Этот текстик впервые был написан примерно в середине 90-х, в середине так называемых нулевых (чудесное обозначение "00-х") дополнялся. Так что основная атмосфера тех времен. По кускам он где-то публиковался, этот вариант самый полный. Некоторые замечания добавлены в начале несчастных 20-х, они даны в скобках и отмечены звездочкой*.
"Ну, бли-ин!" - сказала бы Сэй-Сенагон, посмотрев на нашу жизнь. И оказалась бы права. Неважно, что этого слова не было в лексике японской придворной дамы энного века. Поработав в ФМШ МИЭМ, то есть Физико-математической школе при Московском институте электроники и математики, или понаблюдав нас со стороны, она бы точно это сказала.
Педагогика прелестна неисчерпаемостью. Новый год, новая группа, новый слушатель... Педагогика - как спелеология, альпинизм или исследовательская работа: все горы, пещеры, научные задачи отличаются одна от другой. Так же, как - не всегда заметно для глаза европейца - отличаются одна от другой ветки цветущей сливы на картинах, услаждавших взор Сэй-Сенагон.
Однажды на вступительном экзамене школьник достал пистолет, вынул обойму, из другого кармана - горсть патронов и начал снаряжать обойму. Преподаватель Л.А. плавно дефилировал вдоль доски. От окна до двери и так же плавно - обратно. Снарядив обойму, экзаменующийся вставил ее на место и убрал пистолет в карман. В физматшколу он не поступил. Не потому, что недостаточно быстро снаряжал обойму, а потому, что набрал мало баллов на экзамене. Сэй-Сенагон не оспорила бы это решение. Одно дело - владеть, даже виртуозно, мечом, другое - быть начальником придворных поэтов. Хотя мастер, достигший просветления, должен быть совершенен во всем...
Некая школьница принесла на занятие цепочку и стала играть - с мелодичным звоном "переливать" ее из руки в руку. Кто-то бы, наверное, зарычал, пресек, конфисковал и т.д. Преподавательница М.Г. взяла у нее оную цепочку и стала играть сама. Как говорят учителя дзэн, твердое гибнет, а мягкое приспосабливается и выживает. Во времена Сэй-Сенагон преподавательницы физматшколы при императорском дворе играли на занятиях веерами.
Согласно социологическим исследованиям, наши физматшкольники в своих дневных школах отменно активны: 30% часто задают учителям вопросы, 12% часто задают учителям ехидные вопросы. Веера - веерами, но учителям, видимо, иногда приходится жарко (*здесь и далее все цифры - напоминаю - данные тех лет; нынешние школьники существенно менее активны в дневных школах).
Усиленные умственные упражнения требуют разрядки в виде упражнений физических. Однако занятия физкультурой в ФМШ не предусмотрены. Однажды группа школьников, ожидавших вступительного экзамена, затеяла стрельбу из лука. Преподаватель Д.Б. конфисковал оружие - с целью уменьшения учебного травматизма. Тем более, что стреляли они плохо. Они не были перед экзаменом спокойны, как гладь горного озера. А иначе лук в руки брать нельзя, - сказала бы Сэй-Сенагон.
Согласно социологическим исследованиям, основные мотивы для поступления в ФМШ - желание поступить в МИЭМ или вообще в какой-нибудь вуз. Мотивы желания учиться в вузе (в порядке убывания значимости) - желание приобрести определенную профессию, занять престижное место в жизни, не идти в армию, иметь хороший заработок. Уж не имели ли они в виду профессию Эрота - в смысле стрелка из лука?
Преподаватель Л.А. предложил направить ректору докладную с просьбой выделять преподавателям ФМШ "молоко за вредность" (*на основном месте работы он, кажется, его получал) и валидол для тех случаев, когда на вопрос о периметре квадрата со стороной пять они слышат ответ: "Двадцать пять", - а также предоставить им право на ношение личного оружия. В самом деле, получала же Сэй-Сенагон от управления делами президента... виноват, императора, не только рис - тогдашнее жалование, но и ткани, тушь, бумагу и прочие подарки. Да и в советской армии, которая пытается вернуться в школу (*позже ей это удалось), принято "вещевое и пищевое довольствие". Валидол из сейфа ректора, парабеллум, врученный перед строем начальником военной кафедры, молоко лично от проректора по АХО - что может лучше согреть одинокое сердце педагога? Сэй-Сенагон с этим бы согласилась.
Как-то раз я наблюдал группу школьников, которые в первый раз вошли в институт; проходя мимо стен, расписанных понятно чем, они фыркали и произносили: "детский сад". С точки зрения философской, это было забавно. Но временами хочется извиниться перед ними за то, что они видят в институте. Интересно, что писали на стенах туалетов во времена Сэй-Сенагон? Ведь можно сказать - "слово из трех букв", но бессмысленно говорить - "слово из одного иероглифа".
Подходит к преподавателю Л.А. школьница после первого занятия и спрашивает, где тут туалет. Он отвечает - направо по коридору, и на левой стороне увидите (занятие происходило в здании на Малой Пионерской, на втором этаже). Реплика из зала, нежным женским голоском: "А она уже опИсалась!" Согласно социологическим исследованиям, в качестве одного из мотивов поступления в ФМШ 14% школьников называют "возможность общаться с интересными людьми среди преподавателей".
Однажды занятие было назначено на воскресенье, и пьяный вахтер не сразу возжелал пустить школьников и меня в институт. Выйдя на стук в дверь, он произнес что-то "не такое" в мой адрес. Школьников пришлось удерживать. И потом как-то в компании я сказал: "В день путча я мог бы построить их в колонну и повести за собой". Друзья брызгали слюной, объясняя, что я неправ - и строить не надо, и вести не надо, и говорить так не надо, и думать так не надо. Может быть, и не надо... но ведь правда - мог.
Некая ученица физматшколы явилась на занятия пьяная. Ну что ж, бывает. Ее попросили покинуть. А зря... Она спустилась с пятого этажа на второй, уселась на пол и... Ну зачем ей было спускаться на второй этаж, где находятся все кабинеты начальства? Могла бы устроиться на пятом...
Некая дама, в тот момент сотрудница ФМШ, влезла в базу данных, скачала адреса и разослала родителям учеников письма с предложением репетиторства. Но случилось же такое - один из родителей оказался замдеканом, он взял это письмо двумя пальчиками и принес нам... короче, даму из ФМШ попросили со свистом. Потом ее попросили (наверное, тоже со свистом) с одной из кафедр. Позже она благополучно работала в МИЭМе, и заведовала одним из подразделений, которое занималось - традиция, аднака - школьниками.
Вуз в конечном итоге живет торговлей надеждами - он продает их школьникам и родителям - и социализацией - превращением школьника в то, что умеет делать ракеты и послушно и молча их делает. Сейчас требования к социализации ослаблены - и государственных денег стало меньше (*позже требования взад возросли, однако денег больше не стало). Но зато государство разрешило больше брать за надежды. Деньги эти надо отработать, то есть школьников надо принять и учить. Однако платные абитуриенты не самые сильные. Не потому, что дети богатых родителей тупее, а потому, что они - в среднем! - ленивее и наглее. Разумеется, нельзя ущемлять права школьников в зависимости от доходов родителей и заворачивать тех, кто приехал на "Мерседесе", но фактический отбор детей по состоятельности родителей снижает образовательный и научный уровень вуза. То есть престиж, благодаря коему он может торговать надеждой на лучшую жизнь. Чем будем торговать через десять лет? ФМШ создает противовес этой тенденции, заботясь не о сегодняшних доходах, а об уровне будущих студентов и престиже вуза. (*а еще позже МИЭМ был съеден ВШЭ, которых интересуют только баллы ЕГЭ и достижения на олимпиадах; психология школ и школьников тоже эволюционировала, и выросло поколение, которое умеет сдавать экзамены и выступать на олимпиадах - медведи на велосипеде).
