Зелинский Сергей Алексеевич
Конгломерат запутанных истин /2019/

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • © Copyright Зелинский Сергей Алексеевич (s.a.zelinsky@yandex.ru)
  • Размещен: 16/10/2019, изменен: 16/10/2019. 218k. Статистика.
  • Роман: Проза
  • Романы-размышления,философская проза
  • Скачать FB2
  • Аннотация:
    Очень приятно вот так словно просто присесть, почувствовав вкус былых воспоминаний, и, медитируя (словно и в толпе - но никого не видя), подумать о чем-то былом, уже свершенном (давно, недавно, не в том суть), а после, вздохнув, вновь идти своей дорогой, по пути цепляя впечатления и запечатлевая их в памяти, чтобы после когда-нибудь они точно также выплыли как нечто теплое, нежное и родное выплывает сейчас. Поистине, чем дольше живу, тем больше множится различного рода впечатлений. Каждое из которых на вес золота.
    •   СЕРГЕЙ ЗЕЛИНСКИЙ
      
      
      КОНГЛОМЕРАТ ЗАПУТАННЫХ ИСТИН
      
      
      2019
      
      
      
      
      љ C.А.Зелинский. Конгломерат запутанных истин. Роман.
      
      Текст печатается в авторской редакции.
      Все права защищены. Любая часть данной книги может быть воспроизведена в любой форме только с указанием автора, Сергея Зелинского (владелец авторских прав - Сергей Алексеевич Зелинский).
      
      
      
      Аннотация
      Проходило время, а я все также пребывал в поисках определённой истины, которая непременно должна была помочь мне понять все и вся. Ну если даже и не все и вся, то непременно многое. Настолько может даже многое, что после уже не надо думать о чем-то, что не относилось к делу. А то, что если и относилось к нему, отходило бы - словно само собой - на другой план. Не на второй, нет, третий, пятый, где-то мерцало лишь на горизонте, но точно, что оно существовало бы, не ушло совсем, но оставалось так, чтобы не мешать, не отвлекать от - может и чего-то поистине главного и важного.
      Что было этим главным да важным, я, понятное дело, пока не знал. Представлял, конечно, не без этого, но так чтобы точно да наверняка - видимо сказать бы не решился. Да и незачем пока говорить так чтобы совсем о многом (да о другом), ибо все равно ведь нет ничего тайного, что не стало бы явным ("Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу" (Мк.4:22), "Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы", (Лк.8:17), "...нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано" (Мф.10:26)), а потому если так, что отчего нам с вами еще сожалеть, размышлять, переживать быть может даже, если все равно все закончится единым, как говорится, из праха вышли, в прах и вернемся ("...ибо прах ты и в прах возвратишься" (Быт.3:19)).
      Но на самом деле не все так плохо. Ибо нет большей грусти там, где наступает отчаяние от самого человека. А смелым всегда потворствуют небеса. Надо лишь только с полной уверенностью идти вперед, не сомневаясь ни в чем и не переживая, не отчаиваясь, не размышляя даже о том, о чем и размышлять быть может даже не надо. Ну а то, что ждет в конце пути победа - однозначно. И даже не в конце пути. А еще только вначале. Потому как откроется после этого новая жизнь. Иная. Другая. Лучшая. Непременно лучшая. Аминь.
      
      
      
      Аннотация -2
      Вероятней всего, все еще не было настолько печально, потеряно и отчаянно. Отчаянно хотелось верить в победу. Победой непременно должны были оканчиваться все дела. А иначе и начинать их не стоило.
      И все же как-то так все выходило, что я чувствовал что в самое ближайшее время все и действительно положительно измениться. Уж слишком затянувшейся казалась мне происходившая ситуация. Слишком долго шла помощь и поддержка свыше. Да, меня не оставляли, разумеется, но это было лишь для поддержания - а я хотел "царской" власти. Хотя бы в масштабах собственной личности - то бишь внутри себя. Но ведь уважая себя - мы уважаем остальных. Так почему мы не должны в полной мере любить себя? Любить так, чтобы звенели бокалы славы и, пошатываясь, брели пленные мысли. Чтобы впереди непременно шел оркестр удачи. А сзади - стрелки ненависти, уничтожавшие все вокруг из тех, кто посмел бы или ослушаться зова времени, или взорваться в порохе небытия. Да будет так всегда, везде, и непременно со мной в режиме здесь и сейчас, да будет так - аминь.
      
      
      О книге
      Я понимал, что жизнь сама по себе (своими тайнами) делает как будто все и вся, дабы взболтнуть сознание, помочь даже может чем. Ведь никак не может быть иначе, что такое иначе, что значит иначе, если как раз так, как сейчас происходит, все так и должно быть. А иначе никак. А иначе нельзя. Невозможно даже.
      Но вот что-то все время находилось в душе, что попросту не давало покоя, словно просилось наружу, но при этом как-то по особенному и не проявляло себя.
      - Что это было? - задумывался я. - Насколько оно вообще мне необходимо? Поможет ли мне?
      И приходило ощущение, что поможет, что это мне нужно, даже в какой-то мере необходимо. И что точно, все пойдет как надо только когда пройдет определённое время. Понимаете, словно я должен был то ли искупить какую-то вину, то ли выдержать какое-то испытание, после чего как раз все должно было наладится.
      Так ли это было на самом деле, или подобное лишь плод моего воображения, точно сказать не решался. Но то, что рядом со мной все время присутствовало ощущение чего-то такого, что должно быть - и важным и значимым, - фактом являлось неоспоримым. Ну и наверное даже более того, - если мне вообще почудилось нечто подобное, это уже было неспроста. Я так подумал сейчас, что неспроста. Отчего-то вот подумал...
      
      О книге-2
      Очень приятно вот так словно просто присесть, почувствовав вкус былых воспоминаний, и, медитируя (словно и в толпе - но никого не видя), подумать о чем-то былом, уже свершенном (давно, недавно, не в том суть), а после, вздохнув, вновь идти своей дорогой, по пути цепляя впечатления и запечатлевая их в памяти, чтобы после когда-нибудь они точно также выплыли как нечто теплое, нежное и родное выплывает сейчас. Поистине, чем дольше живу, тем больше множится различного рода впечатлений. Каждое из которых на вес золота.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      Сергей Зелинский
      Конгломерат запутанных истин
      роман
      
      
      
      "Только об одном прошу, - не говори с людьми без страха! Опасаться надо людей - ненавидят все друг друга! Живут жадностью, живут завистью. Все рады зло сделать. Как начнешь ты их обличать да судить - возненавидят они тебя, погубят!""
      Максим Горький
      
      "Еще видел я под солнцем: место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда".
      Экклезиаст 3:16
      
      "Даже если сулят золотую парчу
      Или порчу грозят напустить - не хочу,-
      На ослабленном нерве я не зазвучу -
      Я уж свой подтяну, подновлю, подвинчу!
      Лучше я загуляю, запью, заторчу,
      Все, что за ночь кропаю,- в чаду растопчу,
      Лучше голову песне своей откручу,-
      Но не буду скользить словно пыль по лучу!"
      Владимир Высоцкий
      
      
      
      Пролог
      Иногда мне казалось, что все отчего-то запутанно до безобразия. Я не мог ничего делать. Не мог понимать. Грозило (а то и случалось) такое отчаяние, что словно можно и диву даваться: отчего да как это все это так да разэтак (почему? почему?).
      А потом все проходило, исчезнув также внезапно, как и началось.
      И непонятно было зачем оно вообще случалось? "Непонятно", - это верное и хорошее слово, правильное - ибо ведь действительно мне было непонятно. Непонятно почему такое случалось. Непонятно что нужно делать. Непонятно существует ли выход (какой? в чем? возможно ли?).
      И вот через время все вдруг начиналось сначала. Начиналось ни с того ни с сего, начиналось так, что уже вроде как и думать не мог ты, почему это все так - а это было так. А если не было (если еще не было) - то непременно становилось. Ты знал, что будет, случится, произойдет. И что же тогда? Глупо, но ничего. Как приходило само, так и уходило. А после просто все повторялось.
      
      Вот наверное с того и надо начать, чтобы пояснить, что есть такие люди, как бы вам сказать, они правильные в собственной правоте, но совершенно недалёки (как это видите вы), но вроде как говорят вам что-то хорошее или заботливое (тут условно, кто-то может и ради заботы говорить гадости), но в любом случае вам их очень жаль, и вы как-то не можете их ни отогнать от себя, ни сказать иной раз и дурного слова, пока ни поймете, что из-за их глупости попросту теряете себя (а значит и все, что с вами связано, не только есть у вас, но и у тех людей, которые зависят от вас, есть же и такое), в общем вы (ругаясь про себя) отпускаете таких людей с миром. Ну а как иначе, не судите - да не судимы будете. ("Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить". (Мф.7:1)).
      ........................................................................................
      
      Но иной раз словно какая забота вдруг заставляет вас вспомнить давно ушедшее (давно, недавно, игра слов - смысл в другом), и тогда вы принимаете усилия во чтобы то ни стало помочь вернуть все на круги своя (желая, исключительно желая помочь), а на деле с ужасом убеждаетесь, что вами попросту когда-то манипулировали, и вы были не нужны, поскольку ваше место занял кто-то другой. И черт знает что тут больше: отчаяния или радости? Но даже если и были нотки грусти, они сменились осознанием: что вы на самом деле очень выиграли. Ибо рядом с вами был враг. И смогли от такого врага избавиться. Причем, враг может быть не специально как бы сам по себе враг, так, пустой человек, ничто. И это "ничто" было вам не нужно. Но вот силы у вас при жизни с ним забиралось очень и очень много.
      Впрочем, на все своя судьба. Ведь сказано, что даже волос не упадет без дозволения свыше, равно как и на все свое время. ("...у вас же и волосы на голове все сочтены". (Мф.10:30), ("Всему своё время, и время всякой вещи под небом". (Еккл.3:1)).
      .....................................................................................
      
      Но вот отчего-то самым печальным кажется это существование у любого человека собственной правды - правды, отличной от правды человека другого. И это уже поистине печально, хотя и не так отчаянно, конечно, чтобы опускать руки (советую каждому вообще никогда не опускать руки, ибо в природе иной раз и во время дождика всплывает откуда-то солнышко на небе).
      Не надо думать о страдании, беде, боли, всем том, что вас порой так обескураживает, - хотя бы просто потому, что в мире все циклично. День сменяет ночь, горе - радость, успех - неудачу, тепло - холод, зло - добро, и наоборот, разумеется, равно как и многое вообще то, что в мире происходит, имея полярность, - в этом весь свет, а потому, как говорил Шукшин, выше нос, товарищ.
      ...........................................................................................
      
      Порой я чувствовал какое-то непонимание, порой отчаяние, но было вполне четко заметно, что все отчего-то происходит не совсем так, как бы это того хотелось; и в тоже время какое-то странное предчувствие говорило о том, что вот это-то как раз и то, что именно так надо, следует, правильно, - в общем, все хорошо, иными словами. Хотя еще вопрос, по сути, как на самом деле будет хорошо (и отчего так - чтобы хорошо), если все ведь иначе, порой до боли отчаяния иначе, а то и вовсе - непонимания, что происходит, и, главное, как такое вообще возможно. Ну а ведь возможно, возможно.
      - Так быть может оттого и обидно? - спросил я сам себя.
      - Да нет, незачем на это обижаться, - ответил себе же.
      - А ведь и правда, - усомнился я себе иному, - сомневаться вообще быть может какой-то грех.
      - Ну, понятие греха всегда условно, - скромно потупив брови, ответил я, - но если честно... И если мое мнение интересно ("интересно, очень интересно, - услышал я ответ"), ну тогда если так...
      - А вот уже и не надо, - перебили меня.
      - Да кто перебил-то?
      - Сам.
      - Сам себя что ли?
      - Да, сам себя, как есть сам себя...
      - Этак взял да перебил? - перебил уже я.
      - Да, именно так. Взял да перебил. И даже более того ("мне показалось, что ко мне заговорщески подвинулось чье-то лицо, но в потемках собственного забытья не мог разобрать чье оно"), так вот, даже более того, - если вас, конечно, интересует мое мнение ("очень интересует!"), то я полагаю, что...
      - Я все понял, - быстро ответил я и встал. - Я все понял. Понял и осознал. Осознал свою неправоту. ("Или правоту", - невольно подумалось отчего-то). Но точно, что я исправлю. Все исправлю.
      - Да голубчик, не надо ничего исправлять, - попытались было ответить мне же, но воз, как говорится, и поныне там. Я ушел. Ушел.
      Ушел, чтобы остаться наедине с собой. Так мне всегда было комфортней. Не всегда найдешь того собеседника, который нужен тебе именно на этот момент этих мыслей. Так-то их бывает и много (еще более из них хотели бы стать твоими собеседниками), но ведь не всегда все реально получается. Не всегда. А ведь и правда не всегда.
      Но от этого и не горько, и не печально, и даже по особенному, наверное, даже и не странно. Просто ведь это все иное. Другое. Пустое? Нет, отнюдь, отчего же пустое. Просто не то, что может так нужно (необходимо? да нет, нужно) тебе сейчас. Ну и от того так все случается. А что? Да ничего. Правда? Правда, правда. Ну, ну...
      .....................................................................................
      
      А ведь может и жизнь иногда чудила (скорее, норовила "почудить"), а может и мне все больше казалось, нежели действительно было (а может и было? или не было? не в сказке суть), ну да вот оказывалось так, что я начинал вдруг испытывать какое-то по особенному удивительное свойство; как будто и было что-то, и его-то все-таки на самом деле не было. А то и правда было.
      Но вот за всеми подобного рода припадками разума - я все равно продолжал жить. Жить, понимая, что жизнь не то что даже одна (читал подобные высказывания в литературе, слышал в фильмах, но видит бог да замечает дьявол - ни разу не задумывался), да вот что не то что даже одна, а просто словно вдруг возьмет, - да и окончится она. Так чтобы разом - раз - и все. Вот дела то начнутся тогда, - подумал я. Хотя тут же подумалось что быть может - ведь (!) - и правда ("правда еще та, - подумалось тут же, да предположил что от лукавого и попытался стереть в памяти, - не удалось, - но попытка была, может засчитается").
      Ну а вообще, если честно, чудеса, чудеса, - как, наверное (пожалуй бы даже) сказал и себе, - ну а ведь не говорю. Не говорю.
      .....................................................................................
      
      И вот тут отчасти наверное понятно, - отчего да как именно так все вышло, - но время бывает проходит, и возвращаясь словно к былому - уже и не понимаешь. И тогда и кричать как будто хочется (а что кричать, если сам порой не ведаешь что творишь, а тут словно и за время отвечать приходится, - да время-то - это мир весь, планета, земля, - эх, воскликнуть хочется, эх, - да восклицать не надо, ибо все образумится); ну и вот так, в таком, значит, ритме существования, проходит время - мое (эх, житие-мое, - какое житие-мое?! - вспомнились актеры: Михаил Пуговкин в роли кинорежиссера Якина и Юрий Яковлев в роли царя ивана Грозного и управдома Бунши из фильма Леонида Гайдая "Иван Васильевич меняет профессию" по пьесе ..., да сейчас не об этом), и вот когда время проходит мое - тогда вроде как и понимаешь (Юрий Яковлев, - актер что с Пуговкиным, - в роли царя и попутно домоуправа, а пьеса... Булгакова, да, Михаила Булгакова, автора "Мастера и Маргариты", "Белой гвардии", "Собачьего сердца"), так вот когда и проходит это житие, и равно, когда уже (отчасти) не знаешь ничего, - то словно бы свыше спускается некое озарение на вас, и просто становится легче дышать. Ведь вы знаете, можно, конечно, мудрствовать лукаво (хотя обычно оное отвергается), но иной раз ведь хочется и просто вздохнуть. Воздуха в легких не хватает, - как сказал мне один мой очень близкий друг (не много друзей, кои продержались со мной два десятка лет - на мой возраст сейчас). Воздуха не хватает. Даст бог, Игорь, дышать тебе всегда воздухом. Игорь, мой друг. Помните, как у Шукшина? Мой друг и брат. (Там сын, кажется; но брат точно; да и как друг и сын я ему наверное; не всегда который был путевый...)
      ............................................................................................
      
      Я всегда и во всем стремился достигнуть самого правильного равновесия.
      Но вот если оное не попадало в свои края - то как река выходит из краев или море, там, и прочее, - так, вероятно, и мне всегда казалось много больше и лучше, нежели чем что-то существовало на самом деле. Понимаете? Я словно сам себе представлял что-то, воображал, наверное так называется, но вот именно это что-то было до отчаяния романтическим да привлекательным. Получается, я просто романтик? Хотя и пытавшийся честно этак совладать с непонятными трудностными понятиями жизни, и для этого порой пускаясь в самое отчаянное что есть - хотя вот подумал, действительно ли есть оно, или же нам все-таки больше кажется.
      
      Я всегда рад что от большинства ключевых безобразий меня отводят свыше. Что происходит по мелочи - не важно. Так, для разминки по жизни, - ну или вернее, чтобы жизнь не казалась этакой совсем уж непонятной да непонятой.
      .............................................................................................
      
      И так порой загадочно выходило, что моя психика разделялось как минимум на два различных варианта поведения, одно было сознательным, второе - подсознательным. Соответственно, модели поведения в каждом имели свои индивидуальные отличия и зачастую не пересекались настолько же четко как, наверное, в геометрии не пересекаются параллельные прямые (немного любопытная аналогия, - поймал себя на мысли, - ну да, как говорится, что написано пером...).
      
      Но вот еще более любопытным должно быть покажется, что на самом деле подобного рода разделений (так называемых разделений, разумеется, ведь все условно) на деле (в моем случае) оказывается намного больше. Все, вероятно, зависит от чего-то поистине непредсказуемого, что четко вторгается во время начала каких-либо дополнительных факторов. Это, конечно, может и не всегда такое быть, но я не раз замечал, что даже пребывая в сознании могу вести себя то так, то этак (соответственно, исходя из того что, пребывая в сознании, мы сознательно отдаем контроль реальности, то и получалось, что вполне сознательно я был различным). Хотя в таком случае может несколько вмешивался фактор бессознательности такого рода действий, того, что пребывает в введении подсознания. Но, вероятно, и там могли быть определенного рода загадки (потому что пребывая в введении подсознания, я точно также мог в разных ситуациях бывать различным).
      Таким образом как бы получаются некого рода подвиды - как сознания (собственно сознание и сознание - тире - подсознание), так и в подсознании (собственно подсознание как бессознательное, так и подсознание - тире - сознание). И в каждом случае значит вмешивалось периодически нечто такое, что вносило раздрай в то, чтобы быть четким сознанием (когда я пребывал в сознании), и в подсознании (когда находился в введении бессознательного, - обычно это так называемые трансовые состояния - сильное или средней силы утомление, алкогольное опьянение, прочее схожее с состоянием транса, когда психика переводится в некое пограничное состояние, где более превалирует подсознание, а роль сознания сводится лишь к тому, чтобы совсем не отупеть да не натворить бед, хотя иной раз случается и до конца уследить не удается; к сожалению). На другой день стыдно, но что поделаешь, такова жизнь. Причем в случаях когда сознательно пытался не допустить перевод работы мозга в совсем уж автономный - то есть бессознательный - режим, подобное на длительное время осуществить никогда не удавалось, ибо нет-нет да и происходит сбой, когда, вероятно, - мое предположение, - сам мозг уже устает от излишнего накала и наступают подобного рода срывы, - сбой программы привычной работы).
      ........................................................................................
      
      Разумеется, отнюдь не обязательно необходимо было пить - то есть употреблять алкоголь. Просто алкоголь в данном случае всегда лучше чем наркотики (употребление последнего даже не обсуждается, ибо важна ведь возможность возвращения, а с алкоголя легче выйти, чем с наркотиков). Причем даже с алкоголем я постепенно нашел свои компромиссы, заметив, что только один напиток действует на меня более-менее благородно, коньяк, правда, если не превышать норму хотя бы в ноль пять - ноль семь - ноль восемь за прием, ибо если больше, то мозг может на время начинать отключаться, а это становилось неинтересно, ведь я везде и во всем всегда преследовал чисто научный - психологический - интерес: снятие барьеров в сознании, изучение взаимодействия в социальном окружении, прочие положительные факторы, кои не всегда становились в полной мере из-за излишнего контроля сознания, которого интересовал только я сам; и потому, чтобы совсем уж не быть каким-то мизантропом, - и приходилось таким образом чем-то жертвовать. Ну а так как разница не только в поведении но и в даже в мыслях была иной раз чуть ли не противоположная (в сознании один, в подсознании совершенно другой), то и выходило, что все-таки, вероятно, не стоило такое делать (хотя бы делать слишком часто) и переводить свою психику в режим транса медитативным образом (правда в таком случае исключались контакты с социумом, но зато было без последствий в виде потери людей - бежали кои иной раз сломя голову отчего-то; ну а мозг в процессе медитации получал свое, и ему этого хватало; ну а к тому же, от людей я давно уже порядком устал, не от всех, бывают люди очень и очень интересные, а случаются настолько пустые, что... впрочем, от таких я сам бежал в любых состояниях).
      ......................................................................................
      
      Иногда казалось, что все отчего-то запутанно до безобразия. Я не мог ничего делать. Не мог понимать. Грозило (а то и случалось) такое отчаяние, что словно и диву можно даваться: отчего да как это все так? (почему? почему?).
      А потом все проходило, исчезнув точно также внезапно, как и началось. И непонятно было, зачем оно вообще случалось? Непонятно, да, верно, хорошее слово, правильное - ибо ведь и действительно мне было непонятно. Непонятно, почему такое случалось. Непонятно, что было нужно делать. Непонятно, был ли выход (какой? в чем? возможно ли?).
      И вот через время все вдруг начиналось сначала. Начиналось ни с того ни с сего, начиналось так, что уже вроде как и думать не мог ты, почему это все так - а это было так. А если не было (если еще не было) - то непременно становилось. Ты знал что будет, случится, произойдет. И что же тогда? Глупо, но ничего. Как приходило само, так и уходило. А после просто все повторялось.
      ............................................................................................
      
      И тогда уже получалось, что необходимо было следовать тому пути, который - не спрашивая тебя - исходил из тебя же. А ты ему лишь подчинялся. Да и что ты мог на самом деле, на что был способен, ведь любые попытки играть с собственной психикой оканчивались или расстройствами какими, или общим негодованием души; которая уже даже не скулила как раньше, а просто, видимо, откровенно не понимала тебя. Хотя как раз наоборот, она то понимала, понимала так, чтобы после двигаться и наказывать в случае какого-то особого неповиновения (видимо известного только ей). Вот ведь как судьба распоряжается, - думалось иногда. Хотя, по сути, видимо не у меня ведь было только так, и у других тоже. Пусть они в чем-то на меня и не похожи.
      ..........................................................................................
      
      За любого рода размышлениями всегда угадывалась какая-то странная истина. Можно было сказать, что истина была "загадочной", но не ведаю я сейчас, насколько подобное отобразило бы все в полной мере, ибо все-таки, наверное, странная, странная истина. Истина, которая может и существовала на самом деле, а вот как оно было в реальности - кто знает... Просто хочется иной раз, чтобы двигалось все в исключительно правильном направлении. Без сбоев и ненужных комментариев со стороны судьбы. Да так и будет. Должно быть. А если должно, то и будет. А иного не дано.
      ......................................................................................
      
      Я никогда реально не собирался останавливаться на достигнутом. Но и при этом просто так иногда случалось, что хотя бы на миг, но вспыхивало какое-то отчаяние, по типу, а надо ли мне это. Надо ли что? - тут же я спрашивал себя, и понимал, что ситуация может быть и не такая на самом деле плачевная. Понимаете? Раньше было много хуже, там могла быть настоящая депрессия, носившая весьма затяжной характер. Сейчас все иначе. Сейчас удалось что-то снизить почти до минимума. И впереди что-то обещало, что удастся избавиться совсем. Вносило такую уверенность. И это было хорошо. Ну, по крайней мере, не плохо.
      ..........................................................................................
      
      Я понимал, что жизнь сама по себе (своими собственными тайнами) делает как будто все и вся, дабы взболтнуть сознание, помочь даже чем. Ведь никак не может быть иначе, что такое это "иначе" (?), что значит "иначе" (?), если как раз так, как сейчас происходит, все так и должно быть. А иначе и никак. А иначе и нельзя. Невозможно даже.
      Но вот что-то все время находилось в душе, что попросту не давало покоя, словно просилось наружу, но при этом как-то по особенному и не проявляло себя.
      - Что это было? - задумывался я. - Насколько оно вообще мне необходимо? Поможет ли оно мне?
      И приходило ощущение, что поможет, что это мне нужно, действительно, в какой-то мере, необходимо даже. И что уж точно, что непременно все пойдет как надо, только когда пройдет определённое время. Понимаете, словно я должен был то ли искупить какую-то вину, то ли выдержать какое-то испытание, после чего как раз все непременно должно было наладится.
      Так ли это было на самом деле, или подобное лишь плод моего воображения, точно сказать не решался. Но то, что рядом со мной все время присутствовало ощущение чего-то такого, что должно быть - и важным, и значимым, - фактом являлось неоспоримым. Ну и наверное даже более того, - если мне вообще почудилось нечто подобное, это уже было неспроста. Я так подумал сейчас, что неспроста. Отчего-то вот подумал...
      .....................................................................................
      
