Глава 1. Дневник из тюрьмы мирового масштаба - России
Глава 2. Восхождение Таса
Глава 3. Детство Хана. Партеец. Отцы и университеты
Глава 4. Грязные игры. Хан: грабитель и сутенер
Глава 5. Антисоветчик: по стопам отца. Современный ГУЛАГ
Бунт в Хасав-Юртовской тюрьме
Глава 6. "Ломка" в Шамхале
Глава 7. Отделение ТБЦ: общаковая палата; движение в зоне
Глава 8. Помощь умирающим
"Парижские тайны" Алдов
Глава 9. "Мовлид" в зонах
Бунт - как провокация Хана и ФСБ
Глава 10. Восхождение, а по сути - падение Хана
Нухаев и становление Чеченской ОПГ
Глава 11. Свобода
Глава 12. Неприкрытый Нухаев
Глава 13. Разборки. "Сильвестр". Отари Квантаришвили
Глава 14. Чеченский "воздух" - авизо. Банковские аферы
Глава 15. Яндарбиевская амнистия для Хана
Глава 16. Генерал Дудаев
Глава 17. Дудаев и Яндарбиев. Подключение Хана к политической кухне в Грозном
Глава 18. Руслан Лабазанов - чеченский "Робин Гуд" или кгбшный "мокрушник"
Убийство Уциевых в Лондоне армянской разведкой
Глава 19. Хан - почетный гражданин Нью-Джерси, любимец женщин - Элизабет Тэйлор и Маргарет Тэтчер
Глава 20. Бригада Нухаева в действии
Глава 21. Аферы в банках Москвы под контролем ФСБ
Убийства бригадой под руководством Таса
Глава 22. Симбиоз криминалитета и ФСБ
ФСБ и теракты 11 сентября
Глава 23. Как все начиналось
Глава 24. Детство в убитом городе
Глава 25. Воры в законе
Глава 26. Психология террора
Хаттаб
Приложение. Статьи В.Мальсагова и Л.Володимеровой
Копнем чуть глубже
1. Из неопубликованного А.Литвиненко и А.Политковской
2. Птенцы гнезда Судоплатова. Татаев и взрывы домов
3. Как и для чего убивали Джохара Дудаева
4. О похищении Атлангериева
5. Из беседы В.Мальсагова и Л.Володимеровой
6. Приложение: компромат.вай
Копирайт: Лариса Володимерова, Владимир Мальсагов. Перепечатка русской версии книги в сокращенном виде преследуется по закону. Все права защищены.
Если можно считать "везением" 10 лет усиленного режима, отбытых в современном российском ГУЛАГе, выживание после пыток в концлагерях и после ран на войне, - то Мальсагову повезло: он действительно видел и пережил все то, что не знают другие.
Эрудит и потомственный интеллигент, криминальный авторитет и выдающийся бизнесмен, тонкий прозаик и мужественный красавец, крайне сдержанный в чувстве своей правоты и собственного достоинства, - продолжение бесконечно настолько, что нормальная женщина бросает все и идет за таким человеком на край Земли, не оглядываясь, покоренная его силой духа, умом и сердечностью. Я это сделала; в результате потеряла себя и книгу, над которой работала год http://www.kontinent.org/article_rus_4a4416055ba3c.html , а мой соавтор в публикациях и интервью (представляющих куски из моих же статей, стилистически легко отличимых) снял мое имя. В момент нашего знакомства он не только не умел составить фразу по-русски, но и не пользовался компьютером; так пусть эта книга останется памятником любви к человеку, которому я так мечтала сделать имя в литературе, хоть как-то облегчив выпавшие на его долю страдания.
В. Мальсагов - по матери русский, а по отцу, известному как "чеченский Сахаров" (благодаря стилю жизни, моральным приоритетам и раскрытию трагедии деревни Хайбах, где живьем сожжено 750 человек), - чеченец, что само за себя говорит в разгар бойни, которую творят российские палачи-оккупанты в героически сопротивляющейся республике при попустительстве Запада.
Человек растит в себе личность сам, - и не только генетически Владимир так свободолюбив, что первое "дело" завели на него еще в армии, когда он, отучившийся год-другой в институте "салага", бросился на ударившего его по руке линейкой дежурного по части офицера. Срока Мальсагова - от пяти лет до расстрела 191 прим. 2, от восьми до двенадцати - 108 часть 2, от четырех до семи, полученных уже в 2000-м, - и на его коленях красуются наколотые в юности краской от жженой подметки две воровские звезды, девиз которых - "Я не встану на колени перед властью".
О том, что не встал, свидетельствует эта, редчайшая информационно и художественно, книга, начатая в тетради в тюрьме (35 страниц заготовок), на сd переправленная с оказией в Англию, редактируемая нами в транспорте из страны в страну, в каморках лагерей беженцев, больше смахивающих на камеры, и в кафе, где нас не найдут.
Руки Мальсагова испещрены шрамами от ранений и суицидов: 17 раз ему приходилось вскрывать в лагере вены, чтобы пресечь ментовской беспредел. Но цель автора книги - не наказать виновных, а остановить войну, закрыть концлагеря и предотвратить готовящиеся теракты, планируемые ФСБ.
В. Мальсагов по двум ВУЗам - юрист и историк. Он сделал главное: не потерял совесть и честь, не сдался. Он, конечно, один из тех, на ком "Земля держится", - мощнейшей духовности личность. У кого нужно учиться и чьим принципам следовать: он уже победил.
Л. Володимерова, лауреат "Журналист года - 2007" (Великобритания),
Нидерланды.
Предисловие.
Эта книга была начата мной в СИЗО-1 города Тулы в 2000 году и сохранена без изменений (современные Дополнения выделены особо, а статьи приведены в Приложении). Освободясь из заключения, часть зашифрованных материалов я передал на CD - с соблюдением условий конспирации, так как существовала опасность, что рукопись попадет в руки ФСБ - журналисту "Таймс" и Би-Би-Си Томасу де Ваалу. Встреча происходила в Москве, внизу на станции метро "Динамо". В то время я находился на нелегальном положении в России без документов, уничтоженных самими же оперативниками ФСБ, и не имел возможности свободно передвигаться. Публикация книги осуществляется только сейчас, благодаря моему выезду за границу и после нескольких лет вынужденного молчания до получения политического убежища.
Т. де Ваал приезжал в 1994 году в Чечню и был введен в наш дом деятелями искусств и учеными, т.к. хотел ознакомиться с архивными документами моего отца, диссидента Дзияудина Мальсагова. Во время Первой войны, уже после смерти отца, Томас постоянно бывал у нас дома и написал книгу "Чечня: катастрофа на Кавказе". Кое-что из не закодированных мной на CD данных о роли российских спецслужб в спровоцировании чеченского конфликта и в развертывании так называемой "антитеррористической кампании" с целью привода Путина к власти журналист использовал в своих английских публикациях. Из биографических материалов он узнал также о роли главных тайных лиц российской политики, и сегодня готовящих очередные теракты. Но ряд имен - таких, как "Хан" (Нухаев Хож-Ахмет, "Гитлер"), "Тас" (Татаев, "Дядя", Худайнатов Семен), "Макс" (Лазовский), "Маратка" (Васильев), Руслан" (Атлангериев, Итальянец, Ленин), "Усман" (Адаханов, "Берлинский"), "Михалыч", "Адлан" (Натаев) и других - оставался под шифром и разглашен быть не мог. Сохраняя рукопись в первоначальном виде (когда я не мог проверить в тюрьме написание ряда названий), в том числе шифр имен по оперативной "легенде", в Предисловии я указываю подлинные фамилии преступников от ФСБ.
