Флоря Александр Владимирович
В. Шекспир. Буря

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Флоря Александр Владимирович (alcestofilint@mail.ru)
  • Размещен: 20/07/2015, изменен: 09/03/2018. 143k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
       УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
       БУРЯ
       Трагикомедия в пяти актах
       АКТ ПЕРВЫЙ
       Сцена первая.
       Корабль в море.
       Буря. Гром и молнии.
       Входят КАПИТАН и БОЦМАН.
       КАПИТАН
       Боцман!
       БОЦМАН
       Здесь, капитан
       КАПИТАН
       Свистать всех наверх! Скорее, не то напоремся на рифы. Скорее! Скорее!
       Уходит.
       Вбегают матросы.
       БОЦМАН
       Приятели, смелее разворачивай парус! Убрать марсель-зейль! Слушать свисток капитана! Вой, ветер! Вой, пока не лопнут щеки!
       Входят
       АЛОНЗО, СЕБАСТЬЯН, АНТОНИО, ФЕРДИНАНД, ГОНЗАЛО
       и другие.
       АЛОНЗО
       Эй, молодчага боцман, постарайся!
       Где капитан? А ну дружней, братва!
       Изобразите мужиков!
       БОЦМАН
       Вы шли бы
       В каюту, милостивый государь.
       АНТОНИО
       Ты что, оглох? Где твой хозяин?
       БОЦМАН
       Сударь,
       А вы не глухи? Слышите свисток?
       И, право, расходитесь, не мешайте.
       Вы буре пособляете!
       ГОНЗАЛО
       Эй ты!
       Потише!
       БОЦМАН
       Я бы мог - вот только море
       Не утихает. Убирайтесь прочь!
       Не стихнет шторм при имени монарха.
       Стихиям дела нет до королей.
       ГОНЗАЛО
       Всё ж мой тебе совет: не забывайся!
       БОЦМАН
       Не забываться - то есть не забывать себя? Отличный совет! А вы, значит, советник? Тогда посоветуйте стихиям не бунтовать и командуйте ими по своему разумению. Тогда мы к снастям и не притронемся. Давайте, проявляйте свою власть, если в состоянье, а если нет - употребите власть хотя бы над собой. Смиритесь, расходитесь по каютам и молите бога, чтобы он отвел беду. Или благодарите его, что дожили до своих лет. - Эй, парни! Помужествуем в этой буре! - Катитесь куда подальше - кому сказал!
       Уходит.
       ГОНЗАЛО
       Этот молодчик внушает мне надежду: он явно предназначен для виселицы, а кто будет повешен - тот не потонет. О всеблагое провидение, только не переиграй, сохрани его для повешения! И пусть его веревка станет для нас соломинкой, за которую хватается утопающий. А то на корабельные канаты надежды мало. Но если он не будет повешен, мы пропали.
       ГОНЗАЛО, АЛОНЗО, АНТОНИО и СЕБАСТЬЯН ходят.
       Возвращается БОЦМАН.
       БОЦМАН
       Спускай стеньгу! Живо! Ниже! Ниже!.. Ложимся в дрейф.
       Крики за сценой.
       Чума на этих паникеров! Переорут и бурю, и наши команды!
       СЕБАСТЬЯН, АНТОНИО и ГОНЗАЛО возвращаются.
       Этих опять черт принес? Прикажете цацкаться с вашими особами? Бросить всё и пойти из-за вас на корм акулам?
       СЕБАСТЬЯН
       Сифилис тебе в глотку! Горлан ты окаянный! Сквернослов и бессердечный пес!
       БОЦМАН
       Тогда командуйте сами.
       АНТОНИО
       Заткнись, шавка! Мы не дрожим за свою шкуру! Чтоб ты сдох! Ишь, разгавкался, ублюдок!
       ГОНЗАЛО
       Этот пес не потонет, будь даже этот корабль не прочнее скорлупки и в течке, как сука.
       БОЦМАН
       Грот и фок по ветру! Живее, братцы!
       Вбегают насквозь промокшие матросы.
       МАТРОСЫ
       Всё, каюк! Пора молиться.
       Уходят.
       БОЦМАН
       Что, хлебнем холодненького, с пеной?
       ГОНЗАЛО
       Король с наследником пошли молиться.
       Мы с ними быть должны.
       СЕБАСТЬЯН
       Я вне себя.
       АНТОНИО
       Мы гибнем из-за банды диких пьяниц!
       Чтоб этого нахала десять раз
       Пережевала злобная Харибда!
       ГОНЗАЛО
       Нет, только виселицей кончит он!
       Я поручусь, хотя бы мне в обратном
       Поклялся каждой каплей океан!
       ГОЛОСА (за сценой)
       Господь помилуй нас! Мы тонем! Тонем!
       Жена, прощай! Прощай, моя семья!
       Прощайте, братья! Тонем! Погибаем!
       АНТОНИО
       За короля мы жизни отдадим.
       СЕБАСТЬЯН
       Или, вернее, сгинем вместе с ним.
       АНТОНИО и СЕБАСТЬЯН уходят.
       ГОНЗАЛО
       Вот когда бы я отдал все просторы океана за один акр самой негодной земли, заросшей дроком. На всё воля божья, но лучше умереть на суше.
       Уходит.
       Сцена вторая.
       Остров в Бермудском архипелаге.
       Пещера ПРОСПЕРО.
       Входят МИРАНДА и ПРОСПЕРО.
       МИРАНДА
       Отец родимый, если океан
       По мановенью твоему взъярился,
       То всей душой прошу тебя: утишь
       Его неистовые завыванья.
       Мне думается: огненная смесь
       Воды и серы залила бы море,
       Когда бы волны, достигая туч,
       На небесах не забивали пламя.
       О, как страдала я, когда корабль
       На рифы налетел! Он был прекрасен,
       Его мне жаль, но больше - тех людей,
       Что были там. И все они погибли.
       О, быть бы мне всевластным божеством!
       Весь океан я загнала бы в землю,
       Но не позволила ему сгубить
       Так много душ прекрасных!
       ПРОСПЕРО
       Успокойся.
       Для них уже всё худшее прошло.
       МИРАНДА
       О горе!
       ПРОСПЕРО
       Горя больше нет. Проделал
       Я это, между прочим, для тебя,
       Моё дитя! А для кого ж еще-то!
       Со мною рядом больше нет людей.
       Что знаешь ты? Лишь остров да пещеру,
       И что отец твой - Просперо.
       МИРАНДА
       Но я
       Не думала, что знать мне больше надо.
       ПРОСПЕРО
       Быть может. А сейчас пора пришла
       Разоблачить все тайны. Но сначала
       Ты помоги разоблачиться мне.
       (Снимает с ее помощью волшебную мантию)
       Вот я с себя слагаю бремя власти.
       А ты не плачь и сердца не терзай.
       Ты наблюдала кораблекрушенье
       И слышала как бы предсмертный крик,
       Но люди все остались невредимы.
       Ни волоса не пало с их голов.
       Присядь и слушай.
       МИРАНДА
       Ты не раз пытался
       Мне что-то рассказать, но обрывал
       Попытки эти: дескать, рановато.
       ПРОСПЕРО
       Теперь не стану ничего скрывать.
       В слух обратись и внемли Помнишь время,
       Когда с тобою жили мы не здесь
       Хотя едва ль. Тебе тогда три года
       Едва исполнилось.
       МИРАНДА
       Ну, отчего ж?
       Я помню что-то.
       ПРОСПЕРО
       Что? Людей? Жилище
       Иное? Мрежи памяти твоей
       Что выловили?
       МИРАНДА
       Впечатленья смутны.
       Ходили, будто, женщины за мной?
       Четыре... может, пять?
       ПРОСПЕРО
       Гораздо больше.
       Так, значит, помнишь это. Ну, а что
       Еще из океана впечатлений
       Ты в памяти сумела удержать?
       Да, жили мы не здесь. А ты не помнишь,
       Как прибыли сюда?
       Увы, отец!
       ПРОСПЕРО
       Двенадцать лет, Миранда, уж двенадцать
       Прошло с тех пор, как твой родитель был
       Вельможею - правителем Миланским.
       МИРАНДА
       Постой! Так, значит, ты - не мой отец?
       ПРОСПЕРО
       Такого мать твоя не говорила,
       А уж она была честна во всем.
       Давай составим силлогизм простейший.
       Итак, я герцогом Миланским был,
       Ты дочь моя, наследница, и, значит,
       Происхождение твое ничем
       Не уступает моему, принцесса.
       МИРАНДА
       О небо! Но тогда какое зло
       Так круто изменило нашу участь?
       Ведь это зло?
       ПРОСПЕРО
       Не знаю, что сказать.
       И да, и нет. Зло нас лишило власти,
       Добро на этот остров привело.
       МИРАНДА
       Мне больно причинять тебе страданья
       Своим беспамятством. Но продолжай.
       ПРОСПЕРО
       Мой младший брат, по имени Антоньо,
       Твой дядя... Хорошо запомни, дочь:
       Родные братья могут быть коварны.
       Его любил я, как тебя почти,
       Ему доверил управлять державой,
       Что процветала ярче всех земель
       В Италии. От дел я удалился
       И вольному искусству предался,
       Высот достигнув - прямо запредельных.
       А твой коварный дядя... Слышишь ты?
       МИРАНДА
       Я вся - внимание!
       ПРОСПЕРО
       Твой дядя также
       Любил искусство, но не то, что я,
       А приземленное. Он научился
       Играть на инструментах душ людских.
       Он их настроил, что там - он их создал!
       Уменьем приближать и отдалять,
       Искусством применять и кнут, и пряник
       Безукоризненно он овладел,
       Лишив меня приверженцев. Обвился
       Лианою вкруг моего ствола
       И соки высосал. Тебе понятно?
       МИРАНДА
       Да!
       ПРОСПЕРО
       Слушай дальше. Я ушел в себя,
       Считал дела земные суетою
       И совершенствовался в мастерстве
       Воистину высоком и волшебном.
       Когда умнее был бы род людской,
       Меня бы поняли и оценили.
       Но, к сожалению, устроен мир
       Не так, как нам бы этого хотелось.
       Ни в ком я уваженья не стяжал,
       Но брата развратил прекраснодушьем.
       Я бесконечно доверял ему,
       И развращенье было беспредельным.
       И вовсе перестал он различать,
       Кто настоящий принц, а кто наместник.
       Всё то, что он на время получил -
       Мою казну и атрибуты власти, -
       Он возомнил своим. И, убедив
       Других, что он и есть миланский герцог,
       Мой брат и сам поверил в эту ложь.
       Он стал себя вести, как власть имущий.
       И властолюбье возрастало в нем.
       Ты слышишь?
       МИРАНДА
       Будь глухой я от рожденья,
       Тебя я все равно бы поняла.
       ПРОСПЕРО
       Итак, он возмечтал стереть границу
       Меж тем, что кажется, и тем, что есть,
       И править герцогством единолично.
       Ведь он считал ничтожеством меня,
       Владеть достойным лишь библиотекой.
       Он с Неаполитанским королем
       Стакнулся, одержимый жаждой власти.
       Большую дань ему пообещал.
       Но, что еще страшней, венец Миланский
       Короне королевской подчинил,
       А наш Милан свободный отдал в рабство
       Постыдное.
       МИРАНДА
       О боже!
       ПРОСПЕРО
       Согласись,
       Что трудно было ожидать такого
       От собственного брата!
       МИРАНДА
       Не хочу
       Я упрекать своих достойных предков
       За сына недостойного.
       ПРОСПЕРО
       Меж тем
       Свершился торг. Король - мой враг давнишний -
       В обмен на дань и на вассалитет
       Прекраснейшего герцогства охотно
       Решился Каину отдать Милан
       И власть его всецело узаконить,
       Меня же свергнуть и со мною всех,
       Кем я любим, в изгнание отправить.
       Он братцу дал наемников своих,
       И вот Антонио глухою ночью
       Ворота городские отворил...
       И наше будущее омрачилось.
       Рыдала ты...
       МИРАНДА
       Не помню я о том,
       Зато сейчас я слезы проливаю.
       ПРОСПЕРО
       Ты слушай. Я веду рассказ к тому,
       Что нашу жизнь определяет ныне.
       Иначе нет причины говорить.
       МИРАНДА
       Но почему враги нас не убили?
       ПРОСПЕРО
       Вот умница! Ты прямо в корень зришь!
       Они считались с мнением народа,
       Который нам, конечно, сострадал.
       Открытого злодейства опасаясь,
       Брат до кровопролитья не дошел.
       Нет, он повел себя благопристойно:
       Велел он нас в лодчонку посадить
       И в море вывезти. Там предоставлен
       Нам был корабль - вообрази: без крыс.
       А также без снастей. На этом судне
       Нас и оставили на волю волн
       И ветра. Я сказал бы, что стихии
       Своеобразно сострадали нам:
       В ответ на слезы воды закипали,
       В ответ на стоны ветер завывал
       И уносил от родины всё дальше.
       МИРАНДА
       А я была обузою тебе!
       ПРОСПЕРО
       Нет, ангелом-хранителем! Не знала
       Ты об опасности, грозившей нам.
       О, как ты лучезарно улыбалась!
       А я лил слезы, хоть известно всем,
       Что в море без того хватает соли.
       Но ты улыбкой мирною своей
       В меня вдохнула силу и решимость
       Любые испытания принять.
       МИРАНДА
       Но что спасло нас?
       ПРОСПЕРО
       Воля провиденья.
       Помог нам благородный человек,
       Советник короля - синьор Гонзало.
       Король ему велел нас погубить,
       Но он нам дал провизию и воду,
       Одежду и позволил книги взять,
       Которые мне герцогства дороже.
       МИРАНДА
       Прекрасный человек! Когда б могла
       Его увидеть я!
       ПРОСПЕРО
       Сейчас я встану
       И мантию надену.
       (Облачается.)
       Ты сиди
       И слушай. Завершились злоключенья.
       Сюда, на остров выбросило нас.
       И здесь тебя я вырастил, как должно:
       Ведь ты воспитанней других принцесс,
       Которых опекают гувернеры
       И обучают праздности.
       МИРАНДА
       О да!
       Господь вознаградит тебя за это.
       Но успокой меня. Скажи, отец,
       Зачем ты поднял на дыбы стихию?
       В чем смысл?
       ПРОСПЕРО
       И правда, в чем? Игра судьбы
       Весьма причудлива и прихотлива.
       Сейчас Фортуна к нам благоволит.
       Я чувствую: моя звезда в зените.
       Фортуна воедино собрала
       Всех недругов моих и привела их
       На остров наш. И звезды говорят,
       Что должен я воспользоваться этим,
       Не то нам счастья больше не видать.
       Однако, дочка, на сегодня хватит.
       Ты засыпаешь. Этот сон - к добру.
       Закрой глаза. Приятных сновидений.
       Ну, я готов. Явись, помощник мой!
       Ко мне, мой Ариэль. Займемся делом.
       АРИЭЛЬ
       Привет тебе, суровый господин.
       Привет тебе, мой грозный повелитель.
       Куда лететь прикажешь? Или плыть?
       Готов я броситься в огонь и в воду -
       В буквальном смысле, - или в облаках
       Курчавящихся мчаться. Всё исполню,
       Лишь повели.
       ПРОСПЕРО
       Уже я повелел.
       Дух, отвечай мне: ты устроил бурю,
       Так именно, как я тебе сказал?
       АРИЭЛЬ
       Всё сделал в точности, не сомневайся.
       Я налетел на флагманский корабль,
       Метался, панику повсюду сеял -
       На палубе, в каютах, на корме
       И в трюмах. Я огни святого Эльма
       На стеньгах и бушпритах зажигал.
       Носился я стремительнее молний,
       Которые предшествуют громам
       Юпитеровым. Сернистое пламя,
       Ревело так, что самый океан
       От ужаса невольно содрогался,
       И будто жезл Нептуна трепетал,
       Вздымая волны, словно исполинов.
       ПРОСПЕРО
       О бодрый дух! А чья-нибудь душа
       Осталась бодрой в этаком хаосе?
       АРИЭЛЬ
       Таких не оказалось ни души!
       Взбесились все и праздновали труса.
       Они - за исключеньем моряков -
       Спасенья от огня в волнах искали.
       Пример им подал королевский сын -
       Принц Фердинанд. От страха стали дыбом
       На этой августейшей голове
       Все волосы - не волосы, а прутья.
       И он вопил: "Ад ныне опустел!
       Сюда слетелись сатана и бесы!".
       ПРОСПЕРО
       Ах, даже так! Прекрасно, добрый дух!
       Но ты, надеюсь, это всё устроил
       Недалеко от берега?
       АРИЭЛЬ
       О да,
       Мой повелитель!
       ПРОСПЕРО
       Все спаслись?
       АРИЭЛЬ
       Конечно.
       Не то что люди - и одежда их
       Не пострадала, только стала чище.
