Мартьянов Виктор Сергеевич
Конфликт деклараций

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Мартьянов Виктор Сергеевич (urfsi@yandex.ru)
  • Размещен: 09/07/2014, изменен: 08/11/2016. 15k. Статистика.
  • Статья: Публицистика
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мартьянов В.С. Конфликт деклараций // Политический журнал, N 15 (110) от 24.04.2006. В статье производится сравнительный анализ светской "Декларации прав человека и гражданина", лежащей в основе современного международного и странового законодательства, и принятой русской православной церковью (РПЦ) на X Всемирном Русском Народном Соборе "Декларации о правах и достоинстве человека". Обосновываются доводы в пользу более универсального и гуманного характера светской декларации.
    •   X-ый Всемирный Русский Народный Собор в 2006 году принял "Декларацию о правах и достоинстве человека". При этом видимо предполагалось, что она должна стать "достойным ответом" церкви на классическую либеральную "Декларацию прав человека и гражданина" 1789 года. Попробуем сравнить основные положения этих деклараций с точки зрения универсальности и дееспособности в современных условиях.
      Итак, ключевые принципы светской декларации прав человека подразумевают свободную волю и рациональность индивидов. Творцы декларации исходили из того, что люди способны разумно договориться об условиях совместного проживания, своих правах и обязанностях без отсылок к вере, исключительно в рамках права. Кстати такое решение полностью соответствует словам Христа: "Богу богово, а кесарю кесарево". Подразумевается, что субъективные вопросы веры, ценностей и идеалов каждый человек свободной воли способен решить для себя самостоятельно: "Никто не должен быть притесняем за свои взгляды, даже религиозные, при условии, что их выражение не нарушает общественный порядок, установленный законом". В светской декларации акцентированы права человека в качестве гражданина. В рамках гуманизма высшей ценностью является сам человек. Поэтому "Декларация прав человека и гражданина" построена на неотчуждаемых правах человека как основании естественного права. Эти идеи классического либерализма впервые отражены в английском Habeas Corpus Act (1679 г.), Французской декларация прав человека и гражданина (1789 г.), американской Декларации независимости (1776 г.) и Билле о правах (1789 г.) и т.д.
      Таким образом, будучи основана на теории общественного договора, декларация предполагает всех людей в качестве равноправных основателей общества. В 20 веке концепция универсальных и неотчуждаемых прав человека получил международное признание и была закреплена в основополагающих документах международного права: Уставе ООН (1945 г.), Хельсинском Заключительном акте (1975 г.), конституциях большинства современных стран, в том числе и Российской Федерации. Более того, в настоящее время концепция прав и свобод человека все более приобретает статус универсального метаправа. В ее рамках предполагается возможным создание единого международного правового поля. Это поле в свою очередь может стать моделью разрешения разнородных конфликтов в рамках единой гуманистической шкалы ценностей. Таким образом, светская декларация носит предельно общий и открытый характер, регулируя публичную жизнь людей в качестве членов общества, но не вмешиваясь при этом в их частную жизнь и убеждения: "Все, что не запрещено законом, то дозволено, и никто не может быть принужден делать то, что не предписано законом".
      При изучении "Декларации прав верующих", чья концепция предложена Русской православной церковью (РПЦ) в качестве противовеса светской декларации прав и свобод, сразу же бросается в глаза ее догматичность и нетерпимость. Во-первых, декларация РПЦ опирается на этику традиционных аграрных обществ, где существуют незыблемые веками нравственные каноны. Подобный тип этики глубоко патриархален и авторитарен, с трудом вписываясь в реальность современных полиэтнических и поликонфессиональных обществ. Во-вторых, подобный тип этики носит ограничительный для человека характер. Всё, что не вписывается в церковные догмы - осуждается или запрещается. В-третьих, "декларация верующих" обращается не к свободному гражданину, а к подданному, требуя беспрекословного подчинения самоочевидным истинам. Причем истинам, которые нельзя обсуждать, ибо они установлены не людьми, а богом. Подобная концепция видит общество не как объединение самостоятельных граждан, но как "мир", общину, "большую семью". В-четвертых, если в средневековом обществе основы нравственности и вытекающих из нее прав человека устанавливались институтом церкви, то в современном секулярном обществе эта роль давно перешла к более универсальной инстанции права. Соответственно в основе прав человека лежит не вера, а практический разум.
      Далее, в основе двух деклараций - светской и церковной - лежит принципиально разная трактовка природы человека и его прав.