В 2001 году я трижды встречался на Чистых Прудах в редакции "Новой газеты" с Анной Политковской, передал ей зашифрованные страницы, а после прочтения назвал некоторые имена. Журналистка заинтересовалась Нухаевым и спецгруппой ФСБ, им созданной, и ездила в Лондон с целью собрать материал, для чего посещала представительства компаний Нухаева, открытых в Англии. Также она пыталась узнать в Чечне подробности о его деятельности, чем обратила на себя внимание ФСБ, и впоследствии была убита за переданную ей тогда и публикуемую полностью в книге "Русская мафия - ФСБ" информацию.
Жестко выделю: только пытающийся извлечь свой подлый интерес искаженно истолкует описанные в этой книге подтверждения пресловутого "чеченского следа", на самом деле несуществующего и выдуманного в аналитических структурах ФСБ. Во время написания книги спецслужбы еще не приступали к полномасштабному развертыванию программы дезинформации, призванной перевести стрелки ответственности за все громкие мировые теракты (и прежде всего теракты 11 сентября в США) на ЦРУ и Моссад, как очевидно сейчас. У сотрудников российских спецслужб в принципе не может быть национальной принадлежности, а есть корпоративный интерес и личная подлость. Так нет национальности у бандитов и террористов, о чем не раз заявлял и глава этих структур В.В. Путин. Поэтому оценивать действия Нухаева, Татаева, Лазовского, Васильева и прочих в свете национальности означает уводить ответственность от Кремля, который является главным и единственным организатором громких терактов.
К настоящему моменту, уже прочитав книги безусловно смелого и честного А. Литвиненко, я задался вопросом, почему, выйдя в своих расследованиях на спецгруппу убийц от ФСБ, взрывавшую дома и транспорт в России, он не назвал имена руководителей, которых не мог не знать. Я понял, что Александр остерегался навредить тем, кого считал своими друзьями, и кто-то его останавливал: в своей деятельности многие олигархи связаны с представителями ФСБ и друг с другом.
Имея старинные приятельские отношения с Нухаевым и его окружением, я счел необходимой публикацию книги, так как, зная изнутри эту кухню, вижу единственную возможность прекратить войну в Чечне, остановить геноцид и мировой терроризм - открыв истину о роли ФСБ с ее спецподразделениями и ее руководством. Тем не менее, точка зрения по ряду вопросов у нас с Нухаевым совпадает, политических антисоветских взглядов он набирался от меня, - но в его интересах превалируют власть, интриги и деньги.
Идет война, и самым главным для всех чеченцев остаются свобода и независимость Чечении от российской колонизации. Я стоял и стою на позициях истинной демократии. Пример последнего вторжения России в Грузию показал всему миру прямую угрозу экспансии, реально нависшей практически над любым государством.
У каждого в Чечне погибли родные, и все честные граждане фактически становятся кровниками возносимому сейчас некоторыми политиками на пьедестал, как "народному освободителю" (!), Р. Кадырову, М. Байсарову, Какиеву, Димельханову, Гантемирову, Автарханову, Хаджиеву, Х.-А. Дениеву, Лабазанову и другим предателям народа, его палачам. Так, Нухаев и Татаев обрели врагов среди Натаевых, Адахановых, Уциевых и других: ведь без санкции Нухаева и организации убийств Татаевым никто бы из близких вышеназванных людей не пострадал.
Исполнители, совершавшие убийства, и сейчас находятся в российских тюрьмах и могут дать показания по всему спектру изложенного - и кто за этим стоит. Любой депутат, сделав запрос в прокуратуру России, например, об Архипове и о том, имела ли место его насильственная смерть, может распутать цепочку, прийти к последнему месту работы, где Архипов "трудился" под началом Татаева (Худайнатова), и проверить все финансовые операции, проводимые за подписью жертвы; понять, после перечисления каких сумм и почему именно Архипов был устранен, и кто конкретно отдал приказ.
История сама накажет виновных. Настоящая книга не стремится к сенсации или мести, но призвана предотвратить теракты, готовящиеся сегодня. Она полезна полиции, бизнесменам, гражданам большого ГУЛАГа и Запада.
Созданные еще в советское время учеными (о чем упоминал генерал Олег Калугин), на случай военных действий с Америкой в период холодной войны и подрыва экономики США, станки по изготовлению фальшивых долларов были перевезены с Лубянки в Чечню и установлены во дворце, отстроенном Нухаевым. Когда поступила информация в 6-й отдел о том, что фальшивую валюту изготовляют в доме Нухаева, оперативная группа отдела по борьбе с оргпреступностью МВД Чеченской республики Ичкерии, возглавляемая подполковником Хусейном Саидовым, выехала с обыском на Бароновку, на улицу Спокойную в Грозном. Оттуда шли все фальшивые доллары в Турцию и Иран, и по Европе, и на них закупалось оружие и подкармливался международный криминалитет - для создания в мире негативного имиджа сражающейся с имперским оккупантом Чечни. Об этом мне рассказал живший раньше в моем "барском доме" сам же Саидов, перед началом первой русско-чеченской войны.
Я подробно рассказываю о терактах в России и Лондоне, о планировании взрывов в Нью-Йорке 11 сентября. Западные спецслужбы имеют возможность проследить контакты и время пребывания направленного Кремлем и Нухаевым в Европу, перед лондонскими взрывами, Татаева, - встречи, тогда необходимые для подготовки диверсий, которые склонили Великобританию дать добро на вступление России в Большую Восьмерку, - и не могут не убедиться в том, что российская ФСБ стоит за терактами, а Татаев - их организатор.
Я рассказываю об убийстве и похищениях иностранных журналистов и бизнесменов (таких, как Пол Хлебников и Пол Тэлбот). О наркотраффике из Афганистана в Европу - под контролем и по путям, проложенным ФСБ. О многочисленных убийствах российских политиков и бизнесменов, неугодных Кремлю. О действиях этой спецгруппы тайных убийц и диверсантов ФСБ на Украине, развернувшихся особенно активно, в целях противостояния, с приходом Ющенко к власти. И о многом другом, до сих пор остававшимся тайным.
Западные лидеры, садясь за стол переговоров с российскими палачами, обязаны, не отмахиваясь от правды, нести ответственность за свою позицию в поддержке распространения мирового терроризма. Пока война в героической, оккупированной после общенародного принятия демократической Конституции Чечне не будет прекращена, пока не запретят пытки и не закроют российские концлагеря, а ФСБ, как гитлеровские Гестапо с СС, не будут осуждены международным Трибуналом, - на Земле продолжатся теракты и взрывы.
Владимир Мальсагов
Книга эта по праву посвящается Ларисе Володимеровой - удивительной, чудесной, нежной и хрупкой женщине, но отчаянно мужественному и смелому человеку, готовому сгореть без остатка в борьбе за свободу и счастье людей, зачастую не знакомых, выступая как широко известный защитник прав человека. Без ее огромного писательского таланта, титанической энергии и подлинной самоотдачи эта книга никогда бы не увидела свет. С истинной любовью и благодарностью,
В. М.
Глава 1. Дневник из России - тюрьмы мирового масштаба.
