Мартьянов Виктор Сергеевич
Стратегические возможности России: экологические приоритеты экономики будущего

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Мартьянов Виктор Сергеевич (urfsi@yandex.ru)
  • Размещен: 19/09/2017, изменен: 19/09/2017. 39k. Статистика.
  • Статья: Философия, Политика, Обществ.науки
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мартьянов В.С. Стратегические возможности России: экологические приоритеты экономики будущего // Инновационная Россия. Сборник работ лауреатов и дипломантов Всероссийского конкурса интеллектуальных проектов "Держава-2009". - М.: ФОРУМ, 2010. с.122-136. Стоят ли потенциальные возможности экономического роста России, которыми большинство населения все равно не сумеет воспользоваться, его экологических и иных издержек? Заинтересована ли Россия в развитии, оборачивающемся исчерпанием биосферы, обкрадыванием будущих поколений и падением человеческого потенциала страны? Наконец, сможет ли Россия в ХХI веке предложить миру образ будущего, более привлекательный, чем слишком многих не устраивающее настоящее цивилизации глобального потребления? Где каждое государство и отдельный человек хотят откусить побольше от глобального пирога потребления, и в этом видится основной критерий успеха. Но мало кто замечает, что пирог этот давно не растет, а усыхает, и качество его ухудшается.
    •   
      Стоят ли потенциальные возможности экономического роста России, которыми большинство населения все равно не сумеет воспользоваться, его экологических и иных издержек? Заинтересована ли Россия в развитии, оборачивающемся исчерпанием биосферы, обкрадыванием будущих поколений и падением человеческого потенциала страны? Наконец, сможет ли Россия в ХХI веке предложить миру образ будущего, более привлекательный, чем слишком многих не устраивающее настоящее цивилизации глобального потребления? Где каждое государство и отдельный человек хотят откусить побольше от глобального пирога потребления, и в этом видится основной критерий успеха. Но мало кто замечает, что пирог этот давно не растет, а усыхает, и качество его ухудшается.
      
      "Рост ради роста" или увеличение ВВП "взаймы"
      
      Мировая экономика являет собой постоянную гонку за лидером. В ней побеждает тот, кто вовремя, то есть раньше других, меняет приоритеты своего развития. Большинство прогнозистов и футурологов всё увереннее пишут, что человечество подошло к опасным пределам, требующим в ближайшие десятилетия серьёзного изменения целей человеческого развития, связанных со всё большим исчерпанием ресурсов биосферы.
      
      Глобальные пределы роста численности населения соответствующие современным технологиям и резервам, согласно имеющимся техническим моделям, впервые в глобальном разрезе представленным Римским клубом, во многом исчерпаны. Прежде всего, в густонаселенных бедных странах. Нынешняя численность населения планеты давно поддерживается с помощью все возрастающей траты конечных источников энергии и экологической деградации биосферы Земли. Поддержать рост населения без ущерба качеству жизни можно лишь с появлением принципиально новых технологий и ресурсов, либо путем ограничения роста аппетитов общества потребления и количества потребностей его членов. Иначе придется смириться с глобальным падением уровня жизни.
      
      Большая часть потребляемой человечеством энергии давно черпается из не возобновляемых источников, то есть "в долг" у биосферы. Причём "золотой миллиард" населения самых развитых стран потребляет энергии и образует отходов больше, чем остальные 5,5 миллиардов. Человечество забирает у биосферы всё больше не возобновляемых ресурсов. Это чревато неизбежными глобальными кризисами. Всё чаще происходят и катастрофы рукотворного характера.
      
      Грядущие перемены уже сегодня начинают менять повседневную жизнь и большинства российских граждан. В последние годы очевиден рост значимости экологических ценностей в России и мире. Если ещё несколько десятков лет назад экологические проблемы присутствовали в дискуссиях ограниченного круга профессионалов-экологов, то теперь они перешли на уровень массового обсуждения на ТВ, в газетах и в Интернете. Экология из области абстракций резко перешла в сферу повседневности, заявив о себе как о базовом условии выживания человечества.
      
      Трудно, например, не заметить, как взрывообразно в последние годы растёт стоимость всех ограниченных ресурсов Земли - воды, земли, леса, нефти, газа, аграрной продукции. Выдуман даже новый термин - "агфляция", выражающий инфляцию, провоцируемую ростом стоимости продуктов питания. Мировые цены на зерно, лежащее в основе всей продовольственной пирамиды, за последние три года утроились. Дефицит продуктов и рост цен привели к волне народных демонстраций и столкновений с властью в Китае, Индонезии, Индии, Египте. И, по мнению экспертов, это только начало затяжного кризиса. Мировая урожайность зерновых достигла естественного предела даже с поправкой на генетические изменения, ядохимикаты и минеральные удобрения, а население планеты продолжает увеличиваться. Впрочем для ряда стран специализирующихся на экспорте продовольствия, таких как ? Аргентина, Бразилия, отчасти Украина ситуация является выгодной, как и для мирового сельского хозяйства в целом, чья рентабельность резко увеличится.
      
