Проблема переосмысления религиозных постулатов в современное время Авторские права защищены
Мщению и позору хотим мы предать всех, кто не
подобен нам... (3, 96).
Проблема переосмысления религиозных постулатов в современное время очень ярко дает о себе знать на примере одной из ведущих мировых религий - христианства.
В романе Чингиза Айтматова "Плаха" мы прослеживаем конќцепцию неизменности, вечности человеческих пороков - на фоне естественной психологической особенности людей всех времен - недооценки данного печального факта. "И всяќкое поколение - а сколько с тех пор народилось, и не счесть - заново спохватывается и заявляет, что, будь они в тот день, в тот час на Лысой горе, они ни в коем случае не допустили бы расправы над галилеянином"(1,132). Айтматов изображает сиќтуаќцию, когда очередного гипотетического Христа, посмевшего вступить в идейный конфликт с обществом, распиќнают в очередной раз. Распинают не в переносном смысле, а букќвально - такую мученическую смерть в Моюнкумской степи приќнял альтруист, правдоискатель с благороднейшими намеќреќниями "спасти мир" - Авдий Каллистратов - от рук жестоќких, ничтожных людей.
Итак, грехи рода человеческого не смогли смыть ни воды Поќтопа, ни серный дождь Содома и Гоморры, ни кровь, отќдавќшего себя в жертву Христа. Таково далеко не оптимисќтиќчеќское понимание морального состояния современного общестќва Айтматовым. Более того, в романе проскальзывает довольќно смелая идея необходимости так называемого "совремеќниќзиќрования" религий, их подстраивания под нужды и потќребќно-сти нового общества: "... традиционные религии на сегодќняќшний день безнадежно устарели, нельзя всерьез говорить о реќлигии, которая рассчитана была на родовое сознание проќбуждающихся низов..."(1,73). Носителю этой теории Авдию Каллистратову противопоставляется разумное суждение другого героя романа - Виктора Городецкого: "Ты прогќрамќмируешь Бога, а Бог не может быть умозрительно придуман, как бы это заманчиво и убедительно не выглядело"(1,74).
В романе также подвергается переосмыслению и оценке па-радоксальный факт, заключающийся в процессе неизќбежќной трансформации прекрасной, в высшей степени гумаќниќстической религиозной идеи, на определенном этапе своего развития, - во зло в самом страшном своем проявлении: "...потом все было извращено и приспособлено к определенќным интересам определенных сил, ну да это судьба всех всеќленских идей"(1,74). "Вне нашего сознания Бога нет" (1, 77), - убежденно провозглашает Авдий. "Моя церковь - это я сам. Я не признаю храмов и тем более не признаю священнослужиќтеќлей, особенно в сегодняшнем их качестве"(1,82).
Довольно интересный подход к пониманию личности саќмого Христа ненавязчиво, но интригующе прослеживается в роќќмане. Речь идет об эпизоде решающего разговора Иисуса Хрисќта с Понтием Пилатом. Заключенный непрестанно шокиќрует проницательного прокуратора своим сверхъестественќным умом и бесстрашными, не вполне понятными ему выс-каќзываниями о каком-то грядущем Царстве Справедливости...
Это утро выдалось необыкновенно жарким, затихла вся приќрода, словно перед надвигающейся вселенской катастроќфой. Но в небе парила одна единственная птица, "широко расќпахнув крылья, точно подвешенная к небу на невидимой ниќти...". Невидимая нить... Красивая метафора? Возможно, есќли рассматривать ее в отрыве от одной детали... Христос словќно вскользь бросил на птицу "случайный взгляд"(1,133).
На протяжении всей напряженной беседы Понтия Пилата и Иисуса Христа птица все кружила... Кружила тогда, когда заќкќлюченный отважно отверг правомерность власти кесаря (1,153). Когда заявил нечто совсем непонятное для язычника Пиќлата: "Не я, кому осталось жить на расстоянии перехода чеќрез город к Лысой горе, приду, воскреснув, а вы, люди, пришествуете жить во Христе, в высокой праведности, вы ко мне придете в неузнаваемых грядущих поколениях"(1,151). Когќда предрек прокуратору: "...ты останешься в истории, Понќтий Пилат" (1,159). Кружа над головами двух собеседниќков, палача и жертвы, смертного и ...бессмертного, птица не поќкиќнула Христа и в его последнем пути на Голгофу. "А та птиќца (...) точно поджидаючи кого-то, наконец покинула свое месќто и медленно полетела в сторону, куда повели (...) пресќтупќника (1,159).
Что есть эта птица над головой христианского Сына Божьего в романе "Плаха"? Чингиз Айтматов никак не объясќняет таинства своих мыслей.
В романе М. Булгакова "Мастер и Маргарита" образ Хрисќта не похож на известный стереотипный библейский перќсоќнаж. Автор романа отвергает общепринятую версию о хаќракќтере личности Христа и событий, описанных в евангелиях, влагая в уста самого Иешуа Га-Ноцри (Иисуса Христа) в том решающем разговоре с Пилатом объяснение происхождения якобы неверных евангельских сведений: "...ходит, ходит один с козлиным пергаментом и непрерывно пишет. Но однажды я заглянул в этот пергамент и ужаснулся. Решительно ничего из того, что там написано, я не говорил"(2, 288). Иешуа имеет в виду Левия Матвея.
