Мирзоева Лейла Экрем
Публицистические тенденции в прозе и поэзии Древнего Рима. Авторские права защищены

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Мирзоева Лейла Экрем (leyla_mirzoyeva@mail.ru)
  • Размещен: 11/12/2018, изменен: 10/04/2022. 289k. Статистика.
  • Учебник: Проза
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Учебное пособие "Публицистические тенденции в прозе и поэзии Древнего Рима" предназначено для студентов бака-лавриата и магистратуры факультетов филологии и журналистики, осваивающих дисциплины "История зарубежной жур-налистики", "История и методология журналистики", "Публицистика", "История зарубежной литературы", а также может быть использовано в качествеважного информативного материала для спецкурсов по вышеназванным дисциплинам.Из предлагаемого учебного пособия студенты могут почерпнуть обширныезнания об особенностях древнеримской публицистики, которая явилась мощной предтечей к дальнейшему развитию публицистического жанра. АВТОРСКИЕ ПРАВА ЗАЩИЩЕНЫ
    •   МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ
      АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
      
      БАКИНСКИЙ СЛАВЯНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
      
      
      Лейла Экрем Мирзоева
      
      
      
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      ВПРОЗЕИПОЭЗИИ
      ДРЕВНЕГОРИМА
      
      (Учебное пособие)
      
      
      Утверждено решением Ученого совета Бакинского славянского университетаот 27 октября 2017 г. (протокол ? 02).
      
      
      
      
      
      Баку - Мутарджим - 2018
      
      Научный редактор:
      А.Ч.Агамирзоев
      доктор философии по филологии, доцент
      
      
      Рецензенты:
      
      Т.А.Халилова
      доктор филологических наук, профессор
      
      С.А.Магеррамова
      доктор филологических наук, профессор
      
      Р.М.Новрузов
      доктор филологических наук, профессор
      
      Э.А.Бабаев
      доктор философии по искусствоведению, профессор,
      заслуженный журналист
      
      
      
      Мирзоева Л.Э.Публицистические тенденции в прозе и поэзии Древнего Рима. Учебное пособие для ВУЗов.
      - Баку: Мутарджим, 2018. -200 стр.
      
      
      М 210-18
      
      No Л.Э.Мирзоева, 2018
      
      
      ОГЛАВЛЕНИЕ
      
      Введение 5
      'Записки о Галльской войне'Гая Юлия Цезаря - публицистическое произведение.Покоренные, но непокорные.Галльский геройВерцингеторикс 8
      Плутарх о Галльской войне 23
      Галльский герой.Амбиорикс 24
      Галльский герой.Индутиомар 31
      Устная публицистика.Ораторское искусство 32
      Под толщей веков.Непроверенное 'СМИ' 42
      Галлы и германцы.Особенности мировоззрения глазамиримского завоевателя.Юлий Цезарь об образе жизни британцев 46
      Информативности нет предела.О принципах боевой тактики 54
      Краткий экскурс.Гней Помпей, Марк Красс, Юлий Цезарь 59
      Ораторство решает все.Плутарх о Юлии Цезаре 61
      Краткий экскурс.Марк Туллий Цицерон 67
      Публицистика политических деятелей эпохи I триумвирата, его крушенияи гражданской войны(Марк Цицерон, Юлий Цезарь, Марк Целлий) 72
      'Развлекательная' публицистика.Афоризм как форма лаконичного выражения злободневной проблемы. Цицерон 83
      Категория нравственностив мировоззрении древних.
      Платон о нравственности 86
      Аристотель о категории этики 89
      Особенности публицистического жанрав древнеримской литературе.Диалог М. Цицерона'О старости (Катон Старший)'.
      Индивидуально - эсхатологическая доктрина 92
      Публицистические тенденциив диалоге 'О дружбе (Лелий)'.
      Афоризм как форма лаконичного выражения злободневной проблемы 101
      Публицистические тенденциив трактате 'Об обязанностях'.
      Афоризм как форма лаконичного выражения злободневной проблемы. Книга I 108
      Трактат 'Об обязанностях'. Книга II 117
      Трактат 'Об обязанностях'. Книга III 121
      Публицистические тенденциив сочинении Гая Саллюстия Криспа
      'Заговор Катилины' 126
      Тит Лукреций Кар.Поэма 'О природе вещей'.Публицистические тенденции 129
      Поэзия Гая Валерия Катулла. Публицистические тенденции 131
      Басни Федра. Публицистические тенденции 133
      Сатиры Децима Юния Ювенала. Публицистические тенденции 134
      Публицистические тенденциив древнеримской историографии
      (Светоний Транквилл,Корнелий Тацит) 137
      Божественный Юлий 143
      Божественный Август 148
      Тиберий 155
      Парадокс преемственности.Гай Калигула. 161
      Сарказм рока. Почему именно он?!Божественный Клавдий 165
      Парадокс преемственности. Нерон 168
      Гальба 175
      Отон 177
      Вителлий 178
      Глоток воздуха.Божественный Веспасиан 181
      Еще один глоток воздуха.Божественный Тит.(Парадокс амбивалентности) 183
      Парадокс амбивалентности.Домициан 186
      Заключение 189
      Список использованной литературы 192
      
      
       
      
      ВВЕДЕНИЕ
      
      Учебное пособие 'Публицистические тенденции в прозе и поэзии Древнего Рима' предназначено для студентов бака-лавриата и магистратуры факультетов филологии и журнали-стики, осваивающих дисциплины 'История зарубежной жур-налистики', 'История и методология журналистики', 'Публи-цистика', 'История зарубежной литературы', а также может быть использовано в качествеважного информативного мате-риала для спецкурсов по вышеназванным дисциплинам.
      Из предлагаемого учебного пособия студенты могут по-черпнуть обширныезнания об особенностях древнеримской публицистики, которая явилась мощной предтечей к дальней-шему развитию публицистического жанра.
      В учебном пособии представлены наиболее яркие приме-рыпублицистической литературы Древнего Рима - 'Записки о Галльской войне' Юлия Цезаря, уникальные письма Марка Туллия Цицерона к друзьям, его диалоги 'О старости (Катон Старший', 'О дружбе (Лелий)', трактат 'Об обязанностях', произведения Светония Транквилла 'Жизнь двенадцати цеза-рей', 'Анналы'Корнелия Тацита, 'Заговор Катилины' Гая Саллюстия Криспа, поэтическое творчество Тита Лукреция Кара, Гая Валерия Катулла, Децима Юния Ювенала, басни Федра.
      В учебном пособии вниманию читателей предложены разные, порой, полярно противоположные точки зрения писа-телей - публицистов на видных политических деятелей (Цице-рон и Светоний о Юлии Цезаре, Светоний и Тацит о Нероне), что позволяет составить полное и объективноепредставление об этих незаурядных личностях.
      Идейно - художественный анализдошедших до нас про-изведений позволяет со всей яркостью представить особенно-сти, колорит и специфику образа жизни, мировоззрения древ-неримского общества, а выявление в данных текстах публици-стических тенденций раскрывает перед читателем все разнооб-разие политических и социальных проблем того времени.
      Анализ публицистических особенностей произведений осуществляется в контексте исторических реалий эпохи, что помогает уяснить причинно -следственные связи между акту-альными проблемами, особенностями психологии общества и принципами их отраженияв литературе изучаемого периода.
      Имея целью представить к изучениюкак можно болееоб-ширный материал, мыобогатили его содержание, помещенной в подстрочнике, специальной разъяснительной информацией о древнеримскихгосударственных деятелях и полководцах, фи-лософских течениях, особенностях законодательст-ва,специфическойтерминологии.
      Особое внимание в работе уделяется ораторской прозе. Мастерами красноречия представлены Гай Юлий Цезарь,Марк Туллий Цицерон, Германик, сын Друза Старшегои др. Говоря о преимуществах обладания талантом красноречия, мы назвали 'саркастической словесной фигурой' - способность ораторов молниеносно реагировать 'острым словцом' на соответствую-щую реплику или ситуацию.
      'Приемом информационной тавтологии' мы определили, встречающиеся в текстах древнеримских авторов (Юлий Цезарь, Цицерон) явные повторы одной и той же информации. Мы объяснили этот феномен не невнимательностью публицистов, а тем, что онитаким образом стремились подчеркнуть, на их взгляд, важные, сообщаемые ими сведения.
       Также приводятся, имеющие место в древнеримской про-зе, афоризмы публицистического характера, а также, разобла-чающие актуальные проблемы времени, политические народ-ные ('безымянные') стихи в древнеримской историографии, которые в данном жанре мы определили'народной публици-стикой'.
      В учебном пособии исследование древнеримской публи-цистической литературы проводится в определенной взаимо-связи с предшествующей ей древнегреческой про-зой.(Демосфен, Платон, Аристотель и др.) С целью более опо-средованного понимания анализируемых произведенийпривлечен исторический труд Плутарха 'Избранные жизнеописания'.
      В учебном пособии представлена информация обособен-ностях публицистической литературы,исторических реалий Древнего Рима, усвоение которой будет способствовать рас-ширению кругозора студентов, повышению ихэрудиции. Именно сила и уникальность древнеримскойлитерату-ры,искрометность публицистической мысли творцов этой ли-тературы обусловили дальнейшее развитие публицистического жанрав Средние века, в эпоху Ренессанса, в Новое время.
      Информативность содержания данного учебного пособия способствует созданию глубокого научно - познавательного, историко - мировоззренческого фона к всестороннему и каче-ственному изучению студентами публицистическихтенденций в прозе и поэзии Древнего Рима.
      
      АВТОР
      
      
      
      'ЗАПИСКИ О ГАЛЛЬСКОЙ ВОЙНЕ'
      ГАЯ ЮЛИЯ ЦЕЗАРЯ - ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ.
      
      ПОКОРЕННЫЕ, НО НЕПОКОРНЫЕ.
      ГАЛЛЬСКИЙ ГЕРОЙВЕРЦИНГЕТОРИКС
      
      
      Имя Гая Юлия Цезаря известно всем - память об этом выдающемся государственномдеятеле победила века, он - главный герой исторических трудов Античности, Средневеко-вья и Возрождения, а в наши дни продолжает покорять сердца людей через популярные романы и кинематограф.
      За двадцать слишним веков об удивительной личности Юлия Цезаря сказано немало... Исследуя его фундаменталь-ный труд 'Записки Юлия Цезаря о Галльской войне' с точки зрения имеющих место в нем публицистических тенденций, мыпереносим акцент нашего анализа на персонажи заклятых врагов автора произведения - галльских воинов. Однако образ самого Юлия Цезаря все равноявственно 'проступает' в нашем исследовании,так как все изображенные Цезарем, реально существовавшиегалльские герои не могут не рассматриваться нами через призму его психологии и мировосприятия.
      Гай Юлий Цезарь до своего наместничества в Иллирии и Цизальпинской Галлии занимал должности военного трибуна , затем квестора , после эдила и первосвященника. В 59 году до н. э. он был избран консулом.
      Галлия располагалась на территориях современных Фран-ции, Бельгии, Швейцарии, Германии, Северной Италии, Западной Испании, Чехии, Австрии. В те давние времена, на рубеже двух эр,Галлия разделялась на Цельтийскую, Аквитанскую, Бельгийскую. В эти земли Цезарь предпринял восемь походов, а также совершил по два вторже?ния в Британию и Германию. В начале военного предприятия в распоряжении Цезаря было шесть легионов, число которых в ходе войны возросло до двенадцати.
      'Они ('Записки Юлия Цезаря') встретили такое едино-душное одобрение, что, кажется, не столько дают, сколько от-нимают материал у историков'. (Гирций о 'Записках Гая Юлия Цезаря') (37, 26-27).
      В 'Записках...' Юлий Цезарь описывает современную ему ойкумену, а также населяющий ее удивительный мир мно-гочисленных галльских племен во всем их разнообразии- их обычаи, традиции, верования, особенности мышления. В этом великолепном памятнике древнеримской публицистики содер-жится актуальная текущему времени, детальная этногра?фи?чес-кая, историографическая, географическая информация.
      Однако в своем оперативном отражении действительно-сти Юлий Цезарь не всегда мог подняться до уровня полной журналистской объективности- он жил, воевал, творил почти за две тысячи лет до принятия Софийской декларации ЮНЕСКО в 1997 году. 'Цезарь тенденциозно описывает свои походы в Галлию, стараясь оправдать не только себя, но и всю захватни?ческую политику Рима' (1, 191). Объяснить этот факт можно тем, что, будучи сыномсвоего времени и отечества, Юлий Цезарь думал и творил в рамках своего мировоззрения.И все же, по большейчасти, в описании событий, военных действий, реальных галльских и римских героев и т. д. мы получили вполне достоверную информацию об одном из самых тяжелых и кровопролитных периодов в истории Древнего Рима.
      В данной части нашей книги мы ставим целью выявить объективные и тенденциозные суждения автора 'Записок о Галльской войне'относительно описываемых им событий.
      Юлий Цезарь воевал в Галлии с племе?нами: Нервиями, Моринами, Эссуями, Ремами, Белгами, Эбу?ронами, Карнутами, Белловаками, Битуригами, Арвернами, Сантонами, Венетами, Эдуями, Гельветами, Ретами, Свевами, Убиями, Верцеллами, Ванионами, Сугамбрами, Узипетами, Тенктерами, Фризами, Менапами, Тунграми и др.
      Война галлов с римской армией в период наместничества Цезаря шла с переменным успехом, и сам автор 'Записок...' был достаточно достоверен в описании, выпавших на долю римлян, тягот и трудностей. Беспрестанное сопротивление, не желавших покориться захватчикам, галльских племен ослаб-ляло римские войска, истощая солдат и физически, и духовно.
      При всей естественной и нескрываемой неприязни к вра-гу, мудрый политик Юлий Цезарь явно руководствовался девизом 'Легкая победа не прославит победителя'. Характери-зуя галлов как достойных противников, он, тем самым, возвеличивал военную мощь собственной армии.
      Цезарь пишет, что из всех галльских племен особенной 'храбростью отличаются преимущественно Белги' (6, 8).Римлянин Цезарь так объясняет этот факт: '...Причина в том, что по отдаленности их (Белгов) от Римской Провинции они чужды влияния ее образованности'. То есть '... изнежен-ность нравов не могла еще найти к ним доступа' (6, 8).
      Описывая битву сНервиями, Цезарь говорит о них: 'Не-приятель, уже отчаявшись в спасении, не только не терял му-жества, но действовал с удивительной храбростью'(6, 66) Но, несмотря на это,'в этой битве племя Нервиев было истреблено совершенно' (6, 66). На фоне подобной, весьма лестной харак-теристики неприятеляримская армия под командованием Юлия Цезаря выглядела еще болеенепобедимой.
      Вместе с тем, автор произведения характеризует здесь се-бя какгуманного, великодушного завоевателя : 'Цезарь пока-зал милосердие и снисходительность к просьбе побежденных (Нервиев) (...); он обошелся с ними чрезвычайно ласково, ве-лел спокойно жить в их землях и городах; а соседям их строго приказал не причинять им никакой обиды, ни притеснения' (6, 67). С племенем Атуатуков Цезарь, по его словам, поступает также милосердно, 'обещает безопасность (...), если они поко-рятся ему прежде, чем его машины начнут бить стену' (6, 69). Более того, Цезарь даже повелел своим войнам покинуть но-чью захваченный город, 'опасаясь, как бы они (...) не нанесли какой обиды его жителям' (6, 69). Однако покоренные, но не покорные Атуатуки совершили очередную попытку освободить свой город: воспользовавшись отсутствием римлян, они вышли из города и напали на врага. Вот, что пишет автор 'Записок...'о неприятеле: 'Тот сражался с отчаянным мужеством,как и следовало храбрым людям, вся надежда на спасение которыхоставалась в доблести' (6, 70). Далее Цезарьсо всей справедливостью доносит до нашего сведения: '...Местность была против них (Атуатуков), с нашего вала и башен они были осыпаемы стрелами'... (6, 70)
      Попытка Атуатуков восстать против завоевателей окон-чиласьдля них плачевно. Цезарь сменил милосердие и снисхо-дительность на жестокость и непреклонность. Он 'приказал всех жителей и их имущество продать с аукциона' (6, 70).
      Втретьем походе римской армии под предводительство-мЮлия Цезаря против галлов состоялась морская битва с пле-менем Венетов. Автор снова в характеристике противникани-сколько не умоляет его мощь:'В стычках наших судов с судами Венетов первые превосходили быстротой и легкостью дви-жения; последние же, более приспособленные к местным усло-виям,к силе бурь, во всех отношениях были удобнее и лучше наших (6, 78). И далее: '...Стрелы Римлян могли мало навре-дить Венетам, тогда как их стрелы, падая с высоты, били тем пагубнее' (6, 78). Вместе с тем Цезарьне скрывает гордость за своих солдат: '...Дело (...) зависело от личного мужества, а им наши войны превосходили неприятелей' (6, 79). Поэтому 'этой битвой была решена судьба Венетов и всех приморских племен Галлии' (6, 79).
      Когда Цезарь описывает битву римской армии под пред-водительствомМарка Красса с племенами Вокациев и Таруза-тов, он отмечает, что 'численность неприятелей умножалась с каждым днем' (6, 83). Битва была трудной, но закончилась онабегствомврага, несмотря на то, что 'сопротивлялся враг упорно и без робости' (6, 84).
      В четвертом походе против галлов, в промежутке между галло-германскими войнами Цезарь вторгается в Британию. В продолжение морского боя стало понятно, чторимляне имеют достойного противника.'Вообще наше положение было за-труднительно; по своим размерам наши суда не могли остано-виться на мелком месте...' (6, 102).Воины Цезаря были тяжело вооружены, а британцы'свободны в движениях' (6, 102). Це-зарь пытается быть объективным в описании настроения своих солдат: 'Наши воины, непривычные к сражению такого рода, чувствовали робостьи сражались с британцами с меньшим жа-ром и усердием, чем обыкновенно в битвах на сухом пути' (6, 102). Далее Цезарь изображает ситуацию, призванную испра-вить его нелестную характеристикусвоих отчаявшихся сол-дат.Короткая ораторская речь знаменосца десятого легио-на(автор не счел обязательным донести до нас его имя) бук-вально спасла положение: 'Товарищи, устремитесь вперед, ес-ли не хотитеоставить вашего орла в руках врагов; по крайней мере я исполню долг мой отечеству и моему начальнику!
      Сказав это громким голосом, он спрыгнул с корабля и с орлом бросился в середину неприятелей' (6, 102).
      Речь знаменосца хотя и была лаконичной, но своим глу-боким впечатляющим содержанием возымела небывалый мас-совый эффект. Солдаты возобновили бой, а их примеру, как по цепной реакции, последовали воины на других, находящихся на более дальнем расстоянии, судах.Цезарьподытоживает-благодаря этому знаменосцу легионбыл 'спасен от посрамле-ния' (6, 103). 'Бой был упорный с обеих сторон' (6, 103).
      Несмотря на силу и мощь противника, римляне в этом бою победили.
      Достойный враг - достойный противник,в очередной раз подчеркивает Цезарь, рассказывая о неприятеле: 'Галлы хоте-ли лучше погибнуть с оружием в руках, чем утратить и воль-ность, и древнюю воинскую славу, завещанную им предками' (6, 174). Тем более велика слава римлян, покорявших древний кельтский народ. 'Удивительна храбрость наших воинов встречала себе противодействие в разного рода мерах со сто-роны Галлов... (...) Народ этот отличается смышленостью ии-зобретательностью, а более всего способностью подражать то-му, чему научился от других' (6, 188).
      Цезарь, то ли искренне восхищаясь храбростью и стойко-стью врага, то ли гордясьмужеством и непобедимостью собст-венных воинов,описывает вполне типичной эпизодиз галльского сопротивления: 'Я сам видел особенность, достойную памяти, которую спешу здесь записать'...Цезарь рассказывает о галле, который метал 'куски сала и смолы' (6, 190) под дождем вражеских стрел в сторону римского лагеря. Когда он, сраженный одной из стрел, пал, на его место бесстрашно заступил другой. А после него третий, четвертый, и так далее. Описывая очередную битву, Цезарь часто повторяет: 'бой был самый упорный с обеих сторон' (6, 214).
      Являясь автором фундаментального журналистскогопро-изведения'Записки о Галльской войне' (труду присущи опера-тивность, своевременность, актуальность, достоверность, по большей части объективность), Гай Юлий Цезарь, как извест-но, проявил такжесебяне только как блестящий полководец, но и как выдающийся политический деятель и талантливый ора-тор. (См. ниже).
      Автор 'Записок...' достоверно описывает галльских предводителей сопротивления римской колониальной политике - Верцингето?рикса, Индутиомара, Амбиорикса и других. Мы, говоря бук?вально, читаем 'детальный отчет' о стратегических способно?стях этих героев, их ораторском искусстве, особенностях внеш?нос?ти и характера.
      Верцингеторикс был вождем кельтского племени Арвер-нов, он пользовался уважением соотечественников не только за именитое происхождение (Цезарь пишет, что его отец Целтиллимел право старейшинства во всех племенах Галлии) (См. 6, 175), но за отвагу и многочисленные подвиги. Этот галл не собирался покоряться римским захватчикам и стал набирать армию сопротивления.Цезарь, описывая этот факт, не смог остаться до конца беспристрастным. Он с одобрением отзывается о дяде Верцингеторикса - Гобанитионе и других старейшинах, которые лишили поддержки 'непокорного' и даже выслали его из города Герговии:'Гобанитион (...) и (...) старейшины народа не разделяли образа мыслей Верцингеторикса и считали его намерение безрассудным'. Более того, Цезарь называет Верцингеторикса и его приверженцев 'шайкой' (6, 176).
      С большой армией Верцингеторикс возвращается в Гер-говию и изгоняет оттуда, смирившихся с римским владычест-вом старейшин.
      За отвагу и мужество Верцингеторикс был провозглашен галлами царем, и это 'самовольное' действие шло вразрез с имперской политикой Рима. 'Он получил от своих приверженцев наименование царя' (6, 176), -пишет Цезарь.'В короткое время примкнули к нему Пиктоны, Сеноны, Паризии, Кадурки, Туроны, Авлерки, Лемовики, Анды и прочие племена, земли которых доходят до Океана' (6, 176).
      Мы не можем сейчас судить, до конца ли был объективе-навтор 'Записок...', когда описывал особенности правления своего непримиримого врага Верцингеторикса. Предстает он перед нами кровожадным вождем, не знавшим пощады ни к врагам, ни к собственным соотечественникам.'...Колеблю-щихся в верности он (Верцингеторикс) устрашал строгими каз-нями: за большое преступление предавал смерти огнем... (...). За менее важную вину он приказывает отрубать уши или выка-лывать один глаз...' (6, 176). Цезарь отказывает непокорным галлам в сознательном нежелании покориться Римской Импе-рии. Он утверждает, что именно 'благодаря такой строгости' (6, 176) Верцингеторикс 'в короткое время собрал значитель-ное войско' (6, 176).
      Покрытые глубокими сугробами Цевеннские горы пре-граждали Цезарю путь в земли Арвернов. При помощи солдат саперных подразделений ,расчищавших снег до шести футов в глубину,римские войска достигли назначения.'...Гору Цевеннскую они (Арверны) считали неприступным оплотом для своей земли...' (6, 179).
      К непокорным Цезарь не был милосерден и снисходите-лен. Арверны были жестоко наказаны. Он(Цезарь) ставил целью 'внушить им (Арвернам) как можно больше страха' (6, 179).
      Сплоченные под предводительством Верцингеторикса галльские племена продолжали освободительную борьбу. На-конец, два лагеря - римский и галльский расположились у го-рода Аварик.
      На стратегов ложилась чуть ли не главная ответствен-ность за ведение и результат боя. Но также важно было, чтобы командующий войском обладал ораторским искусством.(См. ниже).
      Лагерь Верцингеторикса был защищен'лесами и болота-ми' (6,184). 'Цезарь расположил лагерем войска с той стороны города, которая одна представляла к нему свободный доступ между рекой и болотом' (6, 185). И так как особенности ланд-шафта не позволяли окопать лагерь вокруг, то Цезарь ограни-чился насыпью и установкой осадных орудий.
      Поставка римскому лагерю продовольствия была затруд-нена. Союзные римлянам племена (Бойи и Эдуи), на помощь которых Цезарьрассчитывал, искали способ примкнуть к пов-станцам, и поэтому 'весьма мало помогали' (6, 185). 'Несмот-ря на это, ни разу не слышно было между ними (воинами) ро-пота, который омрачил бы славу прежних их побед и был бы недостоин величия народа Римского' (6, 185). 'Скорее перене-сут они всевозможные нужды и лишения, чем откажутся от на-мерения отомстить за своих сограждан (...) галлам' (6, 185). В этой ситуации безудержный пыл римских солдат 'остудила' лаконичная, но очень содержательная речь Цезаря, убежденно-го в необходимости наличия более благоприятных обстоя-тельств к выступлению в бой. Приведем отрывок этой речи полководца:в случае сиюминутного нападения на врага, 'побе-да стоила бы величайших пожертвований и гибели множества храбрейших из них. Видя готовность воинов для его славы жертвовать жизнью, он (Цезарь) не согласится быть таким не-справедливым, чтобы не считать жизнь воинов столь же доро-гой, сколько ему дорога его собственная' (6, 186).
      Верцингеторикс, в изображении Цезаря, также был не только опытным военачальником, но и одаренным оратором. Когдасоплеменники вождя обвинилиего в измене - якобыв не-правильной стратегии в отношении к врагу и желании утвер-дить свою власть царя соизволением Юлия Цезаря, Верцинге-торикс без труда исправил положение, прибегнув к тактике красноречия.(См. 6, 187).(Об этом ниже).
      Не принижая мужество и отвагу галлов, тем самым, как мы уже не раз отмечали, возвеличивая храбрость и доблесть собственных воинов, Цезарьменее снисходителен (или менее объективен), когда описывает другие нравственные качества противника. Так, читатель чувствует легкую иронию автора, когда он говорит об отношении галлов к своему ца-рю:'Верцингеторикса они призналипревосходным полковод-цем, не сомневаясь в его преданности исознались, что образ ведения войны, им избранный, есть самый лучший' (6, 188).
      С некоторым упоением описывает Цезарь бездушное от-ношение галлов к своим домочадцам-женам и детям. Когда римляне взялиАварик, мужское население приняло решение спешно оставить город, а на просьбы женщин не бросать их на растерзание врага ответили решительным отказом. ('...Бежать же им (женщинам и детям) невозможно было по слабости сил...' (6, 191). Характеризуя данную ситуацию, Цезарь дает волю своим негативным эмоциям: '...Чувство боязни за себя изгнало чувство жалости...' (6, 191). Или: 'Одни (Галлы) по-буждаемы были корыстолюбием, другие - раздражительностью и опрометчивостью, столь свойственными характеру здешних жителей... ' (6, 200).
      Сквозь понятную личную неприязнь Юлия Цезаря к Вер-цингиториксу проглядываетуважение римского полководцак отважному галлу. Автор 'Записок...' говорит о его незауряд-ном уме,военном опыте, владении искусством красноречия. 'Верцингеторикс действительно употреблял все усилия, чтобы присоединить к себе прочие племена Галлии; он старался их старейшин прельстить подарками и обещаниями, а для этой цели он употреблял людей ловких, умевших и говорить крас-норечиво, и вкрадываться в дружбу' (6, 193).
      Надо сказать, что подобная стратегия принесла немалые плоды повстанцам. Юлий Цезарь не скрываеттого, что усмире-ние восставших галлов стоило римлянам много крови, денег и времени. 'Цезарь долгое время пробыл в Аварике; найдя здесь огромные запасы хлеба и прочих припасов, он давал войску отдохнуть и опомниться от перенесенныхим трудов и лишений (6, 194).
      Однако далеко не все галлы сразу консолидировались под знаменем Верцингиторикса. Юлий Цезарь рассказывает о племени Эдуев (упоминали выше), которое было до поры до времени '...столь верное в союзе Римскому народу и всегда пользовалось его, Цезаря, особым расположением...' (6, 194). Цезарь был суров к противникам, но щедр к союзникам. ПоначалуЭдуи рассчитывалина 'заслуженную' награду после победы римлян (6, 195).
      Противостояние армии Верцингеторикса было настолько сильным, что римскому главнокомандующему приходилось то и дело менять военную тактику,дислокацию войск, местоположение лагерей. Цезарьтерял своих людей не только вбитвах, но и в рекогносцировках и в вылазках за фуражом (6, 196).'Ни один день не проходил без того, чтобы по приказанию Верцингеторикса не происходило со стороны Галлов нападения...' (6, 196)
      Присоединение Эдуев к армии Верцингеторикса Цезарь воспринял как 'заговор' (6, 198). Он смог вернуть их к пови-новению, жестоко наказав зачинщиков. (См. 6, 200).
      Инсургентное движение объединенных галльских племен набирало силу. 'Цезарь, видя, что бой невыгоден по условиям местности и что силы неприятельские все прибавляются, стал опасаться за своих' (6, 203);'Битва была рукопашная и упорная: неприятель полагался на выгодную позицию и численное превосходство, а наши - на свое мужество'; 'Наши, теснимые со всех сторон, потеряв 46 сотников, были сброшены с занятой ими позиции...' (6, 204). Чтобы грамотно вести войну на чужой земле, Юлий Цезарь был вынужден прибегатьк различным стратегическим уловкам, тактическим маневрам, военным хитростям. 'Нужно было стараться во что бы то ни стало навести мосты и принудить неприятеля к сражению, не дав сосредоточиться всем его силам' (6, 206).
      Галлы не обладали столь профессиональной военной под-готовкой и сплоченностью, как римляне, но они смогли отбро-сить противника далеко от своего города Герговии и снова склонить на свою сторону Эдуев(Теперь Цезарь называет этот факт не 'заговором', а 'изменой'). (См. 6, 207).Римский вое-начальник ТитЛабиен 'старался об одном только, как бы вой-ско без потерь привести в Агендик' (6, 208). Положение было отчаянное, легионы оказались в окружении восставших объединенных племен. Цезарь в своих 'Записках...' оправдывает бедственное положение своего войска и пораженческие настроения в его рядах тем, что оно было отрезано неприятелем от резерва и обозов с пищей. Полководец, несмотря на очевидное фиаско римской армии, находит способ подчеркнуть стойкость и выносливость своих воинов путем лестной характеристики врага - 'народ этот (Белловаки)был храбрейшим в Галлии', 'сильным и готовым к бою войском' (6, 208).
      Автор 'Записок...' пишет, что в Галльской войне ему помогали союзные германские и лишь некоторые галльские племена. Финальное сражение объединенных галльских племен с римскими легионами, решившее судьбу Галлии,состоялось у города Мандубиев - Алезия. Стратегически город был расположен для римлян невыгодно, 'на вершине холма, на весьма высоком месте' (6, 213). Цезарь не скупится на подробности, заключающиеся в перечислении выступивших против римлян галльских племен и уточнении общего количества вражескихвоинов. (См. 6, 216).
      Битва была долгой и кровопролитной. Римляне одержали победу.
      Непокоренныйв душевождь Верцингеторикс, готовясь мужественно принять смерть, сказал: 'Войну я начал не по собственной надобности, но в защиту общей свободы; теперь, когда надлежит покориться судьбе, я готов на все: или умереть в угоду Римлян, или быть выдан живым' (6, 225).
      Пленные Арверны и Эдуибыли 'распределены Цезарем своим воинам в виде воинской добычи' (6, 225). Сам Верцин-геторикс был доставлен в Рим вместе с триумфальной процес-сией и затем жестоко казнен. (См. 36, 205).
      
      ***
      
      По историческим данным, галльская конница была силь-нее кавалерии Цезаря.Римская гегемония в Галлии была сохра-нена лишь потому, что полководецопирался на конницу союз-ных германских племен.
      Объединенные войска римлян и германцев, с переменным успехом, теснили галльскую армию. Тем не менее, Верцингеторикс смог освободить крепость Герговию, а не прекращающиеся партизанские вылазки галлов, прекрасно ориентировавшихся в родных лесах и болотах, ощутимо подрывали силы противника. Этот харизматический человек, Верцингеторикс,объединивший под своим командованием галльские народы, умело вел борьбу с римским захватчиком (52 г. до н. э.). Его тактика была виртуозна - он 'отрезал' римскиелегионы от обозов с провиантом, выжигал, лежавшие на пути измученных врагов, поля и деревни.
      В Бургундии (Франция), в окрестностях Ализ - Сент - Рена, на высоком холме Мон - Аксуа стоит памятник нацио-нальному герою Верцингеториксу, возглавившему освободи-тельную борьбу против Римской Империи.
      
      ПЛУТАРХ О ГАЛЛЬСКОЙ ВОЙНЕ
      
      Верцингеторикс был великим тактиком.'Он рассчитывал поднять всю Галлию, в то время как в самом Риме начали объ-единяться противники Цезаря' (35, 458).
      Цезарь был непревзойденным стратегом.Он, 'как никто другой, умел использовать на войне любое преимущество и прежде всего - благоприятное стечение обстоятельств...' (35, 458).
      Выносливость и молниеносность римской армии психо-логически подорвали стойкость галльских воинов. '...Большое пространство, которое он (Цезарь) прошелв короткое время, быстрота и стремительность передвижения по зимнему бездо-рожью показали варварам, что на них движется непреодолимая и непобедимая сила' (35, 458).
      Цезарю пришлось также 'очистить' (35, 458) и земли восставших Эдуев, и все, лежавшие на его пути, города и селе-ния.Кровопролитное сражение с варварами он выдержал с тру-дом, но, в конце концов, одолел их и разбил (35, 459). 'Внача-ле, однако, он, по-видимому, терпел урон, - по крайней мере арверны и ныне показывают висящий в храме меч Цезаря...' (35, 459).
      О битве под Алезией - заключительном этапе войны римлян с армией Верцингеторикса, Плутарх такого мнения: 'Борьбапод Алезией пользуется заслуженной славой, так как ни одна другая война не дает примеров таких смелых и искусных подвигов' (35, 459). Плутарх подробно описывает победоносное сражение римлян, которое было настолько тихим, что не только осажденные пребывали вневедениио нем, но даже и римляне, охранявшие стену. (См. 35, 459).
      'Так мгновенно, подобно сну или призраку, была унич-тожена и рассеяна эта несметная сила...' (Речь идет о галлах) (35, 459).
      Однако Плутарх признает(с ощутимой долей тенденциоз-ности), что варвары 'причинили немало хлопот' 'не только себе', но и Цезарю'(35, 459).
      
