Альдо Николаи
Кто здесь террорист?

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Альдо Николаи (перевод: Николаев Валерий) (val.nik@mail.ru)
  • Обновлено: 23/01/2014. 86k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Перевод
    •  Ваша оценка:
      Альдо Николаи
      
      КТО ЗДЕСЬ ТЕРРОРИСТ?
      Комедия в двух действиях
      
      љ Luca Nicolaj
      љ Валерий Николаев (Перевод с итальянского) 2012
      
      
      
      
      
      
      Действующие лица:
      
      Катя
      Оливия
      Фабио
      
      
      
      
      
      
      
      
       Большой город. Наши дни.
      
       ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ
      
      Свет в зале гаснет. Занавес медленно раздвигается под громкие звуки выстрелов, взрывов, полицейских сирен.
      Этот звуковой ряд будет сопровождать затемнения по ходу пьесы и по окончании первого действия.
      Вспыхивает свет на сцене. Перед нами современно обставленная гостиная большой квартиры. Слева и справа - двери в другие комнаты.
      С чемоданами в руках, обвешанные сумками, входят КАТЯ и ОЛИВИЯ.
      
      Катя. Фу! Наконец-то, добрались!
      Оливия. Здравствуй, дом родной!
      Катя. У меня такое ощущение, что нас не было целый век.
      Оливия. А всего-то три недели!
      Катя. Три недели на краю света!
      Оливия. Незабываемое путешествие!
      Катя. И все же под конец я уже скучала по нашему дому.
      Оливия. Дом как символ материнской утробы. Наша раковина.
      Катя (с удовольствием плюхается в кресло). Раковина, которая приоткроет свои створки только для следующих вакаций. Правда, как хорошо в этих стенах!
      Оливия. И как быстро возвращаются наши привычки! Ты уже расположилась в своем любимом кресле... О чем твои мысли?
      Катя. О том, что все было очень здорово. Восхитительные места, великолепная организация...
      Оливия. Многим не нравится групповой туризм. А по мне, он очень комфортен. Садишься в самолет и больше ни о чем не беспокоишься.
      Катя. Если бы этот комфорт не портили экскурсии всей толпой с самого утра до позднего вечера. Я никогда так не уставала!
      Оливия. Зато есть, что вспомнить. Столько прекрасных впечатлений!
      Катя. Немного бессистемных. Мы столько всего видели, что в голове все перемешалось...
      Оливия. Города, с претензией на цивилизацию, и девственные леса вокруг...
      Катя. И мы, живущие в роскоши и изобилии, в окружении туземцев, умирающих с голоду...
      Оливия. По крайней мере, у них есть преимущество.
      Катя. Какое?
      Оливия. Умереть посреди прекрасной природы. У нас если уж мрут от голода, то в трущобах.
      Катя. Что-то у меня голова разболелась.
      Оливия. Это от усталости... Все-таки долгий перелет...
      Катя. Плюс бесконечное ожидание багажа...
      Оливия. Будем надеяться, что ничего не потеряли по дороге.
      Катя. Давай проверим. (Встает и начинает перебирать багаж). Кинокамера... белая сумка... желтый чемодан... косметичка...
      Оливия (подключается). Красный чемодан... коричневый... синяя сумка...
      Катя. Рюкзак... корзина...
      Оливия. Плед... дождевики...
      Катя. Упаковка с соломенными шляпами... пакет из фри-шопа...
      Оливия. Магнитофон... фотоаппарат... Слава Богу, все на месте, ничего не забыли.
      Катя. Как мы только таскали все это с собой!..
      Оливия. Но все нам пригодилось! (Замечает оставшуюся в стороне сумку). А это что за сумка? По-моему, это не наша.
      Катя. А чья ж еще? Всегда была наша.
      Оливия. Нет, наша синяя, а эта сливовая... Интересно, как она попала в наш багаж?
      Катя. Наверно, это сумка кого-то из нашей группы!
      Оливия. Но на ней нет наклейки "Феликстур", как на всех наших вещах.
      Катя. Может мы ее случайно прихватили?
      Оливия (поворачивая сумку так и эдак). Ни адреса, ни этикетки... даже замочка нет...
      Катя. Не открывай, Оливия, это нехорошо.
      Оливия. А вдруг там бомба?
      Катя. Кому может придти в голову взорвать нас?
      Оливия. А если кто-то намеревался взорвать аэропорт? (Приставляет ухо к сумке). Там что-то шумит.
      Катя (делает то же самое). Похоже на часы. Может, это часовой механизм?.. Я считаю, стоит позвать полицию.
      Оливия. Знаешь, этот всеобщий психоз, связанный с терроризмом... Давай не будем ему поддаваться. (Храбро открывает сумку). Это просто будильник! (С любопытством перебирает вещи). Какой классный свитерок! Очаровательно бы смотрелся с моими бежевыми брюками... Пакет с грязным бельем... Как только люди не научатся соблюдать элементарные правила гигиены!..
      Катя. Давай отвезем это в авиакомпанию.
      Оливия. Возвращаться в аэропорт? Ни за что! Даже под страхом смертной казни!
      Катя. Тогда хотя бы сдадим в бюро забытых вещей...
      Оливия. Где придется заполнять гору анкет, объясняться со служащими, терять кучу времени...
      Катя. Но мы не можем оставить в доме чужую сумку.
      Оливия. Лучше уж взять ее себе, чем отдать какому-нибудь кретину, который прикарманит все ее содержимое. Включая грязное белье. Мы живем в обществе, в котором моральные принципы давным-давно почили в бозе.
      Катя. Обрати внимания, какая хорошая кожа.
      Оливия. Похоже, это кожа тапира. Слушай, давай уберем с глаз долой все эти вещи. От одного их вида мне становится тошно.
      Катя. Сумки и чемоданы в спальню...
      Оливия. В мою или твою?
      Катя. Твои - в твою. Мои - в мою.
      
      Начинают разносить багаж по разным комнатам.
      Оливия берет большую обильно перемотанную шпагатом упакрвку, но Катя останавливает ее.
      
      Упаковку со шляпами оставь здесь.
      Оливия. Зачем только мы их купили!
      Катя. Я ими займусь.
      Оливия. Сколько бумаги и шпагата ты на них намотала!
      Катя. Для надежности. (Разматывает шпагат, на пол падает бумага, в которые завернуты ярко раскрашенные соломенные шляпы). Я повешу их на стену. Их жизнерадостная расцветка будет поднимать нам настроение...
      Оливия (собирает с пола разбросанную бумагу). А это что за коробка? (Указывает на длинную коробку, которая оказалась под бумагами).
      Катя. Какая коробка?
      Оливия. Эта. Откуда она здесь?
      Катя. Может, выпала из сливовой сумки, когда ты вертела ее туда-сюда?
      
      Оливия наклоняется над коробкой и открывает ее.
      
      Что там?
      Оливия (поднимает коробку и показывает Кате). Там винтовка.
      Катя. Такая короткая?
      Оливия. Это разборная. Снайперская. (Достает из коробки ложе винтовки, читает данные на табличке). Таурис-Супер, модель 5631, калибр 6. Смотри, как быстро она собирается... берется ствол... прикрепляется к ложу... вот так... Очень просто, правда? Крутая цацка! Стоит целое состояние!
      Катя. Ты так разбираешься в винтовках?
      Оливия. А что в них особенного. Они не сложнее кофеварки. О них столько рассказывают в газетах и по телевизору... Красивая, согласись? Оружие специального назначения.
      Катя. Для охоты, что ли?
      Оливия. Ага. На людей. Это винтовка профессиональных киллеров.
      Катя. Положи сейчас же!.. Если на ней найдут твои отпечатки...
      Оливия. Из нее можно укокошить человека с расстояния в сто и больше метров. (Замечает испуг в глазах Кати). Успокойся, она не заряжена. Видишь, магазин пуст. А вот и патроны... в отдельном карманчике... А какой прицел!.. Шикарная оптика! Как она прошла через таможенный контроль?
      Катя. Надо отнести ее в полицию.
      Оливия. Ну да! Нам только неприятностей с полицией и не хватает! Учитывая, что мы пару часов назад вернулись с Барбадора.
      Катя. При чем тут Барбадор?
      Оливия. А при том, что когда мы находились там, кто-то подстрелил их президента точно из такой винтовки!
      Катя. Откуда ты знаешь?
      Оливия. Из официального сообщения. Его передавали в аэропорту. И там было сказано, что президента подстрелили из винтовки Таурис-Супер... Слушай, а может, убийца летел тем же рейсом, что и мы?
      Катя. Тем более надо проинформировать полицию!
      Оливия. Ты что, не знаешь наших полицейских? Замучаешься пыль глотать, объясняя им, как она у нас оказалась!
      Катя. Что стало с этим миром! Повсюду сплошное насилие... (Задумывается). Я пытаюсь вспомнить лица людей, которые летели в нашем самолете... там был араб... потом еще какой-то парень... такой лохматый, с серьгой в ухе...
      Оливия. Какой араб! Какой лохматый парень! Мама, сумка набита шикарной одеждой, купленной в лучших фирменных магазинах Лондона и Парижа. Террористы - обеспеченные люди. Как ты и я. И в состоянии купить такую дорогущую винтовку, из которой можно было шлепнуть из окна нашей гостиницы кого угодно. Включая президента.
      Катя. Я бы застрелила продавца газет. Каждый раз, когда он меня видит, он спрашивает, сколько мне лет.
      Оливия. Короче, мы по уши в дерьме. И что нам теперь делать?..
      Катя. Давай положим винтовку обратно в сумку и, как я предлагала, сдадим ее в бюро забытых вещей.
      Оливия. Там нужно сообщать анкетные данные.
      Катя. Укажем фальшивые.
      Оливия. Не выйдет. Они потребуют предъявить документы.
      Катя. Скажем, что забыли их дома.
      Оливия. Нашу внешность легко запомнить.
      Катя. Наденем парики, солнечные очки, платки на голову...
      Оливия. Как раз чтобы вызвать подозрение и оказаться полиции.
      Катя. Тогда, знаешь, что сделаем? Подъедем к какой-нибудь большой гостинице, дождемся, когда приедет автобус с японскими туристами, и подложим сумку в их багаж.
      Оливия. А если они застигнут нас за этим занятием?.. Нет, это опасно.
      Катя. Еще опаснее держать винтовку в доме. А если придут с обыском?..
      Оливия. С какой стати?
      Катя. Ну... кто-нибудь заявит, что мы были в Барбадоре.
      Оливия. Кто заявит?
      Катя. Анонимные доброжелатели. Приходит полиция, находит винтовку в доме... А ты этого не ожидаешь, чувствуешь себя спокойно... даже не думаешь об этом... и вдруг неожиданно звонок в дверь...
      
