Зелинский Сергей Алексеевич
Пойми, познай, воскресни (new, 2024)

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • © Copyright Зелинский Сергей Алексеевич (s.a.zelinsky@yandex.ru)
  • Размещен: 31/12/2024, изменен: 31/12/2024. 141k. Статистика.
  • Повесть: Проза, Философия
  • Романы-размышления,философская проза
  • Скачать FB2
    •   СЕРГЕЙ ЗЕЛИНСКИЙ
      
      
      
      ПОЙМИ, ПОЗНАЙ, ВОСКРЕСНИ
      
      
      2024
      
      (C) C.А.Зелинский. Пойми, познай, воскресни. Роман.
      
      Текст печатается в авторской редакции.
      Все права защищены. Любая часть данной книги может быть воспроизведена в любой форме только с указанием автора, Сергея Зелинского (владелец авторских прав - Сергей Алексеевич Зелинский).
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      Сергей Зелинский
      Пойми, познай, воскресни
      
      
      "Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе"
      (1Кор.4:3)
      
      "Не существует вечных факто, как не существует абсолютных истин".
      Ницше
      
      
      
      
      
      Аннотация
      Иной раз становилось как будто стыдно и непонятно всё. А потом...
      А потом словно всё приходило, возвращаясь, на круги своя. А значит...
      А значит и всё остальное будто урегулировалось...
      Но вот что это было - я не знал.
      
      А, впрочем, надо ли так-то уж было знать-то? Ведь намного важнее, пожалуй, само повествование...
      
      
      
      Пролог
      Мне казалось, я должен был написать о вечном.
      
      Ну так я и начал об этом писать.
      
      А что вышло - читайте дальше.
      
      
      Часть 1
      Глава 1
      Поступая к новой книге...
      Впрочем, прологи да предисловия окончены ведь, началась сама книга, а значит...
      Хотя ведь и правда, начиная новую книгу, непременно хочется чего-то и вся. Но что это "чего-то", - а тем более что такое "вся" - узнаёшь ты, по сути, лишь много позже. Ну и тогда - к чему дёргаться?! Лучше излагать мысли последовательно и основательно. Тем более к этому времени ты (я... ты - это я...) написал уже более четырех сотен книг... примерно... может даже больше... кто знает, кто знает... А кто-то ведь и знает. И точно, что не я...
      
      
      Глава 2
      Вроде получилось неплохо. (Чуть просмотрел этак мельком.)
      
      
      Глава 3
      А вообще надо не бояться...
      - Пора начинать.
      - Так я уже начал.
      - Однако...
      - Вот именно.
      
      
      Глава 4
      А вообще, конечно, любого рода начало бытия - это ведь и действительно нечто. Если можно даже так сказать, основополагающие. (Хотя, - столь же вероятно, - и излишние нагромождения не суть важны.)
      И при этом мы всяческими силами стремимся к такого рода пониманию, под которым... Под которым, чёрт возьми, поистине скрывается истина. (А ну и правда, что чуть ли не она!)
      
      
      Глава 5
      Я наслаждался началом нового романа. Любое произведение - а особенно роман - ведь это как дитя. (Рождение, - появление, - появление чего-то нового - есть суть появления надежды. Ведь вот что такое нечто новое - это надежда. Надежда на изменения. Изменения - тире - обновления. Обновления - почти всегда радость. Пусть и не всегда, но в нашем ключе это так.)
      И вот что ещё важно - эту книгу я впервые начинаю в ранге и академика и доктора наук по восьми наукам. За последние два года я написал немало книг в ранге профессора и доктора философии, а вот теперь академика и доктора по восьми дисциплинам (философии - раз и дважды, есть ещё почётная степень, - психологии - два, педагогики - три, политологии - четыре, социологии - пять, истории - шесть, филологии - семь, теологии - восемь, - пока восемь дисциплин из - пока - тридцати пяти высших образований (из неназванных - экономика, юриспруденция, спортивная медицина и реабилитация, диетология и нутрициология, государственное и муниципальное управление, тьюторство и др., порой устаёшь перечислять, полагая что и так понятно - стоит открыть сайт или прогуглить - но пишем ведь на века и что будет через этак несколько сотен лет... Я в том плане, что будет ли интернет... (Перечитал, но всё дополнять не буду, замечу лишь, что много высших по психологии: психоанализ, патопсихология, медицинская, она же клиническая, психология, нейропсихология, и столь же много по педагогике - тренер по боксу, тренер по смешанным единоборствам, по восточным, по тяжелой атлетике, по шахматам, по многим - кикбоксинг, борьба, гиревой спорт, армрестлинг, каратэ, кунг-фу, много в общем, поверхностно отношусь к перечислению, полагая что и так ведь всё ясно, понимая при этом, что то, что ясно в режиме здесь и сейчас - не значит что будет понятно после. Но тем не менее...)
      
      
      Глава 6
      Иной раз ты словно и сам не свой оказываешься (сродни что) на кругах своя... И при этом и воля, и характер будто играют в противовес правды да истины.
      И при этом... И при этом ты ведь всё-таки понимаешь (да, наконец-то, уразумеешь), что всё то, что говорят тебе - ещё ведь, пожалуй, и далеко не всё. Понимаете? Понимаете ли вы - о чём я мог бы ему рассказать? (Заметьте, не рассказываю, а лишь только мог. Бог тоже каждому из нас дал свою волю. Чтобы, значит, мы сами до всего доходили...)
      
      
      Глава 7
      Иной раз хочется уйти в загул, но ты понимаешь, что быть может обратно и не возвратишься.
      А потому осторожно, брат, осторожно...
      
      
      Глава 8
      Осторожно. Это верно. Но я верил, что руководствуется мной сам Господь Бог. Он ведёт. Хотя и понятно, что всегда нет-нет, да и вмешивается дьявол. Ну да его ведь никто не отменял. Более того, это единственная возможность существования мира. Иначе... Иначе и не было бы ничего.
      
      
      Глава 9
      Фактически ведь и непонятно становилось, почему да отчего происходит то-то да то-то. Ведь словно внезапно и неожиданно ни от чего жизнь вдруг начинала играть такими красками, что становилось как минимум непонятно почему да отчего это так. А это ведь и действительно так. Да и, с другой стороны, много ли мало ли непонятностей. А вот на тебе, а вот на тебе...
      
      
      Глава 10
      Фактичекски, наверное, и неважно и необъяснимо даже всё да вся. Но вот стоило подумать о чём-то главном (даже только "как будто - главном") и почти тотчас же находил я какую-то умиротворённость во всём этом. И ведь понимал, что это лишь всё сон или игра. Нет, это не сон и это не игра, а это лишь нечто этакое непонятное да необъяснимое, что лишь только могло быть. Но вот было ли?
      А с другой стороны, было или не было - кто в действительности даже способен был - и понять, и осознать это? А особенно что это (действительно) так? И ведь никто и никогда. И ведь никто, и никогда...
      Ну или "почти" никто? Тут ведь фактически разнится всё этакое понимание (или непонимание). И когда оно действительно происходит да случается... Ох, что тогда, что тогда. Да и есть ли, собственно говоря, что-то - тогда?
      
      
      Глава 11
      Фактически то, о чём мы понимали, это всё в той или иной мере да степени ещё было когда-то нам более чем доступно. Но вот если...
      Но вот если ситуация способна была выйти из-под контроля, тогда, пожалуй, уже и ничего с этим поделать было нельзя, кроме как...
      Кроме как прямого уничтожения всего да вся. И это правда.
      (При этом надо заметить, что это всё было почти такая же правда, как и всё остальное, как, по сути, и весь наш мир, - то есть правда весьма и весьма как минимум условная. И точно, что она была способна крутиться и вертеться в разные стороны, как флюгер, поворачиваясь той или иной стороной в зависимости от стороны восприятия её.)
      
      
      Глава 12
      А ещё мне всегда было необходимо унять душевную боль и привести себя в единое - психологическое - равновесие.
      И это, пожалуй, было самое важное.
      
      
      Глава 13
      Иногда становилось грустно, обидно, и даже как-то непогрешимо-загадочно.
      И всё это фактически лишь для того, чтобы после что-то вспыхнуло вновь. А то, что ещё недавно казалось таким далёким...
      А это словно окрасилось столь же новыми красками, как и вообще всё наше бытиё, которое расцветает порой совсем-совсем иначе (а как? так это, по сути, и не знает да не ведает никто...)
      
      
      Глава 14
      Возможно счастье как всегда условно, нелепо, и загадочно. Забавно-загадочно, справедливее сказать. Потому как окружающий мир зачастую совсем-совсем иной, нежели мы представляем его сидя в одиночестве.
      И это так, и это правда.
      И это порой такая правда, что всё остальное словно оказывается не важно и наверняка не так значимо. Как...
      - Как что? Как наше понимание бытия?
      - Нет.
      - Как... Тогда: как понимание истины?
      - Да. Пожалуй, что и да.
      - Вы так думаете?
      - Да.
      - Да?
      - Да, да, и да.
      - Хорошо.
      
      
      Глава 15
      Я понимал, что фактически происходило какое-то сущее психологическое безобразие. И при этом совсем ничего словно бы... и не происходило.
      - Значит всё мозг? - подумал я.
      - Значит мозг, - ответил сам себе.
      - А кто говорит? - мысленно спросил я. - Подсознание?
      - И да и нет, - ответили мне.
      - А что же тогда ещё, если не сознание и не подсознание?
      - Существует ещё одна структура психики, открытая академиком Зелинским.
      - И какая?
      - Сознательно-бессознательное подсознание, некий особы пласт, когда мы фактически играем в жизнь, выдавая на-гора какие-то внутренние желания, реализуя, - или, скорее, пытаясь реализовать, их в возможности.
      - Это любопытно, - предположил я.
      - Так это же Вы открыли, - сказали мне.
      - Да? - удивился я. - А, впрочем, да, да... Верно.
      - И верно и истинно, - ответили мне. - Ведь как раз этого-то и не хватало.
      - Верно.
      - Верно.
      
      
      Глава 16
      Иногда казалось, что существующее сейчас как будто не имело какой-то особой силы. И в то же время иногда создавалось впечатление, что это всё было важно, - вернее, - и важно, и нужно, и, по всей видимости, даже очень и очень необходимо. Тогда как всё, что лишь только появлялось (скажем, - мысли, или желания), являлись чем-то... чем-то словно бы и ненастоящим. Этаким заменителем, разбавителем всего да вся.
      И скажите мне, разве подобное не может быть возможно?
      
      
      Глава 17
      Я словно бы пытался всё успеть. Успеть отчасти даже невероятное, не совсем то, что вообще быть может существует, успеть то, что иной раз лишь только оказывалось каким-то важным да нужным, а на деле уже и нет этого. Вот разве что какой-то признак существования всего да вся появлялся в душе. Расцветал быть может даже. А то и уничтожал это всё и вся. Понимаете?
      
      
      Глава 18
      Фактически сколь угодно можно выстраивать различных теорий, забывая (словно забывая, или намеренно забывая), о том, что есть самое главное и основное для каждого из нас. А это душевное равновесие. И сохраняется оно у каждого уже по-разному. По-своему. По тому, как нечто предначертано ему свыше. Понимаете?
      (Отчасти это не всегда возможно понять, потому как и для самого понимания как такового необходимо время. Всему своё время, сказал Экклезиаст за две тысячи лет до рождения Христа, и он был прав, ибо правотой его продиктовано и само время.)
      
      
      Глава 19
      Улавливая уходящее сознание, я почти точно также успевал и увидеть нечто из того недостающего, чего так мне порой не хватало.
      При этом что это по-настоящему было - я не знал. И даже отчасти, быть может, и не ведал, что же это вообще такое чтобы могло быть. Вот в чём вопрос.
      А порой и даже казалось, что всё это лишь некая затуманенная реальность бытия. И словно, - почти одновременно, - и хотелось и не хотелось к ней приближаться. Хотелось - потому что надо было, чувствовал, что было надо, а не хотелось - потому что попросту ведь и невозможно, чтобы это всё было так.
      
      
      Глава 20
      У меня иногда создавалось впечатление, что всё это совсем не по-настоящему.
      Но вот грань между "настоящим" и не настоящим - я не замечал. Ну хотя бы потому, что мне попросту хотелось двигаться куда-то вперёд, в каком-то своём (собственно... собственном...) направлении. И вот там...
      И вот там поистине становилось иногда как минимум любопытно.
      И это правда.
      
      
      Глава 21
      С одной стороны, становилось понятно, конечно же, очень многое. И этого было как минимум достаточно для того, чтобы действительно что-то понять. Но с другой стороны...
      Но вот с другой стороны во всём этом было действительно что-то такое, чего быть может и не понять никогда. Не понять да и, пожалуй, видимо и не принять. По крайней мере за всем этим скрывалась какая-то особая, - чарующая я бы даже сказал, - истина. Отчасти быть может и та самая истина, к которой я всё это время так стремился. (По крайней мере точно, что ощущение у меня было именно такое.)
      
      
      Глава 22
      Понимание не понимаемого - вот, должно быть, на первый взгляд был удивительнейший пример всего того, что, пожалуй, ещё лишь только могло быть.
      И при этом совсем казалось неразрешимым всё то доселе неизведанное даже, что только возможно, что есть. Что был. Что, должно быть, даже будет. (Хотя, что это было - я пока не понимало. Но пребывал на грани понимания. По крайней мере допускал, что это так.)
      
      
      Глава 23
      Отчасти я мог бы достаточно легко сойти с ума. Но словно каждый раз находилось нечто, что помогало выправить ситуацию. И можно сказать, что даже её совсем (ну или чуть ли не совсем) исправить. И вот то, что должно было появиться после всего этого - это, пожалуй, заслуживало какого-то особенного разговора, - тире, - общения. Общения быть может и совсем неизвестно о чём. Общения быть может и непонятно о чём даже. Общения... Общения как чего-то странного и, по сути, необъяснимого. И что точно - неуловимого, быть может даже.
      
      
      Глава 24
      Я допускал, что моё стремление всё время двигаться вперёд было не столь быть может даже важным и необходимым, как какое-то неуловимое желание достижение цели. И причём цель обязательно должна быть достигнута. А иначе... А иначе быть может и неинтересно даже было жить.
      
      
      Глава 25
      А ещё я верил в какую-то свою особую исключительность. И пусть основная масса всего и вся была пока что даже только на бумаге, а то и в черновиках, когда-то ведь я должен буду всё это вывести на бумагу и представить, - но не на суд публике, а на счастье оной.
      И это так, и это правда.
      
      
      Глава 26
      Фактически и не мог остановиться и потому вынужден был делать два дела одновременно. Одно заключалось в той научной работе, над которой я работал, я другое - другое в том психологическом исцелении, которое я достигал за счёт описывания эзоповым языком всего да вся. И вот это последнее, пожалуй, было чем-то наиболее важным и необходимым уже лично для меня. А значит и очень нужным. Ведь именно благодаря этому я мог и шлифовать слог, и упорядочивать мысли, и попутно ещё открывать нечто, что в последующем (а то и одновременно) способно было переходить уже в другую лингвистическую транскрипцию, а значит тем самым и становилось легче жить.
      И только так и никак иначе я планировал и продолжать двигаться дальше, ибо это было даже не то что самое разумное или столь же понятное уже лично для меня, но и нечто, без чего я уже не мог жить.
      
      А ещё мне хотелось успеть. Отчего-то как никогда мне очень-очень хотелось успеть. Успеть всерьёз. Успеть надолго. Успеть быть может отчасти даже и навсегда. Успеть. Успеть - от слова "успех"? Не кажется ли вам что в этом что-то есть? Быть может тот, кто успевает - имеет успех. Хотя не автоматом же он его имеет, не за красивые глазки. Хотя иной раз с последним можно поспорить. Потому как иной раз располагает именно это (не глаза, вернее, быть может не только глаза, но и внешность.)
      