Судя по источникам, во времена Сэй-Сенагон при дворе императора ничего подобного не было и быть не могло. Попытка, так сказать, подмазать императорский отдел кадров повлекла бы за собой простое и незамысловатое отрубание головы на месте. Какие разные все-таки были в истории человечества социумы...
Старое ощущение педагога ФМШ доперестроечных времен - что, идя к школьникам, он затыкает собой дыру в плотине, - сейчас стало еще сильнее. Тогда причина была в том, что он рассказывал им нечто социально-политическое, а не только законы Ньютона, а сейчас достаточно учить бесплатно, чтобы иметь для этого ощущения законное основание. Что бы сказала на это Сэй-Сенагон? По-видимому, она бы это одобрила. Конфуций брал за учебу совсем немного - как он сам говорил, "я учу любого, кто приносит связку сушеного мяса". "Стена иероглифов" преодолевалась в основном не посредством родительских денег, а усидчивостью и способностями. Герой романов той эпохи - бедный студент из провинции, приехавший в столицу, сдавший экзамены, получивший хороший пост и удачно женившийся на девочке из того круга, куда ему открылся доступ. Так что студент подходил к жизни серьезно - он знал, зачем учится. (*сейчас это ощущение тоже есть, но по другой причине - мы показываем, что натаскивание на ЕГЭ и олимпиады - не единственное, чем можно заниматься).
Согласно социологическим исследованиям, у 22% слушателей ФМШ есть заработок (*сейчас, конечно, меньше). И кое-кто отметил, что в результате хождения в ФМШ их заработок уменьшился. Вообще занятия в ФМШ серьезно влияют на жизнь школьников - 68% отмечают, что стали больше уставать, 23% - что стали лучше учиться в школе, а 12% - что хуже. Около 12% стали пользоваться большим авторитетом у учителей, столько же - у соучеников.
На заре Перестройки школьники стали задавать много вопросов по экономике. Преподаватель Л.А. позвонил на РТСБ (для забывших историю - Российскую товарно-сырьевую биржу), представился и попросил к телефону Ирину Хакамада (для забывших историю - это один из трех человек, создавших РТСБ, первую реально работавшую биржу в этой стране). После нескольких переключений и просьб позвонить через полчаса он изложил госпоже Хакамада просьбу - прочитать школьникам лекцию по экономике. Хорошо, - ответствовал объект прошения, - но когда? После трех недель согласований и созвонов (нам надо было найти день, когда в институте присутствует максимальное количество групп, и совпасть с ее расписанием) нашли день и час. Тем временем я собрал со школьников их вопросы и привел оные в систему, хотя и полагал, что госпожа РТСБ гневно скажет, что сама знает, что говорить юной поросли. Но уважаемая Ирина радостно сказала - как хорошо! и потянула к себе бумагу с вопросами. На лекцию собрались и наши преподаватели... (Сэй-Сенагон понемногу начинает улыбаться). Половину лекции госпожа Хакамада рассказывала, половину - отвечала на вопросы, старые и новые, все были весьма довольны, я поблагодарил от имени присутствующих, проводил ее к машине и вернулся в аудиторию. Школьники уже разошлись, стояли наши дамы-преподавательницы. "Ну как?" - спросил я.
Последовала длинная пауза, после чего одна открыла рот и произнесла: "А ноги у нее кривые".
Примечание. Это, кстати, не так. Но я потом понял, почему была такая реакция. Дело не в РТСБ. Шубка у лектора была ну очень хороша...
Работа - работой, учеба - учебой, но и отдыхать тоже надо. Одна школьница во время занятия лазила своему соученику под кофту. Времена меняются, и школьники меняются вместе с ними. Что бы сказала по этому поводу Сэй-Сенагон? Она была придворная дама и многое могла бы рассказать. Но этого вопроса - кто, кому, куда, почему и зачем должен лазить - в своих записках не коснулась.
Согласно социологическим исследованиям, в числе мотивов поступления в ФМШ 53% школьников называют следующий: получать в ФМШ удовольствие от общения с соучениками и преподавателями, от решения задач.
Преподаватель Л.А. познакомился в некоей компании с молодой девочкой, окончившей МИЭМ. И стала она на него пристально поглядывать. Почти как Сэй-Сенагон на императора... И наконец спросила, не окончил ли он тоже МИЭМ. Получив утвердительный ответ, она спросила, не преподавал ли он в ФМШ. Услышав и на этот вопрос утвердительный ответ, она просияла и громко провозгласила: "Я вас узнала! Это о вас говорили - это тот сумасшедший, который бегает с детьми по институту!" У одного из присутствующих в этот момент был полный рот чая... Все дело в том, что учебная часть недостаточно аккуратно выделяла нам аудитории, и действительно приходилось быстро искать свободные.
Понятно, что тряпка, мел, аудитории и все прочее - не главное. Но когда перед занятием надо искать первое, второе, а иногда и третье... В одной из аудиторий с потолка опускались по стене около доски два провода. Оканчивались они очень просто - двумя голыми концами. Ни изоляции, ни выключателя... "Интересно, - спросила бы, глядя на них, Сэй-Сенагон, - а напряжение между ними было?" Побегав в очередной раз в поисках тряпки и мела, поглядев на голые концы и переведя дух, я поведал аудитории экспромт: "Помирает преподаватель ФМШ и попадает на тот свет. Встречает его должностное лицо и спрашивает: "Ты в свою бытность на Земле что делал?" "Учил школьников физике", - отвечает тот. "Хорошо, - говорит должностное лицо, - нам это тоже требуется". Кликнуло дежурного ангелочка, отвел он покойного преподавателя в аудиторию и говорит: "Вот тебе ученики. Учи". Начал он учить ангелочков физике и через полчаса заметил, что у доски, в том месте, где на Земле два голых конца висело, тоже два провода висят, только на конце у них - кнопка. Стало ему любопытно, нажал... Прошло секунд десять, раздался шорох крыльев, влетел в окошко ангел с чистой тряпкой и мелом и говорит: "Ежели у тебя доска грязная или мел кончился, ты на кнопочку жми, и я немедля тут как тут буду".
Аудитория выслушала меня в глубоком молчании. Сэй-Сенагон добавила бы - в почтительном молчании. И?.. Как говорил Козьма Прутков, "не скрою!" - и ничего. За много лет преподавания было случая два или три, когда бы вытирали бы доску, или находили мел к приходу преподавателя. То ли они не умеют беречь время, то ли просто инициатива у них на нуле, то ли они друг друга стесняются. Полагают, что вытирать доску - западло. Боятся, - как сказала бы Сэй-Сенагон, - ссучиться. А может быть, пока я бегал в поисках тряпки и мела и мыл доску, они занимались чем-то более интересным, нежели поиск и мытье?
И что только ни ухитряются сочетать они с посещением ФМШ! Дружбу, любовь, ухаживание, игру в "морской бой" и "слова", чтение книг, газет и журналов, делание уроков, питье пива и многое другое. Вплоть до слушания плееров и магнитофонов. Судя по тому, что мы видим в учебное время, круг их занятий во внеучебное время должен быть весьма широк.
Согласно социологическим исследованиям, среди занятий во внеучебное время у наших слушателей на первом месте музыка, видео и телевизор, а далее по порядку - чтение, подруга/друг, спорт или иное хобби и, на последнем месте - они же нормальные люди, - помощь по дому. Под давлением ФМШ легче всего отдают "музыку, видео и телевизор" - 66% отвечают, что стали тратить на это меньше времени. Наименее охотно "отдают" чтение и помощь по дому. В последнем - заметила редактор этого текста А.К. - чувствуется активное участие родителей.
Как-то раз школьник слушал магнитофон на занятии. Преподаватель Л.А. в шутку предложил меломану вспомоществование, чтобы тот купил себе наушники. Товарищ не понял. Тогда преподаватель просто попросил сделать так, чтобы не было слышно. А потом направился к нему. Видимо, с угрожающим видом, так как тот вскочил, прижимая магнитофон к груди. Трудно установить, что преподаватель ему сказал. Думаю, что-то вроде издевательского: "За игрушку испугались, да?" - и еще что-то о мужском типе поведения (но, наверное, более простым языком). Любитель музыки немедленно испарился. Появился он, кажется, только через занятие и вел себя совершенно незаметно. Как мышка...
