Флоря Александр Владимирович
В. Шекспир. Тимон Афинский

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Флоря Александр Владимирович (alcestofilint@mail.ru)
  • Размещен: 22/10/2014, изменен: 19/11/2016. 154k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
      УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
      ТИМОН АФИНСКИЙ
      Трагедия в пяти актах
      Перевод А.В. ФЛОРИ
      (С) Флоря А.В., 2005
      
      
      ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
      Тимон - афинский вельможа
      Луций
      Лукулл
       лжедрузья Тимона
      Семпроний
      Вентидий
      Алкивиад - афинский полководец
      Апемант - философ-киник
      Флавий - домоправитель Тимона
      Стихотворец
      Живописец
      Ювелир
      Купец
      Старый афинянин
      Фламиний
      Луцилий слуги Тимона
      Сервилий
      Кафис
      Филот
       слуги кредиторов Тимона
      Тит
      Гортензий
      Чужестранцы
      Фрина
      любовницы Алкивиада
      Тимандра
      Шут, паж, слуги, солдаты, разбойники, сенаторы и т.п.
      Действие происходит в Афинах и их окрестностях
      
      АКТ ПЕРВЫЙ
      Сцена первая.
      Афины. Зал в доме Тимона.
      Входят Стихотворец, Живописец,
      Ювелир и прочие гости.
      Стихотворец
      Я вас приветствую
      Живописец
      О, сколько лет!
      Стихотворец
      Рад видеть вас. Что новенького в мире?
      Живописец
      Он развивается, но между тем
      Все более дряхлеет.
      Стихотворец
      Ваша новость
      Увы, мой друг, нисколько не нова.
      А нет у вас чего-нибудь в запасе,
      Что перепето не было сто раз
      На все лады? Однако, я скажу вам:
      Богатство - всемогущий чародей.
      Оно пленяет и тела, и души,
      Порабощая всех. Того купца
      Я знаю, кажется.
      Живописец
      Я с ювелиром,
      Его соседом, коротко знаком.
      Купец
      Тимон - редчайший человек
      Ювелир
      Он дышит.
      Купец
      Неисчерпаемою добротой
      Сейчас таких людей и нет, пожалуй.
      Ювелир
      Вот солитер мой.
      Купец
      Это для него?
      Ювелир
      Да, если цену добрую назначит.
      Хотя... Как это высказать точней...
      Стихотворец (декламирует с выражением)
      Кто за дары восславляет деянья порока,
      Тот осквернил Красоту: долг ее - Благу служить.
      Купец
      Роскошный камень. Какова огранка
      Ювелир
      О, да, воды чистейшей солитер!
      Живописец
      Так вы почтили одою Тимона
      Великолепного?
      Стихотворец
      Я произвел
      На свет непроизвольно эти вирши.
      Кресало нужно, чтоб огонь извлечь,
      Но пламя вдохновения родится
      Из ничего - вот стихи текут
      Камедью из ствола. Едва возникнув,
      Они преображаются в обвал,
      Который всё с собою увлекает.
      И вы Тимону что-то принесли?
      Живописец
      Картину. Скоро ль книга ваша выйдет ?
      Стихотворец
      Когда ее Тимону поднесу.
      Но мне ваш труд не терпится увидеть
      Живописец (показывает картину)
      Я думаю, картина недурна.
      Стихотворец
      О, это истинное совершенство!
      Живописец
      Да, что-то есть.
      Стихотворец
      В очах сияет ум!
      Какая горделивая осанка!
      Отмечен вдохновеньем этот лик.
      И жест немой красноречив. Прекрасно!
      Живописец
      Я уловил в нем подлинную жизнь.
      А эта черточка?
      Стихотворец
      Великолепна!
      Сама Натура перед ней бледна
      И обучаться у нее могла бы.
      Входят аристократы.
      Живописец
      Хоть наш патрон неслыханно богат,
      Друзья - вот главное, чем он владеет.
      Стихотворец
      Счастливец! Это же весь цвет Афин!
      Живописец
      Вот и еще.
      Стихотворец
      Какая тьма народу!
      В эскизе оды я изобразил:
      Как человека целый мир ласкает,
      Баюкает в объятиях его
      И одаряет радостью без меры.
      Деталями я не был увлечен,
      Дал волю полную воображенью,
      Скитаясь в беспредельном море строк,
      Я воспарял орлом, не оскверняя
      Своих стихов корыстью.
      Живописец
      Вы о чем?
      Стихотворец
      Сейчас отвечу. Видите вы сами,
      Как много низменных, тщеславных душ,
      Умов ничтожных, лживых и продажных
      Тимона окружает. Он богат,
      Великодушен, добр и хлебосолен
      И, как янтарь, притягивает всех -
      От прихлебателя до Апеманта,
      Который может только враждовать
      (Коль не с другими, то с самим собою)
      И числит во врагах весь род людской,
      Но все ж уходит умиротворенный,
      Когда с Тимоном переговорит.
      Живописец
      Да, я присутствовал при их беседах.
      Стихотворец
      Изобразил я гору, а на ней
      Фортуна восседает на престоле,
      И у подножья - пестрая толпа:
      Смесь самых разных лиц, одежд, сословий.
      Все рождены для суетных забот,
      И каждый грезит собственным успехом.
      Но выделяется из них Тимон.
      Вот на него Фортуна обращает
      Свой благосклонный взгляд - и в тот же миг
      Пред ним все остальные отступают
      И превращаются в его рабов.
      Живописец
      Как это верно! Я все так и вижу:
      Гора, престол, богиня, человек,
      Отмеченный ее благоволеньем.
      Он голову склонил, чтобы верней
      Карабкаться по неприступной круче
      К своей вершине. Это я и сам
      Могу избрать предметом для картины.
      Стихотворец
      Я продолжаю. Все его друзья,
      Включая тех, кто старше и знатнее,
      Подобострастно стелются пред ним,
      Клянутся в вечной дружбе, превозносят
      И, наконец, уже боготворят.
      Живописец
      И что же?
      Стихотворец
      Вдруг превратная Фортуна
      Любимца прежнего толкает вниз,
      И тот, кто полз за ним на четвереньках,
      Его не хочет даже поддержать
      И очищает к пропасти дорогу.
      Живописец
      Да, это узнаваемо вполне
      И часто вдохновляет живописцев,
      Что в красноречье не уступят вам.
      Как тонко вы напомнили Тимону,
      Что и пигмеям выпало не раз
      Следить за низверженьем великанов.
      Трубы.
      Входит Тимон, ласково приветствует всех.
      К нему подходит гонец от Вентидия, говорит с ним, затем - Луцилий и другие слуги.
      Тимон
      И он в тюрьме?
      Гонец
      Да, добрый господин.
      И он всего-то должен пять талантов,
      Но денег нет, а кредиторы злы.
      Вас за него он просит поручиться.
      Иначе он пропал.
      Тимон
      Я не из тех,
      Кто друга предает. Вентидий добрый!
      Да разве можно не помочь ему!
      Я сам все уплачу, не сомневайся.
      Гонец
      Он будет вашим вечным должником.
      Тимон
      Приободри его. Я деньги вышлю
      Немедленно. Пусть он придет ко мне,
      Лишь раз помочь - невелика услуга.
      Куда важней поддерживать его
      И дальше. Ну, ступай.
      Гонец
      Мое почтенье.
      И да пошлют вам боги благодать.
      Уходит
      Старик (входя)
      Тимон, ты нужен мне.
      Тимон
      Почтенный старец,
      Я слушаю.
      Старик
      Луцилий - твой слуга?
      Тимон
      Да.
      Старик
      Позови его, Тимон.
      Тимон
      Луцилий!
      Луцилий подходит.
      Луцилий
      Я здесь. Что вам угодно?
      Старик
      Твой слуга
      Повадился ночами к нам таскаться.
      Всю жизнь я по крупицам собирал
      Свое богатство, и совсем не лестно
      Мне хлеборезу передать его.
      Хотел бы я кого-нибудь почище.
      Тимон
      Так. Что же дальше?
      Старик
      У меня есть дочь,
      Моя наследница. Она красива,
      Умна и образованна - ведь я
      Стремился воспитать ее как должно.
      И вот, смекнув, что замуж ей пора,
      Твой удалец за нею волочится,
      Я это запрещал ему сто раз,
      Да без толку.
      Тимон
      Луцилий - честный малый.
      Старик
      Пусть женится на честности: она
      Уже сама - великая награда.
      Зачем же человеку две жены?
      Тимон
      А любит дочь его?
      Старик
      Конечно, любит!
      По юности и глупости. И с кем
      Такого наважденья не бывало
      Под действием страстей!
      Тимон (Луцилию)
      А ты ее?
      Луцилий
      Люблю, конечно. И не безответно.
      Старик
      Когда они поженятся, клянусь:
      Я нищим завещаю состоянье,
      Но ей я не оставлю ничего.
      Тимон
      Ну, хорошо. А был бы он богатым?
      Старик
      Я дал бы три таланта, а затем
      Она бы всё в наследство получила.
      Тимон
      Давно мне служит этот человек,
      И видеть я хочу его счастливым.
      К тому ж, я не пожертвую ничем,
      Но только человека долг исполню.
      Ему я три таланта подарю,
      И дочери твоей он будет ровня.
      Старик
      О, если так, то честью поручись,
      И пусть они поженятся хоть завтра
      Тимон
      Клянусь я честью. Вот моя рука.
      Луцилий
      О ваша милость! Помните, отныне
      Весь мой достаток вам принадлежит.
      Старик и Луцилий уходят.
      Стихотворец
      Примите труд мой с пожеланьем счастья.
      Тимон
      Благодарю. Не уходите, друг,
      Поговорим мы с вами непременно. -
      И вы мне что-то принесли?
      Живописец
      Портрет.
      Пожалуйста, примите, ваша милость.
      Тимон
      Портрет? Благодарю, благодарю.
      Хранят портреты истинно людское:
      С тех пор, как люди движимы грехом,
      В них человеческого - только внешность,
      Она-то на портретах и видна.
      Я в восхищенье от работы вашей.
      Прощу входить без церемоний впредь.
      Живописец
      Да сохранят вас боги всеблагие!
      Тимон
      Благодарю. До встречи. - Господа,
      Обедаем мы вместе, не забудьте.
      (Ювелиру)
      Вас за брильянт честили знатоки.
      Ювелир
      Что, изругали?
      Тимон
      Нет же, все в восторге.
      Я б разорился, если бы цена
      Брильянта измерялась похвалами.
      Ювелир
      Его я не дороже оценил,
      Чем стоит он в действительности. Впрочем
      Цена вещей способна возрасти,
      Когда их носит человек великий.
      Приобрети вы этот солитер,
      Она подскочит сразу баснословно.
      Тимон
      Вот вы и впрямь смеетесь надо мной.
      Купец
      Нет, господин мой, он лишь повторяет,
      Что все без исключенья говорят.
      Тимон
      Не все. Вон исключенье появилось!
      Достанется сейчас и мне, и вам.
      Входит Апемант
      Купец
      Да, всем достанется. Он снисхожденья
      Не знает.
      Тимон
      Здравствуй, добрый Апемант.
      Апемант
      Ты мне здоровья не желай, покуда
      Я люэс доброты не подцеплю.
      Ты раньше станешь псом, а эти твари,
      Уроды эти - честными людьми.
      Тимон
      Помилуй, отчего они уроды?
      Апемант
      Ну, выродки, не все ль тебе равно?
      Тимон
      Отчего же выродки? Разве ты с ними знаком?
      Апемант
      Если я не ошибаюсь они выродились на свет в Афинах?
      Тимон
      Да, в Афинах.
      Апемант
      Вот видишь, я кое в чем не ошибаюсь!
      Ювелир
      А меня ты знаешь, Апемант?
      Апемант
      Разве я не сказал, кто ты?
      Тимон
      Это все твоя гордыня, Апемант.
      Апемант
      Есть чем гордиться, если ты не Тимон.
      Тимон
      Куда ты шел, Апемант?
      Апемант
      Придушить доброго человека.
      Тимон
      Тебя за это могут казнить.
      Апемант
      Не могут. Нельзя казнить за то, что невозможно сделать.
      Тимон
      Тебе нравится этот портрет?
      Апемант
      Да, тем, что всего лишь портрет.
      Тимон
      Разве творец его - не искусный мастер?
      Апемант
      Его смастерили искуснее, хотя тоже весьма топорно.
      Живописец
      Ах ты пес!
      Апемант
      А ты - сукин сын. В чем же разница?
      Тимон
      Будешь обедать, Апемант?
      Апемант
      Нет, я не ем богатых.
      Тимон
      Может, это и к лучшему - а то еще отобьешь аппетит у дам.
      Апемант
      Вот они-то и едят богатых, оттого и животом страдают.
      Тимон
      Экое скабрезное замечание!
      Апемант
      Дарю. Оно тебе очень подойдет.
      Тимон
      Тебе нравится этот алмаз?
      Апемант
      Куда меньше, чем правдивость. Впрочем, она ценится не слишком дорого.
      Тимон
      Как ты думаешь, сколько он стоит?
      Апемант
      Не стоит того, чтобы думать о нем. - Что скажешь, стихоплет?
      Стихотворец
      А ты кто такой?
      Апемант
      Все так же врешь?
      Стихотворец
      Разве ты не киник?
      Апемант
      Киник
      Стихотворец
      Поэтому я лгу?
      Апемант
      Ты - борзописец?
      Стихотворец
      Поэт!
      Апемант
      А говоришь, что не врешь! Кто в своей последней поэме представил Тимона превосходным человеком?
      Стихотворец
      Но ведь это же правда! Тимон в самом деле превосходный человек.
      Апемант
      Кое в чем ты, пожалуй, прав. Его глупость превосходит все границы, если он тебе еще и платит. О, если б я был богатым!
      Тимон
      И что бы ты делал, Апемант?
      Апемант
      То же, что и всегда делает Апемант: ненавидел бы богатых.
      Тимон
      Как? И себя тоже?
      Апемант
      Да, и себя.
      Тимон
      Но за что?
      Апемант
      За то, что, став богатым, я бы утратил былую ненависть. (Купцу) Ты ведь негоциант?
      Купец
      Да, Апемант.
      Апемант
      Пусть тебя погубят твои негоции, если этого не сделают боги.
      Купец
      Если меня погубят негоции, то лишь по воле божией!
      Апемант
      Твой бог - купля-продажа. Это тебя и погубит.
      Трубы. Входит слуга.
      Тимон
      В чем дело?
      Слуга
      К вам пришел Алкивиад,
      А с ним десятка два друзей.
      Тимон
      Немедля
      Их всех принять и провести сюда!
      Слуга выходит
      (Живописцу)
      Bас убедительно прошу остаться.
      Сначала разделите наш обед,
      Затем картину вашу мы оценим.
      Входит Алкивиад с приятелями
      Добро пожаловать. Я очень рад.
      Апемант
      Да чтоб они, мерзавцы, охромели!
      В них дружелюбия ни капли нет,
      Но столько ханжества, как будто люди
      Давно уж превратились в обезьян.
      Апемант
      Мне очень вас, Тимон, недоставало.
      Мой взор без вас совсем оголодал.
      Тимон
      Найдутся угощенья и получше.
      Рад видеть вас. Идемте, господа.
      Уходят.
      Остаются Апемант и несколько сенаторов.
      Первый сенатор
      Сколько времени, Апемант?
      Апемант
      Пришло время порядочных людей
      Первый сенатор
      Тогда время стоит на месте: любые времена - для порядочных людей.
      Апемант
      Тем более странно, что ты появился на свет.
      Второй сенатор
      Ты идешь на пир к Тимону?
      Апемант
      Да. Любопытно взглянуть, как воры и дураки, обожравшись, превратятся в настоящих скотов.
      Второй сенатор
      Ну тогда будь здоров, будь здоров.
      Апемант
      Ты двойной дурак, если дважды пожелал мне здоровья.
      Второй сенатор
      Почему, Апемант?
      Апемант
      Одно пожелание лучше бы оставил для себя. Я-то тебе здоровья не пожелаю ни разу. От меня тебе не поздоровится.
      Первый сенатор
      Чтоб ты околел!
      Апемант
      Что же касается твоих пожеланий, я их исполнять не намерен. Обратитесь с этим к своему приятелю.
      Второй сенатор
      Прочь, злобный пес! Иль вышвырнут тебя!
      Апемант
      Пес удирает от копыт ослиных.
      Первый сенатор
      Вот мизантроп! - Однако нам пора
      За стол; хозяин наш великодушный
      Само гостеприимство превзошел.
      Второй сенатор
      Щедрее нет на свете человека.
      Бог Плутос у него в учениках.
      Тимон готов воздать тысячекратно
      За все услуги и за все дары.
      Первый сенатор
      Такой души я не встречал вовеки.
      Второй сенатор
      Пусть боги сохранят его. Идем.
      Первый сенатор
      О, я охотно следую за вами.
      Уходят.
      