      Между тем, директор Института водных проблем РАН В.И. Данилов-Данильян уверенно прогнозирует, что в ближайшие 20 лет наиболее конфликтогенной проблемой в мире станет другая проблема экологического плана - обеспечение доступа к воде. При этом средняя обеспеченность водными ресурсами одного жителя России в четыре раза больше обеспеченности среднего жителя Земли. Более 90% пресной воды России содержит озеро Байкал. Проблема в том, что основные запасы пресных озёр России расположены на малонаселённых Западной Сибири и Дальнем Востоке, в то время как наибольшая потребность в воде существует на густонаселенном юге и в европейской части страны.
      
      Уже к 2015 году половина населения Земли будет жить в регионах с жестоким дефицитом пресной воды. И хотя Россия является одним из лидеров, имея четверть мировых запасов пресной воды, уже сейчас ряд регионов планеты испытывает её хроническую нехватку - Китай, Индия, Южная Азия, Ближний Восток, Африка. Ещё несколько лет назад продажа чистой питьевой воды вызывала лишь усмешки. Сегодня ей пользуется большинство горожан крупных мегаполисов. Расширяется сбыт кондиционеров для воздуха, озонаторов, фильтров для воды, экологически чистой одежды, стройматериалов, продуктов питания. Поворот сознания потребителей превратил экологически чистые продукты, индустрию отдыха и чистую среду обитания в одну из самых прибыльных отраслей мировой экономики.
      
      Радикальные экологи пугают мир картиной будущего Китая, который скоро пересядет с велосипедов на машины. Армией из сотен миллионов новых активных потребителей, появляющихся в растущих мировых экономиках - Китае, Индии, Бразилии, России. Причём просто консервация нынешнего положения дел также не является справедливой, так как фактически означает сохранение положения, когда средний американец будет потреблять в десятки раз больше энергии и ресурсов, а производить отходов, чем средний житель мировой периферии. При этом никто почему-то не обсуждает другого варианта: снижения уровня отходов и потребления в развитых странах.
      
      Человеческая цивилизация эпохи потребления работает на износ биосферы. Отходы производства, их переработка, восстановление взятых у природы ресурсов (лес, вода, нефть, кислород), а также загрязнение окружающей среды просто не учитываются в балансе прибылей и расходов. Всё зависит от того, как посчитать конечную прибыль и издержки.
      
      Но возможно ли индивидуальное спасение в зачумленном мире? И кто эти избранные, которые имеют моральное право и материальные возможности спастись, в отличие от большинства населения. Людей, которые не могут себе позволить разорительный для них уровень экологической защиты в виде создания по сути индивидуальной биосферы?
      
      С нашей точки зрения, количественный рост показателей любой экономики как таковой представляется вторичным и техническим индикатором, а не самоцелью. Поскольку любой рост может нести неоправданные долгосрочные издержки, которые нейтрализуют плюсы этого роста. Например, Китай как лидер мирового экономического роста уже сегодня начал переживать экологические катаклизмы, проявляющиеся во всем более остром дефиците воды, выветривании плодородных почв, растущих свалках токсичных отходов, чудовищной экологии в городах. Все больше экспертов утверждают, что лес, вода, земля, нефть и газ, чистый воздух, здоровье и знания людей - вот те ресурсы, стоимость которых в перспективе будет только возрастать. Более того, в постиндустриальных странах новыми значимыми экономическими целями, значимыми потребностями и новыми отраслями, стимулирующими рост экономики является все то, что относится к экологическому дискурсу: чистый воздух, вода, не измененные генетически и не вскормленные химическими удобрениями продукты. Поскольку только ради новых ценностей люди готовы расширить свои потребности и вполне удовлетворительные стандарты жизни, а значит усилить мотивацию к труду.
      
      Страны ЕС вкладывают в энергосберегающие технологии и природные источники энергии немалые средства, но долгосрочная отдача от них будет еще больше. Например, энергоемкость европейской экономики на единицу произведенного продукта за последние 30 лет снизилась вдвое. Отсюда растущая энергетическая независимость от внешнего мира, и оздоровление экологии, и конкурентные преимущества, и уменьшение себестоимости продукции, и, наконец, рост продолжительности активной жизни европейцев.
      
      Долгосрочная экологическая капитализация или удвоение ВВП?
      