       Я всех людей на группы разделил,
       Привел на сушу разными путями
       И раскидал по острову, как ты
       Мне приказал. И только Фердинанда
       Оставил я без помощи людской.
       Сейчас сидит на берегу пустынном
       И ноет, руки набожно сложив.
       ПРОСПЕРО
       Что с кораблем ты сделал королевским?
       Где прочие суда? Где моряки?
       АРИЭЛЬ
       Корабль укрыл я в безопасной бухте,
       Я там глухою ночью собирал
       Росу Бермудского архипелага.
       По твоему приказу. Спят они,
       Отчасти от усталости, отчасти
       Моими чарами усыплены.
       Все прочие суда, что разметало
       Ненастие, соединились вновь.
       По Атлантическому океану
       Плывут в печали моряки домой,
       Уверены, что видели воочью
       Ужасную погибель короля.
       ПРОСПЕРО
       Что ж, Ариэль, отличная работа!
       Однако есть еще немало дел.
       Который час?
       АРИЭЛЬ
       Уже давно за полдень.
       ПРОСПЕРО
       Две склянки. Пополудни ровно час.
       А до шести мы всё должны закончить.
       АРИЭЛЬ
       Как? Мне еще работа предстоит?
       Но смею ли напомнить обещанье
       Твое же собственное?
       ПРОСПЕРО
       Что еще
       За фокусы? Что обещал тебе я?
       АРИЭЛЬ
       Свободу.
       ПРОСПЕРО
       Преждевременно? О, нет!
       АРИЭЛЬ
       Но вспомни, я служил тебе на совесть,
       Ни разу не ропща и не стеня,
       Я понимал тебя с полунамека
       Ты сам хотел освободить меня,
       По крайней мере, на год раньше срока.
       ПРОСПЕРО
       Но я тебя уже освободил
       От злых мучений. Ты забыл об этом?
       АРИЭЛЬ
       Забудешь, как же!
       ПРОСПЕРО
       Думаю, что так!
       Тебе уже простая служба в тягость!
       По водорослям моря пробежать,
       На крыльях ветра улететь на север,
       Проникнуть в жилы хладных недр земных -
       Тебе уже невмоготу! Однако!
       АРИЭЛЬ
       Нисколько.
       ПРОСПЕРО
       Тварь коварная, ты лжешь!
       Уже забыл ты ведьму Сикораксу,
       Которую и злоба, и года
       Согнули в три погибели!
       АРИЭЛЬ
       Я помню!
       АРИЭЛЬ
       Не верю. Где колдунья родилась?
       В Алжире.
       ПРОСПЕРО
       Да, действительно. А впрочем,
       Не стоит удивляться, если я
       Тебе раз в месяц вынужден талдычить
       Об этом, ибо памятью ты слаб.
       Итак, ее за некое злодейство
       Изгнали из Алжира. Уточнять,
       За что - не будем: это слишком мерзко.
       Но все-таки оставили ей жизнь.
       (За что - опять же уточнять не стоит.)
       Я ничего не исказил?
       АРИЭЛЬ
       Нет, нет.
       ПРОСПЕРО
       Когда зеленоглазую мегеру
       С ее ублюдком вывезли сюда,
       Ты, нынешний мой раб, попал под иго
       Проклятой ведьмы. Только, при своей
       Душевной тонкости, ты уклонялся
       От воплощения иных её
       Особо омерзительных фантазий.
       И вот тогда-то гнусная карга
       В припадке лютости неукротимой,
       При помощи других своих рабов,
       Сильнейших и отнюдь не деликатных,
       Засунула тебя в расщеп сосны,
       Где ты двенадцать лет провел в мученьях.
       Тем временем старуха умерла.
       Ты издавал неистовые вопли,
       Погромче стука мельничных колес,
       Но только ветер воем отзывался.
       Тогда на острове не обитал
       Никто - один лишь выродок колдуньи,
       Похожий лишь отчасти на людей.
       Ты, верно, говоришь про Калибана?
       Что, догадался, умник? Про него,
       Который у меня в повиновенье,
       Как ты, что мной избавлен был от мук,
       Воистину не уступавших адским.
       Твой крик услышав, зарыдал бы волк
       Или медведь жестокий умилился.
       К тому же смерть колдуньи обрекла
       Тебя на безысходные страданья:
       Ведь некому заклятье было снять.
       И всё же я вернул тебе свободу,
       Своим искусством я разжать сумел
       Тиски ствола соснового.
       АРИЭЛЬ
       Навеки
       Я у тебя в долгу, мой господин.
       ПРОСПЕРО
       Смеешься? Ты смотри: договоришься.
       Я живо расщеплю дубовый ствол
       И ты еще двенадцать зим провоешь
       В его объятьях.
       АРИЭЛЬ
       Господин, прости!
       Смиряюсь я перед твоею волей
       И о своей не буду вспоминать.
       ПРОСПЕРО
       Прекрасно! И когда о ней забудешь,
       Тогда ее нежданно обретешь.
       Быть может, завтра будешь ты на воле.
       Великодушный повелитель мой!
       Приказывай - тебе я повинуюсь!
       Сейчас ты нереидой обернись -
       Морскою нимфою - и будь невидим
       Для всех, за исключением меня.
       Ступай и воротись в ином обличье.
       Исполни точно то, что я сказал.
       Дочь, просыпайся. Ты спала довольно.
       МИРАНДА
       Отец, твой удивительный рассказ
       Меня в дремоту погрузил.
       ПРОСПЕРО
       И ладно.
       Теперь встряхнись! Нам нужен Калибан.
       Хоть, кроме гадостей, мы не услышим
       От этого созданья ничего.
       МИРАНДА
       О да, отец! Он слишком груб и низмен.
       Я на него смотреть-то не могу.
       ПРОСПЕРО
       Да, он таков. Но мы должны мириться
       С существованьем этого раба.
       Он нам необходим: дрова он рубит,
       Огонь разводит, черный труд несет.
       Эй, Калибан! Откликнись, горстка праха!
       Эй, раб, ко мне!
       КАЛИБАН (за сценой)
       Там есть еще дрова.
       ПРОСПЕРО
       Зовет хозяин - должен ты явиться.
       А для чего - уж это мне видней.
       Эй, пошевеливайся, черепаха
       О Ариэль, отрада для очей,
       Послушай
       АРИЭЛЬ
       Будет сделано, хозяин,
       Скорее, чем успеешь ты вздохнуть.
       АРИЭЛЬ уходит.
       Отрава для очей! Отродье ведьмы
       И дьявола! Ты явишься иль нет?
       КАЛИБАН
       Пускай болот гнилые испаренья
       Облепят вас - когда-то мать моя
       Пером их вороновым собирала
       По капле. Ветер западный, покрой
       Всё тело вередами им обоим!
       ПРОСПЕРО
       Гад, ты заплатишь за свои слова,
       И в этом можешь твердо быть уверен.
       От колик будешь корчиться всю ночь
       Отдам тебя я на потеху эльфам,
       Что, как ежи, тебя начнут колоть.
       Ты станешь ноздреват, как сот медовый,
       Но иглы эльфов ранят побольней
       Пчелиных жал.
       КАЛИБАН
       Хотя бы пообедать
       Могу я? А ведь этот остров - мой:
       Достался мне от матери в наследство,
       Но ты его присвоил. Ты сперва
       Со мною обращался, как с дитятей:
       Слова мне ласковые говорил,
       Нектаром угощал меня цветочным,
       Учил, как называется огонь:
       Поярче - тот, что днем сверкает в небе,
       И потусклей - горящий по ночам,
       Чему еще - всего и не упомнишь.
       К тебе я привязался, и открыл
       Доверчиво все тайны островные,
       Всё показал: где лучшие места,
       Где родники и соляные копи.
       Проклятье мне за это! Но и вам.
       Так пусть жуки, и жабы, и кожаны,
       И чары матери падут на вас
       За то, что вы меня поработили!
       Я был на этом острове царем.
       А вы меня гноите в черной яме,
       Как будто я скотина!
       ПРОСПЕРО
       Лживый раб!
       А кто ж еще? Ты слов не понимаешь -
       Одни побои. А ведь я с тобой,
       Сначала вел себя, как с человеком,
       Хотя и знал, что ты всего лишь скот.
       Я поместил тебя в своей пещере.
       И что же? Надругался ты хотел
       Над дочерью моей.
       КАЛИБАН
       Ага! А жалко,
       Что сорвалось: ведь, если бы не ты,
       Здесь развелось бы племя калибанов.
       ПРОСПЕРО
       Проклятое уродище, заткнись!
       Подобно дикарю, ты был безмозглым,
       Своих желаний не осознавал,
       И выражал их, будто зверь, мычаньем.
       Тебя, убогого, я пожалел,
       Дал речь тебе и научил работать.
       Твой скудный мозг пытался я развить.
       Но злую тварь не перевоспитаешь,
       Добро к тебе никак не пристает.
       А за свою нору скажи спасибо:
       Ты и узилища не заслужил.
       КАЛИБАН
       Он дал мне речь! Премного благодарен!
       Зато я научился проклинать.
       Пусть вас багровая чума проглотит
       За это просвещенье.
       ПРОСПЕРО
       Сукин сын!
       Дров принеси! Да поживей. Работа
       Еще есть для тебя. Да не кривись!
       Попробуешь филонить - пожалеешь.
       Все кости у тебя начнут болеть.
       Так заорешь, что звери содрогнутся.
       КАЛИБАН
       Пожалуйста, не надо!
       (В сторону)
       Я смирюсь.
       Ведь, со своим искусством, он сильнее,
       Чем Сикораксы идол - Сетебос.
       ПРОСПЕРО
       Ну, всё, поганый раб. Пошел отсюда.
       Уходит. Входит АРИЭЛЬ, преображенный. За ним следует ФЕРДИНАНД
       АРИЭЛЬ (поет)
       Мы, эльфы вселенной,
       Собраться должны
       На бреге блаженной
       И дальней страны.
       Зима миновала,
       С началом весны -
       Волной карнавала
       Мы увлечены.
       По золотистому песку
       Мы скачем ночи напролет,
       Пока свое "ку-ка-ре-ку"
       Петух три раза не споет.
       ФЕРДИНАНД
       Что это было? Музыка небес?
       Или земли? Теперь ее не слышно.
       Возможно, здесь справляют ритуал
       В честь духа острова? В глубокой скорби
       Сидел я и оплакивал отца,
       Но по волнам вдруг музыка промчалась,
       Смиряя море и мою печаль.
       Мелодия меня зачаровала
       И за собою повлекла, но вдруг
       Она умолкла. Нет, возобновилась.
       АРИЭЛЬ (поет)
       На самом дне отец твой спит,
       Морскою толщею укрыт,
       С живыми он утратил связь
       И прежний облик потерял:
       В нем кости заместил коралл,
       Возникли перлы вместо глаз.
       Итак, ты слышишь: в лад
       Колокола гудят?
       ДУХИ устраивают перезвон.
       ФЕРДИНАНД
       Что это? Отпеванье короля
       Погибшего? То не земная песня,
       Скорее музыка небесных сфер.
       ПРОСПЕРО
       Приподними ресничные завесы.
       Что видишь ты?
       МИРАНДА
       Кто это? Некий дух?
       Как он прекрасен! Но ведь это призрак?
       ПРОСПЕРО
       О, нет, прекраснодушное дитя!
       Он дух, однако облеченный плотью.
       Он ест и спит, и чувства у него
       Такие точно, как у нас с тобою.
       Во время катастрофы прежде всех
       Он за борт выбросился и до суши
       Добрался в одиночку. Этот франт,
       Пожалуй, мог бы выглядеть красавцем,
       Когда бы не уныние в лице.
       О, нет, он не красавец, он божествен!
       У смертных нет столь благородных черт.
       ПРОСПЕРО
       Отлично, добрый дух. Ты мне послушен,
       И завтра я тебя освобожу.
       ФЕРДИНАНД
       Не это ли богиня, в честь которой
       Звучали песнопения? Госпожа,
       Вы королева острова? Скажите,
       Как подобает мне себя вести?
       Но прежде мне ответьте: вы созданье
       Земное или чудо красоты?
       МИРАНДА
       Я девушка - и далеко не чудо.
       ФЕРДИНАНД
       Мой диалект родной! О небеса!
       Но если бы сейчас я находился
       На родине, то был бы всех главней.
       ПРОСПЕРО
       И короля Неаполя? А если
       Услышит он тебя - кем будешь ты
       В глазах его?
       ФЕРДИНАНД
       Всё тем же: он услышал.
       Ведь я король Неаполя и есть.
       Об этом и печалюсь я, поскольку
       Сам видел гибель своего отца.
       С тех пор мои глаза не просыхают.
       МИРАНДА
       Как жаль тебя мне!
       ФЕРДИНАНД
       Все пошли на дно.
       Миланский герцог тоже - и отважный
       Его наследник.
       ПРОСПЕРО (в сторону)
       Думаю, с тобой
       Не согласился бы миланский герцог
       Насчет наследника его. Пока
       Мы этой темы развивать не станем.
       Но дети-то! Увиделись едва -
       И вот уже симпатия возникла.
       Отличная работа, Ариэль,
       И завтра же получишь ты свободу.
       (Фердинанду)
       Милейший, ну, зачем так низко лгать?
       Ведь вы обыкновенный самозванец.
       МИРАНДА
       Что на отца нашло? Он так жесток!
       Вот третий из людей, кого я вижу,
       Но первый он, по ком вздохнула я.
       О, если б только мой отец смягчился!
       ФЕРДИНАНД
       Сударыня, когда свободны вы,
       То королевой Неаполитанской
       Я стать вам предлагаю.
       ПРОСПЕРО
       Эй, синьор!
       Умерьте пыл! Нельзя ли поскоромнее?
       (В сторону)
       Пускай они друг другом пленены,
       Однако слишком легкая победа
       Теряет значимость. И оттого
       Я усложню условия задачи.
       (Фердинанду)
       Ни слова больше. Я разоблачил
       Твои намеренья. Ты самозванец.
       Желаешь ты мой остров захватить.
       ФЕРДИНАНД
       Клянусь: и в мыслях не было!
       МИРАНДА
       Не может
       Злой дух занять такой прекрасный храм.
       Когда бы он избрал жилище это,
       Его изгнал бы тотчас дух добра.
       ПРОСПЕРО
       Иди за мной!
       (Миранде)
       А ты не заступайся.
       Ведь он - злодей. - За мной, кому сказал!
       Да я согну тебя в дугу, заставлю
       Морскую воду пить и накормлю
       Ракушками, травой и желудями.
       Иди за мной!
       ФЕРДИНАНД
       Так просто не пойду.
       Попробуй победить меня сначала!
       ФЕРДИНАНД выхватывает меч,
       но теряет силу под действием волшебства.
       МИРАНДА
       Отец, зачем испытывать его?
       И так понятно: он благовоспитан
       И смел.
       ПРОСПЕРО
       Как? Отпрыск взялся наставлять
       Всё дерево? - А ты мечом не хвастай:
       Сознанье собственной неправоты
       Тебя лишает силы. Я способен
       Тебя вот этим прутиком сразить.
       МИРАНДА
       Отец!
       ПРОСПЕРО
       Ну, что ты в мантию вцепилась?
       МИРАНДА
       О сжалься! Я ручаюсь за него!
       ПРОСПЕРО
       Уймись, не то тебя возненавижу!
       Перед тобой заведомый злодей,
       Ты ж выступаешь в роли адвоката.
       Подумаешь, красавчика нашла!
       Кого ты знаешь, кроме Калибана?
       Дурища! Он ведь - сущий Калибан,
       В сравнении с мужчинами другими,
       А те - как херувимы рядом с ним.
       МИРАНДА
       Так что же? Я ведь девушка простая.
       Мне и такой хорош, каков он есть.
       ПРОСПЕРО
       Ну, что застыл? Ходить ты разучился?
       Иль, как новорожденный, ты ослаб?
       ФЕРДИНАНД
       Похоже, так и есть. Я чем-то скован.
       Моя душа как будто бы во сне.
       Отца потеря и друзей погибель,
       Неволя, странный полупаралич,
       И человека этого угрозы -
       Всё это не существенно, когда
       Я эту девушку смогу увидеть
       Хоть мельком из тюремного окна.
       Всем странам света я отдам свободу,
       Сам добровольно выберу тюрьму.
       ПРОСПЕРО (про себя)
       Сработало. Ну, Ариэль, спасибо!
       (Фердинанду и Миранде)
       За мною оба!
       (Ариэлю)
       Слушай, что еще
       Тебе исполнить надлежит.
       (Шепчет ему на ухо)
       МИРАНДА (Фердинанду)
       Не бойтесь:
       Отец добрей, чем можете судить
       Вы по его речам. Не понимаю,
       Что стало с ним.
       ПРОСПЕРО (Ариэлю)
       И вольным станешь ты,
       Как горный ветер. Только всё исполни,
       Как я сказал.
       АРИЭЛЬ
       Буквально!
       ПРОСПЕРО (Фердинанду)
       Всё, идем
       (Миранде)
       А за него меня просить не вздумай.
       Уходят.
      