До глубины души больно и обидно за народ Чеченской республики, который подвергли дьявольским экспериментам, разрушив дома, моря голодом и уничтожая в геноцидной войне в угоду амбициозным интересам Кремля и его спецслужб, - больно за свой народ и свою землю. Неужели Кремль всегда будет рассматривать Чечню, как территорию для извлечения личной прибыли, плацдарм для подготовки всякого рода спецопераций в близлежащих регионах, а ее молодых людей - как волонтеров, бойцов-легионеров в акциях, проводимых за пределами России?
Если б я по воле судьбы не узнал изнутри истинную кухню происходящего, то так бы и находился в заблуждении, будто преступная группировка ФСБ - это всего лишь бригада "крутых парней", о которых теперь ставят фильмы и поют песни, - парней, стоящих на гребне волны в эпоху дикого капитализма России.
Пока деятельность российских спецслужб не станет достаточно прозрачна и подотчетна Парламенту, и по этому поводу не будет принят работающий закон, соответствующий мировым стандартам, - господа иностранные бизнесмены, поостерегитесь связывать свой бизнес с Россией! Если дороги вам ваши деньги и жизни, поймите: в России игра не по правилам - а по понятиям, для вас странным и чуждым.
Если мне удастся вынести из большой тюрьмы - России - и предоставить вашему вниманию этот материал, то вам станет ясно, оправданы ли и дальновидны деловые контакты с российской стороной, и что за ними стоит. Конечно, выгодно покупать в России нефть, газ, лес, металлы, получая их на Западе и там же оплачивая сделки по заключенным договорам. Но если вы попытаетесь открыть производство и инвестировать средства в Россию, соблазнившись дешевизной рабочей силы и сырья - вы рискуете остаться без ничего или будете вынуждены кормить и содержать на свои деньги навязавшиеся спецслужбы, выполнять их требования и условия. А иначе ваш бизнес заморозят, заблокировав банковские счета, наслав несчитанные проверки налоговой полиции, пожарной охраны, СЭС, или тысячей других способов. А то и просто застрелят вас, как владельца "Рэдисон-Славянской" Пола Тэлбота и других предпринимателей. Кого-то ждет гибель, кому-то повезет с наживой, - но нравственно ли поддерживать палачей?
Я решился начать записывать то, чему сам, в силу обстоятельств, оказался свидетелем. Уж слишком больно видеть горе своего народа в Чечне, разруху и смерть - и молчать, зная истинный сценарий всего происходящего, его сценаристов, под кого именно и в чьих интересах все это устроено. Пишу, а в руках вроде и не ручка вовсе, - граната со сдернутой чекой, даже бомба. Слишком опасна и страшна эта правда, а последствия могут быть соизмеримы с ядерным взрывом в умах людей - тех, кому дорога истина. Тех, кто не обделен долей анализа и смелости и захочет наконец понять: какова страна, в которой мы живем, кто правит ею - и кто мы для них, при достижении их цели - власти и денег?
Уверен, многие, кто хоть немного слышал об этом или знает, - ужаснутся, а обо мне скажут: у него точно "крыша съехала", раз на такое отважился замахнуться. Как говорил один из завидовавших и, очевидно, убранных по приказу "Хана" на выезде из офиса на улице Матвеевской в Москве людей, "Тот и два дня не проживет, кто плохое слово скажет о Хане", кто попытается поднять истинный негатив целей разыгрывающих все эти партии, а главное - обозначит их поименно и по ролям.
Так что - молчать будем? - И пусть горит в войне земля наша, рушатся города и гибнут люди? Вы как хотите, а мне - противно. И помните, что сказано: "Не создавай себе кумиров". Не поклоняйтесь идолам, тем более - изображенным на иконостасе по заданию ФСБ, подобно английской книге "Икона", героем которой стал Хан. Он профинансировал заказанное им же издание, создав легенду для самовозвеличивания и поклонения.
Кого не удивит, не шокирует спокойный расстрел среди бела дня на улице, а то и в фешенебельной гостинице Москвы или любого из городов России, зачастую - и в Европе и мире - каждого, кто по их решению должен быть ликвидирован, тем более, что покрыто все будет мраком тайны, а до истинных заказчиков никогда и никто не докопается? Страшно! Конечно, страшно, ведь страх - это их основная цель и оружие. Многие это знают - молчат. Есть немало, кто молча завидует, а если и говорит, то в восхвалительных тонах. Последние, как правило, из тех, кто причисляет себя к той или иной "бригаде", т.е. ОПГ, Преступной группировке.
Спецгруппа, о которой я расскажу, создана Ханом и позже привлеченными к ее организации Путиным, Патрушевым, Хохольковым, Сусловым с целью реализации их преступных интересов в области политики и экономики, для устранения лиц, стоящих у них на пути. Работая под "легендой" прикрытия Организованной преступной группировки, она осуществляет заказные убийства как на территории России, так и далеко за ее пределами.
Убийства проходят безнаказанно и спокойно, по "высшему уровню", потому, что они планируются аналитическим отделом ФСБ, разрабатываются заранее как спецоперация: за жертвой устанавливается наружное наблюдение, и после этого, когда об объекте получены все требуемые данные - когда по минутам он ест, спит, выходит из дому, с кем встречается и т.д., - подключаются рядовые, но прекрасно натренированные исполнители, для которых совершить убийство - это их работа, обыденность. Чаще всего это "кидалово": одни преступники мстят из-за денег другим; но таким же или сходным образом устраняют всех неугодных - политиков, журналистов, правозащитников.
Не испытывая страха наказания, киллеры циничны и спокойны, и считают себя вершителями судеб людских. Профессионализм палача отработан до того, что превращается в некое специальное призвание. Как пример - убийство по политическим мотивам Галины Старовойтовой, когда были отслежены мельчайшие детали даже ее интимной жизни, или убийство в гостинице "Мэрриот" на Тверской в центре Москвы, и о прочем подобном я еще расскажу в деталях.
Непосредственный командир спецгруппы киллеров, Тас (по кличке "Дядя"), получает от аналитического отдела ФСБ данные о намеченной жертве. Причем аналитики не знают, как и "наружка", о цели сбора информации - и о предстоящей акции. Тас дает инструктаж подчиненным - фотографии, данные, выбранное место проведения операции; затем каждый занимает отведенную позицию и выполняет обозначенную начальником функцию.
Отстрел происходит по "маяку" - условленному сигналу. Если подает его Тас - он от этого даже кайфует, получает наслаждение подобно оргазменному, ведь такой прилив адреналина вызывает эрекцию (у профессиональных убийц, для которых убийства даже не то что норма, а интерес и некое вожделение сродни сексуальному, - эрекция, если она не отягощена патологией, присутствует, а в момент совершения или подготовки отстрела - усиливается: если человек умеет бороться с какой-либо формой страха (как страх перед прыжком с парашютом, страх боксёра перед боем), то буквально первые мгновения преодоления себя с целью реализации задуманного вызовут чувство или, скорей, ощущение сродни сексуальному, и чем опаснее или запретнее, с точки зрения человеческой морали, преодолеваемое и достигаемое - тем сильней возбуждение и эрекция; зависит это от присутствия и степени таланта, употребленного во зло, как у Путина, Чикатило, Таса и иже с ними).
Например, получив сигнал о присутствии жертвы, исполнитель Максим Лазовский, чуть прихрамывая, заходит в пятизвездочную гостиницу, где в бизнес-холле намеченный объект ведет переговоры со своим компаньоном. Обычно в холле звучит легкая, тихая музыка в исполнении арфистки, и обсуждаются сделки, сулящие большую прибыль, - скажем, по реализации нефти. Как правило, у каждого бизнесмена есть охрана, а на входе стоят "режимники" этой гостиницы с переговорным устройством. Не спеша проходя между столами, Макс приближается к жертве, и буквально на расстоянии полутора метров спокойно достает из-за пояса пистолет: он обычно без кобуры, за ремнем с левой стороны, под небрежно выпущенной рубашкой, и прикрыт пиджаком.