      
      Глава 27
      А ещё мне иногда казалось, - и я отчасти был в этом даже уверен, - что я схожу с ума. Но последнее было столь призрачно и нелепо, что я от подобного утверждения отказался. И лишь в минуты каких-то особенного рода психологических обострений - я лишь больше (иногда и намного больше) писал.
      И это было правда. (Юнг был прав, выделяя этот метод психоанализа как наиболее лучший и безболезненный, с гарантированным результатам, когда сублимируется на страницы рукописи собственные проблемные негодования души и наступает самоизлечение.)
      
      
      Глава 28
      Фактически я в той да иной мере приближался к собственному счастью.
      Вот только когда оно произойдёт - не знал.
      Но вполне ведь и возможно, что я, в том числе, и уже пребывал в нём. Подобное ведь тоже нельзя исключать. Ну а почему нет?
      
      
      Глава 29
      Иногда мне хотелось прямо-таки взять и сказать правду. Вопрос вот только, что любая правда всегда условна и относительна. Для одного - это правда, а для другого совсем даже и нет. Понимаете?
      
      
      Глава 30
      Независимо от какого-то понимания или непонимания, всё происходящее могло, по сути, казаться в том числе и каким-то ложным представлением относительно всего и вся. И даже когда нечто подобное случалось, - если предположить, что оно случалось, - то это всё равно лишь невольная констатация столь же невольного факта. Ни больше, ни меньше. (И зачастую это правда; и возможно это так.)
      
      
      Глава 31
      А ведь так хотелось жить!
      
      
      Глава 32
      А фактически ведь, зачастую, и собрано вместе всё - практически всё - и всё то, что нужно каждому из нас (и о чём мы не всегда признаёмся), и всё то, чего, быть может, на деле и не существует вовсе - а я вот чувствовал этакое раскрытие (собственной) души. Да и ведь не только собственной, ибо с равным успехом мне точно также удавалось понимать души других.
      И в таком случае становилось и легко, и свободно на души. А сами души таким образом, вероятно, приходили в какое-то своё - мистическое - соприкосновение.
      И тогда, когда случалось подобное, поистине наступал единый праздник. Праздник всего и вся. Праздник безмерной радости и столь же безмерного счастья. Наступала гармония. А когда гармония, тогда ведь и на самом деле всё очень и очень хорошо. И согласитесь - это так.
      
      
      Глава 33
      Иногда хотелось чего-то большего. И тогда, когда возникало подобное желание, это были только мысли. Но любые мысли уже начало кода активации, начало того, что после непременно произойдёт если вы действительно этого хотите. Природа никогда не перебарщивает и даёт ровно столько, сколько нужно. Человек сам иногда просит того, что не может вынести (пример Александра Сергеевича со старухой необычайно точен и верен), а потому следует попросту грамотно расставлять приоритеты и просить лишь только то, что вы можете вынести да способны освоить. Ни больше ни меньше. Хотя меньше, наверное, можно. Но и тогда появится червь разочарования, а значит после и пиши пропало. Так что просить надо ровно столько, сколько нужно. А ещё лучше и не обозначать меры, а когда даётся свыше - радоваться и этому. Аминь.
      
      
      Глава 34
      Как будто нечто странное, туманное и нелепое подбиралось само собой, - и мы всего этого не замечали.
      Ну или попросту не хотели замечать...
      Ведь если разобраться в происходящем...
      А, впрочем, в любом происходящем каждый будет видеть что-то своё. Потому фактически и не существует единой истины, ибо всегда найдётся тот, кто будет смотреть на вещи по-другому, противоположно тому, как смотрите вы.
      Да и в Библии ведь чётко сказано, что если существует Бог - то существует и дьявол, а иначе и невозможно, иначе мир пропадёт, исчезнет, прекратит существование, вот ведь в чём невольный парадокс...
      
      
      Глава 35
      Фактически я выдёргивал, как фокусник, извлекая из себя все те редкие качества, которые в той да иной мере были доступны мне (ну или, - если допустить ещё, - к которым я был подвержен).
      И это казалось исключительно уникальным да интересным (и, как минимум, очень и очень любопытным), и это...
      И от этого может отчасти и вовсе зависела моя жизнь. Та самая жизнь, которая нет-нет и казалась мне очень и очень важной, нужной и необходимой. А я намеревался прожить (сознательно и полноценно), ещё как минимум сорок - сорок пять лет к моим сейчас пятьдесят двум, а потому и так стремился успеть доделать то всё на земле, что задумал.
      
      
      Глава 36
      А иногда и вовсе кажется, что всё, что касается меня (тут даже без особой разницы: меня или вас) проникнуто порой такой долей чего-то поистине уникального и неповторимого (порой и поистине неповторимого), что всё то, что нам лишь иной раз кажется - таковым по сути быть может и является.
      Впрочем, это ведь как всегда всё больше та неповторимая загадка, коей проникнуто всё существование человечества. Потому как порой и сама жизнь, по сути, уникальная и неповторимо-правильна.
      А то и может быть совсем правильна, грамотна и условно вечна. ("Условно" - потому что в действительности ничто не о чём не способны мы судить верно и правильно, - да и искренне; впрочем...)
      
      
      Глава 37
      Фактическое понимание - как всегда приходит после, и с некоторым опозданием. Запаздыванием, я бы сказал.
      И как в итоге будет - ну или как должно быть - поистине, должно быть не знает, да и не ведает никто.
      Но что почти наверняка - это то, что такого рода понимание рано или поздно почти обязательно должно произойти. Вот разве что "когда" - никто действительно не знает.
      
      
      Глава 38
      Иногда становится понятно, и приходит как бы общее понимание всего и вся. И тут ты вроде как понимаешь всё и даже (отчасти... отчасти...) по-своему расцветаешь, а вот приходит внезапно какое-то другое понимание бытия, и ты уже словно бы и не отдаёшь полный отчёт в том, что происходит. Ну разве что и правда спускается свыше только благодать какая, - и сила твоя увеличивается резко и чуть ли не стократно. А так всё хорошо, всё хорошо...
      (Я бы даже сказал: всё хорошо и правильно. Да и это ведь действительно так. Ну а почему нет?!)
      
      
      Глава 39
      Мы словно сами загоняем себя в рамки чего-то, по сути, неосуществимого и неинтересного, а на деле всё ведь далеко даже и не так, понимаете? Но что возможно, когда вообще иной раз приходит какое-то понимание свыше. Ничто, нихиль, ничто, нуль, полный нуль. Да и ноль, наверное ...
      
      
      Глава 40
      А мне ведь так бы хотелось, как минимум, благодати свыше и такого же признания. И уже написав, и даже в процессе, пониманию, что ведь это и есть со мной и у меня, да и не только у меня, но и у вас, просто специфика истины и благодати такова, что она уже с нами, а мы всё ещё не понимаем, что это так... Такие вот дела.
      
      
      Глава 41
      Часто возникает как будто даже надуманное понимание всего и вся. Но потом оно внезапно заканчивается, заканчивается словно бы и ничем. А после... После, когда вновь вспыхивает что-то, перед вами словно радуга удачи и радости. Причём практически одновременно.
      
      
      Глава 42
      Я старался особенно не разбрасываться эмоциями, понимая, что это всё словно не моё и не для меня. Но вот когда приходило счастье, - а оно приходило, - верил, что...
      Впрочем, я ведь тогда - когда оно приходило - верил всему и вся.
      И это правда, и это замечательно, здорово, и правильно, исключительно правильно.
      
      
      Глава 43
      А ещё я верил в какую-то свою справедливость. Справедливость собственную и верную. Справедливость отчасти даже истинную. Справедливость - помноженную на правду и справедливость. В общем, одним словом, справедливость. И это так, и это правда.
      
      
      Глава 44
      И иногда кажется что так, и ты словно приближаешься к счастью. А на деле...
      А на деле вот и совсем как будто иначе. Словно - иначе. Да и это всё - иначе. А почему? А потому что свыше на тебя (на меня, на вас, на него) имеют совсем иные планы. А то, что люди... Так это лишь люди на придумывали всё и вся. И это... И это не играет никакого отношения к действительности да реальности. Так-то вот.
      
      
      Глава 45
      Я мог быть самым избранным злодеем человечества, учитывая мои знания, но знания мои были от Бога, а потому - не мог. Да и не хочу. Так-то вот...
      
      
      Глава 46
      Вероятно, необходимо завершить начатое. И даже если вы не помните начатое - это не важно, ибо важны не цифры, а результат.
      Такие дела, как говорил бессмертный Воннегут.
      
      
      Глава 47
      Иногда спускалась поистине благодать божия.
      И тогда это было самое лучшее время.
      Да будет так.
      Аминь.
      
      
      Глава 48
      Фактически я мог предположить, что сознание иной раз меняется в ту лучшую сторону, в которую интуитивно (мысленно... мысленно...) предполагает меняться и сам человек. Но вот насколько это всё действительно происходит интуитивно или мысленно, знает, по сути, один лишь Бог, а человек... А вот что до человека, то он порой способен и вовсе открываться с совсем порой и другой стороны. И что точно да наверняка - практически совсем не с той, с какой предполагают другие. На этом ведь и вообще может построиться какая-нибудь новая наука или как минимум направление в психологии (хоть моё подсознаниеведение, хоть моя сознательно-бессознательная саморегуляция или моя боксинг-терапия, матрица повреждения, да и многие другие, разработанные мной способы, методы да науки), но по факту, если и прямо сейчас (здесь и сейчас), то оказывается, что всё на деле не так-то просто хотя бы потому, что и понятно ведь всё не сразу и не всем. И даже не сказать, что понятно избранным. А, впрочем, помните, как в Писании, кто был последним да будет первым и наоборот... ("Многие же будут первые последними, и последние первыми". (Мк.10:31). "Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных". (Мф.20:16). "Многие же будут первые последними, и последние первыми". (Мф.10:30).
      
      
      Глава 49
      Мне кажется, - создаётся такое впечатление, - что всё иногда и не совсем так выглядит, как это должно быть.
      Но с другой стороны, почти наверняка, что это правда, что это истинно, что это всё и действительно именно так (и никак иначе). И вот если предположить, что всё это так...
      Вот если и действительно так всё предположить, то окажется тогда, что всё на удивление и действительно правильно, верно, искренне и честно. А как вы считаете? Я полагаю, что это так. Ну а почему нет?
      
      
      Глава 50
      Поистине, я буквально заряжался словами, делами, поступками, мыслями, и всем тем, что ещё быть может только возможно, чтобы существовало.
      И при этом понимал, - я ведь при этом понимал, что словно бы всего этого и не существовало даже. А то что было...
      А то что было - было как бы словно и не существующим даже. (И точно, что каким-то как минимум нелепым, да, нелепым.) И при этом...
      И при этом я точно также верил во что-то своё.
      В какую-то свою истину, что ли.
      Пожалуй, и так.
      
      
      Глава 51
      Когда всё больше накапливалось, - что в сознании, что в подсознании, - той, порой, бесценной информации, без которой и никак невозможно существовать, - тогда перед нами поистине музыкой (музыкой... музыкой...) вспыхивала истина, и казалось, что всё хорошо, правильно и чётко.
      А ещё... А ещё концептуально истинно.
      И это так. Аминь.
      
      
      Глава 52
      По ходу я опять путался в истине. И то, что она, истина, была со мной всегда рядом, и то, что я быть может и не всегда понимал, что это такое, а, равно, понимая - делал вид что не понимал всё-таки, потому что сложнее всё, вывернее и практически не правильнее, - и как бы то ни было... И как бы то ни было, я считал, что всё это, - порой я так действительно считал, - исключительно правильно.
      
      Нет... Нет, нет и нет, конечно всё было зачастую (и в большей мере) действительно как в тумане. Туман вот только не всегда рассеивался. А значит получалось... Получалось что не всегда понимаем мы то, что... Впрочем, а может и всё.
      И то "всё", что ещё порой только представляли. И то "всё", что ещё как будто было - но при этом ничего подобного, по сути, никогда и не было. А если и предполагалось, то казалось больше фрагментарным и нелепым, понимаете?
      
      
      Глава 53
      Если ведь что-то когда-то (и когда-то) кажется, то это всё вполне возможно, что фрагментарно, нелепо, и отчасти быть может даже неправильно. Ну или - не совсем верно. Тогда как истина... Тогда как истина всё равно будет где-то несли не совсем рядом и не впереди, то точно, что не позади, а где-то...
      Тогда уже...
      Ну в общем где-то там. Аминь.
      
      
      Глава 54
      Фактически (трижды и стократно это "фактически"), и всё же - фактически мы не всегда начинаем понимать ту самую правду да истину, которая словно спускается к нам из ниоткуда, а на самом деле это всё ведь об Бога...
      От Бога...
      
      
      Глава 55
      Фактически та или иная информация приходит к своему сознательно-бессознательному завершению (а может и к некоему структурному единству), но точно, что это всё зиждется в параллелях бытия - и особенно быть может даже интереса особого не представляет, кроме как для узкого ранга учёных.
      И вот когда это всё действительно так, - когда это (почти одновременно) и становится, и происходит так, - тогда вероятно что-то и способно измениться. Ну а почему нет?
      
      
      Глава 56
      Насколько, конечно, возможно всё то понимание, - даже может только лишь попытка подобного понимания, - ну и, наверное, столь же не явная попытка и очерчивания границ какого-то достижения. Хотя возможно ли это?..
      
      
      Глава 57
      А иной раз и вовсе приходит да спускается какое-то понимание всего и вся, а на деле замечаю, что быть может и не верно да неправильно это, хотя...
      Хотя иногда вот приходит и совсем иное впечатление.
      И что тогда?
      
      
      Глава 58
      Фактически я пребывал в состоянии какой-то внутренней прострации.
      При этом в точности распознать, оценить, понять или сделать какие-то выводы - был не в силах.
      Попросту говоря - не мог.
      Не был способен.
      Да и просто, быть может, не хотел.
      Хотя кто его знает...
      
      
      Глава 59
      Иной раз понимание явно бежало впереди, в том числе, и меня. Я конечно стремился его как-то образовывать, останавливать, - условно если говоря, - но подобное на деле оказывалось если не то что сложным, то быть может даже очень и очень сложным. Ну или даже таким... Ну... Невозможным, что ли.
      
      
      Глава 60
      И всё-таки я понимал, что всё весьма и весьма условно и ограничено. Ограничено в первую очередь для меня. Ограничено в первую очередь для других. Ограничено... Быть может ограничено даже и просто в силу хоть каких-то (порой любых) существующих ограничений. Мне до них... Ну не то что безразлично, нет, но ведь и правда непонятно и необъяснимо часто почему да отчего возникает у вас то или иное состояние сознание. Этакого быть может даже (сродни что) сумрачного состояния сознания, когда всё что вы делаете - представляется (лично для вас) порой и совсем даже не в том ключе, в каком это возможно. А то и... И то и невозможно ведь подобное даже.
      
      
      Глава 61
      Часто ситуация требовала какого-то неимоверно быстрого разрешения, как будто это происходило в режиме "здесь и сейчас". И тогда... И тогда поистине ведь и действительно перед вами вспыхивала иной раз самая настоящая правда. А вы... А вы с ней... Стоп, вы с ней вроде как и действительно начинали работать, и даже отчасти верили, что это всё так, а после... А после на каком-то этапе всё останавливалось. И тогда...
      И тогда уже невозможно было вывести на бумагу истину да найти правду. Ну хотя бы просто потому, что подобной правды уже не существовало. Вернее, она и была, конечно же была (отчасти что косвенно свидетельствует о существовании), но на деле каких-то серьёзных фактов что это было именно так не было. Понимаете?
      Понимаете ли вы теперь в какой ситуации вы при этом оказывались? Понимаете ли, что это всё не только порой сумбурно и нелепо, но и оказывалось даже не столь важным (и не то что было не важно, а фактор общего какого-то "непонимания" скорей всего был и оказывался (так был или оказывался?) превалирующим. И тогда... И тогда всё и поистине вспыхивало какими-то зачастую новыми лучами, - лучами то ли славы, то ли истины, - но всё в итоге оказывалось именно так. Так, и порой никак иначе.
      
