Один обладатель множественного шенгена и мой далеко не стесненный в средствах старинный дружок бросает все дела и, ведомый порывом, оказывается в Италии - где и пересекся со мной в пятницу-субботу, когда обычно я как раз отлеживаюсь в ожидании очередной группы.
Ради друга я, конечно, привстал и провел для него и его очаровательной супруги экскурсии в Падуе и Вероне.
Порыв порывом, но самолет и гостиницы пробронированы заранее. Этим у него занимается какой-то референт. Он же вытащил им из инета билеты на "Аиду"в Арену - вообще-то древнеримский амфитеатр в Вероне, а летом - место проведения самой престижной в мире оперной тусовки, фестиваля Арена ди Верона.
В общем,
Куда податься бедному аиду?
Конечно же, в Верону на "Аиду".
Нехитрая рифмовка понравилась и потом имела успех по месту основного жительства дружка.
Через пару дней в ходе встречи в Сан-Джиминьяно они мне пожаловались, что да, постановка мощная и в этом своеобразном летнем театре на много тыщ народу что-то есть, но вот слышно сверху было неважно, поэтому высидели только один акт. Может, стоило билеты подороже взять, а не по 65, да что теперь. Референт виноват, берег хозяйские денежки.
Этим летом я решил, наконец, и сам сходить послушать.
Уж я не стану скаредничать. Ага, референт. Богатые, они такие...бережливые. Да и не так часто я хожу по оперным театрам, чтобы скаредничать.
Решимости мне придавало нечаянное погружение в мир оперы, случившееся в мае.
***
В Милане бывал, но экскурсии не делал никогда. А в мае истекшего года пришлось. Ночной звонок, кто-то заболел или у него кто-то заболел, бывает. Cрочно в прорыв вместо заслуженного 2-дневного отдыха. Еще и музей Ла Скала там.
В свое время с листа, без репетиций, сделал в Италии Лукку, Сиену, Сан-Джиминьяно. Подсмотреть-подслушать не у кого было. Молодой был, наглый. В сети и на бумаге кое-что есть, вплоть до плана интерьеров и где какой шедевр. Как-то получалось не сбиваться. Ну, почти.
Потом уже по накатанной, хотя все равно неустанно высматриваешь и вынюхиваешь на местности, а как же.
Знаю, что подставляюсь сейчас. Поэтому немедленно оговариваюсь: при прочих равных местный гид лучше заезжего. Вопрос, где взять эти прочие равные. Уже высказывался по этому поводу, сейчас я о другом.
Провести от миланского Кремля - замка Сфорца к Дуомо - собору, это как-нибудь. Там внутри без репетиции на месте я бы не потянул, но и не предусмотрено внутри. Снаружи собор - завлекательный терем-теремок, дуомик. Высоким и большим не кажется, хотя на самом деле высокий и большой. Потрясает в меру. Красиво, да, но не чета своим уже виденным многими собратьям в Кельне или Страсбурге.
То ли дело галерея Виктора Эммануила II - апофеоз кича, прецедента нет. Любуйтесь, граждане. Граждане, конечно, кипятком.
Необходимый набор миланских баек наготове, от герба Висконти с аллегорическим змием, поедающим аллегорическое дитя, до Леонардо да Винчи и Адриано Челентано. Высокая мода, футбол, опера. Что-то вспомню, принимал там как-то пассажиров на круиз и поучаствовал в экскурсии, что-то освежу по источникам. Сутки в запасе. Прорвемся.
Но вот по названному музею в Милане нужное подспорье как раз не обнаруживается, секретят ноу-хау. У меня есть альбом об истории театра, но это не то. Запомнить с одного раза, когда я там был, кто на портрете и чьей он работы, невозможно, да я и не старался запомнить тогда. Несколько небольших залов, но они буквально набиты, кроме портретов и бюстов, всякой всячиной: личными музыкальными инструментами, масками, в том числе посмертными, костюмами и эскизами декораций. Фотографировать в музее нельзя категорически*, но хоть зарисовал бы. Иди знай, что придется, притом с коротким упреждением, все это брать на себя.
А из программы не выбросишь. Немедленно выяснится, что ради музея Ла Скала только и приобрели тур по Италии. Съедят на месте.
Прилагающуюся к Нуриеву историю о том, как, совершив свой фирменный прыжок, он ушел от человека-тени в штатском и приземлился в объятия полицейского, выпалив давно выученную по-английски фразу: "Я прошу политического убежища", знал раньше. И как он говорил, имея в виду себя, "Велик!" на репетициях. Выручит и украинско-итальянская дива Саломея Крушельницкая, я и ее знаю в лицо, нужный бюст не прозеваю. Но, образно говоря, веер, которым великий обмахивался, беседуя с Барышниковым, или ее лорнет, имеющиеся в экспозиции - здесь как бы не опростоволоситься. Экскурсант, он такой, любит читать то, что маленькими буквами надписано, да и тут же спрашивать.
Одно дело знать, что Малибран родная сестра Полины Виардо и убилась, упав с лошади. Другое дело без запинки идентифицировать нужный портрет (Полину-то я отличу), а там везде примадонны, нарисованные их большим ценителем Брюлловым. А ну как попадется въедливая тетя, которой подавай, кто где родился, за кого в который раз вышла замуж и где могилка?