      Традиционное крестьянское общество существовало как безотходное. Навоз, остатки еды, старые деревянные сооружения - всё снова шло в дело или разлагалось естественным путем. Проблема отходов возникла в индустриальной фазе развития, связанной с идеологией расширения потребления, с массовым производством почти не разлагаемых в природе веществ - пластмассы, металлы, синтетика. И в аграрную, и в индустриальную эпохи человечество жило строго ограниченными, естественными потребностями. Соответственно экономика, базировавшаяся на аграрных циклах и представлениях физиократов о том, что конечным источником богатств является природа (пашня, лес, водоемы), занималась их удовлетворением. Эти потребности и способы их удовлетворения мало изменялись в историческом времени и как всякие естественные потребности не нуждались в рекламе, поскольку люди и общество нуждались в них на самом деле. А если они о них забывали, данные потребности о себе повелительно напоминали.
      
      В настоящее время общество потребления, развивает экономику фиктивных товаров, предназначенных для удовлетворения несуществующих (или крайне несущественных) потребностей. По подсчетам П.Мостового доля таких товаров доходит до 70% всего товаропроизводства, а в сфере услуг доля фиктивности еще выше. Это потребности, о которых человек не подозревает, до тех пор, пока общепринятые стандарты потребления, реклама и общественное мнение не убедят его в обратном: био-добавки, чудо-лекарства, индустрия моды и омолаживающей косметики, электроника с множественными функциями, которыми 99% потребителей не пользуются и т.д. Поэтому модель общества потребления при всей своей рациональности напоминает глобальный индейский потлач, соревнование в потреблении, которое оборачивается постоянным уничтожением немодных вещей и покупке новых, обеспечивающих те же потребности: плоские телевизоры вместо обычных, телефоны с фотокамерами вместо просто "телефонов", диски вместо пластинок и кассет и т.д. Потребление превращается в саморазворачивающуюся цепную реакцию, где остановка потребления оборачивается для подобной экономики, живущей фьючерсами будущего роста, коллапсом и катастрофой. Для отсрочки перепроизводства требуется потреблять все больше.
      
      Тем временем, человек эпохи потребления породил столько ненужных возможностей, материальных потребностей и удовольствия от их удовлетворения, что отказ от них воспринимается чуть ли не как катастрофа. На этом и основан экономический рост, когда экономика заточена под одноразовые и быстро изнашивающиеся товары, которые надо постоянно выкидывать и покупать новые. Умножение потребностей превращается в зависимость от них, которая позволяет манипулировать человеком, обещая все новые возможности и удовольствия, от сетей которых практически невозможно отстраниться.
      
      Более того, рост потребностей и ускорение темпов экономического роста, как конечная цель, все менее оправдывают превосходящие трудовые и экологические затраты на реализацию подобного роста - такова аксиома концепции "пределов роста". Кроме того, ускорение оборота денег не увеличивает общего богатства, но только само количество денег, увеличение количества событий и их интерпретаций не ведет к увеличению числа значимых событий, количество правильных решений автономно от их реализации.
      
      Парадоксально, но одной из ключевых экологических проблем в современной России является именно экономический рост. Он требует увеличения потребления топливно-энергетических ресурсов и провоцирует всё большее загрязнение окружающей среды. Негативное воздействие на окружающую среду кроется в устаревших технологиях, отсутствии современных систем очистки воздуха, стоков и утилизации отходов, высокой степени изношенности оборудования. И элементарное введение жёстких экологических стандартов будет препятствовать росту отечественного ВВП в краткосрочной перспективе. Ведь предприятиям придётся вкладываться в модернизацию существующих производств.
      
      Да, технически можно удвоить ВВП России хоть за три-пять лет - вырубить леса, занизить экологические стандарты, снизить налоги. А ещё отменить бесплатное здравоохранение, обучение и пенсии как в Китае. И ВВП моментально удвоится. Но радости подобный рост российскому населению не принесёт. Лидерство может обернуться катастрофой и трагедией для большинства населения. Тогда почему технический макроэкономический критерий - экономический рост - выдается за главную цель, за критерий развития страны? Не является ли зацикленность современных политиков, экономистов и финансистов на макроэкономическом росте лишь свидетельством отсутствия долгосрочной стратегии развития страны? И кому рост "любой ценой" выгоден кроме крупных компаний, чьи акции вращаются на фондовом рынке, демонстрируя рост капитализации в условиях увеличения производства.
      