      Проходило время, а я все также пребывал в поисках определённой истины, которая непременно должна была помочь мне понять все и вся. Ну если даже и не все и вся, то непременно многое. Настолько быть может даже многое, что после этого уже не надо будет думать о чем-то, что не относилось к делу. А то, что если и относилось к нему, отходило словно само собой на другой план. Не на второй, нет, третий, пятый, где-то мерцало лишь на горизонте, но точно, что оно было, не уходило совсем, но оставалось так, чтобы не мешать, не отвлекать от, быть может, чего-то поистине главного и важного.
      Что было этим главным да важным, я, понятное дело, пока не знал. Представлял, конечно, не без этого, но так чтобы точно да наверняка - видимо сказать бы не решился. Да и незачем было говорить так чтобы совсем о многом (да о другом), ибо все равно ведь нет ничего тайного, что не стало бы явным ("Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу" (Мк.4:22), "Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы", (Лк.8:17), "...нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано" (Мф.10:26)), а потому если так, что отчего нам с вами еще сожалеть, размышлять, переживать быть может даже, если все равно все закончится единым, как говориться, из праха вышли, в прах и вернемся ("...ибо прах ты и в прах возвратишься" (Быт.3:19)).
      Но на самом деле не все так плохо. Ибо нет большей грусти там, где наступает отчаяние от самого человека. А смелым всегда потворствуют небеса. Надо лишь только с полной уверенностью идти вперед, не сомневаясь ни в чем и не переживая, не отчаиваясь, не размышляя даже о том, о чем и размышлять быть может вам даже не надо. Ну а то, что ждет в конце пути победа - однозначно. И даже не в конце пути. А еще только вначале. Потому как откроется после этого новая жизнь. Иная. Другая. Лучшая. Непременно лучшая. Аминь.
      .............................................................................................
      
      Я видел давно, что много из того, что вроде как иной раз уходит от вас (кажется порой - что даже бесследно), на самом деле внезапно возвращается, да еще и зачастую тогда, когда вроде как или этого уже не надо, или наоборот, очень даже надо, необходимо даже. А может и не возвращается. В мире нет четко заведенных правил. Подобное невозможно установить никому. И даже самые высокоразвитые нации, стремившиеся установить мировой порядок, все равно рано или поздно попадали впросак, ибо попросту мир так устроен, вот в чем дело. И не важно тут особого рода ничего, кроме как хаоса, который царит и которому все подчиняется. Но все-таки какой-то порядок, конечно, необходим и возможен, но лишь только для широких, так сказать, масс. Те, кто проявляется себя индивидуальностью, все-таки не сможет пребывать среди всех. Да это и не надо, незачем. Вспомните у Достоевского в его романе "Мертвый дом", когда помещик был на каторге и шел на выполнение работ, остальная часть (состоявшая из простых мужиков) самого его не подпускало к делу, незачем мол, барин, - хотя он просто дворянин и уже не барин, ибо точно такой же каторжанин, - сами, мол, справимся; схожая форма при советской власти или власти современной, когда так называемые "блатные" также не работают, а так называемые "мужики" впахивают, но тут уже дело больше не в сознательности как при царе, когда крестьяне или рабочие исторически поклонялись дворянству в системе, распространенной в тюрьмах и лагерях советского и постсоветского пространства).
      ..........................................................................................
      
      Я так понимал, что в моем случае следовало попросту уже смириться с тем, что происходило со мной, особенно учитывая, что началось все с самого детства. Еще тогда мое сознание буквально разрывалось непонятно от чего, и уже после изучения схожих состояний при обучении в различных институтах, я понял - это называлось психической энергией, которая буквально колошматила меня с такой отчаянной силой, что поистине не было выхода, а если он и был, то носил лишь кратковременный эффект. Заглушить нечто подобное удавалось тремя основными способами. Творчество (чтение книг в огромных количествах, обычно я одновременно читал порядка двадцати-тридцати и более, по страничке-две-три-пять и переходя к новой и так далее, а после возвращаясь, обычно уже на другой день, и память тренировалась - надо было ведь помнить что было в "предыдущей серии", и хоть как-то загружался мозг; или изливание содержимого подсознания на бумагу посредством собственного творчества или продолжительного характера общение, причем чаще всего дурашливого или не серьезного, то есть необходимо было чтобы меня слушали, хотя можно говорить ведь и на совершенно серьезные темы, слушали главное чтобы, не перебивали, не спорили, то есть необходим так называемый поток сознания), вторым вариантом был спорт (занятия спортивной деятельностью, обязательно включающей в себя две составляющие - бокс с другими единоборствами и силовой тренинг любого характера - тяжести или с собственным весом, плюс всегда упражнения на выносливость в виде ходьбы, бега, езды на самокате, велосипеде, любое похожее), ну и третьим составляющим был алкоголь (огромные для обычного человека дозы, начинающиеся от полутора бутылок крепкого алкоголя и выше за прием, обычно хватало ноль семь - литр, ну или около семи-восьми-десяти литров некрепкого светлого пива). Только в таком случае удавалось хоть на время заглушить все то, что так разрывало мозг. На время, потому что через время (обычно период составлял несколько дней) все повторялось. Причем все три составляющие успеха могли пересекаться (пусть и не так активно в силу ряда зачастую взаимоисключающих факторов).
      .........................................................................................
      
      Тем не менее, конечно, мое собственное существование зачастую находилось в прямой зависимости от факторов, коими я должен был воспользоваться, дабы заглушить собственное безумие. Ну а как иначе как не безумием назвать оное, если это не только весьма отличало меня от других (отличие еще полбеды, жив-здоров и это главное), но то, что мне приходилось как-то по своему сосуществовать с другими индивидами, это уже казалось весьма вроде как и сложным, но что такая сложность в сравнении с инвалидностью. Ничто. Так что уж лучше так. А там прорвемся.
      ..........................................................................................
      
      Последние годы я очень четко убеждаюсь, что все, что происходит с каждым из нас, зависит от кого-то исключительно свыше. Да, мы делаем какие-либо действия (подобные, зачастую, как то рыбы в воде - плаваем, ищем пропитание, дышим, что там еще делают рыбы, размножаются, растят деток - рыбок маленьких, ну и прочее), но ведь никакая рыба не захочет быть выловленной из воды. Но ее вылавливают. Так и мы. Каждый может делать все что угодно, в твердой уверенности что каждым своим действием он приближает счастье. А после раз - и вмешивается судьба. И уже абсолютно ничего от вас не зависит.
      Я не говорю о том что не надо ничего делать. Делать надо, просто чтобы не замерзнуть, чтобы двигаться, движение - жизнь. Я о том, что результат вашей удачи зависит не от вас самих - а от фарта свыше. К сожалению, наверное так. А ведь так хотелось бы знать, что ты что-то делаешь такое, что за это и жить будешь вечно, и не болеть никогда ни физически, ни душевно, страдать не будешь ни ты, ни близкие твои, и все-все будет у тебя хорошо, а после раз - и все. На деле становится вдруг все иначе да по другому. Просто потому что от нас ничего не зависит. На все воля свыше.
      .........................................................................................
      
      Можно было бы, конечно, говорить о многом. Но словно и сами обстоятельства жизни складывались таким образом, что порой утомляли самого меня. Причем не самой жизнью, нет, а необходимостью все время разруливать различного рода ребусы судьбы; притом что печально было-то как раз не это, а то что я знал, что эти самые "ребусы" возникают исключительно в моей голове, у большинства других их попросту не было, ибо было это лишь некой исключительной особенностью только моего мозга. Понятно, у кого-то были, вероятно, свои "особенности", каждому свое. Но вот мои меня весьма печально... Впрочем, они ведь меня не пугали (поймал себя на мысли). Скорее даже интересно становилось ,что вот у меня есть такое. Мешало ли оно мне? Да уже наверное привык. К тому же иначе уже и не существовать ведь, как иначе? - спросил бы сейчас, и улыбнулся бы своему же ответу. - Чушь все да ерунда, - ответил бы, понимая, что иначе невозможно, ненужно, необязательно даже, да и наверное даже будет весьма да весьма ошибочно. Такие дела.
      ....................................................................................
      
      Я понимал, что сама по себе ситуация, какая бы, по сути, она ни была, отражает лишь часть чего-то поистине существующего; тогда как другая часть быть может и вообще безвозвратно потеряна, а может наоборот, не предстает перед вами лишь до времени (равно как и до какого-то времени не представляет никакого интереса). И это все, по сути, весьма занимательно и по своему наверное интересно, если бы только я не понимал, что все то, что таким образом порой сам себе пророчил, оказывалось ничем не примечательной пустышкой. Этаким обманом сознания. Тогда как настоящая истина пребывала рядом. Совсем даже может поблизости. И вот ее как раз предстояло разглядеть. И вот о ней стоило говорить. И вот с нее может и вообще следовало начать какое-либо рассмотрение всего и вся, - но нет, словно случался какой нелепый взрыв, этакий взмах, и все вдруг отчасти перемешивалось, отчасти начиналось сначала, а после... А после вновь возвращалось на круги своя. Каково, а? Вот я так же подумал. А после понял, что и нет ничего лучше, чем все действительно было бы так. Ну а почему нет?
      .........................................................................................
      
      Когда кто-то что-то начинает говорить о том, что вам так интересно, но имеете вы собственное впечатление об этом, можете поступать как посчитаете нужным, а мне было даже не любопытно, ибо свое мнение я берег, даже дорожил им можно сказать, и не желал, чтобы кто-то до поры до времени сбивал меня с курса. Помните Пушкина? Я сам обманываться бы рад ("Но притворитесь! Этот взгляд // Всё может выразить так чудно! // Ах, обмануть меня не трудно!.. // Я сам обманываться рад!").
      И все очень даже действительно так, просто от того, что любая мысль другого человека может нести в себе внушаемое действие, и - при определённой доли вашей внушаемости - изменить (сразу или со временем) и ход мыслей именно ваших. И подобного не надо бояться, это просто специфика психики, не более. А можно ли от подобного застраховать себя? Так на все судьба. Судьба, которая одних людей делает одними, других - другими, и, по сути, по особенному ничего может и не меняться, а может меняться все и вся (и даже сразу). От подобного никто не застрахован. Главное, не переживать. Ибо любого рода переживания вызывают эмоциональный стресс. А при стрессе (являющимся частью эмоций) внушаемость как раз весьма возрастает (так как наступают своего рода трансовые состояния, во время которых значительно снижается цензура психики - так называемый порог критичности - а значит информация может значительно легче проникать в подсознание).
      Давайте схематично я обозначу основные данные о внушении, чтобы у каждого сложились определённые представления. Итак.
      Внушение всегда присутствует в жизни. Любое общение - это внушение. Любое публичное выступление - внушение. Внушение возможно словом, жестами, мимикой, интонацией голоса, всем чем угодно. Все наши действия в той или иной мере продиктованы ранее полученным внушением. При гипнотическом внушении образуется пассивная доминанта, которая тормозит все соседние участки коры головного мозга и выключает все органы чувства кроме одного: гипнотик слышит только голос гипнотизера.
      Информация улавливается психикой с помощью трех репрезентативных (визуальная, аудиальная, кинестетическая) и двух сигнальных систем (чувства и речь). Такая информация откладывается в подсознании, смешивается там с уже имеющейся информацией и закрепляет старые психологические установки или формирует новые. Таким образом формируется личное бессознательное. А коллективное бессознательное - это опыт предшествующих поколений. Потому в состоянии гипнотического транса становятся возможны различные феномены психики (человек может делать то, навыков чего в сознательной жизни не имел).
      У человека два больших полушария головного мозга - правое и левое. В мозге выделяют кору головного мозга и подкорковые (сублиминальные) структуры. Кора головного мозга обеспечивает осознавание действительности (сознание), а подкорковые, сублиминальные слои мозга - бессознательную деятельность. Левое полушарие мозга анализирует поступающую информацию. Это сознание. Правое полушарие - бессознательное. Левое полушарие - логика, правое - чувства. Каждое полушарие мозга контролирует противоположную часть тела (правое полушарие головного мозга - левую половину тела, а левое полушарие - правую).
      По структуре психика состоит из трех составляющих: сознания, подсознания (бессознательного), и цензуры психики (барьер критичности на пути поступаемой из внешнего мира информации). Цензура психики располагается между сознанием и бессознательным.
      Любого рода внушение может происходить в двух вариантах: в состоянии гипнотического сна (классический гипноз) или в бодрственном состоянии, так называемом гипнозе наяву (так называемый цыганский гипноз). Гипноз возможен благодаря воображению. Воображение становится внушением, когда преобразовывается в реальность. Внушение усиливает воображение в сочетании с сильным эмоциональным напряжением. Если мысленно воспроизводить какое-то движение - мозг получает такие же сигналы, как если бы такое действие производилось в реальности. Поэтому для мозга безразлично, совершается какая-то работа в реальности или нет. Иными словами, можно только подумать о предстоящем беге, а сердце уже начнет биться чаще. Или, например, если переходить по перекладине и подумать, как бы не оступиться, тут же оступитесь.
      Основным средством внушения является слово. Поэтому любое слово несет в себе гипнотическое воздействие (так как слово формирует образы, а образы могут подменять реальность). Мимика и жесты оказывают дополнительное воздействие.
      Первобытный человек стал отличаться от животных способностью удерживать в памяти информацию из внешнего мира - и проецировать ее на мир внутренний. Таким образом, человек стал жить в двух реальностях - внешней и внутренней. Это провоцировало в нем невроз. А одной из форм снятия невроза - была речь, потому что речь обладает суггестивными способностями.
      Внушение зависит от степени внушаемости (гипнабельности) человека. Внушаемость зависит от предварительной установки, то есть психоэмоциональной готовности принять внушение.
      Не внушаемых людей не существует. Все в той или иной степени подвержены внушению, только у одних людей подобные способности выражены в большей мере, а у других в меньшей.
      Таким образом внушение - это введение в мозг информации, которую человек воспринимает без какой-либо критической оценки. Однако не вся информация способна оказывать воздействие. В зависимости от подачи внушения, личности человека (выступающего, например, в роли гипнотизёра) и ряда иных дополнительных факторов - одна и та же информация может оказывать или не оказывать суггестивного воздействия. Становится возможным это потому, что в мозгу человека протекают процессы верификации (определения достоверности) информации. Большая часть верификации происходит бессознательно (автоматически). Психика таким образом избавляется от проникновения не нужной информации в сознание (например, оборонительная реакция не возникнет, если ребенок, направив на вас игрушечное ружье, будет выкрикивать слова угрозы). Чем увереннее говорит человек, тем более верифицирующее действие оказывает его речь. Верифицирующий эффект достигается и повторением информации.
      Повышенной внушаемостью обладают дети, а также суеверные и малообразованные люди, дебилы, уставшие, алкоголики, наркоманы, психопаты.
      Формулы внушения произносят утвердительно-повелительным тоном. Фразы должны быть короткими. Несколько раз повторяться. Чем выше доверие к суггестору (тому, кто оказывает воздействие) - тем внушение будет эффективней. Внушение повышает прикосновения (пожатия, поглаживания, прочее). Также способствует внушаемости последовательная и целенаправленная многократность воздействий и придание внушаемой информации элементов подлинности. Для этого периодически делаются ссылки на авторитеты, печать, телевидение, приводятся яркие, убедительные факты, сообщаются фамилии, адреса и так далее.
      Внушаемость повышается в состоянии эмоционального возбуждения и страстного ожидания чуда. Чем выше вера и доверие, тем сильнее внушаемость. Внушение через чувства сильнее, чем через разум.
      Внушение оказывается эффективнее, если воздействие происходит сразу на большую группу людей. При коллективном внушении внушаемость отдельного человека в большей степени зависит от реакции коллектива на оказываемое гипнотизером воздействие, чем от его собственных психофизиологических способностей. Общность однородных переживаний большинства людей в аудитории обладает сильным дополнительным внушающим зарядом, причем психическое заражение усиливается, если оно переплетается с подражанием, особенно когда аудитория сама становится участником опытов.
      Внушаемость повышает правильное построение информации, позволяющее лучше ее усваивать. А также выделение слов интонацией, жестами, мимикой. Эмоции - также повышают внушаемость. Речь при внушении должна быть уверенная и четкая. Следует умело выделять "ключевые" слова, произносить их четче, резче, напряженнее, эмоционально насыщеннее и обязательно в повелительной форме.
      Внушение выше у детей и подростков, особенно у девочек.
      Внушаемость у гипнотика выше, если внушаемая ему информация не вступает в противоречие со смысловым оттенком информации уже имеющейся у него. Если вступает - следует предварительно (или в процессе гипнотического воздействия) сломать старые психологические установки в подсознании человека.
      Повышению внушаемости способствуют такие состояния, как транс, беспокойство, тревожность, неуверенность, просоночные состояния, так называемый "сенсорный голод", авторитетность источника внушения, мышечная релаксация, эмоциональный стресс (положительный или отрицательный), состояния эмоциональной эйфории, усталость, удобная поза, повторяемость информации, ранее не известная информации, нужная и давно ожидаемая информация, низкая самооценка, чувство собственной неполноценности, повышенная впечатлительность, робость, стеснительность, вечер или ночь, полутемное освещение, тихая приятная музыка, разнополость гипнотизера и его уверенное поведение, его выраженная превосходящая физическая сила, а также профессионализм и общая эрудиция.
      ...................................................................................
      
      Я во что бы то ни стало стремился наверстать упущенное по жизни. Мне казалось, было многое совершенно не так. Да ведь это все так и было. И хотя я видимо несколько забывал, что в тех или иных ситуациях сами жизненные обстоятельства зачастую вынуждали меня поступить именно так, я тем не менее был преисполнен решимости сделать сейчас иначе. То есть, понятно, старого не вернешь, но вот сам конечный итог можно было улучшить. Этакая альтернативная история, скажет кто, нет, не совсем я о том. В альтернативной истории главным является то, - что было "бы", - если "бы да кабы", а тут я сам понимал, что могло быть, что в реальности, и что необходимо сделать, чтобы в итоге оказалось лучше, чем даже могло быть. Ну и тем более лучше, чем сейчас.
      ........................................................................................
      
      Во многом, что происходит с нами, несомненно виноваты мы сами. Именно мы несем в себе ту боль отчаяния, которая зачастую и вынуждает нас совершать те или иные поступки.
      Но если разобраться, это не совсем так. Ведь иной раз и вмешиваются какие-то причины, которые попросту вынуждают нас делать то-то или то-то (по типу как если поезд идет по одному пути, но если работник железной дороги - "стрелочник" - перевернет стрелки, то поезд пойдет уже по пути по другому). Поезд - это огромная махина, человек тоже, как сказал Горький, звучит гордо ("Человек! Это - великолепно! Это звучит... гордо!"), стрелки - обстоятельства жизни, "стрелочник" - бог или судьба. Вот вам и парадокс. Вы (как поезд) вроде как и сильны и мощны сами по себе, и движетесь куда вам необходимо да заранее обусловлено, а вот вмешивается некая третья сила - и все. Что поезд что жизнь под откос. И кто, спрашивается, виноват? Помните Булгакова? Кирпич просто так на голову не падает ("Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится"). Да, другой вопрос, что все заранее предопределено. И хоть кто-то полагает что это мы сами всем управляем, как помним из того же Булгакова, чтобы управлять - нужно иметь хоть какой-нибудь точный план хотя бы на тысячу лет ("Виноват, - мягко отозвался неизвестный, - для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день? И, в самом деле, - тут неизвестный повернулся к Берлиозу, - вообразите, что вы, например, начнете управлять, распоряжаться и другими и собою, вообще, так сказать, входить во вкус, и вдруг у вас... кхе... кхе... саркома легкого... - тут иностранец сладко усмехнулся, как будто мысль о саркоме легкого доставила ему удовольствие, - да, саркома, - жмурясь, как кот, повторил он звучное слово, - и вот ваше управление закончилось! Ничья судьба, кроме своей собственной, вас более не интересует. Родные вам начинают лгать, вы, чуя неладное, бросаетесь к ученым врачам, затем к шарлатанам, а бывает, и к гадалкам. Как первое и второе, так и третье - совершенно бессмысленно, вы сами понимаете. И все это кончается трагически: тот, кто еще недавно полагал, что он чем-то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно в деревянном ящике, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более никакого, сжигают его в печи. А бывает и еще хуже: только что человек соберется съездить в Кисловодск, - тут иностранец прищурился на Берлиоза, - пустяковое, казалось бы, дело, но и этого совершить не может, потому что неизвестно почему вдруг возьмет - поскользнется и попадет под трамвай! Неужели вы скажете, что это он сам собою управил так? Не правильнее ли думать, что управился с ним кто-то совсем другой? - и здесь незнакомец рассмеялся странным смешком").
      ...............................................................................................
      
      Каждому человеку нужна свобода, и одинаково касается она всего, в том числе и свободы самовыражения. Последнее всегда возможно крайне редко (практически невозможно для подавляющего большинства), ибо люди проживают в социуме, социум - это собрание различных людей, и чтобы не быть ярко выраженным маргиналом - попросту приходится, к сожалению, соответствовать тому или иному образу, который люди придумывают для себя. Когда сознание таких людей переходит в трансовое состояние (например в результате алкогольного опьянения), их психика открывается по новому. По новому - для других людей, а для тех, чья это, собственно говоря, психика, так тут нет никаких секретов. Хотя, по сути, если до этого люди вели слишком условную жизнь (подстраиваясь под все и вся, да так, что ложная сущность почти подменила истинную), то тут уж и совсем порой случаются великого дела открытия. Да еще так, что становится очень и очень любопытно от того, почему да как именно так все происходит да становится возможным.
      Впрочем, в мире возможно абсолютно все. Вопрос скорее в том, каким образом случились в жизни такие факторы, которые способствовали подобного рода "раскрытию" истинной сущности человека. Хотя, если честно, это ведь все равно носит лишь кратковременный эффект, ибо через время они вновь закроются. И пройдет немалый срок прежде чем что-либо произойдет вновь. А то может и не произойдет. Хотя, - произойдет, непременно произойдет, время вот только неизвестно, многое неясно, большая часть всего вообще запутана, да и сам факт наличия подобного (того, что случалось раньше, - что подобное вообще возможно) со временем забывается, память стирает границы да и порой даже очертания всего и вся, и тогда остается одна лишь пустота... Та самая пустота, из которой, как считали на древнем Востоке, и состоит все. Дао, путь. Аминь.
      ....................................................................................
      
      Я катастрофически стремился не успеть. Внутри меня было так много всего, что я все время хотел вызволить это наружу, и отчего-то... Нет, я как-то не думал о том что не успею что-то... Мысли были несколько схожего содержания, но все же это было не совсем то. Мне просто очень о многом хотелось сказать. И очень как-то глупо выходило, что приходилось отвлекаться на элементарное жизненное содержание себя. Мне ведь многого было не нужно. Жилье, откуда бы меня не гнали, простая еда, сносная одежда (даже последнее было более условно, чем важно, ибо как поэт серебреного века Велимир Хлебников я мог бы ходить в одетом на себя мешке. Да читать стихи, которые носил бы, как Хлебников, в другом мешке). Шучу, конечно, про одежду. Одежда нужна, но для творчества не так важна какая она. И пусть я не мог себе отказать от дорогой качественной одежды и, соответственно, такого же жилья и прочего всего сопутствующего, заметив что меня это начинает отвлекать, я оставил все и вся и перебрался в свой загородный дом. Практически на острове. У моря. Где всегда тепло, хорошо, и - ключевое слово - спокойно.
      Впрочем, обстоятельства жизни (скорее - мой характер) периодически вынуждал меня куда-то срываться (даже не засиживаться, ибо нужны были новые впечатления), но важно ведь было не то, где вы бываете, а то, что всегда возвращаетесь. И, еще более важно, что вам непременно есть куда вернуться. Это быть может вообще самое главное. Важнее, даже быть может того, чтобы вас там ждали.
      Впрочем, если спутница с вами - как же она будет вас ждать дома? Это раз. А два - всегда на первом месте дом. Будет дом - будет и той, кто там станет жить. Ведь это тоже правда жизни. Так что...
      .........................................................................................
      
      Периодически печаль все-таки нет-нет да решала продемонстрировать норов. Но это скорее походило на то, чтобы заметили ее существование. Жизнь столь много пыталась ударить, била даже, что к подобного рода играм разума привыкаешь. И уже не относишься к ним как к какого-то рода отчаянию. Да и зачем? - даже уже не спрашиваешь себя, и не задаешь вопрос другому. Да и к чему? - даже уже не думаешь об этом и никого не заставляешь думать. Да и что это? - как не само по себе скрытое, этакое затаившееся, безумие. Которое живет и живет, а после тихо умирает, да так, что его и не замечаешь вовсе. Судьба? Судьба. Ну да, - пусть будет судьба. Судьба.
      
