Во всяком случае, не те, которые понравились бы плебеям: они ведь не любят Марция.
СИЦИНИЙ
Природа учит узнавать чужих.
МЕНЕНИЙ
Скажи-ка мне, будь добр, кого любит волк?
СИЦИНИЙ
Кого? Ну, разумеется, ягнят.
МЕНЕНИЙ
А почему? Да потому, что их ест. Вот и вечно алчущие плебеи хотели бы обойтись с благородным Марцием, как с ягненком.
БРУТ
Хорош ягненочек! Рычит, как тигр!
МЕНЕНИЙ
Он, может, и похож на тигра, но по своей кротости - сущий ягненок. Вот вы люди почтенных лет. Хотел бы я вас спросить кое о чем.
ОБА
Спроси.
МЕНЕНИЙ
Назовите хотя бы один порок, который у Марция в изобилье, а у вас в недостатке.
БРУТ
Любой. Его пороков не сочтешь.
СИЦИНИЙ
Но он гордынею всего богаче
БРУТ
Нет, самохвальством. Он же самохвал!
МЕНЕНИЙ
Неужели? А знаете ли вы, как вас самих честят - не народ, конечно, а лучшие люди города?
[Пояснение.
Само собой, это аллюзия на фильм "Убить дракона", впрочем, близкая к оригиналу: do you two know how you are censured here in the city, I mean of us o' the right-hand file? - А.Ф.]
ОБА
Не знаем.
МЕНЕНИЙ
Вы тут назвали гордыню... Скажите, вы не сочтете себя обиженными?
ОБА
Нет, конечно, продолжай.
МЕНЕНИЙ
А впрочем, считайте всё, что вам угодно, это ваши сложности. Любая ерунда может украсть ваше терпение. Так что корчитесь, закусивши удила, - кому вы сдались! Итак, вы считаете, что Марция обуяла... как ее там... гордость?
БРУТ
Да. Это ведь не только наше мненье.
МЕНЕНИЙ
Еще бы! Ведь только ваше мнение весит немного. Если бы никто за вами не стоял, вы были бы просто посмешищем. Новорожденные и то умнее вас. На что вы способны сами-то? Нет, чтобы на себя оборотиться, на горбы своих грехов, безупречные вы наши!
БРУТ
И что бы мы увидели тогда?
МЕНЕНИЙ
Парочку никчемных, вздорных, бесстыжих, безумных и упрямых старых демагогов - да еще таких дураков, каких не бывало со дня основания Рима.
СИЦИНИЙ
Но ты и сам хорош - в известном смысле.
МЕНЕНИЙ
И что же вам такого известно? Что я - аристократ-жизнелюб? Что люблю выпить кубок подогретого вина, не разбавленного ни одной каплей воды из Тибра? Или в том моё несовершенство, что я плавлюсь от первой просьбы и воспламеняюсь от малейшей несправедливости, как трут? Что я знаю ночь с изнанки лучше, чем вы утро - с лицевой стороны? Или то, что я никогда не держу камня за пазухой? Я, что вижу, то и говорю, а что вы не Ликурги - очевидно и слепому. Да, меня от вас мутит - и я этого не скрываю. А ваше ораторское искусство! Рев мулов и то красноречивее. Так уж и быть, если кто-нибудь скажет, что ваши годы внушают почтение, я промолчу. Но согласиться с тем, что его внушают ваши лица, - увольте! Всё, что вы могли бы сказать, вам поведал мой гороскоп, однако вы наверняка вообразили, что додумались сами. Что же еще обнаружило во мне ваше глубокое верхоглядство?
БРУТ
Мы сами знаем что.
МЕНЕНИЙ
Да ничего вы сами не знаете! Ни обо мне, ни о себе, ни о ком и ни о чем. Вы любите, когда перед вами пресмыкаются. Готовы целое утро разбирать склоку между зеленщицей и шинкарем - да еще чего доброго отложить решение в долгий ящик. А уж если вас при этом приспичит, вы галопом несетесь на стульчак, бросая дело в еще более невразумительном состоянии, чем до вашего вмешательства. И остается у вас только один выход - обвинить обе стороны. В этом вы стоите друг друга.
