Шмит Эрик-Эммануил
Тектоника чувств

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Шмит Эрик-Эммануил (перевод: Мягкова Ирина Григорьевна) (imiagkova@mail.ru)
  • Размещен: 11/10/2008, изменен: 17/02/2009. 187k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия, Перевод
  • Скачать FB2
    • Оценка: 7.05*24  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это самая новая пьеса Шмитта, и, как всегда у этого автора сделанная с удивительным пониманием театральной конъюнктуры: одна мужская роль (но какая!) и четыре женских, всех возрастов: от очаровательной старухи Мадам Помрей, матери Дианы, к пятидесятилетней честной простолюдинке-румынке Родике, потом -главная героиня бальзаковского возраста и, наконец, юная красавица-дикарка Анка, тоже экзотическая румынка. Посвящая пьесу памяти Дидро ("в который раз"!), опытный драматург, вслед за Мольером берущий свое добро везде, где придется, хотя и помещает своих персонажей в сегодняшнем дне, использует, как это ему свойственно, проверенные классические модели построения сюжета.Его блистательной героине Диане - умной, красивой, преуспевающей во всем, в том числе и в "науке страсти нежной", ибо жених ее Ришар - ей подстать: идеальный мужчина, вздумалось пошутить с любовью (от чего, как вы помните предостерегал другой классик - Мюссе). Ей показалось мало великой любви, существующей стабильности отношений с возлюбленным, их взаимной срасти, сопровождающейся предложением руки и сердца. Она все время боится, что так хорошо не может быть вечно. Боится, что завтра он не будет любить ее так же страстно, как сегодня. И она затевает грандиозную провокацию: первая сообщает ему, что чувства ее слабеют, ожидая от него опровержения. Однако, неожиданно он, покопавшись в себе, тоже обнаруживает нечто подобное. До конца неясно: правда это, или реакция уязвленного самолюбия. Однако, уязвленное самолюбие самой Дианы толкает ее на продолжение провокации и уже на откровенную месть. Она находит юную красавицу-румынку Анку, попавшую в Париже в беду и, вследствие этого, оказавшейся на панели и путем сложной и увлекательной интриги устраивает так, чтобы Ришар встретился с этой девушкой и полюбил ее, ибо не полюбить ее просто невозможно. Затем, подобно коварному дону Салюстию и из "Рюи Блаза" она объявляет аристократу и снобу Ришару, кем эта девушка является на самом деле. Однако, благодаря вмешательству честной и справедливой Родики, все кончается браком Ришара и Анки, и только в самом конце пьесы выяснится, что Ришар и Диана по-прежнему любят друг друга.Действие построено подобно тектоническим колебаниям почвы и чревато катаклизмами. Диалог остроумен, изящен, тонок. Все роли - бенефисные.

    •   
      
      
      
      
      
      
      
      
       ТЕКТОНИКА ЧУВСТВ
      
      
      
       Пьеса Эрика-Эммануила Шмитта
      
      
      
       Перевод с французского Ирины Мягковой
      
      
      
      
      
      
      
       Памяти Дидро
       в который раз...
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Октябрь 2005 года
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       1
      
       У НЕЕ
      
      
       Все начинается с поцелуя.
       Мужчина обнимает женщину. Они долго не прерывают объятья.
       Затем мужчина отнимает губы.
      
       РИШАР. Я вернусь.
      
       По тем движениям, которыми она пытается его удержать, чувствуется, что для женщины это объятие важнее, чем для мужчины. Она трепещет от страсти и хотела бы продлить ласки как можно дольше.
      
       ДИАНА. Иди.
      
       РИШАР. Ровно на пять минут.
      
       ДИАНА. Пять минут.
      
       РИШАР. Пять минут ты продержишься?
      
       ДИАНА. Надеюсь.
      
       РИШАР. Поклянись, что выдержишь.
      
       ДИАНА. Нет, слишком рискованно. А ты сам выдержишь?
      
       РИШАР. Попытаюсь. Но я-то готов поклясться.
      
       Он удаляется, элегантный, беспечный, уверенный в себе, что свойственно мужчинам, которые нравятся и любимы.
      
       С другой стороны входит Мадам Помрей. Мать Дианы, которая успевает увидеть Ришара как раз в тот момент, когда он выходит из гостиной.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Куда он пошел?
      
      
      
       ДИАНА. За газетами.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ах, снова в разлуке!
      
       ДИАНА. Только на пять минут.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Какая драма! Постараюсь помочь тебе вынести это тяжкое испытание. (Обе смеются) Дыши размеренно, расслабься, думай о том, что по дороге в киоск ему не надо переходить через улицу и, стало быть, он не рискует попасть под машину, и напоминай себе, что за последнее время самолеты над Парижем совсем не разбивались. Помогает?
      
       Диана с лукавым выражением лица кивает утвердительно, а Мадам Помрей продолжает шутить, на сей раз, сделав трагическую мину.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Правда, остаются лисы! О, да! Мы не задумываемся над этим, но вполне возможно, что какая-нибудь бешеная лисица вдруг выпрыгнет из сквера и вцепится ему прямо в левую ногу! Или в правую!
      
       ДИАНА (Сохраняя юмор игры). О, боже, ты права! Как же мы не задумываемся над этим!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. И тогда он вернется раненный, с остолбеневшим лицом...
      
       ДИАНА ...с пеной у рта...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ ...в лихорадке...
      
       ДИАНА ...инфицированный...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ ...заразный...
      
       ДИАНА ...умирающий...
      
       ДИАНА ...и он поцелует меня, и я тоже буду обречена. Через несколько дней мы умрем вместе, нас похоронят в одном гробу, не сумев разомкнуть последнего объятья. В общем, отлично!
      
      
      
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ты права, все складывается удачно! А я разобью свою пенсионную копилку и на все деньги куплю вам хризантем. (Вздыхает) Ах, Диана, мне даже не снилось увидеть свою дочь в таком счастье. Просто уписаться можно от счастья!
      
       ДИАНА (ворчливо). Ну, мама...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Что, мама... И это ты, всегда такая серьезная, занятая исключительно уроками, потом экзаменами, потом политической карьерой... Ты, которая занимается в Парламенте женщинами вообще и никогда - собою лично, ты, у которой был уже печальный опыт первого брака...
      
       ДИАНА. Мама, прошу тебя, перестань рассказывать мне мою биографию.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Но это мое любимое занятие, и, когда тебя нет рядом, я всех достаю с историей твоей жизни.
      
       ДИАНА. Я здесь есть, сдерживай себя.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ (хлопает в ладоши). Короче, все плохо, что хорошо кончается. Моя дочь, которой, казалось, решительно не везло в любви, познала великую любовь.
      
       ДИАНА (сомневаясь, помимо воли). Уж и великую...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Несомненно! Как же мне, безутешной, не назвать это великой любовью, если несколько лет мужчина бьется за то, чтобы привлечь твое внимание, если ухаживания его напоминают осаду хорошо укрепленного города, если он любит тебя больше и намного дольше, чем любишь его ты!
      
       ДИАНА (взволнована). Любит меня больше, чем я его? Ты действительно так думаешь?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Да.
      
       ДИАНА. И что же заставляет тебя так думать?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ты сделала всё, чтобы его отвадить. Более того, ты делала это достаточно агрессивно, целых два года насмехаясь над ним, унижая его суждениями о смехотворности его чувств. А когда позволила , наконец, приблизиться к себе, внятно объяснила, что карьера для тебя гораздо важнее мужчины, что годы, проведенные с первым мужем, - скучнейшие в твоей жизни, и поэтому ты вела с ним раздельное хозяйство. И если после всего мужчина продолжал настаивать, то, разумеется, только потому, что любил тебя сверх всякой меры. Он продолжал, вопреки и в пику тебе. Еще ни один мужчина не лез так вон из кожи, чтобы добиться женщины. Кстати, ты для него уже не просто женщина: ты - его победа.
      
       ДИАНА. Тогда почему он не женится на мне?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ (Задыхается от возмущения). Но...! Но потому что ты не желаешь!
      
       ДИАНА. Ну и что?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Бред какой-то! Ты отклоняешь его брачные предложения и его же обвиняешь в том, что он не женится!
      
       ДИАНА. Я вела себя так всегда, но раньше это ему не мешало. Почему же сейчас мой отказ имеет какое-то значение?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Я породила чудовище!
      
       Пауза. Мадам Помрей осознает, что Диана как будто растеряна.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. И он не повторял своего предложения?
      
       ДИАНА. Ни разу за последние месяцы.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. А если что, ты выйдешь за него?
      
       Пауза.
      
       ДИАНА. Не знаю.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Какая негодяйка!
      
       ДИАНА. Нет, мама, я тревожусь. Я боюсь. Он ведет себя не так, как прежде. Иногда зевает, когда мы читаем, сидя рядом. И, если нам случается ненадолго разлучиться, больше не возвращается бегом с этим своим видом несчастного ребенка, которому только что удалось спастись от стихийного бедствия. Да, он по-прежнему обнимает меня, как только что, но не прижимает к себе неистово. Кстати, нет в нем больше ни горячности, ни безумных жестов, выражавших крайнее нетерпение, жестов, которые порою причиняли мне боль. (С глубокой печалью) Мама, он больше не делает мне больно.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Он стал тоньше. Не забывай, что это только мужчина.
      
       ДИАНА. Теперь он гораздо легче переносит нашу разлуку, когда деловые командировки вынуждают его уезжать. А раньше он просто заболевал от тоски: боялся, что не застанет меня, вернувшись.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Сие означает доверие к вам, сударыня.
      
       ДИАНА (очень искренне). Но тот, кто влюблен, доверять не может.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Очень даже может!
      
       ДИАНА. Нет!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Это твое мнение, не его.
      
       ДИАНА. Что ты об этом знаешь?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. А ты? (Кротко). Спроси у него прямо.
      
       ДИАНА. Нет, мне страшно уже от предположений.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Женщинам дано понять лишь то, что есть в мужчине женского; мужчины же понимают в женщине, что есть в них мужского. Иначе говоря, понять другой пол невозможно. И, объясняя каким-то образом его поведение, ты непременно ошибаешься.
      
       ДИАНА. Мужчина и Женщина чужды друг другу?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Разумеется. Только поэтому дело и ладится столько лет.
      
       ДИАНА. Именно поэтому оно никак и не ладится.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ (властно). Спроси у него прямо.
      
       ДИАНА. Нет! Это означало бы, во-первых, его обвинить. А, во-вторых, выказать свое беспокойство.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Спроси!
      
       ДИАНА. Нет! Я слишком страшусь его ответа. Я его не переживу.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Диана, перестань отвечать за него. Спроси у него прямо! Но как женщина... Не в лоб...Потоньше...Говори с ним так, будто речь идет о тебе самой: "Ришар, ты не замечаешь, что я иногда зеваю, когда мы читаем, сидя рядом, что не возвращаюсь бегом, как прежде, когда мы расстаемся на несколько часов, что не делаю тебе больно, когда сжимаю в своих объятьях, и т.д." И посмотрим, что он тебе ответит.
      
       Диану явно привлекает предложение матери, но она все еще дрожит от страха.
      
       ДИАНА. Я так его люблю. Мама, слышишь, никогда ни к одному мужчине я не была так привязана, как к нему.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Знаю, солнышко мое. И это еще одна причина развеять гнусные сомнения, которые отравляют твой разум.
      
       ДИАНА. Ты думаешь?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Поверь мне: тебя ждет приятный сюрприз.
      
       ДИАНА. Разочарования я не переживу.
      
       В это время возвращается Ришар с газетами под мышкой. Обе женщины немедленно возвращаются к ранее продемонстрированной манере поведения.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. А, вот и Ришар с его газетами! Газеты - всегда! Газеты - везде!
      
       РИШАР. Да, знаю, это наркотик.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Именно так! Обойтись не можете и каждый день к ним прибегаете: типично для больного. Уверена, что вы даже не знаете, зачем их читаете. Кстати, они продолжают оказывать на вас хоть какое-то воздействие? Случается ли день, когда они действуют лучше, чем в другие дни?
      
       РИШАР. Да, в понедельник, потому что я лишен их в воскресенье.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Обратите внимание: клинический случай наркозависимости. Бедный мальчик, мне жаль вас.
      
       РИШАР. Неблагодарная! И этой женщине я непрерывно поставляю кроссворды!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Каждому известно, что газеты только для того и существуют, чтобы снабжать нас кроссвордами. Иначе, какой в них толк?! Новости ведь меняются всякий день, а на следующий день неизбежно устаревают: так разве могут они быть серьезными?
      
       РИШАР. Все меняется ежедневно. И только вы не хотите с этим смириться.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Не стану вступать с вами в научную дискуссию: не тот у вас уровень. До скорой встречи.
      
       РИШАР. До скорой, мамочка.
      
       Она заливается смехом, в восторге от своих взаимоотношений с Ришаром, потом уходит.
       Ришар отбирает несколько газет и отдает их Диане.
      
       РИШАР. Вот тебе твои.
      
       ДИАНА. Спасибо.
      
       Они располагаются, чтобы прочитать газеты. Ришар полностью погружается в свою ежедневную газету, а Диана настороже.
      
       ДИАНА. Ты всерьез говорил, что "всё меняется ежедневно"?
      
       РИШАР. Я нередко бываю серьезным с твоей матерью. Что я говорил?
      
       ДИАНА. Ты сказал "всё меняется ежедневно". Ты действительно так думаешь?
      
       РИШАР. Конечно.
      
       ДИАНА. Хотелось бы мне, чтобы это было не так.
      
       Он никак не реагирует на это заявление. Потому что погружен в чтение статьи. Однако, с некоторым опозданием слышит то, что она сказала. Обернувшись к ней, констатирует, что лицо у нее - мрачное.
      
       РИШАР. Что случилось?
      
       ДИАНА. Ришар, уже давно мне хотелось тебе кое в чем признаться. Но боюсь, что огорчу тебя.
      
       РИШАР. Ты огорчишь меня? Такого не было никогда.
      
       ДИАНА. Так будет.
      
       Пауза.
      
       РИШАР. О чем ты говоришь?
      
       ДИАНА. Прости, но я подумала и решила помолчать...
      
       РИШАР. Ты что-то от меня скрываешь? У тебя секреты? Диана, мы ведь сразу договорились ничего друг от друга не скрывать.
      
       Диана закрывает лицо руками, наклоняет голову вперед и изменяет голос.
      
       ДИАНА. Ты не заметил, что я изменилась?
      
       Он смотрит на нее. Не отвечает.
       Пауза.
       Она вздрагивает.
      
       ДИАНА. Заметил, стало быть.
      
       РИШАР. О чем ты?
      
       ДИАНА. Да, заметил. Что я, например, зеваю иногда, когда мы читаем, сидя рядом. Что не возвращаюсь бегом, как прежде, когда нам случается ненадолго расстаться . Что больше не делаю тебе больно, когда сжимаю в объятьях. Легче переношу твои отъезды в разлучающие нас командировки.
      
       Он смотрит на нее внимательно и серьезно. Она решается продолжить.
      
       ДИАНА. Вначале я постоянно хотела, остаться дома с тобой наедине; потом раз в неделю мы стали выходить в город, потом выходили уже через день, а сейчас я предпочитаю всегда ужинать не дома и с друзьями. Время от времени, когда мы остаемся вдвоем, я беру в руки какую-нибудь брошюру и засыпаю с ней. Ты замечал?
      
       Глубокая пауза.
      
       ДИАНА. Я больше не настаиваю, чтобы мы все ночи проводили вместе. Достаточно какого-нибудь небольшого насморка, тяжести в желудке, легкого переутомления на работе, чтобы я отправила тебя спать к тебе домой.
      
       Она замолкает. Он страшно бледнеет, но по-прежнему не реагирует.
      
       ДИАНА. Ты обратил внимание, что я не так весела, как прежде? И аппетит испортился. Я ем и пью без всякого желания, плохо сплю. Почему у меня так часто появляется потребность в одиночестве? Ночью я постоянно спрашиваю себя: он ли это? Я ли это? Разве он переменился? Нет. Стал не так мил? Нет. Значит, переменилась я. Что происходит?
      
       Исчерпав красноречие, на грани нервного срыва, она замолкает.
      
       ДИАНА. Разумеется, это только признаки, но признаки чего?
      
       Ришар встает, подходит к ней, берет ее руку, подносит ко рту и целует долгим поцелуем. Потом, потрясенный, падает к ее ногам.
      
       РИШАР. Я тебя обожаю.
      
       ДИАНА. Что?
      
       РИШАР. Обожаю тебя, Диана. Люблю больше всего на свете.
      
       Это признание бросает ее в краску.
      
       ДИАНА. Как, после всего, что я тебе наговорила?
      