      А что тогда это? Помните как у Высоцкого? Мне судьба до последней черты, до креста, спорить до немоты... ("Мне судьба - до последней черты, до креста // Спорить до хрипоты (а за ней - немота), // Убеждать и доказывать с пеной у рта, // Что - не то это все, не тот и не та! // Что - лабазники врут про ошибки Христа, // Что - пока еще в грунт не влежалась плита,- // Триста лет под татарами - жизнь еще та: // Маета трехсотлетняя и нищета. // Но под властью татар жил Иван Калита, // И уж был не один, кто один против ста. // <Пот> намерений добрых и бунтов тщета, // Пугачевщина, кровь и опять - нищета... // Пусть не враз, пусть сперва не поймут ни черта,- // Повторю даже в образе злого шута,- // Но не стоит предмет, да и тема не та,- // Суета всех сует - все равно суета. // Только чашу испить - не успеть на бегу, // Даже если разлить - все равно не смогу; // Или выплеснуть в наглую рожу врагу - // Не ломаюсь, не лгу - все равно не могу; // На вертящемся гладком и скользком кругу // Равновесье держу, изгибаюсь в дугу! // Что же с чашею делать?! Разбить - не могу! // Потерплю - и достойного подстерегу: // Передам - и не надо держаться в кругу // И в кромешную тьму, и в неясную згу,- // Другу передоверивши чашу, сбегу! // Смог ли он ее выпить - узнать не смогу. // Я с сошедшими с круга пасусь на лугу, // Я о чаше невыпитой здесь ни гугу - // Никому не скажу, при себе сберегу,- // А сказать - и затопчут меня на лугу. // Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу! // Может, кто-то когда-то поставит свечу // Мне за голый мой нерв, на котором кричу, // И веселый манер, на котором шучу... // Даже если сулят золотую парчу // Или порчу грозят напустить - не хочу,- // На ослабленном нерве я не зазвучу - // Я уж свой подтяну, подновлю, подвинчу! // Лучше я загуляю, запью, заторчу, // Все, что за ночь кропаю,- в чаду растопчу, // Лучше голову песне своей откручу,- // Но не буду скользить словно пыль по лучу! // ...Если все-таки чашу испить мне судьба, // Если музыка с песней не слишком груба, // Если вдруг докажу, даже с пеной у рта,- // Я уйду и скажу, что не все суета!").
      ...........................................................................................
      
      Отчего-то совсем меня переставало интересовать нечто новое. Не то, что я как-то совсем исчезал в прошлом. Хотя, конечно, с возрастом там было пребывать лучше, значительно лучше.
      Но сейчас я не об этом...
      ........................................................................................
      
      Наверное это какое-то горькое, отчаянное, непонятное чувство - знать что-то о приближающемся, - и не сметь его остановить.
      Вы понимаете, что скоро все закончится.
      Вы понимаете, что ничего не в силах сделать.
      Что любые попытки, какие бы они не были отчаянные, ни к чему не приведут. И все равно произойдет то, что и должно было свершиться.
      И тогда вы просто жадно начинаете жить последними мгновениями. Да что мгновение?! - у вас еще есть день! Полдня, ночь, и еще полдня до вечера. Вечером наступит расплата. А сейчас еще есть время. Время, которые вы жадно начинаете тратить на то, чтобы сказать как можно больше. Сказать на бумаге. Вы писатель. Вы стремитесь записать истину. Для кого? Для других? Да, отчасти, пожалуй, и да. Но большей частью вы давно уже понимаете, что пишите для себя. И не для себя как такового, а скорее для того, кто давно уже поселился глубоко внутри и медленно сжирает вас. Вернее, нет. Он ведь поступает крайне хитро. А потому он - то - точит вас изнутри, то - дает время на восстановление, а то - и на забытье о болезненном случившемся. А после того как вы забываете - он начинает уничтожать вас вновь.
      И вот скоро наступит расплата. Полная расплата, если не произойдет чуда. Полная расплата, если вдруг не случится чего-то такого, что до поры до времени остановит все это безумие. Но что такое безумие?! Что такое вообще все это столь печальное происходящее, если так получается, что мы и не можем как будто бы спасти все это, а при этом всякий раз тихо (и словно про себя) жаждем, чтобы что-то подобное случилось, произошло, спасло нас. Спасло... Слово-то какое. Сколько раз я уже терялся от всех этих слов, жаждал их, мечтал в какой-то мере о светлом, добром, дорогом, - чтобы после все самым печальным образом окончилось и передо мной явилась бездна из мрака отчаяния да слепой и неисправимой злобы бытия. А я... А я стремился все забыть. Забыть, заснув вечным сном времени. Но вот возможен ли такой сон? Очень даже опасаюсь что нет.
      И тогда вновь и вновь борьба. Борьба за выживание. Борьба за победу. Борьба за самого себя, за целостностью своего "Я", борьба, борьба, борьба...
      ..........................................................................................
      
      Я не думал о том, что все может быть как-то раскидисто да нелепо, но вот, по сути, жизнь сама по себе заслуживала того, чтобы к ней относились с должным вниманием, ибо неряшливости она не терпит. Можно сколько угодно ерничать, - если подобного рода ёрничество условно и словно в шутку или назло кому, - но совсем невозможно просто так попустительствовать различного рода душевным кошмарам, если они направлены на сознательное уничтожение себя. Именно сознательное и целенаправленное; сознательное - это значит осознанное; и вот если все происходит именно осознанно - тогда все это не правильно, ибо следует все-таки поступать иначе. Нет, если душа не стелется - не лебезит, тогда хоть с каким-то... ну не пиететом, а просто как минимум без эмоций отнестись к тому, что в жизни возможно все что угодно, и просто так смеяться над ней, испытывая судьбу - глупо, нелепо, коварно, опасно, чревато последствиями, зачастую, очень и очень даже негативными...
      ..........................................................................................
      
      Я уже понимал, что смогу тем или иным образом переломить судьбу. Хотя может быть она сама шла мне навстречу, и все как раз и должно было быть именно так. Кто знает, как говорится, кто знает. Но то, что я уже чувствовал победу - было однозначно.
      Ну а когда вы чувствуете победу - тогда вы и побеждаете. А когда побеждаете - то одна победа вытягивает другую. И тогда перед вами только затяжной успех. Успех по жизни. Да будет так. Аминь.
      ...Да, и всегда только уверенность. Иначе никак. Никак. Никак...
      ..........................................................................................
      
      Несмотря на, казалось бы, необъяснимые вещи, я все время замечал, что мной движет какое-то едва уловимое желание все же успеть доделать начатое. Вопрос, конечно, что это было за начатое, но я не раз говорил (и сам в это поверил) что это было желание успеть сказать все, что таилось внутри меня: в голове, в мозгу, в подсознании, в психике, любого рода синонимы, означающие суть одно.
      Но вот ведь и любопытно, что была во всем этом некая неисчерпаемая сила. И оно ведь вполне объяснимо, потому как ежедневно появлялся новый материал (из книг, из жизни, из кино, из-, из-, из...), а потому новая информация, как смешиваясь с уже существующей (в подсознании), обогащаясь ей и рождая, зачастую, совершенно нечто новое, так и вообще вдруг всплывали неизвестные доселе пласты, извлекаемые из психики (того же подсознания), но в итоге вот получалось так, что я все время был инициатором рождения совершенно нового творческого продукта; и пока сей колодец был неисчерпаем, я жил. Да оно, наверное, и понятно.
      Вообще, если разобраться, я фактически может как раз и жил ради того, чтобы выплескивать на бумагу собственные мысли. То есть, не благодаря - а для. Не благодаря тому что писал (что тоже было видимо наверняка), а именно ради, для, - для того чтобы писать, ради того чтобы писать, вот ведь как сейчас мне и самому кажутся любопытными подобного рода признания.
      - А ведь это как раз и есть правда, - подумал я. - Ведь в ином случае вполне можно было бы и не работать часами напролет, да и вообще, гораздо свободнее проводить собственное время. Да и собственную жизнь, наверное, не подчинять творчеству. А так ведь все и вся было ради одного, для одного, ну и, разумеется, благодаря, конечно же и благодаря, но... вот, но, - вот, но, вот...
      Да, конечно, было это видимо и так, и этак. Да и, пожалуй, как и все в этом мире, порой настолько меняется, теряется, изменяется, что даже и сам диву даешься, как это еще все возможно. А то и невозможно. Порой случается и такое.
      ........................................................................................
      
      А ведь и не так часто на самом деле нам с вами кажется нечто, являющееся какой-то истиной. Всегда ведь являются некие исключения, своего рода эрзац, подмена реальности - вымыслом, фантазией. Впрочем, фантазия - это еще хорошо. Фантазия, - это все-таки некая, своего рода, визуализация, своеобразное программирование ожидаемого образа (то есть того, что хотелось бы чтобы было), а вот вымысел - это уже изначально свершенный обман. Тогда как фантазия может нести в себе как положительные, так и отрицательные оттенки.
      ........................................................................................
      
      Я всегда верил в какое-то свое особое предназначение. Можно было даже сказать, что была это определенная миссия.
      Позже я узнал, что подобного рода миссия была у каждого человека. И по окончании этой миссии его жизненный путь заканчивался. У кого-то миссия была служить другому. У кого-то - служить другим. Первое от второго отличалось точно также, как раб отличается от лидера. Первый может быть рабом кого-то (и это совсем не плохо, ибо он тем самым дарит свою радость другому человеку). Второй - быть лидером мнений, отцом нации, гуру поколения, в общем - лидером.
      Миссии могут быть различными. Они могут отличаться друг от друга, могут совпадать, может создаваться впечатление, что никакой миссии вообще (у тебя, у меня, у "того парня") не существует. Но это совсем не так, ибо миссия есть (она не может не есть, шутка). Миссия существует. И задача каждого человека на каком-то этапе собственной миссии: отыскать у себя эту самую миссию. Впрочем, если вы ее не нашли - ничего страшного. Страшного вообще ни в чем и никогда не существует. Страх появляется от неизвестности. Быть может потому я так стремился все знать. Это не вопрос. И не убеждение. Это что-то сродни тому, что происходит "просто так". Но, с другой стороны, если это просто так, то не означает ли нечто подобное что надо попросту задуматься о причине появления этого. И если так, то быть может и вовсе забыть любого рода страх, ибо он мешает движению вперед. Хотя иной раз страх может являться и двигателем прогресса. В том числе вашего личного. Например из-за страха нападения на улице - я все время тренировался. Из-за страха прослыть неучем - учился. Из-за того или иного страха я все время делал то или это, - и потому развивался (имеется в виду личностный рост, хотя, возможно, и рост эволюционный, дабы не вернуться в обезьяну, - хотя какая обезьяна, ибо мы созданы по образу и подобию божию, обезьяна в контексте данного предложения выступает скорее в доле шутки юмора с неким намеком на теорию Дарвина, - хотя Дарвин, насколько мне помнится, не шутил). Вообще же, прогресс неумолим. Это я уже понимал. А потому стремился хоть как-то быть в ногу со временем. Хотя бы своими эволюционными мыслями. Впрочем, для прогресса мысли вероятно должны быть больше революционные. Но не вся революция ведь идет во благо. Естественный процесс все-таки много лучше. Или нет?
      ........................................................................................
      
      А порой начинало происходить нечто поистине страшное. И ты вдруг понимаешь, что во всем, совершенно во всем, во всем том, в чем тебя раньше высмеивали (или готовы были, сдерживаясь), ты оказывался прав. И люди сами во всем вдруг начинают признаваться. Признаваться - и признавать. И все, что когда-либо вроде как являлось тайной за семью печатями, - и оттого видимо хотели творить они там всякие безобразия, - всплывало и являлось в таком виде, что вроде как и просто сказать что в шоке - это совсем ничего не сказать. А ведь так это было.
      Но и это еще не все. Ведь ты все это время продолжал и жить, - и делать свое дело. Да, случались попытки каких-то непонятных словесных экзекуций в твой адрес, но это ведь совсем ничего - как полагал ты - потому что жив. А мы все имеем какую-то патологическую наивность жить вечно, забывая что уже умерли. Живем еще? Живете? Вы? Я? Я-то может да. А вы? Тоже? Ну хорошо, тогда хорошо. Или? А, живете все-таки? Ну живите-живите... Сколько вот только вам осталось.
      ......................................................................................
      
      В своем стремлении докопаться до истины я был, вероятней всего, неистов. И тем не менее я всегда что-то оставлял словно на потом, чтобы этак не сразу - раз и в дамки - а слегонца, посмаковать, пообтесывать, повалять в земле - как собаки валяют косточку, прежде чем насладиться, или как хищный звери играет с беспомощной жертвой.
      И вот что характерно. Я ведь тоже вдруг оказался такой. Да что там оказался. Я всегда был такой. Доходя до финиша, я словно замедлял шаги, любуясь и моментом и (вероятно) собой со стороны. Ну не хотел я чтобы так сразу и наверняка. Исходя из того, что победа всегда была заслужена и - что важно - долгожданна, я действительно тянул момент, прежде чем поставить точку. А потому и сейчас, когда я видел что истина близка - так вот взять ее и все открыть (да понять, открыв, или открыв - понять) - не спешил. Не интересно мне было это. Не интересно.
      Тем более я хорошо понимал, что на пути появления (обнародования) истины раскроется еще множество различного рода обстоятельств, которые край как для меня (не только для меня) окажутся и полезны, и важны. А потому я медлил. Не стоял на месте, нет. Я просто медленно шел к цели. И, приближаясь к ней, наслаждался моментом. Понимания, что конечный результат будет того стоить. Будет. В этом я даже не то, что был уверен, а попросту знал. Знал. Знал.
      ..........................................................................................
      
      Вероятно нельзя в полной мере говорить о том, что все совершенное ранее есть ошибка, ибо двигаемся мы всё-таки в силу определенных обстоятельств, которые вынуждают нас поступать именно так. Это по прошествии времени можно говорить о чем-то, будь-то победы или возможные поражения. А вот тогда когда, собственно, и совершаются те или иные действия, о чем-то подобном говорить глупо. Как-минимум глупо. Просто потому, что в те моменты мы себе не принадлежим, а какие-либо ощущения после, - ну так они и возникают после. А после драки, как помним, кулаками не машут. Что толку переживать сейчас, по прошествии десятков лет, о том, что когда-то пришлось поступить так или этак. Тут, вероятно, ключевое слово именно "пришлось". А потому даже не стоит об этом думать.
      ........................................................................................
      
      Да, конечно, если разобраться, двигаться каждому из нас можно в различных направлениях, но вот знать бы еще при этом какое именно твое. Я всегда полагал, что должен не только идти вперед, но и сделать несравненно больше, чем остальные. Этакая вечная человеческая проблема доминантности (впрочем, как и у животных). Но в отличие от желания подчинить себе остальных, я к как раз стремился сделать все так, чтобы другие брали пример и двигались за мной сами. Вот в чем вопрос.
      Ну а на фоне любого рода движения вполне понятно, что находятся и завистники, которым твой подобного рода путь попросту не нравится. Дабы избежать конфликта - ты уходишь в сторону. Потом вновь начинаются какие-то движения. Ну и так в какой-то мере двигается все до бесконечности, вернее, грозит как будто двигаться, но в последний момент удается "остановить мгновение". И все как будто вновь спокойно. И только где-то внутри поселяется злобный чертик, которого хоть и удается усмирять до времени, но ты же понимаешь, что это все не навсегда. А от того и ждешь всякий раз повторения какого-то нового безобразия. Кое, впрочем, может наступить, а может и не наступить. Но ты этого не знаешь, потому что оно словно бы твое, родное. Ну или скорей всего просто кажущееся таковым. А что там на самом деле, поистине, только сам черт разберет. А то и тоже не справится. Кто знает, кто знает...
      ..........................................................................................
      
      Состояние какого-то особой психологического напряжения (не так, впрочем, проявлявшегося внешне - но явно чувствовавшегося внутренне) способствовали тем не менее творческой активности, порой значительно повышая оную. Становилось понятно, что я выплескивал внутреннее негодование на бумагу, стремясь, вероятно, тем самым оградить психику от каких-то слишком серьезных потрясений. Кои, впрочем, конечно же были. Но все же проходили более гладко, чем, вероятно, ожидалось.
      Ну и конечно же, основным было то преодоление мнения близких, зачастую искренне не понимавших зачем я пишу, когда лучше "идти работать руками". Да, мне отчасти понятна (и в то же время непонятна) вся эта рабоче-крестьянская философия (корни которой родом с октябрьского переворота - революции 1917 года), но в то же время было несколько грустно, когда люди не понимают казалось бы элементарного: если бы я мог - я бы делал. Мы делаем то, что можем. Равно как делаем то, что нам предназначено свыше. Все мои ранние попытки давно убедили меня не совершать того, что претит сердцу, ибо все равно ни к чему хорошему подобное не приведет.
      И все-таки, конечно, я испытывал определённое психологическое давление (на протяжении жизни уж точно доселе - до этого времени имею в виду точно; как будет дальше - покажет время). И всякий раз я верил в некое чудо, которое укажет на то, что прав именно я, что мне можно вести себя так, что это намного лучше, чем кто-то все время мне предлагает (искренне... искренне...), и что победа в итоге будет за нами. Мы победим, в общем. Ну, то есть, я смогу привести к победе - и повести за собой остальных. Которые тоже одержат победу.
      ..........................................................................................
      
      Мозг буквально не давал покоя, высвечивая все новыми и новыми красками и заставляя бросать в его костер (и он поглощал все с жадностью!) все новые и новые поленья мысли. А если силы мысли не хватало - требовал новой! Да и как требовал?! Он просто грозил в одну секунду разорвать меня, и я просто вынужден был набирать и набирать обороты, дабы лишь только позволить ему совладать со всем этим безумием, которое звалось...
      Никак оно не звалось. Оно просто было, существовало, аз есмь, - как говорится, - и все. И все что хотите, все что желаете, все что угодно...
      .........................................................................................
      
      Судьба сама оберегает каждого из нас, если мы правильно слышим ее знаки. Если вы вообще не слышите никаких знаков, лучше пользоваться духовными правилами, которые прописаны в Писании. Они уберегают от греха, а грех - это то, от чего человеку будет плохо. По сути, это действительно очень просто, самый, пожалуй, простой способ сохранить и жизнь, и здоровье, - и не быть ни обманутым никем, ни...
      Впрочем, по поводу обмана - тут если вовремя вмешается бог и отведет разум злодеев от совершения против вас преступления. Но ведь и высока вероятность, что вы попросту не будете пребывать там, где оное должно произойти. А тогда и уберегать ни от чего не надо. Причем не пребывать там можно по двум причинам. Первая, - быть настолько праведным, что бог сам вмешается и оградит вас от свершения той или иной глупости вас или в отношении вас). Вторая - именно вас не выберут жертвой, потому как не будет на то попустительства со стороны бога (ведь бог сам никого не наказывает, а если свершается в отношении кого зло, то это бог попустительствует дьяволу совершить над вами своеобразную "казнь", которая на самом деле является лишь малым злом, в сравнении со злом большим, то есть, иными словами, служит вам для осознания прежде совершенных ошибок и искупления их, - так говорит теология, и в этом вопросе фактически едины все три основные концессии: православие, католицизм, протестантство).
      Ну и, конечно же, не менее важным фактором является то обстоятельство, что в мире случается еще множество причин, которые вмешиваются порой самым замысловатым образом, после чего иной раз и сам черт не разберет в вопросе: что истина, а что ложь. Тем более что и одной и другой, по сути, не существует, потому как мир полярен, и ваше восприятие зависит от того как (и под каким углом) вы станете рассматривать то или иное событие. Вот ведь как бывает.
      .........................................................................................
      
      Неправды, к сожалению, в мире всегда более чем правды, но вот неправда такая ни к чему все равно не приводит. Рано или поздно все оканчивается или одним единым провалом, или же множеством сопутствующих негативных историй, сопровождавших жизнь плута и в итоге приводящих к одной единой ошибке, имя которой смерть.
      Мой мозг действительно был так устроен, что я вынужден (против своей воли разумеется) все время бороться с собственной психикой. Ну а так как борьба такая ни к чему не приводила, со временем я нашел компромисс, который позволял мне хоть на время затушевывать, усмирять, собственную болезнь. Творчество. Спорт. Алкоголь. Три кита, на которых держалось все. Самый пагубный третий. Он зачастую нес много нежелательных последствий. Однако и в чем-то помогал раскрыть сознание, вырывая из глубин подсознания те пласты, которые таились там (вероятно до времени), и о которых я, пребывая в естественном состоянии сознания, благополучно забывал. Со временем я научился подменять алкоголь крепким чаем (так называемый "чифир" - очень крепкий чай, но чаще так называемый "купец" - крепкий чай, но не настолько как чифир, хотя и крепче чем обычный, что-то типа просто "заварки"). Спорт и творчество. Спорт давал отдушину, но он лишь помогал на время переключать мозги. Не избавляя от душевных мук. Творчество позволяло снизить активность воспоминаний или ругания себя, но требовалось усилие воли чтобы и спорт и творчество приносили благотворный эффект (без силы воли они почти ничего не значили). Алкоголь помогал блокировать все, но после все повторялось. Требовалось многократное повторение, переходящее в запой. Но и запой рано или поздно заканчивался, зачастую аккурат перед отравлением (рано или поздно должна была наступить интоксикация, к сожалению, а потому долго тоже было нельзя - неделя, десять дней, две недели, дальше опасно; да и то на всем протяжении пить коньяк, ибо от водки могли быть куда страшнее последствия). Но лучше не пить. Тогда не надо будет тратить время на восстановление. Что значительно легче (и интереснее). Тем более проблемы (задаваемые вопросы, не нашедшие разрешения) все равно остаются.
      ..........................................................................................
      
      Самое любопытное, что подумал сейчас о том, что ведь когда-то наступит конец. Аут. Все. Не надо будет бороться. Не надо будет пытаться победить. Не надо будет даже выживать. Наступит смерть. И больше ничего будет не надо. Главное, чтобы не было жизни после смерти. Потому что как-то не хочется наблюдать с того света за всеми кто остался, и думать о том что вот, что-то сделать не успел. Уж лучше раз - и в небытие. В прах. Без души. Смерть и все. А то действительно очень тяжело будет, - это как голодному смотреть на еду за пуленепробиваемым стеклом, видеть - но понимать, что не достать. Я вообще всегда считал, что христианская мифология отличнейшая философская система, которая вполне работает на земле, оберегая от многих трудностей и давая понимание всему и вся (на порядок лучше любых философских систем, а будучи объединенной с другими - поистине представляет собой непобедимую силу). А после смерти не надо. Мне достаточно и жизни на земле. (При этом я хорошо знал, что эту религию придумали как раз исключительно для облегчения жизни после смерти, отчего-то наивно полагая, что люди так боятся смерти, что будут при жизни жить праведной жизнью, дабы хорошо жить на небесах. Практика, к сожалению, показывает иное. Люди хотят жить здесь и сейчас. А на небесах... На небесах тоже, разумеется, но как-нибудь после, после...).
      ..........................................................................................
      
      Ситуация, конечно же, сродни поистине ужасной - и так это было бы - но на мой взгляд (даже на мое спасение) мне все-таки удалось вовремя остановиться в собственных мыслях касаемо будущего существования. Понимаете, рано или поздно вдруг перед вами возникают, как вам кажется, некие непреодолимые препятствия, выход из которых непременная смена обстановки.
      "Непременная смена обстановки" в ряде случае ведет к столь же непременному изменению судьбы. И что же тогда получается? Ну, помимо глупости или какого-то непонятного страха, рушившего фактически все и вся. А получается ничто иное как слабость, последствия которой попросту отбрасывают вас назад. И, зачастую, далеко назад. В то время как двигаясь вперед, разрушая любые преграды, вы неким таинственным образом вдруг начинаете топтаться на месте. И в таком вот поистине парадоксе времени существуете. Именно существуете, не живете. Жить всегда хочется иначе. Жить даже можно иначе. Существовать вот приходится как получится. Как выйдет. Как станет возможно. Как бог даст...
      ..........................................................................................
      