БРУТ
В застольях ты витийствовать горазд!
А что куда девается в сенате!
МЕНЕНИЙ
Да лучший из ораторов оборжется над тем, что на Капитолий пролезли два таких козла: вы трясете бороденками лучше, чем говорите. Хотя для вашей убогой растительности много чести быть похороненной в какой-нибудь поганой подушке. И они считают Марция... как это... надменным! Да он один стоит большего, чем вся ваша родня, начиная с допотопных времен. И неудивительно - ведь из ваших предков лучшие были палачами, что же сказать об остальных! А-а! (Махнул рукой.) Давайте-ка расстанемся подобру-поздорову, а то боюсь, что от общения с пастухами плебейского быдла (the herdsmen of the beastly plebeians) мои мозги наполнятся всякой дрянью. Не смею злоупотреблять вашим временем.
Трибуны отходят.
Появляются ВОЛУМНИЯ, ВИРГИЛИЯ и ВАЛЕРИЯ.
О досточтимые жены, высокие и непорочные, словно Селена, Диана и Тривия, сошедшие на мгновение с небес!
[Пояснение.
Вольность переводчика. В оригинале: my as fair as noble ladies, - and the moon, were she earthly, no nobler.
Я упоминаю три имени Луны, причем Тривия означает власть Луны во всех сферах: в небе, на земле и под землей. У меня это имя перекликается со смыслом шекспировского образа луны, сошедшей с небес. - А.Ф.]
Куда устремлены ваши алчущие взоры?
ВОЛУМНИЯ
Менений, дорогой! Марций на подходе. Ради Юноны - не задерживай нас!
МЕНЕНИЙ
Как? Марций уже возвращается?
ВОЛУМНИЯ
Да - и в расцвете славы!
МЕНЕНИЙ
Хвала Юпитеру! Неужели правда возвращается?
ВИРГИЛИЯ и ВАЛЕРИЯ
Правда! Правда!
ВОЛУМНИЯ
Он прислал письма: сенату, мне, жене, а одно у тебя дома.
МЕНЕНИЙ
Тогда у меня весь дом ходит ходуном от радости. Неужели и мне пишет?
ВИРГИЛИЯ
Пишет. Сама видела письмо.
МЕНЕНИЙ
Надо же! Это вольет в меня здоровья на семь лет - и мой лекарь останется в дураках. Такое снадобье воздействует на меня гиппократно, а прочие вливания предоставим коновалам. Кстати, Марций не ранен?
ВИРГИЛИЯ
О нет!
ВОЛУМНИЯ
Конечно, ранен, хвала богам!
МЕНЕНИЙ
Разумеется, если раны не смертельны. Впрочем, Марция они только украшают. Значит, победа у него в руках?
ВОЛУМНИЯ
На лбу, Менений, на лбу! В третий раз он возвращается в дубовом венке.
МЕНЕНИЙ
Авфидию от него досталось крепко?
ВОЛУМНИЯ
Они дрались один на один, и Авфидий еле ноги унес - так пишет Тит Ларций.
МЕНЕНИЙ
И хорошо сделал. Если бы вовремя не удрал, Марций так бы его разавфидил (fidiused), что за все кориольское золото я не поменялся с ним местами.
[Пояснение.
По поводу fidiused комментарий А. Соколовского:
"В подлиннике здесь употреблено слово: "fidiused", произведенное, как пародия, от имени: Aufidius. Буквально можно было бы передать: Марцій его обауфидил; но такое выражение было бы слишком неловко на русском языке"
Я взял вариант разавфидил не только потому, что он стал уже обычным (он есть у Ю. Корнеева, О. Сороки), но и содержит важный смысловой оттенок: раз-авфидил, т. е. лишил его имени, лишил сущности - срав.: разжаловал, развенчал и т.п. Авфидий сам говорит о себе то же самое в финале I акта - А.Ф.]