       РИШАР. Ты - необыкновенная женщина.
      
       ДИАНА. Как ты сказал?
      
       РИШАР (у него на глазах слезы). Гораздо выше других.
      
       ДИАНА. Что?
      
       РИШАР. Я тебя не достоин. Кстати, я всегда так считал.
      
       Взволнованная этим порывом, Диана не знает, как реагировать.
       Пауза.
      
       РИШАР. Да, ты права.
      
       ДИАНА. Я?
      
       РИШАР. Ты права.
      
       ДИАНА. В чем я права? Я ничего не сказала.
      
       РИШАР. Нет, ты осмелилась сказать. Ты нашла мужество, которого не оказалось у меня. Ты осмеливаешься говорить то, о чем я умалчиваю, что скрываю и от тебя, и от себя самого.
      
       ДИАНА (бледнея). О чем?
      
       Он садится очень близко к ней. Диана начинает опасаться того, что ей предстоит услышать.
      
       РИШАР. Какой великой я тебя нахожу и каким ничтожным - себя... Ты заговорила первой, но твоя история - слово в слово моя. Да, Диана, помимо меня, вопреки мне, мое чувство тоже слабеет.
      
       В шоке, содрогаясь от нервного потрясения, Диана закрывает глаза и отворачивает голову. Ей бы хотелось не видеть и не слышать его больше, но поздно: Ришара понесло.
      
       РИШАР. Ты права, мы не такие, как прежде. Любовь слабеет. Всем сердцем, всем разумом своим я хотел бы опровергнуть этот факт. Но бессилен. Воля моя бессильна...
      
       Глаза Дианы наполняются слезами.
      
       ДИАНА. Значит, это правда?
      
       РИШАР. Самая горькая.
      
       Пауза.
      
       ДИАНА. И что же теперь?
      
       Ришар вздыхает.
      
       РИШАР. Теперь моя очередь проявить такое же мужество, как твое... (Делает глубокий вдох, встает и объявляет): Довольно претворяться, расстанемся.
      
       Диане, хотя она задыхается от волнения, удается себя контролировать.
      
       ДИАНА. Согласна.
      
       РИШАР. Так будет честнее.
      
       ДИАНА (подтверждая). Так будет честнее.
      
       Вставая, она пошатнулась.
      
       ДИАНА. Ты не против, если мы на этом остановимся? Не пойдем вместе обедать? Мне надо подумать.
      
       РИШАР. Нет, конечно, не против. (Пауза). Так будет лучше.
      
       ДИАНА. Да, так будет лучше.
      
       Она хочет удалиться, но он удерживает ее, широко улыбаясь.
      
       РИШАР. Мы станем большими друзьями.
      
       ДИАНА (она страшно устала). Разумеется.
      
       РИШАР. Самыми большими друзьями на свете.
      
       ДИАНА. По крайней мере.
      
       Он целует ее в лоб.
       Оскорбленная до глубины души, она на секунду меняет облик: в яростной позиции ее тела, в полных ненависти глазах, в сжатых кулаках угадывается одно желание - ударить.
       Однако, прежде чем он что-либо заметил, она успевает взять себя в руки.
      
       РИШАР. Друзья?
      
       ДИАНА. Друзья!
      
       Она удаляется.
      
       Оставшись один, Ришар кажется взволнованным, но вместе с тем как будто испытывает облегчение.
       Появившаяся Мадам Помрей видит, что он собирает свои газеты, чтобы вместе с ними уйти.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Как, вы не остаетесь обедать? Уходите?
      
       РИШАР. Да. (Пауза). Диана вам объяснит.
      
       Мадам Помрей ведет себя так, как будто уже поняла, в чем дело.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. До скорого!
      
       РИШАР. До скорого.
      
       Она его останавливает у самого выхода.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ришар, я понимаю, что вмешиваюсь в то, что меня не касается - впрочем, это совершенно в моем духе и привычках ,- но, поскольку я люблю вас обоих, и поскольку я хорошо знаю свою дочь, хочу дать вам один совет: сделайте ей предложение.
      
       РИШАР. Простите?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Я знаю, что вы получили отказ несколько месяцев тому назад. И все же убеждена, что, если вы к этому вернетесь теперь, она согласится.
      
       Ришар в растерянности и не знает, что ответить.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. На самом деле, она только об этом и мечтает.
      
       Ришар бросается к Мадам Помрей и целует ее в обе щеки.
      
       РИШАР. До свидания, мамочка.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. До свидания, Ришар.
      
       Он исчезает чуть быстрее, чем можно было бы ожидать.
      
      
      
       2
      
       КАФЕ
      
       В прокуренном кафе, где непрерывно стрекочет радио, выплевывая модные шлягеры, Диана и вполне зрелая дама сидят за столом.
      
       Перед ними на мраморной столешнице лежат бумаги Дианы, ее диктофон, стоят пустые чашки, корзинка с круасанами, остатки пищи, поглощенной во время беседы.
      
       Беседа заканчивается, и Диана делает последние пометки в своем блокноте.
      
      
       РОДИКА. Ну вот, я рассказала вам всё, что знала.
      
       ДИАНА. Спасибо, спасибо огромное, мадам Николеску. Благодаря вам, я получила чрезвычайно важную информацию. Весьма признательна также за вашу искренность.
      
       Диана укладывает в папки свои заметки.
       Родика Николеску, пятидесятилетняя особа довольно потрепанного вида, утянутая в костюм, слишком вызывающий и броский для ее возраста, вытягивает ноги, потягивается, вздыхает, сохраняя скептическое выражение лица.
      
       РОДИКА. Думаете, это может на что-нибудь сгодиться?
      
       ДИАНА. Не только думаю, но и обещаю вам. Как только будет готов мой доклад, Парламент сделает всё, чтобы мы могли улучшить ваше положение.
      
       РОДИКА. Невозможно поверить. Вы, респектабельная дама, депутат при должности и полномочиях, и вдруг интересуетесь нами! Почему?
      
       ДИАНА. Когда я заканчивала учиться, почти единственная женщина среди мужчин, пообещала себе: если у меня получится с политической карьерой, основным направлением моей деятельности станет положение женщин.
      
       РОДИКА. С положением женщин понятно. Но речь идет о проститутках.
      
       ДИАНА. С ними скверно обращаются потому, что они - женщины, не так ли?
      
       РОДИКА. Может, у вас в семье кто-то занимался...
      
       ДИАНА (смущена). Нет.
      
       РОДИКА. Сестра...мать...
      
       ДИАНА (развеселилась). Нет, нет. Кстати, моя мать была бы в шоке, узнав, что я согласилась, вернее сказать - сама возложила на себя - эту миссию!
      
       РОДИКА. Вы - человек широких взглядов.
      
       ДИАНА. Не сказала бы: просто занимаюсь своим делом. Вы представляете врача, который отказался бы помочь больному на том основании, что его не устраивает, как тот обращается со своим телом?
      
       РОДИКА. Само собой, отказался бы.
      
       ДИАНА. Я говорю о хорошем враче, гуманисте, человеке, верующем в медицину. То же и в политике. Когда проституция вызывает у тебя ужас, невозможно жить так, как будто ее не существует вовсе.
      
       РОДИКА. Вот видите, вам не нравится!
      
       ДИАНА. Что?
      
       РОДИКА. Проституция.
      
       ДИАНА. Разумеется. А вам, что, нравится?
      
       РОДИКА (подтверждая, что да). Я - другое дело. Это моя жизнь, поэтому ясно, что мне не нравится!
      
       ДИАНА. Мадам Николеску, я здесь не для того, чтобы поставить себя на ваше место или выносить суждения о вас или о мужчинах, которые ходят к вам. Даже если мир мне не нравится, я принимаю его таким, какой он есть, и работаю, засучив рукава. Я не уверена, что человека вообще можно изменить, более того, не уверена, что это нужно делать. Я не верю политикам, у которых имеются подобные амбиции, потому что все они в результате становятся диктаторами. Ни вы, мадам Николеску, ни я, мы не станем перевоспитывать человечество. Нам никогда не удалось бы это сделать, даже если бы безумно захотелось! Однако в наших силах улучшить законы, скорректировать, модернизировать их, очеловечить, отказавшись от лицемерия. Свой доклад я намерена представить исключительно ради того, чтобы не попирались ваши права, ваше человеческое достоинство и чтобы не злоупотребляли вашим здоровьем.
      
       РОДИКА. Ну, тогда вперед! Если вы не боитесь черной работы, здесь ее - непочатый край!
      
       В этот момент в кафе появляется удивительно красивая молодая женщина, утонченная, благородная, с печальными глазами.
      
       В неспешности ее выхода, грациозности походки, нежной серьезности выражения лица есть нечто редкостное, нездешнее. Она похожа на видение.
      
       Диана не может глаз от нее оторвать.
      
       ДИАНА. Кто это?
      
       РОДИКА. Да, одна незадачливая девица. Из очень, очень невезучих. Просто горе луковое.
      
       ДИАНА. Редко увидишь такую красавицу...
      
       РОДИКА. Из-за такой красоты и все несчастья. С мордоворотами ничего плохого не случается.
      
       ДИАНА. И такую печаль...
      
       РОДИКА. Не следовало бы мне вам говорить: это моя подопечная. Я делаю всё, чтобы ее поддержать. Вы представляете! Там, у нас, в Румынии двадцатилетняя девчушка грезит поэзией, театром, литературой, читает наизусть Верлена и Бодлера, и вдруг судьбы выбрасывает ее на панель. Анка, так ее зовут, часами может говорить о поэзии: стихи, проза, всякие там сонеты, строфы и прочее! Мы с ней вместе снимаем комнату. Подождите, я ее позову. Анка, пожалуйста, подойди к нам. Иди, иди сюда!
      
      
       Анка повинуется. Всё в ней - послушание и смирение. Чувствуется, что одна пружина - пружина желания - сломана и не действует.
      
       РОДИКА. Хочу представить тебе Мадам Помрей, она депутат и работает над докладом про нас, чтобы политики помогли подправить нашу ситуацию. Поздоровайся.
      
       АНКА (без всякого выражения). Добрый день, Мадам.
      
       ДИАНА. Добрый день.
      
       Диана тщетно пытается поймать взгляд Анки.
      
       РОДИКА. Я рассказала ей, что ты знаешь наизусть французские стихи. Кучу стихов. Выучила там, в Румынии.
      
       Анка подтверждает, не вступая в беседу...
      
       РОДИКА. Не хочешь прочитать?
      
       АНКА. Я устала.
      
       РОДИКА. Ну, не капризничай. Почитай ей, чтобы она знала, что Румынии есть такие, как ты.
      
       АНКА. Я уже не в Румынии.
      
       РОДИКА. Но ты же понимаешь, что я хочу сказать! Производит хорошее впечатление, когда девушка из наших показывает, что причастна к культуре. Может помочь делу.
      
       Анка поворачивается к Диане.
      
       АНКА. Поверьте, Мадам, я действительно очень устала.
      
       Диану волнует печаль молодой девушки.
      
       ДИАНА. Я вам верю.
      
       РОДИКА. Ну и характер! (Диане). Но надо и ее понять, мадам. Она начинала изучать французскую литературу в Бухаресте, когда некие господа предложили ей место компаньонки во Франции, уверив, что одновременно она сможет поступить в университет, познакомиться с Парижем, его книжными магазинами, библиотеками, театрами...Разумеется, когда она приехала, они ее изнасиловали, отколотили, отобрали документы и послали на панель. Классический вариант!
      
       ДИАНА (она потрясена). Мне страшно жаль, Анка.
      
       Вместо ответа, Анка опускает глаза.
      
       ДИАНА. И вы, конечно, не можете на них пожаловаться?
      
       Анка отворачивается. Родика не может не развить мысль Дианы.
      
       РОДИКА. Естественно! Какая может быть жалоба, если у тебя нет документов? Когда ты на нелегальном положении? И знаешь, что они исполнят свою угрозу, если ты на них заявишь.
      
       ДИАНА. Чем же они угрожают?
      
       РОДИКА. Привезти во Францию младшую сестренку Анки и тоже выпустить ее на панель. Классический вариант!
      
       При этих словах Анка делает жест, который выдает ее глубокую тревогу, но быстро берет себя в руки и снова кажется совершенно безучастной.
       Диана принимает ситуацию близко к сердцу.
      
       ДИАНА. Чудовищно. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вам помочь, не сомневайтесь. Доклад мой будет вопиющим, и я буду проталкивать его через все комиссии и кулуары Национального собрания, пока не осуществятся реформы и не улучшится ситуация... Поверьте также, что это - не пустые слова и не предвыборные посулы.
      
       РОДИКА. Я верю вам, мадам, спасибо.
      
       ДИАНА (обращаясь к молодой девушке). Я сочувствую вам, Анка. Даже если в данный момент это ничего не меняет, знайте, что я вам сочувствую.
      
       Анка как будто даже и не слышит.
       Диана не настаивает и встает, чтобы уйти.
       Но стоит ей сделать три шага, как Анка ее останавливает.
      
       АНКА. Постойте, я хочу прочесть вам стихи.
      
       РОДИКА (раздраженно). Сейчас уже не нужно, Анка! И потом поздно, пора уходить!
      
       Диана делает Родике знак замолчать, садится, улыбается Анке и шепчет ей тепло и ободряюще:
      
       ДИАНА. Буду счастлива их услышать.
      
       АНКА. Это стихи Бодлера. Я выучила их уже здесь.
      
       Анка поднимает свое прекрасное лицо к свету и начинает читать.
      
       АНКА. Если встретите ее, в странном наряде
       На углу затерянной улицы,
       Голова и взор опущены вниз, как у раненой птицы,
       А стоптанные каблуки влачатся по лужам,
       Господа, не исторгайте проклятий и не кидайте объедков
       В нарумяненное лицо несчастной:
       Его величество Голод выставил ее в зимний вечер
       Задирать на холоде рваные юбки.
       Богема эта - моё всё, богатство, жемчуга, уборы.
       Моя королева. Моя герцогиня.
       Та, что выносила меня в своем лоне,
       И в руках своих согрела мое сердце.
      
       "Маленькие старушки" (из сборника "Цветы зала"), перевод П,Якубовича.
      
       В изгибах сумрачных старинных городов,
       Где самый ужас, все полно очарованья,
    Часами целыми подстерегать готов
       Я эти странные, но милые созданья.
      
       Неровною рысцой беспомощно трусят,
       Подобно раненым волочатся животным;
       Как куклы с фокусом, прохожего смешат,
       Выделывая па движеньем безотчетным.
      
       Развалины! Мой мир! Свое прости вам вслед
       Торжественно я шлю при каждом расставанье.
       О, Евы бедные восьмидесяти лет,
       Увидите ль зари вы завтрашней сиянье.
      
      
       Сияющая и чистая, как Богоматерь, она заканчивает стихи со слезами на глазах.
       Родика и Диана смотрят на нее, не скрывая волнения.
      
      
      
      
       3
      
       У НЕЕ
      
      
       Потрясая бутылкой шампанского, Ришар буквально влетает в гостиную Дианы и хватает два бокала.
      
      
       РИШАР. Шампанского!
      
       ДИАНА (вне комнаты). Шампанского? Что вдруг?
      
       РИШАР. Прежде чем отправиться в ресторан, мы должны это отпраздновать.
      
       ДИАНА (вне комнаты). Что именно?
      
       РИШАР. Наше прозрение.
      
       Появляется Диана, она безупречна.
       Следя за ней взглядом и вполне оценив ее красоту, Ришар протягивает ей бокал. Она принимает его элегантным движением.
      
       РИШАР. Давай запьем утрату хрупкого чувства, которое нас объединяло.
      
       ДИАНА. За утраченные иллюзии!
      
       Пьют. Сделав глоток, Диана хмурит брови.
      
       ДИАНА. А ты подумал о том, как бы мы жили, если бы один из нас перестал любить, а другой все еще продолжал?
      
       РИШАР (смеется). О, да...
      
       ДИАНА. Представь, что твоя любовь длится дольше моей...
      
       РИШАР. Какой ужас!
      
       ДИАНА. Или наоборот...

    РИШАР (смеется еще громче). Трагедия!
      
       ДИАНА. Трагедия... (Пауза). А кто же перестал любить первым?
      
       Ришар несколько секунд размышляет, потом говорит решительно, как в омут с головой.
      
       РИШАР. Боюсь, что я.
      
       ДИАНА. Вот как! Что же помешало тебе сказать об этом?
      
       РИШАР. У тебя я не заметил никаких признаков охлаждения, в то время как уже все понял про себя. Несколько месяцев я чувствовал свою вину.
      
       ДИАНА. Сколько именно месяцев?
      
       РИШАР (колеблется, прежде чем ответить). С прошлой осени.
      