      Более того, для поддержания нынешних темпов роста России необходимо постоянно увеличивать потребление энергетических ресурсов. Это в свою очередь создаёт растущую негативную нагрузку на окружающую среду. Экстенсивный рост экономики ведёт к экологическому и энергетическому кризису. Например, по подсчётам экономистов уже в 2008 году возникла системная проблема энергодефицита. Уровень 1990 года, момента распада СССР после 20 лет жизни в обществе потребления до сих пор не превзойден. По подсчетам экономистов Д.Фомина и Г.Хазина российский ВВП 2007 года составил лишь 87,4% (при данных официальной статистики в 104,5%) к ВВП РСФСР 1987 года, принятого за 100% . А восстановительный рост 2000-х годов объясняется лишь вводом в эксплуатацию простаивавших в депрессивные 1990-е годы производственных мощностей и увеличением фондоотдачи, а вовсе не созданием новых предприятий. И этот потенциал восстановления к 2008 году был исчерпан как раз перед мировым кризисом.
      
      Проблематичным в перспективе оказывается строительство и подключение новых производств, дающих искомый прирост ВВП, а также эффективная реформа монополий. Например, вся реформа РАО ЕЭС свелась к дроблению энергоподразделений "РАО ЕЭС России" на генерирующие и территориальные. Результатом стала не конкуренция, а неэффективность системы из множества лишних поставщиков-посредников в области энергии.
      
      Выбор долгосрочного приоритета
      
      Приоритет развития можно выбирать только в долгосрочной перспективе, когда не ставятся цели просто снять сливки прибыли, сэкономив на всём, что только можно. И когда произведённый ущерб можно отнести на естественные издержки природной среды, которая всё стерпит, и населения, которое промолчит и перестрадает. В настоящее время, экономика России остаётся крайне ресурсо- и энергоемкой. Отсюда её слабая конкурентоспособность, но в этом и её громадные резервы развития! В ней есть что экономить, оптимизировать и совершенствовать.
      
      Между тем нынешняя экономическая реальность действует отрезвляюще: в 2007 году доля сырья (нефть, газ, лес, металлы, удобрения) в экспорте России по данным А.Кудрина достигла рекордных 84,2% "а доля "нефтегазовой составляющей" в бюджетных доходах возросла с 31 до 54%". Поэтому даже если Россия к 2020 году переломит негативную тенденцию в пользу экспорта продукции перерабатывающей отрасли и вторичного передела: вместо нефти бензин и синтетика, вместо леса мебель, вместо металлов машины и станки, не говоря о журавле "прорывных технологий" - то это без всяких "инноваций" и "пост-индустриальности" можно будет считать достойным результатом.
      
      В 1990 году импорт в потреблении РСФСР составлял только одну седьмую всех товаров. Сегодня почти половина того, что мы потребляем - продукты питания, одежда, бытовая техника, автомашины - производится за рубежом. За растущий импорт мы отдаём половину годовой добычи невосполнимых ресурсов. Другая половина добываемой нефти и газа потребляется внутри страны. На данном фоне все более популярная риторика самодостаточности и независимости России, полезности экономической закрытости и автаркичности выглядят несколько наивно. Но нужен ли России такой рост, обеспечиваемый мировой конъюнктурой цен на сырье, а не реальными успехами в производстве конкурентных и востребованных во внешнем мире товаров и технологий? Вопрос риторический.
      
      Согласно расчетам В.Иноземцева, "потребление газа в России превосходит его использование в семи крупнейших экономиках мира - Китае, Индии, Японии, Бразилии, Великобритании, Германии и Франции - вместе взя?тых. Заметим: каждая из этих стран опережает Россию по показателю ВВП calculated by purchasing power, а все вместе они генерируют валовой продукт, превосходящий российский без малого в 16 раз". В условиях продолжения экономического роста в России со всей остротой встанет проблема сокращения экспортного потенциала нефти и газа, которые необходимо будет направить на обслуживание новых производственных мощностей. Это значит, что поток нефтедолларов в страну уменьшится. При этом отечественная отрасль нефте- и газодобычи подошла к естественному пределу, прироста объемов добычи выше советских не наблюдался за весь постсоветский период. Материало- и энергоемкость российской экономки - основной фактор слабой конкурентоспособности на внешнем рынке. А без глобальной конкурентоспособности нормальное развитие в современном мире невозможно. В результате подъем уровня внутренних цен на энергоносители до мировых фактически ведет к банкротству значительной части отраслей российской экономики.
      