Слушание плеера имело место зимой. Слушатель сидел на занятии в шерстяной шапочке. Остроумно - чтобы звук из наушников не был слышен соседям. Но он был слышен и преподавателю, и соседям. "Дело не в недостаточном почтении, - объяснил им я, - а в самообмане. Что-то одно, дети мои! Либо вы ходите на занятия, либо на музыку. А то получается самообман - вроде хожу учиться, а на самом деле"... Слушатель не понял. Тогда я попросил его вон. Добавив, что ближайшие пять секунд ему даются на вылет с физики, а последующие - на вылет из школы. Тот вышел - естественно, вразвалочку, чтобы не терять лица. Но через пятнадцать минут я увидел через приоткрытую дверь, что он сидит в коридоре на корточках у стены - так, чтобы видеть доску. Пришлось выйти в коридор и, посоветовав ему больше так не делать, предложить продолжить занятие в аудитории. По-видимому, слушание музыки на занятиях - это выпендреж перед соучениками. А может, это для них уже и наркотик. Один школьник вполне вежливо попросил разрешения время от времени на занятии слушать, "чтобы отдохнуть". Разрешения он не получил. А что если явиться самому на занятие - и провести занятие - с плеером? Что бы сказал император, если бы Сэй-Сенагон явилась к нему с плеером и наушниками? Что-нибудь о цветении слив или ветке, колеблемой ветром? Или отослал бы с несмываемым позором в родительский дом? Или выдал бы замуж за восьмого заместителя пятого помощника и сослал бы в ссылку на Шикотан? В ФМШ он бы точно ее не оставил.
Применение физической силы для наведения порядка на занятии недопустимо. Разумеется. Кроме тех случаев, когда без этого нельзя обойтись. За несколько десятилетий преподавания я докатился до этого один (прописью -- один) раз. Товарищ начал периодически издавать крик "ку-ка-ре-ку!". Мысль о том, что тут нужен не полицейский, а психиатр, мне в голову не пришла. Может быть потому, что роль полицейского мне понятнее, чем роль психиатра, и вообще мне проще делать, чем думать. Итак, я попросил товарища покинуть занятие, он ответил очередным "ку-ка-ре-ку!" Сейчас я понимаю, что надо было сказать "мяу", зашипеть и выпустить когти (это я умею). Он -- если хорошо вошел в роль -- должен был бы отреагировать соответственно, с ужасом, трепеща крылами, покинуть. В любом случае -- группе развлекуха, это полезно для занятий. Я поступил примитивнее -- вытащил его за дверь. И думал, что проблема решена. Отнюдь нет! Он стал раз в несколько минут всовывать голову в дверь и кричать вы уже догадались, что. Дальше не помню, честно. Наверное, я додумался его впустить, он счет задачу выполненной и затих.
Еще про странное поведение. Однажды меня попросили провести занятие не в своей группе. Провожу. В середине занятия встает молодой человек, поворачивается к аудитории и проникновенным голосом произносит: "У меня вчера умерла подруга". Наверное, надо было подождать, дать ему произнести еще что-то, а потом сказать что-то типа "давайте поговорим чуть позже". Я его как мог успокоил, он сел, и мы продолжили занятие. После занятия он испарился, а его соученики на мой вопрос "в пространство", что это было и что там случилось, поведали мне (причем некоторые со смешочками), что "да никто там не умер, он просто под кайфом был... ну, колеса...". Вот так.
Среди слушателей ФМШ попадаются и радиолюбители. Приятно вспомнить свою молодость, хотя под радиолюбительством они понимают (*уже тогда) нечто иное, нежели мы. На вопрос, что такое светодиод, было отвечено: "То, что на магнитофоне светится". Но в одной из групп как-то сконденсировались два радиолюбителя в старом смысле слова, которые вообще не участвовали в занятиях, а тихо сидели в дальнем углу, обменивались схемами, обсуждали. После конца занятия подходили, задавали один-два радиолюбительских вопроса, получали ответ и мирно исчезали. Один из них ездил аж из Пушкино. Я таскал радиолюбителям из своего НИИ п/я номер такой-то - места основной работы - детали. Но однажды был слезно попрошен плафон от люминесцентной лампы, что вешают на потолок, - дети делали цветомузыку. У нас шел как раз ремонт, они стояли в коридоре. Засунул плафон под куртку на спину (дело было зимой), получились красивые квадратные плечи, а внизу похищаемое доставало до середины голеней. Дуракам везет - за вертушку не зацепился, и охранник не заметил. Согласно социологическим исследованиям, удовлетворенность занятиями в ФМШ выше, чем в дневной школе. Можете себе представить, как мы этим гордимся. Причем занятиями в своей дневной школе наши ученики удовлетворены меньше, чем школьники в среднем. То есть они более требовательны.
Не прост процесс взаимодействия школы с родителями. Когда родители хотят знать, где, чему и как будут учить их детей и будут ли по сексологии лабораторки, их можно понять. Потому что у них таких лабораторок не было. Проводя олимпиады (* тогдашние олимпиады сильно отличались от теперешних - и по назначению, и по атмосфере) и экзамены, мы специально выделяем аудиторию, где собираем родителей и все им рассказываем. Кстати, когда мы, будучи школьниками, ходили на олимпиады и экзамены, нас почему-то никто не "пас". Нынешние же родители проникают в институт, барражируют по коридорам, дежурят около туалетов (чтобы помочь чаду?), заглядывают в аудитории. Им надо увидеть, как чадо грызет ручку. Понятно, почему родители ловят от этого зрелища кайф - в кои-то веки чадо не отирает стены в подъезде, не шляется неизвестно где и неизвестно с кем, не приводит домой неизвестно кого известно зачем. Сэй-Сенагон этого бы просто не поняла. Когда девочку брали во дворец с далекой перспективой стать энной фрейлиной - родители были счастливы. Но поглядеть в щелочку на ее лабораторные занятия?.. Это, наверное, на японский и перевести-то нельзя.
Согласно социологическим исследованиям, 78% родителей поддерживают желание своих детей учиться в ФМШ и 16% поддерживают умеренно. Старшие члены семьи - основной источник информации о ФМШ, они же чаще всего оказываются "рекомендателями".
На экзаменах некоторые родители иногда ухитрялись пролезть в аудиторию и остаться в ней. А когда мы просили очистить помещение - сидели с непричастным видом. Как дзенские монахи в нирване. Как-то пришлось проявить сообразительность - поднять школьников и переводить их в другую аудиторию. Но самое ужасное - это родители, которые работают здесь же, в институте. Сказать "пошли отсюда вон" как-то неудобно; да и потом - сказать-то легко, и, может быть, даже пойдут, но впоследствии могут нагадить школе. В древности в университетах Европы был так называемый "ректорский процент". Какое-то количество студентов ректор зачислял сам, своей властью. Например, мог зачислить детей сотрудников своего университета. Или Гейдельбергского Королевского Промстройтреста, чтобы крышу в университете ремонтировали по графику. Великая вещь - бартер!
Однажды школьники принесли на занятие вакуумный насос. Такой, знаете ли, школьный - колесо с ручкой сбоку, наверное, помните. Преподаватель Л.А. задумчиво спросил, где взяли. И услышал резонный ответ - нашли. Подумав, он уточнил вопрос - не в институте ли вы его "нашли"? Школьники развеяли опасения педагога, и занятие продолжилось. По окончании занятия школьники унесли насос с собой. Дальнейшая его судьба мне неизвестна. В мире, впрочем, много загадочного.
Иногда нас спрашивают - а на фига вы это делаете? Столько-то вечеров в неделю, а иногда еще и субботы, а олимпиады - в воскресенье, и объяснения с институтским начальством после некоторых школьнических штучек, и то плеер на занятии, то пистолет на экзамене...