      
      Глава 62
      А я ведь и верил в эту особого рода исключительность сознания. Верил, несмотря ни на что. Верил порой даже тогда, когда сознание отказывалось принимать себя (его или меня) таким, как оно было. Хотя вот было ли - ещё поистине вопрос. Вопрос, который быть может никак по-особому и не разрешался, кроме как с участием... С участием самой истины.
      
      
      Глава 63
      И это ведь тоже было правда.
      И это ведь тоже была самая настоящая правда.
      Хотя вот кто в действительности способен сказать где правда где нет, если всё так или иначе условно и нелепо. (И нелепо даже не от того, что правды как таковой не существует или она двояка, и просто так обстоят дела, что и сама по себе истина, и сама по себе правда, и всё то, что тут же могло бы им это противоречить - на деле даже не то что не существует, а не существует в той параллели измерений, в какой мы за этим наблюдаем. Наблюдаем тогда, когда это оказывается правдой. Наблюдаем тогда, когда это совсем не оказывается правдой (но при этом не оказывается и ложью). Наблюдаем тогда, когда даже не хотим порой наблюдать. Просто потому... Ну хотя бы, если как по Маяковскому, если звёзды зажигают, значит это кому-нибудь нужно.
      
      
      Глава 64
      Вероятный фактор личностного роста как всегда больше условен, чем обусловлен какими-то явными причинами, - ну или столь явными причинами, к которым необходимо быть может и всем нам стремиться.
      Но и это главным образом всё не так (или почти не так), потому как...
      Потому как на деле быть может ведь было всё и не так.
      Ну или не совсем так, скажем не совсем так.
      (Хотя вот знает ли кто как?)
      
      
      Глава 65
      Какое бы то ни было - любого рода - наше понимание фактически всегда традиционно больше условно, нежели прозрачно, оправданно, и патетически невинно (хотя бы поэтически). Но вот что может показаться любопытным. Когда я начинаю действительно думать так, все эти, казалось бы, парадигмы истины как будто бы растворяются в каком-то тумане бытия. Тумане зачастую нелепом, необъяснимом, действительно непонятном даже. А когда возникает необходимость их все собрать обратно - возникает своего рода хаос, который... который порой самым непонятным образом - по прошествии времени - растворяется сам в себе. И даже такие испытывает ощущения, что ему от всего этого по-видимому хорошо. (То есть фактически быть может даже и не выдаёт желаемое за действительное, а просто существует во всём этом.) И при этом...
      И при этом иной раз складывается даже так, что ничего непонятно и вовсе. Да и ты и сам - словно есть, а словно тебя и нет. И когда "нет" - это не значит, что не существует, а это просто значит что-то такое, что пока непостижимо и не разгадано нашему сознанию (да и подсознанию тоже, иначе сигналы тут же бы пошли в сознание и оно "сообразило" бы что к чему.
      То есть на лицо некое таинство, имени коему, пожалуй, и не существует даже (иначе придумай имя - и ты поймёшь о чём речь, ведь любое имя - обозначение суть предмета или явления, подтверждение нашего понимания, вот в чём дело...
      
      
      Часть 2
      Глава 1
      Лишь оканчивая предыдущее, я вновь приступаю к последующему, ибо мой мозг поистине разрывается от необходимости облегчить свои душевные страдания, в том числе, изливанием наружу из души (подсознание... подсознание...) всего того, что неким таинственным образом скрывается и таится там.
      И вот когда это происходит, наступает поистине настоящее удовлетворение, а значит успокоение моим нервам. И тут уже ничего не поделать равно как неправильным являлось бы и вообще рассуждать о том или этом, ибо нам надо писать - да и писать скорее и правильнее будет, нежели чем таиться и молчать. Да, замечу, с недавних пор и молчать фактически уже невозможно, ибо всё, что я и делаю - это целыми сутками записываю всю ту божественную информацию, которая исходит у меня из подсознания, и это... и это поистине счастье! Даже, можно сказать, великое счастье!
      
      
      Глава 2
      Записывая всё и вся, мы тем самым не только исцеляем себя, свою психику, но исцеляем и душу. Ибо психо - душа, а сома - тело, психосоматически связаны наш организм неразрывно, пребывая во всех тех таинствах всего и вся. В коих пребывает и сам человек.
      Вообще, замечу, это удивительно мистическая вещь - наша жизнь. И она, по всей видимости, накладывает свой отпечаток, в том числе, и на судьбу каждого из нас. А с другой стороны, разве должно быть иначе?
      
      
      Глава 3
      Иногда сознание отказывалось понимать реальность. И тогда становилось как-то по-своему даже занимательно наблюдать за всем со стороны. "Стороне", правда, это не всегда нравилось. Ну да она не верещала, она быть может даже и вовсе не всегда понимала, что происходит, потому как происходило, пожалуй, самое главное.
      Тем не менее мне отчего-то всегда хотелось сказать нечто большее, что я мог бы ещё сказать. И это всё было большей частью условным и даже быть может не совсем правильным. То, что не верным - почти точно и наверняка.
      А ещё... А ещё мне очень хотелось быть справедливым и верным. Да я ведь, пожалуй, таким и был. А там, где не всегда получалось - стремился к этому. (Хотя всегда у любой медали есть две стороны. Разве что они обычно в одном ключе.)
      
      
      Глава 4
      Бег времени порой столь неуловим, что ты совсем-совсем (совсем - совсем) не знаешь и не ведаешь (не ведаешь и не знаешь), когда и чем всё закончится, окончится, завершится. Но при этом в тебе сохраняется твёрдое убеждение, что это всё будет вечно. Конечно, скажешь ты, - или тебе, - понятия вечности условны и, зачастую, весьма и весьма относительны. Но ведь это уже и не важно. А что тогда важно? - спросишь ты, и я скажу тебе, что важно мгновение. Мгновение вечности.
      И вот когда наступит нечто то единственное, имя которому "начало" - тогда быть может и способно завершиться всё и вся. Ну или... Ну или и не завершиться. Но в таком случае тогда оно должно продолжаться вечно. Ну а почему нет?
      
      
      Глава 5
      Я по-прежнему спешил успеть. Успеть непременнейшим образом завершить что-то своё. Мне это было необходимо для жизни. Для той громадной жизни, в которой я намеревался остаться. Пребывать. Наслаждаться тем, что было в ней. Ну и, наверное, отчасти даже мечтать. Мечтать обо всём. Мечтать в том числе и о вечности. Мечтать... Мечтать о душе. А ведь это быть может и самые счастливые мечты. Ну а почему нет? Тем более если только да. Даже лучше так, - тем более если только да, да, да. (Да, верно, да - да - да. Так лучше.)
      
      
      Глава 6
      Иногда становилось психологически страшно. А часто ты вообще толком ничего не понимаю. Но жил, конечно же жил. Да и почему, - отчего и почему, - ты должен не жить. Мир-то ведь совсем другой, нежели ты его сам себе представляешь. И когда происходит то нечто, что иногда лишь только бывает, что случается, - то есть это значит, что подобного быть может и нет совсем, и, зачастую, всё лишь только кажется, - но уже это - часто только лишь это - оказывает своё огромнейшее влияние на всё и вся.
      И ты поистине счастлив что это так.
      Аминь.
      
      
      Глава 7
      Часто обстоит дело так, что нам буквально кажется, что происходит что-то не так, как, быть может, того бы нам хотелось.
      Но подобное впечатление в большинстве случаев весьма обманчиво, потому что на деле часто происходит не то, что нам кажется, а то, что быть может ещё только предполагается. А в действительности даже и не это, а вообще непонятно что. Вот ведь в чём вопрос. И когда действительно что-то случается, поистине вспыхивает часто радуга в нашей душе. И мы понимаем, что всё уже совсем-совсем иначе. Даже иначе. Ну хотя бы потому, что жизнь вообще часто иная, нежели мы что-то думаем о ней. Вот ведь в чём зачастую вопрос-то.
      
      
      Глава 8
      Фактически я мог бы об очень многом сказать, а предположить ещё бы и о большем. Но это всё порой настолько условно, что словно и не существует даже. А всё то, что есть...
      Всё что есть, в лучшем случае лишь миф.
      А в случае другом - такой же миф и не более.
      (Ибо то что как раз "более", то, что скрывается под этим самым "более", всё это есть пустота и томление духа. Опять же, в лучшем случае.)
      
      
      Глава 9
      Не всё, конечно, правда из того, что случается (или только становится возможно), но перспективы ведь порой самые чудесные. А то и даже правильные и нужные. (Ну, в том плане, что необходимые.)
      
      
      Глава 10
      Я всегда старался быть за правду. Можно даже сказать, что к этой самой правде шёл семимильными шагами. Ну или почти - семимильными. Ибо на деле часто оказывалось, что терялась координация бытия. Некая координация. И после становилось иной раз и непонятно, и необъяснимо фактически всё. Всё и вся. И это правда.
      
      
      Глава 11
      А ещё я стремился заполнить нишу для истины чем-то честным и правдивым. И отчасти это мне удавалось. Но, наверное, лишь отчасти.
      
      
      Глава 12
      Конечно, зачастую удивительное и нелепое начиналось как бы само собой и постепенно перерастало в нечто до боли удивительнейшее и занимательнейшее - а на деле и непонятно да необъяснимо, по сути, что это было, но почти наверняка что и действительно было что-то важное, нужное, необходимое и правильное. Ну а почему бы и нет?
      
      
      Глава 13
      Часто я сам себя спрашивал о чём-либо и отвечал себе. Но так было раньше. После этого перестал уже спрашивать. Правда по привычке ещё отвечал. Отвечал уже, получается, на не заданные вопросы. Ну или не на совсем заданные, ибо вопросы-то конечно были всегда. Да вот ответы на них часто растворялись в воздухе бытия. Когда словно бы они и были - а на деле их и не существовало вовсе. (И это почти то, что не было их, и при этом далеко ведь не почти - потому как и были они, и казались даже верными и правильными.)
      
      
      Глава 14
      Когда я размышлял о правде, я не всегда эту самую правду видел и замечал. Но почти всегда я чётко, - порой и более чем чётко, - угадывал то, что это будет. (Благо, что всегда было что-то настолько удивительно-прекрасное, что я даже и не знал да не ведал, что это на самом деле.)
      И при этом...
      И при этом я понимал, что не всегда ведь случается именно то, что нужно мне. Часто это самое "нужно" (то, что было им) оказывалось не таким, как первоначально (мечты... мечты...) ожидалось. Но и при этом вполне возможно, что всё это таким же хорошим, правильным и честным казалось. (Порой лишь только казалось, а на деле уже вроде как и не только, и не казалось.)
      Хотя кто его в действительности знает, как и что это должно быть. Пожалуй, что и никто.
      
      
      Глава 15
      Я при этом я неустанно (фактически неустанно) стремился приблизиться к собственной истине. К пониманию её. К той самой тайне, без которой должно быть всё и не так. (Хотя, опять же, кто в реальности знает да ведает, как и что должно быть. Да, вполне возможно, что всё и не так. Вполне возможно, что должно быть иначе. Вполне возможно, что даже будет по-другому. Но при этом этого ведь не должно быть совсем. А всё что есть - если, конечно, есть - то всё-таки оное больше кажется, нежели существует на самом деле. И это так, и это правда.)
      
      
      Глава 16
      Нет-нет, да затормаживаешь себя невольно ты сам. Словно забывая, что, выговариваясь - ты выздоравливаешь. Пусть даже не на всегда - но тебе ведь становится легче. И это правда.
      
      
      Глава 17
      И всё словно вспыхивало незримым облаком - облаком невидимым и таким необходимым всем нам, - после чего, наверное, и действительно начинало играть всё в сарафановы игры бытия.
      Да ещё так порой удивительно было, что словно надо это было всё. Всё что быть может и нужно. Ну или просто всё.
      
      
      Глава 18
      Отчасти мне хотелось, наверное, почти одновременно смеяться и плакать. Но вот насколько я мог бы предположить, что всё это действительно так - был, по сути, ещё тот вопрос. И чем больше мне хотелось понять его - тем больше я знал, что это фактически будет невозможно. А вот почему - я не знал. (Вероятно, - как догадывался - что-то всё-таки происходит свыше нашего порой даже самого смелого понимания.)
      
      
      Глава 19
      Уже не раз приходило ко мне такое понимание, что прав, чертовски ведь прав оказывался я тогда - казалось мне, да ещё и так, что хотелось воскликнуть об этом, - и при этом...
      И при этом фактически понимал я, что ничего подобного даже не то, что никогда не сделаю, а что просто, быть может, и не надо, не следует так говорить сейчас. (Причём - именно сейчас, сейчас - и никогда раньше, ни раньше, ни позже, просто, то ли понимание какое-то приходило, то ли ещё что - а вот это было действительно так.)
      
      
      Глава 20
      Мне очень хотелось успеть как можно большего. Успеть отчасти настолько, насколько, быть может, и никто да никогда не успевал - бы, - эх, если бы да бы, - но вот спешил я отнюдь не по этой причине, хотя и кто знает - в нашем настоящем - о мотивах наших в транскрипции "здесь и сейчас"? никто... Никто, и тем более не знаем да не ведаем мы сами.
      
      
      Глава 21
      Фактически много можно было бы предполагать да строить планы относительно того или этого, но по факту ведь ничего подобного ещё не случалось да не происходило. А то, что порой лишь только касалось чего-то важного, - по всей видимости на уровне такого "касательства" и оставалось. Ни больше, ни меньше. Ну а посудите сами, если мы (Вы или я) принимаемся вдруг судить о чём-то - так ведь поистине и не иначе чем хаос возникнет. Потому как никто из нас в действительности не знает, как надо. Все хотят по шопенгауэрски высказать своё представление об этом (подспудно предполагая, что так и надо), а ведь Шопенгауэр чётко сказал в таком случае, что это всего лишь наше представление о том или ином предмете - не имеющем представление о том, какой на самом деле этот предмет. То есть всё это нам лишь только кажется. А действительность может быть совсем иной.
      
      
      Глава 22
      Быть может я писал и размышлял о радости. И - тогда уже - мне почти казалось, что всё есть несомненная правда. Фактически правда да истина. А в том... А в том, что это было действительно так - я нисколько не сомневался.
      И вот в такой парадигме разума я жил. Жил, пока не понял отчасти ошибочность, а отчасти не подвластность понимания подобного моему разуму. (То есть я вроде как и хотел, и быть может даже собирался, старался, стремился и прочее, а на деле зачастую оказывалось как минимум какое-то - собственное... собственное... безобразие души. И любого рода стремление к истине - как минимум казалось несуществующим на свете. А ещё вернее - пустым и нелепым. И априори это как будто было так.)
      
      
      Глава 23
      Вас не смущает "как будто"? Или вы услышали: что "было так" и успокоились? Аминь тогда. Ибо рано, рано, поистине рано, а впрочем...
      
      
      Глава 24
      Конечно, можно, по сути, о многом (почти одновременно) и говорить, и предполагать оное - но...
      Но мне отчего-то кажется, что всё это не имеет ни малейшего значения в транскрипции времени. По отношению ко времени. В понимании даже некоего верховодства времени. И это - правда. (И это так, и это правда - написал бы я ранее, но ведь должны мы инновационно идти вперёд - обновляться, хотя классика по сути всегда остаётся классикой. Аминь.)
      