      Неожиданно длинный звонок в дверь.
      Обе женщины с ужасом смотрят друг на друга.
      
      Оливия. Кто это может быть?
      Катя. Не знаю. Спрячь винтовку. Быстро!
      Оливия. Куда?
      Катя. Под диван. Затолкай к самой стене.
      
      Оливия быстро разбирает винтовку, складывает ее в коробку и пинком отправляет под диван.
      
      А теперь иди и посмотри, кого там принесло.
      Оливия (идет к двери, с наигранным радушием). Кто там?
      Фабио (из-за двери). Сосед. Из квартиры напротив.
      Катя (Оливии). Слава Богу, не полиция. Пообщайся с ним, а я пока пойду приму ванну.
      
      Уходит.
      
      Оливия (открывает дверь). Проходите.
      Фабио. Добрый день. Я ваш новый сосед. Меня зовут Фабио...
      Оливия. Достаточно! Фамилии я забываю тут же. Даже свою не могу вспомнить иногда.
      Фабио. Ваша написана на дверной табличке.
      Оливия. Простите за беспорядок, мы только что из поездки.
      Фабио. Я знаю. Мне сказал консьерж. Счастливицы! И где же вы были?
      Оливия. В стране, названия которой вы, наверное, даже не слышали: Барбадор.
      Фабио. Ну как не слышал, когда о покушении на президента Барбадора так много рассказывают в газетах и по телевидению, что только последний дурак не знает, где она находится! Как это случилось?
      Оливия. Стояла несусветная жара, и все попрятались по домам. А президенту как раз в это время приспичило откуда-то возвращаться к себе во дворец. Ну и кто-то подстрелил его из снайперской винтовки.
      Фабио. Бедняга.
      Оливия. Нечего жалеть этого урода-диктатора, всех замордовал, население умирает с голоду, а он жил как фараон!
      Фабио. Вы находились в это время где-то неподалеку?
      Оливия. Подалеку. В туристической деревне. Что-нибудь желаете?
      Фабио. Спасибо, ничего. Дело в том, что я только что переехал в эту квартиру, и у меня подозрение, что одну из моих сумок я, кажется, забыл в лифте. Не могла ли она случайно оказаться в вашем багаже?
      Оливия. Не эта? (Показывает на сливовую сумку).
      Фабио. О! Она самая! В ней всякое барахло, которого не жалко... ну там, разные вещицы... жалко было бы потерять саму сумку.
      Оливия. Особенно, если принять во внимание одну... вещицу.
      Фабио. То есть?
      Оливия. Подождите. (Лезет под диван, не без труда вытаскивает оттуда коробку с винтовкой). Вот она.
      Фабио. Впервые вижу эту коробку. Это не моя.
      Оливия. Как не ваша, если она лежала в вашей сумке?
      Фабио. В таком случае почему вы достали ее из-под вашего дивана?
      Оливия. Не могла же я оставить ее на виду. Разве не логично?
      Фабио. Может, и логично, если бы еще знать, о чем речь.
      Оливия. А вы что, не знаете, что в этой коробке?
      Фабио. Нет.
      Оливия. Ну смотрите. (Открывает коробку). Видите? Снайперская винтовка.
      Фабио (присвистнув). Ничего себе!
      Оливия. Итак, дорогой сосед, как мы поступим с этим?
      Фабио. Не знаю. Поступайте, как хотите.
      Оливия. Я?!
      Фабио. Не я же. Это не моя вещь. Я вообще ненавижу оружие. И никогда в жизни не брал его в руки.
      Оливия. Тем не менее, коробка выпала из вашей сумки.
      Фабио. Лично я видел, как вы достали ее из-под вашего дивана. Повторяю, это не моя коробка.
      Оливия. Вы имеете наглость отрицать очевидное?
      Фабио. Знаете, я люблю шутки. Но до определенного предела. Эта винтовка не моя.
      Оливия. Так говорят все, включая тех, кого ловят на месте преступления с еще горячим стволом в руках.
      Фабио. Это не мой случай. Я не преступник, не киллер, я добропорядочный и законопослушный гражданин.
      Оливия. В наши дни трудно определить, кто добропорядочный и законопослушный, а кто нет. Так что уносите отсюда свою сумку и винтовку, если не хотите, чтобы я вызвала полицию.
      Фабио. Как вы докажете, что эта винтовка моя?
      Оливия. Она была в вашей сумке.
      Фабио. Докажите мне это.
      Оливия. Это может подтвердить еще один человек.
      Фабио. Какой человек?
      Оливия. Катя.
      Фабио. И кто такая эта Катя?
      Оливия. Свидетель, который присутствовал в этой комнате, когда коробка с винтовкой выпала из вашей сумки. Моя мать.
      Фабио. А я могу пригласить свою, которая подтвердит, что вы в нашем присутствии достали винтовку из-под вашего дивана. И вам останется только объяснить полиции, как она там оказалась.
      Оливия. Я могу и вам это сказать. Я спрятала ее туда, услышав звонок в дверь.
      Фабио. А чего вы так напугались, если она не ваша? Лично мне все понятно. Вам надо избавиться от орудия убийства, а тут кстати подвернулся какой-то лох. Не выйдет.
      Оливия. Вы что, правда, считаете, что она моя? Я все-таки женщина.
      Фабио. А вы думаете, женщины не умеют стрелять? Иногда они делают это лучше мужчин.
      Оливия. В кого?!..
      Фабио. Кто знает, какие тараканы у них в голове в это время... Например, в президента Барбадора. Принимая во внимание ваше присутствие в этой стране в момент покушения на него.
      Оливия. Я ездила в Барбадор в отпуск! В составе туристической группы! Внося по частям взнос несколько месяцев подряд! Зачем мне нужны были такие сложности, если бы я отправилась туда как террористка? Помимо всего прочего, эта винтовка была не в моем багаже.
      Фабио. Я не сказал ни слова про багаж. Я говорил про диван. Или вы тоже наберетесь наглости отрицать, что эта вещь была под вашим диваном?
      Оливия. Не кричите на меня!
      Фабио. А вы перестаньте говорить глупости.
      Оливия. Я позвоню в полицию. Очень хочется послушать, как вы заговорите с комиссаром полиции.
      Фабио. Звоните. Я объясню ему, как было дело. Комиссар - наверняка человек умный, он тоже поймет, что вы пытаетесь избавиться от винтовки, навязав ее мне.
      Оливия. Не навязав, а вернув законному владельцу. Как вы можете так нахально утверждать, что она моя?
      Фабио. Ну да, это я подбросил свою винтовку под ваш диван! Я, а не вы, только что вернулся из Барбадора, где из точно такой же винтовки грохнули диктатора-мучителя. Где логика? Признайтесь, что это вы стреляли в него, и отстаньте от меня с этой вашей винтовкой.
      Оливия. А по-вашему, логичнее, что я записалась в групповую поездку в Барбадор, да еще потащила с собой маму, для того чтобы застрелить тамошнего президента?
      Фабио. Я нисколько не удивлюсь, если это так на самом деле. Террористы еще и не такое могут придумать!
      Оливия. Я не террористка!
      Фабио. К тому же, это прекрасная возможность продемонстрировать маме, на что способна ее дочь. Мама - всегда мама. а дочка - всегда дочка.
      Оливия. Не упражняйтесь в остроумии. Забирайте свою винтовку и уносите ее отсюда. Я к ней не имею никакого отношения. И не хочу проблем в моем доме.
      Фабио. Вы утверждаете, что винтовка не ваша, я - что не моя, но она в вашей квартире. А не могли ли ее подложить сюда, пока вас не было?
      Оливия. Вряд ли. В квартиру никто не входил. Замок не поврежден.
      Фабио. Кто-нибудь мог вбросить через окно.
      Оливия. Жалюзи были опущены. И это шестой этаж.
      Фабио. Значит, вы полагаете, что я в здравом уме и доброй памяти явился к вам забрать сумку, в которой лежала винтовка?
      Оливия. Вы не думали, что я открою коробку.
      Фабио. Знаете, мне надоела эта история. Меня не интересует, где и как вы приобрели винтовку и для чего ее использовали, но, мой совет: поскорее избавьтесь от нее.
      Оливия (чуть не плачет). Но как?.. Как?..
      Фабио. Самое простое - бросить ее в реку. Ночью. Я могу пойти с вами.
      Оливия. Спасибо... Я, правда, боюсь выходить с ней из дома одна.
      Фабио. Сделаем это вместе. Я готов помочь вам, несмотря на то, что это рискованно. Кстати, если я своими руками брошу винтовку в реку, это послужит доказательством, что она не моя.
      Оливия. Ага, я нужна вам как сообщница, в случае если нас накроют за этим занятием!
      Фабио. Если так, выкручивайтесь в одиночку.
      Оливия. Нет-нет-нет!.. Прошу вас, не отказывайте мне в помощи!
      Фабио. Ладно. Сделаем вид, что мы пара влюбленных, ищущих, со своими пылкими чувствами уголок поукромнее. Выберем подходящее место и бросим винтовку в реку.
      Оливия. Вы идете на это, чтобы сделать мне приятное?
      Фабио. Угадали.
      Оливия. Но почему?
      Фабио. Приятно сделать приятное приятной девушке. Хотя и чересчур эмоциональной и нервной.
      Оливия. Просто вы застали меня не в лучший момент. Да еще так набросились, как будто...
      Фабио (перебивая). А что вы хотели! Меня еще никогда никто не принимал за террориста.
      Оливия. Не понимаю. Не понимаю, откуда выпала коробка с винтовкой. Я подумала, что мы нечаянно перевернули вашу сумку... Она, правда, не могла быть там?
      Фабио. Если только кто-то положил коробку в сумку, пока она лежала забытой в лифте.
      Оливия. Представляете, одиннадцать часов в самолете, два часа в ожидании багажа, и дома обнаружить такой сюрприз!..
      Катя (входя). Добрый вечер. Я Катя.
      Фабио. Мама...
      Катя. Да, мама Оливии.
      Оливия. А это Фабио, наш новый сосед.
      Катя. Как замечательно, что вы пришли к нам представиться. Я уже начала отвыкать от подобной вежливости.
      Фабио. На самом деле я пришел за своей сумкой. Я забыл ее в лифте, и она случайно оказалась среди вашего багажа.
      Катя. Так это вы киллер? Очень приятно.
      Оливия. Мама, Фабио ничего не знал о винтовке.
      Катя. Как то есть не знал, если она лежала в его сумке?
      Фабио. Наверное, ее сунули в сумку, когда я забыл ее в лифте.
      Катя. Я была бы вам признательна, если вы унесете ее из нашей квартиры как можно скорее. Надеюсь, вы больше никого из нее не застрелили?
      Фабио. Сумку я забираю, винтовку - нет.
      Катя. Вы что, хотите оставить ее в нашей квартире?!
      Оливия. Ради Бога, не делайте это!... Мы - две одиноких женщины...
      Фабио. Я не могу ее забрать. Это неблагоразумно. У меня еще не кончен ремонт... в квартире полно рабочих... приходят, уходят...
      Катя. Может быть, кто-то из рабочих подложил ее в сумку?
      Фабио. Да нет. Сегодня их не было. Сегодня воскресенье.
      Оливия. Мама, завтра вечером я и Фабио пойдем и утопим ее в реке.
      Катя. А он не может сделать это один?
      Оливия. Лучше вдвоем.
      Фабио (берет сумку). Не могу я попросить вас об одолжении?..
      Катя. Спрятать под наш диван немного динамита?
      Оливия. Не шути так, мама. Нам нужна его помощь.
      Катя. Разве не он нуждается в нашей? Ведь это он просит об одолжении.
      Фабио. Мы можем быть полезны друг другу взаимно.
      Оливия. О каком одолжении вы хотели попросить?
      Фабио. Если мне понадобится срочно позвонить по телефону, я могу воспользоваться вашим? Мой еще не подключили.
      Оливия. Нет проблем. Да, совсем забыла, меня зовут Оливия.
      Фабио. До скорого, Оливия. Спасибо. (Кате). До свидания, синьора.
      