В огромном НИИ, где я в доперестроечные времена принимал участие в изображении кования известного щита, и месяц в году собирал картошку, была огромная свалка. Вычислительные машины, станки, автомобили, обувь, бумаги, окурки, коробки из-под тортов и чая, банки из-под килек и кофе, металлические обрезки и стружка, инструменты, всяческие детали, плакаты с защит диссертаций и семинаров, книги, журналы, газеты... Если все, что мы видим, кончает свой путь на свалке, то с чего мы решили, что Цивилизация или Вселенная кончат иначе? Глубоко сокрытый в этом рассуждении эсхатологический подтекст был бы легко понят Сэй-Сенагон.
Впрочем, мы с ней вместе можем выдвинуть одно возражение: когда одежду, милые безделушки и любовные письма, оставшиеся от человека, выносят на свалку, остается то - и только то, - что он сумел оставить в своих учениках. Одно из самых уважительных обращений к человеку в Японии - "сэнсей" - дословно означает "учитель". Я более чем уверен: Сэй-Сенагон бы все поняла.
Однажды, когда я мирно шел по улице, ко мне кинулось нечто довольно крупное, с шикарной бородой, обняло меня, выпалило, что когда-то у меня училось сейчас работает в хорошей фирме у них две ЕС-1060 всегда готов помочь мне с машинным временем, (все в одном предложении без знаков препинания) и убежало. Я даже не успел удивиться.
Иногда (под соответствующее настроение) я залезаю в архив нашей школы. "... С уважением помнить его как одного из своих первых идейно-научных руководителей... - написано в бумаге, подаренной школьниками одному из преподавателей ФМШ. - ... Вменяется в права и обязанности в любой точке пространства-времени драть нещадно любого в печати или лично в случае проявления оным любого вида научной непорядочности или стряпанья им халтуры". А сверху эпиграф из Стругацких: "Потом, уж став взрослым, я часто удивлялся, почему тот или иной термин кажется мне таким знакомым".
"А вы еще спрашиваете", - сказала бы, вздохнув, Сэй-Сенагон. И обворожительно бы улыбнулась, как и положено фрейлине при дворе императора.
Времена меняются и мы, наверное, меняемся вместе с ними. Что изменилось за последнее десятилетие, кроме того, что на дворе не середина 90-х, а середина, как говорят, "нулевых"? Слегка прихамленные манеры некоторых школьников десять лет назад вызывали у преподавателя усмешку, нынешнее хамство вызывает желание показать на дверь. Туповатые попытки некоторых родителей узнать, с кем надо "договориться", вызывали тоску, нынешняя уверенность некоторых в том, что кошелек решает все проблемы, - простите, желание удавить. Люди стали откровеннее - это хорошо. Люди стали хуже? Нет, просто они перестали стесняться. Может быть, это и к лучшему - на вранье ничего хорошего построить нельзя. Поэтому в далекой перспективе, в смысле будущего народа этой несчастной страны - хам лучше лгуна, хотя и противнее. Но жизнь сложнее дихотомий - иногда новая наглость прелестно сочетается со старой лживостью. Вот пример.
В одной из групп имело место следующее. Школьники по наущению родителей записали на магнитофон занятия одного из преподавателей и написали кляузу на оного преподавателя - причем даже не начальству школы, а выше. В школе-де мало решают с ними задач, не дают заданий на дом, не устраивают перерывов, ведут занятия монотонно и еще что-то там. Половина этого была простым враньем, а половина тривиально объяснялась. Ну, например, какой смысл давать задания на дом, если большинство их не делает, а те, кто "делает" - делают не сами. Доходило дело до анекдотов - домашнее задание делал репетитор. Ну и так далее. Но не это самое интересное, - заметила бы сдержанно Сэй-Сенагон.
Родители наших учеников выросли в сложное время. До 1990 года им говорили, что писать доносы - это хорошо и правильно. Потом лет примерно десять говорили противоположное. Потом опять официально сказали, что это хорошо. Трудно в такой ситуации вырасти нормальным человеком... Так что если они - дерьмо, то 33% этого дела можно им простить. Скажем, за вкус и запах они должны отвечать, а цвет - ладно, не будем слишком строги... Но растить это же самое из своих детей? Или они уверены, что это оптимальное состояние для хорошей жизни в этой стране - и завтра тоже? Боюсь, что такой пессимизм Сэй-Сенагон не одобрила бы.
Заходит как-то к нам в комнату родитель (отец) и слегка повышенным тоном вопрошает, когда у его дитяти занятие. Наш сотрудник ласково осведомляется, в какой группе числится дите, смотрит в расписание и задумчиво говорит, что, например, именно сейчас... Родитель (отец) достает сотовый, набирает номер и вопрошает другого родителя (надо полагать, мать): "Почему ты, блядь, неправильно переписала расписание ребенку?!".
Или, как сказали бы в Сети - б#$&ь! Надо ли пояснять, что ничего конкретного он в виду не имел - так, слово-связка...
Некоторые школьники проявляют бОльшую, нежели в среднем, самостоятельность. И, продолжая вовремя выходить из дома, перестают приходить в институт. Надо полагать, им не удается преодолеть горы, реки и погодные катаклизмы, встающие у них на пути. Катаклизмы приводят их, как мне кажется, в ближайший интернет-салон. Или в гости к другу/подруге. Поэтому, когда родители звонят нам и просят проинформировать об успехах дитяти (за семестр примерно 10% родителей удосуживаются поинтересоваться; забавно, что интересуются в основном родители десятиклассников. В конце века указанная цифра начала уменьшаться и к началу нового века уменьшилась на порядок (* а в десятые годы - до нуля). В некоторых случаях они узнают, что ихнего дитятю мы уже эн месяцев не лицезрели. Мы не видим выражения их лица в этот пикантный момент, но слышим молчание (а свист ремня? - поинтересовалась бы С.). Иногда, впрочем, мы видим и выражение лица - если они приезжают к нам, чтобы задать сей вопрос. Поскольку инфантилизация охватила не только детей, но и - в какой-то мере - родителей, иногда они являются вдвоем. И однажды такая пара узнала, что их дите... эээ... да вот два месяца уже не того... не появлялось. Обычно в этот момент родитель смотрит на нас, и это почему-то мешает разглядеть его взгляд. А в данном случае родители посмотрели друг на друга, а я видел их взгляды со стороны. Интересный был у них взгляд и интересное у них было выражение лиц.
Впрочем, по телефону родители не только выясняют, как учится дите. Задают нам и другие вопросы. Как-то раз меня спросили, "принимаем ли мы девочек". Я был в тот момент в плохом расположении духа, а также находился под впечатлением недавнего сообщения информагентств о пожаре в женской школе в Саудовской Аравии, в котором сгорело несколько школьниц, ибо пожарники (мужчины) не имели права войти на территорию женской школы.
И начал свой ответ словами: "У нас пока что не Саудовская Аравия и девочек мы принимаем". Далее я примерно две минуты развивал первую половину моего утверждения, полагая, что тем самым усиливаю обоснование второй половины. Присутствовавшие при разговоре сотрудники давились (как я потом заметил) от смеха. Мама, задавшая вопрос, примерно такое же время извинялась.
Принято говорить, что уровень школьников падает, что школа учит все хуже и хуже, что школьники становятся все тупее и тупее. Это и так, и не так, но что можно сказать точно - что они все меньше склонны работать. Выросло поколение родителей, которые не понимают, что учеба - это работа (*сейчас они это вроде бы опять понимают, но работой они теперь считают натаскивание; не это ли баснописец назвал "мартышкин труд"?). Все остальное - следствия. Конечно, школьники подготовлены хуже, конечно, школа работает все хуже - в такой ситуации это неизбежно, конечно, школьники выглядят все тупее и тупее, хотя с точки зрения медицины интеллект у них, скорее всего, остается таким же, но просто они не умеют им пользоваться. Рассказывать, как они складывают 1/2 c 1/3 и получают 1/5, мы не будем, тем более, что это правда. Но вот арифметика, которая стоит рассказа.