      Например, ежегодные потери в федеральном масштабе от низкого КПД электро-водо-отопительных систем и устаревших технологий составляют около 130-150 миллиардов долларов. Иными словами, ежегодная сумма экономических потерь на порядок больше средств, выделенных в федеральном бюджете на реализацию всех национальных проектов. До половины вырабатываемого тепла пропадает, тратясь на обогрев Вселенной. Примерно в тех же пропорциях вода доходит по ржавым и дырявым коммуникациям до потребителя, платящего за неё сполна. Между тем, банальный опыт введения поквартирных счетчиков воды в среднем ведёт к уменьшению ее потребления в 3-4 раза. И это не оттого, что люди меньше моются, а просто таков уровень реального потребления без попутных потерь. Естественно в такой ситуации трубопроводные, коммунальные и электроэнергетические монополии выступают против средств индивидуального учёта потребления. Однако условием развития в современном мире все чаще становится не только увеличение производства товаров, но и экономия ресурсов, модернизация технологий, сокращение загрязнений и издержек на их устранение. То есть сокращение потребления энергии и материалов на единицу продукции до мирового стандарта, обеспечивающего глобальную конкурентоспособность. Только тогда локальная продукция начинает пользоваться глобальным спросом, а её рынком становится весь мир. Долгосрочная эффективность и конкурентоспособность любой экономики напрямую связаны с ее экономичностью и экологичностью.
      
      Однако в последние годы Россия все привычней живёт не производством товаров и инвестициями в модернизацию, а продажей своих природных ресурсов, выручка от которых всё в больших объемах уходит на импорт товаров потребления. Но общество потребления живёт сегодняшним днем. Его идеология - на наш век хватит. Открываются и эксплуатируются все более труднодоступные месторождения, а весь мир кроме периметра избранных стран уверенно превращается в глобальную помойку. Но это не более чем цепочка отсрочек от апокалипсиса, в принципе ничего в судьбе человечества не меняющая. России давно пора сменить долгосрочные критерии развития, иначе страна будет обречена не на развитие, а демодернизацию. Но когда-то, и возможно быстрее, чем предполагают и население и элиты, России придётся жестоко заплатить за эту стратегическую и потребительскую беспечность. А экономический "рост ради роста" окажется слишком дорогим, чтобы поддерживать его дальше всё более дорогой ценой.
      
      Проблема в том, что российские элиты и большинство населения вовсе не считают нынешнее общество, его принципы и ценности нуждающимися в капитальных изменениях. И это несмотря на то, что необходимость подобных изменений возрастает. Эксперты указывают на очевидную симптоматику "голландской болезни" и расширяющееся "ресурсное проклятие" России. Элитами же даются уклончивые ответы о благотворном превращении страны в сырьевую сверхдержаву или суверенную демократию.
      
      Печальные уроки привычных моделей экономического прогнозирования
      
      В 2008 году Министерство экономического развития РФ (МЭР РФ) наконец вынесло на суд общественности "Концепцию долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года" (Концепция). Концепция-2020 была принята Правительством РФ накануне глобальной депрессии и сразу же отошла из сферы научного прогнозирования в область фантастической футурологии. Тем не менее, она заслуживает ретроспективного рассмотрения в качестве образца того, что не стоит делать экономические прогнозы, инициированные идеологическими потребностями. Концепция-2020 подтвердила слабость инерционных прогнозных моделей и ложность количественных приоритетов роста и развития.
      
      Если обратиться к конкретным показателям и цифрам Концепции-2020, то в ней планировалось, что к 2020 году Россия должна войти в пятерку стран-лидеров по объему ВВП, а доля среднего класса превысит половину населения. Правда, какие параметры подразумевает отнесение людей к категории "средний класс" в Концепции-2020 не определялось. Достичь всего перечисленного планировалось увеличением производительности труда к 2020 году в 2,4-2,6 раза, а энергоэффективности экономики в 1,6-1,8 раза. Каким образом это сделать - вопрос остался совершенно не проясненным. В концепции выделялось три сценария развития страны в 2006-2020 году: инерционный (рост ВВП в 1,8 раза), энергосырьевой (рост в 2,2 раза) и инновационный (рост в 2,4 раза). Естественно, что в качестве целевого рассматривался последний вариант. Здесь возникает ряд вопросов, связанных с переходом от инерционного к инновационному типу развития. Более всего в Концепции-2020 сомнительна невнятная риторика опережающего развития "инновационного" и "постиндустриального" секторов российской экономики. Что подразумевается под "инновацией" и "экономикой знаний", а также развитием "человеческого потенциала" в документе нигде не было определено. Поэтому все оптимистические показатели, связанные с ростом "инноваций" к 2020 году, были не "заземлены" на конкретные показатели, а потому не имели никакого разумного смысла. Здесь любая "новация", то есть небольшая улучшающая модификация уже имеющегося товара или технологии магическим образом превращается в "инновацию". Но 90% инноваций на российском рынке высоких технологий - это как раз модификации давно производимой продукции. Поэтому вряд ли стоит признавать, что автомат Калашникова, которому больше полвека, является инновацией лишь потому, что его периодически "слегка совершенствуют".
      