      
      ГАЛЛЬСКИЙ ГЕРОЙ.
      АМБИОРИКС
      
      Галлы испытали все тяготы иноземного ига -их унижали, убивали, продавали в рабство, отдавали в заложники.Жестокие репрессии римлянвсе больше провоцировали образование оча-гов сопротивления. Руководители галльских инсургентных движений, безусловно, были людьми неординарными -обладали харизмой, отвагой, организаторским, стратегическим, ораторским талантами.
      Одним из таких борцов за свободу своего народа был Амбиорикс, вождь племени Эбуронов, которое занимало тер-риторию между реками Моза и Рейн.
      Началось все с того, что Амбиорикс и его соправитель Кативолк ступили (в естественном восприятии Юлия Цезаря) на путь измены. (См. 6, 129). Подобные действия против 'рим-ского народа' были вызваны, по мнению автора 'Записок...', злостными наущениями галльского смутьяна -Тревира Инду-тиомара.Эта, пока что, локальная вспышка восстания потерпе-ла неудачу. Интересно довольно эмоциональное высказывание Цезаря: 'Тогда неприятель, отчаявшись открытой силой овла-деть нашим лагерем, стал по своему обычаю кричать, чтобы кто-нибудь из наших явился для переговоров, что 'они имеют сообщить нечто важное о делах, касающихся и их и нас, и на-деются окончить к взаимному удовольствию' (6, 128).
      Читая обращение Амбиорикса к римским послам(в пере-даче оратора Юлия Цезаря), убеждаешься, каким прекрасным даром красноречия обладал этот варвар. '...- Власть его, Ам-биорикса, над народом такова, что скорее он бывает должен исполнять волю народа, чем его волю - народ. Народ же его потому начал войну, что был увлечен всеобщим восстанием в Галлии; иначе понятно, что при своем бессилии мог ли он на-деяться получить верх в борьбе с народом Римским?..'(6, 128 - 129).
      Своей ораторской речью Амбиориксу удалось склонить римлянк тому,чтобы они покинули зимние квартирыи, пока не подошли союзные германские племена, а также не узнали о восстании другие галльские народы, воссоединились с войска-ми Лабиена или Цицерона. Причем Амбиорикс гарантировал безопасный проход римлянам, и обусловлено подобное дейст-вие было, якобы, прежними 'благодеяниями к нему Цезаря' (6, 128).
      Римляне, ввиду отсутствия Цезаря, который пребывал в Италии по важным делам(См. 6, 130), поверили. Только легат Титурий Сабин, усомнившись, сказална военном совете: 'Поздно будет тогда принимать меры к спасению, когда они будут окружены многочисленнейшими войсками Галлов в со-единении с Германцами... (...)'. И:'Может ли быть, чтобыАм-биорикс решился на восстание, не имея ничего верного в ви-ду?' (6, 130).Однако переубедить легата АврункулияКотту и сотников первых рядов Сабину не удалось.Цезарь передает его негодующие слова: 'Пусть будет по-вашему, когда вы так это-го хотите! Конечно, изо всех васне я больше всех страшусь смерти...' (6, 131). Сабин уступил.
      Как и следовало ожидать, римляне подверглись нападе-нию. Причем стратегия Амбиорикса заключалась в том, чтобы его лучники стреляли издали, а в случае наступления римлян отступали. При отступлении же врага, вновьего преследовали. (См. 6, 132). Цезарь так характеризует действия Эбуронов: 'При их легком вооружении и опытности в войне этого рода никакого вреда им не будет...' (6, 132).
      Цезарь с гордостью говорит о духовной мощи своей ар-мии:'Наши не уступали неприятелю ни в числе, ни в мужестве, и несмотря на измену счастья (...) видели свое спасение исключительно в храбрости'(6, 132); '...Наши не обнаруживали признаков робости, а показывали себя достойными своей славы' (6, 133). А на самом деле, после многочисленных потерь, Титурий Сабин вынужден был отправиться вместе с военными трибунами и сотниками первых рядовк Амбиориксуна переговоры, в сущности, сводившиеся к просьбе о пощаде его и оставшегося войска.В ходе переговоров Сабин и сопровождавшие его солдатыбыли убиты.
      После победы над римлянамиАмбиорикс начинает скло-нять на свою сторону все большегалльских племен. Он был одержим объединенными силами уничтожить остальные, обос-новавшиеся на территории Галлии,римские легио-ны.Восставшие действовали грамотно, даже перехватывали письмаКвинта Цицерона Юлию Цезарю в Италию с просьбами о помощи.
      Постепенновосстание переросло в широкомасштабную войну.Причем галлы частенько прибегали к использованию исконно римской техники ведения боя, обучились которой в процессе частых столкновений с врагом. (См. 6, 136).
      Когда старейшины Нервиев, союзников Амбиорикса, по-пытались вторично применить хитрую тактику вождя,обещав римлянам обеспечить безопасный проход'с зимних квартир, в какую сторону они пожелают' (6, 136), то на этот раз все за-кончилось для галлов длительной осадойих лагеря икровопро-литным боем.
      Снова приведем хвалебные речи автора 'Записок' о своих воинах: '...Но таковы были доблесть и присутствие духа наших воинов, что, несмотря на окружавшие их потоки пламени, несмотря на осыпавший их град неприятельских стрел, несмотря на потерю всего своего имущества, пожираемого огнем, не только ни один не оставил своего поста (...), но даже не поглядел назад, а каждый сражался с усиленным жаром' (6, 136-137).
      В процессе подробного описания этого сражения Цезарь особое внимание уделяет двум сотникам 'отличной храбрости' -Т. Пульфиону и Л. Варену. (См. 6, 137).
      Военачальник Т. Лабиен находит возможность сооб-щитьЦезарю окритическом положении на зимних квартирах. Положение тем было хуже, что союзные Амбиориксу войска Тревиров подошли к его лагерю.По мере того, как Цезарь с двумя легионами двигался по направлениюк военным очагам, он узнал об опасном положении, в каком также оказались вой-скаКвинта Цицерона. (См. 6, 139).
      По словам Цезаря, в одном из последующих сражений противник 'так поспешно обратился в бегство, что даже и не думал о сопротивлении...'(6,141).
      Однако положение римлян все равно оставляло желать лучшего. 'Цезарь (...)понял, что со всех сторон ему угрожает война: Нервии, Адуатики, Менапии в соединении со всеми германцами, живущими по ту сторону Рейна' (6, 146).
      Тактический маневр Юлия Цезаря на данный момент за-ключался в следующем: 'внушить Галлам мнение о том, что силы Италии неистощимы, что они не только могут в короткое время восполнить ущерб, понесенный на войне, но и выставить гораздо большие силы'(6, 146). Автор 'Записок...'однозначно дает понять, что именно с его прибытием в Галлию римской армии все больше стал сопутствовать успех. Усмирив часть галльских племен, Цезарь полностью сосредотачивается на войне с Тревирами и Эбуронами. Основной задачей полководца было'отрезать' вождя Эбуронов Амбиорикса от остальных, союзных ему племен. Это ему удается. (См. 6, 149).
      Римляне прибегали к самым разным тактическим уловкам в целях наибольшего досаждения неприятелю.Так, легат Лабиен виртуозно инсценировал паническоебегство своего войска, а затем, заманив противника на неблагоприятную местность, полностью его уничтожил. (См. 6, 150)Амбиорикс 'разостлал по полям гонцов, приказывая всем спасаться, кто как может' (6, 163).Война угасала, Амбиориксодного за другим терял союзников, которые снова оказывались под игом Римской Империи.
      В сущности, основная стратегияЦезаря была заурядной - она сводилась к тому, чтобы 'лучше Галлы подверглисьопас-ностям войны (...), а не его легионы' (6, 165).'За свершенное (...) ими злодейство' (6, 165) он (Цезарь)поставил, путем 'ум-ножения количества врагов для Эбуронов, искоренить самую память этого племени' (6, 165). Для этого Галльский намест-ник рассылает гонцов по всем германским и галльским племе-нам с известием, что земля Эбуронов отдается на разграбление. Можнопредставить, какую участь таким указом уготовил Це-зарь всему племени. 'Неприятель (...) был в ужасе' (6, 167).
      Но праздновать победу было еще рано. 'Надобно было случиться, что в это самое время пришла Германская конница' (6, 167). Цезарь терпит поражение, которое оправдывает осо-бенностями незнакомого ему ландшафта: 'Лесистая местность позволила заметить неприятеля не прежде, как когда уже он был возле... (6, 167) И здесь римский полководец изменяет обычной для него апофеозной манере изображения римской армии. Он прибегает к таким многозначительным фразам, ко-торые решительно исключают какую-либо апологию в адрес его соотечественников. Например:'Ужасное смятение господ-ствовало в нашем лагере';'Наши были в ужасе'; 'Лагерь был беззащитен' и т. д. (6, 167) Цезарь метко подбирает слова для описания паники, воцарившейся в римских войсках: '... У многих появились (...) и суеверные мысли: несчастье Котты и Титурия, погибших в этом же самом лагере, у всех было на уме' (6, 167).Однако автор все же пытается вернуть римлянам воинский дух, доблесть и честь. Он пишет: 'Сотники, из коих некоторые за храбрость были повышены из нижних рядов про-чих легионов в верхние, не желая омрачить прежнюю славу воинской доблести, пали, храбро сражаясь' (6, 170).
      Наконец, римляне отстояли лагерь, а германцы 'убрались на ту сторону Рейна' (6, 171). Объективность автораберет вверх, когда он пишет: 'Даже после удаления неприятеля ужас наших был так велик', что командующий кавалерией Г. Волу-зен не смогих убедить в прибытии Цезаря со своим вой-ском.'Страх у всех был до того велик, что наши, как бы поте-ряв рассудок, уверяли, что наше войско все погибло...' (6, 171).
      Цезарь восставших жестоко наказал.Он, по его же словам, 'сноваотправился опустошать неприятельскую землю' (6, 171). 'Вседеревни и строения, какие только попадались, были преданы огню; со всех сторон тащили награбленное' (6, 171).
      Однако самого Амбиорикса захватить не удалось. Словно тень неуловимая, не оставляя и следа, ускользал он от пресле-дующего его противника.Он был как ветер, всякий раз дующий в противоположную от врага сторону. Только что вроде его и видели, но в следующее мгновение его уже нигде и не было. '...Всегда Амбиорикс ускользал в ту минуту, когда наши уже полагали иметь его в своей власти...' (6, 172). По словам автора 'Записок', лишь четырем людям он решился вверить свою жизнь, они служили ему и сопровождали его повсюду. Амбиорикс всегда 'уходил, пользуясь оврагами и лесами, и в течение ночи бывал уже далеко, совсем на другом конце страны...' (6, 172).
      Вот что пишетА. Гирций, автор 8-й книги 'Записок о Галльской войне' о Цезаре и ненавистном ему Амбиориксе: 'Так как Цезарь потерял надежду захватить в свои руки Ам-биорикса, пораженного страхом и находившего спасение в бег-стве с одного места на другое, то и признал за лучшее истреб-лять в его владениях жителей, строения и скот для того, чтобы Амбиорикс сделался ненавистным' соплеменникам (6, 243).
      
       
      ГАЛЛЬСКИЙ ГЕРОЙ.
      ИНДУТИОМАР
      
      Индутиомар принадлежал к племени Тревиров. 'Тревиры изо всех Галльских племен имеют сильнейшую конницу и весьма многочисленное пешее войско; земли их прилегают к реке Рейну' (6, 116).
      Индутиомар централизовалнекоторые галльские племена под своим командованием и сделал попыткуобъединенными силами противостоять Римской Империи.Немного пристрастен римлянин Цезарь в оценке своихврагов. Он пишет:'Соседние народы' он (Индутиомар) 'к себе приманивал наградами'.Эти народы жеавтор 'Записок...'называет 'изгнанниками и преступниками со всей Галлии' (6, 143).
      К Индутиомаруприсоединились Сеноны и Карнуты, Нер-вии и Адуатики. Выступление вождя за пределы своей земли означало дальнейшее расширение его войска за счет других галльских племен.
      Галлы под предводительством Индутиомара напали на римский лагерь под командованием легата Лабиена, но потерпели сокрушительное поражение. Настигнутый у берегов Рейна Индутиомар былубит. Римские всадники 'на обратном пути преследовали и поражали неприятеля, сколько могли' (6, 144).
      Хотя восстание под предводительством Индутиомара бы-ло недолгим, аего поражение-тотальным,тем не менее, войско Лабиена также понесло значительные потери. Индутиомара-помнят как одного из тех галльскихгероев,кто отважился бро-сить вызов Великой Римской Империи.
      
      
      УСТНАЯ ПУБЛИЦИСТИКА.
      ОРАТОРСКОЕ ИСКУССТВО
      
      Ораторство как особо профессиональный вид вербаль-ной ком?муникации берет свое начало в древнегреческой куль-туре. Еще за несколько сотен лет до н. э. этот вид искусства оказался не?обходимой формой убеждения в разных сферах де-мократической жизни, и достиг своего апогея в Афинах и городах Сицилии.
      В Древней Греции были популярны три вида красноре-чия: политический, торжественный, судебный. Цель ораторского ис?кусства - внушение окружающим правоты оратора. Ораторская речь сопровождалась декламацией и мимикой, была ритми?ческой или нараспев.
      Принципы ораторской речи специально разрабатывались ее мастерами. Большой вклад в риторику внес древнегреческий со?фист Горгий (ок. 480 до н. э. - 380 до н. э.). Он разработал прин?цип особого построения текста, который заключался в ис-поль?зо?вании в ораторской речи звуковой тавтологии, особой сим?метрии двух половин фразы на фоне смыслового противо-постав?ления их друг другу (антитетическая структура), а также метафор.
      Исократ (436-338 гг. до н. э.) был учеником Горгия и обучал эпидейктическому (торжественному, чрезвычайно пышному) стилю красноречия. В его речи превалировали сложные пред?ложения ритмического характера (так называе-мые 'периоды'). Эти 'периоды', их 'симметричность', а так-же превалирование формы над содержанием делали речь ора-тора, на фоне ее тор?жественности - монотонной, скучной.
      Речи политического оратора Демосфена (384 - 322 гг. до н. э.) характеризовались строгой сжатой структурой. Он вирту-озно контролировал внимание большой аудитории конкрет-ным, без лишних лирических отступлений, содержанием, до предела со?кращая вступление и заключение. Демосфен уже в IV в. до н. э. понял секрет поддержания интереса аудитории к речи оратора, а именно: информация, которую жаждала услы-шать публика, озву?чивалась автором интригующе малыми час-тями, и лишь в конце выдавалась полностью.
      Древние античные историки сообщают, что Демосфен, при всем своем таланте красноречия, обладал неприемлемыми для оратора недостатками, которые он смог побороть при по-мощи собственных хитроумных изобретений. Именно Демо-сфену принадлежит идея отработки дикции при помощи на-бранных в рот камешков. В целях выработки навыка сохра-нения эффектной позы (столь важной при произнесении речи), он, упражняясь, укреплял над собой меч, острием касающийся его плеча.
      Демосфен вошел в историю ораторского искусства сво-ими 'Филиппиками' ('Разоблачающими речами' против Фи-липпа Македонского, отца Александра Великого).
      Римляне унаследовали ораторское искусство греков так-же, как переняли у них философию, науку, основы религии. Острая политическая борьба в Древнем Риме обусловила необ-ходимость публикаций политических и судебных речей: III в. до н. э. - Аппий Клавдий, II в. до н. э. - Катон Старший. Из-вестны такие римские политики - ораторы греческого образо-ва?ния, как Сервий Гальба, Марк Лепид, Метелла Македонский и др. Они профессионально использовали греческие образцы ри?торики - периоды и риторические фигуры, их речи можно счи?тать апогеем римского ораторского искусства на основе грече?ского риторического мастерства.
      В Древнем Риме на рубеже II - I вв. до н. э., в период ге-ге?монии популяров возникло противостояние влиянию грече?ских риторических стилей. Плотий Галл основал школу 'ла?тинской риторики' и сделал попытку освободить стили речи от пространных излияний, от частого преобладания формы над содержанием, а также ввести преподавание риторики на латин?ском языке. Однако школа Плотия Галла авторитета не возы?мела, и вскоре прекратила свое существование.
      
      ***
      
      'ДиктаторЦезарь являлся достойным соперником луч-ших ораторов. Август говорил легко и свободно, как и подоба-ет принцепсу. Тиберий владел искусством взвешивать каждое слово и вкладывал в свои выступления богатое содержание, если намеренно не придавал им двусмысленности. Даже рас-строенный разум Гая Цезаря не лишал его речь силы. Да и уКлавдия, когда он говорил, когда он говорил обдуманно, не бы-ло недостатка в выразительности. (...) Нерон был первым, кто нуждался в чужом красноречии'.
      
      Корнелий Тацит (42, 225).
      
      КогдаЦезарь должен был выступить против, возглавляе-мыхАриовистом, германцев, небывалое чувство ужаса овла-дело римской армией. Автор 'Записок...'не был тенденцио-зенв описании общего настроения своих соотечественников: 'Робость и смущение умов' 'распространялись по нашему ла-герю'; 'Первыми поддались чувству страха военные трибуны, префекты и другие...'; 'Они искали разных предлогов просить у Цезаря позволения ехать домой'; 'Везде по всему лагерю публично писались завещания';'Такая робость не могла не подействовать и на более опытных в военном деле солдат, сотников и начальников конницы'; 'Не желая показывать себя столь же трусливыми, как первые (солдаты), они (сотники и начальники конницы) говорили, что не враг внушает им опасение, а неудобство пути...' (6, 39). Так Цезарь, движимый негодованием за своих солдат,снова без излишнего апофеозаописывает их духовное состояние.
      Здесь и далее в данной главе мы будем приво-дить,заслуживающие особого внимания, ораторские речивое-начальников - с цельюпонимания той их специфики, благодаря которой менялось настроение народных масс так, как это угодно было оратору.
      Произнесенная речь Юлия Цезаря, по его же мнению, 'совершенно изменила расположение умов; у всех появились величайшее рвение и усердие к войне' (6, 41). Отрывок:
      ' - ...Если он (Ариовист) в безумии и неистовстве начнет войну, то чего им (римской армии) опасаться? Зачем им сомневаться в собственном мужестве и благоразумии их полководца? Отцы наши уже имели дело с этим врагом, и поражение Кимвров и Тевтонов Г. Марием доставило равную славу и полководцу, и войску.И сами они недавно в Италии испытали военные труды в усмирении бунта рабов... (...). Из этого они сами могут видеть, сколько храбрость сама по себе представляет ручательства безопасности... (...) Притом это те же Германцы, с которыми неоднократно Гельветы имели схватки не только в своей, но и в их земле и оставались по большей части победителями, тогда как сами Гельветы не могли выдержать нападения нашего войска. (...) Обнаруживать же опасение относительно затруднений пути или подвоза съестных припасов значит дерзко сомневаться в способности их полководцаили присваивать себе его обязанности. Пусть они заботу обо всем этом предоставят ему одному. (...) Ослушания же воинов и отказа их поднять военные значкион не боится. Знает он, что войско теряет уважение к начальнику или в том случае, когда ему изменит счастье, или тогда, когда он будет уличен в злоупотреблениях и лихоимстве. Порукой же его невиновности служит вся его прошлая жизнь, а залогом счастья - благоприятный конец войны Гельветской. Итак, он поспешит выступлением, (...) желая поскорее узнать, что имеет больше власти над его вои-нами: чувство ли чести и долга или трусость. Если же никто за ним не последует, то он пойдет и с одним десятым легионом, в котором он не сомневается; он будет для него преторианской когортой' (6, 41).
      Легионы воодушевленно последовали за Цезарем.
      Надо заметить, что вождь германских племен Ариовист в переговорах с Цезаремвыказывает не меньше ораторского та-ланта, чем его, обученный в свое время греческой школой ри-торики, противник: '- Он(Ариовист) перешел Рейн не сам по себе, но по желанию и усиленной просьбе Галлов; оставив дом и родных, вправе он был льститься великими надеждами, ожи-дать большого вознаграждения. Если он имеет места для посе-ления в Галлии, то они уступлены ее жителями; равно и залож-ники даны ими же добровольно. Дань наложена на них по во-енному праву, как всегда победители поступают с побежден-ными. Не он начал войну с Галлами, но Галлы с ним; все пле-мена Галлии ополчились было на него и стали против него ла-герем;но он всех их в одном сражении разбил и обратил в бег-ство. (...) Союз народа Римского должен служить ему к чести и защите, а не приносить вред; с этой-то надеждой он и искал его. Если же народ Римский будет прощать за него дань и ли-шать его плодов его побед, то с не меньшим усердием готов он отречься от его приязни, с каким добивался прежде. (...) Что же Цезарю нужно? Зачем он пришел в его владения? Эта Галлия по такому же праву провинция его, Ариовиста, по какому она - Провинция Римлян.Если ему, Ариовисту, Римляне не дозволят сделать нападение на свои владения, то может ли он равнодушно видеть вмешательство Римлян в его право? (...) А потому он объявляет, что если он (Цезарь) не выведет войска из этих мест, то он будет с ним обращаться уже не как с дру-гом, а как с врагом. Убийством Цезаря он, Ариовист, задобрит в свою пользу многих знатнейших Римлян, (...) он имеет воз-можность гибелью Цезаря снискать благосклонность и дружбу его соотечественников. Если же Цезарь отступит и предоставит ему спокойное обладание всей Галлией, то получит от него, Ариовиста, великое за то вознаграждение. Где бы и с кем бы Цезарь ни начал войну, Ариовист берется вести ее за него без всяких для него трудов и опасностей' (6, 25 - 46).
      Речь Ариовиста, обращенная римским послам, также из-ложена грамотно, последовательно, высокопарным слогом.
      'Помнит он (Ариовист)благодеяния к нему Цезаря, как тот освободил его от дани, которую он платил Адуатикам (...), и как Цезарь возвратил ему сына и племянника, бывших у Адуатиков в числе заложников в рабстве и оковах. Если же случилось нападение на Римский лагерь, то не по его совету и согласию, а по воле народа. (...) Галлы не могли отказаться действовать единодушно, когда дело идет о возвращении об-щей вольности и независимости' (6, 129) и т.д.
      Римляне после долгих и кровопролитных сражений одер-жали верх над германцами. Ариовист смог бежать, но потерял армию, своих жен и дочерей.
      Когда ввойне с галлами погиб легат Титурий Сабин, вой-ска оказались в крайнем смятении. Цезарь снова прибег к сво-емуораторскому таланту, внушив воинам надежду и вернув им мужество. '...Перенести (это несчастье) должно тем велико-душнее, что случилось оно по вине и неблагоразумию легата (Титурия Сабина) и что по благоволению богов бессмертных и вследствие личного мужества воинов это несчастье заглаже-но, а торжество неприятеля было также недолговременно, как и наше огорчение' (6, 141).
      Речь военачальника Т. Лабиена не только взбодрила вой-ска перед сражением, но и вселила в них небывалую реши-мость и силу духа: 'Войны, вы дождались того, чего хотели; неприятель отдался вам в руки при самых невыгодных для него условиях местности. Итак, под моим начальством покажите ту же доблесть, с какой обычно сражаетесь при Цезаре; имейте убеждение, что он здесь присутствует и все видит!' (6, 150).
      Мы уже упоминали о том, каксоплеменники Верцингето-рикса обвинили его в предательстве (он перенес лагерь ближе к месту, где стояли римляне) и в желании получить царскую власть над Галлией именно приказом ЮлияЦезаря. Речь вождя изменила настроение галльского народа в его пользу.Отрывок:
      ' - Если он (Верцингеторикс) и перенес лагерь, то по не-достатку пастбищ и исполняя их же желание; близость Римлян была не опасна,потому что он был убежден, что самая местность будет для наших верным оплотом. (...) Римляне пришли так кстати, это угодно было судьбе; а если они призваны каким-либо изменником, то последний этим только оказал Галлам великую услугу, дав им возможность и видеть малочисленноть неприятелей со своей возвышенной позиции, и посмеяться над их храбростью, ибо они не дерзнули вступить в сражение и постыдно удалились в лагерь. Желать ему Верцингеториксу, власти от Цезаря, изменив своим соотечественникам, было бы безрассудно: она и так в его руках и обеспечена верной для него и всех Галлов надеждой победы.Он сейчас готов им возвратить вверенную ими ему власть, если они, быв одолжены ему своим спасением, думают ему же делать честь, сохраняя ему ее. (...) Я довелпобедоносное войско Римлян, не потеряв ни капли вашей крови, до того, что оно сделалось жертвой ужасного голода; а когда оно будет вынуждено позорно бежать, то вследствие принятых мною мер ни одно Галльское племя не даст ему у себя убежища' (6, 187). 'Галлы отвечали на это криками и стуком оружия',- заключает автор 'Записок...', -'что по их обыкновению означает одобрение (6, 188).
      Когда римляне взяли город Аварик, как пишет Цезарь, легионеры его 'не щадили ни дряхлых старцев, ни женщин, ни детей' (6, 192).
      Верцингеторикс поддерживает отчаявшихся воинов ора-торскийречью. Отрывок:
      ' - Победу Римлян надобно приписать не их доблести и мужеству, но разным хитростям и знанию осадного искусства, в котором они, Галлы, еще не приобрели опытности. Тщетно и безрассудно было бы от войны ждать одних успехов. Что же касается его, то они сами могут быть свидетелями, что он был против намерения оборонять Аварик. А если он теперь поте-рян, то этому причиной неблагоразумие Битуригов и излишняя уступчивость прочих Галлов; впрочем, потерю эту он, Верцин-геторикс, постарается вскоре загладить блестящими успеха-ми...' (6, 192). И т. д. И комментарий автора 'Записок...': 'Речь эта произвела на Галлов благоприятное впечатление...' (6, 192).
      Когда галлы во главе с Верцингиториксом находились в их последнем пристанище - городе Алезия, многие пали духом. Был срочно созван совет, и некоторые предлагали сдаться. Но ораторская речь Критогната, представителя арвернской знати, укрепила боевой дух соотечественников и вселила в них уверенность в победе.
      ' - Не стану и говорить о мнении тех, которые постыд-нейшее рабство предлагают вам, украшая его именем покорно-сти; эти люди не достойны носить имя граждан и не должны бы иметь доступа здесь, в нашем совете. Хочу поговорить с вами о мнении тех, кто советует вылазку; все вы сознаете, что мнение это, по-видимому, внушено чувством древней нашей воинской доблести. Признак изнеженности и слабости духа - не быть в состоянии долго терпеть нужду. Скорее найдешь людей, которые добровольно подвергнутся опасности смерти, чем таких, которые в состоянии терпеливо выносить страдания в течение долгого времени. Но я одобрил бы это мнение, (...) если бы дело только шло об утрате собственно нашей жизни; но, принимая наше решение, мы должны помнить об участи всей Галлии, которую мы призвали к себе на помощь. (...) Итак, не лишайте же преждевременно вашего содействия тех, которые для спасения вашего решились сами подвергнуться опасности. Берегитесь, как бы ваши неблагоразумие и опрометчивость, с одной стороны, и слабость духа, с другой, не были причиной падения и порабощения вечного всей Галлии...' В заключении Критогнат сказал: ' - Конечно, вы не ведаете о том,что происходит у отдаленных народов. Посмотрите на соседнюю вам Галлию: она обращенав провинцию Римскую и получила иные права и законы; угрожаемая секирами Римлян, она угнетена постоянным рабст-вом' (6, 118-119).
      Цезарь хотя и считает, что из всего сказанного на совете именно речь Критогната 'особенно заслуживает упоминания', тем не менее, он не может удержаться от субъективной ее оценки. Он характеризует эту речь как 'дышащую каким-то диким и зверским ожесточением' (6, 217).
      
      
      ПОД ТОЛЩЕЙ ВЕКОВ.
      НЕПРОВЕРЕННОЕ 'СМИ'
      
      На рубеже двух эр Юлий Цезарь проявил себя непревзой-денным публицистом. В его хронике 'Записки о Галльской войне' отражен широкий круг актуальных проблем того времени - политических, геополитических, этических и т.д. Цезарьдетально передает, в то время имевшие большое военно -политическое значение, ораторские речи важных государственных деятелей. 'Записки о Галльской войне' - журналистское произведение, которому присущи, как мы уже говорили выше, достоверность, своевременность, оперативность, информативность. Этот многоплановый труд Цезаря является также историографическим произведением.
      Юлий Цезарь - полководец, популярный государственный деятель, публицист. Будучи наместником в Галлии и ведя войны с многочисленными местными племенами, он проявил необычайную наблюдательность и представил информативную хронику не только о ходе военных действий и судьбах римских и галльских военачальников, но и об особенностях жизни галльских народов-их традициях, обычаях, мировоззрении -народов, свободу которых он так целенаправленно старался отнять.
      Изображенные Цезарем кельтские народы давно сгину-ли с лица земли, их безвозвратно поглотило время, но память о них живет благодаря его публицистическому произведению 'Записки о Галльской войне'.
      Автор 'Записок...' посвящает немало страниц описанию быта, уклада жизни племени Венетов. Об этом народе Цезарь говорит с немалой долей уважения, отводит ему'первое место среди всех прибрежных племен Галлии' (6, 75). Венеты владе-ли флотом, посредством которого они сообщались с Британией, контролировали гавани, взыскивая дань со всех, кто эти гавани использовал. Цезарь считает, что 'в характере Галлов ветреность и непостоянство'. Однако автор 'Записок...'не отказывает им в отваге;именно Венеты стали призывать остальные племена Галлии 'не изменять вольности, завещанной им предками, и свергнуть иго рабства Римлян' (6, 75).
      Интересна в этнографическом плане информация о гер-манском племени Свевов.Цезарь говорит о нем как о много-численном и храбром народе. Территория этого племени разде-лялась на сто участков, и каждый год с каждого участка на войну посылалось по тысяче солдат. Оставшиеся мужчины за-нимались земледелием, обеспечивали племя всем необходи-мым, пока на следующий год не наступалих черед отправлять-ся на войну, а вернувшиеся не занимали их место. И так каж-дый год.
      Удивительно, но этот древний народ еще в то далекое время смог решить проблему частной собственности, подойдя философски к положительным и отрицательным ее качествам. Свевы установили свой собственныйуклад жизни, который, судя по описаниям Цезаря, устраивал всех и обеспечивал членам племени стабильное сосуществование. Да не звучит смело, но так и получается, что истоки не оправдавших себя в ХХ в. коммунистических идей нужно снова искать 'вГермании', но без малого за две тысячи лет до теоретического оформления ихКарлом Марксом.Цезарь пишет, что у Свевов не было какого бы то ни было деления земли на частные участки, и более того, закон препятствовал им оставаться на одном месте больше года. То есть, как поняли древние германские мудрецы, человеку противопоказано привыкать к тому, чем он пол?ь?зуется, временность - вот залог свободы человекаот материальной зависимости, и эта свобода позволяет концентрироваться на более важных обществу ценностях.У представителей этого племени была 'полная свобода жизни' (6, 88) - свобода духа и тела, 'с детства не знали они никакой обязанности и принуждения, следуя во всем побуждению одной своей воли...' (6, 88).Они также обладали впечатляющей внешностью, были 'необыкновенно рослыми и здоровыми' (6, 88).
      Мы также узнаемо Свевах, что они с детства приучали себя к суровому образу жизни - без труда переносили холод, прикрываясь зимой лишь небольшими кусками шкур,купались в ледяных реках.
      Необычайная мудрость этих людей также состояла в том, что они, промышляя торговлей(то есть, торгуя награбленным, или, как дипломатично называет это Цезарь-'приобретенным войной') (6, 88) - не допускали ввоза к себе вина. Видимо, по-следнему факту удивлен был сам автор 'Записок...', что ста-новится очевидным по его комментарию: 'по их (Свевов) убе-ждению' (значит, не особенно отвечающему его собственно-му), 'оно (вино) расслабляет человека и делает его неспособ-ным к перенесению трудов' (6, 90).
      Свевы, когда ездили на своих 'малорослых и некраси-вых' (6, 89) лошадях, пренебрегали седлом. Они были вполне довольны ими, и никогда не приобретали мускулистых и рос-лых. Использование же седла 'у них считалось позором и при-знаком трусости' (6, 89-90), а отсутствие его не мешало Свевам атаковать любой по численности, передвигающийся на рослых, оседланных лошадях отряд.
      Наивысшей гордостью Свевов, как пишет Цезарь, было то, что другие племена находились от них на огромном рас-стоянии. 'По их мнению, это доказательство того, что ни один соседний народ не может вынести силы их оружия' (6, 90). ТолькоУбии были близкими соседями Свевов.Мы узнаем от Цезаря, что народ Убиевбылхрабр, могущественен 'и в поло-жении столь цветущем, сколько то можно сказать о Герман-цах...' (6, 90) Цезарь даже не отказывает Убиям в некоторой образованности из-за близости реки Рейн, по которой проходи-ли торговые пути, а такжеримской провинции Галлии.'...Все это содействовало смягчению их нравов' (6, 90).
      Свевы смогли поработить этот 'многочисленный и могу-щественный народ' (6, 90). А самихСвевов покорили римляне.
      Мы уже говорили выше, что галловЦезарь считает непо-стоянными иветреными. Онисклонны 'ко всяким переменам' и 'легкомысленно изменяют свои решения' (6, 91). Цезарь подтверждает свое, столь обобщенное мнение о характере многочисленных представителейвсех галльских племенследующим примером: галлы имеют обыкновение получать сведения о событиях от случайно заезжих в их города путешественников и купцов. На основе подобных, не всегда точных и субъективно интерпретируемых слухов эти наивные люди 'нередко строят самые важные планы' (6, 91). Галлы 'на основании пустых слухов приходят в ужас и принимают самые отчаянные решения в важнейших делах' (6, 158).Цезарь иронически заключает: 'Легко можно себе представить, как скоро приходится им раскаиваться в столь опрометчиво принятых решениях на основании неопределенных слухов; а нередко те, кого они спрашивают, выдумывают такие известия, которые будут им приятны' (6, 92).Насколько подобные ситуации имели массовый характер можно судить по тому, что, как пишет Цезарь, вГаллии, наконец,был принят закон о неразглашении случайно услышанной информации, но непременнойпередачиее правящим кругам.
      