      Сцена вторая.
      Главный зал в доме Тимона.
      Слуги накрывают на стол.
      Входят Тимон и гости.
      Вентидий
      Мой друг Тимон! Когда благие боги,
      Сочтя мгновенья моего отца,
      Его призвать решили, он пред смертью
      Мне все свое богатство завещал.
      Хочу воздать вам за великодушье
      Вдвойне - ведь это вы меня спасли
      От долговой тюрьмы.
      Тимон
      О нет, Вентидий!
      Ты ценишь преданность невысоко!
      Я деньги подарил тебе - и только.
      А тот, кто получает их назад,
      Дарителем не может называться.
      Иные люди поступают так,
      Но подражать им - да избавят боги!
      Вентидий
      Высокая душа!
      Тимон
      Друзья мои!
      Приличья для того и существуют,
      Чтоб ложь и равнодушие скрывать.
      Всегда притворное гостеприимство,
      Еще ничем себя не проявив,
      Заранее об этом сожалеет.
      Прошу, без церемоний, господа!
      Вы для меня бесценней всех сокровищ,
      И в вас мое богатство влюблено.
      Все садятся.
      Первый сенатор
      Признаться...
      Апемант (входит)
      Тихо! Он решил признаться!
      И я надеюсь, что его казнят.
      Тимон (Апеманту)
      А, милости прошу!
      Апемант
      Напрасно просишь.
      Явился я, чтоб ты меня прогнал.
      Тимон
      Ты с виду человек благопристойный,
      Но только с виду. Право же, стыдись!
      Такое поведенье безрассудно.
      Сам знаешь: Ira furor brevis est:
      Гнев - это краткосрочное безумье. -
      Накройте стол отдельно для него:
      Он общества людей не переносит
      И вечно зол.
      Апемант
      Нет, я останусь тут -
      Ведь я к тебе пришел для наблюдений.
      Тимон
      Мне все равно. Всех жителей Афин
      Я видеть рад, а ты афинский житель.
      К тому ж надеюсь я, что мой обед
      Хоть на мгновенье рот тебе закроет.
      Апемант
      Ну нет! Я им скорее подавлюсь.
      Плюю на твой обед и лгать не буду.
      Лишь лодыри Тимона не едят,
      А он, блаженный, и не замечает!
      А свора пожирает не еду,
      А поглощает плоть и кровь Тимона.
      Юродивый же подстрекает их.
      И я не понимаю, хоть убейте,
      Как можно здесь кому-то доверять,
      Как можно им ножи давать к обеду:
      Во-первых, мотовство, а во-вторых,
      Опасно - и тому примеров много.
      Вон прохиндей - с хозяином сидит,
      С ним преломляет хлеб, вино вкушает,
      А сам подбросил бы Тимону яд.
      Нет, будь я богачом, вовек не стал бы
      Садиться с параситами за стол:
      Того гляди отравят иль зарежут.
      Когда пируешь в обществе друзей,
      Кольчуги лучше не снимай своей.
      Тимон
      За вас, друзья; пьем круговую чашу.
      Первый сенатор
      Теперь направьте к нам ее, Тимон!
      Апемант
      Мошенник! Знает, что куда направить!
      Боюсь, от этих здравиц наш Тимон
      Последнее здоровье потеряет...
      (Поднимает свою флягу)
      Зато в моем напитке нет вреда,
      И я его спокойно принимаю.
      Никто еще водой из родника
      Не упивался до скотоподобья.
      Да и еда моя питью под стать.
      Сейчас богам молитву вознесу я,
      Хоть забываем мы о них, пируя.
      
      Боги, злата не ценя,
      Уберечь прошу меня
      От безумия и веры
      Подлецу к лицемеру.
      Пусть я буду слеп и глух
      К ухищреньям потаскух,
      К проповеднической дури
      И к волкам в овечьей шкуре,
      И к законника словам,
      И к любезнейшим друзьям.
      Мне мой черный хлеб милее.
      Пусть жиреют богатеи.
      Будь здоров, дорогой Апемант (Ест и пьет)
      Тимон (Алкивиаду)
      Душою вы сейчас на поле боя?
      Алкивиад
      Душа моя всецело служит вам.
      Тимон
      Но вы с врагами завтракать готовы
      Охотней, чем обедать у друзей.
      Алкивиад
      Я ничего не ведаю вкуснее,
      Чем враг убитый. Потчевать друзей
      Такими угощеньями не стыдно.
      Апемант
      Хотел бы я, чтобы все эти лизоблюды были твоими врагами. Ты бы их убил и пригласил меня на пиршество.
      Первый сенатор
      Как я мечтаю, милый Тимон, чтобы нам представился случай хоть отчасти показать нашу беспредельную любовь и преданность вам. Ничего другого не желаю с такой силой.
      Тимон
      Мои добрые друзья! Не сомневаюсь, что сами бессмертные боги судили вам быть моей опорой - потому вы и зоветесь моими друзьями. Я вложил в плоть каждого из вас частицу своей собственной души. Я верю в вас, как в самого себя. И я говорю о вас больше, чем позволила бы сказать ваша скромность. О боги! - так думал я не раз. - Зачем вы сотворили друзей, если не для того, чтобы в трудный час мы могли к ним обратиться? А иначе не было бы на земле ничего бесполезнее друзей. Они напоминали бы зачехленные инструменты, укрывающие свою музыку лишь для себя одних. О, как бы я хотел лишиться всего моего богатства, чтобы между нами не оставалось никаких различий! Мы рождены для сотворения добра. Добро наших друзей - в то же время и наше достояние. Отрадно сознавать, что люди, словно братья, располагают собственностью друг друга. О, радость, которая, не успев родиться, тонет в слезах умиления! О, я не могу их сдержать! Простите, друзья... Пью за ваше здоровье.
      Апемант
      Чтоб выпили они, ты разрыдался?
      Второй гость
      О, радость родилась у нас в глазах
      И зарыдала, как новорожденный.
      Апемант
      Ублюдок, откровенно говоря...
      Третий гость
      Поверьте мне, Тимон, я очень тронут.
      Апемант
      Оно и видно.
      Трубы.
      Тимон
      Трубы? Что стряслось?
      Входит слуга.
      Слуга
      Господин мой, осмелюсь доложить, там несколько, извиняюсь, женщин просят разрешения пройти к вашей милости.
      Тимон
      Женщин? Чего же они хотят?
      Слуга
      С вашего позволения, там есть еще одно... существо, которое вам всё объяснит.
      Тимон
      Проси.
      Входит Купидон.
      Купидон
      Приветствую тебя, великий муж,
      И всех вкушающих твои щедроты.
      Пять чувств единогласно изрекли,
      Что ты, Тимон, их подлинный властитель:
      Вкус, обонянье, осязанье, слух
      И зренье этим пиршеством роскошным
      Упоены - и сам я упоен.
      Мы пред тобой склоняемся, Тимон.
      Тимон
      Польщен, польщен. Останетесь довольны.
      Эй, музыка!
      Первый гость
      Божественный Тимон!
      Пред вами целый мир благоговеет.
      Музыка. Купидон удаляется и возвращается с дамами в масках, одетыми как амазонки, с лютнями в руках. Они играют и танцуют.
      Апемант
      Вы только поглядите! Ну и ну!
      Бесстыжие! Пошли ногами дрыгать!
      Они ополоумели, ей-ей!
      И этот весь разгул - одно безумье.
      Да лучше я коренья буду жрать,
      Чем пресыщаться этой срамотою!
      Людишки подлые любую блажь
      Хозяина исполнят за объедки -
      Потом его же будут поносить!
      Да что искать невинности в борделе!
      И кто же в этом мире не растлен
      И сам не растлевал? И кто не знает,
      Как могут ранить лучше друзья?
      Однако отойду от этих бестий -
      А то ведь разорвут. Таков наш свет,
      Что бедняку ни в чем удачи нет.
      Гости поднимаются из-за стола и окружают Тимона, осыпая его лестью. Из подобострастия каждый из них выбирает по амазонке. Пары танцуют под звуки гобоев.
      Тимон
      Благодарю вас, милые вакханки.
      Вы этот пир украсили собой.
      Он прежде не был так великолепен
      И вполовину. Все, как я хотел,
      Вы сделали - пожалуй, даже лучше.
      Первая дама
      Вы подвергаете испытанию нашу скромность.
      Апемант
      Было бы что испытывать...
      Тимон
      Прелестницы... Всех вас прошу к столу.
      Пожалуйста, садитесь, не стесняйтесь.
      Дамы
      Мы благодарны вам от всей души.
      Купидон и дамы уходят.
      Тимон
      Флавий!
      Флавий
      Я здесь, господин
      Тимон
      Мою шкатулку!
      Флавий
      Слушаюсь...
      (в сторону)
      Вновь драгоценности швырять начнет.
      Он не желает слушать возражения,
      Иначе я давно б ему сказал...
      Нет, хватит, я глаза ему открою!
      А то ведь пожалеет он стократ,
      Когда его вчистую разорят.
      Все щедрые доверчивы и пылки.
      Увы, глаза у них не на затылке!
      Уходит.
      Первый гость
      Где наши слуги?
      Слуга
      Я здесь. Что вам угодно?
      Второй гость
      Готовьте лошадей!
      Слуга уходит.
      Появляется Флавий со шкатулкой.
      Тимон
      Еще два слова, милые друзья.
      (Первому гостю)
      Честь окажите мне - алмаз примите.
      Первый гость
      Но это вы мне оказали честь.
      Я без того в долгу у вас.
      Гости
      Мы тоже.
      Возвращается слуга.
      Слуга
      Сюда идут правители Афин.
      Вот только спешились.
      Тимон
      Я рад. Зови их.
      Флавий
      Послушайте, мой добрый господин!
      Вам знать необходимо...
      Тимон
      После, после.
      Сейчас займись гостями. Проследи,
      Чтоб их приветили как можно лучше.
      Флавий
      Он невменяем! Что же я могу?!
      Входит второй слуга.
      Второй слуга
      Мой господин! В знак уваженья Луций
      Вам передал четверку лошадей
      С серебряною сбруей.
      Тимон
      Принимаю -
      И с удовольствием. Пускай его
      Сторицей отблагодарят.
      Входит третий слуга.
      В чем дело?
      Третий слуга
      Лукулл вас приглашает на обед
      И посылает вам две своры гончих.
      Тимон
      Приду. Примите гончих, а потом
      Лукулла, не скупясь, вознаградите.
      Флавий
      Когда же этому придет конец?
      Всех принимает, всем дарит подарки,
      Не зная, что иссякли сундуки,
      Не ведая, что в кошельке нет денег,
      И мне не позволяет говорить.
      Он, словно нищий, многого желает,
      Не в состоянье сделать ничего.
      Он раздает пустые обещанья,
      Что исполняться могут только в долг.
      Его долги все больше с каждым словом.
      Лишь доброта в избытке у него,
      Но разорителен такой избыток.
      Его земля заложена давно,
      Он лучше бы сейчас меня уволил,
      А то с позором выгонит. Беда
      Тому, кто привечает недостойных.
      Нет никого опаснее, чем друг,
      Который ядовитей всех гадюк.
      Беднягу я жалею всей душою.
      Уходит.
      Тимон
      Нет, милый друг, вы чересчур скромны.
      Прошу, примите эту безделушку.
      Второй гость
      Моей признательности нет границ.
      Первый гость
      Тимон, вы щедрости самой щедрее.
      Тимон
      Хвалили вы гнедого жеребца.
      Теперь он ваш. Берите и владейте.
      Третий гость
      Помилуйте, я ни о чем таком...
      Тимон
      Не помышляли? Полно! Я же знаю:
      Не станет благородный человек
      Тем восхищаться, что ему противно.
      Друзей я подбираю по себе.
      Любовь я мерю собственной любовью.
      Когда-нибудь и я к вам обращусь.
      Гости
      Мы будем счастливы.
      Тимон
      Я тоже счастлив,
      Что вы украсили мой скромный дом.
      А эти все подарки так убоги...
      Вот если царства мог бы я дарить!
      Алкивиад, ты воин, это значит,
      Что все твое имущество - лишь меч.
      Великий грех - с тобой не поделиться,
      Палатки ставишь ты среди могил,
      Поместил твои - поля сражений.
      Алкивиад
      Поля, что урожая не дадут!
      Первый гость
      Мы все у вас в долгу.
      Тимон
      У вас я - больше.
      Второй гость
      Мы вам безмерно преданы.
      Тимон
      И я.
      Побольше света!
      Первый гость
      Пусть вас не покинут
      Вовек богатство, счастье и почет!
      Тимон
      Дышу для вас одних.
      Все, кроме Тимона и Апеманта, уходят.
      Апемант
      Не многовато
      Здесь лизоблюдов? Чем еще воздашь
      Очисткам этим за подхалимаж?
      У тех, кому претит прямохожденье,
      Отменно гибки спины и колени.
      A ты умом, как видно, обделен -
      И все готов отдать за их поклон.
      Тимон
      Когда б не говорил ты столь ехидно,
      Я и тебя любил бы, очевидно.
      Апемант
      Уж лучше ты меня возненавидь.
      Пока живу, не дам себя купить.
      Кто станет вразумлять тебя, когда ты
      Впадешь опять в бессмысленные траты?
      Ведь, угождая всем, ты был бы рад
      Себя же самого снести в заклад.
      К чему вся эта суета?
      Тимон
      Я вижу,
      Ты ищешь крупной ссоры? Уходи же.
      Умри, философ, а затем воскресни
      И пой уже совсем другие песни,
      А эти я и слушать не хочу.
      Апемант
      Противно слово правды богачу!
      Ты глух - так знай; ты не увидишь рая.
      Тебе я вход туда перекрываю.
      Всегда подобострастье ко двору,
      А правда никогда не по нутру.
      Уходят.
      
      АКТ ВТОРОЙ.
      Сцена первая.
      Афины. Комната в доме одного из сенаторов.
      Входят сенатор и его слуга.
      Сенатор
      Пять тысяч он Варрону задолжал,
      А Исидору - десять. Это значит,
      С моими вместе будет двадцать пять,
      Его растраты просто непристойны,
      И долго так ему не протянуть,
      Коль ты нуждаешься в деньгах, собаку
      У нищего стащи и подари
      Тимону - и немедленно увидишь:
      Собака тут же станет золотой.
      А лошадей сменить куда как просто:
      Пошли Тимону тройку старых кляч -
      Так он тебя одарит рысаками!
      Привратники не служат у него -
      Он выставил в воротах зазывалу
      И распахнул все двери для воров.
      Нет, долго так не может продолжаться.
      Эй, Кафис!
      Кафис
      Да, я здесь.
      Сенатор
      Накинь свой плащ,
      Иди к Тимону и потребуй денег
      Незамедлительно! А если он,
      Ломая шапку, станет запинаться:
      Мол, передай хозяину поклон,
      Стой на своем. Тверди, что не могу я,
      Как прежде, верить на слово ему,
      Что так недалеко до разоренья,
      Что я уже на грани нищеты,
      Что я его, конечно, уважаю,
      Но не могу свернуть себе хребет
      Его мизинца ради. Наступает
      Пора ему платить по векселям.
      И никаких не слушай отговорок,
      Не церемонься с ним - увидишь сам:
      Тимон, который фениксом казался,
      Окажется ощипан, как петух.
      Ступай.
      Кафис
      Бегу.
      Сенатор
      И пеню за просрочку
      В счет не забудь включить.
      Кафис
      О, да!
      Сенатор
      Пошел.
      Уходят.
      
      Сцена вторая.
      Дом Тимона. Зал.
      Входит Флавий со счетами.
      