Откинуть полу, вынуть пистолет с "догнанным" в патронник патроном и выстрелить в голову - занимает доли секунды. Чаще используют пистолеты с глушителем, но не обязательно, так как сам хлопок оказывает шокирующий, парализующий ту же охрану эффект. Охрана обычно накачана только физически, а в реальной ситуации эти люди теряются.
Как правило, присутствующие в зале не успевают осознать происшедшее. Ведь картина ужасов - разлетающийся брызгами мозг с частичками черепа и море кетчупа в виде крови - это атрибуты хичкоковских лент, но не реальности. А в быту, если жертва сидела - то тихонько сникает, обвиснув на спинке стула, - и все. Или, если нет подлокотников, то тело медленно сползает на пол. Даже рядом сидящий не всегда понимает, что именно произошло.
Макс разворачивается, никогда не выбрасывая оружие на месте в зале, и, спокойно держа взведенный пистолет в опущенной вдоль бедра руке, не спеша выходит наружу, где садится в подъехавшую в тот же миг, предварительно угнанную машину. Безо всякого "свиста колес" и театрализованных пробуксовок машина увозит киллеров и даже останавливается по красному сигналу светофора, если нужно, - не нарушая правил движения.
Другие группировки часто выбрасывают оружие - в мусорник на улице или тут же, на месте, после отстрела. Потому что оружие - фактически единственная улика их преступления. Но группировка Таса часто, со знанием дела, повторно использует то же оружие: чтобы увести след в сторону - скажем, на боевиков или на другую преступную группировку, которую, по разумению ФСБ, нужно подставить ментам.
Отстреляв, приезжают на базу, предположим, находящуюся в районе города Одинцова, по трассе, ведущей на дачу к Борису Николаевичу в Барвиху. По ходу могут притормозить у мотеля возле Немчиновки, поесть шашлыка, а кто хочет - выпить сто грамм, хотя в этой профессиональной среде нет настоящего алкоголизма ( - но "швыркают" кокаин регулярно). Так, один раз по дороге на ту же базу, с наступлением теплых дней 1996 года, в придорожном ресторанчике произошел случайный конфликтик, когда без очереди, всего-навсего, полез один из местных, приблатненных одинцовских парней, и был тут же, "дополнительно", застрелен.
Вернувшись на базу, где все очень буднично, домашне, уютно - гамак, сауна, бассейн, беседки - расслабляются, потихоньку выпивают, едят, веселятся, - не просто обыденно, а со смехом обсуждая проведенную операцию, выискивая в гримасах, эмоциях, положениях случайных свидетелей, оказавшихся в холле, потешное. Так, напыщенный бизнесмен в прикиде от "Хуго Босс" или "Версаче" запросто мог обделаться в холле или залезть под стол, - и то в тот момент, когда Макс уже был в дверях. Находили смешное и в том, как именно падала жертва, - что-то видя особое в предсмертной мимике, хотя лица, как правило, не успевают исказиться в последнюю долю секунды.
Несмотря на этот, неведомый простому человеку, махровый цинизм, киллеры в то же время могут обсуждать тонкости человеческой натуры, честь и достоинство, доблесть, и говорить о любимых в возвышенном тоне.
...Обрисовав некоторых персонажей задуманной мной книги, отважусь предсказать наиболее вероятный на сегодня сценарий по Чечне. Скорее всего, в Чечне установят авторитарную власть, а во главе поставят Зелимхана Яндарбиева. Удивительно? - Но это вероятно, ведь править-то будет не он, а тот, кто его поставит, да и Яндарбиев, скорее всего, - переходный период.
Теперь попробую поплотней подойти к теме, дабы картина вырисовалась ясней и доходчивей. Многие слышали, а кто и читал, как и я, упомянутые в "Новой газете" главы из книги подполковника ФСБ Литвиненко "Взрывая Россию" ("Вlowing up Russia"). Может быть, кому и всю книгу довелось прочесть, но главное, что правда это все, - может, и с маленькими неточностями - но ужасная правда. Знает он или нет, а, может быть, просто не стал выдавать по каким-то причинам, находясь даже в Лондоне, кто именно и как создавал, тренировал, а главное, вселил в сознание полную вседозволенность, уверенность в безнаказанности за совершенное, и кто убедил, что служат эти люди во благо единственно правильной общей цели и имеют превосходство над всеми остальными в сем мире, - тот же Макс "Хромой" - Максим Лазовский, "Маратка" - Марат Васильев, Адлан Натаев и другие?
Конечно, он не мог знать, как тренировались, еще до войны в Чечне, во владении разного вида стрелкового оружия, и как один из тренирующихся - Марат Васильев - чуть было, по случайности, не угодил из гранатомета вместо скалы, куда стрелял, в старика, что спустился к речке в ущелье. В то время на этих учениях с ними находился, проводя инструктаж, Имран Вагапов, а вывозил всех на учения Хан. Они все останавливались в гостинице так называемого Французского дома, где тогда размещался головной штаб Хана.
В Москве, городах России, на Украине и в дальнем зарубежье указания и приказы на ликвидацию очередной жертвы передавал этому секретному "эскадрону убийц", акцентирую, непосредственно майор ФСБ Тас, зять Хана, который и сейчас зачастую наведывается в ночные заведения Москвы под охраной и в окружении офицеров ГРУ (так как любят они это дело, то есть попить немерянно, а главное, что называется, оттянуться по полной программе).
Что до Таса - вот где слова из всем известного "Интернационала", "кто был ничем, тот станет всем", оказались пророческими.
Глава 2. Восхождение Таса.
Тас - сынок завсклада на Аргунском мясокомбинате. Таких, как его отец, в советское время называли "хищниками" или "фашистами", так как их деятельность подпадала под ответственность статьи 93 УК РСФСР "Хищение соцсобственности в особо крупных размерах", предусматривающей от 8 лет лишения свободы до расстрела. Но ему удалось миновать все предусмотренные наказания, скопить немалые, по застойным временам, деньги и даже держать в то время сразу нескольких жен. Менялись директора на мясокомбинате, многих сажали в тюрьму, а он оставался непоколебим на своем месте, подкармливая сотрудников ОБХСС и КГБ мяском и деньгами. А главная его заслуга перед КГБ была, как говорили старики в ЧИАССР, в том, что он вовремя подкидывал необходимую информацию, потому-то и позволял себе в то известное время всё, что для другого, иначе как тюрьмой, не обернулось бы.
Тас же рос сынком богатенького, как говорят, "упакованного", папеньки, не отличаясь ни смелостью, ни дерзостью в школьных драках и хулиганстве, что присущи всем нормальным парням. Было одно - и постоянное пристрастие - девочки, которых он любил ублажать за папины денежки шампанским и конфетами, при этом ему очень хотелось, чтобы называли его не иначе как "Лапушка" - кличкой, которую выдумал себе сам: видимо, очень хотелось таковым быть в их глазах. Девушки, конечно, любят сладости и шампанское, но почему-то, говоря при встрече об угощениях со стороны "Лапушки", наряду с восторженностью от вкусного этак с ехидцей цинично заканчивали: "Раскрутили, как богатенького Буратино".