       АКТ ВТОРОЙ
       Сцена первая.
       Остров.
       Входят АЛОНЗО и придворные.
       ГОНЗАЛО
       Прошу, приободритесь, государь.
       Для этого есть веская причина:
       Мы живы, а крушенье корабля -
       Обыкновеннейшая неприятность,
       Так хорошо знакомая купцам,
       Судовладельцам, женам мореходов.
       Они теряют что-то каждый день.
       А вот спасенье - истинное чудо.
       Из миллиона, может, одному
       Такое выпадает. Так сочтите,
       Что потеряли мы, что обрели.
       АЛОНЗО
       О, замолчите, ради милосердья!
       СЕБАСТЬЯН
       Ему эти ваши увещевания - как холодная овсянка на воде.
       АНТОНИО
       Но увещеватели не перестанут еще пичкать.
       СЕБАСТЬЯН
       Он заводит брегет своего остроумия - сейчас начнет трезвонить.
       ГОНЗАЛО
       Государь!
       СЕБАСТЬЯН
       О, начинается!
       ГОНЗАЛО
       Кто близко к сердцу принимает боль,
       В награду получает...
       СЕБАСТЬЯН
       Круглый ноль.
       ГОНЗАЛО
       Вы закруглили мое высказывание, как я бы не сумел.
       СЕБАСТЬЯН
       А вы оказались умнее, чем я рассчитывал.
       ГОНЗАЛО
       Поэтому, ваше величество...
       АНТОНИО
       Как он несдержан на язык!
       АЛОНЗО
       Удержите, пожалуйста, свой язык.
       ГОНЗАЛО
       Попытаюсь, государь. Но всё-таки...
       СЕБАСТЬЯН
       Положительно, он невменяем.
       АНТОНИО
       Давай на пари: кто первым начнет кукарекать - он или Адриан?
       СЕБАСТЬЯН
       Старый каплун.
       АНТОНИО
       Молодой кочет.
       СЕБАСТЬЯН
       Спорим. А на что?
       АНТОНИО
       На смех.
       СЕБАСТЬЯН
       Курам. Хорошо.
       АДРИАН
       А этот остров, по-моему, необитаем?
       СЕБАСТЬЯН
       Трижды "ха"! Вот я и расплатился.
       АДРИАН
       Необитаем и не заселен.
       СЕБАСТЬЯН
       Однако!
       АДРИАН
       Однако...
       СЕБАСТЬЯН
       Он не может удержаться от продолжения.
       АДРИАН
       То, что он обладает девственностью...
       АНТОНИО
       Девственностью - и вдруг обладает?
       СЕБАСТЬЯН
       Это у него стиль выражения такой: смесь канцелярщины с эвфуизмами.
       АДРИАН
       Мы наблюдаем известное благорастворение воздухов.
       СЕБАСТЬЯН
       Известно, какое благорастворение!
       АНТОНИО
       Благо растворилось, зло осталось.
       ГОНЗАЛО
       Здесь имеется всё, что необходимо для натуральной жизнедеятельности.
       АНТОНИО
       Только не будет ни деятельности, ни жизни.
       СЕБАСТЬЯН
       Что бы ни говорил этот натуропат.
       ГОНЗАЛО
       Насладитесь этими обильными, сочными, зелеными травами.
       АНТОНИО
       Насладиться? Есть их, что ли?
       СЕБАСТЬЯН
       Насладиться? Они еще и сладкие?
       АНТОНИО
       Он отклонился от истины в некоторых деталях.
       СЕБАСТЬЯН
       И уклонился от нее в целом.
       ГОНЗАЛО
       Но вот что достойно удивления и даже, можно сказать, невероятно...
       СЕБАСТЬЯН
       Это можно сказать обо всех записанных чудесах.
       ГОНЗАЛО
       Наша одежда, промокшая до нитки, не только не полиняла от морской воды, но ее краски даже стали свежее.
       АНТОНИО
       Если бы один из твоих карманов заговорил, он уличил бы тебя во лжи.
       СЕБАСТЬЯН
       Или не уличил, а скрыл истину в себе.
       ГОНЗАЛО
       Наши одеяния так же свежи, как в Африке, когда мы впервые в них облачились в честь бракосочетания прекрасной Кларибели с королем Туниса.
       СЕБАСТЬЯН
       Очаровательное бракосочетание, и возвращение - под стать ему.
       АДРИАН
       Тунис еще никогда не бывал так осчастливлен королевами.
       ГОНЗАЛО
       Со времен, как выразился Вергилий, несчастной Дидоны.
       АНТОНИО
       Это он неудачно выразился. Хорошенькое счастье! Не хуже дурной болезни.
       СЕБАСТЬЯН
       Недоставало еще обездоленного Энея.
       АДРИАН
       "Несчастная Дидона", - сказали вы? Но, помнится, она была царицей Карфагена, а не Туниса?
       ГОНЗАЛО
       А Тунис был Карфагеном.
       АДРИАН
       Карфагеном?
       ГОНЗАЛО
       Уверяю вас - Карфагеном.
       СЕБАСТЬЯН
       Его слова чудотворны, как волшебная арфа. Он мог бы словом возводить дома и крепостные валы.
       АНТОНИО
       Тогда какое чудо он совершит сейчас?
       СЕБАСТЬЯН
       Засунет остров в карман и подарит сынку вместо яблока.
       АНТОНИО
       А семечками засеет море, и вырастет целый архипелаг.
       ГОНЗАЛО
       Так и есть.
       АНТОНИО
       Да, так и будет.
       ГОНЗАЛО
       Итак, мы говорили о нашей одежде, потом плавно перешли к вашей дочери, королеве Туниса.
       АНТОНИО
       Необыкновеннейшей из королев, которые им правили.
       СЕБАСТЬЯН
       Не забудьте несчастную Дидону.
       АНТОНИО
       О, несчастная Дидона, как же без нее!
       ГОНЗАЛО
       И еще, ваше величество, разве мой камзол не выглядит как новенький?
       АНТОНИО
       Как новенький бредень. Под стать другим его бредням.
       ГОНЗАЛО
       Как в счастливый день бракосочетания вашей дочери.
       АЛОНЗО
       Насильно вы вливаете в меня
       Слова через отверстия ушные,
       Но тошно, тошно мне от ваших слов!
       Зачем была нужна мне эта свадьба!
       Из-за нее лишился я детей:
       Дочь за морем - едва ли я увижу
       Когда-нибудь ее. А Фердинанд -
       Милана и Неаполя наследник -
       Скорей всего, достался он на корм
       Какому-нибудь чудищу морскому.
       ФРАНЧЕСКО
       Я думаю, он спасся, государь.
       Я видел сам, как он за жизнь боролся,
       Отважно волны грудью рассекал;
       Как веслами, орудуя руками,
       Расталкивал враждебные валы.
       Он возвышался гордой головою
       Над пенистыми гребнями и плыл
       Всё ближе, ближе к берегу, который
       Как бы ему на помощь простирал
       Утесы, ущербленные прибоем,
       Готовясь сына вашего принять.
       Не сомневаюсь: принц на берег вышел.
       АЛОНЗО
       Ушел из жизни он - сомненья нет.
       СЕБАСТЬЯН
       Что ж, государь, себя благодарите:
       В Европе не оставив Кларибель,
       Вы Африку решили осчастливить.
       Навек исчезла дочь из ваших глаз,
       Взамен себя лишь слезы в них оставив.
       АЛОНЗО
       Пожалуйста, молчите.
       СЕБАСТЬЯН
       Все тогда
       Молили вас коленопреклоненно.
       А как страдало бедное дитя,
       Колеблясь меж покорностью дочерней
       И страстным отвращеньем к жениху.
       Потом из-за злосчастной этой свадьбы
       Вы потеряли сына. И еще
       В Неаполе и в герцогстве Миланском
       Так много появилось вдов, что им
       Других супругов для успокоенья
       Не сыщется средь тех, кто уцелел
       И, может быть, на родину вернется.
       И кто виновник этих всех утрат?
       Вы, государь.
       АЛОНЗО
       Зато мои утраты
       Намного тяжелей, чем у других.
       ГОНЗАЛО
       Правдивость ваша, сударь, столь похвальна,
       Сколь неуместна. Нужно ли сейчас
       В глаза вам резать правду государю?
       Что, соль на рану лучше, чем бальзам?
       СЕБАСТЬЯН
       Совет гуманный.
       АНТОНИО
       Очень докторальный.
       ГОНЗАЛО
       Когда вы пасмурны, о государь,
       Тогда и мы в затмении.
       СЕБАСТЬЯН
       В затменье?
       АНТОНИО
       Туманно.
       ГОНЗАЛО
       Если б я здесь получил
       Плантацию...
       АНТОНИО
       Посеял бы крапиву.
       СЕБАСТЬЯН
       Татарник. Или, может, лопухи.
       ГОНЗАЛО
       А будь я здесь царем, то что б я сделал?
       СЕБАСТЬЯН
       Всё, что угодно, кроме одного:
       Не напились бы - нет здесь винограда.
       ГОНЗАЛО
       А сделал бы я всё наоборот:
       Не так, как в старом свете. Запретил бы
       Торговлю. Мой народ бы не имел
       Понятья о чиновниках, был девствен,
       Не знал бы письменности и наук,
       И не было б ни бедных, ни богатых,
       Господ, рабов, контрактов и межей,
       Наследства, собственности, земледелья,
       Металлов, масла, хлеба и вина.
       Я упразднил бы всякий труд. Мужчины
       И женщины не знали бы греха.
       Никто бы никому не подчинялся...
       СЕБАСТЬЯН
       И, прежде всех, конечно же, царю...
       АНТОНИО
       Да, этот царь себя же сам свергает.
       ГОНЗАЛО
       Природа наделяла бы людей
       Всем в изобилье. И никто бы в поте
       Лица не добывал себе еды.
       Исчезли бы причины преступлений,
       Измен, коварства, подлости любой.
       Исчезли бы мечи, ножи и копья -
       Оружье и орудия труда,
       А также прочие приспособленья,
       И счастью девственных островитян
       Порукою служила бы Натура.
       Век золотой здесь был бы превзойден.
       СЕБАСТЬЯН
       Интересно: а этот утопист разрешил бы свадьбы?
       АНТОНИО
       Между невинными бездельниками и девственными шлюхами? А зачем?
       СЕБАСТЬЯН
       Да здравствует король!
       АНТОНИО
       Да здравствует король Гонзало!
       ГОНЗАЛО
       Что скажете, ваше величество? Угодно ли вам...
       АЛОНЗО
       Замолчите! Мне сейчас нет дела до ваших утопий.
       ГОНЗАЛО
       Верю, ваше величество. Я хотел развлечь этих двух сеньоров. Они, со своими чрезмерно чувствительными легкими, готовы смеяться над любым ничего не значащим предметом.
       АНТОНИО
       Ничего не значащим предметом? Вот мы и смеемся над вами.
       ГОНЗАЛО
       В сравнении с вами степень моей глупости и впрямь незначительна. Так что смейтесь.
       АНТОНИО
       Срезал!
       СЕБАСТЬЯН
       И не тупым ланцетом.
       ГОНЗАЛО
       Господа, вы - бодрые, рисковые люди. Сбросите с престола даже луну, если она не будет меняться недель пять.
       Входит АРИЭЛЬ.
       Играет торжественная музыка.
       СЕБАСТЬЯН
       Да, и после этого отправились бы с факелами охотиться на птиц.
       АНТОНИО
       Не злитесь, государь.
       ГОНЗАЛО
       Не беспокойтесь. Я не схожу с ума так, запросто. От вашего беспричинного смеха или от чего-то еще меня клонит в сон.
       АНТОНИО
       Вот и спите, а мы посмеемся.
       Засыпают все, кроме АЛОНЗО, АНТОНИО и СЕБАСТЬЯНА.
       АЛОНЗО
       Что? Спят? И я хотел бы так забыться,
       Закрыть глаза и мысли все заткнуть
       Подальше. Сон меня одолевает.
       СЕБАСТЬЯН
       Не нужно с ним бороться, государь.
       Он редко посещает нас в печали,
       Зато и помогает от нее.
       АНТОНИО
       Да, государь, спокойно отдыхайте,
       А мы вдвоем вас будем охранять.
       АЛОНЗО
       Благодарю. Сморило как-то странно.
       АЛОНЗО засыпает. АРИЭЛЬ уходит.
       СЕБАСТЬЯН
       Да, как-то странно, что они все спят.
       АНТОНИО
       Влиянье климата.
       СЕБАСТЬЯН
       Но почему он
       Не может повлиять на нас с тобой?
       Я, например, ко сну не расположен.
       АНТОНИО
       И я. Мой дух нисколько не устал,
       Они же все, как будто сговорившись,
       Упали, словно кто их подкосил.
       А если, мощный Себастьян... Но тише!
       И все-таки... Я на твоем лице
       Читаю будущее. Это случай
       Удобный. Вижу ясно, как тебе
       На голову спускается корона.
       СЕБАСТЬЯН
       Ты грезишь?
       АНТОНИО
       Нет, ведь я же говорю.
       СЕБАСТЬЯН
       Я слышу. Но такие откровенья
       Не делаются наяву. Итак,
       Ты спишь с открытыми глазами, стоя.
       При этом двигаешься, говоришь.
       Что ж, этот сон не назовешь обычным.
       АНТОНИО
       Нет, грезишь ты, милейший Себастьян!
       Проспать ты можешь собственное счастье.
       СЕБАСТЬЯН
       Твой храп весьма разборчив. Он слова
       До удивления напоминает.
       Мне не до смеха. Лучше бы и ты
       Серьезен стал. Тогда бы ты поднялся
       И вырос втрое.
       СЕБАСТЬЯН
       Вряд ли. Я - вода
       Стоячая.
       АНТОНИО
       Ну, я тебя взволную.
       СЕБАСТЬЯН
       Не знаю. По природе я ленив,
       Не склонен волноваться. Но попробуй.
       АНТОНИО
       Что ж, смейся. Ты ведь не осознаёшь,
       Что эти мысли и тебе не чужды.
       Ты в дверь их гонишь, а они - назад
       Через окно. От них не отмахнуться.
       Но, кто покоем слишком дорожит,
       Того погубят леность и никчёмность.
       СЕБАСТЬЯН
       Ты в лихорадке весь, глаза горят.
       Беремен ты каким-то откровеньем.
       Хотя бы в муках, но рожай его.
       АНТОНИО
       Так слушай. Тот беспочвенный мечтатель
       С короткой памятью (и по себе
       Оставит он такую же) пытался,
       Хоть без успеха, королю внушить,
       Что спасся принц. Но это верно так же,
       Как то, что спит король на дне морском.
       СЕБАСТЬЯН
       Я на спасенье принца не надеюсь.
       АНТОНИО
       Зато надежду получаешь сам.
       Вот так-то безнадежность позволяет
       Надеяться на то, о чем не смел
       Ты раньше и мечтать честолюбиво.
       Допустим, Фердинанд погиб.
       СЕБАСТЬЯН
       Погиб.
       АНТОНИО
       Кто унаследует тогда Неаполь?
       СЕБАСТЬЯН
       Наверное, принцесса Кларибель.
       АНТОНИО
       Принцесса? А быть может, королева
       Тунисская? За много сотен миль
       Живущая от родины? Не хватит
       Остатка жизни ей, чтоб получить
       Известье о наследстве - разве только
       Доставило бы солнце ей письмо
       (Не лунный человек неторопливый).
       Младенцы - те, что родились сейчас, -
       За это время возмужать успеют
       И станут бриться. Ну, подумай сам -
       Из-за нее мы в Африку уплыли,
       Попали в бурю, множество людей
       Погибло, уцелели единицы -
       И для чего? Всё это - лишь пролог,
       А пьеса - впереди, и мы с тобою -
       В ней главные герои.
       СЕБАСТЬЯН
       Что за чушь?
       Племянница - Туниса королева?
       Наследница Неаполя - она,
       И далеко до Африки оттуда.
       ЧТо следует из этого всего?
       АНТОНИО
       Что каждый фут пространства между ними -
       Не говорит, а просто вопиет:
       Что Кларибель пути не одолеет
       Обратного. Останется она
       В своем богоспасаемом Тунисе.
       Что не под силу ей, то Себастьян
       Способен сделать. Пусть же он воспрянет!
       Смотри: они заснули мертвым сном.
       Будь мертвым этот сон в буквальном смысле,
       От этого никто б не пострадал.
       Найдется для Неаполя правитель
       Получше этого, который спит.
       Найдутся и министры-словоблуды,
       Болтливее Гонзало, а умней -
       Наверняка. Да вот и я хотя бы
       Способен разливаться соловьем.
       Вот только бы хватило красноречья
       Тебя моею мыслью заразить
       Про сон. Тебе понятно? О, как мог бы
       Ты вознестись!
       СЕБАСТЬЯН
       По-моему, тебя
       Я начинаю понимать.
       АНТОНИО
       Так что же?
       Упустишь случай, что дает судьба?
       СЕБАСТЬЯН
       Я помню, как ты собственного брата
       С престола сверг.
       АНТОНИО
       И что же? Не идет
       Мне разве герцогское одеянье?
       И слуги брата перешли ко мне,
       Кто был им ровнею. Что здесь плохого?
       А совесть как же?
       АНТОНИО
       Совесть? Это что?
       Мозоль? Когда бы двигаться мешала,
       Чулки надел бы - только и всего.
       Нет, я ее в себе не ощущаю.
       Мне ни к чему замаливать грехи.
       Когда бы между мною и Миланом
       Стояло двадцать совестей, то я
       Их растопил бы, чтоб не досаждали
       И не мешали дело совершить.
       Вот на земле твой брат лежит. А если
       В нее он ляжет - прах вернется в прах
       (Они сейчас-то мало различимы).
       Послушной этой стали дюйма три
       Его навеки успокоят. Ты же
       Вот этого Пруденция убей -
       Сиречь святошу старого - Гонзало,
       А то еще начнет читать мораль.
       Но остальные примут всё, что скажем,
       Прошлотят, словно кошки - молоко.
       И станут жить как будто в новой эре
       СЕБАСТЬЯН
       Я следую примеру твоему.
       Как ты - Милан, так я возьму Неаполь.
       Ну, обнажи свой меч. Один удар -
       И будешь ты от податей свободен,
       Зато получишь дружбу короля.
       Враз обнажим мечи. Ударим вместе -
       Я - короля, Гонзало - ты.
       СЕБАСТЬЯН
       Постой,
       Еще два слова.
       Отходят.
       Появляется АРИЭЛЬ.
       АРИЭЛЬ
       Мой хозяин верно
       Через свое искусство распознал
       Опасность, угрожающую другу
       Его - Гонзало, - и послал меня
       Спасти - хотя король ему враждебен,
       Обоих, чтобы не сорвался план.
       (поет)
       Не тревожишься пока,
       Задавая храпака,
       Но не спят враги.
       Изготовились они.
       Дрему липкую стряхни.
       Жизнь обереги.
       АНТОНИО
       Итак, мы нападем на них внезапно.
       (Обнажают мечи.)
       ГОНЗАЛО (просыпаясь)
       О ангелы! Храните короля!
       Все просыпаются.
       АЛОНЗО
       Да, что такое? Господа, проснитесь!
       В чем дело? Что? Мечи обнажены!
       И почему вы смотрите так дико?
       ГОНЗАЛО
       Что здесь произошло?
       Стояли мы
       На страже и внезапно услыхали
       Ужасный рёв быка. Нет, львиный рык.
       Он разбудил вас? До сих пор стоит он
       В ушах.
       АЛОНЗО
       Нет, я не слышал ничего.
       От этого рычанья содрогнется
       Чудовище - не то что человек!
       Да что чудовище - и твердь земная!
       То был не лев один, а стая львов.
       АЛОНЗО
       И вы, Гонзало, слышали рычанье?
       ГОНЗАЛО
       Готов поклясться, государь, что нет.
       Скорее странный гул. Вскочил я с криком
       И разбудил вас. А глаза открыв,
       Оружье обнаженное увидел.
       Но звук какой-то был, и мы должны
       Быть начеку. Вооружимся тоже
       Да и уйдем подальше от греха.
       АЛОНЗО
       Да, да, пойдем. А вдруг вы были правы
       И сын мой спасся?
       ГОНЗАЛО
       Бог его храни
       От хищников! А что он здесь - нисколько
       Не сомневаюсь я.
       АЛОНЗО
       Скорее в путь!
       АРИЭЛЬ
       Мы к Просперо с известием летим:
       Идет Алонзо на сближенье с ним.
       Уходят.
       Сцена вторая.
       Другая часть острова.
       Входит КАЛИБАН.
       КАЛИБАН
       Пускай все гнилостные испаренья,
       Что солнце извлекает из болот,
       Падут на Просперо и превратится
       В сплошную язву он! Хоть о моих
       Словах доносят эльфы, не могу я
       Не проклинать его. Ведь это он
       Велит меня щипать, и влечь в трясину
       Болотными огнями, и пугать
       Кошмарными виденьями, и мучить
       По-всякому. Чуть я не угожу -
       Он на меня спускает этих тварей.
       Которые, как стая обезьян,
       Кусаются, вопят и корчат рожи,
       То ноги мне исколют, как ежи,
       А то шипят и вьются, как гадюки,
       И жалят так, что весь я в волдырях,
       И льнут ко мне двойными языками,
       А я от омерзения почти
       Схожу с ума.
       Входит ТРИНКУЛО.
       Еще один явился!
       Ну, будет изгаляться надо мной,
       Что слишком мало дров я заготовил.
       Паду ничком: вдруг не заметит он?
       ТРИНКУЛО
       Ни дерева, ни куста, чтобы укрыться от непогоды, а уже зреет новая буря. Вон как ветер разыгрался. И туча нависла, будто худой бурдюк - того и гляди прорвется, исторгнет из себя всю жидкость. Гром загремит, а мне и голову будет некуда спрятать. А уж из этой тучи ливанет! Стой! А что это? Человек или рыба? Живое или дохлое? Пахнет рыбой - старой и протухшей. Вроде трески. Странная рыбина. Какое-то чудище-юдище. Если бы я снова оказался в Англии да показывал эту рыбищу на картинках, любой из тамошних олухов дал бы мне серебра, чтобы на нее посмотреть. Эта тварь вывела бы меня в люди. Там любые диковины приносят доход. Англичане пожалеют нищему калеке один пенни, а десять выложат, чтобы поглазеть на мертвого индейца. Да у этой рыбины не плавники, а человеческие руки. Русал, что ли? Да у него и ноги заместо хвоста! Однако, я ошибся. Меняю свое мнение. Это не рыбина. Это островитянин, убитый молнией. Надо же, не остыл еще.
       Раскат грома.
       Опять начинается гроза. Сейчас как шарахнет! Ничего не поделаешь, придется забраться под его дерюгу. Больше укрыться негде и нечем. Нужда заставит - с каким только чудовищем не ляжешь! Перебуду здесь, пока гроза не выплеснет из тучи все подонки.
       Входит СТЕФАНО с флягой в руке.
       СТЕФАНО (поет)
       Ходить я в море не могу.
       Концы отдам на берегу.
       Плохая песня, похоронная. Припомню что-нибудь пободрее.
       (Пьет, затем поет)
       И шкипер, и юнга, и все моряки,
       С девицами всеми на дружбу легки.
       И Мэгги, и Молли - кого только нет
       Среди их подружек, ну, разве что Кэт.
       "Хоть вешайтесь!" - Кэтти отшила всех нас,
       Сама же с портняжкой каким-то сошлась.
       А значит, ребята, отчалим сейчас.
       Хоть вешайся, Кэтти, ты нам не сдалась!
       Это уже другое дело, хотя тоже поганая песня. Вот это получше всего будет. (Пьет)
       КАЛИБАН
       Не трогай меня!
       СТЕФАНО
       Что такое? Здесь водятся черти? Не обернутся ли они индейцами и каннибалами, чтобы ввести меня в заблуждение? Ну, уж нет! Не для того я вынулся из моря, чтобы вы смущали меня своими четырьмя ногами. Как говорится, ни одна четвероногая тварь, ходившая по земле, не может напугать Стефано. Пока дышу, надеюсь на это.
       КАЛИБАН
       Дух, пощади меня! О-о!
       СТЕФАНО
       Это четвероногое - представитель местной фауны. Вон как его трясет лихоманка. Только это чудище умеет говорить, да еще и по-нашему. За это я ему посодействую. Приручу это чудо-юдо, привезу в Италию и подарю какому-нибудь императору. Ни один император, носящий сапоги, от такого дива не откажется.
       КАЛИБАН
       Дух милосердный, пощади меня!
       Таскать дрова я буду без задержки.
       СТЕФАНО
       Чудище в лихорадке, оно бредит. Дам-ка я ему хлебнуть из фляги - авось полегчает. Мне бы только поставить его на ноги и выдрессировать, а уж потом я на нем наживусь.
       КАЛИБАН
       Не мучаешь меня - благодарю.
       Но что ты вздрагиваешь? А, наверно,
       Так Просперо влияет на тебя.
       СТЕФАНО
       Раскрой пасть, котяра, промяукай еще что-нибудь. Раскрой пасть и лакай. Это лекарство избавит тебя от трясучки. А ну разевай.
       ТРИНКУЛО
       Знакомый голос! Это же... Но ведь он утонул! Это дух! Господи, помилуй!
       СТЕФАНО
       Странное чудище! Четыре лапы и два голоса. А, понимаю: одним голосом оно поет дифирамбы своим друзьям, а другим - изрыгает на них хулу и сквернословие. Нет, я обязательно вылечу его, даже если придется опорожнить всю флягу. Хватит. Подставляй другую глотку.
       ТРИНКУЛО
       Стефано!
       СТЕФАНО
       Вторая пасть назвала меня по имени! Свят, свят! Придется дать деру: у ведь нет большой ложки.
       ТРИНКУЛО
       Стефано! Если, конечно, ты Стефано... Скажи еще что-нибудь, ущипни меня. Это я, Тринкуло. Да не бойся, я - твой закадычный друг Тринкуло.
       СТЕФАНО
       Если ты Тринкуло, вылезай. Я буду тащить тебя за те ноги, что покороче. У тебя ноги хилые. Да, ты в самом деле Тринкуло. Как ты сюда забрался? Или этот зверь опростался тобою? Неужели Тринкулы составляют его помет?
       ТРИНКУЛО
       Я принял его за мертвого... А ты, значит, не утоп, Стефано? Я думал, утоп. А что, гроза уже прошла? Это ведь я от нее забрался под дерюгу этого чудовища. Так ты в самом деле живой, Стефано? Ура, два неаполитанца не потонули!
       СТЕФАНО
       Да не верти меня так: мой желудок не на месте.
       КАЛИБАН
       Созданья эти бодрые - не эльфы,
       А высшего порядка существа.
       У них в руках божественная жидкость.
       Теперь я буду поклоняться им.
       СТЕФАНО
       А ты-то как спасся? Как попал сюда? Приложись к этой фляге - не в том смысле! Поклянись на фляге, что будешь говорить только правду. Сам я выплыл на бочке хереса, которую матросы выбросили за борт. Клянусь на фляге, которую сделал собственными руками из древесины, едва меня выкинуло на сушу. Это было первое, что я сделал.
       КАЛИБАН
       Тебе я стану преданным рабом,
       Творец божественного эликсира!
       СТЕФАНО
       Говори, как ты спасся.
       ТРИНКУЛО
       Как селезень. Ты же знаешь, я плаваю, как селезень.
       СТЕФАНО
       Целуй мою библию. Плаваешь ты, может, как селезень, а вообще ты еще тот гусь.
       ТРИНКУЛО
       Стефано, у тебя есть еще?
       СТЕФАНО
       Целая бочка, старик. Я устроил погребок под скалой на берегу.
       КАЛИБАН
       Пришелец ты из космоса, ответь?
       СТЕФАНО
       Ага, лунатик. Я с луны свалился.
       КАЛИБАН
       Тогда я тебя знаю. О тебе
       Рассказывала бывшая хозяйка:
       И про твою собаку, и про куст.
       Космический пришелец, ты - мой идол.
       СТЕФАНО
       Тогда приложись к моей священной книге. Скоро я обновлю ее содержание. Присягай на верность.
       ТРИНКУЛО
       Готов присягнуть, что это чудище-юдище - простофиля, каких белый свет не видывал. И я-то его еще боялся! Бедное чудище-юдище уверовало в пришельца с луны. А ты хорошо присосалось к фляге, чудище!
       КАЛИБАН
       Идемте, я вам покажу весь остров.
       Тебе я буду ноги целовать.
       Я заклинаю: будь моим кумиром!
       ТРИНКУЛО
       А может, эта пьяная тварь гораздо коварнее, чем кажется? Вдруг, когда его кумир заснет, чудовище стащит флягу?
       КАЛИБАН
       Позволь твои стопы облобызать.
       Могу я присягнуть тебе на верность?
       СТЕФАНО
       Давай. Становись на колени и присягай.
       ТРИНКУЛО
       Ой, умру со смеху, глядя на это существо с собачьей башкой! Мерзкая тварь! Так бы и врезал.
       СТЕФАНО
       Давай, целуй.
       ТРИНКУЛО
       Но несчастное чудовище налакалось до невменяемости. У, гнусное чудище! У, пьяная тварь!
       КАЛИБАН
       Я чистые вам укажу ключи,
       И сладких ягод наберу, и стану
       Ловить вам рыбу и носить дрова.
       Чума срази проклятого тирана,
       Которому служил я до сих пор.
       Чудесный человек, тебе я предан.
       ТРИНКУЛО
       Тоже мне - чудесный! Вот умора! Чудище сделало чудо из убогого пьянчуги!
       КАЛИБАН
       Позволь мне яблок для тебя нарвать,
       Или арахисов нарыть ногтями.
       Тебе я гнезда соек покажу
       И научу тебя ловить мартышек,
       Тебе лесных орешков наберу,
       Птенцов таскать из горных гнезд я буду.
       Иди за мной, прекрасный человек!
       СТЕФАНО
       Хватит болтать! Показывай остров. Тринкуло, раз уж король и его прислужники потонули, мы смело можем считать себя здесь самыми главными. Остров - наш. Неси флягу, приятель. Скоро мы ее наполним по весьма важному поводу.
       КАЛИБАН (поет пьяным голосом)
       Прощай, навек, хозяин!
       ТРИНКУЛО
       Горластое пьяное чудище!
       КАЛИБАН (поет)
       Больше рыб ловить не буду,
       Драить пол и мыть посуду,
       И таскать вязанки дров -
       Поищите дураков.
       Распроклятого тирана
       Больше нет для Калибана!
       Да здравствует свобода! Свобода! Свобода!
       СТЕФАНО
       Браво, чудище! Показывай дорогу.
       Уходят.
      