      Уходит.
      
      Катя. Он оставил винтовку нам. Это безумие!
      Оливия. Он утверждает, что она не его.
      Катя. И ты ему поверила? Мужчины всегда заставляют тебя поверить тому, чего они хотят. А ты всегда остаешься в дурах.
      Оливия. Мне он показался искренним.
      Катя. Воспитанный. Хладнокровный. Непроницаемый. Классические черты человека, который, улыбаясь тебе, вонзает нож в твое сердце. Я где-то видела его лицо...
      Оливия. Может, в подъезде, или на лестничной клетке...
      Катя. Нет... В газетах. Точно! В полицейской хронике. Он специально снял квартиру в нашем доме, чтобы превратить ее в террористическое логово!.. И ты не боишься пойти с ним завтра ночью? Такой утопит в реке не только винтовку, но и тебя тоже.
      Оливия. Меня-то зачем?
      Катя. Чтобы убрать нежелательного свидетеля. А потом зарежет меня. Не ходи с ним.
      Оливия. Почему? Я ему верю. У него честные глаза. И очень красивые.
      Катя. Он тебе понравился.
      Оливия. А тебе нет?
      Катя. Вот! Вспомнила, где я его видела! В Барбадоре!
      Оливия. В Барбадоре?! Ты в этом уверена?!
      Катя. Еще как уверена! Или, по крайней мере... мне так кажется...
      Оливия. Если он был в Барбадоре, значит, точно, убийца он!
      Катя. Вернулся тем же рейсом и подложил свою сумку с винтовкой в наш багаж...
      Оливия. Мама, ты, действительно, видела его в Барбадоре?
      Катя. Или его, или похожего на него... или на лестничной клетке...
      Оливия. Так в Барабадоре или на лестничной клетке?
      Катя. Милая, я устала, не помню. В чем я уверена, так это в том, что он террорист... Кто же он в таком случае, если не террорист!.. И мне очень страшно, хотя я не подаю вида. (Обнимает дочь). Мы обе с тобой должны быть сильными. Готовыми ко всему. Тем более, что у нас винтовка, и мы сможем себя защитить!
      
      Свет гаснет. Вновь слышны выстрелы, взрывы и завывание полицейских сирен. Шум мгновенно исчезает, когда свет вспыхивает снова.
      Та же гостиная. На стене висят две разноцветные соломенные шляпы.
      Катя одна. Она внимательно рассматривает винтовку.
      Звонок в дверь.
      Катя быстро кладет винтовку в коробку и заталкивает под диван.
      Идет открыть.
      Возвращается вместе с Фабио.
      
      Катя. Вы пришли забрать винтовку?
      Фабио. Нет. Позвонить, если позволите.
      Катя. А что это вы такой потный? Утренняя пробежка?..
      Фабио. Я не выходил из дома.
      Катя. Тяжело дышите...
      Фабио. Переставлял мебель. Отвык, знаете ли, от тяжелой работы. Я могу позвонить? Это городской звонок. (Набирает номер. Слушает).
      Катя. А я обожаю междугородние. Звонишь в далекие страны, людям, которых не знаешь, которые говорят на языке, какого не понимаешь... Это дает ощущение, что наш мир не больше носового платка... Не отвечают?
      Фабио (кладет трубку).Занято.
      Катя. Так всегда. Нужный номер или занят, или не отвечает. А если свободен и отвечает, это крайне редко. Сядьте посидите. Устали?
      Фабио (садится). Переезд хуже пожара. А обставлять квартиру - еще хуже.
      Катя. И что, нет женщины, которая занялась бы домом?
      Фабио. Нет.
      Катя. Совсем нет?
      Фабио. Совсем. Никаких женщин.
      Катя. Вы педик?
      Фабио. А если да?
      Катя. Нет, не подумайте, что меня это шокирует. Я считаю это вполне нормальным - быть педиком.
      Фабио. Стало быть, я ненормальный, поскольку им не являюсь. (Снова набирает номер, с досадой). Занято.
      Катя. А вы наберите номер, с помощью которого можно прервать разговор.
      Фабио. Мне не нравится прерывать чужие разговоры.
      Катя. Мне тоже. Когда меня прерывают срочным городским звонком, я выхожу из себя. Долго говорить по телефону - это так успокаивает. Особенно женщину в моем возрасте. Сколько вы мне дадите?
      Фабио. Вы молодо выглядите.
      Катя. Такое обычно говорят пожилым женщинам.
      Фабио. Нет, правда... вы молоды духом...
      Катя. Вежливая перифраза. Чтобы подчеркнуть, что все остальное устарело. Лучше помолчите. Набирайте свой номер.
      Фабио (набирает номер). Освободился! (В трубку). Алло?.. Да я... Было все время занято... Да, все в порядке... Нет... Передай им, что я вернулся домой. (Кладет трубку).
      Катя. Какая молниеносность. Я все слышала. Странный разговор.
      Фабио. И что в нем странного?
      Катя. Мне вы сказали, что не выходили из дома, а по телефону, что вернулись домой.
      Фабио. Все правильно. До переезда сюда я жил в гостинице.
      Катя. Нет, конечно, вы можете говорить все, что хотите. Но все-таки разговор странный.
      Фабио. Не вижу ничего странного. Обыкновенный разговор. Если бы мне надо было сделать приватный звонок, я позвонил бы из телефона-автомата.
      Катя. Все телефоны-автоматы регулярно прослушиваются, тогда как домашние - нет.
      Фабио. В моем звонке не было никаких секретов. Я только хотел сообщить, что закончил с переездом.
      Катя. Вы сказали "я вернулся домой", а не "я переехал". Это совсем другое дело. Вы опасный лгун.
      Фабио. Лгун? Я сказал только, что...
      Катя. Что вы вернулись домой, а мне минутой раньше - что вообще не выходили из дома. Разве не так?
      Фабио. Так, но...
      Катя (смотрит на часы). Господи, где же Оливия? Я так беспокоюсь за нее!
      Фабио. Почему? Что-то случилось?
      Катя. Теракт. В пятистах метрах отсюда.
      Фабио. В министерстве внутренних дел?
      Катя. А откуда вы знаете?
      Фабио. В пятистах метрах отсюда - единственный интересный объект. Это министерство внутренних дел.
      Катя. Вы хорошо информированы. Работаете в городском кадастре?
      Фабио. Когда-то работал. Когда мне было двадцать. Результаты серьезные?
      Катя. Нет. Но все перепуганы. Еще бы, бомба рванула! Полиция блокировала все движение, скопилось полно народу... Вы правильно поступили, оставшись дома. Представляете, как вы выглядели бы, разгуливая по улицам с винтовкой!
      Фабио. Я не разгуливаю по улицам с винтовкой. Тем более, что она не моя и находится под диваном в вашей квартире. Если она еще там.
      Катя (нагибается и достает коробку). Вот она. Куда ей деться. (Запихивает коробку обратно). Вы специально вчера оставили ее здесь, потому что знали, что сегодня произойдет теракт.
      Фабио (быстро сует в карман руку и что-то сжимает в ней). Откуда мне было знать про теракт?
      Катя (явно напугана жестом Фабио, но держит себя в руках). Когда вращаешься в определенных кругах...
      Фабио. Я не вращаюсь ни в каких определенных кругах, если не считать кругом вас. И я не террорист.
      Катя. Даже если бы вы им были, вам не следует этого стыдиться. Террористы сегодня хорошо одеты, прекрасно воспитаны, говорят на языках... Вы вполне могли бы быть одним из них.
      Фабио. Если вы считаете меня одним из них, почему принимаете в своем доме?
      Катя. Я вас, собственно, и не приглашала. Вы позвонили в дверь, я открыла. И я не отказываюсь от диалога. Я женщина общительная, демократичная, любознательная... Вот скажите мне: вы думаете что мир, действительно, можно изменить, разбрасывая бомбы и убивая неугодных политиков?
      Фабио. Никогда не задумывался об этом.
      Катя. Только не говорите мне, что вы равнодушны к актам насилия, которые сотрясают основы мира.
      Фабио. Я не равнодушен. Я отстранен.
      Катя. В конце концов, подобные акты приводят к неким результатам. Но хорошо это или плохо - я не понимаю. А что вы думаете по этому поводу?
      Фабио. Ничего.
      Катя. Если вы мне признаетесь, что это вы бросили бомбу или что убивали политиков, чтобы изменить мир, очистить его от коррупции, лжи и несправедливости, я это пойму. Я разделяю некоторые идеи...
      Фабио. Что до меня, то пусть мир катится куда подальше... таким, каков он есть. (Делает несколько судорожных движений рукой в кармане).
      Катя (не спуская глаз с этой руки). Нет, честно, лично я против вас ничего не имею. Я даже готова помочь. Я всегда говорю, что ничего не видела и не слышала. Поэтому нет смысла применять ко мне насилие. Мы можем стать друзьями...
      Фабио (достает из кармана трубку и берет в рот). Не беспокойтесь, я не буду курить. Просто люблю иногда подержать трубку во рту.
      
      Напряжение отпускает Катю, она бессильно откидывается на спинку кресла.
      
      (Наклоняясь над Катей). Вы плохо себя чувствуете?
      Катя. Спасибо, все уже прошло. (Сжимает руками голову Фабио и неожиданно целует его в губы). Кто вы?.. Кто ты?..
      Фабио. Это мы так начинаем дружить?
      Катя. Когда-то же надо начать... А вот и Оливия.
      