      Исходя из логики православной идеи коллективного спасения, РПЦ полагает, что обществу как "большой семье" позволительно интересоваться жизнью человека гораздо глубже полагаемых гражданским обществом суверенных и неприкосновенных границ частной жизни индивида. Более того, в православной декларации ценность семьи, общины, общества выше, чем права и свободы отдельного индивида, который является лишь частью той или иной общности людей: "Существуют ценности, которые стоят не ниже прав человека. Это такие ценности как вера, нравственность, святыни, Отечество". Соответственно права и обязанности человека перед собой и другими людьми неотделимы друг от друга: "Права и свободы неразрывно связаны с обязанностями и ответственностью человека. Личность, реализуя свои интересы, призвана соотносить их с интересами ближнего, семьи, местной общины, народа, всего человечества". Отсюда вытекает очевидная для РПЦ власть "коллективного тела" народа над отдельными индивидами-атомами, реализуемая как в идее православной соборности, так и в социалистической идее народности государства. Здесь отсутствует противопоставление гражданского общества, государства и церкви, которые, по сути, отождествляются с народом, создавая неделимую духовную целостность. Поэтому индивид и не нуждается в своей защите "добрым гражданским обществом" от "злого государства", поскольку они для него суть одно и то же.
      В рамках светской декларации ничто не превосходит индивида, но все ему соразмерно. На место "умершего Бога" встает сам человек. Его социальная природа, выводится не из сакрально-религиозного, но из очевидного "естественного" состояния, которое с точки зрения РПЦ является греховным и "падшим". И в самом деле, главный парадокс светской декларации прав состоит в следующем. Когда высшей ценностью становится жизнь любого человека - общество неспособно защитить себя ценой жизни отдельных своих членов. С "гуманистической" точки зрения никто не имеет права требовать от человека отдать высшую ценность - жизнь - во имя каких-либо высоких идеалов (Родина, будущие поколения, справедливость и т.д.). Поэтому легитимных аргументов для самосохранения общества в критической ситуации светская декларация представить не может.
      В противовес ей, в декларации РПЦ человек наделяется правами, свободами и "достоинством" не от рождения, но в силу своей веры. Предполагается, что права человека моральны и легальны, только когда он "причащается" к сообществу верующих. Соответственно неверующие отождествляются с "несовершеннолетними". Таким образом, светская концепция прав человека перестает быть универсалией. Наоборот, предпринимается попытка интерпретировать ее как лишь "частный случай", производное от православной морали. По мнению идеологов РПЦ из "естественно-природного" греховного человеческого состояния вообще нельзя вывести никаких прав. Возможно, что в декларации РПЦ речь идет о неявном противопоставлении гражданского общества, выросшего из микромодели протестантской секты и коллективной модели православной общины или "мира" как основы православной цивилизации. Если это предположение верно, то следует заметить, что историческое время крестьянской "общины" и соответствующей ей традиционной морали в России давно сочтено. Соответственно попытки вывести из "мира общины" актуальные в настоящее время правовые и моральные принципы заранее обречены на провал.
      Бесспорно, для того чтобы законы общества были справедливы и эффективны, они должны следовать традициям, нравам и морали данного общества. Возможно, в своей декларации РПЦ подразумевала, что стержневыми категориями морали для России должны быть все же не соразмерные индивиду либеральные понятия свободы, собственности, конкуренции, прибыли, частного интереса, но такие приобщающие человека к реализации всеобщего блага коллективные ценности как справедливость, долг, служение Отечеству, солидарность, ответственность и т.п. Однако четкого пояснения на этот счет в декларации не дается.
      Естественно, в силу своей архаичности, декларация РПЦ основанная на вере в бога и жестких церковных догмах менее универсальна и менее терпима в условиях современных секулярных обществ, чем социально-политические концепции прав человека. Таким образом, эту декларацию нельзя рассматривать в качестве альтернативы светской декларации, на принципах которой построен фундамент современных демократических обществ. Возврата в историю нет, а любые подобные попытки оборачиваются лишь фарсом. Если светская декларация прав и свобод является перечислением фундаментальных "природных" прав и свобод человека и гражданина, которыми он обладает от рождения (всего этих прав 17), то в декларации РПЦ говорится: "Мы - за право на жизнь и против "права" на смерть, за право на созидание и против "права" на разрушение". Фактически, "мы за все хорошее, против всего плохого".
      Далее, в декларации РПЦ утверждается: "Мы отвергаем политику двойных стандартов в области прав человека, а также попытки использовать эти права для продвижения политических, идеологических, военных и экономических интересов, для навязывания определенного государственного и общественного строя". Вместо двойных стандартов в православной декларации вводится "новый" стандарт, а именно: "Вечный нравственный закон имеет в душе человека твердую основу, не зависящую от культуры, национальности, жизненных обстоятельств. Эта основа заложена Творцом в человеческую природу и проявляется в совести".