       АКТ ТРЕТИЙ
       Сцена первая.
       Перед пещерой Просперо.
       Входит
       ФЕРДИНАНД с бревном на плече.
       ФЕРДИНАНД
       Порою развлечения нам противны
       И наслаждение приносит труд,
       Способно униженье нас возвысить,
       А бедность может и обогащать.
       Мой рабский труд мне был бы ненавистен.
       Но та, которой я сейчас служу,
       Его живительно преображает
       В блаженство. Бессердечие отца
       Она тысячекратно искупает:
       Она ведь - воплощенье доброты.
       Он приказал мне чурбаки и бревна,
       Перетаскав, в поленницы сложить.
       Она же на меня глядит и плачет:
       Мол, недостоин черный труд меня.
       Забылся я. Однако эти мысли
       Отрадны. С ними тяжесть мне легка.
       Входит МИРАНДА.
       В отдалении появляется ПРОСПЕРО, не замечаемый ими.
       МИРАНДА
       Я умоляю вас: не надрывайтесь.
       О, если б я могла испепелить
       Ударом молнии все эти бревна!
       Пожалуйста, сложите этот груз,
       Присядьте, хоть немного отдохните.
       Вот это дерево, попав в очаг,
       Слезами смоляными зарыдает
       Над вашей участью и со стыда
       Сгорит - за то, что вас обременяло.
       Отца не бойтесь: чтеньем занят он
       И через три часа придет, не раньше.
       ФЕРДИНАНД
       О благороднейшая госпожа,
       Я должен всё до вечера закончить.
       МИРАНДА
       Садитесь. И отдайте мне бревно.
       Я поработаю за вас.
       ФЕРДИНАНД
       Как можно,
       Нежнейшее создание! Пускай
       Хребет мой треснет, разорвутся мышцы,
       Но я не стану праздно созерцать,
       Как вы себя мараете!
       МИРАНДА
       О чем вы?
       Ни грязи, ни стыда в работе нет
       Ни для кого. И мне гораздо легче:
       Вы подневольно трудитесь, а я
       Хочу за это взяться добровольно.
       ПРОСПЕРО (в сторону)
       Попалась мушка! Знала бы она,
       Чья воля добрая на самом деле
       Владеет ею!
       МИРАНДА
       Вы измождены.
       ФЕРДИНАНД
       Нет, госпожа! Я бодр всегда - и даже
       Глубокой ночью, если рядом вы.
       Скажите - с той единственною целью,
       Чтоб я вас мог в молитвах поминать -
       Как вас зовут?
       МИРАНДА
       Миранда.
       (В сторону)
       К сожаленью,
       Отцовский я нарушила запрет.
       ФЕРДИНАНД
       Воистину! Миранда - это значит:
       Чудесная! Вы - чудо из чудес!
       Я видел многих дам высокородных,
       Речам их гармоническим внимал.
       Мне в каждой что-то нравилось, однако
       Ни в ком не находил я полноты
       И цельности. Да, все они с изъяном.
       Всем хоть чего-нибудь недостает.
       Но вы... Кто создал вас, тот лучших женщин
       Все прелести сумел объединить,
       И получилось эдакое чудо.
       МИРАНДА
       Мне, к сожаленью, пол мой не знаком.
       Одно лицо я женское видала -
       И только в зеркале. Из лиц мужских -
       Отцовское и ваше. В этом смысле
       Я девственна: не знаю никого.
       Но вам клянусь невинностью своею
       (Она в моем приданом - главный перл),
       Что, кроме вас, мне спутников не надо.
       Другого видеть не хочу лица -
       Ни наяву и ни в воображенье.
       Но заболталась я, забыв отца
       Наистрожайшие предупрежденья.
       ФЕРДИНАНД
       Я принцем был, Миранда, а теперь -
       Король Неаполя (как ни прискорбно).
       Я никогда бы не таскал дрова
       И рабства этого не потерпел бы,
       Как не стерпел бы мухи на губах.
       Позвольте же моей душе излиться.
       Увидев вас, я устремился к вам
       Всем сердцем. Ради вас надел вериги.
       Таскаю эти бревна - ради вас.
       МИРАНДА
       Так это вы в любви мне объяснились?
       ФЕРДИНАНД
       А в чем? Во имя неба и земли,
       Поверьте мне! И если это правда,
       Пускай они помогут мне достичь
       Успеха. Если лгу хоть полусловом,
       Пусть обратят во зло всё то, что мне
       Судьба хорошего пообещала.
       Моей любви вселенная мала!
       Я вас люблю, ценю и почитаю!
       МИРАНДА
       Я слез от счастья не могу сдержать.
       Я, видимо, глупа?
       ПРОСПЕРО (в сторону)
       О, как прекрасна
       Симпатия двух молодых сердец!
       Бог вас благослови!
       ФЕРДИНАНД
       О чем ты плачешь?
       МИРАНДА
       О слабости: не в силах я отдать
       Вам то, что подарить хочу. У вас же
       Я не решаюсь попросить того,
       Что даст мне радость жизни, без чего я
       Умру. Но полно, полно вздор молоть!
       Долой лукавые иносказанья!
       Прочь, стыд! Но искренность и чистота
       Пусть говорят! Я дать хочу вам сердце,
       У вас желаю попросить руки.
       А если нет - рабою вашей стану.
       Вы можете мне в браке отказать,
       Зато служить себе не запретите.
       ФЕРДИНАНД
       Не вы, а я, однако, вам служу.
       Вы госпожа моя.
       МИРАНДА
       Что это значит?
       Что я - твоя жена?
       ФЕРДИНАНД
       Да, ты жена!
       Тебе я руку с сердцем предлагаю -
       И счастлив, как освобожденный раб.
       МИРАНДА
       И я вам руку отдаю и сердце,
       Мой друг. Расстанется на полчаса.
       ФЕРДИНАНД
       О нет, на целые тысячелетья!
       ФЕРДИНАНД и МИРАНДА
       расходятся в разные стороны.
      