      
      ГАЛЛЫ И ГЕРМАНЦЫ.
      ОСОБЕННОСТИ МИРОВОЗЗРЕНИЯ ГЛАЗАМИ
      РИМСКОГО ЗАВОЕВАТЕЛЯ.
      ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ ОБ ОБРАЗЕ ЖИЗНИ БРИТАНЦЕВ
      
      Интересные факты сообщает Цезарь отрадициях галль-ского племени Эдуев. Верховные сановники здесьне имели права покидать пределы своих земель, и по этой причине пере-говоры с представителями других племен или даже с самим Цезарем проходили натерритории Эдуев.
      У Эдуев цари избирались не более чем на один год. Двум братьям одновременно обладать царской властью было запре-щено, ровно как и заседать в римском сенате.
      'Из Записок...' мы узнаем, что в Галлии имели место два привилегированныхсословия - друидов и всадников. Предста-вители же простого народа (чернь) к управлению племенем не допускались,положение их было ничуть не лучше рабского. Соответственно, многие из них мало что теряли, когда, чтобы спастись от бесчеловечных поборов, добровольно становились рабами.Как понятноиз текста, миссия друидов носи-ла'мистический' характер. Мы сейчас понимаем, чтообъявив себя посредниками между богами и людьми, они, совершая бо-гослужения и жертвоприношения, а также 'истолковывая' во-лю богов, ловко манипулировали сознанием соплеменников.
      Конечно, Цезарь был далек от осознания всех тонкостей психологического влияния друидов на народ, так как сам нахо-дится в плену мировоззрения своего времени. Он только опи-сывает образ жизни галлов и особенности их мироощуще-ния.'Они (друиды) пользовались большим уважением. (...)Друиды решали почти все общественные и частные де-ла...' (6, 153) - разрешалиимущественные споры, вершили суд над преступниками. Любое их распоряжение являлось законом для всего племени, и если кто-нибудь из его членовотходил от общепринятой системы, то подлежал отстранению от жертво-приношений, что равнозначно было табуированию.
      Вся политика друидов основывалась на строгой иерархии. Должность верховного начальника была пожизненна, а в случае его смерти на его место избирался наиболее авторитетный друид. Раз в год друиды проводили собрания на территории племени Карнутов, которая находилась в самом центре Галлии. Там принималисьважные решения по делам граждан и осуществлялись приговоры.
      Друиды, что вполне закономерно,прекрасно позаботились о собственном благе.Они были 'свободны от платежа податей,не несли военной, и вообще никаких повинностей' (6, 155). Цезарь отмечает, что подобные привилегии привлекали в ряды друидов галльскую молодежь.
      Таинствасвоего учения друидыникогда не фиксировали письменно. Поэтому постигатьнауку молодым друидам приходилось в устной форме.Само же обучение длилось не менее двадцати лет.Отказ друидов от письменной фиксации мистических знаний Цезарь обосновывает так:'Во-первых, они не желают, чтобы учение их стало известно простому народу, во-вторых, дабы не ослабить память, вверяя все бумаге' (6, 156). И Цезарь высказывает простое(как все истинное)суждение: '...Вообще с распространением письменности ослабевают заучивание наизусть и возможность долго и много помнить' (6, 156).
      В религиидруидов имели место идеи метампсихоза ире-инкарнации. Цезарь пишет, что друиды проповедовали бес-смертие души, которая 'после смерти одного существа перехо-дит в другое'. Интересно умозаключение Цезаря: '...Цель этого учения - внушить презрение к смерти и сделать храбрее'.
      Учение друидов включало в себя их пониманиеВселенной вообще иокружающего мира в частности. Онипередавали молодым ученикам свои представления о движении планет, об их величине, о сущности бессмертных богов,о природе вещей и т.д.
      О военном сословии галльских всадников Цезарь пишет, что количество слуг и друзей у его представителейзависело от их знатности и богатства. '...В этом только заключается их и значение, и могущество' (6, 156).
      Галлы практиковали человеческие жертвоприноше-ния.'По убеждению Галлов, их боги могут быть умилостивле-ны только тогда, когда за жизнь человека им будет принесена в жертву также жизнь человека...' (6, 156). Часто жертвыбогам-приносились в большом количестве - живых людей запирали в сделанных из хвороста идолов, которые поджигались.
      Цезарь сообщает, что наиболее почитаемым богом у гал-лов был изобретательискусств и покровитель путешественников Меркурий,идолы которогоможно было в Галлии встретить повсюду. Также галлыпочиталиЮпитера как главного бога, Аполлона как целителя и врачевателя, Марсакак покровителя воинского искусства,Минерву считали матерьюискусств.
      Галлы воображали себя потомками бога Дита. Цезарь пишет, что именно поэтому они ведут отсчет времени ни в днях, а в ночах.
      Галльские мужчины не позволяли своим сыновьям сопро-вождать их куда бы то ни было до той поры, пока они не воз-мужают и не будут приняты на военную службу. Когда же гал-лы вступали в брак, то муждобавлял к приданому жены равно-ценнуюдолю, и этоткапитал становился общим достоянием вместе с его прибылью, что позволяло обеспечить одного из супругов в случае смерти другого. Подобный, казалось бы, мудрый обычай был в равной мере настолько же и ковар-ный.Поэтому Цезарь находит нужным упомянутьоб одном за-коне, тесно связанном с вышеупомянутым обычаем: 'Мужья имеют относительно жен, равно как и относительно детей, пра-во жизни и смерти' (6, 158). Это означает, что если смерть отца семейства, тем более знатного рода, вызывала подозрения, то жен жестоко пытали вместе с домашними рабами. 'И если от-кроется их виновность, то они погибают в огне и страшных мучениях' (6, 158).
      Заметим здесь, что пытки, и даже угроза таковых, как из-вестно, способны подтолкнуть человека к любым, угодным па-лачам, признаниям. Попавшая в беду вдова, и тем более до-машние рабы часто себя оговаривали.Также,Цезарь не говорит об обратном законе (скорее всего, в силу объективной причины его отсутствия), который позволил быпоступить с подозреваемым супругом аналогично.
      Автор 'Записок...'описывает традиционныегалльские похороны.Они были пышными изрелищными,с покойником сжигалось все, что дорого ему было при жизни, не исключая рабов.Приговаривались к смерти через сожжение даже люди, которые, так или иначе, состояли в более или менее тесной связи с умершим при его жизни.'Еще недавно', - пишет Цезарь, -'по отправлении надлежащих похоронных обрядов вместе с телом сжигали рабов и клиентов, наиболее приближенных к покойнику' (6, 158).Галлы, - заключает Цезарь, - 'невежественны и легкомысленны' (6, 158).
      Об особенностях мировоззрениягерманских племен автор 'Записок...' говорит с большей симпатией. 'Германцы многим отличаются во всех отношениях от Галлов' (6, 158). У них нет друидов - онине признают посредников между людьми и богами, также не практикуют человеческие жертвоприношения. Более того, они верят лишь в тех божеств, которыхвидят и от которых получают ощутимую пользу - в Солнце, Луну и Вулкан(огонь).'О прочих (божествах) они, кажется, и понятия не имеют' (6, 158).
      Автор 'Записок...'подробно рассказывает о нравах и об-разе жизни германских племен.(См. 6, 158). Многое уже из-вестно читателю из описания жизненного уклада и традицийп-лемени Свевов.Цезарь, видимо сознательно, прибегает, как мы определили, к приему информационной тавтологии - речь снова идет о праве германцеввладетьземельными участками сроком толькона один год.'В пользу этого учреждения они приводят много причин; этим они хотят предупредить, чтобы германцы, пристрастившись к земледелию, не забыли ради не-го войну; чтобы не старались распространять своих владений и чтобы люди могущественные не вытеснили бедных с их участ-ков; чтобы не привыкли они строиться удобнее и защищаться от зноя и стужи; чтобы не возникла страсть к собиранию денег, служащая поводом к смутам и раздорам. Вообще в этом случае цель правительства - управлять народом в духе справедливо-сти: каждый доволен, видя, что ему достается такой же уча-сток, как и самому могущественному' (6, 159).
      По свидетельству автора 'Записок...' германцы очень гостеприимны. Обидеть, оскорбить гостя считалось у них пре-ступлением, его всячески развлекали, обильно угощали.
      Однако моральные установки германцев никак не препятствовали совершению имижестоких грабежей, но с одним условием:только за пределами племени.
      Вожди в германских племенах избирались на определенной демократической основе: на сейме каждый старейшина имел право выдвинуть своюкандидатуру.Если сторонников у него оказывалось достаточно, он достигал своей цели.
      Итак, в шестой книге 'Записок о Галльской войне' Цезарь натуралистичноописывает особенностиверований, традиций, нравов, образа жизнигалльского и германского народов. Девиз 'Знай своего врага' во многом содействовалблистательной победе Цезаря над галльскимии германскими племенами.
      В Германии римляне не задержались. У Цезаря был дру-гой, будоражащий его безграничное честолюбие, план.
      
      Заветной мечтой Юлия Цезаря было покорение Британии. Как мы уже отмечали выше, он совершил в Британию два вторжения (55, 54 гг.). Но покорить эту благодатную странуему так и не удалось.
      Автор 'Записок...' детально, с наблюдательностью та-лантливого писателя описывает географиюострова Британия и близлежащих к нему земель. В этом смысле он шел 'первопро-ходцем', и зафиксированные им сведения были чрезвычайно-информативны для грамотной части его современников,для нас же они ценны как глубокий, познавательный материал о жизни древних народов.
      Автор лично, как добросовестный исследователь, исчисляет в милях окружность островов.Когда Цезарь рассказывает об острове Мон, он ссылается на данные 'некоторых писателей',которые утверждали, 'что там зимой в течение 30 днейгосподствует непрерывная ночь' (6, 122). В промежутках между битвами с британцами(автор 'Записок...' не называл их бриттами) Цезарь умудрился проверить эту, весьма сомнительную версию. В результате он приходит к выводу, что просто 'ночи здесь короче, чем на материке...' (6, 122).
      Цезарьдает нам полное представлениео том, как жил на-род на острове Британия, который он так настойчиво и безре-зультатно стремился покорить. Автор 'Записок...' пишет, что кроме коренного, живущего в глубине острова, населения соб-ственно британцев прибрежные территории занимали бельгий-цы, которые поселились здесь когда-то с целью буйных набе-гов на местных жителей и обосновались здесь затем как земле-дельцы.
      Цезарь описывает особенности денежной системы этой, 'чрезвычайно населенной страны' (6, 121), конкретизирует ме-стонахождение полезных ископаемых - рудников железа и бе-лого олова - основной причины его интереса к Британии.Автор 'Записок...' рассказывает об особенностях климата,природы и растительности этого острова, даже о том, что именно входило в рацион питания местных жителей и что из этого рациона доставляло им наибольшее удовольствие.
      Британия, какмы знаем, не была завоевана Юлием Цеза-рем, но был заключен союзс одним из вождей бриттов -Мандубракием.
      ИНФОРМАТИВНОСТИ НЕТ ПРЕДЕЛА.
      О ПРИНЦИПАХ БОЕВОЙ ТАКТИКИ
      
      Информативность произведения не знает границ. В нем мы находимописание различных способов сражения на колес-ницах,знакомимся с правилами строительства мостов и оборо-нительных укреплений и т. д.
      Приведем примеры.
      В одном из эпизодов войны с германцами, дляпереправы через Рейн Цезарь решил возвести мост.'Для устройства моста поступили следующим образом: были взяты два бревна толщи-ной фута полтора, книзу немного заостренные, и соединены друг с другом на расстоянии двух футов. С помощью машин они были опущены в реку и вбиты... (...) На расстоянии сорока футов ниже по течению реки напротив этих были опущены другие точно такие же, но поставленные против течения. На эти сваи были положены поперечные бревна в два фута толщиной, служившие для них связью...' (6, 98). И так далее, со всей компетентностью знатока военного дела.
      Сражение римлян с галльским племенем Нервиев было отмечено тем, что последние использовали римский способ осады лагеря путем окружения его валом и рвом. Цезарь ком-ментирует: 'Они выучились этому в прошлогодней компании от нас и от некоторых взятых ими у нас пленных' (6, 136).
      В одном из эпизодов войны с армией Верцингеторикса Цезарь отдает приказ соорудить укрепления, которые он под-робно и описывает. Приведем небольшой отрывок: '...Сначала они (солдаты) провели ров в 20 футов шириной с отвесными стенками так, что он имел одинаковые размеры внизу и вверху. Прочие укрепления были проведены в 600 футах позади этого рва. Это было сделано с той целью, что поскольку при обширности укреплений трудно было на всех пунктах защищать их воинами, то и нужно было сделать преграду ночным вылазкам неприятеля против наших укреплений и воспрепятствоватьему метанием стрел вредить нашим воинам...' И т. д. (6, 214-215).
      Вот как описывает Цезарь строительство оборонительной системы врага. 'Стены же почти во всех Галльских городах устраиваются следующим образом: прямые бревна во всю дли-ну кладутся на землю, на равном, два фута один от другого, расстоянии; они связываются поперечными бревнами и засы-паются землей; промежутки же спереди закладываются боль-шими камнями.Устроив таким образом первый ряд, на него кладется точно такой же другой, с соблюдением такого же промежутка, так что бревна не соприкасаются между собой, но искусно держатся с помощью вложенных в промежутки кам-ней...' (6, 189). И т. п.
      Цезарь подробно рассказывает о правилах боевой такти-ки, тем самым подтверждая собственное стратегическое мас-терство. (См. 6, 185, 220). Не умалчивая одостоинствах врага (напомним: 'Легкая победа не прославит победителя'), Цезарь описываетпринципы боевой тактики британцев.Сначала бри-танская конница в хорошо разыгранной панике отступала. Преследующая их римская кавалерия оказывалась оторванной от основной армии. Затем британцы, побросав колесницы, атаковалиримских всадников, что 'делало бой неравным' (6, 123). 'При этом неприятель никогда не действовал сплошной массой, а врассыпную; он располагался отрядами, куда удалялись, отступая, его войны, утомленные битвой, а на их место выходили новые со свежими силами' (6, 123).
      Не забывая всякий раз подчеркивать, насколько труден путь завоевателя в войне с сильным противником, Цезарь, вме-сте с тем,повторимся,частопрославляет своих боевых соотече-ственников. 'Удивительная храбрость наших воинов встречала себе противодействие вразного рода мерах со стороны Галлов (...) Народ этот отличался смышленостью и изобретательно-стью...' (6, 188). 'Сотники, из коих некоторые за храбрость были повышены из нижних рядов прочих легионов в верхние, не желая омрачить прежнюю славу воинской доблести, пали, храбро сражаясь. (6, 170) '...Скорее перенесут они (римляне) всевозможные нужды и лишения, чем откажутся от намерения отомстить за своих сограждан, погибших в Генабе жертвой ве-роломства Галлов'. (6, 185). '...Несмотря на это (голод и жаж-ду), ни разу не слышно было между ними (римлянами) ропота, который омрачил бы славу прежних их побед и был бы недос-тоин величия народа Римского' (6, 185). Подобныйчастый апофеоз римской армии вполне объясним патриотическими чувствами прозорливого главнокомандующего, уже лелеющего мечту императорской власти.
      
      ***
      
      Восьмая книга 'Записок о Галльской войне' посвящена восьмому походу Цезаря на Галлию. Она написана другом пол-ководца - А. Гирцием.
      В предисловии к своей книге Гирций пишет: 'Я принялся за продолжение записок Цезаря о Галльской войне, но не с тем, чтобы произвестичто-либо подобное его прежним и последующим трудам (...); я ее заключил не окончанием наших междоусобий, которым конца не предвидится, а смертью самого Цезаря' (6, 228).
       'Цезарь усмирил всю Галлию' (6, 229).Но не такие были галлы, чтобы, будучи покоренными, оставаться покорными. Це?зарь, едва поверив с собственныйуспех, снова уверился в том, что радость его преждевременна. По свидетельству Гир-ция, Цезарь был встревожен слухамио готовящемся новом вос-стании в очередной раз объединившихся галльских племен.
      Наученный горьким опытом непрестанного сопротивле-ниянепримиримого противника, Цезарь решает нанести упреждающийудар. ПлемениБитуригов достается первым. 'Прибытие Цезаря было так внезапно и неожиданно, - пишет Гирций, - что, как обычно в таких случаях бывает, рассеянные по полям и безоружные жители, занимавшиеся полевыми работами, сделались добычей нашей конницы и не успели даже убежать в города' (6, 230).
      За долгие годы Галльской войны Цезарь досконально изучил психологию врага.'Длинными и поспешными перехо-дами Цезарь поспевал везде и не давал племенам Галльским времени озаботиться судьбой своих единоземцев, а заставлял думать только о своей' (6, 230).
      Цезарь сталкивается с мужеством и упорством племен Карнутов и Белловаков. Гирций подробно описывает стратеги-ческую тактику галлов, которая оказалась серьезной помехой к победе римлян: 'Цезарь подивился рассудительности действий Галлов в этом случае, столь отличной от их всегдашней опро-метчивости' (6, 233).
      Гирций был далек от апологии своих соотечественников, не исключая и самого Цезаря. Он не умалчивает того факта, что в победе над Карнутами и Белловаками решающую роль сыграли хитрость и коварство главнокомандующего (6, 233, 235). Возможно даже, что покушение легата Лабиена на царя племени Атребатов Коммия было совершено как минимум с молчаливого согласияЦезаря.
      По свидетельству Гирция,Коммий оказался организато-ромзаговора против Цезаря. Тогда как сам Цезарь, по его же словам, в свое время 'знал его как благоразумного, храброго, неспособного к измене человека...'(6, 101).
      Цезарь в очередной раз подавил восстание галлов.Гирций пишет, что 'победив (...) сильнейшие племена Галлии, Цезарь достиг того, что уже ниодно из них не замышляло войны и не думало о сопротивлении' (6, 243). Но анализируя содержание 'Записок...' Цезаря, а также книги А. Гирция, понимаешь, что всякий раз, когда первый был уверен, что Галлия 'поставлена на колени', оказывалось, что уже происходит нечто такое, что глобальным образом угрожает всей Римской Империи. Так по-лучилось и в этот раз. Цезарьбыл вынужден послать 'легата Г. Фабия с двадцатью пятью когортами на противоположный ко-нец Галлии' (6, 242). Гирцийпишет, что для усмирения вос-ставшихдвух уже находившихся там легионов было недоста-точно. И снова началась война.
      В своей книге А. Гирций затрагивает злободневную про-блему своего времени -гражданских войн и их непосредствен-ных виновников. Юлий Цезарь и Гней Помпейв амбициозных стремлениях к единоличной власти ввергли, в конце кон-цов,страну вовнутренние междоусобицы. (Подробнее ниже).
      'Записки о Галльской войне' - информативное произве-дение, содержащее разносторонний, достовер-ный,многоплановый материал о жизни, мировоззрении, тради-циях современных Цезарю социумов. Благодаря этому фунда-ментальному труду, спустя две с лишним тысячи лет мы можем иметь полное представление о народах, бесследно стертых с лица земли последующими эпохами.
      
      
      КРАТКИЙ ЭКСКУРС.
      ГНЕЙ ПОМПЕЙ, МАРК КРАСС, ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ
      
      'Аристократия вынуждена была мириться с тем, чтополководцы набирали собственную армию, получали полномочия на ряд лет и становилисьсамостоятельными властителями.
      Республиканский строй одно время еще держался на со-перничестве между полководцами, но, в конце концов, должен был уступить место военной диктатуре'(43,306).
      
      Противостояние существующей власти, поддерживаемых наемными войсками, харизматических полководцев было в Ри-ме делом обычным еще со времен политических конфликтов между Суллой и Марием.
      Гней Помпей и Марк Красс прославились тем, что первый уничтожил сподвижников Мария в Испании, а второй усмирил восставших рабов под предводительством Спартака в Южной Италии (71 г. до н. э.). Стяжав себе таким образом популярность,Помпей и Красс были избраны консулами (70 г. до н.э.).
      Помпей был наделен чрезвычайными полномочиями для борьбы с препятствовавшими римской заморской торговле пи-ратами Средиземного моря. С 66-го года на Востоке он коман-довал римскими войсками в войне противМитридата VI царя Понтийского, которую победоносно завершил. К Империибыли присоединены новые провинции - Понт, Вифиния и Сирия. Каппадокия и Галатия оставались независимыми лишь де-факто, де-юре же этими государствами,в политическом иэкономическом плане, управлял Рим.
      В это время в Риме стремился к своим честолюбивым це-лям Гай Юлий Цезарь. Он пропагандировал политические идеи Гракхов и Мария, реанимировал партию популяров. В 63 г. до н. э. Цезарь получил должность претора.
      После блистательной победы на ВостокеГнейПомпейпот-ребовал у сената утверждения на завоеванных им территория-хего полномочий и раздачи земель его воинам. Сенат ему отка-зал. Тогда этот недооцененный герой Римской Империи выну-жден был искать союза с двумя другимиполководцами - Мар-ком Крассом и Юлием Цезарем. Создание триумвирата оказа-лось выгодным политическим маневром для всех троих; требо-вания Помпея были удовлетворены;Цезарь былназначен консу-лом (59 г. до н. э.), а после окончания консульства - наместни-ком в Иллирию и Цизальпинскую Галлию сроком на пятьлет. Он также был наделен правом создания собственной армии, благодаря чему смог начать войну против Трансальпинской Галлии. В 55 г. до н.э.консулами становятся Красс и Помпей, а наместничество Цезаря в Галлии было продленоеще на 5 лет.
      Конец триумвирата. После смерти Марка Красса в войне с парфянами, с которыми он вел борьбу как наместник Сирии (погиб в битве при Каррах), а также безвременной кончины жены Помпея Юлии (дочери Цезаря)Iтриумвират (60 - 53 г. до н. э.) распался.
      Помпей, опасаясь соперничества сильного оппозиционера Юлия Цезаря, через сенат пытался прекратить его наместничество в Галлии и лишить егоармии. Между тем, Цезарь победоносно завершил войну с племенами Трансальпинской Галлии, а также отбросил германцев далеко за Рейн (50 г. до н. э.). Враспоряжении Цезаря были тринадцать легионов, и он действительно представлял серьезную угрозу для Помпея и его соратников из нобилитета.Началом к гражданской войне послужило обращение сената к Цезарю с требованием распустить свои войска. Сторонники же Цезаря в Риме (Марк Антоний, Квинт Кассий) были высланы из столицы. У Цезаря оставался лишь один путь... ПерейтиРубикон, тем самым 'бросив жребий'...
      
      ОРАТОРСТВО РЕШАЕТ ВСЕ.
      ПЛУТАРХ О ЮЛИИ ЦЕЗАРЕ
      
      Риторика - важная категория информационно - ком?му-ни?ка?ционной жизни общества. Истоки выражения 'журналистика - четвертая власть', вероятно, следует искать именно в ри?то?ри?ке Древней Греции и Древнего Рима. Ибо обладание искусством ораторства означало верный успех в политической и военной карьере. Были времена, когда талант красноречия мог разжечь са?мую кровопролитную войну, решить исход самой жестокой бит?вы, спасти или загубить целые народы.
      Еще в юности Цезарь проявил себя прирожденным по?ли-ти?ком. Плутарх пишет, что '...благодаря своим красноречивым за?щитительным речам в судах, он добился блестящих успехов, а своей вежливостью и ласковой обходительностью стяжал лю?бовь простонародья, ибо он был более внимателен к каждому, чем можно было ожидать в его возрасте' (35, 438).
      Снискав всеобще уважение, Цезарь становится настолько могущественным, что, по словам Плутарха, силе его 'трудно было что-либо противопоставить' (35, 438 - 439). И, как счита-ет историк, быстрее всех уразумел всю опасность авторитета и популярности Цезаря - Марк Туллий Цицерон. Деятельность Цезаря Плутарх характеризует как 'по внешности спокойную, подобно гладкому морю'. Плутарх 'распознал в этом человеке смелый и решительный характер, скрывающийся под маской ласковости и веселости' (35, 439). Цицерон же 'во всех помыс?лах и образе действия Цезаря усматривал тиранические наме?рения' (35, 439).
      Народ любил Цезаря, и первое доказательство тому - по-лу?чение им наибольшего числа голосов на должность военного трибуна.
      Ораторский талант - один из многих достоинств Юлия Цезаря, и он дал о себе знать впервые, когда на форуме, будучи еще молодым политиком, он произнес 'блестящую похваль-ную речь' (35, 439) в честь умершей тетки Юлии, жены Ма?рия. Лишь немногие недовольные голоса были заглушены одобри-тельными криками народа.
      Цезарь впервые ввел обычай произнесения надгробной речи в честь покойных молодых женщин по случаю безвремен-ной кончины собственной жены, и тем снискал еще большее уважение квиритов. 'И это вызвало одобрение народа и при-влекло его симпатии к Цезарю, как к человеку кроткого и бла-городного нрава (35, 439).
      Когда Цезарь одержал победу на выборах (вместе с дру-гими 'двумя известнейшими людьми' (35, 441) - Сервилием и Ка?тулом баллотировался на должность верховного жреца), то этим он 'внушил сенату и знати опасение, что он сможет ув-лечь народ на любую дерзость' (35, 441). Плутарх также пи-шет, что, ухо?дя на выборы, Цезарь сказал своей матери: 'Сего-д??ня, мать, ты увидишь своего сына либо верховным жрецом, либо изгнан?ни?ком'(35, 441).
      Дар красноречия Цезаря чуть было не спас от смертной казни двух участников заговора Катилины. 'Он (Цезарь) (...) выступил с заранее обдуманной речью, заявив, что убивать без суда людей, выдающихся по происхождению своему и досто-инству, несправедливо и не в обычае римлян, если это не вы-звано крайней необходимостью'(35, 442).
      Речь Цезаря была воспринята положительно не только сторонниками Цезаря, но и многими его противниками. Но все же оппозиция оказалась сильнее настолько (Катон, Катул и др.), что Цезарь, по Плутарху, спасая свою жизнь, едва 'унес ноги' из сената.
      Владение искусством красноречия, как мы уже говорили выше, в античные времена было настолько важным, что Плу-тарх ставит его в один ряд с принадлежностью 'к старинной знати и известностью своим богатством' (35, 443).
      Обладание талантом оратора обусловливало не менее важ??ную среди римских нобилей способность молниеносного ре?а?гирования 'острым словцом' (или, как мы определили, 'сар?кастической словесной фигурой') на соответствующую реп?лику или ситуацию. Так, когда Цезарь проезжал мимо не-боль?шого 'варварского' городка за Альпами, кто-то очень ост-роумный спросил его со смехом: ' - Неужели и здесь есть со-ревнование из-за должностей, споры о первенстве, раздоры среди знати?' ' -Что касается меня, - серьезно ответил им Це-зарь, - то я предпочел бы быть первым здесь, чем вторым в Ри-ме' (35, 445). Однажды, когда друзья Цезаря спросили его о причине его печали, он ответил: 'Неужели вам кажется недо-статочной причиной для печали то, что в моем возрасте Алек-сандр уже правил столькими народами, а я до сих пор еще не совершил ничего замечательного!' (35, 445)
      Вступление Цезаря в триумвират Плутарх объясняет тем, что Цезарь не признавал пре??пят?ствий в достижении великих целей. Одно из доказа?тельств тому, к примеру, выдача замуж Цезарем своей дочери Юлии за Гнея Помпея.
      Плутарх более чем сдержанно относится к попытке кон-сула Цезаря провести реформы, и называет их 'более приличе-ствовавшие какому-нибудь дерзкому народному трибуну...' (35, 447) Причину же этой попытки историк усматривает в 'желании Цезаря угодить черни...' (35, 447). Это были 'зако-нопроекты, предлагавшие вывод колоний и раздачу земель' (35, 447). Сенат высказался против, 'зато народу они очень по-нравились' (35, 447).
      Однако Плутарх очень высокого мнения о человеческих качествах Цезаря. Историк характеризует его как обладающего 'мужеством и любовью к славе' (35, 450). Но самую большую заслугу Цезаря Плутарх видит в том, что он смог щедрыми по-честями и подарками воспитать эти же качества в своих солда-тах. '...Он желал показать, что добытые в походах богатства копит не для себя, не для того, чтобы самому утопать в рос-коши и наслаждениях (...), но хранит их как общее достоя-ние...' (35, 450).
      Для воинов Цезарь был достойнейшим примером. '...Он сам добровольно бросался навстречу любой опасности и не от-казывался переносить какие угодно трудности' (35, 450). Сила воли и духа Цезаря не удивляли никого, но поражало то, что трудности и испытания, которые он проходил, не соответство-вали его физическому здоровью - 'ибо он был сла?бого тело-сложения, с белой и нежной кожей, страдал голов?ными болями и падучей'(35, 450).
      Плутарх утверждает, что именно Цезарю, за его за?ня?тос-ть??ю, первому пришла в голову идея 'беседовать с друзьями (...) по?средством писем'(35, 451).
      Когда Цезарь был в гостях у некоего Валерия Леона, то его спутникам не понравилось поданное блюдо. Цезарь, со свой?ственным ему сарказмом, сказал: 'Если вам что-либо не нра?вится, то вполне достаточно, если вы откажетесь есть. Но если кто берется порицать подобного рода невежество, тот сам не??ве?жа' (35, 451). Его другое высказывание звучит как афо-ризм: 'По?чет?ное нужно предоставлять сильнейшим, а необхо-димое - сла?бейшим' (35, 451). Во время одной из Галльских войн, когда на армию Цезаря неожиданно напали Гельветы, ему подвели коня. Цезарь спокойно сказал: 'Я им воспользу-юсь после победы, ко?гда дело дойдет до погони. А сейчас - впе?ред, на врага!' (35, 452).
      Обладание Цезарем ораторским искусством помогло ему однажды объединить легионы воедино. Это случилось во время Второй Галльской войны, когда начальники его войска в одном из боев проявили куда меньше мужества, чем полагалось. На со?вете Цезарь объявил им, что '... те, кто настроен так трусливо и малодушно, могут возвратиться домой и не под?вер?гать себя опасности против своего желания. Я же пойду на варва?р?ов с од?ним только десятым легионом, ибо те, с кем мне пред?стоит сра?жаться, не сильнее Кимвров, а сам я не считаю се?бя полковод?цем слабее Мария' (35, 452). Красноречие полководца во?зы??мело ожидаемый эффект: 'Все, исполнившись смелости и во?одушев?ления, последовали за Цезарем...' (35, 452).
      О Цезаре Плутарх отзывается как об отважном, прозор-ливом, мудром военачальнике. К примеру, в войне в Нервиями 'смелость Цезаря привела к тому, что римляне бились, можно сказать, свыше своих сил... (...) Из шестидесяти тысяч варва-ров осталось в живых только пятьсот, а из четырехсот их сена-торов - только трое'(35, 454).
      Поход Цезаря против Британцев Плутарх считает выда-ющимся историческим подвигом. 'Ибо он (Цезарь) был пер-вым, кто вышел в Западный океан и переправился с войском через Атлантическое море, кто расширил римское господство за пределы известного круга земель, попытавшись овладеть островом столь невероятных размеров...' (35, 456)
      О событиях, последовавших за распадомIтриумвирата, Плутарх пишет: '...Цезарю, если он хотел быть первым, не ос-тавалось ничего иного, как уничтожить того, кому первен?ство уже принадлежало, а Помпей, чтобы не допустить такого исхо-да, должен был своевременно устранить того, кого он страшил-ся'(35,460). Историк также считает, что '...причина граждан-ских войн была не вражда Цезаря и Помпея, как думает боль-шинство, но в большей степени их дружба, когда они сна?чала соединились для уничтожения власти аристократии, а за?тем поднялись друг против друга' (35, 446).
      В одном из сражений армий Цезаря и Помпея удача улыб?нулась последнему, но тот почему-то проявил нерешительность и отступил. Цезарь сказал: 'Сегодня победа осталась бы за про?тивниками, если бы у них было кому победить' (35, 470).
      Сила слова... В те далекие времена искусство красноре-чия имело не меньшее значение, чем обладание обоюдоострым мечом. Ораторству обучали в лучших школах того времени, именно искусство слова играло первостепенную роль в реше-нии ключевых политических вопросов. Поэтому вернобыло убеждение - ораторство решает все.
      
      
      КРАТКИЙ ЭКСКУРС.
      МАРК ТУЛЛИЙ ЦИЦЕРОН
      
      'Синтез римской и греческой культуры, подготовляв-шийся длительным процессом эллинизации Рима, получил ли-тературное воплощение в многостороннем творчестве Марка Туллия Цицерона (106 - 43 гг.)'(43, 314)
      
      Марк Туллий Цицерон принадлежал к сословию всад-ни?ков, род которого не блистал громкими именами высокопо-ставленных государственных деятелей. И только разоблачение Цицероном политического заговора Катилины открыло перед ним широкие возможности политической карьеры. (См. ниже).
      Цицерон был талантливейшим человеком своего времени. Он был политиком, оратором, писателем и адвокатом, и в каж?дой из этих сфер превосходил многих образованных людей своей эпохи. До нас дошли пятьдесят восемь его речей, трак?таты по риторике и философии, около восьмисот писем.
      Выступая против позиции нобилитета предоставлять высшие должности исключительно представителям сенатор-ских семей, Цицерон произносит свою первую речь против оп-тиматов в народном собрании в 66 г. Далее вся его политиче-ская деятельность направлена на создание союза между сена-том и сословием всадников. В 63 г. до н.э. он избирается кон-сулом. Раскрыв заговор Катилины и жестоко расправившись с его участниками (приговорив квиритов к смерти без суда), Ци-церон приоб?ретает широкую популярность - его провозглаша-ют 'отцом от?чества'. На этом фоне Цицерон добивается мак-симального влияния в высших эшелонах власти, пока на тре-вожном небо?своде политической жизни Рима не появляются триумвиры - Помпей, Красс и Цезарь.
      Триумвиры на какое-то время избавляются от ярого рес-публиканца Цицерона, взяв за предлог его бескомпромиссный подход к делу о расправе над участниками катилинского заго?вора. В 58 г. Цицерон отправляется в изгнание. В 57 г. ему поз?воляют вернуться, но при условии его полного политического нейтралитета. Однако триумвиры прекрасно использовали ора?торский талант Цицерона в своих интересах, назначая его за?щитником в нужных им судебных процессах.
      В бытность проконсулом в Киликии, Цицерон снискал ува?жение войска своей справедливостью, а после нескольких побе?доносных сражений воины провозгласили его императо-ром.
      Цицерон вернулся в Италию к началу гражданской войны (49 - 45 гг.)и, после некоторых колебаний, взял сторону Помпея. Однако неудачный для Помпея исход Фарсальской битвы (48 г.) не оставил Цицерону выбора. Ему пришлось помириться с Юлием Цезарем.
      В этот период Цицерон почти не выступает с политиче-скими речами, он посвящает себялитературной деятельности.
      В трактатах Цицерона 'Брут' и 'Оратор'отражена ост?рая полемика автора с представителями одного из ораторских те-чений - 'аттикистами' (считали обязательным для оратора владение только одним простым стилем). Цицерон, в противо-вес аттикистам, доказывал, что истинный оратор должен вла-деть всеми стилями речи (их было три - спокойный - низкий, изящный - средний, патетический - величавый. Каждому из этих стилей соответствовало предназначе?ние речи - спокойный стиль - для убеждения, изящный - в целях доставления духовного удовольствия, патетический воздействовал на волю аудитории.) Используя в процессе вы-ступления все три стиля в зависимости от характера опреде-ленной части ораторской речи, истинный оратор должен стараться отдать наибольшее предпочтение самому замысловатому и впечатля?ющему - 'высокому' стилю.
      Новый, но недолгий расцвет политической карьеры Ци-церона наступает после убийства Юлия Цезаря в 44 г.
      Хотя Цицерон лично и не участвовал в коварном убий-стве Цезаря, тем не менее, это событие вполне отвечало его по-литическим амбициям. Тирания, казалось, была заду?шена и, как надеялся Цицерон, с восстановлением республики его ожи-дал необычайный политический подъем.
      Однако республиканцы не смогли грамотно воспользо-ваться своим политическим перевесом, и власть временно пе-реходит к главелагеря цезарианцев консулу Марку Анто?нию.
      Цицерон возглавляет сенатскую партию и на этом посту начи-нает осыпать на заседаниях сената Марка Антония инвек-тивами - речами - 'Филиппиками', на которые тот отвечает ему такими же диатрибами. Антоний припоминает Цицерону расправу над участниками заговора Катилины, объявляет его виновником разногласий между Помпеем и Цезарем и называет его закулисным руководителем убийства последнего.
      В третьей и четвертой филиппиках Цицерон открыто при?зывает к вооруженной борьбе с объявившим себя преемником Цезаря Марком Антонием и выступает в поддержку внучатого племянника убитого диктатора - Октавиана. Это, в конце концов, и сгубило, недооценившего политические приоритеты, Марка Туллия Цицерона. Вот что об этом пишет Плутарх: Цицерон, 'вконец обольщенный и обманутый юношей, поддержавший его кандидатуру и сделав-ший сенат ему послушным, - тогда же подвергся за это обвине-ниям со стороны друзей, а немного позже и сам почувствовал, что погубил себя и пожертвовал свободой народа' (35, 562).
       Октавиан, став при посредстве Цицерона консулом, при-мыкает теперь к Марку Антонию и к нарисовавшейся на поли-тической арене, показавшейся ему более выгодной фигуре - Марку Лепиду. (II триумвират). 'Словно какую-нибудь част-ную собствен?ность' (35, 562) делит с ними власть и объединяет войска. Че?рез непродолжительное время Цицерон, по настоянию Анто?ния, был внесен в проскрипционные спи-ски(проскрипции - списки лиц, объявленных властью вне за-кона с целью расправы над ними),при чем, по Плу?тарху, буду-щий принцепс Октавиан согласился на это на тре?тий день спо-ров, в конце концов '...уступил и пожертвовал им' (35, 562).
      Основные произведения Цицерона: трактат 'О природе богов' (секуляризация сознания, отрицание существования бо-гов);диалоги 'О старости(Катон Старший)', 'О дружбе (Ле-лий)', трактат 'Об обязанностях' (этические проблемы);'О ро-ке', 'О гадании' (скепсис к сверхъестественному); диалоги 'О государстве' (об особенностях римского строя), 'О законах' (о римском праве), 'Об ораторе' (вопросы красноречия) и др.
      