Выручила Оксана Е. Когда-то чему-то на моих экскурсиях внимала, а теперь мой черед пришел спрашивать. Надо сказать, весьма обстоятельно, насколько это можно было по скайпу, зал за залом растолковала. Маститый, да? Сиди, слушай, записывай за молодым коллегой, раз надо.
Но я еще и сам приехал накануне, с тем чтобы успеть до закрытия пробежаться по музею и, переночевав уже в Милане, встретить там группу. С учетом ситуации работодатель кое-какие дополнительные расходы взял на себя. В обычном режиме я бы поездом ни свет ни заря выехал в Милан навстречу автобусу, а ночевал бы в бюджетном отеле на выселках Вероны.
В общем, получилось. Обошлось без зловредных теть, а в театр очень кстати мы поспели до начала репетиций и нам дали возможность полюбоваться залом из верхних лож. Когда репетиции - нельзя, в мой прошлый раз было нельзя.
Я отвлекал смотрителя моим смешным итальянским, и наш народ, несмотря на запрет фотографировать, еще и фотографировал. Итальянец был в добром расположении духа и этого не замечал. О, магия культового места, увиденного и запечатленного! О, Италия, где, если очень хочется, то иногда можно, хотя и нельзя.
Все были счастливы - и запечатлели, и нельзя, а вышло можно. Есть о чем, как говорится, домой написать.
Я кому-то дал свой айфон, и мне тоже запечатлели. Фотать самому было нехорошо, смотритель этого не понял бы. А так: ну дети малые, что с них возьмешь.
Замечательное место, невероятное. Позолота везде - но все прокопчено высоким искусством. Жертвенник муз, без преувеличения.
***
Далее - чудный тосканский городок Монтекатини, наша база, откуда потом будем осуществлять радиальные выезды на экскурсии. Это еще 4 часа в пути, не считая остановки в Парме. Там короткий проход - на один час.
Этот тур отличается от обычной 5-дневки только первым днем. От Вероны в первый день рынок подустал, так что, не угодно ли, небольшой ассортимент: Милан и Парма. Дальше, как всегда: Лукка, Пиза, Флоренция, Рим с Ватиканом, Сан-Джиминьяно, Венеция. Все предельно насыщено. Вполне хватило бы на 10 дней, у нас 5, не считая переездов из Германии и обратно.
К Парме я готов. Отметился там дважды с пассажирами уже упомянутого круиза по реке По. Был взят на борт в качестве штатного доки по этим местам, за неимением настоящего специалиста, какие-то даже лекции там произносил. Готовясь к оным, перелопатил довольно много материала.
"Пармская обитель". Пармезан. Неподалеку от Пармы родился самый великий итальянский оперный композитор Верди и жил великий дирижер Тосканини. После долгих загробных мытарств Паганини упокоился там же. Хотя cкорее всего сын Паганини только слухи распускал, что перевозит с места на места забальзамированный прах отца, чтобы церковь не вздумала искать у себя под носом. У церкви были большие претензии к il violinista di diavolo, не разрешали похоронить по-христиански.
Так называемая недоказанная версия. Хотя и обратное не доказано.
Паганини еще пригодится нам в Лукке. Как и другой, самый любимый в Италии композитор - Пуччини.
Если вы хотя бы брались за роман Толстого "Война и мир", а кто-то и до конца дочитал, первая фраза должна была запомниться: " Ну что, князь, Генуя и Лукка стали не больше, как поместьями фамилии Бонапарте...".
В одной реплике хозяйка петербургского аристократического салона Анна Павловна Шерер выражает свое резко отрицательное отношение к Наполеону. Во-первых, она не признает его императором. Императоров принято называть по именам, а не по фамилиям. Во-вторых, произнося его фамилию на итальянский манер, она подчеркивает, что этот император французов и не француз вовсе, а так - итальяшка.
Грубо, но правда.
Корни Наполеона изучены до n-ого колена назад. По отцу и матери он из тосканских дворян, хотя и очень мелкопоместных. Сложись иначе, вполне мог возглавить сепаратистский мятеж на Корсике, отжатой Францией у Генуи всего-навсего за 7 лет до рождения там Наполеона. Мятеж он не возглавил, предпочел острову всю Францию, но так за всю жизнь и не научился говорить по-французски без акцента. Хотя мало кто любил Францию, как он, c этим не поспоришь.
Права она и в том, что Лукка стала удельным владением семьи Бонапартов. Вот в Лукке и выясним, в чем там дело. До Лукки, однако, еще дожить надо, это завтра у нас.
Тут я оглядываюсь назад.
Люди не находились ночью в горизонтальном положении, как я. Они спали или пытались заснуть сидя, их постоянно теребили остановками в пути. Они кое-как позавтракали. Многие хотят есть, все хотят спать.
Далеко не у всех по жизни выработана привычка слушать внимательно, но и когда выработана - это труднее, чем говорить, любой лектор вам подтвердит.