       ПРОСПЕРО
       Я счастлив. Разумеется, не так,
       Как тот, который полюбил впервые.
       Но в мире не найдется ничего,
       Что принесло бы мне такое счастье.
       Теперь засяду я за фолиант.
       До ужина осталось много дела.
       Уходит.
      
      
      
       Сцена вторая.
       Другая часть острова.
       Входят
       КАЛИБАН, СТЕФАНО и ТРИНКУЛО.
      
       СТЕФАНО
       Ни слова об этом! Воду будем пить, когда опустеет бочка, а до тех пор ни капли. Смелей, на абордаж! Лакей-чудовище, лакай!
       ТРИНКУЛО
       "Лакей, лакай" - вот глупое созвучие, не говоря уже о смысле! Влияние этого безумного острова. Если на нем действительно пять человек и у тех двоих такой же сумбур в головах, как и у нас, то остров должен сорваться с места.
       СТЕФАНО
       Пей, чудовище-лакей! Я приказываю. У тебя прямо глаза на лоб полезли.
       ТРИНКУЛО
       А куда они должны вылезти? На седалище? Это было преинтересно - глаза натянуть на...
       СТЕФАНО
       Мой чудовищный лакей проглотил язык вместе с хересом, а вот меня даже море не смогло проглотить. Я долго держался на поверхности, проплыл тридцать пять лиг. Чудище-юдище, ты будешь моим представителем и прапорщиком.
       ТРИНКУЛО
       Прапорщиком - еще куда ни шло. Но каким представителем, если он сам на ногах стоит!
       СТЕФАНО
       А я стою, что ли? Вот так он и даст обо мне представление.
       ТРИНКУЛО
       Тогда он будет тебя представлять лежа. Вы просто свалитесь, сукины дети.
       СТЕФАНО
       Чумырло ты порядочное, веди себя прилично, скажи что-нибудь.
       КАЛИБАН
       Тебе лизать я буду сапоги.
       Ему же ничего лизать не стану,
       Поскольку он ужасный подхалим.
       ТРИНКУЛО
       Врешь, чудовище невежества. Я скорее хам. Я даже констебля могу сравнять с землей. Скажи, распущенная рыба, может ли быть подхалимом тот, кто выпил столько хереса? Ты чудовище наполовину, зато твое вранье чудовищно в полной мере.
       КАЛИБАН
       Он обзывается, мой государь!
       И ты ему такое позволяешь!
       ТРИНКУЛО
       "Государь"! Вот дурак-то!
       КАЛИБАН
       Государь! Этот дурак назвал меня дураком. Сам дурак! Защипли его насмерть.
       СТЕФАНО
       Тринкуло, придержи язык, а то я тебя повешу, как вора. Бедное чудище принадлежит мне, и не ты имеешь право ругаться над ним.
       КАЛИБАН
       Благодарю, мой добрый повелитель.
       Могу ли я прошение подать?
       СТЕФАНО
       Можешь, только стань на колени.
       Появляется АРИЭЛЬ, невидимый.
       КАЛИБАН
       Я тебе уже говорил, что нахожусь в рабстве у тирана - колдуна, который обманом отнял у меня остров.
       АРИЭЛЬ
       Ты лжешь!
       КАЛИБАН
       Сам врешь, обезьяна. Государь, будь добр, убей его.
       СТЕФАНО
       Тринкуло, если ты будешь встревать, я собственноручно пересчитаю тебе зубы.
       ТРИНКУЛО
       Да я молчу.
       СТЕФАНО
       Заткнись. - Продолжай.
       КАЛИБАН
       Как я сказал, он через колдовские ухищрения завладел моим островом. Пожалуйста, отомсти ему. Ты это можешь, а вот он - не осмелится.
       СТЕФАНО
       Да, он не осмелится.
       КАЛИБАН
       Тогда ты станешь господином острова и установишь свои порядки, а я буду твоим слугой. Только убей моего супостата.
       СТЕФАНО
       Но как это провернуть? Не подскажешь ли?
       КАЛИБАН
       Подскажу. Когда он будет дрыхнуть, ты пробей ему башку.
       АРИЭЛЬ
       Врешь, не получится.
       КАЛИБАН
       Молчи, дурак! Заткнись, лоскутник! Твое величество, отбери у него флягу. Пусть освежается морской водой. А родников я ему ни в жизнь не покажу.
       СТЕФАНО
       Тринкуло! Заткнись, бродяга, хватит! Встрянешь еще раз, я тебя расплющу, как камбалу.
       ТРИНКУЛО
       А что сразу Тринкуло! Я и полслова не сказал. Отойду, в самом деле.
       СТЕФАНО
       Разве не ты сказал: "Врешь"?
       АРИЭЛЬ
       Врешь!
       СТЕФАНО
       Что-о? И я вру?! Так вот тебе! (Бьет Тринкуло.) Если понравилось, могу повторить, только ты повтори сначала.
       ТРИНКУЛО
       Да не говорил я ничего подобного! Ты и мозги пропил, и слух потерял, уже голоса слышишь. Провались ты со своей флягой! Чтоб твое паршивое чудище сдохло от сифилиса! Чтоб у тебя ручищи отсохли. Черт вас раздери!
       КАЛИБАН
       Ха-ха-ха!
       СТЕФАНО
       Продолжай, чудище. (Тринкуло) А ты отойди подальше, не вводи в грех.
       КАЛИБАН
       Побей его, пожалуйста, еще. А потом и я добавлю.
       СТЕФАНО
       Пусть лучше отойдет. А ты продолжай про своего тирана.
       КАЛИБАН
       После обеда дрыхнет он всегда.
       Во сне и укокошь его. Но книги!
       Сначала эти книги уничтожь.
       Прирежь его, башку разбей поленом,
       Рожон в него всади, но не забудь
       Про книги! Чтобы зло пресечь - сожги их!
       Без них он беззащитнее меня.
       И от него все эльфы разбегутся:
       Ведь он им, как и мне, осточертел.
       А потому - в огонь все эти книжки!
       Хоть у него нет дома, но зато
       Есть много всякой утвари (такое
       Название употребляет он),
       Убив его, ты ею завладеешь.
       А главное - есть дочка у него.
       Он говорит, что в мире нет ей равных.
       Я в жизни видел женщин только двух,
       Ее и Сикораксу. И скажу вам:
       Она красивей маменьки моей.
       СТЕФАНО
       Что, правда, хороша?
       КАЛИБАН
       А то! Лишь сделай
       Ее наложницей, а уж она
       Тебе рожать красивых станет деток.
       СТЕФАНО
       Чудище-юдище, так и быть, я его убью. Мы с его дочкой станем королем и королевой - да здравствуют наши величества! А Тринкуло и ты будете вице-королями. Как тебе такой поворот событий, Тринкуло?
       ТРИНКУЛО
       Фантастика!
       СТЕФАНО
       Дай лапу. Прости, что я тебя малость побил. Но ты уж не распускай языка до конца дней.
       КАЛИБАН
       Он заснет через полчаса. Ты его точно убьешь?
       СТЕФАНО
       Я сказал - считай, что он уже покойник.
       АРИЭЛЬ
       К хозяину - немедленно!
       КАЛИБАН
       Как ты меня успокоил! Вот счастье-то! Давайте веселиться! Спой на радостях тот самый кант, которому учил меня!
       СТЕФАНО
       По просьбе местного населения спою песню о свободе разума. Тринкуло, подтягивай
       (Поет.)
       Разругай их в пух и прах!
       Мысль не будет в кандалах!
       КАЛИБАН
       Мотивчик не тот.
       АРИЭЛЬ
       повторяет мотив на тамбурине и флейте.
       СТЕФАНО
       Это еще что такое?
       ТРИНКУЛО
       Это мотив нашего канта. Его исполняет мэтр Никто.
       СТЕФАНО
       Если ты человек, покажись в натуральном виде. Если черт - в каком заблагорассудится.
       ТРИНКУЛО
       Господи, помилуй нас грешных!
       СТЕФАНО
       А, двум смертям не бывать! Господи, помоги!
       КАЛИБАН
       Ты боишься?
       СТЕФАНО
       Нет, чудище, нет.
       КАЛИБАН
       Не бойся: остров полон голосов
       И сладких звуков. Все они безвредны.
       Порой они поют на сто ладов.
       И засыпаю я, и просыпаюсь
       Под эту музыку. И в сладких снах
       Сокровища мне открывает небо
       И проливаются они дождем.
       Я просыпаюсь и реву от горя.
       СТЕФАНО
       Хорошее королевство мне достанется, даже с музыкой задаром.
       КАЛИБАН
       Когда Просперо будет устранен. И ты превратишь этот остров в рай на земле.
       СТЕФАНО
       Всенепременно. Это я помню.
       ТРИНКУЛО
       Музыка удаляется. Пошли за нею, и покончим с нашим дельцем.
       СТЕФАНО
       Чудище-юдище, ты иди первый. Хотел бы я видеть того барабанщика. Здорово лупит.
       ТРИНКУЛО
       Что стал, как зачарованный? Стефано, я за тобой.
       Уходят.
      