      
       
      ПУБЛИЦИСТИКАПОЛИТИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ ЭПОХИI ТРИУМВИРАТА, ЕГО КРУШЕНИЯ
      И ГРАЖДАНСКОЙВОЙНЫ
      (МАРК ЦИЦЕРОН, ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ, МАРК ЦЕЛЛИЙ)
      
      Содержание писем таких важных политических деяте-лей, как Марк Цицерон иЮлий Цезарьотражает злободневные социально - политические и мировоззренческие проблемы со-временного авторам времени.
      Период гегемонии I триумвирата - это канун гражданской войны. Цицерон как значимый политик оказался меж 'трех огней' -Гнеем Помпеем, Марком Крассом и Юлием Цезарем. Он мешал первому, спорил со вторым, оспаривал действия третьего. Пытаясь избавиться от чересчур бдительного к себе внимания, триумвиры, как мы уже говорили, отправляют Цицерона в изгнание. Обиженный таким отношением, он сетует на время, к которому принадлежал в письме своему другу Аттику: '...Ду?шевно желаю видеть Александрию и остальной Египет, уйти от этого пресыщения нами этих людей и, вернувшись, найти некоторые признаки сожаления; но в это время и при таких отправителях: стыжусь Троян и Троянок...(...) Что скажут наши лучшие люди, если только такие остались? Приманкой награды заставили меня переменить мнение... (...) А что история скажетобо мне через 600 лет? А мнение потомства для меня гораздо дороже всех толков людей, теперь живущих... (51, 279)
      Цицерон о недостатках современного ему общества: 'Предпочитаю плыть дурно, лишь бы другой управлял судном, чем быть кормчим для таких неблагодарных пассажиров' (51, 279). Или: 'И до того утратил я всякую энергию среди затишья, в котором мы теперь коснеем, что предпочитаю лучше попасть под власть тирана, чем бороться с ним, хотя бы и при самых верных надеждах' (51, 279).
      Будучи в опальном положении, Цицерон остро реагирует на каждый импульс политической деятельности триумвиров. Откликаясь на ихпредложение отмены таможенных пошлин и разделения Кампанского поля между римскимплебсом, он от-крыто высмеивает эту кампанию, иронизируя, что 'внутренних общественных сборов' в Империи не останется вообще (51, 279-280).
      Цицерон критикует любые, кажущиеся ему неверными, высказывания триумвиров. Так,в очередном письме Аттику Цицерон утверждает, что Помпей однаждызаявилримским гражданам: ' - Я буду вас держать подавленными войском Це-заря'. На это автор письма реагирует следующим образом: '-И не только этим войском ты, Помпей, будешь держать нас в по-рабощении, сколько вследствие неблагодарности людей, име-нуемых благонамеренными, которые не только мне не принес-ли никакой награды, но даже и на словах выразить признатель-ность считали для себя унизительным' (51, 280). 'Обдуманно он (Помпей) готовит тиранию. Что же иное значит тесный род-ственный союз, раздел Кампанского поля, расточение денег? Будь это верх зла, то и в таком случае его было бы слишком много... (...) Никогда не дошли бы они (триумвиры) до этого, если бы не готовили себе путь к тому, что еще гибельнее' (51, 280).С публицистическим мастерством Цицерон передает 'ат-мосферу' в государстве, которую создали триумви-ры:'Попались мы кругом; теперь не отказываемся и рабство-вать, но как самого большого опасаемся уже смерти и ссылки, а и они, по моему мнению, легче всего этого' (51, 280). '...Нет надежды никакой, чтобы не только частные лица были когда-либо свободны, но даже и должностные' (51, 280-281). Далее Цицерон рассказывает о том, что Цезарь 'весьма ласково' предложил ему стать его легатом. Это'обезопасило бы' (51, 281) Цицерона, но тот бежать не желает, но 'желает вести борьбу' (51, 281).
      Власть трех декурионов сильно претила Цицерону. Он пишет Аттикув своем 19 письме (кн. 2): 'Знай, что еще никогда и ничто не было так позорно, так гнусно, так оскорбительно для всех сословий, родов и возрастов, как теперешнее положение дел, более, поистине, чем бы я хотел, и во всяком случае, чем я ожидал' (51, 281). Цицерон считает, что Помпей, как политик, 'провалился совершенно' (51, 281). И когда в театр заходит Цезарь, его встречают лишь 'глухими рукоплесканиями' (51, 281).
      В 20 - м письме Аттику Цицерон обрисовывает кризисное состояние современного ему общества, к которому привел как он считает, политический крах триумвиров:'Об общественных делах напишу тебе вкратце: '... Боюсь, как бы сама бумага нас не выдала. Какой-то новый недуг овладел обществом; между тем как все то, что сделалось, не одобряют, жалуются, скорбят, разнообразия в деле нет никакого, явно говорят и уже громко стонут, а лечения никакого нет. Явно идти против невозможно без резни, да и не видим, чем могут кончиться эти уступки, кроме совершенной гибели' (51, 282). В 21 письме (2 кн.) Цицерон продолжает критиковать свое общество с триумвирами во главе: 'А что о нем (об обществе) много толковать? Оно погибло окончательно, и положение тем прискорбнее, господство это (триумвиров), приятное черни, людям благонамеренным тяжело, но не гибельно. Теперь же все это до того всем ненавистно, что в ужас прихожу, какой только может иметь исход' (51, 282).
      Назначение Цезарем брата Цицерона- Квинта Цицерона легатом (чит. 'Записки о Галльской войне' Гая Юлия Цезаря, кн. 5) привело к тому,чтов отношениях между полководцем и опальным политиком наступила'оттепель'. В следующем письмеАттику Цицерон говорит: 'Полюбуйся на мое приятнейшее сближение с Цезарем (при крушении всего это для меня - единственная доска спасения). Нашего Квинта держит он в таких достоинстве, чести, милости, не иначе как если бы тот сам был бы главным вождем!' (51, 287) О походах Цезаря в Британию Цицерон высказывается не двусмысленно: '...Нет повода к опасению, да и радоваться особенно нечему' (51, 288).
      49 г. до н.э. - началооткрытого противостояния Цезаря и Помпея. МаркЦеллий - политический деятель, квестор,оратор пишет Цицирону в одном из писем: 'Помпей твой открыто за-прещает Цезарю и провинцию (Галльские земли) сохранить с войском, и быть консулом.Впрочем он, Помпей, высказал, что теперь еще время сенатскому на этот предмет определению. Сципион(см. сноску 100) сказал, что доклад о провинциях бу-дет в марте...' (51, 297).
      В публицистике Цицерона нашли отражение также осо-бенности деятельности некоторых других участников полити-ческой смуты тех лет:'Я вижу, что Курион хлопочет о двух предметах: у Цезаря что-нибудь отнять, а Помпею что-нибудь прибавить, какой бы ни было малозначительный подарок... так он теперь взялся за раздачу земель на Кампанском поле. Говорят, Цезарь о нем и недумает, а Помпей сильно беспокоится, как бы в нем не оставить Цезарю пищу щедрости к его прибытию' (51, 298).
      Цицерон в своих письмах характеризует Куриона как по-литика, который в угоду своим амбициям способенприбегнуть к любому малодостойному способу. В этом 'беспорядке умов' на политической арене, где существовало только два 'полюса' - Помпей и Цезарь, Курионне мог найти себе достойного мес-та. Целлий пишет, что Курион 'с величайшей ветреностью (...)перебежал к народу и стал говорить за Цезаря...' (51, 298). Словно задавшись целью передать особенностидухасвоего времени, суть злободневных проблем нам, последующим поко-лениям, Целлий пишет: 'Относительно общественных дел весь спор сосредоточился на вопросе о провинциях. Помпей с се-натом настаивают по-прежнему, чтобы Цезарь оставил свои провинции прежде ноябрьских нон, а Курион решился скорее всему подвергнуться, чем это допустить. (...) Дело все в таком виде: Помпей, будто бы не имея никакой личности с Цезарем, делает вид, что домогается того, что считает и для него, Цезаря, справедливым, а Куриона винит, будто он старается вызвать ссору. В сущности же Помпей сильно не желает и очень боит-ся, как бы Цезаря не назначили консулом прежде, чем тот пе-редаст провинции и войско' (51, 299). Целлий, понимаявсю подоплеку политических раздоров, приходит к заключению: 'Курион трактует Помпея не слишком хорошо и нападает на все его второе консульство. Скажу тебе одно: если со всех сто-рон будут теснить Куриона, то Цезарь будет защищаем. Если они (партия Помпея и сената) опасаются вмешательства трибу-нов, то Цезарь останется столько времени, сколько ему будет угодно' (51, 299).
      В этом кровопролитном противостоянии первым мужест-во теряет Помпей, о чем не без иронии пишет Цицерон: '...Помпей Великий упал до того духом, что, кажется, сам не знает, чего уже и хотеть' (51, 299).
      О сложности выбора Цицерона еще до начала граждан-ской войны - чьей креатурой определиться, Помпея или Цеза-ря, читаем в его очередном письмеАттику: 'Следуя твоему со-вету, я одним дорожил, потому что он мне оказал великую ус-лугу, а другим, потому что он был настолько силен. (...) Я по-лучил и от Цезаря, и от Помпея (...) письма, где (...) и тот, и другой ставят меня выше всех других своих близких' (51, 302).
      Объясняя свое первоначальное решение выбрать сторону-Помпея, Цицерон пишет: 'Для меня лодка одна, где у руля Помпей... а самого Помпея буду склонять один на один к примирению... (...) Вижу, предстоит нам дело иметь с человеком самым смелым и на все готовым... (Имеетв виду Цезаря)' (51, 302).
      Противостояние Помпея и Цезаря все усиливалось, и тя-желые последствия этого, уже вышедшего за рамки здравого смысла, политического конфликта, Цицерон не мог не предви-деть. Он пишет: 'Дела общественные внушают мне все более и более опасений. И между гражданами благонамеренными нет никакого единодушия... Мир нам необходим. Победа, чья бы то ни была, много зла принесет, и во всяком случае явится нам самовластитель... Мое мнение: полезнее уступить ему (Цеза-рю) (...), чем вступать в бой. Поздно оказывать сопротивление тому, кого мы в течение десяти лет вскармливали против се-бя...' (51, 303)
      Приведем здесь также отрывок из письма, являющийся ярким примером публицистического мастерства Цицерона, снова критикующегосовременное ему общество, а также опре-делившего причиныразгарагражданской войны: 'Да скажи мне, Аттик, где это сословие благонамеренных?.. Отдельные личности есть, не более... Не сенат ли благонамеренно действует, раздавая провинции частным лицам? Курион не стал бы настаивать на вмешательстве, если бы только вступили с ним в переговоры. Но сенат этого не захотел - и Цезарь остался без преемника. Не откупщики ли? И никогда не были они слишком надежны, и теперь Цезарю величайшие приятели. Не ростовщики ли или земледельцы? Но для них желательнее всего спокойствие. Не думаешь ли ты, что те боятся быть под царской властью, кто от нее никогда не отказывался, лишь бы оставаться в покое?..' (51, 303).
      Когда Цезарь перешел Рубикон, ознаменовав, тем самым, начало гражданской войны, Цицерон написал Аттику: 'О, не-счастный и безумный человек, который никогда не прозревал и тени прекрасного! И он говорит, что все это делает во имя достоинства! (...) А честно ли держать войска без согласия вла-стей, с оружием в руках занимать города и пролагать дорогу внутрь отечества?' (51, 306).
      Когда Помпей бежал из Рима, Цицерон откликнулся на это следующими словами: 'Рим остался без должностных лиц, без сената' (51, 306). И далее не без доли сарказма: 'Что за война - видишь сам: она до того гражданская, что и возникла не от раздоров между гражданами, но от дерзости одного ги-бельного гражданина; а он силен...' Это была вполне конкрет-ная аллюзия на Цезаря. И далее о нем: '...А чего надо опасать-ся от того, кто эти храмы и строения считает не отечеством, а готовой добычей? (...) А наш вождь (Помпей) как невоинствен, как чужд всякого плана действий!' (51, 307) И уже без аллюзий: 'Не вижу ни пяди земли в Италии, которая не была бы во власти Цезаря' (кн. 7, письм. 21).23 - е письмо: 'Мы почти в плену, Помпей удаляется из Италии и его преследует Цезарь. (...) Чтобы убить! О, я несчастный, и мы все не сделаем ему оплота из тел наших?..'
      Из писем Цицерона ясно, что спасающийся бегством Помпей предлагает ему присоединиться к нему, а Цицерон не считает правильным следоватьэтому призыву. (7 кн., письмо 1). Политик отказывает Помпею под темпредлогом, что там, где он (Цицерон) находится, он, якобы, может быть более полезен; сам же в письме Аттику комментирует ситуацию, в которую попал, следующим образом: 'Вот я невольно попал в то дело, где никогда искренно не домогались ни мира, ни победы, а была тогда одна мысль о позорном и пагубном бегстве' (51, 310).(Кн. 8, письм. 2).'Он (Помпей) покинул город, то есть отечество' (51, 312).Чтобы оправдать свой отказ следовать за Помпеем, который считал его своим соратником, Цицерон пишет Аттику: 'Я охотно умер бы за Помпея; для меня нет дороже человека; но не думаю, чтобы в нем одном была вся надежда на спасение общественного дела...' (51, 312).
      Собственно, об обоих, развязавших из-за своих тщеслав-ных амбиций гражданскую войну политиках Цицерон в равной мере невысокого мнения: 'И тот, и другой ищут только господства, а вовсе не того, чтобы их отечество было счастливо и в чести' (...) 'Ни тому, ни другому не нужно нашего благополучия. И тот, и другой хотят царствовать...' (51, 313).
      В 8 - м письме кн. 13 - й Цицерон сравнивает Цезаря с Пизистратом. Автор расстроен и озадачен тем, с каким вос-торгом и почестями Цезаря встречают в Риме:'И где они, эти наши лучшие люди? Полюбуйся, как они спешат навстречу Це-зарю, как себя ему продают! А городасчитают его за бога...(...) Все, что этот Пизистрат не сделал злого, принимается с такой благодарностью, как будто он другому воспрепятствовал сде-лать это самое зло' (51, 314). Цицерон сетует на то, что преж-ний жизненный укладбезвозвратно канул в прошлое, а новая общественная система не сулит ничего хорошего: 'Поверь мне, Аттик, я уже вовсе не думаю и не предполагаю возможности благополучия исхода. Вполне понимаю, ни при жизни из двух (Цезаря и Помпея), ни при жизни этого одного (Цезаря) невоз-можно существование прежнего общественного порядка' (51, 315).
      Позиция самого Юлия Цезаря кажется понятной из его письмак боевому соратнику Оппию.Приведемотрывок: '... Я по собственному побуждению решился действовать как можно мягче и снисходительнее и стараться всеми силами примирить-ся с Помпеем. Сделаем же попытку, нельзя ли нам снискать расположение всех и пользоваться прочной победой? Прочие жестокостью не могли не избегнуть ненависти, ни долго удер-жать за собой плоды победы, кроме одного Л. Суллы, но ему я подражать не буду. Пусть будет новый способ, как побеждать, опираясь на милосердие и щедрость. (...) Захватил я Гн. Маг-ния, Помпеева префекта; верный моему плану действия - я тотчас его выпустил. Уже два начальника кузнецов Помпея по-пались в мои руки и отпущены мною. Если они захотят быть признательны, то должны увещевать Помпея, чтобы он был лучше моим другом, чем другом тех, кто и мне и ему был все-гда враждебнейшим...' ('Записки о гражданских войнах', гл. 20 - 23, кн. I') (51,318)
      Цицерону Цезарь пишет: 'Правильно ты судишь обо мне - да ведь ты меня хорошо знаешь, что ничто от меня так не да-леко, как жестокость. А я как в своих милосердных действиях нахожу себе истинное удовольствие, так и веселюсь, торжест-вую, что они заслужили твое одобрение. И нисколько меня не волнует, что отпущенные мною на свободу ушли опять, чтобы мне же нанести войну' (51, 320 - 321).
      Когда Помпей был осажден в Брундизии, Цицерон писал: 'От слез не могу ни сообразить ничего, ни писать... Что нам делать? Народа римского войско осаждает Гнея Помпея! Рвом и валом окруженного держит! (...) Преторы оказывают суд и расправу! Люди состоятельные берут проценты... (...) Есть ли честный исход такой бедственной жизни?.. (51, 320)
      Как показала история, Цезарь не собирался проявлять гу-манность к своему давнему противнику. Об этом свидетельст-вуют его письма к боевымсоратникам - К. Оппию и к К. Педи-ею. '...Пришел я к Брундизию, расположился лагерем у стен. Помпей в Брундизии. Прислал ко мне М. Магия о мире. Отве-чал я, что мне заблагорассудилось...' (51, 320).'Помпей дер-жится в городе, а мы стоим в лагере у ворот. Затеваем дело большое, много дней на него потребуется вследствие глубины моря (...) С обоих концов пристани ведем насыпи для того, чтобы или вынудить его оставить Брундизий с войсками, какие у него есть, или воспрепятствовать его выходу' (51, 320).
      Приведем здесь отрывок из письма Цицерона уже став-шему диктатором Цезарю. Это письмо, выдержанное в почти-тельной, даже несколько подобострастной форме - человека, которому ничего уже не остается, как быть на стороне победи-теля: '...Впрочем, надежда увлекала меня к той мысли, (...) что цель твоя - восстановление спокойствия, мира, согласия между гражданами, и на этот-то предмет я полагал довольно пригодными и мой характер, и личное значение. Если это дей-ствительно так, и если у тебя есть какая-либо мысль поберечь Помпея нашего и примирить его с тобой и делом обществен-ным, то для этой цели человека более пригодного, чем я, ко-нечно, не найдешь. Постоянно я и ему, и сенату при первой возможности толковал о мире и, когда взялись за оружие, не принимал ни малейшего участия в военных действиях. Нахо-дил я, что этой войной причиняется насилие тебе и что против почести твоей, данной тебе благодеянием народа римского, стараются действовать твои недруги и завистники...' (51, 319). И т. д.
      Письма государственных деятелей -Марка Цицерона, Юлия Цезаря, Марка Целлия отражают злободневные пробле-мынаиболее смутного времени в истории Римской Империи. В огне гражданской войны погибает республика, а на ее смену приходит диктатура Юлия Цезаря. Под обломками республики были погребены многие достойные люди того времени, и среди них - политический деятель, оратор, адвокат, писатель и публицист Марк Туллий Цицерон.
      Древнеримская публицистика несет в себе актуальную и достовернуюинформацию о социально - политических и соци-ально - мировоззренческих проблемах текущего времени.Для нас же - это бесценный памятник, позволяющий понять и пред?ста?вить давно ушедший мир с его удивительной историей и теми великими людьми, что ее творили.
      'РАЗВЛЕКАТЕЛЬНАЯ' ПУБЛИЦИСТИКА.
      АФОРИЗМ КАК ФОРМА ЛАКОНИЧНОГОВЫРАЖЕНИЯ ЗЛОБОДНЕВНОЙ ПРОБЛЕМЫ.ЦИЦЕРОН
      
      Приведем ниже, спустя две с лишним тысячи лет не утра-тившие актуальность, афоризмы Цицерона, нашедшие отраже-ние в его, политического харак?тера, публицистике (в письмах другу Аттику).
      'Каково же значение того, который защищается дей-ствием другого, а не своим?' (51, 290)
      'Союз, не исключивший взаимной зависти, старания ис-подтишка вредить друг другу...' (51, 300)
      'Гражданин, пока дела еще на словах решаются, должен следовать той стороне, которая справедливее, а если дело до-шло до оружия, той, которая сильнее...' (51, 300-301)
      'В этой борьбе на стороне Помпея будут сенат и все, кто в состоянии обсуждать, а к Цезарю пристанут все, кому есть чего-либо опасаться или кто рассчитывает поживиться за чу-жой счет' (51, 301).
      'И тот, и другой готов к борьбе и в душе, и войсками'. Это будет 'зрелище великое и приятное' (51, 301).
      '...Те боятся быть под царской властью, кто от нее нико-гда и не отказывался, лишь бы оставаться в покое' (51, 303).
      'Лучше бороться, чем рабствовать' (51, 304).
      'Побежденный будет осужден на казнь, да и победителем все-таки ты будешь рабствовать' (51, 304).
      'Цезарь 'будет вряд ли жалостливее Цинны при избие-нии лучших людей и в алчности не уступит Сулле относи-тельно захвата себе богатств людей состоятельных...' (51, 304).
      'Если так дерзает говорить квестор Цезаря (М. Антоний), слабый и нищий, то каким языком заговорит Цезарь, когда в руках его будет все?' (51, 304)
      'Но может ли быть достоинство там, где нет чести?' (51, 306)
      'Дело общественное не в стенах' (51, 306).
      'Допущено (...) нашим вождем (Помпеем) то, что мы, выйдя из пристани без руля, отдались на произвол ветрам'(51, 307).
      'Самый несправедливый мир, по моему мнению, полез-нее, чем самая справедливая война' (51, 308).
      'Италия воспылает войной; столько зла возбуждено ча-стью завистливыми, частью злонамеренными гражданами!'(51, 308).
      'Краткоречивым делают меня сами обстоятельства'(51, 309).
      '...Позор единомыслия с тираном...' (51, 309).
      'Ни бодрости, ни плана действий, ни войск, ни заботли-вости' (О Помпее) (51, 309).
      'Трудная поистине задача правильно заведовать обще-ственным делом' (51, 310).
      'Один (Цезарь) в деле самом позорном снискивает руко-плес?кания, а другой (Помпей) в самом лучшем - неприятно-сти'(51, 312).
      'И тот, и другой (Помпей и Цезарь) ищут только господ-ства, а вовсе не того, чтобы их отечество было счастливо и в чести' (51, 313). (См. выше).
      'Ни тому, ни другому (ни Помпею, ни Цезарю) не нужно нашего благополучия. И тот, и другой хотят царствовать...' (51, 313).
      'Если действительно он (Цезарь) будет чужд убийств и ни у кого ничего не отнимет, то он сильнее всего будет любим именно теми, кто больше всего его опасался' (51, 314).
      'Опасность - в раздражении того и другого (Помпея и Цезаря), а победа до того неверна, что дело, худшее по моему мнению, даже скорее может на нее рассчитывать' (51, 314).
      'Все, что этот Пизистрат (Цезарь) не сделал злого, при-нимается с такой благодарностью, как будто он другому вос-препятствовал сделать это самое зло' (51, 314). (См. выше).
      'Скажу тебе, что когда он (Цезарь) взойдет в силу, то в Италии крыши ни одной не оставит' (51, 316).
      'Сенат, законы, судьи, суды утратили свою власть, и не только чьего-либо частного, но и общественного состояния не достанет на удовлетворение страстей, издержек и нужд столь-ких беднейших людей' (51, 316).
      'Если преступно родителям отказывать в пропитании, то каково же, если наши лучшие люди собираются изнурить голо-дом исконную и святейшую общую мать - отчизну' (51, 318).
      'А мы еще живы, и город этот (Рим) стоит! (51, 320)
      'Никогда не хотел я разделить победу с Помпеем, но бед-ствие его предпочел бы!' (51, 320)
      'Благонамеренные граждане не пойдут, а пустые даже насмеются; алчущие переворота (...) употребят насилие' (51, 320).
      Цезарь: 'Пусть будет новый способ, как побеждать, опи-раясь на милосердие и щедрость' (51, 316).
      Слово Марка Туллия Цицерона имело мощную назида-тельную силу. Его умные изречения читали, запоминали наи-зусть, цитировали в полемических беседах.
      Афоризмы Цицерона не только выражают са??мую суть со-циально - политических противоречий его вре?ме???ни, но и своим глу?боким смыслом отражают обще?че?ло?ве?чес?кие про-блемы каж?дой эпохи.
      
      
      КАТЕГОРИЯ НРАВСТВЕННОСТИ
      В МИРОВОЗЗРЕНИИ ДРЕВНИХ.
      ПЛАТОН О НРАВСТВЕННОСТИ
      
      Греческую культуру можно назвать 'колыбелью' как-римской философии и литературы, так иримской этической мысли.
      В 155 году до н. э.в составе афинского посольства в Рим прибывают стоик Диоген, перипатетик Критолай и скептик Карнеад. Они передали римлянам основы своих учений.
      Римляне до известного предела признавали греческую ге-гемонию в области наук, декурионы владели греческим языком и приглашали для обучения своих сыновей греческих учителей - философов. Однако слишком сильного влияния греческой культуры римлянестарались не допускать. Цицерон, к примеру, понималкатегорию нравственностивтеоретическом и практическом смысле. Он считал, что практическая нравственность у римлян проявляется в высшей степени качественно, более того, в этом смысле римляне во всех отношениях превосходятгреков.'Я всегда был того мнения, что наши римские соотечественники во всем как сами умели делать открытия не хуже греков, так и заимствованное от греков умели улучшать и совершенствовать, если находили это достойным своих стараний. Наши нравы и порядки, наши домашние и семейные дела - все это налажено у нас, конечно, и лучше и пристойнее, законы и уставы, которыми наши предки устроили государство, тоже заведомо лучше; а что уж говорить о военном деле, в котором римляне всегда были сильны отвагой, но еще сильнее умением? Поистине во всем, что дается людям от природы, а не от науки, с нами не идут в сравнение ни греки и никакой другой народ...' (Цит. по 15, 197)
      По Платону, источник нравственности трансцендентен, имеет божественное происхождение, но нравственные качества - они врожденны, изначально характеризуют личность, относясь к ее душе.
      К врожденным нравственным качествамПлатон относит-различные добродетели, которые, по его мнению, соответствуют социальным классам.Основными добродетелями философ считает мудрость и мужество. Мудростью обладают правители, мужеством - защитники государства. Следующее нравственное качество Платон видит в умеренности, которой обязаны обладать представители народных масс, подчиняясь двум первым сословиям - правителей и защитников государства.На самой низшей ступени общественной иерархии находятся рабы, которые, по Платону, в виду отсутствия души - вне морали и лишены каких бы то ни было добродетелей вообще.
      Наблюдения за обстоятельствами реальной жизни застав-ляют Платона со временем переосмыслить свою 'нравственно - сословную'теорию. Он признает, что нравственные и интел-лектуальные качества далеко не всегда обусловлены происхо-ждением человека, то есть его принадлежностью к определен-ному сословию.В этом случае философ предлагает правителям и мудрецам 'распознавать' недостойных своего высокого про-исхождения людей еще в раннем возрасте(то есть с 'медью' или 'железом' в душе) и безжалостно 'прогонять их' в народ. То же самое необходимо проделывать с детьми, рожденными в народе(если у них в душе 'золото' или 'серебро'), непременно 'помещать' их 'в высшие сословия'.
      О способах проведенияэтого 'распознавания'философ не пишет.
      Несмотря на утопический характер предлагаемых Плато-ном принципов устройства государства,они нашли теоретиче-ский отклик у философов Нового времени.
      Моральная категория справедливости,по Платону, ис-ключает какой-либо личностный аспект, а являет собой 'госу-дарственную' добродетель. Эта категория характеризуется 'преданностью своему делу у всех сословий. (...) Государство мы признали справедливым, когда имеющиеся в нем три раз-личных по своей природе сословия делают каждое свое дело' (33,226 - 227).
      Как мы говорили, по Платону, нравственность имеет бо-жественное происхождение. 'У нас мерой всех вещей будет главным образом Бог, гораздо более, чем какой - либо чело-век...' (...) Поэтому, кто хочет статьлюбезным богу, непремен-но должен, насколько возможно, ему уподобиться' (33, 190).
      Поиск истинной добродетели приводит Платона к ее ис-точнику - божеству. Отрешение от всего земного, сознательная атараксия-единственный путь к 'очищению души' от телес-ных страстей бренного мира.Тогда неведом будет человеку страх смерти, напротив, пребывать он будет в тихой, умиро-творенной радости.'Как не испытать радости, отходя туда, где надеешься найти то, что любил всю жизнь, - любил же ты ра-зум (...)... это действительно очищение от всех страстей, а, справедливость, мужество и сам разум - средство такого очи-щения' (32, 21, 22, 26 - 28). Подобный скептицизм,отрешение от земных страстей, рефлексия,внутренняя чистота и свобода от мирских уз - гарантия освобождения души от бесконечного перевоплощения -метампсихоза или реинкарнации и возвра-щения ее в конечную обитель - мир идей.
      
      
      АРИСТОТЕЛЬ О КАТЕГОРИИ ЭТИКИ
      
      Аристотель признавал, что вести себя в пределах нравст-венных законов способны далеко не все. 'Невозможно, или по крайней мере нелегко, изменить под влиянием науки то, что издревле укоренилось в нравах' (4, 203).
      Добродетели,по Аристотелю, не врожденные качества че-ловека (как считает Платон) (см. выше), а приобретенные. Доб-родетели философ делит на две группы - дианоэтические, ко-торые непосредственно относятся к разумной стороне души- мудрость, изобретательность, практичность и др.и этические, относящиеся к волевой стороне души (нравственные качества). Для достижения нравственных целей необходимсимбиоз диа-ноэтических и этических добродетелей, так как действия лич-ности должны основываться на правильных мыслях.
      Аристотель характеризует добродетель как меру, рацио-нальное зерно, некий балланс в этическом миропонимании че-ловека. 'Добродетель есть известного рода середина, посколь-ку она стремится к среднему. Сверх того, ошибаться можно различно (ибо зло беспредельно) (...), а добро ограничено, вер-но поступать можно лишь одним путем, поэтому-то первое легко, а второе трудно; легко промахнуться, трудно попасть в цель, поэтому-то избыток и недостаток - принадлежности по-рока, середина - принадлежность добродетели...'(4, 31).
      По Аристотелю, этическая добродетель умеренностияв-ляется золотой серединоймежду невоздержанностью и бесстра-стностью; мужество - между отважностью (безумной отвагой) и трусостью; великолепие -между чванством и мелочностью; щедрость - междурасточительностью и скупостью; кротость - между гневливостью и смирением; великодушие - между тще-славием и малодушием; правдивость - между хвастовством и иронией; любезность - между слащавостью и несносностью; общительность - между шутовством и грубо-стью;справедливостьнаходится между двумя разновидностями несправедливости, сущность первой- избыточное присвоение себе блага, а сущность второй - слишком тщательное огражде-ние себя 'от всего вредного'.
      Аристотель определяет этическую добродетель справед-ливостис точки зрения ее противопоставления сущности не-справедливости. 'Несправедливым называют как нарушающе-го закон, так и берущего лишнее с других, и человека, не равно относящегося к другим людям. Ясно, что и справедливым на-зывают то человека, поступающего по законам, то равно отно-сящегося ко всем людям. (...) Не справедлив также человек, стремящийся к лишней выгоде...'(4,83)
      Категория справедливостиу Аристотеля подразделяется на распределяющую и уравнивающую. Сущность распреде-ляющей справедливости - в наделении благ не в равных про-порциях, а исключительно по достоинству: 'Все люди соглас-ны в том, что распределяющая справедливость должна руково-дствоваться достоинством, но мерило достоинства не все видят в одном и том же, граждане демократии видят его в свободе, олигархии - в богатстве, а аристократии - в добродетели (4, 87-88).
      Уравнивающую справедливость Аристотель связываетс политикой, а также с экономикой и правом.
      В уравнивающей справедливости Аристотель определяет два полюса - произвольный: 'купля и продажа, заем, ручатель-ство, вклад, наемная плата' и т.д. и непроизвольный (незакон-ные, 'скрытые' действия) - 'воровство, прелюбодеяние, при-готовление яда, сводничество, убийство, лжесвидетельство' и т.д. (4, 87).
      Как пример уравнивающей справедливости в экономике Аристотель приводит денежную единицу - 'монету как пред-ставитель нужды по всеобщему соглашению (4, 92). Доброде-тель справедливости имеет место тогда, когда совершающие обмен стороны не получают в итоге ни выгоды, ни ущерба.
      Политическое право Аристотельразделяет наестественное и условное. 'Естественное право-то, которое везде имеет оди-наковое значение и не зависит от признания или непризнания его. Условное право - то, которое первоначально могло быть без существенного различия таким или иным, но раз оно опре-делено, это безразличие прекращается' (4, 96). К примеру, цена товара, раба, объем выкупа зерном и т.д.
      В сфере влияния закона на поведение человека Аристо-тель большуюроль отводит моральнойкатегориисправедливо-сти. Он называет справедливость 'совершенной добродете-лью', 'величайшею из добродетелей', и даже сопровождает эти определенияпоэтическим сравнением: справедливость 'бо-лее удивительная и блестящая, чем вечерняя или утренняя звезда'. Аристотель приводит также пословицу: 'В справедли-вости заключаются все добродетели' (4, 84).
      По Аристотелю, мораль основана на осмыслении поступ-ков, то есть на разуме (конгломерат дианоэтических и этиче-ских добродетелей). Эти же поступки зависят от свободы воли индивида (произвольные или непроизвольные действия).
      
      
      ОСОБЕННОСТИ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО ЖАНРА
      В ДРЕВНЕРИМСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ.
      ДИАЛОГМ. ЦИЦЕРОНА
      'ОСТАРОСТИ(КАТОН СТАРШИЙ)'.
      ИНДИВИДУАЛЬНО - ЭСХАТОЛОГИЧЕСКАЯ ДОКТРИНА
      
      В диалогах'О старости', 'О дружбе', в трактате 'Об обя-занностях' Цицерон подни?ма?ет ак?туальные социально - поли-тические, философские и этические проблемы своего вре???ме?ни. В центре прозведений - общество, для пра?виль??но?го суще-ствования и развития которого необходимы и мудрость ста?ри-ков, и, знаменующая политическое едино?мыс?лие дружба, и нравственный подход к государственной дея?тель??ности и граж?-данским обязанностям.
      Диалоги были написаны в 44 г. до н. э. и были посвящены другу Цицерона-Титу Помпонию Аттику.
      В диалоге 'О старости' принимают участие: Марк Катон Цензорий Стар??ший (234 - 149) - участник Пунической войны, претор (198 г.), консул (195 г.), цензор (184 г.); Гай Лелий Младший - кон???сул(140 г.), участник Третьей Пунической вой-ны; Публий Кор???не?лий Сципион Младший (185 - 129 гг.)- за-воеватель Кар?фа???гена, герой Третьей Пунической войны, завое-ватель Ну?ма?н?ции, дважды консул (147, 146 гг.). Был поборни-ком гегемонии но?би?ли?те?та.
      Написание диалога относится ко времени, когда Цицеро-ну было 62 года, а адресату этого диалога - Ат?тику - 65 лет.
      Диалог между героями происходит в доме 84-летнего Ка-тона, которого посещают Лелий и Сципион и вызывают его на разговор о старости.
      