      В итоге складывается впечатление, что правительственные эксперты вместо формирования желательного образа будущей России, к которому стоит стремиться, все время упорно ищут панацею, экономическое лекарство от всех невзгод, которое, наконец, сотворит долгожданное российское экономическое чудо. В свое время на роль таких панацей претендовали и рынок, и либерализация цен, и гайдаровский монетаризм, и госкорпорации. Сейчас настала пора идеологической опоры на "инновации", "экономику знаний" и "нанотехнологии". Эксперты то ли наивно, то ли умышленно путают проблему генерации нового знания и разработки высоких технологий с циркуляцией обычной массмедийной информации.
      
      Разработчикам Концепции кажется, что стоит только создать условия "для направления частных инвестиций в постиндустриальную экономику крупнейших городских агломераций, в сектор услуг (образование, торговля, рекреация)" как Россия вмиг из сырьевого поставщика мировой экономики прыгнет в число постиндустриальных лидеров. Однако количество ВУЗов и студентов в российских мегаполисах, размеры торговых площадей и экспансия компьютерной, коммуникационной, информационной индустрии и так растут неимоверными темпами, не нуждаясь в поддержке государства. Обеспеченность населения собственным автотранспортом, Интернетом, компьютерами, сотовой телефонией соизмерима с аналогичным уровнем передовых стран. Только все это не делает Россию лидером "инноваций" мирового уровня, поскольку качество образования остается низким, а крупный бизнес не проявляет стремления вкладываться в дорогостоящие и долгосрочные научные исследования.
      
      Более того, о какой "экономике знаний" в России мечтают эксперты, если доля расходов российского бюджета на исследования и разработки в последние годы колеблется в пределах 1,5% ВВП. В то время как инвестиции в науку и разработку технологий в постиндустриальном обществе не могут быть ниже 10-15% ВВП, не считая равного или превосходящего объема частных инвестиций. Ведь это именно экономика генерации нового знания и технологий, а не увеличивающегося оборота информации как таковой. Проблема в том, что усилиями только государства инновационной, то есть высокотехнологичной экономики, связанной с созданием уникальных в мировом масштабе технологий, не создать. Более того, под прикрытием инновационной риторики существует серьезный риск, что многомиллиардные государственные инвестиции в никому не ведомые "нанотехнологии" и "информационные сектора экономики" будут "освоены" на совсем иные нужды.
      
      Таким образом, доминирующие в повестке дня сценарии российского будущего сводятся в основном к вариантам развития как количественного роста "любой ценой", совершенно не затрагивая иные сферы жизни общества. По умолчанию предполагается, что если экономика "в плюсе" и обобщенные доходы населения растут, то общество должно быть счастливо и ничего иного ему не надо. Поэтому России нужен экономический рост как панацея от всех социальных болезней и конфликтов. Таковы по своим интенциям прогнозы МЭР РФ, РИО-центра, Минфина РФ: "Перед авторами КДР была поставлена задача - обосновать "большой рывок", который выведет Россию в число мировых лидеров. Интересно, однако, что, не будучи идеологически ориентированной, Концепция сама по себе является протоядром идеологии, которую... можно назвать "идеологией опережающего развития"...однако, с другой стороны, "реализация стратегии "большого рывка" предполагает колоссальное увеличение расходов на модернизацию. Поскольку, как известно, "из ничего ничего не бывает", остается предположить, что основная тяжесть модернизации ляжет на плечи российских граждан. При отсутствии широкого общественного консенсуса это может привести к возрастанию социальной напряженности и в конце концов - к краху всего модернизационного проекта".
      
      Здесь возникает обоснование опасение: почему нынешнее население путем разных ограничений и мобилизации должно оплачивать эфемерное счастье будущих поколений? И так ли нужен России "опережающий" остальной мир темп развития, выражаемый не столько в улучшении качества жизни, сколько в динамике довольно абстрактных макроэкономических показателей, связанных с немалыми неучтенными издержками? Какова будет реальная цена такого скачка? Наконец, ответ на изначальный вопрос о том, что считать ростом и развитием, тоже далеко не самоочевиден.
      
      Экономика может функционировать и совершенствоваться по модели конкурентного капитализма, но это не означает, что все сферы общества следует редуцировать к капитализму и подчинять логике прибыли. Ограниченная в своих задачах логика эффективного менеджера, заменяющая логику политическую заведомо аморальна и порочна. Население страны это не трудовой коллектив наемных рабочих, подчиненный исключительно принципам эффективности потогонной системы: "главный принцип корпорации - минимизация персонала при максимализации дохода; страна отличается от корпорации тем, что рассчитана в идеале на более долгие времена. Беда эффективного менеджера в том и заключается, что он неэффективен - ибо любой прагматизм хорош на очень коротких (в историческом масштабе) временных отрезках... Если страна не ставит себе великих непрагматических целей, она очень скоро лишается и того необходимого, что входит в прожиточный минимум".
      