Один школьник на вопрос, сколько будет 1/3 плюс 1/3, ответил - 1/6. Преподаватель С.И. попалась с крепкими нервами и спросила задумчиво: а почему не 2/6? Школьник ответствовал: но если бы 1/3 плюс 1/3 было 2/6, то это было бы то же самое, что 1/3, но ведь не может быть, чтобы 1/3 плюс 1/3 было 1/3. Сэй-Сенагон поиграла бы стетоскопом и удовлетворенно констатировала бы: "Интеллект сохранный!" То есть я имею в виду, что она воспользовалась бы современным медицинским лексиконом - а с чего бы ей им не воспользоваться? Удивление, знаете ли, творит чудеса: если от стресса человек может заговорить на древнем языке, почему бы ему не заговорить на языке будущего?
К этому можно добавить следующее. Раньше студенты поголовно писали на лекциях конспекты. Позже стали все чаще прогуливать и переписывать друг у друга. А еще позже стали ксерить (в МИЭМе на первом этаже стоял, но не простаивал ксерокс). При том, что хорошо известно - необходимо работать, добиваться понимания на лекции. Переписанный чужой конспект бесполезен - даже по своему, если на лекции не понял, подготовиться трудно. Фрезер наверняка увидел бы тут фетишизм - обладание конспектом как "обладание" предметом. Или педагогом, - заметила бы Сей-Сенагон. К чему мы это? А к тому, что в одной из групп ФМШ имело место фотографирование доски цифровой камерой. Обладание посредством ПЗС - могло ли изощренной Хэйанской эпохе присниться такое?
Но заменит ли она мозги? Даже при немеряных мегапикселях?
Полагаю, что нет. Но зато она не уронит доску на помощника ректора. А дело было так. Шло у нас занятие, в моей любимой 531 аудитории, из которой были видны далекие дома примерно того района, где жила одна хорошая девочка... Но в данном случае занятие вел не я. Пятый этаж, и окна выходят во двор института. Преподаватель подпер открытое окно доской от парты. Сроду в МИЭМе не было крючков на окнах... В перерыве школьники затеяли возню, случайно толкнули окно, доска освободилась, окно двинулось обратно, толкнуло доску и... а в это время во двор вышел - подышать свежим ночным воздухом - помощник ректора. И тут изо тьмы, как ужас, летящий, блин, на крыльях чего-то - доска. Нет, по голове не попало, до него было метров двадцать... Это был, кстати, день рождения ректора, шло "отмечание", так что пикирующая доска произвела впечатление именно по контрасту с отмечанием - скандал был до небес. А проректор по хозчасти отреагировал с присущей ему хозяйственностью - отключил телефон в комнате ФМШ.
А вот сцена посмешнее. Сон, который приснился преподавательнице С.И. Она просыпается от звонка в дверь, смотрит на часы - два часа ночи. Идет к двери, открывает. Стоит один из ее учеников и говорит: "Вы назначили мне занятие на четыре утра, но метро ходит с пяти. Можно я у вас тут тихо два часа посижу?" Кажется, С. не смеется...
А вот еще... Случилось так, что у меня было два занятия с часовым перерывом между ними. Спускаюсь к нам в комнату (на 4 этаже), мирно ем свой "Доширак". Входит школьник и спрашивает, нет ли у нас молотка. Некоторая пауза. Один из нас, С.Ч., осторожно, чтобы не спугнуть (лови его потом по всему зданию, - быстро добавляет С.), спрашивает - а что мы будем им делатиньки?.. Ответ - открывать окно. С.Ч., задумчиво: "Это молотком сделать трудно... Идемте, посмотрим..." Школьник и С.Ч. уходят. Я ем. Приходит С.Ч., берет какой-то инструмент, уходит. Я ем. Приходит С.Ч., берет другой инструмент, уходит. Я - ну ессно, ем. Приходит С.Ч. Я доел, беру инструмент, иду с ними. Окно завинчено шурупом. Нет, скорее ШУРУПОМ (я его сохранил в своем архиве). Отвинчиваю. Попутно слушаю диспозицию. Четверо школьников затеяли возню у открытого окна пятого этажа. При этом у одного в руке был сотовый. А другой пятнадцать минут назад хвастался, что умеет воровать сотовые. В процессе возни сотовый вылетел (?) в окно. В этом случае он должен был бы упасть в снег на крыше, которая в этом месте у нас ниже уровня окон четвертого этажа. С.Ч. проходит по карнизу до места, где можно слезть, слезает, ищет, не находит, возвращается... Попутно школьник бурчит у меня за спиной, что они, наверное, и не выкинули, а просто сунули в карман, что он-де сейчас позвонит отцу, тот приедет и разберется, что у него отец кто-то там... я крайне не люблю топыренья пальцев и говорю ему это, тот замолкает. Но телефон не найден, мы возвращаемся в нашу комнату, я иду на занятие, через два часа возвращаюсь, спрашиваю С.Ч., чем дело кончилось. Приехал папаша, - ответствует С.Ч., - с охраной... ну то есть с сопровождающим... полковник генштаба... поехал разбираться с участниками потасовки. Ээээ...., - спрашиваю я, - их же было трое, кроме сыночка? А он начнет с одного, потом перейдет ко второму и далее. Ага, - говорю я - интересно, найдет ли. Последующее добавление - сотовый нашелся. То есть папочка нашел - у одного из мерзавцев. Финита ля не знаю что, но тошнит. Дон Румата, вам тазик?
Перед началом учебного года мы проводим собрание: родители, ученики, преподаватели. Преподаватели произносят что-то на их взгляд, важное, ученики скучают, родители слушают и иногда задают вопросы. Забавных моментов было два.
Как-то раз собрание проводилось в актовом зале, там сцена, вход на нее сбоку по лесенке; ваш покорный слуга, когда его позвали на сцену, решил проявить лихость и не взойти по лесенке, трясясь и сыпя песком, а запрыгнуть спереди, в лоб. И вспорхнул - и услышал тр-р-реск. Штаны лопнули сзади по шву от промежности до пояса. Остаток дня пришлось ходить, загадочно похлопывая себя по заднему фасаду папкой якобы с бумагами.
Вторая история. Слушатели как-то слишком сильно шумели - а выступал С.Ч., один из наших более воспитанных преподавателей. Я озлился, прошествовал к доске, величавым жестом дал понять, что беру слово, и в простых словах поведал присутствующим, что наличие дома крутого компа, на коем они геймятся по сетке и со свистом мочат монстров, еще не означает, что они что-то знают и, тем более, что-то умеют. Последовала длинная пауза, после коей в заднем ряду медленно воздвигнулся некий молодой человек и скучным голосом вопросил: "Это вы мне?" Мой ответ последовал мгновенно: "Нет. Я всех обидел".
Штаны... штаны - важная часть жизни мужчины. Да и женщины, хотя что, они, бабы, понимают в штанах. Только лучшие, немногие лучшие из них - спелеологини, альпинистки, на (худой) конец туристки :) Историю про то, как я вспрыгнул на сцену и штаны у меня публично разъехались от пояса до промежности (слово-то какие глупое - межа разделяет перед и зад, но при чем тут "про"?) я рассказал. А вот один наш сотрудник (тоже С.Ч., но другой) утром в день открытых дверей вздумал перезаряжать картридж к лазернику, и - компрене? - летом, на светлые брюки... Замыл, ессно, а потом полдня ходил, всем (день открытых дверей - то есть "всем" - это всем родителям. И детям...) объясняя, почему у него штаны спереди и донизу мокрые. С дониза и по переду.