       ДИАНА (шокирована). То есть, почти год? (Снова берет себя в руки). Свою вину в чем?
      
       РИШАР. В том, что столько лет уговаривал полюбить меня, убедил, наконец, выиграл эту партию, и вдруг, когда счастье забрезжило, когда мы стали единым целым, почувствовал, как любовь угасает во мне.
      
       ДИАНА. Может быть, ты мог любить лишь при условии, что я не люблю тебя?
      
       РИШАР. Нет, могу поклясться, что никогда я не был счастливее, чем в годы нашей разделенной любви.
      
       ДИАНА. Тогда, возможно, тебе важнее бороться за любовь, чем любить? Ты ведь и в делах такой же. Одержим преодолением трудностей, битвой с конкурентами, завоеванием победы...и побеждаешь, и вкалываешь, но как будто не знаешь, что потом делать с деньгами, добиваешься успеха, а не богатства. Может, и в любви происходило подобным образом? Тебе важна была лишь победа?
      
       РИШАР. Это было бы отвратительно...
      
       ДИАНА. А что, если ты и в самом деле отвратителен? Тогда ведь ты не можешь так сильно себе нравиться, как нравишься сейчас?
      
       Неприятно задетый, он пристально вглядывается в нее. Она же хохочет, чтобы скрыть замешательство.
      
       ДИАНА. Шучу! Ты превратился бы в монстра, если бы мои чувства к тебе продолжались вечно; но поскольку их продолжительность совершенно совпала с продолжительностью твоих чувств, всё не так страшно. Однако грустно было бы, если бы я не изменилась и продолжала тебя любить...
      
       РИШАР. Да, в самом деле. (Удовлетворенно улыбается) Теперь же всё упростилось.
      
       ДИАНА. Вижу, тебе полегчало.
      
       РИШАР. Да.
      
       ДИАНА (с печалью). Стало быть, это была болезнь?
      
       РИШАР (смеется). Нет, полегчало потому, что я освободился от лжи. Отныне наши отношения станут честными. (Очень энергично) Ты вернула мне уважение. Уважение к себе. Уважение к тебе. Уважением к нам обоим. Мы будем продолжать наши встречи и лелеять нашу дружбу взаимным доверием.
      
       При слове "дружба" Диана не может удержаться от судороги. Не замечая этого, Ришар продолжает свои лирические излияния.
      
       РИШАР. Мы можем всё друг другу рассказывать. Буквально всё! Ты расскажешь о своих победах, я - о своих.
      
       ДИАНА. Ты рассчитываешь на большие масштабы?
      
       РИШАР. Не думаю. Ты сделала меня чрезвычайно разборчивым в этом плане.
      
       ДИАНА. Благодарю.
      
       РИШАР. Если понадобится, ты поможешь мне советом. Точно так же и я, если помощь потребуется тебе. Мало ли что может произойти...
      
       ДИАНА. Да, никто не знает...
      
       РИШАР. Страсть приходит и уходит, а чувства остаются. Остается мое уважение к тебе, дружба, нежность...Кто знает? Может быть, я снова влюблюсь в тебя!
      
       ДИАНА. Вот как! А если это действительно случится?
      
       РИШАР. Я буду самым счастливым человеком на свете!
      
       Он думает, что польстил Диане, а на самом деле - глубоко ее уязвил. С интересом склоняется к ней.
      
       РИШАР. А ты?
      
       ДИАНА. Что я?
      
       РИШАР. Если это случится с тобой? Вернутся чувства ко мне?
      
       ДИАНА. А...(с уверенностью). Нет, думаю, не вернутся.
      
       РИШАР (уязвлен). Почему же?
      
       ДИАНА. Потому что ты станешь тогда единственной причиной моего постоянного волнения, единственной моей страстью. И, зная наперед, что вряд ли смогу перед ней устоять, предпочту скорее от нее отказаться.
      
       РИШАР. Ты шутишь! Ты не собираешься больше полюбить?
      
       ДИАНА. Нет.
      
       РИШАР. Ни меня, ни кого-то другого?
      
       ДИАНА. Так, как я любила тебя? Нет. Больше никого. Никогда.
      
       Пауза. Растроганный Ришар хотел бы что-то сказать, но слова не идут на язык.
       Полагая, что он не оценил силу только что ею сказанного, Диана продолжает уже в легком жанре.
      
       ДИАНА. Да и к чему? Ведь, что бы ты ни делал, однажды это все равно исчезнет. (Создавая видимость хорошего настроения). Шампанского!
      
       Предупредительный Ришар разливает шампанское.
      
       РИШАР. Таких, как ты, больше нет. Единственная в своем роде. Благодаря тебе, наши отношения уникальны, лишены какой бы то ни было мелочности, низости, которые отравляют жизнь других людей.
      
       Пьют шампанское.
      
       РИШАР (наивно). Никогда ты не казалась мне такой красивой и умной, как в сегодняшний вечер.
      
       ДИАНА (сдерживая его). Тссс! Не надо пылких любовных признаний...известно, куда они приводят.
      
       РИШАР. Ты права.
      
       Он смеется.
       В это время появляется Мадам Помрей.
      
       РИШАР. Добрый вечер, мамочка!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Что? (Осознает, что ничего не слышит). Постойте, Ришар, я включу свои электроуши.
      
       Диана заволновалась. Она подходит к Ришару и тихим голосом просит его.
      
       ДИАНА. Пожалуйста, маме ни слова, я ей еще ничего не сказала.
      
       РИШАР. Хорошо.
      
       Оба улыбаются старой даме.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ну вот, теперь я вас слышу.
      
       РИШАР. Я сказал: добрый вечер, мамочка. Как поживаете?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Хороший вопрос, но я буду отвечать только в присутствии моего адвоката.
      
       РИШАР. А здоровье как?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Здоровье - не самая сильная моя сторона. Учитывая даже тот факт, что за истекшее время я сумела уморить несколько докторов.
      
       РИШАР. Знаете ли вы, как сильно я вас люблю, мамочка?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Вы такой милый мужчина, что я вам верю. Нынче вечером вы с Дианой уходите, конечно?
      
       РИШАР. Да. (Подходит к ней и целует ее) Спокойной ночи. Пойду за машиной: довольно далеко ее припарковал. Диана, жду тебя перед домом.
      
       Быстро уходит, но внезапно испускает крик боли.
      
       ДИАНА (непроизвольно). Опять спина?
      
       РИШАР. Да. Вечно эта чертова спина...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Надо проконсультироваться с врачом, Ришар. Если хотите, дам вам несколько адресов. В моем возрасте в телефонной книжке только они и остаются.
      
       ДИАНА (нервно). Он сделал все исследования, мама: ничего не нашли.
      
       РИШАР. Ничего. Кроме боли, у меня ничего нет.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Разрешима и эта проблема: у меня имеются адреса психоаналитиков. Я их собираю для моих партнеров по бриджу.
      
       РИШАР (держит руки на пояснице). Ну вот, сейчас пройдет...это всегда быстро проходит...(с нежностью). Желаю доброй ночи самой чудесной из мамочек.
      
       Мать зарделась. Когда Ришар выходит, она обращается к дочери.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Диана, доченька, не знаю, что ты ему сказала, но вот уже несколько месяцев, как я не видела Ришара таким радостным.
      
       ДИАНА (мрачно). Я тоже.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. А ты еще сомневалась в его чувствах! Глупенькая! Надеюсь, теперь успокоилась?
      
       Диана кивает утвердительно.
      
       ДИАНА. Спокойной ночи мама, ложись спать.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ложусь, ложусь. (Направляется в спальню, но сразу же возвращается) Прости мою нескромность...но он попросил твоей руки?
      
       ДИАНА. Нет.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Не хотелось бы разряжать напряженность момента, но должна тебе сказать, что я не удивлюсь, если он вскоре это сделает.
      
       ДИАНА (с болью). Не думаю.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ну, ну, ну... В какой ресторан он тебя ведет сегодня вечером?
      
       ДИАНА. К Розье.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. К Розье? Ну, что я говорила! Идеальное место, чтобы сделать предложение.
      
       ДИАНА. Мама, выключай слуховой аппарат и иди ложись.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Вот увидишь, доченька, вот увидишь. Не такая уж глупая у тебя мать, как ты думаешь. У жизни в запасе множество сюрпризов. Хорошо, хорошо, я выключаю свой аппарат, вот так! И я иду спать...
      
       Мадам Помрей заливается смехом, как маленькая девочка и, приплясывая, удаляется, напевая себе под нос мелодию собственного сочинения со словами "доброй ночи, доброй ночи".
       Оставшись одна, Диана больше не прячет своего горя. На лице ее проступает боль. Кажется, что она вот-вот заплачет...но вдруг она начинает кричать.
       Долго, неумолчно она исторгает из себя вопли смертельно раненного животного.
      
      
      
      
       4
      
       МАНСАРДА
      
       Диана впускает двух румынок, Родику и Анку, в меблированную квартиру, ключи от которой у нее в руках.
       Широким жестом руки она показывает на комнаты.
      
      
       ДИАНА. Вот, это здесь.
      
       АНКА (Совершенно очарована). Потрясающе.
      
       ДИАНА. Да нет, просто маленькая, но светлая квартирка под крышами Парижа.
      
       АНКА (с еще большим энтузиазмом). Потрясающе.
      
       ДИАНА. Уже несколько лет я сдаю ее студентам. Если мы договоримся, я могу передать ее в ваше распоряжение. (Показывает на папку, которую держит под мышкой). Что касается ваших документов, мои сотрудники значительно продвинулись вперед: у вас уже имеется временный вид на жительство, а постоянные удостоверения вам скоро передаст мой секретарь. Думаю, дней через десять.
      
       Анка и Родика получают бумаги и разглядывают их.
      
       АНКА. Ах, мадам, мне никогда не найти слов, чтобы...
      
       ДИАНА. Ладно, ладно...я оставлю вас на несколько минут, надо решить кое-какие проблемы с консьержкой. А вы пока посмотрите, подходит ли вам это.
      
       Диана уходит, оставив обеих женщин в квартире.
       Они реагируют на ситуацию совершенно по-разному: Анка просто счастлива, а Родика, напротив, в тоске и унынии.
      
       АНКА (совершенно счастлива). Ты веришь, Родика, ты веришь?
      
       РОДИКА (жестко). Нет.
      
       АНКА (поражена). Как? Бумаги фальшивые?
      
       РОДИКА. Бумаги настоящие.
      
       АНКА. Тогда квартира?
      
       РОДИКА. В этом весь вопрос. Узнать бы, сколько она стоит.
      
       АНКА. Она же сказала, что пустит задаром, пока мы не найдем настоящую работу.
      
       РОДИКА. Я и говорю: сколько? Сколько она будет нам стоить? Что скрывается за ее словами?
      
       АНКА. Ты всегда всем не доверяешь.
      
       РОДИКА. Жизнь научила меня быть недоверчивой. Знаешь, мне пока что ни разу не встретился Дед Мороз.
      
       АНКА. Но разве много встречала ты в жизни депутатов, которые борются за то, чтобы с женщинами не обращались так, как обращаются с нами, и которые ставят на карту имя свое и репутацию, составляя парламентский доклад?
      
       РОДИКА. То-то и оно, что нет...
      
       АНКА. Ты неисправима.
      
       РОДИКА. Я не сомневаюсь в ее искренности, когда она предпринимает официальные шаги. Ну а потом? Про политику понимаю. Про милосердие - нет. Бессмысленно! Зачем ей делать то, что она не обязана делать? Тратить собственные деньги? Квартира, которая ей приносит доход... И почему это нам? Тебе и мне? Печальных шлюх она ведь встречала сотнями, когда вела свой опрос, и почему-то выбрала тех, а не других... Не за прекрасные же твои глазки.
      
       АНКА. И слава богу! До сих пор только ненависти достойны те, кто действовал ради моих прекрасных глазок.
      
       РОДИКА. Анка, у всего есть цена! Бесплатный сыр только в мышеловке.
      
       АНКА. Но она же скажет нам.
      
       РОДИКА. Этого я и боюсь.
      
       АНКА. В любом случае я знаю, что она - порядочный человек.
      
       РОДИКА. Да где это написано?
      
       АНКА. Родика, ты спятила! Мадам Помрей помогает нам выбраться из ада и переделать нашу жизнь. Если за это надо заплатить, я готова это сделать, уверяю тебя. И не один раз.
      
       РОДИКА. Да я тоже. Надеюсь только, что у меня будет, чем расплачиваться.
      
       АНКА. Ты полагаешь, есть что-нибудь хуже того, что мы делаем сейчас?
      
       Родика пожимает плечами.
       Возвращается Диана.
      
       ДИАНА. Ну что, нравится вам здесь?
      
       АНКА. Бесконечно, мадам, бесконечно.
      
       Анка бросается к Диане, хватает ее руки и целует в приливе благодарности.
      
       ДИАНА. А вам, мадам Николеску?
      
       РОДИКА. Посмотрим...
      
       АНКА. Она стесняется сказать: она в восторге.
      
       Диана смотрит на Анку и говорит ей с подкупающей искренностью.
      
       ДИАНА. Теперь, Анка, не стану вас обманывать, есть некая цена, которую я прошу за все это.
      
       РОДИКА. Ага!
      
       АНКА. Естественно! Каковы ваши условия?
      
       ДИАНА. Мои условия? Нет, я прошу вас об огромной услуге, крайне важной для меня.
      
       АНКА. Я готова работать двадцать четыре часа в сутки, испытывая при этом бесконечную признательность, только бы выбраться из моего ада.
      
       Диана, не торопясь, усаживается, задумывается, потом очень взвешенно начинает говорить.
      
       ДИАНА. Речь пойдет о том, чтобы сделать человека счастливым.
      
       Обе женщины ошеломлены.
      
       ДИАНА. Я хочу, чтобы один мужчина влюбился в Анку и соединился с ней.
      
       АНКА. Но...
      
       РОДИКА. Зачем?
      
       ДИАНА. Я люблю этого мужчину.
      
       РОДИКА. Еще непонятней.
      
       АНКА. Поверьте, мадам Помрей, я тоже не вполне...
      
       ДИАНА. Догадываюсь. Сначала поклянитесь мне, что все, что я вам расскажу, останется тайной. Вне зависимости от того, какое решение вы примете, поклянитесь хранить молчание.
      
       АНКА. Клянусь.
      
       Диана оборачивается к Родике, которая по-прежнему не доверяет и потому никак не реагирует.
      
       ДИАНА. А вы?
      
       РОДИКА (скрепя сердце). Клянусь.
      
       Теперь, успокоившись, Диана может продолжать.
      
       ДИАНА. Несколько месяцев назад Ришар, мой любовник, впервые пожаловался на боли в спине. Его направили на медицинское обследование. Официально, для пациента исследование это не дало никаких результатов; на самом же деле оно выявило запущенный рак. С такими метастазами, что какое бы то ни было лечение бесполезно, оно только увеличит усталость и плохое самочувствие больного. Ришар ничего не знает, он верит, что у него просто проходящие боли, и даже не подозревает, что его ждет. Врач говорит, что жить ему осталось несколько месяцев. Во всяком случае, меньше года.
      
       Обе женщины начинают, наконец, понимать и испытывать симпатию к Диане.
      
       ДИАНА. Спустя несколько дней после того, как врачи поведали мне свой секрет, Ришар объявил, что мы расстаемся.
      
       АНКА. Нет!
      
       ДИАНА. Да!
      
       РОДИКА. Какая глупость!
      
       ДИАНА. Что сделали бы вы на моем месте? Закричали бы: "Нет, нет, не уходи, ты скоро умрешь, и без меня останешься совсем один"? Я решила пожертвовать собой.
      
       Женщины кивают головами. Диану бьет дрожь.
      
       ДИАНА. Я даже нашла в себе мужество пообещать, что мы останемся друзьями. (В ярости) Дружба! Как будто возможно желать дружбы с мужчиной, которого страстно любила. (Ей удается взять себя в руки). Я и сейчас его люблю.
      
       В замешательстве обращает лицо к женщинам.
      
       РОДИКА. Он ушел к другой женщине?
      
       ДИАНА. Нет.
      
       РОДИКА. Тогда почему он ушел?
      
       ДИАНА. Усталость...изнурение...
      
       АНКА. Всё потому, что он болен! Вы могли бы его вернуть.
      
       ДИАНА (твердо). После того, что он мне сказал, нет.
      
       Женщины понимают, что гордость Дианы так возмущена, что нет смысла настаивать.
      
       ДИАНА. И тут появились вы! Анка, ваше лицо невозможно забыть, оно вызывает бурю чувств. Стоило мне увидеть вас в кафе, как меня пронзила мысль, возможно и ошибочная: Ришар мог бы вас полюбить.
      