      Входит Оливия.
      
      Оливия (явно взвинченная). Какой кошмар! У меня все нервы в клочьях. Полиция перекрыла весь центр из-за теракта, тысячи машин в пробках. Я еле пробралась к дому...
      Фабио. Есть убитые?
      Оливия. Не знаю. Думаю, нет. Если б были, я бы слышала.
      Катя. В теленовостях передали: трое легко раненых. Да еще какая-то женщина от испуга разродилась семимесячным мальчиком.
      Оливия. Один мой коллега видел убегающего террориста. Телерепортеры взяли у него интервью...
      Катя. У террориста?!
      Оливия. У моего коллеги, мама. Он не понял, кто это был: мужчина или женщина. Неопределенного возраста, в вельветовых брюках и спортивной куртке.
      Катя (смотрит на Фабио). Как у Фабио.
      Оливия. Он давно здесь?
      Катя. Кто?
      Оливия. Фабио?
      Катя. С четверть часа. Ввалился запыхавшийся... как будто долго бежал...
      Фабио. На Оливии тоже вельветовые брюки и спортивная куртка.
      Катя. Но она не спешит сообщить по телефону своим друзьям, что вернулась домой.
      Фабио. Однако она тоже запыхалась и, к тому же, сильно взволнована.
      Катя. Еще бы! Пережить такое!
      Оливия. Фабио тоже мог быть взволнован происшедшим.
      Фабио. Только в отличие от вас, я, лишь придя сюда, узнал о теракте.
      Оливия (смеется, показывая на Катю). На ней тоже вельветовые брюки. А когда она выходит из дома, надевает спортивную куртку.
      Фабио (Кате). А где ты была, когда произошел теракт?
      Катя. Я?.. Я была на улице. И вернулась как раз, когда передавали новости по телевизору.
      Фабио. Судя по описанию, террористом может оказаться каждый из нас троих.
      Оливия. Коллега вспомнил еще одну деталь: на голове у террориста была черная вязаная шапочка с дырками для глаз.
      Фабио. Ее можно выбросить, когда она больше не нужна. Стало быть, каждый из нас может быть этим самым террористом, и ни у кого из нас нет алиби. Оливия находилась в двух шагах от места теракта, Катя тоже где-то на улице...
      Оливия. А вы где были?
      Фабио. Я дома. Но нет никого, кто мог бы это подтвердить.
      Катя. Давайте выпьем. Нам сейчас это не повредит. (Идет к бару, достает бокалы и бутылку вина, наливает, раздает бокалы). Какая сложная настала жизнь! Постоянно случаются какие-то гадости. Каждую минуту можно ждать чего угодно. Вы обратили внимание, о чем теперь разговаривают люди, когда встречаются? Исключительно о покушениях, терактах, взрывах, убийствах!..
      Фабио. Это жертва, которую мы приносим на алтарь достигнутого технического прогресса.
      Оливия. Но жертвы - человеческие жизни.
      Фабио. Древний ритуал. То же самое делали наши предки. На других алтарях.
      Катя. Тогда хотя бы знали, что жертва определена.
      Фабио. В каком-то смысле и сегодня так.
      Оливия. Но сегодня чаще всего жертвами становятся случайные люди. Ни к каким религиозным или политическим играм не имеющие отношения.
      Фабио. Единственная справедливость в равенстве.
      Оливия. В каком смысле?
      Фабио. В таком, что каждый в равной степени рискует стать этой жертвой... (Поднимает бокал с вином). Чин-чин!
      Катя (поднимая свой бокал). Ваше здоровье! (Выпивает. Внимательно смотрит на дочь). Оливия, ты потеряла сережку!
      Оливия. Знаю. Только не знаю, где. Чин-чин! (Выпивает).
      Фабио (Оливии). А знаете, ваша мать подозревает меня, хотя и перешла со мной на "ты".
      Катя. Это естественно. Я не могу доверять первому встречному. Может быть, узнав тебя поближе, я смогу тебе доверять.
      Оливия (шутит). Особенно, имея винтовку в доме...
      Фабио. Вечером мы утопим ее в реке.
      Катя. Ты с ума сошел! После теракта в нашем квартале выйти из дома с винтовкой!.. В лучшем случае, это неосторожно!
      Фабио. Но надо поскорее избавиться от нее.
      Оливия. Это было сильное потрясение - обнаружить ее дома по возвращении из такого прекрасного путешествия. Господи, как здорово было в Барбадоре! Пальмовые рощи! Золотые пляжи! Парки с пышными цветниками! Первозданный покой! Рай!..
      Фабио. Потерянный рай. Учитывая, что и в нем начали стрелять в президентов. Представляю, как вы перепугались, узнав об этом.
      Катя. В тот день мы отказались от экскурсии и остались в деревне, в гостинице. Я дремала, а тут приходит Оливия и рассказывает, что случилось. Надо же, подумала я, стоило отправляться на край света, чтобы столкнуться с тем же, чего и у нас дома полным-полно.
      Фабио. В тех краях терроризм пока еще редкость. Это здесь он стал привычным. Открываешь утром глаза - и первая мысль: кого прикончат сегодня?..
      Катя. В кого выстрелят...
      Оливия. Или куда бросят бомбу... Никакая форма насилия уже никого не потрясает.
      Фабио (замечает устремленный в одну точку взгляд Оливии). Что вы там увидели, Оливия?
      Оливия. Что это за черная тряпка справа от дивана? Ее тут не было.
      Фабио (наклоняется, поднимает тряпку). Это вязаная шапочка.
      Катя. Что?!
      Фабио. Отличная вязаная шапочка с дырками для глаз.
      Оливия. Чья она?
      Фабио. Не знаю. Мне она явно мала. Она рассчитана на маленькую голову. Скорее всего, женскую.
      Катя. Интересно, откуда она здесь?
      Оливия. Мне тоже интересно.
      
      Обе поворачиваются к Фабио.
      
      Фабио. Что вы на меня так смотрите? (С усилием натягивает маску). Видите, какая тесная. Явно не моя.
      Катя. Если не твоя, тогда я вообще ничего не понимаю. Чья ж она может быть?
      Оливия. Винтовка тоже не наша. И все же она у нас под диваном.
      Фабио. Действительно, чье все это?
      
      Свет гаснет.
      Звучат выстрелы, взрывы, завывание полицейских сирен.
      
      
      
      
       ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ
      
      
      Фабио и Оливия сидят рядышком на диване.
      