      Первоочередные шаги: обновление правовых стимулов
      
      Итак, экономический "рост ради роста" оказывается слишком дорогим, чтобы поддерживать его дальше все более высокой ценой. Причем шансы на глобальные альтернативы обществу потребления не возобновляемых ресурсов вряд ли возникнут из экономического взгляда на это общество. Лучшее будущее России и человечества, освобожденное от пороков нынешних вызовов и угроз, заставляет отказаться от привычных показателей и критериев развития эпохи советской индустриализации в пользу новых целей, ценность которых будет неуклонно расти в будущем.
      
      Между тем, статистика неумолимо свидетельствует, что в России вопрос изменения критериев развития перезрел. Количество вредных выбросов не сокращается из-за роста производства и крайне заниженных усилиями разного рода лоббистов экологических стандартов производства. Если Европа переходит на стандарт очистки выхлопа евро-5, то Россия усилиями лоббистов от автопрома застряла на архаичном евро-2, при этом разрешена эксплуатация автомобилей вообще без нейтрализатора выхлопов. И решение подобных вопросов во многом является результатом политических воли, вообще не требуя дополнительных ресурсов и финансирования. Например, Нью-Йорк имеет самую высокую плотность населения в мире, поэтому местные власти сделали сверхдорогие автостоянки, чтобы горожане практически не имели собственных машин, введя дополнительно драконовские сборы, пошлины и ограничения на въезд. В результате городское движение не стоит в трехэтажных пробках, как это имело бы место, если бы люди обзаводились автотранспортом без всяких ограничений, а основным видом наземного транспорта является такси и автобусы.
      
      В настоящее время общий ущерб окружающей среде от загрязнений наносимый всеми предприятиями народнохозяйственного комплекса России по самым оптимистическим подсчетам примерно в 2 раза выше, чем чистая прибыль, создаваемая ими. В данном случае подсчитывается полная стоимость восстановления биосферы, устранения всех отходов, загрязнений и вреда здоровью, связанных с производством, ложащихся неучтенным бременем на биосферу, накапливающимся в виде грязных стоков, мусорных свалок и отвалов, ядовитых выхлопов. Очевидно, что отечественная экономика обречена на смену целей, принципов и приоритетов. Логики "отнять и поделить", как и "обогатиться и вывезти капитал" уже не работают. Механический "рост без развития" - стратегия заранее обреченная на неудачу. Он наносит окружающей среде и людям больше ущерба, чем те эфемерные выгоды, которые получает от него российское общество. И рано или поздно будущее предъявит счета к оплате. Оно уже начинает это делать.
      
      Представляется, что первые шаги долгосрочной стратегии развития, учитывающей экологические издержки, которые в традиционных расчетах отбрасываются как несущественные, следует инициировать в правовом поле новых законов. Без принятия жестких стимулирующих законодательных норм экологичность и энергоемкость российской экономики поправить к лучшему не удастся. Официальные размеры штрафов за нанесение экологического ущерба несопоставимы с реальной оценкой самих ущербов и поэтому не являются реальным стимулом производителям к сокращению наносимого ими вреда. Предприятиям выгоднее оплачивать вред, наносимый природе и обществу, чем снижать выбросы. По Административному кодексу РФ штрафы за вредные выбросы, сбросы и несанкционированное размещение отходов составляют для граждан 3-20 МРОТ, для юридических лиц - 50-500 МРОТ. Данные суммы не сопоставимы с реальными масштабами ущерба, часто исчисляемого миллионами и миллиардами рублей. Очевидно, что как только возмещение ущерба окружающей среде станет экономически адекватным его реальной стоимости, экологическое оздоровление производств превратится в выгодное мероприятие. Но пока приоритеты государства не изменятся, предприятиям и далее будет выгодней перекладывать негатив "вовне", платить штрафы, нежели модернизировать свои производства или оплачивать вывоз и переработку собственных отходов.
      
      Тем временем, в недрах Минприроды несколько лет существует проект Экологического кодекса РФ, который, несмотря на усилия различных лоббистов, возможно рано или поздно будет принят Госдумой. Концепция Экологического кодекса уже апробирована во многих европейских странах. Она предполагает проведение кодификации и упорядочения всех действующих в стране нормативно-правовых актов в природоохранной, экологической сфере, включая действующие Лесной, Воздушный и Водный кодексы, федеральные законы, постановления Правительства РФ и его министерств. В России по разным подсчетам природоохранные нормы прописаны почти в 1000 (!) нормативных документов, подавляющее большинство которых имеет рекомендательный, а не обязывающий характер.
      
