Бабка Матрёна торжествовала. Уж какую неделю дела её процветали. Водки, вина в деревенском магазинчике не было, зато клиентов у бабки прибавлялось изо дня в день. Матрёна только и успевала сбывать свой ходовой товар да подсчитывать барыши.
И вот однажды к избёнке подкатил "ЗИЛок". Из кабины медленно вылез бородатый мужик в рабочей одежде. Шатаясь, он подошёл к низкой двери, резко распахнул и с порога гаркнул басом:
- Есть кто живой!
От неожиданности Матрёна аж подскочила на табурете, выронив из рук клубок ниток.
- Какое такое лекарство? - Матрёна настороженно глянула на пришельца, ощупывая его всего своими хитрыми глазками: что-то в нём показалось ей подозрительно знакомым.
- Не крути, мать, ты ведь хорошо знаешь. Помоги человеку... А? Башка трещит, раскалывается, внутри жжёт всё - целая война...
- Чё ты, чё ты, - Матрёна вскочила с табурета и замахала руками, будто хотела отогнать от себя неведомую нечистую силу, - нету у меня никакого лекарства.
- Да все у тебя есть, бабка! Помоги, - не унимался бородач.
- Отстань, леший...
- Что же... тогда пойду к Макаровне, у неё хоть и похуже, однако же... всегда всё найдётся!
Последние слова мужика произвели на Матрёну сильное впечатление. Краешком глаза он заметил, как искривились её тонкие губы, как несколько раз она порывалась что-то сказать.
- Погодь, - всё же преодолев себя, вымолвила Матрёна. - Там у меня где-то есть одна: себе на поминки припасла. Счас принесу...
Бабка вышла и вернулась с бутылкой самогона. Она ласково обтёрла бутылку уголком передника, после чего подала клиенту.
- Это другое дело. Сколь?
- Три синенькие...
- Вот деньги. Есть ещё? Сама понимаешь... - на троих!
- Поглядеть надо... Сразу бы сказывал, а не гонял меня...
Матрёна вынесла вторую бутылку. Бородач подал деньги и рассовал бутылки по карманам.
- Благодарствую, бабка! Пока, я отчалил...
У двери мужик вдруг остановился, повернулся и, широко улыбаясь, сорвал с подбородка бороду. Перед Матрёной стоял участковый Ерлохин. Ахнув, она так и села на табурет.
- Комедия окончена, - уже своим голосом сказал участковый. - Да-а, долго же я ждал этого момента. Знал ведь, что и ты сбываешь самогон, а вот доказать это никак не мог, всё-то у тебя было гладко, прямо не подступишься никак. Видишь, обличье даже пришлось поменять, другим голосом говорить, чтоб только поймать тебя с поличным. Да-а, Даниловна, надо признать, конспиратор ты отменный.
В ответ Матрёна только охала да кивала головой:
- Ой, и как это я сплоховала, какая оказия-то нынче вышла...