Прошлое? Настоящее?
Кто я и где?
Мальчик, с обрыва летящий
К тёмной воде.
Утром
Две невесты — две намыленных щеки.
Шарик вертится, года мои легки,
А по шее прощекочет помазок —
Я от истины всего на волосок.
Всё, что было, не считается, когда
По фаянсу бьёт упругая вода.
И пускай в сторонке лезвие блестит —
Безопасное, оно меня простит.
Я и сам к себе сегодня не суров
На исходе очистительных трудов
И почти позабываю, что опять
Буду новою щетиной обрастать.
* * *
До Магнитной горы
Песни долгие петь,
Да снегами скрипеть,
Да смеяться не сметь.
У Магнитной горы
Неулыбчивый люд,
Не упомнят игры —
Всё квадратики льют.
У Магнитной горы говорят:
Человеку квадрат — брат,
Как родится квадрат — на кровать,
Да лелеем теплей укрывать.
И пускай пролежит пять годов,
Непритронут пускай пролежит.
Вот тогда твой квадратик готов,
Вот тогда никуда не сбежит.
От Магнитной горы,
Как от волчьей норы,
Кувырками лететь
Да креститься хотеть.
* * *
...Ни шороха в ночи,
Ни грома с облаков,
Ни камня на пути,
Ни камешка в ботинке,
Ни вздоха мудреца,
Ни злобы дураков,
Ни молодой любви
С отравленной начинкой;
Ни гордой нищеты,
Ни сытой лести — нет,
Пугайте посильней,
На горькое проверьте, —
Ни пира во чуме,
Ни пирровых побед,
Ни дряблой немощи,
Молящейся о смерти...
Я жизни отхлебнул
И жизни не боюсь,
И что мне за нужда
Подслащивать остаток?
Прозрачное прошло —
Мутнее, гуще... Пусть.
Взболтну, чтобы успеть
Распробовать осадок.
Но есть один предел
Бодрящей похвальбе.
Там жизнью проросло
Глухое Слово Божье.
А что если оно
Запрятало в себе...
А что, если само
То Слово было — ложью?..
* * *
Кто это, потерянный, сидит?
Книга рядом — в книгу не глядит,
Дети близко — к детям не идёт,
Сам с собою разговор ведёт?
Это я, потерянный, сижу,
Книга рядом — в книгу не гляжу,
Дети близко — к детям не иду,
Сам с собою разговор веду.
— Ты откуда, парень, и куда?
И зачем во лбу твоем звезда?
И какому молишься столбу?
И зачем звезда горит во лбу!
— Я иду — куда? — не знаю сам,
Верю только собственным глазам,
И даю названья наглазок,
И несу в газете «тормозок».
Вот присяду, свёрток разверну,
Загодя прощу себе вину,
И от плоти малое отъем,
И запью кусок — ты знаешь, чем.
А потом я загляну в столбцы,
И расскажут деды и отцы
Про мою туманную судьбу...
— А зачем звезда горит во лбу?!
— Чтоб светить.
— С фонариком светлей.
— Чтобы греть.
— Оденься потеплей.
— Чтобы жить.
— Но, если жить, — куда?
— А туда, куда горит звезда.
....................................
Это я, потерянный, сижу.
Памяти Мандельштама
...А цветочная пыльца
Ищет место схорониться
И с лимонного лица
Опадает на страницы.
Чародей, ушастый Мук,
Хороши твои приправы —
Сельдерей и добрый лук
Ты избрал для вечной славы.
Вон опять рубахи рвут
И твою свистят могилу.
Славно, славно ты загинул —
Нет тебя ни там, ни тут.
Эй, в пузырчатых штанах
Из портьерной блёклой ткани,
Как тебе — под облаками?
Тонкогубому — в орлах?
Ты ответь, да не убей
Грозным словом ненароком.
И сверкает гневным оком
Шестикрылый воробей...
Рядом плачут и поют,
Через дверь поют и плачут.
В утешенье, не иначе,
Мне тобою подают.
Осень
1.
Редеет лес.
Светлеет небо.
День ото дня душа моя светлей,
Как будто бы с натруженных ветвей
Воспоминанья опадают в небыль,
И прошлое — и проще, и ясней.
2.
Трезва осенняя природа.
Она исполнила своё
Предназначенье, и к невзгодам
Готовы певчие её.
И под ногой уже не листья,
А бурной жизни
Бурый прах,
И небо влажное повисло
На сиротливых тополях.