       Анка взволнована.
      
       ДИАНА. Вот так. Мне хотелось подарить ему счастье. Ощущение счастья. Иллюзию счастья.
      
       Подходит к Анке.
      
       ДИАНА. Таково одолжение, о котором я собиралась вас попросить. Даже если вы не будете испытывать к нему никаких чувств (но мне-то кажется, что вы оцените его по заслугам), и что бы вы об этом не думали, Анка, я вас прошу сделать эту попытку, повстречаться с ним, и, если вы ему понравитесь, сыграть комедию любви. В случае успеха вы скрасите ему его последние мгновенья, и он не умрет в одиночестве, без женщины рядом. Пожалуйста. Согласитесь. Умоляю вас, Анка, не отказывайтесь.
      
       АНКА (она колеблется). Главное, чтобы он не узнал, кто я.
      
       ДИАНА. Вы должны быть тем, кто вы есть на самом деле, румынской студенткой, влюбленной в литературу. С чего бы он заподозрил другое? (Кротко). В любом случае у него есть всего несколько месяцев в запасе... И ложь ваша будет во спасение...Так как же: хотите попытаться?
      
       АНКА. Разумеется, мадам, с удовольствием.
      
       ДИАНА. О, благодарю, благодарю!
      
       Обнимает Анку.
      
       РОДИКА. А я? Мне-то какая роль отведена в этой истории?
      
       ДИАНА. Предлагаю вам стать матерью Анки.
      
       РОДИКА (в изумлении) Ее матерью!
      
       ДИАНА. Именно. Матерью кроткой, внимательной, сосредоточенной на благополучии своей дочери, сдерживающей пыл Ришара, если ему вздумается зайти с Анкой слишком далеко и слишком быстро. Во всю эту историю вы будете привносить респектабельность.
      
       РОДИКА. Респектабельность...Что-то совсем новое.
      
       АНКА. О, я прошу тебя, Родика, соглашайся. Это красивая история. И разве возможен лучший способ искупления?
      
       РОДИКА. Искупления? Искупления чего? За мною нет вины, я - жертва.
      
       АНКА (исправляет сказанную фразу) Лучший способ выйти из положения... Пожалуйста, Родика...
      
       ДИАНА. Прошу вас.
      
       РОДИКА. Я согласна.
      
       ДИАНА. Спасибо.
      
       АНКА. Мы постараемся, чтобы всё получилось, мадам Помрей. Честное слово, можете на нас положиться.
      
       ДИАНА. Итак, вот условия нашего соглашения. За эту услугу мой секретарь каждый понедельник будет приносить вам конверт для покрытия расходов на жизнь. Кроме того, я выправлю вам официальные документы, что позволит получать социальную помощь и медицинскую страховку. Как только мы будем готовы, я немедленно организую вам встречу с Ришаром. Осуществится мой проект или провалится, но вы порвете со своим недавним прошлым и получите право быть свободными. Вы выигрываете в любом случае.
      
       РОДИКА. Это правда.
      
       ДИАНА. Мне хотелось бы также, чтобы вы никого не принимали, даже соседей, и чтобы Анка записалась в Университет и продолжила свое обучение. Согласны?
      
       АНКА. Согласна.
      
       РОДИКА. Порядок.
      
       Диана достает из кармана письмо и протягивает Анке
      
       ДИАНА. Держите. Как и было предусмотрено, я приняла меры предосторожности, касающиеся вашей сестры. Вот ее первое письмо, отосланное из пансионата для девочек на юге страны. Там он будет в безопасности и вне сферы досягаемости. Люди, угрожающие вам, ее не найдут
      
       Анка прижимает конверт к сердцу.
      
       АНКА. О, благодарю, благодарю! У нас всё получится, поверьте, все получится.
      
       ДИАНА. Очень на это надеюсь.
      
       Она встает, но под воздействием эмоций голос ее срывается.
      
       ДИАНА. Мне хотелось бы, чтобы Ришар ушел в другой мир, не открыв нашей тайны. Поклянитесь, что никогда вы не скажете ему, кто вы такие, и о чем я вас просила. Никогда. Клянитесь.
      
       АНКА. Я вам клянусь.
      
       РОДИКА. Клянусь.
      
      
      
      
      
       5
      
       У НЕЕ
      
      
       Послеполуденный отдых. Мадам Помрей и Ришар, каждый в своем кресле, читают газеты.
       Ришар кажется нервным и озабоченным.
       Мадам Помрей нарушает молчание.
      
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ришар, помогите мне: никак не угадаю одно слово в кроссворде!
      
       РИШАР. А что написано?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. "Окрыляет", шесть букв.
      
       РИШАР. Птица?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Нет.
      
       РИШАР. Алкоголь?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Тоже нет.
      
       РИШАР. Надежда?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Подходит! Надо признаться, это не то слово, которое приходит мне на язык спонтанно, учитывая мой возраст.
      
       РИШАР (с искренностью, которая позволяет угадать его беспокойство). Как поживает Диана?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Дорогой мой, это у вас надо спросить! Ведь с вами делит она свою жизнь, постель, мысли. Мне же досталось только произвести ее на свет да воспитать. Я ее мать, иными словами особа, которая знает о ней меньше всех.
      
       РИШАР. Как можете вы такое говорить?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ришар, а вы сами могли бы утверждать, что ваши родители вас знают? Нет. Открываете вы им свою душу? Нет. Это просто люди, которые хранят о вас самые давнишние воспоминания, которые прожили, безусловно, дольше всех вблизи от вас, но не станете же вы уверять, будто они вас знают. Что скажете?
      
       РИШАР. Я бы сказал, что они меня любят.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Вот именно. Любить - не означает знать.
      
       РИШАР. Пожалуй.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Любить - значит отдавать предпочтение. Как раз обратное знанию, скорее, любовь - начало ослепления. И если каждый отец и каждая мать предпочитают своих детей чужим, разве это следствие внимательного изучения рынка детей? И потом, кто сказал, что знать кого-то интересно?
      
       РИШАР. Вполне достаточно с ним встречаться?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Без доли таинственного, непознанного, неуловимого быстро наступило бы пресыщение. Разве не так? У меня был знакомый хирург, который утверждал, что, если бы все люди занимались его ремеслом, убийствам из ревности не осталось бы места в жизни.
      
       Ришар хохочет.
       В этот момент входит Диана. Присутствие Ришара ее как будто удивляет.
      
       ДИАНА. Ришар? Не думала тебя здесь увидеть.
      
       РИШАР. Диана, у нас ведь назначено свидание.
      
       ДИАНА. Совершенно невозможно, у меня совсем другая встреча предусмотрена.
      
       РИШАР. Что ты говоришь?
      
       ДИАНА. Извини, произошло какое-то недоразумение. Должны зайти две приятельницы на чашку чая.
      
       РИШАР (раздосадован). Диана, ведь мы договорились пойти в кино.
      
       ДИАНА. Неужели?
      
       РИШАР. Да. И мне нужно с тобой поговорить.
      
       ДИАНА. Поговорить со мной?
      
       РИШАР. Да. Я даже специально напомнил тебе вчера вечером по телефону. Как ты могла забыть?
      
       ДИАНА. Прости, Ришар, я перепутала числа.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ну, так, когда твои приятельницы позвонят в дверь, мы затаимся, как мышки, пока им не надоест ждать, и они не уйдут.
      
       ДИАНА. Мама!
      
       РИШАР. Они придут надолго?
      
       ДИАНА. Да, нет, это просто визит вежливости.
      
       РИШАР. Тогда я подожду. Кто такие?
      
       ДИАНА. На самом деле, я знаю только одну из них, мать, с которой познакомилась в Румынии во время официальной поездки, несколько лет назад. Узнав, что они с дочерью переехали в Париж, я пригласила их на чашку чая, просто так, проявление гостеприимства. Боюсь, что будет скучно.
      
       РИШАР. Очень на это рассчитываю. Тогда беседа долго не протянется.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. В молодости я знавала одного румына. Красавец, жгучий брюнет со светлыми глазами странного цвета - между зеленым, как миндаль, и серым, как устрицы. Потрясающе играл на гитаре. Кстати сказать, и пальцы у него были потрясающие.
      
       ДИАНА (прерывает ее). Мама, при чем здесь это?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ты сказала "Румыния", и я вспомнила единственного знакомого румына. Несмотря на мой возраст, я пытаюсь участвовать в разговоре.
      
       ДИАНА. Не слишком удачно.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Сразу видно, что ты его не знала.
      
       ДИАНА. И совершенно об этом не жалею. Стало быть...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Напрасно ты торопишься с подобными утверждениями: ведь он мог быть твоим отцом...
      
       ДИАНА. Спасибо за информацию. Но он им не был?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ (со вздохом сожаления). Нет...
      
       Слышно, как звонят в дверь.
      
       ДИАНА. Это они.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Я пойду к себе, пока ты будешь принимать своих румынских подруг. Как ты считаешь?
      
       ДИАНА. Как хочешь.
      
       РИШАР. А я останусь здесь, чтобы побыстрее от них освободиться. Ты не против?
      
       ДИАНА. Как хочешь.
      
       Диана выходит, чтобы встретить гостей.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Понять не могу, что моя дочь имеет против молодого человека, который мог быть ее отцом. Уверяю вас, это был видный мужчина. Завидная партия. Прекрасные зубы. Танцевал, как бог. Осиная талия. Со вкусом выбранные галстуки. Шелковые жилеты с вышивкой. И говорил на шести языках, не меньше.
      
       Пока она приводит свои доводы, Ришар предлагает ей руку и уводит в другую комнату.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Только в одном, пожалуй, можно было его упрекнуть: он носил слишком много колец: на каждом пальце. Но на ночь-то он их снимал и клал на ночной столик, как все люди...
      
       Оба выходят.
       Возвращается Диана с Анкой и Родикой.
       Обе женщины одеты весьма респектабельно, что старит Родику и делает Анку еще более неотразимой.
      
       ДИАНА (громко). Входите, входите, так приятно вас видеть.
      
       РОДИКА. Чрезвычайно любезно с вашей стороны, мадам Помрей.
      
       ДИАНА. Ну, ну, можно подумать, что от меня потребовались какие-то усилия...
      
       РОДИКА. С тех пор, как мы приехали в Париж, мы почти не выходим на люди.
      
       Входит Ришар.
      
       РИШАР. Добрый вечер.
      
       Румынки сконфужены и трепещут, как девственницы в присутствии незнакомого мужчины.
      
       РОДИКА. Простите, что вторгаемся в ваш семейный круг...
      
       АНКА. Мы сейчас уйдем...
      
       РОДИКА. Не хотим вам мешать...
      
       Ришар прерывает свои возражения и пристально вглядывается в Анку.
      
       РИШАР. Вы нам вовсе не мешаете, и я требую, чтобы нас представили друг другу по всем правилам.
      
       ДИАНА. Ришар, позволь представить тебе Родику Николеску и ее дочь...(обращается к Анке)... Кстати, как вас зовут?
      
       АНКА. Анка.
      
       Ришар чрезвычайно галантно прикладывается к ручкам обеих дам.
      
       ДИАНА. Ришар Дарси, близкий друг.
      
       РИШАР. Близкий друг? Ты впервые жалуешь меня таким титулом.
      
       ДИАНА. Близкий друг - разве это не точное определение, когда речь идет как раз об отсутствии близости между мужчиной и женщиной?
      
       Это замечание поражает Ришара.
      
       ДИАНА (румынкам). Этим я хочу сказать, что вы вовсе не вторгаетесь в семейный круг, так как Ришар мне не муж и не жених.
      
       Ришар опускает глаза, несколько стесненный подобной преамбулой.
      
       РИШАР (Анке). Вы в Париже проездом?
      
       АНКА. Нет. Мы только что переехали. Я продолжаю свои занятия литературой в Сорбонне.
      
       РИШАР. Над чем вы работаете?
      
       АНКА. Мюссе.
      
       РИШАР. Мюссе? Какой странный выбор...
      
       АНКА. Почему же?
      
       РИШАР. Уж больно устаревший автор, этот Мюссе.
      
       АНКА. Автор устаревает лишь тогда, когда перестает обращаться к молодежи.
      
       РИШАР. Вот как?! И что же общего может он иметь с современной молодежью, такой безрадостной, трезвой и лишенной веры во что бы то ни было?
      
       АНКА. Он нас стимулирует, побуждает. Потому что был таким, как мы.
      
       РИШАР. В самом деле? В чем же это проявляется?
      
       Она краснеет.
      
       АНКА. Не буду отнимать у вас время.
      
       РИШАР. Уверяю вас, мне интересно.
      
       АНКА. Да и не хотелось бы пересказывать то, что так прекрасно написано им самим.
      
       Родика поощряет ее.
      
       РОДИКА. Ну, Анка, прочти нам из Мюссе.
      
       АНКА. Мама, это смешно.
      
       ДИАНА. Вовсе нет, мы бы с большим удовольствием послушали вас, Анка. Знаете, Мюссе без вас - не более чем название площади или бульвара.
      
       РИШАР. Да, пожалуйста.
      
       АНКА. "Все мужчины - обманщики, непостоянны, лживы, болтливы, лицемерны, надменны или трусливы, чувственны и достойны презрения; все женщины - коварны, лукавы, тщеславны, любопытны и развратны; мир - бездонная клоака, где безобразнейшие гады ползают и корчатся на горах грязи; но в мире есть нечто священное и высокое, это - союз двух таких существ, столь несовершенных и ужасных! В любви часто бываешь обманут, часто бываешь несчастным; но ты любишь, и, стоя на краю могилы, ты сможешь обернуться, чтобы взглянуть назад и сказать: я часто страдал, я не раз был обманут, но я любил. И жил я, я, а не искусственное существо, созданное моим воображением и моею скукой." [ перевод монолога Пердикана принадлежит А.В.Федорову - прим. переводчика].
      
       Ришар пожирает Анку глазами так откровенно, что она опускает глаза.
       Видя это, Родика и Диана обмениваются взглядами сообщниц.
       Ришар встает, но в этот момент его пронзает боль в пояснице. Все три женщины замечают это, понимают, что ему больно, но не осмеливаются вмешаться.
       Он прислоняется к стене и делает вид, что ничего не произошло.
      
       РИШАР. А вас лично, Анка, этот текст действительно побуждает?...
      
       АНКА. Да.
      
       РИШАР. К чему же?
      
       АНКА. К любви...
      
       РИШАР (задумчиво). К любви...
      
      
      
      
       6
      
       МАНСАРДА
      
       В своей новой квартире Родика протягивает Ришару, который стоит перед ней в пальто, с перчатками в руках, два пакета.
      
       РОДИКА. Мы не можем их принять.
      
       РИШАР. Ну, мадам Николеску!
      
       РОДИКА. Не можем.
      
       РИШАР. Вы их даже не открыли.
      
       РОДИКА. Не могу себе простить, что приняла прежние. Поскольку это были книги, и поскольку Анка так любит литературу, у меня просто не хватило мужества. Но с тех пор как вы перешли к более дорогим подаркам, я даже не хочу знать, что именно вы покупаете.
      
       РИШАР. Вы меня унижаете.
      
       РОДИКА. А вы меня.
      
       РИШАР. Я?
      
       РОДИКА. Тычете нас носом в нашу нищету.
      
       РИШАР. Мадам Николеску, я приношу вам подарки не для того, чтобы дать понять, что я богат, а вы бедны, мне просто хочется добавить немного радости в вашу жизнь.
      
       РОДИКА. Подарки - это те же деньги. Я не могу избавиться от мысли, что с их помощью вы хотите чего-то добиться.
      
       РИШАР. Чего же?
      
       РОДИКА. Хотите понравиться моей дочери.
      
       Пауза.
      
       РИШАР. Это правда. Я хотел бы ей понравиться.
      
       РОДИКА. Почему?
      
       РИШАР. Потому что она волнует меня.
      
       РОДИКА. Заберите ваши подарки.
      
       РИШАР. Прошу вас...
      
       РОДИКА. Заберите ваши подарки.
      
       РИШАР. Могу я увидеть Анку?
      
       РОДИКА. Нет.
      
       РИШАР. Мадам Николеску, это чересчур! Анка - совершеннолетняя...вы существуете, будто в другом веке.
      
       РОДИКА. Неужели? Пусть! Если в нашем веке матери продают своих дочерей тем, кто больше даст, то я, действительно, из другого века. Вместе с ней, ради нее я храню самое дорогое, что у нее есть, - добродетель.
      
       РИШАР. Добродетель - устаревшее слово.
      
       РОДИКА. Но не для девушки. (Строго). Согласна с вами, господин Дарси, бедность отбрасывает нас в прошлый век, потому что повышает цену некой детали, которая сегодня уже не имеет былого значения: девичьей чести. Если хотите развлечься и подыскать девушек доступных, оставайтесь в своем кругу, не опускайтесь до нас.
      