Отдельные индивиды, в основном из числа проросшей уже в эмиграции молодежи, говорят и понимают по-русски кое-как. Это грустно, но ничего не поделаешь.
Я стараюсь не утяжелять свою речь учеными словесами и не говорить периодами, но все равно, будем честны, не все готовы меня слушать по причине, скажем мягко, некоторой неподготовленности.
-В буклете сказано, что отель в Тоскане. А Тоскана - большой город? Там супермаркет хоть есть?
В этом "хоть" - всё. Не дали поспать, не дали поесть, ехать ещё леший знает сколько, но хоть супермаркет есть в этом городе Тоскана, раз ваш дурацкий буклет обещает, что мы там живём?
Через полчаса треть пассажиров автобуса будет ликвидировать ночной недосып под мое вещание в микрофон.
Должен ли обижаться певец, взявшийся выступать в ресторане, что кто-то жует под его фиоритуры? В нашем сегменте планка стоит высоко, по дороге принято обстоятельно рассказывать. Этого ждут от гида, раз он не приходит и уходит, как местный, а в одной подводной лодке перемещается вместе со своими подопечными, к тому же ест и спит с ними в одном отеле. Не подряд столько-то часов, когда и кино крутим или просто даем людям отдохнуть, но - рассказывать. Профи должен делать свое дело.
Можно поискать себе дополнительный стимул в том, чтобы спящих было поменьше. Занудил - через 5 минут спят все как один.
Пока что ближайшая цель Парма.
***
Cамое время вспомнить о соломенной вдове Наполеона и его любимом сыне.
Русские казаки стояли в Париже, когда Наполеон подписал первое отречение. Его отправляли на Эльбу чем-то вроде короля Эльбы. Правда, в подчинении у этого короля оказывалось несколько сот человек и много-много коз, но все же - почетная ссылка, ему даже выписали неслыханный цивильный лист, попросту, персональную годовую пенсию в 2 млн франков.
Казалось бы, сказал человек свое слово в политике, все, отдохни. Слава, деньги - все при тебе. Сиди, пиши мемуары.
Но не таков он был. Удрал с Эльбы и еще 100 дней посидел на троне Франции, пока его не убрали куда подальше - вообще в другое полушарие, где он и умер в 1821 г.
Жозефина родить ему не могла, не получалось у нее. Наполеону рожали другие дамы, отпрыскам была обеспечена достойная карьера, но, появившись на свет вне брака, претендовать на трон они никак не могли.
Хотелось наследника настоящего.
Юристы-крючкотворы объявили брак недействительным, так что и развод вроде как не понадобился. Император отставленную спутницу жизни не обидел, дал ей поместья и денег. Новый выбор сделал в пользу дочери Франца I Габсбургского. Грубо объяснял: "Мне нужен законный наследник, и мне нужна матка для него". А потом влюбился в молоденькую супругу, так тоже бывает. Хотя прежние привычки не стал менять и был, что называется, большой ходок, по оперным певицам, кстати, тоже, но это другое дело. А уж когда жена родила долгожданного сына-первенца...
Нарекли Наполеоном, а как же. В качестве регулярного развлечения папа при гостях спрашивал едва научившегося говорить Наполеона Наполеоновича: "Ну что, сынок? Куда мы скоро пойдем?". Малолетка шепелявил: "Мы сколо пойдем в Австлию бить дедуску Фланца". Все каждый раз очень смеялись.
По праву рождения мальчик был объявлен королем Рима.
***
Наполеона в Италии в основном чтут.
При нем на Аппенинском полуострове стала складываться какая-то государственность. Себя-то он объявил королем Италии. Модный тогда лозунг-слоган насчет свободы, равенства и братства при этом не отменял. Гоcударственность химерическая, лозунги демагогические, но народ, которому дали вкусить хотя бы такой государственности и, пусть в видах политической конъюнктуры, научили свободу любить, остановить уже невозможно.
И сам-то из своих, тосканских, знаем. И сынок вот - король Рима.
А что вывозил предметы искусства обозами, что при нем папу римского за шкирку вытащили из Рима и держали под домашним арестом в Фонтенбло, да и столь уважаемая всегда местными институция - папский престол по сути при Наполеоне была отменена, ну, время такое было.
И вот он на Эльбе.
Вполне естественно, что жена засобиралась к мужу.
Идея воссоединения семьи на острове не пришлась по душе одному из главных душителей европейского прогресса канцлеру Меттерниху. Не без оснований увидел он в этом угрозу сложившемуся после Наполеона равновесию. Удержал Марию-Луизу старым дедовским способом - приставил к ней моложавого генерала графа Нойперга. Граф был красив и красиво ухаживал. Одноглаз, но черная повязка его не портила.
Женское сердце дрогнуло и досталось графу.
Наполеон знал и страдал. Когда-то ревность чуть не истерзала его вконец, но он нашел в себе силы подняться над этим плебейским чувством и простить Жозефину.
И вот снова эти муки, невыразимые муки.
Не помог и приезд на остров давней возлюбленной Марии Валевской. Ночь с ней ненадолго приглушила страдания, затем они разыгрались с еше большей силой.