      Иными словами, "универсальная" концепция прав человека в трактовке РПЦ имеет одно маленькое условие: нужно быть верующим в бога. Поскольку лишь вера в бога позволяет человеку быть нравственным, то есть различать добро и зло, принимая универсальные нравственные заповеди. Таким образом, чтобы приобрести "самоочевидные" и универсальные с точки зрения РПЦ права человеку нужно быть верующим. Причем желательно православным, а не пантеистом или язычником. Неверующие, исходя из подобной аксиомы, не могут обладать ни правами, ни достоинством, ни способностью различать добро и зло. Правда с практической точки зрения, рост числа верующих заключенных и православных приходов в местах лишения свободы пока не привел к росту нравственности в обществе и падению преступности, но это уже другой вопрос.
      В декларации РПЦ говорится: "Мы признаем права и свободы человека в той мере, в какой они помогают восхождению личности к добру...". А поскольку добро и бог на самом деле есть одно и тоже, признаются только те права человека, которые вписываются в церковные догматы.
      РПЦ полагает, что: "Опасным видится и "изобретение" таких "прав", которые узаконивают поведение, осуждаемое традиционной моралью и всеми историческими религиями...". Во-первых, в данной цитате "проговаривается", что в основе декларации лежит все же традиционная мораль, характерная для исторических аграрных обществ, к которым Россию и большинство современных стран за исключением мировой периферии и "третьего мира" отнести весьма затруднительно. Во-вторых, традиционная религиозная мораль давно перестала быть универсальной и единственно возможной. Поэтому попытки создать в ее узких рамках нечто универсальное в условиях современных секулярных обществ обречены на провал.
      Например, в рамках современного права тела индивидов являются их частной собственностью, что освобождает их обладателей от таких когда-то актуальных моральных дилемм как проблема эвтаназии, гомосексуализма (содомии), проституции, эксплуатации, использования контрацепции и т.п. Человек свободен распоряжаться своим телом. С точки же зрения церковных канонов, так как тело есть образ Божий, человек над ним властен ровно настолько, насколько это согласуется с ограничивающими церковными догмами. Естественно такая постановка вопроса противоречит уже достигнутым и общепризнанным в современных государствах естественным правам. В данном случае можно лишь наблюдать как церковь, будучи очень консервативным общественным институтом, тем не менее, с вековым запозданием принимает плоды прогресса и науки, пересматривая свои догмы в отношении этических проблем донорства органов, прерывания беременности, клонирования и т.д.
      Таким образом, реакционизм РПЦ в вопросах нравственности лишь сужает рамки для заявленного в декларации диалога "людей разных вер и взглядов", заранее деуниверсализируя собственную же концепцию прав человека. Особое внимание в своей декларации РПЦ уделяет "достоинству" человека. Причем достоинство приобретается только верующими, как людьми, выбирающими добро (то есть веру в бога). Волей-неволей опять происходит деление людей на достойных и недостойных. Наконец, еще одним примером ограниченности и косности декларации РПЦ является тезис о том, что "мир переживает переломный момент истории, стоит перед угрозой конфликта цивилизаций, по-разному понимающих человека и его предназначение...". Итак, несмотря на то, что перед христианским богом "нет ни иудея, ни эллина", РПЦ уже в преамбуле к своей декларации упорно видит мир сквозь призму цивилизационного конфликта. Более того, предупредить назревающий конфликт может лишь декларация прав, принятая Всемирным Русским Национальным Собором "от имени самобытной русской цивилизации". Правда, в самой декларации убедительных причин и аргументов в пользу того, что остальные цивилизации должны отказаться от своей неповторимости и принять "самобытную" декларацию русской цивилизации не приводится. Таким образом, если светская декларация создает реальную единую платформу всеобщих прав и свобод, независимых от пола, возраста, национальности и вероисповедания людей, то декларация РПЦ фактически подразумевает тезис "кто не с нами, тот сам виноват". Поэтому "декларацию прав православных" можно рассматривать лишь в качестве попытки РПЦ привлечь к себе общественное внимание. И попытки неудачной с точки зрения заявленной цели. Поскольку подписаться под такой "декларацией верующих" может лишь меньшинство населения. Парадоксально, но православие фактически превратилось в России религию меньшинства. Несмотря на высокий процент людей называющих себя православными. Согласно данным социологов действительно соблюдают православные обряды, каноны и воцерковленный жизни не более 4 процентов россиян. Видимо этот скромный круг паствы и способна реально охватить "декларация прав верующих" предложенная РПЦ. Приходится констатировать, что в ситуации всплеска религиозного фундаментализма и конфессиональных конфликтов институт церкви действительно утратил способность к формулированию универсальных правил человеческого общежития.
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Мартьянов Виктор Сергеевич (urfsi@yandex.ru)
  • Обновлено: 08/11/2016. 15k. Статистика.
  • Статья: Публицистика
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.