       РИШАР. Вы запрещаете мне видеться с Анкой?
      
       РОДИКА. Да.
      
       РИШАР. И Анка согласна с вами?
      
       РОДИКА. Ее мнения никто не спрашивает.
      
       РИШАР. Она не хочет меня видеть?
      
       РОДИКА. Не совсем. Сказать "не хочет" было бы неправдой. Напротив, она очень бы хотела вас видеть. Но только я против.
      
       РИШАР. Ну, мадам Николеску...
      
       РОДИКА. Взгляните на себя, господин Дарси: вы хороши собой, богаты, очаровательны.
      
       РИШАР (с улыбкой). Стало быть, неприкасаемы?
      
       РОДИКА. Стало быть, неотразимы. А я хочу, чтобы моя дочь устояла.
      
       РИШАР. Я еще зайду. Я поспорю с вами.
      
       РОДИКА. Как вам будет угодно.
      
       Уходя, Ришар оборачивается.
      
       РИШАР. Сигарету не хотите?
      
       РОДИКА (не подумав). С удовольствием... (потом, опомнившись). Нет, спасибо, я не курю.
      
       РИШАР. Совсем?
      
       РОДИКА. Бросила.
      
       РИШАР. Вам случается изменить мнение...? Могу я надеяться?
      
       Родика бормочет что-то неразборчивое.
      
       РИШАР. До свидания, мадам Николеску.
      
       Уходит.
       Убедившись, что он ушел, выходит Анка и, блестя глазами, подходит к Родике.
      
       АНКА. Он расстроился?
      
       РОДИКА. Очень.
      
       АНКА. Тем лучше. (Пауза). Не слишком ли жестко ты себя вела? Так можно и отвадить. Он придет еще, по крайней мере?
      
       РОДИКА. Думаю, что да.
      
       АНКА. Тем лучше.
      
       Родика очень строго изучает лицо Анки.
      
       РОДИКА. Анка, смотри, не влюбись.
      
       АНКА (с гордостью). Но разве не этого от меня хотят?
      
      
      
      
       7
      
       У НЕЕ
      
      
       Ришар и Диана, каждый в своем шезлонге, предаются послеполуденному отдыху за чтением газет.
       Внезапно Ришар издает глубокий вдох.
       Подражая ему, Диана тоже вздыхает и в качестве комментария к этому вздоху произносит свою реплику.
      
      
       ДИАНА. Ах, Анка...
      
       РИШАР. Не издевайся.
      
       ДИАНА. Отчего же! Не лишай меня удовольствия, все это так забавно.
      
       РИШАР (пылко). Анка...До чего же хороша! Ангельски... Никогда в жизни не испытывал ничего подобного.
      
       Диана пристально смотрит на него: эта фраза ранит ее. Однако она себя контролирует.
      
       ДИАНА. Мне кажется, ты совершенно потерял голову.
      
       Он встает и трет себе поясницу.
      
       ДИАНА. Всё болит?
      
       РИШАР. Да. Нет. День на день не приходится.
      
       Диана понимающе улыбается. Ришар меняет тему разговора с помощью шутки.
      
       РИШАР. Не повезло этому бедному телу: его замечают лишь тогда, когда с ним что-то не в порядке, да еще и сердятся на него за это.
      
       Диана в задумчивости подтверждает сказанное. Ришар возвращается на место и к преследующим его мыслям.
      
       РИШАР. Мамаша ее совсем взбесилась: не принимает никаких подарков и захлопывает дверь у меня перед носом.
      
       ДИАНА. Нормально. Гордый человек.
      
       РИШАР. Ее гордость здесь неуместна.
      
       ДИАНА (с некоторой двусмысленностью). А где вообще уместна гордость? Существует ли подходящее для нее место? (Пауза). Значит, ты больше не видел Анку?
      
       РИШАР. Нет, видел.
      
       ДИАНА. Каким же образом?
      
       РИШАР. Тайком. Она прибегала ко мне в городской сквер. И мы гуляли.
      
       ДИАНА (чуть насмешливо). Как мило...
      
       РИШАР. Она любит меня: я чувствую. Или готова полюбить. Только...
      
       ДИАНА. Только дальше прогулки дело не идет.
      
       РИШАР. И обмена стихами. (Устало). Мюссе, Верлен, Бодлер...Я больше не в силах! (Топает ногой). Что мне делать?
      
       ДИАНА. Если я правильно поняла, ты просишь у меня совета?
      
       РИШАР. В конце концов, друг ты мне или нет?
      
       ДИАНА. Друг, конечно. Мой совет? Оставь их в покое.
      
       РИШАР. Но почему? Ты не хочешь моего счастья?
      
       ДИАНА. Я ведь и Родике с Анкой друг. И действую в их интересах.
      
       РИШАР. Извини, но я не понимаю.
      
       ДИАНА (несколько перегибая палку). Я не хочу, чтобы Анка ввязалась в эту историю с тобой. Я боюсь за нее, потому что слишком хорошо тебя знаю. Любовь плохо на тебя действует, Ришар. Во имя любви ты мог бы совершить великие дела, а творишь одни лишь унижения.
      
       Ришар садится лицом к Диане и смотрит на нее с недоумением.
      
       РИШАР. Воздержание - вот твой совет?
      
       ДИАНА. Воздержание - вот мой совет.
      
       РИШАР. Берегись, Диана, ты на полдороге к монастырю: уж слишком мила тебе добродетель. Не забудь, что ты еще молода, всё еще хороша собой, и у тебя в запасе много лет, чтобы натворить множество глупостей. Ты меня беспокоишь. Неужели это следствие нашего разрыва?
      
       ДИАНА. Как знать!
      
       РИШАР. Или же, расставшись, мы вступили в негласное соревнование, дабы выяснить, кто из нас лучше?
      
       ДИАНА. Боюсь, что ответ мне известен.
      
       Он хохочет.
      
       РИШАР. Разумеется, это ты?
      
       Она отвечает со всей серьезностью.
      
       ДИАНА. Нет, ты.
      
       РИШАР. Я?
      
       ДИАНА. Да, ты. В твоих желаниях есть что-то простое, детское, эгоистическое; одним словом, это здоровые желания. Нет ничего в тебе ни извращенного, ни анормального. Ты ищешь лишь то, что приносит удовольствие.
      
       РИШАР. В то время как ты...
      
       ДИАНА. Я? Никто не знает, на что способна я.
      
       Какой-то момент он под впечатлением от ее слов, потом встряхивает головой и смеется.
      
       РИШАР. Какой актерский дар! Я чуть было тебе не поверил...
      
       Она смеется, в свою очередь.
      
       ДИАНА. В самом деле?
      
       РИШАР. А теперь посерьезнее, и вернемся к Анке. Что мне делать?
      
       ДИАНА. Забудь ее. Забудь их обеих. К этим женщинам у тебя нет доступа. Нищета и несчастье возвели их на такой уровень добродетели, что тебе их там уже не достать. Они не будут тебя принимать, тебе не суждено к ним приблизиться, ты не сможешь их соблазнить, и никогда не удастся тебе довести дело до конца.
      
       РИШАР. Удастся!
      
       ДИАНА. Даже и не думай об этом, Ришар.
      
       РИШАР. Буду думать! У меня получится. Мне кажется, я ей нравлюсь. Она будет моей!
      
       ДИАНА. Даже и не мечтай!
      
       РИШАР. Ты меня не знаешь.
      
       ДИАНА. Я тебя знаю...
      
       Диана смеется, потом продолжает говорить.
      
       ДИАНА. Об нее ты обломаешься.
      
       РИШАР. С чего бы это?
      
       ДИАНА. На девушках такого рода женятся. Необходимое завершение.
      
       РИШАР. Ты выглядишь такой уверенной в себе.
      
       ДИАНА. Ты тоже.
      
       РИШАР. Жениться! Жениться! Нет, жениться я все же не готов!
      
      
      
       8
      
       МАНСАРДА
      
      
       Родика и Анка, как две школьницы, смотрят на Диану, которая читает документы.
      
       РОДИКА. На сей раз, отказать уже невозможно.
      
       Не отвечая, Диана продолжает вчитываться в бумаги.
      
       АНКА. Нет причин, чтобы продолжать его сдерживать.
      
       Дочитав до конца, Диана возвращает им бумаги.
      
      
       ДИАНА. Мы не принимаем!
      
       АНКА. Как это?
      
       РОДИКА. Мадам Помрей, он же каждой из нас предлагает по дому. Один на юге - для меня. Один для Анки - в Париже. Целых два дома! И у вас в руках нотариально заверенные акты. Ясно, что дело чистое.
      
       ДИАНА. Вы скажете: НЕТ! Откажетесь.
      
       РОДИКА. Невозможно!
      
       АНКА. Никак нельзя!
      
       РОДИКА (ворчит). Нам никогда не предлагали там много за такую малость. Нет, я не смогу отказаться.
      
       АНКА. Да и мне не хочется.
      
       ДИАНА. Вы скажете: НЕТ!
      
       РОДИКА. Нам этого вполне достаточно.
      
       ДИАНА. Но не мне.
      
       АНКА. Да вы же убьете его. У него потребность видеть меня, любить меня, и времени почти не осталось. Не понимаю, чего вы добиваетесь. О чем вы молили нас? Подарить ему несколько месяцев счастья, пока не унесет его смерть. И я намерена сделать этот дар как можно скорей.
      
       ДИАНА. Рано пока.
      
       АНКА. Послушайте, он болен.
      
       ДИАНА. Я хочу, чтобы он зашел как можно дальше.
      
       АНКА. Мы не можем терять время.
      
       ДИАНА. Успокойтесь. Мы больше потеряем, если пойдем вперед слишком быстро. Сегодня он предлагает по дому каждой, если вы скажете "Да". Вообразите, что предложит он завтра, если вы ему откажете.
      
       РОДИКА. Ничего.
      
       ДИАНА. Ошибаетесь. Он предложит брак.
      
       Обе женщины пребывают в недоверии.
      
       ДИАНА. У Ришара огромное состояние, и нет прямых наследников. Если Анка выйдет за него замуж, вскоре она унаследует несколько миллионов.
      
       АНКА (искренне). Да не хочу я!
      
       ДИАНА. Не дурите! Предпочитаете, чтобы деньги получили какие-нибудь двоюродные племянники или даже государство? Тем более что, если последние недели его жизни вы проведете у его постели как любовница и сиделка, следует же вас вознаградить.
      
       РОДИКА. Она права, Анка. Задача останется прежней, а вознаграждение умножится. Вы, в самом деле, верите в это, мадам Помрей? Я хочу сказать: не слишком ли это рискованно?
      
       ДИАНА. Выйти за него замуж?
      
       РОДИКА. Выжидать...Отказывать...
      
       ДИАНА. Это единственный способ достичь цели.
      
       Анка ломает себе руки.
      
       АНКА. Вы слишком амбициозны для нас, мадам Помрей. Я бы довольствовалась малым. Мне достаточно подарков, которые приносит нам Ришар, и теперь я спешу вернуть ему немного любви и немного внимания. Оставим эту идею с замужеством.
      
       ДИАНА. Вы должны слушаться меня.
      
       АНКА. Нет.
      
       ДИАНА. Анка, вы здесь только потому, что я этого захотела, и вы поклялись мне повиноваться. В противном случае я все ему расскажу.
      
       АНКА. Нет!
      
      
       ДИАНА. Я все ему расскажу.
      
       АНКА. Это чудовищно.
      
       ДИАНА. Верните ему эти бумаги. Напишите ответ, который я продиктую, и отправьте его прямо на моих глазах.
      
       Обе женщины опускают головы: они готовы повиноваться.
      
      
       9
      
       ДВА ТЕЛЕФОНА В НОЧИ
      
      
       Свет двух ламп выхватывает из темноты два телефона: Дианы и Ришара.
       Ришар в пальто и с чемоданом в руках. Вид у него мрачный, а дыхание - затрудненное.
       В противоположность ему Диана в своем углу выглядит вполне довольной.
      
       РИШАР. Я уезжаю. Вон из Франции.
      
       ДИАНА. Куда же?
      
       РИШАР. Купил билет на край света.
      
       ДИАНА. Могу я поинтересоваться: почему?
      
       РИШАР. Предпочитаю умолчать.
      
       ДИАНА. А...это из-за нее...Из-за Анки?
      
       РИШАР. Да. Но я не желаю об этом не говорить.
      
       ДИАНА. И где же этот край света?
      
       РИШАР. Пустыня Хоггар, в Нигере.
      
       ДИАНА. Далековато для того, чтобы встряхнуться. Тебе не кажется?
      
       РИШАР. Я не комментирую, просто информирую.
      
       ДИАНА. Ладно.
      
       РИШАР. До свидания, Диана.
      
       ДИАНА. До свидания, Ришар. Береги себя. Береги себя как следует. И позвони, когда вернешься: я приеду за тобой в аэропорт.
      
       РИШАР. Не стоит беспокоиться.
      
       ДИАНА. Стоит, стоит. Обещаешь?
      
       РИШАР. Обещаю.
      
      
      
       10
      
       У НЕЕ
      
      
       Декорации затемнены.
       Мягкое освещение в квартире.
       Звонит звонок. Диана впускает Родику. Она явно не в восторге от этого визита, пятится от посетительницы и демонстрирует ей свою сухость.
      
      
       ДИАНА. Терпеть не могу подобного рода неожиданности. Вы знаете, что я не сторонница ваших визитов сюда. Мы ведь говорили об этом.
      
       РОДИКА. Анка заставила меня прийти сюда, она грозит, что бросится в окно, если я не принесу хоть какие- то новости о Ришаре.
      
       ДИАНА. Учитесь противостоять шантажу Анки.
      
       РОДИКА. Посмотрела бы я на вас...Вот уже три недели она плачет беспрерывно...С тех пор, как вы заставили нас...
      
       ДИАНА. Ну и что? Когда-нибудь вы скажете мне спасибо.
      
       РОДИКА. Лично я уже говорю вам спасибо. Я готова день и ночь вытирать слезы Анке, лишь бы только не делать того, что приходилось делать раньше. (Меняет тон). А где Ришар?
      
       ДИАНА. Я же вам сказала: в Африке.
      
       РОДИКА. Когда он вернется?
      
       ДИАНА. Сегодня вечером.
      
       РОДИКА. Откуда вы знаете?
      
       ДИАНА. Он только что звонил из аэропорта. Едет сюда. У меня нет времени с вами беседовать.
      
       РОДИКА. В такой большой квартире должен быть черный ход, не так ли?
      
       ДИАНА. Ну да, а зачем?
      
       РОДИКА. Если он позвонит, я тут же уйду через черный ход. Время для беседы есть.
      
       Не дожидаясь ответа, Родика усаживается в кресло, скрестив ноги.
      
       РОДИКА. А теперь хватит притворяться.
      
       ДИАНА. Чего вы хотите?
      
       РОДИКА. Хочу знать, что происходит. (Жестко смотрит в лицо Диане). Кто вы такая?
      
       ДИАНА. Я только то, что я делаю.
      
       РОДИКА. И что же именно вы делаете?
      
       ДИАНА. Спасаю двух женщин от проституции и скрашиваю последние дни умирающего мужчины.
      
       РОДИКА. Никак не могу вам поверить.
      
       ДИАНА. Чересчур идеалистично для вас?
      
       РОДИКА. Я верю только в расчет, в порок, в корысть, в маленькие сексуальные радости, в зло, которое использует добро в своих целях. За всю свою жизнь ничего другого я не видела. Одно лишь уродство перед глазами.
      
       ДИАНА. А красота Анки?
      
       РОДИКА. В сущности, и она - уродство Анки. Ее крест, ее проклятие.
      
       ДИАНА. Мне жаль вас, Родика.
      
       РОДИКА. Не выношу, когда меня жалеют.
      
       ДИАНА. Жалею вас и за это.
      
       Родика в ярости приближается к Диане и хватает ее за руку.
      
       РОДИКА. Довольно лгать! Почему вы так себя ведете? Спасаете нас от проституции. Знакомите с Ришаром. То разогрей его, то охлади! Потом еще жди. Почему?
      
       ДИАНА. Родика, вы так привыкли к испытаниям и бедам, что не верите в добрые намерения людей.
      
       РОДИКА. В ваши не верю. (Пауза). Я скажу вам, кто вы есть: вы - плохая.
      
       Диана смеется ей в лицо.
       Родика продолжает очень строго.
      
       РОДИКА. Не помочь вы нам хотите, а использовать нас. Несчастным, а не счастливым хотите сделать Ришара. И чтобы он страдал как можно дольше и сильнее. Больше, чем вы сами.
      