      Мое периодически случавшееся возвращение к богу - есть ничто иное как возвращение к корням, ибо, по сути, я ведь никогда не отвергал идею бога, и даже более того, лично для меня было бы много легче, если бы такая идея приняла массовый характер и люди бы уверовали. Впрочем, там, где много веры - начинается вдруг фанатизм и мракобесие. И чем ниже интеллектуальный уровень человека, тем, безусловно, сложнее достучаться до его мозгов. А если же подобные люди собираются в массы - тут уже пиши пропало. Ибо мы хорошо помним высказывание Лебона, сказавшего что собрание даже профессоров в одном месте превращает оных в безумцев.
      Вообще, тема массового сознания, психология массового сознания, на мой взгляд весьма любопытна. С вашего позволения остановлюсь на ней несколько подробней (и хотя бы кратко коснемся с вами данного вопроса).
      Рассматривая вопрос массы, мы должны говорить о том, что поведение индивида в массе подчинено ряду особенностей, которые практически в незыблемом виде представлены в характере поведения, отмечаемого в практически любой толпе (массе). Рассмотрим характерные признаки, свойственные массовому поведению. Что это за признаки? Во-первых, это эффект подчинения своего "Я" - "Я" коллективному. Находясь среди себе подобных, любой человек испытывает чувство непреодолимой мощи, позволяющее ему предаться первичным позывам, которые он, будучи один, вынужден был бы обуздывать. Другими словами, когда человек находится в толпе, в массе, он может быть самим собой, может дать волю своим древним природным инстинктам. Тем инстинктам, которые вынужден скрывать живя в современном обществе. В культурном обществе. Потому как культура накладывает незримый отпечаток на поведение индивида. Если в душе определенная часть индивидов желала бы руководствоваться принципами жизни древнего человека (с его архаическими инстинктами), то с развитием цивилизации подобные желания приходится усмирять. В итоге наблюдается развитие различной симптоматики заболеваний психики.
      Вторым принципом массообразования, является так называемый эффект заразительности. Заразительность следует причислить к феномену гипнотического рода. В толпе заразительно каждое действие, каждое чувство. И в такой сильной степени, что индивид легко жертвует личным интересом в пользу интересов общего. Понимание данного факта также упирается в культуру. В развитие и существование цивилизации. Ведь с развитием цивилизации общества культура накладывает на каждого индивида отпечаток в виде существования определенных норм и запретов. Общество вырабатывает свои законы (законы существования индивида в цивилизованном мире), и выйти за рамки этих законов - значит подвергнуться определенному наказанию. А в толпе каждый индивид обезличен и может совершать различные противоправные действия, не думая о наказании. Думать - это уже прерогатива сознания. В толпе же вверх берут бессознательные инстинкты. Кроме того, находясь в толпе, любой человек должен подчиняться внутренним законам толпы, то есть делать то, что делают другие представители массы, толпы. В итоге масса подчиняет индивида, блокируя его волю и сознание. Или, если рассматривать с позиции психофизиологии, толпа актуализирует инстинкты правого полушария мозга (правое полушарие - мыслит образами, чувствами, а не разумом, в отличие от логики левого полушария мозга). Поэтому сознание индивида блокируется. Такой человек на какое-то время перестает мыслить логически и отдавать отчет в совершении собственных действий. Вверх берут бессознательные, низменные инстинкты, и человек начинает выполнять команды правого полушария головного мозга. Цензура психики, с ее критическим анализом к любой поступающей из внешнего мира информации, находится в левом полушарии. А левое полушарие частично заблокировано в результате чрезмерной активации правого полушария.
      Под заразительностью можно понимать циркулярную реакцию. Простой пример: когда кто-то входит в помещение, где все смеются, такой человек бессознательно поддается общему веселью. Циркулярная реакция - это взаимное заражение, то есть передача эмоционального состояния на психофизиологическом уровне контакта между организмами. Таким образом, мы должны говорить, что циркулярная реакция стирает различия между индивидами в личном опыте и ролевой идентификации, уничтожает здравый смысл. А значит в толпе зачастую актуализируются низшие, исторически примитивные пласты психики.
      Исчезновение сознательной личности и ориентирование чувств и мыслей в известном направлении - главные черты, характеризующие толпу. Стоит какой-нибудь случайности свести этих индивидов вместе, чтобы все их действия и поступки немедленно приобрели характер действий и поступков толпы. Каковы бы ни были индивиды, составляющие ее, каков бы ни был их образ жизни, занятия, их характер или ум, одного их превращения в толпу достаточно для того, чтобы у них образовался род коллективной души, заставляющей их чувствовать, думать и действовать совершенно иначе, чем думал бы, действовал и чувствовал каждый из них в отдельности. При этом, замечу, практически любую толпу со временем охватывает коллективное возбуждение, в результате которого участники толпы становятся менее устойчивы к каким-либо воздействиям. И как следствие - рост безответственности, а значит и бессознательное желанию при совершении каких-либо поступков больше руководствоваться эмоциями и сиюминутными желаниями, нежели чем принципами здравого тестирования реальности. Кроме того, повышенное эмоциональное возбуждение отдельных индивидов по цепочке захватывает толпу в целом, неким чудодейственным образом вторгаясь в ее энергетику. В результате чего и нарастает общее коллективное возбуждение в массах. А у отдельных индивидов такое коллективное возбуждение подавляет индивидуальные поведенческие механизмы и служит образованию новых, быть может и не свойственных им раннее форм поведения; и уже как следствие - изменение привычек и требований, выдвигаемых к себе как к личности; что может свидетельствовать об общем снижении порога цензуры собственной психики, а также устранении критичности в отношении информации принимаемой извне, и в целом значительно повышает подверженность данного индивида (и массы в целом) к суггестивным воздействиям (к внушению). Другими словами, мы с вами можем говорить о том, что у каждого индивида в толпе фактически формируется эмоциональное возбуждение, вызывающее чувство безнаказанности, продиктованное в свою очередь принадлежностью к какой-либо общей идее. В результате, человек в толпе, словно загипнотизированный одинаковыми поступками других членов толпы, автоматически (бессознательно) совершает те же самые действия. Иной раз совершает с маниакальным наслаждением и свойственной в таких случаях жестокостью, совершает, потому нахождение в толпе позволяет раскрепостить сознание и сделать раннее запрещенное законом, который фактически и является единственным сдерживающим фактором на пути приоритета низменных желаний. Не сознательность сдерживает большинство людей от претворения в жизнь низменных желаний (убить, насиловать, мучить, пытать и прочее), а страх перед последующим наказанием. Закон, большинство сдерживает только закон. И чем он будет строже, чем больше начнут за совершения убийства тоже убивать, а за совершение перед личностью отрубать соответствующие части тела, тем больше будут бояться преступники подобного рода наказания. Если бы легально продавали наркотики, многие не удержались бы чтобы их хоть раз не попробовать, а убедившись, что ряд так называемых наркотиков на самом деле не приводят к сильной зависимости, продолжили бы их употребление. Но наркотики официально запрещены, поэтому и наркоманов меньше. Также, если бы разрешили насиловать и убивать кого хочешь, тотчас бы начались массовые убийства и изнасилования. В толпе всегда значительно легче устраивать безобразия. Легче устраивать погромы, беспорядки, поджоги, массовые убийства. За это никто не осудит. Ведь виновника в данном случае как бы нет. Виновны все. А значит никто. И, зачастую, то, что возможно совершить толпой - невозможно в одиночку. Причем каждый индивид чувствует за собой мощь толпы. И это только многократно увеличивает его силы и возможности.
      Владычество толпы всегда указывает на фазу варварства. Цивилизация предполагает существование определенных правил, дисциплину, переход от инстинктивного к рациональному, предвидений будущего, более высокую степень культуры, а это все условия, которых толпа, предоставленная сама себе, никогда не могла осуществить. Благодаря своей исключительно разрушающей силе, толпа действует, как микробы, ускоряющие разложение ослабленного организма. Если здание какой-нибудь цивилизации подточено, то всегда толпа вызывает его падение, ведь масса производит на отдельного человека впечатление неограниченной мощи и непреодолимой опасности. На мгновение она заменяет все человеческое общество, являющееся носителем авторитета, наказаний которого страшились и во имя которого себя столь ограничивали. Совершенно очевидна опасность массе противоречить, и можно себя обезопасить, следуя окружающему тебя примеру. Слушаясь нового авторитета индивид может выключить свою прежнюю совесть, предавшись при этом соблазну услады. Поэтому не столь удивительно, если мы наблюдаем человека, в массе совершающего действия, от которых он в своих привычных условиях отвернулся бы. В отдельном индивиде находящемся в массе, под ее влиянием, часто происходят глубокие изменения его душевной деятельности. Импульсивность значительно повышается, а интеллектуальные способности заметно понижаются. Этот результат легко достигается в толпе, когда человек перестает тормозить свои первичные позывы и готов к удовлетворению оных.
      В итоге следует заметить, что отдельные индивиды могут вести какую-то свою, отличную от других жизнь, могут различаться в принадлежности к социальному классу, находиться на совсем различных ступеньках иерархической лестницы как в условиях жизни, так и в рамках какой-либо даже одной структуры, предприятия. Да и вообще, отдельные люди могут значительно отличаться друг от друга. Но все это не будет играть никакой роли, если такие индивиды окажутся объединены в массу. В этом случае каждый из них уже не принадлежит себе. А перед нами в итоге предстанет некая обезличенная масса, которая искренне готова будет выполнять любое желание и волю своего вождя. Того, кто возглавит эту массу. Массу, слившуюся в своем архетипическом единстве со своими предками из первобытного строя, когда все было намного проще, и в споре побеждал исключительно тот, кто сильнее. Сотни и тысячи индивидов, отделенных друг от друга, могут одновременно подпадать под влияние сильных эмоций и приобретать черты толпы. Стоит какой-либо случайности свести этих индивидов вместе, чтобы все их поступки немедленно приобрели характер поступков толпы.
      Мы с вами также должны выделить третье качество, - внушаемость. Индивид, находящийся в лоне массы, впадает вскоре вследствие излучений, исходившей от нее в особое состояние, весьма близкое к "зачарованности", овладевающей загипнотизированным под влиянием гипнотизера.
      В понятии внушения содержится элемент непосредственности воздействия. Будет ли внушение производиться посторонним лицом при посредстве слова, или воздействие будет производиться при посредстве какого-либо впечатления, то есть имеем ли мы словесное или конкретное внушение, везде оно влияет не путем логического убеждения, а непосредственно воздействует на психическую сферу, благодаря чему происходит настоящее прививание идеи, чувства, эмоции или того или иного психофизического состояния. Внушение проходит сквозь сознание и воздействует сразу на чувства. Внушение возбуждает у отдельных членов толпы одни и те же чувства, поддерживает одно и то же настроение, укрепляет объединяющую их мысль и поднимает активность отдельных членов до необычайной степени. Благодаря этому взаимовнушению те чувства, которые испытывают отдельные лица, нарастают до необычайной степени напряжения, делая толпу могучим существом. Сила внушения берет перевес над убеждением и волей и приводит к событиям, свершить которые воля и сознание долга были бы не в состоянии. Внушение это слепая сила, лишенная тех нравственных начал, которыми руководят воля и сознание долга.
      Масса напоминает первобытную орду. Так же как в каждом отдельном индивиде сохранился первобытный человек, так и из любой человеческой толпы может снова возникнуть первобытная орда. Масса производит на отдельного человека впечатление неограниченной мощи и непреодолимой опасности. На мгновение масса заменяет все человеческое общество, являющееся носителем авторитета, наказаний которого страшились и во имя которого себя столь ограничивали. Совершенно очевидна опасность массе противоречить, и можно себя обезопасить, следуя окружающему тебя примеру, иной раз даже "по-волчьи воя". Масса импульсивна, изменчива и возбудима. Ею почти исключительно руководит бессознательное. Импульсы, которым повинуется толпа, могут быть, смотря по обстоятельствам, благородными и жестокими, героическими или трусливыми. Толпа не выносит отсрочки между желанием и осуществлением желаемого. Она чувствует себя всемогущей, у индивида в массе исчезает понятие невозможного. Масса легковерна и чрезвычайно легко поддается влиянию, она некритична, неправдоподобного для нее не существует. Она думает образами. Чувства массы всегда просты и гиперболичны. Она не знает ни сомнений, ни неуверенности. Масса немедленно доходит до крайности, высказанное подозрение сразу же превращается в уверенность, зерно антипатии - в дикую ненависть. Тот, кто хочет влиять на массу, не нуждается в логической проверке своей аргументации, ему подобает живописать ярчайшими красками, преувеличивать и всегда повторять то же самое. Масса уважает силу. От своего вождя масса требует силы и даже насилия. Масса легко подпадает под магическую власть слов.
      Все перечисленное служит одним из доказательств того, что в наибольшей степени масса более охотно подчиняется фанатику, или же лидеру, с ярко выраженными харизматическими качествами. Также можно говорить, что в большинстве случаев у тех, кто стал участником толпы, уже нет возможности противиться ее деяниям. А значит такой индивид, став частью толпы, должен подчиняться ее законам.
      Таким образом можно заметить, что, попадая в массу, любой индивид вынужденно (бессознательно) меняет свои привычки, желания, наклонности, становясь частью единой массы. Появление новых черт, характерных для толпы, следующее: индивид в толпе приобретает, благодаря только численности, сознание непреодолимой силы, и это сознание дозволяет ему поддаваться таким инстинктам, которым он никогда не дает волю, когда бывает один. В толпе же он менее склонен обуздывать эти инстинкты, потому что толпа анонимна и не несет на себе ответственности. Чувство ответственности, сдерживающее всегда отдельных индивидов, в толпе совершенно исчезает.
      Следует обратить внимание на такую особенность, как управление толпой (массами). Можно предположить, что если существует какая-либо толпа (масса), то рано или поздно найдется кто-то, кто захочет такую массу подчинить. Причем подчинить, зачастую, для реализации собственных интересов (идей).
      Если попытаться спектрально рассмотреть толпу, то заметим, что толпа имеет ядро и более разрозненно на периферии. При этом следует обратить внимание, что воздействие на толпу может быть различным. Например, можно воздействовать на периферию, и тогда начнет играть роль такой механизм психики масс как заражение (циркулярная реакция), появляющееся в том, что если кто-то, находясь в толпе, начнет выполнять какие-либо действия (особенно если это будет не один человек, а несколько), то через время остальные подхватят, и в этом случае толпа переключит свое внимание с недавнего объекта - на новый.
      В то же время возможно и сразу воздействовать на центр толпы (на ядро), например через агентов, внедрившихся в толпу. Кроме того, иной раз, если ситуация начнет выходить из под контроля, рекомендуется жертвовать чем-то малым для того, чтобы спасти целое. Например, если толпа идет убивать каких-то людей (устраивая массовые погромы), то в этом случае вполне окажется желательным переключить внимание толпы на какой-либо попавшийся на пути крупный и пустой супермаркет, начав громить который толпа успокоится, переключившись на удовлетворение такого архаичного инстинкта в психике индивида как жажда обогащения. При этом толпа действительно до удивления легко отзывается на какие-либо манипуляции. Причем, замечу, масса уже изначально предрасположена к этим манипуляциям вследствие того, что по своему интеллектуальному значению, собрание в одном месте даже высокоинтеллектуальных индивидов (сформированных в толпу) намного ближе к психике древних людей. Решения, касающиеся общих интересов, принятые собранием даже знаменитых людей в области разных специальностей, мало отличаются от решений, принятых собранием глупцов, так как и в том и в другом случае соединяются не какие-нибудь выдающиеся качества, а только заурядные, встречающиеся у всех. В толпе может происходить накопление только глупости, а не ума. Становится возможно это благодаря тому, что в толпе удивительно легко исчезает наносной пласт, сформированный культурой и цивилизацией. В результате чего толпа руководствуется собственным бессознательным. А в бессознательном любого индивида, как известно, независимо от количества веков минувших со времен первобытнообщинного строя, живет три основных желания древнего человека: убить, съесть, изнасиловать. При этом, как я упоминал, индивиды, объединенные в массу, достаточно свободно пользуются собственной ненаказуемостью вследствие достаточно сложного выявления фактически совершивших тот или иной проступок. В данном случае вполне допустимо, что виновны все и никто. При этом можно предположить, что такая реакция индивидов, заключенных в массу, вполне может свидетельствовать и о наличие некоего социального протеста, вызванного, как я уже замечал раннее, влиянием цивилизации, культуры, сила которой держится на законах, а значит и на наказании преступивших закон. Тогда как если отдельные деструктивные элементы собираются вместе, - они уже ведут себя так, как говорит их бессознательное, то есть первобытные инстинкты.
      Исторически существовало две психологии: одна - психология массовых индивидов, другая - психология отца, вождя. Отдельные индивиды массы были так же связаны, как и сегодня, - отец же первобытной орды был свободен. Его воля не нуждалась в подтверждении волей других. На заре истории человечества он был тем сверхчеловеком, которого Ницше ожидал лишь от будущего. Еще и теперь массовые индивиды нуждаются в иллюзии, что все они равным и справедливым образом любимы вождем, сам же вождь никого любить не обязан, он имеет право быть уверенным в себе и самостоятельным.
      Идентифицируя вождя массы с отцом (как с архаичным, так и с собственным) каждый представитель массы, толпы, бессознательно готов был выполнить любой приказ вождя, только лишь для того, чтобы заслужить его уважение, или хотя бы одобрение собственному поступку. Вспомним из истории, какое влияние на массы оказывал тот факт, что какой-нибудь из крупных военных руководителей лично награждал отличившихся бойцов орденами и медалями. Вождь массы - праотец, к которому все преисполнены страха, масса все еще хочет, чтобы ею управляла неограниченная власть, страстно ищет авторитета.
      В массах отдельный индивид стремится отождествиться с вождем, в котором воплощается его массовый идеал. Поэтому какому-либо вождю массы становится легче управлять массообразованием, достаточно только производить впечатление силы и могущества; причем действие не обязательно должно распространяться на всех индивидов в массе. Используя принцип внушения, распространенный в массе, другие индивиды уже вполне могут индуцироваться (заразиться) от тех, кто попал под воздействия вождя, слившись с его образом и тем самым получая от него силу и исчезновение от собственного страха.
      Следует обратить внимание, что бессознательное психики формируется несколькими взаимодополняемыми способами. Одним из которых является так называемое коллективное бессознательное, другим - информация, поступаемся при жизни индивида посредством репрезентативных и сигнальных систем. Кроме того, фактор наполняемости подсознания посредством коллективного бессознательного (филогенетических схем) напрямую зависит от опыта человечества, опыта предшествующих поколений. На информацию, поступающую при жизни, частично оказывает влияние сам индивид и, видимо, в гораздо большей мере среда обитания. Хотя скорей всего следует говорить о том, что среда обитания формирует направленность мыслей в спектре знаний индивида. Тогда как, если индивид обладает соответствующей волей и характером, то можно допустить, что он вполне способен сам участвовать в формировании бессознательного своей психики. И в этом случае среда лишь косвенно влияет на будущие знания индивида. Ведь бессознательное это ничто иное, как определенный багаж знаний индивида, накопленный в процессе жизни. Причем следует заметить о необходимости постоянной пополняемости материала. И уже отходит на второй план то обстоятельство, что не весь подобного рода "материал" переходит в сознание, а значит, отображается в сознательной жизни индивида. Тут вообще следует говорить о том, что когда появится необходимость, информация из бессознательного обязательно перейдет в сознание, то есть станет осознанной индивидом. При этом что-то совпадение кодировки новой и уже существующей в бессознательном информации может способствовать более быстрому переходу такой информации. В общих чертах это можно сравнить с механизмом вспоминания. Какая-то случайно возникшая деталь может вызвать за собой цепочку тех или иных воспоминаний. Так и в случае сознания и подсознания - на частичное появление информации способно оказывать влияние нечто, появляющееся в спектре внимания сознания индивида. При этом совсем необязательное какое-либо сознательное участие индивида в процессе вызывания мыслеобразов. А для того чтобы понять, почему поступила в сознание та или иная информация, иной раз, требуется серьезная аналитическая работа.
      Психика представлена двумя уровнями: личным и коллективным бессознательным. На первом уровне бессознательного залегают воспоминания обо всем, что пережито, прочувствовано, продумано индивидом или узнано им, но что больше не удерживается в активном осознании по причине защитного вытеснения или простой забывчивости. Однако существует второй уровень бессознательного - коллективное бессознательное. Этот уровень бессознательного содержит общие для всего человечества паттерны психического восприятия - архетипы. В силу того, что коллективное бессознательное является сферой архетипического опыта, следует рассматривать этот уровень коллективного бессознательного как более глубокий и более значимый, чем личное бессознательное; как уровень, содержащий в себе принципиально иной психический источник энергии, целостности и внутреннего преобразования.
      Рассматривая роль архетипов в коллективном бессознательном, можно отметить, что архетипов существует столь же много, как и типичных ситуаций в жизни. Бесконечное повторение запечатлело эти опыты в нашей психической системе не в форме образов, наполненных содержанием, а вначале лишь в формах без содержания, представляющих просто возможность определенного типа восприятия и действия. При возникновении ситуации, соответствующей данному архетипу, он активизируется и появляется побуждение, которое, как и инстинктивное влечение, прокладывает себе путь вопреки всем доводам и воле, либо приводит к конфликту патологических размеров, то есть к неврозу. Термин коллективное бессознательное наиболее полно отражает природу психики исходя из того, что, помимо личностной души, включает и образы поведения, идентичными другим индивидам, а, говоря об архетипах, как главных составляющих коллективного бессознательного, заметим, что архетип представляет то бессознательное содержание, которое изменяется, становясь осознанным и воспринятым. Кроме того, архетипами являются некие коллективные модели (паттерны) поведения, исходящие из коллективного бессознательного и являющиеся основным содержанием сказок, мифологий, легенд и прочее.
      Таким образом у каждого индивида в толпе фактически формируется эмоциональное возбуждение, вызывающее чувство безнаказанности, продиктованное в свою очередь принадлежностью к какой-либо общей идее. Замечу также, что какая-либо толчея рождает первичный транс. А индивидам (или группой) находящимся в измененном состоянии сознания значительно легче управлять, прежде всего потому, что снижается порог критичности. И получаемая извне информация, фактически минуя цензуру психики, проходит сразу в сознание.
      А если же происходит управление массами, то подобное, как мы с вами уже заметили выше, возможно учитывая такие качества массы, как заразительность, повышенная внушаемость, бескомпромиссность, фактическая безвластность. Одним из общих свойств толпы является податливость внушению. Любое внушение в толпе заразительно. Как бы ни была нейтральна толпа, она всегда находится в состоянии выжидательного внимания, которое облегчает внушение. Внушение тотчас же передастся вследствие заразительности другим участникам толпы, и тут же возникает соответствующее настроение. У всех, кто находится под влиянием внушения, идея, овладевшая умом, стремится выразиться в действии. Толпа так же легко совершит поджог дворца, как и какой-нибудь высший акт самоотвержения; все будет зависеть от природы возбудителя, а не от тех отношений, которые у изолированного индивида существуют между внушенным актом и суммой рассудочности, противодействующей его выполнению. Блуждая всегда на границе бессознательного, легко подчиняясь всяким внушениям и обладая буйными чувствами, свойственными тем существам, которые не могут подчиняться влиянию рассудка, - толпа, лишенная всяких критических способностей, чрезвычайно легковерна. Невероятное для ее не существует, и это надо помнить, так как этим объясняется та необычная легкость, с которой создаются и распространяются легенды и самые неправдоподобные рассказы.
      При этом следует учитывать уже как бы изначальную повышенную агрессивность толпы. Хотя и видимо здесь же следует понимать, что агрессивная толпа способна осуществлять разрядку внутреннего напряжения в поведении, в результате которой прослеживается их тенденция к становлению их священными, отмеченными глубоким внутренним чувством, что, в свою очередь, способно являться фундаментом соответствующего религиозного строя. Так же, как впрочем, и соответствующую агрессию толпы возможно использовать в направлении целенаправленных социальных изменений, что в свою очередь приводит к возникновению нового политического строя. Эти убеждения напоминают религиозное чувство. Это чувство характеризуется очень просто: обожание предполагаемого верховного существа, боязнь приписываемой ему магической силы, слепое подчинение его воле, невозможность оспаривать его догматы, желание распространять их, стремление смотреть как на врагов на всех тех, кто не признает их - вот главные черты этого чувства. Относится ли это чувство к невидимому богу, к каменному или деревянному идолу, или к герою, к политической идее, - с того самого момента, как в нем обнаруживаются вышеуказанные черты, оно уже имеет религиозную сущность. Сверхъестественное и чудесное встречаются в нем в одинаковой степени. Толпа бессознательно награждает таинственной силой политическую формулу или победоносного вождя, возбуждающего в данный момент ее фанатизм.
      В вопросе управления массами следует учитывать и такое обстоятельство, как уважение со стороны толпы к силе и авторитету. Толпа обладает незаурядным воображением. А истинным источником мотивации толпы являются чувства. Поэтому применяемая какая-либо рациональная аргументация на толпу не действует; и так как рассуждения толпы основываются на свободных ассоциациях, то и возможный лидер толпы должен мыслить исключительно образами, и помимо применения трех методов воздействия - убеждения, повторения и суггестии (внушения), - использовать исключительную внутреннюю убежденность в собственной правоте.
      Говоря о суггестивных механизмах в толпе, следует обратить внимание что становятся возможны они в результате разрушения личностной структуры индивида и подчинении его общей идее толпы, в результате которой внушение, собственно, и становится возможно.
      Резюмируя психологию поведения индивида в толпе следует заметить, что в поведении индивида в массе характерно следующее:
      - сознательная личность совершенно утеряна;
      - воля и способность различения отсутствуют;
      - все чувства и мысли ориентированы в направлении, указанным вождем.
      Законы толпы будут характеризоваться следующими позициями:
      - толпа спонтанна и живет только настоящим;
      - толпа непостоянна, безответственна, и легко подвергается различного рода внушениям;
      - не имея каких-либо традиций, толпа руководствуется сиюминутными желаниями, и действует на основании единого порыва, направляющего ее.
      
