Вода журчала неподалеку от тропы. Людо засомневался, но не сворачивать же назад в скалы. Разглядеть что-либо в кромешной тьме было невозможно, а вот оступиться, сорваться с крутой скалы и полететь под откос ничего не стоило. Об источнике Козел не соврал. Людо страшно хотелось пить, мысль о воде подхлестывала, и он решил рискнуть, но они не могли двигаться в темноте - им нужно где-то переждать, пока не зажгутся звезды. Ренти был того же мнения. Пока Людо медлил, старый конь, страстно вытянув шею, протиснулся вперед и стал пробираться между валунами к воде. Людо побежал за ним и снова ухватился за повод.
Теперь они нащупывали дорогу вместе. Только бы бедный Ренти смог подойти к воде, думал Людо. Я-то как-нибудь вскарабкаюсь, а вот он - и мне не во что ему налить. Журчание воды нарастало, они ускорили шаг и, неожиданно завернув за утес, оказались на краю широкого плоского пространства, похожего на маленькое поле, лежащего под утесами, нависающими со всех сторон: там-то и журчал родник. Струйка воды вырывалась из трещины в скале, падала в круглое углубление и оттуда маленьким ручейком бежала вниз. На краю запруды стоял большой каменный кувшин. К удивлению Людо, они увидели все это совершенно отчетливо.
Недалеко от запруды находилась хижина - сквозь открытую дверь приятно и тепло поблескивал огонь и сочился свет лампы. Вместе со светом доносился запах горячих колбасок и шипящий звук жарки. Людо ужасно хотелось есть, к тому же колбаски его любимое блюдо. Он устал, и хотя страх все еще не отпускал его, Людо бросил повод и чуть ли не побежал к хижине. Ренти колбаски не волновали. Он поспешил к воде и, опустив голову, принялся пить. Людо подбежал к двери хижины и заглянул внутрь.
Хижина была маленькая, с деревянными стенами и соломенной крышей. На полу лежали грубо сколоченные доски, и сквозь щели сквозило. Однако у дальней стены стоял камин, где весело горели бревна, а рядом стоял низенький столик из толстых грубо оструганных досок и табуретка - такая же, какие делал отец Людо. На столе - два деревянных блюда, кувшин и два стакана для вина. Перед камином лежал коврик из шкур, а на нем стоял на коленях мальчик и жарил колбаски в огромной сковороде.
Мальчик, как будто бы ничего не услышал, хотя копыта Ренти звонко цокали о скальную тропу. Людо застенчиво стоял в дверях, но от запаха колбасок у него потекли слюнки и засосало под ложечкой, и тогда он собрал все свое мужество, тихонько постучал в открытую дверь, кашлянул и сказал:
- Извините, пожалуйста, можно войти?
Мальчик ответил, не повернув головы:
- Ужин готов. Ты не торопился, а я уже начал подумывать, что ты проскочил мимо. Людо подошел к огню - сначала медленно, а потом (так как мальчик не двигался, а лишь продолжал вертеть на сковороде колбаски) чуть не бегом, и вытянул руки к огню. Чудесно!
Если ты когда-нибудь засиживалась допоздна без ужина в то время, как тебе давно пора было лежать в кровати и если ты устала и чувствовала себя немного несчастной, ты поймешь, что почувствовал Людо, входя в эту неоструганную маленькую хижину с горячим сверкающим огнем и запахом еды.
- Присаживайся, - сказал мальчик. - Сколько ты можешь съесть?
Единственно, когда Людо задавали подобный вопрос, это - в день рождения, первого июня, да и то только в том случае, если у герра Шпигеля в предыдущий месяц хорошо шла торговля. А мальчик, казалось, не шутил. Он поднял сковородку с огня, и теперь Людо увидел, что она была полным полнехонька восхитительными большими коричневыми хрустящими и шипящими колбасками, и там и сям, где мальчик проткнул их вилкой, из-под кожицы, потрескивая, сочилось великолепное мясо. С одной стороны на сковородке, в растопленном жиру, лежали вкусно-пахнущие, покрытые чудесной коричневой коркой нарезанная ломтиками картошка и вареный лук, и колбасок было не меньше двадцати. Людо проглотил слюну - рот его так наполнился слюной, что даже неловко стало.