      
      Глава 25
      Фактически я всё также спешил успеть. Спешил оставить что-то после себя. И оставить не разрозненное "нечто" - а единую... хотел было написать - единую концепцию истины, да понял, что разумно было бы всё же чтобы каждый находил "во мне" (в моём учении, в моих книгах, в моих тысячи томах сочинений) что-то своё.
      
      
      Глава 26
      И всё-таки я шёл взахлёст, и время не могло меня остановить. Ни время, ни обстоятельства.
      
      
      Глава 27
      Я понимаю, что фактически и непременно должен привести самого себя к тому единому знаменателю, где правда - это правда. А ложь - это ложь. То есть где понятия однотипны и верны, исключительно верны, всегда верны, но вот зачастую оказывается так, что чего-то как будто бы всё время недостаёт. А вот что это? Чего недостаёт? Это, пожалуй, и непонятно, и необъяснимо. Даже быть может как-то по-своему загадочно и странно от всего. Ну, разве что, иной раз просто кажется, что всё так, а на деле это всё-таки иначе. Да и как можно предположить иное, если это всё и действительно так. Никак. Иначе. Иное, то бишь.
      
      
      Глава 28
      Можно вообще иной раз предположить, что люди намеренно загоняют себя в какие-то рамки, навешивая запреты на собственную мысль. И в итоге часто оказывается, что проступает будто бы и глупость, тогда как в реальности это ни о чём ещё не говорит кроме как о том, что впереди должно быть что-то по-другому, нежели чем когда-то быть может и могло бы быть.
      
      
      Глава 29
      Ты словно бы и сходишь с ума, а ведь на деле это всё весьма и весьма условно. И в действительности ничего подобного не происходит, а то и невозможно, чтобы происходило. Просто надо что-то делать. Просто надо, быть может, делать что-то иначе. Просто надо что-то делать по-другому.
      
      
      Глава 30
      И должно быть наиболее печальным всегда становилось от какого-то непонимания (так хочется сказать: не-до-понимания, но понимаешь, что это скорее всего именно общее непонимание, то есть значительнее, масштабнее, и обиднее, и оттого - печальнее).
      Подумал сейчас удивительно, конечно, но характер моей прозы заметно изменился - если раньше писал буквально, после стал описывать иносказательно да неким эзоповым языком, ну или - что вернее - философско-психологически-эзоповым.
      И это правда.
      
      
      Глава 31
      Всё чаще в последние годы начинал думать я о том, что удивительным образом удалялся я в отрыв от всего да вся.
      Но пока ещё удерживало конечно сознание того, что это не то что я сам удалялся, а просто окружение отставало. А ведь в ином случае и с ума можно было бы сойти от счастья, - думал было я, да удерживал себя, а после и бог смилостивился и сам помог - дал в окружение таких людей, которые уж как минимум были не глупее, а то и умнее меня. И это было настоящее счастье, ибо успокаивало. (Ну и попутно ставило новые горизонты постижения бытия. И это было счастье.)
      
      
      Глава 32
      А ещё... А ещё мне иногда так хорошо было быть первым. И парить в этом безбрежье времени (времени и пространства), отчего на душе (и в душе) и действительно становилось вдруг (нечаянно так) хорошо и приятно.
      И я фактически наслаждался этой вот "нечаянной" радостью. Ну а с другой стороны - почему бы и нет?
      
      
      Глава 33
      Иногда кажется, что в этой вот бесконечности играет с тобой сама душа. И играет она какими-то явно непонятными да как минимум необъяснимыми твоему подсознанию красками, да так, что становится порой и действительно понятно (уже скорее - не-по-нятно) что есть это всё. (Скорей всего, - как надеешься ты, - и ничего такого чтобы, - ан на деле и нет ведь, и тогда уже... И тогда уже действительно играет что-то такое, что порой и действительно всё. Ну или ничего. Ничего.)
      
      
      Глава 34
      Когда я верил в искреннее счастье - мне казалось, что счастье само приходило ко мне и было безмерно радо - равно как и мне радостно - всему и вся.
      Но совсем скоро я понял, что всё это было весьма абстрактно и быть может даже непонятно. Ну или как бы - необъяснимо-непонятно. И, - тогда уже, - передо мной вспыхивала какая-то (та да иная) истина. А значит и действительно становилось легко и приятно. Особенно если говорить правду. (Булгаков... Булгаков... Где ты Мастер.)
      
      
      Глава 35
      Фактически мне казалось, что это отчасти становилось как-то так недопонято (ну или как минимум недопонято), а с другой стороны - ведь я и сам часто не знал: что да к чему действительно так и правда. Да и, если разобраться, передо мной очень часто вспыхивали какие-то непонятные (да необъяснимые) инсинуации разума. И чем больше от подобного становилось загадочно - тем больше как раз загадочней становилось и сама истина. (Ну или, - как я понимал, - старалась мне такой казаться. А как да что там было на самом деле - это уже вопрос, вопрос, вопрос...)
      
      
      Глава 36
      А ещё я совсем как будто неожиданно начинал верить во что-то своё. И это "что-то" (или скорее "нечто") словно и действительно казалось мне каким-то... Ну или случайным и неправильным если - так это всего лишь минимум того, что можно было бы сказать. Тем более что на деле всё это было порой (и, по всей видимости это так) и действительно ерунда. Ну а почему нет?! (Тем более если да, да, да. А ведь и правда - это так. Ну или?)
      
      
      Глава 37
      Я писать старался строчки, записывая, наверное, всё то, что когда-то оставлял как будто напоследок.
      Насколько я преуспевал - свидетельствовало то, что... Ну тут, как говорится, какими критериями судить да мерить. С одной стороны, это так, с другой - этак, с третьей - и вовсе какая-то пустота (и томление духа). А в действительности (да на самом деле) быть может и ничего мы не в силах понять да уразуметь. Вот ведь в чём вопрос-то.
      
      
      Глава 38
      Фактически я размягчался в (душевных) страданиях да в том отчасти не понимаемом мной, а отчасти и загадочным (по-прежнему оно казалось мне загадочным) бытиём.
      И вот когда такое становилось и действительно ясно и понятно - словно бы неожиданно (и вдруг... и вдруг...) всё становилось на круги своя. А значит фактически понималось. Да ещё (отчасти... отчасти...) и понималось так, что быть может я сам даже диву давался от того почему это всё было именно так. А ведь и правда - почему?
      
      
      Глава 39
      Буря мглою небо кроет
      Вихри снежные крутя
      То как зверь она завоет
      То заплачет как дитя, - бессмертный Пушкин был всегда со мной и фактически руководил (моими поступками, помыслами и будущими свершениями) и направлял меня.
      А ещё я всегда очень радовался (и был безумно счастлив) что не один. Так, наверное, говорят о боге, когда молятся, что ты не один и приходит по-толстовски ощущение этого (У Льва Николаевича, конечно, был свой разговор с Создателем, и он это мог позволить, к слову, и тот и другой), но существование классиком ещё не значит существования истины - ведь, как и классиков опровергают, так, пожалуй, иногда и истину пишут свою.
      А ещё мне сейчас казалось, что за меня пишет мой папа, Алексей Алексеевич Зелинский, он ведь тоже многое не успел сказать. А бог его любил (хоть и убил посредством злых людей). Но быть может мне после этого далось просто больше других. И я должен жить и за себя, и за того парня. (Тем более отец был одиннадцатым ребёнком в семье, все были мальчики, и всех убили. Папу - последним.)
      
      
      Глава 40
      Фактически ты (я... я...) понимал, что за всем этим скрывается истина и в равной мере, наверное, таится истинная правда. И это ведь действительно было так (и только так). А потому всё то, что быть может ещё только могло быть (каким-то правильным и верным) - наверняка казалось, по сути, быть может и несуществующим даже.
      А с другой стороны - почему бы и нет.
      
      
      Глава 41
      И ведь так хочется отчасти смеяться и плакать. И радоваться, что в который раз простил тебя Господь.
      Понимая при этом, что и не в нём всё как всегда дело, а в окружении. Именно эти - самые слабые мира сего - всегда пытаются поднять свою значимость за счёт лидера и тем самым фактически помешать ему, ибо в невольном раболепствии отпугивают и мешают действительно тем, кто помог бы уже самому Ему подняться выше (и идти дальше).
      
      
      Глава 42
      Порой самые совершенные формы бытия рождались даже вопреки всему.
      И речь тут не идёт о разуме, ибо разум как раз надо всегда выключать - когда является чудо.
      Тут - в позапрошлом предложении - мы о другом.
      Аминь.
      (Да будет так.)
      
      
      Глава 43
      * * *
      "Я стремился все время кого-то найти,
      И терялся в догадках: кто это был?
      Поднимался почти в стратосферу земли,
      И камнем оттуда - вниз, вниз.
      Я взбирался на горы, смотрел в облака,
      И заглядывал к дьяволу в пасть.
      Все наверно хотел отыскать тебя,
      И все время боялся упасть.
      Хотя падал я часто, и это в болезнь
      Уж давно могло перейти.
      И влезая на дерево, слышал: слезь
      Там ее тебе не найти.
      Я спускался под воду, нырял в глубину,
      И заглядывал под камни я;
      А мне в ответ: не она, не она
      Не она это все, не судьба.
      Так когда же смогу отыскать я судьбу?
      Так, чтоб больше - никогда не искать.
      И чем-то гулко отдалось в тишину:
      Об этом не дано тебе знать...", - вспомнил своё стихотворение.
      
      
      Глава 44
      Когда вспоминается поэзия - молчит проза. А ведь когда-то кто-то (и я помню кто) мне говорил, что мои стихи пророческие...
      
      
      Глава 45
      И это правда.
      И это так.
      
      
      Глава 46
      Фактически я понимал, что всё происходящее - есть как минимум фарс, а как максимум нечто необъяснимо-удивительное или, по сути даже, быть может и прекрасное. Ну а почему бы и нет, размышлял я, хотя, конечно же, любого рода размышления прерывались каким-то порой и вовсе душевным раздраем и психологическим безобразием. И я даже не могу сказать, что было лучше - ибо лучше-то как раз ничего и не было, ибо то что было - больше напоминало какой-то ужас небытия и запутанность истин. Да-да, вероятно, как раз всех существующих истин, и это было правда.
      
      
      Глава 47
      Я действительно стремился что-то (многое... многое...) успеть. И в этом забеге длинною в жизнь, вероятней всего как раз и заключалось нечто по сути удивительное и прекрасное быть может даже. И то, что так или этак для меня подобное и действительно было важно - почти неоценимый факт. Да и это ведь правда, по сути.
      
      
      Глава 48
      А ещё очень часто вмешивался дьявол. Он фактически раболепствовал передо мной, а в иные мгновения и я перед ним, и на каком-то этапе фактически уже даже непонятно да необъяснимо становилось всё. Да так (становилось непонятно да необъяснимо), что и сама жизнь, пожалуй, казалась больше искусственной, нежели чем действительно реально существующей. Ну а почему нет. если, по сути, только да.
      
      
      Глава 49
      Когда вы действительно хотите чего-то, то это что-то (ожидаемое событие) словно магически подводит вас к тому, чтобы подобное наступило.
      
      
      Глава 50
      Откуда интересно начиналась вся эта суматошная спешка в непременном желании всё успеть. Всё или многое, это, конечно, ещё вопрос, но вот желание же поистине подобное было. А значит ничего (или многое) становилось непонятно да необъяснимо. А то и затуманено-прекрасно. (Такое ведь тоже возможно.)
      
      
      Глава 51
      Это я сам хотел всё успеть. Стремился фактически объять необъятное, но то, что это якобы необъятное всего лишь кажется, когда ты идёшь первым. После, когда ты проложишь колею и за тобой пойдут остальные (в том числе и в стремлении преодолеть твои рекорды), тогда уже да, тогда уже и нисколько не будет казаться всё так как сейчас. Тяжело ведь всегда только первопроходцам.
      
      
      Глава 52
      На уровне стремления к какому-либо пониманию разума, часто вставало всё то нечто, что я, по сути, ещё никак не мог интерпретировать, но что непременно было. И вот в том, что это действительно было - я не сомневался. Даже быть может верил в это. (Вера - это всего лишь доверие, а доверие - от доброты и доверчивости вашей души. Стоит вас похвалить кому-то - и уже хорошо. А стоит окрикнуть - так и съёживаетесь, и готовитесь дать отпор. Природа и человека и животного к сожалению, едина в факторе выживания. И тут ничего не поделаешь.)
      
      
      Глава 53
      Сама жизнь играет то ли в прядки, то ли в необъяснимое решето судьбы. И даже кажется порой что всё это нисколько не нужно и даже необязательно, но стоит действительно начать размышлять так, и уже перед тобой вспыхивает поистине какой-то невероятный хаос понимания. Ну или скорее - недопонимания. Ведь то, о чём говоришь ты - фактически это и есть истина. Пусть она, конечно, и не кажется столь объяснимой и быть может отчасти даже далёкой, но факт ведь есть по сути факт. А то что факт - сомнению не подлежит. И это правда.
      
      
      Глава 54
      Покажется удивительно, но многое представало передо мной не в том свете, в каком, вероятно, оно бы хотелось быть. Можно даже сказать, что всё это в действительности больше казалось, нежели чем было так. Благо что то, что было - от этого иной раз и спасу-то не было. И хотя оное всё же и вероятней всего было относительно, тем не менее, как говорится, тем не менее...
      
      
      Глава 55
      Фактически можно было сказать, что в любое время я могу сойти с ума. И тогда уже - всё, чем занимаюсь я - это как раз попытка удержать сознание в норме. Хотя, по сути, так ли это уже в действительности, правда ли что это так, ведь на самом деле всё есть лишь наше представление об этом, как говорил Шопенгауэр, мы представляем мир таким, каким хотим его видеть, и это, по сути, весьма далеко от того, какой он в действительности.
      
      
      Глава 56
      Кто знает в действительности, к чему и зачем это всё. Зачем всё то, к чему мы идём, стремимся, при том что это всё способно разрушиться в один миг. Зачем наши какие-то представления о том или этом. При том что этого в действительности может и не быть. Ибо это всё-таки больше нам кажется, нежели существует в реальности. Да и что такое, собственно говоря, сами мы, если всего этого скорее всего и не существует вовсе. А то, пожалуй, и на самом деле нет в действительности.
      
      
      Глава 57
      А я ведь и действительно старался всё успеть.
      И с таким вот стремлением жил. Отчасти быть может и понимая даже, что подобное всё не есть хорошо (и как минимум не есть истина), хотя вернее это как раз и была истина; пусть и не та, к которой вероятно стремился. Ну да а кто, по сути, знает.
      
      
      Глава 58
      Становилось вероятно отчаянно и необъяснимо всё происходящее. Да и словно действительно, есть это или нет. происходит - или только кажется. Всё по сути обман.
      
      
      Глава 59
      Фактически получалось, что ты проигрывал и сам. И даже когда тебе казалось, что это всё до боли удивительно и прекрасно, на деле начинался, по сути, ещё тот туман. Такой отчасти туман, что ничего тебе и непонятно да необъяснимо становилось. А то и... А то и даже страшно.
      (Впрочем, со временем то, что касалось страха - ты приучил. Приучил, быть может, даже настолько, что былой страх - обратил тебе в доблесть. Ну а почему бы и нет, не раз говорил себе ты раньше, а вот теперь словно наяву испытал всё это. И... И воспрянул духом. И понял, ты, - я... я..., - и ты понял, что всё теперь нипочём и ничто не может быть не под силу - ибо всё под силу.
      
      
      Глава 60
      И это всё - суть самая настоящая правда. То есть фактически истина.
      И это так.
      