Он перечитывал надушенное письмо, присланное женой из Вены: "...Мысль о том, что ты можешь подумать, будто я забыла тебя, причиняет мне невыносимую боль, не сравнимую с той, которую мне пришлось испытать ранее. Вдали от тебя я влачу жалкое существование и, чтобы хоть как-то скрасить его, вышиваю тебе накидку, надеясь, что тебе будет приятно видеть мое рукоделие".
Он верил и не верил. Но источники не врали. Она была с другим.
Со времени первого отречения в 1814 году он ни разу не встретится с женой и сыном.
Триумфальное возвращение во Францию, еще 100 дней славы, новое изгнание, Святая Елена, ненавистные надсмотрщики-англичане - и муки ревности до гробовой доски.
Мария Луиза получила во владение герцогство Пармское, в Парме и наслаждалась отдохновением и морганатическим мужем, с которым сочеталась законным браком немедленно после смерти Наполеона.
Первенец рос в Вене. Был он не в отца рослый, при этом с младых ногтей не уступая родному папе в познавательной активности и склонности к строевым занятиям. Звали его все вторым именем, данным в крещении в честь деда - Франц. От него не скрывали, чей он отпрыск, и невозможно было скрыть. Мать любил, но, повзрослев, поделился с кем-то своим мнением о ней как о личности: слабая женщина, недостойная отца.
Как-то подхватил воспаление легких, долго болел и умер в 21 год.
Сам умер или помогли? Древний довод римлян "Кому выгодно" плохо работает в таких случаях. Смерть знаковой политической фигуры всегда кому-то выгодна. Мы не знаем.
Мечтавшие о реставрации Бонапартов, конечно, приуныли, белая гвардия воспряла. Хотя вскоре объявится весьма настойчивый племянник, который и окажется на троне Франции под именем Наполеона III.
В 1940 году прах принца Пармского, герцога Рейхштадтского Наполеона Франца Бонапарта был перевезен из Вены в Париж. Орленок упокоился в ногах отца в Доме инвалидов. Распорядился Гитлер, бывший тогда хозяином и в Вене, и в Париже.
***
Парма радует.
Не раз и не два слышано от подопечных после Милана: что, вся Италия...такая? При том что кто-то представляет себе Италию чем-то вроде пляжа с пальмами, где в ветвях сидит много диких обезьян, это недоумение правомерно.
Парма радует своей невеликостью и отчетливой итальянской провинциальностью. Это именно то, что нужно после Милана в преддеверии Тосканы. Никто и не преподносил заранее как-то иначе, меньше обещаешь - больше делаешь.
Так, не расслабляемся, вот дворец Пилотто, большой, не правда ли? Собор с колокольней и Баптистерий. Баптистерий - это где могут крестить. Не сравнить с запредельным великолепием соборных комплексов Пизы и Флоренции, но для разминки сойдет. Приятнейшая площадь Гарибальди. А вот и театр, где с аншлагом шли премьеры Беллини и Россини, помните музей Ла Скала?
Чашка кофе и перетуалетить в любом баре.
В полудреме добираемся до Монтекатини Терме.
Оперная тема не отпустит нас и там. В Монтекатини неудачно лечился Леонкавалло. На мемориальной табличке не написано "Умер", зачем. Написано "Жил".
В Лукке выясняем, почему Пуччини, красивый стильный мужчина, признанный гением при жизни, всеми любимый и очень, очень не бедный, такой грустный. Во Флоренции местами, где до сих пор сохранился дом и на доске выбито: "Здесь останавливался композитор Петр Чайковский, вдохновение котрого питалось изумрудными холмами Тосканы и бескрайними полями его родины", не гуляем, не получается, но почему по дороге туда не поведать людям. В Венеции смотрим на портрет очень рыжего человека в парике. То есть, что он рыжий был, я прошу верить мне на слово, в парике не видно - это Антонио Вивальди.
Нас иногда спрашивают: не надоело одно и то же рассказывать? Ну, во-первых, не одно и то же, как-то варьируешь, сдабриваешь свежими светскими сплетнями и политическими новостями. Во-вторых - не надоело, друзья мои, потому что видим мы все каждый раз заново вашими глазами, заражаемся свежестью вашего восприятия. Без этого никак, без этого немедленно в отставку.
Хотя...какие-то куски уже не генерируются естественным образом, а сами собой воспроизводятся по памяти. Возникает известная любому актеру опасность бубнежа, нечаянно-нежданной волобуевщины. Это надо контролировать дополнительно , что утомляет.
А в общем, тур как тур. Начало не мое и немного напрягло, а далее все как всегда. Где-то и на автомате, чего там. Между нами говоря, впечатлиться по-настоящему, когда делаешь что-то в сто первый раз, нашему брату и в самом деле трудно.
Кроме музея Ла Скала. Это впечатление - из тех, что пребывают всегда.
Следующая поездка - моя наезженная классика. В Вероне группу принял, в Венеции сдал. Все больные выздоровели и мне дадут нормально восстановиться под Вероной.
И, значит...Арена ди Верона!
***
Cлухи об отсутствии билетов в продаже сильно преувеличены.