      
       Сцена третья.
       Другая часть острова.
       Входят
       АЛОНЗО, СЕБАСТЬЯН, АНТОНИО, ГОНЗАЛО, АДРИАН, ФРАНЧЕСКО и другие.
      
       ГОНЗАЛО
       Ей-богу, я не в силах, государь,
       Идти: суставы старые так ноют!
       Блуждаем, словно в лабиринте, мы
       Прямыми и окольными путями.
       Прошу прощенья: сделаем привал.
       АЛОНЗО
       Что ж, старец, я тебя не осуждаю.
       Я сам устал и будто отупел.
       Напрасно мы прочесываем остров.
       Так сядем. Нет надежды: Фердинанд
       Погиб. Над нами океан смеется,
       Поскольку ищем принца мы не там.
       Ну, что ж, пора нам поиски оставить.
       АНТОНИО (Себастьяну)
       Простился он с надеждой - хорошо.
       А ты надейся на свою удачу.
       Из-за одной осечки не теряй
       Решимости.
       СЕБАСТЬЯН (Антонио)
       Конечно, нет! Пусть только
       Удобный случай подвернется вновь.
       АНТОНИО (Себастьяну)
       Не далее как следующей ночью.
       Они устали и наверняка
       Не смогут бодрствовать.
       СЕБАСТЬЯН (Антонио)
       Но мы-то сможем.
       Что ж, доброй ночи пожелаю нам.
       Слышится величественная и необычная музыка.
       АЛОНЗО
       Какая музыка!
       ГОНЗАЛО
       О чудо!
       ГОНЗАЛО
       Небо!
       Храни наш разум! Что это?
       Наверху появляется невидимый ПРОСПЕРО.
       Входят куклы и вносят стол с кушаньями.
       Приветливыми жестами приглашают короля и его свиту к трапезе. Потом исчезают.
       СЕБАСТЬЯН
       Вертеп.
       Марионеточное представленье.
       Теперь я знаю, что единорог,
       И феникс аравийский, и другие
       Диковины - не выдумка.
       АНТОНИО
       И я
       В любые чудеса готов поверить.
       Да, путешественники нам не лгут,
       Хоть их высмеивают домоседы,
       Причем не от великого ума.
       ГОНЗАЛО
       Коль расскажу я неаполитанцам,
       Что этих автохтонов я видал
       (А это, без сомненья, автохтоны -
       Или туземцы, проще говоря),
       Что на лицо, быть может, и ужасны
       (Их лиц, простите, я не разглядел),
       Зато внутри они стократ добрее
       Иных цивилизованных людей.
       ПРОСПЕРО (про себя)
       Ты прав, хотя и речь твоя заумна.
       Средь вас есть твари хуже чертовни.
       АЛОНЗО
       Я зачарован этой пантомимой,
       Что выразительнее всяких слов.
       ПРОСПЕРО (про себя)
       Не аплодируй, если ты спектакля
       Не досмотрел!
       ФРАНЧЕСКО
       Куда же все они
       Пропали? Это странно.
       СЕБАСТЬЯН
       Что ж такого?
       Исчезли, но оставили еду,
       А мы все голодны. Так что, приступим?
       АЛОНЗО
       Я не хочу!
       ГОНЗАЛО
       Не бойтесь, государь!
       Вот, помнится, когда я был ребенком,
       Мне говорили, будто бы в горах
       Есть люди волосатые с ногами
       Большими, с головами ниже плеч
       Или с зобами бычьими - однако
       Никто не верил в это. А теперь
       Любой моряк еще не то расскажет.
       АЛОНЗО
       Что ж, буду есть. Пусть даже отравлюсь.
       Я больше ничего не жду от жизни.
       Брат, вы со мною преломите хлеб.
       Гром и молния.
       Появляется АРИЭЛЬ в образе гарпии.
       Бьет крыльями по столу.
       Яства исчезают.
       АРИЭЛЬ
       Вы - трое грешников. Суровый Фатум,
       Что правит мирозданием, велел
       Всегда несытым океанским волнам
       Извергнуть вас сюда, где нет людей:
       Вы недостойны общества людского.
       А я безумьем поражаю вас!
      
       СЕБАСТЬЯН, АНТОНИО и другие обнажают мечи.
      
       О, вы полны безумною отвагой,
       Той самою, с которою глупцы
       С собой кончают. Чтобы утопиться
       Или повеситься - ведь нужно быть
       Отчаянным. Я снова повторяю:
       Безумцы! Что вы сделаете нам -
       Служителям судьбы? Неуязвимы
       И я, и все помощники мои.
       Мы можете размахивать мечами,
       Но точно так же воздух и волну
       Вы ими поразите. Ни пушинки
       Не вырвете из моего крыла
       Простым оружием материальным.
       Итак, я послан, чтоб напомнить вам
       О вашем преступленье: свергли с трона
       Вы Просперо и бросили его
       С Мирандою в объятья океана.
       Так знайте же, что Фатум долго ждет,
       Однако ничего не забывает.
       И вот вас покарали небеса,
       Во власть отдав стихии океанской
       И всем ужасным демонам земли.
       Король Алонзо, потерял ты сына -
       Так позавидуй участи его:
       Ты скоро не умрешь. Знай: шаг за шагом
       Напоминанье о твоем грехе
       Тебя преследовать отныне станет.
       И лишь раскаянье тебя спасет
       И безупречнейшее поведенье.
      
       Раскаты грома.
       АРИЭЛЬ исчезает.
       Снова появляются прежние куклы и с насмешливыми гримасами уносят стол.
       ПРОСПЕРО
       Актер ты славный, нечего сказать!
       Ну, вылитая гарпия! Отменно
       Ты монолог исполнил, не забыв
       Ни слова. Грациозным угрызеньем
       Ты им явился. Как ты их язвил!
       Однако и статисты постарались.
       Враги мои как громом сражены,
       Подавлены и у меня во власти.
       Оставлю их и принца навещу,
       Которого они сочли погибшим,
       И драгоценное мое дитя.
       Исчезает.
       ГОНЗАЛО
       Во имя неба, государь, очнитесь.
       АЛОНЗО
       Чудовищно! Чудовищно! О том
       Мне говорят буруны, ветер воет
       И гром гремит органом. Целый мир
       Мне имя Просперо напоминает,
       Мой грех всем мирозданьем обличен.
       А сын мой похоронен в толще ила,
       Хочу я, как свинцовый лот, пройти
       Сквозь ил и обрести успокоенье
       На самом дне.
       Уходит.
       СЕБАСТЬЯН
       Вы, тысяча чертей!
       Со мной сразитесь, но по одиночке!
       АНТОНИО
       Со мною тоже.
       СЕБАСТЬЯН и АНТОНИО уходят.
       ГОНЗАЛО
       Вне себя они.
       Вина, подобно яду, отравляла
       Их много лет. Теперь они вполне
       Созрели для расплаты. Я прошу вас,
       Тех, кто моложе и сильней меня,
       Пожалуйста, за ними приглядите,
       Чтоб ничего не сделали с собой.
       АДРИАН
       Извольте, я последую за ними.
       Уходят.
      
       АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
       Сцена первая.
       Перед пещерой Просперо.
       Входят
       ПРОСПЕРО, ФЕРДИНАНД и МИРАНДА.
      
       ПРОСПЕРО
       Пришлось вам нелегко. Зато награда
       Превысит ваши тяготы: ведь я
       Треть жизни собственной передаю вам,
       А эта треть - последняя. Хотел
       Я ваше чувство испытать. Для принца
       Вы оказались стойки. И теперь
       Я перед небесами подтверждаю
       Свой дар бесценный. И поверьте мне,
       Что это не отцовское бахвальство:
       Моя Миранда выше всех похвал,
       Хотя сравнения любые - хромы.
       ФЕРДИНАНД
       Пусть мне оракул верить запретит,
       Я в этом разувериться не смею.
       ПРОСПЕРО
       Тебе сокровище я отдаю,
       Которое ты честно заработал.
       Но если ты кощунственно порвешь
       Покров ее невинности, покамест
       Обряд венчанья в полноте своей
       Не совершится, то святое небо
       Союза вашего не утвердит,
       И будет он мучительным, бесплодным,
       Раздор со взглядом уксусным репьи
       Насыплет на супружеское ложе,
       Вы станете друг друга презирать
       И ненавидеть. Прояви терпенье,
       Чтоб Гименея светоч не угас.
       ФЕРДИНАНД
       Клянусь своей любовью и надеждой
       На длинный ряд счастливых долгих дней,
       А также на обильное потомство -
       Ничто: ни сокрушительная страсть,
       Ни мрак пещеры, ни злосчастный случай,
       Ни искушенье хитрых духов зла -
       Не осквернит любви первоначальной,
       Не омрачит святого дня, когда
       Свой бег замедлят кони Аполлона,
       И дивной ночи, что замрет в цепях.
       ПРОСПЕРО
       Я понял, как ни странно. Сядьте рядом,
       Беседой насладитесь. Ариэль!
       Лети сюда, слуга мой расторопный!
       Появляется АРИЭЛЬ.
       АРИЭЛЬ
       Я здесь. Чего изволите, мессир?
       ПРОСПЕРО
       Хорошую ты сослужил мне службу
       С актерами своими в прошлый раз.
       Я вам даю еще одно заданье.
       Живей сюда весь табор приведи:
       Пусть развлекут они чету влюбленных
       Моим искусством, как я обещал.
       АРИЭЛЬ
       Сейчас, хозяин?
       ПРОСПЕРО
       Да. Без промедленья.
       АРИЭЛЬ
       Ты приказать едва успел -
       И вот, стремительнее стрел,
       Ватага эльфов принеслась
       И рожи корчить принялась.
       Что ж, проявив такую прыть,
       Смогли тебе мы угодить?
       ПРОСПЕРО
       Да, Ариэль. Как только позову,
       Так сразу же и начинайте.
       АРИЭЛЬ
       Понял.
       АРИЭЛЬ исчезает.
       ПРОСПЕРО (Фердинанду)
      
       Блюди себя, воздерживайся. Помни,
       Обеты - как солома для огня.
       Страсть их испепеляет без остатка.
       Будь честен - или я вас разлучу.
       ФЕРДИНАНД
       Снег целомудрия мне лег на сердце,
       И он мне селезенку охладит:
       Кровь усмирит и поумерит страсти.
       ПРОСПЕРО
       Ах, даже так! Отлично. - Ариэль!
       Веди всю труппу! - А теперь - вниманье.
      
       Нежная музыка.
       Появляется ИРИДА.
       ИРИДА
       Церера щедрая, услышь меня!
       Хранительница ржи и ячменя,
       Овса, пшеницы, клевера, бобов,
       Хозяйка сочных пастбищ и лугов!
       И покровительница тучных стад,
       Хозяйка рек, чьи берега пестрят
       Цветами - нимфы вьют из них венки.
       Из недр ты исторгаешь родники.
       Как твой апрель изящен и блестящ!
       Ты создала уют тенистых чащ
       Для душ влюбленных. Изобилье лоз
       Взрастила ты. Но по душе пришлось
       Тебе у самых мрачных скал твое
       На побережье скромное жилье.
       Но ты на время свой приют покинь:
       Сюда летит богиня всех богинь.
       Я, радуга, пронзая синеву,
       Тебя, Церера славная, зову.
       Спеши! Юнона скоро будет тут,
       Ее сейчас павлины принесут.
       Входит ЦЕРЕРА.
       ЦЕРЕРА
       Ирида, многоцветная, мой друг!
       Нет у Юноны преданнее слуг.
       Раскинь крыла шафранные свои,
       Росой медвяной землю напои!
       Ты аркою взлетаешь над землей.
       Ты опоясываешь шар земной.
       Не хочешь землю окропить? Ну, что ж...
       Зачем же ты меня тогда зовешь?
       ИРИДА
       Затем, чтоб помогла Юноне ты
       В соединенье любящей четы.
       ЦЕРЕРА
       Венец небес, сначала мне скажи:
       Находятся ли в свите госпожи
       Венера с сыном? И сейчас, и впредь
       Я их бы не желала лицезреть.
       Плутон, Венера и Амур-злодей
       Меня лишили дочери моей.
       ИРИДА
       Оставь, Церера, этот ложный страх.
       Венера и Амур на голубях
       На Пафос разъяренные летят,
       Поскольку не смогли вовлечь в разврат
       Прекрасную чету. Амур смущен:
       Свой лук переломив, поклялся он
       С людьми покончить все дела свои.
       Теперь его мишени - воробьи.
       ЦЕРЕРА
       Отрадно это слышать мне. Но, чу!
       Юнона близится. И я лечу
       Навстречу ей.
      
       Появляется ЮНОНА.
      