       ДИАНА (бодрясь). Почему же?
      
       РОДИКА. Да потому, что он вас разлюбил.
      
       ДИАНА. Не слишком ли просто?
      
       РОДИКА. Когда женщина держится на ногах лишь потому, что опирается на любовь, и когда эту любовь из-под нее внезапно выдергивают, она, чтобы не рухнуть, должна заменить это чувство другим, столь же сильным - ненавистью. Вы ему мстите.
      
       Диана пожимает плечами.
      
       РОДИКА. И вы правы! Ненависть - это отлично, горячо, надежно, прочно. В отличие от любви, в ненависти не усомнишься. Никогда. Нет чувства более верного, чем ненависть. Единственное чувство, которое не предаст.
      
       Диана отворачивает лицо.
      
       РОДИКА. Да, да. Перейти от любви к ненависти выгодно. Как я вас понимаю. И знаете что? Если это так, то вы становитесь для меня куда симпатичней.
      
       ДИАНА. Вот как?
      
       РОДИКА. Женщину, которая жаждет отомстить мужчине,...любая тетка поймет. И я вам помогу. Через вас я и за себя отомщу тем, которых не было времени наказать.
      
       Диана изображает вымученную улыбку, как если бы хотела скрыть тошноту. Родика встряхивает ее за руку.
      
       РОДИКА. А теперь я хочу продолжения правды. Он не умирает?
      
       ДИАНА. Умирает.
      
       РОДИКА. Неправда! У меня наметанный глаз на больных. Вокруг каждого человека я вижу световое пятно, вроде ореола. Если аура полная, целая, человек в добром здравии, если рваная, он умрет.
      
       ДИАНА. Очень интересно. Вы могли бы этим зарабатывать. Дураков на свете много: можно разбогатеть.
      
       РОДИКА. Ришар не болен! Он не умрет!
      
       Диана отступает на несколько шагов и разглядывает Родику с интересом.
      
       ДИАНА. Скажите-ка, Родика: не влюблены ли вы часом?
      
       РОДИКА. Что?
      
       ДИАНА. Не влюблены ли в Ришара? Вам так не хочется, чтобы он умер. Можно подумать, что лично вам наносят оскорбление, когда говорят о его кончине...
      
       Родика бросается а Диану, как фурия.
       Диана противостоит ей загадочной улыбкой.
       И в это время слышится звонок.
      
       ДИАНА. Это он. Исчезнете!
      
       Родика колеблется, потом повинуется. Диана показывает ей черный ход.
      
       ДИАНА. Сюда.
      
       РОДИКА. Ничего мне не скажете?
      
       ДИАНА. И потише там. Быстрей.
      
      
       Родика исчезает.
       Диана принимает надлежащий вид и идет открывать дверь Ришару.
       Он входит мрачный, черты лица обострились, взгляд неподвижен.
      
       ДИАНА. Ты неважно выглядишь.
      
       Он бросается в кресло.
      
       РИШАР. Чертова кукла!
      
       ДИАНА. Анка?
      
       РИШАР. Нет, ее мамаша. Все козни и интриги - ее рук дело. Хочет, чтобы я стелился перед ее дочерью.
      
       ДИАНА. Боюсь, что добиться этой девушки тебе удастся лишь на условиях, которые до сих пор были тебе не по вкусу.
      
       РИШАР. Я не в силах вырвать эту страсть из своего сердца; но и вместе с сердцем ее не вырвешь.
      
       ДИАНА. Что ты намерен делать?
      
       РИШАР. Порой меня охватывает желание то броситься под поезд, то нестись стремглав по земле, пока не упаду. Но миг спустя силы совершенно оставляют меня. Я подавлен, голова не работает, ничего не соображаю и не знаю, как себя вести. (Пауза). Лучше уж жениться, чем так страдать. Женюсь.
      
       ДИАНА. Не торопись! Дело серьезное, надо хорошенько подумать.
      
       РИШАР. Думай - не думай, ясно одно: несчастнее, чем сейчас, я уже не буду.
      
       ДИАНА. Возможно, ты ошибаешься.
      
       РИШАР. Нет. За этим я к тебе и пришел. Поговори с дочерью, поговори с матерью. Разузнай, что они думают, и сообщи им о моих намерениях.
      
       ДИАНА. Как? Я должна сделать предложение, вместо тебя?
      
       РИШАР. Со мной они просто не захотят разговаривать.
      
       ДИАНА. Нет, ты уж как-нибудь сам постарайся. Мне не нравится уготованная мне роль.
      
       РИШАР. Диана, если ты мне не поможешь, я пропаду. Сделай это не ради меня, а ради них. Избавь их от безумств, на которые я способен. Иначе мне придется идти самому, выламывать дверь, врываться силой, а при моей необузданности это может плохо кончиться...(С сильным чувством) Умоляю тебя, Диана, во имя нашей дружбы.
      
       ДИАНА. Ладно.
      
       Он бросается к ней и пылко целует ей руки.
      
       ДИАНА (смущена). Ну и кто после этого скажет, что я не добрая?! Какая другая женщина была бы способна столько для тебя сделать!?
      
       РИШАР. Спасибо. Ты - единственный мой настоящий друг. Когда ты с ними встретишься?
      
       ДИАНА. Прямо завтра.
      
       РИШАР. Завтра?
      
       ДИАНА. Завтра утром.
      
       РИШАР. Спасибо, Диана, спасибо. Ты спасаешь мне жизнь. Теперь я смогу немного поспать. По крайней мере, попытаюсь.
      
       Он целует ее и выходит.
       Диана остается в растерянности.
       Несколько секунд спустя появляется Мадам Помрей. Возится с батарейками своего слухового аппарата.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. А, ты одна? Мне показалось, что я слышу голоса.
      
       В досаде колотит по своему слуховому аппарату.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Мой врач считает, что я глохну, в то время как, совершенно напротив, я слышу голоса, которых, кроме меня, никто не слышит.
      
       Диана не реагирует.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Впрочем, был же провидцем слепой Тиресий в античности. Может, повесим на двери дощечку с надписью: "Мадам Тиресия. Слышит тишину, улавливает голоса и исследует души ушедших"? Глядишь, и доходы бы умножились...
      
       Замечает, что погруженная в свои мысли Диана не реагирует.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. А вот ты хоть и не глухая, но не слушаешь. (Машет руками). Ку-ку, это я, добрая фея!
      
       Не добившись реакции и на этот раз, хлопает в ладоши. Диана приходит в себя, выражение ее лица - серьезно.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Какое странное выражение лица. Ты выглядишь печальной.
      
       ДИАНА. Да. Я только что лишилась последнего уважения к чувству под названием любовь.
      
      
      
       11
      
       МАНСАРДА
      
       Родика и Анка нервно мечутся по квартире.
       Не в силах сдерживать свое нетерпение, обе женщины так и прыгают вокруг пришедшей к ним Диане.
      
      
       АНКА. Он вернулся?
      
       ДИАНА. Да.
      
       АНКА. Здоров?
      
       ДИАНА. Нет, выглядит неважно.
      
       АНКА. О, Боже...
      
       ДИАНА. Как будто ужасно устал. Чрезвычайно...Болезнь прогрессирует...
      
       Диана пытается убедить Родику, но та опускает голову, ей неловко.
      
       АНКА. Он меня забыл?
      
       ДИАНА. Пытался забыть. (Пауза) Но не смог.
      
       Подходит к проигрывателю и ставит пластинку.
      
       ДИАНА. У меня к вам поручение от него.
      
       Включает проигрыватель: слышен Свадебный марш.
       Диана поворачивается и открывает Анке объятия.
      
       ДИАНА. Он хочет жениться на вас, Анка.
      
       Анка издает вопль радости, бросается к Диане и обнимает ее в порыве благодарности.
       Через некоторое время, поколебавшись, к Диане подходит и пристыженная Родика.
      
       РОДИКА. Простите меня. Я ошиблась. Во всем. Как обычно. Таков уж мой удел: постоянные ошибки.
      
       Диана улыбается ей и обнимает.
       Затем Анка начинает кружиться в танце по мансарде, вызывая умиление двух других женщин.
      
      
       12
      
       У НЕЕ
      
      
       Продолжается музыка Свадебного марша.
       Мадам Помрей с любопытством приближается к динамикам, думая, что это ей кажется, постукивает по своему слуховому аппарату, но скоро понимает, что слух ее не обманывает.
       Тогда Диана к ней присоединяется.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Я не ошибаюсь: ты слушаешь Свадебный марш?
      
       ДИАНА. Да. Это самая смешная музыка из всего того, что я знаю.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. А ты не путаешь с военной музыкой?
      
       ДИАНА. Нет.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ты знаешь ли, доченька, что именно под эти аккорды органа господин, переодетый пингвином, и дама, похожая на взбитый торт, шествуют к алтарю, где их поджидает священник?
      
       ДИАНА. Знаю.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. И это тебе кажется смешным?
      
       ДИАНА. Я чувствую иронию в сей радостной преамбуле перед очередной катастрофой.
      
       Мадам Помрей пожимает плечами.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Отсюда я делаю вывод, что ты в очередной раз отказала Ришару в своей руке.
      
       ДИАНА. Ты делаешь правильный вывод.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Бедная моя девочка...Но ведь...Впрочем, слишком долго объяснять...Лучше уж я помолчу...
      
       ДИАНА. Ложись спать, мама.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ты потребовала у Ришара, чтобы он перестал назначать тебе свидания у себя в доме? Последнее время я совсем его не вижу. Как вы эгоистичны оба. Я скучаю по нему.
      
       ДИАНА. Я ему передала твой иск. Он просит его извинить.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ (ошеломленно) Он просит его извинить? (Вздыхает). Просит его извинить...Ах, доченька, не повторяй моих ошибок: не старей ни в коем случае.
      
       Уходит.
       Диана включает свадебную музыку еще громче.
       Она как раз собирается сесть, когда звонит телефон.
      
       ДИАНА. Алло? А, Ришар. Да. Все идет хорошо? Замечательно. Нет, не настаивай. Знаю, что и ты, и Анка хотели, чтобы я была там сегодня вечером, но я уже объяснила тебе: не могу себя заставить встретиться кое с кем. Да. С теми, кто полагает, будто я мечтала быть на ее месте. Да...Не смейся. Некоторые действительно так думают. Разумеется, ты-то знаешь, что это не так, поскольку я не принимала твоих предложений... Не хочется ловить на себе чужие взгляды, неважно - жалостливые или ироничные. Вот так. Поздравляю вас обоих. Да пребудет с вами всё счастье мира! Да. Поцелуй Анку за меня. Да, за меня означает в щечку. Хорошо? До скорого.
      
       Повесив трубку, увеличивает громкость проигрывателя и наливает себе стакан шампанского.
       Внезапно начинает хохотать, как безумная.
      
      
       13
      
       У НЕГО
      
      
       Десять часов утра.
       Ришар в халате, поправляя прическу и маясь оттого, что этот визит застал его врасплох, вводит Диану в гостиную.
      
       РИШАР. Но... но...Диана... я в некотором удивлении...
      
       ДИАНА. Я тебя побеспокоила?
      
       РИШАР (смеется). Да ведь это утро после первой брачной ночи!
      
       ДИАНА. Знаю.
      
       РИШАР. Что происходит?
      
       ДИАНА. Я и пришла спросить: что же происходило во время твоей брачной ночи?
      
       РИШАР. Но... но.... (Смеется). Ты пришла за этим?
      
       ДИАНА. Да.
      
       РИШАР. Только за этим?
      
       ДИАНА. Да.
      
       РИШАР (ошарашен). С ума сойти... (Отвечая на вопрос). Всё прошло прекрасно, замечательно. Чудесно.
      
       ДИАНА. А как Анка?
      
       РИШАР. Диана!...
      
       ДИАНА. Очень стыдлива? Страстно влюблена? Невероятно чувственна? Закрыта?
      
       РИШАР (Хохочет, чтобы скрыть замешательство). Всего понемногу. (Приходя в себя). Прости меня, но твое любопытство меня смущает.
      
       ДИАНА (Неожиданно). А кровь была?
      
       РИШАР (Шокирован). Что?
      
       ДИАНА. Ты прекрасно слышал, что я спросила, Ришар: кровь была?
      
       РИШАР. Но... (растерян)... да, естественно.
      
       Выпивает стакан воды, чтобы придти в себя после этого странного допроса.
      
       ДИАНА. В сущности, тем лучше.
      
       РИШАР. Диана, ты выказываешь признаки безумия.
      
       ДИАНА. Нет, просто ищу подтверждений тому, что Анка в любой ситуации ведет себя профессионально.
      
       РИШАР. Что ты такое говоришь?
      
       ДИАНА. Констатирую, что хитрость не покидает ее ни при каких обстоятельствах. Оно и лучше в результате.
      
       РИШАР. Диана, мне совершенно не смешно от твоих слов.
      
       ДИАНА. Догадываюсь. Для того и пришла.
      
       РИШАР. О чем ты говоришь?
      
       ДИАНА. О прежнем ремесле твоей супруги.
      
       Достает из сумки папку и протягивает ему.
      
       ДИАНА. Пожалуйста, почитай.
      
       РИШАР. Что это?
      
       ДИАНА. Досье. Составленное одной из моих сотрудниц. Из него следует, что до знакомства с тобой Анка занималась проституцией.
      
       РИШАР. Что?
      
       ДИАНА. Читай.
      
       РИШАР. Нет. Я тебе не верю.
      
       ДИАНА. Здесь собраны все доказательства. Есть и фотографии. Несколько раз ее арестовывали за приставание. Подвергали штрафу. Профессионалка.
      
       РИШАР. Нет, нет!
      
       В шоке, трясущимися руками открывает досье.
      
       РИШАР. Глазам своим не верю
      
       ДИАНА (уточняя и поправляя). Не хотел бы верить. Но документы - подлинные. Мне передали их сегодня утром. Слишком поздно.
      
       Он пробегает листки глазами, потом внезапно падает на колени и стонет.
      
       РИШАР. Что я наделал? Боже мой, что я наделал?!
      
       Диана смотрит на него с удовлетворением.
      
       РИШАР. Как мог я поступить так легкомысленно? Зайти так далеко? Поверить им...
      
       ДИАНА. Ослепление.
      
       РИШАР. Самая страшная ошибка всей моей жизни.
      
       ДИАНА (жестко). Не думаю.
      
       Он смотрит на нее растеряно, не понимая.
      
       ДИАНА. Самая страшная твоя ошибка - это то, что ты бросил меня.
      
       РИШАР. Ты права...если бы не это, ничего бы не случилось.
      
       ДИАНА. Вот именно: ничего бы не случилось. (Встает и меряет его презрительным взглядом). Если бы ты меня не бросил, мне не пришлось бы подбирать уличных девок, селить их в своей квартире и выдумывать трогательные истории о бедной студентке и ее разорившейся мамочке. Патетический фарс!
      
       Достает из сумки еще одну папку.
      
       ДИАНА. А вот досье Родики. Она тоже шлюха. И такая же мать Анки, как я мать Папы римского.
      
       Ришар уже ничего не понимает и только бормочет что-то. Не в силах сдерживать копившийся в ней месяцами гнев, Диана выплескивает его наружу.
      
       ДИАНА. Однажды ты объявил, что не любишь меня больше. Представь себе, я это предполагала, вернее сказать, боялась этого. Но, сохраняя достоинство, предпочла сделать вид, что и сама испытываю охлаждение. На радостях ты немедленно предложил мне свою дружбу. Дружбу! Нужна мне твоя дружба! Любовь или ничего! Я решила отомстить. (Яростно). Это я! Только я одна устроила весь этот маскарад, в котором, надо сказать, ты увяз с головы до пят. Я могла бы всё от тебя скрыть, да только не могу отказать себе в удовольствии.
      
       РИШАР. Но зачем? Почему?
      
       ДИАНА. Очень просто: из ненависти к тебе.
      
       Вонзаются взглядами друг в друга.
      
       ДИАНА (медленно). Я не люблю в себе это чувство - ненависть. Самое себя ненавижу за него, но ничего не могу с ним поделать. Вот так всё и произошло...
      
       Он опускает голову, оглушенный, уничтоженный, простертый ниц.
      
       РИШАР (ничего не выражающим голосом). А ты - злая...Диана?
      
       ДИАНА. А кто сделал меня злой?
      
       Она направляется к двери, но шага не дойдя до нее, останавливается.
      
       ДИАНА. Добро пожаловать в царство обманутых, Ришар. Я уже несколько месяцев жду тебя здесь во тьме и полном одиночестве. Рада видеть. Надеюсь, что теперь и ты примешь такую же, если не большую, долю страданий.
      