      Флавий
      Не видит и не слышит. Как во сне
      Живет он и бросается деньгами
      Направо и налево. Между тем
      Он самое последнее теряет,
      Но не желает этого понять,
      Чем это кончится - подумать страшно.
      Быть может, и лишился он ума,
      Но он добрей, чем доброта сама.
      Он об опасности не помышляет
      И не захочет выслушать меня,
      Что делать? Нет, я все ему открою,
      Дождусь его с охоты и скажу.
      Эх, горе, горе!
      Входят Кафис, слуги Исидора и Варрона.
      Кафис
      А, привет, приятель!
      Что, тоже за деньгами?
      Слуга Варрона
      Да, а ты?
      Кафис
      А то за чем же! - Ты, конечно, тоже?
      Слуга Исидора.
      И я, конечно.
      Кафис
      Хоть бы уплатил.
      Слуга Варрона
      Ой, что-то сомневаюсь.
      Кафис
      Кстати, вот он.
      Входят Тимон, Алкивиад, сенаторы и прочие.
      Тимон
      Прошу, не расходитесь, господа.
      Сейчас мы отобедаем и снова
      Поедем на охоту.
      Кафис подходит к нему.
      Ты ко мне?
      Кафис
      Я требую по векселю уплаты.
      Тимон
      Что?! Обознался он? - Где ты живешь?
      Кафис
      В Афинах.
      Тимон
      Странно... Мой домоправитель
      Тебе заплатит. Я-то здесь при чем?
      Кафис
      Меня он обещаньями все кормит
      Уж месяц. И хозяин мой не Крез.
      Ему сейчас необходимы деньги,
      И к вам он обратиться принужден:
      Вас он считает честным человеком.
      Тимон
      Ты добрый малый. Завтра подойди.
      Пожалуйста...
      Кафис
      Но я...
      Тимон
      Не забывайся!
      Слуга Варрона
      Я от Варрона.
      Слуга Исидора
      Исидор меня
      Послал - и срочно требует уплаты.
      Кафис
      Но, сударь, мы не в силах больше ждать!
      Слуга Варрона
      За вами шесть недель уже просрочки.
      Слуга Исидора
      Я с вашим управителем никак
      Уж месяц не могу договориться
      И вот пойти решился прямо к вам.
      Тимон
      Хоть дайте дух перевести!
      (Гостям)
      Ступайте,
      Я к вам, друзья, попозже подойду.
      (Флавию)
      А ну иди сюда! Скажи: в чем дело?
      Что нужно этим людям от меня?
      Как ты позволил им сюда явиться?
      Да при гостях! Ведь это же позор!
      Флавий (слугам)
      Ну, братцы, ясно? Вы пришли некстати.
      Вот подождите - кончится обед,
      Тогда мы это дело и обсудим.
      Тимон
      Согласен. А пока их накорми,
      Да повкусней.
      Уходит.
      Флавий
      Пожалуйте, за мною.
      Входят Апемант и шут.
      Кафис (слугам)
      Не торопитесь, сейчас посмеемся. Вот Апемант
      Слуга Варрона
      И шут с ним! Чтоб его повесили, сейчас лаяться начнет!
      Слуга Исидора
      Холера ему в бок! Проклятый пес!
      Слуга Варрона (шуту)
      Как поживаешь, дурак?
      Апемант
      Да ты, никак, заговорил сам с собой?
      Слуга Варрона
      Не с тобой, но крайней мере.
      Апемант
      Конечно. Себя ты назвал дураком, а я - не ты. (Шуту) Пошли отсюда.
      Слуга Исидора (слуге Варрона)
      Съел дурака?
      Апемант
      Нет, если ты еще жив.
      Кафис
      Кто же все-таки здесь дурак?
      Апемант
      Тот, кто задал последний вопрос. Ах вы, жалкие подобия людей! Подручные кровопийц! Сводники богатства с бедностью.
      Слуги
      Одним словом, кто мы такие, Апемант?
      Апемант
      Кретины
      Слуги
      Почему?
      Апемант
      Потому что сами не знаете, кто вы. Шут, поговори с этими дураками.
      Шут
      Как поживаете, господа?
      Слуги
      Спасибо, любезный шут. Что делает твоя хозяйка?
      Шут
      Разводит огонь, чтобы смолить таких дохлых цыплаков, как вы. Хотел бы видеть вас на вертеле в "Коринфе".
      Апемант
      Отлично. Так их!
      Входит паж.
      Шут
      Гляди-ка, паж моей хозяйки!
      Паж (шуту)
      Что скажешь, разбойник? Что ты делаешь в таком высокоумном обществе? Что скажешь, Апемант?
      Апемант
      Будь у меня розга вместо языка - ох, как бы я ответил!
      Паж
      Прочти лучше адреса на этих письмах, добрый Апемант.
      Апемант
      А ты и читать не умеешь?
      Паж
      Нет.
      Апемант
      Значит, в мире не убудем грамотности, когда тебя повесят. Это письмо Тимону, это - Алкивиаду. Ступай к ним. Ублюдком родился, сводником помрешь.
      Паж
      А ты псом родился и сдохнешь как пес. Тихо, тихо, я уже ушел.
      Убегает.
      Апемант
      Так же ты улепетываешь от божьей благодати. - Шут, я не пойду к Тимону.
      Шут
      Что, оставишь меня здесь?
      Апемант
      Если Тимон еще дома. (Слугам) А вы трое служите трем ростовщикам.
      Слуги
      Лучше бы они служили нам, Апемант.
      Апемант
      Как веревка - вору.
      Шут
      Так вы - слуги ростовщиков?
      Слуги
      Да, шут.
      Шут
      Дураки служат ростовщикам, а шуты - нет. Я служу своей хозяйке, а она - совсем не то. К вашим господам люди приходят грустными, а уходят веселыми. А к моей хозяйке приходят веселыми, а уходят грустными. Знаете почему?
      Слуга Варрона
      Пожалуй, я мог бы это сказать.
      Апемант
      Скажи, чтоб мы могли назвать тебя блудодеем. Впрочем, ты от этого хуже не станешь.
      Слуга Варрона
      Шут, а что значит - блудодей?
      Шут
      Прилично одетый дурак вроде тебя. Иногда он смахивает на сенатора, иногда на судью, иногда на философа с философским камнем за пазухой. А то еще принимает обличье полководца. И вообще этот протей может превращаться в кого угодно от тринадцати до восьмидесяти лет.
      Слуга Варрона
      А ты не безнадежен, дурак.
      Шут
      Зато ты безнадежен, умник. Мы друг друга уравновешиваем. Ума в тебе ровно столько, сколько во мне глупости.
      Апемант
      Такой ответ достоин Апеманта!
      Все
      Посторонитесь-ка! Тимон идет.
      Входят Тимон и Флавий.
      Апемант
      Шут, идем за мной!
      Шут
      За влюбленными, господами и женщинами я следую не всегда, но я всегда - последователь философа.
      Уходит.
      Флавий (слугам)
      Уйдите. Мы потом поговорим.
      Тимон
      Я поражен. Но отчего молчал ты?
      Ведь я по средствам мог бы жить тогда.
      Флавий
      Помилуйте! Я разве не пытался?
      Да вы не слушали...
      Тимон
      Не может быть.
      Ты, верно, выбирал плохое время,
      И тем оправдываешься теперь.
      Флавий
      Да вспомните! Я подносил счета вам,
      А вы и не смотрели, говоря,
      Что доверяете мне совершенно.
      Когда вы за какой-нибудь пустяк
      Своим друзьям сторицей воздавали,
      Я плакал, но перечить вам не смел.
      А впрочем, иногда, не удержавшись,
      Я грань почтения переступал
      И умолял вас ограничить траты
      И сам напрашивался на упрек,
      Когда пытался без прикрас представить
      Отлив прибытков и прилив утрат.
      Но, добрый господин, теперь уж поздно,
      Однако вам необходимо знать:
      Все ваше нынешнее достоянье
      Наполовину меньше, чем долги.
      Тимон
      Тогда скорей продай мои поместья.
      Флавий
      Они заложены, мой господин,
      И часть вы лишились. Остального
      Едва нам хватит, чтобы усмирить
      Тех, кто сейчас потребовал уплаты.
      А есть еще другие - те молчат,
      Но о себе заявят очень скоро.
      Что делать нам тогда? Как будем жить?
      Как выкрутимся?
      Тимон
      До Лакедемона
      Лежит моя земля.
      Флавий
      Когда весь мир -
      Один короткий вздох: в одно мгновенье
      Рискуете вы потерять его,
      Что говорить об остальном!
      Тимон
      Да правда.
      Флавий
      А если сомневаетесь во мне,
      Спросить вы можете кого угодно,
      Свидетельствуют даже небеса:
      Когда ваш дом переполняли орды
      Бездельников, и ваши погреба
      Вино, как будто слезы, расточали,
      Когда горел повсюду свет, когда
      Чудовищные песни оглашали
      Ваш дом, я уходил куда-нибудь
      И слезы проливал.
      Тимон
      Довольно, хватит!
      Флавий
      Да, я рыдал и спрашивал богов:
      За что же господин мой так наказан?
      Зачем так много извели добра
      Сегодня ночью эта паразиты?
      Ведь это же Тимон, краса Афин,
      Такой доверчивый и благородный,
      Что даже подлецы из подлецов
      Ему в поддержке отказать не смогут,
      И меч ему, и деньги отдадут,
      И сердца, и души не пожалеют.
      Увы, не покупаются друзья!
      Вы проявили доблести немало
      В гостеприимстве, только торжество,
      Достигнутое здесь, недолговечно.
      Хоть возле нас и вьется мошкара
      В погожий день, но стоит черной туче
      Приблизиться, глядишь - их нет как нет.
      Тимон
      А может быть, довольно поучений?
      Однако я душою не кривил.
      Да, я беспечен был, но бескорыстен.
      Не плачь - беды ведь не произошло:
      Друзья-то у меня еще остались,
      А это главное. Увидишь сам:
      Я лишь открою кран в кувшине дружбы,
      И вслед за тем добро моих друзей
      Польется на меня - ведь это проще,
      Чем попросить тебя заговорить.
      Флавий
      Ах, если б это все осуществилось!
      Тимон
      Увидишь ты: нет худа без добра.
      Поверишь ли - я рад, что разорился,
      А впрочем, я совсем не разорен:
      Ведь главное богатство наше - люди.
      Эй, Фламиний, Сервилий, подите сюда!
      Появляются слуги.
      Сервилий
      Хозяин...
      Тимон
      Мы сделаем вот что: я разошлю вас по одному. Ты пойдешь к Луцию, ты - к Лукуллу, я сегодня с ним охотился... ты - к Семпронию. Передайте, что, волею обстоятельств, я вынужден просить у них по пятьдесят талантов.
      Фламиний
      Будет сделано!
      Флавий (в сторону)
      Луций и Лукулл... Не знаю, не знаю...
      Тимон
      А ты пойдешь к старейшинам - ведь я
      Неоднократно помогал Афинам
      И думаю, что вправе попросить,
      По крайней мере, тысячу талантов.
      Флавий
      Я с этого и начал, господин.
      Занять хотел я денег под расписку -
      Кого ж еще просить! Но старики
      В ответ покачивали головами,
      И восвояси я ушел ни с чем.
      Тимон
      Возможно ли?
      Флавий
      Они единогласно
      Твердили, будто уважают вас,
      Но сами стеснены... и все такое...
      Что ж, даже благородный человек,
      Случается, себе ломает ноги...
      Что жаль им вас... желают всяких благ...
      На неотложные дела ссылались...
      Они все время прятали глаза
      И что-то жалкое мне лепетали,
      И к нёбу у меня язык прирос.
      Тимон
      Пускай их судят всеблагие боги.
      Не надо, Флавий, не переживай.
      Неблагодарность, видно, по наследству
      Передается. Впрочем, старики
      Бесчувственны - да это и понятно:
      К могиле приближаются они.
      На свете все со временем черствеет,
      И кровь уже свернулась до поры
      И не течет - она давно застыла.
      (Слуге)
      К Вентидию ступай.
      (Флавию)
      Ты не горюй.
      Я в честности твоей не сомневаюсь.
      (Слуге)
      На днях Вентидий схоронил отца
      И получил немалое наследство.
      Когда в тюрьму недавно он попал
      И все его оставили, тогда я
      Внес пять талантов. Поклонись ему
      И подчеркни, что лишь необходимость
      Меня заставила припомнить тот
      Пустячный случай. Как получишь деньги,
      Заимодавцам тут же их верни.
      (Флавию)
      Надеждами не буду я обманут.
      Друзья мне руку помощи протянут
      Флавий
      Вы мерите их мерою своей.
      А может быть, и правда вам видней.
      Уходят.
      
      АКТ ТРЕТИЙ
      Сцена первая.
      Дом Лукулла.
      Фламиний и слуга.
      Слуга
      Я доложил о тебе, хозяин сейчас выйдет.
      Фламиний
      Спасибо, сударь.
      Входит Лукулл.
      Слуга
      А вот и хозяин.
      Лукулл (в сторону)
      Надо же - слуга Тимона! Конечно, с каким-нибудь невероятным подарком. Сон в руку. Мне сегодня снился умывальник, из которого лилось золото (вслух) Здравствуй, милейший Фламиний. Рад тебя видеть. (Слуге ) Вина, живее!
      Слуга уходит.
      Как здоровье благороднейшего, достойнейшего, добрейшего гражданина Афинского, твоего щедрейшего хозяина?
      Фламиний
      Он здоров.
      Лукулл
      Приятно слышать, приятно. A что у тебя под плащом, дорогой Фламиний?
      Фламиний
      Всего лишь пустой ларец. Почтенный Лукулл, умоляю вас, наполните его. Мой господин просит пятьдесят талантов, они ему необходимы сейчас же. Он очень надеется на вас.
      Лукулл
      М-да... Говоришь, очень надеется? Он, конечно, человек, полный всяческих достоинств, но уж больно расточительный. Богам известно, как часто я предупреждал его, что все эти пиршества, эти празднества чревоугодия, не доведут до добра. Можно сказать, я только затем и приходил к нему обедать, чтобы лишний раз предупредить, его - но разве этот человек кого-то слушает! У каждого свои недостатки, он был мотом. Я его предупреждал, но все напрасно.
      Входит слуга с кувшином.
      Слуга
      Ваша милость, я принес вина.
      Лукулл
      Я всегда считал тебя неглупым человеком, Фламиний. Твое здоровье.
      Фламиний.
      Спасибо, ваша милость.
      Лукулл
      Более того, у тебя достаточно гибкости, чтобы приноровиться к обстоятельствам. Это очень ценное качество. (Слуге) Пошел вон!
      Слуга выходит.
      Подойди поближе, честный Фламиний. Твой хозяин - добрый человек, а ты, в отличие от него, - человек умный. Видишь ли, сейчас не лучшее время одалживать деньги, если их нечем обеспечить. Возьми три солидара, вернись домой и скажи, что не застал меня. Всех благ.
      Фламиний
      Не может быть, чтоб изменился мир,
      А мы бы продолжали жить, как жили!
      (Бросает деньги)
      Ах, нечисть подлая! Вернись к тому,
      Кому ты заменила все на свете!
      Лукулл
      Э! Да ты, оказывается, дурак. Что хозяин, что холуй - два сапога пара.
      Фламиний
      Пусть это золото сольется с тем,
      Где предстоит тебе вариться в пекле.
      Чтоб ты им подавился, негодяй!
      Поддельный друг! Нарыв на теле друга!
      За сутки скиснет дружбы молоко
      В таких сердцах. О боги! Ты узнаешь
      Мой бедный господин... - Каков подлец!
      Отказывает в помощи Тимону,
      Его обеда не переварив.
      Пусть эта пища впрок тебе не будет.
      Ты ядовитей всех на свете змей.
      Издохни, гадина, да поскорей -
      И отправляйся в ад, отягощенный
      Тем, что успел стащить ты у Тимона!
      Уходят.
      