      Фабио. Оливия, мы не можем продолжать так жить, подозревая друг друга. Ничем хорошим это не кончится.
      Оливия. Ты прав. Заработаем психоз, а он трудно лечится.
      Фабио. Ты-то хоть перестала сомневаться во мне? Сегодня ночью, когда ты заснула в моих объятьях... все было хорошо... ты была спокойна... у тебя было легкое дыхание... как у ребенка...
      Оливия. А что ты подумал, когда открыл свою дверь и увидел меня перед собой?
      Фабио. Что ты чем-то напугана. Ты дрожала, как лист, и мне не оставалось ничего, как только крепко обнять тебя.
      Оливия. Представить страшно, что бы было, узнай мама, что я...
      Фабио. В твоем возрасте ты имеешь право делать, что хочешь.
      Оливия. Я никогда ничего не скрывала от мамы.
      Фабио. О чем ты говоришь! Каждой женщине нужен мужчина.
      Оливия. Я стараюсь не делать ничего, что омрачило бы наши с мамой отношения. А уж преподносить сюрпризы подобного рода...
      Фабио. Ты так драматически к этому относишься?
      Оливия. Во мне еще осталась капля стыдливости.
      Фабио. В любви она лишняя.
      Оливия. Знаешь, это впервые в моей жизни.
      Фабио. Как впервые?
      Оливия. Впервые, когда инициативу проявила я. И не ошиблась. Мне хорошо с тобой. Я чувствовала себя такой усталой...
      Фабио. И это после отпуска? А кто говорил: прекрасное путешествие?..
      Оливия. Путешествие, действительно, было прекрасное. Но и утомительное. Фантастические пейзажи и на их фоне голодающие, потерянные, унылые люди, которые могли говорить только о своей серой, убогой жизни...
      Фабио. Убийство президента, по крайней мере, внесло разнообразие в эту их серую жизнь.
      Оливия. И после этого каждый, кого я видела, казался мне террористом.
      Фабио. А, вернувшись домой, ты еще обнаружила...
      Оливия. Да, эта история с винтовкой и шапочкой подкосила меня. Мне стало так тошно! И так захотелось покоя и объятий! Я чувствовала, что единственное, что может меня спасти, это физическая близость. К сожалению, все длится так недолго... Ночь проходит, и наши тревоги возвращаются с первым лучом солнца...
      Фабио. С первым лучом солнца ты подумала: я в кровати киллера... я занималась с ним любовью... то есть ты опять начала подозревать меня...
      Оливия. Не надо ничего говорить за меня. Ты меня совсем не знаешь.
      Фабио. Зато ты знаешь меня. Я полночи рассказывал тебе, кто я такой, что думаю, что чувствую...
      Оливия. Ты считаешь, что ночных признаний мужчины достаточно, чтобы узнать его? К тому же, сумбурных... ты постоянно прерывался...
      Фабио. ...чтобы прихлопнуть очередного комара.
      Оливия. Смешно было видеть, как ты охотишься на них... голый... с газетой левых экстремистов в руке!..
      Фабио. Полагаешь, для этого лучше годилась газета правых экстремистов?
      Оливия. Мне не хотелось бы подозревать тебя. Но это сильнее меня.
      Фабио. Хорошо, откровенность за откровенность. У меня тоже, если сначала на твой счет и были кое-какие подозрения, то сейчас их стало гораздо больше.
      Оливия. С чего это вдруг?
      Фабио. А с того. Ты нашла свою сережку?
      Оливия. Почему ты меня об этом спрашиваешь?
      Фабио. Потому что точно такую же, как твоя, нашли.... угадай, где?
      Оливия. Понятия не имею.
      Фабио. На месте взрыва бомбы. Ты свою, случаем, потеряла не рядом с министерством внутренних дел?
      Оливия. Вполне может быть. Я бросила там машину, когда полиция перекрыла движение по всем улицам.
      Фабио. В газетах пишут, что полиция уверена: сережка принадлежит покушавшемуся. Или покушавшейся.
      Оливия. И ты сразу подумал, что это моя сережка? Она нашлась. Она, в самом деле, была в машине. Теперь смотри. На мне обе.
      Фабио. Мне кажется, та, что оставалась у тебя в ухе вчера, была совсем другой.
      Оливия. Другой будет та, что нашла полиция. (Смеется). Было бы тебе известно, сколько женщин каждый день теряют сережки!
      Фабио. Это мне не известно. Но мне известно другое. Только возбужденная совершенным терактом террористка способна с такой энергией запрыгнуть в постель первого попавшегося мужика.
      Оливия. Думаешь, у террористки и без этого мало адреналина в крови?
      Фабио. А разрядка! Секс - лучший способ разрядки. Снимает нервное напряжение на раз.
      Оливия. А как у тебя с нервами?
      Фабио. А при чем тут мои нервы?
      Оливия. А при том, что, может, это тебе понадобилось снять нервное напряжение, коль скоро ты раскрыл объятья первой попавшейся бабе!
      Фабио. Интересно, кто застрелил президента Барбадора? Ты или я? И кто бросил бомбу в окно министерства внутренних дел? Ты или я? Кому принадлежит винтовка, спрятанная у вас под диваном? Тебе или мне? Кто весь день был на нервах, да и сейчас дрожит как птенец? Ты или...
      Оливия (перебивает его). Я слабая женщиной, я тебе уже говорила.
      Фабио. Кто бы мог вообразить, что это слабое, беззащитное существо, которое я ласкал всю ночь, способно хладнокровно жарким днем вогнать пулю в сердце президента Барбадора?
      Оливия. А кто мог вообразить, что мужчина, умеющий так сладко говорить о любви, способен разнести бомбой архив министерства внутренних дел, ранив трех человек?..
      Фабио. ... и спровоцировав преждевременные роды у одной из прохожих?.. Но какое это имеет значение, когда целая страна в заднице?.. И лишь две Божьи твари, награжденные нечаянной отчаянной любовью, дрожа от страха, становятся, обнявшись, сильнее обстоятельств и способны выжить в этих обстоятельствах!
      Оливия. Ах, как красиво говорит мой динамитчик!
      Фабио. Ах, как моя террористочка напоминает девочку на первом любовном свидании!
      Оливия. Не думай, что у меня их было так уж много.
      Фабио. Политическая борьба не оставляла времени?
      Оливия. Скажи, я тебе просто нравлюсь или ты в меня немного влюблен?
      Фабио. У меня подозрение, что наша любовь и есть самая настоящая. Любовь с большой буквы!
      Оливия. С ума сойти! Романтическая любовь, негодяй-киллер и снайперская винтовка.
      Фабио. Давай сохраним ее как символ нашей любви! А когда у нас родится сын, я объясню ему, что без этой винтовки он не появился бы на свет. Я скажу ему: однажды, когда твоя мать вернулась из далекой страны, где убили президента...
      Оливия. ...она обнаружила в сумке, которая случайно оказалась в ее багаже, таинственное оружие. Бог любви сменил свой лук на разборную снайперскую винтовку последней модели... Запомни, Фабио, я не хочу детей и не желаю выходить замуж!
      Фабио. Как каждая настоящая террористка. Не мешай мне, пожалуйста, играться в будущее... У нас родится не один ребенок, а много детей... светловолосых, высоких, сильных, красивых. Сомневаюсь, что когда-нибудь они поймут проблемы, которыми жили их родители.
      Оливия. Мир станет лучше...
      Фабио. При участии террористов?
      Оливия. Меня пугает насилие.
      Фабио. Особенно, когда ты берешь в руки винтовку... (Шарит рукой под диваном). Ее нет!.. Она исчезла!..
      Оливия. Не может быть. Она, наверное, у самой стены.
      Фабио (опускается на колени, заглядывает под диван). Ее там нет. Куда вы ее дели? Перепрятали?
      Оливия. Кто мог ее перепрятать? Мама боится оружия, как огня... Может, это ты унес ее отсюда?
      Фабио. Я?! Когда?
      Оливия. Сегодня ночью, когда провожал меня.
      Фабио. Но я тебя не провожал. Я сразу же уснул... Если винтовку унесла не твоя мать, значит это сделала ты. Куда ты ее дела?
      Оливия. Я к ней даже не прикасалась.
      Фабио. Оливия, лучше, если ты будешь откровенна со мной. Играй открытыми картами.
      Оливия. Я бы тоже хотела знать правду. Ты киллер или...
      Фабио. Или ты!
      Катя (входит с большой хозяйственной сумкой, набитой продуктами). Привет, Оливия! Наш таинственный сосед тоже здесь... Пришел позвонить?
      Оливия. Мама, винтовка исчезла.
      Катя. Я уносила ее с собой. (Вытаскивает коробку из сумки). Вот она. Кладу ее обратно под диван.
      Оливия. Зачем ты взяла ее?! Что взбрело тебе в голову?
      Катя. А вдруг женщина, которая убирается у нас... она большая любительница повсюду совать свой нос... обнаружила бы коробку под диваном и решила посмотреть, что в ней?..
      Фабио. Да, но ходить по улицам с винтовкой в сумке...
      Оливия. А если бы тебя остановила полиция?..
      Катя. В городе полным-полно преступников, почему они должны были бы остановить именно меня? Кто-то может принять за преступника такую женщину, как я? И потом, ее же не видно под пучками сельдерея и петрушки. В любом случае, все обошлось. Если не считать того, что когда я возвращалась, на нашей улице стреляли в известного олигарха, который выходил из своего "ролс-ройса". Ноги прострелили. Надеюсь, он выкарабкается...
      
      Гаснет свет
      Звуки выстрелов, взрывов, вой полицейских сирен.
      Свет вспыхивает.
      В гостиной Катя и Фабио.
      