В булгаковской версии, Иисус - из города Гамалы, он не знает, кто он "по крови" (2 ,287) и не помнит своих родиќтеќлей. "Мне говорили, что мой отец был сириец"(2 ,287). Даже Айтматов не опровергает общепринятую библейскую версию о детќстве Христа (эпизод пребывания пятилетнего Иисуса с его семьей в Египте из-за преследования царя Ирода) (См. 1, с.145-146).
Итак, в романе Булгакова Иешуа - не тот, кто стремится вступить в конфликт с властью (и послушным последней обществом). Известный евангельский эпизод о торжественном въезде в Иерусалим верхом на осле Христа под приветственные крики наќрода также, в трактовке Булгакова, оказывается вымыслом. "У меня и осла - то никакого нет, игемон", - говорит Пилату Иешуа, - "Пришел я в Ершалаим точно через Сузкие ворота, но пешком, в сопровождении одного Левия Матвея, и никто мне ничего не кричал, так как никто меня тогда в Ершалаиме не знал" (2, 293).
Более того, мы не видим с булгаковским Христом его учеќниќков и соратников - известных библейских персонажей, кроќме Матвея, который, оказывается, и фиксировал-то события неќверно, а также Иуды, который вовсе и не лишил в раскаяќнии себя жизни, а был зарезан за свое предательство по тайќноќму приказу самого Пилата (см. 2, 579, 588). Пилат говорит: "...хотя мы и не можем обнаружить - в данное время, по крайќней мере, - каких-либо его поклонников или последоќватеќлей, тем не менее ручаться, что их совсем нет, нельзя" (2, 576).
Христос погребен в общей яме, с двумя другими казненќными преступниками - Дисмасом и Гестасом, в ущелье к сеќверу от Ершалаима, также по приказу Пилата: "...похорнить их в тайне и в тишине, так, чтобы о них больше не было ни слуќху, ни духу"(2, 576-577). Опознавательный знак общей моќгилы был известен некоему Толмаю (2, 598). И все. Ниќкаких последующих чудес.
Несмотря на кажущуюся заурядность Иешуа, его покорќность, кротость, наивность и даже некоторую приниженность, проќницательный Пилат чувствует в нем что-то необычное. Пыќтаясь разобраться в странном арестанте, он не может подаќвить в себе необъяснимое чувство симпатии к этому человеку без рода и без племени, или "бродяге", как он сам его называл (2, 287). Смятение перерастает в изумление, когда Иешуа, словно невзначай, шокирует его своей неестественной освеќдомќленностью о его, Пилата, личных проблемах. Нет, не о ноќвом, грядущем "храме истины" поведал сейчас заключенный проќкуратору. "Истина прежде всего в том, что у тебя болит гоќлова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерќти..."(2, 290).
Для Иешуа все - добрые люди. И убийцы, и воры, и его собственные мучители... Пилат вначале насмехается над этой его, с первого взгляда, не совсем зрдравой манерой всех счиќтать добрыми: "...злых людей нет на свете..." (2, 293). Одќнаќко здесь прослеживается достаточно глубокий смысл божеќственќного предопределения - действия и предателя Иуды, и жестокого прокуратора Иудеи Пилата - это лишь необходимые звенья в великой цепи событий, которая означала рождение новой истории, ознаменованной возникновением новой релиќгии. Ведь, вероятно, именно поэтому распятый Иешуа Га-Ноцри перед самой смертью сказал, что "...благодарит и не виќнит за то, что у него отняли жизнь" (2, 576). Одновременно с этим, соответствуя созданному Булгаковым образу, он "все время улыбался какой-то растерянной улыбкой"(2, 576).
Булгаковский герой Мастер, написавший эту историю о Христе, "не заслужил света, он заслужил покой..."(2, 633).
"И не иначе умели они любить своего Бога, как распяв человека!" (3, 88).
Литература
1. Айтматов Ч.Т. Плаха. Фрунзе: "Кыргызстан", 1987, 320 с.
2. Булгаков М. Белая гвардия. Мастер и Маргарита. Минск: Мастацкая литература, 1988, 670с.
3. Ницше Ф. Так говорил Заратуштра. Книга для всех и ни для кого. С-П: "Азбука", Книжный клуб "Терра", 1996, с.30, 333с.
Xülasə
"Müasir dövrdə dini ehkamların yenidən dərki problemi") məqaləsində müasir şəxsiyyətin dinə yeni münasibəti və onu yenidən dərk etməsi faktı tədqiq edilir. Problem Çingiz Aytmatovun "Плаха" ("Darağacı - Dişi qurdun yuxuları") və M.Bulqakovun "Мастер и Маргарита" ("Ustad və Marqarita")romanlarının materialları əsasında araşdırılır.
Summary
The paper entitled "The problem of reconsideration of religious postulates in modern times" investigates the fact of new understanding and attitude towards the modern personality"s religion. The problem is analyzed, basing on "The Executioner"s Block" by Chingiz Aytmatov and "The Master and Margarita" by Mikhail Bulgakov.