      Сцена вторая.
      Афины. Агора.
      Входят Луций и три чужестранца.
      Луций
      О, Тимон! Это лучший из людей - и мой друг.
      Первый чужестранец
      Да, мы это знаем, но с ним не знакомы. Впрочем, кое-что мы можем сказать и так - об этом все говорят. Золотые времена Тимона прошли, и счастье утекает от него.
      Луций
      Чепуха. Чтобы Тимон нуждался - быть не может!
      Второй чужестранец
      И все-таки один из его слуг недавно просил денег у Лукулла. Всего-то несколько талантов - и вообразите: вернулся ни с чем! А ведь как просил! В ногах валялся - и ничего!
      Луций
      Нет, не может быть.
      Второй чужестранец
      Уверяю вас, так оно и есть.
      Луций
      Что-то здесь не то. Свидетели боги, мне стыдно слушать. Отказать такому человеку! Да чего и ждать-то от Лукулла! Я ведь тоже кое-что получал от Тимона - так, всякую мелочь, деньги, безделушки - не то что Лукулл, но я бы не отказал Тимону в несколько талантах.
      Входит Сервилий.
      Сервилий
      К счастью, вот и Луций. Я умаялся, гоняясь за ним. (Луцию) Многоуважаемый...
      Луций
      А-а! Здравствуй, Сервилий. И тут же - до свидания. Передай привет моему лучшему другу, а твоему высокочтимому хозяину - воплощению всех мыслимых и немыслимых добродетелей.
      Сервилий
      Хозяин велел передать...
      Луций
      Передать? Вечно он велит что-то мне передать. А я и так у него в долгу, как в шелку, и без того не знаю, чем его отблагодарить. Итак, что же он велел передать на сей раз?
      Сервилий
      Увы, только просьбу о помощи, ваша милость. Не могли бы вы ссудить ему несколько талантов?
      Луций
      Это шутка. Не может быть, чтобы он нуждался в каких-нибудь пяти тысячах талантов.
      Сервилий
      Нет, зачем же, поменьше. Вы уж поймите правильно, если бы не нужда...
      Луций
      Так это правда, Сервилий?
      Сервилий
      Душой клянусь, чистейшая правда.
      Луций
      Ах я скотина эдакая! И надо же мне было потерять все свои деньги именно тогда, когда я мог бы сделать доброе дело. Вот ведь незадача! Я вчера заключил одно пари - скажите, господа! И представляете - все проиграл. Я даже собрался просить Тимона о помощи. Но теперь, конечно, не попрошу за все блага мира. Надеюсь, он не обидится... Передай своему господину нижайший поклон и наилучшие пожелания... Ах, как не повезло... Милый Сервилий, ты уж ему все именно так и скажи.
      Сервилий
      Ладно, скажу.
      Луций
      Сервилий, не сомневайся, уж я-то при случае, при первой же возможности...
      Сервилий уходит.
      Первый чужестранец
      Дни счастья для Тимона миновали.
      Упал он и поднимется едва ли.
      Луций уходит.
      Первый чужестранец
      Видал, Гостилий?
      Второй чужестранец
      Я же не слепой.
      Первый чужестранец
      Таков наш мир. Дух времени слагают
      Душонки мелкие таких льстецов.
      Тимон его любил почти как сына,
      Всегда ему деньгами помогал,
      Оплачивал расходы по именью,
      Шли деньги слугам из его казны.
      Ест Луций из Тимоновых тарелок,
      И он не может вылить ни глотка,
      Тимоновых сервизов не касаясь.
      И что ж? Неблагодарный человек -
      Мерзейшее чудовище на свете.
      Он то сейчас для друга пожалел,
      В чем не отрезывают даже нищим.
      Третий чужестранец
      Богопротивно это!
      Первый чужестранец
      Никогда
      Я за столом Тимона не обедал,
      Подарков от него не получал,
      Но если бы ко мне он обратился,
      Тогда б я состоянье разделил
      И распростился с большей половиной.
      Из одного почтения к нему
      Я поступил бы так. Но эти дряни
      Сочувствовать уже не в состоянье.
      Уходят.
      
      Сцена третья.
      Дом Семпрония.
      Входят Семпроний и слуга Тимона.
      Семпроний
      А почему ко мне? Чем я-то лучше?
      Ведь есть еще и Луций, и Лукулл,
      Да и Вентидий: получил наследство.
      Теперь-то он богач. А ведь Тимон
      Его недавно вытащил из ямы.
      Они весьма обязаны ему.
      Слуга
      Мы испытали их - и оказалось,
      Что из металла сделаны они
      Фальшивого.
      Семпроний
      Ах, вот как! Отказали
      Ему Вентидий, Луций и Лукулл?
      Все трое?.. Все... Так, значит, я четвертый?
      Меня он напоследок приберег?
      Однако низко же меня он ценит!
      Ему три медика не помогли,
      Так что же? После этих шарлатанов
      Прикажете лечить его? Ну, нет!
      Он оскорбил меня. Подумать только:
      Я на четвертом месте! Между тем,
      Я первым получал его подарки,
      Когда он был богатым, а в нужде
      Ко мне последнему он обратился
      И этим опозорил. Ну так вот:
      Когда б он оказал мне предпочтенье,
      То я бы деньги дал и за себя,
      И за других - с желаньем превеликим.
      Но раз уж я последний, то прибавь
      Отказ мой к предыдущим трем отказам.
      Скажи: так низко честь мою ценя,
      Гроша он не дождется от меня.
      Уходит.
      Слуга
      Неподражаемо! Это из мерзавцев мерзавец! Наделяя человека ханжеством, Вельзевул не знал, что творил. Он подписал приговор самому себе. Когда-нибудь он покажется ангелом рядом с таким вот лицемером. Нет, каков подлец! И ведь даже не краснеет. Да еще разглагольствует о чести, совсем как те фарисеи, что готовы истребить целые народы, говоря о человеколюбии! Между прочим, и он таков же в политике.
      Надежды у Тимона больше нет.
      Его друзья бесследно испарились.
      Теперь просить он может лишь богов.
      Дверь, никогда не знавшая засова.
      Отныне запирается навек,
      И станет дом могилою Тимона.
      Сгубившим состояние свое
      Среди людей обычных не житье.
      Уходит.
      
      Сцена четвертая.
      Дом Тимона. Зал.
      Входят слуги кредиторов, Варрона и Луция.
      Первый слуга Варрона
      Гортензий, Тит, я очень рад вас видеть.
      Тит
      Привет, Варрон. И Луций тоже здесь!
      Сошлись мы, что и говорить, удачно.
      Слуга Луция
      И за одним и тем же. Например,
      Я за деньгами.
      Тит
      Да и мы все тоже.
      Входит Филот.
      Слуга Луция
      А вот Филот!
      Филот
      Привет, друзья!
      Слуга Луция
      Привет
      Который час, не знаешь?
      Филот
      Скоро девять.
      Слуга Луция
      Уже?
      Филот
      Да. Что, Тимон не выходил?
      Слуга Луция
      Пока что нет.
      Филот
      Обычно он восходит,
      Как солнце, в семь часов.
      Слуга Луция
      Обычно - да.
      Но день его идет на убыль.
      Как солнце, он проматывает свет.
      Но солнце навсегда не угасает,
      А вот Тимону больше не сиять,
      И в кошельке его зима - под снегом,
      Как ни ищи, не встретишь ничего.
      Филот
      Боюсь, что так.
      Тит
      И все же твой хозяин
      Тебя отправил за деньгами?
      Филот
      Да.
      Тит
      Он принимал Тимоновы брильянты -
      И денег требует в придачу к ним?
      Гортензий
      Не нравится мне это, как хотите.
      Слуга Луция
      Нет, хоть убейте, в толк я не возьму:
      От человека требуют уплаты
      За то, что сам же он и подарил?
      И вправду эти камни драгоценны!
      Гортензий
      Я б хоть сейчас отсюда убежал.
      Хозяин мой - и это знают боги -
      С Тимоном поделил его мошну,
      А нынче проявил неблагодарность.
      Да лучше б он его обворовал!
      Первый слуга Варрона
      Мне велели взыскать три тысячи. А тебе?
      Слуга Луция
      А мне - пять.
      Первый слуга Варрона
      Это гораздо больше. Видать, твой хозяин был Тимону лучшим другом, чем мой, а то бы они требовали одного и того же.
      Входит Фламиний.
      Тит
      Вот слуга Тимона.
      Слуга Луция
      Фламиний! Друг, одно слово! Скоро твой хозяин выйдет?
      Фламиний
      Нет, не скоро.
      Тит
      Мы его ждем давно. Ты, пожалуйста, доложи ему о нас.
      Фламиний
      Зачем? Ему и без того известно ваше рвение.
      Входит Флавий, прикрываясь плащом
      Слуга Луция
      А это кто? Тимонов управитель?
      А почему закутался плащом?
      Давайте-ка скорей его окликнем,
      А то еще растает, как туман.
      Тит
      Эй, погодите же! Да погодите!
      Первый слуга Варрона
      Постойте, сударь!
      Флавий
      Слушаю!
      Тит
      Мы ждем,
      Когда вернут нам деньги.
      Флавий
      Признавая,
      Что ждете вы уплаты, вы честней,
      Чем были господа, ссужая деньги.
      Недели не прошло, когда они
      Еще трапезничали у Тимона
      И пресмыкались перед ним. Зачем
      Они тогда счетов не предъявляли,
      Съедая господина моего?
      Довольно! Не просите ничего.
      Совсем недавно я подвел итоги.
      Тимон давно обглодан, и теперь
      Уйдете вы не солоно хлебавши.
      Слуга Луция
      Не за таким ответом мы пришли.
      Флавий
      Другого не дождетесь. Вы не лучше
      Мерзавцев, что послали вас сюда.
      Уходит.
      Первый слуга Варрона
      Что там бормочет сей мажордом в отставке?
      Второй слуга Варрона
      В отставке же - не все ли равно, что говорит? Тот, кому нечего терять, может болтать всё что угодно. Пускай хоть дворцам грозит кулаком!
      Входит Сервилий.
      Тит
      А вот и Сервилий. От него-то мы и дождемся вразумительного ответа.
      Сервилий
      Не сегодня, друзья, не сегодня, прошу вас. Моему господину не до того. Он не в себе.
      Слуга Луция
      А нам-то что - в себе иль не в себе?
      Но если ваш хозяин, правда, болен,
      То лучше не сидел бы взаперти,
      А поспешил со всеми расквитаться -
      И проторил себе дорогу в рай.
      Сервилий
      О боги!
      Тит
      Не увиливай!
      Фламиний (за сценой)
      Сервилий!
      На помощь! - Успокойтесь, господин!
      Входит Тимон в раздражении.
      За ним - Фламиний.
      Тимон
      И дверь моя впустить меня не хочет.
      Я прежде был свободный человек,
      А ныне дом мой стал моей тюрьмою.
      Он был приютом дружеских пиров.
      Как весь наш мир, он создан из железа,
      И это обнаружилось теперь.
      Слуга Луция
      Тит, приступай.
      Тит
      Вот счет мой, посмотрите
      Слуга Луция
      И мой.
      Гортензий
      Возьмите, сударь.
      Слуги Варрона
      И еще.
      Вот наши.
      Филот
      И мои.
      Тимон
      Вооружились!
      Ну, вот он я! Рубите пополам!
      Слуга Луция
      Но, добрый господин...
      Тимон
      Чеканьте деньги
      Из сердца моего!
      Тит
      Мне пятьдесят.
      Тимон
      Ну, приступайте, упыри!
      Слуга Луция
      Пять тысяч...
      Тимон
      Пять тысяч капель крови? - А тебе?
      Первый слуга Варрона
      Но сударь.
      Второй слуга Варрона
      О Тимон!
      Тимон
      Терзайте! Рвите!
      И пусть вас покарают небеса!
      Уходит.
      Гортензий
      Яснее ясного - плакали наши денежки. Сумасшедшие деньги - должник-то сошел с ума.
      Уходит. Входят Флавий и Тимон
      Тимон
      Я задыхаюсь. Это же не люди,
      А ламии.
      Флавий
      Мой добрый господин!
      Тимон
      А если...
      Фламиний
      Ваша милость!
      Тимон
      Да, пожалуй...
      Эй, Флавий!.. - Да, я так и поступлю.
      Флавий
      Я слушаю.
      Тимон
      Ты, как всегда, прилежен.
      Скорее обойди моих друзей.
      Зови Семпронья, Луция, Лукулла
      И прочих всех. О, я их накормлю!
      Флавий
      Вы только оттого так говорите,
      Что вы больны - у вас болит душа.
      Не хватит денег и на скромный ужин,
      Не то что...
      Тимон
      Чепуха. Я так велел,
      И ты исполнишь это приказанье.
      В последний раз мы с поваром моим
      Стервятников на славу угостим.
      Уходят.
      
      Сцена пятая.
      Сенат.
      Сенаторы заседают.
      Первый сенатор
      Да, я согласен - это преступленье.
      Заслуживает смерти душегуб.
      Здесь проявить обязаны мы твердость,
      Чтоб беззакония не поощрять.
      Второй сенатор
      Согласен. И закон его осудит.
      Входит Алкивиад со свитой.
      Алкивиад
      Приветствую властителей Афин.
      Первый сенатор
      И мы тебя приветствуем. В чем дело?
      Алкивиад
      О старцы! Я смиренно бью челом
      И к милосердью вашему взываю
      (Лишь деспотам не ведомо оно).
      Мой друг, гонимый временем и роком,
      Попал в чудовищную западню,
      Откуда нет спасения. Оставим
      Вину его на время в стороне.
      Он, несомненно, человек достойный,
      И даже в преступлении своем
      Он не был движим низменным порывом,
      А воинские доблести его
      Свершенное убийство искупают.
      Он был врагом смертельно оскорблен
      И вознегодовал, но очень скоро
      Свой гнев он укротил и ни на шаг
      Не уклонился от законов чести,
      Сражался так отважно и при том
      Он проявил такое благородство,
      Старался крови избежать, как мог.
      Он будто вел не бой, а диалог.
      Первый сенатор
      Уж это я не знаю, что такое!
      Убийцу превращаешь ты в героя!
      И ты, одною целью увлечен,
      Возводишь преступление в закон.
      А преступление - побочный отпрыск
      Отваги, и отец его - порок.
      Быть терпеливым - истинная доблесть.
      Тот в наше время подлинный герой,
      Кто на обиды смотрит философски,
      Не возмущаясь из-за пустяков,
      Но всё воспринимая равнодушно.
      От гнева зло исходит без числа,
      А кто рискуем жизнью ради зла,
      Тот сумасшедший.
      Алкивиад
      Но...
      Первый сенатор
      Я повторяю:
      Словес не трать на помощь негодяю!
      Смирись и прекословить нам не смей.
      Смиренье - вот геройство наших дней.
      Алкивиад
      Отцы, простите, я, конечно, темен,
      К тому ж солдат я, а не филосо́ф,
      Но вразумите, почему народы,
      Когда вдет войною супостат,
      Не проявляют вашего смиренья?
      Смирение - геройство наших дней?
      Боюсь, что вы не сыщете героя,
      Что сам бы предложил себя заклать!
      Зачем, скажите, мы тогда воюем?
      Выходит, женщины храбрее нас?
      Злодей в цепях - отважней прокурора?
      Бессмысленный осел - мудрее льва?
      Ведь доблесть заключается в смиренье,
      Одумайтесь, почтенные мужи!
      И в состраданье доблести немало.
      Лишь холуям смирение пристало.
      Страшнее, чем убийство, нет вины,
      Однако честь мы защищать должны.
      И, говоря по совести, всегда ли
      Вы ярости достойно избегали?
      Подумайте об этом.
      Второй сенатор
      Ничего
      Ты не добьешься.
      Алкивиад
      Ничего? А как же
      Те подвиги, которые мой друг
      Свершал в Лакедемоне, в Византии?
      Они ходатайствуют за него.
      Первый сенатор
      Да ты о чем?
      Алкивиад
      Он защищал. Афины,
      Врагов отечества он истреблял.
      В последней битве, например...
      Второй сенатор
      Довольно!
      За это он себя вознаградил
      С лихвой своим безудержным разгулом.
      Его пороки всё свели на нет,
      Ум утопили и пленили храбрость.
      Да будь он лишь несдержан, в остальном
      Примером добродетели являясь,
      Его мы осудили б и тогда!
      Он в бешенстве опасней всех чудовищ!
      Не писаны законы для него,
      Кулачное лишь признает он право.
      И замечали мы давно за ним,
      Что в гневе он безумьем одержим.
      Первый сенатор
      Злодей умрет.
      Алкивиад
      Превратная Фортуна!
      Он мог в сраженье голову сложить.
      Почтенные отцы! Вы не хотите
      Признать его заслуги, а меж тем
      Он мог бы очень просто оправдаться -
      Лишь пальцем шевельнув одной руки.
      Что ж, я в баталиях не из последних -
      Так вы учтите и мои дела.
      Ручаюсь честью, воинскою славой,
      Вас не заставит этот человек
      Жалеть о благородном милосердье.
      Но если жертвы требует закон,
      Солдату лучше пасть на поле боя.
      Коль прекратиться жизнь его должна,
      Пускай исполнит приговор война.
      Второй сенатор
      Нет, соблюсти должны мы процедуру,
      И, будь он даже друг нам или брат,
      Его за кровь пролитую казнят.
      Алкивиад
      Ушам поверить я не в состоянье.
      Вы так поступите? Не может быть!
      Или забыли вы, с кем говорите?
      Первый сенатор
      В чем дело?
      Алкивиад
      Вспомните, кто я такой.
      Третий сенатор
      Что?
      Алкивиад
      Память ухудшается с годами.
      Забыли, кто такой Алкивиад?
      Иначе бы, я думаю, едва ли
      Мне в малости подобной отказали.
      Вот, даже раны разболелись!
      Первый сенатор
      Ты
      Испытывал терпенье наше долго.
      Мы не желаем расточать слова.
      Ты нами изгоняешься навеки.
      Алкивиад
      Что? Вы меня изгнали из Афин?
      Свое безумье лучше изгоните
      Да казнокрадство, что позорит вас.
      Первый сенатор
      Итак, когда минует два рассвета,
      Уйдешь ты из афинских рубежей,
      А нет - поговорим с тобой иначе.
      И, чтобы делу положить конец,
      Мы друга твоего казним сейчас же.
      Сенаторы уходят.
      Алкивиад
      Да ниспошлют вам боги долгих лет,
      Чтоб все вы истощились, как скелеты,
      И устрашали человечий взор!
      Как совладать мне с яростью моею!
      Я бил врагов, а это воронье
      Успешно между тем обогащалось
      И даже отдавало деньги в рост.
      А все мое богатство - шрам на шраме.
      Так вот моя награда! Вот елей,
      На раны воина ростовщиками
      Пролитый! Из Афин изгнать меня!
      Ну, хорошо! А впрочем, в самом деле,
      Не так уж плох подобный оборот.
      Они же меч мне вкладывают в руки.
      Да я теперь Афины сокрушу!
      Я поднимаю бунт. Мы вырастаем,
      Когда нам сила противостоит.
      В сражение вступая с великаном.
      Нетрудно превратиться в божества нам.
      Уходит.
      