      Ведь что-то должно прийти к концу и,
      Подобно ягодам на кустах и земным плодам,
      Вовремя созрев, увянуть и быть готовым упасть.
      Мудрому надо терпеть это спокойно.
      Цицерон. Диалог 'О старости'
      Размышления Цицерона (устами Катона) касаются, преж-де всего, вопроса - почему старость кажется 'жалкой' людям мо??лодым. Автор объясняет этот факт четырьмя причи?нами: ста?рость и деятельность несовместимы; старость сопут?ствует не?мощи тела; старость препятствует смолоду привычным на-сла?ж?дениям; старость - преддверие смерти. Каждое из этих умо??заключений Цицерон сопровождает, выражающей со-мнение, час?тицей 'будто бы' (см. 49, 11).
      Первая причина - 'старость отвлекает людей от дел. От каких? От тех ли, какие ведет молодость, полная сил? А разве нет дел, подлежащих ведению стариков, слабых телом, но сильных духом?' (49, 11) И Цицерон приводит в пример попу-лярных политиков (Квинт Максим, Луций Павел и др.), кото-рые 'мудростью своей и авторитетом защищали государство'. (49, 11).
      Катон не отрицает, что люди преклонных лет лишены сил и возможности совершать то, что доступно молодым, но зато своими мудростью, авторитетом и опытом они способны вершить нечто большее: политические и гражданские дела на благо отечества.
      Афористично звучит высказывание Катона: 'Опрометчи-вость свойственна цветущему возрасту, дальновидность - по-жилому' (49, 12).
      Катон не согласен с мнением, что у людей преклонного возраста 'слабеет память': 'Пожалуй, если ты не упражняешь ее и если ты от природы не сообразителен' (49,12). И приводит в пример Фемистокла, который помнил имена всех сограж-дан.Далее не без доли иронии: 'Да право же, я ни разу не слы-хал, чтобы какой-нибудь старик позабыл, в каком месте он за-копал клад; все то, что их заботит, они помнят: назначенные сроки явки в суд, имена должников или заимодавцев' (49, 12).
      В подтверждение полноценной дееспособности людей преклонного возраста Катон (Цицерон) также вспоминает та-ких выдающихся личностей, как Гомер, Гесиод, Стесихор, Пи-фагор, Демокрит, Платон, Горгий, Софокл и др., не отказав-шихсяв глубокой старости от умственной деятельности и обла-давших блестящей памятью до конца своих дней. 'Итак, вы видите, что старость не только не пребывает в бездеятельности и праздности, но даже трудоспособна и всегда что-нибудь со-вершает и чем-то занята' (49, 14).
      Что касается немощи в старости тела(вторая причина), то автор диалогаустами Катона приводит в пример достойных мужей римской истории - Секста Элия, Публия Красса -'людей, составлявших законы для граждан' (49, 14). В старос-ти они сохранили не только ясность ума, но были известными мудрецами. Катон вспоминает стихи Солона о том, что он на склоне лет каждый день познает все больше нового иинтерес-ного. Здесь же афоризм: 'Упадок сил сам по себе вызывается пороками молодости чаще, чем недугами старости' (49, 14).
      Катон приводит в пример 'Илиаду' Гомера, в которой рассказываетсяо царе Пилоса Несторе. Он 'видел уже третье поколение людей', но несмотря на это похвалялся 'своими доблестями' (49, 15). И сам Агамемнон 'желал бы иметь де-сятерых, подобных Нестору' (49, 15) воинов. '...Если бы это ему удалось, то Троя - он не сомневается - вскоре пала бы' (49, 15).
      Далее Катон говорит, что он уже на 84-м году жизни. 'Старость не совсем ослабила и изнурила' его именно потому, что он никогда не придерживался пословицы 'стань стариком рано, если хочешь пробыть стариком долго' (49, 15). И в под-тверждение своих слов: 'Я работаю над седьмой книгой 'На-чал'; собираю все воспоминания о древности, теперь особен-но тщательно обрабатываю речи, произнесенные мною при за-щите во всех знаменитых делах; рассматриваю авгуральное, понтификальное и гражданское право; много занимаюсь и греческой литературой...' (49, 17).
      Приведем здесь мудрые слова Катона: 'Жизнь течет оп-ределенным образом, и природа идет единым путем, и притом простым, и каждому возрасту дано его время, так что слабость детей, пылкость юношей, строгость правил у людей зрелого возраста и умудренность старости представляются, так сказать, естественными чертами характера, которые надлежит приобре-тать в свое время' (49, 15).
      Катон не может не признать, что избежать старости тела невозможно, но дает простую рекомендацию того, как остаться юным духом навсегда: быть молодым, 'в котором есть что-то стариковское', и стариком, 'в котором есть что-то молодое' (49, 16-17).
      Третья причина, почему старость кажется молодым 'жалкой' -отсутствие у стариков каких-либо наслаждений. В оправдание такому факту Катон пишет: 'Самый губительный бич, какой природа могла дать людям - плотское наслажде-ние...' (49, 17). Именно жажда этого чувства, по мнению авто-ра произведения, может толкнуть самого порядочного человека на самый низкий поступок, может явиться причиной самого подлого предательства самой близкой дружбы,самой коварной измены отечеству, самых абсурдных, нелепых переворотов. '...В то время как самое прекрасное, что человеку даровала природа (...) - это разум, ничто так не враждебно этому боже-ственному дару, как плотское наслаждение...' (49, 17). 'Отсут-ствием того, чего не желаешь, не тяготишься' (49, 19)-очередным афоризмом заключает сказанное Цицерон.
      В противовес убеждению, что у людей преклонного воз-раста, якобы, отсутствуют наслаждения, Катон пишет, что лично для него нет ничего приятнее, чем умиротворенные занятия земледелием, которые, уж точно, ни к предательству не приведут, ни пагубно на разум не воздействуют. 'Им (занятиям земледелием) никакая старость не препятствует и они, как мне кажется, наиболее соответствуют образу жизни мудреца' (49, 20).
      Далее снова афоризм: 'Как не всякое вино, так и не вся-кий нрав портитсяс возрастом'(49, 24). Это к тому, что соглас-но общепринятому мнению, старикиворчливы, капризны, неу-живчивы и слишком обидчивы. Последнее качество Катон мудро связывает с комплексом старика как слабого и, как ему кажется, бесполезного человека. Оправдывая частые проявле-ния скупости у людей преклонного возраста, Цицерон выдает еще один афоризм: 'Возможно ли что-нибудь более нелепое, чем требовать для себя путевые расходы тем больше, чем меньше остается пути?' (49, 24).
      Четвертая причина того, что в глазах резвой молодости старость выглядит немощной - это близость ее к смер-ти.Безусловно, смерть 'не может быть далека от старости' (49, 24), и этот печальный фактнаиболее тревожен для старых лю-дей.И Катон с высоты своей многолетней мудрости призывает презирать смерть, называя жалкими тех стариков, что пройдя длинный жизненный путь,не научились этого делать. Афориз-мы:
       'Смерть либо надо полностью презирать, если она пога-шает дух, либо ее даже надо желать, если она ведет его туда, где он станет вечен' (49, 24);
      'Чего же бояться мне, если после смерти я либо не буду несчастен, либо даже буду счастлив?' (49, 24);
      'Кто даже в юности столь неразумен, что не сомневается в том, что доживет до вечера?' (49, 24);
       'За что же можно упрекать старость, когда то же самое касается и юности?' (49,25)
      Конечно, у юношей есть надежда на долгую жизнь, чего нет у людей преклонных лет.
      'Юноша хочет долго жить, а старик долго уже прожил' (49, 25).
       Но желание это более чем призрачно.
      'Не может быть более нелепым, чем принимать неопре-деленное за определенное, ложное за истинное' (49, 25).
      В защиту стариков:
      'Ум, рассудок и здравый смысл свойственны именно ста-рикам'; (49, 25)
       'Не будь стариков, то и гражданских общин не было бы вообще' (49, 25);
      'Сколько времени каждому дано прожить, тем он и дол-жен быть доволен' (49, 25);
      'Даже краткий срок нашей жизни достаточно долог, что-бы провести жизнь честную и нравственно - прекрасную...' (49, 25)
      Увещевание слабым духом:
      '...Но если она (жизнь) продлится еще, то не надо жало-ваться на то, что после приятного весеннего времени пришли лето и осень...' (49, 25).
      В понимании Катона, все в природе развивается естест-венным путем:
      'Весна как бы означает юность и показывает, каков будет урожай, а остальные времена года предназначены для жатвы и для сбора плодов' (49, 25).
      И философский вывод мудрого старика:
      'Поистине, все то, что совершаетсясообразно с природой, надо относить к благам' (49, 25).
      Цицерон приводит эпиграмму Энния, в которой тот за-вещает:
      'Не почитайте меня ни слезами, ни похоронным воплем' (49, 26).
      'Не стоит оплакивать смерть, которая в преддверии бес-смертия...' (49, 26).
      'Чувствоумирания', как Катон называет предсмертные муки, у человека неизбежны. 'Длится оно недолго, особенно у старика; но после смерти чувство либо желательно, либо отсут-ствует совсем'(49, 26).То есть Цицерон в диалоге 'О старости' придерживается пифагорейского учения о бессмертии челове-ческой души. Так, Катон обращается к своим собеседникам, к уже потерявшим своих отцов Сципиону и Лелию, увещевая их мудрыми словами: он уверен, что они, их отцы, где-то живы, 'и живут той жизнью, которая одна и заслуживает названия жизни' (49, 28). Катон успокаивается сам и успокаивает своих друзей верой в загробную жизнь, которая намного совершен-нее, чем земная.Эрудиция мудреца и философа позволяет Ци-церону не быть голословными опереться в своих суждениях наиндивидуально - эсхатологические воззрения одного из ав-торитетнейшихлюдей Греции, историка и писателяКсенофон-та. Один из героев его произведения 'Воспитание Кира' - Кир Старший говорит своим сыновьям Камбизу и Танаокса-ру:'Не думайте, о мои горячо любимые сыновья, что я, уйдя от вас, нигде и никак не буду существовать. Ведь вы, пока я был с вами, души моей не видели, но на основании моих деяний по-нимали, что она пребывает в моем теле; так верьте же, что она - та же, хотя видеть ее вы не будете' (49, 29).
      Катон утешается сам и утешает других - не толькобес-смертны души, но вечны и знания, которые человек приобрел-при жизни. 'Лично я никогда не мог согласиться с тем, что души наши, пока пребывают в смертных телах, живут, а выйдя из них, умирают, как и с тем, что душа теряет свою мудрость, покинув лишенное мудрости тело' (49, 29).
      Таковы индивидуально - эсхатологические представле-ния Цицерона, помогавшие ему мужественно переносить и по-могать переносить другимтяготыпреклонного возраста.
      Катон в своей вере в бессмертие души видит путь к мо-рально здоровой жизни на земле, но, будучи образованным че-ловеком, он не может с твердой уверенностью рассуждать о перспективе вечной жизни после смерти, если это только умо-заключение. Поэтому он оговаривается, что в случае своего за-блуждения в этом вопросе он предпочитает оставаться в этом приятном заблуждении. (См. 49, 30). Вместе с тем, Катон не жалеет о прожитых годах и решительно отказался бы 'после пробега положенного расстояния'(представься ему такой уди-вительный шанс) снова оказаться плачущим младенцем в ко-лыбели.Он счастлив и удовлетворен своей жизнью, которую-почитает за наивысшее, истинное благо.
      В диалоге 'О старости' Цицерон поднимаетактуальные проблемы своего времени - патриотизма, гражданского дол-га,нравственного отношенияк своему обществу и к людям пре-клонного возраста в частности,здравого отношения к естественному ходу вещей, индивидуально - эсхатологическихвоззрений.
      Цицерон завершает трактат политическим выпадом про-тив государственной системы и основной массы ее управите-лей:'О, сколь прекрасен будет день, когда я отправлюсь в бо-жественное собрание, присоединюсь к сонму душ и удалюсь от этой толпы, от этих подонков' (49, 30).
      
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      В ДИАЛОГЕ'О ДРУЖБЕ(ЛЕЛИЙ)'.
      АФОРИЗМ КАК ФОРМА ЛАКОНИЧНОГО ВЫРАЖЕНИЯЗЛОБОДНЕВНОЙ ПРОБЛЕМЫ
      
      'В политической направленности, в подчеркивании зна-чения гражданского долга, помимо больших литературных достоинств,
      и заключается значение диалога Цицерона
      'О дружбе (Лелий)' (10, 191).
      
      В диалоге 'О дружбе' принимают участие: Гай Лелий (см. выше), Квинт Авгур - консул 117 г., Гай Фанний Страбон - консул 122 г., участник Третьей Пунической войны.
      Проблема дружбы между достойными, именитыми людь-ми, в том контексте, в каком она решается в произведении, бы-ла осо?бенно актуальна в период его создания. Условная дата диалога - 129 г. Разговор начинает Фанний Страбон. Он об?ра-щается к Лелию с рядом вопросов касательно пред?наз?на?ч?е?ния дружбы.
      Цицерон (устами Лелия) считает, что в дружбе решаю?щее значение имеет нравственное начало, 'дружба возможна толь-ко между честными людьми' (50, 35). Социально - политиче-ский аспект в диалоге проявляется уже тогда, когда Лелий разъясняет, что та?кое в его понимании честный человек. Он должен быть верный, неподкупный, беспристрастный, щедрый, целомудренный, стой?кий.Люди должны следовать 'природе, наилучшей наставнице в честной жизни' (50, 36). В этомзаключаются нравственные требования к римскому гражданину, предъявляемые ему передо?выми, образованными людьми эпохи Цицерона.
      Ценность дружбы Лелий видит в доверии. 'Что может быть слаще, чем иметь человека', - восклицает автор, -'с кото-рым ты решаешься говорить, как с самим собой?' Нет пользы в радости, если нет рядом друга и нет утешения в го?ре, если не-кому его разделить.(См. 50, 36).
      Истиннаядружба никогда не бываетнесвоевременной и тягостной, но и частой такую дружбу назвать нельзя.Дружба - несметное сокровище, дает силы жить, вселяет надежду на бу-дущее, укрепляет дух вневзгодах.
      Афоризм: когда есть искренняя, настоящая дружба, 'от-сутствующие присутствуют, бедняки становятся богачами, слабые обретают силы, а умершие - говорить об этом труднее - продолжают жить' (50, 37).
      Лелий задается вопросом - не в природной ли слабости-человека скрывается секрет происхождения дружбы, не в нуж-де ли во взаимопомощи?Однако он больше склоняется к тому, что причина возникновения искренней дружбы - скорее 'более древняя', 'более прекрасная'. (50, 38) Лелий находит аналогию между словами 'любовь' и 'дружба', напоминая, что слово 'дружба' произошло от слова 'любовь'.
      Социально - политический аспект диалога-врассуждении Лелия о такой моральной категории, как доблесть. Доблесть - наивысшее положительное качество человека, которое ценят и его современники, и потомки. Цицерон приводит ряд имен политических деятелей, о которых помнят с благодарностью - Гая Фабриция, Мания Курия. Он говорит о Ганнибале, память о котором переживет века. Цицеронтакже приводит именаТарквиния Гордого, Спурию Кассия, которых помнят с ненавистью.
      'Если честность столь сильна,что мы почитаем ее даже и в тех, кого мы никогда не видели, и, более того, даже и во вра-ге, то следует ли удивляться тому, что люди бывают тронуты, когда они в тех, с кем могут повседневно общаться, видят доб-лесть и доброту?' (50, 39).
      Лелий рассуждает о том, насколько нелегко пронести ис-креннюю дружбу через всю свою долгую жизнь. Враги дружбы в молодости- соперничество, несовпадениеполи?ти?чес?ких взглядов и часто - женитьба.С годами же человек ме?ня?ется, причина тому и особенности жизненных обстоятельств, и ухудшение характера в преклонном возрасте - все это также не способствует дружественным отношениям.Еще более опасны для дружбы пороки человеческие, такие, как жадность, без-удерж?ныйкарьеризм и т.д.В итоге дружба может превратиться в самую беспощадную вражду.
      В размышлениях Цицерона о долговечности дружбы сно-ва усматривается социально - политический аспект. Лелий приводит в пример, так или иначе совершивших политические ошибки, государственных деятелей - Кориолана, Вецел-лину, Мелию, Тиберия Гракха и др. и задается вопросом о том, 'как далеко должна в дружбе заходить привязанность' (50, 40). Цицерон убежден, что подобные политики не должны иметь дружеской поддержки в их бесчестных авантюрах. Это и есть та грань в дружбе,когда долг перед своим государством становится важнее всего.Это непреложный закон.
      Доблесть, мудрость и честность - воткачества, которые способны обусловить искреннюю и долгую дружбу. 'В дружбе должен быть незыблем закон, - говорит Лелий, - не просить друга о бесчестных действиях и самому таковых не совершать, уступая его просьбам' (50, 41).
      Лелий предлагает и другой, не менее важный закон друж-бы - 'будем просить друзей о нравственно - прекрасном, бу-дем совершать для друзей нравственно - прекрасные поступ-ки...' (50, 42)Не является нравственно - прекрасным поступ-ком друзей Тиберия Гракха(который сделал неудачную попыт-ку установить собственную диктатуру и поэтому был убит) - их месть Публию Сципиону (о чем Лелий 'не в силах гово-рить без слез') (50, 42).
      Цицерон убежден, что в дружбенужно оставить за собой право чувствовать себя свободным настолько, чтобы, в случае преступных действий друзей, без зазрения совести отказаться от них.
      На первом плане в дружбе - моральный аспект, который исключает какую-либо корысть и неискренность. Потому что предумышленное использование дружеских отношений себе на пользу разрушают 'приятнейшие узы дружбы' (50, 44).
      Когда Лелий рассуждает об определении границ в друж-бе, он приводит ряд афоризмов, но оговаривается, что ни с од-ним из них не согласен:
      'Мы должны относиться к другу также как к самому се-бе'; (50, 45)
      'Наша доброжелательность к друзьям должна быть равна их доброжелательности к нам и ей соответствовать'; (50, 45)
      'Сколь высоко человек ставит себя сам, столь же высоко его ставят друзья' (50, 45).
      Относительно первого мнения Лелий говорит, что есть немало вещей, которые мы бы совершили ради друга, но никог?да ради себя. Смысл второго афоризма идет вразрез с пони?ма?нием истинной, бескорыстной дружбы, когда не замо-ра?чи?ва?ешься мелочным подсчетом 'полученного и данного'. Третье мнение Лелий считает наихудшим. Ведь часто бывает, что человек, в силу каких-либо жизненных обстоятельств,теряет веру в себя и самооценка его падает очень низко. В этом случае долг друга, как очень точно выражается Лелий, 'не смотреть на него так, как тот смотрит на себя сам' (50, 46), а наоборот, помочь емувновь обрести душевное равновесие.
      Отвергая эти три точки зрения надружбу, Лелий советует придерживатьсяследующего правила: по - возможности, выби-рать друзей высоконравственных, с которыми имелись бы об-щиеинтересы и помыслы. 'Надо выбирать людей верных, на-дежных и стойких; таких людей очень мало' (50, 47). Еще меньше их среди тех, кто обуреваем тщеславными целями. 'Где найдешь ты человека, кто предпочел бы почет, выпа?даю-щий на долю друга, своему собственному?' (50, 47). Цицерон приводит здесь стихЭнния:
      Друг верный лишь в неверном деле виден...
       Афоризмы:
      'В дружеских отношениях неумеренная благо?же?ла?тель-ность не должна препятствовать другу достигнуть больших ус-пехов' (50, 50).
      'Пороки друзей часто наносят ущерб то самим их друзь-ям, то сторонним людям, но дурная слава об этих поступ?кахвсе же падает на их друзей' (50, 50).
      Плохие 'дружеские отношениянадо постепенно прекра-щать...' (50, 50)
      'Прежде всего надо прилагать старания к тому, чтобы между друзьями не возникало ссор; но если что-либо подобное и произойдет, то к тому, чтобы дружеские отношения казались скорееугасшими, а не растоптанными' (50, 50).
      'Достойны дружбы люди, которым присуще то, за чтоих можно любить' (50, 51).
      'Большинство людей не видит в делах человеческих ни-чего хорошего, кроме того, что им выгодно, а друзей, как и до-машних животных, они особенно любят тех, из которых наде-ются извлекать наибольшую пользу' (50, 51).
      Расчетливые люди 'лишены прекраснейшей и наиболее естественной дружбы, которой люди ищут ради нее самой и по причине ее самой, и не постигают на своем собственном опыте, в чем сущность и ценность этой дружбы' (50, 51).
      'Отличить льстивого друга от истинного и раскусить его возможно, приложив к этому внимание, так же, как отличить все напускное и притворное от искреннего и правдивого' (50, 54).
      'Нужно себе составить мнение о человеке, прежде чем его полюбить, а не полюбить его до того, как составишь себе мнение о нем' (50, 52).
      'Истинный друг - как бы 'второе я' (50, 51).
      Подытожим идейно - художественныйанализ диалога Цицерона 'О дружбе (Лелий)' словами Архита Тарентского: 'Если бы кто-нибудь поднялся на небеса и обозрел устройство вселенной и великолепие светил, то это изумительное зрелище его бы не очаровало; оно было бы гораздо приятнее ему, если бы нашелся человек, которому он мог бы рассказать об этом' (50, 53).
      
      
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      В ТРАКТАТЕ 'ОБ ОБЯЗАННОСТЯХ'.
      АФОРИЗМ КАК ФОРМА ЛАКОНИЧНОГО ВЫРАЖЕНИЯ ЗЛОБОДНЕВНОЙ ПРОБЛЕМЫ
      
      КНИГА I
      
      Работа Цицерона над трактатом 'Об обязанностях', пред-по?ложительно?, была завершена в конце 44 г. до н. э., в год убийства Гая Юлия Цезаря.
      В написанном в форме наставления сыну Марку трак-тате 'Об обязанностях' изображается образ идеального граж-данина, молодого римлянина, придерживающегося на государ-ственной службе высших моральных ценностей. В основе норм поведения римского гражданина, которые Цицерон системати?зировал в своем произведении, лежит учениестоиков.
      Трактат состоит из трех частей. В первой части философ ис?следует вопрос о категории нравственно - прекрасного в ми-ропонимании индивида, во второй анализирует категорию по-лезного, в третьей рассуждает о степени корреляции двух этих категорий и о том, в каких случаях нравственно - прекрасное должно превалировать над полезным, а в каких эти категории являются несовместимыми.
      Цицерон определяет четыре основы нравственно - прек-рас?но?го - 'способность и искусство видеть истину', 'защита че?ловеческого общества' (то есть 'воздаяние каждому по его за?слугам и верность взятым на себя обязательствам'), 'величие и сила возвышенного и непобедимого духа', 'порядок и мера, относящиеся ко всему тому, что совершается и говорится' (48, 62). 'На этом зиждутся умеренность и воздержанность' (48,62). Каждая из этих основ нравственно - прекрасного, по мнению автора трактата, предполагает исполнение ряда соот-ветствующих обязанностей.
      Большинство людей в их личной и общественной жизни связывает желание справедливости и совершения добрых по-ступков. Истинная справедливость состоитв том, чтобы, к при-меру, не путать общественную собственность с частной и на-оборот. Ведь, рассуждает Цицерон, все когда-то было общим, но многое стало частным - либо в результате окку?па?ции, либо на каком-либо другом законном основании.Ввидуэтого 'пусть каждый владеет тем, что ему досталось; если кто-нибудь дру-гой посягнет начто-нибудь из этого, он нарушит права челове-ческого общества' (48, 63)
      Цицерон опирается на тезис из учения стоиков, что зем-ные плоды произрастаютдля всех людей в одинаковой мере, и люди существуют ради взаимопомощи друг другу. Это дает ав-тору трактата основание для собственного тезиса - обмен меж-ду людьми своими знаниями, трудом, услугами способен объе-динитьчеловеческое общество. (См. 48, 63).
      Готовящийся к государственной службе молодой рим-ский гражданин, по глубокому убеждению Цицерона, должен, прежде всего, обладать такими нравственными качествами, какчестность, верность данному слову и своим обязательствам.
      Однако Цицерон допускает случаи, когда исполнение данного слова или обязанности может привести к нанесению тяжкого вреда либо тому, кому дано было обещание, либо са-мому себе. Тогда вступает в силу, освобождающее человека от исполнения обязательств, преторское право.
      Афоризм: 'Высший закон - высшее противозаконие' (48, 66). Цицерон говорит о'не в меру тонких', 'злостных' толко-ваниях (48, 66) права себе на пользу. Автор трактата приводит пример необычайной изворотливости ума и находчивости иных представителей военно - командной системы, когда при заключении перемирия с врагом сроком на тридцать дней по ночам разорялись его земли и опустошались посевы.
      Цицерон считает, что некоторые обязанности должны ис-полняться также по отношению к навредившим нам людям, в тех случаях, когда имеет место их искреннее раскаяние.
      Огромная нравственная ответственность лежит на тех, кто уже занимает высокий государственный пост - они обяза-ны соблюдать'право войны'.Здесь же афоризм:
      'Существует два способа разрешать споры, один - путем обсуждения, другой - силой, причем первый свойствен чело-веку, второй диким зверям' (48, 66 -67). Именно поэтому пер-вый способ всегда предпочтительнее второго, и ко второму на-до прибегать в самом крайнем случае. Войны, по Цицерону, если уж жить в мире уже невозможно, надо вести,'не совер?шая противозаконий' (48, 67), а после победы отнестись к побеж-денным как можно болеегуманно.
      Афоризмы: 'Справедливой может быть только такая вой-на, которую ведут после предъявления требований' (48, 67);
      'В древности гостем называли того, кого мы теперь называем чужеземцем' (48, 67).
      Пленник мировоззрения своего времени, Цицеронвполне приемлет рабство, но призывает относиться к рабам 'по спра-вед?ливости', как'к наймитам: требовать от них труда, предос-тавлять им все положенное' (48, 69).
      Справедливость в делах благотворительности, по Цице-рону, должна совпадать с известной мерой и осмотри-тельностью. Так, доброта и щедростьне должны навредить и тем, кому они предназначены, и тем, кто добр и щедр, то есть 'не превысить возможностей' последних (48, 69). Еще более мудрым кажется наставление: каждому должно быть дано со-ответственно его заслугам. Более того, 'щедрым может быть только законное действие' (48,69).
      Цицеронговорит об обязанности 'делать больше всего для тех, кто более всего нас почитает'. По его глубокому убе-ждению, чембольше мы будем оказывать услуги и помощь наиболее близким, 'тесно связанным с нами' людям,тем креп-че будут связи между людьми в обществе. (См. 48, 70).Нравственно - прекрасным в обществе Цицерон считает, основанную на схожести нравов, прочную, тесную дружбу ме-жду честными 'мужами', что приносит обществу не только нравственную пользу, но и скрепляет его крепкими, даже не-рушимыми узами.
      Цицерон определяет, перед кем гражданин обязан испол-нять свой долг: сначала перед отечеством, затем перед родите-лями, после переддетьми,домочадцамии добрыми родственни-ками.
      Человеку тонкого, глубокого ума и 'высокого духа' все-гда присущ гуманизм. Рожденный в жестокое время рукопаш-ных сражений, Цицерон называет их 'дикостью, подобно зве-риной' (48, 78). Однако необходимость сраженийон не отрица-ет, если приходится защищать свою честь или биться с врагом во имя свободы. Критически относится автор трактата к другой злободневной проблеме -варварскимразграблениями уничтожениямзахваченных вражеских городов. 'Надо строго следить за тем, чтобы не было допущено ни опрометчивости, ни жестокости' (48, 79). Нравственный долг человека - оставаться справедливым, милосердным и нравственно красивым.
      Афоризм: 'Никогда нельзя допускать, чтобы мы в бегстве своем от опасности оказались слабы и трусливы' (48, 79).
      Специальные наставления дает Цицерон тем молодым римским гражданам, кому суждено было стать первыми лица-ми государства. В этом случае они должны соблюдать два нравственных закона: не преследовать собственной выгоды и оберегать только интересы граждан; распространять свою за-боту на все отрасли государства, не ослабляя внимания ни на какой его части. (См. 48, 80).
      Афоризмы: 'Управление государством, подобно опеке, должно быть посвящено пользе тех, кто поручен нам, а не пользе тех, кому поручено оно' (48, 80);
      'Те, кто об одних гражданах заботится, а других оставля-ет без внимания, вносят в гражданскую общину весьма пагуб-ное начало - мятежи и раздоры (48, 80).
      Нравственно красивым Цицерон считаетчеловека, когда у него отсутствуюттакие качества, как 'гордость, надменность и заносчивость' (48, 81).
      Афоризм:'Пренебрегать мнение, какое о себе составил каждый человек, есть проявление не только заносчивости, но и полного нравственного падения' (48, 83).
      Говоря о нравственной красоте, Цицерон находит тожде-ство между этой этической категорией и понятием decorum (лат.), что значит'подобающее'. 'Все то, что подобает пре-красно в нравственном отношении, а то, что в нравственном отношении прекрасно, подобает' (48, 82). И все же это тожде-ство весьма относительно. 'Подобающее' как проявление дос-тойного поведения индивида имеет место лишь на основе нравственной красоты. 'Все справедливое подобает; напротив, все несправедливое не подобает и позорно. Сходно с этим положение насчет храбрости: все то, что совершают мужественно и с присутствием духа, достойно мужа и подобает; противоположное этому позорно и не подобает' (48, 82).
      Афоризмы:
      'Проявлять неумеренность как в дни несчастий, так и в дни счастья - признак ничтожности' (48, 81).
      'Каждый наш поступок должен быть свободен от опро-метчивости и небрежности, и мы не должны совершать ничего такого, чего мы не смогли бы оправдать' (48, 84).
      'Одобрять надо не только движения тела, соответствую-щие природе, но и в гораздо большей степени также и движе-ния души, которые тоже приведены в соответствие с приро-дой' (48, 84).
      'Стремления, которые заходят чересчур далеко, (...) не-достаточно сдерживаются разумом, несомненно, переходят границу и меру' (48, 84).
      'Природа породила нас с тем, чтобы мы казались создан-ными не для развлечений и шуток, но для суровости, для более важных и более значительных стремлений' (48, 84).
      'Самые шутки не должны быть неумеренными и не-скромными, но тонкими и остроумными' (48, 84).
      'Пусть каждый знает свои возможности и будет проница-тельным судьей своим хорошим и дурным качествам' (48, 87).
      'Следует подражать предкам, но никак не их порокам' (48, 89).
      Цицерон наставляет амбициозную римскую молодежь вести себя 'подобающе' во всех отношениях - уважать стар-ших и опираться в своих стремлениях на самых мудрых и ува-жаемых из них. Афоризм:
      'Неосведомленность ранней молодости нуждается в дальновидности стариков' (48, 89).
      В своем труде Цицерон определяет моральные правила для представителей всех слоев общества -'магистратов, ча-стных лиц, граждан и чужеземцев' (48, 90). Долг магистрата - использовать свое руководящее положениена благо вверенного ему общества, быть верным закону, достойно и честно руково-дить городской общиной. В обязанности частного лица вменя-ютсянравственное поведение, соблюдение общих для всех за-конов, осознание разницы между приниженностью и высоко-мерной заносчивостью - одним словом, обычный квирит дол-жен быть уравновешенным,честным, порядочным.
      Что касается определения в римском обществе места чу-жеземца, тоздесь автор трактата снова остается в плену миро-воззрения своего времени.'Их обязанность - заниматься толь-ко своими делами, не вмешиваться в чужие и менее всего инте-ресоваться положением в чужом государстве' (48, 90).
      В планировании каждого мероприятия Цицерон советует юным римским гражданам позволить разуму превалировать над честолюбивыми стремлениями, всегда определять степень важности поставленной цели, а также не забывать облагород-стве и достоинстве.
      Достойное поведение - вот тот моральный принцип, ко-торомудолжны следовать римские юноши в самых разных жизненных ситуациях. 'В действиях надо соблюдать такой по-рядок, чтобы и в стройной речи, и в жизни все соответствовало и подходило одно к другому' (48, 95). Уместность, своевре-менность слов и действий Цицерон считает чуть ли не одной из самых важныхдобродетелей. '...Ведь позорно и совсем неправильно вставлять в речь о важном деле слова, уместные на пирушках и двусмысленные' (48, 95).
      Нравственная красота должна присутствовать и в спосо-бах заработков людей, и в выборе ремесел. Так, Цицерон наре-кает презренными людьми тех, кто'покупает товары у торгов-цев, чтобы их тотчас же перепродать'. Он пишет, что нет ниче-го 'более постыдного',чем 'обманывать покупателя' (48, 96). Не достойными, и даже позорными автор трактата считает до-ходы ростовщиков и сборщиков пошлин. Их деятельность на-столько аморальна, что вызывает 'ненависть людей' (48, 96). И здесь Цицерон опять остается в тесныхрамках мировоззрения своего времени - этот род занятий автор называет недостойным 'свободного человека', а ремеслопаденщиков, получающих плату 'за труд, а не искусство',порицает за добровольное 'рабское состояние' (48, 96).
      В завершении I книги трактата 'Об обязанностях', поды-тоживая свои рассуждения, Цицерон пишет, что 'обязанности возникают из положений, относящихся к нравственной красоте' (48, 97).Соблюдение членами общества общепринятых моральных норм ведет к воспитаниюуважения к закону,к обеспечению римского народа в целом и каждого квирита в частностинаилучшим существованием, в конечном счете -к вечной гегемонии Римской империи во всем цивилизованном мире.
      Определенные Цицероном принципы поведения для мо-лодых, готовящихся к служению отечеству в высших эшелонах власти, римских граждан часто ограничены мировоззрением общества, к которому принадлежал публицист, что, безуслов-но, является естественным, но ощутимо ослабляющим мораль-ный аспект произведения, фактором.
      
      
      ТРАКТАТ 'ОБ ОБЯЗАННОСТЯХ'
      КНИГА II
      
      Во второй книге трактата 'Об обязанностях' Цицерон ис?следует вопрос о сущности 'пользы' и о степени ее причастно?сти к нравственной красоте. Цицерон уверен, что 'все то, что справедливо, также и полезно; то, что в нравственном отноше?нии прекрасно, то и полезно...' (48, 102).
      Автор трактата пытается найти ответ на актуальный во все времена вопрос - каким образом на пользу одних людей при?влекаются другие? Для Цицерона здесь очевиден мораль-ный аспект: доброжелательность и уважение к тому, кто этого за?служивает - вот два основания для того, чтобы быть полез-ным нуждающемуся в вашей помощи.
      Цицерон называет 'самым позорным и самым гнусным образом действий', 'когда цари или народные вожаки сулят какие-то раздачи' (48, 105). Причем это одинаково зазорно как для тех, кто подкупает, так и для тех, кого подкупают. Как афоризм звучит высказывание Цицерона:
      '...Дурно ведь обстоит дело, когда то, что доблестью достигаться должно, пытаются получить за деньги' (48, 105).
      Цицерон предлагает свое, казалось бы, простое решение проблемы сохраненияавторитета народного лидера: 'Для со-храненияи удержания власти самое подходящее из всех средств - быть любимым, самое несообразное - внушать к себе страх' (48, 105). Это идет вразрез с бытующим мнением, выраженным афоризмоминого смысла: 'Не нужно любви, лишь бы боя-лись...'. У Цицерона есть на этот случай свой афоризм: 'Про-тив ненависти людей не устоять ничьему могуществу' (48, 105).
      Умение политика 'быть любимым народом', по Цицеро-ну, означает достигнуть небывалых высот без особых трудно-стей и затрат. Такова должна быть позиция прирожденных, ис-тинных лидеров.
      Афоризмы: 'Кто захочет, чтобы их боялись, сами неми-нуемо будут бояться именно тех, кто будет бояться их' (48, 106);
      'Доброжелательность сильна, а страх слаб' (48, 107).
      Подразумевая в этих высказываниях своего политического противника Цезаря, Цицерон имеет его в виду и тогда, когда сравнивает с Суллой. Дело Суллы автор трактата называет 'нравственно - прекрасным', а его победу - 'дурной в нравственном отношении'(48, 106). 'После него (Суллы) нашелся человек, который в нечестивом деле, в силу еще более отвратительной победы, не забирал в казну имущество отдельных граждан, а захватывал целые провинции и области...' (48, 106)
      Цицерон задаетсявопросом - каковы способызавоевания вожделенной доброжелательности народа его лидером - наряду с заслугами уважения, почета и доверия? По мнению автора трактата - это слава, когда народсчитает своего предводителя достойнымгосударственных должностей (магистратур). Не менее важным в достижении популярности Цицерон считает умениелидера'приблизиться' к народу, завоевать его расположение, 'влиться в сердца всех людей', 'толпы' (48, 108). Афоризмы:
      'Человек, обладающий одной доблестью, обладает ими всеми' (48, 108).
      О психологии толпы:'Люди восхищаются всем тем, что, как они заметили, величественно и превзошло их ожида-ния...' (48, 109).
      Презираютлюди'тех, кто ни себе, ни другому не полезен, кто не трудится, ни о чем не старается, ни о чем не заботится' (48, 109).
      Рассуждая о нравственности как о высшей личностной и общественной ценности, Цицерон приводит в примерГеродота, который, описываятрадиции мидян, упоминал об их негласном законе во имя справедливости выбирать царей, обладающих высокой моралью. Такие цари оказывались защитниками народа от притеснений тех, кто, обладая силой,не обладаличестью. Тот же обычай выбора справедливого царя, как пишет Цицерон, был когда-то у предков доблестных римлян. Афоризм: 'Кто захочет снискать истинную славу справедливого человека, должен исполнять обязанности, налагаемые справедливостью (48, 111). В этом и заключаетсянравственная красота народного лидера, что является редким явлением в современную Цицерону эпоху.Автор трактата сетует на то, чтостяжательство опуталовысшие эшелоны власти Римской Империи, хотя 'зло это только недавно проникло в наше государство' (48, 120). Цицерон снова наставляетмолодых римских граждан, будущих государственных деятелей: 'При каждом исполнении государственной задачи и обязанности самое главное - избе-жать даже малейшего подозрения в алчности' (48, 120). Афо-ризм:
      'Нет более отвратительного порока, чем алчность, осо-бенно со стороны первых граждан и людей, стоящих у кормила государства' (48, 121).
      Публицист говорит об аморальности некоторых государ-ственных деятелей, которые, изображая поборников интересов народа, медленно, но верно подтачивали основы государст-ва. Самым коварным в этом смысле действием подобных по-литиков является то, когда 'у одних имущество отнимают, а другим его приносят в дар' (48, 121). Ибо реальную пользу го-сударству могут принести только те лидеры, которые обере-гаютимущество каждого гражданина, 'чтобы более бедные люди (...) не страдали от обмана и чтобы состоятельным нена-висть не препятствовала ни владеть их имуществом, ни воз-вращать его себе; кроме того, они (политики) всеми средствами (...) должны возвеличивать государство в его могуществе, протяженности, доходах. (...)Те, кто исполняет эти виды обязанностей с вящей пользой для государства, заслужат большую благодарность и славу' (48, 123).
      II книга трактата 'Об обязанностях' завершается недву-смысленной аллюзиейЦицеронана недавнее для него убийство Юлия Цезаря, которое автор оправдывает. Он пишет, что убий-ство тирана никак не противоречит нравственно - прекрасно-му, более того, оно полезно.
      