Доска на помощника ректора - это да, нехорошо. Но он хоть свой. А крутые пацаны на крутой тачке за что пострадали? Балбесы-школьники вздумали кидать мелом в проезжающие машины. И попали. Из крутой тачки вылезли в натуре крутые пацаны, сфоткали следы мела на крутой крыше, распечатали на крутом принтере (тачка с принтером на подкрыльевых пилонах - Пентагону не снилось, Сикорский отдыхает), накатали тут же служебку на имя ректора и пошли к нему. Прошли, как нож сквозь масло, сквозь бабусь-вахтерш на входе. Попали, однако к проректору по АХО (мел, тряпки, уборщицы-гастарбайтеры и т.п.), точнее к некой медам, его, просите за лексику... помощнице. Она поднялась на пятый этаж и без стука влетела ко МНЕ в аудиторию. Сзади - два "крутых пацана", которые по сравнению с ней выглядели слегка смущенными. Влетела и что-то завизжала. Я вообще-то белый и пушистый, но в присутствии женщин и учеников легко сбрасываю "тонкую пленку лака". Я картинно выпучил глаза и ме-е-едленно и ти-и-ихо произнес: "Выйдите, пожалуйста. Здесь - занятие". От резкости перехода мадам попятилась и ... Сэй-Сенагон, ты не поверишь - пятясь, вышла. Пятясь!
С. Улыбается. Она поверила. Ти-и-ихо и ме-е-едленно - это очень по-японски.
Я вышел за ней и уже нормальным голосом вежливо спросил, в чем, с-но, дело? "Об что спич эбаут"? Ну, последовал обмен мнениями, с моей стороны чередовались два прямо противоположных утверждения - "не доказано" и "разберемся и накажем так, что все содрогнутся". Этот винегрет оказался правильным. Скандал не разросся. Жертв не было. Школьникам я потом сказал, что думаю по этому поводу. Они несколько занятий вели себя тихо, как мышки белые.
Был кстати еще один случай, когда я их напугал всерьез (два случая за страшно сказать сколько лет - не много). Преподавательницу Ю.К. из (*тогда) совсем начинающих эти негодяи довели почти до слез, она ушла с занятия, спустилась ко мне в нашу комнату, села, и произнесла: "не могу". Я поднялся, вошел в аудиторию (не скрою - тишина воцарилась мгновенно) и тихо, отчетливо и медленно произнес: "Еще раз что-нибудь подобное - ни одного в школе не оставлю". Преподавательница потом мне сказала, что они три занятия сидели тихо, как те самые мышки; потом, ясное дело, понемногу отрелаксировали.
Вообще Ю.К. была прекрасным преподавателем. То есть сначала она была ученицей ФМШ, потом студенткой МИЭМа и преподавателем ФМШ, потом много лет преподавателем ФМШ. Нормальный путь... а ведь многое могло сложиться иначе, на этапе начала обучения у нее не очень получалось. и они с подругой (они поступили вдвоем) собирались бросить. Еле я уговорил их и их родителей потерпеть еще несколько занятий. Они потерпели, потом втянулись и стало получаться, дальнейшее вы уже знаете.
Школьники на нее вешались. В Сети есть коллекция ее изречений, собранная ее учениками.
А с учениками она регулярно устраивала "покатушки" на роликах, то есть роликовых коньках. Иду я как-то по сильно вечерней Москве. Слышу характерный шелестящий звук. И мимо меня пролетает сомнамбулически помахивая ногами и отчасти руками, Ю.К. и за ней, ровно так же и тем же помахивая, десятка полтора физматшкольников. Меня они не заметили, что говорит о серьезности погружения.
Когда-то Физико-математическая школа находилась в комнатенке на 5 этаже (509), потом - в комнате на четвертом (416). Это было наше гнездо, в котором мы и занятия вели (стояло 12 компьютеров), и жили. Например, именно в 416 я сейчас и пишу этот текст. В этой комнате знакомились и влюблялись, сдавали и принимали экзамены, учили и учились, ели и пили, спали и бодрствовали, узнавали, что ребенок "не тянет" или "не потянет" (мы были вежливы), а может быть, и наоборот, что "очень сильный" или "самый сильный в группе", в этой комнате имел место единственный за историю школы силовой конфликт (с моим участием). Но сейчас речь не о том.
В здании МИЭМа есть подвал. И у соседнего с МИЭМом здания есть подвал. Этот соседний подвал МИЭМ много лет арендовал, там находились какие-то лаборатории, какие-то мастерские, стояли станки, валялось много-много барахла, старого оборудования... тлел какой-то мелкий подпольный (хи-хи) бизнес... но были там и две комнаты, принадлежавшие нам, ФМШ. Стояли там два компа, диван, большой стол, несколько стульев... Держали там наши сотрудники спортинвентарь, некоторые иногда - чтобы не тащиться через весь город, когда школьники кончаются в 20.00, а в 8.30 начинаются студенты - ночевали; работали мы там по праздникам, когда институт бывал закрыт, иногда по воскресеньям, еще более некоторые, и еще более иногда ночевали там не одни. Просыпаешься, бывало, в пять утра, холодный и неверный рассвет прокрадывается через щели железных крышек, закрывающих снаружи приямки, изнутри в окнах еще и решетки; это важно для дальнейшего. Под боком, свернувшись калачиком или даже крендельком, смотрит сладкие сны тогдашняя подруга... Утро, кофе в спальный мешок?.. А даме по-маленькому в стакан? А по-большому в писсуар (он у нас там был, а остального - увы)? Эх, спортивная молодость! "Возраст - это не цифра в паспорте. Это состояние души". А ощущение родства душ, когда хорошо ночью сидишь и работаешь, а с той стороны решетки обозначается кот, дружелюбно глядящий на тебя из темноты и задумчиво произносящий "мяу?". Как они туда проникали -- не знаю. Я был с ними, и с их мамой-кошкой знаком, она как-то позволила мне ее с двумя ее детьми сфотографировать, фото есть.
Вход в подвал был в подъезде этого соседнего дома. Лестница вела на три метра вниз, далее - могучая дверь. Итак, сижу я как-то в 416-ой, ваяю нетленку, третий звонок, занавес открывается, звонит начальник, директор школы Д.Б., любовь моя - Петрович, вот с кем интересно жить женщинам, не то что со мной, как сообщила мне недавно одна женщина - и говорит мой Петрович, что ему позвонил на сотовый наш сотрудник Федяшин (это важно для дальнейшего), который находится в подвале и не может оттуда выйти, там какую-то трубу вроде прорвало, не посмотришь, что случилось? - Не вижу проблем, - бодренько отвечаю я, хватаю фонарь, быстрым шагом вылетаю на улицу, огибаю корпус, вхожу во двор... Картина, как мы говорили в студенческие времена, "достойная пера Айвазовского": дверь подъезда открыта, из нее валят белые клубы, на газоне задумчиво сидят двое в спецовках. Подлетаю к подъезду, суюсь. Не дым, пар - плотные клубы очень горячего, фонарь ни фига не пробивает плотный и горячий туман, громкий плеск внизу.
Подбегаю к двум мэнам в спецовках, задумчиво сидящим посреди двора, да посреди газона, да эх! - на пригорке. Старший неспешно размышляет вслух, в каком из двух колодцев - один вон там, а другой во-он та-а-ам - тот самый вентиль, который бы перекрыл... второй, который помоложе, смотрит старшему в рот, в источник мудрости, внимает и млеет... я начинаю визжать насчет того, что спасите, братцы, а то Федяшин там заживо сварится, и так далее... Товарищи водопроводчики встрепенулись - старший знал эту фамилию! - поэтому они стали благосклонно внимают моим конвульсиям, минуты через три прониклись и пошли искать вентиль. Через некоторое время нашли! Странно, но он оказывается заржавлен не настолько, чтобы они не смогли его провернуть! Странно, но оказался недостаточно неисправен, чтобы не перекрыть воду. О, счастье.
Клубы медленно и чинно опадают в течение 10-15 минут, уровень хорошо горячей водички понижается от исходных 40 см до меньшей величины, и через некоторое время из подъезда показывается недоваренный Ф., наш сотрудник. Ноги его заботливо обмотаны до понятно чего многими слоями полиэтиленовой пленки. Ожоговый центр Склифа был бы не лучшим местом для проведения послеобеденного отдыха, переходящего в двухнедельный отпуск. Но многослойный полиэтилен с воздушными прослойками решает.