      После того как человек попал в толпу, он опускается вниз на несколько ступенек по лестнице цивилизации. А значит становится доступен и различным манипулятивным воздействиям. Поведение толпы кажутся процессом хаотичным только для тех, кто раньше имел дела только с организованными группами, где уместны рациональные доводы, согласование мнений или хотя бы формальный приказ.
      В стихийном массовом поведении реализуются более примитивные механизмы управления. События и цели таких групп часто несут в себе деструктивную основу. Но при этом знание таких механизмов оказывается необходимо в современной жизни. Чем лучше мы будем знать приемы манипулирования, тем труднее будет манипулировать нами. Массы действительно иной раз оказываются весьма противоречивыми, и при этом мы должны говорить о существующих законах массообразования, помогающих нам понять механизмы поведения масс, или другими словами, механизмы массового поведения. Как известно, ведущая роль в отображении контактов человека с реальностью, в восприятии этой реальности, играет сознание. Однако помимо сознания существует также и подсознание. То есть мы должны говорить о том, что психика индивида состоит из двух слоев - сознания и бессознательного. При этом именно от подсознания зависит выполнения индивидом скрытых, сублиминальных воздействий. Воздействием со стороны манипуляторов посредством введения соответствующих установок в подсознание, бессознательное. Бессознательное, в свою очередь, тоже представлено двумя слоями. Это личное бессознательное и коллективное бессознательное (филогенетическая память). Своим поведением представители массы (бессознательно подчиняющиеся законам массового поведения) обязаны архетипическим составляющим психики, которые частично были сформированы еще до его рождения и представлены так называемым опытом предков, а частично формировались уже в результате личного опыта каждого индивида, и поэтому в большинстве случаев исключительно индивидуальны для каждого конкретного индивида (поэтому люди друг от друга о отличаются в деталях восприятия окружающего мира, соединяясь в общем взгляде на мир, потому что общее как минимум едино в восприятии одной расы, одного народа). То есть личное бессознательное формируется при жизни индивида посредством активации его репрезентативных систем (аудиальной, визуальной и кинестетической), а также сигнальных систем организма (чувство, запахи, и тому подобное), а формирование коллективного бессознательного напрямую зависит от опыта человечества, опыта предшествующих поколений.
      На информацию, поступающую при жизни, частично оказывает влияние не только сам индивид, но и среда обитания, которая формирует направленность мыслей в спектре знаний индивида. При этом, если индивид обладает соответствующей волей и характером, помноженным на некую генетическую предопределенность, то можно допустить, что он в какой-то мере сам способен участвовать в формировании бессознательного собственной психики, а также и предопределять судьбу (в условных пределах, разумеется). Бессознательное это багаж знаний, накопленный в процессе жизни человека. Причем, следует обратить внимание на необходимость постоянной "пополняемости материала", постоянно забрасывая все новые и новые порции информации в топку (мозг). Информация таким образом будет переработана и явится следствием возникновения у индивида определенных мыслей и соответствующих поступков. И первое и второе - в русле новой информации, поступившей в подсознание и вступившей во взаимодействие с уже имеющейся там информацией раннее; информацией, отложенной, закрепленной, в психики в виде архетипов, то есть устойчивых механизмов.
      Архетипами являются паттерны поведения, исходящие из коллективного бессознательного и являющиеся основным содержанием сказок, мифологий, легенд, и проч. Возьмем случай, когда мы теряем мысль, забываем, что хотели сказать, хотя секунду назад слово "вертелось" на языке. Вы говорите "забыл" - на самом деле мысль стала подсознательной. Когда идея выскальзывает из сознания, она не перестает существовать - так же, как машина, скрывшаяся за углом, вовсе не растворяется в воздухе. Просто она оказалась вне поля зрения. Позже мы опять можем встретить эту машину, как можем и натолкнуться на ранее утерянные мысли. Забытые идеи не прекращают своего существования. Хотя их нельзя воспроизвести по собственному желанию, они пребывают под порогом сознания, как раз ниже порога памяти, - откуда могут всплыть в любой момент, иногда после многих лет, казалось бы, полного забвения. Это происходит когда мы видим и слышим что-то вполне осознанно, а впоследствии забываем. Наряду с этим мы видим, слышим, чувствуем запах и вкус множества вещей, не замечая этого либо потому, что наше внимание отвлечено, либо потому, что раздражитель, воздействующий на наши органы чувств, слишком слаб для осознанного восприятия. Тем не менее эту информацию впитывает подсознание, и подобное подпороговое восприятие играет значительную роль в нашей повседневной жизни. Хотя мы не осознаем этого, оно влияет на наше восприятие событий и людей. Таким образом, если говорить об архетипах бессознательного в факторе влияние на подсознание с использованием манипулятивных методик, мы должны заметить, что это становится не только возможным, но и оказывается результативным посредством определенной провокации архетипических составляющих психики. Манипулятор в этом случае наполняет таким смысловым значением информацию, передаваемую на психику индивида или массы, чтобы путем задействования того или иного архетипа - вызвать в психике индивида соответствующие реакции, а значит и сподвигнуть последнего к выполнению установок, заложенных и закладываемых в его подсознание, а значит и выполнить подобным запрограммированным индивидов тайных требований манипулятора. Другими словами, все в нашей психике представлено бессознательным. Бессознательным, составляющим один из важнейших пластов психики. Ведь именно в бессознательном психики сосредоточены желания, инициативная составляющая поступков, да и вообще все, что позже переходит в сознание и становится заметным большинству. И уже одним из пластов бессознательного составляет так называемое коллективное бессознательное, или те филогенетические схемы, которые практически в незыблемом виде дошли до нас из архаичных времен, которые так или иначе оказывают свое управляющее влияние на психику. Причем эффект наличия в бессознательном психики различных архетипов столь силен, что независимо от воли сознания человек бессознательно подчиняется некой бессознательной воле предков, практически бесповоротно готовясь выполнить любую волю вождя. И это, вероятно, по своему прекрасно, не находите. Что уж точно, очень и очень даже интересно.
      ..................................................................................
      
      И вот получается тогда, по волеизъявлению словно какому, я делаю, продолжаю делать своё дело. И быть может если остановлюсь ненароком, так и беда какая приключится. Хотя и так будет беда если остановлюсь да не буду писать, разорвут меня мои мысли, разорвут. А потому, чтобы успокоиться, всегда писать надо, ибо лучше выплеснуть все наружу, нежели чем разорвет тебя изнутри. Ведь и голова иначе болит, и тело на различные болезни откликается, да и вообще ощущение что и не живу я здесь, а где-то в другой реальности. А в какой - так и неизвестно.
      .........................................................................................
      
      Ты вроде как и конгломерат тайных истин каких являешь вдруг. Ну или они сами, - словно ни с того ни с сего, - появлялись перед тобой; да так, что ты вроде как и не знал еще куда деваться; хотя деваться-то куда ты хорошо знаешь, боишься чего-то быть может, страх наверное какой-то подсознательный этак глубоко засел в тебе да не отпускает. Впрочем, ты и не особо как-то пытаешься выпутаться. И только с какой-то потаенной болью смотришь вокруг. Словно в ожидании чуда. Или свободы. Что, в принципе, одно и то же.
      ............................................................................................
      
      И понимал я, что история в какой-то момент повторяется или готова повториться. Но ничто на самом деле не в силах сломать меня. Ни тогда, ни сейчас. Даже раньше, будучи молод, я всеми силами шел вперед и верил исключительно в победу. Отчего же сейчас я должен думать иначе. Ведь, по сути, сейчас живется много лучше того, что было раньше. Да, тогда были мечты, которые помогали, вероятно, выносить тот или иной кошмар разума бытия (окружающей действительности). Но ведь это совсем не значит ("нисколько не значит", - мысленно повторил я), что как раз теперь можно опустить руки, решив, что бороться уже незачем. Отнюдь. Будем считать, что все эти годы (десятилетия - более правильно) была лишь разминка. Этакая подготовка к правильным действиям. Подготовка к победе. Победе такой, - такой победе, - после которой уже совсем не будет поражений. Да и сам по себе пир нисколько не будет представлять пир во время чумы. Просто потому, что требуется идти вперед; с детства я так шел, преодолевая тяготы жизни, и продолжаю идти. А все эти годы да десятилетия, - это лишь определённого рода закалка, которая впоследствии поможет преодолеть много более того, что даже мысленно (скорее - немыслимо) можно только себе представить. И иного не дано, не дано.
      .......................................................................................
      
      Я продолжал проходить свои университеты. Казалось в жизни я уже должен был столько повидать, чтобы ничему не удивляться, но тем не менее я все время продолжал удивляться, и порой удивлялся настолько, что даже не мог предположить, как я должен на все правильно реагировать. Решил по наитию. Выходило смешно самому себе. Понятно, что веселились окружающие. И при этом мне действительно было очень даже радостно, потому что фактически я обводил вокруг пальца огромные полчища людей. Этаких тараканов, уверенных в собственном превосходстве.
      Но и это еще не все. Видимо детский комплекс собственной неполноценности и стремление исправить его любой ценой фактически привели меня к тому, что я и по приближении к пятидесяти годам не в силах был остановиться. Рассуждая, впрочем, что мне это совсем даже не надо. Не - необходимо. Неважно в общем. И я, как ни странно, был прав. Прав точно в своих глазах. И прав в глаза окружающих. Ведь если разобраться что такое правда и как она выглядит, тут уже будет не до смеха. Тем более что я совсем даже и не смеялся.
      ..........................................................................................
      
      За всю жизнь я, случалось, совершал те или иные поступки, которые можно классифицировать и как деяния, и как ошибки. Но на самом деле все это было продиктовано лишь обстоятельствами времени, того времени. Ведь поверни рычаг управления судьбой назад - и все могло быть иначе. И было бы. Иначе. Или не было бы? Учитывая, что судьба. Понимая, что судьба. Отлично зная, что все на все - судьба. Судьба. И никак иначе.
      ......................................................................................
      
      Не всегда зачастую получается то, что получается. Равно как и сама по себе жизнь иногда подкидывает такие коленца, что лишь только диву даешься к чему, да как, да почему и отчего.
      Но не все так просто, как я уже знал. Это жизнь меня закалила, жизнь. Ведь в ином случае сидел бы, гадал да размышлял понапрасну. А тут раз - и если не в дамки, то все понятно. Понятно, что если происходит с вами что-то, то это значит именно сейчас кому-то свыше угодно, чтобы именно по такому сценарию шла судьба. А еще точнее, шли вы. Ибо двигаетесь вы в рамках судьбы. А судьба инициирована свыше.
      Ну а если происходит подобное, то вроде как и роптать не стоит. И это тоже действительно все так, потому что ропотом можно отвести от себя тот подарок, который предназначался в качестве бонуса. А если это все так, то отчего же тогда раздумывать понапрасну, когда следует попросту двигаться в едином направлении, - направлении, загаданном свыше, и понимать, что по прошествие определенного рода испытаний явится дар небесный. Свыше то бишь, свыше. Ведь все, что происходит с нами - это не от мира сего. Да и хуже могло быть, что говорить. Радоваться, сейчас лишь лучше радоваться. И благодарить судьбу что так. Могло быть хуже. (И не ищите в этом раболепие, отнюдь. Я тоже терял, и за свои потери мог послать - и посылал - к черту и бога, и черта. Но ни к чему это в итоге не привело. Они возвращались по своим местам. А я возвращался к своим баранам. В итоге - воз и ныне там. И вот только теперь даст бог сдвинем...).
      .........................................................................................
      
      Когда что-то внутри вас грозит отчаяться, это все еще совсем даже не просто так. При этом вы можете, конечно, испытывать какие угодно эмоции. И отчасти даже окажетесь правы, но вот только на самом деле в жизни почти ничего не бывает, чтобы так уж совсем просто. Да, некоторые простаки по наивности душевной хотят рассортировать вроде как все по полочкам, но жизнь намного многограннее, и потому, конечно же, ничего ни у кого не удается. Ну разве что совсем перевернуть все с ног на голову.
      Впрочем, иногда переворачиваться - словно в космосе - приходится и в жизни. Тогда главное найти даже не баланс или какое-то равновесие, а скорее... Хотя и точка опоры ведь не нужна. Наверное, нужна черта, за которую уже для самого себя решить: можно ли переходить или нет, нужно ли или нет, так ли уж необходимо - лично для тебя - или нет.
      Лично для тебя, - потому что одинаковые правила для каждого работают по разному. Для одного яд, для другого лекарство. Но и несмотря на, казалось бы, какие-то поистине парадоксальные события, происходившие в жизни, самое быть может важное то, что в какие-то моменты я считаю чудом (заметьте, не всегда считаю, а лишь в какие-то моменты) просто что живу. Ведь когда мы живы, у нас всегда есть шанс что-либо изменить. А вот если нас уже нет, тогда и ничего больше нет. К сожалению. Хотя, почему к сожалению. Иной раз быть может и к радости. Ведь порой случается так, что и устаешь как будто жить. Ну, получается иногда так. Наверное. Я пока не знаю. Предполагаю. Скажем, если успеть завершить все дела, если уже больше ничего не надо... Хотя тогда, наверное, оканчивают жизнь самоубийством. Как Маяковский, Есенин, Хемингуэй, Гоголь, Радищев, Джек Лондон, Вирджиния Вульф, Ромен Гари, Стефан Цвейг... Другие, многие другие... И то ли еще будет. Жизнь коротка. Но иногда уже понимаешь, что и не хочется жить. Мне кажется самоубийцы должны быть честными, смелыми, и совсем не жадными людьми. Они те, кто умеют делиться. Я вот учусь делиться всю жизнь, но слишком жаден. Я очень хочу еще многое успеть. И меня, как говорят в народе, "жаба задушит" просто так взять и уйти, - не посмотрев, что там будет впереди. Ведь где-то еще то произведение, которое расставит точки над "и". А может оно уже написано, и просто расцветет новыми красками. Кто знает, кто знает...
      ........................................................................................
      
      Многие жизненные ситуации иной раз даже и не кажутся такими, просто потому, что никогда не происходили.
      Другие же наоборот, только и слышишь, что как раз происходили, были, даже быть может несут в себе некую (определенную) обязательную составляющую. Но это ведь тоже своего рода обман, потому что на самом деле ничего такого и нет. Просто нет, потому что в этой жизни всегда по ошибке больше кажется, чем есть на самом деле, а то даже если и существует (ну да вдруг, как говорится), то тоже ведь, скорее загадка, нежели правда.
      "Бывает же такое"? - воскликнет кто, а и непонятно даже будет ли прав или ошибется. Но совершенно точно, что сама по себе ошибка возможна всегда и везде. И особенно ошибка была представлена в стране, где я родился. Можно, наверное, даже сказать, что сама страна была ошибка, если бы не имена великих писателей-классиков, ее прославивших. Впрочем, писатели могут жить в любой стране мира. Мне больше всего нравятся Германия и США. В США я был. Германия любовь с детства. Иногда казалось что в прошлой жизни я был немцем. Немецкий язык, немецкие философы, немецкий порядок. Великая история этого народа. Много могу говорить о Германии. Столь же много о США. Порой даже самому любопытно где мне дадут гражданство. Быть может в Канаде? Многонациональная страна, где давно уже издаются мои книги. В Германии, впрочем, они тоже издаются. А в США я стал чемпионом. И если бы не цепочка совсем загадочных обстоятельств, там бы остался. Но ведь просто всему свое время. Даст бог и мое придет.
      .........................................................................................
      
      Так часто в жизни получается, что мы вроде как и смотрим все вперед или на то, что рядом, а не замечаем этого.
      Я замечал. Я всегда замечал. Разве что в большинстве случаев не обращал внимание, витая где-то в облаках. Или нет. Витал, вероятно, я тоже где-то рядом. Просто так выходило, что во мне жило множество "сущностей". И вот они бывали зачастую настолько противоположны друг другу, что я даже не замечал, отчего да почему случается так или этак. Тем более что в иных случаях было все и вовсе наоборот, а где-то грозило показаться совсем забавным.
      Я не то, что не понимал что делать, нет, совсем даже нет, ибо со временем я научился своего рода адаптации с социумом. Пусть, конечно, большей частью это еще было весьма условно и, вероятно, до конца я никогда не научусь (да и мне бы этого не очень хотелось), но в чем-то адаптироваться я был обязан хотя бы просто для элементарного выживания. Другими словами, мне это попросту приходилось делать. Сам бы я не хотел. Я бы вообще, была бы возможность, жил во дворце на острове, окруженный слугами и кордонами охраны, чтобы никто меня вообще не тревожил. Что говорить, я еще с детства понял, что наедине с собой мне значительно лучше (легче и - интереснее), чем в компании. Впрочем, компании я вообще не люблю, ну а общение с кем-то - да, до поры до времени (если краткосрочно, минута - две - пять - лучше не более часа) возможно, но если этого не будет - будет лучше.
      Правда при этом я должен непременно знать, что не один. Человек (лучше - любимый) быть должен. Но на расстоянии. Как у Довлатова - я хочу быть один, но рядом с кем-то ("Я предпочитаю быть один, но рядом с кем-то").
      .........................................................................................
      
      Несмотря на порой кажущееся безобразие в собственной голове (в психике... в психике...), я тем не менее продолжал двигаться в собственном направлении по жизни. Скажу сразу, что жизнь эта порой выкидывала, конечно, коленца, но их было не так много, чтобы мне как-то совсем серьезно к подобному относиться. Да и ситуации различного рода порой бывали такие, что я даже если и не знал, как правильно реагировать, вскоре понял, что "правильно" - все, а значит, чтобы я ни делал, все было так, как это было надо. Ну, необходимо то есть.
      ......................................................................................
      
      Иногда на меня накатывала грусть. Но она уже не несла своей печали как раньше. Я попросту научился с ней справляться. Знаете, это по типу, когда вы тонете в море. Стоит вам как вроде бы еще играючи начинать захлебываться и после понимать, что уже, собственно, еще немного и все, а потом действительно ощущать это "все", а после, теряя сознание (и последние силы) выкарабкиваться - после этого море вам уже не страшно. Равно как и мне, помимо моря, была уже не страшна печаль. В крайнем случае, я могу послать ее на... Ну а почему нет? Нет, конечно, в большинстве случаев я свою печаль использовал в личных интересах (в полудепрессивном состоянии очень легко и много обычно пишется, - равно как и в дождливую или пасмурную погоду тоже всегда лучше, чем когда солнце). Но если меня рано или поздно все доставало - я пил чифир или коньяк и посылал все на... Понимаете, все на... Так мне было спокойнее. Ну а почему нет?
      ........................................................................................
      
      Несмотря на кажущуюся бессмысленность наших каких-либо действий, я тем не менее всегда был преисполнен решимости идти до конца, допуская про себя, что может быть там, после, и будет какое-то чудо.
      Чудо, вероятно, не происходило, или же оно было столь незначительно, что в памяти оставались лишь какие-то очертания (да и то, больше смешные, чем правдивые), но тем не менее что-то все время меня уберегало от того, чтобы я потерял веру - в чудо. И я верил. Верил, порой, как мальчишка, верил, как верят влюбленные, верил, как верят неудачники, верил, как верят те, кто просто по природе своей не может не верить - поэты, например, или просто романтики. Но и конечно же, с каждым прожитым годом я понимал, что как таковая вера быть может и нелепа и даже бессмысленна, но не мог же я отступиться от мечты. А мечта... А мечта она может была совсем рядом. Вот только я все время открывал совсем иную дверь...
      .................................................................................
      
      Конечно, отчасти должен быть всегда какой-то конечный результат. Причем, - непременно положительный. Да оно, впрочем, и понятно. Вот только я, - стремясь всякий раз к истине, - наталкивался порой на такие великие потрясения, что не в силах оказывался разгадать значимость оного.
      Но и это еще не все. Я ведь на самом деле быть может и вообще повел бы совсем иную жизнь, но с самой юности, с детства даже, я все время чувствовал собственную непохожесть на других. Словно бы не понимал я их, что ли. Понятно, подстраивался и при первом удобном случае сбегал, чтобы остаться наедине. Мне с собой было всегда комфортно. Кто-то считает, что ему плохо одному и совсем не может переносить одиночество. Я мог. Мог, разумеется, чтобы не совсем уж быть одному (один в поле не воин, а мир война, всегда нужны те, кто окажет помощь), мог просто один пребывать, так, знаете, как ребенок идет к воде, боясь, но ступая, оглядываясь назад, мол, следят ли чтобы спасти, и, убеждаясь что следят, безопасно продолжает движение, зная, что непременно спасут. Так и я, один, - но в случае чего, чтобы пришли на помощь.
      .........................................................................................
      
      События жизни до сей поры явно указывали на то, что что-то все-таки происходит в этой жизни не просто так. Все время было явно ощущение что словно существовало нечто, что непременно способно было изменить, повернув вспять все движение. И при этом - я очень четко точно также понимал, что этого быть может и вообще никогда не произойдет. Что все, что должно было бы быть - так все и будет. А то, что будет - непременно уже было.
      Точно также создавалось впечатление, что не было тут такого чтобы экклезиастовского с его - что было, то и будет ("Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем". (Еккл.1:9)). В моем случае иногда мне вдруг начинало казаться совсем даже нечто иное. Что? Не могу ответить так, чтобы оказалось правильным. Ведь прежде чем ответить, надо самому разобраться да понять что к чему. Но то, что в течение жизни со мной происходило нечто необычное - факт. Неоспоримый факт. Также как и то, что все время я ощущал присутствие рядом своего ангела хранителя. А может даже и не одного. А может даже и еще кого-то. Не знаю. Надо разбираться. Чем я, собственно говоря, все время только и занимался. Стремился понять себя. И находил подобного рода занятие - очень даже важным. (Хотел, было, написать любопытным. Да, любопытство тоже было, конечно. Но несомненно, что на первом месте была все же важность данного вопроса. Ведь любопытство, как известно, можно тешить многими да различными способами. А вот важность... Важность - это все-таки несколько иное. От важности быть может вообще зависит жизнь человека. Ну, по крайней мере моя, - точно.)
      .........................................................................................
      
      Каким-то загадочным образом я периодически чувствовал себя словно в какой-то ловушке. Нет, это не была ловушка сознания. Но просто как-то так выходило, что я вдруг понимал, что вокруг меня сгущаются тучи разума. Я надеялся, всегда надеялся на выход, понимая, что он непременно существует, а все, что происходит сейчас - вполне может являться лишь признаком какой-то депрессии. Но себя-то я не мог обманывать, вот в чем дело. Ситуация явно затягивалась, разрешаясь лишь на время, чтобы после стало значительно тяжелее. И вот что было непонятно. Почему не приходила помощь свыше? Ведь уже как год, больше года даже, знали они что невероятно тяжело, что все на последнем крике (стона не дождутся), что верят в них и веру не бросают - ан нет, помощь не приходит.
      Я разбирался в причинах. Я искал выход. Я иной раз готов был сквозь зубы тихо ругаться. Да, мне давалось многое из того, что раньше я был лишен. Не видел. Не замечал. Ну да оно и понятно, проплывая над облаками, даже испытывая большое желание не увидишь, что там внизу. Вот меня и заземлили, чтобы будучи внизу - смотрел теперь на облака. Ну да я ведь все равно не сломаюсь. Глупые, наивные, земные существа небесного происхождения, они казались мне смешными и до ужаса наивными. До ужаса - потому что их ужас мог погубить.
      Ну да еще повоюем...
      .........................................................................................
      
      Очень приятно вот так вот словно бы просто присесть, почувствовав вкус былых воспоминаний, и, медитируя (словно и в толпе, но никого не видя), действительно подумать о чем-то былом, уже свершенном (давно, недавно, не в том суть), а после, вздохнув, вновь идти своей дорогой, по пути цепляя впечатления и запечатлевая их в памяти, чтобы после, когда-то, они точно также выплыли как что-то теплое, нежное и родное выплывает сейчас. Поистине, чем дольше живу, тем больше множится различного рода впечатлений. Каждое из которых на вес золота.
      .........................................................................................
      
      Не надо думать о том, что происходит нечто совсем непонятное да необъяснимое. Совсем даже нет. Все как раз наоборот - предельно четко да ясно. Вот только я, наверное, несколько запутался в своих представлениях касаемо всего. От того и сердце постанывает, от того и душа трепещет, от того и задумываешься над фрагментарностью жизни, понимая, что после жизни уже и не наступит ничего. Жил человек - и нет. Умер - и туда ему дорога. Память вскоре сотрется. Да и что такое память? Есть она, да, хорошо, но человека то не вернешь. Вот в чем дело. И к чему тогда память? Так, традиция какая-то. Когда я умру - можно обо мне забыть. Да и что с того, что кто-то будет помнить? Лично для меня - когда меня не будет - что мне с того? Ничего. Ровным счетом ничего. Также как моим родителям. Не стало их - и все. Что с того что вижу их на портретах каждый день. Только себе душу бережу. А их нет. Уже давно. И им все равно. А потому и другим будет также все равно когда не станет меня. Я даже хочу, чтобы стало все равно. К чему бередить душу.
      ......................................................................................
      