      
      ТРАКТАТ 'ОБ ОБЯЗАННОСТЯХ'
      КНИГА III
      
      Третью книгу трактата 'Об обязанностях' Цицерон на?чи-на?ет с еще одного афоризма. Он приводит в пример из?люб?лен-ную поговорку Публия Сципиона Африканского: 'Он (Сци-пи?он) никогда не пользуется досугом в меньшей степени, чем тогда, когда он им пользуется, и никогда не бывает менее один, чем когда он один' (48, 124). Цицерон ставит в пример своему сыну Марку (а в его лице и всему амбициозному моло-дому по?ко?лению римских граждан), по его глубокому убежде-нию, иде?аль?ного гражданина Публия Сципиона. Самодоста-точность та?кой личности, выражающейся в незнании покоя даже во время по??коя - для Цицерона есть признак великой судьбы героя. 'По?ис?ти?не превосходное высказывание, достой-ное великого и мудрого мужа!' - восклицает Цицерон. - 'Оно показывает, что Сципион имел обыкновение даже на досуге размышлять о делах, а будучи один - сам с собою говорить, так что никогда не бывал праздным и порою не нуждался в беседе с другими людьми' (48, 124).
      Рассуждая о нравственно - прекрасном характере сужде-ний, целей и поведения идеального римского гражданина, Ци-церон пытается определить степень корреляции категорий нравственно - прекрасного и полезного. Он приводит тезис стоиков, которые 'признали, что все нравственно - прекрасное полезно и что не бывает ничего полезного, что не было бы нравственно- прекрасным' (48, 127).
      Цицерон не опрощает проблему отождествлением нрав-ственно-прекрасного и полезного, он говорит о необходимости торжества первого над вторым.Конечно, определенная амбивалентность в осмыслении данного вопроса имеет место.Перипатетики, к примеру, говоря о нравственно - прекрасном как о высшем благе решительно отделяли его от пользы, Сократвыступал против подобного разграничения, провозглашая 'связь между этими вещами'.(См. 48, 127). Цицерон: 'То, что поистине прекрасно в нравственном отношении, божеский закон не велит сравнивать с противоположным полезному, а то, что мы обыкновенно называем нравственно - прекрасным, то, что соблюдают люди, желающие считаться честными мужами, никогда нельзя сравнивать с выгодами...' (48, 128)
      Цицерон признает, что корреляция нравственной красоты и пользы, в большинстве случаев, несомненна, и утверждая обратное 'люди извращают то, что составляет основы природы' (48, 151). ОднакоЦицерон описываетситуации, когда две эти категории все же могут оказаться несовместимыми. Автор трактата задается вопросом, у всех ли честных людейвозьмет верх нравственно -прекрасная сущность, к примеру,при продаже зерна в голод (когда пока только продавцу известно, что скоро прибудут другие торговцы зерном), или при продаже дома с недос-татками? Не предпочтет ли продавец выгоду и пользу в такой критический момент, или напротив, выберет быть честным гражданином?Несмотря на сложность поставленного вопроса, у Цицерона требования к честному гражданину строгие:
      'Честный человек ни ради того, чтобы на лучших условиях купить, ни для того, чтобы продать, он ни в чем не притворится и ничего не скроет' (48, 139);
      'Если надо порицать людей, о чем-то умолчавших, то что должны мы подумать о солгавших?' (48, 138)
      Далее еще афоризм:
      'Тот, кто нарушает клятву, оскорбляет божество Вер-ность' (48, 152). Таков должен быть девиз каждого честного римского гражданина, и тем более имеющегополитические ам-биции. Однако Цицерон сноваговорит о ситуациях, когда чест-ный гражданин по моральным соображениям вполне может быть избавлен от данного им обещания - в том, например, случае, когда обещаниеспособно навредить тому, кому оно бы-ло дано. Цицерон приводит в пример известный миф о боге Гелиосе и сыне его Фаэтоне, когда последнего погубило опро-метчивое обещание его отца исполнить любое его желание (48, 149).Гражданин может быть освобожден от данного им обеща-ния также тогда, когда оно способно навредить ему самому, а в просьбе об отмене этого обещания отказано.'Так как тот, кто не дает своего согласия, бесчеловечен и так как он не понес бы никакого убытка...' (48, 148). В остальных же случаях, когда речь идет о законах войны, клятвахпротивнику и т. д., нужно поступать по чести и совести, как благородные мужи, достой-ные сыны отечества.
      Созданный Цицероном в трактате образ идеального рим-ского гражданина противопоставляется автором Гаю Юлию Цезарю. Уже открыто указывая на действия диктатора, Цице-рон пишет: 'Отнять что-нибудь у ближнего и, будучи челове-ком, увеличить свое достояние, нанеся ущерб другому челове-ку, более противно природе, чем смерть, бедность, боль, другие беды, которые могут поразить либо наше тело, либо наши внешние блага' (48, 129).Цицерон пишет об общечеловече-ском праве людей работать для себя и приумножать богатства также для себя и своего рода. Это есть 'право народов, законы народов, из каковых в отдельных гражданских общинах дер-жится государственный строй...' (48, 129). Цицерон обвиняет Цезаря в том, что тот пренебрег 'всем справедливым и нравст-венно -прекрасным, только бы достичь могущества' (48, 145).Автор трактата вспоминает, как этот государственный деятель оказался расчетлив настолько, что ради собственной выгоды и политических амбиций выдал свою дочь за самого могущественного человека -Помпея. Цицерон говорит об аморальных людях, которые поступают 'как поступил тот, кто даже тестем своим пожелал иметь человека, благодаря дерзкой отваге которого он мог бы стать могущественным' (48, 145).
      Публицист называет Цезаря человеком,безудержно воз-желавшим стать царем Великой Римской Империи (...) 'и достигший этого' (48, 145). Безумен тот, кто посчитает подоб-ные стремления нравственно-прекрасными. 'Ведь он одобрит уничтожение законов и свободы и признает их мерзкое и от-вратительное упразднение достославным' (48, 145). Далее Ци-церон снова оправдывает убийство Цезаря его политическими противниками, повторяется в том, что признает этот факт по-лезным с точки зрения нравственно -прекрасного. 'Может ли - бессмертные боги! - кому-нибудь быть полезным отврати-тельнейшее и омерзительнейшее отцеубийство отечества?' (48, 145) Логически нет, но если это не полезно для государст-ва. И автор трактата здесь 'выводит формулу'нравственно -прекрасного и полезного. 'Итак, польза должна направляться нравственной красотой и притом так, чтобы обе они отлича-лись одна от другой по названию, но по существу своему озна-чали нечто единое' (48, 145).
      Цицерон в своем трактате 'Об обязанностях' поднимает злободневныепроблемы современной ему действительности. Через призму миропонимания автора мы познаем специфиче-ские особенности жизни древнеримского общества - социально- политические и философские проблемы,законы, нравственные установки. Автор достоверно изображает личности государственных деятелей, создававших историю Римской Империи.
      Диалоги 'О старости', 'О дружбе', трактат 'Об обязан-ностях' - это яркие примеры публицистического творчества-Марка Цицерона, в которыхотразились актуальные социально - политические, социально - мировоззренческие, этические проблемы современного автору времени.
      
      
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      ВСОЧИНЕНИИ ГАЯ САЛЛЮСТИЯ КРИСПА
      'ЗАГОВОР КАТИЛИНЫ'
      (86-35 г. до н.э.)
      
      Гай Саллюстий Крисп- древнеримский историк, писа-тель, государственный деятель. Был проконсулом римской провинции Новая Африка. Крисп являлся ярым сторонником Юлия Цезаря, членом партии популяров. Его политическая карьера завершается после убийства Цезаря, он отходит от дел и всецело посвящает себя литературной деятельности. 'Перу' Криспа принадлежат исторические сочинения - 'Заговор Катилины', 'Война с Югуртой', 'История'. Последнее произведение дошло до нас в отрывках.
      'Если человек желает отличиться меж остальными созда-ниями, ему должно приложить все усилия к тому, чтобы не провести жизнь неприметно, словно скот, который по природе своей клонит голову к земле и заботится лишь о брюхе' (20, 226). Этотафоризм из произведения Саллюстия Криспа 'Заго-вор Катилины' заставляет задуматься обистинном смысле жизни и о роли в ней труда Человека с большой буквой.
      Крисп болезненно реагирует на злободневныесоциально - политические проблемы, обусловившие крушение республики. 'Если быв мирное время', - пишет он в 'Заговоре Катилины', - 'цари и властители выказывали те же достоинства духа, что во время войны, наша жизнь была бы стройнее и устойчивее, не видели бы наши глаза, как все разлетается в разные стороны или смешивается в беспорядке' (20, 226).
      Крисп открыто говорит о коррупции в государственных структурах. Основные препятствия, которые возникли у него-самого на карьерном поприще - это 'наглость, подкуп, алч-ность' (20, 227). Это ли не 'упадок нравов' в Римском госу-дарстве, словно недуг, охвативший каждую его часть.
      Катилину Саллюстий Крисп описывает в духе неприятия и презрения. 'Нравом он был скверным и развращенным' (20, 228). С детства обожал драки, конфликты, грабежи, был кова-рен и не очень мудр, зато вынослив, силен и красноречив. Про-блема Катилины была в том, что 'его охватило неистовое же-лание стать хозяином государства' (20, 228).
      В своем труде Крисп обращается к истории. Он сравнива-ет современные ему нравы с моральными устоями минувших лет, и это сравнение оказывается не в пользу его настоящего. 'Так и в мирную, и в военную пору процветали добрые нравы. Единодушие было постоянным, своекорыстие - до крайности редким. Право и благо чтили, повинуясь скорее природе, неже-ли законам. Брань, раздоры, ненависть берегли для врагов, друг с другом состязались только в доблести. (...) Друзьям были верны' (20, 230).
      'С той поры, как богатство стало вызывать почтение, как спутниками его сделались слава, власть, могущество, с этой самой поры и начала вянуть доблесть, бедность считаться по-зором и бескорыстие - недоброжелательством' (20, 231).
      Как и Цицерон, Крисп считает, что Луций Сулла 'к доб-рому началу присоединил дурной исход' (20, 231).
      В роковой для Катилины 63 г. до н. э. консулами были избраны Гай Антоний и Марк Цицерон.Злейший враг Цицеро-на, Катилина, ища консульства в следующем году, по словам Криспа, 'все пустил в ход, чтобы извести его. Впрочем, и Ци-церону не надо было занимать хитрости и ловкости для успеш-ной защиты' (20, 235). Он раскрыл заговор при помощивоз-любленной Катилины - Фульвии,через которую пообещал со-общникам'смутьяна' щедрые дары. Катилина бежал в Этру-рию, а его, оставшиеся в Риме, сторонникибыли приговорены к смерти.
      Битва с войском Катилины была кровопролитной. Саллюстий Крисп пишет, что 'чуть ли не каждый покрыл бездыханным телом то самое место, какое занял в начале сражения' (20, 236). Катилина 'еще дышал, и лицо по-прежнему изображало всегдашнюю неукротимость, которая отличала его при жизни' (20, 236).
      В произведении 'Заговор Катилины'ГайСаллюстий Криспподнимает злободневные проблемы своего времени. Че-рез призму недавних для автора событий автор делает попытку разобраться в глобальных причинахсоциально - политического кризиса, ознаменованного уничтожением идеалов демократии и крушением республики.
      Историческое сочинение Гая Саллюстия Криспа 'Заговор Катилины' - яркий пример публицистического жанра в древ-неримской литературе.
      
      
      ТИТ ЛУКРЕЦИЙ КАР (95 - 55 г. до н. э.).
      ПОЭМА 'О ПРИРОДЕ ВЕЩЕЙ'.
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      
      Тит Лукреций Кар - древнеримский поэт и философ. Сведения о его жизненном путине дошли до наших дней.
      Поэма Лукреция Кара'О природе вещей' - это яркий об-разец отражения в ней самых злободневных мировоззренче-ских проблем текущего времени.
      Лукреций Кар был убежденным материалистом. В своем произведении он открыто подвергает сомнениюиндивидуально - эсхатологическую доктрину бессмертия души. И если Цицерон в своей философии освобождает людей от страха смерти идеей вечной жизни, которую представляет намного совершеннее земной (см. выше диалог 'О старости'), то Кар, напротив, освобождает людей от навязанного умными жрецамидуховного порабощения в жизни реальной.
      В своих воззрениях Лукреций Кар во многомследовалу-чению Эпикура.
      Приведемотрывки публицистического характера из про-изведения Тита Лукреция Кара 'О природе вещей'.
      'Бродившие' в современном Кару передовом обществе сомнения в истинности существующей религии:
      
      Жизнь людей на земле под религии тягостным гнетом,
      С областей неба главу являвшей, взирая оттуда
      Ликом ужасным своим на смертных, поверженных долу,
      Эллин впервые один осмелился смертные взоры
      Против нее обратить и отважился выступить против.
      И ни молва о богах, ни молньи, ни рокотом грозным
      Небо его запутать не могли, но, напротив, сильнее
      Духа решимость его побуждали к тому, чтобы крепкий
      Врат природы затвор он первый сломать устремился (17, 163).
      
      О нравственном состоянии современного Кару общества:
      
      Денег алчба, наконец,и почестей жажда слепая
      Нудят несчастных людей выходить за пределы закона
      И в соучастников их обращают и в слуг преступлений,
      Ночи и дни напролет заставляя трудом неустанным
      Мощи великой искать. Эти язвы глубокие жизни
      Пищу находят себе немалую в ужасе смерти (17,172).
      
      
      ПОЭЗИЯ ГАЯ ВАЛЕРИЯ КАТУЛЛА
      (87-54 г. до н.э.)
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      
      Гай Валерий Катулл наиболее известен своей любовной поэзией, обращенной к сестре Клодия Пульхра -Клодии (ко-торую поэт отождествлялс уроженкой Лесбоса поэтессой Сапфо). Но кроме любовной лирики в творчестве Катулла име-ют место и стихи злободневного политического содержания.
      Приведем примеры:
      
      В руках Мамурра все богатства Галлии,
      Все, чем богата дальняя Британия...
      ... Ты видишь это, Ромул, и снести готов?
      Ты, значит, плут бесстыжий, продувной игрок!
      Затем ли на далекий остров Запада
      Ходил ты, цвет и слава победителей,
      Чтобы вот этот твой (.......) потрепанный
      За сотней сотню расточал и тысячи? (...)
      ...Затем ограбил Понт, затем Иберию,
      Где Таг течет, река золотоносная,
      Теперь дрожат и Галльский, и Британский край.
      Зачем с мерзавцем нянчились?.. (...)
      Не для того ль вы город погубили наш,
      Благочестивый зять, благочестивый тесть? (18, 194-195)
      
      Резко обличительное, более того, оскорбительного харак-тера стихотворение, главные герои которого -Юлий Цезарь и его друг Мамурра:
      
      В чудной дружбе два подлых негодяя:
      Кот Мамурра и с ним похабник Цезарь!
      Что ж тут дивного? Те же грязь и пятна
      На развратнике римском и формийском.
      Оба мечены клеймами распутства,
      Оба гнилы и оба полузнайки.
      Ненасытны в грехах прелюбодейных (...)
      В чудной дружбе два подлых негодяя!' (18, 195)
      
      * * *
      
      Нет, чтоб тебе угодить, не забочусь я вовсе, о Цезарь!
      Знать не хочу я совсем, черен ли ты или бел (18, 195).
      
      Итак, мы видим, какие, обусловленные политическими разногласиями, противоположные мнения могут быть о неор-динарных, творящих историю личностях(Плутарх, Цицерон, Катулл о Юлии Цезаре).
      Лукреций Кар и Валерий Катулл поднимали в своих про-изведениях актуальные проблемы своего времени. Поэты под-вергали глубокому осмыслению современные им события, пы-таясь найти причиныглубокого социально - политического кризиса.
      
      
      БАСНИФЕДРА(ум.ок. 70 г. н. э.)
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      
      Федр -древнеримский баснописец, македонец по проис-хождению.Был вольноотпущенникомОктавиана Августа.
      Федр переработал сюжеты басен грека Эзопа под со-временную ему римскую действительность. Подвергался пре-следованиям во времена Нерона засмелую критику -разоблачение пороков и жестоких нравов власти и нобилитета.
      
      Коршун и голубки
      
      Коршун голубкам:
      'Чем жить, как вы живете, в вечном трепете,
      Меня царем поставьте, под условием,
      Чтоб вам от всех обид я был защитником.
      
      Они, поверив, подчинились коршуну,
      Но он, вступив на царство, стал их бить и есть.
      Жестоким когтем правя. И одна из них
      Тогда сказала: поделом мы платимся' (47, 500).
      Об аморальностинравов римского общества:
      
      Об оракуле Аполлона
      
      'Внимайте, люди! (...)
      Блюдите благочестье; (...)
      Отечество, родителей, детей и жен,
      Мечом защищайте; (...)
      Помогайте другу, милуйте несчастного;
      Дружите с добрым, хитрому препятствуйте; (...)
      Нечестивцев сдерживайте;
      Карайте осквернивших ложе брачное;
      Так говорила дева, впрямь безумная,
      Ибо все ее слова пропали попусту' (47, 509).
      
      Ворона и овца
      
      Ворона: '...Крута я к слабым, не перечу сильному,
      И разберусь, кого щипнуть, кому польстить,
      Тем и живу до тысячелетней старости' (47, 509).
      
      САТИРЫДЕЦИМА ЮНИЯ ЮВЕНАЛА
      (ум.в 127 г. н.э.)
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      
      Децим Ювенал своимишестнадцатью сатирами заслужил славу бесстрашного обличителя зла и пороковримского приви-легированного общества, критика всейсоциально - политиче-ской системы. В этом состоит публицистический аспект произ-ведений древнеримского поэта.
      СатираI
      
      ...Как тут сатир не писать? Кто настолько терпим к из-вращеньям
      Рима, настолько стальной, чтоб ему удержаться от гне-ва... (52, 529)
      
      О нравах патрициев:
      
      Лишь преступленьем себе наживают сады и палаты
      Яства, и старый прибор серебра, и кубки... (52, 530)
      
      
      Разве когда-нибудь были запасы пороков обильней,
      Пазуха жадности шире открыта была и имела
      Наглость такую игра? (52, 530)
      
      ...Между нами священней всего - величие денег.
      Правда, еще роковая Деньга обитает не в храме,
      Мы не воздвигли еще алтарей, и монетам не создан,
      Культ... (52, 531)
      
      
      Впрочем, возмездье придет, когда ты снимешь одежду,
      Брюхо набив, или в баню пойдешь, объевшись павлином.
      Без завещания старость отсюда, внезапные смерти,
      И для любого обеда совсем не печальная новость -
      Тело несут среди мрачных друзей и на радость наро-ду(52,531).
       
      О несовершенстве законодательной системы:
      
      ...Кто настолько терпим к извращеньям
      Рима, настолько стальной, чтоб ему удержаться от гнева,
      Встретив юриста Матона на новой лектике, что тушей
      Всю заполняет своей, позади же - доносчик на друга...' (52, 529)
      
      Сатира III
      
      ...Уж раз не находится места,
      В Риме для честных ремесел и труд не приносит дохода,
      (...) то лучше будет уйти нам... (52, 532)
      О социальной несправедливости:
      
      Если богач спешит по делам, надтолпы головами,
      Всех раздвинув, его понесут на просторной либурне;
      Там ему можно читать, писать или спать по дороге...
      (...) А нам, спешащим, мешает люд впереди, и мнет нам бока огромной толпою...' (52, 537)
      
      * * *
      
      С ходом телеги, сосну привезла другая повозка;
      Длинных деревьев концы, качаясь, бьют по народу.
      Если же сломается ось, что везет лигурийские камни,
      И на толпу упадет, опрокинувшись, вся эта груда, -
      Что остается от тел? (...)
      Труп простолюдина смят и, как дым, исчезает бесследно.
      Челядь уже между тем беззаботная моет посуду... (52, 537)
      Рим, великий Рим напоминает Ювеналу гигантскую клоаку пороков, зла и преступлений.Сживодерней он сравнивает этот город, который притягивает бандитов и беглых рабов из провинций:
      '...Вот и бегут они в Рим, как будто бы на живодерню...' (52, 538)
      В отражении произведений древнеримских авторов перед нами предстает древний город Рим - он велик и ничтожен, он прекрасен и ужасен, он блестящ и мрачен. Этогород патрициев и плебеев, первых и последних, хозяев и рабов.Во всей этом переплетении великолепия и убожества проступает вечное, нетленное, неизменное человеческое 'я' - с присущими ему амбициями, наилучшими побуждениями и наихудшими средствами их воплощения...'Как наши предки были свидетелями того, до каких пределов может доходить свобода, так мы видели последнюю степень рабства'.
      (Корнелий Тацит. Жизнеописание Агриколы(43, 441).
      
      
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      В ДРЕВНЕРИМСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
      (СВЕТОНИЙ ТРАНКВИЛЛ,КОРНЕЛИЙ ТАЦИТ)
      
      'Писать историю с независимых, объективных
      позиций стало уже при первых римских императорах
      делом весьма небезопасным' (19, 303)
      
      Чтобы не попасть в проскрипционные списки, многие ис?торики эпохи двенадцати цезарей предпочитали благоразумно хранить молчание, и только после смерти императора Домици?ана решились обнародовать свои труды.
      Может показаться, что историографи?ческий жанр никак не совместим с публицистиче?ским. Однако не стоит забывать, что обращение историков к относительно недалеким для них событиям - это, прежде всего, способ разоблачить, все еще со-хра??нявшие актуальность, недо?статки современного им об-щества. По приблизительной истори?ческой схеме рабо?вла?дель-чес?кой формации оставалось суще?ствовать еще как минимум две сотни лет, социально -политическая си?стема и общест?вен-ный уклад продолжали сохранять свою специфику, поэтому раз???вен??чиваемые в произведениях историков отрицательные яв-ле?ния минувших лет во многом оставались злободневными в со?вре?менный им период.
      
      Корнелий Тацит (55 - 120 г. н. э.) - древнеримский исто-рик, оратор, государственный деятель. Достиг высоких поли-тических должностей , в 97 г. был консулом Рима, а в период правле?ния Траяна - проконсулом провинции Азия.
      Когда умер тесть Тацита, историк посвятил ему свое со-чинение 'Жизнеописание Юлия Агриколы' (98 г.). В этом произведении он подверг осуждению правление Домициана - тиранию, отсутствие свобод.
      В 98 году увидела свет этнографическая монография Та-цита 'Германия', в которой натуралистично описывались жизнь, нравы, традиции германских племен. В 'Диалоге об ораторах' прослеживается история риторики и обсуждаются причины возможного заката эры красноречия.
      Два объемных произведения Тацита - 'История' и 'Ан-налы' дошли до нас не полностью. Труд 'История' был на-пи??сан раньше 'Анналов'. Описание жизни и деятельности це-за?рей в 'Истории' начинается с 69 г., после свер?жения Нерона. В 'Анналах' прослеживается история с 14-го по 68 годы, то есть со смерти Августа до правления Нерона вклю?чительно.
       Тацит уделяет большое вни?мание описаниям военных событий, в центре которых - важ?ные исторические личности. ('Анналы'). Однако подобный стиль вовсе не исключает опре-деленной лиричности в изобра?жении героев - так, описывая трагическую судьбу приемного сына императора Тиберия - популярного в народе полководца Германика, автор недву-смысленно сочувствует вто?рому и осуждает первого - его убийцу.
      Как и Светоний (подробнее ниже), Тацит не принимает единовластие. И Тибе?рий, и Калигула, и Нерон предстают пе-ред нами жестокими, часто несправедливыми, неуравно-вешенными тиранами, бо?лее озабоченными собственными меркантильными интересами, нежели благополучием народа.
      Начальные формы журналистики Античности носили по-знавательный, информационно - коммуникационный характер. Как мы показываем, развивался публицистический жанр - произведения античных авторов были злободневны, достоверны, информативны и во многом оперативны. (Юлий Цезарь, Марк Цицерон, Светоний Тран?квилл, Корнелий Тацит и др.) Ораторствоявлялось неотъемлемой частьюфункционирования социально - поли?ти?че?с?кой системы. Информационно -коммуникационный характер при?сущ театру (Эсхил, Софокл, Еврипид, Аристофан, Менандр и др.), историографии (Геродот, Фукидид, Ксенофонт, Тран?квилл, Тацит и др.).
      
      Гай Светоний Транквилл (75 - 150 г. н. э.) - автор, не до?шедшего до нас полностью, посвященного жизнеописанию римских писателей труда 'О знаменитых мужах', а также ис-то?риографического произведения 'Жизнь двенадцати це?за-рей'. Произведениям Светония присущи злободневность, дос-то?верность, натуралистичность изображения.
      Композиция произведения 'Жизнь двенадцати цезарей' своеобразна - сюжет построен не по событийной хронологии, а по категориям описываемых фактов: особенности характера це?зарей, их привычки, симпатии и антипатии, детали внешности, достоинства и пороки, обстоятельства жизни и смерти и т.д. В отличие от Корнелия Тацита, Светоний Транквилл в своем произведении не уделяет особого внимания описанию военных действий. Мастерство Транквилла заключается, хотя и в по?верхностном, но детальном и чрезвычайно захватывающем изо?бра?жении общественной, а также частной жизни цезарей. (Бо?жествен?ный Юлий, Божественный Август, Тиберий, Гай Ка?лигула, Божественный Клавдий, Нерон, Гальба, Отон, Вителлий, Божественный Веспасиан, Божественный Тит, Домициан).
      Произведение Светония Транквилла посвящает нас не толь?ко в общеизвестные события правления двенадцати цеза-рей (напомним, одиннадцать из которыхофициально именова-лись прин?цепсами), но и освещает теневую сторону их жизни, порой не самую приглядную, а иногда и резко отрицательную. Перед нами предстают двенадцать сильных древнего мира - мы зна?ко?мим?ся с их друзьями и врагами, становимся свидете-лями их са?мых светлых и низменных поступков, узнаем об их тщеславных целях и, порой, не самых достойных способах их до?сти?же?ния. Мы восхищаемся героизмом и не?преклонным нра-вом Юлия Цезаря, ужасаемся коварству и же?стокости Тиберия, удив?ля?емся бесхарактерности Клавдия, презираем кро?во?жад?но-го Нерона.
      Сюжет 'Жизни двенадцати цезарей' становится еще бо-лее информативным из-завключенных в него, злободневного ха?рак?те?ра, анекдотических народных ('безымянных') стихов и частных диалогов.
      Приведем примеры:
      Когда Октавиан Август потерпел сокрушительное по?ра-же?ние в Сицилийской войне, в народе ходила такая эпиграмма:
      
      Разбитый в море дважды, потеряв суда,
      Он мечет кости, чтоб хоть в этом выиграть... (37, 65)
      
      Об императоре Нероне:
      
      Трое - Нерон, Алкмеон, Орест - матерей убивали.
      Сочти - найдешь: Нерон - убийца матери. (...)
      
      Наш напрягает струну, тетиву напрягает парфянин...
      (37, 168) И т.д.
      
      Организациюпожара в Риме (64 г. н.э.), длившегося 'шесть дней и семь ночей' (37, 167) и унес?ше?го тысячи жизней мно?гие приписывали Нерону. Светоний косвенно подтвержда-ет этот факт тем, что Нерон незадолго до пожарацинично пе?ре-фра?зировал поговорку: 'Когда умру, пускай земля огнем го-рит!' -'Нет, - пока живу!' (37, 167)
      В произведении 'Жизнь двенадцати цезарей' Светоний поднимает злободневную еговремени проблему ти?рании - жес-токости и безнаказанности императоров. Кри?ти?куя самовла-стие, антич?ный автор, можно сказать, пред?вос?хи?тил, формиро-вавшееся без малого тысячу лет, гуманистическое мироощу-щение Нового времени, когда на смену абсолютизму выдвига-лись идеи кон?ституционной монархии. Неограниченная власть тиранов, кровопролитные граждан?ские войны, медленно, но верно расшатывающие устои государства восстания рабов, внутренние междоусобицы, инсургентные выступления народа, восстания легионов, амбиции представителей нобилитета,попрание нравственных идеалов, падение нравов, бесконечная смена реформ, коррупция в судебно - административной системе и в высших эшелонах власти, показная щедрость к народу, заговоры и узурпация, проскрипционные списки и репрессии- это про?блемы тысячелетней истории великого государства, которые, ско?рее всего, вопреки общепринятой версии, и явились причиной падения Римской Империи.
      'Жизнь двенадцати цезарей' - это хроника наиболее тя-же?лого и событийного периода в истории Древнего Рима, в ко?торой автор до?стоверно отобразил актуальные проблемы егосовре?менности, разоблачил социально - политическую сис-те?муи господствующие, глубоко укоренившиеся в пси?хо?ло?гии социума нравы. Именно из-за последнего об?сто?я?тельст?ва про-из?ведение Светония Транквилла выполняло в свое время и об-щественно - воспитательную функцию.
      
      
      БОЖЕСТВЕННЫЙ ЮЛИЙ
      (ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ - 46 - 44 гг. до н.э.)
      
      Консулом Юлий Цезарь стал в один год (59 г. до н.э.)с другим государственным деятелем - Марком Бибулом. По Све-тонию, совместная власть не помешала Цезарю 'силой оружия прогнать его с форума' (37, 13) из-за противоречия с ним в од-ном земельном вопросе. Так Цезарь становится едино?властным действующим консулом и 'с этого времени управляет всем в государстве по своей воле' (37, 13).
      Остроумия народу римскому было не занимать. В этот период некоторые подписывали официальные бумаги не кон-сульством Цезаря и Бибула, а Юлия и Цезаря.Популярным в народе в тот год был стишок:
      В консульство Цезаря то, а не в консульство
      Бибула было:
      В консульство Бибула, друг, не было впрямь ничего
      (37,14). (Народная публицистика).
      
      К римскому народу, понимая всю силу и важность его поддержки, Цезарь был необычайно щедр. Так, он поделил землю между 20 тысячами многодетных граждан, на одну треть уменьшил долги откупщиков. 'Вообще он щедро раздавал все, о чем бы его не просили, не встречая противодействия или по-давляя его угрозами' (37, 14).
      Мыуже подробно говорили выше (анализируя пуб-лицистику Марка Цицерона) о развязанной Цезарем и Помпеем за единовластие в Римской Империи гражданской войне. Светоний Транквилл приводит причины, которые подспудно могли сопровождатьжелание Цезаря стать диктатором:'Помпей неоднократно утверждал, что Цезарь оттого пошел на всеобщую смуту и переворот, что из своих частных средств он не мог ни окончить построек, которые начал, ни оправдать ожидания, которые возбуждало в народе его возвращение (37, 180); иные видели причинойорганизованного переворота - страх Цезаря перед судом, который мог грозить ему за кое-какие деяния в его пер-вое консульство. Светоний, ссылаясь на Цицерона, пишет, что Цезарь любил повторять стихи Еврипида:
      
      Коль преступить закон - то ради царства;
      А в остальном его ты должен чтить' (37, 18).
      
      После победы над Помпеем Цезарь готовит новые рефор-мы. Планы были грандиозные -строительство в Риме, измене-ние гражданского права, расширение Империи и т.д.'Среди таких замыслов и дел его застигла смерть' (37, 23).
       Светоний, как и Плутарх (см. выше) характеризуетЦеза-ря как отважного, непревзойденного в ратном деле, воина: 'Оружием и конем он владел замечательно, выносливость его превосходила всякое вероятие. В походе он шел впереди вой-ска (...) с непокрытой головой, несмотря ни на зной, ни на дождь' (37, 27).
      'Трудно сказать, осторожности или смелости было боль-ше в его военных предприятиях. Он никогда не вел войска по дорогам, удобным для засады (...); в Британию он переправил-ся не раньше, чем сам обследовал пристани (...); и он же, узнав об осаде его лагерей в Германии, сквозь неприятельские посты, переодетый в галльское платье, проскользнул к своим' (37, 27).
      'В сражения он вступал, (...) когда этого меньше всего от него ожидали' (...)'...Не меньшим было и его присутствие ду-ха...' (37, 27)
      Мы уже писали о способности Цезаря силой слова воз-действовать на массовое сознание людей. (См. 'Записки о Галльской войне'Гая Юлия Цезаря - публицистическое произ-ведение'). Когда, требуя наград и увольнений, взбунтовался десятый легион, опора и поддержка Цезаря, он, понимая всю опасность положения, вышел к войску и объявил, что освобож-дает всех от службы. Затем же обратился к солдатам не так, как обычно - 'Войны!', а как к простым квиритам - 'Граждане!'. Одно это слово изменилоход истории. Воины устыдились, смирились и покорно отправились в Африку со своим полко-водцем во главе! (См. 37, 30).
      Светонийговорит о Цезаре как о человеке величайшей гуманности. К примеру, попав в плен к пиратам, он пригрозил им, когда они окажутся у него в руках, мучительной смертью распятием. Захватив же их в плен, Цезарьпроявил 'необы?чай-ную мягкость', и, прежде чем распять их, приказалсначала заколоть.Некоего Филемона, который был изобличен в том, что обещал врагам Цезаря отравить его ядом, он казнил, но без пыток!
      Конечно, восхищениеСветония 'необычайной мягко-стью' (37, 31) Цезаряво многом объяснимоспецификой миро-восприятия обществаисследуемой эпохи.
      Глубокомысленный политик, Цезарь прекрасно зналпси-хологию своих соотечественников. Интересно здесь замечание Светония: 'Между тем, как Помпей объявил своими врагами всех, кто не встанет на защиту республики, Цезарь провозгла-сил, что тех, кто воздержится и ни к кому не примкнет, он бу-дет считать друзьями' (37, 31).
      Однако это понимание психологии своего народа уступило местобезудержной жажде единоличной власти, о которой Цезарь мечтал с детства. 'Мало того, что он принимал почести сверх всякой меры: бессменное консульство, пожизненную диктатуру, попечение о нравах, затем имя императора, прозвание отца отечества, статую среди царских статуй, возвышенное место в театре, он даже допустил в свою честь постановления, превосходящие человеческий предел: золотое кресло в сенате и суде, священную колесницу и носилки при цирковых процессиях, храмы, жертвенники, изваяния рядом с богами, место за угощением для богов, жреца (...) название месяца по его имени; и все эти почести он получал и раздавал по собственному произволу' (37, 32).
      Так, апофеоз собственного 'я' Цезарем начинаетотсчет к его трагическому концу. Светоний приводит довольно цинич-ные высказывания диктатора:'Республика - ничто, пустое имя без тела и облика'; 'Сулла не знал и азов, если отказался от диктаторской власти; 'С ним, Цезарем, люди должны разгова-ривать осторожнее и слова его считать законом' (37, 33).
      Самовластию Цезаря, как пишет Светоний, не было пре-дела. Он не скрывал своего презрения к сенату и позволял себе еще более 'дерзкие поступки' (37, 33).
      Постепенно в народе назревало недовольство тиранией-Юлия Цезаря. В моде был стишок, который написали даже под статуей Луция Брута :
      
      Брут, изгнав царей из Рима, стал в нем первым консулом,
      Этот, консулов изгнавши, стал царем в конце концов (37, 34). (Народная публицистика).
      