- Четыре, пожалуйста,- сказал он, так как был очень вежливым мальчиком.
- Тогда держи тарелку. Жареной картошки?
- Да, если можно.
Людо взял одно деревянное блюдо, и мальчик положил на него шесть колбасок (зачем же он тогда спрашивал, подумал счастливый Людо) и чудесную горку картошки с поджаренным луком.
- Возьми хлеба с маслом, - сказал мальчик и принялся накладывать себе. - Нy, что же ты стоишь? Присаживайся.
- Но здесь только одна табуретка, - ответил Людо.
Он уже согрелся и начал оглядываться по сторонам, и когда мальчик обернулся, Людо увидел, что он не просто козопас или пастух. Одет он был так же, как и Людо - в теплые брюки и жакетку до бедер, но только одежда Людо была бедной и заплатанной, а одежда мальчика была сшита из добротной ткани ярких приятных оттенков переливчато-темно-синего, как павлиний хвост, а пояс был отделан стеклянными бусинами, как показалось Людо, но он никогда не видел, чтобы стекло так ярко и многоцветно переливалось.
Мы с тобой, кажется, уже догадались, что это были бриллианты, и поняли, что мальчик был непростой, но Людо никогда в жизни не видел бриллиантов. Он все стоял, пока мальчик снова - и уже нетерпеливо - не указал ему на тарелку, и тогда он сел, а мальчик примостился на ковре и начал есть. Слава Богу, теперь Людо мог обрушиться на эти колбаски и лук, и жареную картошку, и большие желтые ломтики хлеба от свежайшей буханки.
Точно не скажу тебе, сколько колбасок было в этой сковородке, но когда мальчик закончил трапезу, там не осталось ни одной, и думаю, большинство съел Людо. Наконец отставив блюдо со вздохом удовлетворения и запив все стаканом воды, он почувствовал себя необыкновенно приятно - другим человеком, совсем не уставшим и не сонным.
- Большое спасибо, - сказал он. - Это было прекрасно. И лучшей воды я в жизни не пил. Она из источника?
- Нет, не из источника. Вода - прямо с неба.
- Дождевая?
- Людо пивал дождевую воду дома, которую он носил матери из бочки, но она и на четверть не была такой вкусной, как вода из источника.
- Она не такая, как у нас, - сказал он и широко улыбнулся, когда мальчик засмеялся. - Ну, я знаю, что она такая же, но на вкус другая.
- Это потому что ты сильно проголодался.
- Да, правда, - ответил Людо, - ему было хорошо с этим мальчиком. - Признаюсь, я никогда в жизни не ел более вкусных колбасок. Думаю, они спасли мне жизнь, между прочим. Я уже готов был лечь спать без еды и питья. Можно, конечно, и снега поесть, но он почему-то всегда такой невкусный.
- Здесь снег не задерживается, - сказал мальчик. - Дожди его сразу смывают.
- Дожди? - откликнулся Людо. - А у нас в это время года никогда не бывает дождей.
- Слышал ли ты о Феврале-Наполни-Канавку?
- Но ведь сейчас не февраль..., - начал было Людо, но осекся, вспомнив, как здесь все странно и как Пелей сказал ему: "Увидимся в следующем году".
- У меня всегда февраль, - ответил мальчик.
Он сидел на коврике, скрестив ноги и глядя на Людо. У него были широкие скулы, большой рот и узкие раскосые глаза ярко-ярко синие, а волосы - черные и растрепанные.
Людо не понимал, но он так много чего не понимал, что, казалось, не стоило об этом и заикаться. Поэтому вместо своих вопросов он предложил: "Давай я вымою посуду", и начал складывать блюда. Но мальчик покачал головой:
- Не нужно. Выстави их на улицу, они тут же и станут чистыми.