      Устал... Господи, как же я на самом деле устал. Устал карабкаться куда-то наверх. Устал даже просто выживать на равнине. Устал выползать из ям на обочинах судьбы. Судьбы неровной, коварной, тупой на самом деле и в чем-то даже ужасной, - если к ней совсем уж всерьез относиться. Но всерьез не надо. Совсем уж всерьез не стоит. Ибо все пустое, наносное, подставное, нелепое и глупое, очень глупое.
      А потому и живу я, смотря на мир словно рассеивающим взглядом, не задерживаясь на деталях (попутно, впрочем, отмечая оные), не обращая внимание ни на кого всерьез (однако запечатлевая в подсознании образ), да и вообще, если разобраться, может и не живу вовсе, а так, существую в собственном воображении. А на самом деле меня нет. Ну или есть - но не я.
      ..................................................................................
      
      Мы, должно быть, никогда в полной мере не задумаемся над происходящим. События все как-то проходят мимо, мимо. А то что впереди - оно мелькает перед нами раскачивающимися на ветру фонарными столбами, улыбками на лицах прохожих, какими-то загадочными взглядами, отражающимися в лужах, и вообще всем тем, что если и манит нас, то как-то уж слишком необъяснимо, что ли.
      А то и вовсе наступит какая-то туманная череда чего-то поистине необъяснимого. И тогда если вдруг и хочется чего-то, то это "что-то" все вдруг превращается в бумажный кораблик, который вот-вот и потонет. Равно как, вероятно, тону и я. Тону в собственном душевном безобразии, кое я так и не смог остановить, и при этом очень и очень (всячески!) старался. Но что, по сути, я или вы, или они, или вообще все человечество - в сравнении с масштабами времени? Совершенно ничто. И даже более того. Я могу в полной мере предполагать непредполагаемое, утверждать - не требующее утверждения, понимать - не понимаемое, и вообще, если разобраться, что можно было бы такого сказать, если иной раз говорить не то что нечего (всегда ведь есть о чем сказать), а просто даже не хочется говорить, ибо понимаешь, что все без толку. Напрасно. Впустую. Задаром.
      И что тогда? А ничего. Практически ровным счетом ничего. Так, пустота, да и только.
      .....................................................................................
      
      И смотри, - слышал я словно свыше, - и смотрел, - и не понимал ничего, ровным счетом не понимал ничего, но что-то такое таинственное и прекрасное расплывалось внутри, а от того и в душе становилось приятно. Понимаете? Я ведь жил какими-то своими (пусть и вымышленными) образами. Чем-то таким радостным, тем, что таило, несло в себе нечто такое, пусть даже и не совсем объяснимое на первый взгляд, но что уж точно - душевно близкое, даже фактически родное, доступное, необходимое даже могу так сказать, - и что после уже никогда-никогда не исчезало, а лишь может на миг замолкая, появлялось вновь.
      И я действительно смотрел куда-то вдаль. Смотрел - даже особенно и не замечая ничего; смотрел - наблюдая и радуясь; смотрел - понимая, что это что-то мое, для меня, для того, чтобы непременно стало легко и отчасти наверное даже необходимо; и что-то таинственное разливалось внутри, отчего хотелось петь и смеяться. И даже немного грустить, конечно, куда без грусти - вечной спутницы поэта. Но грусть эта была уже такая... милая, что я чувствовал, что вполне могу найти с ней общий язык. По крайней мере, если ее не было - скучал. Если она была - не уставал от нее. Если она приближалась - хотел, чтобы наступала скорее. Если отдалялась - не хотел, чтобы это было так. Грусть, моя родная и любимая грусть. Спасибо тебе, что ты есть. Не уходи навсегда, ибо мне будет тебя всегда очень и очень не хватать. "Боль моя, тоска моя,- не надо // Разрывать страданьем душу на куски...", - как было начиналось когда-то одно из моих стихотворений. Действительно не надо. Не уходи. Оставайся со мной. Можем даже поселиться вместе. Просто потому, что я привык. Просто потому, что я понимаю, мне так комфортней. Лучше. Спокойней. Душевно спокойней. А душевный комфорт - пожалуй самое важное. Ты слышишь, грусть? Важное. Быть может самое важное.
      ....................................................................................
      
      В какой-то мере, конечно, невероятно трудно дописывать не дописываемое, равно как и читать нечитаемое. Отчего-то я чувствовал слишком сильное томление, волнение быть может даже, и при этом верил, что все самым удивительным образом разрешится, причем в самый последний момент.
      Не знаю отчего у меня возникло подобное предположение, ибо повода ему попросту не было. Все последние годы я чувствовал невероятный душевный подъем, выражавшийся конечно же в творчестве, ибо это было самым удивительнейшим образом взаимосвязано, но вот что касалось жизненного выживания - казалось мне достаточно загадочным. Причем "загадочным" - это самое мягкое слово, пришедшее на ум. На самом деле я даже не предполагал, отчего да почему все именно так, и почему в душе очень хорошо, а на сердце тяжесть, потому как нет-нет, да в душевную поэзию вмешивается жизненная проза, которая буквально давит, не давая в полной мере вздохнуть.
      И вот она, вероятно, загадка, - ведь при этом, на фоне всех подобного рода страстей, - я просто обязан был двигаться вперед, не сникая перед возможного рода неудачами. Финансовыми неудачами, уточню. Понятно, что они не были такими, как у обычных людей, живущих совсем уж неведомыми для меня интересами, но порой меня здорово прижимало и тогда приходилось...
      Все было бы ерунда, если бы не обязательная необходимость оплаты аренды за жилье. Растеряв жилье собственное и еще не обзаведясь новым, на мне как дамоклов меч висели все эти обязательные платежи, которые, по сути, здорово мешали, отвлекая от дел. От тех дел, которые я считал делами всей жизни.
      Но мне совсем не хотелось думать о какой бы то ни было рутине. Я мог бы тысячу раз найти выход (тысячу и один), но помимо прочего, для меня важна была еще и моя порядочность, потому все должно было проходить как бы на параллельном плане - на одном творить и жить, на другом зарабатывать.
      Работал я честно. Работать я любил. Просто так получалось, что все немного было непросто - потому что у меня никогда не могло быть все просто. Даже если я видел самый простой выход, я его предварительно так запутывал, чтобы он походил на настоящий лабиринт, и только после этого двигался по нему, периодически то теряя, то находя выход и бессознательно наслаждаясь подобным движением. Именно таким движением. Слишком просто - неинтересно. Мы не ищем легких путей, - говорила покойная мама, и наверное с самого детства я и привык все невероятным образом усложнять, точнее, сначала усложнять - а после распутывать. Иначе, - если все слишком "просто", - становится скучно.
      И вот в таком конгломерате разума жил. И мне это нравилось. Вернее, не мог я в полной мере сказать что это - радость или? Я просто не мог, не знал, как иначе. Вот в чем дело.
      .........................................................................................
      
      Несмотря ни на что, я понимал, что у меня попросту нет иного шанса, кроме как двигаться вперед. Отчего-то я все еще очень сильное и важное значение придавал тому сверхъестественному, что окружало на протяжении жизни. Все попытки разобраться в вопросе выливались то в желание слепой веры, то в протесты, но на самом деле ни к чему серьезному не приводили, потому что я всякий раз убеждался в том или ином мистическом знаке, имеющем свои тайные последствия. И как ни странно, так все действительно происходило на протяжении жизни, а потому я давно отказался от желания понимать мир с помощью логики. Логики как раз в мире не было никакой. Помните, как сказано в Писании? Хочешь быть умным в мире сем - стань безумным ("Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым". (1Кор.3:18)).
      А потому я давно уже жил в ожидании чуда. Искренне веря то в бога, то в черта, и уж точно веря в высшие силы. Помните? По вере вашей - да будет вам ("...по вере вашей да будет вам". (Мф.9:29)).
      ........................................................................................
      
      Порой мне хотелось написать очень многое. Фактически я ведь даже не сдерживал себя, продолжая барабанить по клавишам перед монитором даже тогда, когда рушился мир. Мир вокруг и мой мир. Я все время писал. Был такой американский фильм, где главный герой все время бежал (Том Хенкс в фильме "Форрест Гамп"). А вот я писал. Писал свои мысли. Я очень хотел быть не только услышанным, но и что-то чтобы помогло вам. Не помогло, так ободрило, кого-то может развеселило, кто-то в сравнении увидит, что лучше меня - он, и ему станет приятно. Помните, как в фильме "Мимино"? А если тебе станет приятно - то приятно и мне ("Я ему напишу: Здравствуй, Валик-джан. А он скажет: Вах! Как меня нашёл, откуда? Ему будет приятно. Когда ему будет приятно, я буду чувствовать, что мне тоже приятно").
      Но я даже не об этом. Я уже говорил, что пишу потому, что просто не могу не писать. И так поступаю не я один. А потому и вы, если чувствуете, что хотите выговориться - берите перо и пишите. Пишите, даже если этому, казалось бы, противятся силы земного (да и небесного) притяжения. Пишите, если больно. Пишите, если плохо. Пишите, если радостно и хорошо. Пишите даже тогда, когда писать уже может и не надо, или сами понимаете это, или говорят вам, - все равно пишите. После нас всех рассудит время. Сейчас главное выжить. Будем жить!
      ........................................................................................
      
      Что было говорить и к чему на самом деле стремиться, когда я нет-нет да начинал понимать не только о собственной непохожести на подавляющее большинство остальных, но и то что таких как я непохожих - но только по своему, отличных и от меня, и нас всех друг от друга - тоже значительное количество людей. Они умны, они порой чертовски умны, они предприимчивы, они "другие" - и они фактически пропадают в собственном одиночестве, чтобы там каждый при этом не говорил и тем более не думал (думать вообще крайне опасно, ибо что-то сказать - это еще полбеды, говорить можно и обманывая, - ну, например, с какой-либо целью, а вот мыслить, размышлять, и считать так - это уже поистине страшно, потому что любого рода мысли не только рано или поздно приводят к действию, но и явно показывают, что находится в подсознании человека. И если там какая крамола - так вот это и есть опасность. Понимаете? Опасность для самого человека, ибо подобного рода человек не только не найдет более-менее достойного места в жизни, - редко когда потенциальные одиночки куда-то устраиваются, - но подобное способно и вовсе сгубить человека).
      Я конечно же опасался чего-то подобного, но такого рода размышления ранее как-то проходили стороной. И вот тут вдруг оказывается, что весь, ранее цветной, мир - становится предо мной, да еще выглядит так, что я очень явно понимаю ожидавшую меня безысходность. У меня и раньше-то было не лучше, боролся как-то со своей психопатологией, преодолевал ее, даже получалось что-то, а тут раз - и, собственно, все как будто. И пути нет, и отсрочка до приговора судьбы совсем невелика.
      И все один и тот же вопрос мучил меня - так ли уж стоит продолжать жизнь? Быть может стоит оборвать всю эту цепочку внезапных парадоксов? Но с другой стороны, - как что-то говорило мне, - ты ведь не придумал и самый кардинальный способ - это взять и резко все изменить. Повернуть с ног на голову. Посмотреть, как пел Высоцкий, а есть ли там предел земли и можно ли подвинуть горизонты? ("Чтоб не было следов, повсюду подмели... // Ругайте же меня, позорьте и трезвоньте: // Мой финиш - горизонт, а лента - край земли, - // Я должен первым быть на горизонте! // Условия пари одобрили не все - // И руки разбивали неохотно. // Условье таково: чтоб ехать - по шоссе, // И только по шоссе - бесповоротно. // Наматываю мили на кардан // И еду параллельно проводам, - // Но то и дело тень перед мотором - // То черный кот, то кто-то в чем-то черном. // Я знаю - мне не раз в колеса палки ткнут. // Догадываюсь, в чем и как меня обманут. // Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекут // И где через дорогу трос натянут. // Но стрелки я топлю - на этих скоростях // Песчинка обретает силу пули, - // И я сжимаю руль до судорог в кистях - // Успеть, пока болты не затянули! // Наматываю мили на кардан // И еду вертикально к проводам, - // Завинчивают гайки, - побыстрее! - // Не то поднимут трос как раз где шея. // И плавится асфальт, протекторы кипят, // Под ложечкой сосет от близости развязки. // Я голой грудью рву натянутый канат, - // Я жив - снимите черные повязки! // Кто вынудил меня на жесткое пари - // Нечистоплотный в споре и расчетах. // Азарт меня пьянит, но как ни говори, // Я торможу на скользких поворотах. // Наматываю мили на кардан // Назло канатам, тросам, проводам - // Вы только проигравших урезоньте, // Когда я появлюсь на горизонте! // Мой финиш - горизонт - по-прежнему далек, // Я ленту не порвал, но я покончил с тросом, - // Канат не пересек мой шейный позвонок, // Но из кустов стреляют по колесам. // Меня ведь не рубли на гонку завели, - // Меня просили: "Миг не проворонь ты - // Узнай, а есть предел - там, на краю земли, // И - можно ли раздвинуть горизонты?" // Наматываю мили на кардан. // Я пулю в скат влепить себе не дам. // Но тормоза отказывают, - кода! - // Я горизонт промахиваю с хода!").
      ............................................................................................
      
      Очень многое, конечно же, может показаться удивительным. От еще большего хочется вздохнуть и выдохнуть, стремясь забыть. Что-то не понимал я, что-то другие. Достаточное количество всего и вся нам всегда кажется, и как раз за этим порой мы упускаем то, что действительно могло бы быть в жизни. "Знать бы наперёд"?! - невольно иной раз восклицаем мы, но это ведь совсем ничего еще не значит, просто потому что сама по себе жизнь порой настолько неуловима, что мы и сами не помним когда живем (и живем ли?), когда нет. Чаще всего нет. Чаще всего перед нами возникает цепочка такого, что, по сути, совсем необъяснима, а в то же время отчасти даже важна. Нам, вам, - сейчас к сожалению не имеет подобное особого значения, потому что мир все равно живет по собственным и, зачастую, только ему известным законам, а все остальное, все эти попытки понять что-то, являются лишь попытками рождения различного рода вариаций о том да о сем, тогда как по факту все есть пустота и небытие. Помните, как сказано в Писании? Из праха пришли, в прах и уйдете ("...ибо прах ты и в прах возвратишься". (Быт.3:19)).
      Но вот что делать, если хочется действительно "раздвинуть горизонты", выйдя за пределы даже не сознания (подобное легко достигается при переводе психики в изменённое состояние сознания), а за пределы вообще миропонимания? И при этом не сойти с ума, оставаясь, как говорится, в здравой памяти. Просто этак как ребенок, прикрыв ладошкой один глаз - понаблюдать за миром, потом поменять руки, потом... А потом можно сойти с ума. Ибо мир вдруг оказывается порой настолько удивителен, что ты бьешься как рыба об лед в попытке разгадать его, а замечаешь, что чем глубже погружаешься - тем и загадок как будто прибавляется. Да, определенная модель мира у тебя уже создана, так тебе легче, все-таки есть осознание и объяснение происходящего, - но вот только ты понимаешь, что истины в этом нет, а ты ведь затеял всю эту игру как раз именно из-за истин, разгадки этой истины, она тебе была нужна больше всего и для тебя важнее всего. Ну а когда ее нет, когда ты к ней фактически и не приблизился, а цепочка невольных размышлений вообще увела (или грозит увести) тебя в сторону, когда ты как будто бы стремишься что-то понять, искренне стремишься, а по факту как будто бы ничего и нет, пустота да и только, - вот тогда ты и на самом деле понимаешь, что все подошло к какому-то своему страшному логическому завершению. А сам окружающий мир вдруг стал проваливаться в пропасть. Пропасть боли и обид. Пропасть отчаяния. Пропасть утерянного разума.
      И тогда ты одинокими глазами озираешься вокруг и понимаешь, что действительно один. Слишком сильный отрыв от остальных. Еще долго они будут поспевать за тобой. А может и никогда не поспеют.
      И все, что тебе хочется - уснуть вечным сном. Сложив рядом свое забрало, положив меч в ножнах, и кинжал, которым еще недавно ты хотел проткнуть чье-то сердце, но понял, что это сердце тебе больше не пригодится, потому что ты потерял себя. И чтобы сохранить лицо, как говорят японцы, должен сделать харакири. Да ты его уже и сделал. А потому уходишь в небытие. Тебя нет. Да и не было никогда. Один лишь обман. Пустота. Нелепица. ("Опять эта ночь, до удержи нежная // Пришла, чтоб убить меня. // И ты ушла в поле безбрежное, // Желанная, как никогда. // И снова один, в паутине безверия // Не веря сейчас и себе. // И хочется, чтоб наступило поветрие, // А в прочем, не в нашей судьбе. // Судьба как икона, сразила безгрешием, // И вновь я остался один. // А ты все также чудишь безразличием, // А я вроде непогрешим. // Но ложь это все, обман и нелепица, // Ошибка в жизни моей. // А за окном все та же метелица, // И люблю я тебя - поверь!", - вспомнились отчего-то такие свои строчки...).
      ............................................................................................
      
      Стремясь окончить то что должны, мы тем не менее часто уходим в сторону, несколько (а кто-то порой и значительно) отдаляясь от начала пути. Это не то что плохо или хорошо, в данном случае вероятно нет и не может быть каких-то четких градаций понимания, но вот факт - что подобное периодически происходит. И в этом случае лучшим, конечно же, является как-то попытаться задержаться в пределах собственного бытия.
      Впрочем, после ведь все равно случается, что приходится возвращаться обратно. Назад. К врагам. Врагам...
      Враги человека - близкие его ("И враги человеку - домашние его". (Мф.10:36)). Но и другие люди совсем не лучше. Люди вообще враги друг другу. Разве что не появятся те, кто уважать вас станет безмерно. Быть может тогда, когда придет его время, он хотя бы просто отойдет в сторону, а не предаст. Впрочем, уж если любимый ученик предал своего учителя, то что говорить, что говорить... Особенно учитывая, что учитель его был сын бога и сам бог. ("Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа двенадцати, и он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им. ...Когда Он еще говорил это, появился народ, а впереди его шел один из двенадцати, называемый Иуда, и он подошел к Иисусу, чтобы поцеловать Его. Ибо он такой им дал знак: Кого я поцелую, Тот и есть. Иисус же сказал ему: Иуда! целованием ли предаешь Сына Человеческого?". (Лк.22:3-4,47-48)). А если бога убили (умолял ведь Иисус своего отца-бога пощадить его, хотя и знал зачем был послан к людям, чтобы умереть за них и тем самым очистить род людской от греха Адама и Евы, так называемого первородного греха, очистить перед богом, своим отцом, и чтобы потом возвестить на небо, дав всем другим надежду, что и они после вознесутся, когда он сам придет на землю во втором пришествии своем), так вот, если бога убили - то что говорить о нас, простых смертных, которых убивают миллионами на всем протяжении всего человечества и память стирается в веках, и на смену приходят новые поколения, и точно также умирают, и это все бесконечный процесс, процесс, которому нет ни конца ни края...
      .......................................................................................
      
      Мне отчего-то хотелось чтобы рано или поздно все закончилось. Мир сам по себе не нов, это понятно. И будет он существовать совсем независимо от того, будем ли существовать мы.
      ..........................................................................................
      
      Порой даже каким-то удивительным и загадочным свойством размышлял я о том, как порой забавно складывается жизнь, которая всей своей внутренней сущностью показывает необходимость изменений в жизни каждого из нас, - далее производятся как будто бы подобные изменения, а после проходит еще время, и по прошествии оного уже часто до боли удивления взираешь на прошлое (когда-то настоящее), понимая, что все ведь могло быть совсем даже иначе, и ты быть другим, и путь прожить совсем даже иной, и видеть, должно быть, иное, - и перед тобой вспыхивают огоньки уходящей реальности. Той самой, которая когда-то так манила тебя, и может даже той самой, которой уже и не существует вовсе.
      Действительно странное было время. С одной стороны, - я мечтал о новых свершениях. С другой, - понимал, что если до сей поры ни к чему особенному они не приводили, то вероятно, что и далее будет непонятно да необъяснимо что. А все то, что так когда-то тебя манило - ушло безвозвратно или же затаилось где-то, что для тебя, по сути, один черт, ибо ты отчего-то переживаешь что это так, да и даже, большей частью, не из-за этого, а потому что не ведаешь как изменить ситуацию, которая и отведет в сторону твою печаль.
      Но ты продолжаешь жить, продолжаешь верить, продолжаешь - продолжать существовать. И даже находишь это на сей момент единственно верным. "Ну да так, вероятно, сложилось", - рассуждаешь. Понимая, что все может быть и так и этак, а как оно на самом деле - узнаешь только после. Как и любой из нас узнает правильность или ошибочность собственных поступков уже много-много позже. А пока мы пребываем внутри самого события - надо верить, что совершаем оное, ибо более и ничего иного вроде как не совершить. Так легче думать сейчас. Ну а будущее рассудит.
      ........................................................................................
      
      Вероятней всего, все еще не было настолько печально, потеряно и отчаянно. Отчаянно хотелось верить в победу. Победой непременно должны были оканчиваться дела. А иначе и начинать их не стоило.
      И все же как-то так все выходило, что я чувствовал, что в самое ближайшее время все и действительно положительно изменится. Уж слишком затянувшейся казалась мне происходившая сейчас ситуация. Слишком долго шла помощь и поддержка свыше. Да, меня не оставляли, разумеется, но это было лишь для поддержания - а я хотел вновь царской власти. Хотя бы в масштабах собственной личности - то бишь, внутри себя. Но ведь уважая себя - мы уважаем и остальных. Так почему мы не должны в полной мере любить себя? Любить так, чтобы звенели бокалы славы и, пошатываясь, брели пленные мысли. Чтобы впереди непременно шел оркестр удачи. А сзади - стрелки ненависти, уничтожавшие все вокруг из тех, кто посмел бы или ослушаться зова времени, или взорваться в порохе небытия. Да будет так всегда, везде, и непременно со мной в режиме здесь и сейчас, да будет так - аминь.
      ......................................................................................
      
      А иногда совсем случайная деталь может вывести вас из колеи.
      Точнее, всячески норовит вывести. Ну да на то и враги - чтобы с ними бороться. И враги эти уже не близкие люди, а самые что ни на есть по подлому настроенные. Вот их и следует уничтожать. Провокаторов.
      ............................................................................................
      
      Быть может, говоря по совести, есть у каждого из нас свое предназначение. И готов я, зная свое, выполнять собственную миссию - совсем не обращая внимание ни на какие внешние обстоятельства. А если кажется что-то, так надо гнать любые сомнения, ибо все равно выходит так, что все случается и едино, и правильно, и вообще, - что тут говорить, - если вы не станете делать одно или другое - заставит вас сама природа совершать предначертанное вам. И там уже без вариантов всяких. Просто потому, что все равно свершится то, что должно. Просто кто-то это понимает и потому получает оное ко времени, а кто-то проходит чуть ли не все круги ада, после чего только все выходит у него на круги своя, а он сам переходит на тот путь, который, собственно говоря, ему и был предначертан. И в этом нет чего-то ошибочного или неправильного. В этом вообще нет ничего лишнего. Ибо существует одно единое правило: все что происходит - все правильно. И там нет ошибки или не ошибки. И там нет чего-то такого, чтобы мешало или еще было что-то такое, что отвлекало бы вас. Нет, перед вами только истинный путь. Путь, достойный смелых. И только по этому пути вам необходимо идти. Только по этому. А все остальное от лукавого. И это истина.
      ..........................................................................................
      
      Иногда я попросту терялся в том, что должно быть правильно (в жизни), а что нет. Но я очень точно знал то самое основное правило, которым я руководствовался все время. Надо попросту делать свое дело. Не думать понапрасну: удастся или нет, не сомневаться в победе (и тем более не прогнозировать поражение), а попросту идти вперед. Идти навстречу вершинам. Новым, старым, другим, просто идти - ведь любого рода ходьба - это тоже очень -очень - и хорошо, и правильно.
      И вот когда вы сможете добиться чего-то, когда перед вами поистине будет достигнут ожидаемый (пусть даже поначалу и не планируемый вами) результат, вот когда все вдруг сложится самым порой занимательным образом, - вот тогда и будет самая что ни на есть победа. Победа, которую никто (и никогда) не сможет оспорить, - хотя бы просто потому, что не сможет повторить. А ведь это очень много значит, когда вам никто не наступает на пятки. Тогда вы можете вздохнуть. Тогда вы можете подумать о том, что вас еще ожидает вперед. Тогда вы сможете попросту поверить в себя. А это ведь очень важно - поверить в себя. Поверить, быть может, даже в то, что другим совсем не под силу. Поверить в самую что ни на есть правду. Поверить в самую сущность свершаемого, вернее, как свершаемого, так и уже свершившегося. Поверить хотя бы в простую истину. И вот когда вы поверите в это - перед вами поистине распахнутся горизонты. Причем настолько распахнутся, что более вы уже и не найдете их прежних границ, ибо навсегда перейдете в иную реальность. Ту самую реальность, где, собственно говоря, и простирается эта самая истина. Истина, которая так ожидаема всеми. Истина, которая непременно существует. И если кто-то станет вам говорить что это не так - не верьте ему. Истина существует. Это говорю вам я, человек, который всю жизнь ищет ее - потому что знает, что она есть. Присоединяйтесь. Давайте искать вместе. И если найдете раньше меня - не говорите мне. Я ведь непременно хочу отыскать ее сам. Просто так мне будет спокойнее. Просто так будет правильнее для меня. Да и для вас. Вы сами все поймете. Когда придет время. А сейчас, если еще остались вопросы, значит будем искать дальше. Вместе. Мы ведь все равно всегда вместе, ибо незримо я всегда присутствую рядом с вами, а вы со мной. Так лучше. Так спокойнее. Так правильнее. Аминь.
      ......................................................................................
      