      Однако ненависть к диктатору Цезарю не помешала той же толпе безудержно скорбеть по поводу его убийства. 'Тотчас после погребения народ с факелами ринулся к домам Брута и Кассия. Его с трудом удержали...' (37, 36) Зато не по-везло некоемуГельвию Цинне, которого просто перепутали с произнесшим накануне в собрании речь против Цезаря - Кор-нелием Цинной. 'Голову Цинны вздели на копье и носили по улицам' (37, 37). Когда в честь Цезаря воздвигли мраморную колонну на форуме с надписью 'Отцу отечества', 'у ее подно-жия еще долгое времяприносили жертвы, давали обеты и ре-шали споры, принося клятву именем Цезаря' (37, 37).
      Итак, еще древнеримский историк Светоний описал си-туацию, когда непостоянная, изменчивая толпа хулит своего правителя при жизни, и такжечасто оплакивает его после смер-ти. Этот феномен был исследован З. Фрейдомв его рабо-те'Психология масс и анализ человеческого Я'. Приведем здесь несколько тезисов:
      - масса 'импульсивна, изменчива и возбудима' (46, 780), руководят ее бессознательные первичные порывы составляю-щих ее индивидов;
      - масса подвластна авторитету, от которого требует 'си-лы и даже насилия'. Желает, чтобы 'ею владели и ее подавля-ли. Хочет бояться своего господина' (46, 781);
      - массы предпочитают иллюзии реальному;
      - масса - 'послушное стадо, которое не в силах жить без господина' (46, 782);
      - массе характерно ортодоксальное восприятие настояще-го, любое подозрение превращается в уверенность, простая ан-типатия - в безграничную ненависть.
      
      
      БОЖЕСТВЕННЫЙАВГУСТ
      (ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ -43 г. до н.э. - 14 г. н.э.)
      
      Во второй книге, посвященной жизнеописанию Гая Октавиана Августа,Светоний Транквиллподвергает кри?тике такую злободневную его времени проблему, как абсурдные привилегии первых сословий (Август принадлежал к древнему всадническому роду, отец его был сенатором). Светоний пишет, что уже в шестнадцать лет Октавиан 'получил военные награды в африканском триумфе Цезаря, хотя сам по молодости летв войне и не участвовал' (37, 40). Будучи Цезарем, Август продолжал обращать недостатки военно - административной системысебе на пользу. 'Высшие и почетнейшие государственные должности он получал досрочно, в том числе некоторые новые или бессменные' (37, 47).
      Божественный Август вел пять гражданских войн: 'Му-тинскую, Филиппийскую, Перузийскую, Сицилийскую, Актийскую; первую и последнюю из них - против Марка Антония, вторую - против Брута и Кассия, третью - против Луция Антония, брата триумвира и четвертую - против Секста Помпея, сына Гнея' (37, 41).
      Причины гражданских войн -месть Августа Дециму Бру-ту и Гаю Кассиюза своего дядю Юлия Цезаря, противодействие тщеславным планам Марка Антония, считающего себя приемником убитого императора.
      Октавиана ничто не останавливало на пути к достижению власти - он подсылал убийц к неугодным,он не брезговалсобственноручными способами умерщвления и т.д.
      Описание, казалось бы, поверхностных фактов и малозначительных событий, пересказ модных тогда анекдотов и народных стиховпредставлено в произведении на фоне одной магистральной, актуальной в то время проблемы -в Империи царит смута - восстания и войны по вине амбициозных сенаторов и полководцев медленно, но верно уничтожали государство.
      Непримиримый к врагам, Август жестоко расправился ис Клеопатрой, ис самым опасным для него соперником-малолетним сыном египетской царицы иЮлия Цезаря - Цезарионом.
      Вместе с триумвирами Марком Антонием и Марком Ле-пидом Октавиан Август правилдвенадцать лет. Последующие же сорок четыре года он был единоличным властителем, прин-цепсом Великой Римской Империи.
      'Мятежи, заговоры и попытки переворотов не прекраща-лись (...), но каждый раз он раскрывал их...' (37, 45).'Поистине, не избежал он заговоров и покушений даже от лиц самого низкого'происхождения (37, 45).
      О духовном состоянии римской армии, в которой не же-лали служить граждане, свидетельствует, рассказанная Свето-нием история об одном всаднике. Он предпочел изувечить своих сыновей, чем расстаться с ними на долгие десятилетия. Родителю не повезло, потому что Август как раз накануне ут-вердил военные реформы, в том числе и закон о строгой дис-циплине. Незадачливый всадникбыл жестоко наказан, 'продан с торгов со всем его имуществом' (37, 46).
      Юлий Цезарь дипломатично и мудро поступил со взбун-товавшимися солдатамидесятого легиона (в обращенной к ним речи, как мы помним, назвал их 'гражданами', а не как обыч-но, 'войнами').Август же, в аналогичнойситуации, решил проблему иным способом:'Десятый легион за непокорность он весь распустил с бесчестием' (37, 46).
      Осторожный Светонийне выказывает открыто своего от-ношения к методам принцепса.Однако простая, якобы беспри-страстная констатация событий все же выдает его позицию:'В когортах, отступивших перед врагом, он казнил каждого деся-того' (37, 46).
      Впроизведении 'Жизнь двенадцати цезарей' ярко отра-жен мировоззренческий аспект рабовладельческого общества. Процитируем: Август 'вольноотпущенников принимал в вой-ска только для охраны Рима от пожаров или от волнений при недостатке хлеба, (...) держал их под отдельным знаменем, не смешивая со свободнорожденными и вооружал по-особому' (37, 47).Августа более всего волновало, 'чтобы римский народ оставался неиспорчен и чист от примеси чужеземной или раб-ской крови' (37, 54). Поэтому в период его долгого правления получить римское гражданство было очень сложно, впрочем, как и увидеть свободу рабу.
      Светоний подвергает осуждению процесс проскри?би?ро-ва?ния лиц.Он пишет, что Август 'превзошел жестокостью' (37, 48) многих.
      Мы уже знаем, что тиранию единовластных императоров Све?то?ний в своем произведениивыдвигает на первый план как злобо?дневную проблему. Создается впечатление, что онрасска-зывает о несовершенстве римской управленческой системыв назидание потомкам.
      'Будучи триумвиром, он (Август) многими поступками навлек на себявсеобщую ненависть', (37, 48) например, убий-ствамиподозреваемых в скрытой враждебности к своей персо-не.
      Август совершал и политические беззакония: 'Трибун-скую власть он принял пожизненно. (...) принял он и надзор за нравами и законами также пожизненно' (37, 48).
      Светоний Транквилл поднимает еще одну проблему, которая также не утратилаактуальности во временаправления императора Адриана: 'Общей погибелью были многие злые обычаи, укоренившиеся с привычкой к беззаконию гражданских войн или даже возникшие в мирное время' (37, 51). Автор говорит о разгуле преступности, а также безнаказанности иныхпредставителей высших сословий, в эргастулы которых без суда и следствия отправлялись свободные люди и чужие рабы.
      О состоянии нравственности Светоний говорит однозначно - в государственных структурах господствовали протекция и взятки, что никак не способствовало сохранению достоинства представителей высших эшелонов власти. 'Сенат давно уже разросся и превратился в безобразную и беспорядочную толпу - в нем было больше тысячи членов, и среди них люди самые недостойные, принятые после смерти Цезаря по знакомству или за взятку, которых в народе называли 'замогильными' сенаторами' (37, 52).
      Светоний рассказывает о разгульной жизни Августа, уде-ляет большое внимание скабрезным подробностям и, как бы между прочим, упоминает одно 'тайное пиршество', устроен-ное принцепсом во время голода в Риме.Участники оргии были одеты богами и богинями, а на месте Божественного Августа возлежал сам Аполлон. 'Уже на следующий день слышались восклицания, что боги сожрали весь хлеб и что Цезарь - впрямь Аполлон, но Аполлон - мучитель (под таким именем почитался этот бог в одном из городских кварталов' (37, 65).
      Светоний приводит, ходившие в народе, стихибезымянного автора. (Народная публицистика). Приведем здесь отрывок:
      
      ...Цезарь являл на пиру прелюбодейства богов,
      Все от земли отвратили свой лик небесные силы
      И, позолоченный трон бросив, Юпитер бежал (37, 65).
      
      Сохраняя объективность, Светоний говорит и о положи-тельных сторонах правления Августа.Принцепсмного сделалд-ля своей столицы - 'общественных зданий выстроил очень много. Из них важнейшие - форум с храмом Марса Мстителя, святилище Аполлона на Палатине, храм Юпитера Громоверж-ца на Капитолии' (37, 49).
      Образованнейшийчеловек своего времени, Август являл-ся авторомискрометных изречений. Светоний приводит неко-торые из них:'Спеши не торопясь'; 'Осторожный полководец лучше безрассудного'; 'Лучше сделать поудачней, чем затеять побыстрей' (37, 47).
      Когда народ стал жаловаться на нехватку вина и высокие на него цены, принцепс ответил так, что не только сострил, но и напомнил людямозаслугах своей семьи: 'Мой зять Агриппа достаточно построил водопроводов, чтобы никто не страдал от жажды' (37, 55).
      Когдаво время народного прошения один из просителей растерялся и замолчал, Август пошутил: 'Ты подаешь мне просьбу, словно грош слону'(37, 59).
      Август, несмотря на свои жестокие деяния,смог снискать любовь народа. Как мудрый политик, он'играл' в демократию всякий раз, когда это ему казалось выгодным, выступая в роли 'простого смертного'. Так, 'он сам подавал голос в своей три-бе как простой гражданин' (37, 60);принимая участиев суде, позволял себя допрашивать;говоря народу о своих сыновьях, не забывал добавить: 'Если они того заслужат' (37, 60). В итоге, 'имя отца отечества было поднесено ему всем народом, внезапно и единодушно' (37, 61).
      Несмотря на вполне оправданноеамбивалентное отноше-ние к исторической фигуре-Гаю Октавиану Августу, правление его, в целом, можно считать достойным. Так считает, достоверно описавший его жизненный путь, Светоний Транквилл - первый принцепс долго правил Римской Империей, защищаясвою власть и свой народ.
      В последний день своей жизни Октавиан Август спросил у своих друзей: 'Как им кажется, хорошо ли он сыгралкоме-дию жизни? И произнес заключительные строки:
      
      Коль хорошо сыграли мы, похлопайте
      И проводите добрым нас напутствием' (37, 77).
      
      На наш взгляд, Гай Октавиан Август заслужил это напут-ствие.Достаточно сравнить его с теми тремя императорами, что последовали за ним быть Божественными в Великой Римской Империи.
      
       
      ТИБЕРИЙ
      (ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ-14 - 37 гг. н.э.)
      
      'Ав Риме тем временем принялись соперничать в изъяв-лении раболепия консулы, сенаторы, всадники. Чем кто был знатнее, тем больше он лицемерил и подыскивал по-добающее выражение лица, чтобы не могло показаться, что он или обрадован кончиной принцепса, или, напротив, опечален началом нового принципата...'
      
      Корнелий Тацит. Анналы(42, 10).
      
      Тиберий из рода Клавдиев открыл собой эпоху 'дурных' правителей Римской Империи.
      Светоний пишет, что Клавдии всегда принадлежали к патрицианской партии оптиматов, были убежденными аристо-кратами и презирали плебеев.
      Являясь сыном Ливии, женыАвгуста, Тиберий был усы-новлен им, а затем назначен его преемникомпо просьбе своей матери.Светоний приводит неподтвержденный слух о том, что Август, зная лютый нрав Тиберия, сказал как-то о нем: 'Бедный римский народ, в какие он попадет медленные челюсти'(37, 87). Тем не менее, достойным занять его местоАвгуст посчитал именно Тиберия, видимо, взвесив 'все достоинства и недостатки' и решив, что 'достоинства перевешивают' (37, 87).
      Светоний пишет, что лютым тираном Тиберий стал не сразу.'Поначалу он вмешивался в государственные дела, что-бы предотвратить злоупотребления' (37, 92).Борьбу с падением нравов в обществе он начал жестко и решительно. Матрон и расточительных юношей отправлял в изгнание.Тиберий также подверг запретучужеземные обычаи и священнодействия. Представителей иноземных верований он изгнал из столицы. Следующими в немилость Цезаря подпали астрологи. Он не считал их ремесло ни честным, ни полезным.
      Тиберий ввел ряд законов с целью обезопасить государ-ство от всякого рода преступлений и беспорядков- грабежей, разбоя, народных и военных бунтов. Однако, по Свето-нию,такая забота Тиберия об отечестве продолжалось недолго. После потери своих сыновей - приемного Германика в Сирии иродного Друза в Риме он предпочел уединиться в Кампании. Затем отправился на Капри с намерением подольше там задер-жаться. Но вернуться ему ненадолго все же пришлось - в Фи-денах обрушился амфитеатр, число погибших в которомоказа-лось более двадцати тысяч.
      Вскоре у Тиберия стали проявляться его 'кое-как скры-ваемые пороки' (37, 94). Светоний в своем произведении уде-ляет большое внимание детальному описанию этой темной стороны натуры Цезаря.
      Приведем некоторые (к сожалению мрачного характера) примеры, свидетельствующие о журналистской достоверности произведения 'Жизнь двенадцати цезарей'.
      Жертвами преступлений Тиберия стал его брат Друз и внукАвгуста -Агриппа Постум.Свою мать Ливию он вынудил мучительно умирать в одиночестве.Когда умер родной сын Ти-берия - Друз (которого царственный отец презирал за легко-мыслие), он запретил положенный продолжительный траур. Светоний пишет, что когда илионские послы немного запозда-ло принесли Тиберию соболезнования по поводу кончины сы-на, он, 'словно горе уже было забыто, насмешливо ответил, что и он в свой черед им сочувствует: ведь они лишились лучшего своего согражданина Гектора' (37, 98). Полагают, что Тиберий санкционировал убийство своего приемного, доблестного сына Германика и всей его семьи.
      По Светонию Транквиллу, Федор Гадарский, учитель красноречия юного Тиберия называл его 'грязью, замешенной кровью' (37, 99). Он одним из первых разглядел жестокий, по-рочный нрав будущего Цезаря.
      Автор 'Жизни двенадцати цезарей' рассказывает о собы-тии, которое свидетельствует и о жестокости, и о мрачном чув-стве юмора Тиберия. Когда какой-то шут у погребального кост-ра попросил покойника передать Августу, что народу не были розданы завещанные им подарки, Тиберий приказал одарить этого шута дорогими подарками, затем... казнить - с тем, чтобы тот передал Августу, 'что получил свое сполна' (37, 99).
      'Перечислять его злодеяния по отдельности слишком долго', (37, 101) - пишет Светоний. Если же обобщить, то и 'дня не проходило без казни', причем казнили и детей, и вну-ков осужденных. 'Никакому доносу не отказывали в доверии' (37, 101).Чинившиеся Тиберием изуверства совершались 'под предлогом (...) исправления нравов, а на деле - только в угоду своим природным наклонностям' (37, 100).
      На образе Германика, родного сына Друза Старшего, приемного сына Тиберия остановимся подробнее, так как, по свидетельству и Светония, и Тацита, это была личность дос-тойная, высоконравственная, с незаслуженно трагической судьбой.Светоний Транквилл пишет о нем: 'Германика он (Ти-берий) до того старался унизить, что славнейшие его деяния объявлял бесполезными, а самые блистательные победы осуж-дал как пагубные для государства' (37, 98).
      Германик всегда знал о неприязни к себе своего дяди Ти-берия и его жены Ливии, 'тем более острой, чем были не-справедливее ее причины' (42, 23). Римский народ же любил и все еще оплакивал отца Германика - Друза (убитого Тибери-ем),иперенес эту любовь на его сына. 'И в самом деле, - пишет Тацит, этот молодой человек отличался гражданской благона-меренностью, редкостной обходительностью и отнюдь не по-ходил речью и обликом на Тиберия, надменного и скрытного' (42, 23).
      Тацит пишет о Германике с большим уважением и, как мы уже говорили, с глубоким сочувствием к его горькой судь-бе. 'Но чем доступнее была для Германика возможность захва-та верховной власти, тем ревностнее он действовал в пользу Тиберия' (42, 23).
      Германик подавил в Галлии, куда он был послан для сбо-ра налогов, периодически вспыхивающие мятежи, заставил присягнуть на верность римскому императору Тиберию ряд племен, ораторским выступлением утихомирил взбунтовав-шиеся легионы.Германик говорил об Августе и его заслугах перед отечеством, а также о ныне здравствующем императоре Тиберии, и только после этого осведомился о причинах, под-нятого солдатами, бунта.(См. 42, 23).
      Приведем здесь отрывок из произведения Тацита 'Анна-лы', содержание которого, по нашему мнению, имеетярко вы-раженный публицистический характер:
      'Все они (воины) обнажают тела, укоризненно показывая ему рубцы от ран, следы плетей; потом они наперебой начина-ют жаловаться на взятки, которыми им приходится покупать увольнение в отпуск, на скудость жалования, на изнуритель-ность работ, упоминают вал и рвы (...) все то, что вызывается действительной необходимостью или изыскивается для того, чтобы не допускать в лагере праздности. Громче всего шумели в рядах ветеранов, кричавших, что они служат по тридцати лет и больше, и моливших облегчить их, изнемогающих от устало-сти, (...) обеспечить средствами к существованию, отпустить на покой после столь трудной службы' (42,24).
      Речь Германика, обращенная к его воинам. Отрывок:
      'Жена и сын мне не дороже отца и государства, но его защитит соответственное величие, а Римскую державу - другие войска.Супругу мою и детей, которых я бы с готовностью принес в жертву, если б это было необходимо для вашей славы, я отсылаю теперь подальше от вас, впавших в безумие... (...) Божественный Юлий усмирил мятежное войско одним единственным словом, назвав квиритами тех, кто пренебрегал данной ему присягой; Божественный Август своим появлением и взглядом привел в трепет легионы, бившиеся при Акции; я не ровняю себя с ними, но все же происхожу от них...' (42, 27)
      Эффект был исключителен. Воины сложили оружие и пришли в полное повиновение полководцу.
      Германик вместе со своей армией самоотверженно сра-жался с галльскими и германским племенами. Читаем далее: полководцам - 'Авлу Цецине, Луцию Апронию и Гаю Силию присуждаются триумфальные знаки отличия за деяния, совер-шенные ими вместе с Германиком' (42,41).
      Популярный в народеГерманикне мог более раздражать завистливогоТиберия. Цезарь разлучает приемного сына с его легионами и назначает наместником новых провинций, сделав 'его доступным и для коварства, и для случайностей' (42,46). 'А Германик, чем большую преданность выказывали ему вой-ны, а неприязнь - дядя, тем упорнее стремился ускорить побе-ду (с германцами) и тщательно вникал в ход сражений и при-чины всех неудач и успехов, выпавших на его долю за время войны, которую он вел уже третий год' (42, 46).
      Оставим пока Германикана страницах произведения Та-цита и продолжим наш анализпублицистических тенденций в древнеримской историографии.
      Многих государственных деятелей волновал не только факт падения нравов в высших сословиях, но и чрезмерная роскошь, которой безмерно злоупотребляли представители нобилитета. В 'Анналах' Тацита есть сведения, что на одном из заседаний сената 'было принято постановление, воспрещавшее употреблять на пирах массивную золотую посуду и унижать мужское достоинство шелковыми одеждами' (42, 57).На том же собраниисенатор Луций Пизон говорил о преступности 'в ведении общественных дел, на подкупность судов' и т.д.
      На фоне глобального процесса разложения нравов в выс-ших сословиях Римской Империи, о котором писали и Свето-ний, и Тацит, близился 'закат' и самого тирана. До сих пор ис-торики наверняка не знают, умер ли Тиберий своей смертью или ему умело в этом помогли. Так или иначе, но 'смерть его вызвала в народе ликование'(37, 106).
      Приведем здесь, переданные Светонием, народные стихи о Тиберии. (Народная публицистика).
      
      Ты беспощаден, жесток - говорить ли про все остальное?
      Пусть я умру, коли мать любит такого сынка.
      Всадник ты? Нет. Почему? Ста тысяч, и тех не найдешь ты.
      Ну, а еще почему? В Родосе ты побывал.
      Цезарь конец положил золотому сатурнову веку -
      Ныне, покуда он жив, веку железному быть.
      Он позабыл про вино, охваченный жаждою крови:
      Он упивается ей так же, как раньше вином (37, 100).
      
      
      ПАРАДОКС ПРЕЕМСТВЕННОСТИ.
      ГАЙ КАЛИГУЛА
      (ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ- 37 - 41 гг. н. э.)
      
      Мы уже говорили о том, что, как и Тацит, Светоний ха-рактеризует приемного сына Тиберия - Германика, отцаКали-гулы,очень положительно. Этому герою посвящены первые страницы жизнеописания Цезаря Гая Калигулы.Читая о судьбе Германика, поражаешься иронии рока,не позволившего дос-тойному встать у кормила власти, но раскрывшего врата тому, кто снова обрек народ на жестокие страдания.
      Мы также хотим еще раз обратить внимание читателя на то, что и Тацит, и Светоний, говоря о положительных качествах Германика,акцентировали внимание на том, что ему не раз представлялся случай захвата власти, но по внутреннему благородству своему, он всякий раз отвергал эту возможность. К примеру, весть о смерти Августа застала Германикав Германии, илегионы, не желавшие признать Тиберия новым правителем, восстали против него и просили своего полководца взять власть в свои руки. 'Он (Германик) успокоил их, выказав столько же твердости, сколько и верности долгу, а потом победил с ними врага (германцев) и отпраздновал триумф' (37, 107).
      'Всеми телесными и душевными достоинствами, как из-вестно, Германик был наделен, как никто другой: редкая красо-та и храбрость, замечательные способности к наукам и красно-речию на обоих языках, беспримерная доброта, горячее жела-ние и удивительное умение снискать расположение народа и заслужить его любовь. (...) Даже к хулителям своим, кто бы из-за чего бы с ним не враждовал, относился он мягко и незлоби-во...' (37, 107-108).
      Светоний говорит о необычайном авторитете Германика не только среди воинов, но и представителей высших сословий. И народ его любил и ценил за необычайную храбрость и доброту. (См. 37, 108 - 109)
      Как жеу такого, как свидетельствуют два историка, бла-городного и отважного человекамог родиться 'свирепый и по-рочный' (37, 110) сын?(К тому же, как мы говорили, направ-ленный злым роком вершить судьбы народов).В этом и заклю-чаетсяпарадокс преемственности поколений.
      Со всей силой публицистического мастерства Светоний снова подвергает критике злободневную проблемусвоего вре-мени -порожденную низменными пороками тиранию сильных мира.
      О хитрости и лицемерииКалигулы окружающие говорили:
      'Не было на свете лучшего раба и худшего государя' (37, 110).
      Тиберий еще при жизни говорил о своем внуке Калигуле: 'Гай живет на погибель и себе, и всем и что в нем он вскарм-ливает ехидну для римского народа и Фаэтона для всего земно-го круга' (37, 110).
      Поначалу Калигула был довольно примерным правите-лем, его заслуги перед еще обожающим его (в лице отца Гер-маника) народом были велики. 'Он делал все возможное, что-бы возбудить любовь к себе в людях' (37, 112). Калигула был щедр на помилования осужденных, провел ряд реформ в су-дебно - административной системе, обеспечил народ, что на-зывается, 'хлебом и зрелищами' - организовывал всенародные раздачи, частые гладиаторские битвы и цирковые состязания. Также начал строить акведук и амфитеатр. Как пишет Свето-ний, 'до сих пор шла речь о правителе, далее придется гово-рить о чудовище' (37, 115). Калигула казнилсвоего родного брата Тиберия и бабку свою Антонию.Также он издевательски относился к своим родным сестрам.
      Светоний Транквиллразоблачает актуальную в то время проблему - с давних времен бытующий в Риме негласный за-кон, наделяющий Цезаря правом разводить супружеские пары без их согласия. Этот варварский обычай у народа, который считал себя единственным в мире не варварским, подвергается у Светония строгому осуждению.Так, к примеру, Калигула по-ступил с некоей Лоллией Павлиной, разведя ее с мужем, воена-чальником Гаем Меммием по абсурдной причине - 'он про-слышал, что ее бабушка была когда-то красавицей' (37, 117). И подобных примеров Светоний приводит немало.
      'После всего этого, - заключает автор, - пустыми и не-значительными кажутся рассказы о том, как он обращался с друзьями и близкими (...), которые вместо благодарности за услуги награждены были жестокой смертью' (37, 117).
      Свои жестокие деяния Калигула сопровождал циничными шутками. Распорядившись кормить в вивариях диких зверей, ввиду подорожания мяса, преступниками, он сам обходил тюрьмы и, не вникая в степень вины осужденных, приказывал забирать 'от лысого до лысого' (37, 118). Или: 'Того, кто поклялся отдать жизнь за него, но медлил, он, (...) во исполнение обета, приказал сбросить с раската' (37, 118). 'Казнив одновременно нескольких галлов и греков, он хвастался, что покорил Галлогрецию'(37, 119).Его девизами были: 'Бей, чтобы он чувствовал, что умирает!' (37, 119) И: 'Пусть ненавидят, лишь бы боялись'(37, 119). 'Он даже не скрывал, как жалеет о том, что его время не отмечено никакими всенародными бедствиями: правление Августа запомнилось поражением Вара, правление Тиберия - обвалом амфитеатра в Фиденах, а его правление будет забыто из-за общего благополучия...' (37, 119)
      Осуждая низменные качества правителя, Светоний не без иронии пишет: 'Зависти и злобы в нем было не меньше, чем гордыни и свирепости. Он враждовал едва ли не со всеми по-колениями рода человеческого' (37, 120). Автор натуралистич-но описывает дальнейшие преступления Калигулы против сво-его народа, которым, казалось, не было предела... пока конец безумному, бесовскому правлению не положили трибун прето-рианской когорты Кассий Хорей и его единомышленники. Тело Калигулы, непогребенное надлежащим образом, было упокоено егосестрами. Сама собой возникает аналогия ссюжетом трагедии Софокла 'Антигона', в которой, правда, при совершенно иных обстоятельствах, дочь Эдипажертвует своей жизнью радипогребения любимого брата Полиника.
      
      
      САРКАЗМ РОКА. ПОЧЕМУ ИМЕННО ОН?!
      БОЖЕСТВЕННЫЙ КЛАВДИЙ
      (ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ- 41 - 54 гг. н. э.)
      
      Клавдий был сыном Друза Старшего, братом Германика. О том, что представлял собой этот человек,судьбой назначенный править Империей, можно судить по словам его матери Антонии Младшей: 'Мать его Антония говорила, что он урод среди людей, что природа начала его и не кончила, и, желая укорить кого-нибудь в тупоумии, говорила: 'Глупей моего Клавдия' (37, 132).Цезарь Август и его жена Ливия (дед и бабка Клавдия) в буквальном смысле не показывали его'на людях' - во избежание конфуза и насмешек. А когда Ливилле, сестре Клавдия, предсказали, что ему суждено стать императором, женщина 'громко и при всех проклинала эту несчастную и недостойную участь римского народа' (37, 132).
      Клавдия провозгласили императором после убийства Гая Калигулы, как объясняет Светоний, от того только, что просто 'не знали, что делать дальше' (37, 135).
      Никогда не стремящийся квласти, он не сразу почувство-вал и ее вкус. В начале правления держался скромно, пресекал обращения к себе 'император', вел себя, как простой гражда-нин. Однако непостоянство и бесхарактерность Клавдия со временем сильно подорвали его авторитет, 'к нему сплошь и рядом стали относиться с открытым презрением' (37, 137).
      ОднакоСветоний с похвалой говорит о деятельности Клавдия по благоустройству города - в его правление запускаютсяакведук и водосток, строится гавань в Остиии и т.д. Когда в Риме случился пожар, Клавдий мобилизовал для его тушения, кроме солдат и рабов, весь народ, и никто не остался безнаграды.
      Император был щедр на то, что называется'хлеба и зре-лищ' народу,в его правление часто организовывались раздачи и цирковые игры с гладиаторскими боями (37, 140).
      Клавдий также вел борьбу против падения нравов в рим-ском обществе, известны его ораторские выступленияв сенате об обязательном наказании граждан за аморальное поведе-ние.(См. 42, 217).
      В правление Клавдия делаются попытки изгнанияиз государства халдеев - астрологов, предсказателей и всякого рода 'гадателей'.
      Клавдий осуществил давно необходимую 'чистку' в се-нате, 'вывел из него тех, кто, оставаясь в нем, добавлял к своей бедности еще и бесстыдство' (42,217).
      И все же, словно отдавая мрачную дань своему времени и, в чатности,двум своим царственным предшественникам, Клавдий был жесток до свирепости. 'Природная его свире-пость и кровожадность как в большом, так и в малом. Пытки при допросах и казни (...) заставлял он производить немедля ии у себя на глазах' (37, 146).
      Последней женой Клавдия была Агриппина, дочь того самого Германика, сына Друза Старшего,о доблести и благо-родстве которого так много писали Светонийи Тацит. Тем яв-ственней парадокспреемственности поколений, потому что Агреппина, также как и ее брат Калигула,оказалась полной противоположностью своего, вошедшего в историю достоинством и честью отца.
      Хитрая и коварная, Агреппина сделала все, чтобы Клавдий назначил своим преемником не своего родного сына Британика, а ее собственного - Луция Домиция Агенобарба (будущего Цезаря Нерона). Это и предрешило судьбунезадачливого правителя, о чем подробнее всего рассказывает Тацит.'Агриппина своими кознями и ухищрениями толкала Клавдия на ничем не оправданные жестокости...' (42, 219). Она была алчная и подлая, и из-за ее интриг погибло немало достойных людей (См. 42,219). Своей податливостью Клавдий обрек на смерть не только себя, но и своего сына Британика.(См. 42, 222).
      Так, дочерью достойнейшего из людей Германика - Аг-риппиной Младшей был приведен к власти его внук - один из самых кровожадных и необузданныхправителей рода челове-ческого - Нерон из рода Домициев.
       
      ПАРАДОКС ПРЕЕМСТВЕННОСТИ.НЕРОН
      (ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ- 54 - 68 гг. н. э.)
      
      'Среди дел человеческих нет ничего более шаткого
      ипреходящего, чем обаяние не опирающегося
      на собственную силумогущества'
      
      Тацит 'Анналы' (42, 232)
      
      По Тациту, если Нерон и не принимал непосредственного участия в подготовке и убийстве Клавдия, то прекрасно о нем знал. После провозглашения егоимператором числу преступлений Агриппины не было конца, да и Нерон 'от души' проявил свой лютый нрав.
      Мы не станем досконально передавать все разнообразие кровавых злодеяний матери и сына, будем упоминать о некото-рых из них тогда, когда это будет способствовать раскрытию особенностей публицистических тенденций в произведениях Светония и Тацита.
      Правление Нерона характеризовалось дискриминациейопределенных слоев общества. Один из изданных им указовкасался ограничения прав вольноотпущенников.'В сенат он не принимал сыновей вольноотпущенников, а принятых его предшественниками не допускал до высоких должностей' (37,156).
      Положительным в правлении Нерона было проведение имряда реформ, которые способствовали предотвращению та-ких, носящих массовый характер, преступлений, как подделки завещаний. Солидными материальными прибавками обеспе-чивались, занимающиеся подобными тяжбами, судебные ра-ботники. Нерон также централизовал процессы финансовых разбирательств, сделав их подотчетными и более опрощенны-ми. 'Судебные дела казначейства были переданы на форум ре-куператорам, а все обжалования из судов пересылались в се-нат'(37, 157). Принцепс также построил огромный амфитеатр на Марсовом поле.
      С публицистическим мастерством Тацит поднимает злободневную времени проблему узурпации власти.Государственную деятельность Нерон хладнокровно совмещает с жестокими преступлениями. Прежде всего он избавляется от своего главного соперника, сына Клавдия - Британика,который также являлся и братом его жены Октавии. Тацит пишет, что Агриппина при известии о смерти пасынка разыграла 'полную неожиданность', 'испуг и душевное потрясение' (42, 231). Женщина неглупая, она прекрасно понимала, что 'это братоубийство - прообраз ожидающей ее участи' (42, 231). И оказалась права. Слишком настырная в своей безмерной жажде власти, Агреппина, в конце концов, очень надоела своему сыну. Нерон удаляет Агреппину сначала из императорского дворца, затем лишает ее возможности принимать у себя трибунов и центурионов - ему казалось, что мать 'приискивает вождя и привлекает приверженцев' (42, 232).За этим следует ее убийство.
      В правление Нерона в Риме больше, чем обычно, 'царила отвратительная разнузданность' (42, 235). И основным винов-ником этой 'разнузданности' был сам, движимый порока-ми,император. 'Нерон слонялся по улицам города, лупана-рам и всевозможным притонам, и его спутники расхищали выставленные на продажу товары и наносили раны случайным прохожим...' (42, 235). 'Крайними' во всех учиненных импе-раторомбесчинствах оказывались безвинныевольноотпущенники, и решением сената их возвращали бывшим хозяевам в качестве рабов. 'И для получившего свободу совсем нетрудно удерживать ее за собою, соблюдая такое же повиновение, благодаря которому он добился ее' (42, 236).
      Вслед за Светонием Тацит поднимает наболевшую про-блему времени - взяточничества в высших эшелонах вла-сти.Тацит приводит факты -вримских провинциях в лихоимст-ве были обвинены Випсаний Ленат, Цестий Прокул, Клодий Квиринал и др. (См. 42, 237).Немногим позже 'из сенаторского сословия был исключен Педий Блез, обвиненный (...) в расхищении сокровищницы Эскулапия и в том, что, производя набор в войско, брал взятки' (42, 260).
      Злоупотребление своими правами откупщиками едва не ввергло Нерона в серьезную политическую проблему. Их бес-предельный произвол был ограничен. (См.42,248).
      Тацит пишет, что в Риме в то время имели место и про-блемы иного рода, к примеру, уносившие много жизней схват-ки среди представителей городских низов, как, например, меж-ду жителями Нуцерии и Помпеев во время гладиаторских представлений. И столкновения этибыли тем более жестокими, что 'городским низам свойственна распущенность' (42, 260). ('Взяла верх помпейская чернь') (42, 260).Также римские про-винции буквально 'трясло' от частых землетрясений, перио-дические восстания то рабов, то плебса медленно, но верно подтачивали устои Римской Империи.
      В народе назревало недовольство репрессиями императо-ра.Тацит пишет о некоем преторе Антистие Созиане, который поносил Нерона в своих стихах и, мало того, обнародовал их на многолюдном собрании. Сразу после этого Нерон восстано-вил закон об оскорблении величия и на этом основании приго-ворил поэта к казни. Как и следовало ожидать, члены сената поддержали решение императора, но нашелся все же человек, который в учтивой форме попытался спасти осужденного. Имя его - Тразея Пета. В своем выступлении в числе прочего он на-помнил, что 'палач и петля уже давно отошли в прошлое, и мера наказания предусматривается соответствующими закона-ми, на основании которых, а не в зависимости от свирепости судей и на бесчестье своему времени и назначается кара' (42,272). По свидетельству Тацита, 'свободомыслие Тразеи сломило раболепие остальных'(42, 272). Проведенная проце-дура дисцессии показала почти полную поддержку ('кроме немногих льстецов') (42, 272) Тразеи членами сената. Анти-стию Созиану была сохранена жизнь, но он был отправлен в изгнание.
      Фабриций Вейентон написал произведение 'Завеща-ние', в котором обличалась государственная система Импе-рии - сенат и жречество. Гонениям подверглись и писатель, и его книга - Вейентон был выдворен за пределы Италии, а эк-земплярего творениясожжен публично. Между тем Тацит от-мечает небывалую популярность этой книги, 'старательно ра-зыскивавшейся и читавшейся' (42, 273).
      Автор 'Анналов' называет актуальные проблемы време-ни правления Нерона 'общественными бедствиями' (42, 273). Фактически, были'обезглавлены' лучшие людигосударст-ва,что так или иначе могли угрожать диктатуре Нерона. Скон-чался при подозрительных обстоятельствах наставник импера-тора в юности Афраний Бурр. Другой наставник Нерона - Се-нека был отстранен от дел. Коварно убиты, сосланные ранее в провинции, Сулла и Плавт.
      Все более частыми становятся инсургентные выступления народа. Люди оплакивали печальную участь первой жены Нерона - Октавии, с которой принцепс развелся и выслал вон из дворца, и не хотели принять жену вторую -Поппею Сабину. Толпу 'разгоняют плетьми, угрожая оружием' (42,278).
      Но, пожалуй, самым трагическим 'общественным бедст-вием', отметившим правление Нерона - был, как мы уже гово-рили многим ранее, уничтоживший почти весь город пожар. До сих пор историкам неясно, какова же истинная причинавоз-никновения пожара. Светоний, как мы знаем, имеет на этот счет свое мнение: Рим велел поджечь, вконец обезумевший император Нерон. 'И этого он достиг. Словно ему претили безобразные старые дома и узкие кривые переулки, он поджег Рим настолько открыто, что многие консуляры ловили у себя во дворах его слуг с факелами и паклей' (37,167). По Свето-нию, Нерон во власти безумного восторга от зрелища пылаю-щего города, взирал на него с Меценатовой башни в театраль-ном одеянии и исполнял'Крушение Трои'.
      Тацит более сдержанв спорном вопросе о причастности Нерона к организации пожара.Он пишет: 'Разразилось ужасное бедствие, случайное или подстроенное умыслом принцепса - не установлено' (42, 295). Так же Тацит утверждает, что 'в то время Нерон находился в Анции и прибыл в Рим лишь тогда, когда огонь начал приближаться к его дворцу...' (42,296).Как нам кажется, еслифизическое отсутствие Нерона в Риме и не исключает его участия в бедствии, то, как минимум, делает невозможным 'песнопение' императорана Меценатовой башне над бушующим пламенем города.
      Мы не можем судить о том, виновен ли был Нерон во всенародном бедствии или несправедливо в нем обвинен.И все же кажется странным, что человек, который в начале своего правлениязаботливоограждал свой город от пожаров,перед до-мами приказывал сооружать портики, с которых пламя туши-лось бы легче, и 'возводил он их (эти портики) на свой счет' (37,156),однажды решился на подобное абсурдное действие. Хотя, может быть и простое объяснение поступку Нерона(если он действительно имел место) - объяснение Светония, под-твержденное многими другими фактами из жизни принцепса - возможно, он и вправду обезумел.
      'К злоключениям и бедствиям, виновником которых был Нерон, судьба прибавила и другие: чуму, которая за одну осень тридцать тысяч человек внесла в погребальные списки; пора-жение в Британии, где два города были разорены(...); бесслав-ные дела на Востоке...' (37, 167).
      В народе о Нероне ходило много разоблачающих сти-хов. Например:
      
      Чем не похожи Эней и наш властитель? Из Трои
      То изводил отца - этот извел свою мать. (...)
      