Как и все мальчики в детстве, Тас так же, наверное, хотел стать смелым и сильным - может быть, моряком, космонавтом, даже и лихим гангстером. Каковым и почувствовал себя, наконец женившись на сестре Хана, и даже присвоил себе подходящую для этой роли кличку - "Дядя", позаимствовав ее у одного из героев популярного американского фильма "Однажды в Америке". До тех пор он в руках держал лишь бензиновый пистолет на автозаправке возле Трампарка, где и работал после того, как его за пьянку выгнали из "Заготскота" - денежного места, куда пристроил отец.
Как говорят окружающие Таса и те, кто в силу вмененных им полномочий вынуждены выполнять приказы, исходящие от Таса, "Вот жизнь пошла. Раньше умом, смелостью авторитет завоевывать приходилось, а теперь - при женитьбе, как в приданое, вводят!". И именно этот "авторитет", майор ФСБ, отдавал приказы на ликвидацию Адлана Натаева, Усмана Адаханова, и на многие другие акции. Под арестом находится "Маратка", а ведь он был водителем, телохранителем и особым порученцем, выполняя кровавые приказы, после Максима Лазовского "Хромого". Но аресты и преследования по расследованиям не могут коснуться Таса. Высота его - высота спецслужб - недосягаема, и не по зубам никаким следователям, да и кто рискнет, - уберут, если надо, а дело заберут себе, как касающееся "государственной безопасности" и уничтожат, как это было с начальником МУРа Владимиром Цхаем.
Дабы легче и лучше можно было представить всю схему этой организации, позволю себе вернуться мысленно хотя бы к концу 80-х - началу 90-х годов, к распаду советского режима, к началу свободного предпринимательства и резкому обогащению некоторой части на фоне обнищания, а то и упадка, другой части населения. Но то время для нас в данный момент интересней всего прежде тем, что много тайного из деятельности спецслужб в СССР вдруг стало явным даже для широких масс бывшей страны и всего мира. В то время, как многие помнят, появилось немало публикаций в прессе, от запрещенной ранее диссидентской литературы - до повествований агентов и сотрудников спецслужб о роде и характере их подлинной деятельности на "невидимом фронте"; от "Огонька" и других журналов - до книг в твердой обложке, типа "Белой стрелы", написанных самими сотрудниками, прежде всего - КГБ.
Кому в СССР или уже в России пришлось соприкоснуться с пенитенциарной системой - ГУЛАГом, а таковых в этой стране огромное количество, - те хорошо знают, что такое термины "управленческий", "всесоюзный", а ныне "всероссийский". Это - агенты центрального аппарата КГБ-ФСБ, внедренные в уголовную среду, которых само лагерное, и даже начальство ГУИН области или края, не знают в лицо и пофамильно, но страшно боятся. Эти люди имеют звания и определенные должности оперуполномоченных, с начала своей службы внедряются в уголовный мир. Они коммуникабельны, хорошо подготовлены по законам и "понятиям" преступного мира, а главное - имеют отличные "легенды", и по ним - проработанные запланированные преступления.
В уголовной среде эти агенты имеют широкий авторитет, а иначе они и не нужны для работы в том мире. С начала возникновения СССР засылались они для контроля и влияния на спецконтингент, т.е. заключенных, - а тогда более половины населения прошло через ГУЛАГ, и там была масса интересных, талантливых, можно сказать - лучших людей. К тому же необходимо было следить за деятельностью лагерной администрации, которая во все времена, оставаясь полновластной машиной над бесправной массой заключенных, отличалась самодурством, произволом, беспределом, облагая поборами "зэков". Сотрудники этого отдела КГБ, сейчас это кажется УРПО, отдел ФСБ по так называемой "Разработке оргпреступности", проводят большую часть жизни в преступном мире, продолжая в лагерях и на свободе расти в званиях и должностях. Но даже близкие не подозревают об истинном характере их деятельности. И что самое страшное, они, как бы по аналогии с легендарным Джеймсом Бондом Флеминга, наделены правом, лицензией на ликвидацию, то есть на убийство людей, на их взгляд подлежащих устранению.
Во время краха тоталитарного советского режима многие из этих агентов оказались не у дел и попросту ненужными. Зарплата за год офицера КГБ была намного меньше, чем мог себе позволить спустить за ужином в хорошем ресторане новоиспеченный кооператор, и это приводило кого в уныние, кого в ярость. Тут и начался их переход, то в привычную криминальную среду с крышеванием, разборками и стрельбой, то в частные охранные структуры, которые так же по существу оставались криминальными, так как занимались выколачиванием долгов, угрозами, шантажом и ликвидацией конкурентов. Но, как говорят в России, "КГБшник-ФСБшник уходит на покой только с опусканием его гроба в могилу": они остаются до конца жизни связанными с Лубянкой, пользуются ее оперативной информацией, выполняют поручения, наделены ее властью и прикрытием, кто - оставаясь за штатом, а кто - и возвращаясь вновь.
Задумайтесь: с 1917 года имея практически неограниченную власть, объемную информацию, широчайшую агентурную сеть, владея опытом, методами и средствами воздействия на человеческую личность, общественное мнение, на процессы, происходящие в обществе от угроз, запугивания, фабрикации уголовных дел, шантажа - до массовых "персональных" расстрелов, устранения с помощью сверхсекретных современнейших ядов и новейшей спецтехники, созданных в тайных НИИ и лабораториях КГБ, - могла ли верхушка ЧК-ФСБ, генералитет, остаться в стороне? Отказаться от "лакомого куска" дележки богатств России, от доли в цветных, радиоактивных, благородных, черных металлах, лесе, газе и нефти, от так называемой приватизации и переделе собственности, глядя на это и довольствуясь, что называется, голым окладом? Да конечно же, нет!
Вот тут-то и заработала "машина" ВЧК-ФСБ по-новому, остервенело, а с введением во власть своего человека - офицера КГБ Путина - и откровенно внаглую, сметая все и вся на пути к деньгам и власти. Тут-то получили новую востребованность все бывшие и нынешние, заштатные и штатные заплечных дел мастера, агенты спецслужб, а особенно - с открывающимися перспективами в залежах нефти, так называемого "Каспийского шельфа" и в до сих пор еще не разодранных природных богатствах и нефти Чечни, с учетом важности стратегического положения республики и близости к нефти, того самого шельфа, - отсюда и война, и все, что творится на Кавказе.
Глава 3. Детство Хана. Партеец. Отцы и университеты.
Одним из основных авторов развертывающегося сценария на Кавказе и даже по миру; одним из тех игроков, что наряду с Сосковцом, Коржаковым, Патрушевым, Хохольковым, Сусловым, с начальником ГРУ и, пожалуй, самим Путиным с этими близкими и преданными ему генералами ФСБ, сидящими за одним ломберным столом в раскладе кровавого пасьянса, - является Хан. Личность далеко не заурядная, наделенная тонким, гибким и очень коварным умом, смелостью и нужной отвагой, расчетливой жестокостью; не плохо образованная... В общем, неординарный человек с головой, полной расчета и тонких интриг, а главное - одаренный умением внушения того, что необходимо, подмятия под себя чужой личности и воли. - Всеми качествами лидера.
Все люди, упомянутые Литвиненко в главах его книге, буквально раболепствовали перед Ханом, были всецело ему преданы, беззаветно верили и всегда в точности выполняли только то, на что получали от него одобрение. Хотя и шла передача команд - через его зятя Таса, так как последний был поставлен присматривающим за делами в столице, и зачастую подло пользовался этим, отправляя Хану искаженную информацию о ситуации в Москве и отдавая приказы на устранение своих личных "оппонентов", - будто приказы исходят от самого Хана.