      Сцена шестая.
      Главный зал в доме Тимона.
      Музыка. Столы накрыты.
      Вокруг толпятся гости.
      Первый гость
      Лень добрый, сударь.
      Второй гость
      И вам тоже. Подозреваю, что Тимон только испытывал нас.
      Первый гость
      Поразительно! И я думал о том же. Полагаю, что дела его гораздо лучше, чем он пытался нам внушить.
      Второй гость
      Конечно, если он по-прежнему закатывает пиры.
      Первый гость
      Вот именно! И ведь как просил меня прийти! Я поначалу отказался - дела, знаете ли, но он так умолял, так умолял, что пришлось уступить.
      Второй гость
      У меня тоже было одно срочное дело, но он об этом не хотел и слушать. Жаль, что у меня совсем не было денег, когда он... ну, вы понимаете...
      Первый гость
      Еще бы! Когда я понял его игру, мне стало не по себе.
      Второй гость
      И всем остальным тоже. Все мы хороши - так опростоволосились! Сколько он просил у вас?
      Первый гость
      Тысячу золотых.
      Второй гость
      Тысячу золотых?
      Первый гость
      Именно.
      Второй гость
      Тысячу золотых?
      Первый гость
      Да. А у вас?
      Второй гость
      У меня?.. Кстати, вот он.
      Входит Тимон со свитой.
      Тимон
      Сердечно приветствую вас! Как поживаете?
      Первый гость
      Великолепно, особенно когда знаем, что вы в добром здравии.
      Второй гость
      Ласточка не так летит за весной, как мы за вами.
      Тимон (в сторону)
      И еще быстрее улетаете зимой. Знаю, что вы за птицы. (Громко) Друзья мои, боюсь, что мой скромный обед не вознаградит вас за длительное ожидание. Насыщайтесь пока музыкой, если звуки труб - не слишком грубая пища. Сейчас подадут угощение.
      Первый гость
      Тимон, вы понимаете... Я был вынужден отправить вашего слугу ни с чем...
      Тимон
      Не беспокойтесь об этом.
      Второй гость
      Благороднейший Тимон...
      Тимон
      Да, мой достойнейший друг?
      Слуги вносят закрытые блюда.
      Второй гость
      Благороднейший Тимон... Я готов со стыда провалиться... Когда вы прислали ко мне, я сидел без гроша...
      Тимон
      Не думайте об этом.
      Второй гость
      Клянусь вам, если бы слуга пришел двумя часами раньше...
      Тимон
      Да, конечно. Оставим это. - Подавайте все сразу!
      Слуги вносят закрытые блюда.
      Первый гость
      Это будет пир богов - вот увидите!
      Третий гость
      Здесь окажутся все брашна, которые можно купить за деньги.
      Первый гость
      Здравствуйте! Какие новости?
      Третий гость
      Слыхали? Алкивиад-то изгнан!
      Первый и второй гости
      Алкивиад изгнан?!
      Третий гость
      Увы, да!
      Первый гость
      Как же так?
      Второй гость
      Умоляю, скажите, за что!
      Тимон
      Мои достойные друзья, прошу к столу.
      Третий гость
      Я потом все расскажу во всех подробностях. А сейчас - роскошный обед.
      Второй гость
      Тимон есть Тимон.
      Первый гость
      Надолго ли?
      Второй гость
      Пока он в силе, но когда-нибудь...
      Третий гость
      Ясно.
      Тимон
      Прошу к столу, господа. Спешите, как если бы вас ожидали уста возлюбленной. Угощение сегодня будет одно. Не нужно церемоний, а то все остынет. Садитесь, садитесь. Теперь вознесем хвалу богам. "Вы, наши великие покровители, одарите нас чувством благодарности. Научите восхвалять вас за щедрости, но не расточайте своих даров без остатка, чтобы всегда было за что вас благодарить. Отмерьте каждому ровно столько, чтобы ему не нужно было ничего занимать у ближнего своего. Но и себя не обижайте, бессмертные. Ведь если богам придется просить у людей, люди перестанут почитать богов. Гости да возлюбят пиршества больше, чем хозяев. И там, где соберутся за столом двадцать человек, пусть окажется среди них двадцать смертных, а если за столом сидит дюжина женщин, пусть двенадцать из них будут тем, что они есть. Остальные дары свои оставьте для афинских властителей, а также для народа. И все дурное в людях да будет исправлено. А мои друзья, присутствующие здесь, да узрят свою душу и обратятся в то, чем они должны быть". А теперь поднимите крышки и лакайте, шакалы.
      Гости снимают крышки и видят, что блюда наполнены теплой водой.
      Голоса
      Что он имеет в виду? - Что все это значит?
      Тимон
      Вам угощений лучших никогда
      Не пробовать, друзья чревоугодья!
      Не холодны вы и не горячи.
      Вот ваша сущность - теплая водица
      И пар. Ну, поглощайте же скорей
      Последнее, что у меня осталось!
      Вас расписал я краской золотой,
      Теперь ее смываю - и в лицо вам
      Бросаю ваш смердящий, подлый грех.
      Живите долго, будьте ненавистны
      Всем окружающим. Вы мерзкий сброд,
      Лоснящиеся с жиру приживалы,
      Ничтожества, влюбленные в себя,
      Обворожительные живодеры,
      Холопы, лизоблюды, холуи,
      Улыбчивые волки, крокодилы
      Рыдающие, змеи на груди,
      Лютейший гнус, пиявки, кровососы,
      Вы куклы часовые, флюгера,
      Пусть вас облепят гнойною коростой
      Все язвы человека и зверей!
      (Одному из гостей)
      Уже уходишь? Захвати лекарство!
      И ты! И ты?
      Обливает их водой.
      Вам деньги не нужны?
      Вот, получите! Что, все испарились?
      Пускай со мною дружбу водит тать,
      Отныне лучших мне друзей не знать.
      Гори, мой дом! Земля, Афины скрой!
      Стал ненавистен мне весь род людской!
      Уходит.
      Некоторые гости возвращаются.
      Первый гость
      Вы что-нибудь понимаете?
      Второй гость
      Чем объяснить этот взрыв ярости?
      Третий гость
      Шапки моей не вдали?
      Четвертый гость
      Он всегда был сумасшедшим. Прихоти управляли им. Недавно подарил мне алмаз, а теперь сбил его с моей шапки. Не видели моего алмаза?
      Третий гость
      Не видели моей шапки?
      Второй гость
      Вот она.
      Первый гость
      Вот мой плащ. Уйдем-ка отсюда подобру-поздорову.
      Второй гость
      Тимон взбесился.
      Третий гость
      Пересчитал мне ребра.
      Четвертый гость
      То нас одаривал, а теперь бьет.
      Уходят.
      
      АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
      Сцена первая
      Стены Афин.
      Входит Тимон.
      Тимон
      Мой город вижу я в последний раз.
      Стена, зачем зверей ты ограждаешь?
      Пади во прах, Афин не защищай.
      Матроны, предавайтесь блудодейству!
      Развратничайте, девы, без стыда
      В присутствии родителей. Вы, дети,
      Спокойно отрекитесь от отцов.
      Рабы, восстаньте, свергните хозяев.
      А ты, должник, убей ростовщика!
      Имущество растаскивайте, слуги:
      Воруют сами ваши господа,
      Но только на законных основаньях,
      По-крупному. С хозяином ложись,
      Служанка: ведь жена его - блудница -
      Лежит, конечно, с кем-нибудь другим.
      Ты, нежный отрок, у отца-калеки
      Скорее рви костыль из дряхлых рук
      И бей его по голове, не бойся!
      Закон и вера, справедливость, честь,
      Стыд, совесть, отвращение к пороку,
      Обычаи, приличия, любовь,
      Родство и дружба, уваженье к людям,
      Искусство, просвещенье, ремесло,
      Торговля, процветанье государства,
      Благополучие, покой и мир -
      Да превратятся в противоположность,
      И да воссядет хаос на престол,
      И мор падет на город обреченный,
      Пускай подагра скрючит стариков -
      Они кривее станут не намного.
      Зараза блуда, проникая в кровь,
      Гнои тела распутников при жизни!
      И молодость, влекомая грехом,
      Погибни вся в его водовороте!
      Пусть семена проказы и чумы
      Взойдут обильно, отравляя смертью
      Любовь и дружбу! Ненавистный град!
      Лишь нищету я уношу отсюда.
      Она вернется бедствием к тебе,
      А я ее проклятьями усилю.
      Скорей найду приют в чащобе я,
      Чем стану жить средь этого зверья.
      О боги, истребите всё гнилое!
      В Афинах и за этою стеною.
      О ненависть! Расти и свирепей!
      Я посвящу тебе остаток дней.
      Уходит.
      
      Сцена вторая.
      Афины. Дом Тимона.
      Входят Флавий и слуги.
      Первый слуга
      В чем дело? Объясни - наш господин
      Нас выгнал, разорился или умер?
      Флавий
      Увы, друзья, не знаю, что сказать:
      Известиями сам я не богаче.
      Первый слуга
      Всё прахом? Пал такой роскошный дом!
      Такой хозяин разорен! Как крысы,
      Его друзья сбежали кто куда,
      И рядом не осталось человека,
      Способного Тимона поддержать.
      Второй слуга
      Как отворачиваются от мертвых,
      Так все Тимона бросили, едва
      Успело умереть его богатство.
      Одни предательские кошельки
      И клятвы лживые от них остались,
      А наш Тимон, женясь на нищете
      (От эдакой жены избавьте, боги!),
      Свое существование влачит
      Один, как перст, и всеми презираем.
      Гляди -
      Входят другие слуги.
      Флавий
      Осколки роскоши былой!
      Третий слуга
      Теперь мы все в Тимоновой одежде -
      По вашим лицам это я прочел.
      Однако мы друзьями остаемся.
      Несчастье это связывает нас.
      Мы сохраняем верность капитану,
      Хотя бы и пошедшему на дно,
      Хоть палубу захлестывают волны,
      Хоть разнесет нас жизнь кого куда.
      Флавий
      Вот все, что нам осталось от Тимона.
      Возьмите - поделите меж собой.
      Пока живем, его мы не забудем
      И друг о друге память сбережем,
      И тризной по Тимонову богатству
      Пускай звучат печальные слова,
      Что будем мы произносить при встрече:
      "Нам ведомы иные времена".
      Дает им деньги.
      Держите и не поминайте лихом.
      Деньгами не богаты мы, зато
      Богаты грустью.
      Слуги обнимают друг друга и расходятся.
      Вот чего ты стоишь,
      Земное благоденствие! Любой
      Охотно распрощался бы с тобой,
      Предвидя сразу все, чем ты чревато.
      Кому нужны и слава, и друзья,
      Великолепье, положенье в свете,
      Когда все это - сон и мишура?
      Мой господин, тебе уж не подняться.
      Ты преступления не совершал,
      Ты расточал добро свое - в итоге
      Тебя за это покарали боги -
      Хоть мы способны приближаться к ним,
      Когда деянья добрые творим,
      Кто пожелает подражать бессмертным,
      Увидев следствия такой любви
      К собратьям? Благородный мой хозяин,
      Тебя какой-то демон ослепил.
      Ты зря себя считал благословенным:
      Ведь было то проклятие богов.
      Что мнил ты по наивности богатством,
      На деле оказалось нищетой,
      Которая сейчас собою стала.
      Ты от неблагодарнейших скотов
      Бежал и прозябаешь без поддержки.
      Но я тебя, хозяин, разыщу
      И разделю судьбу твою. Покамест
      Я не опустошил суму свою
      И все еще на службе состою.
      Уходит.
      