      Фабио. Она не такая, как ты. Совсем не похожа на тебя. У тебя железные нервы, а она... она хрупкая... чувствительная... нервная...
      Катя. Да, у нее нервы ни к черту. А тут еще влюбилась в тебя!..
      Фабио. А тебе что, жалко?
      Катя. Напротив. Если ты нравишься мне, почему ты не должен нравиться ей? Между мной и тобой всего лишь флирт...
      Фабио. Но ты только и делаешь, что в ее присутствии обвиняешь меня в грехах, которых я не совершал. И не прекращаешь подозревать меня. Если это не ревность, то что?
      Катя. Я должна так поступать. В ее присутствии.
      Фабио. Но зачем?
      Оливия. Она переживает трудный период.
      Фабио. Но не я тому причиной.
      Катя. Нет. Ты тут не при чем. Ее кризис начался раньше.
      Фабио. Эмоциональный кризис?
      Катя. Мне она не открывается. Не доверяет. Между нами нет конфликта поколений. Просто она убеждена, что в состоянии сама справиться со своими проблемами. Она считает себя эмансипированной, поскольку время от времени спит с мужчинами. Я делала то же самое в ее возрасте. Но тогда все было иначе. В сексе присутствовал аромат тайны... вкус греха... сладость запретного... А нынешний секс разрушает естественные отношения между мужчиной и женщиной. Тебе так не кажется?
      Фабио. Я не задумывался об этом. У меня никогда не было проблем с сексом.
      Катя. Вот именно. Сегодня, когда переспать ни для кого не проблема, женщина, которая не может построить нормальных сексуальных отношений с мужчиной, чувствует себя обманутой и страдает от этого. Это случай Оливии.
      Фабио. У нее сложная сексуальная жизнь?
      Катя. У меня было много мужчин, и я без проблем могла бы иметь их еще больше. Дело не в статистике. Я спала с ними для собственного удовольствия. И если бы их было меньше, я отнеслась бы к этому спокойно. Потому что сексуальная свобода имела свои пределы. Оливия не очень-то принимает сегодняшнюю ситуацию с сексом и от этого страдает. Она по природе однолюбка, а это по сегодняшним меркам чуть ли не грех. Она рассказывала тебе что-нибудь о своей интимной жизни?
      Фабио. Нет.
      Катя. Если она начнет хвастаться, не верь ей. У нее всегда были какие-то сморчки. Офисный планктон. Вот уж от кого не возбудишься! Лучше переспать с банщиком. Или мясником. Что ты на это скажешь?
      Фабио. Ничего. Никогда не ложился в постель ни с офисным планктоном, ни с банщиком, ни с мясником.
      Катя. А зря! Расширил бы свой опыт. Короче говоря, у Оливии никогда не было длительной связи с мужчиной. И она считает унизительным брак, в котором главное - чтобы мужик всегда был под рукой ...
      Фабио. Может, она не рождена для долгой жизни с кем-либо?
      Катя. Не в этом дело. Просто мужики, которые ей попадались, оказывались или глубоко женаты, или полные тряпки. В результате - нерегулярные встречи, тяжелые переживания. Она постоянно чувствует себя нереализованной. А нереализованная женщина способна на все. Я очень тревожусь за нее.
      Фабио. И все из-за того, что она мало занимается любовью?
      Катя. Нереализованная женщина способна на акт насилия.
      Фабио. Уж не думаешь ли ты, что это Оливия...
      Катя (перебивает). Не думала, пока в нашей квартире не обнаружилась винтовка. Она обращалась с ней, будто в жизни не делала ничего иного. Она знала тип, модель, год изготовления, назначение... Поразительно! Ничему из этого ее не учила ни я, ни монахини школы, в которой она занималась.
      Фабио. Она занималась в монастырской школе?
      Катя. Ты считаешь, это как-то... усугубляет...
      Фабио. Да нет, я просто спросил.
      Катя. Ну и что ты об этом думаешь?
      Фабио. О монастырской школе?
      Катя. Об ее знании оружия.
      Фабио. Оружие многим нравится. Может, ей тоже.
      Катя. Это не ответ. Мало ли кому что нравится.
      Фабио. Может, читала специализированные журналы. Их полным-полно.
      Катя. А ты-то откуда это знаешь?
      Фабио. Будешь у газетного киоска - посмотри на витрину.
      Катя. А винтовка? Она что, появилась в нашей квартире от сырости? А вязаная маска? Пока Оливия не вернулась домой, маски не было.
      Фабио. Ты хочешь сказать, что это твоя дочь бросила бомбу в окно министерства?
      Катя. Разумеется, при всех условиях я буду утверждать, что она не имеет к этому никакого касательства. Но в душе... в душе у меня подозрение, что это она. Сексуально озабоченная женщина...
      Фабио. Мне не показалось, что она до такой уж степени озабочена...
      Катя. Ты не единственный мужчина, в которого она влюбилась. Хотя, может быть, тебе это не интересно...
      Фабио. Нет-нет, интересно.
      Катя. Ладно, тогда слушай. Первый, в кого она втюрилась, после нескольких платонических встреч привел ее на безлюдный пляж. Они разделись догола и полезли в море. И в то время, когда он плавал, весь голый, одна рыбина... видно, страшно голодная... ты понял?..
      Фабио. Нет.
      Катя. Эта рыбина одним махом отхватила целиком его мужское достоинство.
      Фабио. Не может быть!..Ужасная травма для мужчины!
      Катя. А для женщины нет? Она, выйдя из воды, разлеглась на песке, вся трепеща в предчувствии удовольствие от первого в ее жизни... скажем так... объятья...
      Фабио. Но у рыбы были свои планы... Невероятно!
      Катя. Редко, но такое случается. Никогда не надо плавать голым. Вам, мужикам. Мы, женщины, менее подвержены подобной опасности...
      Фабио. И это была единственная любовь Оливии?
      Катя. Нет, была еще одна. Год спустя. Но и этому не повезло. В самый-самый момент любви его хватил удар. Он так и умер, лежа на ней. Это притом, что назавтра его должны были назначить заместителем начальника департамента министерства.
      Фабио. Бедная Оливия! Какой ужасный опыт!
      Катя. И теперь я живу в страхе, что она влюбится в третий раз.
      Фабио. Надеюсь, она уже закалилась.
      Катя. Я боюсь не за нее. А за того, кого она полюбит. Скажешь, я суеверная?
      Фабио. Не скажу. Какое уж тут суеверие...
      Катя. Правда. Это реальность. Женщина, постоянно разочарованная как в мужчинах, так и в обстоятельствах, в которых вынуждена жить, поневоле становится бунтаркой. И нечего удивляться, что она реагирует на все агрессивно. Бросая вызов всем и всему.
      Фабио. Тебя послушать, все мятежники поголовно сексуально неудовлетворенные.
      Катя. Не только. Но я уверена, неудовлетворенных тоже немало.
      Фабио. А в Барбадоре за ней не наблюдалось никаких сексуальных отклонений?
      Катя. Как посмотреть. Туземцы, особенно из образованных, шарахались от нас. Знаешь, своего рода расизм наоборот. А в группе не было ни одного стоющего мужика, с которым хотелось бы лечь в постель. Вообрази себе, вокруг великолепные пейзажи, ласковый климат, пышная растительность, воздух, напоенный дурманящим ароматом, томные ночи, полные звезд... Поневоле запсихуешь. Теперь тебе понятно, откуда нервозность Оливии? И нечего удивляться, если в состоянии аффекта, ей захотелось пристрелить президента!
      Фабио. Ты полагаешь, все так и было?
      Катя. Предполагаю. Почему именно в этот день она решила отказаться от экскурсии?
      Фабио. Разве это не ты захотела остаться в гостинице?
      Катя. Ерунда! С тех пор, как я родилась на этот свет, я ни разу не отказала себе в удовольствии узнать о нем побольше. А уж в стране, где я никогда не была!.. Это Оливия заныла, что устала от впечатлений и хотела бы немного отдохнуть. Мне сказала, что побудет в гостиничном саду. Я спускалась пару раз в этот сад, но ее не видела.
      Фабио. И где же она была?
      Катя. Откуда я знаю! Возможно, увидев, что ни один местный красавчик не восхитился ее женскими прелестями, она решила отомстить им всем, убив самого важного и авторитетного из них. Президента. Компенсаторный рефлекс. Она стреляла во власть. Власть, секс, и насилие всегда тесно связаны между собой.
      Фабио. Я потрясен тем, что ты мне рассказала.
      Катя. Тебе не могло это придти в голову?
      Фабио. Что?
      Катя. Что Оливия может быть террористкой? Признайся, ты подозревал в этом меня!
      Фабио. Знаешь, после этой истории с сережкой, найденной на месте покушения...
      Катя. Не только я потеряла сережку. Оливия тоже.
      Фабио. Как?! И ты потеряла?!
      Катя. Я потеряла, я же и нашла. А Оливия только говорит, что нашла, но это неправда.
      Фабио. И все-таки мне кажется невероятным, чтобы такое нежное и беззащитное существо, как Оливия...
      Катя. Именно нежные и беззащитные женщины и способны на насилие. У сильных - тысячи способов защитить себя. Поэтому, если Оливия ухлопала президента Барбадора, даю гарантию, это не первое ее дело. Неизвестно, сколько подобных акций она провела до этого. Покушения, они как семечки, не оторваться. Не исключено, что начала она из любопытства или каприза. Может, с небольшого покушения... допустим... прострелив ногу прокурору... чтобы затем перейти к бомбам в помещениях политических партий... а защитив диплом убийством президента Барбадора!.. Бедная малышка! Кто знает, как она страдает, что дошла до такого...
      Фабио. Не вижу причины ей сочувствовать.
      Катя. Террористка она или нет, она моя девочка. Я девять месяцев носила ее в своей утробе, я выкормила ее своей грудью, обучила всему. Кроме стрельбы, конечно. Ее отец палец о палец для нее не ударил. Мужчины напрочь лишены чувства ответственности. Он не нашел ничего лучшего, как, выйдя из клиники, где я ее родила, столкнуться с автоцистерной, оставив нас с малышкой абсолютно одних.
      Фабио. A почему у тебя и твоей дочери разные фамилии на дверной табличке?
      Катя. Я же сказала тебе, потому что ее отец столкнулся с автоцистерной и не успел жениться на мне.
      Фабио. Тем более нужно было дать Оливии твою фамилию.
      Катя. Но он признал ребенка!
      Фабио. Как? Разве он не умер, едва она родилась?
      Катя. Его раздавило, когда он вышел из роддома, куда пришел специально, чтобы признать ребенка... А почему ты спросил про разные фамилии? Сомневаешься, что Оливия - моя дочь?
      Фабио. Да нет... Но вы очень не похожи между собой.
      Катя. Она похожа на своего отца. Как две капли воды. Он был этим очень горд. Бедняжка!..
      Фабио. Но он же умер сразу после ее рождения!
      Катя. Когда он заявился в роддом, он сразу же заметил сходство. Его даже слеза прошибла. Именно потому, что его глаза застилали слезы, он не заметил автоцистерну, которая его сбила.
      Фабио. Если бы он был жив, оно вряд ли гордился бы своей дочерью. После всего того, что ты рассказала, у меня нет ни малейших сомнений, что это именно она бросила бомбу в окно министерства.
      Катя. Вчера, когда я узнала, что по нашей улице должен проехать министерский кортеж, я и унесла винтовку. Я боялась, что моя девочка... у которой за плечами... ну, определенные прецеденты...не сможет удержаться, чтобы не воспользоваться такой возможностью... О чем ты задумался?
      Фабио. Вспомнил. Когда она рассказывала мне о покушении в Барбадоре, меня поразила ее ужасающая холодность. Больше того, она обзывала убитого президента самыми последними словами... урод... диктатор... фараон... и никакого выражения жалости или сострадания... Так мог бы поступить только убийца-фанатик, уверенный в своей правоте и справедливости содеянного...
      Катя. Да, забыла сказать. По ночам она уходила. Там. В Барбадоре. Где она могла бродить ночами в этой дикой стране?
      Фабио. Кто из вас выбрал Барбадор для путешествия?
      Катя. Ну не я же. Я предпочла бы поехать в Сардинию. Или в Грецию. У нас, барышень в возрасте, очень скромные географические предпочтения. Это в двадцать лет мечтают о Китае или о Карибах. В мои годы годится обычное местечко на обычном курорте. Но Оливии не нравятся курортные места.
      Фабио. Почему?
      Катя. Пляжи будят в ней печальные воспоминания. Ты забыл? Она выбрала Барбадор из-за тамошних лесов и гор. Неправда, что компания премировала ее путевками в Барбадор. Она билась за них, как тигрица. Потому что для поездки, туда у нее были свои мотивы.
      Фабио. Но она отправилась туда с тобой!
      Катя. Я служила ей ширмой. Я рассказываю это тебе, потому что мне не с кем больше поделиться. Единственная, кто у меня есть, тетя. Глухая, как колокол. Не могу же поверять ей тайны и при этом орать в полный голос!.. Будь осторожен с Оливией. Если она поймет, что ты ее подозреваешь, она способна прикончить тебя.
      Фабио. Убить меня? Но это невозможно.
      Катя. Она попросит у тебя ключ, чтобы приходить к тебе, когда ей захочется, и однажды ночью, когда ты уснешь, она застрелит тебя.
      Фабио. Я тебе не верю!
      Катя. Человеческая жизнь не стоит и гроша, если она мешает достижению конечной цели.
      Фабио. Что я должен делать?
      Катя. Притвориться, что все в порядке, и быть начеку. Постарайся быть с ней нежным и внимательным. Так или иначе, она нуждается в любви. Какое значение имеет, преступница она или нет? Она женщина... Обещаешь мне это?
      
      Свет гаснет.
      Звучат выстрелы, взрывы, завывание полицейских сирен.
      Вспыхивает свет.
      Фабио и Оливия сидят рядышком на диване.
      