Людо озадачился, но сделал, как ему велели. Когда он наклонился, чтобы положить деревянные тарелки и сковороду на землю у двери, он увидел, что зажглись звезды - они светили ярко, а около хижины, на небольшом клочке земли с сочной травой пасся Ренти. Пока мальчик стоял за порогом, на него вдруг упала тяжелая капля дождя, потом другая, и, когда он заспешил в дом, к очагу, он услыхал, что дождь зачастил не на шутку. Ренти, конечно же, не обратил на дождь ни малейшего внимания - он привык пастись в дождь и в солнце, и воздух здесь был гораздо теплее, чем по ту сторону тропы.
- А теперь скажи мне, как тебя зовут и что ты делаешь на тропе, - спросил мальчик.
- Меня зовут Людо, Людвиг Шпигель, и я пытаюсь найти дорогу назад, на ту сторону Jagersalp.
- Да, дорога неблизкая.
- Но ведь это всего лишь по ту сторону... Я попал сюда через пещеру под утесом...
- Ты пришел через Дом Стрельца, затем прошел Дом Козерога. Ты уже очень далеко от своего дома, - сказал мальчик, но сказал по-доброму. - Теперь тебе придется пройти весь Путь. Разве Стрелец не объяснил тебе?
- Никто мне ничего толком не объяснял, - ответил Людо.
- Я так и думал. Стрелец слишком заносчив, а Козерог идет своей дорогой и до других ему и дела нет. И все же ты добрался до меня, а это говорит в твою
пользу. Сам я тебе помогу, разумеется, но тебе встретятся такие, которые не помогут.
- Кто ты? - спросил Людо.
- Называй меня Гула. Я - хозяин этих земель, до водопада. Туда я тебе помогу добраться, но что будет дальше, не гарантирую.
Он на мгновение смолк, и яркие продолговатые глаза, остановившиеся на Людо, сделались узкими и задумчивыми, и глядели так, будто видели его насквозь. Людо тоже сидел молча - говорить ему не хотелось. Теперь он знал, что этот мальчик, наверное, принц, но ему было очень спокойно, к тому же он неплохо подкрепился, и страх не подступал. Так они и сидели - слушали, как трещат в очаге дрова да как по соломенной крыше барабанит дождь.
- Теперь расскажи мне свою историю, - попросил Гула. - С самого начала.
И снова Людо рассказал свою историю с того момента, как в хлеву хлопнула дверь. Мальчик слушал, не шевелясь, и глядел своими живыми узкими глазами.
Когда Людо закончил, Гула кивнул.
- Ясно. Не понимаю только, как Стрелец тебя пропустил. Обычно он никого не пускает. И эта его команда - вечно они лезут в драку, лишь бы показать свою боевую форму... Наверное, он пошел на это из-за лошади, раз лошадь захотела пройти этот путь, вот Стрелец и разрешил тебе отправиться с ней. Лошадь ведь попросила его, верно?
- Не знаю. Они о чем-то говорили друг с другом, но я, конечно, ничего не понял. Он просто сказал, что я могу пойти с лошадью или вернуться домой - как захочу. И я ответил, что пойду с Ренти. Вроде, ему это пришлось по душе. Он велел нам идти за Солнцем и поймать его до того, как мы попадем к..., кажется, он сказал, к Скорпиону. Один мальчик - он добрый - даже сказал: "Увидимся в этот день через год". Вот и все.
- Ну да, - сказал Гула, - как раз год и пройдет, в смысле, если ты сделаешь полный круг.
- Год? - в смятении вскричал Людо. - Но я должен попасть домой гораздо раньше, мне же нужно присматривать за козами и скотиной. Их выпускают в мае, а потом отец уходит на Альму...
- Не волнуйся, - по-доброму перебил его Гула. - Это время не покажется годом. Они даже не узнают, что тебя не было в долине..., если, конечно, ты вообще вернешься...
- Ты уже говорил... Ты хочешь сказать..., хочешь сказать, мне встретятся другие люди, как те мальчики, которые могут меня убить?