Я просто с утра в пятницу отправился в Верону, благо полчаса автобусом всего, и пришел в Центральное бюро по туризму на площади Бра.
Завтра "Кармен". В постановке самого Дзеффирелли, того самого.
Вряд ли Франко Дзеффирелли в курсе, что я как-то тепло написал о нем, имея в виду его гомосексуализм. Как бы заступился. В том смысле тепло, что нам от этой его необычности не холодно и не жарко, а режиссер он хороший. Сам же по себе факт, что он, пережив разные времена, не унижал себя социальной мимикрией, внушает уважение.
Разные времена, переспросите вы? Очень разные. Мэтру 96-ой год пошел.
Никому не известную полу-аргентинку, полу-англичанку 15-летнюю Оливию Хасси сделал лучшей Джульеттой на все времена. Ее еще не пускали на премьеру в Лондоне. В фильме постельная сцена, детям до 18 не положено. Мало ли, что она в этой сцене участвует. Так и не пустили.
Ни одна сцена фильма-иконы не снималась в Вероне. Все же у Шекспира и по фильму именно здесь "встречают нас событья", так что Вероне, а не какому-нибудь другому городу после съемок была подарена часть съемочного реквизита - девичья кроватка, ставшая по пьесе супружеским ложем, хотя бы и тайным. Кроватка находится в своеобразном доме-музее Джульетты, наряду с обширной фильмографией (самый экранизируемый сюжет за всю историю кинематографии, шутка ли), картинами разной степени художественности и, само собой, апокрифическим балконом.
Находились желающие проверить реквизит на упругость, присесть или даже, изловчившись, прилечь. С тех пор имеются ограждение и специально обученный неумолимый смотритель.
Дзеффирелли - отлично.
Тореадор и Хозе не будут петь голыми в ванне. Есть все основания надеяться также, что невеста Хозе Микаэла и беспутная цыганка Кармен не окажутся лесбийской парой.
Выведение меня на подобный капустник под видом современной постановки "Дон-Жуана" не так давно имело место в Дюссельдорфе. Это было замечательно, под Моцарта все замечательно. Но не для этого впервые в жизни направляю я свое бренное тело на трибуны амфитеатра в Вероне.
Дзеффирелли не гений, но ему можно доверять.
Повесть Мериме читана в досексуальный период, то есть до неприличия давно. Сюжет помню. Убийство на почве ревности. Первая настоящая Кармен явилась мне с кинобалетным римейком Карлоса Суары (1983 год) и великой танцовщицей "Фламенко" Кристиной Ойос.
Мировая паутина, с которой я сверяюсь сейчас, чтобы не ошибиться в именах и датах, напоминает мне, что Кристина сыграла там не Кармен, a роль второго плана. Но, память сердца, ты сильней. Когда я слышу: Кармен, перед глазами некрасивое прекрасное лицо Кристины.
Мне было 32 года и мне казалось, что я все знаю о ревности.
2.
O, beware, my lord, of jealousy;
It is the green-ey'd monster, which doth mock
The meat it feeds on.
Подлец Яго советует опасаться ревности, при этом ловко запуская зеленоглазого монстра в душу несчастного мавра.
А почему зеленоглазого?
Лет эдак 2700 лет назад гречанка Сафо описывала влюбленность эпитетом "зеленый". Бледно-зеленый цвет лица указывал на всепоглощающую страсть. Ревность - это уже неконтролируемое ничем разлитие желчи.
По-английски зеленеют от зависти (green with envy), по-русски - от злости. И то, и другое в тему. Ревность это злость и, если вдуматься, зависть. И многое еще, конечно.
Не то чтобы это чувство было мне неведомо, но я из-за него не ссорился. Находились другие причины и поводы, чаще глупые. Ссорился же всегда так основательно, что по итогу какое-то время уже и некого было ревновать. Все ушли, кругом одни руины.
Где радость взаимного обладания, там, извините за выражение, и горечь потери. Эта горечь каждый раз поглощала целиком, со всеми потрохами. Рисовать себе гадкие картины на тему того, что и как "он" проделывает с утраченным мною любимым предметом? На это уже не хватало сил. Проделывает, и ладно.
Сегодня кто-то пожилой усмотрит в этом даже испорченность нравов и чуть ли не издержки свального греха. Но мне-то хочется думать, что, напротив, я проникся вычитанными в книжках светлыми представлениями о мире и людях и вбил себе в голову, что любовь должна быть честной - или никакой.
Тут не зарекаться бы, но как будто до обмана и не доходило, все рушилось каждый раз раньше.
Зато кругом туда-сюда сновали люди, которые только и делали что ревновали. Где-то в чуланах памяти хранится сундук с заплаканными жилетками. Горючие слезы друзей и подруг были исторгнуты унижением обманутых, уязвленным самолюбием отвергнутых и наглой экспроприацией чего-то принадлежащего по праву. Хотя по какому-такому праву - это всегда оставалось неясным.
В подкорку с ранней юности вошел некий жесткий реальный сюжет.
Напротив нашей заводской двухэтажки стоял финский домик. Кто помнит, это были такие сборные щитовые дома. Комплекты поставлялись из Финляндии по репарациям.