       Уходит. Ришар остается один.
       Несколько секунд спустя в шелковой ночной сорочке, легкая, влюбленная, появляется Анка.
      
       АНКА. Ришар, ...ты уже встал?...
      
       Он не отвечает.
       Она подходит к нему.
      
       АНКА. А с кем ты разговаривал, милый?
      
       Она хочет прижаться к нему, но, когда оказывается достаточно близко, он встает, поворачивается к ней и дает ей пощечину.
       Анка падает.
      
       РИШАР. Вон! Немедленно вон отсюда!
      
       АНКА. Но... но...
      
       РИШАР. Даю тебе час, чтобы собраться и убраться.
      
       Он мечется по квартире.
      
       РИШАР. Нет, лучше уйду я. Завтра ты получишь документы, необходимые для развода. Прощай...
      
       Уходит.
      
       АНКА. Ришар! Ришар!
      
       Ничего не понимая в происходящем, Анка находит на полу принесенные Дианой папки и начинает их листать.
       Испускает отчаянный крик и начинает рыдать.
      
       АНКА. Нет!
      
      
      
      
       14
      
       У НЕЕ
      
       Удобно устроившись на диване, Диана слушает музыку.
       Входит ее мать, она в нервозном состоянии, как будто уже давно под влиянием навязчивых идей.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. У меня кончились кроссворды.
      
       Диана отдает ей несколько отложенных газет.
      
       ДИАНА. Держи, я об этом позаботилась.
      
       Мадам Помрей сначала берет газеты, потом яростно отбрасывает их в сторону.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Надоели мне эти кроссворды.
      
       Теперь Диана замечает, в каком нестабильном состоянии находится ее мать.
      
       ДИАНА. Мама, что случилось?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Почему Ришар больше не приходит?
      
       ДИАНА. Я уже сказала: уже два месяца он находится в Африке.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ты лжешь.
      
       ДИАНА. Мама!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ты лжешь! Если бы он собирался путешествовать, я бы узнала об этом от него.
      
       ДИАНА. В сотый раз повторяю: он просил, чтобы я тебе передала.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ложь!
      
       ДИАНА. Мама!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. А я говорю: ложь!
      
       ДИАНА (встревожена). Мама, я запрещаю тебе говорить со мной в таком тоне.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. С Ришаром что-то случилось, я чувствую. Ты от меня скрываешь. Скажи мне правду, Диана, прошу тебя!
      
       ДИАНА. В сущности, ты права. (Пауза). Мы расстались.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Расстались? Что ты ему сделала? Что?
      
       ДИАНА. Мама, это исходило от него, не от меня.
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ну,ну,ну...Раз он уехал, стало быть, ты его отвадила. Я-то тебя знаю, бедная моя девочка. Ты слишком горда и независима, чтобы удерживать мужчин. И, знаешь, было бы лучше для тебя, если бы ты родилась уродиной: тогда, по крайней мере, ясна была бы причина их бегства.
      
       ДИАНА. Перестань ставить мне в вину мои отношения с мужчинами! Мужчины! Мужчины! В жизни есть и кое-что другое!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Видишь, ты и сама признаёшь свою вину!
      
       ДИАНА. Да. У меня нет ни малейшего желания стелиться перед мужчинами, делать им глазки, приносить домашние тапочки, мириться с их враньем и подчиняться их капризам. У меня есть профессия, благодаря которой я могу заниматься более важными делами: сотни мужчин и женщин стали счастливыми в результате принятых или подготовленных мною решений!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Не сомневаюсь: сотни, а, возможно, и тысячи . Ни секунды не сомневаюсь также и в том, что ты - крупный политический деятель. Ну а твоя мать? Твоя собственная мать, Диана? Дала ты ей счастье?
      
       ДИАНА (со слезами на глазах). Мама...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. И хотя бы на миг подумала ты, что будет со мной, когда расставалась с Ришаром?
      
       ДИАНА. Но, мама...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Я любила Ришара. Он был последней моей опорой. О, нет, я ничего от тебя не отнимала, просто пользовалась случаем. Без мужчины, без единого красивого мужчины в моем окружении я сохну, притупляется мой вкус и желание жить вообще. Только с появлением Ришара я перестала звать смерть. Глупо, конечно, но так оно есть. В отличие от тебя, интеллектуалки, я не могу жить разумом, я просто глупое, как птичка, создание в ярких перышках и с куриными мозгами. Без мужчины я чахну. И вот теперь ты отнимаешь у меня Ришара!
      
       ДИАНА. Мама, это противоестественно! Я не собиралась сохранять Ришара ради тебя!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Конечно, конечно, ты не могла хранить Ришара ради меня. Но что меня печалит бесконечно и чего я никак от него не ожидала, так это то, что, расставшись с тобой, он расстался также и со мной, не пожалев ни о моих шутках, ни об улыбках, ни о вечной нашей пикировке. Спасибо, доченька, ты подтвердила мои самые страшные предположения: я - никому не нужная старая перечница. Отныне мне сто лет! И я навеки одна! С днем рождения!
      
       ДИАНА. Мама...я с тобой. И я люблю тебя...
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ (Не слушая). И почему только у меня родилась дочь, а не сын? Ах, если бы у нас был выбор...
      
       ДИАНА. Мама!
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Ах, как бы мне хотелось исторгнуть мальчика из чрева моего. Со всеми мужскими достоинствами и с большими ногами. Из чрева моего! Но на сей раз, и это меня ошеломило, вместо мальчика, была ты. Какая жалость! Конечно, ты в какой-то мере тоже мальчик, но несостоявшийся, неудавшийся, а "неудавшийся мальчик" - это и не мальчик, и не удача. О, да, у тебя множество мужских черт: драчливость, бойцовские качества, профессиональные амбиции, независимость, холодное сердце... Только ведь это недостатки! Одни недостатки. И никаких достоинств.
      
       ДИАНА. Мама, ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь?
      
       МАДАМ ПОМРЕЙ. Умолкни! Ты остаешься девушкой! Девицей! И не будет мне от тебя ни женихов, ни любовников, ни зятьев. Ни даже внуков! Никчемная ты! Совершенно никчемная!
      
       Уходит, оставив Диану в потрясении.
      
      
       15
      
       У НЕГО
      
       Набросив пальто на плечи, Ришар собирается уходить. Открыв дверь на лестницу, он обнаруживает на площадке Родику, которая ждет его под дверью.
       На какой-то момент он замирает.
      
       РИШАР. Как вы осмелились показаться мне на глаза?
      
       РОДИКА. Ненавидите меня, и правильно делаете. На вашем месте, если бы со мной сотворили такое, я бы город подожгла.
      
       РИШАР. Прощайте.
      
       Он пытается вернуться в квартиру и закрыть дверь, но она ставит ногу в проем.
      
       РОДИКА. Мне кое-что надо вам сказать. Очень важное.
      
       РИШАР. Вон.
      
       РОДИКА. Прошу вас. В большей степени это важно для вас, а не для меня.
      
       РИШАР. Вон!
      
       РОДИКА. Черт побери, поймите же: если я согласилась нарваться на оскорбления, стало быть, у меня были серьезные причины придти сюда. Я же не мазохистка.
      
       РИШАР. При вашей профессии...
      
       РОДИКА. Да, я шлюха, пусть так, и с первого дня я вам лгала, но для этого были основания: меня просили об этом.
      
       РИШАР. Бесполезный разговор, я в курсе, прощайте.
      
       Она бросается на дверь и мимо Ришара прорывается в его квартиру силой.
      
       РОДИКА (яростно). Есть у вас рак или нет?
      
       РИШАР. Что?
      
       РОДИКА. Больны вы раком?
      
       РИШАР. Нет.
      
       РОДИКА. Вы проходили обследование несколько месяцев назад, смотрели вас на томографе?
      
       РИШАР. Да. Но результаты были отрицательными. У меня нет рака.
      
       РОДИКА. Отчего же тогда у вас боли в спине?
      
       РИШАР. Ничего страшного, просто перемежающиеся боли. Обычный сколиоз, еще с детских лет.
      
       РОДИКА. Послушайте, Анка согласилась играть эту комедию только потому, что, как уверяла Мадам Помрей, вам оставалось жить лишь несколько месяцев.
      
       РИШАР. Как это?
      
       РОДИКА. Мадам Помрей поручила Анке подарить вам несколько недель счастья, прежде чем вы умрете. А Анка так вошла в роль, что влюбилась.
      
       РИШАР. Что это меняет? Она все равно лгала.
      
       РОДИКА. Вынуждена была лгать. И потом, это не имело значения, раз вы должны были умереть.
      
       РИШАР. Я, умереть?
      
       РОДИКА. Так нам сказала Мадам Помрей. Из-за этого мы чувствовали себя менее отвратительными.
      
       РИШАР. А почему Анка ничего мне не сказала?
      
       РОДИКА. Потому что она поклялась молчать. Кроме того, она ведь верила, что дела ваши плохи, и предпочла скорее выглядеть негодяйкой в ваших глазах, нежели известить вас о вашем раке.
      
       РИШАР. Да нет у меня рака!
      
       РОДИКА. Уверены?
      
       РИШАР. Абсолютно.
      
       РОДИКА. Я и сама так думала: вы не больны.
      
       РИШАР. Ну да! (Вдруг закралось сомнение). То есть, я так думаю... Надеюсь на это...я...
      
       Внезапно им овладевает страшное беспокойство, он начинает задыхаться и путаться в словах.
      
       РИШАР. Они бы, наверное, сообщили. Разве нет? Нельзя же изовраться до такой степени?
      
       РОДИКА. (Скептически). Как сказать!
      
       Почти безотчетно Ришар кладет руки на поясницу и чувствует боль.
      
       РИШАР. Со мной все в порядке... (повторяет не слишком уверенно)...Со мной все в порядке...
      
       На деле, от ужаса его прошибает холодный пот.
      
      
      
      
       16
      
       КАФЕ
      
       Анка и Ришар сидят за столиком в кафе.
       С беспокойством вглядываются друг в друга.
      
      
       РИШАР. Как ты?
      
       АНКА. Работаю в булочной.
      
       Пауза. Она едва осмеливается на него смотреть.
      
       АНКА. А ты? Ты ведь уезжал...
      
       РИШАР. Да, Только что вернулся из путешествия. По Африке.
      
       АНКА. По Африке? Опять Африка. Не слишком устал?
      
       РИШАР. Наоборот, отдохнул.
      
       АНКА. Хорошо себя чувствуешь?
      
       РИШАР. Физически?
      
       АНКА. Да?
      
       РИШАР. Да.
      
       Анка тщательно фиксирует информацию.
      
       АНКА. А как твоя спина?
      
       РИШАР. Анка, ты выспрашиваешь меня, словно медицинская сестра: считаешь меня больным?
      
       АНКА. Вовсе нет. Прости меня.
      
       Ришар смотри на нее почти с благодарностью за то, с какой заботой о нем она солгала.
      
       РИШАР. Знаешь, почему я захотел встретиться с тобой?
      
       АНКА (ее пробирает дрожь). Нет.
      
       РИШАР. Потому что я так и не услышал твоих объяснений.
      
       Анка меняется в лице.
      
       РИШАР (ласково). И там, в Африке, я подумал, что невозможно расстаться с тем, кто тебя предал, не услышав его точки зрения, не узнав, как он может оправдаться в собственных глазах. Ибо мне показалось, что утром, сидя у зеркала, ты вовсе не чувствуешь себя виноватой.
      
       АНКА. Чувствую.
      
       РИШАР. Нет.
      
       АНКА. Чувствую.
      
       РИШАР. Человеческое существо устроено таким образом, что никогда не чувствует своей вины за причиненное зло, перекладывая ее на других, либо находя смягчающие обстоятельства.
      
       АНКА. Ко мне это не относится.
      
       РИШАР. Анка, мне хотелось бы услышать, как ты рассказываешь нашу историю.
      
       Она смотрит на него беспокойно и блефует.
      
       АНКА. Так же, как и ты!
      
       РИШАР (ласково) Неправда.
      
       Анка опускает голову, не пытаясь возражать.
      
       РИШАР. Как по-твоему, ты предала меня или нет?
      
       АНКА. Я была искренней. Все это время. Я должна была притворяться, что влюблена в тебя, а влюбилась на самом деле. Мне хотелось, всем сердцем хотелось, Ришар, чтобы ты был счастлив. Случались моменты, когда я даже забывала, кто я есть на самом деле. (Поворачивается к нему) Знаю, я не имела права, я не должна была от тебя скрывать. Но в остальном я не лгала. Ах, если бы ты смог мне поверить...
      
       РИШАР. Значит, себе ты именно так рассказываешь нашу историю?
      
       АНКА. Да.
      
       РИШАР. И это все?
      
       АНКА. Все.
      
       РИШАР. Однако, ты предполагала, что правда может однажды обнаружиться? (Она молчит). Разве не так?
      
       АНКА. Я бы скрывала ее от тебя как можно дольше.
      
       РИШАР. До самой моей смерти?
      
       Он испытующе смотрит на нее.
       Она отворачивается, он улыбается.
      
       РИШАР. Анка, мне надо сказать тебе две вещи.
      
       Анка опускает глаза.
      
       РИШАР. Первое: я узнал тайну, касающуюся... состояния моего здоровья.
      
       Анка с трудом справляется с паникой.
      
       АНКА. Как? Ты узнал?
      
       Он подтверждает.
      
       АНКА. Как же ты узнал? Тебе было больно?
      
       Непроизвольно она страшно забеспокоилась.
      
       АНКА. Ты неважно себя чувствуешь?
      
       Он взволнован ее беспокойством.
      
       РИШАР. Родика мне рассказала.
      
       АНКА. Боже, какая идиотка! Не может быть! Какое она имела право!
      
       Ришар набирает побольше воздуха и спокойно заявляет.
      
       РИШАР. Анка, я только что дополнительно провел все необходимые исследования, я всё перепроверил: я в прекрасной форме. Вот мои анализы.
      
       Анка изучает анализы.
      
       РИШАР. Как видишь, рака у меня нет.
      
       АНКА. Но здесь, в самом деле, всё? Я хочу сказать... они не могут от тебя ничего утаить?
      
       РИШАР. Прочитай заключение, подписанное самым знаменитым парижским специалистом: он подтверждает, что нигде нет и малейших следов метастаз.
      
       Анка берет бумагу, читает ее и почти машинально целует и прикладывает к сердцу.
       Ришар потрясен этим спонтанным жестом.
      
       РИШАР. Анка, ты... любишь меня?
      
       Анка понимает, что обнаружила свои чувства, и, опустив веки, отвечает утвердительно, но так, как будто речь идет о чем-то постыдном.
       Он подходит к ней, поднимает ее со стула. Обнимает. Она дрожит всем телом.
       Они целуются.
      
      
      
       17
      
       КАФЕ
      
      
       То же кафе несколькими неделями позже.
       Диана сидит за столиком, пьет и поглядывает на часы.
       Входит Ришар и подходит к ней.
      
      
       ДИАНА (саркастично). Какая точность!
      
       РИШАР. Ничего не поделаешь, приходится. Я не был уверен, что ты станешь меня дожидаться.
      
       ДИАНА. Действительно.
      
       РИШАР. Спасибо, что согласилась встретиться.
      
       ДИАНА. До сих пор не могу понять, почему я сказала "да"...
      
       РИШАР. Из любопытства?
      
       Она смотрит на него не слишком доброжелательно.
      
       ДИАНА. Бедняга Ришар....
      
       Ее тон не столько обижает, сколько забавляет Ришара.
      
       РИШАР. Ты знаешь...
      
       ДИАНА. Что ты снова живешь со своей женой? Кто этого не знает? Весь Париж только об этом и говорит. Кстати, многие смеются.
      
       РИШАР. В самом деле?
      
       ДИАНА. Смеются над тем, как ты низко пал.
      
       РИШАР. Можно было предвидеть. После тебя всё оказывается гораздо ниже.
      
       Обмениваются язвительными гримасами.
      
       РИШАР. А известно ли всему Парижу, какую роль сыграла в этой истории ты?
      
       ДИАНА (ей неловко). Будет известно, если ты расскажешь.
      
       РИШАР. Успокойся. Мне достаточно молвы о том, что я женился на шлюхе; излишне добавлять к этому и дружбу с чудовищем.
      
       ДИАНА (с отчаянной улыбкой). Полагаешь, тебе бы поверили?
      
       РИШАР. Давай попробуем?
      
       Она смотрит на него непримиримо.
       А он заключает почти легкомысленно.
      
       РИШАР. Я намерен ограничиться этим.
      
       ДИАНА. Кому я обязана сей любезностью?
      
       РИШАР. Как поживает матушка?
      
       ДИАНА. Отлично. Не вижу связи.
      
       РИШАР. Таков мой ответ.
      
