Аннотация: Главный пафос текста связан с надеждой, что термин "дети войны" навсегда уйдет в историю. И, следовательно, с верой в счастливое детство будущих поколений.
Это мы, дети войны!
Эссе
Я родилась в Донбассе, вскоре после того, как он был освобожден от фашистов, однако до Победы было еще очень далеко. Хорошо помню страшный урон, который оставила после себя война: разбомбленные и сожженные дома вокруг, искалеченные, передвигающиеся на низких колясочках люди без ног, изрытую осколками землю, в которой дети, мои сверстники, находили оплавленные куски стекла, гильзы и разные опасные железки, которые использовали для игр и забав...
Не было игрушек, одежды, обуви, книг, тетрадей, конфет, да и с едой было не
очень. Зато было самое главное, теперь я это хорошо понимаю и могу сформулировать: все трудные и непростые послевоенные годы из нашего общенародного бытия не исчезало ощущение радости Победы над страшной и несправедливой бедой - войной, которую все мы, от мала до велика, избыли, перетерпели, преодолели, и надеялись никогда больше не встретиться с нею, не испытать... мы поверили в свое честно завоеванное право - жить спокойно, в мире и счастье.
После общей беды-войны пришла общая Победа, и обаяние ее триумфа тихо и незаметно определило жизнь моих земляков и, конечно, всего моего поколения. Мы умеем, если надо, довольствоваться малым в быту. Сочувствуем чужому горю и поддерживаем тех, кто в этом нуждается. Знаем, что такое "дружба разных народов": никакой межнациональной розни в многонациональном Донбассе не было, нет и, надеюсь, никогда не будет. И главное - все мы и на сознательном, и на подсознательном уровнях верим, что добро побеждает, обязательно побеждает зло, только происходит это не само по себе - нужны реальные усилия от каждого из нас.
В ожидании новой Победы живут сегодня мои земляки на моей малой Родине, вот уже восемь трудных лет. Среди них - мои родственники, мои бывшие одноклассники и мои друзья из "поколения сороковых-пятидесятых-шестидесятых": те, кто остался в живых, кого не разбомбили и не уморили блокадами современные недоброжелатели под эгидой фашистской символики.
В другие края уехали в основном те, кто помоложе, а вот большинство тех, кого я знаю лично, так и не уехали: пробовали, но вернулись. Здесь их дома, их семьи, да и родная земля не отпускает. Я восхищаюсь их стойкостью и верой в то, что все беды скоро закончатся и что все будет хорошо.
Я постоянно общаюсь с ними - возможности информационного века это позволяют. Набираю заветный номер и, пока жду соединения, мое сердце от страха замирает. Каждый разговор начинаю с вопросов: "Вы живы? Целы? Здоровы? Бомбили близко или далеко?".
Особое место в моем сердце занимает семилетний мальчик Ванечка, который родился практически в одном из "котлов". И продолжает там жить, в очень непростых условиях, вместе с мамой, папой, бабушкой и дедушкой. Он много чего знает и умеет. Уже в свои три года рассказывал мне по скайпу стихотворение Чуковского - о том, как "слониха, вся дрожа, так и села на ежа". В четыре научился читать и считать. Еще он быстро падает на пол, когда слышит "бахи", то есть взрывы. Или когда гремит гром, на всякий случай. Но гром он слышит редко, а "бахи" часто. Вот такое у него детство.
Он тоже "дитя войны", как и я. Самое лучшее, что я могу пожелать себе, ему, да и всем людям на планете Земля - чтобы термин "дети войны" навсегда ушел в историю.