      
      Глава 61
      Фактически почти одновременно ты (я... я...) и понимал, и не понимал происходящее. А также не мог делать точную оценку его. Так, разве что, казалось тебе что-то, но точно ли это было или нет - ты не знал. Да, пожалуй, что и не ведал всё-таки. Разве что иногда становилось тебе словно не по себе, и тогда, почти обезумив от всего и вся, ты приближался к истине. Истине такой, которой, с одной стороны, быть может и не существовало вовсе, а с другой... А вот как раз с другой она казалась тебе самая что ни на есть прекрасная, необходимая, и даже интересная. Интересная порой настолько, что ты ведь по сути и не понимал её (положа руку на сердце), а в другие моменты казалось, что знал всё.
      И вот в такой парадигме истины ты жил. Жил иной раз настолько, что даже не представлял себе, что было возможно далее. Что было возможно. Что... было... возможно.
      
      
      Глава 62
      Ты ведь стремился однозначно успеть постичь истину. Успеть, быть может даже настолько, что порой и не замечал, как та же самая истина отдалялась от тебя. И в такие минуты (разы... разы...) почти невольно создавалось впечатление что это всё как будто и не по-настоящему даже. И даже словно бы ничего такого нет. А всё что было... А всё что было словно улетучивалось (тут же - тотчас же) улетучивалось вдаль дальнюю. И казалось, что этого быть может и на самом деле не существует. Нет в действительности. А то быть может и вовсе нет. понимаете?
      
      
      Глава 63
      Когда я сам в себе нащупывал истину, такая истина словно ненавязчиво стремилась уйти от меня. Но когда я действительно поймал её - оказалось, что словно и ловить уже было некого.
      А) Или она ушла уже давно. (И от этого казалось как минимум печально.)
      Б) Ничего подобного не было. (А всё что словно и было - было лишь фантазией. Нашим представлением о мире, в душе Шопенгауэра.)
      А самое удивительное, что и одно и другое было правда.
      
      
      Глава 64
      Если у вас чистые и светлые чувства и вы непременно хотите поделиться ими - помните, что другой человек может пребывать сейчас совсем в ином состоянии сознания - и не понять вас. (И вот - как бы не было разочарования... как бы не было разочарования... после.)
      
      
      Глава 65
      И ты понимал, как будто что это есть истина. И даже верил, что она таким образом приходит к тебе. (Скорее даже больше уместно слово: подступает, но тут всё-таки иной лингвистический смысл - а значит всё и иначе, и по-другому.)
      А ещё... А ещё (и иногда так действительно случалось... ну даже не то что действительно случалось, а, скорее, становилось возможным), и вот когда нечто подобное действительно становилось возможным - так это, пожалуй, и всё то, что ещё только было. (Хотя и тут, пожалуй, иной раз самих вопросов всё же было значительно больше, нежели чем ответов. И это правда.)
      
      
      Глава 66
      Невероятную силу я вновь набрал. Силу физическую, и силу знаний. А всё потому, что фактически абстрагировался от внешнего мира и лишь только читаю и тренируюсь. Ну а почему бы и нет, если подобного рода теорию испытать на себе (если бы каждый испытал). Ведь может тогда бы была в наших умах лишь только правда.
      Только правда.
      Аминь.
      
      
      Глава 67
      Иной раз создаётся впечатление - вопрос... вопрос... - в кого ты такой, да почти тут же ответ - в бога, то есть в самого себя.
      Аминь.
      
      
      Глава 68
      За вымышленной причудливостью форм поистине порой скрывалась истина.
      И так ведь это действительно было, а не только казалось.
      (А не только казалось.)
      
      
      Глава 69
      Ну а когда ты как будто и действительно начинал что-либо понимать - перед тобой ведь и тогда словно бы вспыхивала истина. Отчасти та самая истина, которой всё это время тебе недоставало. И без которой было фактически грустно, одиноко, обидно. (Обидно, одиноко, грустно. Грустно... - места слов можно менять, смысловая октава всё равно остаётся как была... как есть... как будент.0
      Да и ведь действительно, пожалуй, так будет.
      
      
      Глава 70
      Я думал, что это так.
      Я знал, что это так.
      И я нисколько не сомневался, что это так.
      Аминь, аминь, аминь.
      
      
      Глава 71
      Ну или традиционно - Amen.
      
      
      Часть 3
      Глава 1
      А сейчас словно бы всё сначала.
      
      
      Глава 2
      И нам это нравится.
      
      
      Глава 3
      Ну а вообще-то, конечно, создавалось впечатление о том, что всё это так-то уж важно да нужно уже, пожалуй, именно там. И даже когда подобное и действительно становилось необходимо - словно бы ничего и не казалось таким чтобы непонятным и, тем более, необъяснимым. Ну хотя бы от того, что впереди уже так да иначе маячила истина. Та самая истина, ради которой быть может и вообще всё да вся. Ради которой быть может и вообще мы все живём да существуем. Ради которой быть может... (Быть может... может... может...)
      
      
      Глава 4
      Словно ненароком создавалось впечатление в сложности всего и вся. Но я... Но я, преодолевая эту сложность, продолжал идти к своей цели. И это было и замечательно, и интересно.
      
      
      Глава 5
      А на деле, конечно, играла истина. И играла она такими радужными понятиями да числами, что, вероятно, становилось и невозможно что-либо понять да уразуметь.
      Но уже быть может и из-за этого - казалось всё почти не совсем таким, каким только может быть. Могло бы быть. Способно бы оказаться.
      
      
      Глава 6
      Фактически моя неуёмная любовь к миру множилась на такое же множество (это не тавтология) составляющих, после чего чуть ли не действительно (поистине... поистине...) не начинала играть правда. И в этой правде... И в этой правде быть может скрывалась, пожалуй, и сама жизнь.
      
      
      Глава 7
      Это правда.
      
      
      Глава 8
      Фактически в преодолении страха скрывается сама истина, и даже если она не будет казаться такой чтобы однозначной, и даже если со временем всё станет на свои места, да и в любом каком случае если даже - всё равно всё то, что ещё лишь только возможно что будет - наверняка что будет далеко и далеко не так, как о том стоило бы даже говорить. И это такая же правда, как и всё предыдущее и будущее. Аминь.
      
      
      Глава 9
      Когда я начинал писать, я словно всеми силами стремился успеть всё да вся. И на каком-то этапе бытия понимал, что это правильно, что так и надо. - да и многое вероятно ещё понимал, но только вот со временем всё чаще наступало какое-то особого рода переосмысление по поводу всего этого. А значит мне становилось быть может и непонятно, почему всё именно так сейчас происходило. (Хотя, с другой стороны, разве могло, разве способно оно было чтобы произойти иначе.)
      
      
      Глава 10
      Истина... Фактически вот она, птица певчая правды.
      Истина... Это именно то, чего всем нам всегда не доставалось, но и что, по сути, способно было и убить нас. Убить... А если убить, а убить, это значит (как говорил один маленький хороший очень мальчик) когда никогда-никогда ты меня больше не увидишь. Готовы ли мы к этому? Полагаю что нет. А тогда к чему всё?
      
      
      Глава 11
      Писать легко. И в то же время тяжело. Надо поймать волну. Но говорить зачем я пишу, это...
       Кто-то говорит всё время, мол, сколько книг вы написали, другим одну бы книгу написать, а кто-то (с длинными волосами и хитрой внешностью), так он вообще, со слов кого-то, говорил зачем столько книг, у других ни одной нет...
      Пишу я - вынося боль души на бумаги и тем самым избавляясь от внутренних страданий, страданий души. А если не пишу - то болею. (А болеть не хочу, в завязке, разрушает организм это.) Лучше писать. Это как терапия, как сказал Карл Густав Юнг и Фрейд.
      
      
      Глава 12
      Понимание истины - фактически всё как настоящая правда. И она тем понятнее, чем ближе и роднее. (Притом что и сама по себе понятность, конечно, такого рода зачастую всегда условна и нелепа. Но тут уж, как говорится, факт есть факт.)
      
      
      Глава 13
      А ещё мне хотелось счастья.
      Но это уже из другой оперы...
      
      
      Глава 14
      Фактически не знал, не ведал, да не понимал, - действительно ведь не понимал (как минимум недопонимал) происходящее. И когда начиналось что-то, требовал непроизвольно от всего этого почти настоящего счастья. Да ещё поди такого - какого и не было доселе. Невидимого счастья, получается. И это по своей - почти одновременно - и удивительно, и прекрасно. А ещё... АП ещё очень и очень замечательно.
      И это так.
      
      
      Глава 15
      Решение бытовых вопросов не должно отвлекать вас от предназначения в жизни. Потому как в ином случае вы будете болеть. Болеть душевно, но за душевной болью - обязательно придёт боль физическая. И это совершеннейшая правда, равно как и то, что замечал я, что как Пушкин или Достоевский наиболее удачно и плодотворно пишу лишь когда или случаются душевные страдания (этакий моральный мазохизм в итоге получается, ибо невольно прогнозирую их, вызывая на ментальном уровне), или же когда явно совершаю что-то, после чего знаю придётся раскаиваться (хотя бы перед самим собой).
      
      
      Глава 16
      Написал предыдущую главу, и понял, что главное это не останавливаться. А там как бог управит, как говорит мой друг-священник Иван Иванович.
      
      
      Глава 17
      Достаточно часто приходит какое-то понимание. Но насколько оно действительно отвечает тому, о чём я бы хотел сказать - поистине вопрос. И, пожалуй, это действительно так, ибо всё выглядит всё-таки больше загадкой, недели чем какой-то осмысленной истинной. Да и сама истина как ни крути, выглядит всё же... поверхностной, что ли. По крайней мере это фактически ведь и на самом деле так. Ну а почему нет?
      
      
      Глава 18
      Фактически я всё также спешил успеть. Спешил доделать, дозавершить всё то начатое когда-то, числу которому нет, наверное, конца и края. Но при этом оно, это число, есть, непременно есть, существует, разве что (вероятней всего) растворяется в облаке какого-то... Какого-то - то ли безобразия, а то ли и вовсе непонятно да необъяснимо чего. И это правда.
      
      
      Глава 19
      Фактически я и предположить, по сути, не в силах был всего того, куда разрастутся события бытия и какие примут масштабы и формы. Хотя и обращал внимание на то, что практика жизни уверенно показывала то, что люди, которые в самом начале активно выступают против - попросту завидуют и подсознательно добиваются прекращения тобой действий, ведущих к достигнутым достижениям; а когда ты прекращаешь их - убеждаешься, что они с радостью готовы были занять твоё место (пусть даже и пребывая на своём). А значит... А значит фактически всё на этом могло бы и закончится, понимаешь ты, если бы ты поддался. Внутренне отмечая (и радуясь), что ты-то как раз не поддался.
      
      
      Глава 20
      Я верил поистине во что-то сродни что и сверхъестественное даже. То, чего мне недоставало, и то, что конечно же будет. (Будет, обязательно будет, знал я и говорил себе, но говорил при этом лишь мысленно, понимая, что фактически неправильно будет озвучить собственный ход мыслей даже близким - ибо кто знает, кто пришёл в овечьей шкуре...)
      
      
      Глава 21
      Несмотря на какое-то кажущееся внутреннее недоразумение, я понимал, что всё это если и существует в реальности, то пребывает поистине на каком-то особом пласте подсознания. Тогда то, к чему я должен стремиться - вот это-то как раз и есть то, что впереди. А значит... А значило это, что в действительности почти совершенно всё лишь есть, как говорил Шопенгауэр, лишь наше представление о мире вокруг, и мир-то действительно другой (и быть может совсем иной), и, - тогда уже, - и мы лишь то, что представляем сами о себе (притом что другие - могут видеть нас совсем иными).
      
      
      Глава 22
      Я действительно допускал, что всё почти совсем-совсем иначе. И то, что это было действительно так - я наверняка знал. Знал и верил даже, что это было действительно так. Но сами по себе мои знания фактически ничего не стоили и ни о чём не говорили, кроме как о том, что всё происходящее - есть суть истина, а истина... А истина, друзья, это ведь как раз и есть то, чего всем нам всё это время не хватает.
      (Но и тогда уже могу сказать, что любыми путями да способами мы так или иначе постигаем эту самую истину. Вписывая попутно своё имя в эгрегор правды. Тогда как всё, что представляет она - истина - есть ничто иное как аналог лжи. Отчасти тоже самое, только наоборот. Ну а почему нет?)
      
      
      Глава 23
      Иногда я самым удивительнейшим образом запутывал себя. И даже не то что этак прям брал и запутывал, но точно, что предпринимал все действия, дабы свершилось подобное. (Как мне было относиться после этого к себе - другой вопрос. Пока констатация факта.)
      
      
      Глава 24
      Иногда правда (сиречь: истина, читай правда - то бишь истина) пряталась, оказываясь неприкаянной (а то и скорее - или уже вместе с этим) какой-то даже отчасти неприкасаемой.
      И точно было не сказать (да и даже не предположить) к чему и зачем всё было это, но точно, что шло оно какими-то особыми тропками бытия. Так, что словно и можно было найти след (а то и идти след во след0. А то и не было ничего этого. Не казалось. Не существовало. Не было так чтобы возможно даже.
      А то и просто - казалось растворимым каким-то в кругах бытия. (Ну или в волнах разума, если предположить, что и такое возможно.)
      
      
      Глава 25
      А ещё я понимал, что всё происходящее - есть лишь миг. Тот самый миг. Который вероятно нет-нет да закончится почти что прямо сейчас.
      Тогда как может...
      Тогда как мог бы...
      Тогда как будет (или мог... или мог...) бы продолжаться. Продолжаться сродни что вечно. Ну или извечно, неправильно, ошибочно, и так, как ничто не есть в действительности и на самом деле.
      И это так.
      И это правда.
      
      
      Глава 26
      Я продолжал верить в какое-то своё предназначение. По крайней мере выходило так, что с каких-то пор именно это давало мне силы жить. И жить, и идти вперёд. Бежать, быть может даже. Лететь.
      И это правда.
      
      
      Глава 27
      А ведь всего и всем не расскажешь. А, учитывая, что тебе ничто и не нужно было, перед тобой всё время создавалось впечатление, что словно ничего тебе было и не нужно.
      А может и правда?
      - Что?
      - Что?
      - Что правда?
      - То, что не нужно.
      - Может и правда.
      - Вы согласны с этим.
      - Согласны.
      - А значит тогда...
      (перебивая) - Значит тогда.
      - Но ведь в таком случае...
      - В таком случае.
      (не понимая) - Вы и с этим согласны?
      - И с этим.
      (разводя руками) - Ну тогда я пас.
      - Ну тогда я пас.
      - И Вы?
      - И я.
      - И Вы...
      - И я.
      
      
      Глава 28
      Понимание истины не всегда есть понимание правды. сама по себе правда весьма относительна и наверняка подходит далеко не ко всем. Кто-то принимает её и словно бы неплохо живёт, а для кого-то кажется она совсем не такой, о какой правде он мечтал всё это время. И тогда...
      Знать бы, конечно, что "тогда". Но так уже вышло, что каждый из нас представляет поистине что-то своё. Верное и прекрасное. И это так.
      
      
      Глава 29
      Иногда я самым настойчивым образом форсировал события. И в таком случае создавалось впечатление чего-то поистине волшебного и сродни ненастоящего; но после и это проходило. А значит... А значит перед всеми нами начинала играть истина. Почти та самая, которой так долго нам недоставало. И почти такая же, какая была в мечте. В моей мечте. Ну или в той, которая всем нам лишь только казалась.
      (И ведь действительно создавалось впечатление, что это так. Так - и никак иначе. Ну а почему бы и нет.)
      