Что произошло? В стене, уже внизу, на два метра ниже уровня земли, недалеко от нашей двери, проходила труба с понятно чем. Она понятно что, то есть лопнула, и то, с чем она была, начало - ну, не как из брандспойта, но и не как из крана на кухне. Нечто среднее, это вас устроит? По этой трубе снабжался горячей, хорошо горячей водичкой, весь подъезд. Или дом? То есть подвал бы нафиг затопило, Ф. спасло то, что щели вокруг нашей двери были невелики, и внутрь нашего помещения просачивалось не столь много, и вдобавок у нас в полу тоже были щели, и часть того, что просачивалось к нам, утекала вниз. А дальше, от уже подвального пола вниз до центра Земли, шла подземная Москва, в которой есть много места для горячей воды из лопнувших труб.
Так что несколько часов в запасе было. Кстати. Решетку на окне Ф. попытался сломать, но не получилось. Лома внизу не было. А за решеткой его ждала бы еще и железная крышка, закрывавшая приямок. Наш сотрудник Ф. не пролез бы там, где пролезали коты, по вечерам приходившие ко мне сказать свое вопросительное дружелюбное "мяу".
А через час, когда я уже доложил Петровичу, выпил кофе и тихо работал, ко мне осторожно вползла в голову мысль (я помню, что она возникла именно медленно!) - а если бы эта труба того, когда кто-то из наших сотрудников там бы спал? Например, я? И еще более, например, не один... Надолго бы запомнила меня моя тогдатошняя подруга...
Наша школа существует давно. У нас были разные этапы в истории. Когда директором был Дмитрий Петрович, то у нас, скажем так, общения внутри школы было несколько больше, была немного другая атмосфера. Петрович считал правильным именно ее поддерживать. И я время от времени предлагал Петровичу разные замечательные идеи - как сделать, чтобы у нас работа, шла лучше, чтобы дети лучше учились. О некоторых из этих идей я вам расскажу, чтобы понимали, что вас миновало. Когда мы жили в своем здании на Покровке, через бульвар была Военно-инженерная академия. Потом их здание, а потом и весь квартал, который за этим зданием, захапала Высшая школа экономики. Так я Петровичу предложил вот что. Глупо, что школьники то приходят, то уходят, ездят по городу, теряют зря время, да и мы теряем время на поездки. Давайте перейдем на круглосуточное преподавание. Запустим школьников в институт, закроем двери, поставим на первый этаж решетки, автогеном заварим двери. А жрать? - спросил Петрович. Кормить-то школьников надо, и нам бы не мешало есть. Я говорю - не проблема! Обратимся через дорогу, к воякам, у них наверняка полевые кухни имеются. Подвезут две полевые кухни или даже три, просверлим дырку в стене, прокинем трубу и прямо по трубе будем подавать жрачку. Петрович на это сказал, что, конечно, это идея замечательная, но сначала прозондировать бы обстановку, с ними обсудить, подготовить проект, техзадание, сложная работа, но мы займемся. Надо будет, конечно, сделать. Но потом вояк оттуда выжила Высшая школа так называемой экономики и вопрос отпал.
Вторая история следующая. Меня раздражало, что школьники много вертят головами на занятиях. То потрепаться с соседями с левого бока, то с правого, то с соседом сзади. Есть простое решение: к каждому стулу сзади приделывается вертикальная доска - такая, чтобы доставала до затылка. В доске делается отверстие. А школьникам при поступлении в школу сверлится в затылке отверстие, в него вставляется анкерный болт, цементируется так, чтобы из затылка торчал. Приходят школьники на занятия, садятся, вставляют болт в отверстие в доске, а преподаватель обходит, привинчивает по гайке и ключом затягивает. Затягивает не сильно, но голова все равно фиксируется. Но на это Петрович мне резонно возразил, что идея, конечно, блестящая, главное - недорого. Реализовать легко, но ведь есть и другие популярные методы. Биологи применяют, когда они там с животными работают и нужно зафиксировать голову зверюге, у них ведь есть специальные приспособления. Надо с биологами связаться, обсудить. Однако с биологами связаться так сразу не удалось. И вообще на идею фиксировать школьников биологи как-то странно переглядывались и от разговора уползали.
Следующая у меня была идея вот какая. Очень меня раздражало, что я не могу понять по выражению ваших красивых лиц, - да и сейчас раздражает, - понимаете ли вы, что я говорю, или нет. Более того, вы иногда киваете с таким, я бы сказал, одухотворенным видом... причем иногда киваете, когда вы поняли, а иногда киваете от восхищения мной и физикой, киваете, когда ничего не поняли. Причем киваете вы во всех случаях одинаково. У Петровича по этому поводу была поговорка - что студент, он как собака, глаза умные-умные, все понимает, но только сказать ничего не может. Так я Петровичу предложил простую идею. Сверлится, опять же, каждому школьнику при поступлении - при успешной сдаче экзамена, разумеется, - две дырки во лбу. В одну монтируется красный светодиод, в другую - зеленый, потом поднимаем череп, внутри там проводочки перепаиваем у вас так, чтобы, когда вы понимаете - горел зеленый свет, а когда не понимаете - красный. И все чудесно. Но Петрович, опять же, сказал, что идея, конечно, замечательная, и энергия будет мало расходоваться - светодиоды, они ж мало потребляют. Но вот, значит, нужен бизнес-план, техзадание и так далее. Короче, пока мы с ним это обсуждали - мы же все люди занятые, время на обсуждение трудно найти - техника создала светодиоды, которые меняют цвет. Светодиод же светится, когда ток по нему течет. Это значит - мощность поступает. А ток течет в прямом направлении, поэтому если я два светодиода поставлю, навстречу друг другу, то у меня при одной полярности внешнего напряжения будет светиться один, при другой -- другой. А оба они ж - в одной колбочке! Тут мы с Петровичем сильно обрадовались, что можно сэкономить вдвое на сверлах. Вам же, чтобы во лбу сверлить дырки, нужны сверла с победитовыми пластинами или вообще алмазные. Обычные же у вас во лбу немедленно "сядут", то есть затупятся. Как будто самые твердые горные породы сверлим. Расход карат на метр, даже больше бывает у бурильщиков, до 4 карат на метр! Но опять же - пока мы трепались, выкинули нас из нашего здания, переселили нас сюда. МИЭМ сожран, превращен в один из факультетов, три четверти людей тех, кто учил нас математике и действительно чему-то научил, ушло. Короче и эта идея кончилась ничем.
Но тут у меня возникла еще одна замечательная идея. Я заметил, что вы с занятий иногда линяете, не досидев до конца. Кроме того, когда вы выходите из аудитории, всегда вдвоем отправляетесь, типа одному страшно в туалет идти, волки по коридору бегают, воют, могут сожрать. Товарищ идет сопровождать, особенно даму защищая. А если волк на даму в туалете нападет? Конечно, не волк, а волчица, то это тоже не сахар. Выходят школьники под видом то ли в туалет, то ли к автомату за жрачкой - и исчезают на час. А некоторые остаются, никогда из аудитории не выходят. Я начал думать: почему? -- и понял. Остаются те, у кого ноги отнялись. А отнимаются ноги от загрузки. Задача преподавателя так загружать, чтобы импульс слинять из аудитории возник у вас тогда, когда ноги уже отнялись. Это сложная задача, потому что и то, и другое, и импульс слинять, и воздействующий на эффект - это так называемый интеграл свертки, то есть он зависит и от того, как я гружу, и от потока во времени. Поэтому оптимально так подобрать загрузку, чтобы у вас желание нарастало не быстро, а эффект "ноги отнялись" возрастал побыстрее. Вот я сейчас занимаюсь этой проблемой, строю модель, компьютерную, естественно. Все как у приличных людей. Вот, возможно, я получу этот результат, и тогда, товарищи, берегитесь, потому что я же начну именно так вас и грузить, научно, у вас ноги будут отниматься. И тогда ни в туалет, ни за жрачкой, ни подругу сопроводить. Ни туда, ни сюда, так что трепещите и ждите.