      Сцена третья.
      Лес. Пещера на побережье.
      Выходит Тимон с лопатой.
      Тимон
      О солнце! Выцеди из-под земли
      Гнилую слизь - и все в подлунном мире
      Чумою и проказой порази!
      Два близнеца, одним зачаты чревом
      И выношены матерью одной,
      Как будто бы ничем неотличимы,
      Но дайте им неравную судьбу -
      И вот один другого пожирает.
      Природа человека такова:
      Он не живет, других не презирая,
      Хотя бы сам он был презренней всех.
      Богатство отберите у богатых,
      Чтоб свел недавний баловень судьбы
      Знакомство с ненавистью вековою,
      Что по наследству перейдет к нему,
      Голь перекатную озолотите -
      И убедитесь вы: различий нет.
      Бедняк, разбогатев, остервенеет.
      А кто осмелится, не пряча глаз,
      Пылая истинным негодованьем,
      Сказать о ближнем: "Перед вами льстец!",
      Когда сам обличитель не безгрешен.
      Уж если так назвали одного,
      Тогда клеймите всех без исключенья.
      И всякий, ползающий по земле,
      Угодничает перед тем, кто выше.
      Пред золотым тельцом готовы пасть
      И мудрецы. Всё криво! В человеке
      Проклятом ничего прямого нет,
      За исключеньем подлости, быть может.
      Да сгинут все веселья и пиры!
      Возненавидел я себе подобных.
      Да прекратится человечий род!
      Копает землю.
      Земля, я у тебя прошу кореньев,
      А тем, кто хочет лучше найти -
      Пошли свою сильнейшую отраву.
      Что это? Золото? Но, божества,
      Не золота просил я, а кореньев.
      Болвана золотого я не чту...
      Оно ли это? Желтое... Сияет...
      Здесь злата в изобилье для того,
      Чтоб мир преобразить и сделать белым
      Все черное, невинностью - порок,
      Прямым - кривое, мерзкое - прекрасным,
      Бесчестье - честностью, а зло - добром,
      Геройством - трусость, молодостью - дряхлость.
      А мне, бессмертные, зачем оно?
      Нет, я не этого просил, о боги!
      Ведь злато самых рьяных ваших слуг
      Заставит богохульствовать и вырвет
      Подушки у больных из-под голов.
      Любые связи этот желтый идол
      Разрушит по желанью своему,
      Любые отношенья установит
      И все проклятое благословит,
      Заставит всех боготворить проказу
      И почитать грабителей, убийц
      Превыше всякого ареопага,
      Старухам он отыщет женихов,
      Облепленную струпьями блудницу,
      Которую отверг и лазарет,
      Преобразит в апрельскую фиалку.
      Прочь от меня, проклятый матерьял!
      Всемирная развратница, источник
      Вражды и войн! Останься под землей!
      Не стану извлекать тебя и даже
      Зарою глубже.
      Звуки барабана.
      Это барабан? -
      Нет, ты за жизнь цепляешься напрасно,
      Я все-таки тебя похороню.
      Назад! Не искушай меня! А впрочем,
      На всякий случай кое-что возьму.
      Барабаны. Трубы.
      Входят военачальник (Алкивиад) и две куртизанки (Фрина и Тимандра)
      Военачальник
      Кто ты?
      Тимон
      Животное. А сам ты разве
      Не зверь? Зачем же ты моим глазам
      Являешь мерзкий человечий облик?
      О, проклят будь и заживо истлей!
      Военачальник
      Но кто ты?
      Тимон
      Человеконенавистник.
      Будь ты собакой, я б тебя любил.
      Военачальник
      Я, кажется, догадываюсь, кто ты,
      Но что с тобою - не могу понять.
      Тимон
      Я тоже знал тебя, но не желаю
      Знать больше ничего. Теперь ступай
      Под барабанный бой путем кровавым,
      Пунцовой краской землю разрисуй.
      Суд и людской, и божий беспощаден -
      Иначе в мире не было бы войн,
      А впрочем, мне сдается, эта девка
      Людей способна больше извести,
      Чем ты своим мечом. А с виду - ангел.
      Первая куртизанка
      Ах, хоть бы сгнили губы у тебя!
      Тимон
      Но я же целовать тебя не стану
      И все гнилье оставлю при тебе.
      Военачальник
      Тимон достойный, что с тобою стало?
      Тимон
      А то же самое, что и с луной,
      Когда она в ущербе. Угасаю.
      Нет солнца, чтобы золото занять.
      Военачальник
      Но чем тебе помочь, Тимон великий?
      Тимон
      Уйди. И не разубеждай меня.
      Военачальник
      Как это сделать?
      Тимон
      Поступай, как люди:
      Пообещай помочь - и обмани.
      Военачальник
      Я много слышал о твоих несчастьях.
      Тимон
      Ты видел их, когда я был богат.
      Военачальник
      Я вижу их. Ты прежде был счастливей.
      Тимон
      Как ты сегодня - с шайкой потаскух.
      Вторая куртизанка
      Так вот кого все так превозносили!
      Краса Афин!
      Тимон
      A ты - гетера?
      Вторая куртизанка
      Да!
      Тимон
      Вот навсегда и оставайся шлюхой!
      Пускай с тобой живут не из любви,
      Но только из желанья блудодейства,
      А ты их сифилисом заражай.
      Не трать впустую времени - мальчишек
      Заставь поститься, отправляй к врачам.
      Вторая куртизанка
      Чудовище! Тебя повесить мало!
      Военачальник
      Тимандра милая, прости его.
      Он не в себе от пережитых бедствий. -
      Почтеннейший Тимон, я не богат,
      Поэтому и войско ненадежно,
      И все ж я безучастно не могу
      Смотреть на униженье человека,
      Который и богатством, и мечом
      Спасал неблагодарные Афины.
      Тимон
      Бей в барабан - и уходи скорей.
      Военачальник
      Но я твой друг. Тебе я сострадаю.
      Тимон
      Из сострадания оставь меня.
      Военачальник
      Прощай. Возьми вот золото.
      Тимон
      Не надо!
      Оно ведь несъедобно.
      Военачальник
      О, когда
      Разрушу я надменные Афины...
      Тимон
      Как? На Афины ты идешь войной?
      Военачальник
      Да. И на то имею основанья.
      Тимон
      Пусть боги их тобою истребят,
      А вслед за ними - и тебя.
      Военачальник
      За что же?
      Тимон
      За то, что, убивая подлецов,
      Ты призван уничтожить и Афины.
      Подальше убери свои гроши.
      Возьми вот золото еще. Ступай же.
      Обрушься на Афины, как чума,
      Что возникает как бы ниоткуда
      Под роковым воздействием планет,
      Когда Юпитер воздух заражает.
      Рази, не пропуская никого!
      Бей стариков серебрянобородых -
      То, без сомнения, ростовщики!
      И не жалей матрон - всё это сводни!
      Пускай от вида девственных ланит
      Твоя не притупится беспощадность.
      Девицы, дамы любят выставлять
      Из окон прелести на обозренье.
      А пуще всех предателей казни,
      Что сочиняют книгу милосердья.
      Перечеркни мечом ее листы.
      Щадить не надо и новорожденных,
      Что умиляют только дураков:
      Они же, выродки, себя покажут,
      Как вырастут! Так говорили встарь
      Лукавые оракулы нередко.
      Всех убивай, о жалости забудь.
      Укрой непроницаемой бронею
      Все чувства, огради себя от слез
      Девиц, и женщин, и грудных младенцев.
      А облаченных в ризы божьих слуг
      Пред алтарем руби, не рассуждая!
      Не хватит золота - еще возьми
      И заплати своим головорезам.
      Bсeх уничтожь! Когда ж насытишь месть,
      Издохни сам! Проваливай отсюда!
      Военачальник
      В толк не возьму: ты что - не разорен?
      Я все приму, наказ же твой отрину.
      Тимон
      Отринешь или нет - но проклят будь.
      Куртизанки
      А мы? А мы-то как же, разлюбезный
      Тимон? Еще осталось что-нибудь?
      Тимон
      Достаточно вполне, чтоб потаскуха
      Свой грязный промысел забыть могла,
      А сводня убежала из борделя,
      Но не за это я вам заплачу.
      А ну живей подолы подставляйте!
      С вас клятвы брать, конечно, смысла нет -
      Обманете, хоть клясться и привыкли
      (От этих клятв краснеют небеса,
      Как бы в жару). Мне и того довольно,
      Что вы развратницы - вот навсегда
      И оставайтесь ими. Ну, а если
      Попробует вас кто-то совратить
      С дороги истинной - то обольстите
      Его и заманите в западню
      И дым его своим огнем забейте,
      Втравите проповедника в разврат.
      Его душеспасительные бредни -
      Для дур. И совершенствуйте себя
      Шесть месяцев в году без остановки.
      Пусть головы облезут от греха,
      Вы лысины укройте париками,
      Волосья ободрав у мертвецов
      Или у висельников - даже лучше.
      Губите легковерных дураков.
      Помадой жирною малюйте рожи -
      Пусть лошади увязнут на щеках!
      Куртизанки
      Все сделаем! Давай нам только денег!
      Тимон
      В растленную, полугнилую плоть
      Клиентов сейте семена заразы -
      И пусть они обильнее взойдут!
      Пускай начнут гнусавить адвокаты -
      Защитники злодейства и греха.
      Жрецам, которые, себе не веря,
      "Паденье нравов" яростно клянут,
      Все эти обличенья затрудните.
      Носы проваливайте до костей
      У подлецов, что, обладают нюхом
      На выгоду, но лишены чутья
      К страданьям ближнего. Всех заражайте!
      Пускай хлыщи лишатся шевелюр,
      А мщенья избежавшие жуиры
      Лишатся жизни. Иссушите ключ
      Жизнеспособности людского рода!
      Еще хотите? Вот еще! Еще!
      Всех истребите и умрите сами.
      Найдите свой конец в помойной яме.
      Куртизанки
      О воплощенье щедрости! Давай
      Нам золото свое и наставленья,
      А мы уж отработаем сполна.
      Тимон
      Задаток отработайте сначала.
      Преобразитесь в истинных мегер.
      Военачальник
      Однако мы задержались. - Бейте в барабан!
      Не медля ни мгновенья - на Афины!
      До скорого свидания, Тимон.
      Вернусь я, если счастье улыбнется.
      Тимон
      Лишь это б извинило твой приход.
      Но если не вернешься, я не буду
      Несчастен.
      Военачальник
      Я ни в чем не виноват.
      Тимон
      Нет, виноват: меня ты славословил.
      Военачальник
      И это называешь ты виной!
      Тимон
      Да, я сужу по опыту. Немедля
      Проваливай и девок забирай.
      Военачальник
      Идемте же. Мы его только раздражаем. - Эй, барабанщик!
      Бьют в барабан. Военачальник и куртизанки уходят.
      Тимон
      Вот подлая натура человека!
      Хоть и питает ненависть его,
      Но и еда ему необходима.
      Копает землю.
      Природа, ты всего живого мать!
      Твое неисчерпаемое лоно,
      Твои неистощимые сосцы
      Все сущее рождают и питают.
      Из праха одного ты создаешь
      Ничтожного и злого человека,
      И скользких ящериц, и черных жаб,
      И гадов, и червей - всю нечисть мира,
      Лежащего под пологом небес,
      Пылающих огнем Гипериона.
      Подай ты ненавистнику людей
      Хотя бы корень! Обесплодь утробу
      И человека не производи,
      Но порождай драконов, львов и тигров,
      Волков, медведей и таких зверей,
      Каких под бирюзовым небосводом
      Вовеки не бывало!
      Находит корень.
      О земля!
      Благодарю! Спали тебя светило
      Все виноградники, сады, поля,
      Истерзанные человечьим плугом!
      Давая людям пищу и вино,
      Ты длишь их мерзкое существованье,
      Лишаешь их последнего ума.
      Входит киник (Апемант)
      Как? Снова человек? Чума! Чума!
      Киник
      Меня к тебе отправили. Болтают,
      Что ты пошел по моему пути.
      Тимон
      А что тут странного? Ты пса не держишь -
      Ему бы я охотней подражал,
      О, чтоб ты околел!
      Киник
      Да ладно, хватит!
      Ты что-то распустился чересчур.
      Судьба тебя чуть-чуть пощекотала.
      На кой тебе весь этот маскарад?
      Пещера? И лопата? И лохмотья?
      И этот грозный вид? Ты пал во прах,
      Дерюгой укрываешься - и что же?
      Твои пиявки в бархате, в шелках
      Разгуливают, нежатся на ложе,
      Чревоугодничают, вина пьют,
      Тончайшие вдыхают ароматы.
      Они давно забыли, что когда-то
      На свете жил Тимон. А ты вот тут,
      Постыдную комедию ломая,
      Вгоняя в краску благородный лес,
      Играешь обличителя. Опомнись!
      Ты лучше притворился бы льстецом -
      И возместил бы все свои убытки.
      Лесть довела тебя до нищеты,
      Но эта же медовая удавка
      Тебя и вытянет. Найди себе
      Хозяина - и ползай на коленях,
      Рви шапку с головы на каждый чих,
      Желай здоровья своему владыке,
      Пой дифирамбы всем его грехам -
      Особенно мерзейшим - в том вся прелесть
      Угодничества. Кстати, милый друг,
      Такое превращение логично:
      Недавно пресмыкались пред тобой,
      А ты, как незадачливый кабатчик,
      Свое жилище превратил в притон
      И пригревал мерзавцев - так что ныне
      Веди паразитическую жизнь.
      В том упрекать тебя никто не станет.
      Разбогатеешь, и потом опять
      Раздаришь параситам состоянье,
      А образ жизни мой - не для тебя.
      Тимон
      Наглец! Да я б себя обезобразил,
      Когда я взял тебя за образец!
      Киник
      Ты был всегда на редкость безобразен -
      Не обольщайся. Это суть твоя.
      Сейчас она дошла до совершенства -
      И только. Ты совсем сошел с ума,
      Коль ветер принимаешь за лакея
      И за пажей - столетние дубы.
      Неужто ледяной ручей сравнится
      С нектаром освежающим? Ну что ж!
      Зови к себе отверженных скитальцев,
      Послушных только воле естества,
      Вели превозносить тебя - увидишь...
      Тимон
      Что ты дурак. Катись, покуда цел!
      Киник
      Ого! Теперь ты больше мне по нраву.
      Тимон
      А ты мне омерзел еще сильней.
      Киник
      Час от часу не легче! Отчего же?
      Тимон
      Ты похвалил ничтожество.
      Киник
      Отнюдь!
      Я говорю: ничтожен ты - и только.
      Тимон
      Тогда зачем же ты меня искал?
      Киник
      Чтоб подразнить.
      Тимон
      Никчемное занятье -
      Для идиотов или подлецов.
      Ты этим развлекаешься?
      Киник
      А как же!
      Тимон
      И кто ты - идиот или подлец?
      Киник
      Когда бы ты для самоукрощенья
      Избрал стезю отшельника - тогда
      Я согласился бы, что ты подвижник.
      Но стал ты нищим из-за мотовства,
      Иначе оставался бы вельможей,
      Кто добровольно золото отверг,
      Тот все же не останется в накладе:
      Богатый не насытится вовек,
      Зато бедняк довольствуется малым.
      Как незавидна участь богача,
      Так счастье нищего неоспоримо,
      Когда судьбой он удовлетворен.
      А ты, увы, ни то и ни другое.
      Тебе осталось только умереть.
      Тимон
      Хоть ты дурак, а угодил же в точку!
      Да, мне осталось только умереть.
      Но что ты знаешь, пащенок Фортуны!
      Тебя рукою ласковой она,
      Как сына, никогда не обнимала.
      Тебе знакомы лишь ее пинки.
      Когда б ты родился не на помойке,
      А в роскоши купался с детских лет,
      Познал все мыслимые наслажденья,
      Когда бы целый мир тебе служил,
      Тогда б ты утонул в болоте блуда,
      Проматывая: золотые дни
      В объятьях потаскух. Я посмотрел бы,
      Куда девался твой холодный ум.
      Своим куском бы ты не подавился.
      А для меня вселенная была
      Кондитерской. Сердца, уста и очи
      Повиновались мне - и я не знал,
      Что с ними делать. Словно дуб листвою,
      Покрыт я был готовностью людскою
      Любым моим капризам потакать,
      Но только налетел осенний ветер,
      Листва осыпалась - и вот я наг
      И беззащитен перед непогодой.
      Я, никогда не ведавший невзгод,
      Сгибаюсь под невыносимой ношей.
      А ты-то что беснуешься? Тебя
      Корой покрыли беды и лишенья,
      Ты ничего другого и не знал.
      Кто льстил тебе? И кем ты был ограблен?
      За что же ненавидишь ты людей?
      Но если жить невмоготу без злобы,
      Излей ее на своего отца,
      Что с пьяных глаз с какой-то побирушкой
      Тебя слепил из грязи, завещав
      Убожество одно тебе в наследство.
      Когда б ты не был худшим из людей,
      То стал бы прихлебателем! Изыди!
      Киник
      А ты гордец, как прежде.
      Тимон
      Да, горжусь,
      Что я - не ты.
      Киник
      А я горжусь, что не был
      Растратчиком.
      Тимон
      А я остался им.
      Будь ты моим единственным богатством,
      Повесил бы тебя я. Уходи.
      Ест корень.
      Будь в этом корне средоточье жизни
      Афин, его б я разом проглотил.
      Киник (протягивает ему другой корень)
      Возьми еще. Так будет повкуснее.
      Тимон
      Мне более по вкусу твой уход.
      Киник
      В твоем исчезновенье - больше вкуса.
      Тимон
      О, если б так! Исчез бы я тогда.
      Киник
      Что передать Афинам?
      Тимон
      Что желаю
      Тебе их загубить. Еще добавь,
      Что у меня есть золото. Гляди-ка!
      Киник
      Но здесь какая польза от него?
      Тимон
      Огромная. Оно тут затаилось,
      Вреда не причиняя до поры.
      Киник
      А где ты спишь?
      Тимон (указывает на небо)
      Под тем, что надо мною.
      Где ты находишь корм?
      Киник
      Вокруг себя.
      Тимон
      О, если б яды мне повиновались!
      Киник
      Ты их послал бы...
      Тимон
      ... К твоему столу.
      Киник
      Нет, тебе решительно неведомо чувство меры? Только крайности, крайности во всем. Когда ты разгуливал золототканых одеждах и смердел мускусом, люди высмеивали твою гордыню, когда ты напялил лохмотья, они будут порицать тебя за то же самое. Возьми вот кизил.
      Тимон
      Я не ем того, что мне не по вкусу.
      Киник
      Кизил тебе не по вкусу?
      Тимон
      Он по вкусу тебе - такой же кислый.
      Киник
      Да. Ты перевариваешь только сладкую лесть. Если бы ты раньше не упивался ею, то теперь мог бы рассчитывать хоть на какое-то уважение. А где ты видал, чтобы расточителя уважали после разорения?
      Тимон
      А где ты видел, чтобы кого-нибудь уважали, если у него совсем не было состояния?
      Киник
      Да хоть меня.
      Тимон
      Ну, одного пса ты прокормить в состоянии.
      Киник
      Кто, по-твоему, больше всего похож на паразитов?
      Тимон
      Женщины похожи. А вот мужчины - это паразиты и есть. Что бы ты сделал с миром, будь ты его властелинов?
      Киник
      Отдал бы зверям, чтобы избавить от людей.
      Тимон
      И сам бы стал зверем?
      Киник
      Без сомненья.
      Тимон
      Воистину звериная злоба! Да помогут тебе боги! Если ты превратишься во льва, лиса тебя обманет, если в ягненка, она тебя съест, если в лису, лев тебя невзлюбит, пусть даже по наущению осла. Если превратишься в осла, глупость приведет тебя к волку на обед, а если в волка, то волчий аппетит заставит тебя все время рисковать шкурой. Если станешь единорогом, тебя сгубит собственное бешенство. Станешь медведем - тебя убьет конь или задерет леопард. Станешь леопардом - окажешься в кровном родстве со львом, и твои родимые пятна опять-таки приведут тебя к гибели. Покой ты будешь находить только в постоянном бегстве. Сможешь ли ты, став животным, не зависеть ни от кого? Кем бы ты оказался, живя в глухой чаще среди зверей?
      Киник
      Афины сейчас стали настоящей глухоманью, а их жители совсем озверели - так что самое время обсуждать вопрос о превращении человека в животное.
      Тимон
      Каким же образом ты, превратившись в барана, пробил брешь в городской стене и убежал от этих чудовищ?
      Киник
      Кстати, о чудовищах. Сюда идут поэт и художник. Вот бы они тебя угробили! А я не горю желанием заразиться чем-нибудь непотребным и лучше уйду. Потом наведаюсь как-нибудь.
      Тимон
      Буду рад тебя видеть, если ты зайдешь после того, как вымрет все человечество, но только в этом случае. Быть собакой нищего не так зазорно, как тобой.
      Киник
      Ах ты кретин! Дурак из дураков!
      Тимон
      К тебе слюной противно прикоснуться!
      Киник
      К тебе ж - проклятием!
      Тимон
      Любая дрянь
      В сравнении с тобой чиста, как ангел.
      Киник
      Страшнее люэса твои слова.
      Тимон
      Но не настолько все они заразны,
      Как звук единый в имени твоем!
      И руки чешутся - да жаль мараться!
      Киник
      Да чтоб они отгнили у тебя
      От слов моих!
      Тимон
      Прочь, выродок собачий! -
      Я не могу смотреть без тошноты
      На эту мразь! - Когда же ты издохнешь?
      Киник
      Когда тебя от злобы разорвет?
      Тимон
      Уйди же, надоедливый мерзавец!
      Бросает в него камень.
      Потратить камень жалко на тебя!
      Киник
      Скотина!
      Тимон
      Раб!
      Киник
      Рептилия!
      Тимон
      Подонок!
      Киник отходит
      О, как я презираю этот мир,
      На лжи стоящий! Непереносимо
      И то в нем, без чего не обойтись,
      Рой яму для себя, Тимон. Ты ляжешь
      На берегу. Пусть легкая волна
      Дробится о гранитное надгробье.
      Пусть, мертвый, в эпитафии своей,
      Я буду усмехаться над живыми.
      Смотрит на золото.
      Цареубийца льстивый! Меч вражды
      Меж сыном и отцом! О осквернитель
      Супружеской постели! Ярый Марс!
      Неувядаемый жених, сияньем
      Способный растопить священный снег,
      Лежащий на коленях Артемиды!
      О зримый людям идол! Ты спаял
      Несовместимое. Ты всем понятен
      И на любом наречье говоришь,
      Испытываешь души, искушаешь.
      Вообрази, что все твои рабы,
      Взбесившись, подняли мятеж - все вместе.
      Так порази их лютою враждой.
      Пускай живут на свете только звери.
      Киник (выступая вперед)
      Сначала я умру, а там пускай
      Все это сбудется - не возражаю.
      Пойду скажу о золоте твоем.
      К тебе повалят люди, люди, люди...
      Тимон
      Что? Люди?
      Киник
      Да
      Тимон
      Уйди-ка от греха...
      Киник
      Живи в убожестве и наслаждайся.
      Тимон
      А ты живи, как жил, и околей.
      Ну вот, теперь, надеюсь, мы в расчете.
      Киник уходит.
      Входят разбойники.
      О, снова эти человекообразные! (Ест корень) Жуй, жуй этот корень, Тимон, и проклинай их всех!
      Первый разбойник
      Откуда у него взяться золоту? Наверно, какие-нибудь опивки, которые он выскреб из кувшина. Спятил-то он оттого, что сперва лишился денег, а потом - дружков.
      Второй разбойник
      Но все только и говорят, что у него денег куры не клюют.
      Первый разбойник
      Говорили?
      Второй разбойник
      Нет, говорят.
      Первый разбойник
      А чего гадать-то? У него и спросим. Если ему по-прежнему не надо золота, он нам все отдаст и не будет кочевряжиться. Ну, а если он окажется сквалыгой...
      Второй разбойник
      Ох, вот этого я и боюсь. Люди обычно меняются в худшую строну. Чует мое сердце - денежки у него в загашнике.
      Первый разбойник
      Эй, братва! Не он ли там на горизонте?
      Все
      Где?
      Второй разбойник
      Вот. Вроде, похож.
      Все
      Наше почтение, Тимон!
      Тимон
      А, воры! Что вам надо?
      Все
      Но мы не воры, а солдаты.
      Тимон
      И воры, и солдаты, и сыновья своих матерей.
      Все
      Да нет же! Мы не воры, а просто нуждающиеся люди.
      Тимон
      В чем вы нуждаетесь? В еде? Взгляните:
      Коренья в изобилье под землей,
      Кругом бьют родники - по сто на милю.
      Дубы ломаются от желудей,
      А на кустах шиповник пламенеет.
      Сама вам приготовила обед
      Природа - хлебосольная хозяйка.
      Нуждаются! Какая там нужда!
      Первый разбойник
      Так, значит, ты всерьез нам предлагаешь
      Пить воду, есть коренья и траву!
      Не рыбы мы, не птицы и не звери.
      Тимон
      Да, не траву, не рыб, зверей и птиц -
      Вы пожираете себе подобных.
      Нужна вам человечина. Пусть так.
      Вы людоеды, а не лицемеры,
      Что по закону ближнего едят.
      Итак, проклятые антропофаги,
      Берите злато - и за кистени!
      Упейтесь пьяной кровью винограда,
      Чтоб забродила в вас гнилая кровь:
      Скорее шею, может быть, свернете,
      Околевая не на эшафоте.
      Не доверяйте медикам: они
      Себе подобных больше загубили,
      Чем вы - разбоем. Нужно вам еще?
      Берите золото! Берите жизни!
      Брать - ваше ремесло. Весь бренный мир
      Приводится в движенье лихоимством.
      Вот, скажем солнце - наивысший вор -
      Присваивает силу Океана,
      А маленькая хищница Луна
      У солнца похищает свет. Его же
      Мгновенно отбирает Океан,
      Что потихоньку скрадывает сушу.
      Земля всем мерзким тварям жизнь дает,
      Их сонмища лепя из нечистот,
      Весь мир питает яствами из кала,
      Который у него же и украла.
      Да, все на свете движется татьбой.
      Закон есть узаконенный разбой.
      А посему нет в мире преступлений.
      Награбленное грабьте - вот и все.
      Друг против друга ярость обратите -
      И на самих себя, в конце концов.
      Не медля ни мгновенья - на Афины!
      А вас прощу я только об одном:
      Не умеряйте алчности и злобы
      Из-за того, что я вам заплатил,
      Но, как вампиры, будьте, ненасытны
      И сгиньте, наконец. Я все оказал.
      Уходит.
      Третий разбойник
      В толк не возьму, чего он добивался: чтобы мы занимались своим ремеслом или завязали?
      Первый разбойник
      А какое ему дело до нас? Он же не с нами разговаривал, а излагал свои убеждения.
      Второй разбойник
      Вот именно - убеждения. Но я буду исходить из его враждебности к нам и поступлю наоборот.
      Первый разбойник
      Давайте подождем, чем дела кончится в Афинах. А стать честными людьми никогда не поздно.
      Уходят.
      Входит Флавий.
      Флавий
      О боги! Неужели этот бедный,
      Несчастный человек - мой господин?
      Так опуститься? Памятник прекрасным
      Делам и побуждениям снесен.
      Какая горестная перемена!
      Руины благородства! Проклят будь
      Тебя посмевший к бездне подтолкнуть.
      О, мы, столкнувшись с другом-негодяем,
      Открытую вражду предпочитаем.
      Но он заметил, кажется, меня.
      Сейчас его утешить попытаюсь:
      Ведь я по-прежнему его слуга
      И с ним останусь, что бы ни случилось.
      Тимон выползает из пещеры.
      Хозяин...
      Тимон
      Провались! Кто ты такой?
      Флавий
      Но неужели вы меня забыли?
      Тимон
      Я всех людей забыл. Ты человек.
      Зачем же эти глупые вопросы?
      Флавий
      Я бедный, бескорыстный ваш слуга.
      Тимон
      Но я людей не знаю бескорыстных,
      А это значит, мне ты не знаком.
      Со мной подонки за столом сидели,
      А им прислуживали подлецы
      И воры.
      Флавий
      Нет, свидетельствуют боги!
      Мы горевали искренне о вас.
      Наверное, также слуги редки.
      Тимон
      Постой, постой... Ты плачешь? Подойди!
      Ты стал похож на женщину: мужчины
      Не плачут, их несчастья веселят.
      Смех до изнеможенья и разврат
      У них еще способны вызвать слезы,
      Сердца их каменны. В них чувства нет.
      Мир вывихнут: рыдает он от смеха.
      Флавий
      Признай меня, мой добрый господин!
      Душою всей тебе я сострадаю.
      Дозволь с тобой остаться до тех пор,
      Пока мой кошелек не оскудеет.
      Тимон
      Ушам не верю! Значит, мне служил
      Добрейший бессеребреник? Я тронут,
      Хотя уже порядном одичал.
      Да человек ли ты? О, безусловно,
      Ты матерью произведен на свет.
      О боги мудрые! Простите грех мой!
      Я, ослепленный, обвинил весь мир
      В бездушии, но есть же, есть же люди?
      Вернее, человек. Да, лишь один.
      Нет, боги, вам не сбить меня со счета!
      Один на целый мир, притом слуга.
      Я заблуждался. О, я был безумен
      И человечество хотел проклясть,
      Но ты ко мне пришел, как искупитель.
      Так внемли же! Отныне и вовек
      Будь проклят целый мир - за исключеньем
      Добропорядочного дурака.
      Продав меня, он выгадал бы много,
      Ведь часто слуги к новым господам
      Легко въезжают в дом на шее старых.
      О, ты так глуп, что верится с трудом.
      Правдоподобно говоришь, и все же
      Ответь, что привело тебя сюда?
      Ведь хитрость? Жадность, да? Корыстолюбье?
      Ты, как скупец расчетливый, решил
      Ничтожной толикою поделиться
      Затем, чтоб воздалось тебе сторицей?
      Флавий
      Эх, господин мой, вы подозревать,
      К несчастью, научились слишком поздно,
      Да и не тех. Ведь вся моя корысть -
      Покой душевный. Я из чувства долга
      Пришел, да из привязанности к вам.
      Вы любите людей так благородно,
      Так глубоко, что смертным не понять,
      Как вообще возможно это чувство,
      А я хотел бы вас оберегать,
      Заботиться о снеди и жилище.
      Поверьте же, мой добрый господин,
      Все блага в будущем и настоящем
      Я отдал бы, чтоб только возвратить
      Утраченное ваше состоянье.
      Другой награды я бы не хотел.
      Тимон
      Так получи свое вознагражденье
      За бескорыстье. Волею богов,
      Тебя осыплет золотом убогий.
      Беги как можно дальше от людей.
      Из верности ко мне будь мизантропом
      И проклинай весь человечий род.
      Из сердца с корнем вырви состраданье
      И голодающему помоги
      Не раньше, чем его истлеют кости.
      Скорми спокойно разжиревшим псам
      Все то, в чем ты откажешь человеку!
      Единственным прибежищем людей
      Пусть будут тюрьмы, в том числе и ямы.
      Пускай весь свет погубит нищета!
      О человечество, стань буреломом!
      Чума тебя сломи и уничтожь.
      Пусть гибнет мир, а вместе с ним и ложь!
      Прощай, мой верный раб, желаю счастья.
      Флавий
      Но, господин, я вас хочу спасти.
      Тимон
      Нет, лучше ты со мною не шути,
      А то ведь и тебя могу проклясть я.
      Так избегай же общества людей
      И на глаза являться мне не смей.
      Расходятся.
      