Макс, Погос, Марат и другие, упомянутые и не упомянутые А. Литвиненко, собирали и собирают наличную валюту из подконтрольных Хану точек по Москве, Новороссийску и других мест, доставляя затем их в нужный пункт за границу, обычно прихватывая для этой цели красивых "тусовочных" девиц из дорогих клубов, размещая валюту на их телах; сами же осуществляют страхование и контроль. Это - что касается наличности, а основные же суммы идут по отработанному сценарию, через подконтрольные ФСБ подставные фирмы на офшоры, а далее - адресату.
Не обо всем, чему был очевидцем, пишу я подробно, так как многие, завязанные в этой системе, по существу - неординарные и порядочные люди, совсем не представляющие истинной картины во всей этой схеме; под кем и на кого реально работают, чьи интересы лоббируют.
Тут поневоле придется коснуться и себя лично, дабы стало понятно, откуда я могу все это знать. С Ханом мы дружим со школы, иногда вместе гуляли ученическими командами, иногда вместе дрались с остальными, хулиганили, разбойничали - все было, а один раз, весной 71-го года (по-моему, по просьбе Маскурова), в парке имени Кирова ("Трек") бегали подставными с Ханом и Бузуртановым на нормативы ГТО вместо заведующих и директоров кафе и ресторанов по "Тресту столовых и ресторанов" ЧИАССР. А все наши одноклассники и друзья (Бекхан Хамзаев, Беслан Яндиев, Борис Боков, Мурад Яндиев, "Бульба" и другие) болели за нас. Должно быть, многие помнят то время, когда советский тоталитарный режим каждый день готовился к войне против Запада, и на производствах были введены обязательные учения, сдача нормативов ГТО ("Готов к труду и обороне!"), производственная гимнастика, о чем, впрочем, и сейчас В. Путин стал нам напоминать, директивно вводя те же элементы в массы. Вот где чувствуется старая чекистская закваска и кондовая стереотипность мышления, только тогда это делалось по "призыву партии", а сейчас - Президента.
Так вот, представьте: далеко ли могли пробежать брюхатые директора столовых и ресторанов, к тому же после обычного ежедневного возлияния, хоть их само Политбюро ЦК КПСС, во главе с Л.И. Брежневым, "призвало"? А мы же всей командой получили в только что построенном кафе "Спорт", где продавались самые лучшие в те времена чебуреки, широкий для нас пир, человек на двадцать, - и тем более, оказали уважение старшим.
...Мы росли, и в 1972 году я из МТИППа, что на Волоколамке в Москве, заехал в МГУ, где часто бывал и имел много приятелей, и где в общежитиях вел среди знакомых "антисоветскую агитацию и пропаганду", так как страшно ненавидел существующий режим, знал его кровожадную, человеконенавистническую сущность (а о предпосылках
этого отношения расскажу в главе о своем детстве - сына диссидента, "чеченского Сахарова"). Через треск помех заслушивался радио "Свобода", "Голос Америки", "ВВС", "Немецкая волна", - всеми "вражескими голосами". Зачитывался, проглатывая, от "Теркина на том свете" Твардовского, "Одного дня Ивана Денисовича" до В. Шаламова и других в Самиздате, благо возможность выпала, так как хорошей приятельницы моей дедушка был писатель Смирнов, что в основном во Франции публиковали, и библиотека была у него шикарная.
Так вот, иду по "Клубной части" МГУ, и вдруг Хан спускается ко мне навстречу. Обнялись, приветствуя друг друга, и спрашиваю: "Ты как здесь?". - "На юридическом учусь", отвечает. Удивлен я был чрезмерно, ведь конкурс на юрфак, да еще в МГУ, пожалуй, самый большой был по СССР. Но он - парень толковый, напористый, и поступил.
Итак, в начале 70-х я пропадал в общежитиях МГУ им. Ломоносова, где училось много земляков-грозненцев. Было несколько одношкольников и вообще добрых знакомых, среди которых у нас как бы сам по себе образовался кружок антисоветчиков - по интересам. Почти ежевечерне проходили диспуты с обменом информации. Читали вслух запрещенные "Доктор Живаго" Пастернака, "Собачье сердце" Булгакова и т.д. Такие мероприятия не могли пройти мимо внимания КГБ, тем более что в гостях у нас бывали и иностранные студенты. Это все отразилось на моей судьбе и дальнейшей жизни, на протяжении которой КГБ мало того, что установил негласный надзор и слежку за мной (прежде всего из-за нашего отца, Дзияудина Мальсагова), - меня вызывали для беседы о взаимоотношениях с иностранцами, а главное - какого характера встречи я проводил в общежитии МГУ. Спрашивали об этом в КГБ ЧИАССР, а потом все же посадили, сфабриковав дело - и по статье вовсе не политической.
Один приятель из нашей команды был человеком "партейным", но не по духу и убеждениям политическим, а по настоянию и заветам даже не Ильича, - а папиным. Отец нашего товарища был одним из секретарей обкома КПСС, а в прошлом - следователем КГБ, кстати, в свое время допрашивавшим нашего отца. Эту историю я-то знал. А его сын, по моему убеждению, догадывался-то уж точно. Но я всегда корректно обходил этот момент в воспоминаниях о своем отце, рассказать о котором меня просили постоянно (в то время как сын обкомовца в разговорах о собственном - избегал всяческих упоминаний).
Наш отец был известным диссидентом-правозащитником
http://www.chechenpress.info/events/2008/01/14/01.shtml , всю жизнь боролся за возвращение чеченцев на родину из высылки и за восстановление Чеченской республики. Он первым поднял тему сталинского геноцида, обнародовав, в качестве очевидца, данные о массовом сожжении около 750 человек в чеченском селении Хайбах в феврале 1944 года http://www.chechenpress.info/events/2008/01/19/02.shtml . За борьбу за свободу и права человека отец был осужден. Он провел в заключении с 1958 по 1964 год, включая год заточения в ленинградской спецпсихбольнице КГБ.
В пору летних каникул и студенческих стройотрядов тот "партеец", о котором я говорил, по зову Политбюро ЦК КПСС возглавлял боевой авангард советской молодежи, взвалив на себя звание полной ответственности и ношу борьбы с акулами капитализма, став комиссаром студенческого строительного отряда - ВСО МГУ. Так как именно комиссар был всегда на острие классовой борьбы, отвечал за высоту морального духа и коммунистического самосознания рядовых бойцов, то и партийная касса находилась в его ведении. Вот и вел он активную работу по ее пополнению, разъясняя, а порой агитируя и доказывая малосознательным необходимость неусыпной идеологической борьбы с заклятыми врагами социализма.
Всякая борьба требует и материальных затрат; чем она опасней - тем и затраты выше. Вся касса находилась в старом, но очень добротном кожаном портфеле партейца, видимо, в прошлом выданном его папе из спецраспределителя при ЦК КПСС, обслуживавшем партбонз. А нашей общей задачей было помочь приятелю аккуратно и умно списать нужные суммы, а потом прокутить их всей честной компанией, угощая, а то и ублажая красивых дам, до коих наш партеец имел великую слабость.