      Оливия. Я была против. Страна дикая, далекая. Но моя мать не хотела и слушать. Либо Барбадор, либо она остается дома. Я предпочла бы что-нибудь поближе. Грецию. Или Сардинию. Но она хотела, пока жива, обогатить свои впечатления путешествием на край света.
      Фабио. Но по какой причине именно Барбадор?
      Оливия. Ее манила страна, о существовании которой еще недавно она и не подозревала.
      Фабио. А как вы пережили покушение?
      Оливия. Что касается группы, то автобус с ней остановили на дороге, посреди девственного леса, и все провели ночь в автобусных креслах, окруженные полицией. К счастью, нас в том автобусе не было. Мы с мамой отказались от экскурсии и с группой не поехали.
      Фабио. Почему не поехали?
      Оливия. Мама захотела остаться в гостинице отдохнуть. Сказала, что пойдет к себе, потому что не выспалась и чувствует себя разбитой. Я пару раз заходила в ее комнату. Но ее там не было... А почему тебя так интересует наше пребывание в Барбадоре?
      Фабио. Простое любопытство. Все-таки страна, о которой я ничего не знаю.
      Оливия. Необыкновенная страна. Люди такие любезные... Мужчины сходили с ума при виде нас, белых женщин...
      Фабио. Представляю, сколько приключений при свете луны!.. Жаль, что покушение испортило этот праздник.
      Оливия. Нисколько не испортило. Внесли кое-какие изменения в программу и все. Но оно и к лучшему. У меня хоть появилась возможность поплавать.
      Фабио. В бассейне?
      Оливия. В море!.. Там такая прозрачная вода! А цвет! Потрясающий изумрудный цвет! Боже, как было здорово в ней плавать!
      Фабио. И ты не боялась?
      Оливия. Чего?
      Фабио. Рыб.
      Оливия. Если их не беспокоить, то и они не будут беспокоить тебя.
      Фабио. Это по-твоему. А сказать тебе, что случилось с одним моим приятелем? Он плавал совсем голым, и одна рыбина... дзак! И все ему оттяпала!
      Оливия. Что все?
      Фабио. Его мужские атрибуты.
      Оливия. Рыба?!
      Фабио. Не думаю, что эта была русалка.
      Оливия (заливается смехом). Извини, но это очень смешная история... трудно удержаться...
      Фабио. А вот его девушке было совсем не до смеха. Она лежала на песке и ждала, когда он выйдет из моря и... подарит ей первое объятье... Но нет!.. И подумать только, что после этого жуткого приключения ее ждало другое: следующий мужчина умер прямо на ней, пораженный инфарктом!
      Оливия. А что случилось с третьим, с которым она легла в постель?.. Что ты на меня так смотришь? Что-то не так?.. Или ты до сих пор продолжаешь подозревать меня?.. Учти, если ты мне не доверяешь, я тебя вычеркну.
      Фабио. Вычеркнешь? Что ты имеешь в виду?
      Оливия. То, что сказала. Вычеркну тебя из своей жизни. И мы больше не увидимся.
      Фабио. Пока этого еще не случилось, скажи мне, почему у вас с матерью разные фамилии?
      Оливия. Откуда тебе известно?
      Фабио. Прочитал на дверной табличке.
      Оливия. Все очень просто. После того, как моя мать овдовела, она снова вышла замуж... Ты что, мне не веришь?
      Фабио. Вы с матерью совсем не похожи.
      Оливия. Я взяла фамилию ее отца, моего деда. Вот с кем у нас была потрясающая схожесть! Послушай, сделай мне подарок.
      Фабио. Подарок? Ты хочешь, чтобы я тебе что-то подарил?
      Оливия. Да. Я хочу, чтобы ты мне дал ключ от твоей квартиры.
      Фабио. Ключ? От моей квартиры? Зачем?
      Оливия. Тогда я могла бы приходить к тебе, когда захочу, забираться к тебе в постель и ложиться к тебе под бок. У тебя ведь есть второй ключ, не правда ли?
      Фабио. Был. Но во время переезда куда-то задевался.
      Оливия. А ты не можешь сделать другую копию?
      Фабио. Конечно. Завтра... или послезавтра...
      Оливия. Мне кажется, ты чем-то недоволен. Или ты отдал ключ моей матери? Предпочитаешь ее мне?
      Фабио. Не городи чепухи, Оливия. Мне хорошо с тобой. С тобой я могу говорить о куче вещей. Ты не похожа на других женщин, которых я знал. Тебе все интересно. Ты полна сюрпризов. Кстати... где ты научилась обращаться с оружием?
      Оливия. О Господи, опять двадцать пять!
      Фабио. Прости, но мне хочется знать о тебе все и даже больше.
      Оливия. Мне с детства нравилось оружие. И я читала о нем все, что печаталось в газетах и журналах. Например, о том, которое находили на месте преступлений... у нас... в других странах...
      Фабио. Газеты и журналы не учат обращению с оружием. Для этого нужна практика.
      Оливия. Конечно. Тем более, что я купила себе револьвер.
      Фабио. Зачем он тебе понадобился?
      Оливия. Для самообороны, любознательный ты мой. Я девушка одинокая. И когда мой револьвер со мной, я чувствую себя намного увереннее... положим, когда иду к тебе.
      
      Свет гаснет.
      Звучат выстрелы, взрывы, завывание полицейских сирен.
      Вспыхивает свет.
      В гостиной Катя и Оливия.
      
      Оливия. Не могу найти объяснения.
      Катя. Чему?
      Оливия. Ни тому, что случилось в Барбадоре, ни тому, что случилось здесь, после нашего возвращения. Я ничего больше не понимаю.
      Катя. Не понимаешь, кто из нас троих террорист? Ты, я или наш сосед?
      Оливия. Это все ерунда. Никто из нас не террорист.
      Катя. Ты думаешь, это ангел спрятал винтовку в нашем доме? Наш багаж прошел через две таможни!
      Оливия. Сумку с винтовкой нам могли подложить в лифте.
      Катя. В отличие от тебя, я уверена, что террорист - Фабио. И живу, как на вулкане.
      Оливия. Потому ты так сюсюкаешь с ним?
      Катя. И поэтому тоже.
      Оливия. С чего ты взяла, что он не понимает, что ты его подозреваешь?
      Катя. Я ему нравлюсь, поэтому он и не понимает.
      Оливия. Он сам тебе сказал?
      Катя. Что?
      Оливия. Что ты ему нравишься.
      Катя. Женщина с моим жизненным опытом такие вещи схватывает на лету. И не ревнуй, прошу тебя. Ты ему тоже нравишься. Ты нравишься, потому что молода, а во мне он находит очарование зрелости.
      Оливия. Я вовсе не ревную. Фабио имеет право общаться, с кем пожелает.
      Катя. Будь осторожна с ним. В отличие от меня ты слишком доверчива. А я ему не верю. Поэтому, пока он не поймет, на кого направлены мои подозрения, я делаю все, чтобы он поверил, что террористка - ты.
      Оливия. Как такое могло придти тебе в голову?!
      Катя. У меня не было выбора. Не могла же я сказать ему, что это я. А тем более, что это он. Поэтому мне пришлось...
      Оливия (перебивает). Но если ему известно, что это он, он не может думать, что это я!
      Катя. Неважно, думает он так или иначе. Важно, что он не думает, что мы подозреваем его. Иначе он решит убрать нас. Человеческая жизнь по их понятиям не стоит и гроша.
      Оливия. Какие у тебя с ним отношения?
      Катя. Простой флирт. У которого большие перспективы.
      Оливия. Он спросил меня, почему у нас разные фамилии. Я ему сказала что ты, овдовев, сразу снова вышла замуж.
      Катя. То же самое он спросил у меня.
      Оливия. И что ты ему сказала?
      Катя. Что твой отец умер, не успев на мне жениться.
      
      Обе смеются.
      
      Оливия. Он удивлен, что мы с тобой не похожи. Но я ему сказала, что похожа на своего дедушку, твоего отца.
      Катя. А я - что ты портрет твоего отца.
      
      Смеются.
      
      Оливия. Мы его совсем запутали. Он славный парень и не умеет притворяться. Он такой искренний!
      Катя. Ни разу в жизни не встретила ни одного искреннего мужика. С какой стати ему составлять исключение?
      Оливия. Если бы он хотел освободиться от винтовки, зачем ему было признавать, что сумка его?
      Катя. У него, наверняка, был сообщник, который, прибыл раньше нас и оставил ее для него в лифте. Он не ожидал, что мы завалим лифт своим багажом. А когда Фабио узнал от консьержа о нашем приезде и сообразил, что сумка может оказаться у нас, он и заявился к нам за ней. И здесь узнал, что его винтовка обнаружена, и тогда стал все отрицать. Он предпочел, чтобы она оставалась у нас. А сам все время заходил под предлогом позвонить, а на самом деле проверить, на месте ли она.
      Оливия. Ну ты и нагородила! Может, тебе начать детективы писать?
      Катя. Кто заметил, что винтовка исчезла, когда я ее унесла? Ты или он?
      Оливия. Он.
      Катя. То-то и оно! Его изобличает куча мелочей. В тот день, когда он заявился к нам потный и запыхавшийся, а я ему сказала, что в нашем квартале взорвалась бомба, он, не медля ни секунды, сразу бросил: в министерстве внутренних дел. Почему он знал, где? Потому что бомбу бросил он. А его телефонный звонок? Он сообщил кому-то, что вернулся домой, тогда как мне сказал, что вообще не выходил из дома. Подумай об этом, Оливия, подумай!..
      Оливия. Да. Кажется, ты права. Смотри, какой ловкач!.. Так запудрил мне мозги, что у меня не осталось и капли сомнений.
      Катя. Что ты хочешь! Профессиональный террорист! Интересно заглянуть бы к нему в нору.
      Оливия. Я была там. Довольно скромная квартирка. И ничего, что говорило бы о том, что это тайное логово террориста. Ни одного плаката, тем более, политического.
      Катя. А ты хотела бы, чтобы он оформил ее соответствующим образом с помощью дизайнера по интерьерам?
      Оливия. Нет, но это, скорее, квартира мирного буржуа.
      Катя. Именно из мирных буржуа и рождаются самые свирепые террористы. Буржуазное болото реагирует на любое нарушение условий своего существования единственным способом, который есть в их распоряжении: насилием. Не думаешь же ты, что террористом может стать пролетарий!
      Оливия. А почему нет?
      Катя. Пролетарии спят и видят, как бы выбиться в буржуа. Им некогда с бомбами бегать. Известно же, что главным могильщиком буржуазии является сама буржуазия, такая уж у нее природа. Вот и ты определила Фабио как буржуа. У меня есть еще несколько серьезных подозрений по его поводу. Консьерж сказал, что не успел он переехать, как к нему стали приходить какие-то типы. С интеллигентными физиономиями, хорошо одетые, и у каждого в руках книги, газеты, журналы...
      Оливия. И что в этомт подозрительного?
      Катя. А то, что спускают с цепи терроризм как раз интеллектуалы, а совсем не невежды. Они хорошо подкованы, умеют критиковать систему, и знают, как ей противостоять. По-твоему, Фабио хорошо образован?
      Оливия. У него полно книг.
      Катя. И что он читает?
      Оливия. Все подряд, наверное.
      Катя. Классический интеллектуал. Это, кстати, видно и по тому, как он одевается. С утонченной небрежностью и в то же время неброско, чтобы не выделяться и не привлекать внимания... Ты ходила к нему ночью? Сама или позвал?
      Оливия. Инициатива была моя. Он так удивился, увидев меня на пороге...
      Катя. Бьюсь об заклад, он просто сделал вид, что удивлен. Будь осторожна, девочка, террористы крайне коварны. Можешь спать с ним, если это доставляет тебе удовольствие, но не закрывай глаз, будь все время начеку.
      Оливия. По-твоему, если я их закрою, он тотчас меня убьет?
      Катя. Оставь свои шутки. Наша задача - контролировать все его действия. И как только заметим, что он что-то затевает, вызываем полицию.
      Оливия. Ну уж нет!
      Катя. Хочешь дождаться, когда он взорвет весь дом?
      Оливия. Послушай, давай оставим его в покое. И однажды он исчезнет, как и появился. Не стоит сдавать его полиции.
      Катя. Пообещай мне, по крайней мере, сообщать все, что узнаешь о нем.
      Оливия. Не знаю... этично ли это...
      Катя. О какой этике ты говоришь, если ты сама прыгнула к нему в постель!
      Оливия. Мне кажется, я влюблена в него.
      Катя. По-человечески это понятно. Но любовь любовью, а осторожность не помешает. Я ему не доверяю. Прошлый раз я специально унесла винтовку из дома, потому что узнала, что под нашими окнами проедет министерский кортеж. Я не хотела, чтобы кого-нибудь убили, стреляя из окна нашей квартиры. Все таки это не Барбадор!.. И зачем мы только туда поехали!
      Оливия. Хорошенькое дельце! Разве не ты рвалась ехать туда?
      Катя. Исключительно, чтобы сделать тебе приятное.
      Оливия. Но я предпочла бы провести отпуск на Бали, ты же знаешь.
      Катя. Ты хочешь сказать, что я подбила тебя поехать в Барбадор, чтобы убить тамошнего президента?
      Оливия. Ну что ты! Как я могу подумать, что женщина в твоем возрасте - и террористка!
      Катя. Причем тут мой возраст? Вы, молодежь, постоянно стараетесь унизить нас, зрелое поколение. По-твоему, такая женщина, как я, не способна выстрелить из винтовки? Или бросить бомбу? У нас ведь намного больше опыта, чем у вас.
      Оливия (замечает лежащий на столе листок бумаги). А это что за список? Твой?
      Катя. Да... это список лиц, которым я должна послать приглашение на благотворительный вечер... Будут игры... лотерея... небольшой концерт... танцы... фуршет...
      Оливия (пробегает глазами список). Правительственные чиновники... депутаты... журналисты... А почему этот вычеркнут?
      Катя. А это тот самый олигарх из "ролс-ройса", которому на нашей улице прострелили ноги. Нет смысла посылать ему приглашение... да и неделикатно...
      