       ДИАНА. Ответ на что?
      
       РИШАР. На твой вопрос, кому ты обязана сей любезностью, я отвечаю: как поживает твоя матушка?
      
       ДИАНА. Ты пощадил меня из-за нее?
      
       РИШАР. Именно.
      
       ДИАНА. Она была бы счастлива это узнать.
      
       РИШАР. Но только ты ей ничего не скажешь.
      
       Пауза.
      
       ДИАНА. Зачем мы здесь?
      
       РИШАР. Мне надо кое в чем тебе признаться.
      
       ДИАНА. Ну.
      
       РИШАР. Помнишь тот день, когда ты заявила, будто между нами что-то изменилось, будто у тебя уже нет былой потребности во мне, будто ты не ждешь меня с прежним нетерпением, зеваешь, предпочитаешь спать в одиночестве?
      
       ДИАНА. Разумеется, помню.
      
       РИШАР. Возможно, ты сохранила в памяти одну деталь: я довольно долго молчал, прежде чем ответить.
      
       ДИАНА. И что же?
      
       РИШАР. Ты не спрашивала себя, почему? (Пауза). Я молчал, потому что ничего такого я не заметил. Ни в тебе, ни в себе. Охлаждение? Откуда? Для меня то была весна, лето, между нами всё было прекрасно. И вдруг прямо на моих глазах ты вдребезги разбиваешь наше счастье, наш союз, нашу любовь, имевшую место, как мне казалось...Старательно, упрямо, безостановочно ты разрушала, деформировала, убивала всё подряд. Я чуть сознание не потерял. И чтобы не упасть в обморок, солгал.
      
       ДИАНА. Что?
      
       РИШАР. Я солгал, Диана, я хорохорился. Посчитал, что я тоже, вслед за тобой стал любить меньше. А это была неправда.
      
       ДИАНА. Нет, правда!
      
       РИШАР. Нет.
      
       ДИАНА. Да!
      
       РИШАР. Нет.
      
       ДИАНА. Зачем же ты солгал?
      
       РИШАР. Из гордости. Гордыня обуяла.
      
       ДИАНА (с болью). Не может быть...
      
       РИШАР. И это еще не все, Диана. Через некоторое время я вернулся к тебе, пытаясь убедить, что мы должны поехать вместе в отпуск, возобновить совместную жизнь, всё начать снова, преодолеть этот момент холодности, которая в определенный момент может подстеречь любую пару...Но именно в этот день ты пришла с опозданием, избегала меня, не дала с тобой поговорить и представила Анке.
      
       ДИАНА (Страдая еще больше). Нет...
      
       РИШАР. Впрочем, что я говорю: представила! Просто толкнула в ее объятия. И, надо сказать, она мне понравилась сразу же.
      
       ДИАНА (понимая, что она потеряла). О, нет!...
      
       РИШАР. А после, когда я приходил к тебе, уж и не знаю, как протекали наши беседы, но только я выходил после них всегда с мозгами набекрень и с укрепившимся желанием завоевать Анку...
      
       ДИАНА. В то время как я толкала тебя к ней, ты... ты продолжал меня любить?
      
       РИШАР. Да, Диана.
      
       ДИАНА. А сейчас?
      
       РИШАР. Сейчас я люблю ее, она любит меня. И мы любим простой любовью.
      
       Мертвенно бледная, Диана произносит умирающим голосом:
      
       ДИАНА. Господи, что я наделала, что я натворила?!
      
       Поворачивается к Ришару и вцепляется в него.
      
       ДИАНА. Ришар, прошу тебя. Теперь, когда мы знаем всё, давай сделаем шаг назад.
      
       РИШАР. Слишком поздно. В человеческих отношениях не принято пользоваться клавишей "повтор".
      
       ДИАНА. Почему же? Раз мы знаем истину.
      
       РИШАР. Нет. Истина состоит в том, что ничего нельзя изменить.
      
       Он встает. Она, неловкая, устремляется к нему и пытается задержать.
      
       ДИАНА. Ришар, а если я унижусь до того...
      
       РИШАР. Да?
      
       ДИАНА ...чтобы просить тебя...вернуться?
      
       РИШАР. Унизишься?
      
       Он возвращается и хватает ее за руку.
      
       РИШАР. Значит, унизишься? Тебе не кажется, что в этом и была загвоздка в наших отношениях.
      
       ДИАНА. Гордыня, не так ли? Я слишком горда.
      
       РИШАР (ласково). Это заразно. Стоит одному проявить гордыню, как другой тотчас ее подхватывает.
      
       ДИАНА. Это я виновата.
      
       РИШАР. И опять в тебе говорит гордыня. (Пауза) Мы виноваты оба.
      
       Ведет ее к скамейке и усаживает на нее.
      
       РИШАР. Прощай, Диана. Поцелуй за меня маму.
      
       Диана сникает, как будто куклу-марионетку положили на полку. Он уходит.
      
       ДИАНА. Ришар, ты отдаешь себе отчет, что теперь мне не остается ничего другого, кроме как... умереть?
      
       Ришар колеблется, пытается найти подходящий ответ, не находит и медленно уходит из кафе.
       Диана рухнула, в полной прострации, без признаков жизни.
      
      
       18
      
       ЧАСОВНЯ
      
       Предел в освещенной свечами часовне.
       Расставлены стулья.
       В глубине прилегающей комнаты угадывается гроб с телом. Через дверь доносится тихая органная музыка, запах ладана, видны белые цветы, множество букетов.
       Снаружи, издалека чуть слышно, как звонят большие погребальные колокола.
       Появляется Родика, одетая в черное, явно с чужого плеча. Не осмеливаясь войти в одиночестве в часовню, она останавливается на пороге, нервничает.
       Затем приходит Ришар. На его лице - следы искренней и глубокой печали.
       Увидев его, Родика подскакивает к нему и с жаром хватает за руки.
       Ришар принимает этот жест, как будто между ними очень близкие и дружеские отношения. Она похлопывает его по плечу, украдкой бросая вокруг взгляды.
      
       РОДИКА. Я узнала у одного из этих ханжей!
      
       Ришар ласково смотрит на нее. Родика подбородком указывает ему на прилегающую комнату.
      
       РОДИКА. Она там. Хотите ее видеть?
      
       РИШАР. Не хватает смелости. Я не готов.
      
       Родика молча выражает понимание.
      
       РОДИКА. Надеюсь, она не мучилась.
      
       РИШАР (яростно). Всегда на похоронах слышишь подобные глупости... "Она не мучилась..." Ладно, хорошо! Но, тем не менее, все же умерла! И разве мы сами меньше от этого мучаемся? И, кстати, мучились бы мы в большей степени, если бы она мучилась перед смертью?
      
       Под сильным впечатлением от этой тирады, Родика не находит что ответить.
       В этот момент входит запыхавшаяся Анка.
      
       АНКА. Никак не могла найти место для парковки. Я опоздала?
      
       РИШАР. Надеюсь, что ты всегда будешь опаздывать на свидания со смертью, радость моя.
      
       Целуются.
       Из часовни выходит Диана, страшно бледная, со страдальческим лицом, но с безупречно прямой спиной. Неторопливая, величавая, как большой черный лебедь, она производит сильное впечатление.
       Увидев Ришара и обеих румынок, она в первый момент замедляет шаг.
       Ришар пытается что-то выговорить, но это ему не удается.
       Они смотрят друг на друга.
       Наконец, Ришар берет инициативу в свои руки и наклоняется к Родике и Анке.
      
       РИШАР. Ступайте в часовню, я вас догоню.
      
       АНКА. Я почти не знала ее...
      
       РОДИКА. А я только проводить вас хотела, вас и Анку... я...
      
       РИШАР (кротко). Ступайте... пожалуйста.
      
       Родика и Анка понимают, что должны оставить Ришара наедине с Дианой.
       Обе тактично удаляются в сторону гроба.
       Оставшись одни, Ришар и Диана сначала молча смотрят друг на друга.
      
       РИШАР. Как живешь?
      
       ДИАНА. Хорошо.
      
       РИШАР. Правда?
      
       ДИАНА. Скучаю по маме, но привыкну со временем.
      
       Она как будто искренна, и Ришар это отмечает.
      
       РИШАР. Я очень горюю по твоей матушке.
      
       Она спокойно смотрит ему в лицо. Ободрившись, он продолжает говорить.
      
       РИШАР. Я любил ее...
      
       ДИАНА. Знаешь, ты составил счастье моей матери. Она обожала тебя. Последние годы - я уверена - у нее было ощущение, что она живет с тобой, она считала, что ты приходишь в дом ради нее, ради нее одеваешься... Она-то, во всяком случае, наряжалась ради тебя! И надо отдать должное ее кокетству, очарованию, постоянному желанию нравиться... Всему тому, чего нет во мне.
      
       Неожиданно умолкает, лицо ее вновь принимает страдальческое выражение.
      
       РИШАР. Теперь скажи мне правду: как ты себя чувствуешь?
      
       ДИАНА. Хорошо. Как никогда прежде.
      
       Вид у нее такой убедительный, что от этого кажется, что она безумна.
       Невольной гримасой Ришар выдает свое беспокойство. Она это замечает и улыбается.
      
       ДИАНА. А тебе и твоей жене хотелось бы видеть меня несчастной?
      
       РИШАР. Ну...
      
       ДИАНА. Само собой.
      
       РИШАР. Нет...
      
       ДИАНА. Не спорь! Диана сделала много плохого и теперь должна за это заплатить. Никого не минует эта детская уверенность в том, что справедливость существует! Справедливость, заправленная в швейную машинку мироздания, которая время от времени то соединяет оборванные нити, то наказывает злодеев и вознаграждает добродетель.
      
       Она смеется. Ришар с ужасом смотрит на нее.
      
       ДИАНА. Кто в жизни добрый, а кто злой? Не существует добрых и злых людей, существуют лишь хорошие и плохие деяния, и между ними мечутся человеческие особи.
      
       РИШАР (пытается ее успокоить). Ну, ну, Диана...
      
       ДИАНА. Я хотела тебя наказать за то, что бросил меня, и я отомщена! И что в результате? Счастлив ты. Счастлива Анка.
      
       Истощив все свои силы, садится. Он подходит, сочувствуя ей. Она успокаивает его.
      
       ДИАНА. Со мной все в порядке, Ришар. Наконец-то все в порядке.
      
       Она облокачивается на спинку стула, лицо у нее - умиротворенное. Ришар наблюдает все это в изумлении, не понимая.
       Она начинает говорить тихо и расслабленно.
      
       ДИАНА. Знаешь, в тот день, когда я разрушила нашу историю, приписав себе охлаждение, которое почудилось мне в тебе, именно в тот самый день, помимо собственной воли и не отдавая себе в том отчета, я, быть может, была более искренней, чем это могло показаться...
      
       РИШАР. То есть?
      
       ДИАНА. Еще не ведая того, я говорила правду. А правда состояла в том, что я тебя не любила...
      
       РИШАР. Ты?
      
       ДИАНА. Да. Не любила. Или же любила недостаточно. Скорее соревновалась с тобой. (Пауза). Я всегда вела себя как мужчина, Ришар. Возможно потому, что не хотела становиться женщиной-ребенком, как моя мать, возможно потому, что у меня не было отца, а, может, и потому, что моими соперниками в карьере были мужчины. Раз с мужчинами борешься, значит, любить их никак нельзя. И если профессиональных побед мне удалось одержать немало, то моя любовная жизнь... (Горестно). Ты любишь Анку, как никогда никого не любил, ты получил прекрасную жену... искреннюю. Почему? Потому что невозможно дойти до любви, минуя унижение. Я вас унизила, тебя и ее. По моей милости, вы рухнули в бездну стыда, каждый из вас вынужден был буквально стлаться по земле, и там вдруг вы обнаружили, что не можете обойтись друг без друга... И только тогда позволили себе любить.
      
       Она вздыхает ностальгически.
      
       ДИАНА. Я была калекой, неспособной к чувствам, потому что ничего в этих самых чувствах не понимала. Единственным существом, которое я умела любить, была моя мать. Женщина-дитя, женщина-птичка, совершенный антипод тому, что я ценила, и все же я никогда не переставала ее любить. Даже тогда, когда она была несправедлива ко мне, даже тогда, когда она упрекала меня за то, что я не мальчик. (Со слезами на глазах). Мама, единственная любовь моя, единственная настоящая любовь... любовь безоговорочная...
      
       Захваченный этим чувством, Ришар кладет ей руку на плечо. Она прижимается щекой к его ладони.
      
       ДИАНА. Я хотела попробовать с тобой.
      
       РИШАР. Что?
      
       ДИАНА. Распространить на тебя этот жанр любви. Любви безоговорочной.
      
       РИШАР (Раздосадован). Диана, я уже объяснил тебе, что время не течет вспять.
      
       ДИАНА. Я не об этом с тобой говорю.
      
       РИШАР. И я никогда не брошу Анку.
      
       ДИАНА. Я не об этом с тобой говорю.
      
       РИШАР. Мы уезжаем жить за границу.
      
       ДИАНА. Знаю. Но я не об этом с тобой говорю.
      
       РИШАР. Мы больше никогда не увидимся.
      
       ДИАНА. И это знаю. Но я не об этом с тобой говорю.
      
       Ришар явно озадачен.
      
       РИШАР. Так о чем же?
      
       ДИАНА. Я говорю только о том, что хочу продолжать любить тебя. Или скорее начать, наконец, любить тебя.
      
       РИШАР. И что это означает?
      
       ДИАНА. Хочу, чтобы ты был счастлив.
      
       Пауза. Ришар не знает, что на это ответить.
      
       ДИАНА. Ты счастлив с Анкой?
      
       РИШАР. Да.
      
       ДИАНА. Тогда счастлива и я.
      
       Тронутый Ришар садится рядом с ней. Они долго и с чувством смотрят друг на друга.
      
       ДИАНА. Тектоника чувств.
      
       РИШАР. Что?
      
      
       ДИАНА. Тектоника чувств. Помнишь, мы когда-то говорили об этом? Чувства смещаются, как земная кора. Когда она приходит в движение, возникают сильные приливы, землетрясения, цунами, извержения вулканов... И мы только что пережили эти стихийные бедствия. Из гордости, из неуместной спешки я стала манипулировать чувствами и спровоцировала катастрофу.
      
       РИШАР (Хватает ее за руку). Ладно. Хватит. Теперь - затишье.
      
       ДИАНА. Нет, Ришар, глыбы чувств плавают и перемещаются на поверхности, но мотор коллизий продолжает работать, огонь - подниматься из глубин, существует и радиоактивный перегрев, и расплавленная лава. (С яростью). Даже если я отказываюсь подвергнуть себя эмоциям, они живут во мне. Так же, как и сердце...
      
       Она не смеет продолжать.
       В этот момент появляется Анка. Молодая женщина явно удивлена, видя Диану и Ришара так близко друг от друга.
      
       АНКА. Ришар, все хорошо?
      
       РИШАР. Все хорошо.
      
       АНКА. Ты... ты идешь?
      
       Анка в беспокойстве, ей хочется, чтобы он поскорее расстался с этой женщиной.
       Диана понимающе смотрит на Ришара.
      
       ДИАНА. Иди.
      
       Она делает величественный жест, как бы возвращая Ришара его супруге. Играет ли она патетическую сцену прощания, чтобы не лишать себя выигрышной роли? Или она искренна? Демонстрирует ли нежность, которую на самом деле не ощущает в такой высокой степени? Не угадаешь.
       Ришар удаляется потрясенный.
       Даже Анка как будто тронута: заполучившая Ришара женщина испытывает почти сочувствие к той, которая его потеряла.
       В последний момент Ришар возвращается.
      
       РИШАР. Я люблю тебя, Диана.
      
       ДИАНА. Я тоже, Ришар.
      
       РИШАР. Наконец!
      
       ДИАНА. Наконец...
      
       Ришар и Анка уходят под руку.
       Оставшись одна, Диана больше не пытается с собой совладать и начинает рыдать.
       В образе страдающего одиночества она плачет достойно, в молчании.
      
      
      
      
      
       КОНЕЦ
      
      
      
       Права на эту пьесу принадлежат агентству "Antigone"
       4 rue Francois Straabant, 1050 Bruxelles , BELGIQUE
       Tel. 00 32 340 18 50
       Fax. 00 32 2 346 37 81
       e-mail: brunometzger@skynet.be
       Переводчик - Мягкова Ирина Григорьевна
       Москва, 117463, улица Паустовского 8-3-470.
       Тел\факс : (495) 422-10-09
       e-mail: imiagkova@mail.ru
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Шмит Эрик-Эммануил (imiagkova@mail.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 187k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия, Перевод
    • Оценка: 7.05*24  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.