       ЮНОНА
       Привет тебе, сестра!
       Благословлять влюбленных нам пора.
       ЮНОНА (поет)
       Род ваш дивно процветет.
       Благоденствие, почет,
       Жизнь без тягот и обид
       Вам любовь моя сулит.
       ЦЕРЕРА (поет)
       Не покинет вас весна.
       Риги, полные зерна,
       Изобилие садов,
       Рыб невиданный улов -
       Всё, что можно пожелать,
       Всю земную благодать,
       Все услады бытия
       Вам сулит любовь моя.
       ФЕРДИНАНД
       Как это зрелище великолепно,
       И светлых чар мелодия полна!
       Скажите, кто артисты эти?
       ПРОСПЕРО
       Эльфы.
       Я силою искусства моего
       Их вызвал и велел им перед вами
       Исполнить интерлюдию.
       ФЕРДИНАНД
       О, мне
       Так хочется сюда переселиться
       И жить с очаровательной женой
       И тестем-чародеем - как в Эдеме!
      
       ЮНОНА и ЦЕРЕРА о чем-то шепчутся и дают поручение ИРИДЕ.
      
       ПРОСПЕРО
       Но тише! Представление мое
       Не кончено. Вот шепчутся богини.
       У них еще осталось, что сказать.
       Молчи - иначе ослабеют чары.
       ИРИДА
       Мы призываем девственных наяд
       Всех облачиться в праздничный наряд,
       Венками из кувшинок, водных трав
       Себя величественно увенчав,
       На свежий этот луг из чистых вод
       Явитесь и водите хоровод
       И славьте любящих. Сюда скорей!
      
       Появляются нимфы.
      
       И обожженных солнцем косарей
       Еще должны мы пригласить в pendant:
       Недостает нам мирных поселян.
       Пускай приветствуют союз любви
       И с нимфами танцуют визави.
      
       Появляются мирные поселяне и грациозно танцуют медленный гавот в паре с наядами.
      
       ПРОСПЕРО (вдруг как бы очнувшись)
       Я о скотине этой позабыл -
       О Калибане - и о двух подонках,
       Что здесь затеяли переворот.
       (Ну, надо же - опять меня свергают!)
       Пора мне завершить и этот фарс.
       (Духам)
       Исчезните! Вы всё уже сказали.
       ФЕРДИНАНД
       Опять взволнован чем-то ваш отец.
       МИРАНДА
       Нет, не опять. Его я не видала
       Еще таким разгневанным.
       ПРОСПЕРО
       Мой сын,
       Ты чем-то удивлен или встревожен?
       Но ничего особенного нет.
       Спектакль благополучно завершился.
       А исполнители все разошлись:
       Как в воздухе дымки́. Они ведь - эльфы.
       И всё развеется когда-нибудь:
       Роскошные дворцы и бастионы,
       И башни, рвущиеся к облакам,
       Громады храмов, шар земной и люди -
       Всё то, что плоть, растает без следа,
       Подобно тем бесплотным лицедеям.
       Из вещества того же, что и сон,
       Мы созданы, а жизни наши кратки
       И в сновидения погружены.
       Разволновался я. Прошу прощенья.
       Ум старческий расстроен, я ослаб.
       Не обращайте на меня вниманья.
       Ступайте в грот. А я здесь поброжу
       И успокоюсь.
       ФЕРДИНАНД и МИРАНДА
       Помоги вам небо.
       ПРСПЕРО
       Благодарю.
       ФЕРДИНАНД и МИРАНДА уходят.
       Сюда, мой Ариэль
       Быстрее мысли!
       Появляется АРИЭЛЬ.
       АРИЭЛЬ
       Только ты подумал,
       И я уж здесь. Чем услужить могу?
       ПРОСПЕРО
       Подумаем, что делать с Калибаном.
       АРИЭЛЬ
       Когда Цереру я изображал,
       О нем я думал, только не решился
       Тебе напомнить, чтоб не рассердить.
       ПРОСПЕРО
       Какою ты оставил эту сволочь?
       АРИЭЛЬ
       Сейчас, раздухарившись от вина,
       Они воюют с ветром и землею:
       То рубят воздух, веющий в лицо,
       То лупят по земле, чтоб не касалась
       Их пяток. И, однако, о своей
       Затее не забыли. Тут я начал
       Бить в тамбурин. Напыжились они
       И, как мустанги, навострили уши,
       Таращились, носами поводя,
       Как бы принюхиваясь к этим звукам.
       В конце концов, я их зачаровал.
       Они пошли за мною, как телята
       За пастухом - через чертополох
       И тернии в ближайшее болото,
       Что за твой пещерою, и там
       Я их, истерзанных, по шею в ряске,
       И бросил. Копошится эта шваль,
       Но всё не выберется из трясины.
       ПРОСПЕРО
       Ты это хорошо проделал, дух.
       Невидимым, как прежде, оставайся.
       В пещере пестрых тряпок набери -
       Для этого жулья они приманкой
       Послужат.
       АРИЭЛЬ
       Я лечу! Лечу!
       АРИЭЛЬ уходит.
       ПРОСПЕРО
       Увы!
       Нельзя очеловечить Калибана.
       Он дьявол по природе. Все труды
       Ушли в песок. Он хуже год от года
       Становится - и телом и душой.
       Так буду их терзать - пускай повоют.
       Появляется АРИЭЛЬ с ворохом пестрой одежды.
       Сейчас тряпье на дереве развесь,
       Чтобы уроды эти соблазнились.
       Входят, промокшие насквозь,
       КАЛИБАН, СТЕФАНО и ТРИНКУЛО.
       КАЛИБАН
       Теперь ступайте так, чтоб крот слепой
       Вас не расслышал. Вот его жилище.
       СТЕФАНО
       Чудовище! И ты еще называешь этих ваших фей безобидными! Даже маленький Пэк не смог бы сыграть с нами такую штуку!
       ТРИНКУЛО
       Чудище, эти духи затащили нас в бучило, смердящее конской мочой. Я сам пропах ею. По этой причине мое обоняние оскорблено.
       СТЕФАНО
       И мое тоже. Смотри, чудовище, я тебя разжалую из фаворитов.
       ТРИНКУЛО
       И будешь ты совсем бедное и пропащее чудище.
       КАЛИБАН
       Не гневайся, мой добрый господин.
       Чуть потерпи - с лихвой тебе воздастся.
       И не кричи: как ночью, тихо здесь.
       ТРИНКУЛО
       Да мы еще утопили флягу в этой трясине.
       СТЕФАНО
       А это уже не только стыд и срам, но и невозвратимая потеря.
       ТРИНКУЛО
       Похуже, чем грязевые ванны. Вот так безобидные голоса!
       СТЕФАНО
       Ну, флягу-то я разыщу, даже если бы мне пришлось погружаться в эту жижу с головой.
       КАЛИБАН
       Спокойно, государь: вот это вход
       В пещеру. Заходи - и делай дело.
       Убей его - и этот остров твой.
       Его ты раем сделаешь, за это
       Тебе я буду ноги целовать.
       СТЕФАНО
       Дай мне руку. У меня возникают кровавые мысли.
       ТРИНКУЛО
       Король Стефано! О великий король Стефано! Смотри, тут для тебя приготовлены одежды!
       КАЛИБАН
       Оставь, дурачина, ты прельстился пестрыми тряпками!
       ТРИНКУЛО
       Цыц, чудище! В тряпках мы знаем толк. О король Стефано!
       СТЕФАНО
       Стащи-ка эту мантию, Тринкуло. Прямо как для меня сшито.
       ТРИНКУЛО
       Надевай, ваше величество.
       КАЛИБАН
       Водянка задави тебя, дурак!
       Брось эти тряпки! Лучше делай дело!
       А то еще проснется он - тогда
       Он эльфам нас отдаст на растерзанье.
       Нас так исщиплют с головы до ног,
       Что мы себя и сами не узнаем.
       СТЕФАНО
       Чудище-юдище, замолчи. Госпожа веревка, это мой колет? Мосье колет, вас повесили на липовом дереве. Но мы вас стащим. Это изрядно потасканный колет.
       ТРИНКУЛО
       Да, он повешен каким-то потаскуном.
       СТЕФАНО
       Ах, остроумник! В награду жалую тебя. Стащи и себе что-нибудь из моего гардероба.
       ТРИНКУЛО
       Чудище, а ты смажь себе пальцы клеем и хватай всё остальное.
       КАЛИБАН
       На кой мне это! Мы теряем время!
       Смотри: он нас в казарок превратит
       Иль обезьян, тупых и безобразных.
       СТЕФАНО
       Чудище, поработай пальцами. Помоги стащить всё это с дерева и снести туда, где я припрятал бочку с хересом.
       ТРИНКУЛО
       И еще вот это.
       СТЕФАНО
       И это.
       Шум охоты.
       Появляются духи в образе гончих.
       ПРОСПЕРО и АРИЭЛЬ
       науськивают их.
       ПРОСПЕРО
       Ату их, Монтень! Ату!
       АРИЭЛЬ
       Сильвер! Куси их, Сильвер!
       ПРОСПЕРО
       Эриния! Улюлю! Ату их, Тиран!
       КАЛИБАН, СТЕФАНО и ТРИНКУЛО
       убегают, травимые псами.
       ПРОСПЕРО
       Лети скорей - и гоблинам вели:
       Пускай им вывернут все сочлененья,
       Пусть корчат судорогой их тела,
       До синяков исщиплют, чтобы пятна,
       Как леопардов, покрывали их.
       Пускай и поревут они, как звери.
       АРИЭЛЬ
       Уже ревут.
       ПРОСПЕРО
       Их нечего жалеть.
       Теперь уж я натешусь над врагами.
       Они в моих руках. Еще чуть-чуть -
       И всё закончится. Тогда ты станешь,
       Как ветер, вольным. А пока - служи.
       Уходят.
      
      
       АКТ ПЯТЫЙ
       Сцена первая.
       Перед пещерой Просперо.
       Входят
       ПРОСПЕРО в мантии и АРИЭЛЬ.
      
       ПРОСПЕРО
       Мой замысел осуществится скоро.
       Как прежде, нерушимо волшебство,
       И духи мне по-прежнему покорны.
       И день идет к закату не спеша.
       Который час?
       АРИЭЛЬ
       Примерно полшестого.
       Ты говорил, что ровно в шесть часов
       Всё будет кончено.
       ПРОСПЕРО
       Так я задумал,
       Когда я эту бурю поднимал.
       Ответь мне, дух, что с королем и свитой?
       АРИЭЛЬ
       Все в роще липовой (она твою
       Пещеру защищает от жестоких
       Морских ветров), как ты мне приказал,
       Сидят все вместе, будто в заточенье -
       Пока ты их не выпустишь. Король,
       Брат короля, твой брат близки к безумью.
       А прочие - в тревоге и тоске,
       И пуще всех - старик "Гонзало добрый",
       Как ты его зовешь. Рыдает он,
       И слезы с бороды его стекают,
       Как струи зимнего дождя - со стрех.
       Так сильно действует твое заклятие,
       Что ты бы сам страдальцев пожалел,
       Когда б увидел.
       ПРОСПЕРО
       Да? Ты полагаешь?
       АРИЭЛЬ
       Будь человек я - сжалился бы.
       ПРОСПЕРО
       Да -
       Тебе не чужды чувства человечьи,
       Хоть ты лишь вздох меж небом и землей.
       Жалеешь ты людей. А я-то разве,
       Не человек, а бог? Непримирим?
       Бесстрастен? К состраданью не способен?
       От них жестоко пострадал я сам,
       Но к ним жестоким быть я не желаю.
       Разумный, благородный человек
       Обуздывать обязан жажду мести,
       Хоть злом на зло нам проще отвечать
       (Не легче, но уж проще - безусловно!).
       Хочу я, чтоб раскаялись они.
       Достигнув цели, я не буду хмурым.
       Лети за ними, добрый Ариэль.
       А я их тотчас же разочарую,
       И образумятся они.
       АРИЭЛЬ
       Лечу!
       АРИЭЛЬ исчезает.
       ПРОСПЕРО
       Вы, эльфы гор, лесов, озер, потоков,
       Не оставляющие на песке
       Малейшего следа! Вы, за Нептуном
       Бегущие, когда идет отлив,
       И убегающие в час прилива!
       Малютки, пляшущие при луне
       Траву кругами приминая - так что
       Ее не станут овцы есть потом.
       Вы, разводящие грибы! А также
       И вы, любители тушить огни -
       Хоть сами по себе и слабосильны,
       Мне помогали солнце омрачать,
       Рождать океанические шквалы,
       И волн морских сапфировую синь
       С лазурью перемешивать небесной
       Во время шторма. Дуб я расщепил
       Юпитеров - Юпитера стрелою.
       Грозой я сотрясал скалистый мыс.
       С корнями выдирал я сосны, кедры.
       Я разверзал могилы, пробуждал
       Их постояльцев, к жизни возвращая
       Своим веленьем. Убедился я,
       Что не безволен, совершил немало
       Я замечательных и славных дел.
       Но ничего не изменил я в мире
       И не облагородил никого.
       Как некий бог, я силой насладился
       И возжелал лишь музыки небес.
       Она поможет мне поставить точку.
       Она рассеет чары. И тогда
       Я жезл переломлю и закопаю
       Как можно глубже. Я похороню
       На дне морском магические книги,
       Чтобы никто их не открыл вовек.
      
       Торжественная музыка.
      
       Возвращается АРИЭЛЬ.
       За ним - АЛОНЗО, впавший в исступление,
       в сопровождении
       ГОНЗАЛО,
       далее -
       СЕБАСТЬЯН и АНТОНИО, в том же состоянии,
       сопровождаемые
       АДРИАНОМ и ФРАНЧЕСКО.
       Все они вступают в магический круг, очерченный ПРОСПЕРО,
       и останавливаются, околдованные.
      
       ПРОСПЕРО
       Торжественные песнопенья лечат
       Расстроенные души и умы.
       И ваши исцелят мозги, без толку
       Кипящие, как в колбах, в черепах.
       Замрите все в волшебном этом круге.
       Гонзало, праведный и честный муж,
       При виде слез твоих я прослезился.
       Заклятие слабеет, словно мрак,
       Рассеивающийся пред рассветом.
       В их головах расходится туман,
       Сознанье возрождается. Гонзало,
       Ты беспорочно служишь королю,
       Но ты же спас меня от верной смерти.
       Я выразить признательность могу
       Лишь на словах, но докажу на деле
       Ее, когда в Италию вернусь.
       Алонзо, поступил бесчеловечно
       Ты и со мной, и с дочерью моей.
       А брат твой - соучастник преступленья.
       Теперь страдай за это, Себастьян.
       Антонио, ты, брат мой плоть от плоти,
       Из властолюбия ты заглушил
       В себе и совесть, и природы голос.
       Еще и Себастьяна ты склонял
       К убийству короля (хотя, по правде,
       Он думал сам об этом - грех такой
       Зовется фарисейством; он страшнее,
       Чем твой, за что расплата тяжелей
       У Себастьяна). Хоть вы извращенцы,
       Прощаю вас. Сознание, вернись
       Заполни вновь покинутое русло!
       Смой ил и муть! Не узнают меня.
       Подай мне шляпу, Ариэль, и шпагу.
       Я им явлюсь, каким в Милане был.
       Спеши, лети. Близка твоя свобода.
      
       АРИЭЛЬ (поет)
       Я буду, как веселый птах,
       Резвиться в розовых кустах.
       Нектар я стану пить опять
       И на нетопыре летать.
       И средь растений и зверья
       Так счастлив, счастлив буду я!
      