      
      АКТ ПЯТЫЙ
      Сцена первая.
      Лес. Пещера.
      Входят Стихотворец и Живописец.
      Тимон следит за ними из пещеры.
      Живописец
      Судя по всему, это здесь.
      Стихотворец
      Не знаю, чему и верить. Неужели у него еще есть золото - и много?
      Живописец
      Вне всяких сомнений. Об этом говорили Алкивиад, Фрина, Тимандра; нищие солдаты, эти перекати-поле, кое-что получили. Говорят, и управителю достался немалый куш.
      Стихотворец
      Значит, он придумал разорение как пробный камень для друзей?
      Живописец
      И только для этого. Увидите, он опять появится в Афинах и расцветет, будто пальма. Поэтому было бы очень неплохо внушить ему нашу преданность, хоть он и не нуждается в ней. Если он и вправду богат, мы не окажемся в дураках.
      Стихотворец
      Что вы ему подарите?
      Живописец
      На сей раз только свое посещение. Пообещаю ему потрясающую картину.
      Стихотворец
      А я - потрясающую поэму
      Живописец
      Чего уж лучше! Посулы отражают самую суть нашего времени, открывая глаза предвкушению. Никто ничего не делает, все только обещают. Выполнение обещаний - удел ничтожных заурядностей. Давать обещания легко и приятно, выполнять - тоскливо и обременительно, все равно что составлять завещание: то и другое - свидетельство тяжкого самочувствия.
      Тимон (в сторону)
      Ах ты живописец! Захочешь изобразить Подлость - напиши автопортрет.
      Стихотворец
      А что бы мне придумать? Я напишу сатиру на доверчивость богатых людей и коварство льстецов, преследующих великого человека.
      Тимон (в сторону)
      Послужи сам себе образом для аллегории Лести, а уж я найду, чем вознаградить твой труд.
      Стихотворец
      Так что же стали вы, любезный друг?
      Мы выпускаем выгоду из рук!
      Живописец
      Да, денег люди ищут днем с огнем,
      А не в кромешной тьме. Ну что ж, идем.
      Тимон (в сторону)
      О, я привечу вас, не сомневайтесь.
      Ты, желтый идол, всех богов сильней,
      Раз в этом капище - грязнее хлева -
      Тебя усердно славит род людской.
      Ты вспахиваешь пену океана,
      Ведешь суда за тридевять земель,
      Порабощаешь низменные души.
      Владычествуй и дальше над землей.
      Губи своих рабов. А я их встречу
      Достойно.
      Стихотворец
      Благороднейший Тимон.
      Живописец
      Ты наш недавний друг и благодетель,
      Приветствуем, приветствуем тебя!
      Тимон
      Неужто я сподобился увидеть
      Двух искренних и преданных людей?
      Стихотворец
      Мы у тебя в долгу. Едва известье
      Пришло о разорении твоем
      И о предательстве друзей, мы были
      Возмущены до глубины души.
      О люди! Имя вам - неблагодарность!
      Ничтожные! Чем вас ни покарай,
      Все будет мало. Бросить без поддержки
      Того, кто их, как солнце, согревал,
      Кому они обязаны всецело.
      О, я не в силах подобрать слова
      Для облаченья этого злодейства.
      Тимон
      И ни к чему. Пусть ходит нагишом:
      По крайней мере, будет очевидным.
      Вы ж, оставаясь честными людьми,
      Чужую подлость резче обозначьте.
      Живописец
      Мы оба шли дорогою прямой
      Под ливнями твоих благодеяний.
      Мы это помним.
      Тимон
      Да, вы не лжецы.
      Стихотворец
      Мы здесь, чтоб предложить свои услуги.
      Тимон
      О души честные! Но чем же я
      Могу воздать за ваше милосердье?
      Кореньями вот разве да водой.
      Но вам такая пища не по вкусу?
      Оба
      О, ради вас согласны мы на все!
      Тимон
      Быть может, добродетельные души,
      Вы краем уха слышали о том,
      Что у меня есть золото? Ответьте,
      Прямые души!
      Стихотворец
      Слух такой прошел,
      Но мы явились по другой причине.
      Тимон
      О души, искренние до конца!
      (Живописцу)
      Тебе, художник, видно, равных нету
      В изображенье Подлости. О да!
      Тебе известна Подлость до деталей.
      Живописец
      Известно кое-что.
      Тимон
      О том и речь
      (Стихотворцу)
      А ты, поэт, велеречивым слогом
      Описываешь Лесть. Пожалуй, ты
      В своем искусстве даже натуральней.
      И все же, честные мои друзья,
      У вас есть некий общий недостаток.
      Конечно, это мелочь для того,
      Чтоб утруждать вас...
      Оба
      Нет, Тимон, скажите!
      Тимон
      Но вы обидитесь.
      Оба
      Нет, никогда!
      Мы будем благодарны.
      Тимон
      В самом деле?
      Оба
      Еще бы!
      Тимон
      Вы доверчивы, друзья,
      Ко всяким проходимцам.
      Оба
      Неужели?
      Тимон
      Нет, нет, слепыми вас не назовешь,
      Вы без ошибки чувствуете ложь,
      Но, в душах человеческих читая,
      Вы не остережетесь негодяя
      И подадите руку подлецу,
      Хоть благочестью это не к лицу.
      Живописец
      Я с подлецами не знаком.
      Стихотворец
      Я тоже.
      Тимон
      Послушайте: желая вам добра,
      Я награжу вас - только истребите
      Без жалости всех этих подлецов.
      Повесьте, утопите их, зарежьте,
      Короче, вы придумаете как.
      Уж я в долгу, поверьте, не останусь.
      Оба
      Все сделаем - скажи лишь имена.
      Тимон
      А вы не знаете имен друг друга?
      Вот это дивно! Вы ж, как близнецы,
      Один другого стоите, а вместе
      Вы образуете сверхподлеца.
      (Живописцу)
      Во избежанье этого - останься
      На месте и к нему не подходи.
      (Стихотворцу)
      И ты не двигайся! Когда вы рядом,
      Вас слишком много! Прочь отсюда! Прочь!
      Бьет их.
      Вот вам достойное вознагражденье!
      Вот за участье вам! Вот за труды!
      Эй вы, алхимики! Добудьте злато
      Себе из тумаков и оплеух!
      Прочь от меня, паскуднейшие твари!
      Прогоняет их и скрываемся в пещере.
      Входят Флавий и два сенатора.
      Флавий
      Лишь время потеряете. Сейчас
      Тимон ушел в себя. Ему несносно
      Все остальное.
      Первый сенатор
      Ты нас проводи
      К его убежищу, а там посмотрим.
      Мы выполняем волю горожан
      И с ним поговорим.
      Второй сенатор
      Так не бывает,
      Чтоб долго не менялся человек.
      Да, время принесло ему несчастья,
      Но время же и вылечит его,
      Вернув утерянное состоянье.
      Так что веди нас.
      Флавий
      Вот его жилье.
      Пусть будут в нем покой и мир. - Хозяин!
      Поговори с посланцами Афин!
      К тебе пришли виднейшие вельможи,
      Они хотят склониться пред тобой
      От имени сограждан. Господин мой,
      Молю: уважь почтенных стариков!
      Тимон (выходя из пещеры)
      О солнце благодатное, спали их!
      (Сенаторам)
      В чем дело, чтоб повесили вас всех!
      Типун вам на язык за слово правды,
      А за неправду пусть он отгниет,
      И вы подавитесь.
      Первый сенатор
      Тимон достойный...
      Тимон
      ... Таких, как вы - достойных лишь его.
      Второй сенатор
      Тебе поклон Афины шлют смиренно.
      Тимон
      Я тронут, и послал бы им чуму,
      Да не могу поймать. Вот незадача!
      Первый сенатор
      Пришла пора обиды забывать.
      Мы каемся, Тимон, перед тобою
      И молим, чтоб вернулся ты скорей.
      Афины выполнят твои условья.
      Ты все получишь, только прикажи.
      Второй сенатор
      Грубейшую ошибку признаем мы,
      Хоть не привыкли к этому, учти.
      Да, мы забыли о твоих заслугах,
      Не оказали помощи тебе,
      Но в том раскаиваемся жестоко.
      Афинам ты основою служил.
      Теперь они обрушиться готовы.
      Старейшины к тебе послали нас.
      Ущерб тебе мы возместим сторицей.
      Такие деньги и такой почет
      Тебя по возвращенье ожидают,
      Что вытравят из памяти вражду.
      Слова любви внесут в ее скрижали,
      Чтоб ты читал их до скончанья дней.
      Тимон
      Я так растроган, что вот-вот расплачусь,
      Лишь одолжите женские глаза
      И сердце дурака. Ну что, вельможи?
      Дадите - я поплачу.
      Первый сенатор
      Пощади!
      Вернись в отечество свое - в Афины -
      И, если хочешь, нами управляй.
      Тебя мы встретим общим ликованьем
      И безграничной властью облечем.
      Тимона имя воссияет снова,
      И будет сокрушен Алкивиад,
      Подобно необузданному вепрю,
      Грызущий корни родины своей.
      Второй сенатор
      Свирепо он грозит мечом Афинам.
      Первый сенатор
      Поэтому, почтеннейший Тимон...
      Тимон
      Теперь все ясно. Что ж, я вам отвечу,
      Когда злодей Алкивиад начнет
      Рубить моих достойнейших сограждан,
      Скажите им от моего лица:
      Тимона это не интересует.
      А если яростный Алкивиад
      Цветущие Афины уничтожит,
      Отдаст на поруганье ваших дев
      И за волосы оттаскает старцев,
      Скажите всем от моего лица:
      Тимона это не интересует.
      Пускай бесчинствовать не устает,
      Пускай ножи не знают передышки,
      Пока хватает глоток у Афин.
      Что до меня, то лезвие любое
      В руках врага я выше оценю,
      Чем глотки лучших жителей афинских.
      Пусть боги вам помогут, как ворам
      Надсмотрщики.
      Флавий
      Увидели вы сами,
      Что не добьетесь ровно ничего.
      Ступайте.
      Тимон
      Перед тем, как вы явились,
      Я сочинил прощальные стихи,
      Вы завтра их узнаете. Приходит
      Тимона власти над людьми конец.
      Богат я был, судьбою избалован,
      Но из ничтожества не выходил
      (Ничтожно все в проклятом этом мире!).
      Ступайте. Всем желаю долго жить,
      Страдая под пятой Алкивиада.
      Страдать желаю, впрочем, и ему.
      Живите, если сможете.
      Первый сенатор
      Идемте.
      Идемте. У него же сердца нет.
      Тимон
      Ах вот как? Сердца нет у мизантропа?
      Так говорит безумная толпа,
      А вы и повторяете! Неужто
      Я родины и правда не люблю?!
      Первый сенатор
      Совсем другие речи!
      Тимон
      Рад вас видеть,
      Достопочтеннейшие земляки!
      Первый сенатор
      Тебя слова такие украшают.
      Второй сенатор
      И входят в уши к нам, как в ворота
      Афин - победоносный полководец.
      Тимон
      Согражданам нижайший мой поклон.
      И передайте им, что я придумал,
      Как их спасли от горя, и утрат
      И трепета перед Алкивиадом,
      И всех тревог, которыми судьба
      Перегрузила хилую лодчонку
      Нелегкого людского бытия.
      Пусть обращаются ко мне.
      Второй сенатор
      Прекрасно!
      Вернется он!
      Тимон
      Тут дерево растет.
      Я все срубить его намеревался.
      Так передайте жителям Афин,
      Моим собратьям - всем без исключенья:
      Кто жаждет избавления от бед,
      Kо мне пускай приходит и немедля
      Повесится на дереве моем.
      Всех благ!
      Флавий
      Оставьте же его в покое!
      Тимон таким, как видно, и умрет.
      Тимон
      Довольно вам ходить сюда впустую.
      И передайте, что Тимон нашел
      Себе пристанище на побережье,
      Где в дом его стучится Океан.
      А если кто ко мне заглянет в гости,
      То прочитает надпись на дверях
      Прелюбопытную. - Уста, сомкнитесь.
      Я высказал отчаянье свое.
      Чума, исправь несовершенство мира.
      Пускай работают гробовщики,
      А более никто. Пускай отныне
      Все радостно готовятся к кончине.
      Пускай затмится солнце и умрет.
      Оставить мир приходит мой черед.
      Удаляется в пещеру.
      Первый сенатор
      Обида с сердцем у него срослась.
      Второй сенатор
      Надеялись мы на него напрасно.
      Вернемся и решим, что делать нам.
      Для избежанья гибели.
      Первый сенатор
      Да, правда,
      Вернемся. Промедленье - наша смерть.
      Уходят.
      