- Боюсь, что так. Но это - риск, придется на него пойти. Вернуться тебе нельзя, даже если ты передумаешь и отпустишь коня одного искать дорогу. Теперь ты можешь идти только вперед, но ты должен постараться миновать некоторые Дома незамеченным, а в других..., если ты поймешь, что биться с хозяевами бесполезно, попытайся их заговорить. Сначала говори, потом бейся - вот подходящий девиз.
- Биться? Но я не умею ...
- Почему? Ты - сильный мальчик и ты вооружен.
- А-а-а...
Людо совсем забыл о ноже, который дал ему Пелей - он же заткнул его за пояс. Нож был длинный и острый, и в отсветах огня казался смертоносным. Однако вид ножа не утешал.
- И говорить я не мастак. Дома мне все твердят, что я туповат, - продолжал Людо, и при мысле о доме почувствовал, как к горлу подкатил ком - отнюдь не мальчишеский.
- Это ничего, - ответил Гула. - Есть кое-что получше, чем быть умным.
А ведь Стрелец сказал почти то же самое - это впечатляло.
- Что же это?
- Поступай честно, живи чисто, дыши сладко,- ответил Гула.
Он сказал это таким тоном, каким мама Людо обычно читала вслух или священник проповедовал по воскресеньям в церкви. Однако в устах голубоглазого мальчика, сидящего со скрещенными ногами на полу пастушеской хижины в горах, этот тон не прозвучал странным.
Дождь кончился. Голос Гулы эхом откликнулся где-то в высоте звездных утесов, ответил еще выше, будто в самих звездах, и замер. И больше ничего слышно не было - лишь хруст сочной травы на зубах Ренти да хромой перестук его копыт.
Тут Гула улыбнулся и сказал, но уже мальчишеским голосом:
- Можешь теперь занести назад посуду, и, прежде чем мы отправимся спать, я расскажу тебе, что все это значит, а то утром у меня будет много дел.
Пока Людо ходил за посудой, Гула подложил в очаг дров, а потом дал Людо толстое нарядное одеяло в темно-синих и сапфировых ромбах, а сам завернулся в другое - с прекрасным узором "павлиний глаз", и оба устроились по обе стороны очага.
- Ну вот, - сказал Гула, - слушай внимательно. Многого я тебе рассказать не смогу, а скажу, что тебе придется делать завтра, но после того, как ты отсюда уйдешь, мне тебе уже не помочь... Ты сказал, ты из Баварии?
- Да.
- Я ее видел, - задумчиво произнес мальчик, и снова взгляд его стал далеким и потусторонним.
Людо показалось странным, что мальчик так говорил о его стране, но он промолчал.
- Я видел короля в его лебединой лодке на воде при лунном свете... Не уверен, но мне кажется, он пройдет через мой дом...
И вновь яркие прекрасные глаза устремились на Людо.
- Но ты сюда не вернешься. Теперь слушай. Ты идешь за своим старым конем и хочешь поймать Солнце, а это значит, путь твой не близок и тебе придется поспешить. Может, ты его и не поймаешь, ведь ты идешь пешком и конь твой стар и хромает, а Солнце несется в колеснице, запряженной четверкой лошадей, лучшими и в твоем мире и за его пределами. Но ты иди, иди путем Солнца. Мужество, немного удачи - может, тебе и повезет.
Людо сглотнул, кивнул, но ничего не ответил. Да и что было говорить?
- Итак, на своем Небесном Пути колесница Солнца должна пройти двенадцать Королевств. В каждом из них - свой Правитель, свои звезды - неподвижные и блуждающие, свои законы и порядки. Только Солнцу дозволено проходить через все Королевства. Если ты пойдешь за ним, ты преступишь закон. Люди проходили через некоторые Королевства, но немногие завершали круг. Сказать по правде, - продолжал Гула, - и его голос зазвучал совсем по-мальчишески, - не думаю, что шансы твои велики, но попытаться стоит, и если тебе повезет, тогда жизнь в твоей долине уже никогда не будет прежней.
