Клинок отравленный разбужен,
Сверкает звонко на ветру -
А вечер холоден и скушен,
Он тяготит меня: умру.
Над головой мерцает пламя
Заката красных лепестков,
И всё, что было между нами
Проходит, словно стук шагов.
Ты вновь вошла - в великолепье
Прощальных слов, последних фраз -
И озарила сердце летней
Волной тоски, что плавит глаз.
И мы сидели, и пылала
Душа, бесплотная как миг -
И шёпот сердца сонно-вялый
Перерастал в отчайный крик.
И Ты ушла - а я остался,
Стуча по сердцу кулаком.
И вновь домой я возвращался,
Пронзён отравленным клинком...
* * *
Мы расстались нелепо, мы расстались, как ветер
Расстаётся с последним красно-жёлтым листом.
Уезжал я и думал, что день ясен и светел,
И сияла надежда - мы сойдёмся потом.
И сияла надежда, но в душе слиплись комом
Слёзы, боль и то чувство, что назвали - любовь.
Улыбался я лицам, мне досель незнакомым,
Улыбался и думал, что мы встретимся вновь.
За окном всё мелькали непонятные грёзы,
За окном проносились бесконечные дни.
Я лицом улыбался, но в душе были слёзы -
И мой мрак, словно солнце, освещали они.
* * *
Я один - Ты одна, а вокруг - тишина,
От которой так тягостно мне.
Мне нелепая доля судьбой суждена:
Я один - наяву и во сне.
Я стою на краю - вновь и вновь я пою
О любви, что сжигает дотла
И того, кто влюблён, и его светлый сон -
Афродиту, что с неба сошла.
Я стою на краю, но Тебе не слышна
Песня смерти - последний мой крик.
Я остался один, а вокруг - тишина:
Ты не взглянешь на умерший лик.
* * *
Тебе, любимая моя,
Готов простить я муки ада:
Ты издеваешься, а я -
Мне только этого и надо.
Тебе, любимая, готов
Простить огонь непониманья:
Ты говоришь, не надо слов -
Но ведь в словах моё призванье.
Тебе готов простить я всё:
Когда настанет час Расплаты,
Я знаю, Бог Тебя спасёт,
Отправит в райские палаты,
И Ты когда-нибудь в раю
Меня увидишь непременно -
Я о любви своей спою,
Встав пред Тобою на колено.
И Ты поймёшь, зачем нужны
Мои слова - слова поэта:
В пространстве полной тишины
Существовать не может света.
Тебе, любимая моя,
Готов простить я муки ада:
Ты издеваешься, а я -
Мне только этого и надо.
* * *
Любимая, ты видишь тот же сон,
Что вижу я? Вселенная застыла,
Замкнувшись для меня твоим кольцом -
Не думать о тебе уже не в силах.
Любимая, вокруг всё тот же бред,
Что день назад. Вселенная застыла,
И память мною вычерпанных лет
Сошла на нет. Любимая, помилуй!
Я вижу мир сквозь чёрное стекло -
Исхода нет. Вселенная застыла,
И труп любви печально замело,
И стала для меня Земля могилой.
Любимая, ты видишь этот сон,
Ты видишь мир разрушившую силу?
Я вновь один - я жалок и смешон,
Но я люблю. Любимая, помилуй!
* * *
Давным-давно, ещё до времени Расплаты
Мне снился сон: я снова встретился с тобой.
Играл рояль на плато Ленг, на мёртвом плато
И свежий воздух был бездушный и гнилой.
Вдруг подошёл трамвай; в него мы тут же сели
И долго ехали без цели, просто так.
Мотор трамвая клокотал, как свиристели
Над проводами кто-то горестно шептал.
И мне казалось - я сегодня победитель,
И мне казалось, что я выиграл в лотерею.
И я задумчиво листал путеводитель,
Колёса лязгали, как будто озверели.
Вдруг появился он: неведомый кондуктор,
Платить потребовал тот час же за проезд.
Я деньги вытащил; он радостно забулькал:
Здесь на один билет лишь сумма денег есть.
Давным-давно, ещё до времени Расплаты
Мне снился сон: я снова встретился с тобой.
Купил билет тебе, сошёл на мёртвом плато
Вдыхая воздух задымлённый и гнилой.
И мне казалось, что всё к лучшему, всё верно
И мне казалось - мы с тобою будем вместе.
Я пил вино и хохотал в пустой таверне,
И горько плакал о потерянной невесте.
* * *
Лиловая строка хромого небосвода
Калека или Бог - всегда одно из двух.
Я жду тебя, как ждёт сребреников Иуда,
И если не дождусь - из тела вырву дух.
Чернильная мигрень рассыпавшихся тучек
Похожа на золу погасшего костра.
Я жду Тебя, как ждёт наставник недоучек,
Как смерти ждёт старик у смертного одра.
На небесах горят ночные лабиринты,
И минотавра в них увидеть мне дано.
Я жду Тебя, как ждут Святую гиацинты,
Как блоковский герой, в томленьи пью вино.
О, если б был я мёртв иль жив наполовину!
О, если бы я мог не думать, не любить!
Я был бы счастлив так, как счастливы павлины,
Как счастливы часы, когда им надо бить!
* * *
Выстрою город среди пустыни
И заживу в нём совсем один.
Кровь от несчастной любви застынет,
Сердце вдруг станет одной из льдин,
Вечность по каплям уйдёт из тела,
Гордо покинув свою среду -
Мне до тебя никакого дела,
Я обещался и я уйду.
Так я устал от ненужной муки,
Что ухожу - не вернусь, поверь!
Только с любимой своей в разлуке
Воет на солнце несчастный зверь...
Сердце
Ветер стенал над осколками моей души.
Не продать ни Христа, ни Иуды - жалко!
На кладбище в сине-зелёной тиши
Оживает человеческих костей огромная свалка.
Я кричу: "Почему вы ничего не можете мне дать,
Жалкое, никому не нужное пушечное мясо?
Неужели так трудно просто выслушать и понять,
Учитывая, что за понимание заплачено авансом?"
А свалка молчит. Разбросаю
По всему миру эти чёртовы кости! -
И доберусь до своего сердца, заросшего волосами,
Много лет погребённого на этом погосте.