      
      Глава 30
      Возможно, что иногда и требуется дописать станицы. Но это ведь неправомерно и фактически неверно да ошибочно. Ну хотя бы потому, что изменяется и сама жизнь, и понимание её, - любого рода понимание. И вот когда наступает (или лишь только, по сути, приближается) всё то, что все эти годы (всё время... а это годы... годы...) нам недоставало (да кому нам, если лишь только мне, - но быть может и вам... быть может и вам...), так вот когда подобное поистине и действительно случалось да происходило - тогда как таковая истина и вспыхивала уже лучезарным светом бытия. Да ещё было и так радостно, что всё действительно становилось на круги своя. Ну а почему бы и нет.
      
      
      Глава 31
      Я понимал, что все эти действия (мои... мои...) могли носить характер невольной условности и почти никакого этак особенно чтобы не трогать (не беспокоить), но при этом нечто подобное ведь и не сказать, чтобы оказывало правильное (психологическое, - психологическое, а значит и физическое, психосоматика, однако), так вот когда так поистине да действительно было (и - было, а то и не было), и вот когда это действительно правда - тогда... Вот тогда должно быть и будет всё на самом деле хорошо.
      
      
      Глава 32
      Вполне возможно (и допустимо, к слову, вполне допустимо), что всё это (эфир) не оказывает такого уж беспринципного влияния на (окружающий) мир.
      А это значит, что и сама жизнь, по сути, почти уже не будет такой, какой она - должно быть - должна быть. (И за невольной тавтологией не ищите ошибки. Ошибки попросту нет и не может быть. От двух слов - совсем и никогда.)
      
      
      Глава 33
      А я ведь уверенно и чётко (настойчиво, то есть) продолжал искать истину. И чем ближе она мне казалась - тем лучше становилось на лучше (этак - спокойнее).
      И хотя я допускал, что это всё есть лишь иллюзорный обман - исходя их того что становилось и действительно важно, нужно, отчасти и даже интересно (ну или как минимум любопытно; даже, скорее, любопытно-с).
      
      
      
      Глава 34
      - Вы словно всё знаете?
      - Знаю.
      - Ну зачем так уверенно говорить о том, о чём Вы, сударь, не имеете никакого представления.
      - Имею.
      - Ну откуда? (удивленно разводит руками).
      - Оттуда (загадочно подмигивая).
      - О, Господи (хватается за голову и уходит с авансцены).
      
      
      Глава 35
      Быть может и сказать так чтобы честно было, да и всё правильно (ну хотя бы казалось) и невозможно ведь даже. А отчасти ведь и действительно так всё и есть. Ну а почему бы и нет, тем более что фактически ведь всё время идёт (почти незыблемо) одно спряжение - так чтобы лишь только да, - а то и да, да, да.
      И это не Толстовский (Лев Николаевич...) да или нет, - да и в данном контексте, друзья, лишь только да.
      Ля минор
      
      
      Глава 36
      Самое, отчасти, любопытное, по сути, это то, как угоняют авто. Сначала в три-четыре ночи-утра включают сигналку. На следующий день - спокойно увозят.
      
      
      Глава 37
      Состояние чего-то поистине нужного и любопытного зачастую несло в себе какие-то необъяснимые особенности касаемых в первую очередь жизни.
      И при этом само по себе понимание выглядело каким-то до боли удивления абстрактным и отчасти даже нелепым.
      И это было истинная правда, а в чём-то значит и истина.
      
      
      Глава 38
      Иногда становилось трудно и необъяснимо-непонятно угадывать что-то из того, в чём, вероятно, ещё предстояло разобраться.
      Но вот даже несмотря на то, что это всё выглядело каким-то фрагментарным и больше даже нелепым, я порой отчётливо замечал и видел во всём этом какой-то особого рода смысл. Ну, например, такой, какой и не всегда, по сути, даже иной раз угадывался.
      При этом, каким-то образом я всё больше и больше замечал что-то такое необъяснимое, к чему, видимо, мне ещё предстояло прийти, но что я уже невольно ощущал. И это было что-то на первый взгляд и загадочное даже, но точно, что всё и непонятно было, понимаете. Совершенно как будто непонятно и необъяснимо даже.
      Впрочем, вероятно с этим мне как раз и предстояло ещё разобраться. (Тем более что любого рода разбирательство могло в первую очередь обнаружить скрытые психологические проблемы внутри нас самих. Как говорится копни только, и...)
      
      
      Глава 39
      Иногда мне становилось по-своему и непонятно-необъяснимо даже всё то, что тем да иным образом могло складываться вокруг в том числе и нас.
      И при этом нечто подобное конечно случалось, просто я, благодаря провидению, научился со временем отделять зёрна от плевел. И во всём этом конечно же заслуга Бога.
      
      
      Глава 40
      Я так хотел успеть.
      Я так стремился завершить, успеть, успеть...
      Но вот что было из моего какого-то желания, в сравнении с каким-то высшим предназначением. По сути ведь и ничто. Ничто.
      
      
      Глава 41
      По сути, как таковую истину скрываем мы иной раз и сами. И когда оказывается, что всё есть нечто такое, отчего становится вроде как и не по себе, то в этом случае перед нами поистине начинается нечто мучительное и быть может даже совсем не нужное. Ну и точно, что этого всего мы как будто бы и не ждали. Не знали. Не понимали, - а значит и не понимали что делали, - так-то вот.
      
      
      Глава 42
      Я словно бы всеми силами стремился успеть завершить что-то, объединив это в каких-то своих особых круговоротах бытия.
      Бытия или разума - сейчас как будто это всё уже и не так важно. Но вот почти наверняка, всё это требует отчасти ещё какой-то своей расшифровки (раскадровки), после чего наконец-то наступит понимание всего да вся.
      
      
      Глава 43
      Фактически нет ничего занимательнее и любопытнее всего того происходящего с нами, что происходит с нами действительно как бы сейчас, - в режиме как раз именно "здесь и сейчас". И вот насколько это покажется любопытно, настолько вероятно оно покрыто какой-то особой тайной порой даже и непонимания бытия. Согласитесь, отчасти это звучит революционно даже, но тем не менее факт остаётся фактом. А значит... Ну как минимум это значит, что интересно. А то, что интересно - по-своему за всем этим скрывается истина. Какая только - вопрос.
      
      
      Глава 44
      Мир вообще по-своему всегда сохраняет какую-то особого рода тайну. И даже не всегда прекращая собственное существование - иной раз умирает душа. Но так я не сторонник дабы говорить, потому как на самом деле, как раз именно душа, как мы знаем, всегда остаётся живой даже после смерти. Но я имел в виду и ещё что-то больше, нежели чем сведение просто к религиозному опыту, но тут уже вероятно каждый может сам продолжить что-то своё.
      
      
      Глава 45
      Не всегда, конечно, далеко не всегда передо мной вспыхивала эта самая долгожданная истина. Иной раз и километры по дорогам бытия проматываешь, а её всё нет и нет. а порой словно бы раз - и вспышка озарения тут как тут, и словно разом постигаешь ты всё и вся.
      Понимаете, это ведь действительно очень часто способно быть может даже выйти за границы какого-то понимания. Тогда как всё, что лежит в плоскости не понимаемого - скорей всего так и останется непостижимым и может даже необъяснимым. И это правда.
      
      
      Глава 46
      Я часто верил только во что-то своё. Что такое это "своё" было - понятное дело я не знал. Лишь только догадывался, что за всем этим вероятно скрывалась какая-то истина. (Да и, по сути, не к истине ли мы все - по крайней мере я - всё время так стремились.)
      
      
      Глава 47
      И ведь ты словно ниоткуда взялся, этакий герой. И не герой-разбойник, равно как и не такой уж удалой ты, хотя конечно же это всё же мне так кажется (а ведь когда "кажется" - почти наверняка надо читать обратное); и тогда уже - удалой ты герой-любовник. А то и разбойник, потому как любовник. (Замечал давно, после насыщенного чтения Фёдора Михайловича - фактически на время впитываю если не стиль его, то затуманенных образ мыслей его героев. А после проходит всё конечно. Но ведь любопытно, не правда ли.)
      А ещё более любопытным кажется мне то обстоятельство, что вроде бы только что возвратившись из мира совсем иного - я нет-нет, да ещё пребываю там. (Да так, что вроде как одной частью сознания уже здесь, - как говорится иной раз даже тута, а...
      И это тоже как минимум удивительно. Равно как и по-своему прекрасно.)
      
      
      Глава 48
      Фактически и не знаем - не гадаем мы про то да про это; а вот случается, что приходит счастье как бы само. Словно бы само по себе. Да и радуется оно тогда. Радуется и понимает ведь что-то своё.
      - Вы так думаете?
      - А то!
      - Уверен?
      - Что? Почему на "ты"?
      - Уверен, хотел добавить.
      - А? Я? Да. Да, уверен.
      - Уверен значит (произносит медленно и растягивая словно смакуя)
      - Ну а почему нет? (отвечает чётко и ясно, достаточно чётко по крайней мере).
      - Ну хорошо ежели так.
      - Спасибо! (благодарит, и, как показалось другому, весьма искренне).
      - Искренне? (решил уточнить).
      - Искренне. (подтверждает.)
      - Хорошо тогда.
      - Что?
      - Хорошо тогда, говорю.
      - А-а-а?
      - Вот именно! (понимает невольное протягивание и хочет сказать... убеждаясь, что тот понимает, кивает.)
      - Спасибо!
      
      
      Глава 49
      Иногда "понимание бытия" нет-нет, да и словно выпрыгивает от радости из штанин порой такого простого деяния совести, - вернее, будь то совести, будь то ещё чего, - и становится от этого как-то до боли удивительного легко и спокойно на душе.
      Да и в душе, впрочем, тоже.
      
      
      Глава 50
      Фактически ни от чего мы с вами не зависим, как только от того да иного замутнения разума бытия.
      А то ещё ведь и не это всё становится главным, а нечто действующее и как будто бы даже необъяснимо-непонимающее даже. Понимаете?
      - Вы понимаете?
      - Я - нет.
      - А я понимаю.
      - Получается тогда, понимание в той да иной мере является чем-то загадочным...
      (перебивая) - Сколько не столько загадочным, сколько важным.
      - Да, так и есть.
      - Но тогда получается, - (размышляя), - мы с вами будем поистине ловить момент чего-то необъяснимо-прекрасного.
      - Как Вы сказали?
      - Чего-то необъяснимо-прекрасного.
      - Да, это так.
      - А ведь и правда это так. (Подтверждает данные разума.)
      
      
      Глава 51
      - Вы намеренно сдвигаете страницы?
      - Как это? (разыгрывая непонимание)
      - Ну да удлиняете их (невольно вмешивается кто-то третий).
      - Нет-нет и нет, - Вам невозможно, - почти в один голос говорят оба против него, ополчившись.
      - Вы думаете? - пытается апологировать он, но почти тут же стихает под натиском начавшейся такой ереси, что поистине (поистине, поистине) только дух захватывает.
      
      
      Глава 52
      Фактически на шестом десятке понял я что и разводиться можно не разводиться если выбрал ты достойную по каким-то своим параметрам бытия, ибо прав был Лимонов, все женщины одинаковые, берите любую, не ошибетесь, но прав вот только он был с моим невольным уточнением (после десяти браков к сорока годам) - что если подошла вам та или иная фрау - а после, перебирая (и находя фактически по тем же самым кондициям тела да композициям души) вы убеждаетесь невольно что наталкиваетесь на те же самые противоречия. Так зачем же менять, возникает справедливый вопрос, и долго-долго он не находит своего удовлетворения, пока наконец не убеждаетесь, что ведь правы были когда-то давно ещё...
      
      
      Глава 53
      Мы очень часто не понимаем то что необходимо, и начинаем верить порой совсем не тому чему было бы надо.
      
      
      Глава 54
      Конечно, если иной раз только предположить всё то, что только стало бы возможным... да (чуть после) помножить это быть может и действительно на (некое) чудодействие разума... И вот когда всё это действительно начнёт играть в то поистине нечто замечательное, чего только недоставало быть может когда-то (а может и было оно). Вот тогда, должно быть, и будет всё то искреннее и честное, чего всем нам так долго (поистине) недоставало.
      
      
      Глава 55
      У меня, пожалуй, единственного есть возможность отмотать тридцать лет назад и взглянуть на себя другого, вернее, большей частью конечно же не на себя, а на других - на всех тех возможных других, которым сейчас столько лет как когда-то моим старшим друзьям было раньше - но они отличаются друг от друга, ибо в 60 и 70 новых сейчас - старым уже за сотню было бы, и они умерли давно (люди смертны), - и... (И, и, и.)
      
      
      Глава 56
      Я уверен, что продолжу мысль, начатую в предыдущей главе. - уже, вероятно, в главе следующей.
      
      
      Глава 57
      На самом деле, конечно, всё это настолько нелепо, странно, и по-своему загадочно, что быть может и не стоит даже вносить какую-то лепту понимания (или непонимания) бытия.
      Но ведь вы намного шире (богаче и умнее) советчиков, ваших - а потому и нисколько не следует проигрывать в том числе и им. Ведь верно?!
      
      
      Глава 58
      Если вдруг вы невольно полагаете что повествование уходит в сторону - так ошибаетесь, ибо это всего лишь особого рода психологический ход.
      Аминь.
      
      
      Глава 59
      Ну вот и пусть.
      
      
      Глава 60
      Стремление обрести какую-то избранность нет-нет, да и начинало позиционировать себя, выдвигая порой столь немыслимые требования, что казалось, что ничего и нет вовсе, кроме как добиться понимания в том числе и самого себя.
      И при этом очень всё-таки прав профессор Менегетти со своей матрицей разрушения (то что у Фрейда танатос), потому как ведь и действительно в каждом из нас заложено стремление к собственному разрушению (саморазрушению).
      
      
      Глава 61
      Конечно, можно привести во внимание что-то такое, чего быть может и нет и не существует по сути даже. Но вот при этом совершенно точно и наверняка надо говорить о великого рода таинстве совершенства; всего того, чего, по сути, всем нам в той да иной мере недостаёт и не хватает.
      
      
      Глава 62
      Иногда мне становилось понятно как будто всё и вся. А случалось, что я удивлялся, как не понимают другие вроде как прописных истин. (О том, что эти истины были "прописными", вероятно и знали-то немногие. Это потом я уже стал понимать, что масса-то как раз изначально ошибается и потому всячески стремился отдалить себя от неё.)
      
      
      Глава 63
      Порой становилось до боли (непонимания) загадочно и нелепо наблюдать всё и вся.
      И только благодаря внезапному озарению можно было наблюдать всё (но опять же, словно "со стороны").
      А потом... А потом наступало и вовсе нечто неопределённого рода невидимое. После чего приходила великая гармония. Душевная гармония. Которая по-особенному радовала и ободряла.
      
      
      Глава 64
      Понимал я что всё муть и безобразие души.
      И это, признаться, по-особенному как-то завораживало.
      
      
      Глава 65
      Иногда становилось и вовсе как будто непонятно, необъяснимо, загадочно. И после, когда всё вроде как (психологически) успокаивалось - приходила в душевное равновесие словно бы и сама судьба. И от всего этого становилось удивительно-спокойно и душевно-прекрасно. И это правда.
      
      
      Глава 66
      Иной раз мне казалось, что я вроде как ничего и не понимал. Ну или недопонимал, что в данном контексте видимо одно и тоже.
      Впрочем, достаточно часто случалось мне и запутывать себя. А, согласитесь, очень часто при запутывании себя мы невольно запутываем и других. Ну или по крайней мере приносим за счёт всех этих недоразумений им беспокойство.
      
      
      Глава 67
      Бывало так, что строчки не шли. И не потому что исписался (упаси бог, не приемлю такого выражения и факта), а просто мысли оказываются отчего-то заняты чем-то другим, посторонним. И это "постороннее" весьма и весьма иной раз отвлекает.
      