А жаль, подумал Людо, но вежливость не позволила ему произнести эти мысли вслух. Сожалеть о том, что случилось, тоже не имело большого смысла. Может, очень смышленым он и не был, но знал: если уж ты за что-то взялся, глупо это дело не закончить. И, кроме того, у него не было выбора - назад вернуться он не мог.
- Значит, это твое Королевство? - спросил он.
- Я называю его моим Домом. Да. У тебя впереди еще девять, и если ты пойдешь быстро, то поймаешь Солнце, прежде чем Оно успеет обернуться и снова окажется у Стрельца. Тебе только нужно все время идти по дороге - ты не собьешься - поверь мне, и пытайся избегать неприятностей. На этот счет я тебе совета не дам, так как большинство правителей совершенно не предсказуемы. Как они с тобой поступят, будет зависеть от множества причин. Одного они приветят и накормят, как я тебя, а другого убьют, не успеешь и глазом моргнуть. И пока все не случится, не угадаешь, что будет, а там уж - пиши пропало. Но... - и он наклонился вперед, и его голос снова стал низким и взрослым, - один-два опасны всегда, их нужно избегать. Ни драка, ни слова здесь не помогут. Ты просто спрячься и беги, пока не пересечешь границу.
- Д-да? - переспросил Людо, а про себя подумал, как можно спрятать большую лошадь, которая хромает и не может бегать, но Гула, как будто забыл об этом.
- Близнецы - это пара головорезов, - продолжал Гула. - Они убьют тебя еще до завтрака, просто чтоб разогреть аппетит. И при них всегда - Владыка-Волк, они охотятся вместе, этот еще страшнее. Он - брат Стрельца.
- Он что, тоже - человеколошадь?
- Кентавр? Нет, он... Я не могу его точно описать, но, как только ты его увидишь, ты его сразу узнаешь. Его называют Дальнобойным Снайпером. Стоит ему только заметить тебя, и ты обречен. Единственный способ его избежать - это пройти через Дом Близнецов ночью. При лунном свете он не видит. А следующий Повелитель еще хуже. Это - Рак. И здесь - самая трудность, потому что он видит при лунном свете прекрасно. И если ты забежишь далеко и ощупью пересечешь его границу, он перекусит пополам и тебя, и коня - с хрустом: христь-хрясть, не успеешь добежать и до середины песка.
- Но как я узнаю, где границы? - вскричал Людо, который уже давно задался этим вопросом. - Ведь по дороге сюда ничто не обозначало границ - ни полоса, ни стена, ни даже река или мост.
- Знаки были, но ты не знал, чего искать.
- Я... я не умею читать, - произнес, смутившись, Людо.
- И не надо. Я же сказал - знаки. Нет переверни.
Людо смотрел на лист бумаги в отсветах огня. На нем были изображены двенадцать знаков. Они располагались в форме радуги
Палец мальчика опустился на один из них.
- Сейчас ты здесь. А следующий Дом - Дом Рыб. Думаю, ты с ним справишься - ты ведь пойдешь от меня. После Рыб - Овен и Телец. Этих не угадать. Но если ты их пройдешь, дальше - плохие Страны: Близнецов и Рака. Больше я тебе ничего не скажу, они все здесь - до Стрельца, видишь?
Он показывал на знак перед Стрельцом.
- Что это? - спросил Людо, хотя ему уже начало казаться, что надежды добраться до туда немного.
- Скорпион, - коротко ответил Гула.
- Какой он?
- Он последний.
- Да, я знаю, но...
- Он - последний, - повторил Гула и больше не добавил ни слова. - Ну вот, я сказал тебе все, что мог. Спрячь бумагу в укромное место и ложись спать. Завтра у меня много дел.
- Дел? У тебя? Каких?
- Носить воду из источника.
- Я тебе принесу. Я всегда ношу маме.
- Мне ты не поможешь, - сказал мальчик и рассмеялся. - Это - моя работа. Я - Февраль-Наполни-Канавку. Меня называют Водолеем. Ложись спать.