Аннотация:
Когда умирает Христос, умирает надежда на то, что ЕСТЬ отец, который покинул его, - утверждает Славой Жижек. Но, уже следующими пассажами приоткрывает уничтожающую интеллектуалов насмешку современности. "Высший образец гегелевского Aufhebung сегодня, возможно, заключается в том, чтобы восстановить это ядро христианства, отказавшись от оболочки его институциональной организации(и даже от его особого религиозного опыта)... В этом и состоит героический подвиг, который предстоит совершить христианству: чтобы спасти свое сокровище, оно должно принести себя в жертву, как это сделал Христос, которому пришлось умереть, чтобы возникло христианство" .
Христос, минуя все сомнения, страдания и терзания спас-таки на кресте человечество и указал путь грешному человечеству, хоть до конца и осталось неясным, насколько он гордился своим предназначением, вопрошая на кресте: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил" .Кому должен был бы принести себя в жертву Институт философии СССР, чтобы возникла постсоветская философия? Хорошо, пусть не ИФ РАН. Опустимся на землю: Сократ в тюрьме на презентации единомышленникам будущего мира философии был последователен: выпил сам чашу с ядом по приговору суда и именно такой вызывающей самостоятельностью заслужил свою память в веках.Но заветы Сократа и заповеди Спасителя если и живут, то совсем не побеждают: не каждый мыслитель согласится принять из рук суда чашу с ядом, да и до суда дело довести в современном мире адвокатов - нужно уметь. Мир давно успокоился и, если и грезит фантасмагориями перед лицом смерти, в действительности предпочитает действовать в соответствии с нормами международного права и либерально-демократических ценностей, вооружаясь страховыми свидетельствами и пенсионными удостоверениями.
|