Там жил военный с женой. Его лицо было добрым. Лицо жены было красивым. У них рождались одни дочери, четвертый был мальчик. Старшая дочь была моей ровесницей, и мы было начали с ней ходить. Нас сблизил троллейбус, 10-ый маршрут, которым мы добирались в школу. Школа состояла только из старших классов, была одна на весь город, и туда надо было ездить, а не ходить. Просто так говорили когда-то о дружбе мальчика с девочкой. Писали записки: хочу с тобой ходить.
Как-то не сложилось, затем только общая остановка и привет - привет.
Жена изменяла военному не таясь. Правда, девочки были в него. Или это казалось только, потому что их маленькие лица тоже были добрые?
Сейчас я думаю, что гулена следила за этим. Только от мужа. Это был ее последний моральный бастион, плата рабу за покорность и молчание.
Должны были переехать куда-то в 3-комнатную.
Вскоре после рождения четвертого ребенка военный заперся в спальне, дождался, когда все уйдут, облил себя и все вокруг керосином и поджег. Пожарные приехали довольно быстро, дом не сгорел - кроме спальни и запершегося там.
Жена гуляла с ребенком. Она прибежала, кричала и рвалась в огонь. Чтобы как следует разгорелось, он заранее открыл форточку. Языки огня уже вырывались из форточки, когда заработали брандспойты.
Он не издал ни звука. Накопленную за много лет боль раб вытеснял этой, непродолжительной.
Это было в выходной день, зимой, часов в 9 утра. Я проснулся от истошного крика женщины.
***
Еще одному эпизоду свидетелем не стал, но точно знаю, что было. Друзья друзей.
Смех и слезы, верно говорят.
Чья-то жена отправляется в круиз на "Нахимове" летом 1986 года. Муж человек очень занятой, проводить жену никак не получается, подбросил ее на служебке к морвокзалу.
Вскоре город потрясает страшная новость. Судно затонуло на рейде Новороссийска.
От жены ничего.
Спаслись немногие. Готовится специальный самолет для опознания выловленных и выброшенных на берег утопленников. Просят подождать несколько дней.
Убитый горем муж собирается рано утром в аэропорт. Продолжительный, нетерпеливый звонок в дверь. Утопленница возвращается домой загоревшая, отдохнувшая и даже соскучившаяся.
Как там у Марка Твена: опустим же завесу милосердия над концом этой сцены. Или цитата-совет из "Римских каникул" - хотя бы иногда заглядывать в утренние газеты, там можно порой найти немало интересного.
На самом деле даже мордобоя не было. Обычный при разводе отсев друзей по лояльности той или другой стороне тоже не произошел. Все вскоре нормально устроились, пересекались иногда на общих тусовках, потом особенно и не вспоминал никто. Жива осталась, и слава Богу.
***
Ну, и еще одна, на мой взгляд, очень поучительная история.
Я был в друзьях - реальных, интернета не было тогда, у одной супружеской пары. Всем нам под 30 так. И вот, на каких-то посиделках жена друга жалуется мне (при нем), как они пошли на свадьбу и там, выпив лишнего, она целовалась с фотографом. И дала фотографу...спокойно, дала ему свой телефон. И теперь он звонит и домогается. Муж никакой поддержки ей не оказывает, страдателя не отваживает.
Эти ее слова муж тут же за столом подтверждает. Все, мол, правильно, сама по пьянке зажималась, сама выпутывайся.
Этот разговор имел продолжение, но муж в нем уже не участвовал. Через пару дней она звонит мне:
- Слушай, мой ничего предпринимать не хочет, а этот все достает меня. Ты не смог бы позвонить ему(этому), как будто ты мой муж? Чувствую, поможет.
Эх, я по молодости не стал вникать, какие-такие подспудные мотивы сподвигли ее на это необычное обращение за помощью, притом именно ко мне. Не испорченный еще был.
Может, оно и к лучшему, что не стал.
Когда я набрал номер фотоателье, где этот деятель подвизался, и услышал на другом конце его козлиное: "Cлушаю вас" - во мне враз проснулись сто тысяч ревнивых мужей, cкорых на расправу.
Откуда что берется. Из дальних, к тому времени уже и позабытых закромов моего тогдашнего не больно опытного "я" извлекались всевозможные оттенки и градации мерзопакостного чувства. Может, и неревнивцем я себе только казался, раз мне удалось так хорошо, по Cтаниславскому, прожить роль?
Слова "угроза" и "оскорбление" ничего не передают. Что он Гекубе, вот казалось бы - а бросило в пот, наверное, я в этот момент впал в состояние аффекта. И каким же маленьким и жалким оказался этот охотник на чужих жен, как же он униженно заверял меня, что осознал и больше не будет.
Несомненно, он тоже вспотел. Или опростался от ужаса - насчет последнего не уверен, врать не буду.
Я хорошо помню, как страшно у меня дрожали руки, когда я клал трубку.
Как вы понимаете, мне эта молодая дама была безразлична. Э...сердце мое в ту пору было занято и вообще. Ничего. В том-то и дело. Иначе бы я догадался, зачем она...ладно.