      На самом деле все очень и очень бывает запутанным. Даже самая вроде как простая жизнь несет в себе цепочку каких-то особого рода загадок и тайн. Даже если все просто, на самом деле это не так или не совсем так. Причем, зачастую, чем больше начинаешь вдаваться в вопрос, тем более оказывается там какой-то бессознательной нечестности. Нечестность - это еще не обман, но что-то такое на грани обмана. Хотя может никогда в сам обман не перейти, тем не менее любого рода подобная тайна уже говорит о чем-то не очень правильном. Я не говорю о "не хорошем", - градации плюс или минус - это еще совсем не важно, что будут являться именно такими или иными, тут на самом деле важно лишь то, что происходит нечто совсем не так, как это могло бы быть, и совсем даже иначе - чем быть должно. При этом то, что якобы быть "должно" - это еще точно также и не ясно и не изучено в полной мере. Просто потому что какое-либо изучение вопроса - является все равно весьма поверхностным и не отвечающим истине, потому что, на мой взгляд, к истине следует все-таки двигаться иным образом. Каким? Пока неизвестно. Но ясно совершенно точно, что такой путь я найду. Рано или поздно. Лучше рано. Ибо рано - лучше чем поздно.
      ........................................................................................
      
      Казалось напрасным, печальным, таинственным, нелепым даже, - но все больше подступали такие минуты, которые грозили перейти в часы и затяжные дни, месяцы, годы, - когда сожаления о былом вдруг оказывалось больше настолько, что оно начинало перевешивать все что существовало в настоящем, и дальше порой совсем уже терялся я, понимая и не понимания что, собственно говоря, происходит.
      И очень страшно становилось в такие минуты. Появлялось ощущение что все напрасно. Что можно еще сколько угодно биться да сражаться, но сражения такие практически ничего не будут значить, просто потому что ты видишь, чем оканчиваются они. Что за временным просветлением вдруг случается новая какая-то напасть. И после все точно также повторяется. И уже не кажется тебе, что возможно что-то. И уже не хочешь ты искать пути спасения. Понимая, действительно понимая, что можно сколько угодно сражаться, но если финал никакой, если финал - поражение, то к чему тогда это все и вся. Чтобы захватить еще минуту - час - день - год - десятилетие жизни? А дальше что? Вновь пустота? Так не лучше ли сразу... Этак чтобы раз - и все. И тебя уже нет. и не существует даже. Умер - и все. Умер... И... Все.
      И все на этом закончится. Тем более что жизнь будет продолжаться. Ведь и после нашей смерти все продолжается. И все течет своим чередом. И ничья жизни никогда еще не смогла изменить привычного хода течения ее. Жизни. Жизни, которая существует и будет существовать этак глобально, в масштабном акценте. Без нас. Да без кого бы то ни было. Люди ничто. Есть - и нет. Миллионы, сотни миллионов умирают, уходят навсегда. И ничего на планете не меняется. Даже в вашем городе, поселке, станице, деревне, стране - ничего не меняется. Просто не меняется и все. Так заведено. Такая она, жизнь...
      .....................................................................................
      
      Да, случается, что как будто нечто странное да загадочное порой спускается на меня свыше. Я полагаю, что так все и надо, необходимо, правильно, ибо о чем нам с вами можно говорить да что утверждать, когда все равно - все, что происходит, - это свыше. И кажется нет от этого спасения. Сегодня еще каждый может сказать что-то свое (будучи даже уверенным в это), а завтра он и сам убедится, что все идет совсем даже иначе. Иначе чем должно, чем могло, чем вообще, наверное, было бы - если бы на самом деле не было, ничего не было. Ведь, по сути, все что видим или не видим мы - есть лишь какое-то видение наше. И, зачастую, это видение оказывается весьма далеким от реальности. Просто хотя бы потому, что сама по себе реальность одновременно и существует - и не существует, она и есть - и ее нет. При этом "нет", - это не значит, что нет на самом деле, ведь вполне возможно, что это лишь только кажется нам. Создаётся такое впечатление. Случается, иным словом. И то, что в реальности, - так это зачастую и вовсе необъяснимо да и не выразительно как-то особо. Просто потому, что в мире многое порой совсем невыразительно и большей частью нам кажется, чем в реальности существует.
      
      Странно, конечно, это все. С одной стороны я четко верил, что все должно было бы стать именно так, как мы сами то предполагаем, а на самом деле все не так (или - не совсем так). Что существует еще нечто, что тем или иным образом подводит нас к изменениям (своего рода может даже свершениям, - но свершениям, если предположить, что это действительно так, - свершениям какого-то особого рода).
      И вот если все так случается на самом деле, - то в таком случае перед всеми нами явно открывается какая-то особенная истина. Та истина, которая, вероятно, каждому из нас и нужна. Та истина, к коей всякий стремится. Та самая истина, которая в иных случаях (ошибочно... ошибочно...) и, собственно, истиной-то не является, - но вот как раз является самой что ни на есть истиной. Тайна которой откроется всем нам после. Когда придет время. Ведь всегда - рано или поздно - приходит наше время. Надо его просто научиться ждать. Ждать и верить. Верить в собственное предназначение. Ведь оно есть у каждого, у всех своя миссия. В иных случаях даже быть может и гадать о лично своей миссии не стоит, ибо придёт то, что придет. Что должно было прийти. А что до гадания, - так оставьте это волхвам. Тем более у них лучше получается...
      ......................................................................................
      
      Вероятнее всего, то чувство вины, которое было у меня в сердце, нет-нет да вдруг начинало влиять и на все содержимое психики, словно подчиняя ее и гоня куда-то вдаль. Я понимал, что многое из прошлого можно было изменить, и изменить бесповоротно, попросту того не совершая. Я предполагал, что точно также сейчас я что-то не так совершаю в своем настоящем, ибо пройдет время - и буду точно также сожалеть. Я допускал это, я не знал, конечно не знал, но, по сути, я ведь одновременно (так ведь можно было сказать) и верил - и не верил в то, что подобное все будет именно так (теша, вероятно, тайную надежду, что так это еще не будет, "бабушка надвое сказала", мол).
      Но в то же время анализ прожитой жизни уже словно говорил сам за себя. Я жил, но жизнь такая походила на выживание, ибо то, чего я на самом деле хотел (заниматься только творчеством), я пока не мог позволить, ибо это не давало возможности даже выжить (не то что жить).
      Но ведь так продолжалось уже много-много лет (три десятилетия почти к моим годам), и я верил, что рано или поздно будет (непременно должен быть) результат.
      По сути, так-то уж я этот результат не приближал, предпочитая все-таки больше творить, нежели думать о том как это продавать (чтобы жить, - о эти насущные вопросы, которые готовы свести на нет любые твои начинания, погрузив в прозу жизни, с ее по мещански настроенными индивидами). И, знаете, я ведь полагался на то, что исходило у меня изнутри. А там все-таки четко и ясно было сказано (так я читал знаки судьбы, - прислушиваясь, в том числе, к собственному мнению - природе бытия внутри себя, если иными словами), так вот было сказано то, что я и не мог бы иначе, а потому, несмотря ни на что (ссоры, брани, расставания, выговоры, увещевания, ссоры, отчаяние, прочее) - я продолжал делать свое дело. Просто делал его и все. Все остальное - будет впереди. В это я верил и это знал. И будет непременно хорошее. Это я тоже верил и это точно также знал. Знал, что рано или поздно случится результат, который разом окупит сторицей все и вся. А пока даже незачем было думать об этом, я необходимо было попросту делать и делать свое дело. Идти к этому самому результату, к достижению его. И если это будет угодно свыше - то все обязательно случится. Будет. Будет так. (Ну а если рано еще или вовсе неугодно, то значит и останется все так, как это было сейчас. Как должно было все быть. Ну и как, наверное, на самом деле будет. Хотя разве может кто из нас заглядывать в вечность? Вернее, заглядывать-то может, смотреть никто не возбраняет, увидит ли вот оно то что надо, то что есть на самом деле, или же заметит лишь проекцию собственного подсознания, приняв это за истину. Ту самую истину, которой может и не существует вовсе. Но уж точно, что она надежно скрыта от глаз окружающих и так просто ни за что не отдастся. И даже не усилие или терпение требуется, а позволение на то свыше. Каждому свое, как говорится).
      .............................................................................................
      
      Я понимал, что чем больше погружаюсь в историю выбранного вопроса, тем больше он меня закатывает в какое-то небытие. Да, подобное мне отчасти нравится (по крайней мере нахожу там то нечто, что позволяет увидеть все в иных красках реальности, - иногда даже или не заглядывая в оную или же идя параллельными курсами). Но вот на самом деле вопрос "нравится - не нравится", - это как бы если и нужно, то лишь так, постольку-поскольку, ибо получается, что иной раз и не до этого вдруг вовсе, а в другие разы наоборот - именно это все становится важным (а то и очень важным).
      Ну а как оно на самом деле, конечно, только свыше известно. На то они и высшие силы, чтобы знать что да как. Да храни всех нас бог. Но хранит ли? Хранит, по своему хранит. И это для меня как-то особенно заметно после того, как он забрал родителей и с тех пор выручает меня из, казалось бы, самых безысходных жизненных ситуаций (где у других смерть или несчастья - я жив, цел, невредим; то по встречной полосе со скоростью под двести, то через несколько лет по такой же встречной да еще в лобовую с грузовиком, переворачиваясь несколько раз, задымление, выбивание ногами двери, - с разбитыми стеклами и грозящим взрывом автомобиля, - и лишь несколько царапин, которые через день уже и не заметно; или удары ножами, уворачивание, контратака, выживание, - остались лишь шрамы, притом что шрамов несколько, потому что и покушений было несколько; или машина норовит сбить, удается принять удар по касательной, запрыгнуть, перепрыгнуть, перекатившись, операция, пластина с десятком шурупов, скрепляющих части тела, но сразу после операции домой под расписку - отошёл еще на операционном столе, вместо рассчитанных на операцию сорока минут и на наркоз - с подстраховкой - трех часов, - операция длилась пять, очнулся, подбадривал докторов, наблюдая как режут да зашивают и думал о своем, да множество ведь всего и вся, отдельную книгу можно писать, включив и то как более десятка бойцов палками били и от всех отбился, или несколько человек с ножами напали и вышел жив, я, но не они, да и много действительно всего, в контексте данной книги кажущееся уже вероятно затянувшимся, ну а вообще, положа руку на сердце, ведь интересно конечно же это все, очень даже интересно. Ну а почему нет? Если только да, да, да.
      .............................................................................................
      
      Как будто солдаты перед каждой последней атакой, так и я наверное должен был собираться всякий раз, когда должно в жизни происходить что-то важное и занимательное, но оно вот действительно кажется мне более занимательным, нежели по настоящему важным, да и не то что я этак шутейно относился к жизни, хотя, впрочем, всерьез жизнь никогда предпочитал не воспринимать. То ли защитная реакция какая, то ли действительно что-то свое (до боли особенности интересное), но факт видимо надолго останется фактом. Ну а изменится ли что или не изменится, да кто же это на самом деле знает. Неизвестно, как говорится, неизвестно.
      .........................................................................................
      
      Знаете, я ведь просто делал свое дело. Делал, пока мне свыше дозволялось его делать. Плохо, хорошо, любые категории вопросов здесь поистине неуместны, потому что надо ведь просто жить. Жить так, как я мог, был способен, как получалось у меня. А какие-то градации, - это ведь и поистине дело неблагодарное, не нужное, да и ошибочное даже. Да, верно, - вполне ошибочное. Просто потому что так надо, чтобы было сейчас. Так, - и никак иначе. Ну а дальше что-то скорректируем. Поймем. Сопоставим. Рассудим. Найдем выход.
      И все это будет дальше. А пока... А пока мы имеем то, что имеем. И это сейчас правильно.
      Так и в своей жизни, в вашей жизни, я считаю, что должны вы поступать точно также. Я словно на своем примере показываю вам как и что, я намеренно всеми красками бытия высвечиваю собственный путь, - идя иной раз как первопроходец, - чтобы вам после стало легче шагать. Как говорил Иисус, имеющий уши - да услышит. ("Кто имеет ухо, да слышит". (Откр.13:9)).
      ...........................................................................................
      
      Быть может и стоит иногда задуматься о проходящем времени, да ведь на самом деле к чему сожалеть о прошлом, тогда как будет еще будущее, а сейчас проходит прошлое.
      И нет ничего такого, что могло бы изменить что-то настолько более, чем то ниспослано было бы нам свыше. А потому зачастую так часто случается, что все что есть - это все именно так, а не иначе. А если это так, то в таком случае и не может быть ничего, кроме как ниспосланного свыше. Так просто должно быть. Так просто будет правильно. Так просто надо (непременно надо).
      Ну а остальное все от лукавого. И лишь в потоке мыслей скрывается истина. Затаилась она там. Радуется и, отчасти, даже благоволит, чтобы все это было именно так (и не иначе). Ну да так повелось. Я лишь констатирую факт. Равно как, вероятно, и вы - живете, отчасти просто констатируя жизнь. Не смерть, жизнь. Жизнь.
      ............................................................................................
      
      Знал бы кто, как это поистине трудно продолжать заниматься тем делом, которое большинство находящихся рядом людей не понимает (это мягко сказано), а ты делаешь его - даже оставшись наедине, просто потому что знаешь о том, что должен делать, не можешь не делать, свыше тебе давно уже говорят делать это и всячески поддерживают в том - любопытно, не правда ли? И не так ли как раз вырабатывается характер? Закаляется, этак, по своему. И ведь если разобраться, это еще поистине полбеды (если назвать все бедой, что, разумеется, совсем даже не так). Так вот, это еще половина какого-то "недоразумения", ибо иной раз от усталости начинает и тебе отказывать психика; и это ведь хорошо, когда все льется легко и спокойно (свободно, я бы сказал). А когда все не так? Когда перед тобой вспыхивают волны какого-то порой запредельного отчаяния? А ты если и понимаешь к чему, что, да почему, то на время замираешь и сам, пытаясь как минимум понять, что же все-таки происходит. А, понимая, допускаешь, что, быть может, и ничего не происходит вовсе. Разве что становится в душе как-то туманно да загадочно. Ну да, впрочем, разве привыкать тебе к какой загадочности? Нет. А если так, то к чему тогда и все остальные мысли. Особенно если вспомнить, что, фактически, ты же так все время живешь. С детства. Когда другие (члены семьи) работали на даче - ты сидел рядышком. Под деревом, в кресле-качалке, читал книгу. Тебе ничего не говорили, родители считали так и лучше и правильнее. Работник ты никакой (все равно мысли съедят - если не записывать их или не поглощать новыми мыслями). А так хоть на воздухе (на природе), да и под контролем. Так ты и рос. А когда вырос, схожую модель повторял уже в своих семьях. Да ты ведь и не видел другой модели. И все как-то подстраивались под тебя, полагая, что так действительно лучше. Да и ты так сам ведь полагал. Да и до сих пор считаешь. Ведь ты это я, верно?
      - Верно.
      - Ну а раз так, к чему тогда мучить себя?
      - Так я и не мучаю.
      - И это тоже верно.
      - Так я пойду?
      - Иди.
      - Нет, правда?
      - Иди, иди. Только не забудь возвратиться.
      - Так я ведь всегда возвращаюсь.
      - Да, это тоже верно.
      - Ну а если и это верно и то, - так что же ты мне душу пытаешься рвать?
      - Сам ты ее рвешь.
      - Сам?
      - Именно сам. Своим самоедством разрушаешь ее. Не надо тебе страдать. Не правильно это. Жизнь у тебя такая, как она тебе дана была свыше. Нет единственно верной жизни, также как не существует единственно правильного пути. У каждого он свой. И для каждого верна своя дорога.
      - Понимаю.
      - Понимаешь... Скорее интуитивно догадываешься, потому что давно уже живёшь на каком-то интуитивном домысливании. А если что не так, теряешься. Но лишь на миг. После все равно нащупываешь нужное русло. Верно?
      - Верно.
      - Вот, ты говоришь, верно. Но верно-то оно, конечно, верно, да вот у меня у самого иной раз просится какой вопрос...
      - О чем?
      - Да о том, что ведь никогда не может быть все слишком гладко. Что даже когда вдруг начинается так, ты нет-нет да ждешь подвоха.
      - Есть такое.
      - Вот в том и оно. А если ждешь подвоха, - то значит уже не все гладко в твоем душевном королевстве. Значит то ли враг проник снаружи, то ли предатель червоточиной точит изнутри. А когда все рухнет - ты и не знаешь. Не ведаешь, можно сказать. Может сейчас, может после.
      - А может и никогда.
      - Что?
      - Говорю, может и никогда. Может это все наносное, кажущееся больше, нежели чем в реальности происходящее.
      - Такое тоже возможно, верно.
      - Эх, да я и сам знаю, что верно. Вот только...
      - Что? Что только?
      - Только иной раз не поспевают остальные. Один я. Жаль, что так. Хочется с кем-то. Чтобы хоть кто-то был. Но теряются они. Отвлекаются на мелочи. Занимаются порой черт знает чем...
      - Это по твоему "черт знает чем". А на самом деле каждый делает именно то, что ему уготовано свыше. Ибо то, что уготовано - на то и рассчитан он, его мозг, его психика, его тело, сознание, разум, ближайшее окружение, которое, согласись, подбирается ведь тоже так, как это должно быть, - то есть согласно и снизошедшему свыше, и...
      - И тому, отчего душевно комфортно с тем или иным человеком.
      - Да, верно, душевно комфортно, верное слово.
      - А душевно, чтобы на самом деле душевно, это ведь случается не часто.
      - Ну почему не часто? Смотря для каких целей и на каком жизненном периоде жизни пребываешь сейчас ты. Кому-то и пива попить вместе счастье, кому-то коньяка, кому-то чая, а кому-то и просто увидеть человека - огромная радость. Каждому свое.
      - И смотря под какие цели?
      - Да, и смотря под какие цели.
      - Очень интересно.
      - Главное правильно.
      - Да, верно. Хорошее слово: правильно.
      - Вот в том то и дело.
      ........................................................................................
      
      На земле, конечно, не так много веры. Но сама по себе истина, - та истина, к которой мы так стремимся, - она же действительно и важна, и необходима нам. А все, что необходимо, это просто принять ее, когда она придет. А она придет. Если упорно и методично заниматься своим делом, то все непременно сбудется. Свершится. Получится. И это верно, очень верно. Быть может даже настолько верно, что иначе даже и невозможно.
      Надо лишь продолжать верить в собственный путь, в оправданность его. Ведь самое страшное, это когда теряется вера. За верой исчезает надежда. За пропажей надежды подступает смерть. А этого нам с вами не надо. Надо выполнить до конца жизненную миссию. А там уже как карта ляжет. Но это все после, после. А пока... А пока - делаем свое дело. И храни нас всех бог. Всевышний. Там, свыше, виднее ведь...
      ..........................................................................................
      
      Думал я о том, как порой загадочно и странно раскрывается жизнь. Причем - для каждого свой сценарий. Вопрос - принимать или нет порой даже не стоит в первых рядах значимости. Но очень часто именно в моей жизни моя собственная глупость приводит к совсем не желательному для меня повороту событий, после чего я если и не раскаиваюсь - то лишь от того что пониманию, что уже все глупо, ибо время не вернешь. И, кстати, это я так называю это глупостью уже по прошествии лет, а в момент совершения всего "безобразия" во мне словно вскипает нечто изнутри, какая-то злобная, дьявольская сила - я даже предполагаю, что это так - сила, которая чтобы не разрушить меня, вынуждает совершать такие поступки, которые и приводят к тем последствиям, из-за чего по прошествии времени появляется в характеристике прошлого слово "глупость". Но вот отчего-то именно тогда, когда еще можно все исправить, движет мной нечто совсем иное. То что и как таковому объяснению не поддается. Причем, что характерно, зная даже это - я в какой-нибудь следующий раз точно также ничего не могу предотвратить. Вот что по своему, на мой взгляд, занимательно. И печально, конечно же печально...
      .....................................................................................
      
      Поистине с каким-то загадочным нетерпением ловил я собственные мысли, стремясь успевать их записывать, и словно бы вновь - возвращаться в собственные как воспоминания, так и осмысление бытия - за новой партией.
      И от этого как-то по своему приятно становилось в душе. Не скажу, что там пели птицы, птиц я не люблю (стараясь их не замечать, ибо, к сожалению, невозможно иначе, если к чему-то, что тебя беспокоит, относиться всерьез - можно сойти с ума), но вот то, что душа входила в зону благоприятного психологического комфорта - факт неоспоримый. Причем, мне было действительно приятно: что это так. А если приятно мне, то значит приятно и тому, кто сидел внутри меня (причем, было предположение, что там все-таки несколько сущностей: не один-два, а много; хотя и одного еще - помимо меня - вполне достаточно).
      .............................................................................................
      
      Конечно, порой одно окончание жизни наслаивается на другое. Не сказать, что живем мы с вами несколько жизней, сейчас даже не о том я, а лишь хотел сказать, что сама по себе истина, та истина, которую так мы все с вами ищем, - на мой взгляд она находится совсем рядом. Вопрос наверное, чтобы понять, что это именно она. Ведь так иной раз случается, что даже с богом рядом мы находимся, а не знаем, что это бог. И святые люди бывает живут рядом с нами. А после уходят они на небеса, и только много после мы понимаем, что, как, да почему. Не отдавая отчет отчего-то, что ценить надо было еще при жизни.
      ...........................................................................................
      
      Любого рода понимание или непонимание вообще, на мой взгляд, вопрос более сложный, чем он даже может выглядеть таковым. И здесь наверное вмешиваются множество факторов, ни один из которых, конечно, в полной мере не отвечает действительности. Но при этом часто оказывается так, что играет он свою собственную роль. Отчасти нужную, отчасти пустую даже и не нужную, но уже как бы то ни было, понимаем мы, что необходимо двигаться в одном единственном направлении. Ну хотя бы в том правильном направлении, в котором, по сути, мы с вами и существуем (если брать во внимание плоскость восприятия бытия).
      И не надо ничего запутывать. Равно как и вообще не следует идти на попятную. Жизнь - это ведь такой клубок разного рода хитросплетений, что порою попросту диву даешься как да что подобное просто даже возможно. Да и, по сути, возможно ли?
      ........................................................................................
      
      Сама по себе ситуация, моя ситуация, напоминала какую-то забавного рода историю, не имеющую, по сути, ни начала ни конца. Я понимал, что быть может еще очень долго предстоит искать собственную истину, допуская уже, что действительно подобного рода истина была у каждого своя, а потому и выходило так, что у меня была она одна, у кого иного - другая, третья, пятая, десятая, сотая, миллионная, и так, вероятно, было бы до бесконечности, потому что не понимал я, чем все должно было оканчиваться, да и могло ли - окончиться. Я только знал, что жизнь даже не то, что подошла к какому-то забавному Рубикону, а просто находится на этой самой разделительной линии удачи, счастья, сомнений, беспокойства, всего того, что, вероятно, отделяет одно от другого. Но и при этом во всем подобном для меня еще оставалась небольшая загадка, которая по настоящему меня с одной стороны радовала, а с другой - удручала. Но я также допускал, что такая, собственно говоря, и сама жизнь, состоящая из всей той разнополярности, которая утыкана словно изразцами вдоль да поперек нашей души, оттого и кажется... Да ничего особенно, на самом деле, и не кажется. Просто так получается, что я четко видел, что и как быть должно, а что нет. Вот и все. Вот, быть может, и вся истина. А то и не истина даже, ибо сама истина наверняка запропастилась куда-то, да сидит, играет в прядки сама с собой. И нам даже не хочется выискивать ее, зная, что возвратится она рано или поздно. И даже неизвестно как будет лучше - рано или поздно.
      .............................................................................................
      