      
      Глава 68
      Очень часто то, что кажется истиной - таковой на деле фактически быть может и не является. Но, если подойти с другой стороны, достаточно многое ведь порой и вовсе видится всем нам более чем ограниченным и, по сути, быть может даже несуществующим. (По крайней мере это ведь тоже порой лишь всем нам только кажется; а когда "кажется" - этого, согласитесь, может всё-таки и нет в действительности. Ну или оно столь не явно, что как минимум глупо. Глупо, а то и необъяснимо-непонятно быть может даже.)
      
      
      Глава 69
      А ещё очень часто (ну или достаточно часто) случается всё то нечто, чего быть может и действительно не существует никогда. По крайней мере почти наверняка что всё это вероятностный бред разума - помноженного на сознание. И что совершенно точно - не улавливается всё-таки оное быть может и самой жизнью.
      И это правда.
      (Иной раз подобное есть настолько самая настоящая истина, что уже мы даже и не понимаем да не отдаём отчёта в том, что происходит. Но, с другой стороны, если всё это действительно так, то что тогда является сама по себе истина - как не наше мнение (мнение - помноженное на убеждение) - и всё в рамках какого-то отчасти то ли запредельного счастья, то ли чего-то и вовсе необъяснимого, и прекрасного.
      И при этом совершенно точно, что подобное и действительно есть самая что ни на есть правда да истина. (Равно, впрочем, как и правда - помноженная на истину.)
      
      
      Глава 70
      Я писал эти строчки и понимающе допускал что всё есть суть самая настоящая правда.
      Ну или она и действительно лишь только казалась таковой. (Тогда как на деле затуманивалась истина чем-то до боли важным, нужным да необходимым. А если это так... О, если это так, тогда уже и не стоит ни о чём переживать, кроме как верить в самую что ни на есть истину. Истину или истинную правду, - это уже быть может и не важно даже. И это тоже правда. Да и порой такая настоящая правда, что ничего и невозможно становится, кроме как допускать наличие и существование истины. Той самой истины, которой очень часто и нет вовсе. А ещё чаще она и не существует даже.
      И вот если это всё оказывается так - и действительно так - то в таком случае становится практически моментально всё ясно, чётко, понятно, разумно.
      Да и вообще - как-то успокоительно на душе.
      Да и в душе, впрочем, тоже.)
      
      
      Часть 4
      Глава 1
      - Что тебе хочется? Правды?
      - Правды.
      - Ну так лови её.
      - Спасибо!
      
      
      Глава 2
      Мне иногда казалось, что всё вот-вот и закончится. И почти тут же представлял, что это не окончится никогда.
      Вот так вот и жил.
      
      
      Глава 3
      (мечтательно) - Когда-нибудь быть может вспыхнет истина.
      (подхватывая) - Всеми цветами радуги?
      (нисколько не сомневаясь) - Ну а почему нет?
      (рассудительно) - Ну и по идее - да.
      (вопрошающе) - И только да?
      (соглашаясь) - И только да.
      (понимающе) - Ну тогда хорошо.
      (не веря) - Хорошо? Действительно хорошо?!
      (по-своему радуясь) - Действительно хорошо.
      
      
      Глава 4
      Я удивлялся порой и самому себе - отчасти и веря и не веря в происходящее.
      
      
      Глава 5
      Вам никто не может советовать, ибо все Ваши советчики - есть суть ничто. (В том числе и потому, что Вы сами Бог.)
      
      
      Глава 6
      Помню (по Библии), что не упоминай имя Господа всуе - но тут не просто так (не всуе), а в рамках передачи потомкам знаний.
      
      
      Глава 7
      А вот ещё о чём собирался написать (хотел... хотел...). забыл.
      Странно.
      (Мы все словно живём в преддверие атеросклероза или какого иного поражения сосудов головного мозга, но со мной этого не произойдёт, ибо готовилась уже к тому с детства, а потому... а потому даст бог милует... миловать.... Пронесёт.)
      
      
      Глава 8
      Не надо (не стоит... не стоит...) жить в разрушающих - парадигму жизни - истину.
      И это правда.
      
      
      Глава 9
      А ведь это, поистине, самая настоящая трагедия, согласитесь - имея восемь докторских диссертаций (девять на самом деле, дважды по философии, восемь - по восьми наукам) - стесняться признаться в том, успокаивая кого-то (завистников и, в том числе, и себя) что якобы другие не поймут, не стоит выпячиваться.
      Твари они все.
      Понимаю сейчас (этак разом) почему серьёзно пили: Высоцкий, Шукшин, Бродский, Довлатов, Есенин, Маяковский, Пушкин, etc.
      Но как и что мне быть - если я ведь и правда достиг этого, но для меня всё это словно начальная школа - а для девяносто девяти процентов эпилог жизни...
      
      
      Глава 10
      Иногда я даже не понимал что происходит, но особенно как-то мне становилось непонятно-необъяснимо очень многое (притом что необъяснимо это было в первую очередь конечно больше надуманно, нежели чем действительно так). Но в любом случае я всегда готов к любого рода диалогу.
      
      
      Глава 11
      Я точно, что нащупал какую-то истину. Ту самую, порой без которой и существовать даже невозможно. Ну а если бы не она - тогда, по сути, и не важно и не нужно ничего. А всё, из чего складывается жизнь - не есть, собственно, жизнь в привычном понимании этого слова. Скорее это мечта. Та самая мечта, к которой все мы так да иначе стремимся. Та самая мечта, которой нам так всегда не хватало. Аминь.
      
      
      Глава 12
      Иногда кажется что-то очень многое и почти всегда непременно важное. Но по прошествии времени всё оказывается далеко не так. А значит всё вроде как почти разом и непременно меняется. Да быть может ещё и так меняется, что становится порой и вовсе непонятно что к чему да почему. И это правда.
      
      
      Глава 13
      Иногда становилось и вовсе как будто ничего не понятно. Но вот за любого рода непониманием всегда явно скрывалась истина. И я знал это как никто другой.
      
      
      Глава 14
      Знать и догадываться - это, по сути, стороны одной медали. Иногда необходимо просто предположит что-то, и, доверившись этому предположению, перед вами явно раскроется всеми цветами радуги та тайна, к которой вы и не знали, как подступить раньше. Но вот вы ещё должны знать, что любая тайна - это просто информация не для всех. И если тайна - то это нисколько не значит что действительно что-то сокрытое. Скорее всего - скрытое от тех, кто не интересуется знаниями.
      
      
      Глава 15
      Мне казалось, иногда, что я мог несравненно много большее, нежели чем к чему-то такому, быть может, и вообще было предрасположено свыше моё внутреннее Я. И несмотря на столько сложные словесные конструкции - и вы и я понимали, что сама по себе истина всё равно скрывалась где-то между этим всем. И, затаившись там, она вероятней всего не только жила, но и наслаждалась жизнью. Такой жизнью - стоило бы добавить, но ведь иногда бывало понятно словно бы и само по себе. А там, где что-то не ясно - там заменяла слова сама жизнь. Сама жизнь...
      
      
      Глава 16
      Вероятно в полной мере и до конца мало что возможно было понять. Но тем не менее такое вот понимание было. Ну или, вернее, недопонимание. (А то и непонимание.)
      
      
      Глава 17
      Три слова несут различную лингвистическую нагрузку. От уменьшительной (недопонимание), до согласия (понимание) и отрицания (непонимание). Ну а на деле - кто его знает.
      
      
      Глава 18
      Фактически ведь и не знаешь что происходит. Только вот зачастую оказывается так, что не нужно тебе это. Совсем не нужно или почти не нужно - как будто уже и не важно. Большее значение видимо имеет то что не нужно и всё. Почти от слова "совсем".
      Но ещё когда пишешь эти строки ты уже понимаешь, что всё далеко не так и тебе что-то на самом деле нужно. Нужно и необходимо. Необходимо быть может даже как соль земная и как благо небесное. А потому нет-нет, да и начинаешь ты понимать и верить уже во что-то своё. В другое. Что это только - ты вот только не знаешь. Но вероятнее всего понимаешь, что это что-то совсем быть может - почти одновременно: и нужное, и не нужное, - и тогда... И тогда ты вероятней всего уже почти и не думаешь ни о чём таком. А как бы задумываешься и... и отпускаешь ситуацию. После чего становится тебе легко и свободно.
      
      
      Глава 19
      Я, конечно, стремился успеть очень многое. Но даже если мне иногда казалось (начинало казаться) что происходило нечто не то - я всё равно нет-нет да продолжал движение вперёд. Цель просто была передо мной и всегда она была достаточно ясна. И ясна она была какой-то своей особого рода красотой. Внутренней красотой - помноженной на силу разумного сочетания силы и интеллекта.
      И вот это всё казалось нечто до удивительного необычайное. Почти такое, какое случается только в снах. А значит это всё было отчасти и вымышленное даже. Разве что вымысел очень часто коррелирует с правдой и идёт настолько бок о бок, что со временем сливается всё в единую линию. Линию удачи и счастья. Ну а почему нет?
      
      
      Глава 20
      Иной раз нисколько не знаешь ты (не ведаешь и не понимаешь) сколько в действительности осталось тебе. Вот разве что случается так что перед тобой вспыхивает звёздочка удачи. И будто бы даже кажется она отчасти какой-то важной да необходимой, и может действительно нужной даже, а потом вдруг раз - и забываешь, просто забываешь и всё.
      И даже не то что теряется в памяти, а словно и не существовало, словно ты выдумал когда-то и в этой придумке своей живёшь. Вот ведь что любопытно, не правда ли?
      - Правда, правда.
      - Правда?
      - Да, правда. А почему вы удивляетесь?
      - Не знаю. Мне показалось
      (перебивая) - Вот именно что показалось.
      (удивлённо) - Вы думаете?
      - Уверен.
      - А-а-а (задумчиво протягивает). Ну если так
      (перебивает) - Так, именно так.
      - Ну если так... (фразу не заканчивает и уходит).
      
      
      Глава 21
      Порой приходилось буквально разрываться в желании успеть то или это - но так всегда случается не от того, что действительно что-то важное и срочное. А скорее мозг жаждет всего и необходимо просто выбрать что нужно в первую очередь. Вообще, в данном случае как бы двояко выходит значимость или порядка, или хаоса, но хаос совсем не надо понимать как нечто загадочное, это скорее как просто движение не по ранее запланированному плану, а схематично, так, как душа велит. Тем более что никто не знает, как в итоге будет хорошо и правильно. По сути, всё что происходит - это и есть хорошо. И хорошо, и правильно.
      (Как один из вариантов, всем можно заниматься понемножку - и тогда успеть всё. Ну а после уже упрочивать что-то, уделяя этому большую часть времени.)
      
      
      Глава 22
      Иногда создавалось впечатление, что словно бы ты (я... я...) что-то недоделал. А ещё через время начинаешь словно понимать, что это всё вроде как и сначала. Что это надо начинать сначала. Ну а почему бы и нет, говоришь ты, и - начинаешь. Ну или не начинаешь. Это уже не важно. Само действие не важно. Важен порыв.
      
      
      Глава 23
      А ещё очень часто я запутывал сам себя.
      
      
      Глава 24
      Вероятнее всего, всё происходящее есть истина. Ну или как минимум добрая часть её.
      
      
      Глава 25
      По сути, даже если наступит какое-то понимание истины - будет подобное исключительно во благо.
      Вот только благ этих зачастую оказывается слишком много. Ну да может это только кажется...
      
      
      Глава 26
      Фактически я и жил не понимая, и понимал - не живя.
      
      
      Глава 27
      Мне нужно было закончить начатое. С годами я стал относиться к жизни проще. Наверное, перестало нравится играть. Хотя играть я конечно продолжал. Но играя - переживал.
      
      
      Глава 28
      Фактически я ясно видел, что пора заканчивать роман и полностью погружаться в новый. Тем более что новый был возвращением к старому. И при этом - совмещение двух начал. Собственно, психологического романа - и нового жанра - романа философско-психологического, романа исповеди, романа откровения. Сейчас, в новом романе, это должно соединиться. И будет как решит бог. Но чтобы прийти к нему - надо пройти путь. И путь этот мы сейчас проходим вместе с вами.
      
      
      Глава 29
      Фактически мы с вами не в силах распознать действительную правду жизни. Да, нам что-то кажется. Иной раз мы даже откровенно признаёмся в этом и желанием отыскать для себя какую-то истину. Причём именно отыскать - это как будто истина была, да словно потерялась куда-то. Тогда как в действительности её попросту не было. Хотя... Мы ведь верим с вами в другое, не так ли? Ну тогда будем искать... Тогда будем искать...
      
      
      Глава 30
      Хотелось, конечно, писать и написать побольше. Но, учитывая, что всему своё время - вероятней всего само по себе время распределялось столь относительно и верно, что этого никогда и не должно было бы быть. Ну или стать, ну или стать.
      
      
      Глава 31
      А, впрочем, всё это несть лишь непонятный и необъяснимый конфликт разума. Тогда как на деле всё конечно же выглядит совсем и совсем даже иначе.
      
      
      Глава 32
      Жизнь не только преподносит, но и играет в какие-то свои - и зачастую только ей известные - загадки бытия. Загадки, у которых ответов априори не существует. И при этом...
      И при этом всяческим образом стремится дать понять, что. Мол, известно всё.
      Абсурд.
      Безоговорочная и глупая капитуляция разума. Ну а почему нет.
      
      
      Глава 33
      Мне часто мешает знание психики, ибо я давно уже научился даже по дыханию определять, что из себя представляет человек.
      
      
      Глава 34
      Конечно, можно было бы предполагать, пожалуй, многое.
      Но ещё больше становилось по своему загадочным и нелепым в сравнении с той долей правды, которой располагало время. и даже когда становилось как будто бы непонятно - это понятие простиралось на всё и на нечего. Такая вот удивительно-занимательная способность была мыслить абстрактно.
      
      
      Глава 35
      Иногда создавалось впечатление что ничего непонятно. Но это не просто так. Потому как за этой якобы простотой как раз и скрывается истина. Та самая истина, которой так всегда недоставало. И той самой истины, которой быть может и не существовало.
      
      
      Глава 36
      Вероятно, это было не только непонятно, но и по-своему даже необъяснимо-непонятно. И то, к чему я стремился, походило скорее на нечто больше отрицательно-заряженное, нежели чем какое-то понимание правды. правды или истины - тут не суть даже всё это важно, как скорее всего надо было просто отчасти мне и знать, и верить, и понимать и - и - и - и - и ещё много раз и.
      И это правда.
      
      
      Глава 37
      Любого рода попытка понимания истины скорей всего способна походить на правду. Но вот только замечал я что словно заколдованный круг был со всем этим - вроде как записывал, решая вопросы, а на следующий день словно начинал с предыдущего места. Может всё время казалось это, конечно. Причём действительно - всё время. ибо что несколько раз - это долго.
      
      
      Глава 38
      На удивление с каждым разом становилось всё лучше и лучше. И даже так, что уже ничего как будто не беспокоило. А только личное и искреннее счастье напоминало о чём-то хорошем, добром, дорогом. Так, что в этом счастье поистине хотелось жить. И это было правда.
      
      
      Глава 39
      Никогда не известно, конечно, когда что ты по-настоящему скажешь этакое такое. Но то что всё и вся есть ничто и не так - это факт. Факт зачастую столь удивительный, что иной раз и не знаешь да не ведаешь ты ни о чём. А при этом случается оно, да и происходит ещё очень часто так интересно, любопытно и правильно, что кажется может и неправильно это всё, а потом как-то раз - и переходит на другие края бытия. - тире. - подсознания. И там... И там вот ты ведь действительно смотришь уже - и иначе, - и по-другому. Тогда как раньше...
      Впрочем, так ли необходимо нам говорить, что было раньше, размышлять об этом, сомневаться - ведь любые размышления нет-нет, да и приведут к сомнениям. А значит правильно будет вспоминать, бессознательно подтверждая, что храните вы воспоминания, но при этом эмоционально не переживать и душевно не страдать. А иначе всё от лукавого...
      