Ежемесячно на приобретение телевизоров, магнитофонов, радиоаппаратуры, а затем на ремонт их и закупку канцпринадлежностей и билетов на мероприятия пропагандистского характера, на которые вряд ли кто решится пойти добровольно, комиссаром столбились суммы порядка нескольких тысяч рублей, в то время как зарплата врача или инженера была 120 рублей.
Самой трудной нашей задачей было собрать чеки об оплате и накладные всевозможных магазинов и складов, после чего приятель составлял акты на списание нужных сумм, и - гуляй, братва! Наши регулярные посещения лучших ресторанов Москвы составляли своеобразный рейтинг кабаков столицы. Как-то раз, закатив в незадолго до этого открытый гостиничный комплекс "Орленок", что на Воробьевых, тогда Ленинских, горах, напротив усадьбы-резиденции проживавшего там Косыгина, - мы заказали по отработанной программе, что подобает. Я по привычке выхватывал фотографически какой-то объект и, о чем-то беседуя с приятелями, анализировал то, что оставляло след в моем восприятии. По богатому, с последним писком моды, прикиду валютных проституток можно было вычислить, что "Орленок" хоть и принадлежит ЦК ВЛКСМ, но пользуется вниманием состоятельных иностранцев. Там, где путаны покруче, - там снуют и режимники, а в то время - оперативно-уполномоченные КГБ, из тех кто понаглей, зажравшиеся отстежками от проституток.
Вдруг взгляд выхватил знакомого мне Игоря "Чеха" (кличку эту он дал себе сам в Москве для крутизны устрашения, так как был родом из Грозного, а чеченцев русские в Грозном называли "чехами"). Он сидел за столиком с тремя иностранцами, судя по виду - фирмачами-итальянцами. Столик стоял в тени, перекрытие защищало от суеты танцующих. "Чеха" в Грозном знали еще как Игорь "Беда": фамилия у него была - Беденко, и учился он с Ханом в одной и той же 22-й школе Ленинского района, около Беликовского моста через Сунжу, РОВД, 1-й музыкальной школы и музучилища (бывшей синагоги). А в Москве они постоянно были в контакте.
Он незаметно поприветствовал, слегка кивнув, и я ответил, выпрямив палец руки, который он видел, - и каждый продолжал свое занятие. Партеец, разгоряченный взятым на грудь и присутствием женщин, да еще с тем самым партсекретарским портфелем с коммунистической казной всего стройотряда, что придавало значительный вес и уверенность в его собственных глазах, и преобразившись из комиссара коммунизма в "теневого магната", вызывал нескрываемое любопытство у проституток. Пригласив штук несколько на танцы, угостив шампанским с шоколадом и комплиментами, он запал на одну с красивыми, широко смотрящими на мир через цвет долларов глазами. Я попытался охладить его пыл, объясняя, что девушка эта любит только за свободно конвертируемую валюту - и с разрешения сутенеров от КГБ. И поэтому дальнейшее общение с ней может привести к нежелательным последствиям вплоть до Лубянки.
Потанцевав и мило пощебетав на ушко друг другу, амурная парочка подсела за столик к каким-то иностранцам. При посредничестве пташки, комиссар купил 300 долларов США, которые от всей широты душевной обещал преподнести ей за ночь "любви". Поверив, девушка увлекла спутника в номера. Поднявшись на лифте, попросила подождать ее в холле, пока она заберет ключи у этажной дежурной. Ждать пришлось недолго: вместо милой и нежной к нему стремительно приближались молодые, крепкие и наглые - с красными корочками КГБ. Взяв комиссара под белы рученьки, повели его в свою контору, располагавшуюся на том же этаже. Обшмонав партейца, опера извлекли 300 баксов. А вот когда в портфеле обнаружили около 5000 родных деревянных, а в карманах - билет студента МГУ и самое важное - билет члена КПСС, радость на их лицах стала неподдельной. В ту пору обнаружение не только трехсот, - но и 25 долларов тянули на статью УК РСФСР - за незаконные валютные операции. Это предусматривало немалый срок заключения, т.е. крах дальнейшей светской карьеры с перечеркиванием всей жизни.
Мы продолжали кутить, уверенные в том, что приятель наш проводит время в любовных утехах. Но тут Игорь Беда, закончивший свои валютные дела, подошел уже спокойно поздороваться и поговорить. Он спросил:
- А тот комсюк в селедке и с дуркой, полной бабла, не с вами?
- А ты его видел?
- Да, он в конторе сидит, и кажись наглухо.
Игорь зашел в контору поделиться положенной суммой с гбшниками; в тот момент туда как раз доставили и нашего комиссара.
- А чё он мне не сказал, что грозненский? Я бы его сразу выдернул оттуда. Где он в Грозном жил? Что-то морда его мне незнакома... А, понятно, "парниковый"! - заключил Игорь.
В лифте, поднимаясь в контору, поведал Беда про все тонкости гбшной кухни. Что тут всё "прикрутили" Хан с Русланом Атлангериевым, - а также и в других самых валютных гостиницах с ресторанами. Вся валюта, поступавшая от путан и фарцовщиков, шла через них и делилась с гбшниками.
Подойдя к двери конторы, Беда толкнул ее, будто шел он к себе домой. В передней комнате, накуренной фирменными сигаретами, сидели трое, а еще один с нашим комиссаром - за отдельным столом. Партеец имел вид непрезентабельный и, покрывшись красными пятнами, что-то писал на листе, а опер, сверля глазами, сыпал угрозами о предстоящем сроке тяжелой лагерной жизни, конце карьеры и жизни, деланно укоряя: - А еще коммунист, называется!
Беда хозяйским тоном выпалил - хорош малевать. Все гбшники вперились взглядом в Беду: "Кончай выделываться, Чех". "Этот пацан - одноклассник Хана!" - немного приврал Беда. В наступившей тишине прозвучал голос одного из оперов, обращенный к нашему комиссару: "А что ты сразу не сказал про это?!". На что последний нашелся ответить: "Так вы же меня не спросили".
Разговор моментально перешел в русло шуток и анекдотов. Опера со смехом поведали, как их штатная путана подставила героя, как лоха для развода. Комиссар выложил перед ними на стол 700 рублей, пытаясь также шутить вперемежку со словами благодарности... И опера попросили его передать привет Хану.
Глава 4. Грязные игры. Хан: грабитель и сутенер.
Спускаясь, Игорь рассказывал, что основная работа Хана с Русланом - "выставление на уши" сынков арабских шейхов, или "бомбежка", то есть грабеж на квартирах, которые сынки снимают нелегально, в обход советских законов. Кражи или грабежи проходили по наводке и под прикрытием КГБ.
Иностранцы, защищенные дипломатической неприкосновенностью и проживавшие в дипкорпусах или на съемных квартирах, всегда были под неусыпным надзором КГБ и вызывали их большой интерес. Но спецслужбы не могли произвести санкционированный обыск или досмотр: ни один прокурор на это не дал бы санкцию. А сколько любопытного должно было быть в их жилье! Именно для несанкционированного досмотра личного имущества иностранных граждан и обыска поначалу и существовала бригада Хана и Атлангериева - с широкими уголовными полномочиями.
Напомню, это было начало 70-х годов, и тогда я впервые узнал о сотрудничестве Хана и Руслана с КГБ СССР. О такого рода деятельности этой бригады затем слышал я очень много, причем от разных людей. А с середины 70-х эта группа завоевывает большой авторитет и широкую известность в криминальных кругах Москвы. И как не завоевать? Криминальные бригады того времени, как и отдельные элементы, сторонились работать "по фирме", - кроме фарцовщиков-валютчиков, но и те, как правило, работали под крышей КГБ - и на него. А вот чтобы идти на разбой, да еще вооруженный, - это мог либо человек, у которого напрочь съехала крыша, либо в такой связке с КГБ, что - "близнецы-братья".
