и дизайн "Словесности" и Максу Егорову, который сделал дизайн, который имеется сейчас
- Глебу Олеговичу Павловскому, за финансовую поддержку проекта в течение последних лет
- Русскому журналу, за предоставление хостинга
- членам редколлегии, которые работают с авторами и текстами
- Георгию Жердеву, который держит на своих плечах всю эту махину
- нашим авторам и читателям, без которых тоже ничего не было бы
|
