Слободкина Ольга
Коктебельский дневник 2000 года. Часть Третья
Lib.ru/Современная:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Помощь]
ДЕНЬ ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ
Я одна в Гравийной Бухте
Под Высоким Небом.
Меня обдувает Ветер,
И я вхожу в мысленные потоки детства.
Как я благодарна маме -
за ее любовь,
за путешествия,
за счастье жить на Земле.
Как я благодарна Господу -
за синее море,
за скалы,
за Солнце и Ветер
и за мое уединенное сознание.
27 июля
ДЕНЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ
1.
Жара.
В молитвенном экстазе,
склоняемые Духом-Ветром,
бьют поклоны
Шары из Золота*...
Не по грехам, но склоны
Горят... О, Кок-Кая!**
Природы стоны -
в прощальной псалмопевной фразе.
Мой Коктебель живет в противофазе
с ударной дискотечной крутизной.
Он чужд и долларовой каверзной заразе.
Он жаждет сентябрей, Страстной,
где звуками Божественной Полыни
пронзится
и дождями тишины
омоется
и вознесется ныне,
как присно,
и во веки вечные.
АМИНЬ.
_________________________
*Шары из Золота - цветы Золотые Шары
** Кок-Кая - Острая скала(тюрк.)
2.
Холмы меняют цвет,
и мне кажется,
я в Коктебеле -
целую жизнь.
О, сиреневые облака,
переливно-молочное море
и чайки, парящие
над тишиной...
Неужели все это уйдет
в глубины памяти
через несколько дней?
28июля
ДЕНЬ ТРИДЦАТЫЙ
1.
Когда садится Солнце,
в Бухтах
такая тишина,
как в сентябре,
такая,
как в детстве
на небесной даче,
когда я просыпалась
на рассвете
(в развоплощённой невесомости сознания
и легкости божественного тела)
на Земле.
2.
Под конец судьба затихает -
то ли она устает,
то ли тебя оставляет
перед новым витком...
В полет
ты отправишься -
будь уверен...
Под конец
все дается легко,
и на прежнюю боль и потери
отстранённо глядишь...
Высоко
над морями,
над жизнью земною
вознесется дух...
Под конец
ты живешь,
словно Белый Парус
в ясный июльский день...
3.
Земная жизнь -
единый малый миг...
Ты не успеешь насладиться -
ни моря плеск,
ни чайки страстный крик...
Душа лишь может удивиться...
И только ты почувствуешь -
привык,
как снова ты -
Иного Мира птица.
4.
В последние дни
ощущаешь особенно остро -
пение цикад,
глаза незнакомых звезд,
запахи сухостоя
и луч прожектора,
пронзающего глубину ночи.
5.
Город Ночи...
О, Город Тысячной Ночи!
Мистичный арабский город,
я вижу тебя, как сон.
Я не была в Эмиратах,
но я тебя чувствую кожей,
не зная даже названия,
я вижу твои очертания,
звезды в глубоком бархате,
как карнавал, небосклон.
Еще одна ночь на м`оре,
Черном - Pontus Euxinus,
а дальше Средиземноморье
уходит в другие сны...
О, Город Тысячной Ночи!
О, кривизна минаретов!
О, тишина мечетей!
Духовное пение муллы...
Коснись, унося к Аллаху,
высокий голос молитвы.
Коснись, вознося курения
безмерной моей души.
И дух мой взлетит без страха
и пронесется над городом
Тысячи и Одной Ночи,
названия которого я даже не знаю...
29 июля
ДЕНЬ ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ
А ночью страшно, зло и дико
на меня бросился разгневанный Ротвейлер,
огромный, черный, хриплобасый лев,
когда я поднималась в особняк
по черной гулкой лестнице железной.
Сначала он
бесшумнолапо, как пантера,
пробрался шепотом
к концу площадки,
передними ударил о ступеньку,
зар`ыкал, как безумный,
как одичавший
кровожадный зверь.
Я закричала.
И его отняли...
Но сердце,
сердце не успело все понять
и поднялось,
и зашаталось...
Мне ночью не спалось
и не лежалось...
А утром
скалы
потрясли меня до недр.
Мы плыли
так близко
вдоль всех бухт,
вдоль города
бывшебурлящей лавы,
застывшего вулкана,
статуй,
стен крепостных
и узких низких гротов...
Со мной был Кто-то...
Отсюда, с моря,
мне пляжи показалися полоской,
а бухты пятачком...
Но скалы -
Творения Атлантов -
рыже-коричневые
в черных
подтеках магмы...
О, труд
окаменелострастных
подземных выплесков,
борьба стихий
на уровне миров...
Мы проплыли
в каменноарочные
Золотые
Гигантские Ворота,
словно в Рай...
В Раю был Лев,
но не Ротвейлер
страшнохриплобасый,
а Лев Морской,
застывший,
словно Сфинкс,
словно Поэт,
глядящий
на Восток...
И это был
последний день
морей.
30 июля
День отъезда
Феодосия.
Я уезжаю.
Не продлить в Бесконечность
безмятежности миг
в Львиной Бухте,
когда в Небесах плыли скалы
и Блаженности Дух
в мое сердце проник.
О, приникни ко мне,
Дух Парения в Небе,
спелой Осени,
выжженных з`а лето трав...
И в Божественной Роще
на Источнике Чистом
я восстану из пепла
Утесом Топрах.*
Феодосия.
Я уезжаю.
Осы кружатся хищно
над прощальным столом.
Путь мой в горы лежит,
в Гималаи.
Это я - о душе.
Там - Спасение и Скит.
___________________________________
*Топрах-Кая - Киловый Утес
31 июля
В ПОЕЗДЕ
1.
Я еще не успела
помечтать о будущем,
выстроить
его незримые пилоны,
несущие каменный балкон.
Выйду на него ночью
и увижу звезды -
как в последний вечер
в предгорьях Сююрю,
И путь Млечный
будет также непонятен,
как в детстве...
2.
Душа отнята от морей...
3.
А ночью - огни And at night - the lights,
в черноте воды, in the blackness of the water,
в бархате воздуха - in the velvet of the air -
совершенная симметрия a perfect symmetry
самоотражаемых миров, of self-reflecting worlds,
самоотражаемых стихий... self-reflecting elements...
Так Likewise
и в моем сознании in my mind -
невидимые огни invisible lights
самоотражаемых духов of self-reflecting spirits
играют play
в свою Вечную Игру leur jeu eternel...*
__________________________________________
*(French) - their eternal game
1 августа
The End
Связаться с программистом сайта.