      Свет гаснет.
      Звучат выстрелы, взрывы, завывание полицейских сирен.
      Вспыхивает свет.
      В гостиной Фабио и Оливия.
      
      Фабио. И ты еще продолжаешь выгораживать мать, хотя сама же и подозреваешь ее!
      Оливия. Как ты можешь думать, что моя мать...
      Фабио. Все подозрения, которые она выразила по твоему поводу, легко переадресуются ей. По ее словам, в день покушения в Барбадоре она несколько раз спускалась в сад и не видела тебя. А ты утверждаешь, что несколько раз заходила в ее комнату, где она собиралась отдыхать, а ее там не было. И в тот день, когда бросили бомбу в окно министерства, ее не было дома. И она была одета в вельветовые брюки и спортивную куртку.
      Оливия. Ты был одет точно так же.
      Фабио. И ты тоже. Но я подозреваю ее.
      Оливия. Зачем, скажи, такой женщине, как она, совершать все эти теракты?
      Фабио. Почем я знаю! Может, со скуки.
      Оливия. Мама никогда не интересовалась политикой. Она всегда была жизнелюбива и легкомысленна. Жила от одного праздника до другого. Пользовалась успехом у мужчин. У нее всегда была куча поклонников.
      Фабио. А она, правда, твоя мать?
      Оливия. Разве это имеет значение? Довольно того, что мы привязаны друг к другу. Я ее люблю.
      Фабио. Какой любвью?
      Оливия. Ты с ума сошел, Фабио? Прекрати! То, что я сплю с тобой, не дает тебе права лезть в мою личную жизнь. Я тебе уже сказала, что Катя - моя мать... А если и нет, то тебя это не касается.
      Фабио. Хорошо-хорошо. Так или иначе, она очень одинокая женщина.
      Оливия. Она не одинокая. Я живу вместе с ней.
      Фабио. Тебя никогда нет дома, ты работаешь.
      Оливия. У нее есть подруги.
      Фабио. Ты их знаешь?
      Оливия. И да, и нет.
      Фабио. Она прожила бессмысленную жизнь, не сделав ничего полезного. И, в конце концов, разочаровалась в ней.
      Оливия. Если бы все женщины, которые разочаровались в этой жизни, становились бы террористками, ими был бы переполнен мир.
      Фабио. Но однажды ей захотелось совершить какой-нибудь выходящий из ряда вон поступок, в котором она могла бы проявиться как личность. И, засунув винтовку в хозяйственную сумку...
      Оливия. Она сделала это из опасения, что кто-нибудь воспользуется этой винтовкой, пока ее не будет дома.
      Фабио. И пока ее и ее винтовки не было дома, кто-то прострелил ноги некоему олигарху, который вышел из своего "ролс-ройса". Заметь, из винтовки, идентичной той, что находилась у нее в сумке. Смотри сама, что написано в газете.
      
      Вытаскивает газету из своего портфеля, портфель от резкого движения переворачивается, и из него высыпаются бланки документов.
      
      Оливия. Что это? (Поднимает бумаги, разглядывает их). Удостоверения личности! Но сколько их!..
      Фабио. Это все копии. Отлично исполненные. Я придумал классный рекламный ход для продвижения на рынок нового печенья.
      Оливия (не слушая его). И все оформлены на разные фамилии...
      Фабио. Они без фотографий.
      Оливия. Фотографию можно приклеить в любой момент...
      Фабио. Да нет, они все недействительные. Слушай, что я придумал. В каждую коробку с печеньем, которую мы выбрасываем на рынок, кладется такое удостоверение. Покупатель, в коробке которого обнаружится удостоверение с его фамилией, выигрывает крупный денежный приз и поездку в любую страну по его выбору. Пусть в Барбадор. Кстати, о Барбадоре! Когда вы прибыли с вашим багажом и заметили среди ваших вещей мою сумку, где лежала коробка с винтовкой?
      Оливия. На полу. Возле дивана.
      Фабио. И она не могла выпасть из вашего багажа?
      Оливия. Конечно, нет. Мы его даже не открывали, а просто разнесли по комнатам. Хотя...
      Фабио. Что хотя?
      Оливия. Одну упаковку мы открыли. С соломенными шляпами. Все везли их в руках, а мы упаковали и сдали вместе с остальным багажом.
      Фабио. Мне кажется, трудно спрятать коробку с винтовкой в шляпы...
      Оливия. Шляпы были вложены одна в другую. Видишь, какие они огромные. Мама завернула их в несколько слоев бумаги и замотала целым рулоном шпагата. Я помню, еще тогда сверток показался мне странно тяжелым.
      Фабио. Ты в этом уверена?
      Оливия. Да. Слишком тяжелым для соломенных шляп. Я не стала бы их покупать, они мне не понравились. Но когда моя мать увидела их, то моментально, не выбирая, купила две у индианки, которая ими торговала.
      Фабио. И вы, упаковав их, отправили вместе с остальным багажом?
      Оливия. Ну да. А дома Катя распаковала их первым делом. Весь пол был завален бумагой и обрывками шпагата.
      Фабио. И когда ты убрала бумагу, под ней оказалась коробка с винтовкой?
      Оливия. Не уверена... но, кажется, да. Вполне возможно. Не знаю. Я уже ничего не помню и ничего не понимаю.
      Фабио. Вот откуда прибыла винтовка! Из Барбадора! И ее привезла Катя в упаковке со шляпами! Это она стреляла в президента! И она бросила бомбу в окно министерства! И она же прострелила ноги несчастному олигарху...
      Оливия. ...фамилию которого после этого вычеркнула из списка приглашенных на благотворительный вечер!.. Но с каким упорством она пыталась убедить меня, что террорист ты!
      Фабио. И ты ей поверила?
      
      Входит Катя.
      
      Катя. Воркуете, голубки?.. Мне приятно, Фабио, что ты не оставляешь Оливию надолго одну... А почему такие лица? Что-то случилось?
      Оливия. Мама, мы должны поговорить с тобой.
      Фабио. Да. Внести кое-какую ясность.
      Катя. Это что, семейный совет?
      Оливия. Практически, да. Надо раз и навсегда выяснить истину.
      Катя. Хорошая мысль. С чего начнем?
      Фабио. С Барбадора.
      Оливия. Почему ты выбрала Барбадор для нашей поездки?
      Катя. Я ни разу не пожалела о своем выборе! Это была восхитительная поездка!
      Оливия. В вечер покушения я дважды поднималась в твою комнату. Она была пуста.
      Катя. А ты не помнишь, как было жарко? Я вышла, чтобы немного подышать свежим воздухом.
      Фабио. Разве в комнате не было кондиционера?
      Катя. В тот день он не работал. Помнишь, Оливия, я пожаловалась администратору, что он сломан?
      Оливия. Зачем ты решила купить соломенные шляпы?
      Катя. Они мне понравились. Смотри, какие жизнерадостные краски! Как они украшают стену!.. Это что, допрос?
      Фабио. У нас есть серьезные подозрения на твой счет.
      Катя. Логично. Мы живем в по-настоящему демократической стране. И каждый волен подозревать, кого хочет. Полная свобода. Я подозреваю вас, вы подозреваете меня.
      Оливия. Винтовка твоя. Это ты уложила ее в Барбадоре в коробку со шляпами.
      Катя. Глупости! Никогда в жизни я не потратила бы ни гроша на оружие.
      Оливия. Скажи нам правду, и мы поможем тебе выпутаться из этой истории.
      Катя. Я не думаю, что мне есть, из чего выпутываться.
      Фабио. Наберись мужества и будь откровенной.
      Оливия. Я тебя люблю, ты это знаешь. И какое бы преступление ты ни совершила, это не отменит моей любви к тебе.
      Катя. Я тоже тебя люблю. Если хочешь, я люблю и этого типа, который любит тебя и немного меня. У нас уравновешенный равносторонний треугольник.
      Фабио. Мы должны разобраться в сложившейся ситуации, Катя. Мы не можем продолжать подозревать друг друга по очереди из-за винтовки, вязаной маски и еще пары мелочей.
      Катя. И поэтому вы желаете, чтобы я сняла груз подозрений с ваших душ, признавшись вам, что террористка - я? И когда эта идея пришла вам в голову? Уж не тогда ли, когда вы занимались любовью? Если так, то ваш секс не столь полноценный, каким должен быть. Я бы, несмотря на возраст, использовала постель с большим эффектом. Что ты думаешь на этот счет, Фабио?
      Оливия. Не отвлекайся, мама. Скажи правду. Из нашего дома это никуда не выйдет.
      Катя. Правду? С большой охотой. Итак, Фабио, ты отрицаешь, что террорист - ты?
      Фабио. Категорически!
      Катя. А ты, Оливия?
      Оливия. Тоже категорически!
      Катя. Стало быть, вы ждете, что я скажу: это - я?.. (Выдержав драматическую паузу). Нет, ребята. Это не я.
      Фабио. Но если это не ты... и если не Оливия... а тем более, не я... значит никто из нас не террорист! Тогда к чему весь этот сыр-бор? Все эти подозрения? Вообще, все разговоры о терроризме!..
      
      Неожиданный взрыв. Скорее всего, лопнула электрическая лампочка.
      Все трое выхватывают по паре пистолетов и начинают с двух рук беспорядочно палить в разные стороны.
      
      Занавес закрывается
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      Валерий Николаев
      val.nik@mail.ru
      +7 (903) 799.34.21
      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Альдо Николаи (val.nik@mail.ru)
  • Обновлено: 23/01/2014. 86k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Перевод
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.