      Сцена вторая.
      Стены Афин. Входят два сенатора и гонец.
      Первый сенатор
      Час от часу не легче! В самом деле
      Такое войско он собрать сумел?
      Ты не ошибся?
      Гонец
      Может, и ошибся,
      Но только преуменьшив их число.
      И, судя по стремительности марша,
      Они к Афинам скоро подойдут.
      Второй сенатор
      Тимон не возвратится - мы погибли.
      Гонец
      Я встретил их посланца - он мой друг.
      Хоть в лагерях мы противоположных,
      Ослабла перед дружбою вражда,
      И мы заговорили дружелюбно.
      Письмо он нес Тимону, чтобы тот
      К Алкивиаду присоединился:
      Ведь мстит Алкивиад и за него.
      Входят сенаторы, возвращающиеся от Тимона
      Первый сенатор
      Что скажете?
      Третий сенатор
      Не хочет возвращаться.
      Расслышали мы барабанный гром,
      А вдалеке клубятся тучи пыли
      От надвигающегося врага.
      Пускай отпор готовят горожане,
      Хотя исход известен мне заране.
      Уходят.
      
      
      Сцена третья.
      Лес. Пещера.
      Неподалеку виден камень.
      Входит гонец Алкивиада.
      Гонец
      По описанью, здесь его жилище.
      Ау! Душа живая, отзовись!
      Не отвечает... Умер? Вот могила
      Вот надпись. Для кого же? Для зверей?
      Я грамоте совсем не разумею.
      Сниму-ка отпечаток восковой
      И покажу его Алкивиаду.
      А опыта ему не занимать,
      Хотя и молодой. Не сомневаюсь,
      Войска уже к Афинам подошли
      И скоро их сотрут с лица земли.
      Уходит.
      
      
      Сцена четвертая.
      Стены Афин.
      Трубы. Входит Алкивиад во главе войска.
      Алкивиад
      Вот он - презренный и развратный город.
      Мы подошли. Трубите.
      Трубы.
      На стене появляются сенаторы.
      До сих пор
      Вы безнаказанные беззаконья
      Творили, почитая произвол
      За справедливость высшую. Недавно
      И я, и все соратники мои
      Страдали от бессилия - и только.
      Напоминало это паралич:
      Мы лишь просили и повиновались,
      Но сила, что была угнетена,
      Воскликнула: "Доколе?", взбунтовалась
      И подняла просителей с колен.
      Пришла пора безропотным страдальцам
      Занять правительственные скамьи,
      А наглым самодурам - удалиться,
      Дрожа от ужаса!
      Первый сенатор
      О молодой,
      Но славный полководец! Ты замыслил
      Отмщение, но войска не имел,
      А мы - причин для страшных опасений.
      Однако, вспомни, мы уже тогда
      К тебе целителями приходили,
      Чтобы елей согласия пролить
      На язвы твоего негодованья,
      Почтением стараясь превзойти
      Невольную свою неблагодарность.
      Второй сенатор
      Мы и Тимона - в меру наших сил -
      Склоняли к примиренью, посылали
      Просителей, пытались возвратить
      И обещали все, что пожелает.
      Как видишь, виноваты мы не все
      И месть огульная несправедлива.
      Первый сенатор
      А я уже не говорю о тех,
      Кто строил этот город. В чем вина их
      Перед тобой? Зачем же сокрушать
      Гимнасии, дома, дворцы и храмы?
      Второй сенатор
      Изгнавшие тебя давно мертвы:
      Раскаявшись, не вынесли позора.
      В Афины победителем войди
      Под сенью развевающихся стягов
      И каждого десятого казни -
      И утолишь, быть может, жажду мести
      Напитком, что противен естеству.
      Ну как, десятой части населенья
      Довольно будет? Кинем жребий мы
      И тех, кто будет с меченою костью,
      Мы смерти предадим.
      Первый сенатор
      Перед тобой
      Не все виновны - всем ли быть в ответе?
      Грехи отцов, в отличье от земель,
      К сынам не переходят по наследству,
      А потому войди в Афины сам,
      Оставив ненависть за воротами -
      С заложниками, коих ты казнишь, -
      Прибавив их к обидчикам покойным.
      Овец паршивых мудро отдели,
      Но для чего губить тебе все стадо?
      Второй сенатор
      Ты милостью вернее, чем мечом,
      Достигнешь цели.
      Первый сенатор
      Только тронь ворота,
      Они откроются. Перед собой
      Ты вышли сердце, щедрое на милость:
      Афинам передать, что ты не враг.
      Второй сенатор
      Брось рукавицу, если ты согласен
      Оружье лишь для мести обнажить.
      Вводи солдат. Пусть будут на постое.
      Мы все их просьбы удовлетворим.
      Алкивиад
      Да будет так. И вот вам рукавица.
      Откройте беззащитные врата.
      Я накажу лишь тех врагов Тимона,
      Что вами будут названы. Итак,
      Чтоб успокоить вас, я объявляю,
      Что не посмеет ни один солдат
      Уйти с поста, течение нарушить
      Афинской жизни, преступив устав,
      Без наказанья должного.
      Сенаторы
      Какие
      Достойные слова!
      Алкивиад
      Я обещал.
      За вами дело.
      Входит гонец.
      Гонец
      Храбрый мой начальник,
      Почтенного Тимона больше нет.
      На берегу морском его могила.
      Не знаю, что начертано на ней.
      Вот этот слепок вам расскажет больше
      И извинит безграмотность мою.
      Алкивиад (читает)
      "Здесь грешный труп - с душой греховною в разводе.
      Неважно, кем я был - я враг людских отродий.
      Я сам себя зарыл. Прохожий, слез не лей.
      Прокляв меня, ступай дорогою своей".
      Воткак ты высказался перед смертью.
      Ты человечьи слезы презирал,
      Не внемля нашим горестям и думам.
      Но ум твой подсказал тебе слова,
      Что заставляют Посейдона плакать
      Во искупление твоих грехов.
      Ты умер, благородный муж Афинский,
      И мы тебя помянем лишь добром.
      А я свой меч соединю с оливой.
      Идемте. Пусть рождает мир война
      И будет им сама истреблена.
      Бей, барабан!
      Уходит.
      Занавес.
      1993, 2005-2016 гг.
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Флоря Александр Владимирович (alcestofilint@mail.ru)
  • Обновлено: 19/11/2016. 154k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.