Я всегда торчал на сцене в разных капустниках и КВНах, даже один раз в настоящее кино угодил в эпизоде, но совсем без зажима у меня не получалось, не дано. Тогда - получилось.
С тех пор я понял кое-что об актерском мастерстве. И о том, как кто-то может вдохновенно и убедительно врать - тоже. Установка - великое дело.
Не поверите, этот фотограф мне недавно попался на одном круизе. Я его признал по довольно редкой фамилии в пассажирском манифесте. Говорят, талантливый фотохудожник, весь в заказах. На судне снимал для буклета. Сегодня это благообразный седой господин. Заметно выше ростом и тяжелее меня.
Но я бы с ним справился тогда.
3.
Завтрашний спектакль вернет к размышлениям о ревности и сопутствующих ей неразделенных чувствах. Пока что надо приобрести билет.
В бюро информации мне показывают план рассадки и выискивают в компе свободные места.
Я оказался прав в своем оптимизме. Место для одного находится во всем ценовом диапазоне; с двумя и, понятно, чтобы рядом, бывает сложнее.
Галерка с непронумерованными местами (24 евро) отпадает. Моим друзьям было неважно слышно за 65, что я смогу услышать за 24. Да и стар я стал по галеркам мотаться.
Места пониже и сбоку обозначены зелененьким, пронумерованы и по 87. Точно 87, не 65? Вопрос риторический. Год прошел, какие 65. И Дзеффирелли же.
Передние центральные ряды партера за 204 не хочу. Cойдет и за дешевле. По той же причине не хочу за 173 и 131. Оперу слушают, а не смотрят. Партер отпадает, что делать. Я не увижу, как игра страстей отображается на лице тореадора, ничего. Лишь бы не фальшивил.
Амфитеатры строили с таким расчетом, чтобы лязг оружия, а также пыхтение и стоны гладиаторов были отчетливо слышны всем зрителям. Был как-то круиз с заходом в Анталью и оттуда экскурсия в Аспендос, там тоже амфитеатр, поменьше. Забрели внутрь. Я запамятовал имя певицы. Московская оперетта, что-то такое. Она взяла ноту, вроде не форсировала, а все аж присели.
Цены, однако. Я помню время, когда вполне можно было прокормиться на 1(один) рубль в день. 100 рублей одной купюрой вызывали зависть и уважение окружающих.
Вышло так, что я по жизни разминулся с самыми сокрушительными деноминациями рубля. Каждый раз, когда я сегодня слышу сумму в рублях, до меня из дальнего далека внятным эхом доносится: "Много". Cто -- много, крепко сидит. Необходимо небольшое умственное усилие, чтобы забыть прекрасное прошлое и пересчитать по-новому.
А тут еще и в еврах.
У меня нет ощущения, что мне платят за мою работу зря. Но и что сильно недоплачивают, тоже нет. Выбрасывание денег на ветер мне не совсем чуждо, случалось. Эти 107 - и не на ветер, и не заоблачно с учетом мирового рейтинга мероприятия, куда так долго собирался. Но - мало-мало жмет. Никогда больше евросотки не отдавал за билет в театр. Дюссельдорф тоже не дыра галимая, а там я за меньше сидел впереди и видел игру страстей в подробностях.
Есть место в 12 ряду на трибуне рядом с ложей, напоминающей на картинке императорскую.
Вот, кстати. Императорская ложа в обычных театрах далеко от сцены, дальше только галерка, а императорам хоть бы что. Главное оттуда видно, и всё прекрасно слышно.
Есть в самом низу сектора, но не строго напротив сцены и дальше от ложи. Еще и перебираю. Какой я все-таки крутой.
Решено, беру на завтра за 107, в 12-м (на картинке первая трибуна справа от центрального входа). Гулять так гулять.
А пока что я буду гулять по Вероне. Не вести там экскурсию, а прошвырнусь для души. Огромная разница.
***
Армия изнемогала от потерь и нехватки продовольствия. Добрые люди наперебой сообщали о неверности Жозефины. Австрияки обходили с флангов вдвое превосходящими силами.
Генерал Бонапарат обозлился, применил смелый маневр, расколошматил противника наголову в битве при Риволи и занял Верону.
Дворец Эмилеи-Форти (нынче по адресу Via Massalongo, 7) , где расположился тогда маленький капрал.
Имеется мемориальная доска.
Сейчас здесь музей оперы. Гигантские декорации из какого-то суперпенопласта к постановкам на Арене, там и сям оригиналы партитур, костюмы. Вот зал, откуда доносится ария из "Нормы", там экран во всю стену с видеомиксом о Марии Каллас.
Никакого сравнения с музеем Ла Скала, где все абсолютно органично. Этот - как музей шоколада в Кельне, который вполне мог быть в любом другом месте. Мне жаль и денег, и, главное, времени людей, которые поведутся на рекламные листочки, раздаваемые специальными зазывалами. Лучше бы заглянули в интереснейшую церковь Святой Анастасии, она буквально в двух шагах от дворца с музеем.
Квартирант спешно отбывает в Париж, дабы не оказаться в стороне от очередного дележа власти и развестись с Жозефиной. Гротескное амплуа триумфатора-рогоносца и радость столичных прощелыг по этому поводу прельщают мало.