      
      Глава 40
      Всё чаще каждый день мне требовалось избавляться от накопившегося груза мыслей - засевших в подсознании и таким образом выходили они, - будучи записанными на бумагу, - а мне становилось легче. Попутно я изобретал различные методы и научные подходы - письмо-терапию, например, или матрицу повреждения - пожалуй и самое важное моё открытие, которое останется и после меня. Хотя и вот структуру психики я открыл - сознательно-бессознательная саморегуляция, так называемая маска, в которой живёт всё время человек. Метод постижения информации был (метод сверхзапоминания), метод противодействия манипуляциям - метод анти-м, два метода аутотренинга, - да многое открыто, всё названо моим именем - чтобы не перепутали, над чем-то работаю ещё. Да, боксинг-терапия - куда круче, открытое мной, терапевтический бокс.
      
      
      Глава 41
      Иногда мысли уходили, терялись, становились размытыми, вновь наслаивались друг на друга, и во всём этом броуновском движении прослеживалось что-то нужное, важное, и живое.
      И вот когда начиналось... Вот когда начиналось что-то - то, от чего хотелось иногда - и почти быть может даже одновременно - и плакать, и смеяться, когда при этом происходило множество других событий - вот тогда скорей всего и могло бы показаться вам то самое нечто, от чего случаются различного рода недопонимания, да происходит то самое нечто, что так или иначе мешает жить.
      Впрочем, природа человеческой душе ведь намного многограннее. И иной раз замечаем мы что не в силах вместить всё и вся - во всё. И хотя очень часто кажется, что происходит (и случается) что-то не то и не так - тем не менее нет-нет, да и начинает всё-таки нам казаться что необходимо приступать к изменениям. Даже пусть они будут не столь важны (да и нужны), но это так, это факт, это бессознательная именно та единица, которой всем нам так и недоставало.
      
      
      Глава 42
      Бессознательно писать много лучше и намного продуктивнее. Когда мы включаем сознание - мозг, будучи подвержен тысячам за и против - уводит нас в сторону. Тогда как автоматическое письмо на мой взгляд есть суть великолепия и по-настоящему истинного искусства.
      
      
      Глава 43
      Часто становится так, что словно непонятно что да как. а потом проходит какое-то время (во время которого видимо забывается былое психоэмоциональное возбуждение) и становится всё чётко, важно, и понятно. Да, разумеется, что понятно. (Потому как иной раз как раз именно в этом понятии скрывается всё то нечто, чего доселе всем нам недоставало.) Хотя вот замечу, что даже если и недостаёт вам что-то - почти наверняка способны вы всё равно аккумулировать некий разум земли, - подключившись, например, к общественному бессознательному (где не только хранится мудрость земли, но и все без исключения знания - ну или почти все, некоторые, так называемые "для посвящённых" - они всегда всё-таки проходят отдельно и своей чередой).
      
      
      Глава 44
      Вероятно, что всегда в первую очередь случается всё то неожиданное, что ещё только возможно и будет возможно.
      И при этом совсем это всё не значит, что осуществится что-то иначе или нечто иное. Совсем даже и нет. Ну хотя бы потому, что это так возможно.
      
      
      Глава 45
      Я понимал что многое безвозвратно потеряно. Многое, а быть может и всё.
      Но вот что о чём мне бы хотелось спросить - это то, на чём всё-таки держится всё то безобразие, которое зовётся жизнью? Не есть ли это в первую очередь какое-то необъяснимое непонимание - то, чего быть может не было и даже никогда не существовало, и что в действительности есть жизнь. Та самая жизнь - которой так всем нам не хватает. И та самая жизнь, которая быть может когда-нибудь соотнесётся с великой долей безопасности - великого разума бытия. (После чего наступит явно вознесение всего этого чистого, разумного и прекрасного. А значит и придёт самое настоящее счастье.)
      
      
      Глава 46
      На самом деле, конечно, верить, надеяться и ждать - порой намного приятнее и интереснее, нежели чем понимать или рассуждать. При том что как таковое понимание - есть, по сути, та концептуальная ошибка, которая разом перечёркивает все и вся. И при этом... И при этом всегда наступает такой момент, когда необходимо как птица феникс - восставать из пепла.
      И это удивительно, и это правильно.
      
      
      Глава 47
      Ранее потерянное потом находилось, ибо рукописи не горят, как говорил бессмертный Михаил Булгаков.
      
      
      Глава 48
      Иногда становилось до непонимания обидно: отчего всё это происходит именно так.
      А после я уже почти ничего и не предпринимал, кроме того, что мысленно вызывал все эти - становившиеся позднее - инсинуации разума.
      Тогда как иной раз мне и действительно становилось не по себе от происходящего. Но это скорее была оценка - как бы выразиться - фигурального, да. Больше фигурального, нежели чем настоящего.
      
      
      Глава 49
      Часто становилось не по себе - но это всё было далеко когда-то - сейчас вспоминаю просто и записываю - описывая прошлое. Прошлое нам всё-таки иногда помогает предсказать будущее, ибо всё повторяется. И если так - тогда можно не беспокоиться, если было у вас когда-то нечто хорошее - это значит и вновь придёт к вам. Ну да и как иначе - если это так, и если это правда.
      
      
      Глава 50
      А ещё я замечал, что всё удивительным образом идёт зачастую именно так, как то (это... это...) было предугадано свыше. Ну да и как иначе - если это и на самом деле так.
      
      
      Глава 51
      Мне до боли невозможности хотелось почти одновременно и плакать, и смеяться, а, главное, что, - с пониманием относиться ко всему происходящему.
      И по своей сути это ведь так и было, разве что за тем исключением - что поистине непонятное (и даже я бы сказал неопознанное) время происходило и случалось со всеми нами (не только со мной0, хотя я, разумеется, страдал от всего наиболее.
      
      
      Глава 52
      Мне очень хотелось семейного тепла. Фактически я сам в течение жизни разрушал любовь. и насколько это было бы возможно - стремился теперь её вернуть. Вот только - после десятка браков - понимал я, что самым, быть может, неизвестным образом, изменился сам. А значит... А чёрт его знает что такое это значит. Пустота ведь - да и только.
      
      
      Глава 53
      Пустота в душе и в сердце - это ещё почти совсем не есть то, что действительно самое что ни на есть честное да правдивое (из того что кажется). Психика ведь порой настолько сварливая, что и не знаешь да и не ведаешь что, как, к чему, да почему, - но вот происходит всё это так - и это правда.
      
      
      Глава 54
      Причём - истинная.
      Истинная правда.
      
      
      Глава 55
      Когда снимается камень с плеч - поистине тотчас же наступает счастье. И совершенно точно, что оно приближается. И даже...
      Невольный диалог даже разыгрался.
      (с кавказским акцентом) - Что может быть ещё даже, а?
      (с кавказским акцентом) - Судьба.
      (с кавказским акцентом) - Судьба? Что такое судьба? Э! (поднимает указательный палец),
      - (нравоучительно) - А вот тебе и "Э".
      - (недоумённо) - Однако.
      (утвердительно) - Вот именно!
      
      
      Глава 56
      Мне всегда было трудно понять - как это по-русски - градус бытия.
      Но при этом каждый раз оказывался прав.
      Поистине не - Аминь.
      Ну или - Amen.
      
      
      Глава 57
      Думаю так!
      Взять всё в свои руки - а после распорядиться по-честному.
      Я полагаю, что это правда и то, что хотел Александр Сергеевич.
      Аминь.
      
      
      Глава 58
      Я почти стремился успеть. Почти успел я.
      Но на деле конечно всё сложно и неоднозначно. Так это было и так это, вероятнее всего, есть. Ну и пусть.
      Ну и пусть думал я. И полагал что это правильно.
      
      
      Глава 59
      По сути, здесь оставался последний рывок.
      И это было почти одновременно - и хорошо, и правильно.
      
      
      Глава 60
      В какой-то парадигме истины мне просто предстояло дальше жить.
      И жизнь... И жизнь это просто свидетельствовала о том, что мне предстоит что-то новое.
      И я об этом знал.
      
      
      Глава 61
      Время, пожалуй, способно менять алгоритмы сознания. И рождать собой настоящие чудеса. (Ну хотя бы потому, что мне всего бы это очень и очень хотелось. А как таковое понимание вечности, как вы знаете, всегда ведь бесценно.)
      
      
      Глава 62
      Фактически я продолжал жить этаким разведчиком. Когда необходимо было быть может и понимать что-то, а при этом любого рода понимание - есть суть как минимум ошибка во взаимоотношениях, а как максимум... А как максимум я пока не знаю, ибо не проходил (Гоголь... Гоголь...).
      
      
      Глава 63
      Вероятнее всего, не каждый из нас способен и выжить во всём том катаклизме разума - и души, и, почти обязательно, души - потому что всегда - и мир так устроен - обязательно должен кто-то выиграть, а кто-то проиграть. Мечта - как говорил профессор Воланд - маловероятна. (Говорил о другом, но в данном контексте иногда тоже приятно - вспомнив как у Гоголя, так и у Булгакова слова о совсем другом - вставить их в каком-то своём контексте - контексте для избранных и понимающих литературу - сюда.
      
      
      Глава 64
      Мне иногда хотелось горько плакать. И даже к сожалению навзрыд. Но понимал я что за меня терять. Никто не будет свои трудодни. ведь наши трудодни из жизни, фактически и так и этак состоят. И кто из на всех смертных может знать, когда закончатся огни, когда воскреснет, тот снегопад - как какое слово, огонь и пламя, как у Пушкина - когда всё пламя, на нас со слов, любимых изойдёт. И вместе с нами там скорей - всего - умрёт. Лишь потому, что мир ведь бесконечно, совсем не может исторгать войну. Да я сам я вижу, что она идёт к концу. И даже не потому что мир неверный, не может исторгать войну, а потому что жизнь - она ведь бесконечна. Она же и должна ведь зваться: жизнь. И счастье, тогда и счастье ведь бессмертно. И это правда, как ты ни крутись.
      Как ни крутись, друг мой, на парашюте. Неверных помыслов и дней. Проехать можешь ты хоть на верблюде. А жизнь одна - и в это ты поверь.
      
      
      Глава 65
      Когда покажется честным и правильным всё это соприкосновения бытия, поистине тогда, пожалуй, и всколыхнётся сама звезда Давида.
      А значит и явится пророк мира.
      Так думал древние, а мы ведь знаем, что всё так уже было.
      Или вы уверены, что повторится?
      
      
      Глава 66
      - Мне бы повториться в самом себе, - думаю иной раз.
      - Вы хотели сказать в детях, - попытался поправить меня человек, считающий себя пророком.
      - Не думаю, что это так, - тотчас же апологировал (в споре противостоял, - для переводчиков) я.
      - Почему? - неуверенно произнёс он.
      - Ну хотя бы потому что Библия уже написана и всё лучшее создано.
      - А как же инновации? - недоумевал он.
      - Илон Макс?
      - Да, смутился он, отчего-то сразу поняв о чём я говорю.
      - Так они - он, - поправился я, - скоро внезапно умрёт и уйдёт в вечность как великие сподвижники до него, - как мне самому показалось, даже с нескольким сожалением произнес он.
      - А...
      - Но он принёс в мир свою функцию, - сказал я. - Огонь открытий.
      - Вы правы, - согласился он со мной.
      - Илон Макс гений, - сказал я. - Абсолютный и бесповоротный и...
      - И?
      - И отчасти в моей судьбе дать ему жизнь.
      - Невероятно, - произнёс он, вздыхая, и я понял, что это уже, наверное, и действительно верно нечто бесповоротное и отчасти невероятное, по крайней мере наш земной мозг уже не сможет воспринимать всё в тех или иных парадигмах бытия. А значит...
      А почти ничего это и не значит, подумал я, но у меня в подсознании оставалось это удивительное наречие "почти".
      Оно рождало какие-то свои, по сути, тайны бытия. И быть может даже - рассуждал я - способны были привести к чему-то поистине удивительному и занимательному. И почти наверняка, - и это точно и это правда, - что всё лояльно и правильно.
      
      
      Глава 67
      И это правильно!
      
      
      Глава 68
      - Ты сбил меня с волны, - сказал Макс.
      - Я - недоумённо произнёс я, не претендуя на истину.
      - Ты, ты, то есть Вы, - быстро поправился он, но понял, что я не против (мозг Илона работал невероятно быстро), - конечно же ты, - уже как мне показалось утвердительно сказал он.
      - Хорошо, - ответил я, Воннегут мне когда-то говорил...
      - Курт Воннегут? - быстро перебил он (хотя можно ли перебить не быстро, вопрос).
      - Да, - спокойно ответил я.- Я его всего прочитал. Как несколько моих любимых писателей: Чехова, Толстого, Пушкина разумеется, читаю Александра Сергеевича каждый день Евгения Онегина, Достоевского, Набокова...
      - Из зарубежных писателей, - нетерпеливо, как мне показалось, перебил Макс.
      - Фрейда, Кафку, Нише, Шопенгауэра...
      - Но это философы, почти воскликнул он, - ну за исключением Кафки, поправился было он, хотя тоже философ, тут же произнёс он, и я услышал его действительную волю в отстаивании своих убеждений.
      - Илон, я Вами преклоняюсь, - сказал я.
      - Он было кивнул соглашательски, а после я увидел одновременно и восторг, и недоумение и желание спросить почему - хотя он понимал почему - тут как-бы сто в одном - и я просто кивнул, и он... И он соглашательски опустил глаза, давая мне понять что он всё понял.
      
      
      Глава 69
      Мне казалось, что в последних словах текста была какая-то особого рода недоговорённость.
      Ну почти та наверняка, которая бывает тогда, когда мы поистине не знаем друг друга - и способны лишь только догадываться о наших сердцах, вкладывая что-то в них.
      Возможно я мог ошибиться как любой писатель или пророк, но я уверен, что где-то в глубине души всё это было именно так, иначе я попросту бы этого не написал. (И когда вы будете читать других - после или до меня рожденных поэтов, писателей или поэтов - помните, что всё в мире всегда неоднозначно, ибо сугубо: а) политическому моменту данной ситуации времени; б) вашему личному воспитанию - опять же, извините, когда вы воспитаны на определённого рода отношению к кому-то или...
      Давайте так, чтобы прервать эту бесконечную путаницу того или али кого или - давайте так, вы просто доверите своему сердцу! И не спешите при этом всё выставить на вид - времена могут быть пока не те, стоит подождать, и все изменится.
      
      
      Глава 70
      Завершая книгу, я хочу сказать, что Аллаху Акбар, ибо отчего-то уверен, что в этом будущее планеты.
      
      
      Глава 71
      Я могу ошибаться, тогда после моей смерти - потомки - поправьте меня.
      Ну или скажите, что я прав.
      Слава Аллаху, Аллаху Акбар!
      
      
      Эпилог
      Фактически об этом я написал.
      И это сделал.
      И - я - это сделал.
      А оценит время.
      И, наверное, далеко не каждый на этом отрезке времени.
      На одном из...
      
      Сергей Зелинский
      сентябрь 2024 год
      
      
      (C) C.А.Зелинский. Пойми, познай, воскресни.
  • © Copyright Зелинский Сергей Алексеевич (s.a.zelinsky@yandex.ru)
  • Обновлено: 31/12/2024. 141k. Статистика.
  • Повесть: Проза, Философия
    • Связаться с программистом сайта.