Ну и на десерт еще две истории, связанные с ФМШ. Я всегда считал, что существует три степени совершенства спанья на лекциях. Первая - не вздрагивать, просыпаясь (обычно человек вздрагивает и препод это сразу видит), это навык вырабатывается легко (у меня - на первом курса). Вторая - спать, не подпирая голову рукой, это трудно, я научился на четвертом курсе. Третья - спать с открытыми глазами. Это я не освоил, и не видел кого-либо, кто освоил, так что может это и легенда. Но однажды в ФМШ я увидел еще одну, промежуточную между первой и второй. Занятие по информатике, лаба на компах. Школьник не знал, как отключить скринсейвер, поэтому положил руку на мышь и она (рука) у него раз секунд в 20-30 немного дергалась - чтобы скрин не запустился и препод бы не понял, что школьник спит. Рука дергалась, а ее владелец мирно спал.
А вторая история вот. Существовал в 1999 (не менее 10 номеров) и 2000 году (не менее 4 номеров) симпатичный полупопулярный журнал "Контакт. Связь в жизни" - о радио, и два раза я для них что-то писал. Это одна сюжетная линия. А другая линия такова - именно тогда школьники спросили меня, надо ли платить налоги. Они вообще иногда задавали неожиданные вопросы (сейчас, увы, реже). Я ответил, что могу сказать "да", но вы не поверите, а сказать "нет" не могу, это будет так называемое "служебное несоответствие", ибо я работаю экспертом в программе правового просвещения в Фонде Сороса. Но я могу рассказать вам байку. Хотите? Они вопят, что хотят.
А именно утром того дня, когда спросили, произошло то, что я им тогда рассказал. Мне позвонили из упомянутого журнала, сказали, что вышел номер с моей заметкой и что я могу приехать за номером и гонораром. Я приезжаю, мне дают номер и ведомость, в ней значится гонорар - 13 рублей. По тем временам - больше спичечного коробка, но существенно меньше пачки сигарет. Правда, я не курю, так что мне надолго хватит. Понимаю, что это чистая формальность, но бухгалтерия любит формальности. Расписываюсь и... вижу, как главный редактор лезет в карман... я тоже лезу в карман... он достает кошелек, и я достаю кошелек - интуиция! (С. улыбается, она оценила). Он вынимает $ 20 (по тем временам - не обидные деньги за статью) и протягивает мне со словами: "Пишите для нас и дальше". Я радостно киваю.
Примечание: странное дело, но гонорар за маленькую статью, можно сказать - заметку, в приличных журналах ("Химия и жизнь", "Наука и жизнь" и "Квант") сейчас примерно такой же. За большую статью вдвое больше. Так что пишите для нас.
Теперь немного философии. При взгляде на любую мало-мальски сложную биографию - а по части сложных биографий россияне в среднем переплюнут всех на свете (кроме классических "диаспоральных народов" - евреев, армян, греков) - возникает много вопросов, и в том числе: что было случайно, а что закономерно?
Когда я писал статьи о П.Л.Капице и Джордже Гамове
я попытался ответить на этот вопрос. Можно попробовать найти ответ и про себя самого.
Например, одна моя подруга (то есть друг женского пола) как-то спросила меня: "Тот факт, что я познакомилась с М.Г, а через нее - с тобой, - это случайность из случайностей. Оказались соседями на концерте Вероники Долиной, а потом я увидела М.Г. в другом городе, узнала и спросила, получилась ли магнитофонная запись, - так и познакомились. Благодаря тебе оказалась в "Библиотеке Юрия Сокола", ну и вообще жизнь завертелась в этом направлении. Но можно ли сказать, что не будь знакомства с тобой, я бы не репатриировалась? Иными словами - какова твоя роль в том, что у меня внуки - сабры?" Приятно знать, что в таких хороших внуках есть и моя роль! Но это шутка, а по делу?
По делу при анализе любой биографии можно обращать внимание на случайное и закономерное и их роль, но надо еще иметь в виду, что случайными могут быть обстоятельства, а реакция на них уже не вполне случайна. Лотерейные билеты продаются всем, но все ли их покупают? Кроме того, не имеет смысла анализировать очень конкретно и узко - тогда, конечно, все вероятности равны нулю, то есть нет ничего (в том числе и этого текста, и вас, и этого утверждения). На эту тему, кстати, достаточно много поиздевался пан Станислав Лем. Анализировать нужно не тонкую мировую линию, а русло, набор близких траекторий - во-первых, потому, что это может оказаться содержательно, а во-вторых, потому, что мы в обыденной жизни при взгляде на человека анализируем его биографию в не слишком мелких деталях. То есть, конечно, есть профессионалы, которые знают, какого числа что съел великий человек и по этой причине, мучаясь изжогой, написал очередную "записку Курскому", в которой призвал без суда и следствия, руководствуясь пролетарским правосознанием, повесить то ли сто проституток, то ли тысячу кулаков - да какая там разница.
Кстати, забавный пример насчет "пролетарского правосознания" - у человека, никогда не работавшего, несостоявшегося "помощника присяжного поверенного", по современным понятиям - офисного планктона.
Анализируя конкретно мою, по российским меркам, довольно простую биографию, можно сказать вот что. В наследство я получил здоровье, позволившее какое-то время заниматься экстремальным спортом - не слишком долго (видимо, психологически это не было главным), но для уверенности в себе это оказалось важно (мысль "я там был" особенно греет, когда понимаешь, что и слез, и вылез живой). Наверно, это было закономерное, но русло, хотя и узкое - спорт мог оказаться немного другим. Удачно сочетание в основном гуманитарной мамы-архитектора и абсолютно инженерного папы-электрика, причем оба были готовы делиться (когда жизнь стала полегче - сначала было не до того). То, что выбор был сделан в пользу естественных наук (широкое русло) - при уважении и интересе к гуманитарному знанию - скорее всего, генетическое (как и здоровье). Химия - случайность, радиотехника - закономерность (отец), математика - случайность, но оказавшаяся очень важной для формирования мышления, и наконец - физика, закономерность. Преподавание - скорее всего закономерность, влияние математической школы, но могла сказаться и генетика. Выбор области физики - случайность, дальнейшая биография до Перестройки - полная закономерность, переключение на преподавание - следствие выбора области физики (которая потеряла финансирование) и многолетнего опыта преподавания.
То, что не эмигрировал... скорее всего, следствие увлечения работой, относительно благополучного (по советским понятиям) существования и сильной социальной востребованности (педагог). Семейная и "внесемейная" жизнь - скорее всего, закономерность, если мыслить не линиями, а руслами. То есть конкретная женщина и конкретные женщины могли бы быть и другими, но, скорее всего, из того же социального слоя, тоже умные, тоже добрые, тоже в большинстве случаев не нашедшие во мне своего счастья. Конкретные дети с их конкретными сложными характерами и отчасти сложные с ними отношения? Полагаю, что опять генетика, но в рамках любой генетики можно было бы мне быть и умнее.
Что теперь, когда эволюция России как страны сужает возможность работать, потому что образование делается не нужным стране, а значит - не нужным и большинству людей? Не знаю. К сожалению, для нормальной работы в других странах требуется преодоление определенного барьера, в том числе - языкового, требуется "вписаться в систему", а возможность этого зависит от возраста. Так что мне - увы, а вам - принимайте решения вовремя.
И еще одно мелкое воспоминание. Для тех, кто поймет. Я один раз поступил некорректно. Вечер, пустой институт, лекция, я веду занятие. Мерные шаги в коридоре. Я делаю короткую паузу и произношу "это не за нами". Школьники вжались в сидения. Тут интересно и то, что творилось у меня в коннектоме, и то, что у них. Это 70-е годы, старшие школьники, эта страна.