       ПРОСПЕРО
       Как буду тосковать я без тебя,
       Мой Ариэль! И всё же, всё же, всё же
       Свободен будешь ты. Сейчас лети
       Незримым на корабль, буди матросов
       И капитана с боцманом сюда
       Перенеси.
       АРИЭЛЬ
       Лечу, глотая воздух.
       За два удара пульса возвращусь.
      
       АРИЭЛЬ исчезает.
      
       ГОНЗАЛО
       О, как всё здесь таинственно, и смутно,
       И дивно, и зловеще. Да спасут
       Нас силы неба, выведут из этой
       Ужасной местности!
       ПРОСПЕРО
       Король, смотри:
       Я - свергнутый тобой миланский герцог.
       Я - Просперо. Не бойся, я не дух.
       А доказательство - мои объятья.
       Тебя, король, и спутников твоих,
       Приветствую в своих владеньях.
       АЛОНЗО
       Кто ты:
       Действительно ль тот самый человек
       Иль наваждение, одна из фурий,
       Которые преследуют меня?
       Ты - явно плоть и кровь, и пульс твой бьется.
       Я слабоумием был одержим,
       Но увидал тебя - и постепенно
       Стал поправляться. Если это явь,
       Она воистину невероятна.
       Прости же прегрешения мои!
       Верну тебе я герцогство. Но если
       Ты Просперо, то как же мог спастись
       И оказаться здесь?
       ПРОСПЕРО (Гонзало)
       Позволь сначала
       Обнять тебя, достойный старец. Я
       Перед тобой в долгу неизмеримом.
       ГОНЗАЛО
       Что это - быль?
       ПРОСПЕРО
       Вкусили вы чудес,
       И трудно вам в обыденность поверить.
       Добро пожаловать, друзья мои!
       (Себастьяну и Антонио, тихо)
       Когда бы пожелал, на вас обоих
       Навлек бы я немилость короля,
       Открыв ваш заговор. Но пощажу вас.
       СЕБАСТЬЯН (в сторону)
       Как он узнал? Да он - сам дьявол!
       ПРОСПЕРО
       Нет.
       (Антонио)
       Тебя, злодей, кого назвать мне братом
       Невмоготу, - прощаю. Ты вернешь
       Мне герцогство - и это не условье.
       Ты будешь вынужден его отдать.
       АЛОНЗО
       Когда ты Просперо, то нам поведай,
       Что жизнь тебе спасло? И как ты смог
       Здесь с нами встретился? Мы потерпели
       Крушенье три часа тому назад.
       И здесь (как горько вспоминать об этом!)
       Я сына Фердинанда потерял.
       ПРОСПЕРО
       Я боль твоей потери разделяю.
       Смирись, как я.
       АЛОНЗО
       Смиреньем не вернуть
       Моей утраты.
       ПРОСПЕРО
       Не вернуть, и всё же
       Смирись. Я ведаю, что говорю:
       Твоя потеря - и моя отчасти.
       АЛОНЗО
       Потеря?
       ПРОСПЕРО
       Да, и горше, чем твоя.
       Дочь потерял я - и совсем недавно.
       АЛОНЗО
       Дочь потерял? Сочувствую тебе.
       О небо! Если б только были живы
       Мой сын и дочь твоя и будь они
       Четою королевской, согласился б
       Я вместо сына сам пойти на дно
       И в тине упокоиться навеки.
       Но как ты потерял ее? Когда?
       ПРОСПЕРО
       Во время бури. Вижу я, синьоры,
       Еще вы не очнулись до конца.
       Вы на меня глядите с недоверьем,
       И удивляют вас мои слова,
       У вас дыхание перехватило,
       И вы с собой не справитесь никак.
       И всё ж я Просперо, тот самый герцог,
       Что изгнан из Милана. Был спасен
       Я провиденьем и на этот остров,
       Подобно вам, попал, и много лет
       Я здесь владычествую. Но довольно.
       Суть дела изложил я, а рассказ
       Подробный совершенно неуместен.
       Кто летопись читает на пиру?
       А я на трапезу вас приглашаю.
       Вот эта келья служит мне дворцом.
       Слуг мало. За пределами пещеры -
       Нет подданных. А впрочем, ты ведь мне
       Вернул миланский трон. И в благодарность
       Еще одно я чудо сотворю,
       Оно тебя обрадует сильнее,
       Чем герцогство миланское - меня.
      
       ПРОСПЕРО отдергивает занавес.
       В пещерном гроте сидят
       ФЕРДИНАНД и МИРАНДА,
       играющие в шахматы.
      
       МИРАНДА
       Как вам не стыдно плутовать, мой милый?
       ФЕРДИНАНД
       Не стыдно. Плутовать бы я не стал
       За целый мир.
       МИРАНДА
       За целый мир - возможно,
       Но стал бы за десяток королевств.
       И я легко бы с этим согласилась.
       АЛОНЗО
       О, если предо мной опять мираж,
       Я за день дважды потеряю сына.
       СЕБАСТЬЯН
       Вот истинное чудо из чудес!
       ФЕРДИНАНД
       Бывает милосердною стихия.
       Я, проклиная море, был неправ.
       (Преклоняет колени.)
       АЛОНЗО
       Мой Фердинанд, тебя благословляет
       Счастливейший отец. Но поднимись
       И расскажи нам о своем спасенье.
       Поведай, как ты оказался здесь.
       МИРАНДА
       О чудо! Сколько сразу лиц прекрасных!
       О, как великолепен род людской!
       О бодрый новый мир! С людьми такими
       Он должен быть воистину хорош.
       ПРОСПЕРО
       О, дочка, ты его еще не знаешь!
       АЛОНЗО
       Кто девушка, с которой ты сидишь
       За шахматами? Ты, попав на остров
       Лишь три часа назад, уже успел
       С ней познакомиться! Вот это диво!
       Или, быть может, спутница твоя -
       Богиня, что сначала разлучила
       Нас, а потом так счастливо свела?
       ФЕРДИНАНД
       Она земная девушка, но небо
       Ее вручило мне: ведь я избрал
       Ее без твоего благословенья -
       Тогда себя считал я сиротой.
       Ее отец - миланский герцог. Прежде
       О нем я слышал часто - но узнал
       Лишь здесь. Он дал мне новое рожденье
       (Воистину, переродил меня).
       Вторым отцом его я называю
       Из-за нее.
       АЛОНЗО
       Тогда вторым отцом
       Пусть и она меня зовет. Нелепо
       У дочери прощения просить
       Отцу, но извиняюсь я.
       ПРОСПЕРО
       Не стоит
       Воспоминаньями усугублять
       Былые неприятности.
       ГОНЗАЛО
       Рыдает
       Моя душа, и только потому
       Так долго я молчал. Венчай, всевышний,
       Прекрасную чету и заверши
       Свое великое предначертанье,
       Которое всех вместе нас свело.
       ПРОСПЕРО
       Аминь.
       ГОНЗАЛО
       Затем лишился ты Милана,
       Чтобы на трон Неаполя взошли
       Твои потомки. О, как это мудро!
       Должны вы на скрижали занести
       Златыми буквами повествованье
       О том, как мореплаванье одно
       Всех одарило: обрела супруга
       Принцесса Кларибель, а Фердинанд
       Нашел супругу - там, где был потерян,
       А Просперо, что потерял Милан,
       Нашел себя на острове убогом,
       Как, впрочем, все мы здесь себя нашли,
       Поскольку не в себе мы были прежде,
       АЛОНЗО (Фердинанду и Миранде)
       Соедините руки. Пусть навек
       Тот затоскует, кто не будет счастлив
       От счастья вашего.
       ГОНЗАЛО
       Да будет так!
      
       Появляется АРИЭЛЬ,
       за ним - полувменяемые
       КАПИТАН и БОЦМАН.
      
       Вот, государь, смотрите: отыскалась
       И эта парочка. Я говорил:
       Вот тот молодчик, точно, не потонет,
       Покуда в мире виселицы есть.
       Ну, что, забыл, как ты орал, бесстыдник,
       От нас отвадив благодать небес?
       Ты в море расхрабрился, что ж на суше
       Безмолвствуешь: оглох или онемел?
       Какие новости?
       БОЦМАН
       Такие, сударь,
       Что лучших трудно и вообразить.
       Во-первых, живы и король, и свита.
       А во-вторых, лишь три часа назад
       Разбившийся корабль - во всей оснастке
       Стоит новехонький, как в день, когда
       Был только спущен на воду.
       АРИЭЛЬ
       Что скажешь?
       Моя работа!
       ПРОСПЕРО (Ариэлю)
       О искусный дух!
       АЛОНЗО
       Вновь чудеса! Час от часу не легче!
       Как вы сюда попали?
       БОЦМАН
       Государь,
       Я расскажу, хотя и сам не знаю,
       Во сне я нахожусь иль наяву.
       По-моему, нас кто-то запер в трюме,
       И там сморило нас мертвецким сном.
       Вдруг поднимается какой-то грохот,
       И вой, и лай, и рев, - сплошной содом!
       Мы пробудились, выбрались наружу,
       И увидали царственный корабль
       Целехоньким, во всем великолепье.
       От радости запрыгал капитан,
       Тут некая таинственная сила
       (Неужто наяву?) перенесла
       Обоих нас сюда.
       АРИЭЛЬ (Просперо, тихо)
       Ну, что, неплохо?
       ПРОСПЕРО (Ариэлю)
       Отлично! Скоро вольным будешь ты.
       АЛОНЗО
       Мы заблудились в этом лабиринте,
       Таинственном и дивном. Это мир
       Явлений, не доступных для науки.
       Один оракул растолкует их.
       ПРОСПЕРО
       Не стоят умственного напряженья
       Загадки эти. Я их разъясню
       Вам на досуге. А сейчас поверьте,
       Что в этом ничего дурного нет.
       А потому скорее успокойтесь
       И радуйтесь, как дети.
       (Ариэлю)
       А сейчас,
       Мой верный дух, слетай за Калибаном
       С его сообщниками. Расколдуй
       И всех доставь сюда.
      
       АРИЭЛЬ исчезает.
      
       Из ваших присных
       Еще двух особей недостает,
       А вы о них забыли в суматохе.
      
       Возвращается
       АРИЭЛЬ,
       толкая перед собой
       КАЛИБАНА, СТЕФАНО и ТРИНКУЛО.
       Последние двое - в краденых одеждах.
      
       СТЕФАНО
       Бей своих, чтоб чужие боялись. Каждый за себя. Бодрей, чудовище, бодрей!
       ТРИНКУЛО
       Если два соглядатая, что у меня на физиономии, не лгут, перед нами роскошное зрелище.
       КАЛИБАН
       О Сетебос! Как бодры эти духи!
       Хозяин как внушителен! Сейчас
       Наверняка начнет меня тиранить.
       СЕБАСТЬЯН
       Ого! Взгляни, Антонио, на них!
       Подобных тварей надобно за деньги
       Показывать.
       АНТОНИО
       Пожалуй. Тот урод -
       Диковинное чудище такое,
       Что хоть сейчас на рынок, в балаган.
       ПРОСПЕРО
       Какие лица! Можно ли им верить?
       Клеймо позора - каждое из них!
       Тот безобразный раб - отродье ведьмы,
       Весьма могущественной, что могла
       Устраивать приливы и отливы,
       Повелевая морю и луне.
       Меня вот эти двое обокрали,
       А этот полудьявол (то есть он
       Ублюдок дьявола и злой колдуньи)
       Тащил сюда их, чтоб меня убить.
       Из этой тройки вам знакомы двое
       Молодчиков, а третий хорошо
       Известен мне как порождение мрака.
       КАЛИБАН
       Ну, всё! Защиплют до смерти меня!
       АЛОНЗО
       Стефано? Вечно пьяный виночерпий?
       СЕБАСТЬЯН
       Да, вечно пьяный. В том числе сейчас.
       Но здесь-то где они вино добыли?
       Вот чудо!
       АЛОНЗО
       Шут мой тоже в стельку пьян.
       Где вы добыли золотую жидкость,
       Которая вас так и валит с ног?
       Дурак набитый, как ты ухитрился
       Налиться?
       ТРИНКУЛО
       Не набитый я дурак,
       А налитой. Зато не станут мухи
       Ко мне лепиться.
       СЕБАСТЬЯН
       Стефано? Ты жив?
       СТЕФАНО
       Какой я Стефано? Я ходячая судорога.
       ПРОСПЕРО
       Бездельник, ты хотел выйти в короли?
       ПРОСПЕРО
       Хотел выйти в короли, но остался в дураках.
       АЛОНЗО (указывая на Калибана)
       Я не видал еще таких диковин.
       ПРОСПЕРО
       Да, это - совершенство. Он урод
       Законченный - и внутренне, и внешне.
       (Калибану)
       Ступай в пещеру. И возьми с собой
       Сообщников. Чтоб получить прощенье
       Всё вылизать до блеска вы должны.
       КАЛИБАН
       Я заслужу прощение и буду
       Умнее впредь. Я был тройной дурак!
       Из пьяницы я сотворил кумира
       И почитал убогого шута!
       ПРОСПЕРО
       Ну, ну, ступай, ступай!
       АЛОНЗО
       А эти вещи
       Туда верните, где вы взяли их.
       СЕБАСТЬЯН
       Точней туда, откуда их стащили.
      
       КАЛИБАН, СТЕФАНО и ТРИНКУЛО уходят.
      
       ПРОСПЕРО
       Вы, господа, пожалуйте ко мне,
       Ночь скоротаем в этой скромной келье.
       Здесь отдохнете. Я вам расскажу
       Всю жизнь мою на острове. А утром
       Мы вместе все в Неаполь отплывем.
       Порадуюсь я бракосочетанью
       Детей и возвращусь домой, в Милан,
       Готовить душу к смерти, уж недальней.
       АЛОНЗО
       Я жажду повести чудесной.
       ПРОСПЕРО
       В том
       Я вас, пожалуй, не разочарую.
       А также обещаю, что легко
       Мы остальные корабли догоним.
       Теперь спокойным будет океан,
       Попутным - ветер. Бури отшумели.
       (Ариэлю, тихо)
       Вот, Ариэль, всё это обеспечь
       И ты свободен. Можешь возвратиться
       К родным стихиям! И прощай навек. -
       Друзья мои, пожалуйте за мною.
      
       ЭПИЛОГ
       ПРОСПЕРО (с хмурым видом)
       Забава кончена. Итак,
       Разоблачился белый маг.
       Помощников я отпустил,
       И собственных не много сил
       Теперь осталось у меня.
       Похоже, это западня.
       Когда исполнился мой план,
       Когда вернули мне Милан,
       Когда я всё простил врагу,
       Отплыть в Италию могу,
       Но чем-то я удержан тут,
       И мой корабль еще в порту,
       И я за лучшее почту
       Отдать на милосердный суд
       Свои дела. Когда я сам
       Своею милостью к другим
       Сумел доставить радость вам,
       Да буду так же я судим!
       Вам стоит руку протянуть -
       И я пущусь в обратный путь.
       Я был сильнее всех других,
       Но ничего я не достиг.
       Когда от магии своей
       Освободился чародей,
       Как человек, и слаб, и мал,
       Здесь перед вами он предстал.
       Мне дел моих противен плод,
       Теперь смиренье мой оплот.
       А чтобы вас щадили впредь,
       Меня вам стоит пожалеть.
       2009-2010 г.
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Флоря Александр Владимирович (alcestofilint@mail.ru)
  • Обновлено: 09/03/2018. 143k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.