Все знают, что уголовный розыск - МУР или другой - работает от преступления, распутывая его и выходя на личность. А КГБ же, как и нынешняя ФСБ, работал "от личности". То есть был бы человек нужный, а преступление, если надо, они устроят и сами - так навесят, что ни один Басманный суд не оправдает. О делах этого плана, и как правило связанных с изъятием валюты и других ценностей у иностранцев, Хан немало поведал мне в личных разговорах. И особенно в тюремном заключении, когда времени для бесед у нас было в избытке.
Так, он доказательно утверждал, что именно они с Русланом первыми применили "куклы" и "ломку" денег при закупке валюты у иностранных лохов прямо в здании МГУ имени Ломоносова. Делали они это чаще всего в лифте, поднимаясь на какой-нибудь из верхних этажей, или спускаясь вниз.
Происходило все так. Хан, к примеру, отсчитывает на предложенную иностранцем тысячу долларов три тысячи рублей и передает их, но при пересчете иностранец вдруг замечает, что не хватает сотни. Как так?! Не может быть, - удивляется Хан, забирая рубли обратно для сверки. А пересчитав и удостоверившись, что, действительно, не хватает стольника, он достает из кармана недостающую сумму, приобщая ее к остальным купюрам.
Причем часто для этой операции использовался обиходный тогда пластиковый чехольчик для шариковых ручек, который идеально подходил по размеру и форме для банковской упаковки: через прозрачную клеенку хорошо видна была лицевая сторона денег, а в то же время было трудно достать обратно купюры для повторной проверки, тем более в экстремальной ситуации.
Вот тут-то и происходит "развод". Руслан говорит: "Уходим: менты!". И Хан с иностранцем, быстро обмениваясь суммами в нервозной обстановке, удаляются в разные стороны.
Но лишь спустя некоторое время, а то и придя к себе, лох обнаруживает, что вместо денег у него "кукла", то есть пресс-бумага, нарезанная под формат денег, а сверху и снизу лежит по настоящей купюре. Или лох с недоумением замечает, что денег у него вдвое или втрое меньше той суммы, что он лично пересчитывал первоначально, держа в руках. И ему невдомек, что Хан при возвращении денег после пересчета "сломал" их, то есть подломил через пальцы, отогнув вниз часть "пресса" и так держа, что "терпила" из-за тыльной стороны ладони ничего не заметил, а выхватил лишь те деньги, которые видел зажатыми между большим и указательным пальцами.
В общем, диапазон деятельности Хана с Русланом был весьма широк и мог распространяться на все, что сулило хорошую прибыль - от сутенерства, контроля с осуществлением безопасности валютных путан, "ломки" и всякого рода мошенничества - до вооруженного разбоя и убийств.
...О сутенерстве может свидетельствовать один интересный случай. В Московском Мясомолочном институте учились в советское время в основном дети "хищников", то есть директоров мясокомбинатов, заготскотконтор и так далее. Это сулило большие деньги и было престижным. Взятки за поступление были весьма высоки, где-то 25 000 рублей, и дети простого инженера, врача или ученого туда вряд ли могли пролезть, да и едва ли мечтали об этом сомнительном ВУЗе.
Холл института представлял собой своего рода подиум высокой моды того времени, где дитяти Остапов Бендеров дефилировали "прибарабаненными по фирме" - по последнему писку моды. Чем дороже была одежда, тем авторитетней носитель. Избалованные детки в большинстве своем употребляли наркотики, играли в карты и развлекались с девицами. В середине семидесятых там учились компанейский грозненский парень Леха Татаров, отец которого имел одно из самых больших частных домовладений в городе и занимался дорогим меховым бизнесом, и друг Лехи - Фима из Могилева, отец которого был популярнейшим закройщиком и одним из самых богатых модельеров на Украине.
Фима любил играть в карты, часто проигрывал, и папа приезжал выплачивать за него по 20-30 тысяч, как будто бы это было 200-300 рублей. Азарт, наркотики, девушки, хорошие рестораны требуют больших денег, и как бы папы богаты не были, но семейный бюджет даже подпольных миллионеров типа Корейко затрещал бы, как шуба, по швам. Поэтому детям приходилось крутиться самостоятельно в поисках добавочной прибыли.
Как-то раз Леха с Фимой в "крутом" ресторане познакомились с двумя девицами приятной наружности, одетыми "как следует". Они вели себя высокомерно, так как деньги придавали уверенность. Клюнув на то, что видные молодые люди также были одеты соответственно понятиям их круга, они пошли на сближение и вели откровенный разговор. Не стесняясь, рассказали о роде своей деятельности, и какие деньги она приносит. Мол, у них на квартире - чуть ли не "Березка", спецмагазин валютторга тех времен, где могли отовариваться только предъявившие при входе сертификаты или чеки серии "Д", которые приравнивались к свободно конвертируемым деньгам.
Леха с Фимой, воспользовавшись наивностью, болтливостью, но главным образом аморальностью путан, решили их обокрасть. Для этого пригласили их опять в ресторан, всячески ублажали выпивкой и остальным, а затем поехали в специально снятую для своих планов квартиру, где в промежутках между занятиями сексом вытащили из сумочки ключи и сделали отпечатки, по которым позже заказали вторые ключи от жилища путан.
В очередной раз, якобы закрутив едва ли не любовь со своими подругами, позвали их в элитный "Метрополь", и пока там развлекались, то их напарники "Пеха", "Корова", Артур подъехали на такси к проституткам и "выставили" квартиру.
Увезя большой куш из новых дубленок, сапог, модных в то время часов "Ориент", "Сейка", "Секура", нескольких бриллиантовых с изумрудом наборов "Маркиза", джинсовых костюмов и шмоток, большое количество долларов и фирменную аудио-аппаратуру, они переправили это в Грозный, где лучшие магнитофоны под угрозой уголовной расправы себе присвоил начальник отдела по борьбе с наркоманией Ленинского РОВД, всем известный в то время Мамед Муталибов, - а часть реализовали в Москве.
Девицы обратились к своей защите и сутенерам, которые, прекрасно зная систему краж и проанализировав обстановку, тут же вычислили Фиму и Леху. Сутенерами оказались... Хан и Руслан.
Они подъехали к институту, забросили Леху с Фимой в машину, отвезли на квартиру, где в присутствии девиц расспросили с пристрастием. Фима, как робкий, раскололся сразу, обещал все отдать, и ребятам были поставлены жесткие условия срока возврата, а сумма увеличилась вдвое, к тому же по спекулятивным ценам. Если краденого было на 10-12 тысяч долларов, то с них затребовали 25. Что и выплатил Фимин папа, русскими деньгами 75 000. А подельники решили правильно: раз Фима раскололся - то он один виноват, ему и платить, - тем более, что, оправдываясь перед сообщниками, выдал такую сентенцию про Хожу (Хана) с Русланом: "Они же чечены, они убить могут".
...Итак, криминальный интерес Хана с Русланом был очень широк, от сутенерства и мошенничества (за что и осудили Хана в 1977 году, приговорив к "химии", то есть принудительным работам на стройках народного хозяйства, и где на суде потерпевшими выступили 11 "негативов", как называл Хан чернокожих иностранцев), - до краж в дипломатических корпусах и вооруженного грабежа иностранных подданных.