      Основная цель создания Экологического кодекса видится в том, чтобы в одном нормативно-правовом акте кодифицировать все российское законодательство в сфере охраны окружающей среды и ввести в нем по максимуму нормы прямого действия. Представляется справедливым, если ущерб от причинения вреда окружающей среде и людям будет полностью компенсироваться теми, кто этот вред причинил. Если виновника найти не удастся, то ответить за ущерб перед обществом и конкретными людьми должно государство. Размеры штрафных санкций должны стимулировать затраты производителей на предупреждение загрязнения окружающей среды, модернизацию технологий и повышение экологических требований к производимым товарам.
      
      Наконец, в будущем Экологическом кодексе РФ целесообразно предусмотреть специальный налог на нежелательную в экологическом отношении продукцию и виды деятельности, который позволит мягко вытеснить грязные и опасные виды товаров их экологически чистыми альтернативами. Эта мера может относиться, например, к ртутьсодержащим лампам, не разлагаемой в природе упаковке, уровню выхлопов различного транспорта, возможностям переработки товаров одной группы (стеклянные или пластиковые бутылки) и т.п.
      
      Многие производители проводят экологическую модернизацию своих предприятий уже сегодня, рассчитывая в перспективе на будущие экономические дивиденды. Прохождение экологической сертификации по международным стандартам позволяет российским предприятиям выходить на глобальный рынок, увеличивать реализацию своей продукции за рубеж в среднем на 20-50%, легче брать кредиты в международных банках и развивать совместные международные проекты. В Европе с помощью налогового регулирования давно создана ситуация, когда в высокие экологические стандарты производства просто выгодно вкладываться. Экологическая модернизация окупается, ценность природных ресурсов растет. Введение в России целевого экологического налога является задачей ближайших лет. Давно существует и проект федерального закона "О плате за негативное воздействие на окружающую среду", успешно тормозящийся в стенах Госдумы РФ лоббистами крупного бизнеса.
      
      Представляется, что российское государство давно способно и экономически, и законодательно стимулировать отечественных производителей к внедрению нормальных экологических стандартов и ресурсосберегающих технологий. Рецепты известны. А отечественных лоббистов крупного бизнеса и мелких частно-корпоративных выгод в законодательных органах можно и нужно преодолеть во имя общественного интереса. И тогда действительно выиграют все. Подобная настройка законодательного поля может стать первым шагом к изменению всего общественного мировоззрения России относительно целей и критериев его развития. Это позволит не проводить во второй раз индустриальную ремодернизацию страны (индустриальнео общество - общество "второй волны"), но активно включаться в передовые стандарты развития обществ, в глобально формирующееся постиндустриальное пространство общества, основанного на знаниях, - "третью волну", развивая его отечественные кластеры, прежде всего, по тем направлениям, в которых Россия традиционно сильна - вооружения, авиастроение, космос, программное обеспечение, освоение нанотехнологий.
      
      
      Библиография
      
       Медоуз Д., Рандерс Й., Медоуз Д. Пределы роста. М., 2007.
       Баунов А., Иванов И., Прокопьев И. Жертвы голодомира // Русский Newsweek. N 17 (191) от 21 - 27 апреля 2008 г.
       Данилов-Данильян В.И., Лосев К.С. Потребление воды: экологический, экономический, социальный и политический аспекты. М.: Наука, 2006.
       Мостовой П. Есть ли будущее у общества потребления? (лекция) // http://www.polit.ru/lectures/2005/12/01/mostovoi.html
       Медоуз Д. и др. Пределы роста. М., 1991. Римский клуб. М., 1997.
       Печчеи А. Человеческие качества. М., 1985.
       Фомин Д., Хазин Г. Конец воображаемого советского благополучия // Свободная мысль. 2009. N3. с.13.
       Иноземцев В. Конкурентоспособность России: мифы, иллюзии, методы повышения // Россия и современный мир. 2008. ?1. с.5.
       Паршев А.П. Почему Россия не Америка. Книга для тех, кто остается здесь. М., 2000.
       Юрьев М. Третья империя. Россия, которая должна быть. М., 2007.
       Панарин А. С. Искушение глобализмом. М., 2002.
       Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация. В 2-х тт. М., 2001.
       Иноземцев В. Закат энергетической сверхдержавы // http://www.inozemtsev.net/index.php?m=vert&menu=sub1&id=961
       Бенедиктов К. Дебаты 'в нулевом чтении' // Русский журнал. 2008. N1. с. 47.
       Быков Д. Эффективный менеджер // Русская жизнь. N1 от 30 апреля 2007 г.
       Тоффлер Э. Третья волна. М.: АСТ, 2004.
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Мартьянов Виктор Сергеевич (urfsi@yandex.ru)
  • Обновлено: 19/09/2017. 39k. Статистика.
  • Статья: Философия, Политика, Обществ.науки
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.