Весь день не смолкали стенания детей Жозефины от первого брака и ее собственные под дверью, где он от них забаррикадировался. К вечеру Наполеон сдался. Вышел, рыдая и простирая руки для полного и безоговорочного прощения.
Окрыленный, вернулся в войска и продолжил освободительное завоевание Италии.
Весной 1797 года в Вероне произошел инцидент, который назовут Кровавой Веронской пасхой.
Французские солдаты и офицеры оказались чересчур галантны по отношению к местным женщинам. Если простыми словами, норовили залезть им под юбки.
Местным мужчинам это не могло понравиться.
Сговорились, вооружились длинными ножами и напали на оккупантов, когда те мирно прогуливались по набережной реки Адидже. Свобода, говоришь? Равенство и братство? Получай!
Резали и сбрасывали в реку.
Но повстанцам не хватило решимости и организованности. Основные силы французов укрылись в Старой Крепости. А там и подкрепление подоспело.
Главком находился в эти дни в захолустном штирийском городке Леобен, где принуждал австрийцев к выгодному Франции миру. Ему доложили, он вник и пришел к заключению, что виноваты свои. Вели себя неправильно. Нехорошо лезть к чужим женам и невестам, он это знал и понимал.
С другой стороны, если каждый ревнивец станет на этом основании резать воинов-освободителей, от Великой Армии скоро ничего не останется. Надо веронцев как-то приструнить.
Был по основной военной специальности артиллерист и знал, как сосредоточить разрушительный огонь по неподвижной цели. На бумажке, переданной военному коменданту Вероны, нарисовал, куда развернуть две батареи, предварительно выкатив их на пригорок.
От старинного поселения осталась груда камней.
Людей заранее вывели из домов, никого даже не поранило. Артиллерийская зачистка с целью устрашения удалась. Зачинщики беспорядков были амнистированы, из них не стали делать мучеников. Веронцев пугнули, и они притихли.
Поэтому спустя два года здесь как своего национального героя, освободителя и мстителя за это унижение страхом встречали великого полководца и усмирителя мятежной Европы Александра Васильевича Суворова.
На что мог рассчитывать любимец Екатерины при Павле? Сидел в своей деревеньке - опальный, ненужный, без денег. Тут вдруг курьер с императорским рескриптом:
"Граф Александр Васильевич! Теперь нам не время рассчитываться: виноватого Бог простит. Римский император требует Вас в начальники своей армии и вручает Вам судьбу Австрии и Италии. Мое дело на сие согласиться, а Ваше - cпасти их. Поспешите приездом сюда и не отнимайте у славы Вашей времени, а меня удовольствия Вас видеть. Пребываю к Вам доброжелательный
Павел".
Римский - на самом деле австрийский император, тот самый Франц II, "дедуска Фланц", зятем которого через 11 лет станет Наполеон. Если бы нечто подобное кто-то напророчил тогда, на излете XVIII века, все бы сильно удивились.
Перед вчерашним опальным фельдмаршалом заискивает Петербург. Ему салютует Вена.
На подъезде к Вероне Суворова вытаскивают из кареты и несут на руках.
Он норовит вырваться. Сам всегда был не прочь людей за ниточки подергать. Пребывать в роли куклы, выставленной на показ, ему неловко, неприятно. Но держат цепко.
Во дворце Спаравьери (Via Garibaldi, 1) принимает штаб.
Затем победы одна другой ярче и убедительнее: при Александрии, Треббии, Нови. Крепость Мантуи взята. Милан взят. В соборе, том самом Duomo, с которым мы встретились в начале, в честь Суворова служат благодарственный молебен.
Путь на Париж открыт.
Как повернулась бы европейская история, окажись русские полки в Париже не в 1814 году, а в 1799-ом? Что толку гадать. Нам дано знать только то, что случилось на самом деле.
На исходе же галантного века означенная перспектива лишила венский двор сна. Франция под Бонапартом казалась меньшим злом. Стали ставить палки в колеса. А тут еще разгром под Цюрихом армии Римского-Корсакова.
Сохраняя репутацию полководца, не знавшего поражений, умело отбиваясь от французов и теряя людей, Суворов, к тому времени уже князь и генералиссимус, переходит через Альпы в равнинную Швейцарию.
Ставший ужасом русских под Цюрихом выдвиженец Наполеона Массена позднее скажет, что он бы все свои победы отдал за швейцарский поход Суворова.
Петербург, новая опала и смерть весной 1800-го года.
Желал встречи с молодым Бонапартом на поле боя. Писал кому-то: "Широко шагает молодой человек. Надобно его остановить."
Не довелось.
Победив, а кто бы сомневался, и пленив, само собой, мог бы обсудить с молодым человеком дела не только военные.
Не заладилось когда-то и у Александра Васильевича на личном фронте.
Вольно же было вам, Варвара Ивановна, забыв о приличествующей осторожности, увлечься бравым секунд-майором.
![[]](/img/b/buzhor_j/tymenjaljubishxihocheshxubitx/arena-di-verona-seating-plan-kopie.png)