      И непонятно на самом деле когда, по сути, должен наступить весь этот конец, это окончание страданий. Ведь ни за что не хотелось, чтобы подобное случилось только после смерти. После смерти вообще будет все самое радужное и великое (особенно если не сами умрем, а смертью погибнем насильственной, тогда вообще сразу в рай как мученики). Но что это мы сейчас думаем о том, что будет после жизни, если надо жизнь строить. Пусть и не так строить, как строит кто-то в качестве показушных вариантов, незачем это, да и не правильно, ошибочно подобное, но все же, все же...
      ...........................................................................................
      
      В любой момент ситуация могла выйти из под контроля, разрушив хрупкий мир психического сознания.
      Мне казалось, что я жил. Грешным делом предполагал даже, что удается контролировать ту или иную жизненную ситуацию в проекции касательно меня. Но на деле выходило совсем иное. И все, что мне в такие мгновения было необходимо, это молча отпустить ситуацию, дав струиться бегу времени туда, куда он, собственно говоря, и должен был бежать; (и) попутно предоставляя свершаемому - свершаться, задуманному - загадываться еще больше (так, чтобы из подобной загадки было уже и не выбраться), да и вообще, зачастую, выходило так, что я уже не думал, как да что будет (тем более должно быть), потому что по какому-то нелепому неведению рядом со мной вдруг оказывались этакие временщики, которые тешились непонятно чем, чтобы после сбежать, не оставив иной раз и памяти о себе.
      Я давно уже сталкивался с тем, что люди воспринимали мой образ с превеликой долей вымысла. Им казалось, что в нем гораздо больше фантазии, чем было на самом деле. А все, что получалось - оказывалось каким-то загадочным да нелепым. Да еще от этого совсем ничего не хотелось.
      Но подобного рода мнение было бы весьма ошибочно, если бы я действительно решил ему поверить. А все дело в том, что я достаточно четко понимал, что жизнь носит не только какой-то фрагментарный характер (от темного - к светлому, и наоборот), но и подобного рода оттенки встречаются в межличностных отношениях. Иными словами, с некоторыми людьми может у вас быть даже что-то вроде конфликта, а после самая настоящая дружба. Равно как и наоборот. (Чаще даже наоборот.) И как только понял я это, стало мне ясно, что наш мир вообще больше условный, нежели настоящий. А значит и переживать да расстраиваться совсем не стоит. Сегодня плохо, завтра хорошо, потом вновь плохо, - да устанете волноваться по этому поводу, потому что все равно все изменится. Сегодня вы с кем-то в конфликте, подождите немного, и будет дружба. Зачастую ведь случаются самые что ни на есть полярные характеристики. И тут даже верить в это не надо, ибо все равно случается все словно само собой. И кажется даже, что сам по себе мир становится вдруг условным. Да ведь так оно и есть. К чему воспринимать окружающий мир серьезно, если все на самом деле катится если не в пропасть, то по своему направлению. Странному, загадочному, но своему, и, - совсем даже не отличному от иного, а похожему на все, что существует сейчас, существовало раньше, будет существовать после. Помните Экклезиаста? Что было - то и будет. Бывает говорит человек, вот, новое что-то, - а это уже было. ("Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас". (Еккл.1:9-10)).
      .........................................................................................
      
      Когда свыше спускается поистине благословение (а подобное непременно случается и очень даже возможно), вы можете раздумывать о чем-то вечном и правильном, можете вообще ни о чем не думать, но факт остается верным фактом - с вами все будет происходить так, как это уготовано свыше. Вопрос лишь только, что иной раз можно... ну даже не то что ускорить процесс, пожалуй даже и нет, но вот способно несравненно попытаться сделать больше ранее запланированного (планируемого не вами, а свыше, - ведь там на каждого из смертных свои планы, и даже не касаемо после смерти, еще при жизни, при жизни...). И вот в этом "сделать больше" (продолжу мысль) - можно, по сути, несколько варьировать, конечно. Но чем больше я пытался, тем больше все равно наталкивался на какую-то невидимую стену, ибо все равно так получалось, что сколько уготовано - то и выходило. Сегодня живы-здоровы и делаете чуть ли не месячную норму - значит завтра незримо (свыше... свыше...) включается "режим тишины", и ваш или мозг или мышцы (а то - и то и другое) отдыхают, восстанавливаюсь. Да, всегда очень хотелось бы стать роботом. Но люди - не роботы. А потому...
      А потому - живите как живется. И это единственно, что будет правильным да верным. А все остальное - от лукавого.
      .............................................................................................
      
      И все-таки часто оказывалось так, что пребывал я словно в каком-то особого рода состоянии, - находясь словно и в сознании, но всячески опасаясь в полной мере погрузиться в него. Словно наяву все было - а словно и где-то... где-то даже не на параллельном плане, а будто за дымкой, за пеленой неуловимой. И в то же время все так, что в любой момент я, конечно же, способен был возвратиться обратно.
      Мне это не то что нравилось или не нравилось, скорее выхода особого не было. Если бы я только погрузился в полной мере в реальность - тотчас же напала бы тоска (ибо то, что происходило сейчас, было на мой взгляд не совсем правильно, и уж точно не то, о чем я мечтал, желал, да и как жил раньше). А так - была надежда, что время какое-то пересижу, ситуация изменится, время-то ведь все лечит, даже калеча и уничтожая - все равно достигается главное - изменение ситуации. (Вспомнил Высоцкого, - и не хочу я знать, что время лечит, оно не исцеляет а калечит, ведь все проходит вместе с ним: "Мне каждый вечер зажигают свечи, // И образ твой окуривает дым, - // И не хочу я знать, что время лечит, // Что всё проходит вместе с ним. // Я больше не избавлюсь от покоя: // Ведь всё, что было на душе на год вперёд, // Не ведая, она взяла с собою - // Сначала в порт, а после - в самолет. // В душе моей - пустынная пустыня, - // Так что ж стоите над пустой моей душой! // Обрывки песен там и паутина, - // А остальное всё она взяла с собой. // В душе моей - всё цели без дороги, - // Поройтесь в ней - и вы найдёте лишь // Две полуфразы, полудиалоги, - // А остальное - Франция, Париж... // И пусть мне вечер зажигает свечи, // И образ твой окуривает дым, - // Но не хочу я знать, что время лечит, // Оно не исцеляет, а калечит, // Ведь всё проходит вместе с ним").
      ............................................................................................
      
      Иногда я понимал что-то предельно четко и ясно, но и тогда все равно не спешил, чтобы это с подобными эпитетами откладывались в моем сознании, просто потому что научился, что за годы жизни - жизнь вдруг начинает играть в какую-то свою игру (не плохую, но игра есть игра), и ты вроде как и подхватываешь ее, размышляя о том, что - если что - сможешь возвратить все на круги своя, а вот вдруг оказывается так, что не получается. Что перед тобой словно даже какая-то манящая бездна отчаяния. Именно манящая, ибо догадываешься, что и воля твоя никакая не требуется, дабы оказался ты там, но... Но что-то помогает избежать падения. Что-то неожиданно приходит на помощь. Что-то уберегает тебя от совсем уж пустоты, душевной пустоты, в которую ты нет-нет да погружаешься вдруг таинственно да загадочно.
      И словно бы даже находится нечто, что удерживает тебя, что не дает так-то уж скатиться в пропасть этого самого отчаяния, но со временем проходит и это. Да и время-то такое... неуловимое, что ли. И точно, что не контролируемое тобой.
      И тогда ты понимаешь, что пусть до конца ничего не знаешь да не ведаешь (и не понимаешь... не понимаешь... понимаешь - не понимания), и что да, это все так - но...
      И вот этим самым "но" - ты и живешь. И веришь, что будешь жить дальше. А вера... А вера ведь многих спасла. Вера да надежда. И любовь. Конечно же, любовь...
      ..........................................................................................
      
      Иногда случалось так, что для меня можно было найти любые объяснения для себя самого (то есть - как для себя самого), но было как-то по особенному неудобно замечать что-то другим. Да я и не стремился подобного делать, полагая, что незачем.
      Но вот что порой было странным (до удивления странным, я бы даже сказал). Дело обстояло таким образом, что я все равно (пусть скажет кто-то об интуиции и будет прав) видел свой собственный путь. Причем, путь это был практически не похож на путь иной, другой, тот, который быть может и был бы еще - да вот на самом деле не было его. А все, что было - впечатления наши, догадки да домыслы, но ничего, совершенно ничего не имеющие с той самой реальностью, в которой мне приходилось жить.
      И я скажу даже больше. Дело часто обстояло таким образом, что я и вовсе жил так, как жил. Ни много ни мало, ни больше ни меньше, не желая начинать жить иной жизнью просто потому, что я как раз в своей жизни был себе хозяин (ибо занимался тем чем занимался всю жизнь). А вот чем-то иным заниматься не мог, да и не хотел (главным было даже второе слово, ибо желание - основа любого деяния).
      И я все также продолжал искать свою истину. Просто истина эта часто казалась мне такой любопытной, что даже как будто бы отыскав ее, я тем не менее продолжал еще какое-то время пребывать в определенного рода прострации, предполагая, что то, что должно было бы быть - еще не известно: будет ли или нет, а вот сама по себе правда жизни (а где-то там ведь и бродила истина) наступить была готова. Можно сказать, была даже согласна. Ну а почему нет? - справедливо рассуждал я, понимая, что да, да, да, - и только да.
      .........................................................................................
      
      Я понимал, что не жизнь бежит по скалам этого призрачного разума, а что сама психика это и есть неприступная скала, которую непременно надо или покорить, или броситься с нее вниз. И я жил этими мыслями, пока они сами не показали мне собственную загадочную привлекательность, попутно и объясняя и поясняя что-то, что я непременно хотел знать, но почти тотчас же забывая - с жадностью требовал "еще и еще", - пока само время взмолилось, устав, вероятно, более моего и, смилостившись, снизошло на меня благодатью. Той самой благодатью, ради которой быть может и живем мы все.
      ....................................................................................
      
      Порой даже если и спускается незримо на нас истина, то уже, конечно же, не кажется она такой, чтобы была излишне загадочной (хотя общая "загадочность" остается), но тем не менее проходит какое-то время, и что-то незримо меняется в нашей душе. Словно само по себе. Словно так, что это все одновременно и должно и не должно существовать - а оно, получается, и существует и не существует, и еще, пожалуй, черт знает что да как можно сказать (и говорить... и говорить...), ну да вот словно и не очень даже хочется. Просто потому что то ли не время еще (помните? всему свое время...), то ли просто складывается все таким образом, что так оно и должно, непременно должно, чтобы было сейчас - как раз именно так. Именно так, а не иначе. Иначе тоже, конечно, возможно, даже вполне возможно, да вот только не вяжется подобное со всем тем, что должно быть. Просто потому, что все так, а не иначе. Именно так, а не иначе. И это хорошо. И это правильно.
      .......................................................................................
      
      Фактически все равно все складывалось именно так, как это, наверное, и должно быть. Всегда, конечно, вмешивается небольшое исключение, ну да это ведь и действительно порой случается так, но, положа руку на сердце - не несет в себе никаких иных эмоций кроме ощущения недоразумения. И это хорошо, и это правильно. А что касается иных вариантов (непременно и всегда существующих), то они всегда мне казались больше вымышленными, нежели чем существующими на самом деле. Просто, зачастую, так всегда обстоит дело, что вольны мы воспринимать всерьез гораздо более, чем то существует на самом деле. Ну да это, впрочем, тоже правильно, ибо такова психика человека. Наша с вами то есть.
      .............................................................................................
      
      Наверное как-то особенно будет необъяснимо и несколько непонятно мое порой равнодушие к происходящему, но уверяю, что оно большей частью вымышленное, нежели действительно настоящее. Все дело в том, что видимо когда-то еще в далеком детстве я отчего-то решил, что нужно скрывать свои чувства, и с тех пор так жил. И если раньше это больше походило на игру, со временем что-то такое произошло в психике, после чего я уже не мог иначе. На мой взгляд, это печально, особенно по отношению к тем, кого уже нет. Ведь я так и не успел объяснить свою любовь, что мое скупое отношение в выражении чувств - это даже не игра, а лишь какая-то нелепая защитная реакция психики, от которой страдаю и сам, но уже не в силах избавиться (словно боюсь что доверюсь - а тебе нож в спину; родителей уже нет, отца я даже папой не называл - все отец да отец, чтобы было по строже, маму мамой, но как-то скупо и без эмоций, словно стесняясь своих же нежных чувств; то же самое и в отношениях, и в дружбе, да и везде - глупость какая-то. Но исправить действительно не получается; по крайней мере пока - не получается; да и надо ли уже исправлять что... Родителей не вернешь. Другие есть, конечно, но предательская мысль "чем они лучше" все невольно блокирует...).
      Вообще, конечно, все на самом деле очень и очень серьезно. Я даже не понимаю, как вообще стало когда-то возможным таковое. Но жизнь видимо действительно сама расставляет все по своим местам. И так, как это должно быть, так все и происходит. А любые наши попытки вмешаться в процесс - поистине глупы и недолговечны. Да и не значимы они, не значимы...
      .........................................................................................
      
      Конечно же, поистине немногое может уместиться в том варианте воображения, которое я, вероятно, приготовил для себя. Но, по сути, что делать, если я ищу истину, и эта самая истина вдруг (словно ни с того ни с сего) оказывается порой настолько занимательная, что даже диву даешься, откуда да как все это получается?
      Но я не гневлю бога, ему и так достается поболее нашего. А вообще, истина отчасти ведь в боге. Точнее, не в нем самом, а в том ореоле, который создали вокруг него. И, по сути, не так важен в данном контексте сам бог, ибо главенствующим является восприятия нашей психикой какого-то чуда - чуда как сильной личности или чуда божественного, то есть того, что выше по значимости нас. И подобное отношение прочно укоренилось в психике, в коллективном бессознательном психики, ибо берет свое начало еще со времен зарождения человечества (и равного поклонения то богу, то идолам в виде золотого тельца или множества богов, - недаром дальше всех пошли римляне, собравшие пантеон богов всех захваченных ими земель, - а римская империя была и большая, и могущественная, - правда первые три столетия христианство было под запретом и считалось сектой, чтобы после - именно христианство стало основной религией, ибо даже летоисчисление - новая эра - идет со дня рождения Христа).
      ...........................................................................................
      
      Жизнь, конечно, зачастую бежала слишком быстро, даже порой норовила обогнать и мысли о себе; но вот с каких-то пор я стал подозревать, что все ведь и действительно не просто так делается. А то даже и наоборот, - случается намеренно да специально.
      Нет, я и раньше, конечно, отмечал подобное (не раз даже на страницах этой книги - читай выше), но вот всякий раз я словно еще надеялся на какую-то условность, ошибку, нелепость, чудо, быть может даже, - которое свидетельствовало бы, что материл до конца не апробирован, что требуется время, что...
      Ничего. Ничего этого делать было не нужно. Я имею в виду ждать. Все было ясно как божий день. И находило лишь постоянное подтверждение в жизни. Все свыше. Все предопределено. Наши жизни еще до рождения записаны в книгу судеб. Все что дальше - обычная констатация факта. Да, можно жить, стремиться, бороться, на голове ходить вместо ног - но будет все именно так, как ранее было предопределено для каждого. Если суждено стоять на голове - будете стоять. Если нет - то нет. И ваше желание - прямо пропорционально этой самой предопределённости. Вот что важно. Само появление желание - того или этого - уже будет в соответствующем русле, то есть - в русле предназначенного вам свыше. Только так, и никак иначе. И чем дольше я жил, чем больше наблюдал, тем больше (и лучше... и лучше... лучше, четче, яснее) я в этом убеждался. И по своему это было замечательно и давало возможность спокойствия в течение жизни. Потому как, - к чему переживать, если, как говорил Иисус: у вас и волосы на голове все сочтены ("А у вас и волосы на голове все сочтены". (Лк.12:7)).
      ...........................................................................................
      
      Иногда становится и вовсе как-то загадочно и неинтересно. Но я понимал, что это дело временное, и как по вере вашей будет всем нам ("...по вере вашей да будет вам". (Мф.9:29)), также и в ситуации с собственной психикой: чем больше я буду попросту заниматься своим делом (обязательно принимая себя таким, как есть), тем справедливее в итоге окажется суд жизни надо мной; ведь это свыше зависит: даровать мне спокойствие душевное и разум, или же как и раньше (и раньше, и всегда) всю жизнь бороться с собственными призраками, стремясь подчинить их, - удается лишь на время обуздать, оставляя все равно бесконтрольными. И кто не понимает этого, тот не понимает. А подобное поистине страшно. Но что делать, что делать... Я уже давно принимаю таковым собственный путь. Допуская, что обязательно когда-то наступит время и все улучшится. Непременно улучшится. Остается верить и... продолжать работать над собой.
      ......................................................................................
      
      Каким-то непонятным звуком скулит душа. Начиная подвывать, она всячески еще поначалу шутит даже, - этак про себя, и - словно "про себя", - а после уже словно и выхода нет особого, кроме как подчиниться да идти навстречу удаче. Той самой удаче, которая является сестрой истины. И есть такое предположение (пока лишь предположение, но ведь чем черт не шутит), что если удастся нам подобраться к удаче - то постигнем истину, равно, впрочем, как и наоборот.
      Впрочем, иной раз создавалось впечатление что все мы еще только вначале пути. А что будет дальше... Дальше ведь и неведомо так часто. Да может и не нужно так, чтобы особенно. Ищем, да. Хотим отыскать, да. Но вот не раз уже замечал, что когда приближаюсь к разгадке - всякий раз возникает что-то такое, после чего отбрасывает назад. Ну а потом все по новой, и прочее, прочее, прочее...
      ..........................................................................................
      
      Иногда подступало ощущение, что уже все совсем скоро окончится, и станет легко и свободно. Понятно, это все было какое-то обманчивое ощущение, сродни даже быть может ложному, но тем не менее жизнь часто загадывала собственные секреты, после которых (как и после постановки вопроса, так и после ответов) что-то все-таки как-то по особенному перещелкивалось в сознании. Многое вдруг становилось понятно и объяснимо.
      Но так было лишь на непродолжительное время. Потому что после все равно наступало какое-то странное ощущение необъяснимости того, что происходило. Словно бы ты жил, конечно, но жил как-то загадочно, странно, отчасти нелепо даже, - но ни в странности, ни в загадочности да в нелепости не было чего-то такого, после чего жизнь способна была остановиться или как минимум пойти по иному руслу бытия, совсем даже нет. Просто было ощущение наступления, приближения чего-то такого, что не видел ты ранее, но ведь не более, не более...
      Пустота. Давно тебя уже мучила пустота в душе, но ты не смел в этом признаться даже себе (да и не посмеешь никогда), потому что...
      Да не почему. Просто не смеешь - и все. Без комментариев.
      ...........................................................................................
      
      Порой становится необъяснимо грустно и невыразимо загадочно. Создается впечатление, что словно еще немного, и все самым неожиданным образом разрешится. И как ураган обрушится на нас счастье и удача. Удача - сестра истины, помните? А тут ведь еще и счастье, еще одна сестра. И что мне надо будет после делать со всеми этими сестрами - моими подругами, если для меня вдруг окажется совсем даже необъяснимым как общее понимание всего и вся, так и, собственно, мое приближение к пониманию сему. Так, скажу я вам, любопытство разве что одно будет, да может еще, конечно, что - но не более, полагаю не более...
      ..........................................................................................
      
      А иногда накатывали забавные и ни с чем не сравнимые эмоции. И так было всегда, когда усилием воли и провидения мне удавалось обмануть болезненную часть психики, после чего исчезала депрессия, а мир обретал новые краски. Достаточно любопытные, к слову. И точно, что интересные. Я всегда так их рассматривал - как интересные. Просто потому, что для меня так было и легче и спокойнее - жить. И, что самое главное, я хотел жить. И это меня радовало.
      .........................................................................................
      
      Эпилог написан сам собой. Он, по сути, должен быть здесь, но мне показалось что еще рано заканчивать. Слишком рано уходить, не насладившись в полной мере истиной. Той самой истиной, которая так манит своими неизведанными тайнами, интеллектуальными ласками, философскими соблазнами. И той самой истине, к которой всю жизнь я так стремился. Приди ко мне! - взывал я. - Окутай меня всего без остатка! Забери отсюда, - и унеси к себе. Туда, где не ступала ни нога ни человека ни крыло ангела. Туда, где вечные тишина и покой. Туда - где ты. Ты. Ты...
      
      Послесловие
      Вопрос веры всегда удивительно правильный. Помните, когда Иисус шел по воде, а его ученик Петр (будущий апостол) тоже захотел и пошел, увещеваемый Господом, и вдруг упал, Иисус Христос спросил его, зачем, мол, тот усомнился в способности ходить по воде? ("...пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь. Петр сказал Ему в ответ: Господи! если это Ты, повели мне прийти к Тебе по воде. Он же сказал: иди. И, выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу, но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! зачем ты усомнился?". (Мф.14:25-31)). Таким же образом вероятно и нам с вами надо верить. Верить - совсем независимо во что, потому что важна вера как бы сама по себе, будь то вера в бога или вера в собственное дело, в правильность его. Помните роман Максима Горького "Мать"? Сколько веры было у первых революционеров рабочих, сколько желания добиться справедливости, сколько пусть и наивной веры - но веры. Вера вообще быть может самое основное. Вера помогает добиваться победы в самых проигрышных делах. Вера помогает выходить сухим из воды. Вера помогает быть может даже просто жить. Ведь если не будет веры, не будет сил, а не будет сил - то не станет и желание сражаться за выживание в жизни дальше. И тогда опустятся руки... А если опустятся руки - то уже недалеко и до беды. А там, где беда - там и смерть. К сожалению. А может и к радости. Ибо смерть - это всегда избавление от страданий. На мертвом уже не сможет ездить судьба, оседлав его как лошадь. Или как осла. Что, впрочем, в данном контексте одно и тоже.
      А потому, я не мог дать такой возможности всем своим врагам сломаться. Даже судьбе я не мог предоставить этого. Даже богу, дьяволу, высшим силах, всем-всем-всем - я бросал вызов, бросал вызов этой дикой силе, этой бездне отчаяния, в которую шагал с высоко поднятой головой, понимая, что победа все равно останется за мной, хотя бы потому что я сражался, они оценят, они поймут, они простят, они помогут, они, они, они, - а я выйду победителем. Да будет так. Аминь.
      
      Эпилог
      Я, наверное, стремился к очень многому. Но что на самом деле это многое? И какими меряется оно путами безумия мирского? Не есть ли это какая-то ошибка или, как минимум, недоразумение? Или я сам по себе быть может ошибка? Ибо не знаю в полной мере что - как да почему.
      Впрочем, может и знаю. Вот только непонятно до сих пор многое из происходящего. Да, объяснение я давно научился давать всему. И даже отчасти убеждать в том остальных. Но вот что же все-таки это такое? И как мне вообще понимать все, что должно было быть впереди? Как относиться к этому? И отчего вопросов больше чем ответов? А из существующих ответов ни один в полной мере не удовлетворяет меня. Быть может это тоже ошибка? Но тогда что из себя представляю я? А вы? А они? Отчего мне кажется, что периодически подступает безумие? А когда-то наоборот, оно уходит настолько далеко, что этого ничего и нет. Что вообще происходит? Может ли кто дать мне ответ? Или нет, ответов видимо не существует. А я сам, тогда уже, волен трактовать все так, как мне заблагорассудится. Да и не только я, но и вы, и вы...
      Что ж. Давайте тогда вместе начнем это безумие. Приступим, так сказать, к тому, с чего, наверное, все и должно только начаться. Но вот начнется ли? Не окончилось ли все сейчас, словно бесследно канув в лету? Или все и правда только начинается? И за всеми этими вопросами да ответами - существует еще нечто, что словно стоит на заднем плане, - пребывая при этом отчасти в самой что ни на есть параллельной реальности. Той самой реальности, которая способна изменять сознание людей. Да и из самих людей - делать сверхчеловеками.
      А может каждый уже и есть сверхчеловек? И тут не надо искать чего-то дополнительного да загадочного, а надо просто принять жизнь - как факт. А если так, то волей-неволей нам следует принять и все происходящее в жизни. Как факт. Просто как факт.
      Но ведь в жизни не все так просто?..
      
      Я понимал, что ничего еще не окончено. Но вот где то окончание, которое бы устроило не только меня, но и остальных. Не знаю. Честно - пока не знаю.
      Но я обещаю, что непременно со временем отгадаю эту замысловатую тайну бытия. Пройдет время и так это будет. Нужно лишь совсем немного подождать. Лишь чуть-чуть.
      - Да мы ли не ждали? - скажете вы.
      - И все же и все же... - тихо попрошу я. - Ответ обязательно будет. И к вам он придет сам, без меня. Он уже вышел. Он уже на подходе. Все разрешится совсем скоро. Скоро. Скоро...
      
      Сергей Зелинский
      Июль 2019 год
      
      љ C.А.Зелинский. Конгломерат запутанных истин.
      
      
      
  • © Copyright Зелинский Сергей Алексеевич (s.a.zelinsky@yandex.ru)
  • Обновлено: 16/10/2019. 218k. Статистика.
  • Роман: Проза
    • Связаться с программистом сайта.