      Рим отныне - дворец! Спешите в Вейи, квириты,
      Если и Вейи уже этим не стали дворцом (37, 168).
      
      Тацит также пишет, что 'народная молва его не щадила: повсюду говорили, что он истребил столько славных и ни в чем неповинных мужей исключительно из зависти и из страха' (42,311).
      'Такого-то правителя мир терпел почти четырнадцать лет...' (37, 168).
      Когда терпеть уже не оказалось сил, под руководством Гнея Пизона был организован заговор, в котором приняли уча-стие и сенаторы, и всадники, и воины, и даже женщины. (См. 42, 300). Однако заговор был раскрыт(65 г. н.э.), его участни-ков постигла жестокая участь. Не миновала расправа, также-причастного к заговору, Аннея Сенеку, 'умерщвление которо-го было особенно приятно принцепсу' (42,306).
      Репрессии не прекращались. По Тациту, 'в течение не-скольких дней погибли один за другим Анней Мела, Аниций Цериал, Руфрий Криспин и Гай Петроний, Мела и Криспин - римские всадники в сенаторском достоинстве' (42,318).
      Светоний пишет, что когда однажды Нерону предсказали его неизбежное низвержение, он сострил: 'Прокормимся ре-меслишком!' 'Искусство кифареда, -пишет Светоний, -для правителя забавно, но для простого человека необходимо' (37, 168).
      Сначала восстала провинция Галлия под предводительст-вом пропретора Юлия Виндекса. К Галлии присоединились испанские легионы во главе с Гальбой.
      Нерон стал готовиться к походу против повстанцев, но когда объявил воинский набор, никого не дождался. Далее по-требовал, чтобы представители всех сословий отделили часть своего состояния на воинские нужды. И этим окончательно ра-зозлил народ. (См. 37, 170).
      Гальба с войском подходил к Риму. Покинутый всеми, Нерон выбрался из города и скрылся в усадьбе вольноотпу-щенника Фаона. Когда сенат объявил его врагом римского на-рода и приговорил к смерти, он покончил с собой.
      Даже перед смертью Нерон продолжал изображать ги-стриона. Его последними словами были: 'Какой великий ар-тист погибает!' и 'Вот она, верность!' (37, 172 - 173)
      
      
      ГАЛЬБА
      (ПРАВЛЕНИЕ -68 г. н. э.)
      
      Светоний рассказывает, что когда Гальба был еще ребен-ком и приветствовал вместе с другими мальчиками Цезаря Ав-густа, тот потрепал его по щеке, сказав: 'И ты, малютка, отве-даешь моей власти. А Тиберий, узнав, что этому действи-тельно суждено случиться, но только в старости, сказал: 'Пусть живет, коли нас это не касается' (37, 176).
      Гальба был наместником в Новом Карфагене, когда при-шли вести о восстанииВиндекса в Галлии. И если после убий-ства Гая Калигулы, несмотря на уговоры сторонников,он пред-почел не вмешиваться, то теперь, как он посчитал, время при-шло. Он повел на Рим легионы,уже провозгласившие его императором.
      Как пишет Светоний, 'любили и уважали его больше, ко-гда он принимал власть, чем когда стоял у власти' (37, 180). Он, как и его свергнутый предшественник, любил казнить и не любил миловать. На злободневной проблеме автор 'Жизни двенадцати цезарей' акцентирует внимание: 'Своим друзьям и вольноотпущенникам он позволял за взятку или по прихоти делать что угодно - облагать налогом, освобождать от налога, казнить невинных...' (37, 181).
      К подобным делам примешивалась и необычайная ску-пость Гальбы. Присягнувших ему на верность воинов он не только не поощрил обещанными подарками, но и сократил им жалованье.
      Актуальными проблемами смутного времени, которые поднимал Светоний в своем произведении - были неустойчи-вая власть ичастые восстания.
      Первыми взбунтовалисьлегионы в Германии. Затем к Ри-му подошел Отон с войсками. Гальба правил чуть более 6-ти месяцев и был убит, оставив в истории бледное, даже незамет-ное'пятно'.
      
      
      ОТОН
      (ПРАВИЛ 95 ДНЕЙ - 68 г. н.э.)
      
      По Светонию, Отон был квестором в одной из римских провинций в течение десяти лет.
      Когда Гальба избрал своим преемником не Отона, а не-коего Пизона Лициниана, квестор решил мстить и во что бы то ни стало добиться власти. На это Отона толкало не только чес-толюбие, но и огромные долги, чтоподтверждалось его личным высказыванием:'Ежели я не стану императором, то мне все равно, погибнуть ли от врага в сражении или от кредиторов на форуме' (37, 185).
      Описывая особенности правления императора Отона, Светоний обличает процветавшую коррупцию в высших эше-лонах власти Империи.В бытность 'первым другом' Нерона, Отон частенько злоупотреблял взятками, которые брал у тех, кто сами были осуждены за вымогательство. (См. 37, 184). Идаже за несколько дней до того, как его провозгласили импе-ратором, он умудрился 'вытянуть миллион сестерциев у раба за доставленное место управляющего' (37, 185). Продвижение Отона к власти также осуществлялось за деньги. Каждому, склоненному на его сторону солдату 'было дано по десяти ты-сяч и обещано еще по пятьдесят' (37, 185).
      Организовав убийство Цезаря Гальбы и его приемника Пизона Лициниана, Отон лично сообщил сенату о том, что его якобы 'заставили принять власть' (37, 186). Свое недолгое правление он посвятил восстановлению памяти Цезарю Нерону - приказал снова расставить его статуи по всему Риму, вернул отобранные должности его прокураторам ивольноотпущенникам и т.д.
      Первыми снова восстали германские легионы, которые объявили императором Вителлия и присягнули ему на вер-ность.
      В битвах при Альпах и близ Плаценции Отон одержал победу. Но сражениепри Бетриаке оказалась для него роковым. 'Тогда он решился умереть' (37, 187).
      Как ни странно, но римский народ воспринял его смерть с большим сожалением. 'И даже многие из тех, кто жестоко ненавидел его при жизни, стали его превозносить после смерти, как это водится у черни: говорили даже, что Гальбу он (Отон) убил не затем, чтобы захватить власть, а затем, чтобы восстановить свободу и республику' (37, 188).
      
      
      ВИТЕЛЛИЙ
      (ПРАВЛЕНИЕ - 69 г. н.э.)
      
      В бытностьимператором, Гальба назначил Вителлия наместником в Нижнюю Германию. Протекция, без которой, как мы знаем, в Риме и до эдила невозможно было дослужиться, была обеспечена Вителлиюодним важнымгосударственным деятелем Титом Винием. Однако Гальба обосновал его назначение по-другому: 'Меньше всего приходитсябояться тех, кто помышляет только о еде', - намекая на безмерное обжорство Вителлия. - 'Может быть, богатства провинции насытят его бездонную глотку!' (37, 191)
      Светоний пишет, что до своего назначения Вителлий был очень беден и окружен многочисленными кредиторами. Войско же в Нижней Германии встретило его более чем дружелюбно - солдаты 'простирали руки к небу', этот сын троекратного консула Луция Вителлия представлялся им 'даром богов', казался 'щедрым, любезным', да к тому же 'во цвете лет' (37, 191).
      В армии ненавидели императора Гальбу, а Вителлий тем снискал истинную любовь солдат, что 'никому ни в чем не от-казывал, и сам освобождал провинившихся от бесчестия, от-ветчиков от обвинений, осужденных от наказаний' (37, 192).
      Учитывая инсургентныенастроения в лаге-ре,зарабатываниеподобногодешевого авторитета вновь при-бывшим главнокомандующим не могло кончиться иначе: 'Не прошло и месяца, как солдаты, не взирая ни на день, ни на час, однажды вечером вытащили вдруг его из спальни, приветство-вали императором и понесли по самым людным селам' (37, 192).
      Вителлий казнил всех,кто, так или иначе, был причастен к убийству Гальбы. Когда узнал об убийстве Отона, 'распустил преторианские когорты, какподавшие дурной пример' (37, 192). 'Бесспорно, поступки эти были достойные и прекрасные', - пишет Светоний, -'и позволяли надеяться, что он будет великим правителем; однако остальные его дела больше отвечали былой его жизни и нраву, нежели величию власти' (37, 192).
      Развенчивание злободневной проблемы - тиранической власти,как всегда, главная тема произведения Светония.
      Именно Вителлию принадлежит циничное выражение: 'Хорошо пахнет труп врага, а еще лучше - гражданина' (37, 193). Такими словами он отреагировал на отвратительное зре-лище поля битвы, которое он увидел на своем триумфальном-путик власти.
      Правление Вителлия, по свидетельству Светония, осуще-ствлялось 'исключительно по прихоти' (37, 193) его доверен-ных и недостойных людей. 'Но больше всего отличался оноб-жорством и жестокостью' (37, 193). Наслаждаясь убийствами, он говорил: 'Я хочу насытить взгляд' (37, 194).
      Как известно, финал у тирании один. Через семь месяцев правления Вителлия против него были направлены войска. Это было началом позорного свержения императора. Занять свое место в истории Римской Империишел Веспасиан.
      Армия Вителлия была разбита,сам император сдал-ся,объявив перед темнароду, что 'слагает с себя власть, приня-тую им против воли' (37, 195). Его просили сохранить мужест-во и оказать сопротивление. Следуя совету, он напал на брата Веспасиана - Флавия Сабина, уничтожил его отряд, но при этом пострадал в огне храм Юпитера Благого. Это было роко-вой ошибкой Вителлия, котораялишила его поддержки даже тех, кто до сих порее ему еще оказывал.
      Казнили его медленно и мучительно. Не миновала горь-кая участь его сына и брата. Такова была плата за тиранию.
      
       
      ГЛОТОК ВОЗДУХА.
      БОЖЕСТВЕННЫЙ ВЕСПАСИАН
      (ПРАВЛЕНИЕ - 69 - 79 гг. н.э.)
      
      'Державу, поколебленную и безначальную после
      мятежей игибелитрех императоров, принял наконец
      и укрепил своейвластью род Флавиев'
      
      Гай Светоний Транквилл(37, 197).
      
      После долгого 'затмения' на небосводе многострадаль-ного римского народа проглянул, наконец, лучик солнца.
      В Иудее были серьезные волнения, и Веспасиан, как 'че-ловек испытанного усердия и нимало не опасный по скромно-сти своего рода и имени' (37, 199) был оправлен в эту провин-циюс целью наведения порядка. С нелегкой задачей Веспасиан справляется очень быстро и зарабатывает, тем самым, автори-тет отважного и хладнокровного полководца.
      Египетские легионы под командованием Тиберия Алек-сандра первыми присягнули на верность Веспасиану, затем их примеру последовало войско в Иудее. После наместник в Си-рии Лициний Муциан предложил в поддержку Веспасиану свою армию, а парфянский царь Вологез привел десятки тысяч стрелков.
      Новый император, положив конец начавшейся было меж-доусобной войне, вернулся в Рим. И, будучи императором, 'ни о чем он так не заботился, как о том, чтобы вернуть дрогнув-шему и поколебленному государству устойчивость, а потом и блеск' (37, 201).
      Веспасиан значительно расширил границы Римской Им-перии. Лишились суверенитета Ахайя, Ликия, Родос, Византий, Самос, далее - горная Киликия и Гоммагена. Он также усмирил Каппадокию, послав туда дополнительные легионы.
      Постройки Веспасиана были грандиозны - храм Мира близ Форума, храм Божественного Клавдия, амфитеатр.
      В правление Веспасиана были введены суровые законы касательно нравов римских граждан.Женщина, уличенная в связи с чужим рабом, сама становилась рабыней. А ростовщи-кам, в случае смерти должника, запрещалось требовать долги с его сыновей, если они не достиглисовершеннолетия. Также Веспасиан в очередной раз в истории правления римских Цеза-рей запретил излишнюю роскошь.
      'Во всем остальном он был (...) снисходителен' (37, 202). 'Никогда подозрение или страх не толкали его на расправу' (37, 203). 'Ни разу не оказалось, что казнен невинный - разве что в его отсутствие...' (37, 203). Более того, в каком-то смыс-ле он был даже мягкосердечен, 'сетовал и плакал' (37, 203) даже тогда, когда чья-либо казнь бывала заслуженна.
      Обличениеодной из злободневных проблем своего време-ни приобретает у Светония еще более искрометный характер, так как лихоимством не брезговал и самЦезарь. 'Единственное, в чем его упрекали справедливо, это сребролюбие' (37, 203). 'Он (Веспасиан) открыто занимался такими делами, какими стыдился бы и частный человек' (37, 203). А именно, император Римской Империи увлекался откровенной спекуляцией, 'скупая вещи только затем, чтобы потом распродать их с выгодой' (37, 203). Более того, он занимался 'распродажей' не только вещей, но и должностей, а также торговал'оправданиями' в судахкак для виновных подсудимых, так и для невиновных.
      Веспасиан также пользовался одним нехитрым приемом - продвигал чиновников по карьерной лестнице к государственным постам, 'чтобы дать им нажиться' (37, 203), а затем, подставив их,сам на них и наживался. Светоний приводит очень точный о принцепсеафоризм тех лет: 'Он пользуется ими (такими чиновниками), как губками, сухим дает намокнуть, а мокрое выжимает' (37, 204). Приведем также другой афоризм об императоре: 'Лисица шерстью слиняла, да нрав не сменяла!' (37, 204)
      Веспасиан был веселого нрава, и шутки его считались остроумными. (См. 204-205) И даже умирая, он не удержался от остроты: 'Увы, кажется я становлюсь богом' (37, 206).
      
      
      ЕЩЕ ОДИН ГЛОТОК ВОЗДУХА.
      БОЖЕСТВЕННЫЙ ТИТ.
      (ПАРАДОКС АМБИВАЛЕНТНОСТИ)
      (ПРАВЛЕНИЕ - 79 - 81 гг. н.э.)
      
      'Тит, (...) любовь и отрада родачеловеческого, наделенный особенным даром, искусствомили счастьем снискать всеобщее расположение...'
      
      Гай Светоний Транквилл(37, 207)
      
      Отец Тита Веспасиан прочил сыну великое будущее им-ператора и с юных лет приобщал его к государственным делам. Тит делил с отцом всепрелести и тяготы власти, трибунства и консульства, являлся его правой рукой и даже издавал от его имени эдикты.
      Жестоким Тита можно было назвать разве что тогда, ко-гда в бытность начальником преторианцев, он, не раздумывая, предавал смерти подозрительных ему лиц.Светоний пишет, что подозрения Тита часто оправдывались. 'Всеми этими мерами он обезопасил себя на будущее', - заключает Светоний. (См. 37, 208).
      Оставаясь верным 'старой римской традиции', Тит лю-билприторговывать в суде своим заступничеством и брать взятки. Эта проблема социальной жизни римского общества была актуальна в правление почти каждого Цезаря Римской Империи.
      Словом,с самого начала Тит снискал себе не самую за-видную славу, в нем подозревали второго Нерона (см. 37, 209), опасались его сурового и разнузданного нрава. (См. 37, 209). Однако, по мнению Светония,императору Титу'такая слава послужила только на пользу: она обернулась высочайшей хвалой, когда ни единого порока в нем не нашлось и, напротив, обнаружились великие добродетели' (37, 209). Потому что Тит своевременно исправил многие свои ошибки, на протяжении всего своего правления уважал чужую собственность, был щедр, обладал 'редкостной добротой' (37, 209). Не в пример прежним правителям Тит подтвердил общим эдиктом все, сделанные до него,императорские пожалования. Он был милостив и добр к просителям, часто повторял: 'Никто не должен уходить печальным после разговора с императором'. И если он проживал деньбез доброго поступка, он говорил: 'Друзья мои, я потерял день!' (37, 209)
      Однако волею судьбы времяправления Тита было отме-чено страшнымистихийными бедствиями. Пожар в Риме буше-вал трое суток, эпидемия моровой язвы унесла тысячи жизней, извержение Везувия погребло под собой город Помпеи. 'В та-ких и стольких несчастиях обнаружил он не только заботли-вость правителя, но и редкую отеческую любовь, то утешая на-род эдиктами, то помогая ему в меру своих сил' (37, 210). Ка-ждого пострадавшего успокаивало обещание императора: 'Все убытки - мои!' (37, 210)
      В главе, посвященной жизнеописанию Цезаря Тита, Све-тоний разоблачает такую злободневную проблему нравствен-ного характера('одно из бедствий времени'), как 'застарелый произвол доносчиков и подстрекателей' (37, 210). Еще одним положительным явлением правления Тита было то, что он ре-шительно пресекаламоральные действия подобныхлюдей пу-тем показательных их наказаний, а особенно злостных пре-ступниковобращал в рабство или высылал из Рима далеко и безвозвратно.
      Будучи по необходимости иногда суровым, Тит был далек от злобы и мелочной мстительности. Он говорил, что 'скорее погибнет, чем погубит', и придерживался данного, собственного афоризма всю свою недолгую жизнь. Примером тому может служить снисходительность императорак своему брату Домициану, который не раз был разоблачен в организациях заговоров с целью его свержения.'Он (Тит)не казнил его, не сослал и не перестал его жаловать...' (37, 210)
      Скончался Тит внезапно - от горячки в сорок один год. Как пишет Светоний, смерть императора 'поразила своим уда-ром не столько его, сколько все человечество' (37, 210).'Когда об этом (о смерти Тита) стало известно, весь народ о нем плакал, как о родном, а сенат сбежался к курии, не дожидаясь эдикта, и перед закрытыми, а потом и за открытыми дверями воздал умершему такие благодарности и такие хвалы, каких не приносил ему даже при жизни и в его присутствии' (37, 211).
      
      
      ПАРАДОКС АМБИВАЛЕНТНОСТИ.
      ДОМИЦИАН
      (ПРАВЛЕНИЕ - 81 - 96 гг. н. э.)
      
      'Достоинства и пороки смешивались в нем поровну, пока, наконец, сами достоинства не превратились в пороки'
      
      Гай Светоний Транквилл (37, 213).
      
      ...Он каждый день запирался один на несколько часов и занимался тем, что ловил мух и протыкал их острым грифе-лем.Поэтому, когда кто-то спросил, нет ли кого с Цезарем, Вибий Крисп метко ответил: 'Нет даже и мухи'(37, 213).
      
      Указов Домициан издавал много, из них выделяются: 'Против виноградников' (с целью расширения хлебных пашен), 'Об увеличении жалования солдатам', 'О запрете нахождения двух легионов в одном лагере' (во избежание бунта).
      Правление Домициана ознаменовано множеством построек - храмов, форумов, стадионов, прудов и т. д.Но самая главная заслуга императора, как пишет Светоний, состояла в том, что он пытался искоренить наболевшую проблемукоррупции во всех сферах государства. Судей, уличенных в вымогательстве,Домициан увольнял со всеми их советниками. Он 'держал в узде столичных магистров и провинциальных наместников' (37, 215), в результате чего они сталиявлять собой образцы порядочности и неподкупности.Домициан также призывал к ответуразного рода сочинителей, порочащих честь представителей высших сословий, он наказывал 'дурных женщин' (37, 216) лишением права наследования,особенно суровбыл к нарушившим обет весталкам. Император жестоко карал за ложные доносы, тем самым прекратив их существование. Известно даже изречение Домициана: 'Правитель, который не наказывает доносчиков, тем самым их поощряет' (37, 216).
      На этом у Светония заканчивается, в целом, положи-тельная характеристикаимператора Домициана.
      Злободневная проблема тиранииявляется магистральнойи в посвященной Цезарю Домициану книге. Автор пишет, что в дальнейшем пороки императора стали проявляться все с боль-шей силой. Он был не просто жесток, но свиреп и коварен. Казням не было конца, причем обрекали на жестокую смерть часто за нечаянно оброненное слово или неуместную шутку. (См. 37, 217).Домициан был одержим собственным культом, статуи в свою честь ставил только золотые и серебряные, а в одном правительственном письме подписался так: 'Государь наш и бог повелевает...' (37, 219) Должность консула он, не в пример своим предшественникам, занимал до семнадцати раз.
      В народе ходил стишок о его одержимости вырубкой ви-ноградников. (Народная публицистика):
      
      Как ты, козел, ни грызи виноградник, вина еще хватит
      Вдоволь напиться, когда в жертву тебя принесут' (37, 219).
      Сам Домициан был автором следующего, пророческого для него самого, афоризма:
      'Правителям живется хуже всего: когда они обна?ру?жи-вают заговоры, им не верят, покуда их не убьют' (37, 222).
      В организации заговора участвовали его лучшие друзья, его жена Домиция Лепида, его вольноотпущенники и его управляющий, которому, останься Домициан в живых, приш-лось бы понести наказание за растрату.
      Император был заколот в собственной спальне, и 'народ остался к этому равнодушным' (37, 222).
      Смутный, тяжелый период в истории Древнего Рима под-ходил к концу. Так долго ожидаемое народомблагополучие, похоже, временно воцарилось на этой многострадальной земле, и произошло это, как пишет Светоний, 'благодаря умеренности и справедливости последующих правителей' (37, 223).
      В недалеком будущем - болезненный процесс падения Римской Империи, из-под обломков которой решительно вы-ступит агрессивный провиденциализм мрачного Средне?ве-ковья. Торжество ригоризма и обскурантизма зажжет ярким пламенем инквизиторскую Европу, а Свет Возрождения разду-ет его с еще более неистовой силой.
      Описанное в этой книге было Началом... Преддверием еще большего безумия грядущих веков.
      
       
      
      ЗАКЛЮЧЕНИЕ
      
      Проанализированные нами произведения древнеримской ли?тературыявляются яркими образцами публицистической мыс?ли древних авторов.Труды Юлия Цезаря, Марка Цицеро-на,Светония Транквилла, Корнелия Тацита, Саллюстия Криспа, Децима Ювенала, Лукреция Кара, Валерия Катулла и др. отражают актуальные проблемы текущего времени, психо-логическое и интеллектуальное состояние социума, духовно - мировоззренческие процессы, обусловливающие социальные конфликты.
      Завоевательные и гражданские войны, политические кон-фликты, социальные противоречия, военные бунты, народные восстания, борьба за власть и узурпация, тирания правителей, репрессии, коррупция в судебно - административной системе и в высших эшелонах власти - эти и многие другие злободнев-ные проблемы эпохи подверглись обличительной критике древнеримских авторов. Публицистические особенности ана-лизируются не только в творчестве древнеримских писателей и поэтов. Злободневным текущему времени содержанием харак-теризуется и'безымянное' народное творчество. (Народная публицистика).
      Гай Юлий Цезарь в своем журналистском произведении 'Записки о Галльской войне' (информативность, по большей части объективность, своевременность, достоверность, актуаль?ность) объективно, с публицистическим мастерством вскрывает проблемы военно - административной системы Им-перии.Завоевание чужих земель с целью получения высших должностей, 'пушечное мясо' легионов, бесконечные бунты солдат - подобный отрицательный фон проглядываетв патети-ческомописании Цезаремпобедоносного шествия римской ар-мии по покоренным вражеским территориям.
      Публицистика Цицерона отображает самые актуальные проблемы его времени - изменивший ход истории полити-ческий конфликт между Гнеем Помпеем и Юлием Цезарем, разразившаяся кровопролитная гражданская война, оконча-тельный крах республики, победа Цезаря и утверждение его диктатуры. Вместе с тем, содержание писем Цицерона отра-жает реакцию передовых людей того времени на стремительно разворачивающиеся, трагические для них события. Читатель окунается в атмосферу пересудов о политической смуте и со-циальной нестабильности тех лет.
      Диалоги'О старости (Катон Старший)', 'О дружбе (Ле-лий)', а также трактат 'Об обязанностях' Цицерона раск?ры-вают перед нами все таинства воззрений и размышлений обра-зованных людей того времени. Читатель понимает прич?ину здорового оптимизма тех, кого давно покинули силы молодо-сти, проникает в сутьнравственных исканий достойных рим-скихграждан, уясняет смысл и значимость истинной дружбы.
      Произведения 'Жизнь двенадцати цезарей' Светония Транквилла и 'Анналы' Корнелия Тацита характеризуются-подробным и достоверным описанием правленияимператоров Римской Империи. Мы выявили публицистические тенденции в этих произведениях,благодаря которым становятся понятны злободневные социально - мировоззренческие проблемы древ-неримского общества.
      Особенно большое внимание уделяли древнеримские ав-торыосвещению проблемы тиранического правления властителей. Они и не подозревали, какие тяжкие испытания были уго-тованы будущим поколениям их соотечественников -столетние войны и крестовые походы, разгул инквизиции и пылающее в огне Возрождение - во имя меркантильных целей и нездоровых амбиций, менее всего озабоченных благо-получием своего народа, сильных мира сего.
      Гай Саллюстий Крисп, Тит Лукреций Кар, Гай Валерий Катулл,Децим Юний Ювенал, Федр и др. подняли в своем творчестве актуальные проблемыих современности - кру?ше-ния республики, а вместе с ней и идеалов демократии, утверждения самой ненавистной народу формы правления - тира?нии,социальной несправедливости, недостатков зако?но-дательной и судебной систем, коррупции в разных общест-венных сферах и др. Древнеримские писатели и поэты затро-нули в своем творчествеи мировоззренческую проблему - в преддверии наступления монотеизма происходила постепенная секуляризация религиозного сознания языческого социума.
      В нашемучебном пособии мы показали, что пред-ставленные кидейно - художественному анализупроиз?ведения древнеримских авторов являютсяпублицистическими или им, как минимум,характерныпублицистические черты.
      В древнеримской публицистической литературе, как в зеркале, отразились социально - политические и социально - мировоззренческие проблемы одного из наиболее ярких перио-дов в истории Римской Империи ?- крушения республики и ро-ждения новой эры с великими диктаторами во главе.
       
      
      СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
      
      1. Аннеткова - Шарова Г. Г., Чекалова Е. И. Античная литература. Л., издательство Ленинградского уни-верситета, 1989 г. - 272 с.
      2. Античная лирика. Библиотека всемирной литерату-ры, Т. 4, М., Художественная литература, 1968, 623 с.
      3. Античная цивилизация. Изд. 'Наука', М., 1973, 272 с.
      4. Аристотель. Этика. СПб, 1908.
      5. Вергилий. Буколики, Георгики, Энеида. Библиотека всемирной литературы, Т. 6, М., Художественная литература, 1971, 417 с.
      6. Гай Юлий Цезарь. История Галльской войны. АСТ Москва, 2009, 400 с.
      7. Геродот.История в девяти томах. М.: Ладоми, Аст, 1999, 752 с.
      8. Гесиод. Теогония. Труды и дни. Полное собрание текстов. М., Лабиринт, 2001, 256 с.
      9. Гончарова Т. Эпикур. Жизнь замечательных людей. М., Молодая гвардия, 1988, 303 с.
      10. Горенштейн В. О. Цицерон в годы гражданской войны 49 - 45 гг. и диктатуры Цезаря. Диалоги 'О старости' и 'О дружбе'. Марк Туллий Цицерон. Об обязанностях. О Дружбе. О старости.Изд. 'Наука', М., 1974, с. 175 - 191.
      11. Heroes of Greekmythology. СПб. КАРО, 2004, 173р.
      12. Духин И. Эллинская трагедия в современном осве-щении. // Вопросы литературы, 1979, ? 8, с. 280 - 287.
      13. Ерунов Б. Мнение и умонастроение в историческом аспекте. История и психология. М., Наука, 1971, с. 106-121.
      14. Echard, Siân. Arthurian narrative in the Latin tradition. Cambridge Cambridge univ. Press, 1998, 256 р.
      15. Иванов В. Г. 'История этики древнего мира. Изд. Ленинградского университета, Л., 1980, 224 с.
      16. Ионина Н. Сто великих мятежников и бунтарей. М., 'ВЕЧЕ', 2005, 471 с.
      17. Кар Тит Лукреций 'О природе вещей'. Античная литература. Рим. М., Высшая школа, 1981, с. 161 - 181.
      18. Катулл Валерий. Стихи. Античная литература. Рим. М., Высшая школа, 1981, 183 - 195 с.
      19. Куманецкий К. История культуры Древней Греции и Рима. М., 'Высшая школа', 1990, 351 с.
      20. Крисп Саллюстий. 'Заговор Катилины'. Античная литература. Рим. М., Высшая школа. 1981. С. 226 - 326.
      21. Кун Н. Мифы Древней Греции. М., Астрель, 2004, 400 с.
      22. Кун Н. А. Легенды и мифы Древней Греции, по-собие для учителей. М., Просвещение, 1975, 463 с.
      23. Slater, Philip E.The press glory of Hera Greekmythology a. the Greek family. Boston Beacon, 1971, 513 р.
      24. Лонг. Дафнис и Хлоя. Библиотека всемирной лите-ратуры. Т. 7, М., Художественная литература, 1969, с. 167 - 234.
      25. Лосев А. Ф. История античной эстетики Ранняя классика. М., Высшая школа, 1963, 583 с.
      26. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Последние века. Книга II. М., Искусство, 1988, 447 с.
      27. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Поздний эллинизм. М., Искусство, 1980, 766 с.
      28. Лосев А. Ф. История античной философии в кон-спективном изложении. М., Мысль, 1989, 204 с.
      29. Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 1. М., Со-ветская энциклопедия, 1987, 671 с.
      30. Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 2. М., Со-ветская энциклопедия, 1988, 719 с.
      31. Ницше Ф. Так говорил Заратуштра. Книга для всех и ни для кого. С - П: 'Азбука', Книжный клуб 'Терра', 1996, 336 с.
      32. Платон. Соч. в 3 - х т., т. (1), М., 1968 - 1972.
      33. Платон. Соч. в 3 - х т., т.3 (1), М., 1968 - 1972.
      34. Плутарх. Избранные жизнеописания. Т. 1, М., изд. 'Правда', 1987, 606 с.
      35. Плутарх. Избранные жизнеописания. Т. 2, М., изд. 'Правда', 1987, 608 с.
      36. Пономарев В.Т. Величайшие монархи: с древности до наших дней. - Донецк: ООО 'ПКФ 'БАО', 2013, 704 с.
      37. Светоний Гай Транквилл. 'Жизнь двенадцати цеза-рей'. М., 'Художественная литература', 1990, 255 с.
      38. Советский энциклопедический словарь. М.: Совет-ская энциклопедия, 1980.
      39. Софокл. Эдип - царь. Античная драма. Библиотека всемирной литературы, Т. 5, М., Художественная литература, 1970, с. 119 - 179.
      40. Софокл. Антигона. Античная драма. Библиотека всемирной литературы, Т. 5, М., Художественная литература, 1970, с. 179 -228.
      41. Stapleton, Michael. The Illustrated dictionary of Greekand Roman mythology.New York Bedricks books сop., 1978, 224 р.
      42. Тацит Корнелий. Анналы. Малые произведения. Сочинения в двух томах. Т. 1. Научно - издательский центр 'Ладомир', М., 1993, 600 с.
      43. Тронский И. М. История античной литературы'. М., Высш. шк., 1983, 464 с.
      44. Утченко С. Л. Трактат Цицерона 'Об обязанностях' и образ идеального гражданина. Марк Туллий Ци-церон. 'Об обязанностях', 'О старости', 'О друж-бе'.Изд. 'Наука', М., 1974, с. 159-174.
      45. Федоров Н. А., Мирошенкова В. И. Античная лите-ратура. Рим. М., Высш. шк., 1981, 608 с.
      46. Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого я. Я и оно. Эксмо, М., Фолио, Харьков, 2007, с. 771 - 838.
      47. Федр. Басни. Античная литература. Рим. М., Выс-шая школа,1981.
      48. Цицерон Марк Туллий. Об обязанностях. Изд. 'Наука', М., 1974, с. 58 - 156.
      49. Цицерон Марк Туллий.О старости. (Катон Стар-ший). Изд. 'Наука', М., 1974,с. 7 - 30.
      50. Цицерон Марк Туллий. О дружбе. (Лелий). Изд. 'Наука', М., 1974,с. 31 - 57.
      51. Цицерон Марк Туллий. Цезарь в письмах Цицерона. Гай Юлий Цезарь. История Галльской войны. АСТ Москва, 2009, с. 267 -323.
      52. Ювенал Децим Юний. Сатиры. Античная литерату-ра. Рим. М., Высшая школа,1981.
      53. Ярхо В. Эдипов комплекс и 'Царь Эдип' Софокла (о некоторых психоаналитических интерпретациях древнегреческой трагедии) // Вопросы литературы, ? 10, 1978, с.189 - 213.
      
       
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       
      
      
      
      
      
       
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      Лейла Экрем Мирзоева
      
      ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
      В ПРОЗЕ И ПОЭЗИИ
      ДРЕВНЕГО РИМА
      
      (Учебное пособие)
      
      Баку - Мутарджим - 2018
       
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      Книга сверстана и отпечатана
      в издательско-полиграфическом центре 'Мутарджим'
      
      
      
      Подписано к печати 21.08.18.
      Формат: 60х84 1/16. Гарнитура: Times.
      Объем: 12,5 п.л. Тираж 200. Заказ ? 210.
      Цена договорная.
      
      
      ИПЦ 'Мутарджим'
      Баку, ул. Расула Рзы, 125/139b
      тел./факс: (+99412) 596 21 44
      e-mail: mutarjim@mail.ru
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Мирзоева Лейла Экрем (leyla_mirzoyeva@mail.ru)
  • Обновлено: 10/04/2022. 289k. Статистика.
  • Учебник: Проза
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.