А сенаторы знают?
ВОЛУМНИЯ (женщинам)
Мы сейчас пойдем. (Менению) Да. Сенат получил рапорт Коминия. Тот настаивает, что успех кампании принадлежит Марцию, который, как выражается Коминий, превзошел себя вдвое.
ВАЛЕРИЯ
То, что о нем рассказывают, - чудеса, да и только.
МЕНЕНИЙ
Чудеса? Только правда!
ВИРГИЛИЯ
О боги, если бы так!
ВОЛУМНИЯ
Она еще сомневается!
МЕНЕНИЙ
Какие сомнения! А куда же он ранен? (Трибунам) Слыхали, ваши благородия? Ну, держитесь! (God save your good worships!) Марций возвращается. И теперь у него еще больше оснований для... как бишь ее... гордости. (Волумнии) Куда же он ранен?
ВОЛУМНИЯ
В плечо и левую руку. Теперь у него столько шрамов, что он с полным правом может претендовать на консульство. Только в стычке с Тарквинием он получил семь ран.
МЕНЕНИЙ
И теперь еще две. Значит, девять?
ВОЛУМНИЯ
Прямо! До этого похода у него было уже двадцать пять ран.
МЕНЕНИЙ
Получается: двадцать семь. Каждая обернулась могилой для врага.
Крики и трубы за сценой.
Слыхали? Трубы!
ВОЛУМНИЯ
Марций входит в Рим.
Пред ним - восторги, вдовий плач - за ним.
Он смерти дух несет в руке своей:
Ударит - и отправит в мир теней.
[Примечание.
Здесь не уточняется, кого именно отправит, хотя подразумевается, что врага. Волумния как бы нечаянно предсказывает, что Кориолан может поднять меч и на соотечественников, хотя сейчас она, об этом, конечно, не думает - разве что ее слова содержат оттенок угрозы для трибунов и плебеев (только оттенок, не более).
В оригинале тоже нет конкретизации - просто люди.
Death, that dark spirit, in's nervy arm doth lie;
Which, being advanc'd, declines, and then men die.
В этой сцене должно присутствовать ощущение противоречивого торжества, чреватого бедой - А.Ф.]
Трубы.
Входят МЕНЕНИЙ, ТИТ ЛАРЦИЙ,
КОРИОЛАН в венке, ВОЙСКО, ГЛАШАТАЙ.
ГЛАШАТАЙ
Узнайте, римляне, что в Кориолах
Кай Марций в одиночку бил врага,
И этим заслужил он третье имя.
Хвала, хвала тебе, Кориолан!
ВСЕ
Хвала Кориолану!
КОРИОЛАН
Хватит! Хватит!
Я не люблю...
МЕНЕНИЙ
Подходит мать твоя.
КОРИОЛАН
Ее молитвы принесли мне счастье.
Падает на колени.
ВОЛУМНИЯ
Приветствую тебя, мой храбрый сын!
Ну, поднимайся! Постоял - и будет!
Так значит, ты теперь Кориолан?
С женою поздоровайся.
КОРИОЛАН (Виргилии, ласково)
Привет мой,
Прекрасное молчание, тебе.
Ты слезы льешь, когда я торжествую?
Ведь ты ж не смерть предчувствуешь мою?
Тогда бы ты уж точно не смеялась.
Оставь рыданья вдовам Кориол.
[Примечание.
Еще одно невольное пророчество. Плачущая Виргилия - это своего рода безмолвная Кассандра - А.Ф.]
МЕНЕНИЙ (невольно содрогнувшись)
[Примечание.
Моя ремарка - А.Ф.]
Своим венцом его храните, боги!
[Примечание.
В оригинале просто: Now the gods crown thee! Но, в принципе, не исключается и такое прочтение: боги тебя венчают, чтобы защитить от людей - А.Ф.]